В воскресенье, 14 марта, в поселке Кез пройдёт республиканский праздник Масленица. Кроме традиционных праздничных популярных испытаний, в программе появятся и несколько новинок. На пленарном заседании с приветственным словом выступил и рассказал об основных результатах проделанной работы Глава Кезского района Иван Богданов. Кадр 2 из видео Удмурт Анс."Мертчан" Гербер 2023 Свердловск Обл.
Новости и репортажи
Ахперс, карас мер эс вундеркинд ахпор мюс видеонерн эл аплод анес мернэм сртид. Инч вор асум ен геноциди вров гжакан семинара анцкацрел спасум ем мернем кез! Главная/Местное самоуправление/Администрация Куженерского муниципального района/Новости. Самая быстрая лента новостей от ведущих информационных агентств. Все свежие новости за сегодня в реальном времени онлайн. Во время выступления всемирно известный казахстанский певец Димаш Кудайберген исполнил армянскую народную песню "Сарери овин мернем", сообщает Sputnik Армения. ул. Садовая, д. 40. QR-код сообщества "Ермишинский районный Дом культуры". По нему Вы сможете нас легко найти и узнать все наши новости.
Скачать Narek Mets Hayq feat. 47 – Mernem Qez
| Продолжение банкета | Илья Паврозин, посмотреть все фотографии, друзей, исходящие/входящие лайки и комментарии пользователя Илья Паврозин. |
| Республиканская Масленица пройдет 14 марта в Кезу | Но если ваши любимые устали от бесконечных «ес кез сирум ем», то, к счастью для вас, армянский язык не скуп на ласковые слова. |
| NAREK METS HAYQ - MERNEM QEZ feat. 47 | 15 декабря 2022 Новости. В поселке Кез прошел очередной «День Миннаца». |
Новости и репортажи
Обладатель исключительного диапазона в 6 октав и 8 полутонов Димаш Кудайберген представил в Ереване 29 апреля шоу мирового уровня Stranger. В интервью Sputnik Армения певец рассказал о том, что объединяет армян с казахами, поделился планами на будущее и поговорил немного о личном.
Среди них медицинские, образовательные, культурные учреждения. Праздничные гуляния в эти выходные прошли во всех муниципальных образованиях республики. Например, в Сарапуле весну встречали в Пушкинском парке. В этом году в этом общественном пространстве начнется первый этап благоустройства в рамках программы «Формирование комфортной городской среды».
В Воткинске работало сразу пять площадок.
Армянская публика восторженно приняла исполнение казахского певца, аплодируя стоя. Ранее в интервью в издание он сказал, что планирует исполнить песню на армянском языке, если все получится. Отметим, что концертный тур Димаша Кудайбергена продолжится 6 мая в Турции.
Рекомендуя людей, обратите внимание на наши ценности и ориентиры. Наши люди WE: Наш Человек стремится создавать то, что улучшает жизнь людей Наш Человек в общении с окружением честен и справедлив, порядочен и верен Вы доверяете ему и уверены в его искренности Наш Человек живет полной жизнью: любимая семья, достойное окружение, любимое дело, интересное хобби Наш Человек всегда идет вперед и развивается Наш Человек неравнодушен и готов вместе с нами создавать добрые дела Я ознакомлен.
Удмурт анс."Мертчан" с. Кез в Свердловской обл.Гербер 2023
Самая быстрая лента новостей от ведущих информационных агентств. Все свежие новости за сегодня в реальном времени онлайн. Новости Казахстана и мира на сегодня. Слушайте Mernem Qez от Narek Mets Hayq на Deezer. Благодаря потоковой трансляции музыки на Deezer вы можете слушать более 120 млн треков. Торжественное открытие обновленного дома культуры «Леспромхоз» в поселке Кез состоялось 1 августа. Об этом в соцсетях сообщил министр культуры республики Владимир Соловьев. От подписчика: Новости набирают обороты.
Что такое Мернем Джанит
Во-вторых, «джан» — для более яркого выражения чувств — можно употреблять и с другими милыми словами. Еще одно похожее слово, которое тоже означает «дорогой» — «джигяр». А еще это слово, тоже пришедшее из персидского, означает «печень». Возможно, в человеческом организме есть более романтичные органы, чем тот, который участвует в обмене веществ, но древневосточные народы главным жизненным органом считали именно печень, так как верили, что в ней находится душа человека. Поэтому «джигяр» можно перевести как «душа моя». И еще один аргумент в пользу печени — в отличие от других органов человека, она имеет уникальное свойство полностью регенерироваться.
И вот на концерте Димашу удалось удивить зрителя. Армянская публика восторженно приняла исполнение казахского певца, аплодируя стоя. Обладатель исключительного диапазона в 6 октав и 8 полутонов Димаш Кудайберген представил в Ереване 29 апреля шоу мирового уровня Stranger.
С громкой музыкой, шумным весельем и танцами во дворе женщины из родни жениха преподнесли подносы с подарками невесте: в одном находился свадебный наряд, в другом подарки отцу и матери, а в третьем — напитки, фрукты и сладости. Вскоре эти подносы будут наполнены подарками и уйдут обратно матери жениха. Под печальные звуки зурны красочно одетые подружки невесты в присутствии каворкин — жены кавора, крестного в семье жениха, — одевали Анаит в окаймлённый золотой тесьмой красный тараз с вышивкой и опоясывали серебряным поясом с узорами, а лицо её закрыли вуалью. Вот один из музыкантов, присев на табурет и подперев свой инструмент к левой ноге, взял смычок в правую руку, слегка прижал его к струнам и… меланхолично запела четырёхструнная кяманча, ритмично застучал дол, дружно вступили звонкий саз, протяжная зурна и голосистый дудук, окунув собравшихся в свои чарующие звуки.
Группа мужчин и женщин танцевали кочари, то держась за руки и двигаясь по кругу сомкнутым рядом, то плавно всплёскивая руки в небо. Когда женщины отошли, мужчины, образовав круг, пустились в шалахо. Родня жениха ликовала, ведь они заполучили такую прекрасную девушку. Другая сторона немного грустила, особенно мать невесты, она не танцевала, а печалилась, что её дитя, чистое и непорочное, улетает из отчего дома. Звучали мелодии, поднимались тосты за родителей, за кавора, за молодых… Арснакуйр, незамужняя подруга невесты, не пила и не ела, в течение всей свадьбы она в оба глаза «охраняла» невесту, зорко следя, чтобы никакая злая женщина не вознамерилась вшить ей нитку в подол. И отпустила её от себя лишь один раз для исполнения узундара — танца невесты. Словно лебедь по глади пруда, очаровывая гостей своей грацией и целомудрием, медленно, легко и плавно ходила Анаит по кругу, вытянув спину и стыдливо опустив мокрые глаза: когда играет узундара, ни одна невеста не может удержаться от слёз, видя грусть своих родителей.
Потом она целовала руку отцу и матери, благодаря их за всё и навсегда прощаясь с родительским домом. Анаит шла замуж по доброй воле. Тигран нравился ей, и не одну ночь провела она, вздыхая по нём, не раз вставал перед нею его мужественный образ. И всё же сегодня, когда пришло время проститься с девичеством и стать женщиной, сердце её сжималось какой-то смутной жалостью к себе самой и трудно ей было расстаться со своим прошлым. А прошлое своё она помнила хорошо: её всегда и всюду баловали, нежили, теперь же, кто знает, что ждёт её в будущем? У ворот дома Тиграна свадебную процессию встречала свекровь в окружении родни, стоявшей в тени абрикосового дерева. На пороге она положила глиняную тарелку, которую невестка должна была разбить на счастье ударом ноги, затем накрыла плечи новобрачных лавашем — чтобы дом был полная чаша, и дала отведать жениху и невесте по ложке мёда, чтобы жизнь их была бы такой же сладкой, как божественный нектар.
Их осыпали лепестками роз, сладкими сухофруктами, янтарным изюмом, орехами и монетами. Три дня не было никому покоя. Вино текло в глотки, весело блеяла зурна, выбивали ритм барабаны, и снова молодёжь балагурила, смеялась, старики беседовали о грядущих судьбах Армении и ели хоровац, зажаренный в тонире, плов, ароматную хашламу, наслаждались гатой и пахлавой, кричали «туш» после каждого тоста и перешёптывались, гадая меж собой, какая постель, ковёр, хурджин8, посуда и одежда находятся в большом сундуке с приданым. А на колени Анаит посадили маленького мальчика из рода жениха, чтобы первенцем у молодых был сын, такой же красивый и здоровый. Вступив с женихом в новый дом, Анаит первым делом поцеловала тонир в знак того, что отныне становится она хранительницей очага… Вскоре она позабыла о правилах своей семьи и начала жить по новым: стала послушной женой и спокойной невесткой. На первых порах пряталась от всех за занавесом, там же и обедала, выходя оттуда только по приглашению, молчала, и, как положено, не смотрела в глаза мужу и свёкру. Лишь спустя три месяца, преподнеся по требованию свёкра воду, она получила от него разрешение на «голос».
Мужчины семьи — отец и сын — возделывали собственный виноградник на склоне долины, ухаживали за ним, как за ребёнком, поливали прозрачной родниковой водой, вскапывали, удобряли, и виноград потихоньку, под весёлое щебетанье птиц, тянулся к лазурным небесам, где величественно парили гордые орлы, и набирался сил. Платя труженикам стократную дань за их трудолюбие, пролитый пот и веру в своё предначертание — жить на замшелых камнях, разбросанных повсюду, земля давала корням винограда подпитку, а сияющее светило дарило тепло. Гроздья за лето успевали налиться сладким ароматным соком. Всякий раз, окидывая вьющиеся лозы своими глубокими, как колодец, глазами и вдыхая запах цветущего винограда, старый Мушег вспоминал библейскую историю о Ноевом ковчеге. Когда по воле Господа ковчег причалил к серебристым вершинам Араратских гор и праведник почувствовал под ногами земную твердь, он первым делом опустился на колени и вытащил из-за пазухи небольшой росток. Этим чудным ростком была виноградная лоза, привезённая из райского сада. Во дворе их дома раскинулся большой фруктовый сад с инжиром, яблонями, старой шелковицей, гигантской орешиной и дикими абрикосовыми деревьями с наклонившимися до земли от созревших плодов цирана тяжёлыми ветвями.
Полупрозрачными абрикосами, наполненными солнцем и ветрами Араратской долины, домочадцы щедро делились с соседской детворой. И сладкий липкий сок струился по гладким подбородкам, наполняя детскую душу блаженством. Нет, нигде больше не было такого сада и таких сказочно ярких абрикосов, как у их семьи! Из древесины дикого цирана Мушег вырезал дудук и играл на нём. Никто во всём Муше не превзошёл великого мастера — варпета в его мастерстве. Да разве только в том чудесном живописном крае знали его? Ни одно важное событие не проходило без звуков этого уникального инструмента, называемого циранапох, или «душа абрикосового дерева».
Через все сёла и деревеньки Армении слава о нём передавалась из уст в уста. А сам он чувствовал себя едва ли не богом, потому что мог повелевать людьми, вызывать то слёзы, то улыбки, сеять печаль в душах и лечить её расцветающей от звучания его дудука любовью. Он знал самые потаённые секреты этого тонкого дела, которые когда-то принял от отца, деда и прадеда, оставляя в каждом рождённом им инструменте своё дыхание, своё изношенное сердце, ветхие думы о ранах Армении и возвышенные мечты. И с благоговением передавал все премудрости своему сыну. На плечах тантикин Србуи лежали все женские работы — она следила за чистотой и порядком в доме, ключи от марана, а также от кладовой всегда лежали в её кармане, без её разрешения никто не мог ничего взять. Она вставала на рассвете раньше всех и шла в хлев. Оттуда пахло навозом и соломой, слышалось кудахтанье кур и писк цыплят.
Там тантикин доила корову, отгоняя локтем телёнка, который непрерывно тыкал мордой в вымя. На парном молоке она заквашивала мацун, готовила домашний свежий сыр панир, сбивала масло из жирных сливок, пекла лаваш и варила армянский суп апур. В доме всегда вкусно пахло свежевыпеченными на садже лепёшками «женгялов хац» с разносортьем диких и огородных трав и тающей во рту бараньей толмой из молодых виноградных листьев и соусом из мацуна и чеснока. Любя молодую невестку, тантикин обучала её всему, что умела и знала, не позволяла мыть ей ноги — берегла её, забеременевшую в первый же месяц, и во всём ей угождала, особенно в еде, чтобы ребёнок родился здоровым. Анаит платила тем же — почитала свою свекровь, как родную мать. Ожидая прибавления, семья надеялась на рождение мальчика, а как же иначе, ведь счастье при рождении дочери было бы неполным: придёт время, она выйдет замуж и уйдёт в другую семью. А сын совсем другое дело — он наследник и продолжатель их рода, их гордость, свершение их надежд и их бессмертие… Тигран очень любил жену, на руках носил, говорят даже, перед сном не только мылся, но и брился, чтобы не причинять ей неудобств.
Миновала угрюмая, холодная зима, унесла с собой свинцовые туманы, кутавшие в одежды скорби ущелья и горные вершины Тарона. Земля согрелась, растения ожили, трава почувствовала прилив соков, приподнялась, призвала на помощь солнце. Воздух оглашался пением и щебетом птиц, перекликающихся между собою, призывающих друг друга к радости, к жизни. Время рожать пришлось на дождливый вечер в канун великого праздника Благовещения. В пустой комнате горела висячая керосиновая лампа. Поняв, что время пришло, тантикин выгнала мужчин из дома, оставшись наедине с невесткой и пожилой женщиной, известной на всю округу ведуньей и повитухой Сирануш, которая собирала в горах лишь ей известные травы, варила настои, лечила от всех болезней, принимала роды, предсказывала судьбу. Для защиты от злых духов, которые в это время всегда угрожают роженице, Сирануш распахнула в доме все двери, окна, сняла крышки с посуды, развязала всевозможные узлы и пояса, расстегнула одежду.
У ног страдающей от схваток Анаит женщина разбила яйцо, а под подушку ей положила острые обереги от нечистой силы — кинжал и веретено. Рядом суетливо хлопотала повитуха, заставляя Анаит тужиться, и, поддерживая её под руки, надавливала на большой живот. Вдруг молодая женщина резко закричала, её крик сменился пронзительным криком новорождённого. Это была сморщенная черноволосая девочка. Приняв дитя со словами «ачкед луйс» — «свет твоим глазам», повитуха обмыла его в солёной воде, оберегавшей от дурного глаза и порчи, и запеленала. В ушах Анаит звучал голос свекрови: — Аствац-джан — Боже, благодарю тебя! Србуи взволнованно крестилась, сложив воедино три пальца правой руки и приложив их ко лбу, верхней части живота, левого плеча, затем правого, произнося при этом: «Во имя Отца, и Сына, и Духа Святого.
За окнами уже давно бушевала гроза с огненно-красными молниями и ударами грома, от которого дрожали горы и лес. А ветер ревел как вишап9 и завывал на тысячу жалобных голосов в глубине ущелья. А Бог не оставит нашу Марьям, Бог не оставит всех нас. Она бережно взяла на руки маленький свёрток и глянула на торчащую оттуда крошечную головку: — Ты так похожа на своего отца. С рождением тебя, бала-джан — родной, душа моя! Это отец с сыном, счастливые, радостно надувая щёки, играли на своих чудных дудуках под окном. Србуи выглянула в окно и подала им знак.
Ей не нужно было повторять дважды: Тигран первым вбежал в комнату. Анаит лежала на кровати измождённая и бледная. Муж подошёл к ней и нежно погладил по волосам, которые разметались по подушкам. Анаит открыла глаза и слабым голосом произнесла: — Прости, что я огорчила всех вас рождением дочери. Вы так хотели сына. Я не исполнила вашу мечту. Слеза потекла по её щеке.
Я очень рад, что ты подарила мне дочь, — ласково ответил Тигран и взял маленький комочек на руки. А теперь отдыхай. У нас ещё будет много счастливых дней, умру за тебя — мернем кез, и ты обязательно родишь мне наследника. После ухода мужа Анаит уснула глубоким спокойным сном. А через полчаса из-за туч выплыл месяц и заблестел как новая монета. Ночной ветер, слабея, шелестел по испуганному лесу и осушал слёзы дождя на тёмных кустах. И время от времени ещё слышалась тихая, неторопливая музыка дудука, отправляя свой упоительный мотив в горную мглу: в нём слышался и звон ручейка, и шум мощной реки, и пение птиц, и все звуки на свете… Весь город поздравлял семью с такой радостью, неся подарки для молодой матери и ребёнка.
Тантикин Србуи бегом собирала на стол, чтобы достойно встретить каждого. Гость в их доме был от Бога, христианин он или мусульманин. Бог — он един для всех. А что простому армянину нужно? Лишь доброе слово и честный взгляд соседа. Больше ничего ему и не нужно — всё остальное он своими руками сделает. На восьмой день после рождения Марьям устроили крестины.
Близкие родственницы приносили в дом плов, печенье, фрукты. Когда священник вместе с кавором вошли в дом, все уже ждали их: вода в большом котле была подогрета, а посередине комнаты стояло деревянное корыто, которое стало сегодня купелью. Священник, усердно молясь, трижды погружал ребёнка в купель с освящённой водой, после чего мазал тело новокрещённой святым мироном, как когда-то Святой Григор Лусаворич крестил армянский народ в водах реки Арацани, укрепляя его духом и благодатью Божьей на веки вечные. Несколько дней люди гуляли, пили, ели. Сколько чёрных овец тогда зарезал счастливый отец, никто не считал. Каждый день он приносил горные цветы и, украшая ими голову своей любимой, спрашивал себя, есть ли в этом мире ещё какая-нибудь женщина, так похожая на Богоматерь, как его Анаит. А Анаит плавала в волнах материнского восторга.
Она беспрестанно ласкала и покрывала поцелуями пухлое розовое тельце Марьям, источавшее чудный аромат, который присущ только детям. Спустя время из их дома уже доносился детский смех, рассыпавшийся подобно жемчужному каскаду, дивными серебристыми нотами. Когда у Марьям появился первый зубик, устроили торжество с приглашением кавора и близких родственников. Посадив ребёнка на пол, накрыли ему голову скатертью и посыпали сверху кчехаш — варёную пшеницу с изюмом, а затем перед ним положили нож и гребень и стали ждать, к чему потянется ребёнок: если он возьмёт нож, это означало, что следующим у него родится брат, а если гребень — то сестра. Недолго думая, маленькая Марьям выбрала нож. Вслед за этим у неё впервые срезали ногти и несколько локонов, и тантикин Србуи надёжно спрятала их в щель дома, чтобы не дай бог они не попали на землю, иначе ребёнок мог захворать или даже лишиться своей жизненной силы. Дочь росла на загляденье живой и весёлой.
По утрам она забиралась на волосатую грудь отца и весело щебетала, а Тигран делал страшные глаза, и она, восторженно визжа, убегала в соседнюю комнату, подглядывала лукаво из-за дверного косяка за отцом и весело хохотала. А сердце его так переполнялось ранее неведомым теплом, что он и позабыл, что у армянских мужчин не принято проявлять любовь к своим детям на глазах у людей. Чтобы порадовать дочь, Тигран вытачивал для неё кукол из обрубков абрикосового дерева. Вот было счастье для маленькой Марьям! Она называла кукол своими дочками и таскала их с собой повсюду, напевая им песенки, кормила густой арисой, даже во сне не расставалась с ними, беря в кроватку. Эх, сколько застолий помнила их веранда, увитая виноградом! Правда, больше печальных.
Потому что следом за Марьям Анаит родила и потеряла сына. А следующего — не донесла, выкинула на позднем сроке. Для семьи весь мир будто стал чёрно-белым. Анаит истерично плакала, глаза её опустели, сердце как окаменело. По-прежнему готовила, убирала, заботилась, но… без любви, а потому, что надо. А Тигран, большой, сильный, словно согнулся. Чем успели нагрешить?
И после этого говорят, будто ты добр?! Ведь сказано — ни один волос не упадёт без твоего желания! Нет, Господи, нет! Не жди теперь от меня молитв.
В Воткинске работало сразу пять площадок. Одна из них была организована в парке «Времена года», где прошла детская Масленица.
И это здорово, что сегодня в них кипит жизнь, проходят праздники, фестивали и другие интересные мероприятия. Будучи созданы по запросу людей, парки и скверы стали точками притяжения, где приятно проводить время с семьей и друзьями, - отметил Председатель Правительства Удмуртии Ярослав Семенов.
Кез – последние новости
| Республиканский праздник проводов зимы прошёл в посёлке Кез | Новости. события по Пушкинской |
| Сусанин / «Кез» – новости, события, статьи по тэгу «Кез» | — Ара шеф джан, адербейжданцы совершают покупки в ереванском магазине. Забираем их? — Конечно, цавет анем, мернем кез. |
Кез – последние новости
Их осыпали лепестками роз, сладкими сухофруктами, янтарным изюмом, орехами и монетами. Три дня не было никому покоя. Вино текло в глотки, весело блеяла зурна, выбивали ритм барабаны, и снова молодёжь балагурила, смеялась, старики беседовали о грядущих судьбах Армении и ели хоровац, зажаренный в тонире, плов, ароматную хашламу, наслаждались гатой и пахлавой, кричали «туш» после каждого тоста и перешёптывались, гадая меж собой, какая постель, ковёр, хурджин8, посуда и одежда находятся в большом сундуке с приданым. А на колени Анаит посадили маленького мальчика из рода жениха, чтобы первенцем у молодых был сын, такой же красивый и здоровый. Вступив с женихом в новый дом, Анаит первым делом поцеловала тонир в знак того, что отныне становится она хранительницей очага… Вскоре она позабыла о правилах своей семьи и начала жить по новым: стала послушной женой и спокойной невесткой. На первых порах пряталась от всех за занавесом, там же и обедала, выходя оттуда только по приглашению, молчала, и, как положено, не смотрела в глаза мужу и свёкру.
Лишь спустя три месяца, преподнеся по требованию свёкра воду, она получила от него разрешение на «голос». Мужчины семьи — отец и сын — возделывали собственный виноградник на склоне долины, ухаживали за ним, как за ребёнком, поливали прозрачной родниковой водой, вскапывали, удобряли, и виноград потихоньку, под весёлое щебетанье птиц, тянулся к лазурным небесам, где величественно парили гордые орлы, и набирался сил. Платя труженикам стократную дань за их трудолюбие, пролитый пот и веру в своё предначертание — жить на замшелых камнях, разбросанных повсюду, земля давала корням винограда подпитку, а сияющее светило дарило тепло. Гроздья за лето успевали налиться сладким ароматным соком. Всякий раз, окидывая вьющиеся лозы своими глубокими, как колодец, глазами и вдыхая запах цветущего винограда, старый Мушег вспоминал библейскую историю о Ноевом ковчеге.
Когда по воле Господа ковчег причалил к серебристым вершинам Араратских гор и праведник почувствовал под ногами земную твердь, он первым делом опустился на колени и вытащил из-за пазухи небольшой росток. Этим чудным ростком была виноградная лоза, привезённая из райского сада. Во дворе их дома раскинулся большой фруктовый сад с инжиром, яблонями, старой шелковицей, гигантской орешиной и дикими абрикосовыми деревьями с наклонившимися до земли от созревших плодов цирана тяжёлыми ветвями. Полупрозрачными абрикосами, наполненными солнцем и ветрами Араратской долины, домочадцы щедро делились с соседской детворой. И сладкий липкий сок струился по гладким подбородкам, наполняя детскую душу блаженством.
Нет, нигде больше не было такого сада и таких сказочно ярких абрикосов, как у их семьи! Из древесины дикого цирана Мушег вырезал дудук и играл на нём. Никто во всём Муше не превзошёл великого мастера — варпета в его мастерстве. Да разве только в том чудесном живописном крае знали его? Ни одно важное событие не проходило без звуков этого уникального инструмента, называемого циранапох, или «душа абрикосового дерева».
Через все сёла и деревеньки Армении слава о нём передавалась из уст в уста. А сам он чувствовал себя едва ли не богом, потому что мог повелевать людьми, вызывать то слёзы, то улыбки, сеять печаль в душах и лечить её расцветающей от звучания его дудука любовью. Он знал самые потаённые секреты этого тонкого дела, которые когда-то принял от отца, деда и прадеда, оставляя в каждом рождённом им инструменте своё дыхание, своё изношенное сердце, ветхие думы о ранах Армении и возвышенные мечты. И с благоговением передавал все премудрости своему сыну. На плечах тантикин Србуи лежали все женские работы — она следила за чистотой и порядком в доме, ключи от марана, а также от кладовой всегда лежали в её кармане, без её разрешения никто не мог ничего взять.
Она вставала на рассвете раньше всех и шла в хлев. Оттуда пахло навозом и соломой, слышалось кудахтанье кур и писк цыплят. Там тантикин доила корову, отгоняя локтем телёнка, который непрерывно тыкал мордой в вымя. На парном молоке она заквашивала мацун, готовила домашний свежий сыр панир, сбивала масло из жирных сливок, пекла лаваш и варила армянский суп апур. В доме всегда вкусно пахло свежевыпеченными на садже лепёшками «женгялов хац» с разносортьем диких и огородных трав и тающей во рту бараньей толмой из молодых виноградных листьев и соусом из мацуна и чеснока.
Любя молодую невестку, тантикин обучала её всему, что умела и знала, не позволяла мыть ей ноги — берегла её, забеременевшую в первый же месяц, и во всём ей угождала, особенно в еде, чтобы ребёнок родился здоровым. Анаит платила тем же — почитала свою свекровь, как родную мать. Ожидая прибавления, семья надеялась на рождение мальчика, а как же иначе, ведь счастье при рождении дочери было бы неполным: придёт время, она выйдет замуж и уйдёт в другую семью. А сын совсем другое дело — он наследник и продолжатель их рода, их гордость, свершение их надежд и их бессмертие… Тигран очень любил жену, на руках носил, говорят даже, перед сном не только мылся, но и брился, чтобы не причинять ей неудобств. Миновала угрюмая, холодная зима, унесла с собой свинцовые туманы, кутавшие в одежды скорби ущелья и горные вершины Тарона.
Земля согрелась, растения ожили, трава почувствовала прилив соков, приподнялась, призвала на помощь солнце. Воздух оглашался пением и щебетом птиц, перекликающихся между собою, призывающих друг друга к радости, к жизни. Время рожать пришлось на дождливый вечер в канун великого праздника Благовещения. В пустой комнате горела висячая керосиновая лампа. Поняв, что время пришло, тантикин выгнала мужчин из дома, оставшись наедине с невесткой и пожилой женщиной, известной на всю округу ведуньей и повитухой Сирануш, которая собирала в горах лишь ей известные травы, варила настои, лечила от всех болезней, принимала роды, предсказывала судьбу.
Для защиты от злых духов, которые в это время всегда угрожают роженице, Сирануш распахнула в доме все двери, окна, сняла крышки с посуды, развязала всевозможные узлы и пояса, расстегнула одежду. У ног страдающей от схваток Анаит женщина разбила яйцо, а под подушку ей положила острые обереги от нечистой силы — кинжал и веретено. Рядом суетливо хлопотала повитуха, заставляя Анаит тужиться, и, поддерживая её под руки, надавливала на большой живот. Вдруг молодая женщина резко закричала, её крик сменился пронзительным криком новорождённого. Это была сморщенная черноволосая девочка.
Приняв дитя со словами «ачкед луйс» — «свет твоим глазам», повитуха обмыла его в солёной воде, оберегавшей от дурного глаза и порчи, и запеленала. В ушах Анаит звучал голос свекрови: — Аствац-джан — Боже, благодарю тебя! Србуи взволнованно крестилась, сложив воедино три пальца правой руки и приложив их ко лбу, верхней части живота, левого плеча, затем правого, произнося при этом: «Во имя Отца, и Сына, и Духа Святого. За окнами уже давно бушевала гроза с огненно-красными молниями и ударами грома, от которого дрожали горы и лес. А ветер ревел как вишап9 и завывал на тысячу жалобных голосов в глубине ущелья.
А Бог не оставит нашу Марьям, Бог не оставит всех нас. Она бережно взяла на руки маленький свёрток и глянула на торчащую оттуда крошечную головку: — Ты так похожа на своего отца. С рождением тебя, бала-джан — родной, душа моя! Это отец с сыном, счастливые, радостно надувая щёки, играли на своих чудных дудуках под окном. Србуи выглянула в окно и подала им знак.
Ей не нужно было повторять дважды: Тигран первым вбежал в комнату. Анаит лежала на кровати измождённая и бледная. Муж подошёл к ней и нежно погладил по волосам, которые разметались по подушкам. Анаит открыла глаза и слабым голосом произнесла: — Прости, что я огорчила всех вас рождением дочери. Вы так хотели сына.
Я не исполнила вашу мечту. Слеза потекла по её щеке. Я очень рад, что ты подарила мне дочь, — ласково ответил Тигран и взял маленький комочек на руки. А теперь отдыхай. У нас ещё будет много счастливых дней, умру за тебя — мернем кез, и ты обязательно родишь мне наследника.
После ухода мужа Анаит уснула глубоким спокойным сном. А через полчаса из-за туч выплыл месяц и заблестел как новая монета. Ночной ветер, слабея, шелестел по испуганному лесу и осушал слёзы дождя на тёмных кустах. И время от времени ещё слышалась тихая, неторопливая музыка дудука, отправляя свой упоительный мотив в горную мглу: в нём слышался и звон ручейка, и шум мощной реки, и пение птиц, и все звуки на свете… Весь город поздравлял семью с такой радостью, неся подарки для молодой матери и ребёнка. Тантикин Србуи бегом собирала на стол, чтобы достойно встретить каждого.
Гость в их доме был от Бога, христианин он или мусульманин. Бог — он един для всех. А что простому армянину нужно? Лишь доброе слово и честный взгляд соседа. Больше ничего ему и не нужно — всё остальное он своими руками сделает.
На восьмой день после рождения Марьям устроили крестины. Близкие родственницы приносили в дом плов, печенье, фрукты. Когда священник вместе с кавором вошли в дом, все уже ждали их: вода в большом котле была подогрета, а посередине комнаты стояло деревянное корыто, которое стало сегодня купелью. Священник, усердно молясь, трижды погружал ребёнка в купель с освящённой водой, после чего мазал тело новокрещённой святым мироном, как когда-то Святой Григор Лусаворич крестил армянский народ в водах реки Арацани, укрепляя его духом и благодатью Божьей на веки вечные. Несколько дней люди гуляли, пили, ели.
Сколько чёрных овец тогда зарезал счастливый отец, никто не считал. Каждый день он приносил горные цветы и, украшая ими голову своей любимой, спрашивал себя, есть ли в этом мире ещё какая-нибудь женщина, так похожая на Богоматерь, как его Анаит. А Анаит плавала в волнах материнского восторга. Она беспрестанно ласкала и покрывала поцелуями пухлое розовое тельце Марьям, источавшее чудный аромат, который присущ только детям. Спустя время из их дома уже доносился детский смех, рассыпавшийся подобно жемчужному каскаду, дивными серебристыми нотами.
Когда у Марьям появился первый зубик, устроили торжество с приглашением кавора и близких родственников. Посадив ребёнка на пол, накрыли ему голову скатертью и посыпали сверху кчехаш — варёную пшеницу с изюмом, а затем перед ним положили нож и гребень и стали ждать, к чему потянется ребёнок: если он возьмёт нож, это означало, что следующим у него родится брат, а если гребень — то сестра. Недолго думая, маленькая Марьям выбрала нож. Вслед за этим у неё впервые срезали ногти и несколько локонов, и тантикин Србуи надёжно спрятала их в щель дома, чтобы не дай бог они не попали на землю, иначе ребёнок мог захворать или даже лишиться своей жизненной силы. Дочь росла на загляденье живой и весёлой.
По утрам она забиралась на волосатую грудь отца и весело щебетала, а Тигран делал страшные глаза, и она, восторженно визжа, убегала в соседнюю комнату, подглядывала лукаво из-за дверного косяка за отцом и весело хохотала. А сердце его так переполнялось ранее неведомым теплом, что он и позабыл, что у армянских мужчин не принято проявлять любовь к своим детям на глазах у людей. Чтобы порадовать дочь, Тигран вытачивал для неё кукол из обрубков абрикосового дерева. Вот было счастье для маленькой Марьям! Она называла кукол своими дочками и таскала их с собой повсюду, напевая им песенки, кормила густой арисой, даже во сне не расставалась с ними, беря в кроватку.
Эх, сколько застолий помнила их веранда, увитая виноградом! Правда, больше печальных. Потому что следом за Марьям Анаит родила и потеряла сына. А следующего — не донесла, выкинула на позднем сроке. Для семьи весь мир будто стал чёрно-белым.
Анаит истерично плакала, глаза её опустели, сердце как окаменело. По-прежнему готовила, убирала, заботилась, но… без любви, а потому, что надо. А Тигран, большой, сильный, словно согнулся. Чем успели нагрешить? И после этого говорят, будто ты добр?!
Ведь сказано — ни один волос не упадёт без твоего желания! Нет, Господи, нет! Не жди теперь от меня молитв. Теперь нам не по пути! Казалось, он был готов изгнать Бога из своей души, если бы не отец.
Когда солнце коснулось кромки гор и в их саду уже густели синие сумерки, старый Мушег снял с плеча хурджин, достал из него бутылку водки и два стакана, лаваш, завёрнутый в чистую тряпку, немного зелени и кусок бараньего сыра. Разлил водку по стаканам и приказал сыну пить. И сам выпил молча. И сказал, что коли нет в душе человека Бога — его место занимает дьявол. Потом достал из хурджина свой дудук, его пальцы зашевелились на трубке, звуки плавно перетекали один в другой, но не спешили, а плыли, грустные, плавные, мелодичные, порой прерываемые грустной песней чабанов и блеянием молодого барашка… Через год, в те яркие майские дни, когда весна царила в своей буйной стихии, когда расцвели молодые абрикосовые деревья в их саду, у Тиграна и Анаит родился долгожданный мальчик.
У него родинка на лбу, как у моего Тиграна! Наша порода! Но Арменак появился на свет прежде времени и оказался слабым. Всем становилось ясно, что не жилец он на этом свете. Не хотела Анаит к нему привязываться.
Не могла больше вынести потери. Даже от груди хотела отлучить. Но Тигран не дал, сразу полюбив наследника какой-то звериной, яростной любовью и обвинял Анаит, что она недостаточно его любит. А Арменак глядел на мать большими печальными глазами, как будто прощаясь с ней каждый день. Опасаясь, что он не выживет, тантикин Србуи торопила окрестить его.
Даже к Сирануш за помощью обратилась, и та поила младенца своими горными травами.
Возможно, в человеческом организме есть более романтичные органы, чем тот, который участвует в обмене веществ, но древневосточные народы главным жизненным органом считали именно печень, так как верили, что в ней находится душа человека. Поэтому «джигяр» можно перевести как «душа моя».
И еще один аргумент в пользу печени — в отличие от других органов человека, она имеет уникальное свойство полностью регенерироваться. Так что, разбитую печень восстановить легче, чем разбитое сердце! Как и в русском, английском и многих других языках мира, в армянском языке есть уменьшительно-ласкательные слова, относящиеся к животным.
Тут уже дело вкуса — кому, какие пушистые и хвостатые кажутся наиболее милыми.
Были написаны заявления от потерпевших. Такое решение, по сути, - укрывательство учёта о тяжком преступлении. Просим всех людей в структурах отреагировать и с инициировать проверку по вышеуказанным фактам и принять меры о привлечении к ответственности должностных лиц.
А именно: Богданов И. О глава п. Кез , Воронин Е. А нач.
Сказала и, чтобы обеспечить успех переговоров, повесила на столб своего дома большой деревянный шереп, которым разливала апур. А потом, взяв с собой сватов из числа близких родственников, явились они в дом к родителям Анаит со словами: «Мы пришли взять из вашего дома горсть золы, чтобы смешать её с золой нашего очага; пришли, чтобы от вашего светильника зажечь наш светильник; пришли, чтобы ваш камень заложить в нашу стену; чтобы зачерпнуть горсть воды из вашей реки в нашу реку». Ответом им было, что надо подумать, посоветоваться с роднёй. Поэтому Србуи пришлось пойти туда во второй раз, прихватив с собой бутыль абрикосовой водки, сочные яблоки с воткнутыми в них монетами, несколько крупных ярко-красных, как вечерняя заря, гранатов, янтарного кишмиша и конфет, и только тогда отец девушки объявил о своем согласии, молвив: «Не будем спорить.
Платок пусть будет ваш. Пусть наша горлица летит в ваш сад». Проворная мать Анаит накрыла стол, и они скрепили слово, преломив хлеб и распив по стакану принесённой сватами водки. Дальше устроили смотрины невесты — ахчиктэс.
Перво-наперво попросила будущая свекровь — скесур по-армянски — у Анаит стакан воды, во все глаза следя за манерами девушки. Вслед за этим наблюдала, умеет ли она вдевать нитку в иголку, и спрашивала что-то очень тихим голосом — слух у молодой проверяла. Оставшись довольной смотринами, она поцеловала щеку девушки и положила ей на ладонь золотую монету в знак одобрения. Со временем устроили пышное обручение, угощали гостей мясом, вином и сухофруктами со сладкой гатой.
Свадьбу — арсаник справили осенью, когда были закончены полевые работы и закрома тантикин6 Србуи были полны всяческого добра, а карасы7 пенились молодым вином. Чтобы не допустить похищения невесты турками или курдами, двадцать пять мужественных «макаров» сопровождали Тиграна и его близкую родню до дома Анаит. С громкой музыкой, шумным весельем и танцами во дворе женщины из родни жениха преподнесли подносы с подарками невесте: в одном находился свадебный наряд, в другом подарки отцу и матери, а в третьем — напитки, фрукты и сладости. Вскоре эти подносы будут наполнены подарками и уйдут обратно матери жениха.
Под печальные звуки зурны красочно одетые подружки невесты в присутствии каворкин — жены кавора, крестного в семье жениха, — одевали Анаит в окаймлённый золотой тесьмой красный тараз с вышивкой и опоясывали серебряным поясом с узорами, а лицо её закрыли вуалью. Вот один из музыкантов, присев на табурет и подперев свой инструмент к левой ноге, взял смычок в правую руку, слегка прижал его к струнам и… меланхолично запела четырёхструнная кяманча, ритмично застучал дол, дружно вступили звонкий саз, протяжная зурна и голосистый дудук, окунув собравшихся в свои чарующие звуки. Группа мужчин и женщин танцевали кочари, то держась за руки и двигаясь по кругу сомкнутым рядом, то плавно всплёскивая руки в небо. Когда женщины отошли, мужчины, образовав круг, пустились в шалахо.
Родня жениха ликовала, ведь они заполучили такую прекрасную девушку. Другая сторона немного грустила, особенно мать невесты, она не танцевала, а печалилась, что её дитя, чистое и непорочное, улетает из отчего дома. Звучали мелодии, поднимались тосты за родителей, за кавора, за молодых… Арснакуйр, незамужняя подруга невесты, не пила и не ела, в течение всей свадьбы она в оба глаза «охраняла» невесту, зорко следя, чтобы никакая злая женщина не вознамерилась вшить ей нитку в подол. И отпустила её от себя лишь один раз для исполнения узундара — танца невесты.
Словно лебедь по глади пруда, очаровывая гостей своей грацией и целомудрием, медленно, легко и плавно ходила Анаит по кругу, вытянув спину и стыдливо опустив мокрые глаза: когда играет узундара, ни одна невеста не может удержаться от слёз, видя грусть своих родителей. Потом она целовала руку отцу и матери, благодаря их за всё и навсегда прощаясь с родительским домом. Анаит шла замуж по доброй воле. Тигран нравился ей, и не одну ночь провела она, вздыхая по нём, не раз вставал перед нею его мужественный образ.
И всё же сегодня, когда пришло время проститься с девичеством и стать женщиной, сердце её сжималось какой-то смутной жалостью к себе самой и трудно ей было расстаться со своим прошлым. А прошлое своё она помнила хорошо: её всегда и всюду баловали, нежили, теперь же, кто знает, что ждёт её в будущем? У ворот дома Тиграна свадебную процессию встречала свекровь в окружении родни, стоявшей в тени абрикосового дерева. На пороге она положила глиняную тарелку, которую невестка должна была разбить на счастье ударом ноги, затем накрыла плечи новобрачных лавашем — чтобы дом был полная чаша, и дала отведать жениху и невесте по ложке мёда, чтобы жизнь их была бы такой же сладкой, как божественный нектар.
Их осыпали лепестками роз, сладкими сухофруктами, янтарным изюмом, орехами и монетами. Три дня не было никому покоя. Вино текло в глотки, весело блеяла зурна, выбивали ритм барабаны, и снова молодёжь балагурила, смеялась, старики беседовали о грядущих судьбах Армении и ели хоровац, зажаренный в тонире, плов, ароматную хашламу, наслаждались гатой и пахлавой, кричали «туш» после каждого тоста и перешёптывались, гадая меж собой, какая постель, ковёр, хурджин8, посуда и одежда находятся в большом сундуке с приданым. А на колени Анаит посадили маленького мальчика из рода жениха, чтобы первенцем у молодых был сын, такой же красивый и здоровый.
Вступив с женихом в новый дом, Анаит первым делом поцеловала тонир в знак того, что отныне становится она хранительницей очага… Вскоре она позабыла о правилах своей семьи и начала жить по новым: стала послушной женой и спокойной невесткой. На первых порах пряталась от всех за занавесом, там же и обедала, выходя оттуда только по приглашению, молчала, и, как положено, не смотрела в глаза мужу и свёкру. Лишь спустя три месяца, преподнеся по требованию свёкра воду, она получила от него разрешение на «голос». Мужчины семьи — отец и сын — возделывали собственный виноградник на склоне долины, ухаживали за ним, как за ребёнком, поливали прозрачной родниковой водой, вскапывали, удобряли, и виноград потихоньку, под весёлое щебетанье птиц, тянулся к лазурным небесам, где величественно парили гордые орлы, и набирался сил.
Платя труженикам стократную дань за их трудолюбие, пролитый пот и веру в своё предначертание — жить на замшелых камнях, разбросанных повсюду, земля давала корням винограда подпитку, а сияющее светило дарило тепло. Гроздья за лето успевали налиться сладким ароматным соком. Всякий раз, окидывая вьющиеся лозы своими глубокими, как колодец, глазами и вдыхая запах цветущего винограда, старый Мушег вспоминал библейскую историю о Ноевом ковчеге. Когда по воле Господа ковчег причалил к серебристым вершинам Араратских гор и праведник почувствовал под ногами земную твердь, он первым делом опустился на колени и вытащил из-за пазухи небольшой росток.
Этим чудным ростком была виноградная лоза, привезённая из райского сада. Во дворе их дома раскинулся большой фруктовый сад с инжиром, яблонями, старой шелковицей, гигантской орешиной и дикими абрикосовыми деревьями с наклонившимися до земли от созревших плодов цирана тяжёлыми ветвями. Полупрозрачными абрикосами, наполненными солнцем и ветрами Араратской долины, домочадцы щедро делились с соседской детворой. И сладкий липкий сок струился по гладким подбородкам, наполняя детскую душу блаженством.
Нет, нигде больше не было такого сада и таких сказочно ярких абрикосов, как у их семьи! Из древесины дикого цирана Мушег вырезал дудук и играл на нём. Никто во всём Муше не превзошёл великого мастера — варпета в его мастерстве. Да разве только в том чудесном живописном крае знали его?
Ни одно важное событие не проходило без звуков этого уникального инструмента, называемого циранапох, или «душа абрикосового дерева». Через все сёла и деревеньки Армении слава о нём передавалась из уст в уста. А сам он чувствовал себя едва ли не богом, потому что мог повелевать людьми, вызывать то слёзы, то улыбки, сеять печаль в душах и лечить её расцветающей от звучания его дудука любовью. Он знал самые потаённые секреты этого тонкого дела, которые когда-то принял от отца, деда и прадеда, оставляя в каждом рождённом им инструменте своё дыхание, своё изношенное сердце, ветхие думы о ранах Армении и возвышенные мечты.
И с благоговением передавал все премудрости своему сыну. На плечах тантикин Србуи лежали все женские работы — она следила за чистотой и порядком в доме, ключи от марана, а также от кладовой всегда лежали в её кармане, без её разрешения никто не мог ничего взять. Она вставала на рассвете раньше всех и шла в хлев. Оттуда пахло навозом и соломой, слышалось кудахтанье кур и писк цыплят.
Там тантикин доила корову, отгоняя локтем телёнка, который непрерывно тыкал мордой в вымя. На парном молоке она заквашивала мацун, готовила домашний свежий сыр панир, сбивала масло из жирных сливок, пекла лаваш и варила армянский суп апур. В доме всегда вкусно пахло свежевыпеченными на садже лепёшками «женгялов хац» с разносортьем диких и огородных трав и тающей во рту бараньей толмой из молодых виноградных листьев и соусом из мацуна и чеснока. Любя молодую невестку, тантикин обучала её всему, что умела и знала, не позволяла мыть ей ноги — берегла её, забеременевшую в первый же месяц, и во всём ей угождала, особенно в еде, чтобы ребёнок родился здоровым.
Анаит платила тем же — почитала свою свекровь, как родную мать. Ожидая прибавления, семья надеялась на рождение мальчика, а как же иначе, ведь счастье при рождении дочери было бы неполным: придёт время, она выйдет замуж и уйдёт в другую семью. А сын совсем другое дело — он наследник и продолжатель их рода, их гордость, свершение их надежд и их бессмертие… Тигран очень любил жену, на руках носил, говорят даже, перед сном не только мылся, но и брился, чтобы не причинять ей неудобств. Миновала угрюмая, холодная зима, унесла с собой свинцовые туманы, кутавшие в одежды скорби ущелья и горные вершины Тарона.
Земля согрелась, растения ожили, трава почувствовала прилив соков, приподнялась, призвала на помощь солнце. Воздух оглашался пением и щебетом птиц, перекликающихся между собою, призывающих друг друга к радости, к жизни. Время рожать пришлось на дождливый вечер в канун великого праздника Благовещения. В пустой комнате горела висячая керосиновая лампа.
Поняв, что время пришло, тантикин выгнала мужчин из дома, оставшись наедине с невесткой и пожилой женщиной, известной на всю округу ведуньей и повитухой Сирануш, которая собирала в горах лишь ей известные травы, варила настои, лечила от всех болезней, принимала роды, предсказывала судьбу. Для защиты от злых духов, которые в это время всегда угрожают роженице, Сирануш распахнула в доме все двери, окна, сняла крышки с посуды, развязала всевозможные узлы и пояса, расстегнула одежду. У ног страдающей от схваток Анаит женщина разбила яйцо, а под подушку ей положила острые обереги от нечистой силы — кинжал и веретено. Рядом суетливо хлопотала повитуха, заставляя Анаит тужиться, и, поддерживая её под руки, надавливала на большой живот.
Вдруг молодая женщина резко закричала, её крик сменился пронзительным криком новорождённого. Это была сморщенная черноволосая девочка. Приняв дитя со словами «ачкед луйс» — «свет твоим глазам», повитуха обмыла его в солёной воде, оберегавшей от дурного глаза и порчи, и запеленала. В ушах Анаит звучал голос свекрови: — Аствац-джан — Боже, благодарю тебя!
Србуи взволнованно крестилась, сложив воедино три пальца правой руки и приложив их ко лбу, верхней части живота, левого плеча, затем правого, произнося при этом: «Во имя Отца, и Сына, и Духа Святого. За окнами уже давно бушевала гроза с огненно-красными молниями и ударами грома, от которого дрожали горы и лес. А ветер ревел как вишап9 и завывал на тысячу жалобных голосов в глубине ущелья. А Бог не оставит нашу Марьям, Бог не оставит всех нас.
Она бережно взяла на руки маленький свёрток и глянула на торчащую оттуда крошечную головку: — Ты так похожа на своего отца. С рождением тебя, бала-джан — родной, душа моя! Это отец с сыном, счастливые, радостно надувая щёки, играли на своих чудных дудуках под окном. Србуи выглянула в окно и подала им знак.
Ей не нужно было повторять дважды: Тигран первым вбежал в комнату. Анаит лежала на кровати измождённая и бледная. Муж подошёл к ней и нежно погладил по волосам, которые разметались по подушкам. Анаит открыла глаза и слабым голосом произнесла: — Прости, что я огорчила всех вас рождением дочери.
Вы так хотели сына. Я не исполнила вашу мечту. Слеза потекла по её щеке. Я очень рад, что ты подарила мне дочь, — ласково ответил Тигран и взял маленький комочек на руки.
А теперь отдыхай. У нас ещё будет много счастливых дней, умру за тебя — мернем кез, и ты обязательно родишь мне наследника. После ухода мужа Анаит уснула глубоким спокойным сном. А через полчаса из-за туч выплыл месяц и заблестел как новая монета.
Ночной ветер, слабея, шелестел по испуганному лесу и осушал слёзы дождя на тёмных кустах. И время от времени ещё слышалась тихая, неторопливая музыка дудука, отправляя свой упоительный мотив в горную мглу: в нём слышался и звон ручейка, и шум мощной реки, и пение птиц, и все звуки на свете… Весь город поздравлял семью с такой радостью, неся подарки для молодой матери и ребёнка. Тантикин Србуи бегом собирала на стол, чтобы достойно встретить каждого. Гость в их доме был от Бога, христианин он или мусульманин.
Бог — он един для всех. А что простому армянину нужно? Лишь доброе слово и честный взгляд соседа. Больше ничего ему и не нужно — всё остальное он своими руками сделает.
На восьмой день после рождения Марьям устроили крестины. Близкие родственницы приносили в дом плов, печенье, фрукты. Когда священник вместе с кавором вошли в дом, все уже ждали их: вода в большом котле была подогрета, а посередине комнаты стояло деревянное корыто, которое стало сегодня купелью. Священник, усердно молясь, трижды погружал ребёнка в купель с освящённой водой, после чего мазал тело новокрещённой святым мироном, как когда-то Святой Григор Лусаворич крестил армянский народ в водах реки Арацани, укрепляя его духом и благодатью Божьей на веки вечные.
Несколько дней люди гуляли, пили, ели. Сколько чёрных овец тогда зарезал счастливый отец, никто не считал. Каждый день он приносил горные цветы и, украшая ими голову своей любимой, спрашивал себя, есть ли в этом мире ещё какая-нибудь женщина, так похожая на Богоматерь, как его Анаит. А Анаит плавала в волнах материнского восторга.
Она беспрестанно ласкала и покрывала поцелуями пухлое розовое тельце Марьям, источавшее чудный аромат, который присущ только детям. Спустя время из их дома уже доносился детский смех, рассыпавшийся подобно жемчужному каскаду, дивными серебристыми нотами. Когда у Марьям появился первый зубик, устроили торжество с приглашением кавора и близких родственников. Посадив ребёнка на пол, накрыли ему голову скатертью и посыпали сверху кчехаш — варёную пшеницу с изюмом, а затем перед ним положили нож и гребень и стали ждать, к чему потянется ребёнок: если он возьмёт нож, это означало, что следующим у него родится брат, а если гребень — то сестра.
Недолго думая, маленькая Марьям выбрала нож. Вслед за этим у неё впервые срезали ногти и несколько локонов, и тантикин Србуи надёжно спрятала их в щель дома, чтобы не дай бог они не попали на землю, иначе ребёнок мог захворать или даже лишиться своей жизненной силы. Дочь росла на загляденье живой и весёлой. По утрам она забиралась на волосатую грудь отца и весело щебетала, а Тигран делал страшные глаза, и она, восторженно визжа, убегала в соседнюю комнату, подглядывала лукаво из-за дверного косяка за отцом и весело хохотала.
А сердце его так переполнялось ранее неведомым теплом, что он и позабыл, что у армянских мужчин не принято проявлять любовь к своим детям на глазах у людей. Чтобы порадовать дочь, Тигран вытачивал для неё кукол из обрубков абрикосового дерева. Вот было счастье для маленькой Марьям!
Что такое Мернем Джанит
Davo movsisyan. Начать фоновое слайдшоу. Или замечательные армянские фразы, не имеющие адекватных аналогов в русском языке: «цавет танэм» — заберу боль твою, «мернем кез» — умру за тебя и т.п. Армяне часто говорят. @mernem. Я опять обещал и не сделал. Send Message.
Ребенка "скинули" на Димаша Кудайбергена во время концерта в Ереване
Цавэт танем, Армения! Мернем кез! Новости и СМИ. Обучение. Подкасты. Кадр 2 из видео Удмурт Анс."Мертчан" Гербер 2023 Свердловск Обл. Роберт, лавем ахперсду аса мернем кезчем аси профилит масин. Лилит, мернем веннекит тромбнерин. ул. Садовая, д. 40. QR-код сообщества "Ермишинский районный Дом культуры". По нему Вы сможете нас легко найти и узнать все наши новости. Новости Хойник.
NAREK METS HAYQ - MERNEM QEZ feat. 47
| ЕРМИШЬ · СЕГОДНЯ | У нас ещё будет много счастливых дней, мернем кез (25), и ты обязательно родишь мне наследника. |
| Певец Димаш на концерте в Ереване исполнил армянскую песню «Сарери ховин мернем» - Новости Армении | 21.04.2023 | Новости приходов. Рубрики. Анонсы. |