То, что основные питерские авторитеты постепенно отходили от прямого уголовного бандитизма, иллюстрировалось, в частности, одним интересным обстоятельством.
Владимир Барсуков (Кумарин)
Кстати, за очищением репутации Барсуков даже идёт в суд — в 2000 году он подаёт иск о защите чести и достоинства против экс-начальника ГУВД Санкт-Петербурга и Ленинградской области Анатолия Пониделко, а также "Российской газеты", в интервью которой он был назван лидером преступной группировки. Впрочем, дело завершается миром — Барсуков от претензий отказывается, а "Российская газета" публикует опровержение. Начало эпохи 2000-х складывается для имиджа как никогда успешно — в это время Барсуков даже появляется в роли Людовика XIV в фильме Невзорова "Лошадиная энциклопедия". В народе тем временем продолжают ходить легенды.
Настойчиво видят облик Кумарина-Барсукова даже в памятнике Гоголю в Петербурге — монумент воздвигли в середине девяностых на средства авторитетных предпринимателей, некоторые были лично знакомы с бизнесменом. А уже после открытия публика зашепталась: профиль Николая Васильевича подозрительно похож на профиль Владимира Сергеевича. В городе даже заговорили: Кумарин поставил памятник сам себе.
Конец "ночного губернаторства" Но уже в 2007-м более чем двадцатилетняя эпоха Барсукова-Кумарина пришла к своему логичному, по мнению милицейских начальников, ловивших его ещё в лихих 90-х, завершению. В августе 2007-го Барсукова задерживают по подозрению в организации покушения на совладельца Петербургского нефтяного терминала Сергея Васильева кортеж бизнесмена расстреляли из автоматов в 2006 году, во время нападения погиб телохранитель Васильева, ранены были ещё двое охранников. Уже в сентябре этого года "Куму" бандитского Петербурга предъявят обвинения в организации "тамбовского" преступного сообщества.
Дело длилось два года, и в 2009 году Барсукову дают 14 лет за мошенничество и рейдерские захваты. Оглашение приговора происходит в Москве, и это неслучайно — в столицу процесс перенесли по соображениям безопасности: у следствия были опасения, что на берегах Невы у авторитетного бизнесмена слишком много связей. Позже этот срок сократят до 11,5 года из-за изменения уголовного законодательства в сфере экономических преступлений, но суды за дела богатого криминального прошлого "ночного губернатора" не прекратятся.
Незакрытым остаётся и громкое покушение на совладельца Петербургского нефтяного терминала Сергея Васильева в 2006 году. Лишь спустя десять лет после резонансного нападения судья всё-таки огласит приговор.
В начале декабря 2019 года стало известно, что Барсукова-Кумарина этапировали в колонию в Кировской области. В июне 2019 года Санкт-Петербургский городской суд оставил в силе обвинительный приговор Барсукову-Кумарину и Вячеславу Дрокову по делу о создании так называемого «тамбовского» организованного преступного сообщества. Суд назначил им 23,5 и 20,5 года колонии строгого режима соответственно. Он осужденный, его без следственных действий больше двух месяцев не имеют права держать в следственном изоляторе, его давно должны были отправить.
Но как-то все тянулось.
На этих встречах, которые он проводил преимущественно ночью в своих резиденциях, решались судьбы многих людей и фирм. Кому то Кум помогал деньгами, за кого-то замолвивал словечко, а другим давал дельные советы. Эти заведения контролировались Тамбовской группировкой. В 2003 году, с приходом в губернаторы Валентины Матвиенко, Владимир Барсуков-Кумарин потерял часть своих контактов в городском аппарате. Барсуков-Кумарин в образе французского короля Людовика XIV в фильме «Лошадиная энциклопедия» Но оставшихся ресурсов хватало с лихвой на рейдерские захваты компаний. Правда в настоящее время удалось доказать лишь два захвата, к которым причастен авторитет Тамбовских. Это «Петербургский дворик» на углу Невского проспекта и Пушкинской улицы и магазина «Смольнинский» на Невском проспекте. Благодаря подделке документов и коррупционным связям в налоговой, удалось прибрать эти бизнесы и дорогие квадратные метры под себя.
Кумарин Владимир Сергеевич на Теннисном турнире St. Petersburg Open Скорее всего именно захват «Петербургского дворика» сыграл с Владимиром Барсуковым роковую роль. Заведение принадлежало Наталье Шпаковой, подруге Матвиенко. И соответственно губернатор узнала о произволе, который творится на ее вотчине. Да еще и с близкими ей людьми! После этого, Владимира Барсукова начали разрабатывать силовые структуры Москвы. Питерские правоохранительные органы ничего об операции Московских коллег у себя под носом, не знали. Их не оповестили, ввиду того, что у Кума имелись обширные связи и в милицейских кабинетах. Поэтому вся операция проходила под грифом «Совершенно секретно».
Владимир Барсуков — Кумарин в суде Криминального авторитета арестовали на даче 22 августа 2007 года. Ему уже предъявляли не только рейдерство, но и покушение на убийство другого авторитетного бизнесмена Сергея Васильева, у которого Тамбовское преступное сообщество хотело отбить бизнес. Васильев контролировал Петербургский нефтяной терминал ПНТ. Компания занималась перевалкой нефтепродуктов в петербургском порту. Это был лакомый кусок для Кума. Владелец Петербургского нефтяного терминала Сергей Васильев Поэтому к Васильеву приходили несколько раз от Барсукова, с просьбой продать долю в компании. Естественно, что авторитетный бизнесмен ответил отказом. В итоге 4 мая 2006 года машина, в которой ехал Васильев, была обстреляна. Погиб телохранитель бизнесмена.
А сам Васильев остался жив. Этот эпизод приписали Тамбовским. Все благодаря другому рейдеру Бадри Шенгелии, который дал показания, что присутствовал при приказе Кумарина своим боевикам, убить Васильева. Как считало следствие, Барсуков видел в своем охраннике реального конкурента, который может в любой момент убрать шефа и занять его место. По этому факту также возбудили уголовное дело. Но первое дело, дошедшее до суда в 2009 году, было дело о рейдерских захватах. По нему Барсуков получил 14 лет лишения свободы. В 2012 году новое дело, уже об вымогательстве. Вячеслав Энеев, по прозвищу Слава-Зверь, бывший соратник Кумарина, дал показания, как он и члены ОПГ выбивали деньги, а затем и долю в фирме у предпринимателя Павла Орлова по заданию Владимира Барсукова и его адвоката Дмитрия Рафаловича.
Вставшие у руля фирмы мать и сестра Орлова, продолжали выплачивать дань Тамбовским. Это единственный эпизод, по которому удалось привлечь в 2012 году Владимира Барсукова, в бытность лихой молодости — Кумарина, к уголовной ответственности. Судья назначила криминальному авторитету 15 лет лишения свободы. Рафалович получил 10 лет колонии. Затем в марте 2012 года новый приговор за вымогательство у владельцев торгового центра «Елизаровский». На этот раз присудили авторитету 15 лет лишения свободы. Это с учетом ранее отбытого срока. Михаил Глущенко Как пулеметная очередь, судебные процессы преследовали Кума один за одним.
Был также вышибалой в ресторане «Зурбаган» бывший «Янтарный».
В 1997 году Ледовских защитил диссертацию по педагогике работа с трудными подростками. По некоторым данным, создать группировку Кумарину помог Николай Гавриленков Степаныч , бывший бармен гостиницы «Советская». Николай Степанович Гавриленков родился в 1949 году в Великих Луках Псковской области, начал заниматься боксом и даже поступил в филиал Института физической культуры. В 1975 году был осужден за грабеж на четыре года. С начала 80-х годов приехал в Ленинград и работал вышибалой, барменом и администратором в разных заведениях. Гавриленков и Кумарин познакомились в «Розе ветров» гости-ница «Советская» , где Николай работал со своим братом Виктором. В период организации группировки в его распоряжении находились спортсмены, которых возглавлял Сергей Лукошин. Он «держал» Невский проспект и погиб в 1988 году в автокатастрофе. В 1994 году Гавриленкову сообществом были отданы монопольные права на «работу» с «чухонцами» - российско-финскими СЛ г.
В 1995 году Гавриленков был убит. Группировка была строго организована по специализациям например, «клиентов» группе поставлял Володя Север, известный криминальный «авторитет» и подчинялась жесткой дисциплине. Группировка имела общую кассу, в которую складывался процент от «нажитого». ОПГ имела свою радиоэлектронную разведку и службу наружного наблюдения. Одним из колоритных «авторитетов» у «тамбовцев» был Михаил Глущенко Хохол, Миша Хохол, Тренер , мастер спорта международного класса по боксу. К Тамбову он не имел отношения. В 1978 году Глущснко был судим в Казахстане по ст. Дело было прекращено в связи с его якобы психическим заболеванием. В 80-х годах в Ленинграде он стал известен под кличкой «тренер», занимался рэкетом на Гостином дворе.
С 1989 года Глущенко вошел в группировку «тамбовцев» и проявил себя как отчаянный головорез. Советником Кумарина был «вор в законе» Юрий Васильевич Алексеев Горбатый , имевший семь судимостей и умерший в тюремной больнице в середине 90-х годов. В 1989 году Кумарин, как уже упоминалось, столкнулся с недавно образованной группировкой Александра Малышева, позднее они даже образовали конгломерат, а тогда конфликт между ними привлек внимание правоохранительных органов. В ито- 1 «Независимая газета» от 16. Некоторые газеты посчитали это ликвидацией группировки. Ситуацией воспользовались «чеченцы», потеснив «тамбовцев». Пикантность произошедшего была в том, что чеченцев в Ленинград «привел» именно Кумарин 1. До 1989 года Ленинград не был ареной бандитских войн - в отличие от московских, ленинградские чеченцы не ставили себе целью подчинение города и мирно существовали с тамбовским, казанским и другими криминальными сообществами. После ареста Кумарина он был осужден и получил четыре года с конфискацией , Гавриленков собрал тамбовцев и призвал их вести себя скромнее, чтобы не мозолить глаза милиции 2.
Однако уже летом 1993 года «тамбовцы» отличились тем, что разгромили ряд торговых точек «кавказцев» на вещевых рынках Петербурга. Осенью 1993 года «тамбовцы» убили Сергея Бейнеше-ва, представителя крупного иизнеса Петербурга, который руководил торговлей энергоносителями во всем Северо-Западном регионе. В 93-94 годах в Петербурге проходила настоящая бандитская война, связанная с возвращением руководства «тамбовцев» и закреплением их на занимаемых ранее территориях. Помощь в восстановлении утраченных позиций Кумарину оказывал Вячеслав Иваньков Япончик. С мая 1994 года Кумарин, недавно вернувшийся из заключения, уже открыто ездил по городу, немного изменив свою внешность. Ответные акции не заставили себя ждать - 7 апреля 1994 года было совершено покушение на Михаила Глущенко, но он остался жив. Его спас, закрыв своим телом, телохранитель Виктор Голi. В конце октября 1994 года в Будапеште был убит Андрей Сергеев Анджей , один из самых авторитетных «тамбовцев». В конце 1995 года покушение 1 Бандитский Петербурге.
После покушения на Кумарина, его «авторитет» поднялся на небывалую высоту, тем более, что одновременно покушения были совершены на руководство «малышевцев»: Владислава Кир-пичева Кирпич и Мискарева Бройлер , который был известен тем, что в 1989 году спровоцировал кровавое столкновение на разборке между «тамбовцами» и «малышевцами». Бандиты, пораженные таким тотальным отстрелом, даже выдвинули версию, что покушения были совершены спецслужбами 1. В итоге, сообщество раскололась на четыре группы: группа Валерия Ледовских «старая гвардия» , группа Василия Брянского бывший Пластилин, контролировавший проституток в гостинице «Москва», собрал вокруг себя радикальную молодежь , группа Боба Кемеровского наркобригада и группа Степана Ульяновского Стена тяготел к группе Ледовских, занимался оптовыми поставками леса, охранными услугами, погиб в феврале 1997 года при невыясненных обстоятельствах. Общим лидером сообщества остался Владимир Кумарин, который, практически, все время находился за границей в Германии и Швейцарии. Общая схема связей сообщества и его бизнеса была опубликована в «Общей газете» 25-31 марта 1999 года. Она была довольно спорная, хотя и не лишена определенной логики. Интересно, что заявление Пониделко поддержали некоторые представители преступного Петербурга, направив в средства массовой информации соответствующие письма. Основные усилия ГУВД были направлены на обезвреживание Александра Ефимова Ефим, Фиам-банщик , который, по мнению оперативников, возглавлял тамбовское сообщество в отсутствие Кумарина. Офици- Бандитский Петербург, с.
Александр Евгеньевич Ефимов родился в 1958 году в семье рабочих. Начал работать в 1983 году буфетчиком третьего разряда в кинотеатре «Охта» Красногвардейского района. Работал до 1988 года в различных столовых, кафе и банях, а в 1988 году открыл свой кооператив «Саша». С конца 80-х годов начал свою криминальную карьеру у «тамбовцев». Успешно совмещал бандитскую и коммерческую деятельность, монополизировав криминальную торговлю лесом. В 1994 году открыл охранное предприятие «Скорпион» и имел давние и прочные связи с правоохранительными органами Петербурга. Надо сказать, что Ефимов и Ледовских всегда находились в очень напряженных отношениях. В 96-97 годах у охранной фирмы «Скорпион» были сложности с петербургским РУБОПом, который неоднократно подвергал обыску офис фирмы. В конце концов, в 1997 году лицензионно-разрешителыгая служба ГУВД отобрала у фирмы лицензию.
Основанием для лишения лицензии были нарушения Закона «Об охранной и детективной деятельности», а также налоговые нарушения. Фирма «Скорпион» насчитывала около 100 человек персонала и контролироь. Кроме того, фирма «Скорпион» охраняла тамбовских «авторитетов». Сумма штрафов, наложенных на Ефимова составила 2,5 млрд. В конце 1996 года Ефимову были предъявлены обвинения в организованном вымогательстве в составе группы. С января 1997 года он находится в розыске и живет за границей. Всего по итогам первой половины 1997 года было арестовано 43 «тамбовца», 66 «находилось в разработке», в том числе, 19 городских чиновников, в связи с операцией по ликвидации актива тамбовского сообщества были лишены лицензий 11 охранных фирм, а 22 получили предупреждение. За годы своего существования оно глубоко проникло в легальный бизнес - особенно в нефтяной и финансовый. Свою криминальную карьеру он начал в 80-х годах у Кумарина, но к 1998 году был легальным бизнесменом, владельцем охранных фирм «Кугуар» и «Кречет».
Сегодня сообщество, в частности, имеет интересы в Морском порту, на сталепрокатном заводе, финансирует несколько журналов, малотиражных газет, телепередачи, несколько фондов социальной защиты ". По некоторым данным, сообщество контролирует всего около 100 организаций". Кроме того, «тамбовцы», по некоторым данным, поставили под свой контроль агентство недвижимости «Любимый город», компанию «АПЕК», «Кредит-банк», «Городской банк» 4. Сегодня «тамбовцы» и «казанцы» в Петербурге борются за контроль над экспортом и торговлей энергоносителями и цветными металлами. Так, летом 1998 года ЗАО «Транссервис» получило контрольный пакет акций петербургской нефтебазы «Красный нефтяник». После такого акта «тамбовцы» получили контроль над крупнейшими предприятиями АО «Сургутнефтегаз» и сумели легализовать значительную часть своих капиталов. ОАО «Сургутнефтегаз» имел в Петербурге 4 дочерние фирмы.
Владимир Барсуков (Кумарин): где сейчас находится «ночной губернатор Петербурга
Параллельно экономическим делам стали возникать «дела бандисткие» — как иначе, если слово сказано? Когда следствие осознавало шаткость обвинения в организации покушения на Сергея Васильева и началась подготовка дела-страховки Весной 2008-го дело об убийстве Георгия Позднякова по указанию председателя Следственного комитета Александра Бастрыкина передали в объединённую следственную группу. Созданную специально под разборку с Барсуковым и возглавляемую тогда подполковником Олегом Пипченковым. Два года назад в то же дело добавился эпизод с Гуревским. Вероятно, уже тогда следствие осознавало шаткость обвинения в организации покушения на Сергея Васильева и готовило дело-страховку. Страховка получилась так себе. Немногим менее двух лет назад дело о двух убийствах пошло в суд. Но закончилось это редким конфузом — прокуратура отказалось подписаться под обвинительным заключением. С учётом резонанса случай экстраординарный. Впрочем, и до того наблюдатели отмечали натяжки.
Например, в деле утверждалось, что Кумарин-Барсуков «заказал» Позднякова и Гуревского, потому что те хотели подвинуть в тогдашней теневой иерархии его и… Костю Могилу. Получается, лидеры противостоящих сообществ состояли в альянсе против охранника и предпринимателя средней руки. Знающие люди грустно усмехались. Похоже, расчёт строился на короткую память — ведь со времён «теневой войны» 2000-го многократно сменилась эпоха.
Так все к нам и полезли сами. Хотя было и такое, что людей искусственно заманивали, не буду отрицать [3] Освободился в 1993 году. Впоследствии проходил курс лечения в Швейцарии и Германии. Конец 1990-х — 2000-е[ править править код ] В 1996 году вернулся в Санкт-Петербург, взял себе девичью фамилию матери Барсукова. Вошёл в число соучредителей нефтеперерабатывающего завода ОАО « Киришинефтеоргсинтез », в 1998—2000 годах занимал пост вице-президента Петербургской топливной компании , имевшей крепкие связи с мэрией Санкт-Петербурга [4]. В 2001 году в западной прессе вышли публикации [4] , говорившие о связях «группировки Кумарина» в 1990-е годы с председателем Комитета мэрии Санкт-Петербурга по внешним связям В. Путиным , который с 1997 по 2000 года на общественных началах являлся консультантом, членом консультационного совета российско-немецкой компании по недвижимости SPAG St. Peterburg Immobilien und Beteiligungs AG; совладельцем предприятия, по данным издания Le Monde , была мэрия города : указывалось, что возглавляемая Барсуковым-Кумариным группировка «установила контроль над гессенской компанией SPAG и использовала её для отмывания денег» [4]. В 2007 году произошёл рейдерский захват целого ряда петербургских магазинов. Кумарин участвовал в его организации и 22 августа был арестован по обвинению в мошенничестве и ряду других сопутствующих преступлений.
Я даже почти не сомневаюсь, что он совершил те преступления, в которых сегодня признан официально виновным. Вопрос совершенно в другом: нельзя на виртуальном понимании чьей-то вины приговаривать человека к реальному лишению свободы. Понимание-то, оно у всех разное. Сегодня кто-то внутри Садового кольца понял, что Барсуков виноват, глава Следственного комитета Александр Бастрыкин собрал соответствующую антидоказательную базу, которая на ура пролетела через петербургский московский суд. Впрочем, Владимир Сергеевич не мог не знать, чем все это кончится, это вполне адекватный человек, и обстановку вокруг себя он всегда оценивал адекватно. В те годы наше государство создало такие условия, при которых вышибала в кабаке имел больше перспектив, чем студент-технарь. Хотя случись все не в 80-е, а, скажем, в 70-е годы, никто, наверное, и не подозревал бы сегодня про существование скромного инженера Владимира Кумарина. Даже если ему удалось стать кандидатом технических наук и мастером спорта по боксу в свободное от учебы и работы время. Впрочем, Кумарин бы и не прогремел, а соответственно, не оказался бы сегодня в зале Мосгорсуда, кабы не случайное совпадение двух обстоятельств. Во-первых, этот один из тысяч тогдашних петербургских вышибал, оказался чуточку удачливее своих товарищей. Более компанейский, с развитым интеллектом и так далее. Но главное — более удачливый.
Слава-Зверь перенес несколько покушений, десять лет назад оказался даже в больнице после серьезного ножевого ранения. Почетный титул "тамбовского бригадира" Энеев стал носить не так давно - уже после того, как завоевал определенный авторитет в криминальном мире. Отношение к Энееву среди его коллег по бизнесу весьма противоречивое. Несмотря на свою кровожадную кличку, Вячеслав, по отзывам знакомых, является довольно мягким и контактным человеком, хотя очень хитрым и изворотливым. Он не гнушался возможностью заработать лишние сто долларов любым способом, в том числе, и обманывая своих. За это он, судя по всему, и поплатился - Энеев ехал на встречу с деловым партнером, который имел к нему претензии по нашим данным, Энеев попытался занять в бизнесе чужую "лужайку". Неизвестный выбежал на улицу наперерез машине и обстрелял ее. Оказавшись после покушения в клинике ВМА, Энеев довольно быстро встал на ноги, несмотря на тяжелые ранения один из выстрелов пришелся в голову. Выписавшись из больницы, Слава-Зверь попытался пустить слух о своей смерти, в который никто не поверил. Данный эпизод, очевидно, связан не столько с "тамбовцами", сколько с личностью самого Энеева. Данное случившееся спустя месяц с небольшим убийство Яна Гуревского заставило заговорить о "криминальной войне" даже многих серьезных людей. Бизнесмен был убит утром 14 июня, из обреза автомата Калашникова, когда направлялся к машине от подъезда своего дома на канале Грибоедова. Стреляли из слухового окна, что в доме напротив. Гуревский был фигурой гораздо более влиятельной среди "тамбовцев", нежели Поздняков или Энеев. Он считался одним из самых приближенных людей в окружении Владимира Кумарина, участвовал в крещении его дочки, потому Владимир Сергеевич называл его "крестником". Гуревский специализировался в "тамбовской" бизнес-группе на заданиях особой сложности. После загадочной смерти Степы Ульяновского который якобы случайно застрелился, играя в "русскую рулетку , Гуревский взял на себя основной груз его обязанностей - координацию программ, связанных с мешающими бизнес-группе физическими лицами. В свете этого не случайным кажется и то, что около трех месяцев назад Гуревский находился рядом с Русланом Коляком в бане на Казанской улице, когда того чуть не отравили. Среди "особых" поручений Яна Геннадиевича было одно, чрезвычайно важное, которое он выполнял вместе с неким Сергеем Тарасовым по кличке Тарас. В гостинице "Астория" произошла крупная ссора между Михаилом Глущенко второй по значимости фигурой среди "тамбовцев" и Владимиром Голубевым, больше известным как Бармалей, одним из "теневых" владельцев концерна "Адамант". Бармалей, как уверяют наши источники, решил, что он достаточно богат и самостоятелен, чтобы полностью отойти от "тамбовцев". На это он услышал примерно следующее: все, что у тебя есть, ты имеешь благодаря нам, поэтому плати за самостоятельность отступной - 1 миллион долларов. Конфликт перерос в мордобой. Бармалей вынужден был исчезнуть из города долгое время он отсиживался в Израиле , а весь его бизнес поручили отобрать в пользу "тамбовцев" Яну Гуревскому и Тарасу. Последовавшие за этим взрывы в ресторане "Адамант" и на вещевой ярмарке на Васильевском острове также контролируемой Бармалеем связывали именно с этим противостоянием. Можно вполне предположить, что и то, и другое явилось ответным ходом Бармалея. Несколько других версий убийства Гуревского связаны с конфликтами внутри "тамбовского стана". Согласно одной из них, самой убедительной, Ян Гуревский был человеком, неуютно чувствующим себя в криминальном окружении. Тем, наверное, и объясняется его настойчивое желание "отмыться" от судимости. Вполне преуспев в бизнесе в частности - в торговле радиотехникой , Гуревский решил окончательно легализоваться, обрубив свои прежние связи с "тамбовцами", и встречался с этой целью с офицерами РУБОП и ФСБ. Это могло очень не понравиться целому ряду серьезных людей. Две иные версии ликвидации Гуревского связаны с Борисом Ивановым Боб-инкассатор - расстрелянным владельцем гостиницы "Спутник" и ночного клуба "Релакс". В последнее время Гуревский стал активно выяснять обстоятельства этой смерти. В результате расследования у него появились вопросы к своим, что и могло стать причиной убийства Гуревского. Согласно версии прямо противоположной, именно Гуревский в свое время хотел "увести" бизнес у Бориса Иванова, и как раз за это поплатился. Перемирие Но, несмотря на все эти версии, убийство Гуревского стало новой порцией "топлива" в информационной войне между "тамбовскими" и Могилой. Град взаимных обвинений - и прямых, и завуалированных - не прекращался. В развязывании "кровавой бани" в прессе напрямую обвинялись представители "воровского сообщества" и "олигархических кланов". На этой волне вновь выскочил, как чертик из табакерки, подзабытый генерал Пониделко, заявив, что его уволили из ГУВД именно "тамбовцы", поскольку он первым объявил им беспощадную войну. Дальнейшее молчание обоих лидеров было бы истолковано как признание ими всех взаимных обвинений справедливыми. Имидж бизнесменов срочно нуждался в спасении - потому и состоялась историческая встреча Владимира Барсукова и Константина Яковлева в в ресторане "Аустерия" на территории Петропавловки. В некоторых публикациях это событие преподносилось как эпохальное для города на Неве: "Бизнес останавливает криминальную войну", "В город возвращается стабильность". Данная встреча и в самом деле имела немаловажное значение. Если целью встречи было продвижение "положительного имиджа" обоих бизнесменов, то можно смело поставить имиджмейкерам отличную оценку. Что дальше? Трудно сказать однозначно, кто же вышел победителем в этой войне, а вот то, что это перемирие будет временным, очевидно было многим - слишком уж большие деньги стоят на кону. В августе прошлого года министр внутренних дел Борис Грызлов торжественно возвратил родному городу президента титул "криминальной столицы". В его "программном" заявлении, петербургская экономика была публично охарактеризована как конгломерат промышленных, энергетических и торговых предприятий, контролируемый оргпреступностью. Хозяевами города были названы криминальные авторитеты "тамбовского преступного сообщества". В довершении всего прозвучал недвусмысленный намек: могущество "тамбовцев" основывается на связях с городскими властями и прежде всего с некоторыми силовыми структурами. В первую очередь с Региональным управлением по борьбе с организованной преступностью. Закономерно последовал приказ о расформировании РУБОПов и передаче их функций окружным структурам ГУВД, замкнутым на представителей президента - экспериментальным полигоном новой системы должен стать Санкт-Петербург. Сенсационная фраза Грызлова об "устойчивом усилении влияния тамбовского преступного сообщества на предприятия топливно-энергетического комплекса" была немедленно подхвачены и растиражирована в СМИ. Дальше всех пошли, разумеется, информструктуры, подконтрольные Борису Абрамовичу Березовскому - интересы которого, как мы уже упоминали выше, в нашем городе отчасти лоббирует и Костя Могила. Последний имеет различные интересы в ключевых сферах городского бизнеса - связи с губернаторской семьей и поддержка московской мэрии дают ему мощную фору. В 1999 году Могила прибрал к рукам и одну из крупнейших топливных компаний региона - Балтийскую финансово-промышленную группу БФПГ , основатель которой - Павел Капыш, был убит летом 1999 года. Взамен Рюзин получил пост президента компании, гарантии финансового обеспечения и протекцию в городской администрации. Впрочем, ситуация на питерской нефтяной поляне быстро меняется. В самой компании разгорелся скандал: крупнейший акционер БФПГ Сергей Иванов вознамерился продать сторонним физическим лицам 57-процентный пакет.
Защита Владимира Барсукова (Кумарина) намерена обжаловать приговор
Именно после конфликта с ней в 1993 году на Кумарина будет совершено покушение, в результате которого он потеряет правую руку, но всё же выживет. Источник, близкий к Кумарину, подтвердил The Insider, что арест произошел по распоряжению Путина и был связан с тем, что Кумарин не смог перестроиться и отойти от уличного рэкета, в отличие от других авторитетов. Источник, близкий к Кумарину, подтвердил The Insider, что арест произошел по распоряжению Путина и был связан с тем, что Кумарин не смог перестроиться и отойти от уличного рэкета, в отличие от других авторитетов. Владимир барсуков кумарин последние новости.
"Кум" бандитского Петербурга
В 2012 году Генпрокуратура вернула дело на доследование, не утвердив обвинительное заключение. Предварительное следствие по делу продолжается до сих пор. Вину Барсуков не признает. Иск о компенсации рассматривался без участия Барсукова, который в настоящий момент находится на лечении в подведомственной ФСИН больнице имени Гааза в Петербурге. Как сообщалось, в северную столицу Барсукова этапировали в 2020 году из колонии под Кировом , где он отбывал наказание за ряд тяжких преступлений.
По-моему, ни для кого из погруженных в тему это не стало сюрпризом, включая самого Кумарина. Мне кажется, что эпизодов ему было предъявлено существенно меньше, чем на самом деле было в жизни. Поэтому говорить о том, что произошел произвол и судилище, вряд ли можно. Сейчас он выглядит достаточно энергичным. Когда на него было покушение, он ведь едва выжил.
Двадцать дней был в коме, ему ампутировали руку. В него тогда попало порядка 8 или 9 пуль. Он случайно сел за руль, поэтому большая часть пуль досталась телохранителю. Кумарин долго лечился. Что касается его неуязвимости, это вопрос политической воли. В 90-е годы государство было достаточно слабым. А потом стало набирать силу. Кумарин часто повторял такую фразу, которую позаимствовал у американцев, «Я могу отчитаться за каждый свой миллион, за исключением - первого». Когда началась волна рейдерских захватов, он в чем-то зависел от своего окружения.
Ему это было уже не сильно-то и нужно. Но вот его люди на это смотрели по-другому. У них было меньше денег, чем у Кумарина, и он не мог им, по большому счету, ничего запретить. К его дому прибыл спецназ чуть ли не на «космических кораблях».
По словам адвоката, после завершения расследования этого дела Барсуков-Кумарин будет этапирован из ЛИУ-12 обратно в Петербург. Колония образована в 1973 году, а статус лечебного учреждения получила в 1990 году. Учреждение рассчитано на 1020 человек. В исправительном учреждении действует молитвенная комната РПЦ. Ведомство отмечает, что ЛИУ-12 в полном объёме обеспечивает высококвалифицированную стационарную и консультативную медицинскую помощь осуждённым, отбывающим наказание в исправительных учреждениях Кировской области.
Константин Кузьминых, адвокат Владимира Барсукова Кумарина : «Размером компенсации мы не удовлетворены. То, что Московский городской суд всё-таки признал нарушение судопроизводства в деле, которое расследуют более 200 месяцев, это уже хорошо». Иск Владимира Барсукова Кумарина рассматривали в Москве. Сам он на заседании не присутствовал. По информации СМИ, бизнесмен находится на лечении в тюремной больнице имени Гааза.
Он осужден за рейдерские захваты, организацию покушения на владельца нефтяного терминала Сергея Васильева и создание преступного сообщества.
Владимир Барсуков (Кумарин): где сейчас находится «ночной губернатор Петербурга
Операция тщательно скрывалась от питерских правоохранителей, что говорит о влиянии Кумарина в городе на Неве и о серьезности намерений инициаторов ареста. Читайте последние новости на тему в ленте новостей на сайте РИА Новости. Тяжелый транспортный беспилотник сверхкороткого взлета и посадки "Партизан" совершил первый полет, сообщил Сибирский научно-исследовательский институт авиации имени С. Самый «авторитетный» предприниматель Санкт-Петербурга, лидер тамбовской ОПГ Барсуков-Кумарин (по версии полиции) ответил на вопросы «Совершенно секрет. Свою первую судимость Владимир Барсуков-Кумарин получил в 1985 году — за хранение патронов и подделку документов. Главная» Новости» Авторитет кумарин последние новости.
О компании
- "Кум" бандитского Петербурга
- Кумарин барсуков последние новости 2023
- Закрой расход!
- Пятый канал, Дело Барсукова-Кумарина
- Читайте также:
- «Ночной губернатор» Питера Кумарин: о себе, убийстве Листьева и скинах
Лидер "тамбовской" ОПГ отсудил у властей 130 тыс. руб. за волокиту по делу об убийстве
Криминальный авторитет Владимир Барсуков-Кумарин. Кумарин в 2005 году приказал осуществить захват здания своим бригадирам Звереву, Цветкову и Вячеславу Дрокову. Теперь, набравшись необходимого авторитета, Кумарин стал кошмарить владельцев крупных компаний. В Москве огласили приговор предпринимателю и предполагаемому лидеру так называемой «тамбовской» преступной группы Владимиру Барсукову (Кумарину).
Владимир Кумарин (Барсуков) (Тамбовская ОПГ)
В камере радио, кипятильники. В принципе, и перемещение между камерами достаточно свободное. После комитетской тюрьмы все это поражало. В камере я сразу фамилии не назвал, начал с людьми разговаривать, выяснилось, что очень многие, кто там сидел, со мной знакомы. По крайней мере так они говорили. Один якобы жил рядом со мной, другой по барам ходил.
Они только на следующий день узнали мою фамилию. Вот так забавно получилось. Я в одной камере с малышевскими сидел — со Слоном и Марадоной. А через несколько дней меня отправили в Выборг зачем-то. До Выборга всего 120 километров, а ехали мы почти сутки на поезде.
В Выборгской тюрьме я пробыл почти две недели. До сих пор не понимаю, зачем меня туда отправляли. Со мной везли одного из молодых авторитетов. Как довезли, он мне записку бросил, что, мол, если я еще один эпизод возьму на себя, то нас с ним посадят в одну камеру и даже дадут телевизор. Может быть, ради этого предложения меня в Выборг и дергали.
Через две недели вернули обратно в «Кресты», и они уже встретили совсем по-другому. Надзиратели свирепствовали, всюду собаки, кормушки закрыты, а все из-за того, что, пока я в Выборге был, в «Крестах» случился бунт, зэки захватили двух заложников, один из которых погиб, ну и этих зэков перестреляли. Конечно, это совпадение, что бунт случился, как раз когда меня в Выборг возили. Вообще, когда из камеры в камеру перебрасывают, все это очень бьет по нервам. Потому что любая камера — это какой-никакой, а все же дом.
Только привыкнешь к одной камере, к одним порядкам, тебя выдергивают и в другую пихают. После бунта в «Крестах» заключенных начали избивать — всех без разбору. На прогулках их били палками и дубинками. Потом по этому поводу даже была назначена специальная прокурорская проверка. Меня несколько раз вызывал начальник «Крестов», просил, чтобы я поговорил с заключенными, чтобы они не жаловались.
Ну я, конечно, ни с кем говорить не стал. В каждой камере в «Крестах» свои порядки. В одной дежурят все по очереди, в другой дежурит последний, кто пришел. В одной каждый свою посуду моет, в другой кто-то один. В третьей вообще есть вечный дежурный.
В каких-то камерах есть «гревы», в других образуются группы, которые имеют свой «чай». У нас в камере все по очереди было. Но однажды к нам привели некоего гордого молодого человека, который, придя, осмотрелся. И там ведь сразу видно, кто и где спит, кто и как ведет себя. Он узнал, что у нас дежурят все по очереди, подошел ко мне и говорит: «Давай кого-нибудь зачушкуем и сделаем его вечным дежурным».
Я согласился. Он спрашивает: «Кого? Ну он сказал, что дежурить не будет. А я ему говорю: «Я за тобой мыть не буду, и никто не будет». Ну он сначала характер подержал, в туалет не ходил два дня, а потом стал как все.
На прогулках-то не помочишься, во двориках-то этого не разрешают. А опущенных у нас не было. Люди приходят в тюрьму разные. Помню, объявился какой-то вор Туча. И всюду начал малявы распространять.
Мол, я вор, поэтому присылайте мне шмотки, но только фирменные. Потом выяснилось, что нет такого вора, но шмоток он уже сумел поднабрать. А потом его куда-то перевели. С настоящими ворами я не сидел, у меня вообще к ним отношение очень неопределенное. В книжках про них много чего пишут, но… Близких из них у меня никогда не было.
Воры, они что, они запутать кого-то, на понятие посадить — вот это они могут. В свое время воров в Питер привозил Сергей Лукошин. Был такой парень, его фотография даже в «Бандитском Петербурге» есть. Он был мастером спорта международного класса, и вот судьба: родился и разбился в один и тот же день. Хоронили мы его в день Рождества, а воры, для которых он столько сделал, даже не пришли на похороны.
Встреч с ними у меня было, конечно, много. Помню, в 1993 году приехали воры из Москвы получать долги у Голубева, коммерсанта фирмы «Адель». Он тогда умудрился задолжать чуть ли не всему Советскому Союзу. Его запутали, он брал в рублях, а требовали отдавать в долларах. Курс рос, вырисовывались какие-то мифические суммы.
А воры приехали и говорят: «Вот ваш бизнесмен, он либо отдает лимон, либо мы его убьем». Я говорю: «А чего тогда мы встречаемся, вы все это могли ему и так сказать. Люди-то встречаются, чтобы обсудить что-то». Ту т Голубь у них спрашивает: «Вы воры? А он говорит: «А я не вор, я бизнесмен.
А вы что для зоны сделали? Ответить им нечего, и вопрос был снят… Пару слов хочу сказать в защиту Япончика. Хотя с ним лично я знаком не был, но общих знакомых было очень много. И рано или поздно мы с ним обязательно бы пересеклись, если бы его в Америке не посадили. Он пытался даже как-то раз звонить мне, уже из Америки, но не смог тогда моего телефона найти.
Конечно, я считаю, что в Америке его посадили показательно. На самом деле надо было сажать тех бизнесменов, которые его в вымогательстве обвиняли… Что бы еще я добавил про воров? Можно, пожалуй, несколько историй рассказать. Одна случилась в Девяткино, там, где наши ребята наперстки крутили. На станке ведь бригадами работали, по 4—6 человек.
И воры-карманники в Девяткино тоже работали компаниями в 3—4 человека. Однажды произошел конфликт: вор полез в карман наперсточнику, а этот парень был боксером, обладал хорошей реакцией — он поймал вора за руку и крепко ударил. В результате, чтобы разрешить конфликт, состоялась встреча между бригадами карманников и наперсточников. И на этой встрече карманники заявили следующее: «Воров, мол, бить нельзя. И если ты нормальный человек, то, почувствовав чужую руку в своем кармане, ты должен осторожно предупредить вора, но ни в коем случае его не бить.
Если ты, конечно, нормальный человек». Наперсточники возразили, мол, а зачем же вообще к нормальному человеку в карман залезать. Получается, что бить нельзя даже того карманника, который непонятно зачем к нормальному человеку в карман лезет? Этот конфликт так и остался открытым. Но у некоторых людей из категории блатных есть привычка отвечать за свои слова и держать свое слово.
Был в Питере такой деятель по фамилии Гарахольский. Его раза два сажали, он показания давал. И то в одном коллективе окажется, то в другом. Мутный такой типчик. И как-то случилась разборка из-за «мерседеса» — там два коллектива разбирались, и в одном из коллективов люди случайно увидели этого Гарахольского.
А когда разборка уже закончилась, человек из другого коллектива говорит тем, с кем Гарахольского заметили: «У вас в бригаде козел! И один пожилой уже человек ответил: «Если у нас в бригаде козел, то я его сам и застрелю». Гарахольского позвали и доказали, что он не только на людей показания давал, он еще и не передал кожаную куртку сокамерника его родителям. Этого хватило — где-то на квартире его убили. Так что блатные бывают разными, как и все остальные люди… Не могу не вспомнить о Славе Кирпичеве.
Я не знаю, вор он или нет, но 37 лет он отсидел. Я с ним общался, мы с ним встречались, обсуждали вопросы, находили компромиссы. Вор он или не вор, судить не берусь, но 37 лет тюрьмы оказали на него очень большое воздействие. Он даже на свободе продолжал жить в мире недоверия, сплетен и интриг. Как-то раз одна компания отдыхала в бане, человек десять там собралось, парились, гуляли, в бильярд играли.
Кирпич прилично напился и начал рассказывать такие вещи, которые не всем можно было слышать в бане. Его уговорили, отвезли домой, а на следующий день он встретился с одним из тех, кто там в бане был, и спрашивает: «Я вчера лишнего не наговорил? На что Кирпич тут же и заметил: «А ты, Паша, я тебе скажу, такого вчера наговорил, но вот я никому ничего не расскажу». Другой случай: жила с Кирпичом некая девушка, и как-то раз попала она в ДТП. Начались выяснения отношений между ней и другим участником ДТП, она оскорбила того человека, и тот ударил ее по лицу.
Как дальше разбирались, я не знаю, но вечером того же дня Кирпич встречает Слона и говорит: «Ты представляешь, мою жену сегодня ударили по лицу». Слон, не вникая особо в ситуацию, эмоционально отвечает: «Да я бы убил за такое, если мою жену по лицу ударил». Через несколько дней Слона встречает Хасан не Дед Хасан, известный вор в законе, а молодой Саня Хасан, тот, который был в коллективе Артура Кжижевича и спрашивает: «Ты за что меня хочешь убить? И видимо, Кирпич очень своеобразно донес потом до Хасана высказывания Слона, который, естественно, не имел в виду Хасана. Последняя моя встреча с Кирпичом произошла при следующих обстоятельствах.
Мы были на концерте в «Кэндимене» и сидели за одним столом, там за этим столом человек 15—20 сидело. Смотрели мы концерт, выпивали. И там мне действительно стало плохо, я немного перебрал и не без помощи некоторых товарищей добрался до дома. Этот случай даже описан в одной из книжек, по-моему в «Коррумпированном Петербурге». Там говорилось, что на этой встрече еще и Ефим был.
А он там действительно был. Через несколько дней один из подельников Кирпича начал искать со мной встречи. Мы договорились встретиться в офисе у Ефима. Их приехало несколько человек, и я их всех видел впервые. То есть мы друг друга знали только заочно или по телефонным разговорам.
Так вот, этот подельник Кирпича спрашивает меня, за что я его хочу убить. Я ему отвечаю: «Кто тебе сказал такую чушь? Я немедленно попросил никого не уходить из офиса, Ефимов позвонил Кирпичеву, мы начали пить чай и разговаривать, а часа через полтора приехал Кирпич. Я спросил у него: «Когда я говорил, что хочу убить этого человека? Ну как на такое можно реагировать?
Я спросил всех собравшихся: «Есть ли ко мне еще какие-либо вопросы? Вот таким мне запомнился Слава Кирпичев. А уж вором он был или не вором, я не знаю… 25 мая 1992 года меня отправили в Обухово. Обуховская колония расположена недалеко от дома, где я жил до посадки. В километрах двух всего.
Так что получилось как в анекдоте — «раньше жил напротив тюрьмы, а теперь начал жить напротив собственного дома». По прибытии в колонию нас направили в карантин, то есть содержали в отдельном помещении, распределяли по отрядам. Нам нужно было пройти бани, прожарки, собеседования с операми. И в первые же дни у меня состоялась беседа с начальником колонии. Он отвел меня в сторону, и мы долго говорили.
Он сделал ряд ценных наставлений, а также сказал, что меня ожидает и как будет развиваться моя судьба. Сказал, что я буду большой разменной картой в чьих-то руках. Рассказал он и о себе. Дело в том, что его тоже около года держали в комитетской тюрьме. Обуховская колония ведь была рабочей, в некоторых цехах за вредность выдавали молоко.
И вот однажды некий кляузник написал на начальника колонии, что тот требует денег за способствование условно-досрочному освобождению. Эти деньги должны быть переданы в бутылке из-под молока, окрашенной в белый цвет. И действительно, такую бутылку нашли с деньгами. Начальника колонии арестовали и посадили. Его держали-держали, но доказать ничего не смогли.
А он оказался мужик не промах, и, прежде чем покрасить бутылку в белый цвет, он все провел через секретную часть. То есть все эти действия были отражены в секретных документах. Однако в самом начале следствия он эти документы не выдавал. Знал, что их порвут, а его посадят. Только после того, как его отпустили, он нашел эти документы, сделал экспертизу, что они настоящие, поехал в Москву.
Его восстановили в должности, вернули на работу и выплатили компенсацию. Звали этого человека Павлом Владимировичем, и он на меня произвел впечатление сильного и волевого человека — настоящего хозяина зоны… Потом меня перевели в отряд, условия там были нормальные, питание неплохое. А через пару месяцев ко мне приехал с Литейного заместитель начальника управления всех ИТУ, меня вызвали в кабинет к начальнику колонии. Оказалось, что в это время с металки кого-то вывезли в ящике. И якобы этот человек прятался на квартире кого-то из тамбовских.
Начальник с Литейного попросил, чтобы я обзвонил всех для того, чтобы вернуть этого человека в зону. Сидеть ему оставалось немного, и обещали, что ничего ему за побег не будет. Я, конечно, звонить никому не стал, потому что понимал — не для того люди делали побег, чтобы по звонку возвращаться назад в зону… Потом приезжала ко мне в Обухово корреспондентка из американского журнала «Тайм», ей дали поговорить со мной, мы общались в кабинете администрации часа три. Начальство даже для такого случая кофе нашло, нас поили несколько раз во время беседы. Общались через переводчика, держалась она дружелюбно, а потом вышла статья на трех листах, и мне прислали перевод.
Ну что сказать? Западные нравы… Если бы она написала по-другому, наверное, никто бы не стал статью ее читать. Вот она и написала, что я на нее смотрел таким взглядом, будто готов был разорвать в клочья. В общем, вылила она на меня весь негатив. И с тех пор у меня очень сложное отношение к журналистам… Про меня писали, что мне, мол, были созданы тепличные условия в колонии и что я там не работал ни дня.
Но тут надо заметить, что зона вообще к тому времени была почти не рабочей. Действительно, через несколько месяцев после моего прибытия в Обухово были собраны документы и отправлены на изменение моего содержания. Комиссия должна была рассмотреть вопрос и решить, переводить ли меня на стройку народного хозяйства, на так называемую химию. Административная комиссия решила вопрос положительно, но это решение было опротестовано прокурором, потому что выяснилось, что комиссия собиралась в неполном составе. Опротестовал решение комиссии прокурор по надзору за ИТУ.
Естественно, административная комиссия Фрунзенского района, можно сказать, обиделась. И тут дело не столько во мне, сколько в том, что их просто по-человечески задело. Ведь до этого случая их никто никогда не проверял, в каком составе они принимали решение и собирались. Хотя они разбирали и более сложные вопросы. Они приняли положительное решение и отправили документы в суд.
Прошла еще пара месяцев, в декабре 1992 года состоялся суд, и согласно его решению я был направлен на стройку народного хозяйства. Там рассматривался вопрос десятерых человек, так вот, девять направили в Гатчину, а меня в Оренбург. Я, наивный, с женой пошел к начальнику, который распределял на химию, начал разговаривать, нельзя ли меня поближе к Питеру определить, потому что жена, ребенок. А мне в ответ: либо Владивосток, либо Оренбург — выбирай. И все это происходило в то время, когда вышел какой-то указ, согласно которому до химии стало возможно добираться своим ходом.
А раньше доставляли этапом. Вот я туда и отправился… Хочу отметить, что за все время пребывания в колонии у меня не было ни одного нарушения, ни одного прогула или опоздания на проверку. Ну а в Оренбурге уже я пробыл недолго, потому что через несколько месяцев после моего приезда все химии были закрыты. Когда меня отпустили в Питер с химии в отпуск, случилась такая история. Однажды я заехал в магазин «Спар».
Магазин в то время был чуть ли не единственным стопроцентно западным магазином — его финны открыли, там можно было в любое время года покупать очень хорошие продукты. И вот когда я выбирал, что нужно купить, в магазине вдруг поднялся какой-то шум, и я увидел на середине зала мужчину в военном плаще, который держал в руке гранату, а по углам зала располагались сотрудники милиции с приготовленными пистолетами. А мужик этот требует выручку, в противном случае угрожает всех взорвать. Я подошел к нему, спросил, знает ли он меня. Он сказал, что знает.
Тогда я спрашиваю: «Если ты знаешь, что это наш магазин, то зачем же пришел сюда? Я предложил встретиться на следующий день с теми, кому он проиграл деньги, чтобы решить его проблему. Он согласился, но попросил бутылку водки и сигарет. Я взял в пакет сигареты, водку и немного яблок и долго ходил по залу, искал кассиршу, чтобы оплатить это, не мог найти, потому что все попрятались. Но мне нужно было обязательно оплатить все, чтобы не подумали, что мы грабим магазин вместе.
Когда я расплатился, то попытался дать этому человеку в одну руку водку, а в другую пакет с яблоками. Я надеялся, что он мне даст взамен гранату, но этот фокус не удался. Яблоки он не взял. Мы вышли с ним на улицу, я посадил его с собой в машину, мы отъехали километра на два от магазина, и на автобусной остановке я его выпустил. Потом я вернулся в магазин, сказал, что все в порядке, и поехал играть в футбол.
Только отъехал от магазина — спецотряд в форме и с автоматами перегородил дорогу, меня окружили и с криками задержали. Я рассказал старшему, как все происходило, они доставили меня в 4-е отделение милиции, там какой-то опер проверил документы, доверенность, долго сомневался, но потом отпустил меня, даже не заинтересовавшись тем, что с этим грабителем мы должны были встретиться на следующий день. Встреча эта должна была состояться в кафе «Вечер», поэтому я сразу же позвонил Ефиму и предупредил, что, если кто-то меня в 17. Но никто так и не пришел… Когда я окончательно вернулся в Питер, меня, конечно, встречали, было много людей — товарищей, знакомых, друзей. Я не считаю, что это была какая-то организация, но это был большой и здоровый коллектив.
Вернувшись, я даже не отдыхал — слишком много было работы. Вскоре после моего возвращения случилась забавная история, которая свидетельствует, что в то время далеко не все сотрудники правоохранительных органов знали меня не только в лицо, но и по фамилии. Шел 1993 год, страна переживала компьютерный бум, через границу шли фуры с компьютерами, которые там стоили тысячу долларов, а здесь до пяти тысяч. Бизнес был очень прибыльным. В одной из ситуаций у нас образовалось несколько десятков этих компьютеров, а в то время бывший сокамерник Валерия Ледовских сидел в колонии Форносово.
И для того, чтобы помочь ему уйти на УДО, мы решили открыть в Форносове компьютерный класс. Мы собирались дать туда пять компьютеров, согласовали этот вопрос с администрацией и поехали в колонию. Я только что освободился, но паспорт у меня уже был на руках. Собственно говоря, все переговоры вел Ледовских, а я поехал с ним за компанию. Ни с кем на зоне встречаться не собирался — просто мне было любопытно.
Мы приехали в костюмах и галстуках часов в 11 утра к проходной, позвонили. Нам ответили, что идет совещание, но скоро выйдет и встретит нас замполит. На улицу вышел дежурный, рыжий майор, и спросил наши паспорта. Мы паспорта отдали, нам выписали пропуска, и уже на территории зоны нас встретил замполит — майор-кавказец. Он спросил: «Это вы компьютеры поставить хотите?
Тогда он предложил провести экскурсию по зоне, чтобы показать, как плохо живут заключенные и как много на зоне проблем. По дороге я встретил бывшего преподавателя из ЛИТМО, доцента Фокина, которого осудили в свое время на 14 лет, девять из которых он уже отсидел в Форносове. Мы поздоровались, начали разговаривать, это еще больше убедило замполита, что мы с Ледовских представители каких-то интеллигентных кругов. Я начал расспрашивать Фокина, почему в казармах нары стоят в три яруса, почему на зоне такие тяжелые условия. Он в ответ только плечами пожимал.
По зоне мы ходили довольно долго, из знакомых своих я почти никого не встретил, потому что на предварительном следствии сидел не в «Крестах», а в комитетской тюрьме.
В семь утра дают завтрак, правда, завтраком это можно назвать только в кавычках. И часов в 9 — 10 утра начинается развоз.
Поэтому с четырех до десяти в этом «собачнике» скапливается очень много народу в тесном помещении. В комитетской тюрьме все обстоит, конечно, цивильно. Там выводят из камеры непосредственно к машине.
Прогулки в комитетской тюрьме всегда в одно и то же время. С восьми и до девяти утра. Это время — время пересменки.
А в пересменку количество надзирателей всегда удваивалось. Первые дни меня на прогулки выводили шесть человек. Двое спереди, двое сзади и двое по бокам.
Потом, конечно, уже стало поспокойнее и выводил один сотрудник. Кстати говоря, Мадуев — Червонец — его тоже после попытки побега из «Крестов» перевели в комитетскую тюрьму. И всегда на прогулки выводили по шесть человек и в наручниках.
Наручники сначала через кормушку оденут, а потом выводят. Видеться с заключенными в соседних камерах нам, конечно, не давали. Но я все равно узнал, что в соседней камере сидит Макарыч, мой друг, директор Некрасовского рынка.
Мы с ним сделали свою азбуку и перестукивались через стенку. Он писал стихи и несколько страничек посвятил мне. Мы умудрялись даже записками обмениваться — перебрасывали с хлебными шариками во время прогулок.
До тех пор, пока над прогулочными двориками вторую сетку не натянули. А в хлебный мякиш закатывали записки. А однажды, когда меня начали возить на суд, я умудрился обмануть бдительность сотрудников.
Там ведь как: с суда привозят, и ты идешь впереди, сзади — сотрудник. Ты должен остановиться у камеры, он тебя обыскивает, открывает камеру и запускает. И я однажды остановился не у своей камеры, а на камеру раньше.
А конвоир, видимо, машинально не обратил на это внимание, обыскал, открыл дверь. Вот так мы с Макарычем повидались и обнялись… В одно время со мной там же, в комитетской тюрьме, сидела Люда Малышева по прозвищу Радистка Кэт, она была женой Юры Малышева, известного по прозвищу Распылитель. Они занимались антиквариатом и из-за него все время попадали в разные истории, сейчас у них магазин «Рапсодия» на Невском.
Так вот, Люде в комитетской тюрьме разрешали петь песни. Потом, когда в тюрьму доставили Наталью Воронцову, ту, которая помогала подготавливаться к побегу Мадуеву, они стали петь песни вдвоем. А мы даже во время прогулок заказывали иногда, какую песню хотим послушать.
Конвоиры не препятствовали — запрещено было только переговариваться… Автозак, когда заезжает в комитетскую тюрьму, сначала минует одни ворота, потом другие и попадает в полную темноту. А в автозаке сидят другие зэки, которых тоже везут в этот же суд. Естественно, когда машина попадает в темноту, все начинают шушукаться.
Мол, что это, куда мы попали? Когда говоришь: комитетская тюрьма, это на всех очень сильно действует. А я еще все время жуткие истории рассказывал.
Говорил, что попал в комитетскую тюрьму, потому что 7 человек топором зарубил. Многие верили. Зэки, конечно, услышав, что я из комитетской тюрьмы, сразу начинали расспрашивать, есть ли там расстрельные подвалы.
Какой режим, как содержат? Один раз меня вывозят на суд, и некий мужик кричит мне: «Вова, привет, как дела, какие новости? Я спрашиваю у подельника а подельник грузином был : «Кто это такой?
А я этого Гиви вспомнить не могу. Миша — это мой друг, он сейчас уже умер, убили его. Я как-то сразу обратил внимание на нестыковку.
Если Гиви с Мишей познакомился в «Крестах», то как же мы тогда могли все вместе сидеть в «Пулковской»? И действительно, через месяц выяснилось, что это был подсадной и через его камеру очень-очень многие прошли. Он таких дел натворил, его потом сами грузины опустили — членом по башке треснули… Суд надо мной и над всей нашей «интернациональной бандой» шел полгода.
И приговор должны были выносить как раз в день путча 1991 года. Но его перенесли на две недели и зачитывали уже в сентябре. Сам суд сделали закрытым, в зале постоянно находились вооруженные омоновцы.
Помню, один из них как-то раз уснул и уронил свой автомат. Когда автомат брякнулся об пол, все как-то засуетились, вздрогнули, а один из наших адвокатов вскочил и заявил: «Попрошу отразить в протоколе, что если сейчас начнется стрельба, то Кумарин к ней не имеет никакого отношения…» На судью, конечно, давили. Если ОМОН задерживался, то процесс начинать не давали.
Пугали и стращали. С прокуроршей действительно было не все ладно. Потом выяснилось, что она когда-то училась с Новолодским, который был нашим адвокатом, в одной группе, и между ними с той поры, со студенческой еще скамьи, какая-то напряженность была.
Они и на процессе все время какими-то колкостями обменивались. Кстати говоря, когда потом этой прокурорше голову проломили, меня даже и не допрашивали по этому поводу. Никто никаких вопросов не задавал.
Адвокаты у нас, конечно, были сильнейшие: Колкин, Новолодский, Казанин. Но приговор все равно дали суровый, я думал, что будет мягче. Все фактически уже отсиженное получили, а мне четыре года дали.
Я, собственно, и не ожидал ничего хорошего, но все равно надеешься же как-то. Собственно говоря, все базировалось на показаниях одного потерпевшего, некоего Наумова. Честь и заслуга ОРБ, что они убедили его четко говорить всю ту чушь, которую он напридумывал.
Хотя нужно отметить, что ни наркотиков, ни патронов мне не подбрасывали. В этом плане все было корректно и взаимоуважительно. А Наумов на суде говорил, будто кто-то его пугал мной, что я его поймаю, отрежу голову и этой головой буду играть в футбол.
С этим Наумовым потом интересная история приключилась, я считаю, что он историей этой был наказан лучше всего, а однажды, уже после освобождения, мы с подельником поехали в Ялту на машине и заблудились там, попали на какое-то заброшенное шоссе и остановились у какого-то мужика спросить дорогу — у мужика вдруг перекосилось от дикого ужаса лицо, я и не понял, из-за чего, а потом мне сказали, что это был Наумов. Вот такие бывают странные совпадения… Представляю, что он испытал, когда столкнулся вдруг с нами на заброшенном шоссе в Ялте, за много сотен километров от Питера. Наверное, он ни за что бы не поверил, что это случайная встреча.
Мифов много было наговорено. Кстати говоря, опять-таки в «Бандитском Петербурге» написано, будто я, еще до посадки, когда входил в ресторан «Коелга», то там все вставали. Это все сказки, никто там особо не вставал, я всегда платил в том ресторане, если заходил туда.
И еще по поводу того, что Николай Седюк был якобы моим учителем. Я Седюка не знал, даже не разговаривал с ним никогда… Так вот, на суде этот Наумов рассказывал, что с него вымогали деньги. Причем из его рассказа получалось так, что с него деньги вымогали, но, когда он приносил деньги, их не брали.
И он пытался всучить эти деньги в кабинете директора, где присутствовал и я. Когда в суде стали слушать эту пленку, на ней ничего не было слышно. И сотрудники ОРБ сказали, что она размагнитилась, когда лежала в сейфе, и пользовались фактически стенограммой этой пленки, то есть распечаткой.
И вот что интересно: в тот день, когда этот Наумов пытался отдать деньги, которые с него вымогали, директор, в кабинете которого все это происходило, был в Болгарии. У него и билеты были, и свидетели, целая группа, сорок человек. А все равно осудили… Очень долго приговор не вступал в законную силу, и я до января 1992 года так и сидел в комитетской тюрьме.
А потом меня перевели в «Кресты». Там я пробыл месяца три. В «Крестах» уже, конечно, были совсем другие условия.
Там уже очень четко чувствовалось разделение на тамбовских и малышевских. Честно говоря, я не хотел в «Кресты» ехать. Я им объясняю, что я уже два года сижу в комитетской тюрьме — как туда СПИД залететь может?
Так и не дался. Потом пришел ко мне опер Крестовский, спросил, какую я хочу камеру. Я сказал: «В ту, где народу поменьше».
А по тем временам норма была 8—9 человек на камеру. Забито было достаточно плотно. И вот помню первое мое впечатление о «Крестах».
В девять вечера меня подняли из «собачника» в камеру, я смотрю — все кормушки открыты. В камере радио, кипятильники. В принципе, и перемещение между камерами достаточно свободное.
После комитетской тюрьмы все это поражало. В камере я сразу фамилии не назвал, начал с людьми разговаривать, выяснилось, что очень многие, кто там сидел, со мной знакомы. По крайней мере так они говорили.
Один якобы жил рядом со мной, другой по барам ходил. Они только на следующий день узнали мою фамилию. Вот так забавно получилось.
Я в одной камере с малышевскими сидел — со Слоном и Марадоной. А через несколько дней меня отправили в Выборг зачем-то. До Выборга всего 120 километров, а ехали мы почти сутки на поезде.
В Выборгской тюрьме я пробыл почти две недели. До сих пор не понимаю, зачем меня туда отправляли. Со мной везли одного из молодых авторитетов.
Как довезли, он мне записку бросил, что, мол, если я еще один эпизод возьму на себя, то нас с ним посадят в одну камеру и даже дадут телевизор. Может быть, ради этого предложения меня в Выборг и дергали. Через две недели вернули обратно в «Кресты», и они уже встретили совсем по-другому.
Надзиратели свирепствовали, всюду собаки, кормушки закрыты, а все из-за того, что, пока я в Выборге был, в «Крестах» случился бунт, зэки захватили двух заложников, один из которых погиб, ну и этих зэков перестреляли. Конечно, это совпадение, что бунт случился, как раз когда меня в Выборг возили. Вообще, когда из камеры в камеру перебрасывают, все это очень бьет по нервам.
Потому что любая камера — это какой-никакой, а все же дом. Только привыкнешь к одной камере, к одним порядкам, тебя выдергивают и в другую пихают. После бунта в «Крестах» заключенных начали избивать — всех без разбору.
На прогулках их били палками и дубинками. Потом по этому поводу даже была назначена специальная прокурорская проверка. Меня несколько раз вызывал начальник «Крестов», просил, чтобы я поговорил с заключенными, чтобы они не жаловались.
Ну я, конечно, ни с кем говорить не стал. В каждой камере в «Крестах» свои порядки. В одной дежурят все по очереди, в другой дежурит последний, кто пришел.
В одной каждый свою посуду моет, в другой кто-то один. В третьей вообще есть вечный дежурный. В каких-то камерах есть «гревы», в других образуются группы, которые имеют свой «чай».
У нас в камере все по очереди было. Но однажды к нам привели некоего гордого молодого человека, который, придя, осмотрелся. И там ведь сразу видно, кто и где спит, кто и как ведет себя.
Он узнал, что у нас дежурят все по очереди, подошел ко мне и говорит: «Давай кого-нибудь зачушкуем и сделаем его вечным дежурным». Я согласился. Он спрашивает: «Кого?
Ну он сказал, что дежурить не будет. А я ему говорю: «Я за тобой мыть не буду, и никто не будет». Ну он сначала характер подержал, в туалет не ходил два дня, а потом стал как все.
На прогулках-то не помочишься, во двориках-то этого не разрешают. А опущенных у нас не было. Люди приходят в тюрьму разные.
Помню, объявился какой-то вор Туча. И всюду начал малявы распространять. Мол, я вор, поэтому присылайте мне шмотки, но только фирменные.
Потом выяснилось, что нет такого вора, но шмоток он уже сумел поднабрать. А потом его куда-то перевели. С настоящими ворами я не сидел, у меня вообще к ним отношение очень неопределенное.
В книжках про них много чего пишут, но… Близких из них у меня никогда не было. Воры, они что, они запутать кого-то, на понятие посадить — вот это они могут. В свое время воров в Питер привозил Сергей Лукошин.
Был такой парень, его фотография даже в «Бандитском Петербурге» есть. Он был мастером спорта международного класса, и вот судьба: родился и разбился в один и тот же день. Хоронили мы его в день Рождества, а воры, для которых он столько сделал, даже не пришли на похороны.
Встреч с ними у меня было, конечно, много. Помню, в 1993 году приехали воры из Москвы получать долги у Голубева, коммерсанта фирмы «Адель». Он тогда умудрился задолжать чуть ли не всему Советскому Союзу.
Его запутали, он брал в рублях, а требовали отдавать в долларах. Курс рос, вырисовывались какие-то мифические суммы. А воры приехали и говорят: «Вот ваш бизнесмен, он либо отдает лимон, либо мы его убьем».
Я говорю: «А чего тогда мы встречаемся, вы все это могли ему и так сказать. Люди-то встречаются, чтобы обсудить что-то». Ту т Голубь у них спрашивает: «Вы воры?
А он говорит: «А я не вор, я бизнесмен. А вы что для зоны сделали? Ответить им нечего, и вопрос был снят… Пару слов хочу сказать в защиту Япончика.
Хотя с ним лично я знаком не был, но общих знакомых было очень много. И рано или поздно мы с ним обязательно бы пересеклись, если бы его в Америке не посадили. Он пытался даже как-то раз звонить мне, уже из Америки, но не смог тогда моего телефона найти.
Конечно, я считаю, что в Америке его посадили показательно. На самом деле надо было сажать тех бизнесменов, которые его в вымогательстве обвиняли… Что бы еще я добавил про воров? Можно, пожалуй, несколько историй рассказать.
Одна случилась в Девяткино, там, где наши ребята наперстки крутили. На станке ведь бригадами работали, по 4—6 человек. И воры-карманники в Девяткино тоже работали компаниями в 3—4 человека.
Однажды произошел конфликт: вор полез в карман наперсточнику, а этот парень был боксером, обладал хорошей реакцией — он поймал вора за руку и крепко ударил. В результате, чтобы разрешить конфликт, состоялась встреча между бригадами карманников и наперсточников. И на этой встрече карманники заявили следующее: «Воров, мол, бить нельзя.
И если ты нормальный человек, то, почувствовав чужую руку в своем кармане, ты должен осторожно предупредить вора, но ни в коем случае его не бить. Если ты, конечно, нормальный человек». Наперсточники возразили, мол, а зачем же вообще к нормальному человеку в карман залезать.
Получается, что бить нельзя даже того карманника, который непонятно зачем к нормальному человеку в карман лезет? Этот конфликт так и остался открытым. Но у некоторых людей из категории блатных есть привычка отвечать за свои слова и держать свое слово.
Был в Питере такой деятель по фамилии Гарахольский. Его раза два сажали, он показания давал. И то в одном коллективе окажется, то в другом.
Мутный такой типчик. И как-то случилась разборка из-за «мерседеса» — там два коллектива разбирались, и в одном из коллективов люди случайно увидели этого Гарахольского. А когда разборка уже закончилась, человек из другого коллектива говорит тем, с кем Гарахольского заметили: «У вас в бригаде козел!
И один пожилой уже человек ответил: «Если у нас в бригаде козел, то я его сам и застрелю». Гарахольского позвали и доказали, что он не только на людей показания давал, он еще и не передал кожаную куртку сокамерника его родителям. Этого хватило — где-то на квартире его убили.
Так что блатные бывают разными, как и все остальные люди… Не могу не вспомнить о Славе Кирпичеве. Я не знаю, вор он или нет, но 37 лет он отсидел. Я с ним общался, мы с ним встречались, обсуждали вопросы, находили компромиссы.
Вор он или не вор, судить не берусь, но 37 лет тюрьмы оказали на него очень большое воздействие. Он даже на свободе продолжал жить в мире недоверия, сплетен и интриг. Как-то раз одна компания отдыхала в бане, человек десять там собралось, парились, гуляли, в бильярд играли.
Кирпич прилично напился и начал рассказывать такие вещи, которые не всем можно было слышать в бане. Его уговорили, отвезли домой, а на следующий день он встретился с одним из тех, кто там в бане был, и спрашивает: «Я вчера лишнего не наговорил? На что Кирпич тут же и заметил: «А ты, Паша, я тебе скажу, такого вчера наговорил, но вот я никому ничего не расскажу».
Другой случай: жила с Кирпичом некая девушка, и как-то раз попала она в ДТП. Начались выяснения отношений между ней и другим участником ДТП, она оскорбила того человека, и тот ударил ее по лицу. Как дальше разбирались, я не знаю, но вечером того же дня Кирпич встречает Слона и говорит: «Ты представляешь, мою жену сегодня ударили по лицу».
Слон, не вникая особо в ситуацию, эмоционально отвечает: «Да я бы убил за такое, если мою жену по лицу ударил». Через несколько дней Слона встречает Хасан не Дед Хасан, известный вор в законе, а молодой Саня Хасан, тот, который был в коллективе Артура Кжижевича и спрашивает: «Ты за что меня хочешь убить? И видимо, Кирпич очень своеобразно донес потом до Хасана высказывания Слона, который, естественно, не имел в виду Хасана.
Последняя моя встреча с Кирпичом произошла при следующих обстоятельствах. Мы были на концерте в «Кэндимене» и сидели за одним столом, там за этим столом человек 15—20 сидело. Смотрели мы концерт, выпивали.
И там мне действительно стало плохо, я немного перебрал и не без помощи некоторых товарищей добрался до дома. Этот случай даже описан в одной из книжек, по-моему в «Коррумпированном Петербурге». Там говорилось, что на этой встрече еще и Ефим был.
А он там действительно был. Через несколько дней один из подельников Кирпича начал искать со мной встречи. Мы договорились встретиться в офисе у Ефима.
Их приехало несколько человек, и я их всех видел впервые. То есть мы друг друга знали только заочно или по телефонным разговорам. Так вот, этот подельник Кирпича спрашивает меня, за что я его хочу убить.
Я ему отвечаю: «Кто тебе сказал такую чушь? Я немедленно попросил никого не уходить из офиса, Ефимов позвонил Кирпичеву, мы начали пить чай и разговаривать, а часа через полтора приехал Кирпич. Я спросил у него: «Когда я говорил, что хочу убить этого человека?
Ну как на такое можно реагировать? Я спросил всех собравшихся: «Есть ли ко мне еще какие-либо вопросы? Вот таким мне запомнился Слава Кирпичев.
Выступает сторона защиты. Резник оспаривает приписываемый ему разговор с Геннадием Петровым о том, что он поздравляет его с днем рождения, называет «вождем» и «нашим всем». Он говорит, что это голос Вячеслава Марковича Рогинского других подробностей Резник не приводит. Резнику предъявляется и другой разговор — Ильи Трабера с Геннадием Петровым от 28 августа 2007 года аудио слушается в суде. В нем Илья Трабер сокрушается, что не может связаться со «Славой» Резником , что с утра кого-то «взбодрил» и что ему надо обеспечить неких «плясунов», и просит Петрова передать это сообщение Резнику.
На суде Резник предсказуемо заявляет, что ему неизвестно, о чем идет речь. Во всяком случае в выжимке из разговоров, составленных еще в 2008 году, релевантных для следствия. Более двадцати разговоров записаны с номера, который и сейчас принадлежит Резнику. Сотрудники Петрова Юлия Ермоленко, Светлана Васильева и Хуан Антонио Унтория в разговорах называют Резника по фамилии, когда речь идет об оформлении документов на имущество в Испании, открытии телефонных линий и т. Защита Резника демонстрирует некий документ из Следственного департамента МВД России, в котором говорится, что это ведомство не имеет претензий к Резнику, Петрову и Траберу, подписанный неким А.
Защита Резника пытается заявить, что «Тамбовская ОПГ» существует только в упоминаниях тех средств массовый информации, которые были осуждены за клевету, прокурор Хуан Каррару ошеломленно смотрит на судью, и судья Анхелес Барреро успокаивает его, напоминая, что в распоряжении суда есть документ прокуратуры России о Тамбовском преступном сообществе, где Петров упоминается. Группировка Малышева и Петрова: огнестрельное оружие, рэкет, гарпунный пистолет. За время суда адвокаты обвиняемых неоднократно задают свидетелям обвинения вопрос, известно ли им об оправдательном приговоре Геннадия Петрова, честного бизнесмена, в Петербурге в 1995 году. Материалы дела были откопированы с официального разрешения пресс-службы Петербургского городского суда в 2011 году по запросу Радио Свобода. При этом как сам Малышев, так и члены его банды имели в нарушение закона оружие.
В частности, Малышев лично, не имея соответствующих разрешений, не позднее начала октября 1992 года при неустановленных обстоятельствах незаконно приобрел, носил огнестрельное оружие и боевые припасы к нему — пистолет кольт и 6 патронов к нему, изъятые при его задержании 5 октября 1992 и 54 патрона калибра 7,62, изъятые по месту его фактического проживания в квартире 51 дома… по улице Авангардной при обыске 6 октября 1992 года. Участники банды Леткин и Краснолуцкий имели в распоряжении пневматический гарпунный пистолет — стрелковое оружие, предназначенное для поражения живой цели... Для осуществления преступной деятельности банда использовала помещения офисов коммерческих структур, в которых ее участники занимали руководящее положение. Учредитель — член банды Петров…. Банда, как устойчивое преступное сообщество, имела организационную структуру.
Малышев, в частности, занимал в ней положение главаря, а Кирпичев и Петров состояли в ней как лица, авторитетные в преступной среде. При осуществлении преступной деятельности члены банды использовали свои связи и за границей.
Убийство экс-вице-губернатора Петербурга заказал лидер тамбовской ОПГ, отбывающий срок Убийство экс-вице-губернатора Петербурга заказал лидер тамбовской ОПГ, отбывающий срок 21:54, 30.
Он с 2009 года отбывает сроки за совершение других преступлений, причастность к которым лидера банды была доказана. Как сообщили в Центре общественных связей ФСБ, двое исполнителей убийства дали признательные показания. Они заявили, что Кумарин лично передал им автомат Калашникова, из которого убили политика.
По данным следствия, один из фигурантов дела вел наблюдение за квартирой чиновника и передавал своему подельнику информацию о его передвижениях. Второй стрелял по автомобилю, в котором находился вице-губернатор.