ИА "Ореанда-Новости" Роскомнадзор заблокировал онлайн-журнал "Холод" () из-за публикации дезинформирующих материалов о действиях ВС РФ на Украине и о ходе. «Холод» поговорил с близкими и друзьями Минеевой, чтобы рассказать о том, как она жила и почему умерла. Роскомнадзор ограничил доступ к сайту издания "Холод", сообщили РИА Новости в ведомстве. Новости. Смотрите целиком по ссылке в описании профиля» от автора Журнал «Холод» с композицией «оригинальный звук» (исполнитель Журнал «Холод»).
РКН заблокировал сайт журнала "Холод" из-за материалов о военной спецоперации
Роскомнадзор по требованию Генпрокуратуры угрожает заблокировать русскоязычный журнал «Холод». Поводом возможной блокировки стал материал о первом дне спецоперации в Украине. Журнал «Холод». Это ютуб-канал журнала «Холод».
@holod.media
Мне это кажется социально важным и интересным, и реакция нашей аудитории подтверждает это. Изначально это название не предполагало отсылок к чему-то мрачному, это потом уже у людей возникли такие ассоциации из-за историй, которые мы берем в работу. Холод в целом — это некое сложное ощущение от нашей страны и людей, которые в ней живут. Михаил Зеленский заместитель главного редактора и фактчекер В конце осени прошлого года я ушел из «Медузы» и какое-то время думал, чем заниматься дальше.
Тая была первым человеком, кто мне предложил работу, — и мы вместе решили, что было бы круто дальше развивать этот проект. На тот момент «Холоду» было примерно три-четыре месяца. Моя основная работа — проверять входящие материалы, чтобы они соответствовали фактам и были подкреплены документальными свидетельствами.
Мы сейчас все чаще переходим к формату не как в обычной редакции, когда текст идет по цепочке непрерывной от автора через редактора в отдел фактчекинга, — я стараюсь общаться с журналистами с самого первого этапа работы над текстом. Это очень влияет и на процесс, и на качество финального материала. Мы еще не достигли показателей, на которые ориентируются все медиа, хотя, безусловно, мы хотим выпускать много текстов как можно быстрее.
У нас пока это в более свободном режиме, и есть возможность заниматься поиском, выбирать темы, которые не так очевидны, в долгую перспективу, на месяц-два. Я как человек, вышедший из новостей, не привык к такому ритму. Всю свою журналистскую карьеру я работал с новостями, у меня было по нескольку текстов в день.
Тут же другой ритм, и, признаюсь, я еще не до конца перестроился, потому что все еще хочется угнаться за текущими событиями, хотя нам это совершенно не нужно. Ведь наши читатели интересуются более вдумчивыми историями, а таких историй не может быть по 10 штук в день, даже в месяц. Но это окупается, потому что, когда у тебя есть больше времени, чтобы поработать, проверить, поискать, ты получаешь законченный продукт, который читают больше и больше.
Мне кажется, то, что пытаемся сделать мы и делаем хорошо, — не упираться в чернуху, а именно объяснять, какие шаги мог пройти человек, что в жизни привело его к какому-то кошмарному решению. Мы как журналисты пытаемся дать полную картину, не занимать чью-то сторону, а предоставить право голоса всем. Мы предлагаем читателю всю доступную информацию в удобной форме, а читатель уже сам принимает решение, на чьей он стороне, — и делает выводы.
Юлия Любимова редактор Я присоединилась к «Холоду» месяц назад. Мне написала Юля Дудкина, спецкор, с которой мы работали раньше в «Снобе». Она спросила, не хочу ли я поменять работу, я сказала, что открыта к предложениям и если это что-то интересное, то я готова.
В «Холоде» интересно. Я работаю в медиа уже лет 20, наверное. В нашей стране нет такого понятия, как стабильное медиа.
Любое издание, которое кажется стабильным, может закрыться за три дня — вдруг инвестор чего-то пугается, хозяин решает продать, деньги кончаются или случается что угодно другое. На моей памяти так бывало не раз. Успех и долговечность медиа зависят от того, какие люди подобрались, по каким принципам ищут работников и на что смотрят.
Очень многое зависит от главного редактора и удачи: если складывается компания людей, которые уважают друг друга, умеют делать свое дело и готовы друг друга слушать. Если они работают не только на свое эго, которое в нашей сфере у всех есть, а на то, чтобы хорошо сделать свое дело, то такое медиа будет работать. Тут такой случай.
Больше всего меня поразило то, что здесь все люди очень ответственно подходят к своему делу, с большим уважением относятся друг к другу и все друг другу помогают. Я работала в более крупных СМИ и в маленьких, но такого я пока еще не видела. Конечно, самое сложное в этой работе — тематика.
По специфике жанра репортаж, который делает спецкор, — это всегда история, где что-то произошло плохое: убийство, расчелененка, изнасилование, недорасследование. Так не только в этом издании, так везде — люди же не пишут репортажи об открытии школы, допустим — такие репортажи пишут в местных газетах, и их никто не читает. Мы говорим про серьезные репортажи, которые готовятся по два-три месяца, — в них всегда много боли, слез.
Это очень трудно читать в больших количествах, и когда ты с этим работаешь много лет, тебе нужны какие-то механизмы, которые тебя будут возвращать в нормальное состояние. В моем случае это психотерапевт. Еще надо хорошо спать, соблюдать режим, питаться нормально.
Заставлять себя, если ты работаешь за компьютером целый день а я работаю за компьютером целый день , вставать и делать зарядку, ходить гулять. Понятное дело, я не люблю это делать, но нужно заставлять себя. Что-то такое нужно, так как твой ресурс — твоя голова, и нельзя допустить, чтобы он поломался.
Люди читают свой Facebook, твиттер и кликают на те ссылки, где им что-то рассказывают. Истории, которые мы читаем в мировой литературе, по большей части тоже все страшные. Пошел, убил старушку, заодно с ней убил ее сестру-дурочку — и вот теперь мы пытаемся понять, почему и зачем; было четверо сыновей — отцу проломили голову, или вот одному царскому сыну понравилась чужая жена — а в результате захватили целый город и всех порезали.
Владимирский мошенник годами тянул из женщин миллионы, пока его не остановила одна из жертв 27 мин. Было тихо, когда выносили трупы. Репортаж из Белгорода Было тихо, когда выносили трупы. Репортаж из Белгорода Бронепленка на окнах, сгоревшие автомобили и разрушенное жилье — так сейчас выглядит Белгород.
Почти три года журнал «Холод» публикует статьи о проблемах в Российской Федерации.
В настоящее время занимается активным освещением конфликта в Незалежной со своей точки зрения. Ранее ГЛАС сообщал, что онлайн-платформа «Авито» опровергла обвинения в продаже лекарств на своей площадке.
Два предыдущих предупреждения РКН касались репортажа, сделанного о первом дне спецоперации 24 февраля , а также текста о драматических событиях в Мариуполе.
Роскомнадзор заблокировал журнал "Холод"
Холодный мир Холода. Холодные времена, горячие нравы. «Холод» ранее получил два предупреждения из-за текстов про [Роскомнадзор] в Украине. Топ подкастов в категории «Тру-крайм».
@holod.media
Это ютуб-канал журнала «Холод». Журнал «Холод» @holodmedia Telegram канал. Роскомнадзор заблокировал сайт издания «Холод» (его главный редактор и основатель Таисия Бекбулатова внесена в реестр иноагентов). «Холод» в этом смысле классный проект, так как это изначально журнал с большими историями, нарративные подкасты для него — как раз то, что нужно. SoundStream заблокировал подкасты журнала "Холод" по требованию Роскомнадзора.
Роскомнадзор уведомил журнал «Холод» о необходимости удалить фейки о спецоперации
Так Юля стала первым человеком, которого я позвала в отдел спецкоров. У меня тогда даже не было возможности платить зарплату, все было на гонорарах, тем не менее она настолько подсела на «Холод», что согласилась на такие довольно странные условия. С нее, собственно говоря, и начала формироваться команда. Потом, были тексты от фрилансеров — они тоже получали маленькие гонорары, которые мы брали из донейшенов. Полноценно, с зарплатами, редакция начала работать в феврале. Мы рассчитываем в будущем полностью перейти на краудфандинг, а пока содержим команду в том числе на небольшие инвестиции. Инвесторов, увы, не раскрываем — так безопаснее. С «Холодом» в моей жизни появилось много непривычной нагрузки. Раньше как спецкор я была довольно независимой единицей, а сейчас у нас уже небольшая, но постоянная команда.
И кроме журналистских и редакторских функций мне нужно выполнять менеджерскую работу. Конечно, у меня бывают ошибки, и в целом это довольно сложный процесс. Когда у нас будет возможность, мне бы хотелось переложить эти функции на другого человека, а самой продолжить редактировать. И очень хотелось бы вернуться к написанию своих текстов, которые, к сожалению, я сейчас не успеваю писать. Многие говорят иногда в качестве комплимента, а иногда и в качестве критики, что у нас очень жуткие тексты, которые тяжело читать. Но на самом деле у нас бывают и достаточно жизнеутверждающие истории , например, про парня, который поехал в Антарктиду и будет работать там целый год. Это крутая история, и в ней нет ничего мрачного — там пингвины, красивые пейзажи. Просто специфика журнала связана с положением вещей в нашей стране в данный момент.
У нас действительно много мрачных историй — мы специально их не выискиваем, они сами возникают, мы просто не можем не обращать на них внимание, потому что это важно. Так получилось, что у нас в стране мало изданий, которые могут об этом писать. Во-первых, мало кто может позволить себе заниматься текстами так долго. Это не те форматы, которые будут привлекать постоянный трафик, как новости, например, — а медиа все-таки зависят от трафика. Во-вторых, в целом количество качественных медиа у нас сократилось даже за последние полгода. У нас огромная, интересная страна, но освещать ее некому. Мы взяли на себя функцию брать такие истории и рассказывать их. Мне это кажется социально важным и интересным, и реакция нашей аудитории подтверждает это.
Изначально это название не предполагало отсылок к чему-то мрачному, это потом уже у людей возникли такие ассоциации из-за историй, которые мы берем в работу. Холод в целом — это некое сложное ощущение от нашей страны и людей, которые в ней живут. Михаил Зеленский заместитель главного редактора и фактчекер В конце осени прошлого года я ушел из «Медузы» и какое-то время думал, чем заниматься дальше. Тая была первым человеком, кто мне предложил работу, — и мы вместе решили, что было бы круто дальше развивать этот проект. На тот момент «Холоду» было примерно три-четыре месяца. Моя основная работа — проверять входящие материалы, чтобы они соответствовали фактам и были подкреплены документальными свидетельствами. Мы сейчас все чаще переходим к формату не как в обычной редакции, когда текст идет по цепочке непрерывной от автора через редактора в отдел фактчекинга, — я стараюсь общаться с журналистами с самого первого этапа работы над текстом. Это очень влияет и на процесс, и на качество финального материала.
Мы еще не достигли показателей, на которые ориентируются все медиа, хотя, безусловно, мы хотим выпускать много текстов как можно быстрее. У нас пока это в более свободном режиме, и есть возможность заниматься поиском, выбирать темы, которые не так очевидны, в долгую перспективу, на месяц-два. Я как человек, вышедший из новостей, не привык к такому ритму. Всю свою журналистскую карьеру я работал с новостями, у меня было по нескольку текстов в день. Тут же другой ритм, и, признаюсь, я еще не до конца перестроился, потому что все еще хочется угнаться за текущими событиями, хотя нам это совершенно не нужно. Ведь наши читатели интересуются более вдумчивыми историями, а таких историй не может быть по 10 штук в день, даже в месяц. Но это окупается, потому что, когда у тебя есть больше времени, чтобы поработать, проверить, поискать, ты получаешь законченный продукт, который читают больше и больше. Мне кажется, то, что пытаемся сделать мы и делаем хорошо, — не упираться в чернуху, а именно объяснять, какие шаги мог пройти человек, что в жизни привело его к какому-то кошмарному решению.
Мы как журналисты пытаемся дать полную картину, не занимать чью-то сторону, а предоставить право голоса всем. Мы предлагаем читателю всю доступную информацию в удобной форме, а читатель уже сам принимает решение, на чьей он стороне, — и делает выводы. Юлия Любимова редактор Я присоединилась к «Холоду» месяц назад. Мне написала Юля Дудкина, спецкор, с которой мы работали раньше в «Снобе». Она спросила, не хочу ли я поменять работу, я сказала, что открыта к предложениям и если это что-то интересное, то я готова.
Напомним, что журнал «Холод» относится к независимым СМИ. Интернет-издание с 2019 года освещает проблемы российской действительности. На данный момент журнал активно публикует статьи о ситуации на Украине.
С тех пор он не может дозвониться ни до кого из членов семьи. Лучшая подруга Анастасии Алена рассказала, что перед концертом отправила Анастасии голосовое сообщение, но ответа на него так и не получила. Работают кинологи, спецслужбы», — сказал он.
Сейчас активно освещает конфликт в Украине. Основатель проекта — журналистка Таисия Бекбулатова признана иноагентом , ранее работавшая в отделе политики «Коммерсанта» и спецкором в «Медузе» издание признано иноагентом. Ранее NVL писал о том, что пенсионерам из РФ назвали документ, который увеличит пенсию на 3 300 рублей в мае.
Минюст России признал иноагентом интернет-издание «Холод»
«Холод» изучил 220 приговоров, вынесенных за два года войны в Украине в отношении ее участников, вернувшихся в Россию. «Холод» поговорил с близкими и друзьями Минеевой, чтобы рассказать о том, как она жила и почему умерла. Роскомнадзор заблокировал сайт журнала «Холод». По данным издания, РКН потребовал заблокировать доступ к сайту на основании закона о дискредитации российских военных.
Роскомнадзор заблокировал журналы «Холод» и «Дискурс»
«Холод» — интернет-издание, основанное в 2019 году журналисткой Таисией Бекбулатовой. Как сообщает интернет-портал NVL, Генпрокуратура потребовала от Роскомнадзора блокировку журнала «Холод». По требованию Генпрокуратуры Роскомнадзор может заблокировать русскоязычное издание «Холод», пишет NVL. Роскомнадзор заблокировал сайты журналов «Холод» и «Дискурс». Телеграмм канал «Журнал «Холод»». «Холод» — это независимое издание, запущенное в августе 2019 года. Новости телеграм канала Труха, русская версия. Журнал «Холод».