Вы можете скачивать бесплатно Алексей Иванов Общага-на-Крови без необходимости регистрации в различных форматах: epub (епаб), fb2 (фб2), mobi (моби), pdf (пдф) на вашем мобильном телефоне. Алексей Иванов (Книги) — Рекомендуем! Прочитайте 20 реальных отзывов и напишите свой. Роман «ОбщаганаКрови» Алексея Иванова, создателя таких бестселлеров, как «Золото бунта», «Сердце Пармы», «Географ глобус пропил», публикуется впервые. Скачать книгу Общага-на-Крови бесплатно в формате fb2, rtf, epub, pdf, txt, читать отзывы, аннотацию. Алексей Иванов (Книги) — Рекомендуем! Прочитайте 20 реальных отзывов и напишите свой.
Читать онлайн книгу «Общага-на-Крови»
- Читать онлайн
- Скачать книгу
- Отзыв на книгу «Общага-на-крови» Алексея Иванова
- Общага-на-крови. Самый честный роман о студенческой жизни
Иванов А.: Общага-на-Крови + Кинообложка
“Общага на крови” – первый роман Алексея Иванова, жемчужина современной молодежной прозы. Книга Алексея Иванова «Общага-на-Крови» — скачать в fb2, txt, epub, pdf или читать онлайн. Полная версия книги Общага-на-Крови, чтобы читать бесплатно онлайн, от автора Алексей Иванов.
«Будто душа до сих пор заперта в той общаге»: писатель Иванов похвалил фильм, снятый по его роману
Роман "Общага-на-Крови" Алексея Иванова, создателя таких бестселлеров, как "Золото бунта", "Сердце Пармы", "Географ глобус пропил", публикуется впервые. Алексей Иванов бесплатные аудиокниги слушать онлайн. Книжный блогер Алена Шарай подготовила отзыв на роман современного российского писателя Алексея Иванова – «Общага-на-Крови».
Иванов Алексей Общага-на-Крови
- Часть первая
- Общага-на-крови. Самый честный роман о студенческой жизни
- Общага-на-крови. Самый честный роман о студенческой жизни
- Описание книги
- Общага-на-Крови
«Будто душа до сих пор заперта в той общаге»: писатель Иванов похвалил фильм, снятый по его роману
Книга Общага-на-Крови автора Алексей Иванов читать онлайн бесплатно и без регистрации. Книга Алексея Иванова «Общага-на-Крови». "Общага-на-крови". На момент написания этой рецензии я прочитала одну-единственную книгу Иванова - эту.
Алексей Иванов — о романе «Общага на крови» (Альпина Паблишер)
Закажите книгу «Общага-на-Крови» от автора Иванов Алексей Викторович ISBN: 978-5-00139-516-4, с доставкой и по низкой цене. Книга Общага-на-Крови для скачивания и бесплатного чтения в форматах epub, fb2, txt. Отыскать полную версию книги Общага-на-Крови за авторством Алексей Викторович Иванов нелегко.
Общага на крови - Алексей Иванов
Алексей Иванов, как и все начинающие писатели, рассказывает в первую очередь о том, что его окружает. Безусловно, он утрировал многие события, возводя их в абсолют, для лучшего эффекта и наглядности. Самое главное, что атмосфера студенческой общаги передана вполне достоверно. Сюжет романа довольно нетороплив, что в принципе не удивительно. Главный герой здесь не имеет даже имени — для окружающих он просто Отличник. Это светлый и неиспорченный юноша, который ярко выделяется на фоне глубоко порочного окружения. У него есть друзья, совсем непохожие на него — две девушки и два парня. Ваня Симаков — непризнанный поэт, заливающий свою вселенскую тоску алкоголем. Этот персонаж очень харизматичный и глубокий, но вот мне было очень трудно понять его философию и образ жизни. В его судьбе произошло некое трагическое событие, мешающее ему жить дальше.
Да вот только он и не пытается найти выход из своей затянувшейся депрессии, Ване легче притупить восприятие реальности алкоголем. Игорь — красавчик-ловелас, считающий свои выдающиеся сексуальные способности настоящим талантом. Именно в интиме со многими девушками он видит смысл своей жизни, своё предназначение. При этом он по-настоящему любит свою девушку Нелли, а свои похождения не считает изменами.
Но до каких пределов дозволено доходить, не предавая себя и друзей? Раскрыть описание.
Она словно заранее извинялась, и тихий стук растворялся в воздухе. Но Отличник услышал его и окончательно проснулся. Он лежал и глядел на комнату, полную прохладного запаха улицы. Ночью Ванька, как всегда, расхлебянил окно, и темный ветер вымыл стены, вещи, тряпки, стер с их поверхности обычный их вкус — хорошо настоянного сигаретного дыма, старого пепла, пыльной материи, бумаги, кофе и чая. Теперь они были свежи и накрахмалены ночной зябкостью. В воздухе, где таял стук Лели, не было никакого движения. Комната уже слилась с миром за стенами общаги и была словно брусок уличной чистоты, задвинутый в затхлый массив здания, как ящик. Солнечный свет, словно порезавшись, яростно пылал в гранях стаканов на столе, на грязном лезвии ножа, на ручках ложек. Леля снова робко постучалась. От этого звука воздух вздрогнул, в окне мелькнула птица, а посреди комнаты из пустоты возникли светящиеся пылинки. За дверью послышался шорох, вздох, шаги, и Отличник уже подумал, что Леля отказалась от своего намерения, как раздался уверенный голос Нелли: — Не открывают? Тотчас, будто нажали кнопку, включился уличный шум — невнятные голоса, щебет воробьев, шарканье шагов, подвывание и шелест далекого троллейбуса. Обе шторы на окне, от солнечного света ветхие, кинулись вперед как по сигналу, развернулись и выпукло надулись парусами. Ком холодного воздуха прокатился по комнате, забурлив в пепельнице тревожно выскочившим пеплом. Створка окна, блеснув, как выстрел в висок, стремительно захлопнулась. Шторы, словно расстрелянные, моментально обвисли. Пепел на столе из последних сил прополз немного и застрял на полпути среди окурков, похожих на падшую мелкую скотину. Нелли вошла в комнату и твердо остановилась посередине. Леля, сделав страшные глаза, спряталась у нее за спиной.
Подойдя, Игорь обнял её за плечи и поцеловал в лоб. Она по-прежнему смотрела в окно и не поворачивалась. Отличник подумал, что Игорь и Нелли лучше поладят вдвоём, и беззвучно приоткрыл дверь. Игорь оглянулся на него и благодарно кивнул. Отличник выскользнул наружу и пошёл к себе. Ваньки в комнате не было, но сидела однокурсница Игоря Марина Савцова. Это была невысокая, полная девушка с сильно развитой грудью и крашеными волосами. Она была довольно симпатичной. Лицо её имело спокойно-развратное, какое-то манящее выражение, словно готовое каждый миг смениться на выражение крайнего наслаждения. Марина оторвалась от газеты, которую читала, и с улыбкой поглядела на Отличника. Марина хитро усмехнулась ему и поплыла на выход. Отличник понял, зачем она приходила. Игорь давно уже посвятил его в свои любовные похождения. Марина жила в двухместке вместе с Новиченко, и, если та уехала к родителям, значит, Марина до завтрашнего вечера будет страдать от одиночества, которое Игорь поможет ей скрасить. Отличник взял полотенце и протёр зеркало, словно стирая с него отражение Марины, а потом достал учебники и уселся на стул, где только что сидела Марина. Стул хранил тепло её соблазнительного зада, и Отличник как-то разволновался, но потом плюнул, мысленно послал Марину по тому адресу, который только что его так взволновал, и раскрыл учебник. А Игорь в это время запер дверь и вернулся к Нелли. Какая это сигарета по счёту? Игорь мягко вынул сигарету из её пальцев и выбросил в форточку. На её высоких скулах появились пятна румянца, а глаза были сухие и раскалённые. Нелли села на кровать, взяла со стола пачку сигарет и дрожащими пальцами стала разрывать целлофан. Игорь с видом человека, выполняющего капризы тяжелобольного, уселся на стул напротив неё и положил ладони ей на колени. Нелли опустила голову, помолчала и начала рассказывать… Напившись у Лёли чаю, Ванька пошёл клянчить у бабки Юльки метлу, чтобы замести бутылочные стёкла под окном общаги, а Лёля пошла его контролировать. Сама же Нелли отправилась в буфет за сигаретами. Она возвращалась, когда из дверей своего блока выглянул Ян Гапонов и окликнул её: — Караванова, посой!.. У Гапонова был странный, какой-то детский дефект речи. Сейчас Гапонов был сильно пьян, глаза его глядели тускло, светлые небольшие усы были прижаты на одну сторону. Нелли подумала, что Ваньке ещё предстоит разговор с Гапоновым о выселении, поэтому решила не ссориться, а развернулась и вошла в комнату. На соседней кровати храпел сосед и приятель Гапонова Лёнька Генерозов. На столе на мокрых газетах громоздилась грязная посуда, валялись открытые консервные банки, окурки, стояла полупустая бутылка портвейна. Гапонов запер дверь, пошатнувшись, обошёл стоящую на дороге Нелли и сел на единственный стул. Нелли оглянулась. Ей не оставалось ничего иного, как сесть на кровать напротив Гапонова колени в колени. Гапонов долго молчал, глядя куда-то вниз, потом вздохнул, как перед тяжёлым усилием, почти не вставая, вдруг упёрся Нелли в плечи и повалил её, ничего подобного не ожидавшую, на одеяло. Сам он моментально лёг сверху, рывком подтянул её вдоль кровати и, дыша в лицо перегаром, потащил узкую юбку. Юбка уже задралась до ляжек, когда Нелли наконец вырвала руки и схватила Гапонова за волосы над ушами. Как штурвал, она повернула голову Гапонова набок, и Гапонов со стоном перевалился в сторону. Нелли, освободившись, села и быстро соскользнула на пол. Отойдя на шаг, она оправила измятую юбку, опустив её вниз и шевельнув бёдрами. Она тяжело дышала, прядь волос попала в рот. Не говоря ни слова, она пошла к двери, но, пока отпирала замок, Гапонов тяжело поднялся на ноги и дёрнул её за локти, оттаскивая назад. Нелли прижалась к шкафу спиной, а Гапонов навалился на неё животом. Гапонов выдыхал прямо в глаза. Нелли отвела взгляд от его запёкшихся губ, молча смотрела на бутылку портвейна, которая от толчка упала и разлилась по столу. Нелли резко ткнула пальцами Гапонову в рёбра. От неожиданности Гапонов дёрнулся и отшатнулся, а Нелли ещё оттолкнула его на середину комнаты и опять пошла к двери. Гапонов стоял неподвижно. Когда Нелли открыла дверь, Гапонов сказал ей вслед: — Докобенишься, сука. Сосать у меня за счастье считать будешь. Когда Нелли начала рассказывать об этом Игорю, она как-то моментально успокоилась, даже заледенела в спокойствии. Но чем дальше она рассказывала, тем ярче в её рассказе проступало что-то истерично-вызывающее, тем циничнее, бесстыднее, гнуснее и подробнее он становился, и к концу Нелли уже злобно смаковала рассказ. Игорь сникал и сгибался. Нелли словно захлёбывалась своим унижением и им унижала Игоря, стремясь сделать ему больно, очень больно, ещё больнее, и находила зверское наслаждение в этом истязании его и себя. Закончив, она глядела на Игоря с ненавистью, с презрением победителя, глумящегося над побеждённым. Она почти задыхалась, готовая, кажется, броситься на Игоря и вцепиться в лицо ногтями. Оба они молчали: Игорь — опустив голову, Нелли — жадно ища его взгляда. Нелли хищно ощерилась, как волчица, и звонко, злобно расхохоталась ему в лицо. Отличник с учебником в руках лежал на своей койке. Игорь остановился у стола, спиной к Отличнику, опёрся костяшками пальцев о столешницу и стал смотреть в окно. Игорь вдруг застонал и склонился над столом, словно его рвало. Игорь выпрямился. Отличник вскочил, объятый мгновенным ужасом. Он нырнул под кровать за тапками и кинулся к двери, но столкнулся с входящим Ванькой. Ванька подмёл асфальт от бутылочных стёкол, выпил пивца и, проводив Лёлю, возвращался крайне довольный жизнью. Оборзело поколение! Лицо у Отличника скривилось, как от зубной боли. Чай к Ботве пить?.. Отличник метнулся за ним. В это время Игорь уже добежал до комнаты Гапонова, стукнул в дверь и, не услышав ответа, вошёл. В комнате всё было так, как описала Нелли. По столу разлилась лужа портвейна, в которой лежали бутылка и раскисшие окурки. Гапонов и Генерозов спали. Игорь постоял посреди комнаты, переводя дыхание, сел на стул, как недавно сидел Гапонов, и, подавшись вперёд, потряс Гапонова за плечо. Гапонов закряхтел, расклеил мутные глаза и, увидев Игоря, вяло сказал: — Пошёл в жопу… — Подъём! От этого крика зашевелился и Генерозов. Гапонов застонал, потёр кулаками глаза и сел на кровати, спустив босые ноги на грязный пол. Слушай, учти, если ты хоть раз прикоснёшься к ней… — А ты кто такой? Она не твоя женщина, и заруби это себе на носу. Гапонов, казалось, задумался. Ты со своими шуточками допрыгаешься. Забудь про Караванову, добром говорю. Руки будешь совать — так я их тебе пообломаю, а если полезешь — по стене размажу, усвоил? Она — моя женщина, Гапонов, заучи это. Я за неё тебя любой ценой уделаю. Ты лучше и думать о ней не смей, козёл! Гапонов дослушал Игоря, не торопясь поднял ногу и вдруг мощно пнул по стулу, на котором Игорь сидел. Стул отпрыгнул на метр и с грохотом опрокинулся. Игорь, мелькнув подошвами кроссовок перед лицом Гапонова, рухнул на спину, ударившись затылком об пол. Мгновение спустя дверь распахнулась, и в комнату ввалился Ванька Симаков. Весь разговор Игоря с Гапоновым он подслушал. Отличник застал Ваньку возле двери гапоновской комнаты скорчившимся пополам, прилепившим ухо к замочной скважине, с отвердевшим лицом, со скошенными глазами и шевелящейся бородой. Когда в комнате раздался грохот упавшего стула, Ванька моментально разогнулся. Взгляд его из бесконечной пустоты переехал на Отличника. Отличник, ничего не соображая, вылетел из блока в коридор и юркнул в кухню. Ванька застал Игоря и Гапонова уже вскочившими и готовыми броситься друг на друга. Гапонов стоял молча. Ванька подтаскивал Игоря к двери. Мне самому надо с Яном поговорить. Иди, иди, ты уже всё сказал, а мы тебя внимательно выслушали… Ванька дотащил обалдевшего Игоря до выхода, выпихнул его в блок и сразу захлопнул дверь. Игорь тотчас могуче пнул в неё. Ванька быстро отщёлкнул замок, приоткрыл дверь, выставил в коридор бороду и спросил: — Долбанулся, что ли?.. Приглаживая руками волосы, Ванька, не глядя ни на кого, прошёл в комнату. Гапонов всё так же молча сел на кровать. Из коридора не доносилось ни звука. Генерозов, ты, наверное, пописать хочешь? Ванька заёрзал, доставая сигареты, и закурил. Гапонов тоже медленно закурил. Рыпнется — по зубам отгребёт. Сам я себя, что ли, выселю? Он мне не мешает, пусь живёт. Он имеет, и я хочу. Она же лядь ощажная. И сам я её по пьяни прищемил, но дано. Кому не дала — тот и вонял с досады. А теперь у неё есть постоянный мужик — Каминский, и ты лучше не суйся. К тому же не обломится тебе. Знаю я этих баб, замуж она хочет, вот и держиса за этого мудозвона. Зесь, в ощаге, эту лядь никто больше, кроме него, не возьмёт, а ей дано пора. Ещё один аборт — и она уже рожать не сможет, кому такая нужна будет? Тем более, если здесь, в ощаге, она мужика не заведёт, её затрахают насмерть. Ванька в изумлении присвистнул. За мужа держаса будет, хозясвенная, самосоятельная. А лядовать начнёт — успокою. А потом её под зад коленом? Не даст. Оба они замолчали. Ни к чему хорошему это не приведёт. Отстань от них обоих, Ян. Ванька поднял на него взгляд. Кто тебя отмазывал, может, помнишь? А когда из техникума тебя плющить приходили, кто ещё из наших за тебя вышел, а? Или тот случай с Вьюшковой — припомни, кто тогда всё замял? Что терь, мне те за это сю жись ноги целовать? Ты лучше отстань от Каравановой. Тебе других баб мало, что ли? Ты меня уже достал. Ванька развернулся на него, взял со стола за горлышко бутылку и вдруг швырнул её в стену над головой Генерозова. Бутылка лопнула, просыпавшись вниз, и Генерозов вжался в койку. Если ты добром отстать не хочешь, давай посчитаемся. С тебя должок и за технарей, и за Вьюшкову, и за ментов.
Алексей Иванов «Общага-на-Крови»
Теперь они были свежи и накрахмалены ночной зябкостью. В воздухе, где таял стук Лёли, не было никакого движения. Комната уже слилась с миром за стенами общаги и была словно брусок уличной чистоты, задвинутый в затхлый массив здания, как ящик. Солнечный свет, словно порезавшись, яростно пылал в гранях стаканов на столе, на грязном лезвии ножа, на ручках ложек. Лёля снова робко постучалась. От этого звука воздух вздрогнул, в окне мелькнула птица, а посреди комнаты из пустоты возникли светящиеся пылинки. За дверью послышались шорох, вздох, шаги, и Отличник уже подумал, что Лёля отказалась от своего намерения, как раздался уверенный голос Нелли: — Не открывают? Тотчас, будто нажали кнопку, включился уличный шум — невнятные голоса, щебет воробьёв, шарканье шагов, подвывание и шелест далёкого троллейбуса. Обе шторы на окне, от солнечного света ветхие, кинулись вперёд как по сигналу, развернулись и выпукло надулись парусами. Ком холодного воздуха прокатился по комнате, забурлив в пепельнице тревожно выскочившим пеплом.
Створка окна, блеснув, как выстрел в висок, стремительно захлопнулась. Шторы, словно расстрелянные, моментально обвисли.
От этого звука воздух вздрогнул, в окне мелькнула птица, а посреди комнаты из пустоты возникли светящиеся пылинки. За дверью послышался шорох, вздох, шаги, и Отличник уже подумал, что Леля отказалась от своего намерения, как раздался уверенный голос Нелли: — Не открывают? Тотчас, будто нажали кнопку, включился уличный шум — невнятные голоса, щебет воробьев, шарканье шагов, подвывание и шелест далекого троллейбуса.
Обе шторы на окне, от солнечного света ветхие, кинулись вперед как по сигналу, развернулись и выпукло надулись парусами. Ком холодного воздуха прокатился по комнате, забурлив в пепельнице тревожно выскочившим пеплом. Створка окна, блеснув, как выстрел в висок, стремительно захлопнулась. Шторы, словно расстрелянные, моментально обвисли. Пепел на столе из последних сил прополз немного и застрял на полпути среди окурков, похожих на падшую мелкую скотину.
Нелли вошла в комнату и твердо остановилась посередине. Леля, сделав страшные глаза, спряталась у нее за спиной. Отличник рассматривал их сквозь туман ресниц. Нелли была одета для института, а Леля в халате, который ей был велик и вечно сваливался у нее то с одного плеча, то с другого, как спящий кавалерист с лошади.
Пожаловаться "Общага-на-крови" Алексея Иванова "И Отличник трезво осознавал весь непреходящий ужас общаги — разгул, воровство, пьянки, предательства, произвол, идиотизм, разврат. Тот ужас, где даже истина выражается матом, где всё калечит, где над всем глумятся, где любовь — это бешенство, а души кувыркаются, как горящие птицы, где зло огромно, неистребимо и непобедимо, где кровь на всех стенах. Здесь невозможно было выиграть поединок, и любой, осмелившийся желать добра, был обречен на позор, на битье ногами, на смех и поражение. Но в том и заключалось величие общаги, что здесь никогда не кончалась очередь сумасшедших, желающих выйти на эту арену и заранее знающих, что их тела потом выволокут крючьями в выгребные ямы. Общага была просто нереальным миром, где не оставалось ничего святого, ничего неосквернённого, но почему-то только здесь был смысл искать щедрую, всемирную правду. Почему-то только здесь, в грязи и копоти, можно было Отличнику встретить свою самую чистую и нежную истину — Серафиму.
Общага-на-Крови, великая и вечная, стояла над всей вселенной, как грозный и страшный храм над полуночным озером. Отличник любил ее, хотя это было опасно для жизни". Книга, которую читатель запоминает на всю свою жизнь. Умная книга - а умная книга...
И он, будучи все тем же добрым малым, говорит, что простит им все прегрешения, потому что искренне любит их. А после того, как они все же совершают эти поступки…нет, отношение Отличника к ним не меняется хотя должно было! Не прощают за то, что позволил искупаться в грязи, что почти одобрил каждый их грех, оправдал преступления своей любовью, что был их общей Совестью и своим «всепрощением» предал. Но предавал ли? Не заметить этого сложно, поскольку Отличник — тот же самый Алеша Карамазов, на фоне которого все остальные герои кажутся падшими. Но у Иванова этот образ святоши оказывается намного трагичнее если учесть, что «Братья» Федора Михайловича не получили должного развития в планируемом продолжении. Общага не испытывает Отличника, как других героев. Он более или менее нормально устроился, даже нашел настоящую любовь, что, кажется, просто недоступно его друзьям. Читателю становится даже как-то жаль остальных, потому что им приходится тяжелее, а Отличника он вынужден недолюбливать, потому что тот не тонет в грязи вместе со всеми. Но общага на то и общага, что рано или поздно она перемалывает всех, а тем, кто не подготовлен к ее испытаниям, она не дает шанса вовсе.
Книга "Общага-на-крови" - Алексей Иванов
Несмотря на юный возраст, роман получился очень зрелый и философский. Все герои связаны самыми разными взаимоотношениями, а в центре всех перипетий главный герой — Отличник. В романе есть все, что так связано со студенчеством и разгулом — запои, страсти, измены, любовь, вражда и страх выселения. Надо все проблемы разделить на две части — разрешимые и неразрешимые.
Разрешимые отбросить.
Александр Неверов « Труд » выделил на первый план «модель человеческого общежития, метафорой которого и является общага» [17]. Общага самодостаточна — читатель так до конца и не узнаёт, в каком именно вузе учатся герои, посещают ли они занятия, и читают ли они книги. Отличник покидает стены общаги лишь два раза: «первый — чтобы случайно увидеть, как незнакомая девушка бросается с крыши, а второй — чтобы проводить возлюбленную до автобуса, который попадет в аварию со смертельным исходом» [17]. Главный страх в общаге — это подавление личности. Человек здесь ничего не значит. Во-первых, его личное мнение никем не учитывается и попирается. А во-вторых, сама система здесь обрекает на нищету и бесправие. Любая вещь здесь — шкаф, матрас или кипятильник — чужая, а заменить своей запрещено, да и нелепо. И поскольку нет права чего-либо иметь, человек становится рабом того, кто даёт ему со своего барского плеча.
В общаге и жильё, и душа человека становятся проходным двором. Тема Фёдора Достоевского при анализе романа вообще является одной из самых заметных. Со слов Екатерины Нистратовой: «По Иванову, как и в традиции русского мягкотелого философствования, нравственность — удел слабых. Как князь Мышкин или Алеша Карамазов ». Она же находит, что «секс в общаге погружён в проблематику Сонечки Мармеладовой » [14]. А вот врезается, и надолго — удивительная картинка со второй страницы романа: студентик, порезавший себе вены на унитазе; тонкая, бледная рука на белом фаянсе, на сгибе шевелится живая кровь. Вот тут в 24-летнем мастеровитом сценаристе виден оригинальный Художник: это ведь распятие ни много ни мало, и это уже не просто техника, слаженная работа машинерии, а отважная ивановская самодеятельность, его первый « пермский Бог », родственник тех инопланетных, единственных в мире деревянных существ, которые дожидаются своего Урфина Джюса в Пермской картинной галерее. Такой же ступенчатый принцип лежит в основе моделирования общаги» [11]. Рецензенты не обошли вниманием и название романа, уловив в нём аналогию не только с русскими храмами, выстроенными на месте страшного преступления Спас на Крови и Церковь Димитрия на Крови [20] , но и с конкретным Храмом на Крови — «образом, который соотносится с Екатеринбургом и несет в себе трагические коннотации , связанные с расстрелом царской семьи » [11]. Присутствие Александра Башлачёва[ править править код ] Александр Башлачёв В третьей части романа Ванька Симаков поёт на гитаре: «Долго шли зноем и морозами, всё снесли и остались вольными…» и далее идёт текст песни Александра Башлачёва « Время колокольчиков » [21].
В ответ на вопрос, случайно ли именно эта песня появляется на страницах книги, Алексей Иванов поясняет, что внутри романа — подлинный автор башлачёвского гимна [6].
А всему виной является безумный нрав компании. Это подталкивает компанию друзей на совершение сумасбродных поступков, которые порой могли вылиться во что-то глобальное и страшное. В какой-то момент комендант общежития устал от постоянных приключений, катализатором которых выступают авантюристы.
Но Отличник услышал его и окончательно проснулся. Он лежал и глядел на комнату, полную прохладного запаха улицы. Ночью Ванька, как всегда, расхлебянил окно, и темный ветер вымыл стены, вещи, тряпки, стер с их поверхности обычный их вкус — хорошо настоянного сигаретного дыма, старого пепла, пыльной материи, бумаги, кофе и чая. Теперь они были свежи и накрахмалены ночной зябкостью. В воздухе, где таял стук Лели, не было никакого движения. Комната уже слилась с миром за стенами общаги и была словно брусок уличной чистоты, задвинутый в затхлый массив здания, как ящик. Солнечный свет, словно порезавшись, яростно пылал в гранях стаканов на столе, на грязном лезвии ножа, на ручках ложек. Леля снова робко постучалась. От этого звука воздух вздрогнул, в окне мелькнула птица, а посреди комнаты из пустоты возникли светящиеся пылинки. За дверью послышался шорох, вздох, шаги, и Отличник уже подумал, что Леля отказалась от своего намерения, как раздался уверенный голос Нелли: — Не открывают? Тотчас, будто нажали кнопку, включился уличный шум — невнятные голоса, щебет воробьев, шарканье шагов, подвывание и шелест далекого троллейбуса.
Общага на крови - Алексей Иванов
Но до каких пределов дозволено доходить, не предавая себя и друзей? Алексей Иванов рассказывает о своем первом романе в интервью «Альпина. Алексей Иванов — о романе «Общага на крови».
Фыркая и шипя, она побренчала дезодорантами Игоря и сообщила: — Подлец!
Тут их тоже нет! Больше сигаретам деться некуда. Ванька спал одетым поверх одеяла лицом к стене.
Нелли, скорчив гримасу отвращения, подошла к нему и запустила руку в карман его джинсов. Когда Нелли, добыв сигареты, с презрением удалилась, Леля крадучись направилась к Ваньке. Встав на цыпочки, она осторожно заглянула ему в лицо и ласково погладила по плечу.
Леля печально вздохнула и посмотрела на Игоря. Леля опять вздохнула и отправилась к Отличнику. Она присела на край его койки, положила руки ему на грудь и, наклонившись, потянулась к нему губами.
Они мелко поцеловались несколько раз. Отличнику было приятно чувствовать мягкие Лелины губы. Отличник постучался и вошел в комнату номер двести двенадцать.
Леля сидела у стола и, обернув ладонь полотенцем, разливала по стаканам заварку из маленького пузатого чайника, похожего на игрушечного слона. Нелли с ногами забралась на подоконник и курила — она любила курить, сидя на подоконнике. В окне за ее плечом Отличник увидел угол стены общаги, сложенный из желтого, как вечность, кирпича.
Угол уходил по резкой вертикали вверх и вниз, за урезы окна. На каждом кирпиче солнечный свет играл, как мелкая вода на голышах переката. Вдалеке, за дорогой, за троллейбусной остановкой, за больничным парком, за мостом, растворяясь в утренней майской лучезарности, плавали призрачные розовые многоэтажки заречного района.
Он еще постучал. Все равно не ответили. В туалете хранили молчание. Тогда он саданул в хлипкую дверь плечом и с первого же раза вывернул хлипкий шпингалет. Дверь отскочила сантиметров на двадцать и уткнулась во что-то мягкое. В темноте ничего не было видно. Взломщик, не отводя взгляда от темной полости, протянул руку, нашарил выключатель и щелкнул. Он увидел изгиб унитаза, блестящую алую лужу в его чаше и багровые разводья на полу. На фаянсе безвольно лежала тонкая, очень бледная рука.
Намного лучше. Не откликнулся во мне «Географ», да и тема, поднятая писателем в романе, мне оказалась не особенно близка. Главный герой был никакой, и жаль егоне было, и злиться на него не приходилось на дураков не обижаются. А вот в «Общаге-на-Крови» автор, как говориться, «дал жару». С одной стороны, «Общага» — это простая, незатейливая история о пятерых друзьях из общаги, которые переживают не самые лучшие времена.
А с другой, здесь столько философии, столько неоднозначных суждений и поступков, что до самого финала читатель не в силах выбрать, на чью же сторону ему встать. Все начинается с того, что лучших друзей выселяют из общаги за пьяный дебош и воровство. Теперь на правах «нелегалов» они должны остаться там и как-нибудь пристроиться. Здесь и начинается их безвозвратное грехопадение. По одну сторону баррикад оказались Иван, Игорь, Неля и Лёля, которые всеми силами пытаются остаться на плаву что-то типа «этому дала, этому дала, этому дала, а этому тоже дала».
Аудиокниги слушать онлайн
Алексей Иванов – Общага-на-Крови. История одной из студенческих общаг, которая на много лет стала домом для персонажей данного миниатюрного эпоса, — это истинная жемчужина молодежной современной прозы. Иванов Алексей Общага-на-Крови. Алексей Иванов Общага-на-Крови. умники и максималисты, и они умеют находить причины, разрешающие совершать такие поступки, которые совершать не хочется и не следует.