Отрывки из проз но не монологи. Монологи для чтения на сцене для детей 12 лет. Фоном звучит романс "Жди меня и я вернусь" На сцене в разных местах сидят девчата, занимаются каждая свои делом: пишет письмо, читает книгу, зашивает гимнастерку, играет а гитаре, делает прическу.
Монологи о любви для чтения на сцене. Юмористические монологи для женщин - готовые тексты
Здесь Вы найдете отрывки из произведений, которые можно использовать для постановки на сцене: монологи, сценки и т.д. Юбилейный спектакль в театре Моссовета в 2010 году ов. Глава из романа "Мольер" ский. Лес (Счастливцев и Несчастливцев) н. После. готовые тексты. В нашем обзоре – 10 оригинальных монологов, популярных на Западе. текст монолога, с которым Любовь Полищук стала лауреатом конкурса и получила первую известность, как эстрадная артистка. Тексты для конкурса «Живая классика Монологи для чтения на сцене классика. Тексты для конкурса «Живая классика Монологи для чтения на сцене классика.
Финалисты конкурса "Живая классика". Тексты для конкурса чтецов
Моя мать всю жизнь работала... Какая она добрая была... Ее все любили. Она сделала меня образованной... Как она радовалась, когда я кончила гимназию! В то время она уже не могла ходить у нее был ревматизм... Умирала она спокойно... Мне - пора... А вот мне - неловко жить...
Мне кажется, что я зашла в чужую сторону, к чужим людям и не понимаю их жизни!..
С ним было необычайно тепло. Об этом Металлюге хотелось заботиться. Дни проходили просто и однообразно. Нам чего-то не хватало и не смотря на то что было хорошо, стало совсем скучно и все развалилось. Да, внучка, иногда,когда тепло и хорошо - мало, нужно что-то большее.
Пока я была с этим парнем я научилась ожиданию и терпению. Я и сейчас благодарна ему за то тепло. Какая любовь? Не знаю, точнее знаю нет её там. Она меня подкарауливала впереди. В очередной раз я скучала, и у меня была игрушка, твоя бабушка шла и думала, а не поменять ли ей игрушку или и так сойдет.
Иду значится по улице, а тут мне на встречу Чайник,тот самый Чайник, такой весь, ну Чайник. И я поняла какая же я дура была в тринадцать лет, когда этот самый Чайник был у моих ног. Я все это время искала именно Чайника. Он подошел ко мне, мы разговорились,потом спохватились, что спешим, и решили на следующий день вместе пойти на каток. Мы долго катались, смеялись, дурачились. В какой-то момент он меня поймал и поцеловал.
Мир рухнул,забился в конвульсиях и умер, не умея выдержать мое счастье. И я стала строить новый мир. Мир для меня и Чайника. Две недели я жила как в сказке. У меня был мой Чайник. Самый лучший, самый нужный.
А потом он позвонил и сказал что мы должны расстаться. Мир умер вторично. Я примчалась к нему спросить почему. Оказалось он узнал про мою игрушку, о которой я забыла. Я проклинала свою забывчивость. А Чайник ушел в армию и предоставил мне решать самой ждать его или продолжать играть.
Это был год жуткого траура. Я была живым призраком самой себя. Я ждала. Он вернулся и стал твоим дедушкой. Что значит мы оба сумасшедшие? Запомни, ребенок, твои бабушка и дедушка бесшабашные.
Тебе папа рассказывал о наших проделках? Как это до сих пор наблюдаешь?! Мы между прочим, себя достаточно прилично ведем! Стыдись, внучка, я стара, чтоб бодаться с молодежью. Ну и как итог, не знаю, что такое любовь. Говорят, она может вдруг выскочить и огреть пыльным мешком по голове, а может постепенно вырасти из одного мимолетного взгляда, может прийти и уйти, а может её нет.
Нет, я не люблю своего Чайника. Просто с ним вместе хорошо просыпаться, пускаться в авантюры,ругаться и даже скучать. А теперь налей бабушке ещё чая и беги по делам, внученька. На почте пенсионеры постоянно уносили общественную ручку, даже привязанную к стойке ниткой, — расписывались в переводах и по забывчивости клали её в сумку. Нитка рвалась. Однажды муж кассирши принес с военного завода особо тонкую и прочную резину — на… Диктофон купил.
Приятелю на новый год подарить. Малюсенький такой, цифровой. А утром одевался, так он у меня из брюк вывалился. И об коврик… трахнулся. И я его, видно, нечаянно под кровать — раз! А он на звук включается.
Ну, жезлом, знаете, палка такая для МенеджМента. Водитель выходит — лыка не вяжет, перегар, глаза красные. Давай права, иди пешком». Такую лошадь списать! Вот моё заявление!.. Заходи, Вера!..
Посмотрите на её зубы! Вера, хватит ржать, не смешно, тебя хотят списать!.. Да ничего… Встречаются в прихожей квартиры 1-го. Сколько лет, сколько зим!.. А где жена? Обещал же привезти!
Может, ты вообще холостой? Умный и ленивый. Команды пограничника выполняет не сразу, нехотя. Думает вслух. Пограничник его не слышит. Зато пес всё слышит и понимает.
Выходят вместе. Пограничник впереди. Пёс медленно, по барски садится в… Письмо от сыночки получила, не знаю, что и думать! Он у меня в армии! Сначала пишет, чтоб я за Юлькой следила, за невестой его… А чё следить? У Юльки харизьма — жуть!
А так хозяйственная. Поросей держит. Уж я её… Нас с тещей гаишник остановил… Пьяненький. И про тещу мою вдруг говорит: «А эта кто, толстая?! В поликлинике. В семь утра.
С гастритом. Мы с ним там иногда кишку натощак глотаем. Очередь в кабинет — китайская стена! Только зелёная. Потому что голодные все и злые. Злые, потому что знают, что в… Юрок!
Спать, никаких сказок! Дедушка очень устал, и нога болит. Только одну! Добрую или страшную? Страшную тебе? Описаешься опять.
А тебе добрую? Про Колобка? В общем, рассказываю одну — страшно добрую. Жили-были добрый-предобрый дедушка… и бабка! Старые… Алё! Я сказал, никуда я не поеду и ничего переписывать не буду!
Помню, вечерами, кончив работать, они садились пить чай за большой, чисто вымытый стол... Моя мать всю жизнь работала... Какая она добрая была... Ее все любили.
Она сделала меня образованной... Как она радовалась, когда я кончила гимназию! В то время она уже не могла ходить у нее был ревматизм... Умирала она спокойно...
Мне - пора... А вот мне - неловко жить...
Меня это встревожило. Главный врач так прочитал мой сон: даже не просыпаясь, я брожу в поисках самоидентификации. Потом мне приснилось, что я в Индии с заклинателем змей, и мы с ним скачем на верблюде … А самый постоянный мой сон — как я безуспешно пытаюсь вспомнить мое прошлое. Ладно, оставим сны в покое.
Итак, никакого Витторио, никаких бандитов, единственная реальная вещь — это раскладной стульчик, на котором я сидела. Где я могла взять его? Их продают с грузовика, стоящего у поворота шоссе. Люди покупают их, кладут в багажник машины и чаще всего о них забывают. Потому что не я одна страдаю амнезией. В их случае это — миниамнезия.
Одно дело — забыть о стульчике, о дне рождении тети Маргариты или о том, как звали одноклассницу с косичками, что вышла замуж за соседа. И совсем другое — забыть собственную жизнь. Учитывая, что я не помню никого из тех, кто жил со мною бок о бок, посмотрим, не помню ли я какие-нибудь вещи, к которым была особенно привязана. Расческа … маникюрные ножницы … шкатулка для лекарств … лампа … кресло … Ноль. Абсолютный ноль. А ведь у меня же был дом.
Как у всех. Каким он был? Хотелось бы, чтобы небольшим, уютным, полным книг и воспоминаний … Воспоминаний о чем? О путешествиях, допустим. Я, конечно, куда-то ездила. Вряд ли я провела всю жизнь безвылазно в маленьком городке.
Или в деревне. Это было бы ужасно. В тысячу раз лучше не иметь никаких воспоминаний, чем помнить о том, что была домашней хозяйкой в деревне, пекущей пироги и сыплющей корм курицам и уткам. А собственно, почему? Разве так уж плохо жить в деревне? Спокойная размеренная жизнь на природе.
Лучше иметь маленький домик с окнами в сад, чем большой, забитый всякой ерундой. Один мой друг коллекционирует ремесленные керамические вазочки, он покупает во всех странах мира. В Испании, в Конго, в Таиланде, в Бразилии. Все вазочки похожи друг на друга: терракотовый цвет, красное окаймление и синий орнамент. Одна и та же форма, один и тот же тип, один и тот же рисунок. О чем это говорит?
О том, что ремесло одинаково по всему свету. У меня есть друг, который коллекционирует вазочки?! Откуда я это взяла? Может, об этом рассказывала синьора с нервным истощением? Я с такой жадностью отношусь к воспоминаниям, что краду их у всех кряду. Я воровка.
Воровка воспоминаний. Может, было бы лучше, если бы я умерла. Интересно, что бы написали на моей могиле? А какой памятник поставили бы? Такой же, как Неизвестному солдату? Боже, что за чушь я несу!
Говорю, говорю, говорю без конца, но так ни на йоту не приближаясь к тому, чтобы узнать, кто я, кем я была. Может быть, учительницей? Вряд ли, для учительницы у меня мало терпения. Тоже вряд ли. Я робкая и не умею выступать на публике. Профсоюзным функционером?
Агентом бюро путешествий? Секретаршей на предприятии? Ладно, оставим и эту тему. Единственное, о чем я могу судить с уверенностью, что я не Красная Шапочка и не встретила на своем пути злого Серого волка. Или встретила? Кто-то же бросил меня на обочине шоссе!
Или держал в пещере … Всё. Хватит фантазий. Я постоянно размышляю над самыми разными фактами в надежде, что вдруг мелькнувшая мысль подаст мне намек на какие-то связи с прошлым. Увы, никакого результата. Я знаю только, что я не из буржуазок, у меня не буржуазный менталитет. Я легко ориентируюсь в проблемах современности и понимаю логику молодых.
Господи, одного-единственного воспоминания мне было бы достаточно, чтобы проникнуть в собственную тайну. Потянуть за него, как за кончик нити, и осторожно размотать весь клубок, нигде не порвав … Я что-то говорила о доме?.. Каким он мог быть? Мне хотелось бы иметь собственный дом. Спокойное и уютное место, пристанище, где можно укрыться, готовить еду, отдыхать, читать, в окружении дорогих людей. Большой дом, где у каждого была бы своя зона свободы.
Мне не хотелось бы быть хозяйкой огромной квартиры, обставленной модным дизайнером, лишенной индивидуальности, где каждая вещь хотя и размещена со вкусом, но чужая. Дом есть дом, и когда человек обживает его сам, понемногу, дом делается его. Еще лучше, если бы он представлял собой одну-единственную огромную комнату, полную книг и картин, с балконом, открывающимся в сад. У синьоры из одиннадцатой палаты, этой старой карги, целый дворец, чьи стены увешаны портретами ее предков. У каждой семьи тысячелетняя история. Только простые люди не помнят ее, зная, да и то не всегда, лишь своих дедушек и бабушек.
О чем это я? О чем я говорила? С годами память слабеет. Достаточно маленького сбоя, и уже не помнишь, о чем шла речь. Надо чего-нибудь попить для укрепления памяти … Для укрепления памяти? А что укреплять, если я ее всю потеряла!
А, вспомнила … Я говорила о синьоре из одиннадцатой палаты, владелице огромного дворца в двадцать комнат, в котором она чувствует себя одинокой и потерянной, умирая в нем от тоски. Вот почему она частенько ложится в эту клинику. Чтобы развеяться. Ей бы приютить в своем дворце несколько семей из бараков — она бы враз забыла об одиночестве. У нее была бы большая компания. Молодежь, старики, мужчины, женщины.
А главное — детишки, которые скакали бы от радости на креслах и диванах в заляпанных грязью башмаках или раскачивались бы на гигантских дворцовых люстрах, как на качелях. И она умерла бы от инфаркта, увидев, как мальчишка грохнулся на пол вместе с люстрой. Инфаркт не от того, что она переживала бы за мальчишку, а оттого что люстра разбилась вдребезги. Это была бы красивая смерть. Потому что она ушла бы без страданий. А в мире стало бы одним бесполезным человеком меньше.
Я везучая. У меня ничего нет. Халат на мне и ночная рубашка принадлежат клинике. Даже расческа и щетка для волос не мои, они предоставлены мне клиникой во временное пользование. Как и мыльница. Мыло можно считать моим, поскольку я имею право использовать его до конца.
Единственная вещь, принадлежащая мне, — зубная щетка. Мне подарил ее главврач. Я капиталистка или нет?.. Как бы то ни было, когда ты не владеешь ничем, кроме зубной щетки, ты себя прекрасно чувствуешь. Ты как бы пребываешь в естественном состоянии, в каком пребывал первый человек. У меня в собственности нет даже ни единого воспоминания.
Что ж, придется с этим смириться. Со временем у меня появятся новые воспоминания. Я просто обязана сотворить их сама себе. Невыносимо не иметь воспоминаний. Без них мои ночи превратились в кошмар. Я кладу голову на подушку, закрываю глаза и начинаю вспоминать, что со мной приключилось сегодня днем, затем перехожу к дню вчерашнему, иду все дальше и дальше, пока все не заканчивается моей встречей с главным врачом на дорожной обочине.
Будет ужасно, если у меня так и не появится других воспоминаний. Если бы на меня вдруг набросился некто и попытался задушить меня, а мне удалось бы вырваться, я запомнила бы нападавшего, и у меня появилось бы воспоминание. Так что же, я должна пожелать, чтобы на меня напали, чтобы его обрести? Не будем отчаиваться. Я всегда могу придумать себе воспоминания. Тем более, что в моем возрасте, в пятьдесят, чуть больше или чуть меньше, мозги уже не так сопротивляются, когда ты навязываешь им ложные воспоминания.
Я их сочиню, такими, какими мне понравятся. Я придумаю, что у меня была необычная, богатая страстями жизнь, какой не было ни у одной женщины на свете. Жизнь, наполненная радостью, успехами, без страданий и тоски, без малейших сожалений и раскаяний. Я придумаю, как была любима и желанна, как путешествовала и видела красивейшие уголки мира, как мне дарили чудесные вещи, о которые мечтают все женщины. Я могу еще полюбить. И могу еще быть любимой.
Разве нет? Больше, чем обрести память, я хотела бы обрести мужчину, который будет нежен со мной, будет ласково перебирать мои волосы и, обнимая меня, будет уверять, что очень меня любит. Видеть его лицо рядом с моим, когда просыпаешься утром, а ночью слышать его дыхание … гладить его тело, отдыхающее возле меня… не только от самого любовного акта, но и от всех деликатных трепетных проявлений любви … Что я могу знать о любви, если ничего не помню? Любая женщина, даже потерявшая память, знает, что такое любовь. Ее инстинкт подсказывает. Как мне хотелось бы, чтобы эта женщина без прошлого обрела в будущем хотя бы немного любви!
Я смотрю на себя в зеркало … вижу свое бледное, без макияжа, лицо … вижу глаза, исполненные печали … печали, но не отчаяния … потому что, несмотря ни на что, я остаюсь оптимисткой. Я верю в жизнь. И я не сдаюсь. Во мне горит страстное желание жить. Ведь жизнь не кончается в пятьде- сят, чуть больше или чуть меньше.
Юмористические монологи для женщин - готовые тексты
| StudyQA — 10 лучших монологов для прослушиваний | текст монолога, с которым Любовь Полищук стала лауреатом конкурса и получила первую известность, как эстрадная артистка. |
| Финалисты конкурса "Живая классика". Тексты для конкурса чтецов | Монолог Маши (для неопределенного возраста, могут читать и те, кто постарше, и те, кто помоложе). |
| Монологи о любви для чтения на сцене. Юмористические монологи для женщин - готовые тексты | Монологи о любви для чтения на сцене. |
| Монологи для детей для чтения на сцене | Монолог Анны Павловны (жены Вышневского, сцена финального объяснения с супругом). |
Монологи для детей для чтения на сцене
| Отрывок для чтения с выражением | С 2000-го я несколько лет увлеченно строгал монологи для нашей юмористической эстрады, кому-то они пришлись по душе, кому-то не очень, но я благодарен всем – это была замечательная школа. |
| Монологи для чтения на сцене русские бабки. Юмористические монологи для женщин - готовые тексты | Монолог для поступления в театральный к тебе, всем процессом, и щита на три, на четыре. |
| Лирический монолог для чтения вслух со сцены 1 | Главная» Новости» Монологи для чтения на сцене для детей 12 лет. |
Сообщить об опечатке
- Монологи для чтения на сцене для детей 12 лет
- Смотрите также
- Монологи для чтения на сцене русские бабки. Юмористические монологи для женщин - готовые тексты
- Аркадий Хайт
- Монологи для поступления
Монологи для женщины короткие. Как подбирать монолог при поступлении в театральный вуз
Монолог для прослушивания «Двенадцатая ночь»: Виола. Монолог Григория (сцена битвы с австрийцами). Фоном звучит романс "Жди меня и я вернусь" На сцене в разных местах сидят девчата, занимаются каждая свои делом: пишет письмо, читает книгу, зашивает гимнастерку, играет а гитаре, делает прическу. Скажу сразу: списка идеальных монологов для актеров просто не существует. Фоном звучит романс "Жди меня и я вернусь" На сцене в разных местах сидят девчата, занимаются каждая свои делом: пишет письмо, читает книгу, зашивает гимнастерку, играет а гитаре, делает прическу. готовые тексты. В нашем обзоре – 10 оригинальных монологов, популярных на Западе.
Монолог для поступления в театральный для девушек, который станет ключом от дверей большой сцены
Женский монолог в стихах. Юмористические монологи для женщин. Смешные короткие монологи. Веселый монолог для девочки. Стих быть или не быть. Шекспир быть или не быть. Стихи о театре. Стихи про театр для детей.
Стихотворение в театре. Детский стих про театр. Монолог о дружбе. Короткий монолог о любви. Монолог о дружбе Измайлов. Стих монолог. Составить монолог.
Любой монолог на любую тему. Письма моего сердца. Алина Ермолаева цитаты. Стихотворение в театре Агния Барто. Стих в театре Агния Барто. Агния Барто балет стихотворение. Стихотворение Агнии Барто в театре текст.
Диалог и монолог. Понятие диалог и монолог. Диалог и монолог 2 класс. Афоризмы про театр. Гамлет принц датский иллюстрации. Шекспир у. Иллюстрации к трагедии Шекспира Гамлет.
Борис Дехтерев иллюстрации Гамлет. Карету мне карету монолог Чацкого. Чацкий карету мне карету монолог. Горе от ума карету мне. Но нищета Милостивый Государь нищета порок-с. Бедность не порок нищета порок. Бедность не порок чьи слова в преступлении и наказании.
Бедность не порок это истина. Борис Пастернак Гамлет. Борис Пастернак Гамлет иллюстрации. Гамлет текст. Гамлет гул затих. Монолог картина. Монолог в картинах русских художников.
Портрет для монолог. Монолог Чацкого и Фамусова горе от ума. Ценности Фамусова и Чацкого. Столкновение Фамусова и Чацкого. Мысли Чацкого и Фамусова. Сценический монолог. Театральные монологи для подростков.
Монологи о любви. Монолог о любви центр драматургии. Красивый монолог о любви. Монолог Гамлета быть или не быть на русском. Юмористические монологи для детей.
Когда поднимается занавес и при вечернем освещении, в комнате с тремя стенами, эти великие таланты, жрецы святого искусства изображают, как люди едят, пьют, любят, ходят, носят свои пиджаки; когда из пошлых картин и фраз стараются выудить мораль - маленькую, удобопонятную, полезную в домашнем обиходе; когда в тысяче вариаций мне подносят все одно и то же, одно и то же, одно и то же, - то я бегу и бегу, как Мопассан бежал от Эйфелевой башни, которая давила ему мозг своей пошлостью. Нужны новые формы. Новые формы нужны, а если их нет, то лучше ничего не нужно. Смотрит на часы. Я люблю мать, сильно люблю; но она ведет бестолковую жизнь, вечно носится с этим беллетристом, имя ее постоянно треплют в газетах, - и это меня утомляет. Иногда же просто во мне говорит эгоизм обыкновенного смертного; бывает жаль, что у меня мать известная актриса, и, кажется, будь это обыкновенная женщина, то я был бы счастливее. Дядя, что может быть отчаяннее и глупее положения: бывало, у нее сидят в гостях сплошь все знаменитости, артисты писатели, и между ними только один я - ничто, и меня терпят только потому, что я ее сын.
Я была первой из нашего класса, кто вышел замуж. Причем не за кого-нибудь, а за красного командира пограничника. Через год я родила мальчика. Я была самой счастливой женщиной на свете... Эта проклятая война! Я не жалела себя, своей жизни и молодости, потому что все время думала о том, что куда важнее чем я, мой муж, который геройски погиб во второй день войны... А если мои сын останется сиротой, мой маленький сын, в этом огромном и страшном мире..... Я все время думаю о нем: " Как переживет он войну? И как потом сложится его жизнь? Как страшно видеть смерть и промолчать И знать, что ничего вернуть назад нельзя. Увидеть, как сестренку добивают, Но не увидеть жалости в глазах убийц, Как тяжело в войну бывает, Уж я то знаю. Я - боец! Шутила и смеялась всю дорогу, Ни страха, ни усталости в глазах. И одному лишь было видно Богу, Как всё болит внутри, там, глубоко впотьмах... Так что к этим сволочам немецким у меня свой личный счет имеется! Маму, сестренку, братишку... И я совсем одна осталась.... И сказала я себе тогда: патроны кончатся - прикладом добью, мертвой буду - а зубами загрызу.... Монолог Женьки обрывает звук автоматной очереди, все девушки встревожено оглядываются, встают со своих мест и выстраиваются в одну линию и пятеро из них делают шаг вперед 6. У всех после прочтения повести отложилось в понимании этакая "боевая девчонка, фронтовая подруга... А мне виделась полнейшая незащищенность. Девчонка, генеральская дочка, у которой на ее глазах расстреляли всю семью, которая осталась одна одинешенька посреди войны и пыталась выжить, как сумела. И я попросила Настю рассказать об этом. У нее получилось очень хорошо. Среди зрителей было много детей начальной школы 2-3 класс , но плакали все: и взрослые , и дети. И сами девчонки уходили со сцены в слезах.
Эти слова так взбесили Коратыгина, что он зажал пальцем одну ноздрю, а другой ноздрей сморкнулся в Тикакеева. Тогда Тикакеев выхватил из кошелки самый большой огурец и ударил им Коратыгина по голове. Коратыгин схватился руками за голову, упал и умер. Вот какие большие огурцы продаются теперь в магазинах! Запрещается во избежание штрафа провозить в вагонах трамвая живых поросят. Прототипом Ивана Васильевича послужил Константин Станиславский, Максудова — сам Булгаков: «Вместе с надвигающимися сумерками наступила и катастрофа. Ну, прощай! Очень скоро ты придешь за мною… П е т р о в. Что ты делаешь?! Это надо вычеркнуть, не медля ни секунды. Зачем же стрелять? Пусть кончит и пусть заколется кинжалом! На мосту появился человек с винтовкой в руке. Опять выстрелы! Что за бедствие такое! Знаете что, Лео… знаете что, вы эту сцену вычеркните, она лишняя. Зачем это?
Бороться, искать, найти, не отпускать!
- Тексты для конкурса «Живая классика»
- Дамская ирония: своим мечом да по своим… соседкам!
- Международный информационно-просветительский проект
- Смотрите также
- Материалы для театральной студии | Образовательная.
- Монологи для чтения на сцене русские бабки. Юмористические монологи для женщин - готовые тексты
Эстрадный монолог от женского лица для экзамена
| Финалисты конкурса "Живая классика". Тексты для конкурса чтецов | Блог Аллы Гурьевой | Юбилейный спектакль в театре Моссовета в 2010 году ов. Глава из романа "Мольер" ский. Лес (Счастливцев и Несчастливцев) н. После. |
| Топ-10 смешных отрывков из русской прозы | Сегодня (6 сентября, вторник) в 14-00 по мск основатель группы Театральные монологи Александр Баринов ответит на вопросы по театру, поступлению в творческие вузы, и на прочие, если у кого-то они есть. |
Посоветуйте монолог на конкурс чтецов
МОНОЛОГИ. Коллекция монологов из пьес и отрывков из прозаических произведений. Это серия монологов из жизни современных родителей в исполнении любимых российских актрис: Анны Михалковой, Юлии Пересильд, Виктории Исаковой, Марии Мироновой, Виктории Толстогановой и Валентины Ляпиной. Отрывки из проз но не монологи. Монологи для чтения на сцене для детей 12 лет.
Эстрадный монолог от женского лица для экзамена
Я позволю себе подойти к великой дате просто, как говорится, по-человечески Такой чистосердечный подход, я полагаю, еще более приблизит к нам образ великого поэта. Итак, сто лет отделяют нас от него! Время действительно бежит неслыханно быстро! Германская война, как известно, началась двадцать три года назад. То есть, когда она началась, то до Пушкина было не сто лет, а всего семьдесят семь.
А я родился, представьте себе, в 1879 году. Стало быть, был еще ближе к великому поэту. Не то чтобы я мог его видеть, но, как говорится, нас отделяло всего около сорока лет. Моя же бабушка, еще того чище, родилась в 1836 году.
То есть Пушкин мог ее видеть и даже брать на руки. Он мог ее нянчить, и она могла, чего доброго, плакать на руках, не предполагая, кто ее взял на ручки. Конечно, вряд ли Пушкин мог ее нянчить, тем более что она жила в Калуге, а Пушкин, кажется, там не бывал, но все-таки можно допустить эту волнующую возможность, тем более что он мог бы, кажется, заехать в Калугу повидать своих знакомых. Мой отец, опять-таки, родился в 1850 году.
Но Пушкина тогда уже, к сожалению, не было, а то он, может быть, даже и моего отца мог бы нянчить. Она, представьте себе, родилась в 1763 году, так что великий поэт мог запросто приходить к ее родителям и требовать, чтобы они дали ему ее подержать и ее понянчить… Хотя, впрочем, в 1837 году ей было, пожалуй, лет этак шестьдесят с хвостиком, так что, откровенно говоря, я даже и не знаю, как это у них там было и как они там с этим устраивались… Может быть, даже и она его нянчила… Но то, что для нас покрыто мраком неизвестности, то для них, вероятно, не составляло никакого труда, и они прекрасно разбирались, кого нянчить и кому кого качать. Значит, это уж она сама кого-нибудь нянчила. И, может быть, качая и напевая ему лирические песенки, она, сама того не зная, пробудила в нем поэтические чувства и, может быть, вместе с его пресловутой нянькой Ариной Родионовной вдохновила его на сочинение некоторых отдельных стихотворений».
Садизм католической иконографии. Восторг перед самыми ужасными муками. Эту святую звали Святая Олива! Боже мой, я помню даже имена святых! И не помню свое … Зубы. Все на месте. И все мои. Хотя нет, вот два искусственных.
Мост, связывающий коренной и малый коренной. По зубам можно что-то узнать, но где найдешь того ортопеда, который ставил этот мост! Посмотрим на лицо. Вода и мыло, никакого макияжа. Может, я никогда его и не пользовалась. Только чуть-чуть подвести глаза. Удлинить карандашом, немного зеленой или синей тени на веки. И слегка помадой по губам.
С годами губы блекнут. Вянут как цветы. С каждым днем мы понемногу умираем, а с нами и наши краски: кожа сереет, волосы седеют, глаза теряют свой блеск … Может, лет в восемнадцать я одним взглядом покоряла мужчин, но сейчас глаза помутнели, оболочка глаза потеряла свой блеск, а зрачок — свое сияние. Была ли я красива в юности? Я провожу целые часы перед зеркалом, стараясь вспомнить, каким был мой взгляд, какой — улыбка … Но мое лицо ничего мне не говорит. Оно мне близко, как лицо знакомого или часто встречающегося человека, имени которого я не знаю, как не знаю ничего, что могло бы нас с ним связывать. Иногда мне кажется, что из зеркала на меня смотрит вообще чужой человек. У меня амнезия.
Лопнул какой-то едва заметный сосудик, и в мозг поступает меньше крови. Люди — совершенные механизмы, но достаточно пустяка, чтобы мы поломались. Из-за этого лопнувшего сосудика я больше не знаю, кто я такая, не нужная ни себе, ни другим. Хотя все кругом убеждают меня, что я не права, что я могу еще приносить пользу. Кому может быть полезен человек, потерявший память? И меня не утешает, что мир полон бесполезных особей, которые, тем не менее, остаются счастливыми и довольными. То же самое можно сказать о многих политиках … И о тех старых упрямцах, которые не желают принимать мир таким, каков он есть, а только и заняты тем, что критикуют его! Они не хотят признать, что мир давно принадлежит не им, а молодым, которые перекраивают его на свой вкус.
Господи, сколько среди нас бесполезного хлама, не отдающего себе отчета в том, что есть всего лишь пара причин, оправдывающих наше присутствие на этой земле: любить и быть нужным кому-то другому. Я стараюсь занять себя делом, навещаю других пациенток, разговариваю с ними, подбадриваю, пытаюсь помочь персоналу … Но этого мало, чтобы придать смысл моей жизни. Если у меня нет воспоминаний, что я могу рассказать кому-то? Я слушаю их воспоминания. Потому что они есть у всех. Хорошие, плохие, печальные. Воспоминания о любви, об изменах, о смертях, об отчаянии и о радости. О радости реже всего.
Не могу понять, почему все предпочитают воспоминания грустные. Может, потому, что они придают жизни содержательность. Чем жизнь полнее трагедиями, тем она интереснее. Я тоже была героиней в своей жизни? Все люди, даже малоодаренные и малозаметные, являются героями в своей жизни. Какой была моя? Или унылой? Может быть, я была охвачена любовной страстью?
Или кровосмесительной любовью, положим, к сыну моего мужа или к моему отцу, или к моему брату … упав ничком на кровать и безутешно рыдая, кусая подушку и страдая от того, что моя любовная мечта абсурдна и несбыточна?.. Нет, любовь не бывает абсурдной. Даже если ты любишь женатого мужчину, у которого жена-паралитичка и выводок малолетних детей … или высокопоставленного прелата … или мужа своей сестры … всегда найдешь возможность заняться любовью с любимым мужчиной. Не сможешь жить с ним? Это еще лучше. Совместная жизнь съедает самые сильные чувства. Чтобы придать жизни смысл — достаточно часа счастья. Настоящего, полного, волшебного часа счастья, разделенного с любимым человеком.
Может быть, больше и не надо, чтобы сохранить свои иллюзии. Мамма миа, как я цинична! С другой стороны, если женщина в пятьдесят лет, чуть больше или чуть меньше, остается сентиментальной, то она просто дура. Хотя вряд ли в моей жизни, действительно, была кровосмесительная любовь. С потерей памяти я чувствую себя непорочной, свободной, почти воздушной. Поскольку нет воспоминаний — нет и угрызений совести, нет ни тревог, ни сожалений. Я ощущаю себя девочкой, жизнь которой только-только начинается. Но порой я чувствую внутри такую пустоту, что хочется выть от отчаяния.
Не знаю, на что я готова ради воспоминания. Хотя бы одного-единственного. Неважно, какого, пусть самого ужасного, самого отвратительного, зато моего и только моего. Мне бы хватило одного, чтобы заполнить пустоту. Хотя после одного воспоминания мне наверняка захочется следующего, потом еще и еще, чтобы узнать все, что случилось в моей жизни. Я не могу дальше выносить этого существования, в котором нет детства, нет юности, нет радостей, нет горестей. Мне мало только красок. Что мне делать с этими красками?
В этих стенах я единственная, у кого отсутствуют воспоминания. Я, правда, ничего не помню. Кроме того, что сидела на раскладном стульчике в тот момент, когда передо мной остановился огромный автомобиль. С этого момента начинается моя жизнь. А что, если это мой муж высадил меня на обочине шоссе? У меня деловая встреча. Вот так все было. Именно так.
А я, кретинка, его послушалась. С какой стати? А с той, что любящая женщина всегда делает то, что говорит ей любимый мужчина. Он нажал на акселератор и исчез. А потом наступила ночь, а он все еще не возвращался, и я очень испугалась. На рассвете я все еще была там, рыдая и моля о помощи. Но машины пролетали мимо, не обращая на меня внимания. Никто меня не замечал.
А если и замечал, то делал вид, что не замечает. Люди стали настолько равнодушны, настолько безразличны ко всему. Это подтвердила доктор-блондинка: человек может биться в агонии средь бела дня на тротуаре центральной улицы, и никто не озаботится его состоянием. Людские сердца очерствели. Мы обращаем внимание только на то, что нам интересно. Ну не мерзость ли! Почему мой муж оставил меня на шоссе? Может быть, я для него перестала существовать, потому что больше ничего не могла дать ему?
И как результат той ужасной ночи, когда он не вернулся, со мной случился нервный шок, и я потеряла память? Как бы мне хотелось знать, почему на самом деле он так поступил со мной? Я ему надоела? Он нашел себе другую, моложе? Мужики так устроены, когда они чувствуют приближение старости, обманывают себя тем, что могут вернуть молодость в объятьях девчонок. Но девчонкам старики очень быстро надоедают, и рано или поздно они бросаются в объятья парней своего возраста. Скоро и мой муженек останется один. И без нее, и без меня.
И поделом ему! Как ему удалось уговорить меня? Кажется, я не из тех, кто легко поддается уговорам. Видно, мне и в голову не могло придти, что он, действительно, хочет избавиться от меня. Я верила ему, потому что очень любила. Любовь — самое дурацкое из чувств. Такой же, как те, кто, желая избавиться от кошки или собаки, делившей жизнь с ними и их детьми, выбрасывают животное из окна автомобиля и уезжают. А несчастная тварь, воспринимая это как очередную игру, несется вслед за машиной и в девяноста случаях из ста гибнет под колесами автомобилей.
Я не погибла. Под колесами автомобиля. Я сидела на стульчике на обочине и этим спаслась. Я не животное, которое живет только инстинктами, у меня есть мозги, я ими соображаю и понимаю, что мой муж бросил меня. Подумать только! Я любила его, дарила ему свою нежность, содержала в порядке дом, гладила его рубашки, готовила разную вкуснятину, поскольку он был гурман! Он вхож к важным людям и обещал посодействовать моей карьере. Все ради того, чтобы доставить удовольствие моему мужу, помочь его карьере … Потому что мужчины хуже детей.
Если они чего-то хотят — вынь им и положь. А после всего этого они бросают вас на шоссе. Ну да, сейчас мода на уик-энды. Их изобрели американцы или англичане? Я не знаю, но именно в американских фильмах он и она знакомятся на уик-энде, влюбляются на уик-энде и кончают с собой во время уик-энда. В каком-нибудь мотеле. Убогая фантазия у глупых авторов этих глупых фильмов. Разумеется, в Америке есть и умные люди, но в массе своей американцы невежественны.
Пациентка из одиннадцатой палаты заработала нервное истощение как раз из-за того, что два года жила в небольшом провинциальном городке Соединенных Штатов. Там никто ничего не читал. За два года синьора из палаты номер одиннадцать видела только одну книгу — Библию. Но и из нее они читают пару абзацев во время воскресной мессы в церкви и все. С тем результатом, что мужчина — мой муж — бросает свою жену — меня — на обочине шоссе, где она — я — могла бы умереть с голоду, не сломайся мотор у автомобиля главврача психиатрической лечебницы. Если только он — муж — не собирался приехать за мной, но не сумел, поскольку стал жертвой дорожной аварии … Возможно такое? Вполне возможно!
И хотела бы в могилку с собой унести, да нельзя! Как ты думаешь, легко мне они, эти четыре тысячи душ, достались? Нет, друг мой любезный, так нелегко, так нелегко, что, бывало, ночью не спишь - все тебе мерещится, как бы так дельцо умненько обделать, чтоб до времени никто и пронюхать об нем не мог! Да чтобы кто-нибудь не перебил, да чтобы копеечки лишненькой не истратить! И чего я не попробовала! Это уж в последнее время я в тарантасах-то роскошничать начала, а в первое-то время соберут, бывало, тележонку крестьянскую, кибитчонку кой-какую на нее навяжут, пару лошадочек запрягут - я и плетусь трюх-трюх до Москвы! Плетусь, а сама все думаю: а ну, как кто-нибудь именье-то у меня перебьет! Да и в Москву приедешь, у Рогожской на постоялом остановишься, вони да грязи - все я, друзья мои, вытерпела! На извозчика, бывало, гривенника жаль, - на своих на двоих от Рогожской до Солянки пру! Даже дворники - и те дивятся: барыня, говорят, ты молоденькая и с достатком, а такие труды на себя принимаешь! А я все молчу да терплю. И денег-то у меня в первый раз всего тридцать тысяч на ассигнации было - папенькины кусочки дальние, душ со сто, продала, - да с этою-то суммой и пустилась я, шутка сказать, тысячу душ покупать!
Еще бы! Ей хочется жить, любить, носить светлые кофточки, а мне уже двадцать пять лет, и я постоянно напоминаю ей, что она уже не молода. Когда меня нет, ей только тридцать два года, при мне же сорок три, и за это она меня ненавидит. Она знает также, что я не признаю театра. Она любит театр, ей кажется, что она служит человечеству, святому искусству, а по-моему, современный театр - это рутина, предрассудок. Когда поднимается занавес и при вечернем освещении, в комнате с тремя стенами, эти великие таланты, жрецы святого искусства изображают, как люди едят, пьют, любят, ходят, носят свои пиджаки; когда из пошлых картин и фраз стараются выудить мораль - маленькую, удобопонятную, полезную в домашнем обиходе; когда в тысяче вариаций мне подносят все одно и то же, одно и то же, одно и то же, - то я бегу и бегу, как Мопассан бежал от Эйфелевой башни, которая давила ему мозг своей пошлостью. Нужны новые формы.
Монологи для чтения на сцене для детей 12 лет
Вы только подумайте - еще 20 лет тому не было Интернета, мобильников, 100 каналов ТВ, бесплатного телефона "Скайп" со всем миром... Если бы кто-то сказал тогда, что телефон можно будет носить в кармане, никто бы не поверил. Кто это сказал? Кто помнит? Можно и при ста каналах телевидения не знать, куда себя деть и выть дома от тоски. А мы с Машкой хотим... Выйти погулять? А потом обратно? Погоди, еще недолго осталось. Три месяца.
Выпустить досрочно за хорошее поведение? Да ладно, посиди там, ты же на всем готовом, чем плохо. Говорить громче, тебе не слышно? Хорошо, постараюсь. Нам с Машкой теперь можно выбирать, где родиться. Если она родится в Америке - сможет стать президентом. В зал Тссс! А если честно - хотим мы все одного и того же. Чтоб жить нормально, чтоб бомбы на нас не падали, чтоб какой-нибудь подонок в темном углу не пристукнул, и в автобусе не взорвал, чтоб денег хватало на все, и еще немножко оставалось, чтоб любили нас такими, как мы есть, чтобы власть мозги не трахала...
Так вот - если раньше все было хуже, чем сейчас, значит, завтра будет еще лучше. Логика, и никуда от нее не деться. А значит - все будет хорошо. Дай Бог, чтоб не было хуже, а лучше сами сделаем. Мы с Машкой вам желаем - где бы вы ни жили - в России, в Украине, в Израиле - мира вам всем и счастья! Шалом алейхем! Мир вам! Благодетельница Тихо! В очередь, сукины дети, в очередь.
Василий Петрович, вы уж пропустите женщину вперед, не наглейте. Это, между прочим, я за вами не первый раз замечаю. Будете так себя вести, поставлю в конец очереди. И не надо скандалить. Ах так? Все, я тебя лишаю порции. Можешь жаловаться хоть в ООН. А не пошли бы вы, достопочтеннейший сэр, на хер? Научись сначала вести себя по-человечески.
Мария Петровна! Вы, я смотрю, опять беременны. Нельзя же так. Любовь любовью, надо же и о будущем думать. Кто будет кормить всю эту ораву? Вы на меня надеетесь, а не дай бог со мной что-нибудь... Тихо, я это только для примера сказала, сразу паниковать. Я вам обещаю, я буду вечно. А то никому верить нельзя.
С этим коммунизмом сколько лет яйца морочили, теперь вот с раем. Вот с меня брали бы пример. Вот я не обещаю счастье в следующей жизни. Что у меня есть сейчас, я то и даю. До посмертной жизни еще дожить надо, а кушать-то сейчас хочется. Значит так, пацаны. Прекратить бардак!. Сидеть тихо и слушать! Консервов сегодня не будет, только сухой паек.
Кто там возмущается? А ну, иди сюда. Что у тебя за вид? На вот тебе зеркало, на себя посмотри. То-то же. Нет, зеркало себе оставь. Будешь на себя любоваться. Совсем человеческий облик потерял. Так, кому медпомощь нужна?
Добрый доктор Айболит спирт весь выпил, паразит. Что у тебя с глазом? Из-за кого? Из-за вот этой шалавы? Да ты посмотри на нее, это же кошка драная. И из-за нее стоило глазом рисковать. У тебя глаз сколько, десяток? А у тебя что? О, это серьезное дело, садись в машину, поедем к врачу.
Ну все, ребята, до скорого. Живите тут тихо, мирно, не ссорьтесь. И помните, что сказал один умный человек 2000 лет тому - любите друг друга, сукины дети. Все, я поехала, у меня еще таких как вы... И нечего здесь орать. Я сказала, что приеду, значит приеду. Я же не правительство. Когда я вас обманывала? Ждите меня в следующий четверг, в 4.
Нет, в 4. А так, чтоб жизнь медом не казалась. Кто там жалуется на жизнь? Кому там тяжело? А мне, думаете, легко? Я целый день мотаюсь по городу, кормлю вас за свой счет. Тут еще не перепутать - кому "Вискас", кому "Педигри", а кому - борщ с пампушками. Ну, чао, то есть мяу. До скорого.
Привет всем нашим. Жена в космосе Алло, космический корабль слушает. Почему неправильно отвечаю? А как надо? Нет, птичка, командира корабля нельзя. Коля, то есть Сокол, кушает. Он вам потом перезвонит. Сообщить наши точные координаты? Сзади нас полно разных звезд, впереди тоже, а ровно посредине - наш космический корабль.
Ну что вы там такие тупые в центре управления полетом. Где Марс? Погодите, я спрошу у командира. Нет, он говорит, что он не брал. И Мурзик не брал. Это вы сами его куда-то засунули. Набирает номер на мобильнике Люська! Угадай, откуда я звоню. Из кос...
Нет, не из "Косметики". Из космоса. Ну честно, чтоб мне на распродажах не бывать. Я пришла на комиссию по космосу и сказала этим генералам - или я лечу с Колей, или я вам тут сейчас устрою такое, что вы будете помнить до конца жизни и даже больше. Потому что рядом с космонавтом должен быть близкий человек. А то эти блондинки с рожками в летающих тарелках только и ищут чужого мужика выхватить к себе на Альфу Центавру. И рожают там себе альфацентаврят от наших мужиков. Эти идиоты нам дали из еды одни тюбики, так я засунула в лифчик судака. Я его почистила, так чешуя до сих летает по всей кабине.
Медный таз для варенья я тоже захватила. Куда засунула? Угадай с трех раз, что у меня накрылось медным тазом. Коля, не отвлекайся, тебе уже пора спать. Какие еще эксперименты на орбите? Не морочь голову. Почисти зубы и ложись, я тебе постелила простыню в синих цветочках. Это потолок? Ты еще послушай этих умников из центра управления полетом, они тебе расскажут.
У меня пол здесь. Потолок там.
Я отвела от лица пуховый платок, слегка отклонила голову, чтобы он поцеловал меня. Поцеловав, он посмотрел мне в лицо. Воздух совсем зимний. Если меня убьют, ты все-таки не сразу забудешь меня? Я подумала: «А вдруг правда убьют? Я не переживу твоей смерти! Он, помолчав, медленно выговорил: — Ну что ж, если убьют, я буду ждать тебя там.
Ты поживи, порадуйся на свете, потом приходи ко мне. Я горько заплакала... Утром он уехал. Мама надела ему на шею тот роковой мешочек, что зашивала вечером, — в нем был золотой образок, который носили на войне ее отец и дед, — и мы перекрестили его с каким-то порывистым отчаянием. Глядя ему вслед, постояли на крыльце в том отупении, которое всегда бывает, когда проводишь кого-нибудь на долгую разлуку, чувствуя только удивительную несовместность между нами и окружавшим нас радостным, солнечным, сверкающим изморозью на траве утром. Постояв, вошли в опустевший дом. Я пошла по комнатам, заложив руки за спину, не зная, что теперь делать с собой и зарыдать ли мне или запеть во весь голос... Убили его — какое странное слово! И вот прошло с тех пор целых тридцать лет.
И многое, многое пережито было за эти годы, кажущиеся такими долгими, когда внимательно думаешь о них, перебираешь в памяти все то волшебное, непонятное, непостижимое ни умом, ни сердцем, что называется прошлым. Весной восемнадцатого года, когда ни отца, ни матери уже не было в живых, я жила в Москве, в подвале у торговки на Смоленском рынке, которая все издевалась надо мной: «Ну, ваше сиятельство, как ваши обстоятельства? Ехали мы туда с ним и его племянником, мальчиком лет семнадцати, тоже пробиравшимся к добровольцам, чуть не две недели, — я бабой, в лаптях, он в истертом казачьем зипуне, с отпущенной черной с проседью бородой, — и пробыли на Дону и на Кубани больше двух лет. Зимой, в ураган, отплыли с несметной толпой прочих беженцев из Новороссийска в Турцию, и на пути, в море, муж мой умер в тифу. Близких у меня осталось после того на всем свете только трое: племянник мужа, его молоденькая жена и их девочка, ребенок семи месяцев. Но и племянник с женой уплыли через некоторое время в Крым, к Врангелю, оставив ребенка на моих руках. Там они и пропали без вести. А я еще долго жила в Константинополе, зарабатывая на себя и на девочку очень тяжелым черным трудом. Потом, как многие, где только не скиталась я с ней!
Девочка давно выросла, осталась в Париже, стала совсем француженкой, очень миленькой и совершенно равнодушной ко мне, служила в шоколадном магазине возле Мадлэн, холеными ручками с серебряными ноготками завертывала коробки в атласную бумагу и завязывала их золотыми шнурочками; а я жила и все еще живу в Ницце чем бог пошлет... Была я в Ницце в первый раз в девятьсот двенадцатом году — и могла ли думать в те счастливые дни, чем некогда станет она для меня! Так и пережила я его смерть, опрометчиво сказав когда-то, что я не переживу ее. Но, вспоминая все то, что я пережила с тех пор, всегда спрашиваю себя: да, а что же все-таки было в моей жизни? И отвечаю себе: только тот холодный осенний вечер. Ужели он был когда-то? Все-таки был. И это все, что было в моей жизни — остальное ненужный сон. И я верю, горячо верю: где-то там он ждет меня — с той же любовью и молодостью, как в тот вечер.
Владимир Набоков 1899-1977 Слово Унесенный из дольней ночи вдохновенным ветром сновиденья, я стоял на краю дороги, под чистым небом, сплошь золотым, в необычайной горной стране. Я чувствовал, не глядя, глянец, углы и грани громадных мозаичных скал, и ослепительные пропасти, и зеркальное сверканье многих озер, лежащих где-то внизу, за мною. Душа была схвачена ощущеньем божественной разноцветности, воли и вышины: я знал, что я в раю. Но в моей земной душе острым пламенем стояла единая земная мысль — и как ревниво, как сурово охранял я се от дыханья исполинской красоты, окружившей меня... Эта мысль, это голое пламя страданья, была мысль о земной моей родине: босой и нищий, на краю горной дороги я ждал небожителей, милосердных и лучезарных, и ветер, как предчувствие чуда, играл в моих волосах, хрустальным гулом наполнял ущелья, волновал сказочные шелка деревьев, цветущих между скал, вдоль дороги; вверх по стволам взлизывали длинные травы, словно языки огня; крупные цветы плавно срывались с блестящих ветвей и, как летучие чаши, до краев налитые солнцем, скользили по воздуху, раздувая прозрачные, выпуклые лепестки; запах их, сырой и сладкий, напоминал мне все лучшее, что изведал я в жизни. И внезапно дорога, на которой я стоял, задыхаясь от блеска, наполнилась бурей крыл... Толпой вырастая из каких-то ослепительных провалов, шли жданные ангелы. Их поступь казалась воздушной, словно движенье цветных облаков, прозрачные лики были недвижны, только восторженно дрожали лучистые ресницы. Между ними парили бирюзовые птицы, заливаясь счастливым девическим смехом, и скакали гибкие оранжевые звери в причудливых черных крапах: извивались они в воздухе, бесшумно выбрасывали атласные лапы, ловили летящие цветы — и кружась, и взвиваясь, и сияя глазами, проносились мимо меня...
Крылья, крылья, крылья! Как передам изгибы их и оттенки? Все они были мощные и мягкие — рыжие, багряные, густо-синие, бархатно-черные с огненной пылью на круглых концах изогнутых перьев. Стремительно стояли эти крутые тучи над светящимися плечами ангелов; иной из них, в каком-то дивном порыве, будто не в силах сдержать блаженства, внезапно, на одно мгновенье, распахивал свою крылатую красоту, и это было как всплеск солнца, как сверканье миллионов глаз. Толпы их проходили, взирая ввысь. Я видел: очи их- ликующие бездны, в их очах — замиранье полета. Шли они плавной поступью, осыпаемые цветами. Цветы проливали на лету свой влажный блеск: играли, крутясь и взвиваясь, яркие гладкие звери: блаженно звенели птицы, взмывая и опускаясь, а я, ослепленный, трясущийся нищий, стоял на краю дороги, и в моей нищей душе все та же лепетала мысль: взмолиться бы, взмолиться к ним, рассказать, ах, рассказать, что на прекраснейшей из Божьих звезд есть страна — моя страна, — умирающая в тяжких мороках. Я чувствовал, что, захвати я в горсть хоть один дрожащий отблеск, я принес бы в мою страну такую радость, что мгновенно озарились бы, закружились людские души под плеск и хруст воскресшей весны, под золотой гром проснувшихся храмов...
И, вытянув дрожащие руки, стараясь преградить ангелам путь, я стал хвататься за края их ярких риз, за волнистую, жаркую бахрому изогнутых перьев, скользящих сквозь пальцы мои, как пушистые цветы, я стонал, я метался, я в исступленье вымаливал подаянье, но ангелы шли вперед и вперед, не замечая меня, обратив ввысь точеные лики. Стремились их сонмы на райский праздник, в нестерпимо сияющий просвет, где клубилось и дышало Божество: о нем я не смел помыслить. Я видел огненные паутины, брызги, узоры на гигантских, рдяных, рыжих, фиолетовых крыльях, и надо мной проходили волны пушистого шелеста, шныряли бирюзовые птицы в радужных венцах, плыли цветы, срываясь с блестящих ветвей... И вдали золотой просвет между сочной четко расцвеченных скал заполнялся их плещущей бурей; уходили они, уходили, замирал высокий взволнованный смех райских птиц, перестали слетать цветы с деревьев: я ослабел, затих... И тогда случилось чудо: отстал один из последних ангелов, и обернулся, и тихо приблизился ко мне. Я увидел его глубокие, пристальные, алмазные очи под стремительными дугами бровей. На ребрах раскинутых крыл мерцал как будто иней, а сами крылья были серые, неописуемого оттенка серого, и каждое перо оканчивалось серебристым серпом. Лик его, очерк чуть улыбающихся губ и прямого, чистого лба напоминал мне черты, виденные на земле. Казалось, слились в единый чудесный лик изгибы, лучи и прелесть всех любимых мною лиц — черты людей, давно ушедших от меня.
Казалось, все те знакомые звуки, что отдельно касались слуха моего, ныне заключены в единый совершенный напев. Он подошел ко мне, он улыбался, я не мог смотреть на него. Но, взглянув на его ноги, я заметил сетку голубых жилок на ступне и одну бледную родинку — и по этим жилкам, и по этому пятнышку я понял, что он еще не совсем отвернулся от земли, что он может понять мою молитву. И тогда, склонив голову, прижав обожженные, яркой глиной испачканные ладони к ослепленным глазам, я стал рассказывать свою скорбь.
Коратыгин увидел Тикакеева и кричит ему: — А я вас уже целый час жду! Эти слова так взбесили Коратыгина, что он зажал пальцем одну ноздрю, а другой ноздрей сморкнулся в Тикакеева. Тогда Тикакеев выхватил из кошелки самый большой огурец и ударил им Коратыгина по голове.
Коратыгин схватился руками за голову, упал и умер. Вот какие большие огурцы продаются теперь в магазинах! Запрещается во избежание штрафа провозить в вагонах трамвая живых поросят. Прототипом Ивана Васильевича послужил Константин Станиславский, Максудова — сам Булгаков: «Вместе с надвигающимися сумерками наступила и катастрофа. Ну, прощай! Очень скоро ты придешь за мною… П е т р о в. Что ты делаешь?!
Это надо вычеркнуть, не медля ни секунды. Зачем же стрелять? Пусть кончит и пусть заколется кинжалом! На мосту появился человек с винтовкой в руке. Опять выстрелы! Что за бедствие такое! Знаете что, Лео… знаете что, вы эту сцену вычеркните, она лишняя.
А я все молчу да терплю. И денег-то у меня в первый раз всего тридцать тысяч на ассигнации было - папенькины кусочки дальние, душ со сто, продала, - да с этою-то суммой и пустилась я, шутка сказать, тысячу душ покупать! Отслужила у Иверской молебен, да и пошла на Солянку счастья попытать.
И что ж ведь! Словно видела заступница мои слезы горькие - оставила-таки имение за мной! И чудо какое: как я тридцать тысяч, окроме казенного долга, надавала, так словно вот весь аукцион перерезала!
Прежде и галдели и горячились, а тут и надбавлять перестали, и стало вдруг тихо-тихо кругом. Встал это присутствующий, поздравляет меня, а я ничего не понимаю! Стряпчий тут был, Иван Николаич, подошел ко мне: с покупочкой, говорит, сударыня, а я словно вот столб деревянный стою!
И как ведь милость-то божия велика! А вы, чай, думаете, даром состояние-то матери досталось! Вот теперь и судите: каково мне видеть, что после таких-то, можно сказать, истязаний, трудовые мои денежки, ни дай ни вынеси за что, в помойную яму выброшены!