Если участник СВО получил выплату за ранение, а потом в течение одного года умер из-за этой травмы, то семья получит только 2 млн рублей. Я сейчас в ассоциации ветеранов СВО делаю проект, чтобы вернувшиеся люди не оставались в одиночестве, потому что одному справиться с последствиями ранения и ПТСР очень сложно. О чем мечтают участники СВО на реабилитации? В центре "Ветеран" Киржачского района помогают восстанавливаться раненым бойцам.
Пролежавшему месяц в коме с дырой в животе мобилизованному из Волгодонска отказали в выплатах
| Замглавы Минобороны вручил награды получившим ранения участникам СВО | Выпускник Военно-медицинской академии в Санкт-Петербурге Айрат Мусин рассказал «Татар-информу» о ранении на специальной военной операции, о семье и тоске по родному языку. |
| В Волгограде бывшему заключенному из «Шторм-Z» грозит полная слепота из-за ранения на СВО | Уроженец Могойтуйского района Баясхалан Будаев скончался после тяжёлого ранения, полученного в ходе специальной военной операции на Украине. |
| Забайкалец скончался после осколочного ранения на СВО | Насчет ранения скажу, что с этим жить можно. |
| Крымский фотокорреспондент получил ранения в зоне СВО – Новости Крыма – Вести Крым | Бойцы на СВО становятся инвалидами не только из-за ранений. |
| Так выглядит человек, вернувшийся с СВО: 50-летний тюменец приехал инвалидом с Украины — фото | Крымский фотокорреспондент Константин Михальчевский получил ранения разной степени тяжести в зоне СВО. |
Замглавы Минобороны вручил награды получившим ранения участникам СВО
И опять работать. С конца февраля это, прежде всего, осколочные ранения. У меня опыт накопленный немаленький, в том числе при обучении в академии на кафедре военно-полевой хирургии. Но таких объемов, конечно, не было. Осколочные, минно-взрывные — вот они, чисто военные «болезни». Причем часто бывают сочетанно минно-взрывные, когда идет поражение сразу нескольких областей, изолированные поражения встречаются реже. Огнестрельных ранений, непосредственно пулевых, значительно меньше. В общем, пациенты наши, это не больные, а именно раненые, тут подходы требуются несколько иные. Ну и понятно, что есть четкая взаимосвязь — когда на фронте активизация боевых действий, у нас пациентов сразу становится больше. Полевой госпиталь сводного медицинского отряда, где мы разговариваем с Павлом, представляет собой несколько огромных надувных палаток, своими размерами напоминающих скорее одноэтажные дома. Помимо палат, операционных, смотровых и прочих медицинских помещений, тут столовая, административно-хозяйственная часть и свой транспорт.
По сути, это целая многопрофильная больница, развернутая за несколько дней в чистом поле. Если говорить в целом ситуации в СВО, то наш отряд — это же не единственное медподразделение. Так что первичная, скажем так, обработка всего потока пациентов распределяется между несколькими полевыми госпиталями. Кроме того, помогает и гражданская медицина, они себе многих забирают. Грубо говоря, до кого ближе ехать от места получения ранения, тот и начинает лечить. Если пациент в тяжелом состоянии, транспортировка например, в течение двух часов автомобильным транспортом здоровья ему не добавляет. Поэтому где ближе — туда и везут. Если вертолеты забирают, то сразу в центральные госпитали эвакуируют. Тем более, если раненый более-менее тяжелый, и понятно, что в течение нескольких дней в строй он не вернется. Ну действительно какой смысл его сюда вести, если до стационара крупнейшего областного центра вертолету лететь меньше часа.
В зону спецоперации мужчина отправился для того, чтобы очистить свое имя, потому что испытывал стыд и вину перед дочерьми: младшая пошла в школу в 2022 году и учительница постоянно делала акцент на том, где находится отец девочки. На линии боевых действий мужчина получил ранение в области глаза, которое повлекло за собой слепоту. Фоменко месяц провел в военном госпитале, а после вернулся на линию боевых действий.
Осенью текущего года бывший заключаемый вернулся домой, однако обещанных выплат за участие в боевых действиях не получил.
В декабре этого года президент Путин поднял вопрос о создании центров реабилитации для раненых бойцов. Он обратил внимание на недостатки текущего состояния дел: отсутствие комплексного подхода привлечения психологов, специального оборудования и новых компетенций. Спортивные соревнования для восстановления силы и духа — обычное дело. К месту дислокации я добиралась больше 5 часов: метро, электричка, автобус. В долгой дороге размышляется легче. В нашей стране почти у каждого поколения была своя «фронтовая полоса»: Великая Отечественная, афганская, конфликты 90-х годов на Кавказе, в Чечне и вот теперь СВО. Потери вооруженных сил» значится: в период ВОВ из всех демобилизованных по ранению и болезни было более 2,5 млн инвалидов.
Среди них с ампутацией верхних и нижних конечностей — 460 000. После вывода войск из Афганистана подсчитали, что увечья, травмы и контузии получили более 100 тысяч военнослужащих. Из них 28 000 признали инвалидами. В основном это были ребята до 25 лет. В 90-е годы число таких калек увеличилось в разы. А сколько травмированных людей вернется после окончания СВО — не знает никто. Они уже есть. Они возвращаются в мирную жизнь.
А каково это — в нашем сытом ХХI веке остаться в лучшем случае без руки или ноги, в состоянии посттравматического стрессового расстройства? Как теперь будут жить, адаптироваться эти люди? А ведь многим из них нет еще и 30. И как все это время жили посеченные афганской и чеченской войнами инвалиды? Как вообще государство, интересы которого защищали эти воины, заботится о таких героях? Ответы на эти вопросы я и искала в Центре восстановительной терапии имени М. А я выхожу из лифта на «медицинском» этаже. В лечении больных с военной травмой, говорят специалисты, срабатывает именно комплексный подход.
Это не только медицина, но и необходимость вовлечь человека в социальную и культурную среду, спорт, когда он участвует в спортивных соревнованиях, плавает в бассейне, смотрит в клубе кино, ходит на концерты, экскурсии, в театры. Увы, обратная сторона любой войны — люди с посттравматическим стрессовым расстройством ПТСР. Это тяжелое психическое состояние. У человека присутствует физиологическое возбуждение: нет сна, он «заводится» с пол-оборота, всегда готов обороняться: «бей или беги». Прошлое человека продолжает существовать одновременно с реальностью. Задача — помочь принять и переработать пациенту «мешающую» информацию, помочь ему сформировать «психологический бронежилет» для мирной жизни. Вместе с медсестрой Татьяной выходим в коридор: мелькают люди с процедур, на процедуры. Засмотрелась на человека со строгим, будто высеченным из камня красивым мужественным лицом.
Я подошла, заговорила. Он оживился, будто ждал вопроса. Мы же боролись с террористами. Здесь поправляю здоровье. В 1985 году наш БМП подорвался на итальянской мине. Меня выбросило из люка, был сильно контужен и травмировал ногу. Потом подлечился — и снова в строй, и опять был ранен взрывным снарядом. Но Всевышний меня сберег, — говорит Хикматулло.
На передовой в Лисичанске в августе попал под обстрел во время подвоза боеприпасов, получил осколочное ранение ноги. Его подлечили в госпитале, он прошел реабилитацию и на следующей неделе уже собирается вернуться в часть. В 1992 году они переросли в гражданскую войну. Кто-то говорит и сейчас, что это были лишние войны. Они имели большое значение для всего мира. На той стороне конфликтов уже тогда находились американские инструкторы. Все, что происходит сейчас, похоже на то время. Война навсегда убирает с человека лишнюю шелуху.
А мы, шагнувшие однажды в ад, всегда услышим друг друга. Ребята во время лечения проходят профпереподготовку. Вечный странник Пока мы разговаривали, подошли еще несколько человек. В рамках программы «Трудоустройство инвалидов» работаю здесь в должности руководителя отдела труда, — под мышкой Олег держал папку, кистей рук у него не было. В ущелье машина подорвалась на мине.
А сейчас как будто ополовинили.
Еще в Ростове, когда получал документы [о помиловании], мне сказали, что выплаты не положены. А на основании каких приказов — не говорят, военная тайна. И что теперь, ехать мне с пустыми карманами и больными ногами за 450 километров в Волчанск, к маме, которая сама нуждается в помощи? Врачи говорят, что он будет ходить, но последствия ранений останутся с ним на всю жизнь. Может ли боец из «Шторма Z», получивший помилование, рассчитывать на компенсацию в три миллиона рублей за тяжелое ранение? Пока таких выплат бывшим заключенным, подписавшим контракт с Минобороны, не положено.
К сожалению, стандартный контракт с добровольцами, которые отправляются в зону СВО из мест заключения, не предполагает выплату трех миллионов рублей за тяжелое ранение. Компенсации положены, но суммы в контрактах указаны другие. Что касается лечения, то любой участник специальной военной операции имеет право на лечение и восстановление здоровья за счет государства, — сказал Максим Иванов. По информации E1. RU, бойцам «Шторма Z» по контракту положена выплата 300 тысяч рублей за тяжелое ранение и 50 тысяч — за легкое. Зарплата в отрядах составляет от 40 до 100 тысяч рублей плюс премии за сбитую технику.
Евгений Самохин выплату в 300 тысяч уже получил. Следует ли уравнять выплаты за ранения всем участникам СВО? Они не по своей вине оказались заложниками огромного коммунального долга за квартиру, которая досталась им в наследство. Им удалось решить эту проблему благодаря меценатам, но тут же возникла новая. Одного из них, Виктора, мобилизовали, он получил тяжелейшую травму. Сейчас Семен помогает ему восстановиться.
История другого бойца рассказывает о том, как он в начале мобилизации вернулся из Казахстана, где проводил отпуск, домой, потому что ему пришла повестка. Во время штурма он получил ранение: пуля застряла у него в ноге. Он прошел через госпиталь и реабилитацию, настало время возвращаться в войска — да только пулю ему так и не вытащили.
«Как узбек русского спасал»: боец ВС РФ сбил дрон-камикадзе мешком картошки, защищая раненого
| В Волгограде бывшему заключенному из «Шторм-Z» грозит полная слепота из-за ранения на СВО | сообщает Вести: Приморье. |
| «За державу обидно»: врач-энтузиаст привез в свой город бойцов СВО с жесткими ранениями лица | заместитель командира батальона из Ростовской области Илья. |
| Мобилизованного возвращают на СВО, несмотря на осколок в груди - 26 июня 2023 - 178.ру | Бывший пресс-секретарь Правительства Башкирии Павел Самойлин получил ранение при выполнении задач в ходе специальной военной операции. |
В Волгограде бывшему заключенному из «Шторм-Z» грозит полная слепота из-за ранения на СВО
В ходе специальной военной операции (СВО) на Украине гораздо чаще встречаются осколочные повреждения, пациенты с пулевыми ранениями практически не поступают. А потом, подобно отпущенной пружине, Андрей долго и подробно рассказывал, повышая голос, как после ранения в зоне СВО заново открывал себя в новом измерении жизни. Российский боец ММА и боксер Вячеслав Дацик в беседе с «Матч ТВ» опроверг сообщения, что он получил ранение в зоне проведения специальной военной операции. Помилованный уралец добивается выплаты за тяжелое ранение на СВО. Российский боец ММА и боксер Вячеслав Дацик в беседе с «Матч ТВ» опроверг сообщения, что он получил ранение в зоне проведения специальной военной операции. Информация о положенных выплатах – ниже. Единовременная выплата в случае получения ранения (травмы, увечья, контузии) во время прохождения военной службы.
Тюменский боец СВО после боевого ранения вынужден лечиться сам
- 24-летний уроженец Пермского края умер после тяжёлого ранения в зоне СВО
- 24-летний уроженец Пермского края умер после тяжёлого ранения в зоне СВО
- "Боль и чернота": участники СВО с тяжелыми ранениями рассказали о восстановлении
- Раненым участникам СВО будут предлагать служить в военкоматах
- Корреспондент "РГ" посмотрел, как проходит реабилитация раненых участников СВО
В Волгограде бывшему заключенному из «Шторм-Z» грозит полная слепота из-за ранения на СВО
09:40 Мужчина получил ранение при атаке дрона-камикадзе ВСУ по территории сельхозпредприятия в Белгородской области. А потом, подобно отпущенной пружине, Андрей долго и подробно рассказывал, повышая голос, как после ранения в зоне СВО заново открывал себя в новом измерении жизни. 09:40 Мужчина получил ранение при атаке дрона-камикадзе ВСУ по территории сельхозпредприятия в Белгородской области. Североосетинские врачи провели уникальную операцию участнику СВО. Мобилизованного возвращают на СВО после ранения — у него осколок в груди.
Минобороны рассказало о ранениях участников СВО
То есть занимаются медициной в войсковом звене. Все мы друг друга знаем — и на пару лет старше, и на пару лет младше. Приехав практически в любую точку, можно найти если не своих знакомых, то знакомых через знакомых. Сходу говорим на одном языке, одинаково думаем. У нас одни и те же подходы к лечению пациентов.
Удовольствия ей это, кончено, не доставило. Но просто по командировкам я всю жизнь мотаюсь. Она со мной ездит по стране с 2007 года. И тоже проходила службу, начиная от Дагестана и до Забайкалья.
Поэтому ничего не обычного для нее здесь нет. Непосредственно военная командировка у меня первая. Я поменял здесь своего коллегу. Так получилось, что мы практически не пообщались, даже толком не удалось принять дела — я приехал, а он буквально через пару часов отсюда уехал.
Непосредственно моя работа — это подготовка пациентов, чтобы хирурги могли комфортно работать и делать с пациентом то, что им надо. В послеоперационном периоде мы его продолжаем вести, обеспечиваем обезболивание. Если необходимы какие-то мероприятия интенсивной терапии, делаем это. Ну и в последующем, если это нужно, пациент уже эвакуируется в стационар, обычно в крупных городах России.
Нас сейчас здесь работает трое анестезиологов. То есть мы дежурим сутки через двое. Сколько нужно работать, столько все работают. Бывает, и все втроем выходим на дежурство.
Из госпиталя Тараса забирала супруга. У меня и истерики были. Но а потом уже узнали, что его ранило, то, конечно я уже сама рвалась туда ехать. Как и еще одна иркутянка. Татьяна Ядрова на СВО мужа проводила, когда началась мобилизация. Даже в военкомат они поехали вместе. Там Михаилу и вручили повестку. Сначала он прошел обучение в Новосибирске, а после попал в Луганскую область. В марте этого года и сама Татьяна вместе с другими женами участников СВО отправилась туда. Знакомые прозвали их "женами декабристов".
В Луганске они даже застали момент, когда сработала система ПВО. Было два хлопка. И мы сначала...
Посттравматическая невропатия левого срединного нерва без нарушения функции верхних конечностей. Еще 18 апреля, со слов Екатерины, комиссия перед переводом Дениса в санаторий признавала его временно не годным группа Г. Ему назначили санаторно-курортное лечение: плавание в бассейне, кедровую бочку, массаж при грыжах и протрузиях, но после консультации у хирурга всё это отменили. Как говорит Екатерина, это из-за того, что процедуры могли негативно сказаться на раненом легком и осколке в грудной клетке.
Таким образом столичные врачи госпиталя имени Вишневского его признали годным к военной службе и сообщили, чтобы тот готовился к отправке на спецоперацию. Можете идти воевать. Я понимаю, возможно, осколок глубоко находится, доставать его сложно, но с группой А врачи явно переборщили, — возмущается жена Дениса. Она по-прежнему не понимает, почему мужа, которому даже побоялись делать массаж из-за возможного ухудшения состояния, в таком случае всё равно отправляют в зону боевых действий. Если Денису не требовалось лечение, а всего лишь долечивание, то, как считает Екатерина, его бы могли отправить домой: — Он 2,5 месяца путешествовал по всему Московскому округу из одного учреждения в другое, как Будулай какой-то. То есть его могли спокойно отправить домой на долечивание, просто сказать, что потом явитесь к такому-то числу на обследование. Но никто этого не сделал, думаю, врачи понимали, что не долечивание нужно, а операция.
Поэтому его и держали в Москве. Следующим местом назначения должен был стать Ростов-на-Дону, оттуда его готовились перебросить на СВО. Но он получил отпуск на несколько недель и отправился домой, в Новосибирск, куда прибыл уже во время подготовки публикации. О невыплате компенсаций и тратах на амуницию Екатерина обращалась в военную прокуратуру Центрального военного округа, но по вопросу неполучения выплаты за ранение. В середине апреля она получила ответ фото есть в распоряжении редакции НГС , в котором говорится, что в адрес войсковой части Дениса так и не поступили рапорт и справка о ранении. Рапорт, как объясняет женщина, муж написал еще 15 марта, примерно в это же время справку должны были отправить из госпиталя в часть. Но этого не было сделано, а при возвращении в госпиталь Денису в мае отдали оригинал справки на руки фото документа также имеется в распоряжении редакции.
С выплатами в таком случае, считает она, «можно попрощаться». Екатерина написала обращение и. RU — Я лично разговаривала с главой Новосибирского района, он сказал, что поможет, что что-нибудь придумает. Но пока мне никто не звонил, никаких реакций.
Многие не понимают его выбора, считая, что возрастному бизнесмену лучше оставаться дома, на что у Хужулова свое мнение. Может староват для войны, но, вдруг послужу примером, и те же более молодые коллеги депутатского корпуса тоже решат отдать долг Родине.
Когда на поле боя смотришь в глаза тех, кто рядом с тобой, понимаешь, что всем страшно, все хотят жить, но больше всего бойцы хотят победить, защитить благополучие своих семей, а для этого нужно защитить благополучие Родины. Кто-то же должен это делать», — сказал Супьян Хужулов. Сможет ли боец Хужулов вернуться после госпиталя в свою штурмовую бригаду, сегодня неизвестно. Вопрос этот решится после вердикта врачей. Читайте также:.
Бывший пресс-секретарь Правительства Башкирии получил ранение на СВО
Если участник СВО получил выплату за ранение, а потом в течение одного года умер из-за этой травмы, то семья получит только 2 млн рублей. Бойцам, получившим такие тяжелые ранения, крайне важно чувствовать, что жизнь продолжается. /. Смотрите видео онлайн «История ранения добровольца СВО из Подмосковья» на канале «Телеканал 360 и Михаил Онуфриенко» в хорошем качестве и бесплатно. В Волгограде бывшему заключенному из «Шторм-Z» грозит полная слепота из-за ранения на СВО.
После ранения в зоне СВО боец из Сургута стал медиком
Мои просьбы игнорировали, боли усиливались», — говорит боец. Узнать подробнее После этого мужчина прибыл в часть для получения соответствующей отметки и убытия в отпуск. В Тюмень он смог приехать только на праздничные дни, а потому пройти обследование здесь не смог. Сделать это удалось позже в Краснодаре, в военном госпитале. В период обследования мне назначили и провели операцию левый коленный сустав.
В описании хирург отметил, что моя травма была получена в зоне СВО в ходе боевых действий», — отмечает боец. Стоит отметить, что платное обследование выявило у мужчины 18 диагнозов, тогда как военный госпиталь поставил лишь один.
Как пишет Телеграм-канал «Военкоры русской весны», отважный солдат служит в 3-ем стрелковом батальоне 91-го отдельного стрелкового полка. Рядовой родом из Узбекистана. В ходе эвакуационных мероприятий они подверглись обстрелу. Один из бойцов был ранен. Рядовой Хатамов возвратился за ним и был атакован FPV-дроном.
Проявив мужество и солдатскую смекалку, он спас боевого товарища», - резюмируют военкоры.
Фоменко месяц провел в военном госпитале, а после вернулся на линию боевых действий. Осенью текущего года бывший заключаемый вернулся домой, однако обещанных выплат за участие в боевых действиях не получил. При этом мужчина не может отправиться работать, поскольку ситуация со зрением со временем стала хуже. Мужчина рассказал, что до заключения работал токарем, однако сейчас вернуться на место работы не может.
Но наши два поста «конкурирующую фирму» интересовали меньше всего.
Да, рядом с нами были прилеты, и на наше очень большое счастье прилеты были не в нас. А что они стремились разбить? Когда начинают разбивать опорные пункты в глубине обороны противника, сторона, которая это производит, готовится только к прорыву. Конечно, психологически это было достаточно неприятно. В одну из ночей, когда стало понятно, что угроза прорыва на нашем направлении очень большая, нужно было максимально возможное количество людей выводить на посты. Один человек стоит «на глазах», ведет наблюдение, двое отдыхают.
И вот так мы друг друга сменяем. Потому что всю ночь стоять в одно лицо — это просто немыслимо. Я тогда уже сменился, попил чаю, лег отдохнуть в нашем блиндаже. И прилеты были, но где-то далеко. На нас вышли по связи и спрашивают: «У вас там все нормально? Ответил мой второй товарищ, который тоже отдыхал: «Ну да, всё нормально, это не по нам».
Я уже засыпал, и почувствовал, что прилёт был совсем недалеко, от силы 15 метров. Товарищи, скажем так, более опытные в артиллерии, потом спорили, что же это было — «Цезарь», французская установка, или «три топора» М777 , американская. Прилет был один, но он был такой силы, что деревянные нары просто подскочили вместе со мной. Наш товарищ, который был «на глазах», просто чудом [уцелел], он переходил от точки к точке, — вспоминает об одной из первых ночей на СВО красноярец. Но чем дальше, тем всё становилось серьезнее. Наши же бойцы его называют «Баба-Яга».
Летает он, конечно же, по ночам, он на себе может таскать мины достаточно тяжелые. Когда эта дрянь прилетает — это повод максимально озадачиться. На нем могут стоять и приборы ночного видения, и тепловизоры. И в одну из ночей, когда он прилетел, он начал скидывать мины на блиндаж наших соседей, там были молодые мобилизованные ребята. Я видел тот блиндаж, он был замаскирован хорошо. То есть он сориентировался только по источнику тепла.
Когда они начали эвакуироваться из блиндажа и рассредоточиваться, эта «Баба-Яга» просто гонялась за ними по лесу. Нужно понимать, что здесь, в Сибири, ночи не такие, как там. У нас, сколько живу, даже на Крайнем Севере, где я родился, я не видел таких безлунных ночей. Если это Украина и это безлунная ночь, можно вытянуть руку — и не видно вообще ничего. И вот в такую ночь эта зараза и прилетела. Ребята от нас были на удалении, мы слышали, что где-то что-то там бахбахнуло, но особо не придали значения.
Потому что до этого уже был случай, когда прилетала эта чертова «Валькирия». Нас по связи не дергают, я ложусь отдыхать. И просыпаюсь я от того, что к нам прибежал парнишка от наших соседей и кричит: «У нас там раненый тяжелый! Я говорю: «С тобой-то что? Ты что так верещишь? Он руку показал, осколками его посекло.
Мы побежали, подлетаем. Сидит боец. В медицине есть такой термин, называется «вынужденное положение», то есть когда серьезно нарушается дыхательная функция, человек занимает вот такое положение, то есть его выгибает дугой и он очень характерно дышит. Я понимаю, что боец именно в таком положении, я вижу, что там достаточно много крови, но активно ничего не бежит. Я спрашиваю: «Куда влетела? Ну и я [подумал], что наверное там окклюзивную повязку наложили.
Я опускаюсь к бойцу, перед ним на колени встал, начинаю ему осматривать руку и понимаю, что он дышит и это похоже на бурление воды в стакане. Я переспрашиваю: «Вы ему точно повязку как надо сделали? Я ему поднимаю тельняшку, а у него здоровенное входящее отверстие, больше фаланги моего большого пальца, с неровными краями. И они с перепуга ему туда напихали влажных салфеток. Ну они как могли пытались оказать ему помощь. Мы выдираем эти салфетки, начинаем накладывать окклюзивную повязку.
У бойца тогда сошлись звезды. Пока мы добежали к нему, пока я начал помощь оказывать. И как нас в темноте полной нашел еще один наш медик, для меня остается загадкой. Я его потом спросил: «А ты нас как нашел-то? Он говорит: «Да я на мат бежал! За что дали награду?
Того бойца передали эвакуации, он жив. А вот награду свою Владимир получил по другому поводу и это была еще одна жуткая история в его медицинской практике. К нам Владимир пришел прямиком из военкомата. RU — 1 февраля на участке, где мы стояли, мы оказывали посильную поддержку бойцам из Башкирии и «Ахмата». Нахождение на передовой, в принципе, это максимально сложный квест. Так или иначе были раненые, их стаскивали к нам, потому что медиков под рукой больше не было.
Плюс у нас был свой трансфер под эвакуацию. В этот день началось наступление. Была одна история с БМП, которая подорвалась на противотанковой мине. Мы несколько раз предлагали осуществить туда выход, посмотреть, что с экипажем, а ответ был всегда один: «Экипаж эвакуирован». Через сутки после того, как она подорвалась, пришли специалисты из того подразделения и говорят: «Бэху надо проверить, экипаж-то без вести пропал». Наше отделение и ребята из «Ахмата» вместе с теми специалистами выдвинулись туда.
А было холодно, за -20 градусов, и вероятность выжить в железной коробке при такой температуре воздуха за сутки стремится к нулю. Это практически нереально. Они смогли найти способ в нее [искореженную БМП] забраться, потому что очень сильно были повреждены люки. Пока ее вскрывали, решили, что там два «двести» [погибших]. Первого бойца просто выковыривали оттуда, потому что там была травматическая ампутация ноги, Видимо, у него была очень сильная контузия, он пытался выползти и даже жгут себе не наложил. Он просто вытек и умер.
Его вытащили и сунулись ко второму, а второй живой! Я говорю: «Срочно несите его ко мне». Его приносят, он глазами хлопает.