Петровском монастыре продолжает радовать гостей и жителей города Москвы встречами с интересными людьми. Отец Павел Островский общается с православными через социальные сети уже много лет.
Священник осудил иереев, назвавших теракт карой Бога за поход на концерт в Великий пост
Почему именно сейчас на наше общество обрушились эти проблемы и что за ними стоит, Общественной службе новостей рассказал священник РПЦ, иерей Павел Островский. Канал православного священника Павла :// Настоятель Георгиевского храма в поселке Нахабино Красногорского района Московской области иерей Павел Островский одним из первых среди священников вышел с миссией в интернет. Священнослужитель Павел Островский получил широкую известность благодаря телевизионной программе «Ответ священника.
Краткая биография: основные даты и события
- Другие истории
- pavelostrovski - YouTube
- В Орёл приедет известный священник Павел Островский | ИА "Орелград"
- Павел Островский вебсайт
- Встреча с Павлом Островским 2023, Москва — дата и место проведения, программа мероприятия.
«От Церкви не отлучали». Священник Островский выразил готовность отпеть Навального
Чем-то расстроен — суета. По сравнению с ожидающей нас всех вечной жизнью всё, что здесь, совсем незначительно. Когда мне был двадцать один год, моя невеста разбилась на машине. С утра села за руль, поехала в университет и через пять минут разбилась. Погибла на месте. Наш общий друг Сергей сейчас он диакон написал замечательное стихотворение — оно прикреплено на могильной ограде. Там есть такие строки: «Ты утром проснулась и встала, а вечность уже у дверей». Мне кажется, хорошо было бы, если бы мы все осознали, что для каждого вечность может наступить так внезапно.
Сидишь ты, читаешь умную книгу, прервался на несколько минут, чтобы вскипятить чайник, налить чаю и в это время осмыслить то, что уже прочитал, а ведь может так случиться, что ты эту книгу больше не откроешь, так как уйдешь в вечность. Это осознание помогает спокойнее относиться ко всем событиям. Конечно, мне, как любому человеку, не хочется скорбей, а хочется радости, но, когда радостно, я иногда думаю: а если бы я знал, что сегодня вечером уйду в вечность, радовался бы я так тому, чему радуюсь сейчас? Более сдержанной была бы моя радость. Так же и скорбь. У всех нас бывают минуты, когда мы скорбим об утрате близких, но если бы мы знали, что сегодня вечером уйдем в вечность, скорбели бы так сильно? А ведь с каждым это может случиться в любую минуту.
Господь говорит: «Не знаете ни дня, ни часа, в который приидет Сын Человеческий» Мф. Это не только про Второе пришествие, но и про нашу смерть. Думаю, это и про нашу смерть. Я буду умирать, и всё временное, что я вокруг вижу, начнет колебаться. Напомню, что апостол Павел, человек очень образованный и наделенный даром слова, будучи вознесен на небо и увидев рай, не смог потом его описать. И знаю о таком человеке только не знаю —в теле или вне тела: Бог знает , что он был восхищен в рай и слышал неизреченные слова, которых человеку нельзя пересказать» 2 Кор. То, что будет в вечном блаженстве, нечто иное, нам незнакомое, непонятное, и такое описание вечности меня всегда устраивало.
Вот если бы мне предлагали вечность, которую я могу понять и осмыслить, не знаю, как бы я смог в такую вечность поверить. Пусть простят меня мусульмане, но я не верю в мусульманский рай, потому что этот рай описан человеческими словами — там обещают то, чего можно даже здесь достичь. Царство Божие — это сверхъестественное, поэтому мы не можем его понять. И в Библии не описан рай — никто точно не знает, каков он. Апостол Павел говорит: «Бог предусмотрел о нас нечто лучшее» Евр. И меня это устраивает: вечность, которую невозможно описать. Нет олимпов с богами, нет мусульманского рая, где много еды и вокруг тебя красивые женщины, нет никакой реинкарнации, то есть возвращения в другом теле в нашу земную жизнь.
Когда всё это изучаешь, осмысляешь, анализируешь, приходит вера. Но если люди, прочитав это, укрепятся моей верой и решат, что это их вера, они ошибутся. Вера должна быть личной, то есть результатом личных поисков, личных размышлений, личного осмысления. Должно быть личное богопознание. Об этом замечательно сказал апостол Павел: «Я разумею то, что у вас говорят: «я Павлов»; «я Аполлосов»; «я Кифин»; а «я Христов». Разве разделился Христос? Каждый должен сам познакомиться с распятым и воскресшим Христом.
Познакомиться, подружиться, а потом и полюбить Его. В Средние века и даже в XIX веке многие люди были неграмотны, и они могли что-то узнать о вере только от священника. Но сегодня все грамотные. Если ты умеешь читать, пользуешься интернетом, где можно прочитать и Писание, и толкования Святых Отцов, то есть тебе даже не обязательно тратить деньги на книги, но ты этого не делаешь, спроси себя, почему. Почему, имея доступ к Божественному откровению, ты этим не интересуешься? Хорошо, если человек может честно признаться себе: «Да, мне Бог неинтересен, неинтересна религиозная жизнь, неинтересно читать Писание, поститься, молиться. Но я признаю, что это плохо, и хотел бы, чтобы мне это всё стало интересно».
Но это не точно. Может еще злее стать. Особенно сейчас, когда появилось такое количество коучей, которые говорят: «запросы во вселенную», «визуализируй себе» и так далее.
Визуализируй себе гроб. Вот это гениально. Потому что вот это точно будет.
Именно так поступали наши опытные предки, когда гроб ставили себе на чердак. В нем лежали вещи, гробовые деньги, и это было правильно. Это было деловое отношение к тому, что точно произойдёт.
Все остальное неточно. Несчастные люди, которые живут в мечтах, фантазиях, потом впадают в депрессию. Они постоянно ждут, когда что-то хорошее произойдет, а оно происходит, на самом деле.
Хорошее происходит прямо сейчас, просто ты находишься в состоянии смерти, слепоты. И Господь такой: «Окей». И весь храм забрал.
Чего людей томить. Тогда получается, не надо петь. Тогда надо петь: ожидаю зарплаты, хорошей безбедной жизни, и в старости, когда все от меня устанут, тогда — смерти.
А то получается: ожидаю смерти и жизни будущего века… Так ожидаешь или не ожидаешь? Когда человеку скажешь: хочешь в Царство небесное? Он: знаешь, не сейчас.
Странно… Представьте, что вам пообещали квартиру в центре Орла, но сказали, что она будет в будущем. И даже выдали сертификат. И вдруг приходят и говорят: ладно, квартиру получаешь завтра, и ты обрадуешься.
Наследовать такую жилплощадь очень хорошо, а мы Царство Божие наследуем, более того, мы там еще царями будем, тогда довольно странно, почему ты туда не хочешь. Потому что Апостол Павел писал так: моя жизнь — Христос и смерть — приобретение. Со смертью Апостол Павел приобретал вечное блаженство, и он этого хотел.
А если у тебя это вызывает странные эмоции, то, может, ты просто этого не хочешь? Представляете, прям накануне выхода последней серии вдруг является Архангел Гавриил и говорит: отец Павел, пойдем в рай. И ты думаешь, ну почему нельзя было послезавтра.
Мне ж тяжело там будет, в раю, не зная, чем всё закончилось. Но почему не забрали мою душу в первый день, когда этот ад начался, это несправедливо, тридцать лет страданий — и теперь! Так ты молодец, ты мученица, правда, венец не ради Христа, а ради Сбербанка, венец зеленого такого цвета.
С рублями, с биометрией. Вот хорошо бы душу свою иногда так царапать немного, проверять, причинять себе скорби такими неудобными вопросами, признаваться себе, что мы здесь временно, дети наши временно, работа наша временно, всех здесь уволят. Всё нами нажитое или выбросят, или продадут за бесценок.
Когда ты это понимаешь, ты начинаешь ценить настоящее, особенно то, что касается жены, детей. Понимаешь, что они тоже временно, и это время бесценно. Это даже не связано со смертью.
Я понимаю, что моей дочери 15 лет, и она постепенно от меня отходит, я и не собираюсь ее держать. Не хочу ей портить жизнь. Тут помощь отца не требуется.
Так что скорби есть, но это не отменяет настоящего счастья. Вопрос-ответ Участники встречи задавали батюшке вопросы. Мы публикуем ответы отца Павла на некоторые из них.
Вопрос: — Почему священники с такой ненавистью всегда отзываются о большевиках? Павел: — Вот смотрите: я например, взял и избил свою жену, она стала за меня молиться, чтоб я исправился. Моя жена — большая молодец, а я совершил преступление.
То, что наши новомученики и исповедники церкви русской и множество людей верующих претерпели… Чтоб вы просто понимали: если бы сейчас был 1937 год, только за то, что мы здесь собрались, всех отцов бы расстреляли, вас бы расстреляли, потому что вы первой вопрос задали. Прихожанка: — А я бы не пошла… О. Павел: — Здесь важно понимать: несмотря на все плюсы советского времени, нельзя закрывать глаза на гонения на церковь.
И, если кто-то испытывает ненависть к большевикам, пусть идет на исповедь, ненависть ни к кому нельзя испытывать. Это грех. Были минусы в Советском Союзе и в Российской империи.
Они были разные. Учитывая ошибки прошлого, у нас есть хотя бы небольшая вероятность их не повторить. Одной из ошибок времен Российской империи, я могу сказать как христианин, — это было евхаристическое охлаждение.
Люди причащались раз в год и делали это по указке. Даже получали справку, что они причастились. И, когда случилась революция, почти полстраны оказались безбожниками.
Хорошо, что сейчас у нас нет евхаристического охлаждения, хорошо, что сейчас нет гонений на церковь. Прихожанка: — Но сейчас нет и любви к Христу. Я была неверующей.
В советское время я как раз восхваляла те принципы, о которых говорит Христос. И, когда я в 45 лет пришла ко Христу, я ничего не поменяла, ничего! Как я в Советском Союзе думала, так и сейчас… О.
Павел: — Я очень рад, что Советский Союз принёс вам очень много пользы: и образование хорошее было, и социальные лифты, много чего было прекрасного. Плюсы вообще всегда очень легко признавать.
Пока один гопник нудно выясняет у отца Павла, как питаться в пост, спрашиваю второго, слышал ли он про проблемы Адельгейма с епархией. Округлив глаза и перейдя на шепот, тот рассказывает, что знает: отец Павел раскрыл схему воровства церковных денег, за что был жестоко избит нанятыми епархией бандитами: «У нас все пацаны в курсе. Мы реально все за него». Это матушка Вера доставала что-то из горы гуманитарной помощи, да и обрушила на пол кучу вещей. Отец Павел говорит: мои отдай! А мне его жалко, они специальные, ортопедические, в Питере заказывали. Дай, думаю, какие еще найду… — по колено заваленная каким-то тряпьем, матушка почти плачет, прижимая к груди грубый черный башмак. Гуманитарную помощь прихожане несут в церковь почти каждый день.
Отец Павел регулярно набивает багажник своей «Волги» мешками с пальто, мягкими игрушками, непонятным пестрым старьем и развозит в приюты и детдома. Гуманитарная помощь достается и Леше, одному из детдомовцев отца Павла. Подбрасывать детей Адельгейму начали в конце 80-х, когда он был настоятелем церкви Апостола Матфея в деревне Писковичи под Псковом. Сначала прихожанка — сотрудница детского дома попросила пристроить в монастырь двух подростков, которых должны были отправить в дом инвалидов. В монастырь их, конечно, не взяли, и Адельгейм оставил детей у себя. Взял еще. А потом дети просто посыпались… Воспользовавшись случаем, детские дома без предупреждения стали везти отцу Павлу самых тяжелых: олигофренов, имбецилов, идиотов… Скоро отец Павел полностью переехал к детям в церковный дом. С удовольствием вспоминает, как по утрам перед службой заплетал косички четырем девочкам, иногда пускал в церковный дом тех, кому некуда было идти: мать-одиночку, брошенного родителями подростка… «Я был тогда счастлив», — спокойно говорит он. За десять лет через приют отца Павла прошло пятнадцать детей. У всех стоял диагноз «олигофрения», «дебильность» или просто «задержка психо-речевого развития» — его получают все дети, живущие в детдоме с рождения.
После совершеннолетия их автоматически переводят в дом инвалидов — место, где, если верить писателю-инвалиду Рубену Гальего, человек к двадцати годам превращается в овощ, а к тридцати — разлагается заживо. Судьбу пятнадцати детей удалось изменить. Саша, Сережа. А, еще Игорь… Дети давно выросли. Несколько закончили ПТУ, двое стали священниками. Наташа замужем, — перечисляет Адельгейм. Старшая из девочек спилась. Другая, Света, пропила квартиру. Валера стал профессиональным вором. У отца Павла он тоже стащил деньги, выделенные на церковную школу на целый год.
Адельгейм удивленно пожимает плечами: — Неблагодарность — это нормально. Благодарность — очень высокое состояние духа. К ней расти и расти. Как до неба расти. Небольшая белая церковь с косо, как набекрень надетый картуз, приставленным куполом, стоит на вершине косогора. Вокруг лепятся кресты сельского кладбища, позади круто обрывается берег реки Великой. Вдали видны бесконечные псковские дали с изредка торчащими избами — пейзаж сельский и одновременно дикий, привольный, распахнутый в мир. Тяжело опираясь на мою руку и глубоко проваливаясь протезом в снег, отец Павел обходит церковь, останавливается на краю обрыва, на несколько секунд застывает, молчит… Внутрь мы не попадаем: церковь заперта. Отец Павел явно чувствует себя неловко, торопит фотографа, порывается уйти. Приход в Писковичах забрали у него еще в 2002 году — сразу после того, как вышла его книга «Догмат о церкви в канонах и практике», в которой священник скептически отозвался о верхушке Псковской епархии.
Митрополит Евсевий осудил книгу на епархиальном собрании, назвал отца Павла служителем Сатаны и лишил его настоятельства. Приют закончился, большая часть жизни — тоже: в Писковичах Адельгейм служил двадцать лет, и на обратном пути сдержанно, одним кивком, показал нам могилу матери, прилепившуюся к церковной стене. Фото: Василий Попов …Дом, где начинался интернат Адельгейма, кажется застывшим в середине 80-х: обои в розах, пестрые занавески, на стенах — календарь с котятами и много икон… Кажется, вот-вот со двора вбежит стайка девочек с косичками, выйдет молодой батюшка… Теперь здесь живет Света, ей тридцать, и она олигофрен. Она равнодушно рассказывает, что раньше здесь было весело и много детей, что воспитывает дочь ей пять, и она тоже олигофрен , а однажды отец Павел возил ее в Москву: «У вас там метро… Народу много. Здесь как-то поменьше. Хорошие такие люди…» От обоев в цветочек, скатерти с бахромой и красного халата хозяйки веет застарелой, неизбывной тоской. Ощущение искаженного, упрощенного болезнью обитателей мира давит почти физически. Мы торопимся попрощаться, и только отец Павел, кажется, чувствует себя спокойно: он сам создал этот мир, где его воспитанники чувствуют себя уверенно и уютно, в нем он — демиург. Пришли вовремя, по-военному сдержанно помолились перед едой… — Это мои кураторы от КГБ, — спокойно объяснил Адельгейм. В 70-е отношения с ними сводились к угрозам: — Вызывали, стучали по столу кулаком, кричали: «Да вы не понимаете, с кем имеете дело!
Да мы вас в порошок смелем! Наверное, просто профилактически. А в 80-х куратор сменился. Однажды звонит в дверь, показывает удостоверение: «Петр Яковлевич, сотрудник Комитета госбезопасности, хотел бы с вами познакомиться». Ну, пошли в столовую, сели, Вера налила чай… Он сидит, молчит, неудобно. Я вынужден был что-то рассказывать: про веру, про церковь. Так и пошло: он приходит, садимся чай пить. Перед чаем читаем молитву, он стоит, ждет. Со временем тоже начал касаться рукой лба. Потом попросил соборовать его тещу.
Теща оказалась врачом, стала лечить мою дочь. Потом я, естественно, тещу отпевал, детей Петра Яковлевича крестил… Скоро у него начались проблемы личного порядка, он приходил советоваться, даже плакал. Стал ходить в храм, причащаться. А когда в 90-е Петр Яковлевич ушел на пенсию, привел ко мне нового куратора, Илью. После него был Андрей, потом Сережа… Я их всех венчал, крестил их детей… Я, конечно, за своих кураторов молюсь. Не за Комитет госбезопасности, но за конкретных людей. Успеваем обсудить Путина «Мне безразлично, есть ли он на свете. Моя судьба с этим никак не связана. Это машина, которая работает. Иногда вхолостую, иногда с репрессиями» , детство Адельгейма родители — актеры, выпускники Вахтанговской студии; отец расстрелян, мать выслана , сравнить нынешние политические репрессии с брежневскими «Масштабы вполне соответствуют.
Нигде советская психология так не жива, как у нас» и Pussy Riot «Девочки протестовали против смычки государства с церковью. Как и я». Главное, к чему сводятся все разговоры: РПЦ ведет глобальную реформу, цель которой — выстроить новую вертикаль власти. Она не позволит мирянам вмешиваться в дела РПЦ, сделает священников бесправными, а всю власть передаст патриарху и группе назначенных им митрополитов. Это стало заметно, когда только что принявший сан патриарх Кирилл пролоббировал в Минюсте регистрацию нового приходского устава — документа, определяющего жизнь церковных общин. По старому высшим органом управления приходом было приходское собрание. Оно состояло из двадцати прихожан, которые имели право контролировать деньги и имущество церкви, вести переговоры с органами власти, принимать назначенного архиереем настоятеля… 10 октября 2009 года Священный синод РПЦ принял новую редакцию устава. По ней все эти полномочия переходили к епископам, мирян лишали даже возможности узнавать о делах церкви, которую они посещают. Из устава исчезло само слово «прихожане». Их заменили «совершеннолетние граждане православного вероисповедания».
Параллельно патриарх Кирилл начал массово хиротонисать посвящать в сан епископов. Именно они стали опорой обновленной РПЦ — министрами при единоличном правителе. Как уверен отец Павел, новым уставом РПЦ установила тотальную диктатуру, жертвами которой стали и верующие-миряне. Вся структура оказалась пронизана одними и теми же идеологическими штампами: антизападничество, антисемитизм, тесное взаимодействие с силовыми структурами и т. Перемена произошла незаметно и постепенно. Чтобы сформировать авторитарное религиозное сознание, понадобилось всего двадцать лет. Это и есть основная причина противостояния общества и РПЦ. Ситуация осложняется еще и тем, что все действия патриархии входят в противоречие с основными богословскими категориями. Соборность предполагает обсуждение. Это признание другого, Бога или человека.
Это любовь и свобода. Теперь они из церкви ушли». На нем общине предложили проголосовать за новую версию устава, рекомендованную Священным синодом РПЦ и согласованную с Минюстом. Отец Павел попросил отложить голосование, чтобы дать мирянам время прочесть устав. Прихожане его поддержали, голосование перенесли… и больше не собирали. Двадцать четыре человека, отказавшихся голосовать за новый устав, решением епархиального суда исключили из приходского совета. Оставшиеся его члены как утверждает Адельгейм, сотрудники церкви, получающие в ней зарплату приняли устав единогласно. Теперь разгневанные прихожане оспаривают свое исключение в Псковском городском суде. Прошло уже десять заседаний, все — в пользу епархии. Вот твой закон!
Остальные двести приходов Псковской епархии новый устав приняли давно. Как объясняет отец Павел, настоятели церквей подписывали протоколы голосования сами, вообще не собирая прихожан. Владыка Псковский и Великолукский Евсевий отказывался от встречи с отцом Павлом много лет. Журналистский запрос об интервью с ним в управлении Псковской епархии проигнорировали. Отец Сергий, нынешний настоятель церкви Святых Жен-мироносиц, поставленный вместо Адельгейма в 2008 году, на вопрос об отце Павле тяжело вздохнул и попросил выключить диктофон. В деле приходской общины 33-летний отец Сергий выступает как соответчик вместе с митрополитом Евсевием и Псковской епархией. В 2008 году, сразу после назначения настоятелем, он подписал протокол приходского собрания, на котором якобы был зарегистрирован новый приходской устав. На самом деле собрания не было, и прихожане обратились в суд. Областной суд признал действия отца Сергия незаконными, общецерковный, впервые за сто лет собранный по требованию Адельгейма, пожурил настоятеля и попросил обращаться с документами аккуратнее. Отец Сергий принес публичные извинения, и конфликт ненадолго затих.
Видите: все ходят, молятся. Отец Сергий проводит меня в библиотеку в боковом приделе церкви Святых Жен-мироносиц. Черная ряса, собранные в хвост волосы, аккуратно подстриженная короткая борода… Однажды я уже пыталась подойти к нему за комментарием, но не решилась, засомневавшись в уместности обращения «отец»: одетый в кожаную куртку и черные брюки, молодой священник как раз садился в свою белую Mazda 3. Расслабленно сидя в кресле, отец Сергий объясняет, что приходской устав он не читал и не будет, протокол приходского собрания подмахнул сам, потому что так делают все, смысл судов не понимает, а изгнанным членам приходского собрания советует не судиться, а лучше полы в храме вымыть: «У нас это старушка из церковной лавки делает, а у нее ноги больные». Слово «епископ» знаете как переводится? Надзиратели лучше знают, их для этого и поставили. Да и какая мне разница? Мне ремонт в церкви надо делать, денег искать. Вон, вентиляция плохая, гарь на стенах… Меня эти суды отвлекают. Мне это для вечности не надо!
В библиотеку, стукнувшись о косяк двери, втискивается пономарь Рома. Глаза у него косят, движения не скоординированы, из-за какой-то болезни видимо, ДЦП он ходит боком, припадая на одну ногу. Полчаса уже ждут… Плаксивый тон настоятеля резко меняется: — Иду я, иду. Ты ширинку-то застегни! Рома судорожно подтягивает штаны и ретируется, пятясь и ворча что-то под нос. Волосы отрастил, бороду расчесал, духовное училище кончил и теперь хочет, чтобы я ему невесту нашел. Говорит: вы настоятель, вы и ищите.
Он долготерпелив и многомилостив, но не всепрощающ, предупредил священнослужитель. Нет, конечно! Можно прямо сказать: если человек ведет безбожную жизнь и приходит в храм — это Господу неугодно.
Но Господь ждет нашего покаяния, долготерпение Божье имеет границы. Когда терпение Бога заканчивается, и наступает справедливый суд. Свой устав и чужой монастырь Многие участники встречи пришли спросить о том, что их волнует именно здесь и сейчас. Собравшиеся задавали самые разные вопросы, в том числе: нужно ли ходить женщине в храм в юбке или как стать на молитву после суматошного рабочего дня, когда все мысли возвращаются в повседневность? Очевидно, что это вопрос моды, и не более чем, — ответил священнослужитель. Если в храме так принято, пожалуйста. Если же вы идете в монастырь, и по его уставу женщина должна там находиться в юбке, то надо исполнять их правило. Как известно, в чужой монастырь со своим уставом не ходят. Везде должно быть здравомыслие. Священник считает, что в храм надо одеваться нарядно и красиво.
К Богу надо идти каждый раз как на праздник, — выразил свое мнение Павел Островский. Рассеянная молитва — это нехорошо, второпях молиться не надо. Не зря же в молитвословах написано, что делать это надо, когда «все чувства придут в тишину и мысли оставят все земное». И произносить молитвы надо без поспешности и со вниманием сердечным, считает представитель духовенства.
В Волгоград прилетел известный священник и блогер Павел Островский
Павел Островский обычно реагирует и не стесняется высказываться на многие острые темы, которые обсуждают в медиаполе, будь то события в Херсоне или пикантный скандал с футболистом Дзюбой (которого он, кстати, защищал). Священника Павла Островского сегодня называют одним из голосов православной церкви. Отец Павел Островский общается с православными через социальные сети уже много лет. Приглашаем Вас на встречи со священником Павлом Островским, известным миссионером, блогером, проповедником, настоятелем Георгиевского храма в поселке Нахабино Красногорского района Московской области.
Встреча с отцом Павлом Островским
А по последним опросам половина приезжих не собирается жить по законам России, а четверть приезжих готовы отстаивать законы шариата в виде уличных акций и протестов. С чего бы муфтию об этом беспокоиться? Вопрос с мигрантами давно уже вышел за пределы разговоров и круглых столов. Ситуация с конфликтом на Ближнем Востоке четко показала на примере стран Западной Европы, к чему приводит миграционная политика «спустя рукава».
Вход будет свободным. Павел Островский — православный священник, получивший широкую известность как успешный блогер. В различных соцсетях число его подписчиков превышает один миллион.
Отпевает старушку, крестит младенца, иногда выезжает соборовать, вечером снова ведет службу, читает курс церковного права в Свято-Филаретовском духовном институте в Москве, пишет статьи, ведет популярный «Живой журнал» и постоянно принимает гостей. При мне выпить чаю и поговорить в дом священника заходят баптистский коллега, бывший воспитанник Дима, которого отец Павел забрал из детского дома с диагнозом «олигофрения» сейчас у него постоянная работа, жена и маленький сын , и с десяток прихожан.
Одна советуется, как уговорить дочь зарегистрировать гражданский брак, другая жалуется на одиночество, третья хочет покаяться в «грехе уныния». Вообще-то, так ходят к психологу, только прихожане Адельгейма о психологах вряд ли знают. Священник советует матери не лезть в дела дочки, одинокой грамотно дает выговориться, Диме вручает мешок еды и обижается на мое сравнение с психологом: «Психолог говорит свое мнение, священник молится. Через молитву возникает третий фактор — Бог. Это другие отношения, с психологией несопоставимые». Отец Павел не производит впечатление человека харизматичного, он не из тех, кто в любом помещении притягивает к себе взгляды присутствующих. Его обаяние проявляется медленно: в мягких интонациях, неспешном голосе, сдержанных манерах и скупых, рассчитанных жестах. В столовой его дома висит портрет, сделанный в ранней молодости в Ташкенте: чистое лицо, тонкие правильные черты, гордый, почти заносчивый взгляд.
По такому лицу сложно представить будущий арест по статье об антисоветской агитации; службу в богом забытой среднеазиатской епархии, где молодой священник на «запорожце» ездил по дальним аулам крестить и соборовать; многолетнюю тяжбу с РПЦ… В 1971 году, во время несчастного случая в лагере отец Павел потерял ногу, и с тех пор пользуется протезами, которые аккуратно складывает в гардероб под рясы. При ходьбе он широко раскачивается, отклоняясь назад и с силой перенося тяжесть тела вперед, и видно, что каждый шаг дается ему нелегко. Читайте также: История, практика и обычаи православного погребения усопших Судя по рассказам отца Павла, он крестился в 13 лет, придя к Богу сам, не поддерживаемый никем из семьи и друзей. Рукоположился в 21 год и до сих пор отмечает этот день наравне с именинами. Никогда не общался с девушками, женился на незнакомке по имени Вера за пару дней до посвящения в сан и прожил с ней в мире больше пятидесяти лет. Пастырь, паладин веры — эти определения сочетаются с обликом отца Павла не больше, чем слово «патриарх» с термином «аскеза». Он равнодушен к еде, носит старую рясу и одевается «с покойничков»: «Одежду с покойничков всегда в церковь жертвуют. Ее и ношу.
А зачем покупать? Верующие собираются в основанной Адельгеймом регентской школе. Три десятка прихожан едва помещаются за крошечными партами в увешанном иконами школьном классе. Отец Павел зачитывает главу из Евангелия, выслушивает вопросы, наизусть цитирует Рильке, «Настигнутых радостью» Льюиса и «Иосиф и сыновья» Томаса Манна и демонстрирует чудеса выдержки и терпения. Я страдаю. Это грех или не грех — страдать по коту?! И зачем?!.. Что ж мне теперь, не спастись?
А то я каждый раз придумываю… — Батюшка, а как же католики? Они что, не спасутся? В классе повисает пауза. По лицу Адельгейма проскальзывает тень неуверенности. Он нервным жестом откидывает назад волосы. Фото: Василий Попов — Это лежит вне сферы моей компетенции, — сухо говорит он. Скрипнув дверью, в класс бочком втискиваются две церковные нищенки. Распространяя запах пота и ладана, робко садятся у входа.
Одна достает детскую тетрадь в клеточку, пишет, низко нагибаясь к бумаге. Я незаметно заглядываю через плечо — и вижу написанный круглым, старательным детским почерком вопрос: «Пока мы все временно живем на этой земле, что самое главное нам надо сделать для бога? То ли Бог. То ли Адельгейм. Мы выходим из церкви, отец Павел тяжело опирается о мое плечо. Дорожка к воротам храма обледенела, протез то и дело скользит, и путь в 300 метров становится испытанием. Уже у «Волги» Адельгейма нас останавливают двое. Глядя на их борсетки и спортивные штаны, я жду вопроса: «Есть чо?
Но они только просят благословить. Пока один гопник нудно выясняет у отца Павла, как питаться в пост, спрашиваю второго, слышал ли он про проблемы Адельгейма с епархией. Округлив глаза и перейдя на шепот, тот рассказывает, что знает: отец Павел раскрыл схему воровства церковных денег, за что был жестоко избит нанятыми епархией бандитами: «У нас все пацаны в курсе. Мы реально все за него». Это матушка Вера доставала что-то из горы гуманитарной помощи, да и обрушила на пол кучу вещей. Отец Павел говорит: мои отдай! А мне его жалко, они специальные, ортопедические, в Питере заказывали. Дай, думаю, какие еще найду… — по колено заваленная каким-то тряпьем, матушка почти плачет, прижимая к груди грубый черный башмак.
Гуманитарную помощь прихожане несут в церковь почти каждый день. Отец Павел регулярно набивает багажник своей «Волги» мешками с пальто, мягкими игрушками, непонятным пестрым старьем и развозит в приюты и детдома. Гуманитарная помощь достается и Леше, одному из детдомовцев отца Павла. Подбрасывать детей Адельгейму начали в конце 80-х, когда он был настоятелем церкви Апостола Матфея в деревне Писковичи под Псковом. Сначала прихожанка — сотрудница детского дома попросила пристроить в монастырь двух подростков, которых должны были отправить в дом инвалидов. В монастырь их, конечно, не взяли, и Адельгейм оставил детей у себя. Взял еще. А потом дети просто посыпались… Воспользовавшись случаем, детские дома без предупреждения стали везти отцу Павлу самых тяжелых: олигофренов, имбецилов, идиотов… Скоро отец Павел полностью переехал к детям в церковный дом.
С удовольствием вспоминает, как по утрам перед службой заплетал косички четырем девочкам, иногда пускал в церковный дом тех, кому некуда было идти: мать-одиночку, брошенного родителями подростка… «Я был тогда счастлив», — спокойно говорит он. За десять лет через приют отца Павла прошло пятнадцать детей. У всех стоял диагноз «олигофрения», «дебильность» или просто «задержка психо-речевого развития» — его получают все дети, живущие в детдоме с рождения. После совершеннолетия их автоматически переводят в дом инвалидов — место, где, если верить писателю-инвалиду Рубену Гальего, человек к двадцати годам превращается в овощ, а к тридцати — разлагается заживо. Судьбу пятнадцати детей удалось изменить. Саша, Сережа. А, еще Игорь… Дети давно выросли. Несколько закончили ПТУ, двое стали священниками.
Наташа замужем, — перечисляет Адельгейм. Старшая из девочек спилась. Другая, Света, пропила квартиру. Валера стал профессиональным вором. У отца Павла он тоже стащил деньги, выделенные на церковную школу на целый год. Адельгейм удивленно пожимает плечами: — Неблагодарность — это нормально. Благодарность — очень высокое состояние духа. К ней расти и расти.
Как до неба расти. Небольшая белая церковь с косо, как набекрень надетый картуз, приставленным куполом, стоит на вершине косогора. Вокруг лепятся кресты сельского кладбища, позади круто обрывается берег реки Великой. Вдали видны бесконечные псковские дали с изредка торчащими избами — пейзаж сельский и одновременно дикий, привольный, распахнутый в мир. Тяжело опираясь на мою руку и глубоко проваливаясь протезом в снег, отец Павел обходит церковь, останавливается на краю обрыва, на несколько секунд застывает, молчит… Внутрь мы не попадаем: церковь заперта. Отец Павел явно чувствует себя неловко, торопит фотографа, порывается уйти. Приход в Писковичах забрали у него еще в 2002 году — сразу после того, как вышла его книга «Догмат о церкви в канонах и практике», в которой священник скептически отозвался о верхушке Псковской епархии. Митрополит Евсевий осудил книгу на епархиальном собрании, назвал отца Павла служителем Сатаны и лишил его настоятельства.
Приют закончился, большая часть жизни — тоже: в Писковичах Адельгейм служил двадцать лет, и на обратном пути сдержанно, одним кивком, показал нам могилу матери, прилепившуюся к церковной стене. Фото: Василий Попов …Дом, где начинался интернат Адельгейма, кажется застывшим в середине 80-х: обои в розах, пестрые занавески, на стенах — календарь с котятами и много икон… Кажется, вот-вот со двора вбежит стайка девочек с косичками, выйдет молодой батюшка… Теперь здесь живет Света, ей тридцать, и она олигофрен. Она равнодушно рассказывает, что раньше здесь было весело и много детей, что воспитывает дочь ей пять, и она тоже олигофрен , а однажды отец Павел возил ее в Москву: «У вас там метро… Народу много. Здесь как-то поменьше. Хорошие такие люди…» От обоев в цветочек, скатерти с бахромой и красного халата хозяйки веет застарелой, неизбывной тоской. Ощущение искаженного, упрощенного болезнью обитателей мира давит почти физически. Мы торопимся попрощаться, и только отец Павел, кажется, чувствует себя спокойно: он сам создал этот мир, где его воспитанники чувствуют себя уверенно и уютно, в нем он — демиург. Пришли вовремя, по-военному сдержанно помолились перед едой… — Это мои кураторы от КГБ, — спокойно объяснил Адельгейм.
В 70-е отношения с ними сводились к угрозам: — Вызывали, стучали по столу кулаком, кричали: «Да вы не понимаете, с кем имеете дело! Да мы вас в порошок смелем! Наверное, просто профилактически. А в 80-х куратор сменился. Однажды звонит в дверь, показывает удостоверение: «Петр Яковлевич, сотрудник Комитета госбезопасности, хотел бы с вами познакомиться». Ну, пошли в столовую, сели, Вера налила чай… Он сидит, молчит, неудобно. Я вынужден был что-то рассказывать: про веру, про церковь. Так и пошло: он приходит, садимся чай пить.
Перед чаем читаем молитву, он стоит, ждет. Со временем тоже начал касаться рукой лба. Потом попросил соборовать его тещу. Теща оказалась врачом, стала лечить мою дочь. Потом я, естественно, тещу отпевал, детей Петра Яковлевича крестил… Скоро у него начались проблемы личного порядка, он приходил советоваться, даже плакал. Стал ходить в храм, причащаться. А когда в 90-е Петр Яковлевич ушел на пенсию, привел ко мне нового куратора, Илью. После него был Андрей, потом Сережа… Я их всех венчал, крестил их детей… Я, конечно, за своих кураторов молюсь.
Не за Комитет госбезопасности, но за конкретных людей. Успеваем обсудить Путина «Мне безразлично, есть ли он на свете. Моя судьба с этим никак не связана. Это машина, которая работает. Иногда вхолостую, иногда с репрессиями» , детство Адельгейма родители — актеры, выпускники Вахтанговской студии; отец расстрелян, мать выслана , сравнить нынешние политические репрессии с брежневскими «Масштабы вполне соответствуют. Нигде советская психология так не жива, как у нас» и Pussy Riot «Девочки протестовали против смычки государства с церковью. Как и я». Главное, к чему сводятся все разговоры: РПЦ ведет глобальную реформу, цель которой — выстроить новую вертикаль власти.
Она не позволит мирянам вмешиваться в дела РПЦ, сделает священников бесправными, а всю власть передаст патриарху и группе назначенных им митрополитов. Это стало заметно, когда только что принявший сан патриарх Кирилл пролоббировал в Минюсте регистрацию нового приходского устава — документа, определяющего жизнь церковных общин. По старому высшим органом управления приходом было приходское собрание. Оно состояло из двадцати прихожан, которые имели право контролировать деньги и имущество церкви, вести переговоры с органами власти, принимать назначенного архиереем настоятеля… 10 октября 2009 года Священный синод РПЦ принял новую редакцию устава. По ней все эти полномочия переходили к епископам, мирян лишали даже возможности узнавать о делах церкви, которую они посещают. Из устава исчезло само слово «прихожане». Их заменили «совершеннолетние граждане православного вероисповедания». Параллельно патриарх Кирилл начал массово хиротонисать посвящать в сан епископов.
Именно они стали опорой обновленной РПЦ — министрами при единоличном правителе. Как уверен отец Павел, новым уставом РПЦ установила тотальную диктатуру, жертвами которой стали и верующие-миряне. Вся структура оказалась пронизана одними и теми же идеологическими штампами: антизападничество, антисемитизм, тесное взаимодействие с силовыми структурами и т.
Чтобы даже просто переключая кнопки, даже не верующие люди, останавливались на нем и начинали смотреть и слушать: узнавать, что над нами всеми Бог! Давайте вместе стремиться к этой — даже не мечте, а вполне достижимой цели. С Богом!
Военная служба Павла Островского: история и современность
- Миссионер и блогер священник Павел Островский встретился с астраханцами
- Священник РПЦ Павел Островский: У меня нет проблем после слов о готовности отпеть Навального
- Павел Островский — биография
- В Орёл приедет священник-блогер Павел Островский
- Священник, блогер, телеведущий и автор книг Павел Островский приехал в Орел.
Самый прогрессивный батюшка России: Как живет священник Павел Островский и как выглядит его жена
Посмотрите также Анастасия Сотникова Блогерская и общественная деятельность У Павла Островского есть дар — он умеет объяснять серьезные тезисы простыми словами. Именно этот талант помог священнику завоевать популярность у молодежи. Молодым людям интересно общаться с батюшкой еще и потому, что у него отличное чувство юмора. Павел Островский принимает участие в проекте «Батюшка онлайн». Во многих социальных сетях есть специальный аккаунт или группа, в которой молодые люди могут задать вопрос священнослужителю и получить на него ответ. Священнослужители России, Украины, Белоруссии, США заметили, что молодежь нуждается в духовном общении, но прийти в храм стесняется. Тогда служители Церкви решили стать ближе к молодым людям, используя социальные сети, в которых те проводят большую часть своего времени. Благодаря интернет-общению со священниками подростки изучают азы веры, учатся понимать тексты Нового Завета.
С помощью социальных сетей священнослужители учат молодежь, как правильно исповедоваться, рассказать о своих грехах и причаститься. Сам батюшка Павел Островский проповедует в Инстаграме и Ютубе. Вернее, он записывает свои проповеди на видео и выкладывает в интернет. Есть у отца Павла свои аккаунты Вконтакте и Фейсбуке. По утверждению священнослужителя, таким образом он хочет привлечь в лоно Церкви молодежь и помочь людям обрести веру в Бога. Проповеди отца Павла можно послушать на российском телеканале «Спас». Этот телевизионный канал ведет круглосуточное вещание, рассказывает россиянам о волнующих их проблемах, связанных с верой в Бога.
В России говорить о том, что у нас есть высокий уровень опасности при, в общем то, минимальном количестве заболевших… Я бы не стал предаваться такой истерии. Поэтому, с одной стороны, нужно соблюдать те меры предосторожности, которые объективны и сегодня есть, но с другой стороны предаваться панике и, насмотревшись СМИ, бегать с глазами превосходящими диаметром хоккейную шайбу и говорить «мы все умрём! Тем более, что мы и правда когда-нибудь все умрём и не важно отчего. Меня больше волнует реакция верующих людей. Я удивлён, с какой лёгкостью люди готовы оставить все церковные традиции и вообще всё церковное только потому, что пересмотрели СМИ…».
Приобрел популярность после выхода телепередачи «Ответ священника. Прямая линия». Кроме этого занимается миссионерской миссией на просторах Сети, ведет религиозный проект «Батюшка онлайн», руководит созданной им же благотворительной группой «Добрые дела». Иерей Павел Островский одним из первых среди священников вышел с миссией в Интернет. Сегодня он в числе лидеров среди православных блогеров в российском интернете по количеству подписчиков на его страницы. В его Телеграм-канале около 200 тысяч подписчиков, в группе «ВКонтакте» — более 75 тысяч.
Храм является центром духовной жизни для многих людей и местом встречи разных поколений. Павел Островский с радостью служит верующим в храме и помогает им найти путь к Богу. Он всегда готов принять новых прихожан и помочь им в их духовном росте. Храм, где служит Павел Островский, становится особым местом для многих людей, где они могут найти утешение, поддержку и духовное руководство. Профсоюзная, 15, г. Роль Павла Островского в жизни прихожан Павел Островский, священник храма: Духовное руководство Павел Островский играет важную роль в жизни прихожан как духовный руководитель. Он предоставляет глубокое духовное знание, помогая прихожанам развиваться в вере и понимать тайны религии. Он проводит регулярные богослужения, общается с людьми, помогает им находить ответы на их вопросы и проблемы. Благодаря его наставлениям и поддержке, прихожане получают духовную гармонию и руководство в своей жизни. Поддержка в трудностях Павел Островский также играет важную роль в поддержке прихожан в трудных временах. Он слушает их проблемы, стремится понять их нужды и предоставляет мудрые советы и поддержку. Он помогает прихожанам находить внутреннюю силу и веру, когда они сталкиваются с трудностями и испытаниями в жизни. Благодаря его поддержке, прихожане чувствуют себя любимыми и заботятся о них.
Миссионер и блогер священник Павел Островский встретился с астраханцами
Как найти и укрепить свой внутренний стержень в постоянно меняющемся мире, поговорим с отцом Павлом Островским, автором бестселлера «Первые шаги к Богу». Поиск Бога в жизни будущего священника Павла Островского начался, когда он лицом к лицу – столкнулся со смертью близкого человека. Священник Павел Островский, известный своей проповедью и служением на Спасе, внезапно исчез, оставив пасторскую деятельность и множество вопросов без. биография Биография Священнослужитель Павел Островский получил широкую известность благодаря телевизионной программе «Ответ священника. В конце встречи Павел Островский пожелал не стремиться идти на поводу у духа времени, а думать, прежде всего, о спасении души и земном счастье. Павел Островский и Вероника Иващенко. Поступив в семинарию, он начал активно в интернете участвовать в дебатах, посещал разные форумы, где спорили о вере.
Павел Островский — где служит и как найти адрес храма
Приходите в священный храм, где Павел Островский служит, чтобы получить духовную поддержку, наставление и молитвенную помощь. Интервью" рассказывает Павел Островский, священник-миссионер (Москва). В ДК «Подмосковье» в Красногорске прошла творческая встреча с отцом Павлом Островским. Павел Островский, настоятель Георгиевского храма в поселке Нахабино Красногорского района Московской области, приедет в Орёл.
«В плане нравственности мы катимся на дно»: правила православного SMM от блогера-священника
Отец Константин: Ну, чему меня научил отец Павел, я уже сказал. А чего я хотел для своих детей? После обращения ко Христу и крещения мне было тогда 27 лет у меня как будто открылись глаза: Бог вручает родителям детей — для подготовки к Царству Небесному. Конечно, не всегда всё получалось так, как хотелось, и результат откроется на Страшном Суде, но цель была верная. Отец Павел: Самое важное, чему научил меня отец, — это читать Священное Писание. Каждый вечер перед сном он читал нам по три главы из Библии, и хотя я в детстве мало что запомнил, но со мной осталось ощущение радости, спокойствия и… красоты текста — он даже визуально очень меня привлекал: эти два столбика на странице для меня были абсолютно прекрасны. Что самое трудное в том, чтобы быть по-настоящему отцом своему сыну и сыном — отцу? Отец Павел: Когда я уже стал настоятелем храма, меня в силу определенных обстоятельств сняли с этой должности, но в другое место не перевели, а отправили под начало к моему отцу. Представляете: два взрослых человека — у каждого свой опыт, своя паства — и под одной крышей! Естественно, в какой-то момент нам стало тесно вдвоем.
Острых конфликтов не было, но мы чувствовали некоторое напряжение, а поскольку очень любили друг друга, хотели этот вопрос как-то решить: много разговаривали, пытались что-то придумать... Трудность была не в том, что два священника не могут ужиться вместе, а в отношениях между отцом и сыном. Задача отца —взрастить сына и, как птенца, выпустить из родного гнезда. И возвращаться обратно для взрослой птицы противоестественно. Но это произошло, и, когда мой отец как настоятель храма воспитывал меня как священнослужителя, казалось, что это папа учит взрослого сына жизни. Именно тогда я понял, как трудно родителю отпускать своего ребенка, а ребенку — научиться самому стоять на ногах. Отец Константин: Быть христианином — вот что на самом деле трудно. Чего бы это ни касалось, в том числе, конечно, и по отношению к своим детям. Я должен был их воспитывать, как сказано, для Царства Небесного, а сам-то я где?
Это как человеку поручено вести группу альпинистов на Эльбрус, а он имеет опыт только однодневных походов по соседнему скверу. Остаётся уповать на бесконечное милосердие Божие. Что для вас наиболее ярко характеризует служение священника?
Но у нас же вся молодежь от 15 до 40 лет сидит в соцсетях. И с этим уже ничего не сделаешь. Поэтому приходится тоже туда идти, хотя это крайне убогий вариант общения. Всегда, когда ты общаешься через текстовые сообщения, твой собеседник может домыслить все что угодно.
Если это не видеотрансляции, то даже эмоций не видно. Поэтому я считаю, что для старта социальные сети — это нормально, но потом человека надо выводить в реальный мир и встречаться с ним реально. Жалование — это когда тебе жертвуют, а заработок — это когда специально что-то делаешь, чтобы получить деньги. Понятно, что это вопрос совести, и никто никогда не узнает, для чего ты ведешь соцсети: ради людей или ради денег. Другой вопрос, что то, что я делаю, не окупишь никакими материальными средствами. За первый год трансляций в Periscope мне пожертвовали около тысячи рублей в целом — ты сама понимаешь, что это немного. Но я никогда не переживал за деньги.
Я, как и другие священники, живу за счет того, что жертвуют люди в храме. Но в последние полгода людей в Periscope очень много, и они благодарят меня — кто вживую, кто на карточку. Так что не скрою: доход, который мне сейчас приносят социальные сети, достаточен. Я не бедствую и уже не беру пожертвования в храме. Но настоящее мое богатство — это жена и трое детей. Минимальный уклон в денежную сторону лишает человека полноценного счастья. Если человек посчитал, что от денег будет зависеть его счастье, — он сразу теряет, потому что деньги — это просто средство.
Деньги при этом вы можете отдать на благое дело вроде строительства храма. Какой товар вы бы согласились рекламировать? Рекламировать что-то если только это не сигареты или что-то в этом роде — не грех. Но я бы все равно не согласился на рекламу. Я крайне люблю свою свободу, и связывать себя обязательствами я бы не хотел. Но это все равно связало бы меня обязательствами. Например, я обязан был бы запилить ролик, условно, вот прямо сейчас — зачем мне это надо?
Живу себе спокойно.
В 2022 году священник признался в интервью Ксении Собчак, что за эти высказывания подвергся критике: «Прилетело от всех подряд». В том же интервью Островский подчеркнул, что «не чувствует никакой своей вины» и хорошо относится к Навальному «как к человеку», хотя и не разделяет его идеи. Священник призывал молиться за Навального и подчеркивал, что сам он не является «сторонником каких-либо партий». После того, как 16 февраля 2024 года стало известно о смерти Навального, Островский в видеообращении призвал молиться об упокоении его души.
Мне бы не хотелось делать какие-то выводы, потому что, наверное, только время расставит все на свои места: какое он имел значение для страны — большое или маленькое. Сейчас ему нужна только молитва. Выражаю соболезнования и семье Алексея. Вечная память», — сказал священник.
Он всеми силами старался избавиться от влияния старших. Павел Островский признаётся, что в детстве семья насильно склоняла его к вере, а он не понимал истинного смысла Божьего учения. Именно поэтому будущий священник так поздно отказался от «формальности» и уверовал в Христианство по-настоящему. В молодости Краткая биография: основные даты и события В 1999 году Павел поступил Коломенскую духовную семинарию, окончив среднюю школу. Однако он не смог завершить своё обучение.
В 1999-2001 годы будущий священнослужитель вёл разгульный образ жизни: пил, курил и часто пренебрегал советами родителей, что повлияло на его жизнь. В 2001 году его отчислили, так как вследствие болезни молодой человек пропускал занятия. По его мнению, репутация учебного заведения сильно бы пострадала, если в его стенах умер бы ученик. Молодые люди были знакомы с детства, встречались какое-то время и любили друг друга. Однако отец Георгий Бреев отказал им в просьбе и посоветовал обратиться к нему через год. Работая в храме пономарём, Павел Островский искренне уверовал в Бога и принял решение вернуться в семинарию. В то же время он познакомился со своей будущей женой Маргаритой. Они обвенчались, хотя Маргарита была далека от религии и только начинала свой путь к Богу. В 2008 году он закончил своё обучение и был назначен священнослужителем Георгиевского православного храма в Нахабино, где трудится на благо людей до сих пор.