Акция от Бара Новости 17.04 долги зимы вопрос дня тест дня топ-5 радио Бара о.4. Читайте самые популярные истории топи на Ваттпад, самой большой читательской платформе в мире. В сети опубликовали личные данные и телефон Дмитрия Глуховского после угроз из-за образа «чеченки» в «Топях».
Популярные книги на тему Топи
- Кем на самом деле является черная кошка?
- Топи/Максим Кольцов ожп. Денис Титов ОЖП.
- Популярные книги на тему Топи
- Популярные книги на тему Топи
- Что происходит в «Топях»? 6 теорий фанатов о концовке сериала
- Divinity original sin 2 безлюдные топи. Безлюдные топи — фанфик по фэндому «S.T.A.L.K.E.R
«Разгадка была под носом»: в твиттере делятся впечатлениями от концовки сериала «Топи»
Мне уже заплатили. Так что от вас ничего не требуется. Главный оглянул всех, подумал и наконец кивнул мне, приказав вернуть контейнер и шмотки. Однако я был доволен исходом. Да что там, меня колотило всего изнутри! Как же всё удачно вышло - еще одних вояк обкрутил вокруг пальца… Главное, чтобы ребят с Кордона тут не было: в тех местах меня знали практически в лицо.
Мы эдаким конвоем отправились на блокпост. По пути я мельком осматривался и думал, как бы мне слинять, да так, чтобы с контейнером. Но мысли никакие в голову не лезли. В роще, где-то в стороне, щебетали надрывно птицы. Вояки тихо переговаривались между собой.
Ближайшие заросли репея и бурьяна отзывались успокаивающим стрекотом. Не успели мы войти на территорию блокпоста, как к командиру, ведущему группу, подбежал молоденький офицер и, запыхавшись, начал что-то тараторить на ухо. Капитан выслушал, покивал и, махнув солдатам, поспешил удалиться по делам. Вояки быстро потеряли ко мне интерес. Это был шанс… Быстро бросив взгляд на вышку, заметил, что та пустует.
Глянув по сторонам, убедился, что никто не обращает на меня внимания, и начал потихоньку отступать мелкими шажками. Секунда - и я уже за воротами прижимаюсь к дощатому забору и обливаюсь потом. За спиной всё так же верный калаш, в руках МР-5. Глаза мои бегали, останавливаясь то на колышущейся в низине космы топей, то на зарослях бурьяна, что тянулись по краю насыпи. В топь бежать было опасно - увязну, расстреляют с высоты, как нефиг делать… Поэтому решил держаться бурьяна и двигаться обратно к тоннелю, а там… Додумать я не успел: со стороны вояк раздались выстрелы, крики, ругань… Что там у них произошло, разбираться не стал - рванул сразу через бурьян, норовя схватить пулю спиной.
Но похоже, военные были отвлечены не моим побегом: округа заполнилась таким грохотом, будто на них напала целая орава мутантов, причём с противоположной стороны. Однако мне, пригнувшемуся и штурмующему густые заросли, казалось, что пули свистят совсем рядом. Преодолев заданное расстояние, я буквально скатился с насыпи, взметнув в воздух кучу пыли, а сам скрылся под сенью тоннеля. Из его жерла на меня сразу повеяло холодком. Отдышавшись, я, прислонённый к стенке и вслушивающийся в выстрелы, разрезающие густой болотистый воздух, решил покрутить частоты рации, дабы узнать, что же всё-таки произошло у вояк и стоит ли мне этого бояться.
Я в непонимании призадумался, что за жгут. Может, ранило кого, вот и просят жгут - рану перетянуть? Или это прозвище какого-нибудь рядового? А-хч-ш-ш… Прикрываю! Вдарь по ним!..
Ах «жмут»! До меня наконец дошло. Рация погрязла в смеси помех, слившихся со стонами и криками. Со стороны квадрата Бэ девять… Хч… - Жмут! Шч… - Земля, отзовись, как слышно?
Ш-шч… воздух… Приём, земля… Я, нервно дыша, продолжал налаживать частоты, силясь понять положение военных. Квадрат Бэ пять! Ж-жч… Жмут! Не продержимся!.. Ш-шч… Сволочи!..
Как слышно? Говорит капитан… ш-ш-щ-щ… Сильно! Просим поддержки!.. Выполняю маневр… ш-шч… Далее речь вовсе нельзя было расслышать - помехи усилились. Похоже, здесь и вправду что-то было со связью.
Вытерев со лба пот, я принялся, пятясь, углубляться в тоннель, держа прибрежный камыш на прицеле. Прежде чем свернуть за угол, окончательно погрузившись во тьму, я услышал знакомый приближающийся гул, от которого стены тоннеля начали вибрировать, а затем рокот, далее заполонивший округу. Вертолет, похоже, пролетел аккурат надо мной. Я замер, ещё наблюдая кусочек ясного неба и желтеющие под ним камыши. По их ковру вскоре проплыла мимоходом тень от винтокрылой машины, а вскоре она и сама показалась в довольно низком от земли положении.
На первый взгляд могло показаться, что вертолёт заходит на вираж, настолько сильно он накренился набок, однако вскоре стало ясно: он падал, стремительно и неумолимо срезая самые верхушки камышей, причем так, будто что-то с невероятной силой тащило его в пучину. Шхч… Рви, рви! И вдруг резко всё оборвалось. Без помех, взрыва и лишних слов. И вертолет вошел в камыши так, будто под ними была пустота, дыра в пространстве, одним словом, в которую он ухнул, как профессиональный ныряльщик входит в воду без брызг.
Ни взрыва, ни огненных всполохов, ни малейшей вибрации в воздухе. И камыши волнуются как ни в чем не бывало от ветра, гуляющего по равнодушным просторам топей. Ни выстрела со стороны блокпоста, ни единого звука, только моё судорожное дыхание и стук беспокойного сердца. Покрутив вновь частоты и убедившись, что и эфир чист как душа младенца, я окончательно был ввергнут в шок. Повесив МР-5 на шею, я просто прислонился к холодной, сырой стене, сглотнув.
Неужели их больше не было? Военных, которых я так недавно боялся, с которыми говорил буквально минуты назад, проблемы которых я не ведал и не хотел разделять, ведь у любого человека свои проблемы… Неужели они все канули в Лету? Просто взяли и… испарились, будто их и не было? Я просто не мог в это поверить. Стоял, слушая биение сердца, и не верил.
Чуйка взбесилась и говорила, что нужно валить отсюда и как можно скорее. Но банальное любопытство и непонимание ситуации будоражили вместе с тем мою голову. Я мог сейчас вернуться. Возвратиться на Агропром как ни в чем не бывало. Туда, где холод, снег, ребята, ищущие алхимика… В этот привычный мир, в эту привычную мне Зону, с которой я был на ты.
Где я морально загнивал от недостатка того самого, чем раньше меня манили запретные места… А нет, не мог. В голове всплыли воспоминания о том, как я попал сюда. Овраг, резкий спуск в тоннель… Эти неожиданно нарисовавшиеся подробности вызвали у меня странный приступ нервического смеха. Закрыв лицо и согнувшись пополам, я затрясся, но всё же взял себя в руки и вскоре выпрямился, прислушавшись. Что плохого в том, что на Болотах?
Сердце просит драйва, мускулы и слух напряжены до предела… А впереди неизвестный мир. Мир малознакомый мне. И я внимаю ему! Внимаю так, будто это та самая Зона, в которой я был недавно, будто здесь те самые опасности, с которыми мне приходилось неоднократно сталкиваться в прошлом. Но было и другое чувство, неописуемое, еле уловимое, манящее меня туда, в топи, подальше от привычной мне жизни.
И я рано или поздно поддамся ему. Даже если найду путь назад, снова обману людишек на Агропроме, снова перехитрю смерть… Я вернусь сюда, ибо больше мне идти некуда. Сглотнув, я перехватил пистолет-пулемет одной рукой, а другой продолжил крутить регулятор частот, двинувшись навстречу камышам. Солнце, мокрое, облитое лёгким киселём облаков, ударило в глаза. Сырость тоннеля вновь сменилась на резкие, типично летние запахи трав.
Мне было уже плевать на то, почему на Агропроме застоялась зима, а тут уже отцветал бурьян наряду с другой растительностью. Меня волновала пропажа вертолета, к месту приблизительного падения которого я и отправился. Нарукавный счетчик неустанно пиликал, сообщая о полученной дозе. Однако ампула антирадина у меня была только одна. Таблеток было до дури, а ампула одна… Дозу-то таблетками не вылечишь, а вылечишь только ампулой, поэтому я и берег ее до определенного момента.
Камыши расступались передо мной, грязь хлюпала под ногами. Я постоянно вертелся, ища места, где не увязну, удаляясь от намеченной траектории то влево, то вправо. Но вот я уже провалился в трясину по лодыжки, а впереди вдруг блеснула полоска воды. Взял вправо и отправился вдоль этой полоски. Рация молчала.
Счетчик неугомонно давил на мозги своим писком. Заросли камыша, словно золотисто-русые локоны, окружали меня со всех сторон, шелестя на ветру. Берег отсюда был еле приметен, однако насыпь и блокпост просматривались хорошо. Там было тихо. Вскоре под ногами зарябили болотные воды, прозрачные, с темно-рыжим оттенком, пока достающие мне до щиколоток.
От них воняло протухшими яйцами и серой. То тут, то там взмывали вверх гнилые коряги, странной формы обрубки деревьев, пни. А невдалеке расположился песчанистой полосой болотный берег. Обрадовавшись ему, как редкому артефакту, я зашлепал быстрее, уже смирившись с постоянно мокрыми штанами и ботинками. А достигнув его, узрел, что на самом деле это небольшой островок посередине рябящей водной глади.
Подобных ему было множество: какие подальше, какие поближе, какие заросли камышом, а какие блестели на солнце, словно лысина. Некоторые из них были соединены деревянными помостами, наполовину ушедшими под воду, некоторые корягами и насыпями щебня. Кое-где виднелись ребра сгнивших рыбацких лодок, избравшими в качестве последнего причала песчанистые отмели. Однако взгляд мой притянула вышка, виднеющаяся вдалеке. Она смотрелась на фоне всей этой низины так же странно, как смотрелся бы одинокий особняк посреди степи.
Мне вдруг пришла в голову идея взобраться на нее и кинуть в эфир запросы выжившим воякам, если они, конечно, были, дабы предложить помощь. Согласен, идея крайне глупая… Но вертолет, канувший в никуда, до сих пор не давал мне покоя. Кто-то просто обязан был выжить. А соваться на блокпост ой как не хотелось. Определив наконец следующую цель моего пути, решил всё же немного подлечить себя: сделал инъекцию антирадина, выбросив в болото пустую ампулу, и сунул в рот парочку таблеток, запив ту водой из фляжки, что была еще полной.
Как знал, куда иду… Немыслимо хотелось жрать, да только единственную банку консервов я решил оставить на потом. Хотя бы на момент, когда достигну цели. КПК всё еще барахлил, чему я уже не удивлялся. Держа пистолет-пулемет под рукой, отправился после небольшого отдыха к вышке, что выглядела, как взаправду труба какого-то сказочного особняка. Множество раз крутил частоты, но эфир молчал.
Всё это было страннее некуда… А продвинувшись по дощатым помостам на несколько островков вперед, стал замечать на воде следы грави-аномалий: в местах особо глубоких крутились настоящие водовороты, увлекающие в пучину дрожащие блики, а на мелководье воды были неестественно вдавлены вниз так, что виднелось илистое дно. Это сподвигло меня на прощупывание местности болтами, которые подходили к концу, из-за чего в ход пошли стреляные гильзы, камушки и ветки. Подмигивающая мне водяная рябь окружала практически со всех сторон наряду с камышовыми лабиринтами. Вдалеке, с правой от меня стороны, виднелся крутой откос берега, голые песчаные отмели, до которых можно было добраться разве что на лодке. А еще дальше зеленоватой мочалкой растянулся лесок, который так жадно пожирали мои глаза, не видевшие зелени несколько месяцев.
А сам я неспешно продолжал двигаться вперёд. Ветер, прохладный, но не холодный, постоянно гнал куда-то на юг волны игривой Припяти, что накатывались на отмели, оставляя жирные следы. Я остановился, когда камыши открыли мне мосток, ведущий на заросший и явно приличный по размерам остров. Вышка упиралась в небесную синь совсем недалеко. Покрутившись и не заметив ничего подозрительного, ступил уже на прогнивший дощатый настил, как рация вдруг зафыркала и зарычала.
Я замер. Ш… - Тетерев, это Гарпун, как водичка? Ш-ш… Рыбка клюёт? Чш-ш-ш… Рыбка вылезла на мелководье погреться! Я, опешив, продолжал вслушиваться в этот, казалось бы, разговор двоих поехавших.
Ш-ч… - Принял, не даю повториться Астафьеву… И здесь догадка ввергла меня в ужас. Как же я мог запамятовать типичную манеру общения анархистов… Однако на вопросы «что здесь забыли анархисты? Что-то просвистело над ухом. Я пригнулся и, загребая ногами волны наверняка с новыми порциями радиации, рванул в камыши, обходя остров с вышкой по краю. Ш-ч… Меняю позицию… - раздалось из динамика.
Похоже свободовцы не ожидали моей реакции и уже начинали нервничать, что выражалось в данном случае в опускании шифрованных фраз. Тяжело дыша, я добрался вброд до берега, разбросав в стороны фонтаны брызг, и сразу бросился к валунам, что расположились недалеко. И только скрывшись за ними, позволил себе отдышаться. Рация хрипела, будто пережила то же, что и я, но ничего со стороны анархистов не выявляла. Вышка возвышалась надо мной в считанных метрах.
Уже подняв взгляд наверх, можно было зацепить краешек ее дырявых стальных боков и площадку под крышей. Молчание и бездействие со стороны противника наводило на мысль, что тот прячется не наверху, а где-то в камышах. Заняв позицию, господствующую над топями, я мог бы получить неплохой шанс вычислить «Свободу». Однако до вышки нужно было еще добежать, подняться по ступенькам… А вдруг все-таки она занята? Адреналин решал все за меня с бешеной скоростью.
Стянув с себя рюкзак и автомат, оставил их меж валунами и чуть высунулся. Каменная крошка успела расцарапать мне щеку, прежде чем я убрался. Зато теперь я знал с какой стороны стреляли, а вдобавок знание тактики анархистов - обойти жертву с разных сторон, - позволяло сделать выводы, что ровно с противоположной стороны так же засел противник. Чавкнув липучками на разгрузке, достал на свет две РГД-5. Пальцы не слушались, но опасность, подобравшаяся слишком близко, просто не давала промедлить ни на секунду.
Вскоре в камыши справа от меня полетела лимонка, а затем вторая - в заросли слева. Как только громыхнуло, взбив фонтан грязи с одной стороны, я рванул под прикрытием осколков к вышке, прижав к груди пистолет-пулемет. В этот момент прогремел второй взрыв, и, если анархисты даже и успели сориентироваться, то я уже взбегал по лязгающим ступеням наверх, скрытый за скудной металлической обшивкой башни. Добрался до последнего яруса весь взмокший и повалился на ржавый настил, хватая ртом воздух. Ветер здесь наверху был сильнее и дул рывками, скрипя плохо закрепленными элементами конструкции.
Рация сипела и плевалась. Перехватив пистолет-пулемет, я боком осторожно подполз к краю настила. Глазам открылась зеленоватая полоска насыпи вдалеке, камышовые узоры ковра топей, простирающиеся во все стороны, и кое-где открытые водные пространства, смеющиеся солнечными бликами. Я отпрянул, завалившись на спину и усмехнулся. Взгляд мой уперся в проглядывающую сквозь дыры в крыше небесную синеву.
Шч… Почему Тетерев молчит? Я слушал, затаив дыхание. Сматываем удочки. И всё? Я от негодования аж фыркнул.
Они просто вот так меня оставят? И что они имели в виду под «волны поднимаются»? Я, несколько помедлив, приподнялся. Только сейчас ноздри уловили в потоках порывистого ветра нотки свежести, что сквозь застоявшийся болотистый смрад ощущались туго. Горизонт на северо-востоке темнокрылой бестией накрывала череда быстро приближающихся туч.
В душе резко похолодело. Грациозно свинцовые комья облаков развертывали шлейф зреющего вихря, наползали на чистейшую синь, медленно пожирали ее, подминая под себя. Вот и скрылись последние лучи солнца, что, простившись с водной гладью, исчезли в пучине надвигающейся бури. А я все стоял, не смея пошевелиться, внимая этому завораживающему зрелищу. Ветер уже хлестал по лицу, холодный, мокрый.
Темнота поглотила болота уже до самых западных берегов, как я опомнился. Первые грозовые разряды, ослепительно сверкнувшие над головой, и свирепый рокот, заставивший завибрировать металлические конструкции вышки, дали понять, что укрыться где-либо мне не суждено. Агропром встретил меня тоскливо и мрачно: утренней тишиной и мягко ложащимися редкими снежными хлопьями. Небеса блестели бледно-голубой ясностью, а по ним переплавлялись огромные клочки взлохмаченных светло-бурых облаков, словно парусники по чистейшей реке. Земля была сплошняком покрыта тонким слоем серебра: снег был на дороге, облепил мелкими ледяными кристалликами каждую травинку, заставил руины каких-то строений, среди которых, кстати, притаился я, побелеть и практически слиться с окружающим пейзажем.
Вдалеке, между чернеющими стволами высоких деревьев, виднелись покинутые крыши иных построек, также осыпанные снегом. Только-только полезла мелкая зеленая травка и появились почки на деревьях, как ночью внезапно грянул снегопад. Мало того, что все вокруг кардинально преобразилось, так еще и жизнь моя становилась тяжелее некуда. Спросите, что я вообще здесь забыл? Что ж, постараюсь в дальнейшем ответить на этот вопрос… А сейчас я, замерев, лежал между остатками кирпичной стены и горкой из досок и иных деревянных обломков, сливающихся с белоснежной растительностью.
Лежал я уже здесь больше десяти минут как минимум, а все потому, что недалеко бродила какая-то тварь. И бродила давно, судя по многочисленным следам, успевшим немного подсыпаться снежком. Где бродила и что ей здесь надо - я не знал, но жить очень хотелось, поэтому и лежал, окоченевший и проклинающий все на свете. Слух и чуйка работали на сто процентов, и если от тишины уже гудело в голове, то чутье мешало двигаться вперед. Сколько раз оно мне уже жизнь спасало… Поэтому доверять ему в моих же интересах.
Конечности серьезно озябли. Хотелось пошевелиться, в конце концов встать и размяться, но опасения заставляли продолжать мерзнуть, вглядываясь в кучи хлама и остатки строений, поросшие сухой растительностью и покрытые снегом. Кое-где просматривались зеленые росточки, пробивающиеся наверх. Чуть поодаль, впереди, был холм, за которым виднелся наполовину поваленный бетонный забор, а за ним, скорее всего, проходила дорога. Мне же отсюда виднелся только край ее белой полосы.
Где-то там за этой дорогой и чернеющим леском должен располагаться корпус некоего института времен «перестройки»… Когда-то было тут такое время, знаете ли, проходы важнейшие закрывались, сталкерство сокращалось… А потом громыхнуло. Выбило нафиг всех крыс правительственных отсюда… Да, в очередной раз, в очередной… Осталось хлама и техники куча. Теперь лежит это все, ржавеет и дает каждому проходящему мимо понять - Зону не подчинить. Я же после всего этого пришел. Но сначала у наемников работал до выброса… Но это уже не важно.
Потом ушел, заработав нужную сумму. Зона не отпустила. Осел я в предбаннике. Года три занимался небольшим бизнесом: патроны, хавку и прочую мелочь подгонял по дешевке новичку. Связи-то с наймитами у меня были… Затем грянул этот, поганый… Пришлось все бросить, но ненадолго.
Речь идёт про героиню Элю , которую играет Софья Володчинская. По сюжету сериала, она сбегает от своего жениха и при этом имеет любовника в Москве. Несмотря на то, что в «Топях» напрямую не упоминается её национальность, пользователи из Чечни сочли образ персонажа «возмутительным и аморальным».
Именно поэтому я не стал писать ни строчки о "Топях", пока не досмотрел сериал до конца. Ух, 6ля. Притом, я не уверен, какие именно эмоции я вкладываю в это восклицание. Давайте разбираться вместе. Сюжет: умирающий от рака мозга стартапер-погромист Денис по совету матери собирается ехать в некий монастырь в Архангельской области, где излечивают все болезни.
Но монастырь ставит условие - принимаются группы от четырех человек. Недолго думая, погромист Денис в исполнении Ивана-позор семьи-Янковского собирает группу аж из пятерых. К нему в этой поездке присоединяются: Эля - чеченка, бегущая от своего жениха-абьюзера Дауда; Катя - брошенка, чья свадьба сорвалась; Макс - "Варламов с Алиэкспресс" - журналист-неудачник-эротоман; и Соня - кликуша, сбежавшая с похорон сестры и от спятившего отца-батюшки православного то есть. После на заразительно-уютной поездки в поезде - с курением в тамбуре, чаем в подстаканниках и еблей в купе - персонажей встречает криповый водитель, будто сбежавший из каста "У холмов есть глаза". В процессе поездки они попадают в аварию и... Глухая полувымершая деревенька становится домом для наших персонажей, а кругом происходит всяческая совершенно нео6ъяснимая е6анина... К творчеству Дмитрия Глуховского лично я отношусь весьма своеобразно. Я признаю за ним умение "попасть в читателя", умение создавать затягивающие сеттинги но не обязательно реалистичные сеттинги и грамотно складывать слова в предложения.
Глуховский очень крут как создатель миров и ситуаций, но зачастую ему отказывает чувство меры или он проседает как рассказчик. Однако именно как писателя мне его воспринимать сложно. Здесь все же нечто внутри меня чувствует в нем родственную душу пускай и талантливого, но графомана и спекулянта но чья бы корова издавала звуки, да? Так или иначе, как минимум, чтобы держать руку на пульсе и понимать, как выглядит пик популярности писателя в сегодняшней России, я был обязан ознакомиться с сериалом, снятым по его сценарию. Давайте сначала поговорим не о сюжете, а о сериале в целом. Во-первых, да простит мне это высказывание прекрасная половина моей аудитории, но... На их фоне даже красавица Бортич, появившаяся в качестве камео смотрится едва не блекло Саша , если ты это читаешь - не обижайся, ты - обаяшка, умница, красавица и очень храбрая девушка. Девушек подобрали действительно невероятно симпатичных.
И если главные героини успевали примелькаться, то при виде нимфетки-Арины я машинально доставал свой дрочильный носок и подставлял поближе тазик для слюней. Мужской состав радует чуть меньше. Янковский - это лютый мисскаст. Я все еще не понимаю камон, конечно, понимаю КАК этот человек продолжает получать роли. Когда он открывает роль, у меня создается впечатление, что я пришел на театральную постановки в интернат для детей с проблемами развития. Это мрак, ужас и боль. Актерская игра Янковского, пожалуй, и есть самый жуткий и хтонический элемент сериала. Впрочем, как и весь его персонаж.
Напрочь лишенный, воли, разума, мотиваций, он похож на сломанный авторский инструмент, который лавирует между трипами сдавливаемого опухолями мозга и приступами агрессии. Нездоровый, неприятный, непонятный, пустой персонаж, сыгранный бездарным актером. Извините, тут без компромиссов. Впрочем, на роль Вольных Зеков актеры были и подобраны и загримированы совершенно великолепно, а крутая игра лишь добавила им фактурности отдельно выделю Антона Макуху. Да-да, я гуглю всех актеров. То же самое касается и Кирилла Полухина, сыгравшего одного из самых трагичных и чудовищных персонажей. Впрочем, это настоящий актер, профессионал своего дела, странно хвалить его за хорошо проделанную работу, но... Вы сами все понимаете.
И самое во всем этом жуткое, что, кажется, персонаж его не мистический, а метафорический. Но об этом позже.
Разговоры о смерти не приветствуются. Если кто-то умирает, его запихивают в мешок, стыдливо хоронят и едут дальше. Теракты забываются на следующий день. Москва вообще очень про жизнь, про отрицание смерти. В глубинке же смерть всегда рядом. Все время по соседству кто-то умирает, в грузовиках по улицам везут гробы, за ними идут люди, похороны не прячут, их не стыдятся. Средний возраст, написанный на мужских могилах в селе, — 50—60 лет. Отношение к смерти там примерно такое, как в Москве к ковиду.
Ты быстро перестаешь ее бояться и отрицать, принимаешь как факт. И люди там находятся в постоянном общении со своими мертвыми — сужу по своей семье. Не в смысле вызова духов, конечно. Просто мертвые им периодически снятся, дают какие-то советы по жизни. Как будто бы никто никуда окончательно не уходит. В общем, это гораздо менее рациональное пространство, чем городское. И жизнь там стоит намного меньше. Я хотел взять ясные городские типажи и поместить туда, где они перестают что-либо понимать. Они попадают в пространство метафизическое, в какую-то неизбывную хтоническую Россию. Знаете, из всех моих книг и сценариев про «Топи» говорить сложнее всего.
Я обычно готовил какую-то программную речь: «Текст» — про телефон и бесправие маленького человека; «Метро» — метафора распада СССР; «Будущее» — про желание оставаться вечно молодым. Затягивает, гипнотизирует, наводит морок. Вот это мне было важно. Это история про меня, про мою семью. Про бабушку, которая, похоронив деда, 14 лет с ним разговаривала. Не как сумасшедшая. Просто от скуки вслух как бы с ним беседуя, вместо того чтобы говорить с самой собой. Они и ко мне являлись во снах. И все это стало сюжетом «Топей» — там везде личные истории. Софья Володчинская — Я недавно осознал, что я некромант.
Как, пожалуй, и любой человек, пишущий драму. Максимальный авторский гипноз включается, когда драматург показывает абсолютную власть над персонажами, заставляя их умирать. В момент смерти героя у зрителя или читателя на душе формируются такой ком, такой валун, такая тяжесть, за которыми он побежит, потащится в любую сторону согласно авторской воле. Влюбить в героя, а потом угрожать ему гибелью — на этом строится чуть ли не вся драма. Смерть завораживает. Но и сама по себе тема общения с мертвыми для меня очень важна.
Топи, Зима в Лиссабоне
"Топи", по словам Дмитрия Глуховского*, сценарно вынашивались больше десяти лет и вот наконец увидели свет. Эти строки Евгения Евтушенко приходят на ум, когда задумываешься над тем, какой мощный деструктивный идеологический фронт работает сегодня против. Архангельская область, полузабытая деревушка Топи. Тройка экстрасенсов приезжает туда на очередное испытание, чтобы провести расследование происходящих там загадочных событий.
Популярные книги на тему Топи
- Телеграм канал Самые топи фанфики - karandashy
- "Горшочек, не "Топи": почему сериал по сценарию Глуховского не получился
- «Пиши завещание»: Глуховскому угрожают из-за сериала «Топи»
- «Лучше бы и не начинали смотреть»: финал сериала «Топи» разочаровал фанатов
Метка: Топи
Несмотря на то, что в «Топях» напрямую не упоминается её национальность, пользователи из Чечни сочли образ персонажа «возмутительным и аморальным». Читать книги фанфиков в библиотеке современной литературы Самиздат онлайн бесплатно на телефоне или компьютере. Скачать фанфики про попаданцев, новинки, сборники. лучше это не читать. Все новости по теме «Топи». Последние новости книжного мира на тему топи. Самые топи фанфики. 7 подписчиков просмотров на пост.
Главные действующие герои
- R. Безлюдные топи — фанфик по фэндому «S.T.A.L.K.E.R Divinity original sin 2 безлюдные топи
- Чем закончился сериал «Топи»: как сложилась судьба главных героев
- imra: Топи, сериал, 2021
- Топи фанфики - 87 фото
- топи фанфики сериал (117) фото
- Читать фанфики в электронной библиотеке
Сериал «Топи»: не лицо, а мурло нашего общества
Новости. Видеоигры. Топи. AR. 2021 рэп и хип-хоп. «Топи» — российский мистический сериал, снятый режиссёром Владимиром Мирзоевым по сценарию Дмитрия Глуховского.
Твой соулмейт из сериала «Топи».
Итачи и Кушина шип. Гарри Когтевран. Гарри Поттер OC Когтевран. Хогвартс аниме Когтевран. Гарри Поттер Когтевран арт. Viria13 мародеры. Viria13 Гарри Поттер. Viria мародеры.
Viria Art Гарри Поттер. Баки Барнс и Наташа Романов. Баки Барнс и Наташа Романофф арт. Баки Барнс и черная вдова. Сейди Кейн. Наследники богов Рик Риордан. Наследники богов Сейди.
Сейди Кейн и Перси Джексон. Атака титанов фем армин. Fem армин Арлерт. Фем Жан. АОТ армин фем. Беллатриса и Рудольфус. Беллатриса Блэк и Рудольфус Лестрейндж.
Рудольфус Блэк. Рудольфус Лестрейндж и Беллатриса в Азкабане. Книга фанфиков. Николай Гоголь и ОЖП. Фанфики пятый и ОЖП. ОЖП зайчик. Атака титанов veena civiliana.
Атака титанов OC veena Леви. Атака титанов veena Титан. Атака титанов OC veena. Кейт Детройт. Detroit become Human OC девушка. Референсы персонажей. ОС персонажи девушки.
Атака титанов Селена Даларас. Атака титанов ОС. Киара Сенджу. Сакура Сенджу. Kiyomi Учиха. Киёми Учиха и Итачи. Учиха Михару.
Саске Киеми и Итачи. Хао Асакура и ОЖП. Асаноха Асакура. Дочь Зика Асакура. Асаноха шаман Кинг. Три ведьмы. Три ведьмы в человеческом обличии.
Мадара Учиха. Сайшино Учиха. Мадара Учиха молодой. Мадара Учиха и Наруто. Микото Учиха 18. Микото Учиха неканон. Микото Учиха арт.
Белла и Рудольфус Лестрейндж. Беллатриса Блэк Поттер. Беллатриса Блэк и Снейп. Гарри и Беллатриса любовь. Зимний солдат и Наташа Романофф. Баки Барнс и Наташа Романофф. Фем баки Барнс и Наташа Романофф.
Сумерки Ренесми и Джейкоб арт. Джейкоб Блэк и Ренесми арт. Сумерки Ренесми и Джейкоб. Сумерки Белла и Джейкоб арт. Саске и ОЖП. Итто и ОЖП. Фем Футакучи Кенджи.
Футакучи Кенджи волейбол fem. Аниме волейбол OC.
От автора требуют извинений и советуют «оглядываться по сторонам». Сами «Топи» рассказывают о группе людей, которые пытаются сбежать от своих проблем в глухой монастырь, однако личные демоны настигают их и там, а странные события заставляют усомниться в самой природе реальности. Премьера проекта состоялась в конце января на «КиноПоиск HD».
После смерти родных ты стала девушкой с ледяным сердцем, ты никого не пропускала к себе, кроме своей подруги Райли, но через некоторое время к вам в класс придет новенький, Пэйтон Мурмаер. Именно он откроет в тебе чувство, именно он растопит твоё ледяное сердце. Кстати я взяла перса из другого фф но он на втором плане 15. Но что будет, когда такой мир, наконец, будет построен? Это пять историй о пяти людях отличными друг от друга характерами и судьбами.
Максим вспоминает о множестве объявлений на вокзале о пропавших здесь людях, пока баба Нюра рассказывает девушкам историю своей жизни с мужем Вениамином, который сейчас парализован и находится в соседней комнате, и о сыне Виталике из Москвы. Денис и Максим знакомятся с капитаном Козловым и подслушивают его разговор с местной красавицей Ариной о каком-то Хозяине. Во время поиска Кати в лесу герои находят подвешенный на дереве мешок, истекающий кровью, в котором находятся отрубленные головы собак. Герои натыкаются на живущих внутри круга в лесу освобожденных по УДО зэков, которые тоже говорят о Хозяине. По возвращении в деревню они разделяются. Денис забредает на кладбище, где на одном из надгробий видит фото и имя Вениамина, живого мужа приютившей их бабы Нюры. Эля сталкивается со старухой, на которой замечает платок Кати, старуха "узнает" её, говорит, что они "лет сто назад" были подругами, когда она была молода, но Эля принимает её за сумасшедшую и следует за ней в помещение старой школы, где на неё нападает собака. Максим ближе знакомится с Ариной и её сумасшедшей матерью, на вопрос, можно ли к Арине зайти завтра, она отвечает, что "всегда тут будет". Денису снится сон, где к ужину за столом появляется живой Вениамин, намекающий, что они все погибли в аварии. Денис показывает снимок с кладбища Максиму, и тот решает проверить существование старика вообще, ведь они его слышали, но там оказывается только клетка с птицей. Баба Нюра ведет упирающуюся Соню в монастырь, говоря, что ей достаточно поклониться и попросить. Она молится в храме, а по пути к выходу находит в одном из нефов церкви спящую там свою сестру Лизу. Баба Нюра говорит, что вернувшейся с того света Лизе нужно немного времени, чтобы прийти в себя полностью. Ночью к Арине заходит Максим и пытается убедить её уехать с ним в Москву, но девушка отказывается. Вместе с этим и Денис пытается убедить Соню уехать, но та настаивает, что Денису тоже нужно наведаться в монастырь. Элю захватывает в плен мужчина с обожженным лицом, который принимает её за одно из созданных Топями порождений. Утром с Максимом пересекается та же "Катя", за которой он следует, и где находит фотографию Арины среди выпускников 1999 года. Денис и Соня приходят в монастырь, где он знакомится с Лизой, верит в рассказ Сони и соглашается помолиться. Капитан и Максим наведываются к зэкам, а когда те отрицают существование хозяина, Максим разрушает их барьер, чем пугает всех.