Мать ненормальная дзен канал. Убойные фотографии с отражениями, которых не должно было быть. Уровень воды в Ишиме, самом длинном притоке Иртыша, продолжает расти, в селе Абатском он достиг отметки в 12,09 метра, прибавив за сутки 12 сантиметров, сообщил губернатор Тюменской области Александр Моор.
Комсомольская правда в соцсетях
Ты что, и правда сохнешь по нашему главврачу? Ты с ума сошла! Он же похож на самовлюблённого кота! Нина чуть не расплакалась.
Летом, когда хочется легкого чтения, выбирайте славные рассказы на Дзене. У нас вы найдете новые, короткие рассказы о любви, реальные деревенские истории, юмор, смешные случаи и странички из жизни! Мир рассказов открывает перед вами свои двери — здесь вы найдете чтение для мужчин и женщин. Читайте онлайн бесплатно в хорошем качестве.
Контент может содержать сцены курения табака. Вечером 28 апреля благовещенцы, гуляющие на набережной Амура, стали свидетелями пугающей ситуации. По Амуру на крошечной льдине плыл молодой человек.
Я даже подумала, что можно было бы взять со стола чего-то покрепче. Я не хожу на многочисленные знакомства в поисках мужчины, я не беру себе работы, я не создаю себе новых друзей в надежде найти свою половинку. Потому что я вижу, какие у меня шансы. Но эта вечеринка была особой. Там оказался мужчина, подошел и начал говорить со мной. Наши разговоры стали прямо невероятно легкими. Беседуя с ним, я поняла, что мы нашли общий язык, и он был даже ближе ко мне, чем кто-либо другой до сих пор. Он зовется Артем, юрист из города. И что самое главное — ему понравилась моя кошка.
Для меня это очень важно. Я даже не представляю, какую работу мне пришлось бы провести, чтобы выяснить, что классный парень, с которым ведешь беседу, оказался кошколюбом. У меня есть кошка по кличке Димка, прям золотая, кстати. Помню, недавно мои дети нашли этого котенка на берегу реки, и с тех пор он живет у нас в квартире. Думаю, что если Димка понравился Артему, то можно попробовать построить какие-то отношения. Но… кто знает? Может, я считаю ключи нашего будущего еще не сегодня, но ведь этот вечер был особый. Возможно, мне стоит просто жить своей жизнью и не придавать этому слишком большого значения. Отношения и любовь — это не правило, это индивидуально для каждого человека.
И я уже научилась жить свою жизнь такой, какая она есть.
Турист из Перми утонул в реке на сплаве в Башкирии
Ежедневная аудитория портала Стихи. В каждой графе указано по две цифры: количество просмотров и количество посетителей. Портал работает под эгидой Российского союза писателей.
Рыжик был единственный, кто выскакивал в дождь, в ливень, высоко задирал голову и лаял на каждый удар грома. И так в каждую грозу из года в год. И теперь, когда Рыжик уже стал совсем старым и весной приходит уже через силу у него болят суставы , долго плаксиво жалуясь на свою жизнь, стал подчиняться другим собакам и даже заискивать перед ними, как только начинается гроза, он выскакивает из-под веранды на каждый удар грома и остервенело и бесстрашно облаивает небеса. У овчарок вислый живот, а тот был высокий, поджарый, стройный. Скорее всего, что Джек отстал от грибников, был городским псом.
Когда я оставил открытой дверцу машины, он тут же уселся на переднее сиденье рядом с водительским и стал нетерпеливо поскуливать, явно собирался ехать. Мне почему-то не хотелось верить, что его специально бросили в лесу. Скорее всего, и звали его не Джеком, Джек — первое что пришло в голову, когда он у нас появился. Почему я еще думал, что в нем есть волчья кровь? Ночами он, задирая голову, начинал жутко выть, и ему стали подвывать другие собаки, и от этого мне становилось не по себе. Выл он, а не лаял, выражая радость, когда мы в пятницу после недельного отсутствия приезжали на дачу. Даже уже после того, как Джека увезли от нас, наши собаки встречали нас уже не прежним лаем, а, подражая ему, радостным воем в несколько голосов.
Сторож из Джека был, конечно, никакой, но чужим он внушал уважение своим видом. На какие-то недели он время от времени пропадал, может, искал прежних хозяев. Потом появлялся то с обрывком веревки на шее, то с корнем вырванной длинной цепью, и я предположил, что деревенские ребятишки, к которым он безбоязненно и по доброте своей подходил, пытались его приручить, а он не мог выдержать этого и вырывался к нам. Ближе к осени садовый сторож стал подступать ко мне: а что я с ним буду делать зимой, изнеженным, не приспособленным к лесной жизни, и сколько ему надо будет корма? Не раз и не два слышавший этот разговор сосед в конце концов выпросил у меня Джека в город: надо сторожить склад, там его будут кормить. Все вроде бы хорошо решилось. Но как-то поздней осенью вечером в городе мы с женой уже почти подходили к своему дому, как нам навстречу попала свора собак.
И одна мне показалась похожей на Джека. Я хотел скрыть это от жены, ожидая неприятных расспросов она была против того, что мы отдали Джека , но, оказывается, и она обратила на это внимание: — Мне показалось, что это Джек. Тебе действительно показалось, — попытался я ее успокоить, хотя почти был уверен, что это он. В пятницу, приехав в сад, я пошел к соседу. Он мог часами сидеть и смотреть на тропу, по которой мы придем или приедем из деревни... За то, что мы все Дика очень любили, его невзлюбил Рыжик и сделал все, чтобы выжить его. Говорят, что не знают.
Но наш садовый сторож Игорь твердо убежден в обратном. Наш садовый кооператив состоит из двух участков, разделенных лесом. С понедельника по пятницу Динка с сыновьями сторожили наш, лесной, участок, и сторож ходил кормить их к нашему дому. И хоть они были не на привязи, не ходили к дому сторожа на первый участок, где «хозяином» был цепной пес Честер. А вот в субботу утром они выходили к его дому на поляну к трансформатору, садились в ряд и смотрели на занесенную снегом тропу, по которой мы на лыжах приходили из деревни. И если мы по какой-нибудь причине не появлялись, понуро уходили на свою сторону. Лоси жили прямо за моей баней, и по утрам собаки, боясь, что не достаточно отрабатывают свой сторожевой хлеб, ходили их облаивать.
Нередкими были кабаны, косули. На склоне горы к озеру жил барсук, я его никогда не видел, но, проходя мимо норы, видел его свежие следы. О зайцах уж и говорить нечего: в марте, после того как февральские метели переметали садовую ограду, во время своих свадеб они так утаптывали снег вокруг яблонь, что превращали его чуть ли не в асфальт, заодно полакомившись сладкими, на их вкус, яблоневыми ветвями; однажды по весне пришел сосед и на полном серьезе меня поблагодарил: «Это вы так хорошо обрезали мои яблони? Я все хотел с вами посоветоваться насчет обрезки, сам-то не очень разбираюсь в этом». Если раньше в наш лес изредка с оглядкой забредал какой-нибудь деревенский браконьер в телогрейке со стареньким ружьишком, то с некоторых пор вокруг наших садов стали чуть ли не толпами бродить вооруженные до зубов и экипированные, как бойцы спецназа, при всевозможных лицензиях и разрешительных документах охотники, а затем еще и на снегоходах. Через какое-то время снег в лесу и на полях вокруг него стал первобытно чистым, без единого звериного следа, потому стал казаться как бы искусственно насыпанным из муки-пенопласта, вроде того, какой киношники используют летом для зимних киносъемок. Из всей когда-то многочисленной живности остался один-единственный заяц-русак, только его след все еще, грея душу, иногда пересекает по старой памяти заброшенное поле к давно не существующему скирду соломы.
Но и этот единственный заяц ночами не дает им покоя, каждые субботу-воскресенье, а то и посреди недели, как я уже говорил, вооруженные до зубов и экипированные, как бойцы спецназа, буквально толпами охотники идут по его единственному следу по его заячью душу. А единственный во всей округе, а порой мне кажется, что и во всей Вселенной, заяц, увидев или учуяв их издалека, запутав следы по садам и огородам, забирается под веранду дома сторожа за будку свирепого пса Честера, который не подпускает к нему охотников. Впрочем, им и в голову не может прийти, что заяц прячется за будкой сторожевого пса. Но по весне я обрадовался, увидев на снегу крошечные следы зайчонка. Значит, наш заяц все-таки был не единственным в нашей округе. Остановились на ночлег на высоком правом берегу. Утром проснулись — неожиданно поднявшаяся за ночь больше чем на полтора метра вода видимо, в верховьях реки прошли проливные дожди чуть не унесла наш плот и лодки.
Мы стояли на берегу и растерянно смотрели, как мимо нас проплывали всевозможные коряги, сучья, бревна… На одном из бревен восседала какая-то птичка и, важно, даже как-то снисходительно посматривая на нас, проплыла мимо. Если не знать сути дела, можно было бы сказать, удачно купивший завод по случаю, а если знать, то только сумасшедший мог вхлопать все свое состояние и состояние друзей в этот завод, подведенный втихую под банкротство и уничтожение, хотя по российскому законодательству этот завод, как в своем роде единственный в стране и потому особо важный, нельзя ни банкротить, ни приватизировать. Кто-то, то ли со злорадной усмешкой, то ли с сочувствием, за его спиной сказал о нем: «Последний романтик России», и это прозвище прочно укоренилось за ним. А что еще о нем можно было сказать: в прошлом преподаватель знаменитой Бауманки и один из разработчиков ракетно-артиллерийских установок, в смутные 90-е годы, когда его конструкторское бюро закрыли «по ненадобности», он — быстро сориентировавшийся успешный московский предприниматель. И вот недавно неожиданно для всех он бросил свое процветающее дело ради спасения, как считалось, совершенно безнадежного завода, в советское время основательно укрытого в горах, а в мутное время «перестройки» не сумевшего спрятаться не столько от вездесущих западных спецслужб, сколько от продавшихся им отечественных дельцов и политиков. Если остальные мы, четверо, на привалах и стоянках в свободное от общей работы время хватались за удочки и спиннинги, то «последний романтик России» все свободное время собирал и сжигал всевозможный цивилизованный мусор, скопившийся по берегам прекрасной уральской реки, на которой он родился, закапывал бутылки в надежде, что плывущие следом снова не запакостят оставленные нами в идеальном порядке стоянки… Бревно с птичкой уплыло за поворот. Мы вернулись к своему костру.
Но вот мимо нас плывет еще одно бревно с такой же путешественницей на борту. И эта, так же важно взирая на нас, проплыла мимо. И ей явно нравилось это занятие — плыть по реке и взирать на берега, в том числе на нас. Через какое-то время проплыла третья птичка и так же снисходительно посматривала на нас… Пока плыла одна птичка, это можно было объяснить случайностью, но когда вторая, третья… Суть происходящего за завтраком попытался объяснить всезнающий Николай Николаевич — предприниматель, успешно превратившийся в «нового русского» старый русский, но в душе так и оставшийся старым русским, в прошлом ас-истребитель и ас-вертолетчик, мастер спорта по парашютному спорту и по высшему пилотажу на боевых самолетах, позже вкусивший, кроме этой славы, и прелестей тюремных нар, бывалый таежник, охотник-промысловик: — Бревна лежали где-то на берегу. Снизу подгнили, в них завелось много разной живности, на берегу недоступной птичкам. А когда бревно вдруг оказалось на плаву, живность, спасаясь от воды, повыбиралась наверх, став легкой добычей для птичек. Вот они и обосновались на бревнах.
А если есть, то человечество все эти века успешно обходило их стороной. Ведь жучки и червячки эти никуда от них не убегут, — парировал Николай Николаевич. И уже на своих крыльях. Мне почему-то казалось, что не только такой чисто практический интерес двигал птицами. Во-первых, я тоже не видел, чтобы хотя бы одна из них клевала какую-нибудь живность. А во-вторых, они так важно и с достоинством восседали на бревнах и с таким важным любопытством взирали на окружающее… — Может быть, они, как и мы, взрастив детей, выкроили себе отпуск и, воспользовавшись половодьем, отправились в путешествие? И всем понравилась эта версия, все согласились с ней.
Но вот сейчас, уже в городе, за письменным столом я подумал: а что если нас, не собираясь дурачить, — мы своими домыслами-догадками дурачили себя сами, — дурачила одна и та же птичка: проплывет мимо нас за поворот реки, перелетит речную излучину напрямик и плывет на следующем бревне? Не на подобных ли жизненных наблюдениях, не на подобном ли самообмане — домыслах-догадках у нас, людей, строятся многие, как кажется нам, стройные и логичные умопостроения и даже целые философские системы? Это — неправда или касается только избалованных городских кошек. Когда дело касается рыбы, кошки забывают про то, что они не любят воды. Проплывали мы на своем морском спасательном плоту мимо деревни Калмаш.
Наш сайт для женщин дарит позитив, вдохновение и новые идеи, а на нашем форуме вы сможете завести новые знакомства и получить моральную поддержку. Нам важно ваше мнение, не бойтесь комментировать и высказываться по поводу заинтересовавших вас статей. Обещаем, вы не натолкнетесь на непонимание и агрессию со стороны модераторов и администрации. Мы всегда вам рады!
Даже умереть не может как все нормальные люди! Оказавшись на стыке двух миров, она встречает саму Смерть, пришедшую по ее душу. Вот только душа Марины оказалась не готова для транспортировки в царство мертвых.
В Башкирии во время сплава по реке Лемеза утонул турист из Перми
убалтывание Мать Моржиха. На берегу реки. Катя Артемидия. УниГуди-5 Кандидыч. Река Иван Туров 3. Поймал дзен: кот, чье спокойствие ничто не может нарушить, попал на видео. В селе Искушта Белорецкого района Башкирии утонул турист из Перми, сообщили в ГК ЧС из 14 человек сплавлялась по реке Лемеза. Писал, наверное, тот же человек, который из недостатков робота-пылесоса отметил, что на нем боится ездить кот. убалтывание Мать Моржиха. На берегу реки. Катя Артемидия. УниГуди-5 Кандидыч. Река Иван Туров 3. Смешные пикантные анекдоты про женщин помогут поднять настроение! Читай уморительные анекдоты и смейся от всей души!
Geko 6800 ED-AA/HHBA Handbücher
Статья автора «Кот, плывущий по реке» в Дзене: Название канала я наплавала в бассейне. Алису не отпускает прошлое: она пытается найти маму, которую потеряла, когда была совсем ребенком. Алису не отпускает прошлое: она пытается найти маму, которую потеряла, когда была совсем ребенком. Делитесь видео с близкими и друзьями по всему миру. Мать ненормальная дзен. Сегодня мне сообщили что я ненормальная. На Сахалине кот 3-й год подряд приходит на ветстанцию — как в санаторий.
Дневники трат
Спасителями оказались астраханские рыбаки. Они накормили котов бутербродами и согрели. Позже четвероногих передали зоозщитнику Марии Ткачевой, которая и выходила бедняг. Как оказалось, спасались коты с необитаемого острова.
А что же делать??? Входит муж и доктор ему объясняет: — Все очень просто. Муж с женой переглянулись испуганно и муж, также испуганно: — Доктор, вы опытный врач, может, Вы сами попробуете!? Мы согласны!!! Жена оживленно закивала.
А доктор: "Делать нечего,— думает,— клятву Гиппократа давал — придется помочь.
Женщина достала еще одну булочку, потом пирожок, конфету, другую. И все гладила и гладила постоянно вздрагивающую животину и что-то печально говорила, говорила ей. Потом вытащила из сумки еще один пирожок, положила его перед собакой, посмотрела на часы и быстро, не оглядываясь, пошла. Собака, оставив недоеденным пирожок, побежала за женщиной, заскулила, та растерянно остановилась на углу. Собака немедля снова легла у ее ног. Собака молчала и преданно смотрела на нее снизу, помахивая хвостом.
Женщина вынула из сумки еще одну конфету и положила перед собакой. Та взяла конфету скорее из вежливости, чтобы не обидеть, и уже увереннее побежала за женщиной. Женщина оглянулась, снова вынуждена была замедлить шаг, иначе бы собака попала под машину, и собака побежала рядом с ней, радостно и преданно виляя хвостом. Так они и скрылись за углом. Почему из сотен других она выбрала именно эту женщину? В детстве даже зверей и птиц нас приучили делить на своих и врагов, на своего рода «красных» и «белых», полезных и вредных, — середины не было дано, вредные, к ним были отнесены все хищные, подлежали несомненному и всяческому уничтожению. Наверное, один Бог помнит, сколько я, не самый хулиганистый мальчишка, даже совсем наоборот, разорил в детстве сорочьих и вороньих гнезд.
Жутко вспоминать, сейчас даже самому не верится, что я мог так поступать: мы рассаживали сорочат или воронят где-нибудь над речным обрывом и, словно в тире, соревнуясь в меткости, расстреливали их камнями, свято веря, что делаем самое что ни на есть доброе дело: освобождаем землю от стервятников, хотя теперь знаю, что это был в моей жизни далеко не самый страшный грех, который я осознал только впоследствии, увы, слишком поздно, и точит меня потому постоянная и ничем неутолимая боль-тоска, что ничего уже нельзя изменить. Уже много кто из моего, тем более предыдущего поколения писал, как выдирали мы из учебников страницы с портретами сверженных полувождей, которые вдруг оказывались «врагами народа», предварительно выколов им глаза. А потом так поступили и с самим вождем. До сих пор со стыдом вспоминаю еще один случай из детства. Однажды мимо нашего села по прекрасной Юрюзани плыли на двух диковинных для нас тогда байдарках четверо, остановились на ночлег чуть ниже села, под горой Сосновкой, и один из них пошел, уже чуть ли не в сумерках, что у нас вызвало особое подозрение, на любимую нами Сосновку, а по пути то и дело останавливался, осматривался и все что-то записывал в блокнот. Для нас, жаждущих подвигов во имя Отечества, наконец наступал звездный час, хотя мы знали, что на Сосновке не только секретных объектов, а вообще ничего, кроме заброшенной пасеки, не было. Трое, в том числе и я, остались продолжать следить, а двое понеслись за два километра в милицию, и, самое дикое, в милиции серьезно отнеслись к нашему сообщению, вскочили, словно на лихих коней, на рогатые мотоциклы, изрыгающие жуткий перегар из смеси бензина и масла, который тогда казался нам сладким, и схватили очкастого, уже возвращавшегося к костру, а заодно, разумеется, и троих других.
А оказалось, что это были обыкновенные, правда еще редкие для того времени и тем более для наших мест, туристы. У них на этот счет были при себе соответствующие документы: путевая книжка и все прочее, но мы все равно внутренне не поверили, даже когда опростоволосившиеся дежурные милиционеры надавали нам тычков, в нашем сельском сознании никак не укладывалось, как можно плыть по реке просто так, в отпуск, ничего не делая, ради отдыха, ради удовольствия. У нас в деревне вообще не знали, что такое отпуск, а по реке наши деревенские взрослые если и спускались, то сплавляя строевой лес, дрова, но чтобы взрослому плыть по реке просто так, ради удовольствия! А записывал этот странный очкастый его очки нас тоже сбили с толку: если у нас в селе кто и носил очки, то классические кругляшки; мы тогда носили всё «классическое»: одинаковые черные или серые телогрейки, одинаковые черные или серые брюки, заправленные в кирзовые сапоги или спускающиеся на черные ботинки, по праздникам белые непроглаженные рубашки; никто вроде не заставлял, но все носили одинаковое, смотришь сейчас телевизор — в такую униформу до недавнего времени, пока у нас еще хватало ваты на телогрейки, одевали зеков, только вместо круглых зековских шапочек в наше по-своему счастливое время носили кепки, — а у этого линзы очков были прямоугольные и огромные, почти в пол-лица, такие мы видели только в кинофильмах, потом их почему-то назовут директорскими, я и сам их носил , так вот записывал он в блокнот, как оказалось, свои безыскусные стихи, вдохновленный нашей Юрюзанью. Но я отвлекся от темы полезных и вредных птиц. Как я уже сказал, сороки и вороны тогдашними учеными по птицам в соответствии с общей политической линией категорически были отнесены к вредным; я не сомневался в этом еще и по той причине, что сам не раз видел, как сороки вытаскивали скворчат из скворечников, а вороны уносили только что вылупившихся цыплят и даже гусят. Хотя в то же время я признавал какую-то особенную сорочью красоту, нравился мне почему-то сорочий стрекот, особенно над грустно-ликующими осенними полями и лугами со скирдами соломы и стогами сена, мне в голову тогда не приходило, что сороки ловят около них мышей, но враг есть враг, а с врагом один разговор… С тех пор много воды утекло, даже страны той, которая называлась СССР, уже нет.
Эту дьявольскую аббревиатуру для поверженной России придумало жестоковыйное племя, которое из всякого оторвавшегося от своих народов сброда создало за океаном искусственный народ, чтобы со временем заменить им все существующие на планете народы, и искусственную страну, которую назвали другой дьявольской аббревиатурой — США. Кто бы мог поверить всего десять лет назад, что Россия вернется к границам чуть ли не XVI века, бросив на произвол судьбы за своими пределами десятки миллионов своих сынов и дочерей, я уж не говорю о других, добровольно вошедших в нее народах. Да и Россия ли это вообще — странное полувассальное государственное образование с ублюдочным названием Российская Федерация? Так вот и страны той уже нет, и борода у меня давно уже седая, хотя, понимаю, это не признак ума или добродетели, потому что сорочьи и вороньи гнезда до самого последнего времени я продолжал разорять, правда, не в прежней, что в детстве, изуверской форме. Сорока, как и воробей, постоянно держится человеческого жилья, может, кроме времени вывода птенцов. Сороку не случайно зовут воровкой. Она тащит на даче не только все блестящие, случайно оставленные предметы, как часы, чайные ложки, женские украшения, но и почему-то обязательно мыло.
Этот вред ее, конечно, ерундовый, он даже придает дачной жизни какой-то шарм, но вот когда сорочата и воронята начинают шастать по твоим земляничным и прочим с таким трудом возделанным грядкам, это уже задевает наши собственнические не в столь давние времена сказали бы — мелкособственнические интересы, а сороки и вороны, то ли чтобы быть как можно ближе к этим грядкам и собачьим мискам, то ли здесь они чувствуют себя в большей безопасности, стараются строить свои гнезда прямо у меня на даче. И я на всякий случай разоряю их гнезда, но уже не как в детстве, не с яйцами и тем более уж с птенцами, а во время окончания строительства гнезд. После чего они улетают и уже селятся где-нибудь поодаль, стараясь поменьше попадать мне на глаза. А в этом году одна сорока вообще обнаглела: устроила гнездо на молодой елке напротив кухонного окна прямо над нашей единственной клубничной грядкой и делала это в открытую, скорее всего, была молодая и неопытная… Не дожидаясь окончания строительства гнезда, я полез на ель, удивляясь странному звону сверху. Забравшись, обнаружил, что гнездо целиком сплетено из алюминиевой проволоки разной длины и толщины и только внутри, для уюта, что ли, традиционно обмазано глиной. Я позвал соседа, и он подивился вместе со мной. Ну ладно, если бы в городе, — а в лесу, где столько веток и другого натурального строительного материала и где как раз сложнее найти проволоку, — принципиально построить гнездо из алюминия!
Тем более, что на соседней ели я обнаружил еще одно сорочье гнездо, но оно было, как и положено нормальной сороке, — из сухих ветвей. Гнезда я разорил, алюминиевое до сих пор показываю любопытным, сороки улетели и, по-видимому, свили новые гнезда. Я вроде уже забыл об этом, как вдруг через какое-то время, через месяц, а может, больше, однажды, приехав на дачу, увидел на крыльце дома сорочонка. При виде меня он не улетел, лишь перескочил на собачью конуру. Тогда я шлепнул в ладоши, от неожиданности он чуть не свалился с конуры и неуклюже по-детски — видимо, недавно научился летать, — взлетел на крышу дома и, не боясь и, как мне показалось, укоризненно смотрел на меня сверху. Откуда-то тут же появилась мать-сорока и заметалась, и застрекотала, предупреждая сорочонка об опасности: может, та «новая русская» или другая, обыкновенная сорока, гнезда которых я разорил. А может, это была совсем другая сорока.
Но сорочонок, не обращая внимания на мать, по-прежнему, слегка наклонив голову, смотрел на меня сверху и вдруг залопотал, как бы что-то пытаясь объяснить мне. Я снова хлопнул в ладоши, сорочонок улетел в кусты за забором, и я забыл о нем. Выйдя через какое-то время из дома, я неожиданно для себя обнаружил, что сорочонок никуда не улетел, более того, он поскакал, правда, в некотором отдалении, за мной к туалету, что-то лопоча, потом обратно, и я убедился, что он не был подранком, и сорока-мать опять тревожно трещала в кустах, но он не обращал на ее предупреждение никакого внимания или не понимал ее предупреждения. Жил я на даче три дня, и все три дня сорочонок буквально не отходил от меня. Через какое-то время он уже не просто брал из моих рук пищу, но и садился на руку и даже на плечо, и что больше всего меня поражало, при этом он явно старался что-то объяснить, втолковать мне на своем сорочьем языке. То, что он пытался разговаривать со мной, было несомненно. Несколько наклонив голову, он лопотал — то ласково, то, мне казалось, строго, плохо еще выговаривая свои сорочьи слова.
И так продолжалось недели три: стоило мне приехать на дачу и заглушить мотор, как он появлялся откуда-то из кустов, словно всю неделю поджидал меня, громко приветствовал, а потом, что-то негромко и настойчиво втолковывая мне на своем сорочьем языке, постоянно следовал за мной. Как я понимал, он не был голодным, не попрошайничал, и пища в нашем общении была не главной для него. Как раз к этому времени в мое отсутствие ощенилась под чужим домом моя верная собака Динка, я полез под свою веранду, чтобы, прежде чем принести щенков, выгрести оттуда старую подстилку. Выбрался из-под веранды в паутине, в соломе, сорочонок тут же сел мне на плечо и стал вытаскивать из моих всклокоченных волос мусор, собачьих блох, при этом явно прибирая мои волосы и опять-таки что-то ласково и в то же время, как мне показалось, строго лопотал. Что меня больше всего поражало, так это то, что он полностью доверял мне. Если я колол дрова для бани, то при каждом ударе топора он лишь чуть отскакивал в сторону и снова боком подскакивал и опять что-то настойчиво объяснял, явно удивляясь моей непонятливости, и получалось как бы наоборот: не я его, а он опекал меня, несмышленого. Разумеется, он ел из моих рук, но нет, повторяю, не попрошайничал, делал это как бы из желания не обидеть меня.
В то же время, если появлялась мать-сорока, растопыривал в стороны крылья и трепыхал ими, демонстрируя свою детскую беспомощность, при этом жалобно пища, и она начинала кормить его как младенца из клюва в клюв. Но как-то приехав на дачу, я не обнаружил Тишку, так я про себя назвал сорочонка. То ли он поплатился за свою доверчивость и попал в зубы какой-нибудь кошке или приблудному и вредному псу Рыжику, который сразу же возненавидел Тишку, скорее всего, из ревности. Или его, повзрослевшего, все-таки убедила мать-сорока, что якшаться со мной, тем более дружить, смертельно опасно, ведь не кто иной, как этот бородатый мужик разорил их первое гнездо, и потому Тишка родился так поздно. Не знаю, только не выходит сорочонок у меня из головы. И мучает меня вопрос: почему привязался он именно ко мне? Что он пытался мне настойчиво втолковать?
Чей он был сын: той «новой русской» сороки или другой, гнезда которых я разорил? Или он к ним не имел никакого отношения, а может, это мне своего рода наказание за всех загубленных в детстве, и не только в детстве, сорок? Не знаю. Только в большом смущении осталась и пребывает моя душа.
Архангельск наблюдается средний ледоход вдоль левого берега. На реке Пинеге голова густого ледохода развивается ниже н.
Первая ступень ракеты SpaceX Falcon 9 утонула после 20-го успешного запуска
Дзен на iOS и Android. Главное — его, этот Дзен, утром не открыть, иначе так там и останешься. Еще в юности Денис Шальных украсил свое тело многочисленными татуировками, и это очень расстраивает его мать. Кто, с кем, в чём и где — тут рассказывают о том, что потом все обсуждают. Военная спецоперация на Украине 28 апреля 2024: прямая онлайн-трансляция Сайт в онлайн-режиме публикует последние новости о военной спецоперации России на Украине на 28 апреля 2024 года. самые смешные анекдоты, истории, фразы и афоризмы, стишки, карикатуры и другой юмор. Ежедневно добавляются свежие анекдоты. Выходят с 8 ноября 1995 года. Составитель Дима Вернер.
Кот плывущий по реке дзен канал
Контент может содержать сцены курения табака. Вечером 28 апреля благовещенцы, гуляющие на набережной Амура, стали свидетелями пугающей ситуации. По Амуру на крошечной льдине плыл молодой человек.
Ты с ума сошла! Он же похож на самовлюблённого кота! Нина чуть не расплакалась. Летом, когда хочется легкого чтения, выбирайте славные рассказы на Дзене.
Был где-то 1998 год. Мой брат очередной раз скучал на работе в сельской котельной, но тут раздался звонок! Алло, Миша? Это с бухгалтерии администрации звонят, прийди зарплату получи!
Контент может содержать сцены курения табака. Вечером 28 апреля благовещенцы, гуляющие на набережной Амура, стали свидетелями пугающей ситуации. По Амуру на крошечной льдине плыл молодой человек.