Впервые Мастер и Маргарита появились в романе в 1931 году, и только в 1937 их имена украсили название книги. Трамваи на Патриках и небывалый бюджет — что нужно знать о новой экранизации «Мастера и Маргариты» Михаила Локшина с Евгением Цыгановым и Юлией Снигирь. Роман «Мастер и Маргарита» Михаила Булгакова (1928-1940) – книга в книге.
Концовкой шутит Сатана
| Краткое содержание романа "Мастер и Маргарита": пересказ сюжета, текст в сокращении | Любовной истории Мастера и Маргариты присущи удивительные по силе художественные средства. |
| О ком и о чём роман Булгакова Мастер и Маргарита | это великолепное литературное произведение, которое завораживает своей глубиной и многогранным сюжетом. |
| О чем на самом деле роман «Мастер и Маргарита» и есть ли у его персонажей реальные прототипы | Роман «Мастер и Маргарита» – сложное многоплановое произведение, похожее на шкатулку с двойным дном. |
Краткое содержание романа «Мастер и Маргарита» по главам Булгакова
Ещё понравилось как описал автор цензуру того времени и жизнь поэтов знаменитых, внутри у них какая-то пустота. У самого Булгакова с ними проблемы были. Ну лично для меня, это демонстрация того, что дьявол только внутри нас... Воланд слишком добрый и справедливый для дьявола. Ещё о том что стабильность и сама жизнь - это иллюзия. И ею почти невозможно управлять, об этом Воланд говорит в начале романа с Берлиозом и Бездомным.
Это тоже параллель с жизнью Булгакова: в 1930 году писатель сжег первую редакцию рукописи.
Она, кстати, сгорела не до конца Флегматичная игра Евгения Цыганова тоже оказывает фильму дурную услугу. Он воплощает образ высокомерного, чуть циничного и ленивого творческого повесы. В начале истории мастер — модный автор с цигаркой в зубах, который реагирует на любые реплики с усталым презрением. Таким персонаж и остается до самого конца — разве что приобретает эпитет «опальный». Вместо чувствительного художника-мастера перед нами человек, который в своем познании преисполнился так, будто проживает на этой планете уже сто миллиардов триллионов лет.
Булгаков, «Мастер и Маргарита» Начнем издалека. Знаете ли вы, что если внимательно посмотреть экранизацию «Мастера и Маргариты» Бортко ту самую, с Воландом-Басилашвили и Иешуа-Безруковым , то можно заметить удивительные временные аномалии? Ну вот к примеру. Председатель жилтоварищества дома 302-бис Никанор Босой находит у себя в портфеле записку Степы Лиходеева — помните? В фильме на этой записке черным по белому написана дата: такое-то мая тридцать четвертого года. Записка Степы Лиходеева внизу стоит число Но вечером того же дня Гелла, соблазняя советских женщин буржуазными нарядами со сцены Варьете, нахваливает почему-то новинки сезона тридцать пятого года.
Гелла в Варьете что-то говорит о весне-лете тридцать пятого года А червонцы, дождь из которых устроил в зале поганец-Коровьев, так и вообще относятся к 1922 году. Волшебный червонец из двадцать второго года Вот он покрупнее. Красивая банкнота, правда? Год — слева под цветной блямбой. Что это — невнимательность реквизитора? Черт его знает, может быть, и невнимательность.
Сериал вообще, будем откровенны, сделан довольно неряшливо. Но мне хочется верить, что вот именно эти хронологические нестыковки введены в фильм нарочно. Если бы я экранизировал эту книгу, то поступил бы именно так. Для чего? Да именно для того, чтобы не дать возможности однозначно определить год, в котором Воланд посетил Москву. Дело в том, что прочитав «Мастера и Маргариту», совершенно невозможно точно установить время действия романа.
Очень важно понимать этот факт — чуть позже я объясню, почему. Когда я думаю о времени действия «Мастера и Маргариты», мне всегда приходит в голову сравнение с электроном, который не находится в конкретной точке, а умудряется одновременно быть в нескольких разных местах. Получается, что он как будто размазан в пространстве. Так и роман Булгакова размазан сразу по целому десятилетию, а не относится к какому-то определенному году. Но не все разделяют такую точку зрения. Различные исследователи с упорством, достойным лучшего применения, пытаются увязать сюжет «Мастера и Маргариты» с конкретным годом и, основываясь на этом, предлагают свою трактовку романа.
Ну и бог бы с ними, предлагают — и ладно.
Он выложил все с момента первой встречи с профессором и заканчивая смертью близкого друга. Во всех бедах виня тех двоих, несших бред про нечистую силу и сыгравших роковую роль в гибели Берлиоза подтолкнув его на рельсы. Иван ринулся к телефонному автомату, набрать в милицию и рассказать все, что знал. По пути его перехватили медработники, всадив в руку успокоительное и отправив обратно в палату, где лежали такие же шизофреники, как новый пациент. Нехорошая квартира Жуткое похмелье заставило Степана Лиходеева подняться с кровати в столь ранний час.
Здесь они жили на пару с Берлиозом. Квартира нехорошая. Все жильцы бесследно исчезали, не оставляя сведений о себе. Михаила он прождал зря, тот не появился. Вместо него нарисовался незнакомец, одетый в черное. Это был Воланд.
Профессор черной магии. На днях они подписали контракт на несколько выступлений, но Степан не помнил деталей. Пока уточнялись детали, гостей прибавилось. Черный кот, умевший говорить и противный рыжеволосый субъект, обладатель мерзкого голоса, называющий себя Азазелло. Они вели себя по-хозяйски, давая понять, что в ближайшее время не уйдут. Лиходеев был лишним.
Чтобы мужчина не путался под ногами, черная свита решила отправить его подальше от Москвы, в Ялту. Поединок между профессором и поэтом На этот раз к Ивану в палату пожаловал доктор Стравинский. Он попросил в подробностях рассказать, что произошло на самом деле, без прикрас и домыслов. После услышанного светило медицинской науки поинтересовался, что Иван бы сделал, отпусти его сейчас на волю из стен медицинского учреждения. Бездомному пришлось повториться и объяснить, что первым делом он пойдет в милицию и изложит свою версию происшедшего. Время идет, а преступник на свободе.
Это неправильно. Зло должно быть наказано. Стравинский предложил ему в письменной форме сформулировать мысли, вместо похода в милицейский участок, но при условии, что он хорошенько отдохнет и придет в себя после смерти друга. Иван соглашается. Коровьевские штучки После смерти Берлиоза на его жилплощадь нашлись претенденты. Босой, занимаемый должность председателя жилищного кооператива решил наведаться туда лично, для оценки ситуации.
Кабинет был запечатан. Сорвав пломбу и войдя, он застает неизвестного гражданина, представившегося Коровьевым. Заморочив голову Никанору Ивановичу о том, что он находится здесь на законных правах, с разрешения хозяина, предлагает денежное вознаграждение в качестве арендной платы. Воланд не горел желанием еще раз увидеть его на пороге квартиры. Он решает подставить Босого. По одному звонку в соответствующие органы в дом к Никанору пожаловали с обыском.
Крупная сумма в долларах, подкинутая Коровьевым сыграла с ним злую шутку. Он был арестован, чего и добивался Воланд. Дело было сделано. Вести из Ялты Исчезновение администратора вызвало определенное беспокойство в театре. Афиши пестрели о выступлении мага. Пока в ход шли разные версии, из органов милиции поступает телеграмма, что к ним заявился человек, называющий себя Лиходеевым.
Необходимо выяснить, кто этот самозванец. Варенуха решил позвонить Степану, но вместо его голоса, услышал новость, что хозяин квартиры уехал на прогулку за город. Не поверив ни единому слову, он решает пойти в полицию и показать телеграмму, полученную из Ялты. По пути его перехватывает котоподобное существо с клыком, торчащим из пасти и хватая за руки тащит его в злополучную квартиру. Сюрпризы продолжались. При виде обнаженной девушки, встретившей его поцелуем, он теряет сознание.
Раздвоение Ивана Сколько не пытался Иван описать происходящее на бумаге, результата ноль. Разразившаяся гроза довела его до слез. Он лежал, плача от бессилия и невозможности изменить положение. Пришлось сделать укол, чтобы парень успокоился. Теперь он абсолютно спокоен, не понимая, чего переживал. Все смертны.
Все уходят, не прощаясь. Вот и Миши нет, но это не повод убиваться. Может, он зря наезжал на иностранца, обвиняя в смертных грехах. Размышления прервались появлением незнакомца. Он стоял на балконе, смотря прямо на Ивана. Взгляд чужака не понравился поэту.
Черная магия и ее разоблачение Размышления Римского о пропаже Варенухи прервались с появлением Воланда в сопровождении свиты в виде черного кота и Коровьева. Скоро их выход и представлять профессора на сцене должен Бенгальский, местный конферансье. В финале выступления должно произойти разоблачение самозванцев. Именно об этом было заявлено на афише. Программа была насыщенной. Фокус сменялся фокусом, более изощренным и интересным.
Публика была в восторге. Каждый номер Бенгальский пытался разоблачить, но безрезультатно. Последнее, что запомнилось присутствующим выстрел и исчезновение кота вместе с Фаготом, словно и не было ничего на сцене. Явление героя Незнакомец с балкона, представился Ивану Мастером. Он тоже писатель. В свое время написал роман о Понтии Пилате.
Он сразу понял, что события, происшедшие с Иваном дело рук нечистой силы. Его история была довольно интересной. Выигрыш в лотерею, увольнение с работы, начало писательской деятельности, любовь, перевернувшая жизнь. Встреча на улице была случайной. Два одиноких человека, будучи в браке, были несчастны. Став друг для друга спасением, они тонули в омуте любовных страстей.
Книгу он дописал. Сдал в издательство, но получил отказ. С этого момента на его голову стали сыпаться неприятности. Рецензии, гадости, критики с ядовитыми жалами. Лишь любимая оставалась в восторге от произведения. Его все достало.
Он сходил с ума и в один из дней бросает роман в топку. Спасти удалось несколько страниц, а сам автор попадает в больницу с расшалившимися нервишками, где и находился Иван. Слава петуху! Римский после представления приходил в себя, глядя в окно и размышляя об увиденном. Неожиданно перед его взором возникли полуобнаженные женщины. Зрелище было дикое.
Мужчины, глядя на них, издавали нервные смешки. Неожиданно в комнату вошел Варенуха и сообщил, что Лиходеев действительно загулял в кабаке. Телеграммы, драки, скандалы с его участием это все Степан.
«Мастер и Маргарита» (2024): новое прочтение культового романа
Очертил Бездомный главное действующее лицо своей поэмы, то есть Иисуса, очень черными красками, и тем не менее всю поэму приходилось, по мнению редактора, писать заново. И вот теперь редактор читал поэту нечто вроде лекции об Иисусе, с тем чтобы подчеркнуть основную ошибку поэта. Трудно сказать, что именно подвело Ивана Николаевича — изобразительная ли сила его таланта или полное незнакомство с вопросом, по которому он собирался писать, — но Иисус в его изображении получился ну совершенно как живой, хотя и не привлекающий к себе персонаж. Берлиоз же хотел доказать поэту, что главное не в том, каков был Иисус, плох ли, хорош ли, а в том, что Иисуса-то этого, как личности, вовсе не существовало на свете и что все рассказы о нем — простые выдумки, самый обыкновенный миф. Надо заметить, что редактор был человеком начитанным и очень умело указывал в своей речи на древних историков, например, на знаменитого Филона Александрийского, на блестяще образованного Иосифа Флавия, никогда ни словом не упоминавших о существовании Иисуса. Обнаруживая солидную эрудицию, Михаил Александрович сообщил поэту, между прочим, и о том, что то место в 15-й книге, в главе 44-й знаменитых Тацитовых «Анналов», где говорится о казни Иисуса, — есть не что иное, как позднейшая поддельная вставка. Поэт, для которого все, сообщаемое редактором, являлось новостью, внимательно слушал Михаила Александровича, уставив на него свои бойкие зеленые глаза, и лишь изредка икал, шепотом ругая абрикосовую воду. И христиане, не выдумав ничего нового, точно так же создали своего Иисуса, которого на самом деле никогда не было в живых. Вот на это-то и нужно сделать главный упор... Высокий тенор Берлиоза разносился в пустынной аллее, и по мере того, как Михаил Александрович забирался в дебри, в которые может забираться, не рискуя свернуть себе шею, лишь очень образованный человек, — поэт узнавал все больше и больше интересного и полезного и про египетского Озириса, благостного бога и сына Неба и Земли, и про финикийского бога Фаммуза, и про Мардука, и даже про менее известного грозного бога Вицлипуцли, которого весьма почитали некогда ацтеки в Мексике. И вот как раз в то время, когда Михаил Александрович рассказывал поэту о том, как ацтеки лепили из теста фигурку Вицлипуцли, в аллее показался первый человек.
Впоследствии, когда, откровенно говоря, было уже поздно, разные учреждения представили свои сводки с описанием этого человека. Сличение их не может не вызвать изумления. Так, в первой из них сказано, что человек этот был маленького роста, зубы имел золотые и хромал на правую ногу. Во второй — что человек был росту громадного, коронки имел платиновые, хромал на левую ногу. Третья лаконически сообщает, что особых примет у человека не было. Приходится признать, что ни одна из этих сводок никуда не годится. Раньше всего: ни на какую ногу описываемый не хромал, и росту был не маленького и не громадного, а просто высокого. Что касается зубов, то с левой стороны у него были платиновые коронки, а с правой — золотые. Он был в дорогом сером костюме, в заграничных, в цвет костюма, туфлях. Серый берет он лихо заломил на ухо, под мышкой нес трость с черным набалдашником в виде головы пуделя.
По виду — лет сорока с лишним. Рот какой-то кривой. Выбрит гладко. Правый глаз черный, левый почему-то зеленый. Брови черные, но одна выше другой. Словом — иностранец. Пройдя мимо скамьи, на которой помещались редактор и поэт, иностранец покосился на них, остановился и вдруг уселся на соседней скамейке, в двух шагах от приятелей. А иностранец окинул взглядом высокие дома, квадратом окаймлявшие пруд, причем заметно стало, что видит это место он впервые и что оно его заинтересовало. Он остановил свой взор на верхних этажах, ослепительно отражающих в стеклах изломанное и навсегда уходящее от Михаила Александровича солнце, затем перевел его вниз, где стекла начали предвечерне темнеть, чему-то снисходительно усмехнулся, прищурился, руки положил на набалдашник, а подбородок на руки. А то выходит по твоему рассказу, что он действительно родился!..
Тут Бездомный сделал попытку прекратить замучившую его икоту, задержав дыхание, отчего икнул мучительнее и громче, и в этот же момент Берлиоз прервал свою речь, потому что иностранец вдруг поднялся и направился к писателям. Те поглядели на него удивленно. Тут он вежливо снял берет, и друзьям ничего не оставалось, как приподняться и раскланяться. Необходимо добавить, что на поэта иностранец с первых же слов произвел отвратительное впечатление, а Берлиозу скорее понравился, то есть не то чтобы понравился, а... Иностранец откинулся на спинку скамейки и спросил, даже привизгнув от любопытства: — Вы — атеисты?! Тут иностранец отколол такую штуку: встал и пожал изумленному редактору руку, произнеся при этом слова: — Позвольте вас поблагодарить от всей души! Важное сведение, по-видимому, действительно произвело на путешественника сильное впечатление, потому что он испуганно обвел глазами дома, как бы опасаясь в каждом окне увидеть по атеисту. Ведь согласитесь, что в области разума никакого доказательства существования бога быть не может. Вы полностью повторили мысль беспокойного старика Иммануила по этому поводу. Но вот курьез: он начисто разрушил все пять доказательств, а затем, как бы в насмешку над самим собою, соорудил собственное шестое доказательство!
И недаром Шиллер говорил, что кантовские рассуждения по этому вопросу могут удовлетворить только рабов, а Штраус просто смеялся над этим доказательством. Берлиоз говорил, а сам в это время думал: «Но, все-таки, кто же он такой? И почему так хорошо говорит по-русски? Но предложение отправить Канта в Соловки не только не поразило иностранца, но даже привело в восторг. Ведь говорил я ему тогда за завтраком: «Вы, профессор, воля ваша, что-то нескладное придумали! Оно, может, и умно, но больно непонятно. Над вами потешаться будут». Берлиоз выпучил глаза. Что это он плетет? Позвольте же вас спросить, как же может управлять человек, если он не только лишен возможности составить какой-нибудь план хотя бы на смехотворно короткий срок, ну, лет, скажем, в тысячу, но не может ручаться даже за свой собственный завтрашний день?
И, в самом деле, — тут неизвестный повернулся к Берлиозу, — вообразите, что вы, например, начнете управлять, распоряжаться и другими и собою, вообще, так сказать, входить во вкус, и вдруг у вас... Ничья судьба, кроме своей собственной, вас более не интересует. Родные вам начинают лгать, вы, чуя неладное, бросаетесь к ученым врачам, затем к шарлатанам, а бывает, и к гадалкам. Как первое и второе, так и третье — совершенно бессмысленно, вы сами понимаете. И все это кончается трагически: тот, кто еще недавно полагал, что он чем-то управляет, оказывается вдруг лежащим неподвижно в деревянном ящике, и окружающие, понимая, что толку от лежащего нет более никакого, сжигают его в печи. А бывает и еще хуже: только что человек соберется съездить в Кисловодск, — тут иностранец прищурился на Берлиоза, — пустяковое, казалось бы, дело, но и этого совершить не может, потому что неизвестно почему вдруг возьмет — поскользнется и попадет под трамвай! Неужели вы скажете, что это он сам собою управил так? Не правильнее ли думать, что управился с ним кто-то совсем другой? Берлиоз с великим вниманием слушал неприятный рассказ про саркому и трамвай, и какие-то тревожные мысли начали мучить его. Он не иностранец!
Но позвольте, кто же он такой? Незнакомец немедленно вытащил из кармана портсигар и предложил его Бездомному: — «Наша марка». И редактора и поэта не столько поразило то, что нашлась в портсигаре именно «Наша марка», сколько сам портсигар. Он был громадных размеров, червонного золота, и на крышке его при открывании сверкнул синим и белым огнем бриллиантовый треугольник. Тут литераторы подумали разно. Берлиоз: «Нет, иностранец! А дело в том, что... Плохо то, что он иногда внезапно смертен, вот в чем фокус! И вообще не может сказать, что он будет делать в сегодняшний вечер. Сегодняшний вечер мне известен более или менее точно.
Само собой разумеется, что, если на Бронной мне свалится на голову кирпич... В частности же, уверяю вас, вам он ни в коем случае не угрожает. Вы умрете другой смертью. Он смерил Берлиоза взглядом, как будто собирался сшить ему костюм, сквозь зубы пробормотал что-то вроде: «Раз, два... Меркурий во втором доме... Бездомный дико и злобно вытаращил глаза на развязного неизвестного, а Берлиоз спросил, криво усмехнувшись: — А кто именно? Да, мне хотелось бы спросить вас, что вы будете делать сегодня вечером, если это не секрет? Так что заседание не состоится. Тут, как вполне понятно, под липами наступило молчание. Но иностранец ничуть не обиделся и превесело рассмеялся.
Жаль только, что я не удосужился спросить у профессора, что такое шизофрения. Так что вы уж сами узнайте это у него, Иван Николаевич! Но вчера еще радовавшее доказательство славы и популярности на этот раз ничуть не обрадовало поэта. Я хочу товарищу пару слов сказать. Это русский эмигрант, перебравшийся к нам. Спрашивай у него документы, а то уйдет... Ты слышишь, как он по-русски говорит, — поэт говорил и косился, следя, чтобы неизвестный не удрал, — идем, задержим его, а то уйдет... И поэт за руку потянул Берлиоза к скамейке. Незнакомец не сидел, а стоял возле нее, держа в руках какую-то книжечку в темно-сером переплете, плотный конверт хорошей бумаги и визитную карточку. Вот моя карточка, паспорт и приглашение приехать в Москву для консультации, — веско проговорил неизвестный, проницательно глядя на обоих литераторов.
Те сконфузились. Пока иностранец совал их редактору, поэт успел разглядеть на карточке напечатанное иностранными буквами слово «профессор» и начальную букву фамилии — двойное «В». Отношения таким образом были восстановлены, и все трое снова сели на скамью. Я единственный в мире специалист. Вы историк? И опять крайне удивились и редактор и поэт, а профессор поманил обоих к себе и, когда они наклонились к нему, прошептал: — Имейте в виду, что Иисус существовал. Глава 2. Понтий Пилат В белом плаще с кровавым подбоем, шаркающей кавалерийской походкой, ранним утром четырнадцатого числа весеннего месяца нисана в крытую колоннаду между двумя крыльями дворца ирода великого вышел прокуратор Иудеи Понтий Пилат. Более всего на свете прокуратор ненавидел запах розового масла, и все теперь предвещало нехороший день, так как запах этот начал преследовать прокуратора с рассвета. Прокуратору казалось, что розовый запах источают кипарисы и пальмы в саду, что к запаху кожи и конвоя примешивается проклятая розовая струя.
От флигелей в тылу дворца, где расположилась пришедшая с прокуратором в Ершалаим первая когорта двенадцатого молниеносного легиона, заносило дымком в колоннаду через верхнюю площадку сада, и к горьковатому дыму, свидетельствовавшему о том, что кашевары в кентуриях начали готовить обед, примешивался все тот же жирный розовый дух. О боги, боги, за что вы наказываете меня? Это она, опять она, непобедимая, ужасная болезнь гемикрания, при которой болит полголовы. От нее нет средств, нет никакого спасения. Попробую не двигать головой». На мозаичном полу у фонтана уже было приготовлено кресло, и прокуратор, не глядя ни на кого, сел в него и протянул руку в сторону. Секретарь почтительно вложил в эту руку кусок пергамента. Не удержавшись от болезненной гримасы, прокуратор искоса, бегло проглядел написанное, вернул пергамент секретарю и с трудом проговорил: — Подследственный из Галилеи? К тетрарху дело посылали? Прокуратор дернул щекой и сказал тихо: — Приведите обвиняемого.
И сейчас же с площадки сада под колонны на балкон двое легионеров ввели и поставили перед креслом прокуратора человека лет двадцати семи. Этот человек был одет в старенький и разорванный голубой хитон. Голова его была прикрыта белой повязкой с ремешком вокруг лба, а руки связаны за спиной. Под левым глазом у человека был большой синяк, в углу рта — ссадина с запекшейся кровью. Приведенный с тревожным любопытством глядел на прокуратора. Тот помолчал, потом тихо спросил по-арамейски: — Так это ты подговаривал народ разрушить Ершалаимский храм? Прокуратор при этом сидел как каменный, и только губы его шевелились чуть-чуть при произнесении слов. Прокуратор был как каменный, потому что боялся качнуть пылающей адской болью головой. Человек со связанными руками несколько подался вперед и начал говорить: — Добрый человек! Поверь мне...
Но прокуратор, по-прежнему не шевелясь и ничуть не повышая голоса, тут же перебил его: — Это меня ты называешь добрым человеком? Ты ошибаешься. В Ершалаиме все шепчут про меня, что я свирепое чудовище, и это совершенно верно, — и так же монотонно прибавил: — Кентуриона Крысобоя ко мне. Всем показалось, что на балконе потемнело, когда кентурион, командующий особой кентурией, Марк, прозванный Крысобоем, предстал перед прокуратором. Крысобой был на голову выше самого высокого из солдат легиона и настолько широк в плечах, что совершенно заслонил еще невысокое солнце. Прокуратор обратился к кентуриону по-латыни: — Преступник называет меня «добрый человек». Выведите его отсюда на минуту, объясните ему, как надо разговаривать со мной. Но не калечить. И все, кроме неподвижного прокуратора, проводили взглядом Марка Крысобоя, который махнул рукою арестованному, показывая, что тот должен следовать за ним. Крысобоя вообще все провожали взглядами, где бы он ни появлялся, из-за его роста, а те, кто видел его впервые, из-за того еще, что лицо кентуриона было изуродовано: нос его некогда был разбит ударом германской палицы.
Простучали тяжелые сапоги Марка по мозаике, связанный пошел за ним бесшумно, полное молчание настало в колоннаде, и слышно было, как ворковали голуби на площадке сада у балкона, да еще вода пела замысловатую приятную песню в фонтане. Прокуратору захотелось подняться, подставить висок под струю и так замереть. Но он знал, что и это ему не поможет. Выведя арестованного из-под колонн в сад. Крысобой вынул из рук у легионера, стоявшего у подножия бронзовой статуи, бич и, несильно размахнувшись, ударил арестованного по плечам. Движение кентуриона было небрежно и легко, но связанный мгновенно рухнул наземь, как будто ему подрубили ноги, захлебнулся воздухом, краска сбежала с его лица и глаза обессмыслились. Марк одною левою рукой, легко, как пустой мешок, вздернул на воздух упавшего, поставил его на ноги и заговорил гнусаво, плохо выговаривая арамейские слова: — Римского прокуратора называть — игемон. Других слов не говорить. Смирно стоять. Ты понял меня или ударить тебя?
Арестованный пошатнулся, но совладал с собою, краска вернулась, он перевел дыхание и ответил хрипло: — Я понял тебя. Не бей меня. Через минуту он вновь стоял перед прокуратором. Прозвучал тусклый больной голос: — Мое? Прокуратор сказал негромко: — Мое — мне известно. Не притворяйся более глупым, чем ты есть. Мне говорили, что мой отец был сириец... Я один в мире. Вспухшее веко приподнялось, подернутый дымкой страдания глаз уставился на арестованного. Другой глаз остался закрытым.
Пилат заговорил по-гречески: — Так ты собирался разрушить здание храма и призывал к этому народ? Тут арестант опять оживился, глаза его перестали выражать испуг, и он заговорил по-гречески: — Я, доб... Удивление выразилось на лице секретаря, сгорбившегося над низеньким столом и записывающего показания. Он поднял голову, но тотчас же опять склонил ее к пергаменту. Бывают среди них маги, астрологи, предсказатели и убийцы, — говорил монотонно прокуратор, — а попадаются и лгуны. Ты, например, лгун. Записано ясно: подговаривал разрушить храм. Так свидетельствуют люди. Я вообще начинаю опасаться, что путаница эта будет продолжаться очень долгое время. И все из-за того, что он неверно записывает за мной.
Наступило молчание. Теперь уже оба больных глаза тяжело глядели на арестанта. Но я однажды заглянул в этот пергамент и ужаснулся. Решительно ничего из того, что там написано, я не говорил. Я его умолял: сожги ты бога ради свой пергамент! Но он вырвал его у меня из рук и убежал. Первоначально он отнесся ко мне неприязненно и даже оскорблял меня, то есть думал, что оскорбляет, называя меня собакой, — тут арестант усмехнулся, — я лично не вижу ничего дурного в этом звере, чтобы обижаться на это слово... Секретарь перестал записывать и исподтишка бросил удивленный взгляд, но не на арестованного, а на прокуратора. Пилат усмехнулся одною щекой, оскалив желтые зубы, и промолвил, повернувшись всем туловищем к секретарю: — О, город Ершалаим! Чего только не услышишь в нем.
Сборщик податей, вы слышите, бросил деньги на дорогу! Не зная, как ответить на это, секретарь счел нужным повторить улыбку Пилата. Все еще скалясь, прокуратор поглядел на арестованного, затем на солнце, неуклонно подымающееся вверх над конными статуями гипподрома, лежащего далеко внизу направо, и вдруг в какой-то тошной муке подумал о том, что проще всего было бы изгнать с балкона этого странного разбойника, произнеся только два слова: «Повесить его». Изгнать и конвой, уйти из колоннады внутрь дворца, велеть затемнить комнату, повалиться на ложе, потребовать холодной воды, жалобным голосом позвать собаку Банга, пожаловаться ей на гемикранию. И мысль об яде вдруг соблазнительно мелькнула в больной голове прокуратора. Он смотрел мутными глазами на арестованного и некоторое время молчал, мучительно вспоминая, зачем на утреннем безжалостном Ершалаимском солнцепеке стоит перед ним арестант с обезображенным побоями лицом, и какие еще никому не нужные вопросы ему придется задавать. Голос отвечавшего, казалось, колол Пилату в висок, был невыразимо мучителен, и этот голос говорил: — Я, игемон, говорил о том, что рухнет храм старой веры и создастся новый храм истины. Сказал так, чтобы было понятнее. Что такое истина? И тут прокуратор подумал: «О, боги мои!
Я спрашиваю его о чем-то ненужном на суде... Мой ум не служит мне больше... Ты не только не в силах говорить со мной, но тебе трудно даже глядеть на меня. И сейчас я невольно являюсь твоим палачом, что меня огорчает. Ты не можешь даже и думать о чем-нибудь и мечтаешь только о том, чтобы пришла твоя собака, единственное, по-видимому, существо, к которому ты привязан. Но мучения твои сейчас кончатся, голова пройдет. Секретарь вытаращил глаза на арестанта и не дописал слова. Пилат поднял мученические глаза на арестанта и увидел, что солнце уже довольно высоко стоит над гипподромом, что луч пробрался в колоннаду и подползает к стоптанным сандалиям Иешуа, что тот сторонится от солнца. Тут прокуратор поднялся с кресла, сжал голову руками, и на желтоватом его бритом лице выразился ужас. Но он тотчас же подавил его своею волею и вновь опустился в кресло.
Арестант же тем временем продолжал свою речь, но секретарь ничего более не записывал, а только, вытянув шею, как гусь, старался не проронить ни одного слова. Я советовал бы тебе, игемон, оставить на время дворец и погулять пешком где-нибудь в окрестностях, ну хотя бы в садах на Елеонской горе. Гроза начнется, — арестант повернулся, прищурился на солнце, — позже, к вечеру. Прогулка принесла бы тебе большую пользу, а я с удовольствием сопровождал бы тебя. Мне пришли в голову кое-какие новые мысли, которые могли бы, полагаю, показаться тебе интересными, и я охотно поделился бы ими с тобой, тем более что ты производишь впечатление очень умного человека. Секретарь смертельно побледнел и уронил свиток на пол. Ведь нельзя же, согласись, поместить всю свою привязанность в собаку. Твоя жизнь скудна, игемон, — и тут говорящий позволил себе улыбнуться. Секретарь думал теперь только об одном, верить ли ему ушам своим или не верить. Приходилось верить.
Тогда он постарался представить себе, в какую именно причудливую форму выльется гнев вспыльчивого прокуратора при этой неслыханной дерзости арестованного. И этого секретарь представить себе не мог, хотя и хорошо знал прокуратора. Тогда раздался сорванный, хрипловатый голос прокуратора, по-латыни сказавшего: — Развяжите ему руки. Один из конвойных легионеров стукнул копьем, передал его другому, подошел и снял веревки с арестанта. Секретарь поднял свиток, решил пока что ничего не записывать и ничему не удивляться. Круто, исподлобья Пилат буравил глазами арестанта, и в этих глазах уже не было мути, в них появились всем знакомые искры. Краска выступила на желтоватых щеках Пилата, и он спросил по-латыни: — Как ты узнал, что я хотел позвать собаку? Помолчали, потом Пилат задал вопрос по-гречески: — Итак, ты врач? Если хочешь это держать в тайне, держи. К делу это прямого отношения не имеет.
Так ты утверждаешь, что не призывал разрушить... Разве я похож на слабоумного? Пилат вздрогнул и ответил сквозь зубы: — Я могу перерезать этот волосок. Не знаю, кто подвесил твой язык, но подвешен он хорошо. Кстати, скажи: верно ли, что ты явился в Ершалаим через Сузские ворота верхом на осле, сопровождаемый толпою черни, кричавшей тебе приветствия как бы некоему пророку? Арестант недоуменно поглядел на прокуратора. Ты всех, что ли, так называешь? Можете дальнейшее не записывать, — обратился он к секретарю, хотя тот и так ничего не записывал, и продолжал говорить арестанту: — В какой-нибудь из греческих книг ты прочел об этом? С тех пор как добрые люди изуродовали его, он стал жесток и черств. Интересно бы знать, кто его искалечил.
Добрые люди бросались на него, как собаки на медведя. Германцы вцепились ему в шею, в руки, в ноги. Пехотный манипул попал в мешок, и если бы не врубилась с фланга кавалерийская турма, а командовал ею я, — тебе, философ, не пришлось бы разговаривать с Крысобоем. Это было в бою при Идиставизо, в долине Дев. Впрочем, этого и не случится, к общему счастью, и первый, кто об этом позаботится, буду я. В это время в колоннаду стремительно влетела ласточка, сделала под золотым потолком круг, снизилась, чуть не задела острым крылом лица медной статуи в нише и скрылась за капителью колонны. Быть может, ей пришла мысль, вить там гнездо. В течение ее полета в светлой теперь и легкой голове прокуратора сложилась формула. Она была такова: игемон разобрал дело бродячего философа Иешуа по кличке Га-Ноцри, и состава преступления в нем не нашел. В частности, не нашел ни малейшей связи между действиями Иешуа и беспорядками, происшедшими в Ершалаиме недавно.
Бродячий философ оказался душевнобольным. Вследствие этого смертный приговор Га-Ноцри, вынесенный Малым Синедрионом, прокуратор не утверждает. Но ввиду того, что безумные, утопические речи Га-Ноцри могут быть причиною волнений в Ершалаиме, прокуратор удаляет Иешуа из Ершалаима и подвергает его заключению в Кесарии Стратоновой на Средиземном море, то есть именно там, где резиденция прокуратора. Оставалось это продиктовать секретарю. Крылья ласточки фыркнули над самой головой игемона, птица метнулась к чаше фонтана и вылетела на волю. Прокуратор поднял глаза на арестанта и увидел, что возле того столбом загорелась пыль. Прочитав поданное, он еще более изменился в лице. Темная ли кровь прилила к шее и лицу или случилось что-либо другое, но только кожа его утратила желтизну, побурела, а глаза как будто провалились. Опять-таки виновата была, вероятно, кровь, прилившая к вискам и застучавшая в них, только у прокуратора что-то случилось со зрением. Так, померещилось ему, что голова арестанта уплыла куда-то, а вместо нее появилась другая.
На этой плешивой голове сидел редкозубый золотой венец; на лбу была круглая язва, разъедающая кожу и смазанная мазью; запавший беззубый рот с отвисшей нижней капризною губой. Пилату показалось, что исчезли розовые колонны балкона и кровли Ершалаима вдали, внизу за садом, и все утонуло вокруг в густейшей зелени Капрейских садов. И со слухом совершилось что-то странное, как будто вдали проиграли негромко и грозно трубы и очень явственно послышался носовой голос, надменно тянущий слова: «Закон об оскорблении величества... Пилат напрягся, изгнал видение, вернулся взором на балкон, и опять перед ним оказались глаза арестанта. Но тебе придется ее говорить. Но, говоря, взвешивай каждое слово, если не хочешь не только неизбежной, но и мучительной смерти. Никто не знает, что случилось с прокуратором Иудеи, но он позволил себе поднять руку, как бы заслоняясь от солнечного луча, и за этой рукой, как за щитом, послать арестанту какой-то намекающий взор. Он пригласил меня к себе в дом в Нижнем Городе и угостил... Его этот вопрос чрезвычайно интересовал. Человек перейдет в царство истины и справедливости, где вообще не будет надобна никакая власть.
История написания этой загадочной книги полна трудностей и тайн. Над этим произведением писатель трудился до конца своих дней, вложив в него всю свою душу, фантазию и талант. До сих пор в романе содержится много загадок, которые пытаются отгадать и по сей день. В чем же главные секреты последнего романа Михаила Афанасьевича? Как появились главные герои и название произведения? История создания романа «Мастер и Маргарита» Михаил Афанасьевич достаточно долго искал тему для нового романа, но еще больше времени ему понадобилось для его написания - двенадцать лет. Ведь первые главы писатель набросал еще в 1928 году, а финальные поправки были внесены уже в 1940 году. Кстати, через месяц после этого, 10 марта, Булгаков умер.
По словам писателя, изначально он абсолютно не понимал о чем этот роман должен быть. И это не давало покоя Булгакову, ему было тяжело от того, что он не мог понять о чем рассказать читателям. В первой версии загадочного романа не было ни Мастера, ни Маргариты, ведь изначально Михаил Афанасьевич писал историю о сатане, который прибыл в столицу. Булгаков - самый противоречивый писатель XX века, а его легендарная работа «Мастер и Маргарита» популярна и экранизирована не только в России, но и далеко за ее пределами Весь сюжет был построен вокруг образа черного мага Воланда. Что интересно, даже первоначальные названия были соответствующими: «Чёрный маг», «Великий канцлер», «Сатана» и прочие. Однако писателю пришлось разбавить произведение другими героями, так как к власти пришел Иосиф Сталин, и в стране началась полная цензура не только на творчество, но даже на образ мышления. Писатель решил немного отвлечься от истории о дьяволе, написав роман о борьбе художника и власти. Впервые Мастер и Маргарита появились в романе в 1931 году, и только в 1937 их имена украсили название книги.
Все, кто читал эту книгу, знают, что писатель выделил три сюжетные линии: Москва и москвичи, Ершалаим, Мастер и Маргарита. Причем каждая из этих линий легко могла бы стать самостоятельной и полноценной историей. Многие заметили, что Булгаков даже писал их разным языком. События в Москве описывались языком сатиры, историю в Ершалаиме - исторической прозой, а линию Мастера и Маргариты - подобно любовным романам.
Героиня пожертвовала абсолютно всем ради того, чтобы спасти своего любимого Мастера. С помощью Мастера и Маргариты роман получился таким сложным и глубоким, затрагивая важные темы любви и мужества, власти и свободы.
Булгаков дает читателям задуматься и понять, что в мире все неоднозначно, нельзя все мерить единой монетой. Именно эти герои показывают, что в нашем мире нет ни черного, ни белого. К примеру, благодаря Маргарите читатели узнают, что даже дьявол способен на снисхождение. Воланд, как известно, помог двум влюбленным обрести покой и вернуть сожженный роман. А с помощью сочинения Мастера видно, что прокуратор, который вершит чужие судьбы - обычный, ужасно уставший человек. Однажды он испугался и принял неправильное решение, за что и не смог себя простить.
Как получился образ Воланда и Бегемота Воланд в работах Булгакова получился достаточно загадочным, абсолютно противоположным стереотипным образам дьявола в других книгах. Начиная свой роман, Михаил Афанасьевич собирал различные материалы о короле тьмы, записывая интересные истории и подробности в свою тетрадку с названием «О дьяволе». Кстати, многие из этих заметок автор использовал при создании своего романа. Олег Басилашвили прекрасно передал характер и образ булгаковского Воланда Воланд у Булгакова — это не воплощение абсолютного зла. Булгаков его сделал скорее любопытным чужаком, ведь неслучайно он предстает иностранцем; экспериментатором — когда устроил сеанс магии, на котором хотел увидеть, что произойдет, если вывернуть наружу и показать правду, скрывающуюся в людях; игроком, создающим людям разные ситуации, с любопытством наблюдая за тем, как они выпутываются. К слову, некоторые считают, что в образе Воланда писатель зашифровал самого Сталина.
Особым сходством считают то, что вождь иногда тоже был не прочь позабавиться, повергая в шок своих приближенных и тех, кто приходил к нему на прием. Но, пожалуй, наиболее загадочный и любопытный персонаж романа - кот Бегемот. При создании этого помощника Воланда, писатель изучал огромное количество древних легенд, преданий и прочего. Однако немалая часть в образе кота-оборотня - это личная выдумка Булгакова, ведь он обожал мистику и юмор. Кстати, в доме, где проживал Михаил Афанасьевич, обитал огромный кот по кличке Флюшка, и от имени пушистого питомца Булгаков любил сочинять различные записки, часть из которых даже вошла в роман «Мастер и Маргарита». Предлагаем вспомнить 16 знаменитых фраз булгаковского кота Бегемота, которые создают особую атмосферу романа.
Роман длится год. Столько же Мастер пишет книгу, на которую его вдохновляют происходящие вокруг события — знакомство с иностранцем Воландом, театральная постановка «Вперёд в будущее», вечеринка у Лиходеева, сама Маргарита. Затем на Мастера доносят, и он оказывается на принудительном лечении в психиатрии, где, предположительно, совершает суицид. И никакой чертовщины но так ли это? Все фэнтезийные события — смерть Берлиоза, бал у Сатаны, выступление Воланда в образе профессора чёрной магии — происходят в романе Мастера, который вдохновляется окружающими его событиями. Реальность и мир фантазии тесно переплетаются в полотне картины. Кажется, у Локшина получилось не только дать свежий взгляд на бессмертный роман Булгакова, но и сделать метамодернистское высказывание о процессе творчества.
Кто такой Воланд? Роль Сатаны исполнил немецкий актёр Аугуст Диль. В фильме он говорит на двух языках — на русском с акцентом и на немецком в разговорах с Мастером. Так, кажется, создатели фильма обыграли тот факт, что в романе Воланда представляют иностранцем. С одной стороны, это иностранец, приехавший в Советский Союз понаблюдать, как складывается жизнь в стране, отказавшейся от религии, и новый приятель Мастера. С другой, это булгаковский дьявол, получивший своё имя от гётевского Мефистофеля из «Фауста». С третьей, это от и до плод фантазии писателя и, возможно, часть его личности — в эпизоде с допросом Мастера намекается, что никакого консультанта не существует.
Где всё происходит.
Адское очарование на фоне духа времени: так ли хороша новая экранизация «Мастера и Маргариты»?
Мастер и Маргарита — потрясающий роман Михаила Булгакова, который надолго запомнится. Смотреть онлайн фильм Мастер и Маргарита (2024) в онлайн-кинотеатре Okko. Роман "Мастер и Маргарита" был написан Михаилом Афанасьевичем Булгаковым 70 лет назад, но до сих пор он остается спорной страницей русской литературы. Первая редакция «Мастера и Маргариты» была уничтожена автором 18 марта 1930 г. после получения известия о запрете пьесы «Кабала святош». Смысл книги Мастер и Маргарита в необходимости и неоднозначности сосуществования рядом света и тени, добра и зла, смелости и трусости. В 2019 году протоиерей Алексий Потокин закончил и издал под псевдонимом книгу «Жизнь без жизни» о романе Михаила Булгакова «Мастер и Маргарита».
Мастер и Маргарита
| Мастер и Маргарита | это... Что такое Мастер и Маргарита? | «Мастер и Маргарита» считается одним из самых загадочных произведений, рассматривать которое стоит в русле магического реализма. |
| Мастер и Маргарита (Булгаков Михаил) - слушать аудиокнигу онлайн | Я же лично могу сказать о романе «Мастер и Маргарита» только одно: ЭТО КУЛЬТОВАЯ И ПРОСТО ОФИГЕННО ТАЛАНТЛИВАЯ КНИГА. |
| «Мастер и Маргарита» (М. Булгаков) | Читаем краткое содержание романа «Мастер и Маргарита» Автор: Михаил Афанасьевич Булгаков Читает Юлия 15 минут Краткие содержания: 00:09 Как построен роман 01:34 Воланд вмешивается в разговор Берлиоза. |
| Концовкой шутит Сатана | Смысл книги Мастер и Маргарита в необходимости и неоднозначности сосуществования рядом света и тени, добра и зла, смелости и трусости. |
| О чем все - таки "Мастер и Маргарита"? - 136 ответов на форуме (5934491) | жена высокопоставленного чиновника, которая влюбляется в Мастера и становится его защитником и помощником. |
Адское очарование на фоне духа времени: так ли хороша новая экранизация «Мастера и Маргариты»?
Маргарита и Мастер были возвращены в маленькую подвальную квартиру вместе с нетронутой рукописью. По сюжету романа Маргарита защищает жертву, пренебрегая даже собственным желанием вернуть Мастера, ради которого решилась перевернуть свою жизнь. Мастер и Маргарита — потрясающий роман Михаила Булгакова, который надолго запомнится.
О ком и о чём роман Булгакова Мастер и Маргарита
Для «уничтожения» романа были серьезные причины: его название 1929 года — «Консультант с копытом» и само описание персонажа. Дело в том, что в конце 1920-х годов по Москве стали распространяться слухи, будто бы у Сталина сросшиеся на ногах пальцы — то самое «копыто». Он может и хочет творить, но не получает за свой труд никакого вознаграждения, и ему не на что существовать. Через три недели, 18 апреля, в коммунальной квартире Булгакова раздастся звонок. Через несколько дней после этого телефонного разговора со Сталиным Булгакова примут на должность помощника режиссера во МХАТ… Как тут не вспомнить эпиграф к роману: «Я часть той силы, что вечно хочет зла и вечно совершает благо»! Булгаков, видимо, ощущал на себе власть силы, которая способна его раздавить, но почему-то не делает этого; которая позволяет его подвергать критике, но не допускает его окончательного уничтожения. Может быть, особое отношение к нему Сталина и спасало его от окончательной расправы критиков? А после того как Сталин, любивший посещать театры, поинтересовался во МХАТе судьбой пьесы «Дни Турбиных» которую, как говорят, он посмотрел не менее 15 раз! Вроде бы восстанавливается справедливость. И Воланд тоже вроде бы восстанавливает справедливость. Он действует по закону морали: наказывает негодяев и помогает тем, кому эта помощь нужна.
Булгаков осознавал, что его сочинение не будет опубликовано при жизни, и, умирая, попросил Елену Сергеевну позаботиться о романе. До последних дней своих он работал над ним. Роман оказался законченным, но не завершенным. Да и не под силу человеку завершить роман с такой проблематикой. А когда в конце 1960-х годов в журнале «Москва» появился сокращенный вариант «Мастера и Маргариты», вся русская советская интеллигенция восприняла это произведение как глоток свежего воздуха. Тогда пытались читать между строк и за именем Иешуа видели образ Христа, воспринимали роман в романе как творение о Христе. Запретная тема привораживала. И в очередной раз интеллигенция соблазнилась, потому что роман оказался не о Христе, а об Иешуа Га-Ноцри. А это не одно и то же. Он полагал, как и Воланд, «что ровно ничего из того, что написано в Евангелиях, не происходило на самом деле никогда».
Не случайно и Иешуа жалуется Понтию Пилату, что «решительно ничего из того, что записано» в пергамене Левия Матвея, он не говорил! И вообще Га-Ноцри высказал опасение, что «путаница эта будет продолжаться очень долгое время». В качестве дополнительных источников писатель использует апокрифические Евангелия. Логика его проста: в апокрифах, не рассчитанных на широкого читателя, сохранились сокровенные знания. Булгаков и «восстанавливал» их. Происходит как бы «восстановление» исторической действительности. Сколь достоверны эти имена, мы не знаем, поскольку в исторических источниках они отсутствуют. Но они упомянуты в апокрифах. Слово «апокриф» в переводе с греческого языка значит «тайный», «сокровенный», то есть получается, что у апокрифов есть некий скрытый смысл, утаенный каноническими текстами. Какие-то сведения можно найти еще и в преданиях и легендах, но это не канонические, не богословские тексты.
И к ним нужно подходить весьма осторожно, а не стремиться с их помощью «исправлять» боговдохновенные книги Священного Писания. Скажем, Булгаков заимствует толкование имени прокуратора «сын звездочета» из поэмы первой половины XII века «Пилат» Петра Пиктора: в имени Пилат соединились имена его родителей: дочери мельника Пилы, и короля-звездочета Ата. Но в романе фигурирует и другое иносказательное прозвище пятого прокуратора Иудеи — «всадник-золотое копье», поскольку «пилатус» на латыни значит «копьеносец». К Понтию Пилату, у которого сильно болит голова, приводят какого-то бродячего философа. Начинается важный, в том числе и в богословском плане, разговор прокуратора с Иешуа Га-Ноцри. На вопрос Пилата, откуда бродяга родом и кто он по крови, Иешуа Га-Ноцри отвечает, что он из Гамалы и не помнит своих родителей. Когда же Пилат задает ему главный богословский вопрос: «Что есть истина? Потому что Истина есть Бог. А Иешуа отвечает: «Истина прежде всего в том, что у тебя болит голова, и болит так сильно, что ты малодушно помышляешь о смерти. Ты… не в силах говорить со мной, тебе трудно… глядеть на меня…» и т.
Иисус Христос немногословен, Иешуа Га-Ноцри — чрезмерно болтлив. Если Иисус Христос — Сын Божий, и тем самым Ему доступны все знания, то Иешуа всего лишь грамотей, который знает, помимо арамейского языка, еще и греческий. Если Сын Божий творит чудеса, исцеляет и воскрешает, то Иешуа Га-Ноцри всего лишь обыкновенный экстрасенс, который снимает головную боль у Понтия Пилата. Хотя, почувствовав тревогу, просит: «А ты бы меня отпустил, игемон». Он стремится вызвать сострадание, соучастие к себе. Разве он способен выполнить ту миссию, ради которой пришел Иисус Христос в этот мир: Своими страданиями, Своей безвинной жертвой искупить грехи всего человечества? Конечно, нет. Богочеловек Иисус Христос превращается под пером Мастера-Булгакова их разделять не стоит в обычного душевнобольного человека. Вот и случился наибольший обман: произошла гуманизация Иисуса Христа. В каждую ершалаимскую сцену Булгаков пытается вложить определенный смысл.
Понтий Пилат провел расследование и выяснил, что Иешуа Га-Ноцри как когда-то и Иисус Христос не виновен, и прокуратору не хочется казнить безвинного человека. К тому же, он прекрасный собеседник и врач, и хорошо бы его иметь в этих качествах при себе. По иудейскому обычаю, на иудейскую Пасху можно было помиловать одного из осужденных. Симпатии Пилата были на стороне бродячего философа. Иудеи же ратовали за освобождение разбойника Варравы Вар-равана в романе. Самой позорной казнью в Риме, а Иудея тогда была провинцией Рима, было распятие на кресте. И вот два разбойника и Иешуа Га-Ноцри были осуждены на эту казнь. В романе Мастера он только делает движение руками, будто бы умывает их… Прокуратор убоялся цезаря и не взял на себя смелости отпустить невиновного. На пасхальном богослужении с участием патриарха выносят кувшин с водой и белое полотенце, и патриарх пред алтарем умывает руки. Следовательно, необходимо постоянно помнить о двух временных координатах: библейской и литургической.
Историческое событие отражается в храмовой службе. Литургия соединяет две полы времени: прошлое и настоящее. Казнь Христа вспоминается в Великую пятницу. Это день всеобщей скорби. В три часа дня совершается чин погребения — вынос плащаницы с изображением Спасителя. Смерть Христа наступила еще до захода солнца. Но перенесемся вновь на Патриаршие пруды. Пасха в 1929 году приходилась на 5 мая, тогда среда — на 1 мая! Вот почему на Патриарших прудах нет народа: с утра советские трудящиеся были на демонстрации, потом пошли «отдыхать» — отмечать праздник. Возникает аллюзия заседания с тайной вечерей, а Берлиоза с Христом!
То есть происходит профанация новозаветной истории: все события в Москве происходят на Страстной седмице и разворачиваются параллельно событиям в Иерусалиме. Иностранный профессор задает литераторам весьма важный богословский вопрос: кто же управляет миром, если Бога нет? Всеми своими дальнейшими поступками он будет утверждать, что является «князем мира сего» и что ему все подвластно, даже человеческая жизнь.
Соболев, И. Петров, Г. Власова, Г.
Гриневич, Г. Ронинсон, Л. Барашков, В. Шаповалов, Р. Джабраилов, М. Заслуженные артисты России: Е.
Африкантова, Е. Граббе, Г. Золотарева, Е. Габец, Т. Додина, М. Яковлева, Е.
Манышева, А. Колпикова, Е. Бобылева, О. Лебедева, Н. Ковалева, Т. Ксенофонтова, В.
Пономарева, В. Молчанова, А. Богина, Р. Сотириади, Г. Мосишвили, С.
К тому же он перестал следить за собой, оброс бородой, которой не было при его первом знакомстве с Иванушкой: «С балкона осторожно заглядывал в комнату бритый, темноволосый, с острым носом, встревоженными глазами и со свешивающимся на лоб клоком волос человек примерно лет тридцати восьми». В клинике, в «доме скорби» «бородку ему подстригали машинкой», перед отлетом в небытие он «был выбрит», в загробном покое, учрежденном сатанинскими силами, практически опустился, и привести его в порядок не может даже «старый слуга», обещанный Воландом мастеру и его возлюбленной в загробном доме «под вишнями» если только обещаниям беса вообще было исполнено. И никакая Маргарита помочь мастеру не в силах. Более того.
Полагаю, именно она и довела его на том свете до такого состояния. Они разные, и я об этом уже говорил. Бешеная скачка до и после сатанинского «бала при свечах» и самый бал сделали свое дело: Маргарита стала более ведьмой, нежели любящей женщиной. Любовь к мастеру отошла для нее на второй план. Ей и до окончательного перевоплощения в ведьму не слишком было комфортно сосуществовать с потерявшим веру в себя возлюбленным. Не случайно она стала уходить гулять, когда тот совершенно пал духом и утратил всякий интерес к жизни. Ничего из предложенного Воландом не могло его вдохновить для дальнейшего безоблачного существования, пусть даже и загробного: — Неужто вы не хотите днем гулять со своею подругой под вишнями, которые начинают зацветать, а вечером слушать музыку Шуберта? Неужели ж вам не будет приятно писать при свечах гусиным пером? Неужели вы не хотите, подобно Фаусту, сидеть над ретортой в надежде, что вам удастся вылепить нового гомункула?
Туда, туда. Там ждет уже вас дом и старый слуга, свечи уже горят, а скоро они потухнут, потому что вы немедленно встретите рассвет. Но мастер не хочет он ни гулять под вишнями, ни слушать музыку Шуберта, ни сидеть над ретортой, подобно Фаусту. Он, конечно, соглашается на все, но и как бы он мог отказаться? Ведь все решено за него и было предрешено еще тогда, когда в его мозгу созрел замысел романа об оправдании Понтия Пилата. Маргаритой в ту пору и не пахло. Она появилась в строго расчисленное сатаной время, чтобы помочь мастеру осуществить его замысел. Замысел осуществлен, роман написан, мастер и Маргарита убиты, делать им вместе на том свете больше нечего. Ей остается только мучить его, внушая ему то, о чем он не хочет даже слышать.
Она еще при Воланде нашептывала мастеру «самое соблазнительное. А он отказался от этого». Думаю, ничего не изменилось и в так называемом покое. И вообще: коротать веки вечные — в прямом смысле этого слова — с ведьмой — удовольствие сомнительное. Ее все время будет терзать мысль о неблагодарности мастера, не понимающего, какое счастье ему выпало обрести ее, его спасительницу. Такого рода разговоры она повела еще при жизни: — Ах, ты, ты, — качая растрепанной головой, шептала Маргарита, — ах, ты, маловерный, несчастный человек. Я из-за тебя всю ночь вчера тряслась нагая, я потеряла свою природу и заменила ее новой, несколько месяцев я сидела в темной каморке и думала только про одно — про грозу над Ершалаимом, я выплакала все глаза, а теперь, когда обрушилось счастье, ты меня гонишь?
Финдиректор Римский, изрядно напуганный Геллой и превращенным в вампира Варенухой, «поступил в театр детских кукол в Замоскворечье», подав «заявление об уходе из Варьете. Интересно, что это заявление привезла в Варьете супруга Римского. Сам Григорий Данилович не нашел в себе силы даже днем побывать в том здании, где видел он «залитое луной треснувшее стекло в окне и длинную руку, пробирающуюся к нижней задвижке». Аркадия Аполлоновича Семплеярова, получившего зонтиком по голове от своей любовницы, «начинающей и подающей надежды» актрисы, «в два счета перебросили в Брянск и назначили заведующим грибнозаготовочным пунктом». Ничего не сталось и с Николаем Ивановичем, проведшим «ночь на балу у сатаны, будучи» привлеченным «туда в качестве перевозочного средства», в скобках — «боров». Правда, ему одному оставлена некоторая память о случившемся, и каждое полнолуние он начинает «беспокойно вертеть головой, блуждающими глазами ловить что-то в воздухе, непременно восторженно улыбаться, а затем он вдруг» всплескивает «руками в какой-то сладостной тоске, а затем уж и просто и довольно громко» бормочет: — Венера! Эх я, дурак! Алоизий Могарыч после того как Маргарита разодрала ему лицо ногтями, «через две недели... И в нравственном отношении он ничуть не изменился: «Такой сволочи, — по словам Варенухи, — как этот Алоизий, он будто бы никогда не встречал в жизни и что будто бы от этого Алоизия он ждет всего, чего угодно». Говоря короче, из тех, кому досталось от подручных чертей Воланда, никто особенно и не пострадал. Разве что кое-какие неприятности после пережитого выпали на долю Ивана Бездомного, сделавшего нешуточную карьеру от пролетарского поэта до сотрудника «института истории и философии» профессора Ивана Николаевича Понырева. Каждое полнолуние, понаблюдав украдкой за Николаем Ивановичем, мучающимся от того, что не воспользовался шансом навсегда покинуть убогую, по меркам романа, советскую действительность, «возвращается домой профессор уже совсем больной». Но сама она не ложится и сидит у лампы с книгой, смотрит горькими глазами на спящего. Она знает, что на рассвете Иван Николаевич проснется с мучительным криком, начнет плакать и метаться. Поэтому и лежит перед нею на скатерти под лампой заранее приготовленный шприц в спирту и ампула с жидкостью густого чайного цвета». Что ж, за это, хотя и после укола, ему приоткрывается завеса тайны, скрывающей дальнейшую судьбу Пилата и Иешуа Га-Ноцри, мастера и Маргариты, точнее — дальнейшее отсутствие у них какой бы то ни было судьбы, ибо смерть не предполагает никакого развития, куда бы ни угодили умершие, окончившие свой жизненный путь, — в свет, во тьму или в пресловутый покой. И здесь начинается самое интересное, поскольку всем нам хочется знать не о второстепенных персонажах романа, а о его главных героях. За потустороннее знание приходится платить, и профессор расплачивается тем, что видит в своем чудовищном сне «неестественного безносого палача, который, подпрыгнув и как-то ухнув голосом, колет копьем в сердце привязанного к столбу и потерявшего разум Гестаса». Никакого безносого палача в романе мастера не наблюдается, он дважды упоминается в самом финале книги, и, похоже, здесь имеют место быть огрехи редактуры, взятой на себя Еленой Сергеевной, супругой Булгакова. Или это намек на то, что не все во сне профессора Понырева правда. Я все-таки склонен грешить на редактуру, ибо безносость палача фигурирует в заключительной фразе романа, и это едва ли случайно. Понтий Пилат, предавший Иешуа на смерть, после двенадцати тысяч мучительных лун прощен, оправдан и обрел чистую совесть. Во всем виноват предатель Иуда, о чьей загробной судьбе ничего не говорится. Он ждет тебя! Он — это Иешуа Га-Ноцри, с которым в том же сне Понырева всадник Золотое копье ведет такие разговоры: — Боги, боги, — говорит, обращая надменное лицо к своему спутнику, тот человек в плаще, — какая пошлая казнь! Но ты мне, пожалуйста, скажи, — тут лицо из надменного превращается в умоляющее, — ведь ее не было! Молю тебя, скажи, не было? Распятия не было, предательства не было, не было вообще ничего, все хорошо, все довольны, в том числе и погибший на кресте. Ничего иного и ожидать нельзя там, где извращено все до последней запятой.
Отличия книги и фильма Мастер и Маргарита: почему многие недовольны кино Михаила Локшина
Существует распространенное мнение, что роман «Мастер и Маргарита» невозможно хорошо поставить на сцене или снять достойную экранизацию, полностью раскрыв сюжет произведения. Узнайте несколько малоизвестных фактов о легендарном романе Михаила Булкагова "Мастер и Маргарита": скрытые смыслы произведения, прототипы главных и второстепенных героев, почему роман называли пророческим. В этой статье читайте краткое содержание романа "Мастер и Маргарита" Булгакова: пересказ сюжета, произведение в сокращении. Маргарита и Мастер были возвращены в маленькую подвальную квартиру вместе с нетронутой рукописью. Главы о сатане и мастере с Маргаритой перемежаются главами из романа мастера, в котором прокуратор Иудеи из-за предательского доноса не смог предотвратить казнь Иешуа. «Мастер и Маргарита» (2024): кто снял фильм, какой у него бюджет и почему он больше не «Воланд».
Булгаков Михаил - Мастер и Маргарита
это великолепное литературное произведение, которое завораживает своей глубиной и многогранным сюжетом. сидеть в сумасшедшем доме и не жужжать, решая за любовницу, что там Маргарите будет лучше или нет. Мастер и Маргарита — потрясающий роман Михаила Булгакова, который надолго запомнится.