Женя Беркович отрицала свою причастность к преступлению: «Я причастна к постановке спектакля, который не является преступлением. Уголовное дело на режиссера Евгению Беркович об оправдании терроризма возбуждено за публикацию читки пьесы на YouTube, передает корреспондент РИА Новости из зала Замоскворецкого суда Москвы.
В защиту Жени Беркович и Светланы Петрийчук
У меня по-прежнему двое больных детей, которых снова лишают детства. И вот наконец дом, безопасность, мама. Можно же мучать меня и не мучать их? Просто не мучать, это уже немало". Поводом для ареста стал спектакль "Финист Ясный Сокол", речь в котором идёт о женщинах, которые в сети познакомились с радикальными исламистами и уехали в Сирию.
После того как они вернулись в Россию, они оказались в тюрьме. Сценарий основан на реальных судебных документах.
Да лучше вообще родилась бы девочка, Потом внуки пойдут, будет зять… А ангел молчит и стоит, как дерево: Курьер, нерусский, что с него взять. А он ведь живым рождается, не игрушечным, Что наш Исенька, что чужой Кайсын. Каждый, кого вы сделали мясом пушечным, Был когда-то маленький, мягкий сын.
И ничего подписывать я не буду вам, На учёт не встану, рожу в хлеву.
На процесс к зданию суда пришло более 200 человек. Беркович рассказывала, что задуматься об этой теме творческую группу заставил случай со студенткой МГУ Варварой Карауловой. Елена и Нина — соответственно, мать и бабушка постановщицы Евгении Беркович; о том, что обыск проходил в рамках дела по поводу поставленного ею спектакля родственникам режиссера сообщили следователи. Сама Беркович еще утром перестала выходить на связь. Днем ситуация начала проясняться — о задержании своей супруги, драматурга Светланы Петрийчук, сообщил режиссер Юрий Шехватов. Вскоре обе обнаружились в отделе СК по району Замоскворечье.
Андриевич покинул следователей вечером в статусе свидетеля, рассказала изданию адвокат Юлия Кузнецова, работающая по этому делу. Пропаганда терроризма или антитерроризма Произошедшее вызвало огромный резонанс в театральной среде. Бывают ситуации, которые выше нас. Это — такая ситуация.
Сюжет Суды Иван Зубов Арест режиссера Жени Беркович и драматурга Светланы Петрийчук, осмелившихся написать и поставить на сцене пьесу «Финист ясный сокол», якобы оправдывающую терроризм, остается одной из главных тем в российских социальных сетях. И не только. Власти переборщили, пора и заднюю скорость включать К примеру, в поддержку девушек, как уже сообщили «Новые Известия», выступил во время концерта честь Дня Победы, который прошел 9 мая в Петербурге в концертном зале «Октябрьский» популярный певец Александр Розенбаум.
Он напомнил своим многочисленным слушателям о фильме известной актрисы и кинорежиссера Веры Глаголевой «Одна война», в котором говорится о женщинах, родивших детей от немцев во время оккупации. Я не про политику сейчас говорю, ни в коем случае. Мы понимаем, что кому-то захотелось, но мы же умные люди, у нас же умное государство, мы надеемся. Разве можно в кандалах двух девушек, которые написали о несчастных женщинах? И все-таки я хочу выразить надежду, что я один из народа, один обычный человек, у меня тоже есть мнение. Я считаю, переборщили сильно, пора заднюю включать». Спасибо, спасибо, спасибо вам за поддержку!
Все знаю, слышу, читаю… Ок, читаю не все, потому что все прочесть невозможно. Я девочка, я хочу домой, проссеко и большой толстый стэйк.
Была бы жертва – абьюзер сыщется! Что пропагандирует спектакль Беркович и Петрийчук
Спектакль играли в фойе — монументально-советском, с балконом наверху и портретами на стенах. За всем Эльсинором зрители наблюдали сверху, выглядывая поверх и через решетки балконных перил. Гамлет в белой футболке и кедах читал знаменитый монолог с детским пистолетиком в руках. А в финале все персонажи садились смотреть советского «Гамлета» с Иннокентием Смоктуновским. Работа с подростками: проект «Я не один» «Ромео и Джульетта. Спектакли, созданные в лагере, показали на пяти московских площадках: на новой сцене МХТ им. Чехова, в филиале Театра им. Пушкина, галерее «На Солянке», Центре им.
Мейерхольда, Новом пространстве Театра Наций.
Все время казалось, что ну месяц, ну два, вот, сейчас она подлечится… Так прошло почти полгода, стало подходить к концу мое разрешение на предварительную опеку, а его два раза не дают. В начале ноября стало понятно, что надо уже принимать решение. То есть изначально ты думала, что берешь их ненадолго? Думала, что на пару месяцев, а если все кончится плохо, то мы найдем им новую семью, которая может растить детей. Но к концу моей временной опеки стало понятно, что семью мы им не найдем. Кире тринадцать, Ане — пятнадцать. У обеих непростые диагнозы. Они к этому моменту сменили уже такое количество семей и были в таком ужасе от всего этого, что было очевидно: искать им семью и опять их куда-то теребонькать — это очень плохая идея. Девочки очень сплотились к этому моменту, хотя они не сестры.
Разделить их было невозможно. А предварительная опека заканчивалась и грозила вот-вот превратиться в тыкву. Я была в совершенном ужасе, но потопала собирать документы. Я все еще надеялась, что Лена сейчас подлечится, и дети думали, что это не навсегда. Анька очень к ней привязана, Кира меньше. Целый год они жили у меня и все предполагалось, что это временно. Они навещали маму? Она все время была в больнице? Когда она уже была дома, они навещали, бывали в гостях и сейчас бывают, у них прекрасные совершенно отношения. А кого они называли мамой?
Они не успели начать ее так называть, так как были у нее не долго. Мама не суперкубок — нельзя каждые два года кого-то нового называть мамой. Только ко второму году нашей жизни всем стало понятно, что это насовсем. Фото из личного архива «Нельзя взять живых людей и выбросить на смерть. Точка» Я сейчас ужасный вопрос задам: тебе не было жалко себя? А как же теперь секс? Отношения, замуж, работа, вообще все? Да кошмар, как было жалко! Я еще хоть как-то была готова к одной, знакомой мне девочке Кире, а Аню я тогда очень плохо знала, плохо ее понимала. Я находилась в бесконечном ужасе.
Но не из-за личной жизни: она и до появления девочек ни черта не складывалась. В этом смысле хуже не стало, стало в каком-то смысле лучше, потому что я очень изменилась. НЭН теперь от меня отсеиваются гораздо быстрее. Хорошие тоже пока надолго не появляются, но все слухи о том, что у меня никогда больше не будет секса и личной жизни, оказались неправдой. Если бы дети были совсем маленькими, это бы было гораздо сложнее, а теперь я могу оставить им кастрюлю супа и вечером уйти тусоваться, а еще они ездят в гости к друзьям на всякие дни рождения и в лагеря на каникулах. Конечно, я сначала думала: меня и так-то раньше замуж не брали, а кто же меня возьмет теперь? Но довольно быстро выяснилось, что человек, который не захочет иметь со мной отношений, потому что испугается моих приемных детей, мне и самой не нужен. То есть аргументов против было не много. Это решение принималось от обратного: я совершенно не понимала, как я буду жить с ними и что делать, но я прекрасно понимала, как я буду жить, если я их сейчас отдам. Я буду жить крайне плохо!
К этому моменту я уже очень хорошо знала, что такое возврат у сирот, причем не первый в их жизни и даже не второй. Девочки только пережили очень тяжелую историю с болезнью мамы, а сколько у них до этого было историй! И вот если я сейчас не смогу, испугаюсь, скажу, что я не готова, забирайте их. И буду делать вид, что я не совсем козел, буду их навещать, помогать… Да я пойду и повешусь на первой березе! Это была бы чистая гибель для них. Я просто не смогла так поступить. То есть, если кого-то из нас нужно кинуть на амбразуру, то пусть это буду я? Примерно так. Моя амбразура была поменьше, чем у них. Мне часто бывает себя очень жалко, какой я бедный несчастный котик, но я не самый бедный и несчастный котик в нашей семье.
Это не значит, что нужно обесценивать все мои сложности. Это значит, что если я могу справиться, то они не смогут: Анька сразу окажется в ПНИ, а Кира — вообще черт знает где. У девочек не было ни одной близкой живой души, совсем никого! Есть вещи, которые просто нельзя. Нельзя взять живых людей и выбросить на смерть. Адаптация была тяжелой? Адаптация со всеми ее ужасами начинается далеко не сразу. Сначала принимаешь все решения, а потом начинается все веселье. Мне повезло, что к самому веселью я перестала пить, пошла на психотерапию, начала заниматься своей жизнью и головой, потому что иначе никто бы из нас не выжил. Так что дети — это объективно лучшее решение, которое я приняла в жизни.
Было физическое привыкание к детям? Запах, ощущения? Маленького три раза помыл, пять раз подгузник поменял — и привык. А тут целые подростки!
А он ведь живым рождается, не игрушечным, Что наш Исенька, что чужой Кайсын. Каждый, кого вы сделали мясом пушечным, Был когда-то маленький, мягкий сын. И ничего подписывать я не буду вам, На учёт не встану, рожу в хлеву.
Сами воюйте хоть в Косове, хоть под Чудовом, Моего не возьмёте, пока живу.
Вменение Беркович и Петрийчук ни такой цели, ни побуждения к совершению указанных преступлений, по нашей оценке, не имеют под собой оснований. Более того, есть множество доводов, свидетельствующих о том, что цель была ровно противоположная: привлечь общественное внимание к проблеме и предостеречь. Видеоролик с читкой пьесы от 2019 года снабжён дисклеймером, в котором говорится, что «на фестивале современной драматургии Любимовка пьесы представляются в авторской редакции, а дискуссии ведутся открыто и без цензуры». Зрителя предупреждают, что в записи читки пьесы может содержаться ненормативная лексика, описание сцен секса и насилия, а религиозные, социальные или политические темы могут «подаваться в конфликтном ключе». В интервью и комментариях, последовавших за постановкой пьесы, Беркович и Петрийчук множество раз подчёркивали, что смысл постановки не в том, чтобы оправдать действия женщин, которые уезжают в Сирию, но, напротив, предостеречь зрителей от подобных действий, придать огласке существование самой практики вербовки женщин, продемонстрировать ужасные последствия такого выбора, в том числе и юридические. Я смотрела много интервью с жительницами Казахстана, я знаю, что профессиональная вербовка заставляет очень многих порвать с семьей и уехать за границу. Своей пьесой я хотела предостеречь девушек от такого поведения, для чего и вставила в пьесу слова судьи, которые олицетворяют голос разума и сообщают о последствиях такого поведения.
Если героиня в конце пьесы получает тюремный срок, то это невозможно считать оправданием, это как раз показывает правовые последствия, которые ждут за совершение такого правонарушения. В конце пьесы звучит название статьи, которое грозит за подобное правонарушение, а именно пособничество терроризму, поэтому я писала свою пьесу как профилактику правонарушения, а не оправдание его. Я считаю, что это происходит в результате вербовки, а никак не осознанно человеком по его личному убеждению. Я категорически против смены религии по вышеперечисленным причинам, поэтому этот момент также затронула в своей пьесе как проблему». Как становиться ясно из содержания самой постановки, комментариев создателей и критиков, никакого оправдания террористической деятельности или призывов к ней в ролике и самой пьесе нет. Более того, в сети сохранились материалы, свидетельствующие о том, что пьеса в 2019 году получила поддержку не только театральной общественности, но и структур ФСИН. На наш взгляд, спектакль не представляет никакой общественной опасности, тем более что нет никакой информации о конкретных людях, которые под его влиянием стали бы террористами, уехали в Сирию или хотя бы задумались об этом. В деле такие примеры также отсутствуют, несмотря на то что спектакль шёл в течение продолжительного времени.
Впрочем, представить, чтобы спектакль действительно мог подвигнуть кого-то на присоединение к ИГИЛ, совершенно невозможно. Экспертизы, на которые ссылаются обвинители, не только являются сомнительными или недопустимыми в юридическом плане, но и никак не разъясняют, чем конкретно опасен спектакль и его публикация в Интернете. По сути, как и во многих других делах, связанных с преследованием за предполагаемую причастность к организациям, признанным в России экстремистскими и террористическими, или за оправдание их деятельности, эксперты не проводят содержательного анализа материала, а исходят из того, что любое упоминание организации само по себе является достаточным основанием для определения материала как содержащего пропаганду терроризма или призывы к нему. Не будучи содержательно аргументировано, это обвинение напрямую нарушает право на свободу слова и запрет цензуры, гарантированные ст. Кроме того, если считать верным утверждение эксперта об «андроцентричном общественным укладе России», то подобный «уклад» прямо противоречит ст. Кроме того, с точки зрения здравого смысла «идеология радикального феминизма» очевидно является противоположностью «идеологии джихадизма» и других элементов мусульманского мировоззрения, которые эксперты усмотрели в спектакле. Сложно себе представить, чтобы произведение одновременно пропагандировало и феминизм, и консервативный ислам.
«Всё, что я могу, — это пробовать разобраться в людях». Интервью с режиссёркой Женей Беркович
«Женя Беркович (чуть не написал Люся Штейн, до того они все одинаковые) – это русофобия, заукраинство, феминизм, глупость и злоба (она очень злобная) в одном тюбике. Биография театрального режиссера Жени Беркович: образование и творчество, постановки спектаклей, театральный проект «Дочери Сосо». 5 мая Замоскворецкий суд постановил арестовать на два месяца режиссера Женю Беркович.
Стихотворение «Режиссера и поэта Женю Беркович арестовали»
Каждый, кого вы сделали мясом пушечным, Был когда-то маленький, мягкий сын. И ничего подписывать я не буду вам, На учёт не встану, рожу в хлеву. Сами воюйте хоть в Косове, хоть под Чудовом, Моего не возьмёте, пока живу. А ей говорят: не кричите, девушка, Все без вас заранее решено.
Просто не мучать, это уже не мало. У меня все то же жилье в Москве. И прописка та же, и адрес запомнить просто. Вот только бабушки: до ареста их было две. Теперь одна. Через месяц ей девяносто. Я надеюсь, будет… И следствие все еще ничего не смогло нарыть, Несмотря на все ресурсы и все возможности. И по-прежнему никто не спешит закрыть Это наше Дело Особой Сложности. Это дело — мертвое, все, его песня спета. Его не спасти экспертизой, допросом, словом. Слышите, за девять месяцев можно было родить целиком эксперта. И он бы вышел вполне готовым! Может, уже закончить с публичной поркой? Мы не в восьмидесятых и за окнами не бараки. Разница между следствием и разборкой В том, чтобы доказать, а не наказать!
Спор о том, чьи же это мальчики, принял в последнее время эпический характер, но, во-первых, если они не наши, то чьи же, а во-вторых, если они не наши, то где же тогда наша ответственность за страну, которая бомбит и убивает украинцев? Просто напрашивается вопрос, где мы были не то что 8, а 20 лет. Новые каноны — они же конъюнктура — вырастают поверх логики, и горе тому, кто не впишется. Этот адский котел плещется внизу, под ногами, а сверху, конечно, театр. И тут уж случай Жени Беркович выглядит эксклюзивным — все-таки за спектакль у нас судят впервые. То есть имена артистов, режиссеров, музыкантов, высказавшихся против войны, с афиш убирали, концерты и спектакли отменяли, гастроли срывали, но чтобы посадить двух молодых женщин в клетку непосредственно за спектакль — этого, кажется, еще не бывало. Правда, эксклюзивность долго не продержалась: целые театры тоже еще не опечатывали, и вот, пожалуйста, на дверях МДТ, красы и гордости Питера, да и всей России, — зловещая бумажка Роспотребнадзора. И звезда МДТ, Данила Козловский, выступивший против войны еще в том проклятом феврале, конечно, ни при чем, просто швабры промаркированы неправильно, ничего личного. И еще пол неровный. На самом деле главный театрал в России — это власть. То, что они сейчас делают с Женей Беркович и Светланой Петрийчук, с опечатанным МДТ, с запретом на профессию для артистов и режиссеров, которым не нравится, когда бомбят Харьков и Днепр, — это театр. Ну, мир не мир, а широка-страна-моя-родная — точно. Женя Беркович.
Что такое взрослый, где чужой, где свой. К этим детям приезжают чужие дяди и тети, начинают с ними фоткаться, трогать их, обнимать, дарят дорогие подарки. Это история не только про ценность вещей, когда на детей с неба падают айфоны и театральные мастер-классы, а в восемнадцать они выходят из детского дома и понимают, что никому не нужны! И это в лучшем случае. А в худшем — они нужны людям, которым очень удобно общаться с подростками, которым можно без разрешения что-то дать и забрать, которых можно потрогать и сделать с ними вообще все, что угодно. Если очень коротко, то это чудовищное нарушение границ живых людей, у которых с этими границами и так все очень плохо. Это банально вопрос будущей безопасности ребенка: домашних детей как минимум учат не принимать подарки от незнакомых, чужих взрослых. Почему отправлять подарки в детские дома — не лучшая идея Про подарки и объятия мне понятно. А чем плох мастер-класс? Дети видят другую жизнь, им открываются новые горизонты… Они как открылись, так и закрылись. Взрослые уехали, а они остались там же, где были. И от того, что мы им показали тот же театр, да хоть что-то более реальное — хоть бухгалтерию показали детям, которые даже в обычный колледж не поступят, не то, что в театральный… Это не имеет никакого смысла ни для их настоящей, ни для будущей жизни. А что имело бы смысл? Какая помощь? Есть три критерия, которые должны соблюдаться при взаимодействии с детьми в детских домах. Это регулярность, адресность и польза. Если есть все три, то это чудо, и встречается крайне редко. Это то, что делают наставники, когда ты с конкретным ребенком или маленькой группой долго и регулярно общаешься и учишь их чему-то полезному. Причем не обязательно физически полезному — забивать гвозди. А навыкам общения, навыкам социализации. Большие дети могут бывать у тебя в семье, видеть разные модели взаимодействия. Просто элементарно ходить вместе с тобой по магазинам. Это вообще идеально! Но понятно, что на такое есть ресурсы не у очень большого количества людей. И что же делать? Пусть будет хотя бы два из трех: например, регулярность и польза. Это группа волонтеров, которая в течение года-двух раз в месяц приезжает в детский дом, собирает тех, кому это интересно, и рассказывает им, допустим, про финансовую грамотность. Или учит девочек заплетать косички. Или готовить. Только действительно готовить, а не то, как это происходит для картиночки для спонсоров: мы тут красиво полепили печеньки! Какие печеньки?! Они макароны варить не умеют! Или это может быть вещь довольно бесполезная, но регулярная и адресная. То есть ты просто приходишь регулярно к одному-двум детям и ходишь с ними в кино, гулять. Болтаешь, секретничаешь, учишь их какому-то взаимодействию, показываешь нормальные отношения. Можно помогать адресно и полезно, но нерегулярно. Например, можно помочь какому-то конкретному Васе поступить в колледж. Оплатить ему репетиторов, свозить его в ближайший областной город, пройти с ним по всем комиссиям, чего он сам сделать не сможет… Тоже дело! Даже, если есть хотя бы один пункт из трех, то это тоже может сработать. Есть ребята-байкеры в регионах, которые регулярно приезжают в один детский дом, врубают музыку, катают детей на этих штуках и едят шашлыки. Это довольно бессмысленно и безадресно. Но это регулярно и это важно. Дети знают, что приедут эти конкретные ребята, ждут их, чувствуют, что они кому-то нужны. А когда приезжает театральная лаборатория? Когда приезжают волонтеры с мастер-классом по шоколатье или театру — это ни одно, ни второе и ни третье, это для фоточек. Дети прекрасно понимают, что они больше никогда тебя не увидят, что их опять бросили. Кроме того, ты никогда не понимаешь, пришел ребенок добровольно на занятия или его за ухо привели. Так что если ты не можешь дать ни регулярности, ни адресности, ни пользы, то просто дай денег проверенным фондам, которые понимают, как обеспечить это первое-второе-третье. Фото из личного архива Пришел маленький мальчик по имени Кира, и я подумала: «Какой славный чувачок! Да, мы туда поперлись, прекрасно понимая, что это детям не нужно и что мы давно уже идеологически стараемся такого не делать. У меня был чудовищно плохой период в жизни, я только что рассталась с мужчиной, бухала, страдала, плакала, вообще не понимала, зачем мне жить, как мне жить. Так что мне была что воля, что Дзержинск — пофиг. На первое занятие пришел маленький мальчик по имени Кира, и я подумала: «Какой славный чувачок! Очень маленький, сидит такой в капюшоне. На второй день обнаружилось, что это девочка Кира. Тут у меня что-то где-то чуть-чуть екнуло — не в том смысле, чтобы удочерить. Я решила найти ей семью. И там еще был один прикольный пацан, совсем мелкий, Лешка. Ему было одиннадцать лет, и мы подумали, что раз уж мы здесь и мы не можем для них ничего реально полезного сделать, но мы, может быть, попробуем поискать им семьи? Стали заговаривать с сотрудниками, кому из детей можно помочь? Оказалось, что там мало детей, которых можно усыновить. У кого-то паровоз из четырех-пяти братьев и сестер, у кого-то мама в тюрьме и вот-вот выйдет. У кого-то нет родительского отказа или бабушка все время обещает, что сейчас приедет и заберет.
Стихотворение «Режиссера и поэта Женю Беркович арестовали»
* Феминистка Евгения Беркович написала стихи, которые призывали все начать с нуля и забыть стариков, которые воевали с фашистами, «отпустить их». 31 июля Мосгорсуд отклонил апелляции Беркович и Петрийчук, оставив в силе решение суда о продлении ареста. Главная» Новости» Беркович женя февраль текст. Евгения Беркович — родилась в 1985 году в Ленинграде. Режиссерка Женя Беркович — о насилии в театре, феминитивах и приемных детях.
Спектакль потянул на дело. Кто такая Женя Беркович и что ей вменяют
Я всегда говорю, что почти у всех древних племён было так: посмотрел человеку в глаза, заговорил с ним — всё, вы с меньшей вероятностью друг друга убьёте, вы уже свои. Мне интересно смотреть в глаза, а это скорее радостно, чем грустно. Фото: Вова Яроцкий А. Ты его иначе для себя определяешь? Для меня это абстрактное понятие, а я совсем не про них. Наверное, зло — это отсутствие добра. Для меня добро — очень осязаемая вещь, а зло — это пустота.
При этом добро — это не отсутствие зла. Я, может быть, и не до конца понимаю, что такое добро, но я его чувствую. Я не жила в другое время, в другом мире, поэтому мне не с чем сравнивать. Расскажи немного, как вообще появилась идея постановки. Продюсеры пригласили меня, я придумала изначальную идею и под неё позвала композитора, художницу и драматурга. Таким путём пришли к тому, что хорошо бы через смех, через площадь, треш и скоморошество подходить к этой теме.
И потом я хлопнула себя по лбу и сказала: «О, ведь есть пуримшпиль». Я начала внимательно читать про Пурим, и оказалось, что это одна и та же история, только одна закончилась как бы хорошо, а вторая как бы плохо. Я боялась, наоборот, что у меня не получится. И не могу сказать, что я на сто процентов собой довольна. Я всегда в начале думаю: «Всё, сейчас сделаю такое радикальное высказывание, всех разорвёт просто, у меня будут стоять под дверью с плакатами! Я всё время всем говорю, что это должен был быть Саша Барон Коэн, но у меня не хватает смелости.
Мы затормозили и сделали спектакль достаточно комфортным. Всех всё устраивает, никто не ругается, гораздо меньше получилось людей расковырять, чем хотелось даже. У нас, вообще, недопуримшпиль. Если делать по-настоящему, то там должна быть очень жёсткая политическая сатира. Я два года назад оказалась на Пурим как раз в Тель-Авиве и просто офигела: никакой гей-прайд или карнавал в Рио-де-Жанейро рядом не стояли. Даже собаки в костюмах.
Я спрашивала, есть ли у них какие-то табу насчёт костюмов: конечно, в Гитлера никто не оденется, насколько я поняла, но в остальном полный треш, даже в детских садах. А уж если говорить про традиции подпольного пуримшпиля, в Советском Союзе в том числе, то там Ахашверош, например, был Брежневым. Если бы мы делали на полную, то надо было Путина с Жириновским изображать. А какую реакцию тебе бы хотелось от них получить? Мне хочется, чтобы люди говорили не «Надо, чтобы это не повторилось», а «Надо, чтобы это не повторялось». Оно уже повторилось, и повторилось, и повторилось, и повторилось, и каждый день повторяется.
Там было ужасно, это очевидно, но всё продолжается. Мы живем этой 75-летней победой, как будто всё, всех фашистов наказали, теперь ничего страшного не происходит. С тех пор уже был десяток войн, жертв, геноцидов, катастроф. Не говоря уже о бытовом национализме и ксенофобии. Должны ли, на твой взгляд, быть какие-то правила здесь? Начнём с того, что извиняться — это хорошо.
Кажется, никому ещё не было плохо от того, что он сказал: «Ладно, мы были неправы и больше так не будем, простите».
Отпусти меня на покой, Серёжа, Я заслужил покой. Да, я знаю, что ты трудяга, умница, либерал, Ты все это не выбирал, Но ведь я-то тоже не выбирал! Мы прожили жизнь, Можно мы больше не будем Иллюстрировать вам войну?
Беркович рассказывала, что задуматься об этой теме творческую группу заставил случай со студенткой МГУ Варварой Карауловой. Елена и Нина — соответственно, мать и бабушка постановщицы Евгении Беркович; о том, что обыск проходил в рамках дела по поводу поставленного ею спектакля родственникам режиссера сообщили следователи. Сама Беркович еще утром перестала выходить на связь. Днем ситуация начала проясняться — о задержании своей супруги, драматурга Светланы Петрийчук, сообщил режиссер Юрий Шехватов. Вскоре обе обнаружились в отделе СК по району Замоскворечье. Андриевич покинул следователей вечером в статусе свидетеля, рассказала изданию адвокат Юлия Кузнецова, работающая по этому делу.
Пропаганда терроризма или антитерроризма Произошедшее вызвало огромный резонанс в театральной среде. Бывают ситуации, которые выше нас. Это — такая ситуация. Она напомнила, что у Беркович двое дочерей, одна из которых — несовершеннолетняя.
Стихотворение из автобиографии отца Иды Боруховны, карелокандапожского старовера. Перевод с токсичнотравматичного на русский - В. Прад Иды Боруховны - Самуил Григорьевич Фарфель 1877—1927 , кадет, в СССР получил за уничтожение Российской империи, здравого смысла и канализации персональную пенсию, умер, захлебнувшись в клозете из-за преступлений царского режима. Ида Боруховна, ставшая, по свидетельству журналистки И.
В защиту Жени Беркович и Светланы Петрийчук
* Феминистка Евгения Беркович написала стихи, которые призывали все начать с нуля и забыть стариков, которые воевали с фашистами, «отпустить их». А я немножко стих переделал бы. Тоже хорошо получается, вот послушайте: То ли мацы перебрал, То ли вина в обед, Только ночью пришёл к либералу его пострадавший дед. ИА Невские Новости. Стихотворение «Февраль» опубликовано Женей Беркович 3 февраля 2023, премьера песни на состоялась 27 февраля 2023 на концерте в «Гнезде глухаря» в Москве. Ещё одно стихотворение Жени Беркович То ли новостей перебрал, То ли вина в обед, Только ночью к Сергею пришёл его.
«Любовь ни с кем не воюет»: Евгения Беркович — о приёмном родительстве и разлуке с детьми
Театральный режиссер Женя Беркович задержана в Москве как подозреваемая по уголовному делу по оправданию терроризма. Театральный режиссер Женя Беркович задержана в Москве как подозреваемая по уголовному делу по оправданию терроризма. Женя Беркович. Стихи (не устаю восхищаться ее мужеством и талантом!) Власти ДНР заявили, что тяжелый запах в Мариупольском драмтеатре и вокруг него связан не с оставшимися там телами погибших при бомбежке здания людей, а с залежами рыбы в подвале. А я немножко стих переделал бы. Тоже хорошо получается, вот послушайте: То ли мацы перебрал, То ли вина в обед, Только ночью пришёл к либералу его пострадавший дед.