Алексей Стахович является стендап-комиком, а родился он в Москве в 1991 году. Мы благодарим Алексея Михайловича Стаховича (Werot, Deutschland) за любезное согласие поделиться с нами важными воспоминаниями от первого лица.
Алексей Стахович: биография, соц. сети, личная жизнь
Стахович Алексей Михайлович родился в Стокгольме 10 октября 1918 г. в семье русского дипломата Михаила Алексеевича Стаховича и его супруги Ольги Владимировны, урожденной Безобразовой. Первая известность пришла к Алексею Стаховичу в 2017 году, когда стендап-комика пригласили на проект «Stand Up Club» — молодой человек неоднократно выступал в версус-шоу «Roast Battle», и всегда оказывался лучшим. 10 марта 1919 г.) был высокопоставленным офицером Императорского русского. Главная» Новости» Алексей стахович стендап выступления.
Алексей Стахович: биография, соц сети, личная жизнь — Stand Up на ТНТ
| Стахович, Алексей Александрович — Википедия Переиздание // WIKI 2 | Алексей Стахович. Дата рождения: 28 мая, 1991. |
| Статьи сезона 2002/03. А.Стахович. Русский барин с отпечатком Англии | Алексей Стахович родился 28 мая 1991 года в Москве. |
| Последний барин Российской империи | 10 марта 1919) был высокопоставленным офицером Российского императорского кавалергардского полка, который в начале 1900–х годов стал популярным театральным. |
Последний барин Российской империи
По профессии видимо решил не работать, ведь мысли о карьере комика стали закрадываться в его голову давно. При первой же возможности перебрался работать, развиваться и жить в Москву. Причем неплохо справляется, ведь успел побывать на многочисленных комедийных телешоу. Кроме того, всеми силами старается развиваться личностно.
Он реализуется как комик с помощью концертов, которые проходят в кафе и клубах. Причем с собственной программой исколесил практически всю Россию. Интересно также то, что он ведет собственный блог в пространстве видео хостинга «Ютуб».
С помощью публикаций в Instagram он демонстрирует свой юмор и чувство стиля. Фотографии с выступлений и репетиций позволяют поклонникам окунуться в атмосферу Stand Up-комедии, а личные снимки позволяют узнать Алексея Стаховича ближе. Благодаря активности в Instagram Алексей Стахович нашел новую публику, которая стала активно поддерживать его и следить за его новыми выступлениями на ТНТ. Своим присутствием в соц. YouTube Алексей Стахович активно присутствует на платформе YouTube, где он выкладывает свои выступления, смешные видео и другой контент, связанный с его жизнью и творчеством. На его официальном канале можно найти не только записи его Stand Up-выступлений, но и влоги, подкасты, музыкальные пародии и многое другое. Благодаря YouTube Алексей Стахович получил широкую аудиторию и стал известен не только среди ценителей Stand Up, но и широкой массе зрителей. Его контент на платформе часто набирает миллионы просмотров и вызывает массовое восхищение и смех зрителей. Кроме того, YouTube позволяет Алексею поддерживать близкий контакт со своей аудиторией, обмениваться комментариями и получать обратную связь.
Он публикует трейлеры и рекламные ролики, чтобы привлечь больше зрителей и рассказать им о грядущих выступлениях. Благодаря этому Алексей получает новых поклонников и смотрителей своих шоу. Таким образом, YouTube является важной и неотъемлемой частью жизни и карьеры Алексея Стаховича. Он использует эту платформу для распространения своего творчества, поддержания связи с аудиторией и продвижения своих проектов. Популярные шоу и специальные программы Алексей Стахович активно принимает участие в различных шоу и специальных программ на канале ТНТ. Его выступления и участие в комедийном шоу Stand Up сделали его известным и популярным комиком. В этих шоу он продемонстрировал свой уникальный стиль и юмор, завоевав множество поклонников. Кроме того, Алексей Стахович принимал участие в специальных программам ТНТ, в которых комики развлекали зрителей своими шутками и стэндапами. Его выступления всегда вызывают положительные эмоции и много смеха.
Благодаря популярности в Интернете, он получил возможность расширить свою аудиторию и общаться со своими поклонниками через социальные сети. Страница Стаховича в соц. Он умеет искусно переводить свою жизнь в смешные истории и делиться ими со зрителями. Через свои выступления, Стахович показывает свою неповторимую интеллектуальность, остроумие и харизму. Читайте также: Значение слова лилейный и его символическое значение Личная жизнь Алексея Стаховича частично отражена в его выступлениях. Он рассказывает о своих отношениях с девушками, повседневных ситуациях и житейских проблемах, что делает его юмор еще более близким и понятным для зрителей. Благодаря своей откровенности и искренности, Стахович завоевал сердца многих поклонников и пользуется огромным успехом. Биография Алексея Стаховича и его карьера в «Comedy Club» свидетельствуют о его таланте и преданности комедии. Он стал явным примером того, как страсть и любовь к своему делу могут привести к невероятному успеху и признанию в шоу-бизнесе.
Его творчество продолжает радовать и веселить зрителей, а его участие в «Comedy Club» стало одной из самых значимых частей его карьеры. Его биография интересна и насыщена различными достижениями в сфере юмора. Он покорил сердца зрителей своей умением делать отличные стендап-перформансы.
Роды «Годунова» для Вас тоже уже в прошлом, а потому не буду о нем говорить; разве позволю себе, из дружбы, подпустить тебе маленькую шпильку: рецензенты и публика скорее желали бы видеть в Самозванце «пройдоху», чем «архистратига»… Ну, Бог с тобою. Сожалею, что Вы — с Константином Сергеевичем — лишь «друг другу не мешаете». По-моему, этого мало. Мои мечты далеки от осуществления. Ну, положим, что хорошо, что — не хуже, а вполне удовлетворительные отношения и совместная работа — в близком будущем. Не могу заставить себя интересоваться в должной мере «Жизнью человека».
Все эти произведения всех этих литературных негодяев не проникают в мой ум и сердце. Радуюсь этой моей специфичности. Целую ручки Екатерине Николаевны, благодарю ее на добром слове, а тебя обнимаю и прошу мне еще написать. Твой А. Стахович 26. И Ольге Леонардовне, как человеку близкому, он мог признаться, что несчастен, и с ней он делился предотъездными, предпремьерными впечатлениями о «Борисе Годунове» художественников: Дорогая Ольга Леонардовна, благодарю за милое письмо. Люблю получать Ваши письма потому, что я Вас люблю. Признание в этом, сделанное в минуту душевной грусти и волнения, стоит гораздо большего, чем сделанное в минуту радости и благополучия. А я теперь очень несчастный.
Тиф, которым болеют сын и дочь такой тяжелой формы, они так изнурены и измучены, что возвращение их и мое к нормальной жизни представляется мне за целым рядом гор. Желал бы заразиться мудростью и спокойствием моей жены. Она — настоящий мужчина, а я — жалкая баба. Дни и время томительно долго тянутся, все окружающее меня окутано мрачною пеленою, и я малодушничаю и хандрю. Изредка, при получении известий из нашего театра, оживаю, но и то для того, чтобы недоумевать и критиковать. Предчувствовал возражения критики, заранее с нею соглашался и считаю, что можно было избежать некоторых справедливых нареканий. Ну, к чему понадобилось изображать Самозванца каким-то мистическим архистратигом, эмблемой рока и проч. Автор не более и не менее, как Александр Сергеевич Пушкин! Переделывать Найденова и Ярцева бывает иногда полезно, Пушкина же всегда вредно.
Кроме Лужского прекрасный Шуйский , все были не важны. Не верю прессе, восхищающейся Качаловым. Его Пимен был скучен, однообразен и очень нежизнен. Такой перемены, в такой короткий срок не могло произойти. Но Качалов любимчик; пропой он вместо монолога арию из «Тангейзера», и тогда сказали бы, что он прекрасно справился с ролью. Также отрицательно отношусь к Леониду Андрееву, к его бархатной тужурке и белому галстуку… Человек, сочинивший «Жизнь человека», может быть только нравственным и физическим уродом. О, эти современные литераторы — преступники! История им готовит в будущем места непосредственно за убийцами, ворами и экспроприаторами… Догадываюсь, что Вы заняты вашею ролью в «Росмерсхольме» и уверен, что Вы обогатите Ваш репертуар новым прелестным созданием на радость нам и к чести театра. Разорвите это неинтересное письмо, но запомните, что я Вас искренно люблю и уважаю.
Преданный Стахович 27. Он, как и прежде, тосковал в Меране по Москве, как когда-то Чехов в своей ялтинской «ссылке». Он разрывался между двумя равно дорогими семьями — женой, детьми и художественниками. Но оказалось, что и театру без него невозможно. Без него не решался ни один вопрос. Все в театре замыкалось на нем. Нелидов, Станиславский, Немирович-Данченко, выяснявшие отношения друг с другом, ждали его возвращения. Нелидов «с волнением». Он ожидал решения пайщиков о его поступлении в МХТ на административную должность и, сохраняя этот момент в тайне от всех, как было «условлено между А.
Стаховичем» и им, просил Станиславского, которому писал, не показывать письмо Немировичу-Данченко, так как знал, что тот не заинтересован в его услугах 28. Немирович-Данченко ждал Стаховича «с нетерпением». Он, когда ему нужны были аргументы в разрешении спора между Гзовской и Германовой, ссылался на разговор со Станиславским о Гзовской «в чайном фойе при Стаховиче». О Станиславском и говорить нечего. Другой опоры, другого такого верного человека рядом с ним в театре и вне его не было. Исключая, разумеется, Марию Петровну. Но то — жена, а жена есть жена, как говорил Чехов устами своего персонажа… Стахович делал все то, что обещал при официальном вступлении в должность третьего директора МХТ: «Твои художественные замыслы, даже мельчайшие фантазии и связанные с ними расходы будут немедленно и с огромною охотою исполнены»… Отсутствовавший Стахович незримо присутствовал в жизни театра. Между тем отношения Станиславского и Немировича-Данченко, разогретые нелепой «актрисинской» стычкой в репетиционном зале, заходили в тупик. Они оба и Ольга Леонардовна все выкладывали в письмах Стаховичу, а он страдал от безрадостных известий, приходивших из Москвы.
Немирович-Данченко пытался уладить «Гзовско-Германовский» конфликт без помощи Стаховича. Как обычно, в развернутых письмах Станиславскому, не оставляя надежды на то, что системой убедительных доказательств он снимет налет личных обид, мешающих, с его точки зрения, работе дирекции. Он терпеливо разъяснял Станиславскому: По-моему, Вы повторяете принципиальную ошибку, которая держалась в первые годы нашего Театра: мои и Ваши; Филармония и Общество искусств. Гзовская сейчас Ваша ученица. Но на другой день после того, как она поступит в Театр, она примет на себя все обязанности передо мной, что касается Театра. Я очень ценю, что Вы не делаете решительных шагов, не посоветовавшись со мною. И сам хотел бы поступать так же относительно Вас. И если не всегда делаю это, то лишь потому, что я больше Вас стою у самого руля, днем и вечером, и больше сталкиваюсь с мелочами нашей театральной жизни. Но когда на моем месте, то есть на месте председателя правления или заведующего труппой будет Стахович, — он вовсе не должен будет искать учителя данной актрисы, чтобы высказать свое решение.
Нет, Константин Сергеевич, это путь неверный. Надо, чтобы и Германова, и Гзовская, и Книппер, и Лилина знали дирекцию и нас как ее представителей, а не учителей своих. Учителей — это в самой работе, а не в столкновениях вне работы. И когда я буду смотреть на Гзовскую хуже, чем Вы, а Вы на Германову хуже, чем я, то нам надо сговариваться, а не разделять на моих и Ваших. Всему этому я придаю большое значение не потому, что речь идет о Гзовской или Германовой, — это было бы недостойно представителей такого огромного учреждения, как Художественный театр, — а потому, что это служит продолжением того двойного русла, которое образовывается в нашем Театре и которое без всякого сомнения погубит его. Мир — это «наши» 29. Но Станиславского эта безупречная логика только раздражала, и он разрубал ее каким-либо решительным действием. В какой-то момент, потеряв терпение, которого Немировичу-Данченко не занимать, он подал заявление о том, что выходит из состава дирекции. Ввиду того, что эти обязанности по моей же вине сведены к нулю, театр не понесет никакого ущерба от моего ухода из состава правления, — писал Станиславский Немировичу-Данченко 30.
Сколько я ни вдумывался в такой неожиданный и крутой поворот в нашей переписке, — понять его не могу. А когда мне кажется, что я начинаю понимать, то это меня и угнетает и в конец утомляет. Советовать Вам я больше не смею, а просить еще могу: возьмите назад Ваше заявление. Ваш выход из директорства вызовет вредные для Театра толки. Поддержим его на последние три-четыре месяца нашей совместной работы. Вот уж две недели, как я с нетерпением жду Стаховича, чтобы пайщики приступили к обсуждению будущего существования Театра. Тогда все станет ясно. А до тех пор ведь и я — как Вы — добросовестно исполняю свои обязанности. Если Вы все-таки не хотите взять назад Ваше заявление, то напишите мне завтра домой: я буду целый день дома завтра.
Затем в ближайшие дни я созову правление, а потом пайщиков. Ваш В. Немирович-Данченко 31. На заседании дирекции и правления 28 ноября 1907 года — Стаховича не дождались — Станиславский забрал свое заявление о выходе из дирекции. Заседание приняло его условия, дав официальное разрешение Гзовской посещать репетиции и утвердив ее приглашение в театр с будущего сезона до 15 июня 1909 года с окладом в 3000 рублей, таким же, как в Малом 32. Неизвестно, приложил ли он авторскую копию своего письма Станиславскому к письму Немировичу-Данченко, как он сделал в письме к Станиславскому от 7 декабря 1907 года, отослав ему собственноручную копию своего письма к Немировичу-Данченко. Станиславский сохранил ее; в архиве Немировича-Данченко таковой не обнаружено. Стахович не разделял философию Немировича-Данченко: «Мир — это наши», хотя неизменно полагал творческое содружество Станиславского и Немировича-Данченко основой существования Художественного театра. В переписке с ними ноября — декабря 1907 года он откровенно, как всегда, держал сторону «Орла», «Бонапарта» и его ученицы — Гзовской.
И осуждал поведение Германовой — ученицы Немировича-Данченко. Посылаю тебе копию письма моего к Влад. Ивановичу, посланного одновременно с этим. Не осуди меня за «fiel», который в нем проглядывает, но меня взбесила эта ломака. И зачем ты затеял всю эту переписку с Немировичем. Было бы проще и многозначительнее с твоей стороны призвать к себе в качестве директора и главного режиссера эту «капризюльку», хорошенько ее отчитать и упомянуть об условиях, при которых ее дальнейшее пребывание в театре терпимо. Bonaparte так бы поступил увлекся в данную минуту новою книгою Vandal , а ты наш Bonaparte. Бедный, бедный, милый мой Орел! От души жалею, что я отсутствовал; при мне весь этот инцидент сократился бы своим разрешением, и мы уберегли бы твои нервы и энергию.
Надеюсь приехать и тебя обнять 1-го января. Волнуюсь за тебя в «Жизни человека», и только за тебя и за твою работу; автор со своим произведением мне безразличен, даже более — чрезвычайно противен. Жена моя, которая очень нежно тебя любит, поручает мне тебе кланяться и наговорить кучу любезностей. Дети, слава Богу, поправляются, Драшка необыкновенно похорошела; легла в постель девчонкою, встала из нее — хорошенькою барышнею, с красивою рукою, манерами, дистингированными жестами, все это — наследие матери. Не хочется говорить о делах, касаться крупных ран. Отложим все до свидания. Обнимаю тебя и люблю. Стахович 33. Вот авторская копия письма Стаховича к Немировичу-Данченко, приложенная к письму его к Станиславскому от 7 декабря 1907 года из Мерана: Дорогой Владимир Иванович!
Хочу поговорить с тобой об инциденте «Гзовско-Германовском». Различные полученные мною версии различных моих приятелей сводятся все к одному выводу, что он внес в театр неблагополучие. С этой только точки зрения я хочу его разобрать и высказаться. Несомненный факт, что артисты и артистки в сношениях между собою весьма часто утрачивают обиход вежливости и благоприличия в силу зависти, ревности, конкуренции и других мелких человеческих чувств. Замена эта благовоспитанных манер «каботинскими» приемами и вообще дурной характер развиваются обыкновенно прямо пропорционально силе таланта и пользе, приносимой театру. Не прав ли буду, сказав, что Мария Николаевна представляет собою исключение из этого правила и что у нее проявления отрицательного ее поведения скорее обратно пропорциональны дарованию. Как назвать ее настойчивость в некорректности по отношению к Константину Сергеевичу?! Я даже оставляю в стороне невежливость по отношению гостьи — Гзовской, а только останавливаюсь и возмущаюсь неуважением Марии Николаевны к директору и главному режиссеру. Между ею и Станиславским мой выбор сделан и он мне подсказан не влечением сердца, а холодным разумом, сопоставляя их величины и пользу, приносимую ими театру.
Вам следует сделать ей отеческую отповедь, указав, что нет того учреждения, в котором известная дисциплина не была бы необходимой и что уход ее из Художественного театра принесет несомненно больше вреда ей, чем театру. Если Вы почему-либо этого не сделали, то я берусь это сделать по приезде моем в Москву; по возрасту и беспристрастию я гожусь не только на роль отца, но и на роль дедушки. Частые проявления неуважения Германовой к Станиславскому служат давно предметом моего удивления и неудовольствия. Я не раз в наиделикатнейшей форме высказывал ей это. Неужели она нуждается в начальническом тоне? Никогда его не возьму, но задуматься над дальнейшей ее судьбой могу, и в этом отношении меня успокоит мысль, что она обладает всеми данными для большого успеха в провинции. Ты, может быть, найдешь нужным сообщить Марии Николаевне мнение третьего директора об «инциденте». Ничего против этого не имею. Но прошу тебя сгладить недочеты моего слога.
Меня насмешило выражение «неосторожность», упомянутое в письме Марии Николаевны, квалифицирующее ее поступок. Щепетильность очень хороша и уместна, когда она в гармонии с поведением, иначе она вызывает улыбку. Прости это замечание старого эстета-дипломата. Ты, я знаю, не любишь, когда я черпаю примеры из жизни французских театров, а у меня на данный случай есть весьма подходящий. Передам тебе его при свидании. А пока и т. Как обычно, как и в прошлые годы, еще полковником и неотставным генералом, Стахович продолжал жить делами театра, и за границей не выключаясь из них. В Москву летели его письма, подобные вышеприведенным, ответные на письма Станиславского, Немировича-Данченко, пытающиеся сгладить их конфликты; Книппер — теплые, длинные, подробные, и ответные на письма молодого артиста театра Н. Может быть, он и устроил это лечение: Отгоните от себя мрачные мысли, Николай Афанасьевич, и не беспокойтесь о будущем.
Мне известно, что Дирекция принимает в Вас живейшее участие и ни о каком сроке до декабря не может быть и речи. Содержание будет Вам высылаться ежемесячно, пока Вы не оправитесь настолько, что будете в состоянии служить. Лежите, питайтесь и не волнуйтесь. Прошу Вас смотреть на мой кошелек, как подспорье, и обращайтесь ко мне без стеснений, когда встретится нужда. У нас еще все очень неблагополучно. Сыну лучше, а дочь в опасности; доктор боится осложнений — воспаления брюшины. Тяжело и беспокойно у меня на душе. Получил длинное и очень подробное описание первого представления от Конст. Мы с ним сходимся в оценке впечатлений и расходимся только в мнениях о Москвине.
Я им недоволен, он его не критикует. Качалов нам обоим не нравится: однообразен, скучен, читает, а не играет, модулирует голосом и кокетничает его благозвучностью. Германова очень слаба. Вишневский — весьма неудовлетворителен. Хороши: Лужский, Уралов и многие из второстепенных исполнителей. В общем — не дурно. До свидания. Речь шла о репетициях и первых показах все того же «Бориса Годунова». Уралов в паре с В.
Грибуниным — Мисаилом — играл Варлаама. Когда подошел срок выходить на работу, Подгорный просил совета Стаховича, как ему быть. Он не долечился. И Стахович немедленно отвечал ему: — Сейчас получаю Ваше письмо; спешу отвечать. С удовольствием помогу Вам, многоуважаемый Николай Афанасьевич. Завтра переведу Вам 100 руб. Насчет продления Вам отпуска, я, на Вашем месте, поступил бы следующим образом: написал в Дирекцию прошение о продлении отпуска и кроме того частные письма Константину Сергеевичу и Владимиру Ивановичу. Со своей стороны я обоим им напишу, хотя это может быть и излишним, так как ни препятствий, ни сомнений в разрешении Вами просимого — нет. Рад был узнать, что в Вашем положении настало улучшение и что хрипов меньше.
Хотелось бы Вам сказать — терпите, не унывайте. Бог даст, это испытание пройдет, но знаю, что в минуты уныния, апатии и хандры эти советы не помогают. Думаю и надеюсь ехать в Россию в конце декабря ст. Поклон Вашим дамам. Желаю Вам всего лучшего; прошу верить, что я с особенным удовольствием явлюсь к Вам на помощь и радуюсь, что могу быть полезным. Ваш А. Стахович 36. Стахович просит продлить Подгорному отпуск с сохранением содержания. Утверждено 37.
Но главными его корреспондентами и адресатами оставались все же Станиславский, Немирович-Данченко и Книппер-Чехова. Это не мешало ему обсуждать вопросы репертуара с Немировичем-Данченко. Вероятно, ты об нем слышал, если не читал. В Англии он произвел своими произведениями сильнейшее впечатление и в некотором роде пертурбацию: своею парадоксальностью, блеском, остроумием. Он борец против условной морали, предрассудков и современного строя английский социалист. Оригинальный прием в построении, несколько условный, но интересный, хотя он антиреалист; характер действующих лиц не вытекает из их слов и действий, а скорее предварительно стилизуется автором в подробных ремарках и замечаниях. В Лондоне жена и дочь видели «Man and superman» его играют блестяще; лучшие актеры с прекрасной, легкой дикцией и юмором, захватывающим зал. Еще очень известные: «4 You never can tell» дочь видела в Лондоне — в восторге , 5 «Windowers Houses», 6 «Man and superman». Последних трех не читал, но доверяюсь мнению жены и дочери.
Постарайся достать перевод и прочти. Может быть, из предлагаемого ничего не подойдет нам, а может быть… За сим, исполнив долг члена репертуарного Комитета, жму руку его председателю и всем кланяюсь. Стахович 38. Ни к одной из рекомендаций Алексея Александровича Немирович-Данченко не прислушался. Хотя после Чехова и Горького Художественный театр практически не вылезал из репертуарного кризиса. Немирович-Данченко предпочитал современной западноевропейской драме — современную отечественную пьесу, пусть и не высшего сорта. Исключение составляли немецкие и скандинавские авторы: Гауптман, Гамсун и его любимый Ибсен, близкие отечественному искусству, считал он. Имею уже телеграмму о первом представлении «Жизни человека»; радуюсь успеху театра и Константина Сергеевича, но если таковой же выпал на долю автора, то это скорее меня огорчает, — это значит, что здравый смысл и вкус москвичей убежали к зверям… А за «Орла» — ликую! Слышал от многих, что танцы, поставленные вашей невесткой , прелестны, выше всякой похвалы.
Поздравьте ее от меня. Радуюсь за измученных актеров и актрис и за успех Барановской, в которую я верю, и надеюсь, что она пойдет по стопам нашей милой, высокоталантливой Книппер. Тревожные театральные неурядицы из разных источников доходят до моего слуха даже М. Самарова мне написала ; они меня печалят и заставляют меня серьезно задумываться; как составить следующий наш договор? Два наших столпа окончательно расходятся, или вернее сходятся для того, чтобы сталкиваться, и от этого толчка грозит fallen die ganze постройке nieder. Смягчающий буфер, ваш покорный слуга, к несчастью, не может отдать себя целиком театру, а отлучки слишком продолжительны и… Слышал об инциденте Гзовско-Германовском. Не хвалю Вашу приятельницу Германову, да и Вашу «первую любовь» Вл. Enfein… Там, где люди — там любовь, где любовь — там пристрастие и беспорядок. Я не против любви, напротив Вы знаете , но более… французской.
Простите мои глупости. Итак, до свидания, целую Ваши ручки. Стахович 41. До отъезда из Мерана он успел послать Книппер-Чеховой, «звезде первой величины Московского Художественного театра», еще одну открытку. Вы не можете не любить Шумана, а потому посылаю Вам весьма удачное его изображение. Стахович 43. В январе 1908 года он в Москве. Продолжает разгребать в Художественном «маленький всероссийский халат».
Он начал сниматься в кино в 1915 году, а два года спустя присоединился к Временное правительство России как руководитель его Театральной комиссии. Сергей Волконский. Лучшей его ролью была роль Степана Верховенского в Николай Ставрогин [на основе Беси к Достоевский ], где он был самим собой », - считает историк театра Вадим Шверубович.
Участник «Stand Up на ТНТ» Стахович рассказал о гонорарах комиков
Участник популярного шоу «Stand Up на ТНТ» Алексей Стахович объяснил причину массового ухода комиков из проекта. 10 марта 1919) был высокопоставленным офицером Императорского русского кавалерийского полка, который в начале 1900-х годов стал популярным театральным актером. Смотри премьерные выпуски шоу "Stand Up" каждый понедельник в 22:00 на #ТНТ Производство: Comedy Club Production StandUp в соц. сетях: Inst: Vk: Телеканал ТНТ в соц. сетях: YouTube: Inst: VK: Алексей Стахович. If you have Telegram, you can view and join Алексей Стахович right away. 10 марта 1919 г.) был высокопоставленным офицером Императорского русского. С начала ноября Стаховичи — Мария Петровна и Алексей Александрович при ней — за границей.
Алексей Стахович Stand Up на ТНТ биография соц сети личная жизнь — интересные факты и подробности
Нам важно знать будет ли это выступление в открытом формате, то есть на мероприятие сможет попасть любой желающий кассовый или клубный концерт по билетам или бесплатно: День города, Выпускной или Мероприятие у Торгового Центра , или в закрытом формате, на которое сможет попасть ограниченный круг гостей: День рождения, Свадьба, Юбилей или Корпоратив. Именно эти факторы определяют размер гонорара стендапера. Чтобы узнать, сколько будет стоит выступление Алексея Стаховича, нужно, сложить гонорар и райдер артиста. В последний входят требования к аппаратуре технический райдер и уровню комфорта пребывания звезды бытовой райдер. Райдеры Алексея Стаховича. Райдеры Алексея Стаховича - это перечень требований, которые определяют все необходимые условия для организации выступления артиста на вашем празднике. Бытовой райдер Алексея Стаховича Это набор минимальных условий, необходимых для комфортного прибытия, размещения, питания и перемещения Алексея Стаховича в вашем городе.
Как рассчитать стоимость бытового райдера? Мы уже позаботились об этом!
По воспоминаниям В. Шверубовича : Как актер Стахович был… вернее, он просто не был актером. Это была маска аристократа, живое амплуа. В Репетилове он был тем же Стаховичем. Революция была для Стаховича и экономической и моральной катастрофой — ему во всех смыслах стало нечем жить, она его опустошила и выжгла. В возможность, в свою способность стать профессиональным актером, живущим на свой заработок, он не верил, а уехать за границу и жить на содержании у брата или сына — не хотел. Не приняв Октябрьскую революцию , 10 марта 1919 года Стахович покончил жизнь самоубийством.
Книппер-Чехова писала: «Этот железный старик повесился. Всё было еще не тронуто: отрезанный шнур висел, стул, который он оттолкнул; а сам лежал уже, красивый и довольный. Не вынес всего».
Свидетельство о том, что происходило в тот вечер на заседании «по репертуару» в доме Станиславского с участием Стаховича, оставил Немирович-Данченко. Он писал жене 19 августа 1907 года: Константин полон сил, энергии, желания работать. Но первый же вечер, когда у него было заседание, на которое я с Вишневским въехали прямо с вокзала от Федотовой, — он повел себя глупо. Заседание было важное для решения вопроса о «Жизни человека». Вишневский и Федотова уговаривали меня не торопиться, отложить телеграммой заседание до другого дня, я отказался… Едем на железной дороге, я и говорю Вишневскому: вот мы рисковали быть залитыми дождем, тряслись по проселочной дороге 18 верст, а приедем, и Конст. Я даже не ожидал, что окажусь в такой степени пророком. Только что я вчера приехал, приходит ко мне Гзовская… И идет рассказ о том, что Гзовская, якобы «отравленная» уроками Константина, не может больше ни одного дня оставаться в Малом театре и предлагает себя в Театр теперь же, несмотря на то, что Ленский дал ей три главных роли в новых пьесах сезона. Нечего и говорить, что Константин за то, чтобы немедленно принять ее. Стахович, конечно, его вполне поддерживает. Москвин и Вишневский ждут, что скажу я. Я защищаю такую точку зрения: Гзовская Малому театру сейчас очень нужна. Отказываться от службы накануне открытия занавеса противоречит самой элементарной этике. Такому человеку нельзя верить. Таким же образом она откажется служить у нас, когда ее соблазнит какое-нибудь еще более интересное дело, чем наше. Ленский только что устанавливает новое дело в Малом театре, для него уход Гзовской будет ударом. И все это не что иное, как интрига Нелидова против Ленского, желание подложить ему свинью. Хотите Вы участвовать в этом грязном деле? Я думал, что вопрос решится в 5 минут. Куда тебе! Загорелось у Константина, и подай ему Гзовскую сейчас. Стахович продолжает поддерживать его. И мы разговариваем по этому поводу два часа, пока я не потребовал в качестве директора отложить этот вопрос и заняться более важным для нас — вопросом о «Каине» и «Жизни человека». Вопрос отложили. На другое утро я написал Константину письмо, объяснив ему, что он горячится, что наш Театр был всегда чист и процветал не отниманием у других театров нужных артистов и т. Он ответил: «Вы правы». Трудно, ох как трудно бороться с этим самодурством. Потом Стахович тоже говорил, что я прав 16. Решения о приеме Гзовской в Художественный театр заседание 17 августа не приняло. Москвин и Вишневский согласились с мнением Немировича-Данченко. Станиславский, поддержанный одним Стаховичем, подчинился: «Все за прием, но этическая сторона очень сложна» 17. Гзовская осталась в Малом, играла на открытии сезона в Малом в новой сценической редакции шекспировского спектакля «Много шуму из ничего», но занятия со Станиславским не прекращались и дома у него, и в ее доме, и в репетиционных помещениях театра. Очень скоро они обернулись стычкой Гзовской и Германовой и очередным витком напряженности в отношениях их учителей. Наблюдая Станиславского, вернувшегося к делам, Немирович-Данченко думал про себя, а потом делился с женой: Обострение, которое обнаруживается только к ноябрю-декабрю, — уже в августе налицо. Лучше бы уж он был утомлен, чем полон сил, потому что полный сил он еще более купец. Ну, посмотрим. Нервы и у него, и у меня еще настолько сильны, что мы легко отбрасываем пока камни преткновения и стараемся идти дружно… 18. Он и здесь оказался пророком. Действительно, обострение достигло максимума к концу ноября — в декабре из-за стычки Германовой и Гзовской. Инцидент «Гзовско-Германовский», как называл его Стахович, заключался в том, что Гзовская, прием которой в труппу перенесли на следующий сезон, продолжала заниматься со Станиславским и его помощником Н. Александровым в помещениях театра. В один из ноябрьских дней репетиционный зал, где занималась Гзовская, потребовался Германовой — она по поручению Немировича-Данченко вводила молоденькую Л. Дмитревскую, поступившую в школу, на роль Натальи Дмитриевны в «Горе от ума». Из спектакля надолго по болезни выбыла Литовцева. Германова попросила Гзовскую, берущую частные уроки, освободить сцену для ее репетиций с ученицей школы. И стычка Германовой и Гзовской, растянувшаяся во времени из-за амбиций всех ее участников, переросла в склоку, недостойную никого — ни Германовой и Гзовской, ни стоявших за ними учителей. Это произошло, когда Стаховича уже не было в Москве. Он вынужден был уехать за границу в связи с болезнью дочери и сына. Они подхватили тиф. Пока он был в Москве, ему еще удавалось сохранить союзническое равновесие режиссеров. Новый прилив «самодурства и несправедливости» Станиславского Немирович-Данченко ожидал в ближайшее время в расхождении их в трактовке и выборе актрисы на роль Марины Мнишек. Станиславский видел в этой роли Книппер-Чехову. Немирович-Данченко — только Германову. И вообще с Ольгой Леонардовной Немировичу-Данченко стало трудно. И их отношения стали натянутыми. Он не мог примириться с ее «тоном» — «всезнающим и все критикующим». Он не узнавал ее: …куда девались ее скромность, мягкость и вдумчивость, которые делали ее когда-то привлекательной. Бывало, приезжала она, вся — внимание, вся — доверие, вся — любовь к театру и к тому, что в нем делается. Теперь — критика, пренебрежение, точно тут работают люди из другой, низшей породы. А высшая порода это — она, Станиславские и двое-трое из любимчиков их. Впрочем, Германова охотно передаст ей Марину и даже просит передать, так как боится, что у нее ничего не выйдет. Но я боюсь, что это только повредит Книппер. Как-никак, а Марина — прежде всего гордая красавица 19. Впереди маячил «Ревизор» с предназначенной ей городничихой. Но его премьера прошла в следующем сезоне. Как и «Синей птицы», где для Ольги Леонардовны была предназначена эпизодическая роль Ночи. Похоже, Немирович-Данченко ревновал: его ученица по Филармоническому училищу, кончившая у него курс, выбрала из двух режиссеров Художественного театра, куда и привел ее Немирович-Данченко, ее первый учитель, — Станиславского. Так — после «Драмы жизни» — решила она сама и так настойчиво рекомендовал ей в начале прошлого сезона Стахович, ее верный, «любящий поклонник». Это он нашептывал ей: «Верьте в «Орла», о, милая Ольга Леонардовна! Даже в своих чрезмерных увлечениях он велик и интересен! Не бойтесь и не сомневайтесь, будет хорошо, потому что иначе не может быть» 20. И она верила. Такие письма получали все пайщики. Немирович-Данченко предлагал подумать о драме Ибсена «Росмерсхольм» с Ольгой Леонардовной в главной роли. Стахович 21. На заседании дирекции и правления Товарищества 29 сентября Станиславский, Немирович-Данченко, Стахович, Вишневский и Москвин утвердили по предложению репертуарного комитета включить «Росмерсхольм» в репертуар театра четвертой пьесой сезона. Премьера «Росмерсхольма» с Ольгой Леонардовной в главной роли состоялась 5 марта 1908 года — третьей пьесой сезона, пропустив вперед себя «Бориса Годунова» Немировича-Данченко и «Жизнь человека» в постановке Станиславского. Художественный театр отметил в октябре 1908 г. В сентябре-октябре 1907 г. Немирович-Данченко работал в контакте со Стаховичем. Они долго беседовали после репетиций, вместе обедали, ездили за город. Стахович провел ряд заседаний дирекции и правления и цикл собраний пайщиков, приводя в порядок административные и финансовые дела театра. На всех он председательствовал. Они стали регулярными и тогда, когда его не было в Москве, и в текущем сезоне, и в будущем. Отставной генерал развивал «в маленьком общественном халате» принципы театральной демократии, заложенные в уставе театра Немировичем-Данченко. Хотя о принципах задумывался мало. Все финансовые вопросы, связанные с труппой и школой, Немирович-Данченко передал Стаховичу. Татариновой, заведующей школой, прежний оклад 1200 руб. Стахович брал на себя содержание поступившего в школу учителя фехтования Н. Коротнева 22. Его составил А. Воробьев, кажется, бывший сотрудник конторы Морозовских мануфактур. Отчет был настолько толковый, что решили: 1. Воробьева согласно представленного им доклада. Для ежемесячной ревизии театральной конторы […] пригласить специалиста-бухгалтера. Назначить А. Воробьева контролером бухгалтерии, отчетности хозяйственной части и секретарем Товарищества 23. Разрешить перерасход сметных предположений до 15 тыс. На заседании дирекции и правления 6 ноября 1907 года, уже без Стаховича, но в продолжение заложенных им традиций, был решен вопрос о денежном вознаграждении И. Саца и о выдаче денег на заграничную поездку В. Симову для подготовки очередной работы театра с обязательством соблюдения сроков работ: «В противном случае считать выданную сумму — долгом В. Стахович покинул Россию за несколько дней до премьеры «Бориса Годунова», в разгар репетиций «Жизни человека», спектакля Станиславского, конфликтной ситуации, связанной с Гзовской, Германовой и поступлением в театр Нелидова. Не вышло у него — полтора месяца в Москве, полтора — в Европе. Даже первая премьера сезона — «Бориса Годунова», спектакля Немировича-Данченко, — прошла без него. В Меране его ждала телеграмма Немировича-Данченко, отправленная наутро после премьеры «Бориса Годунова», с такими строками — латинскими буквами русские слова: «Gaseti choroschia…», «perechodim novoi rabote», то есть к «Жизни человека». Стахович тут же ответил Немировичу-Данченко, хотя едва справлялся с собой, с трудом преодолевая подавленность, связанную с болезнью детей, что, казалось посторонним, так несвойственно ему. Ведь только родные знали о подверженности его приступам «хандры». Перед отъездом в Меран из Петербурга он посмотрел «Жизнь человека» в постановке В. Мейерхольда в театре В. Комиссаржевской на Офицерской и спешил поделиться с Немировичем-Данченко: Спасибо тебе, милый Владимир Иванович, за телеграмму. Она, хоть на короткое время, отвлекла меня от состояния невыразимой грусти и сильнейшего беспокойства, в котором нахожусь с минуты приезда моего в Меран. Мой сын и младшая дочь больны тифом. У первого он очень тяжелой формы. Пока осложнений нет, но силы его и так не блестящие падают заметно, а жар ни на минуту не спадает. Жена подает мне блестящий пример мужества и терпения; я ею восхищаюсь, но плохо подражаю… Телеграф удивительно верно передал русские слова, писанные латинскими буквами. Прошу Балиева прислать мне эти «gaseti». Не завидую вашему «perechodim novoi rabote». Эту новую работу я, на днях, проездом через Петербург, видел у Комиссаржевской «Жизнь человека». Что за гадость! После II акта, возмущенный, уехал. Не верю, чтобы гении Станиславского и Немировича могла бы из этой мерзости сделать сносное зрелище. Обнимаю и прошу не забывать искренно тебе преданного А. Стаховича 25. С большим опозданием — по вине почты — он получил подробное письмо Немировича-Данченко, написанное через неделю после премьеры «Бориса Годунова». Благодарный Немировичу-Данченко за теплоту, за сочувствие его бедам, Стахович не мог не вернуться к их старому спору — о роли Самозванца: Дорогой Владимир Иванович, Сейчас получил твое письмо от 18 октября! Непонятная вещь — более месяца шло оно по назначению! На конверте необыкновенное число штемпелей и приписок. Ты справедливо должен был считать меня утратившим благовоспитанность, или временно от нее отклонившимся, не получая от меня ответа. Имею привычку отвечать на все письма почти немедленно, par retour du courrier, а тем более на письма от милых и близких моему сердцу людей. Спасибо за сердечно выраженное участие в наших волнениях и беспокойствах. Слава Богу, что они теперь уже в прошлом. Это был не тиф, а какое-то тифище! Я не умею быть в этих случаях мудрым, терпеливым и выдержанным. Мой темперамент прет в наружу, и я — несчастный мученик. Роды «Годунова» для Вас тоже уже в прошлом, а потому не буду о нем говорить; разве позволю себе, из дружбы, подпустить тебе маленькую шпильку: рецензенты и публика скорее желали бы видеть в Самозванце «пройдоху», чем «архистратига»… Ну, Бог с тобою. Сожалею, что Вы — с Константином Сергеевичем — лишь «друг другу не мешаете». По-моему, этого мало. Мои мечты далеки от осуществления. Ну, положим, что хорошо, что — не хуже, а вполне удовлетворительные отношения и совместная работа — в близком будущем. Не могу заставить себя интересоваться в должной мере «Жизнью человека». Все эти произведения всех этих литературных негодяев не проникают в мой ум и сердце. Радуюсь этой моей специфичности. Целую ручки Екатерине Николаевны, благодарю ее на добром слове, а тебя обнимаю и прошу мне еще написать. Твой А. Стахович 26. И Ольге Леонардовне, как человеку близкому, он мог признаться, что несчастен, и с ней он делился предотъездными, предпремьерными впечатлениями о «Борисе Годунове» художественников: Дорогая Ольга Леонардовна, благодарю за милое письмо. Люблю получать Ваши письма потому, что я Вас люблю. Признание в этом, сделанное в минуту душевной грусти и волнения, стоит гораздо большего, чем сделанное в минуту радости и благополучия. А я теперь очень несчастный. Тиф, которым болеют сын и дочь такой тяжелой формы, они так изнурены и измучены, что возвращение их и мое к нормальной жизни представляется мне за целым рядом гор. Желал бы заразиться мудростью и спокойствием моей жены. Она — настоящий мужчина, а я — жалкая баба. Дни и время томительно долго тянутся, все окружающее меня окутано мрачною пеленою, и я малодушничаю и хандрю. Изредка, при получении известий из нашего театра, оживаю, но и то для того, чтобы недоумевать и критиковать. Предчувствовал возражения критики, заранее с нею соглашался и считаю, что можно было избежать некоторых справедливых нареканий. Ну, к чему понадобилось изображать Самозванца каким-то мистическим архистратигом, эмблемой рока и проч. Автор не более и не менее, как Александр Сергеевич Пушкин! Переделывать Найденова и Ярцева бывает иногда полезно, Пушкина же всегда вредно. Кроме Лужского прекрасный Шуйский , все были не важны. Не верю прессе, восхищающейся Качаловым. Его Пимен был скучен, однообразен и очень нежизнен. Такой перемены, в такой короткий срок не могло произойти. Но Качалов любимчик; пропой он вместо монолога арию из «Тангейзера», и тогда сказали бы, что он прекрасно справился с ролью. Также отрицательно отношусь к Леониду Андрееву, к его бархатной тужурке и белому галстуку… Человек, сочинивший «Жизнь человека», может быть только нравственным и физическим уродом. О, эти современные литераторы — преступники! История им готовит в будущем места непосредственно за убийцами, ворами и экспроприаторами… Догадываюсь, что Вы заняты вашею ролью в «Росмерсхольме» и уверен, что Вы обогатите Ваш репертуар новым прелестным созданием на радость нам и к чести театра. Разорвите это неинтересное письмо, но запомните, что я Вас искренно люблю и уважаю. Преданный Стахович 27. Он, как и прежде, тосковал в Меране по Москве, как когда-то Чехов в своей ялтинской «ссылке». Он разрывался между двумя равно дорогими семьями — женой, детьми и художественниками. Но оказалось, что и театру без него невозможно. Без него не решался ни один вопрос. Все в театре замыкалось на нем. Нелидов, Станиславский, Немирович-Данченко, выяснявшие отношения друг с другом, ждали его возвращения. Нелидов «с волнением». Он ожидал решения пайщиков о его поступлении в МХТ на административную должность и, сохраняя этот момент в тайне от всех, как было «условлено между А. Стаховичем» и им, просил Станиславского, которому писал, не показывать письмо Немировичу-Данченко, так как знал, что тот не заинтересован в его услугах 28. Немирович-Данченко ждал Стаховича «с нетерпением». Он, когда ему нужны были аргументы в разрешении спора между Гзовской и Германовой, ссылался на разговор со Станиславским о Гзовской «в чайном фойе при Стаховиче». О Станиславском и говорить нечего. Другой опоры, другого такого верного человека рядом с ним в театре и вне его не было. Исключая, разумеется, Марию Петровну. Но то — жена, а жена есть жена, как говорил Чехов устами своего персонажа… Стахович делал все то, что обещал при официальном вступлении в должность третьего директора МХТ: «Твои художественные замыслы, даже мельчайшие фантазии и связанные с ними расходы будут немедленно и с огромною охотою исполнены»… Отсутствовавший Стахович незримо присутствовал в жизни театра. Между тем отношения Станиславского и Немировича-Данченко, разогретые нелепой «актрисинской» стычкой в репетиционном зале, заходили в тупик. Они оба и Ольга Леонардовна все выкладывали в письмах Стаховичу, а он страдал от безрадостных известий, приходивших из Москвы. Немирович-Данченко пытался уладить «Гзовско-Германовский» конфликт без помощи Стаховича. Как обычно, в развернутых письмах Станиславскому, не оставляя надежды на то, что системой убедительных доказательств он снимет налет личных обид, мешающих, с его точки зрения, работе дирекции. Он терпеливо разъяснял Станиславскому: По-моему, Вы повторяете принципиальную ошибку, которая держалась в первые годы нашего Театра: мои и Ваши; Филармония и Общество искусств. Гзовская сейчас Ваша ученица. Но на другой день после того, как она поступит в Театр, она примет на себя все обязанности передо мной, что касается Театра. Я очень ценю, что Вы не делаете решительных шагов, не посоветовавшись со мною. И сам хотел бы поступать так же относительно Вас. И если не всегда делаю это, то лишь потому, что я больше Вас стою у самого руля, днем и вечером, и больше сталкиваюсь с мелочами нашей театральной жизни. Но когда на моем месте, то есть на месте председателя правления или заведующего труппой будет Стахович, — он вовсе не должен будет искать учителя данной актрисы, чтобы высказать свое решение. Нет, Константин Сергеевич, это путь неверный. Надо, чтобы и Германова, и Гзовская, и Книппер, и Лилина знали дирекцию и нас как ее представителей, а не учителей своих. Учителей — это в самой работе, а не в столкновениях вне работы. И когда я буду смотреть на Гзовскую хуже, чем Вы, а Вы на Германову хуже, чем я, то нам надо сговариваться, а не разделять на моих и Ваших. Всему этому я придаю большое значение не потому, что речь идет о Гзовской или Германовой, — это было бы недостойно представителей такого огромного учреждения, как Художественный театр, — а потому, что это служит продолжением того двойного русла, которое образовывается в нашем Театре и которое без всякого сомнения погубит его. Мир — это «наши» 29. Но Станиславского эта безупречная логика только раздражала, и он разрубал ее каким-либо решительным действием. В какой-то момент, потеряв терпение, которого Немировичу-Данченко не занимать, он подал заявление о том, что выходит из состава дирекции. Ввиду того, что эти обязанности по моей же вине сведены к нулю, театр не понесет никакого ущерба от моего ухода из состава правления, — писал Станиславский Немировичу-Данченко 30. Сколько я ни вдумывался в такой неожиданный и крутой поворот в нашей переписке, — понять его не могу.
Его сценический дебют 1911 года в партии князя Абрезкова в Живой труп вызвал сенсацию, и с тех пор его выступления на сцене всегда волновали публику, даже если критики неоднозначно относились к его художественному диапазону. Он начал сниматься в кино в 1915 году, а два года спустя присоединился к Временное правительство России как руководитель его Театральной комиссии. Сергей Волконский.
Другие артисты и группы из этой категории
- Стендап-комик Алексей Стахович заявил о готовности купить саратовский «Сокол»
- Алексей Стахович - Alexey Stakhovich -
- Алексей Стахович
- Читайте также
- Алексей Стахович биография соц сети личная жизнь — все о Stand Up-комике на ТНТ
- Алексей Стахович
Алексей Стахович биография соц сети личная жизнь — все о Stand Up-комике на ТНТ
Он начал сниматься в кино в 1915 году, а два года спустя присоединился к Временное правительство России как руководитель его Театральной комиссии. Сергей Волконский. Лучшей его ролью была роль Степана Верховенского в Николай Ставрогин [на основе Беси к Достоевский ], где он был самим собой », - считает историк театра Вадим Шверубович.
Я обманул публику, я! Я один. Я сделал этому театру славу культурнейшего, или интеллигентнейшего, театра, между тем как если построже разобраться, то у нас, кроме нескольких женщин, — сплошная невежественность.
Я один обманывал публику, с величайшей борьбой вдавливая в каждого исполнителя облик умного и интеллигентного человека. А так как, с другой стороны, Константин Сергеевич строил им художественные подмостки, то невежественность и вообразила себя на недосягаемой высоте. И вот они рассматривают меня якобы на одной плоскости с собой. И безапелляционно выбрасывают свои суждения. По мнению этой невежественности, я вял потому, что мои материальные дела плохи, или потому, что в семье что-то неладно.
Куцая сообразительность! Я равнодушен к «Царским вратам», потому что женская роль отдана не той актрисе, какой я хотел, да еще и отдана-то с каким-то клоунским вывертом… Жалкая подозрительность, вышедшая из какого-то бабьего ума! Сказал же Лужский мне прямо в глаза, что я задумал Достоевского, чтобы за переделку его получить авторский гонорар, или еще кто-то, что я под влиянием Вишневского, чтобы брать аванс не сообразили даже, что аванс не зависит от Вишневского. А кому же охота подумать, что я всю зиму сижу в своем кабинете, не ложась раньше 3—4 часов, всю зиму, и думаю о том, какими силами можно было бы вытравить из Театра пошлость, и невежественность, и рабский дух, охвативший его так же, как он охватил теперь всю Россию, и безнадежно не нахожу этих сил, и вижу, что чем дальше, тем все становится хуже, что невежественность и пошлость становятся все жирнее, что всякое поползновение мыслить глубже, благороднее и независимее должно в нашем театре или прятаться в щель или надеть фарисейскую маску, что лицемерие проникает во все поры нашего театра, и что когда я пытаюсь ввести свои идеалы на сцену, то уже нет прежней веры в меня, потому что невежественность чувствует апломб, и дело кончается таким скандалом, как на генеральной «Росмерсхольма». А когда я стремлюсь к Конст.
А сборы растут, дивиденд ширится и диктует новые требования, которые только помогают молоту, забивающему по щелям все, что было самого драгоценного в этом деле для меня. И отдыхаю я… с Южиным! Так вот я хотел тебе все это сказать. В мое воспитание вошло, что не следует человеку самого себя так уж расхваливать. Но с тобой я себе это позволил.
Мне было бы жаль, если бы ты сделал мне больно с такой стороны, с которой я не мог бы тебе простить. Honny soit qui mal y pense! Я говорил, что хотел бы, чтобы ты, прежде чем поверить людям, поискал мотивов поглубже… Твой Вл. Если Стахович не получил этого письма, то Немирович-Данченко, наверное, высказал ему все это. И, кажется, с тех пор и Стахович стал двигаться навстречу Немировичу-Данченко.
Тем неожиданнее придирки — или, может быть, — серьезные претензии Стаховича к Немировичу-Данченко по финансовой части через год. С начала января 1909 года, уже традиционно, Стахович председательствовал: 4 января — на заседании правления: По просьбе А. Стаховича поручено секретарю правления осведомлять А. Протоколы вел Румянцев. Стахович, как контролер хозяйственной части, настаивает на том, чтобы в Петербургской поездке и в других казначей исполнял свои обязанности и книги велись в том же порядке, как и в Москве96.
Уже из Петербурга 11 января 1909 года он писал Южину: Дорогой Александр Иванович, Еще раз благодарю за доставленное удовольствие кресло на «Холопы». Хотел заехать к тебе, но, пробывши всего три дня в Москве, я был завален делами по нашему театру и заседал по 12-ти часов подряд. Дело удержания Качалова от гибели тоже не мало отняло у меня времени прости шутку и шутника. Искренне тебе преданный Алексей Стахович97. Он и оформит тургеневский спектакль… В феврале, по возвращении из Петербурга в Москву, Стахович — на репетициях «Ревизора».
На роль Хлестакова вместо больного А. Горева, сыгравшего первые 27 спектаклей, вводили С. И снова — серия заседаний правления под его председательством, запротоколированных Румянцевым: …А. Стахович указал на недостатки деятельности правления, постановления которого не редко остаются лишь благопожеланиями, и призвал правление к более интенсивной работе. Немирович-Данченко горячо защищал правление, указывая на то, что у членов правления не было недостатка в желании работать, в энергии, в мужестве, но в самом складе дела есть вещи непреоборимые98.
Поручено Вишневскому выработать договор и потребовать в обеспечение с ее импресарио г. Шульца залог в размере тысячи рублей99. Как ему хочется участвовать в творческой жизни театра, как хочет он быть ему полезным, как не хватает ему художественников! Письмо Стаховича Станиславскому 23 февраля 8 марта 1909 года: Милый друг Константин Сергеевич, дорогою из Петербурга в Берлин я читал английскую книгу «Russian essays stories«. Автор ее Maurice Barning был корреспондентом во время русско-японской войны, свободно говорит по-русски и теперь корреспондирует в «Morning Post«.
Книга написана очень талантливо, правдиво и интересно. В одной из ее глав он с восторгом говорит о Чехове — писателе и драматурге, местами до преувеличения сравнивал, например, Чехова в «Вишневом саде» с Шекспиром. Потом он переходит к знаменитому «Artistic Theatre of Mоscow» и на трех страницах изливает свои панегирики по адресу нашего театра; он семь раз видел «Вишневый сад» и целый месяц специально посещал Московский Художественный театр в Петербурге или в Москве — неизвестно. Странно, что мы ничего о нем не слыхали, а может быть, ты и знаешь, видел и беседовал с ним? Он приглашает англичан предпринимать pelerinages паломничество — фр.
Он кончает тем, что считает, что каждый интересующийся театральным искусством должен ознакомиться с первым театром мира! Рад довести все это до твоего сведения. Со мной ехал сын нашего посла в Лондоне гр. Бенкендорф; он хорошо знаком с Barningом и увидит его на днях в Лондоне. Я поручил ему передать, что буду счастлив с ним познакомиться и при первой его поездке в Россию приглашаю его меня посетить в Москве или Петербурге , дабы я имел возможность ввести его в нашу среду и ознакомить его ближе с нашим делом.
Целую ручки Марии Петровны, тебя обнимаю. Письмо Стаховича Немировичу-Данченко 7 марта 1909 года: Дорогой Владимир Иванович, может быть, ты занят, может быть, не в духе, но не посылай меня к черту, а удостой его внимания и поверь на слово преданному другу театра, легкомысленному его директору. Ты знаешь, а может быть, даже лучше меня, во что обращается пьеса после двадцатого ее представления. Иногда между этим образчиком и первым выпуском нет ничего общего, кроме семейного сходства. Большинство развитой публики, а с нею и я, почти всегда принимаем убежденно, или на веру, толкования Немировича и Станиславского и только иногда, с болью в сердце, подчиняемся этим Высочайше утвержденным авторитетам вкуса, литературы, техники, ума и искусства.
Но принимать эксперименты неавторитетной молодежи, или недаровитых артистов мы не согласны. А бывает, что эти вкусовые эксперименты обращаются в отвратительные экскременты прости этот lapsus calami ; бывает, что замысел ваш искажен до неузнаваемости. Имею сведения, для меня несомненные, что «Ревизор» грешит этим грехом и грешит сильно. Опасно, нежелательно и стыдно везти его таким в Петербург. Обращаю твое внимание на необходимость его нравственного и физического обновления.
Эта необходимость — ты скажешь — не составляет ни открытия Америки, ни секрета, но я настоятельно на ней настаиваю, памятуя допущенные вами шероховатости в «Горе от ума» прошлогоднего петербургского исполнения Качалов съехал с тона и замысла, Германова, Косминская — были слабые копии первоначального оригинала и проч. Менее важно, но столь же необходимо свести в баню «Синюю птицу». А у Роде в «Трех сестрах» ты, м. До свидания, милый друг. Обяжешь, если сообщишь эти строки до сведения правления.
Премьера «У царских врат» «У врат царства» по пьесе К. Гамсуна проходит 9 марта 1909 года без него… И без него начинаются петербургские гастроли МХТ. Станиславский трогательно опекал детей Стаховича — по его поручению. По возвращению в Москву Станиславский продолжит беседовать с Крэгом о «Гамлете» — но без переводчика. Те, кто присутствуют при этом, хохочут над невообразимо смешной смесью в речи Станиславского немецкого с русским.
Друг втянул его в светскую жизнь, и он вынужден подчиняться ее этикету. Сыну Игорю Станиславский приводил в пример Мишу Стаховича, поступающего в университет102. К концу гастролей Стахович прибыл в столицу. Он хотел в театре праздника, как он понимал его. И началась затяжная дискуссия театра со Стаховичем, отраженная в протоколах заседаний правления.
Стахович просит снять возбужденный им вопрос о прощании с публикой при открытом занавесе, так как его заподозрили в том, что, предложив поднять занавес после последнего спектакля, он хотел устроить овации К. Правление, не считая себя вправе решать этот вопрос без труппы, постановило: предложить труппе собраться для обсуждения вопроса о поднятии занавеса после последнего спектакля104. Если волнение в зрительном зале достигло угрожающих размеров, труппа просит разрешить правление выйти выбранное лицо, для объяснения причин невыхода труппы на аплодисменты. Труппа предлагает Румянцева. В случае отказа Румянцева пригласить другое лицо, непричастное к режиссеру и актерам и не занятое в пьесе.
Правление […] поддерживает желание труппы не выходить на аплодисменты публики. Если скандал не будет погашен, то занавес после «Трех сестер» будет поднят и все участники спектакля должны будут выйти на вызовы. Для устранения скандала принять следующие меры: напечатать во всех газетах о том, что и после последнего спектакля артисты на вызовы выходить не будут. Протоколы подписаны всеми участниками заседаний, в том числе и Стаховичем. В мае в Москве Станиславский продолжал работать с Крэгом над Гамлетом.
И он, и Немирович-Данченко «не только не разочаровались» в Крэге, но, напротив, «убедились в том, что он гениален», что он «опередил век на полстолетия»106. В мае окончательно распределялись роли в тургеневском «Месяце в деревне». Станиславский и Немирович-Данченко много беседовали о том, кто будет играть Верочку. Немирович-Данченко стоял за Коонен. Станиславский колебался между Коонен и Кореневой.
Остановиться на Кореневой убеждали его жена и Сулержицкий, его главные советчики. А тут подоспел и Стахович. Он приехал из Петербурга в Москву 1 июня — проездом в Пальну, накануне отпуска труппы, Станиславский уезжал за границу, Немирович-Данченко в Ялту, в Крым, — и невольно вмешался в «дебаты» содиректоров. Он не мог ограничить себя решением вопросов только по финансовой части. Не зная о «разногласиях» директоров об актрисах на роль Верочки, он «случайно», прощаясь со Станиславским и Лилиной, заговорил об этом: Я горячо отстаивал Лидию Михайловну, меня поддерживали Мария Петровна и Сулер, мы обосновали наши мнения, и Конст.
Я предупредил его, что напишу частное письмо Кореневой с предложением поработать вместе над Верочкою в одном единственном направлении: утрата ею Лидией, а не Верочкою некоторой вульгарности и приобретение дозы distinction, — писал он уже из Пальны Немировичу-Данченко в Крым107. Станиславский, согласившись со Стаховичем, женой и Сулержицким, все же не видел Кореневу в Верочке: «она вульгарна», как была бы вульгарна в роли Ани в «Вишневом саде»108. С Немировичем-Данченко, побаиваясь его ревности и предупреждая ее, Стахович подробно объяснялся по поводу Верочки в другом ему письме. Тоже из Пальны. У него была своя концепция образа: Не боясь упрека от тебя, что вмешиваюсь не в свое дело, хочу сказать два слова о Верочке в «Месяце в деревне».
Не вижу в ней Коонен. Не вижу в Алисе Георгиевне типа тургеневской девушки, барышни-дворянки черноземной полосы России. Не умаляя достоинств Коонен и признавая за нею много положительных сторон, боюсь, что она нам и по наружности, и по всему даст Сарру, Ревекку, Юдифь…, а не русскую девушку, не деревенскую барышню 60-х годов. Коренева несомненно более подходит к моему понятию о Верочке. Само собою разумеется, что ей придется много поработать, чтобы изобразить привлекательную девушку, принявшую от деревенской природы чудесную простоту.
Предлагаю свои услуги, чтобы выбить у Лидии Михайловны вульгарность голоса, дикции, жестов, движений и даже взгляда109. С Кореневой, после «частного» ей письма, у Стаховича завязалась переписка: Получил Ваш ответ, милая Лидия Михайловна, и обрадовался, узнавши, что вы подбодрились и перестали мрачно смотреть на будущий сезон. Отправил ваше письмо в Vichy Марии Петровне, к сведению Конст. Читаю внимательно «Месяц в деревне». По-моему, не следует в последних действиях изображать Верочку трагическою, а надлежит дать упрямое горе.
Ваш Стахович110. В пальненское лето 1909 года Стахович не отходил от дел в Художественном театре. Он был ближе Станиславского и Немировича-Данченко к Москве и в конце июня даже предпринял поездку в Москву на несколько дней «на скаковой дэрби». Уже 9 июня 1909 г. В том числе и для подготовки нового сезона.
Еще в Петербурге, на заседании правления 2 мая ему было поручено «переговорить с врачом, пользующем И. Саца, о его здоровье и с самим Сацем о его дальнейших намерениях»111, и он продолжал заботиться о Саце. Волновали его и проблемы с другими актерами и сотрудниками театра, от которых он не мог отрешиться. Заболела Бутова, собиравшая в поездке по еврейским местечкам Могилевской губернии материал для «Анатэмы» по пьесе Леонида Андреева, где она репетировала с Немировичем-Данченко одну из главных женских ролей: «Льет ливмя дождь, Несутся тучи». Этот эпиграф выбран мною не для содержания настоящего письма, а для того, чтобы изобразить тебе, дорогой Владимир Иванович, настроение нашей погоды с приезда моего в деревню, куда благополучно прибыли третьего дня.
Спасибо за письмо-отчет, переданные мне Воробьевым, рад был узнать подробности последних дней, проведенных вами в Москве. Хотя я и застал еще в ней Константина Сергеевича и Крэга я приехал 1 июня , но они были в суете сборов перед отъездами и менее обстоятельно, чем ты, посвятили меня в текущие дела. На счет «Гамлета» в будущем сезоне — они стоят перед тем же знаком вопроса. Станиславский уехал за границу бодрый и веселый. Кое-кто собрались на вокзал, и мы проводили «Орла» и «Орлиху» с орленками и Качаловым.
Сулера я в ландо свез в лечебницу д-ра Гриневского и сдал милейшему Федору Александровичу, который необыкновенно любезно и сердечно отнесся к нашему больному. Льву Антоновичу придется пролежать еще около 3-х недель. Потом заболела Бутова; она ездила изучать быт евреев в черту их оседлости в Могилевскую губ. Навестили ее с Гриневским, и я сдал ее его попечению. Разговорами с Воробьевым о хозяйстве я остался доволен; усмотрел, однако, присутствие в нем слишком большой энергии и властолюбия.
Собираюсь в августе смягчить у него и то и другое. Отдыхай, будь здоров. Почтительно кланяюсь Екатерине Николаевне. В конце июня, перед поездкой в Москву, он отвечал на очередное письмо Немировича-Данченко: Я очень люблю, дорогой Владимир Иванович, когда ты со мною говоришь или переписываешься о Константине Сергеевиче. Люблю потому, что во всех твоих словах и письмах проявляется одна только забота и любовь к нашему делу и нет места личным интересам, мелким побуждениям.
Я с большим вниманием и пользою для себя прислушиваюсь к твоему мнению, очень считаюсь с ним и включаю его на первом месте в программу всех намеченных мною дел «к исполнению», «к немедленному исполнению», «к сведению», «очень важно» и т. В особенности в последние 2—3 года не приходится игнорировать ни одного твоего замечания, так как ты за это время сам необыкновенно усовершенствовался и твоя критика Станиславского верна от а до z и вполне чужда злобы.
Беззаветно любя театр, А.
Стахович не отвергал любое предложение сыграть, даже если оно не было интересным в творческом аспекте. Однажды ему предложили пролаять в трубу по ходу действия "Вишневого сада". Он согласился, хотя для этого ему нужно было уехать на спектакль с великосветского бала.
Нелидов, управляющий труппой Малого театра, журналист и театральный критик, приводит в своих воспоминаниях такую историю о Стаховиче: "Был у него лакей, крестьянин Павел, на которого он смотрел, как на родного… Лакея этого он выучил прекрасно говорить по-французски, и потом дальнейшие их беседы велись на этом языке. Однажды Стаховичу поручили роль Репетилова в "Горе от ума", он ее добросовестно готовил и читал своему лакею, большому театралу. Paul неизменно отвечал: "Первое гораздо красивее, Ваше Превосходительство, это в жизни редко слышишь, а у их Превосходительства такой красивый голос".
Однако и маститые, включая Станиславского и Книппер-Чехову, обращаются к нему за советом. Казалось бы ему удалось совершить невозможное. В немолодом возрасте начать все сначала, и так удачно.
Однако наступил 1917 год. Его детей и внуков раскидало по стране, а затем и по миру. Стаховича уплотнили, оставив ему для проживания одну кухню.
Прошел 1918 год. Ему уже за шестьдесят. Он болен.
Он чувствует, что его студийцев заботят совсем далекие от светского обращения проблемы сОветской действительности. Конца-края "прелестям" военного коммунизма не видно. И он принимает решение.
Он подводит итоги, рассчитывается с долгами. Вызывает к себе Поля, дает ему жалование на месяц вперед и награду за многолетнюю службу. Как пишет Марина Цветаева, к нему зашли студийцы, принесли котлеты из конины.
Страстно любил лошадей"… 27 февраля 1919 года артист художественного театра Алексей Стахович повесился на шнуре от портьеры. Похороны описаны у Марины Цветаевой в "Смерти Стаховича" - там появляется даже маленький человечек Поль, притулившийся в церкви и рыдающий за своим добрым господином.
Потом были батлы у Кирилла Сиэтлова и шоу с Щербаковым от Labelcom. Он закрепился для меня как роаст комик, который умеет стебаться над конкретным человеком. Была ещё его попытка сделать подкаст Бомбит шоу, которое я смотрел и там были прикольные истории. Также мне понравились подкасты где он приглашал гостей.
Стахович, Алексей Александрович
10 марта 1919) был высокопоставленным офицером Российского императорского кавалергардского полка, который в начале 1900–х годов стал популярным театральным. Первая известность пришла к Алексею Стаховичу в 2017 году, когда стендап-комика пригласили на проект «Stand Up Club» — молодой человек неоднократно выступал в версус-шоу «Roast Battle», и всегда оказывался лучшим. Биография Алексей Стахович, треки, контакты, а также список мероприятий на которых будет Алексей Стахович. Алексей Стахович (@aleksey_stakhovich) в TikTok (тикток) |10.5M лайк.192.6K было в те новое видео пользователя Алексей Стахович (@aleksey_stakhovich).
Алексей Стахович Stand Up на ТНТ биография соц сети личная жизнь — интересные факты и подробности
Биография, социальные сети и личная жизнь Алексея Стаховича – популярного комедианта, участника Stand Up на ТНТ. Биография Алексея Стаховича и его карьера в «Comedy Club» свидетельствуют о его таланте и преданности комедии. Участник популярного шоу «Stand Up на ТНТ» Алексей Стахович объяснил причину массового ухода комиков из проекта. Официальный сайт Алексей Стахович пригласить на мероприятие, корпоратив, праздник, свадьбу, юбилей и онлайн заказать в Москве, Россия. Stand Up Стаховича Алексея и Джанкезова Тимура 19.11.2021 • Москва.
Стахович Алексей Александрович (1856 – 1919)
| Войти на сайт | Алексей Стахович – это довольно неординарный и необычный стендап-комик. |
| Галина Бродская: Жизнь и легенда Алексея Стаховича | СЕМЬ ИСКУССТВ | В имение Стаховича — Пальну, расположенную близ Ясной Поляны, Станиславский ездил за этнографическим материалом к “Власти тьмы” (1902). |
| Стахович, Алексей Александрович — Википедия | Стахович был талантливой натурой в том смысле, что чувствовал искусство, но он не был выдающимся актером. |