Наречное выражение "в большинстве своем" [временном] не выделяется запятыми. Лента новостей Друзья Фотографии Видео Музыка Группы Подарки Игры.
Шекспир. Сонет 59. Раньше красота была хуже
Ученые против мифов 19-3 Человек незаметно хромает, скрытая хромота. До этого господствовало мнение, что в большинстве своих сонетов Шекспир говорит о своей возлюбленной. Сонета 13 Шекспир сонеты Уильям. Доска объявлений – свежие объявления частных лиц о продаже и покупке товаров всех категорий в Новосибирске. Самый простой способ продать или купить вещи. Подать объявление бесплатно в Юле. Укажите номера предложений, в которых нужно поставить ОДНУ запятую. 1) В большинстве своём сонеты если не хромали с точки зрения требований формы то отличались высокопарностью слога и невероятной пышностью метафор. «Вашингтон» пропустил гол в большинстве во втором матче первого раунда Кубка Стэнли кряду.
В Волгограде ликвидировали три нелегальные майнинговые фермы, замаскированные под коровники
Подписаться на рассылку главных новостей сайта Получать оперативные новости в официальном канале. В большинстве сонетов о «темной даме» оратор обращался непосредственно к женщине или давал понять, что то, что он говорит, предназначено для ее ушей. Курсы. Органика с нуля. Бесплатный годовой курс с вебинарами. Краткий курс-повторение. Бесплатно, с подготовкой к ЕГЭ. Задания Органика. Пособия Учебник по органике Тетрадь по органике. 130-й сонет – это обращение Шекспира к своей возлюбленной.
«Они что, не люди?» В Екатеринбурге студентов заставили учиться в майские праздники
Русский язык. Под редакцией И.
Но для проведения такого конкурса нужно договориться о «правилах игры» — то есть о требованиях, предъявляемых к переводам.
Элементы биографии в «Сонетах». Обычно это связано либо с фактами биографии кого-то из участников псевдонима «Шекспир» например, все места с употреблением слов «король», «принц» или производные от них, поскольку они и стоят чаще всего не в метафорическом, а в прямом смысле , либо с профессиональным интересом автора например, образы из театральной жизни в СОНЕТАХ 15, 23, 29, 61 , либо с реалиями, свидетельствующими о широте интересов Шекспира — из судебно-правовой и кредитно-финансовой терминология СОНЕТЫ 4, 6, 35, 46, 49, 67, 126, 131, 134, 146 , из алхимии СОНЕТЫ 5, 33, 54, 114, 119; алхимия во времена Шекспира не только заменяла химию, но и одновременно была частью философии и т. Я бы посоветовал переводчикам быть аккуратнее также в переводе следующих мест.
СОНЕТ 3. Мать видит в своем ребенке а можно прочесть — и во внуке «апрель своей весны» April of her prime. Дело в том, что не только ростовщик Уильям Шакспер, но и Кристофер Марло родился в апреле 1564 года — именно этим продиктован выбор весеннего месяца в метафоре; тот же факт подтверждает предположение, что первые 17 сонетов написаны матерью — сыну, королевой Елизаветой — Кристоферу Марло.
В этих первых 17 сонетах есть и другие аргументы в пользу такого предположения; замок СОНЕТА 13: «Ты знаешь, у тебя был отец; пусть твой сын скажет то же» you know You had a father: let your son say so — так может сказать только мать сыну о тайном отце; СОНЕТ 14: «А говоря с королями …» Оr say with princes…. Сказано поистине по-королевски — тем более что по тем временам это выражение имело двойной смысл, каждый из которых имел прямое отношение к Елизавете I: и «беседуя с принцами», и «беседуя с королями». Учитывая возможность диалогичности сонетного цикла, нельзя не иметь в виду и возможность взаимного обращения знатных соавторов: «Ведь богатство и красота, высокое происхождение и ум… по праву коронуют тебя» СОНЕТ 37; в оригинале — Entitled in thy parts do crowned sit, и Барков считал, что можно перевести и сильнее — закреплены за тобой короной.
Слово «чума» на протяжении сонетного цикла несколько раз используется и как метафора большого зла, и в прямом смысле; с моей точки зрения, эти места следовало бы переводить именно с этим словом: в шекспировские времена эпидемии чумы были сравнительно частыми бедствиями, такого рода упоминания современникам Шекспира были близки — и в то же время могут быть хорошо поняты и нашими современниками. Наконец, в «Сонетах» имеют место характерно шекспировские образы, которые также следовало бы переводить, не меняя их и не опуская, поскольку это один из важнейших элементов «почерка» Шекспира я исхожу из того, что вряд ли переводчику удастся найти эквивалентные образы в этом же месте перевода или в других местах — для этого он поистине должен быть Шекспиром, а Шекспир не стал бы заниматься переводом такого сонетного цикла. Вот несколько примеров.
В СОНЕТЕ 3: …Так и ты сквозь окна своего возраста увидишь, несмотря на морщины, это твое золотое время …So thou through windows of thine age shalt see Despite of wrinkles this thy golden time. В СОНЕТЕ 86: …Запер мои зрелые мысли в моем мозгу и превратил в гробницу матку, где они выросли …That did my ripe thoughts in my brain inhearse, Making their tomb the womb wherein they grew. И в других сонетах все метафоры с «шутами», на мой взгляд, следует сохранять: для Шекспира это слово имело глубокий смысл.
Есть и другие места, где характерный для Шекспира парадоксальный метафоризм просит как можно более точного перевода, — в каждом таком случае, конечно же, главную роль играет вкус переводчика, умение выбирать и жертвовать. Последнее чрезвычайно важно, поскольку иногда погоня за точной передачей шекспировского образа приводит к плачевному результату; иногда от шекспировской метафоры целесообразней отойти: там, где краткость английской речи позволила поэту дать образ без напряжения, свободно, сохранив основную интонацию, в русском переводе «игровая» сторона метафоры может выйти на первый план, смещая интонацию строфы и всего стихотворения. Правдоподобие «Сонетов» Как известно, Шекспир свободно переделывал в свои пьесы чужие сюжеты; но так же как и в пьесах, Шекспир и в сонетах решительно не изобретал велосипед: он писал сонеты в точности на те же темы и в соответствии с теми же требованиями к сюжетам отдельных сонетов, что и современные ему авторы.
Практически все мотивы сонетного цикла Шекспира, от советов юному сыну другу жениться и обеспечить бессмертье своей красоты в потомстве и мотивов обиды, ревности или собственной вины до признания красоты черноволосой «смуглой леди Сонетов» при общепризнанном в те времена белокуром эталоне красоты, — все это было разработано и на сотни ладов перепето подсчитано, что только с 1591 по 1597 год в английской печати появилось около 1200 любовных сонетов. Но, в отличие от этих версификаторских упражнений, так и оставшихся упражнениями, надуманными и мертвыми, Шекспир своей искренностью вдохнул жизнь не только в жесткую форму сонета, но и в избитые сюжеты сонетной лирики, — и раньше других эта искренность становится очевидной переводчику. Двигаясь вслед за поэтом по сюжету «Сонетов», переводчик поневоле вживается в тексты, захваченный их откровенностью, проникаясь их настроениями нежной любви и болезненной страсти и угадывая за непринужденными метафорами и вскользь оброненными эпитетами и оговорками его боли и обиды, терзанья униженной гордости и взлеты душевного счастья, его гнев и его презренье, всю его беззащитность и всю мощь, — и при свете шекспировских озарений понимает, что это действительно «ключ, которым отмыкается душа Шекспира» Вордсворт.
Пусть в некоторых сонетах больше игры ума, чем чувства, пусть некоторые — лишь перепевы уже им только что сказанного, но многие из них написаны с такой обнаженностью, что поэт оживает на глазах — и даже если бы других сонетов не было вообще, значение этой лирики и сегодня не может быть преуменьшено. Тогда с неопровержимостью очевидного понимаешь, что адресаты всех стихотворений цикла действительно были такими, какими их изобразил Шекспир. С высокой степенью вероятности можно сказать, что «смуглая леди Сонетов» последних 26, до СОНЕТА 153 и в самом деле была смугла, черноглаза и черноволоса, что она и в жизни изменяла Шекспиру — или, по крайней мере, он видел ее такой — и что она играла на клавишном инструменте; Шекспир это не придумал.
Они отличаются от остальных стихотворений цикла и стилем, и тоном: это сонеты о явно плотской любви — более того, именно плотская «составляющая» этой любви — движущая сила чувства в этих стихах. Поэт любит вопреки всему тому, что видят его глаза СОНЕТ 141: «Клянусь, я не люблю тебя глазами, поскольку они находят в тебе тысячу изъянов…» , и тому, что подсказывает разум СОНЕТ 147: «Мой разум, врач моей любви …покинул меня…». Более того, он неоднократно пишет о том, что его любимая притворяется, врет, ведет себя неблагородно, изменяет обобщая, он пишет в том же 147-м СОНЕТЕ: «А ты черна, как ночь, и зла, как ад.
Уже в третьем по счету сонете этого «подцикла» СОНЕТ 129 он с горечью пишет о том, что не может справиться со своей плотской страстью: «…Никто не знает, как избежать божественной, которая ввергает нас в ад». Можно было бы предположить, что это тот же человек — просто качества чувств разные, в зависимости от объекта его любви; однако почти все эти сонеты пожалуй, кроме 146-го, словно случайно попавшего в эту часть из «мужского» раздела «Сонетов» отличаются по стилю от остальных стихотворений цикла — это видно и невооруженным глазом. Они построены без повторов темы в каждой последующей строфе, формообразующая мысль в них движет стихотворением безостановочно, от начала и до конца, являясь эмоциональным стержнем поэтического образа страсти, ревности, обиды, мольбы или проклятия.
В этих стихах явно больше игры слов — она есть практически в каждом сонете, шире и более последовательно развертываются метафоры; эти сонеты очевидно более разнообразны, в них больше чувства, и оно выражено сильнее. Это лучшие стихи шекспировского сонетного цикла, без них «Сонеты» Шекспира никогда не пользовались бы такой славой Что же касается адресата этих сонетов, самой «смуглой леди», то предположение Баркова о том, что это была Анна Болейн 1507 — 1536 , мать Елизаветы и бабка Шекспира, чрезвычайно интересно: в самом деле, никто не подходит под ее приметы и характер так убедительно, как она. И все же есть ряд возражений, с которыми приходится считаться; прежде всего напрашивается вопрос, кто же в таком случае писал ей эти сонеты?
Из известных поэтов такой величины в то время жил лишь Томас Уайет, и даже если бы он и был дружен с Генрихом VIII а тот был светловолос, это заметно по сохранившимся портретам , Уайет, тем не менее, писал не английские сонеты, а итальянские — хотя он и использовал впервые двустрочный замок. Вряд ли он специально написал цикл английских сонетов — ведь форма эта в то время еще не была известна; так же трудно представить себе, что он придумал эту форму и скрыл ее. Но еще труднее предположить, что «составители» «Сонетов» Шекспира переделывали его стихи из итальянских сонетов в английские , настолько они органичны и естественны.
Кроме того, в этом случае придется сделать совсем уж невероятное предположение, что сонеты 135 и 136, целиком построенные на обыгрывании имени William, через тридцать лет после смерти Уайета придуманы под разыгрывавшееся имя Уильяма-ростовщика и вставлены в шекспировский сонетный цикл: это не соответствует принятым мистификаторами правилам игры, по которым фактическая информация не искажалась, а только затемнялась, затушевывалась. Нет, время английского сонета наступило позже, в конце XVI века, и эти 26 сонетов цикла, скорее всего, написаны одним из участников псевдонима «Шекспир», жившим в то же время, что и остальные. И поэт этот был едва ли не самым талантливым из них, а адресат этих стихов, по моему мнению, все-таки его современница.
О цели и средствах перевода Моя переводческая позиция не отличается экстравагантностью. Как и многие, я полагаю, что художественный перевод должен быть современным, поскольку, в отличие от перевода филологического, он предназначается для читателей. В идеале он должен производить на сегодняшнего читателя впечатление, сходное с тем, какое оригинал производил на своего.
Идеал недостижим, но дает цель и направление, в том числе и по всем составляющим, а цель определяет средства. Вслед за Пастернаком я считаю, что «сходство перевода с подлинником достигается живостью и естественностью языка. Наравне с оригинальными писателями переводчик должен избегать словаря, не свойственного ему в обиходе, и литературного притворства, заключающегося в стилизации.
Подобно оригиналу, перевод должен производить впечатление жизни, а не словесности». Пастернак, «Заметки к переводам шекспировских трагедий». Между тем, все из-за той же краткости английской речи русский переводчик попадает в трудное положение.
Даже если бы переводчиком Шекспира был сам Шекспир, ему пришлось бы сокращать, то есть «выбирать и чем-то жертвовать». Поскольку в сонетах Шекспира всегда имеет место развитие, движение мысли, пунктом назначения и завершением которого является сонетный замок, это движение становится и стержнем перевода. Поэтому усечению, сокращениям чаще всего подлежат лишь эпитеты и метафоры или шекспировские повторы, в силу большой свободы, обеспеченной упомянутой краткостью английской речи, имеющиеся в сонетах.
Часто там, где у Шекспира два эпитета, в русском переводе остается один а то и не одного , а там, где Шекспир использует сложный образ, переводчик вынужден его упрощать, если не хочет загубить интонационную и речевую естественность стихотворения. Все это не может не сказаться на общем облике перевода, и по-русски из-за этих ограничений размера и количества строк стихотворение неизбежно звучит и выглядит иначе, чем в оригинале, а любые требования буквальной точности выглядят смешными. Вынуждаемый «сжимать» шекспировский текст, зажатый жестким размером и количеством строк, дополнительными требованиями по переводу игры слов и ограничениями в связи с передачей пола автора и адресата, переводчик может спастись только за счет предельно широкого использования фразеологических сочетаний, языковых оборотов.
Но обороты, которые могут быть использованы в переводе, во многом определяет рифма. С этой точки зрения и круг допустимых к использованию рифм следовало бы максимально расширять. Между тем среди переводчиков классики у нас до сих пор бытует неписаное правило не пользоваться «современной» рифмой: из всего многообразия русских рифм, описываемого в любом энциклопедическом словаре, они выбирают только те, какими пользовался Пушкин и его современники.
Это правило, само по себе губительное для практики художественного перевода, особенно губительно при переводе гениальных англоязычных поэтов: ограничение поля языковых оборотов, при всех перечисленных выше трудностях, переводы с английского мертвит. Здесь я стою на стороне В. Шаламова в его давнишнем споре с Пастернаком: «...
Она — и главное ее значение в этом — инструмент поисков сравнений, метафор, мыслей, оборотов речи, образов, мощный магнит, который высовывается в темноту, а мимо пролетает вся вселенная, оставляя в стихотворении ничтожную часть примеряемого. Она — инструмент выбора, орудие познания мира, крючок невода-стихотворения, и нет, мне кажется, надобности во имя только благозвучия отсекать заранее часть невода.
Тот же текст в современной орфографии В Японии, где светят хризантемы, Как светят в небе звёзды в час ночей, В Ниппоне, где объятья горячей, Но где уста для поцелуя немы, — 5 Где все холмы, как части теоремы, Размерны, — где, виясь в полях, ручей Есть часть картины, — где поток лучей Златыми явит и стальные шлемы, — В Нихоне, в Корне Света, где и свет 10 Как будто не природно безучастен, А с мыслью вместе и сердцам подвластен, — Я видел сон, что каждый там поэт, Что миг свиданья полнопевно страстен, За страстью же — раскаяния нет.
Третий катрен: фальшивка не может отражать красоту Затем оратор представляет свою подругу как рыжеволосую красавицу с темными глазами и настаивает на том, что ее естественность темная, и все же она не лишена красоты. Ее красота олицетворяет честность. Ее красота опровергает представление о том, что фальшивая блондинка красивее натуральной брюнетки. Оратор считает, что природу клевещут, когда пытаются превратить естественность в ложное представление о красоте. Он презирает такие действия и будет осуждать их при каждой возможности. Куплет: естественная и нетронутая красота Темноволосые, темнокожие красавицы не скорбят о том, чтобы быть светловолосыми и светлокожими, потому что они способны продемонстрировать истинную, естественную красоту, которая заставляет людей осознавать, что всякая красота должна быть естественной и нетронутой. Затем докладчик утверждает, что естественная красота - это стандарт, и все это знают. Общество Де Вер Общество Де Вер Краткий обзор последовательности из 154 сонетов Ученые и критики елизаветинской литературы определили, что последовательность из 154 сонетов Шекспира можно разделить на три тематические категории: 1 Брачные сонеты 1-17; 2 Muse Sonnets 18—126, традиционно называемые «Прекрасная молодежь»; и 3 Dark Lady Sonnets 127—154. Брачные сонеты 1-17 Оратор в шекспировских «Брачных сонетах» преследует единственную цель: убедить молодого человека жениться и произвести на свет прекрасное потомство. Вполне вероятно, что этим молодым человеком является Генри Риотесли, третий граф Саутгемптона, которого уговаривают жениться на Элизабет де Вер, старшей дочери Эдварда де Вера, 17-го графа Оксфорда. Многие ученые и критики сейчас убедительно утверждают, что Эдвард де Вер является автором произведений, приписываемых псевдониму «Уильям Шекспир». Например, Уолт Уитмен, один из величайших поэтов Америки, высказал мнение: Для получения дополнительной информации об Эдварде де Вер, 17-м графе Оксфорде, как об истинном писателе шекспировского канона, посетите Общество Де Вер, организацию, которая «посвящена утверждению, что произведения Шекспира были написаны Эдвардом де Вер, Семнадцатый граф Оксфорд ". Muse Sonnets 18-126 Традиционно классифицируется как "Прекрасная молодежь" Оратор в этом разделе сонетов исследует свой талант, преданность своему искусству и силу своей души. В одних сонетах оратор обращается к своей музе, в других - к самому себе, а в третьих - даже к самому стихотворению. Хотя многие ученые и критики традиционно относят эту группу сонетов к «Сонетам прекрасной молодежи», в этих сонетах нет «прекрасной молодежи», то есть «молодого человека». В этой последовательности вообще нет человека, за исключением двух проблемных сонетов, 108 и 126.
Интерактивные технологии в образовании
- Содержание
- Жаль Сонет 1557
- В большинстве своем сонеты если не хромали
- ОЧЕРКИ РУССКОЙ КУЛЬТУРЫ Т.2 ГЛ.16 : alsit25 — LiveJournal
Шекспир. Сонет 59. Раньше красота была хуже
Викторина для любителей советских фильмов. Угадай фильм по кадру. Отвечай на вопросы квиза и набирай очки. один из 154 сонетов, написанных английским драматургом и поэтом Уильямом Шекспиром. Все новости Политика Экономика Общество Ситуация в Белгороде В мире Криминал Технологии Здоровье Культура Спорт Однако Погода.
Лента новостей
Личность последнего остаётся загадкой, но в большинстве гипотез фигурируют Генри Ризли, 3-й граф Саутгемптон , и Уильям Герберт, 3-й граф Пембрук [7]. Шекспир здесь использует распространённую в лирике той эпохи метафору о влюблённых, которые видят друг в друге свои отражения. В заключительных строках сонета он нарушает гармонию сюжета, констатируя, что не может увидеть сердце друга [8].
Частичное цитирование возможно только при условии гиперссылки на iz. Сайт функционирует при финансовой поддержке Министерства цифрового развития, связи и массовых коммуникаций Российской Федерации. Ответственность за содержание любых рекламных материалов, размещенных на портале, несет рекламодатель.
Экс-тренер Александра раскритиковал его игру в плей-офф Начало встречи получилось обоюдоострым — обменялись команды голами к шестой минуте: за «Вашингтон» отличился Джон Карлсон, у «Рейнджерс» забитой шайбой отметился Крис Крайдер. Но решающий отрезок начался несколько мгновений спустя после удаления защитника ньюйоркцев Райана Линдгрена — «Кэпс» снова провалили большинство, пропустив от Барклая Гудроу. К слову, началась контратака «синерубашечников» после броска Овечкина со средней дистанции, которого затем легко переиграли форварды «Рейнджерс». Источник фото: НХЛ Шесть проваленных попыток реализовать большинство у «Кэпиталз» — самый настоящий кошмар, учитывая то, что гости и помимо забитого гола регулярно в меньшинстве ловили хозяев в контрвыпадах, а затем и своё численное преимущество конвертировали в гол усилиями Винсента Трочека на исходе второго периода. Всё было решено. Овечкин отметился 4 бросками, что в четыре раза больше, чем за предыдущие две встречи, но все попытки россиянина не то чтобы не представляли какой-либо угрозы — это скорее походило уже на отчаяние. Это было очень много и было ужасно. Вечер воскресенья может стать временем, когда «Вашингтон» выпрут из плей—офф», — был беспощаден обозреватель Russian Machine Never Breaks Питер Хассетт. Из положительного: дебютировал в плей-офф НХЛ нападающий Иван Мирошниченко, который, по задумке Карбери, должен был своей молодой энергией встряхнуть игру команду.
И лучшему легко в дурное превратиться, И лилия, завяв, навозом становится. Турухтанова ---------- Кумиры дум, что не приемлют зла И лестью липкой не пятнают тоги, Что в битве хладнокровны, как скала, А в поведеньи царственны и строги, И впрямь достойны всяческих похвал: Их труд спасает нас от разоренья; Их никогда не гложет червь сомненья, Им мир уже все должное воздал. Любимец лета, куст нежнейших лилий, Цветет для нас, хоть занят лишь собой, Но, вдруг поддайся он заразе гнили - Его легко затмит сорняк любой. Нам запах сладкой лжи обманом плох: Правдивей роз гниет чертополох. Бадыгова ---------- Кто мог бы зло творить, но не желает, Кто всех расшевелит, но сам притом И камню в твердости не уступает, Презрел соблазны, холоден умом - Тем небеса благоволят по праву: Вершители они своей судьбы, Которые страстям найдут управу, Когда другие - слабостей рабы. Весенний цвет природу украшает, Хотя себе на радость лишь цветет. Когда же изнутри он загнивает, Его сорняк последний превзойдет. Из-за порока сладость нам горька - Прогнивший цвет не лучше сорняка. Цветок прелестен в пору летних дней, Хоть жизнь его безмерно коротка, Но если стал добычей для червей, То ценится он ниже сорняка; Прекрасное стать может сгустком гнили, А сорняки прекрасней сгнивших лилий. Степанов ---------- Кто, власть имея, сильною рукою Зла не чинит, являя сильный дух, Кто двигает других, но сам скалою Стоит неколебим, к соблазнам глух, По праву тот своей казной великой Владычествует, всуе не губя, - Он сам себе является владыкой, Все прочие - лишь слуги у себя.