Новости лед поистине удивительное вещество егэ

Звезда желаний или удивительные. Удивительная особенность. Впр удивительные летние вечера. Лед поистине удивительное вещество егэ. Вариант 8 ЕГЭ – 2021 евых, кий. Эфир, посвященный экзамену по физике, продолжил онлайн-марафон Рособрнадзора «ЕГЭ – это про100!».

Все задания ВПР по русскому языку за 7 класс 2024 с ответами

Доставка еды из лучших ресторанов, продуктов и разнообразных товаров для дома из любимых магазинов в СберМаркете Скидки и акции Контроль качества Доставка до дома. ВПР поможет тебе привыкнуть к формату ОГЭ и ЕГЭ, меньше переживать на реальных экзаменах и получить заветные баллы. Владелец сайта предпочёл скрыть описание страницы. Актуальный тренировочный КИМ ЕГЭ на 2024 год по русскому языку Вариант 3. Последние тренировочные варианты ЕГЭ 2024 с ответами ищите у нас.

Библиотека

• Лед поистине удивительное вещество шестигранные ветвистые
• Тесты ЕГЭ - русский язык 2024 | Новые варианты, решения
• Сайт учителя русского языка и литературы Захарьиной Елены Алексеевны
• Решаем вместе 18 задание ЕГЭ

Задание 8. Синтаксические нормы. ЕГЭ 2024 по русскому языку

Самостоятельно подберите подчинительный союз который должен стоять на месте пропуска во втором егэ	ставь лайк и пиши комментЗаписаться ко мне на интенсив - на курс по сочинению "24 за 7" - https://vk.
Новости Самары - главные новости сегодня | 63.ру - новости Самары	Замерзая лед создает удивительные узоры. Лед поистине удивительное вещество.
МБОУ "Искитимская СОШ":	ПоистиНе – наречие; образовано от слова «истина», пишется всегда с одной Н; запомнить.

Лед поистине удивительное вещество егэ

Звёзды засияли в небе 1 чёрную 2 и загадочную бездну 3 которого 4 так никогда и не удастся постичь человеку. Пушкин любил путешествовать 1 и 2 если он и жаловался в стихах на дорожную скуку 3 то это была «поэтическая жалоба» 4 которая не имела никакого отношения к сопровождавшему поэта в пути живому удовольствию. Впереди показалась широкая река 1 и 2 когда всадники подъехали 3 и спешились 4 то увидели 5 что мост снесло наводнением. Найдите предложения, в которых тире ставится в соответствии с одним и тем же правилом пунктуации. Найдите предложения, в которых двоеточие ставится в соответствии с одним и тем же правилом пунктуации. Арсеньеву 2087 08.

Запишите этот союз. Самостоятельно подберите сочинительный союз, который должен стоять на месте пропуска в третьем 3 предложении текста. Самостоятельно подберите подчинительный союз, который должен стоять на месте пропуска в третьем 3 предложении текста. Самостоятельно подберите сочинительный союз, который должен стоять на месте пропуска в четвертом 4 предложении текста. Самостоятельно подберите пояснительный союз, который должен стоять на месте пропуска во втором 2 предложении текста. Самостоятельно подберите сочинительный союз, который должен стоять на месте пропуска во втором 2 предложении текста. Самостоятельно подберите подчинительный союз, который должен стоять на месте пропуска в четвертом 4 предложении текста.

Определите виды обособления, выраженные оборотами с указанными частями речи: определения, обстоятельства, приложения. Найдите вводные слова, обращения. Опознайте предложения с прямой речью цитированием. Вспомните правила обособления, особенности постановки тире и двоеточия в простом и сложном предложениях, при прямой речи. Перечитайте задание. Используя свои пометы, найдите предложения, в которых указанный знак препинания ставится в соответствии с одним и тем же правилом пунктуации. Последовательность записи цифр значения не имеет.

В последнем абзаце представлено рассуждение. Из предложений 31—35 выпишите фразеологизм. Среди предложений 40-46 найдите такое, которое соединяется с предыдущим при помощи лексического повтора. Напишите его номер. Прочитайте фрагмент рецензии, составленной на основе текста, который Вы анализировали, выполняя задания 20—23. В этом фрагменте рассматриваются языковые особенности текста. Некоторые термины, использованные в рецензии, пропущены. Вставьте на места пропусков А, Б, В, Г цифры, соответствующие номеру термина из списка. Запишите в таблицу под каждой буквой соответствующую цифру. Каждую цифру пишите в соответствии с приведёнными в бланке образцами. Список терминов: парцелляция.

Тренировочный вариант ЕГЭ 2023 по русскому языку №6 с решением

Идем мы пятый день, скоро уже Дон, а потом Сталинград… Разбили наш полк вдребезги. А что с остальными? С армией? Ясное дело, что фронт наш прорван на широком участке. Немцы висят на хвосте, только вчера оторвались от них и все топаем, и, когда упремся, неизвестно. Ведь это же тоска — вот так идти и не знать ничего! А какими глазами провожают нас жители? С ума сойти можно! Николай скрипнул зубами и отвернулся.

С минуту он молчал, справляясь с охватившим его волнением, потом заговорил уже спокойнее и тише: Про ЕГЭ: Задание 1 ЕГЭ математика профильный уровень : полный разбор — Ото всего этого душа с телом расстается, а ты проповедуешь — живой, мол, ну и радуйся, солнце, кувшинки плавают… Иди ты к черту со своими кувшинками, мне на них смотреть-то тошно! Ты вроде такого дешевого бодрячка из плохой пьески, ты даже ухитрился вон в медсанбат сходить… Лопахин с хрустом потянулся, сказал: — Жалко, что ты со мной не пошел. Там, Коля, есть одна такая докторша третьего ранга, что посмотришь на нее — и хоть сразу в бой, чтобы немедленно тебя ранили. Не докторша, а восклицательный знак, ей-богу! При таких достоинствах женщина, при такой красоте, что просто ужас! Не докторша, а шестиствольный миномет, даже опаснее для нашего брата солдата, не говоря уже про командиров. Николай молча, угрюмо смотрел на отражение белого облачка в воде, и тогда Лопахин сдержанно и зло заговорил: — А я не вижу оснований, чтобы мне по собачьему обычаю хвост между ног зажимать, понятно тебе? Бьют нас?

Значит, поделом бьют. Воюйте лучше, сукины сыны! Цепляйтесь за каждую кочку на своей земле, учитесь врага бить так, чтобы заикал он смертной икотой. А если не умеете, — не обижайтесь, что вам морду в кровь бьют и что жители на вас неласково смотрят. Чего ради они будут нас с хлебом-солью встречать? Говори спасибо, что хоть в глаза не плюют, и то хорошо. Вот ты, не бодрячок, объясни мне: почему немец сядет в какой-нибудь деревушке, и деревушка-то с чирей величиной, а выковыриваешь его оттуда с великим трудом, а мы иной раз города почти без боя сдаем, мелкой рысью уходим? Брать-то их нам же придется или дядя за нас возьмет?

А происходит это потому, что воевать мы с тобой, мистер, как следует еще не научились и злости настоящей в нас маловато. А вот когда научимся да когда в бой будем идти так, чтобы от ярости пена на губах кипела, — тогда и повернется немец задом на восток, понятно? Я, например, уже дошел до такого градуса злости, что плюнь на меня — шипеть слюна будет, потому и бодрый я, потому и хвост держу трубой, что злой ужасно! А ты и хвост поджал, и слезой облился: «Ах, полк наш разбили! Ах, армию разбили! Ах, прорвались немцы! Прорваться он прорвался, но кто его отсюда выводить будет, когда мы соберемся с силами и ударим? Если уж сейчас отступаем и бьем — то при наступлении вдесятеро больнее бить будем!

Худо ли, хорошо ли, но мы отступаем, а им и отступать не придется: не на чем будет! Как только повернутся задом на восток — ноги сучьим детям повыдергиваем из того места, откуда они растут, чтобы больше по нашей земле не ходили. Я так думаю, а тебе вот что скажу: при мне ты, пожалуйста, не плачь, все равно слез твоих утирать не буду, у меня руки за войну стали жесткие — не ровен час, еще поцарапаю тебя… — Я в утешениях не нуждаюсь, дурень, ты красноречия не трать понапрасну, а лучше скажи, когда же, по-твоему, мы научимся воевать? Когда в Сибири будем? Вот тут научимся, вот в этих самых степях, понятно? А Сибирь давай временно вычеркнем из географии. Вчера мне Сашка — мой второй номер — говорит: «Дойдем до Урала, а там в горах мы с немцем скоро управимся». А я ему говорю: «Если ты, земляная жаба, еще раз мне про Урал скажешь — бронебойного патрона не пожалею, сыму сейчас свой мушкет и прямой наводкой глупую твою башню так и собью с плеч!

Отвечаю ему, что и я, мол, пошутил, разве по таким дуракам бронебойными патронами стреляют, да еще из хорошего противотанкового ружья? Ну, на том приятный разговор и покончили. Михаил Александрович Шолохов. Текст 4 Сочинение «Зачем я от времени зависеть буду? Пускай же лучше оно зависит от меня»[2]. Мне часто вспоминаются эти гордые слова Базарова. Вот были люди! Как они верили в себя!

А я, кажется, настоящим образом в одно только и верю — это именно в неодолимую силу времени. Оно не отвечает; оно незаметно захватывает тебя и ведет, куда хочет; хорошо, если твой путь лежит туда же, а если нет? Сознавай тогда, что ты идешь не по своей воле, протестуй всем своим существом, — оно все-таки делает по-своему. Я в таком положении и находился. Время тяжелое, глухое и сумрачное со всех сторон охватывало меня, и я со страхом видел, что оно посягает на самое для меня дорогое, посягает на мое миросозерцание, на всю мою душевную жизнь… Гартман[3] говорит, что убеждения наши — плод «бессознательного», а умом мы к ним лишь подыскиваем более или менее подходящие основания; я чувствовал, что там где-то, в этом неуловимом «бессознательном», шла тайная, предательская, неведомая мне работа и что в один прекрасный день я вдруг окажусь во власти этого «бессознательного». Мысль эта наполняла меня ужасом: я слишком ясно видел, что правда, жизнь — все в моем миросозерцании, что если я его потеряю, я потеряю все. То, что происходило кругом, лишь укрепляло меня в убеждении, что страх мой не напрасен, что сила времени — сила страшная и не по плечу человеку. Каким чудом могло случиться, что в такой короткий срок все так изменилось?

Самые светлые имена вдруг потускнели, слова самые великие стали пошлыми и смешными; на смену вчерашнему поколению явилось новое, и не верилось: неужели эти — всего только младшие братья, вчерашних. В литературе медленно, но непрерывно шло общее заворачивание фронта, и шло вовсе не во имя каких-либо новых начал, — о нет! Дело было очень ясно: это было лишь ренегатство — ренегатство общее, массовое и, что всего ужаснее, бессознательное. Литература тщательно оплевывала в прошлом все светлое и сильное, но оплевывала наивно, сама того не замечая, воображая, что поддерживает какие-то «заветы»; прежнее чистое знамя в ее руках давно уже обратилось в грязную тряпку, а она с гордостью несла эту опозоренную ею святыню и звала к ней читателя; с мертвым сердцем, без огня и без веры, говорила она что-то, чему никто не верил… Я с пристальным вниманием следил за всеми этими переменами; обидно становилось за человека, так покорно и бессознательно идущего туда, куда его гонит время. Но при этом я не мог не видеть и всей чудовищной уродливости моего собственного положения: отчаянно стараясь стать выше времени как будто это возможно! Путаясь все больше в этом безвыходном противоречии, заглушая в душе горькое презрение к себе, я пришел, наконец, к результату, о котором говорил: уничтожиться, уничтожиться совершенно — единственное для меня спасение. Я не бичую себя, потому что тогда непременно начнешь лгать и преувеличивать; но в этом-то нужно сознаться, — что такое настроение мало способствует уважению к себе. Заглянешь в душу, — так там холодно и темно, так гадко-жалок этот бессильный страх перед окружающим!

И кажется тебе, что никто никогда не переживал ничего подобного, что ты — какой-то странный урод, выброшенный на свет теперешним странным, неопределенным временем… Тяжело жить так. Меня спасала только работа; а работы мне, как земскому врачу, было много, особенно в последний год, — работы тяжелой и ответственной. Этого мне и нужно было; всем существом отдаться делу, наркотизироваться им, совершенно забыть себя — вот была моя цель. Викентий Викентьевич Вересаев. Текст 5 И вот опять родные места встретили меня сдержанным шепотом ольшаника. Забелела чешуей драночных крыш старая моя деревня, вот и дом с потрескавшимися углами. По этим углам залезал я когда-то под крышу, неутомимый в своем стремлении к высоте, и смотрел на синие зубчатые леса, прятал в щелях витых кряжей нехитрые мальчишечьи богатства. Из этой сосновой крепости, из этих удивительных ворот уходил я когда-то в большой и грозный мир, наивно поклявшись никогда не возвращаться, но чем дальше и быстрей уходил, тем яростней тянуло меня обратно… Старый наш дом заколочен.

Я ставлю поклажу на крыльцо соседки и ступаю в солнечное поле, размышляя о прошлом. Смешное детство! Оно вписалось в мою жизнь далеким неверным маревом, раскрасило будущее яркими мечтательными мазками. В тот день, когда я уходил из дому, так же, как и сегодня, вызванивали полевые кузнечики, так же лениво парил надо мной ястреб, и только сердце было молодым и не верящим в обратную дорогу. И вот опять уводит меня к лесным угорам гибельная долгая гать, и снова слушаю я шум летнего леса. Снова торжественно и мудро шумит надо мной старинный хвойный бор, и нет ему до меня никакого дела. И над бором висит в синеве солнце. Не солнце — Ярило.

Оно щедро, стремительно и бесшумно сыплет в лохматую прохладу мхов свои червонцы, а над мхами, словно сморенные за пряжей старухи, дремлют смолистые ели; они глухо шепчут порой, как будто возмущаясь щедростью солнца, а может быть, собственным долголетием. Под елями — древний запах папоротника. Я иду черной лошадиной тропой, на лицо липнут невидимые нити паутины, с детским беззащитным писком вьются передо мной комары, хотя кусают они совсем не по-детски. Мой взгляд останавливается на красных, в белых накрапах, шапках мухоморов, потом вижу, как дятел, опершись на растопыренный хвост, колотит своим неутомимым носом сухую древесину; в лицо мне хлещут ветки крушины, и вот уже я на сухом месте, и нога едет на скользких иглах. Загудел в сосенной бронзе сухоросный ветер, и сосны отозвались беззащитным ропотом, и мне кажется, что в их кронах вздыхает огромный богатырь-тугодум, который с наивностью младенца копит свою мощь не себе, а другим. Под это добродушное дыхание, словно из древних веков, нечеткой белопарусной армадой выплывают облачные фрегаты. Мне кажется, что я слышу, как растет на полях трава, я ощущаю каждую травинку, с маху сдергиваю пропотелые сапоги и босиком выбегаю на рыжий песчаный берег, снова стою над рекой и бросаю лесные шишки в синюю тугую воду, в эту прохладную русалочью постель, и смотрю, как расходятся и умирают водяные круги. Тихая моя родина, ты все так же не даешь мне стареть и врачуешь душу своей зеленой тишиной!

Но будет ли предел тишине! Как хитрая лисичка, вильнула хвостом моя тропа и затерялась в траве, а я выхожу не к молодым березам, а к белым сказкам моей земли. Омытые июльскими дождями, они стыдливо полощут ветками, приглушая двухнотный, непонятно откуда слышимый голос кукушки: «Ук-ку, ук-ку! И вновь трепетно нарастает березовый шелест. Я сажусь у теплого стога, курю и думаю, что вот отмашет время еще какие-то полстолетия, и березы понадобятся одним лишь песням, а песни тоже ведь умирают, как и люди. И мне чудится в шелесте берез укор вечных свидетельниц человеческого горя и радости. Веками роднились с нами эти деревья, дарили нашим предкам скрипучие лапти и жаркую, бездымную лучину, растили пахучие веники, розги, полозья, копили певучесть для пастушьих рожков и мстительную тяжесть дубинам… Я выхожу на зеленый откос и гляжу туда, где еще совсем недавно было так много деревень, а теперь белеют одни березы. Нет, в здешних местах пожары не часты, и лет пятьсот уже не было нашествий.

Может быть, так оно и надо? Исчезают деревни, а взамен рождаются веселые, шумные города… Я обнимаю родную землю, слышу теплоту родимой травы, и надо мной качаются купальницы с лютиками. Шумят невдалеке сосны, шелестят березы. И вдруг в этот шум вплетается непонятный нарастающий свист, он разрастается, заполняет весь этот тихий зеленый мир. Я смотрю в небо, но серебряное туловище реактивного самолета уже исчезает за горизонтом. Как мне понять, что это? Или мои слезы, а может быть, выпала в полдень скупая соленая роса? Текст 6 До чего же красива река Лобань!

Просто как девочка-подросток играет и поёт на перекатах. А то шлёпает босиком по зелени травы, по желтизне песка, то по серебру лопухов мать-и-мачехи, а то прячется среди тёмных елей. Или притворится испуганной и жмётся к высокому обрыву. Но вот перестаёт играть и заботливо поит корни могучего соснового бора. Давно сел и сижу на берегу, на брёвнышке. Тихо сижу, греюсь предвечерним теплом. Наверное, и птицы, и рыбы думают обо мне, что это какая-то коряга, а коряги они не боятся. Старые деревья, упавшие в реку, мешают ей течь плавно, зато в их ветвях такое музыкальное журчание, такой тихий плавный звон, что прямо чуть не засыпаю.

Слышу — к звону воды добавляется звоночек, звяканье колокольчика. А это, оказывается, подошла сзади корова и щиплет траву. Корова входит в воду и долго пьёт. Потом поднимает голову и стоит неподвижно и смотрит на тот берег. Колокольчик её умолкает. Конечно, он надоел ей за день, ей лучше послушать говор реки. Из леса с того берега выходит к воде лосиха. Я замираю от счастья.

Лосиха смотрит по сторонам, смотрит на наш беpeг, оглядывается. И к ней выбегает лосёнок. Я перестаю дышать. Лосёнок лезет к маминому молочку, но лосиха отталкивает его. Лосёнок забегает с другого бока. Лосиха бедром и мордой подталкивает его к воде. Она после маминого молочка не очень ему нравится, он фыркает. Всё-таки он немного пьёт и замечает корову.

А корову, видно, кусает слепень, она встряхивает головой, колокольчик на шее брякает, лосёнок пугается. А лосиха спокойно вытаскивает завязшие в иле ноги и уходит в кусты. Начинается закат. Такая облитая светом чистая зелень, такое режущее глаза сверкание воды, такой тихий, холодеющий ветерок. Ну и где же такая река Лобань? А вот возьму и не скажу. Она не выдумана, она есть. Я в ней купался.

Я жил на её берегах. Ладно, для тех, кто не сделает ей ничего плохого, скажу. Только путь к Лобани очень длинный, и надо много сапогов сносить, пока дойдёшь. Хотя можно и босиком. Надо идти вверх и вверх по Волге — матери русских рек, потом будут её дочки: сильная суровая Кама и ласковая Вятка, а в Вятку впадает похожая на Иордан река Кильмезь, а уже в Кильмезь — Лобань. Вы поднимаетесь по ней, идёте по золотым пескам, по серебристым лопухам мать-и-мачехи, через сосновые боры, через хвойные леса, вы слышите ветер в листьях берёз и осин и вот выходите к тому брёвнышку, на котором я сидел, и садитесь на него. Вот и всё. Идти больше никуда не надо и незачем.

Надо сидеть и ждать. И с той, близкой, стороны выйдет к воде лосиха с лосятами. А на этом берегу будет пастись корова с колокольчиком на шее. И редкие птицы будут лететь по середине Лобани и будут забывать о своих делах, засмотревшись в её зеркало. Ревнивые рыбы будут тревожить водную гладь, подпрыгивать, завидовать птицам и шлепаться обратно в чистую воду. Все боли, все обиды и скорби, все мысли о плохом исчезнут навсегда в такие минуты. Только воздух и небо, только облака и солнышко, только вода в берегах, только Родина во все стороны света, только счастье, что она такая красивая, спокойная, добрая. И вот такая течёт по ней река Лобань.

Владимир Крупин. Текст 7 Сочинение 1 Порой мне с удивительной ясностью вспоминаются вечера моего раннего детства. Текст 8 Одно мгновение живет этот блаженный шарик… Всего один краткий миг — и конец… Радостный миг! Светлое мгновение! Но его надо создать и уловить, чтобы насладиться как следует; иначе все исчезнет безвозвратно… О легкий символ земной жизни и человеческого счастья!.. Легкими стопами, тихими движениями, сдерживая дыхание надо приступать к этому делу: заботливо выбрать соломинку, непомятую, девственную, без внутренней трещины; осторожно, чтобы не раздавить ее, надо надрезать один конец и отвернуть ее стенки… И потом бережно окунуть ее в мыльную муть, чтобы она вволю напилась и насытилась… Лучше не торопиться. Главное — не волноваться и не раздражаться. Все забыть, погасить все мысли и заботы.

Отпустить все напряженные мускулы. И предаться легкому, душевному равновесию; ведь это игра… И захотеть играющей красоты, заранее примирившись с тем, что она будет мгновенная и быстро исчезнет… Теперь можно бережно извлечь соломинку, отнюдь не стряхивая ее и доверяя ей, как верному помощнику, затем набрать побольше воздуха, полную грудь… и тихо-тихо, чуть заметным скупым дуновением дать легчайший толчок рождению красоты… Вот он появился, желанный шарик, стал наполняться и расти… Не прерывать дыхания! Бережно длить игру. Ласково беречь рожденное создание. Чутким выдохом растить его объем. Пусть покачивается чуть заметным ритмом на конце соломинки, пусть наполняется и растет… Вот так! Разве не красиво? Законченная форма.

Веселые цвета. Все богаче и разнообразнее оттенки красок. И внутри играющее круговое движение. Шар все растет, все быстрее внутреннее кружение, все сильнее размах качания. Целый мир красоты, законченный и прозрачный… А теперь создание завершилось. Оно желает отделиться, стать самостоятельным и начать радостный и дерзновенный полет через пространства… Надо остановить дыхание и отвести соломинку от губ. Окрестный воздух должен замереть! Ни резких жестов, ни вздоха, ни слова!

Бережным движением надо скользнуть соломинкой в сторону и отпустить воздушный шар на волю… О дерзновенно-легкий полет навстречу судьбе… О миг беззаботного веселья… И вдруг — все погибло! И веселое создание разлетелось брызгами во все стороны… Ничего! Мы начнем сначала… «Что за ребячество?.. Какой смысл в этой детской забаве?.. Признаюсь: я с удовольствием предаюсь этой игре и многому научился при этом… «Помилуйте, да чему же можно научиться у мыльного пузыря? Они смывают душевные огорчения, они несут нам легкое дыхание жизни даже и тогда, когда учат нас бережно выпускать воздух и дают нам немножко счастья… И мы можем быть уверены: ни один легкий, счастливый миг не пропал даром в человеческой жизни, а следовательно, и в мировой истории… Совсем не надо ждать, чтобы легкая красота или этот счастливый миг сами явились и доложили нам о себе… Надо звать их, создавать, спешить им навстречу… И для этого годится всякая невинно-наивная игра, состоящая хотя бы из соломинки и мыла… Так много легкого и красивого таится в игре и родится из игры. И недаром дыхание игры живет в искусстве, во всяком искусстве, даже в самом серьезном и трудном…Не отнимайте у взрослого человека игру: пусть играет и наслаждается. В игре он отдыхает, делается радостнее, ласковее, добрее, становится как дитя.

А свободная, невинная целесообразность — бескорыстная и самозабвенная — может исцелить его душу. Но мгновение красоты посещает нас редко и гостит коротко. Оно исчезает так же легко, как мыльный шарик. Надо ловить его и предаваться ему, чтобы насладиться. Обычно оно не повинуется человеческому произволению, и насильственно вызвать его нельзя. Легкой поступью приходит к нам красота, часто неожиданно, ненароком, по собственному почину. Придет, осчастливит и исчезнет, повинуясь своим таинственным законам. И к законам этим надо прислушиваться, к ним можно приспособиться, в их живой поток надо войти, повинуясь им, но не требуя от них повиновения… Вот почему нам надо научиться внимать: с затаенным дыханием внимать природе вещей, чтобы вступить в ее жизненный поток и приобщиться к счастью природы и красоте мира.

И потому всякий, кто хочет живой природы, легкого искусства, радостной игры, должен освободить себя внутренне, погасить в себе всякое напряжение, отдаться им с детской непосредственностью и блюсти легкое душевное равновесие, наслаждаясь красотой и радостью живого предмета. Наши преднамеренные, произвольные хотения имеют строгий предел. Они должны смолкнуть и отступить. И творческая воля человека должна научиться повиновению: послушание природеесть путь к радости и красоте. Мы не выше ее; она мудрее нас. Она сильнее нас, ибо мы сами — природа, и она владеет нами. Ее нельзя предписывать; ее живой поток не следует прерывать; и тот, кто дует против ветра или вперебой его полету, не будет иметь успеха. Порыв не терпит перерыва; а прерванный порыв — уже не порыв, а бессилие.

Но прежде, чем предаться этому играющему порыву и приступить к созданию новой красоты, надо возыметь довериек себе самому; надо погасить всякие отговорки и побочные соображения, надо отдаться непосредственно, не наблюдать за собой, не прерывать себя, не умничать, не обессиливать себя разными «намерениями» и «претензиями»… Надо забыть свои личные цели и свои субъективные задания, ибо всякая игра имеет свою предметную цель и свое собственное задание. Этой цели мы и должны отдаться, чем наивнее, чем непосредственнее, чем цельнее, тем лучше. А когда он настанет, этот радостный миг жизни, надо его беречь, ограждать, любить — все забыть и жить им одним, как замкнутым, кратковременным, но прелестным мирозданьицем… Тогда нам остается только благодарно наслаждаться и в наслаждении красотой находить исцеление. А если однажды настанет нежеланный миг и наша радость разлетится «легкими брызгами», тогда не надо роптать, сокрушаться или, Боже избави, отчаиваться. Тогда скажем угасшему мигу ласковое и благодарное «прости» и весело и спокойно начнем сначала… Вот чему я научился у мыльного пузыря. И если кто-нибудь подумает, что самый мой рассказ не больше, чем мыльный пузырь, то пусть он попробует научиться у моего рассказа той мудрости, которую мне принесло это легкое, краткожизненное, но прелестное создание… Может быть, ему это удастся… Иван Александрович Ильин. Мыльный пузырь. Текст 9 1 Что такое творчество?

Евгений Михайлович Богат. Текст 10 Я хочу рассказать о бестужевках. Во второй половине XIX века в Петербурге были созданы постоянные Высшие женские курсы, по существу, женский университет, первым директором их стал известный в то время историк — академик К. Бестужев-Рюмин, племянник казненного декабриста. Он совершенно бескорыстно в течение ряда лет организовывал курсы, а потом руководил ими, поэтому и стали их называть в его честь Бестужевскими. А русских девушек, желавших получить высшее образование, слушательниц этих курсов, называли бестужевками. Лучшие люди России — талантливые ученые, писатели, артисты — старались помочь женскому университету при его рождении и в последующие десятилетия деньгами или непосредственным участием в его деятельности. В пользу курсов устраивались книжные базары, лотереи, концерты.

Выступали на концертах Стрепетова, Савина, Комиссаржевская, Шаляпин, Собинов, Варламов… Семьдесят тысяч томов библиотеки Бестужевского университета составили книги по истории, философии, естественным наукам, подаренные учеными и общественными деятелями. Передовая, мыслящая Россия второй половины XIX — начала XX столетия вкладывала в женский университет лучшее, что у нее было. Менделеев, Бекетов, Сеченов читали, часто бесплатно, лекции; вдовы ученых — химиков и физиков — отдавали бестужевкам не только библиотеки мужей, но и ценнейшее оборудование их лабораторий… Чем объясняется эта беспримерная забота? В мире ни один университет не рождался при столь многообразном и самоотверженном участии общественности и при полном безразличии, более того, неприязненном отношении государства. В сущности, на этот вопрос я ответил, не успев его поставить. Рождение Бестужевских курсов было весьма нежелательно для самодержавия: во-первых, потому, что учились на них женщины, в которых царизм не хотел и боялся видеть мыслящую силу; во-вторых, потому, что поступали туда юные женщины из весьма непривилегированных — купеческих, мещанских и даже рабочих — семей. И выходили они оттуда людьми, жаждавшими разумной, красивой жизни. Бестужевки участвовали в народовольческих организациях и первых марксистских кружках, в «Союзе борьбы за освобождение рабочего класса», в студенческих волнениях, в революции 1905 года; бестужевками были Надежда Константиновна Крупская и Анна Ильинична Ульянова; бестужевок кидали в тюрьмы, ссылали в Сибирь, казнили, но ничто не могло устрашить первый русский женский университет.

В бестужевках раскрывалось лучшее, что жило веками, не находя достойного выхода в душе русской женщины: постоянство чувства, самоотверженность, сила духа и, конечно, сострадание, бесконечная нежность к тому, кто испытывает боль, — к ребенку, к родине. Бестужевские курсы существовали до 1918 года, когда женщины получили возможность учиться в обычных университетах наравне с мужчинами. Облик бестужевки известен был всей России: скромно, даже аскетически одетая девушка с открытым, смелым лицом — такой изобразил ее художник Н. Ярошенко на известном портрете «Курсистка». Само имя это — «бестужевка» — вызывало в моем сознании что-то юное и женственное, бесконечно женственное и бесконечно юное; что-то вольное, непокорное, как ветер, как девичьи темные почему темные, не понимаю сам волосы, развеваемые сильным ветром; что-то красивое, легко, изящно и уверенно идущее по земле и что-то сопряженное с музыкой, живописью. И с баррикадами. Однажды летом в мой кабинет в редакции вошла старуха, седая, крупная, с большими мужскими кистями рук, села, отдышалась после жары и ходьбы, подняла лицо, растрескавшееся, как краски на старом портрете, и бурно начала: — Добрый день. Я — бестужевка.

То, что эта старая-старая, не менее восьмидесяти по виду, женщина назвала себя по имени Амалия! Почему-то мне казалось, что она — бестужевка — останется навсегда юной, возможно, потому, что перед моим сознанием стоял некий собирательный образ бестужевки вообще. Я и жен декабристов, ушедших за ними в Сибирь, в каторгу, не мог никогда вообразить старыми хотя известно, что некоторые из них дожили до старости , наивно объясняя себе это тем, что на известных мне портретах они изображены молодыми. Я и юных героинь Тургенева при всем старании фантазии не мог увидеть старухами, объясняя это силой таланта писателя, очарованного их женственностью. Но нет, дело не в собирательном образе, не в мощи писательского мастерства Тургенева. Это я понял потом, тогда, когда назвавшая себя бестужевкой старая-старая женщина, которая передо мной сидела в тот яркий летний день, уже умерла. Она умерла, разговаривая по телефону с подругой — тоже бестужевкой, тоже восьмидесятилетней; они обсуждали, как лучше, разумнее сократить том воспоминаний бестужевок. Издательство потребовало уменьшить объем с двадцати до пятнадцати листов, и надо было чем-то пожертвовать, а жертвовать не хотелось ничем.

Когда Амалия думала, она посреди разговора умолкала, уходила в себя. Амалия молчала, потому что умерла с телефонной трубкой в руке, с полураскрытым в разговоре ртом — остановилось сердце. Я поблагодарил, обещал быть. Задания 19 - 25 - Записки репетитора «Три тысячи лет», — думал я через несколько дней, по дороге к ним на вечер. Меня это, положа руку на сердце, тревожило. Что испытаю в обществе этих старух? Один телесно одряхлевший человек может быть душевно молод и обаятелен, но тридцать, сорок?! Я часто бывал в больницах и в разного рода пансионатах и домах, где лечатся, живут, угасают старые люди, и сердце при одном воспоминании о скорбной жизни в тех стенах печалилось и болело.

Конечно, на вечере бестужевок не будет больничного духа, больничного страха перед небытием, успокаивал я себя, но три тысячи лет! За три тысячи лет менялись очертания океанов, рождались и умирали пустыни, вымирали целые виды животных.

Один из основоположников, и лидер современной гляциологической научной школы в России. Доктор географических наук, профессор. Вице-президент Международного географического союза 1988—1996 , председатель российского национального комитета Международного географического союза, член Межправительственной группы экспертов по проблеме изменения климата. Лауреат Государственной премии Российской Федерации 2001. Отрицает антропогенную природу глобального потепления. В Институте географии был принят в отдел физической географии, которым в то время заведовал профессор Г. Рихтер, основоположник географического снеговедения.

С того времени он всецело посвятил себя изучению снега и льда. В 1961 году, к тому времени уже совершив экспедицию в Арктику и Антарктику, защитил кандидатскую диссертацию, которая в том же году была опубликована в виде большой монографии «Снежный покров Антарктиды и его роль в современном оледенении материка».

Вот почему люди, засыпанные лавинами, слышат шаги по снегу, но спасатели совсем не слышат засыпанных людей. Снег — чуткий показатель загрязненности. Это происходит оттого, что основу роста снежных кристаллов составляют ядра кристаллизации, которыми становятся инородные частицы, попавшие в атмосферу. Вместе со снежинками они выпадают на землю и подолгу лежат в снежном покрове, заражая впоследствии талые снеговые воды. Темпы роста загрязненности полярного и высокогорного снега уже превышают темпы роста использования загрязняющих веществ. Например, ежегодный мировой рост производства ртути составляет 1,8 процента, а загрязнение ртутью снега в Гренландии и Антарктиде увеличивается на 2,7 процента в год, на Памире — на 4 процента. Интересно и чрезвычайнpо важно, что снежная толща обладает «памятью» и может многое рассказать о прошлом.

Форма и строение снежных кристаллов, слоистость толщи, запыленность, изотопный состав снега — все несет информацию. Сезонный снежный покров повествует о разных перипетиях последней зимы, а многолетняя снежно-фирновая толща на полярных ледниках хранит сведения о прошедших сотнях и тысячах лет. Снежная круговерть Метель — это не просто воздух, несущий массы снега. Даже при одинаковом количестве снежных частиц в одном и том же объеме воздуха видимость при метели в 10—12 раз хуже, чем при снегопаде. Это оттого, что метель несет с большой скоростью мелкие угловатые обломки кристаллов снега. Метелевые частицы влияют на скорость и турбулентность ветра. Возникает снеговетровой поток, в котором движется снег, недавно выпавший из облаков и еще не достигший земли, вместе со снегом, поднятым с поверхности. Сила метели зависит от скорости ветра, интенсивности снегопада, температуры и влажности воздуха, характера поверхности снега, формы и размеров частиц снега. Движущиеся в метелевом потоке снежные частицы благодаря механическому разрушению и испарению постепенно принимают почти одинаковые размеры — 0,2—0,3 мм.

В зависимости оттого, что за снег переносится ветром, различают несколько видов метели. Верховая метель — это, собственно, снегопад при ветре, когда снежинки движутся вместе с потоком воздуха, не касаясь земной поверхности. В чистом виде такая метель наблюдается редко: когда снег выпадает над большими лесными массивами, кустарником, незамерзающим водоемом; или когда идет мокрый снег, отложения которого ветер разрушить не в силах. Нередко метель бывает и без снегопада. Сильный ветер разрушает снежную поверхность и вовлекает в движение ранее отложенный снег. Пока еще ветер не достиг очень большой силы, снег переносится до высоты 10—20 см — возникает поземок. Но сила ветра растет, и вот уже снегом насыщается 1,5—2-метровый приземный слой воздуха — разыгрывается низовая метель. Особенно сильные низовые метели случаются на склоне Антарктического ледникового покрова, где постоянно дуют сильные стоковые ветры. Метель там неистовствует по многу дней подряд, но основная масса снега не поднимается выше 2—2,5 м.

В таких условиях очень трудно двигаться на вездеходе: из кабины видны лишь снежные вихри, закрывающие от глаз и поверхность, и горизонт. Но стоит вылезти на крышу балка, укрепленного на вездеходе, как попадаешь в совершенно другую погоду. Яркое голубое небо расстилается до горизонта, дует сильный холодный ветер, но снега он не несет. Зато внизу, под ногами ревет клокочущее снежное море — это бушует низовая метель. В умеренных широтах чаще всего приходится сталкиваться с общими метелями, когда одновременно переносится снег, выпадающий из облаков и поднимаемый с поверхности. Общая метель обычно бывает во время прохождения циклона, а низовая — при антициклоне. В общей метели снежинки еще сохраняют остатки своей первоначальной формы, а при низовой проносятся обломки снежинок, потерявшие сходство с исходными кристаллами. В общую метель снег повсюду отлагается довольно ровным слоем, а в низовую в одних местах снег сдувается полностью, тогда как в других вырастают сугробы. С буйством метелей в России пришлось вплотную столкнуться в середине XIX века, когда широко развернулось строительство железных дорог.

Во второй половине XIX столетия русские инженеры-путейцы приступили к изучению законов метелевого переноса, чтобы правильно проектировать защиту от снежных заносов на железных дорогах. В начале XX века научились измерять метели непосредственно в поле, а вскоре усилиями выдающихся русских ученых-аэродинамиков Н. Жуковского и С. Чаплыгина было начато создание гидродинамической теории метелей. Ныне национальная школа специалистов по метелям во главе с профессором А. Дюниным не имеет себе равных в мире. Основная масса метелевых частиц движется с помощью сальтации, то есть скачкообразных движений, при которых частички сначала подпрыгивают почти вертикально вверх, а затем снижаются по отлогой кривой. Энергия частицы, находящейся в полете, сообщается при толчке другой частице, когда первая падает на поверхность. Одна летящая с большой скоростью частица способна оторвать от поверхности несколько других, что ведет к насыщению снеговетрового потока.

На твердой поверхности прыжки снежных частиц достигают 1 м. В большинстве случаев сальтация происходит не выше 8—12 см над поверхностью. Но когда метель разыгрывается не на шутку, особенно на обширных безлесных равнинах или на поверхности полярных ледниковых покровов, развиваются огромные снежные вихри, возносящие мелкие частицы снега на высоту 100—150 м. Дальность переноса снега увеличивается с ростом скорости ветра и понижением температуры воздуха, уменьшением дефицита насыщения воздуха и размеров переносимых частиц снега, В соответствии с силой ветра метели делят на пять категорий: слабые, обычные, сильные, очень сильные и сверхсильные. В такую погоду было трудно, а временами опасно передвигаться по поселку. Ветер поднимал в воздух не только тучи снега, но и все, что оказывалось на его пути, — доски, ящики, листы фанеры. Он рвал провода и валил столбы, а бывали случаи, когда на аэродроме с якорей срывало самолеты. В такие метели, разыгрывавшиеся в полярную ночь, в поселке стояла сплошная серая мгла, свет уличных фонарей и прожекторов уже в нескольких метрах терялся в клокочущей массе снега. Ходить приходилось, крепко держась за натянутые леера, застегнутым на все пуговицы, завязки, молнии.

А не то метель за считанные мгновения забьет все щели и проникнет под одежду. Но даже в сильных и сверхсильных метелях основные массы снега переносятся у поверхности. А результат всегда один и тот же — метель рождает сугробы. Снежные заносы — бич дорог, карьеров, поселков в метелевых районах, аэропортов. Чего только ни приходится придумывать, чтобы предупредить заносы. Вдоль дорог ставят снегозащитные щиты и заборы, роют траншеи, высаживают деревья и кустарники. Далеко не преодолены трудности проектирования поселков и городов в районах с сильными метелями. Нередко со стороны господствующих ветров строят сплошной ряд многоэтажных зданий, предполагая, что они надежно загородят жилой массив от метелей. Но с подветренной стороны домов очень скоро вырастают огромные сугробы, порой достигающие третьего и четвертого этажей.

Другой способ размещения зданий — свободный, казалось бы, должен приводить к продуванию жилого массива. Но, увы, и в этом случае в одних местах растут высоченные сугробы, а в других образуется постоянный поток холодного воздуха, который выметает снег, создавая почти нетерпимый микроклимат. Удачное решение проблемы найдено в Антарктиде, где дома строят на сваях, на высоте 1,5—2 м над поверхностью снега. Снеговетровой поток проносится под домами, не создавая в округе сугробов. Снега на горных склонах «Невинный на вид белый снег — это не волк в овечьей шкуре, а тигр в шкуре ягненка», — так определил лавину австрийский исследователь Матиас Здарский. Вершина Невадо-Уаскаран Перу высотой 6070 м — одна из пяти самых высоких гор западного полушария. Масса снега и льда объемом примерно 3 млн. Через 7 минут лавина достигла городка Ранраирка и смела его с лица земли… Через 10 лет в тех же местах произошло землетрясение, сорвавшее со склонов Уаскарана не менее 5 млн.

Эскиз Кристалл лед.

Тургояк 2023 лед прозрачный. Ice piece big. Круги на воде от камня. Поверхность пруда. Лед на поверхности водоемов. Пузырь со льдом. Пузыри метана. Заледеневшие пузырьки. Озеро Абрахам в Канаде.

Ледяные пузыри озера Абрахам Канада. Снег на поверхности. Кающиеся снега. Лед Байкала 2022. Оймяконский район зимой. Оймякон Сэмэнэ. Кунгурская Ледяная пещера. Ледяные дома. Ледяной Лабиринт.

Пирамидные айсберги. Куполообразные айсберги. Черный Айсберг Black Aisberg. Ледяные замки Сильверстоун Колорадо. Замок из льда. Треснутый лед. Трещины на льду. Черный лед. Потрескавшийся лед.

Сухой лед. Диоксид углерода это сухой лед. Кристаллы сухого льда. Углекислый ГАЗ сухой лед. Разноцветный лед. Ледяная красота. Замерзшее озеро Байкал. Природное явление Ледяное сало. Шуга природное явление.

Озеро Байкал бухта Песчаная. Бухта Песчаная Байкал зима. Бухта Песчаная Байкал зимой. Лёд Байкала бухта Песчаная. Ледовый режим озера Байкал. Ледяное поле. Байкал ледяные поля. Торосистые ледяные поля. Финский залив таяние льда.

Вода лед снег. Ледяные яйца финский залив. Первый лед на финском заливе. Гладкий лед. Ледяные пещеры Байкала livejournal. Царство льда. Самые фантастические фото замерзшего озера. Большое Голоустное Байкал зимой лед.

ВПР 2020. Физика 8 класс. Комплект 5 Вариант 2 с ответами

Презентация - "ЕГЭ тип 12, 11 класс"	Лед поистине удивительное вещество. «Стены» из скованной льдом рыбы.
Вариант № 7 ЕГЭ | СДАМ РУССКИЙ ЯЗЫК!	Судьба Михаила Ломоносова была поистине (не)обыкновенной!
Задача по теме: "Термодинамика и молекулярная физика"	Судьба Михаила Ломоносова была поистине (не)обыкновенной!

Впр удивительные летние вечера

Кем на самом деле является Дерек — настоящая загадка для Альмы и ее дочери Роуз. Втроем они отправляются на приятную прогулку под парусами, но на них нападают неизвестные. В открытом море вдали от цивилизации рассчитывать остается только на собственные силы. ЕГЭ (задание 3) — Укажите все варианты ответов, в которых даны верные характеристики фрагмента текста. О новых приключениях мажора Гриши расскажет комедия "Холоп 2", которая выйдет на в широкий прокат 1 января. Поведение избалованной представительницы "золотой молодежи", которая привыкла все решать деньгами и связями, переходит все границы. И кажется, изменить. онлайн на сайте поистине удивительное вещество. шестигранные ветвистые снежинки в воздухе и округлые зрна в снежной толще, мелкие бесформенные кристаллы в. О новых приключениях мажора Гриши расскажет комедия "Холоп 2", которая выйдет на в широкий прокат 1 января. Поведение избалованной представительницы "золотой молодежи", которая привыкла все решать деньгами и связями, переходит все границы. И кажется, изменить.

Задание 1 для подготовки к ЕГЭ по русскому языку

Расставьте знаки препинания: укажите цифру -ы , на месте которой -ых в предложениях должна -ы стоять запятая -ые. Простившись с совершенно не изменившимися за долгое время разлуки друзьями 1 я проехал три остановки сквозь подземный мир 2 светящийся и падающий во мрак 3 и вышел в мягкий сумрак ночи к Тибру 4 и его 5 проплывавшим по воде 6 огням. Расставьте все недостающие знаки препинания: укажите все цифры, на месте которых в предложениях должны стоять запятые. Я строю мнение о человеке на основании таких микроскопических, незаметных чёрточек, которые вам при первом взгляде ничего не скажут… Иными словами 5 вам нужна лакмусовая бумажка для определения присутствия кислоты, а мне эта бумажка не нужна. Я 6 и так 7 миленький 8 всё вижу! Аверченко 19. Расставьте знаки препинания: укажите цифру -ы , на месте которой -ых в предложении должна -ы стоять запятая -ые. А память опять возвращает меня в прошлое 1 которого я не должен бы помнить 2 и 3 которого даже не было в отпущенном мне свитке времён 4 хотя я его помню 5 и знаю даже в деталях.

Доктор географических наук, профессор. Вице-президент Международного географического союза 1988—1996 , председатель российского национального комитета Международного географического союза, член Межправительственной группы экспертов по проблеме изменения климата. Лауреат Государственной премии Российской Федерации 2001.

Отрицает антропогенную природу глобального потепления. В Институте географии был принят в отдел физической географии, которым в то время заведовал профессор Г. Рихтер, основоположник географического снеговедения.

С того времени он всецело посвятил себя изучению снега и льда. В 1961 году, к тому времени уже совершив экспедицию в Арктику и Антарктику, защитил кандидатскую диссертацию, которая в том же году была опубликована в виде большой монографии «Снежный покров Антарктиды и его роль в современном оледенении материка». Когда в конце 50-х гг.

Найдите предложения, в которых тире ставится в соответствии с одним и тем же правилом пунктуации. Пожалуйста, сообщите о вашей находке ; При обращении указывайте id этого вопроса - 5876. Прочитайте текст и выполните задания 22-27. Какие из высказываний соответствуют содержанию текста? Укажите номера ответов. В деревню рассказчика вдруг привезли корабли, оказавшие губительное влияние на необыкновенную траву, которая там росла.

В то время, когда рассказчик был ребёнком, в реке, протекающей в его деревне, водилась рыба. В пору своего детства рассказчик во время игры в прятки укрывался в траве, будучи всегда уверенным, что его не найдут. Рассказчик не планировал ремонтировать дом, в котором жил его дед. Автор надеется, что когда-нибудь в его деревне всё снова станет так, как было в годы его детства. Пожалуйста, сообщите о вашей находке ; При обращении указывайте id этого вопроса - 6282. Какие из перечисленных утверждений являются неверными?

Предложение 39 содержит следствие того, о чём говорится в предложении 38. Предложения 39 и 40 противопоставлены по содержанию. В предложениях 1-3 представлено повествование. В предложениях 59-62 содержится описание. Предложение 25 объясняет содержание предложения 24.

В 70-е годы сфера его исследований ещё более расширилась. В его работах стали всё чаще рассматриваться проблемы баланса массы, стока и колебаний ледников. В круг его интересов вошли не только размеры, форма и факторы формирования ледниковых систем, но и исследование последних как сложных динамических комплексов. Участник и научный руководитель многих экспедиций, в том числе зимовок на Новой Земле 1955—1956 , в Антарктиде 1957—1958 , на южном склоне Эльбруса 1961—1963 ; экспедиций в Заилийский Алатау 1964 , на Памир 1968—1974. Председатель Российских национальных комитетов по Международной геосферно-биосферной программе, по исследованиям Антарктики. Действительный член Экологической академии России 1994 и Международной академии регионального развития и сотрудничества 1996 Почетный член Московского общества испытателей природы 2018 Президент Гляциологической ассоциации 1993. Почётный член Международного гляциологического общества 1993 Президент Международной комиссии снега и льда 1987—1991 Член специального комитета по Международной геосферно-биосферной программе 1987—1990 Вице-президент Международного географического союза 1988—1996 Вице-президент 1980—2000 , Почётный президент с 2000 Русского географического общества Главный редактор журнала «Известия РАН. Серия географическая» с 1985 Академической периодической серии «Материалы гляциологических исследований» с 1961 Зам. Котлякова присвоено двум ледникам — в Заилийском Алатау и Джунгарском Алатау.

Аргументы и факты в соцсетях

Ледяной – состоит изо льда (ледяная глыба), покрытый льдом (ледяной покров), холодный (ледяной ветер), в переносном смысле – презрительный, уничтожающий (ледяной взгляд). Нужно обладать поистине ЛЕДЯНЫМ спокойствием, чтобы уметь побеждать в любых. Лед — поистине удивительное вещество. Шестигранные ветвистые снежинки в воздухе и округлые зерна фирна в снежной толще, мелкие бесформенные кристаллы в отложенном после метели снеге и ледяные «бокалы» и «пули» во внутренних горизонтах снежного покрова. Единый государственный экзамен 2024 г. Содержание. Подготовка к ЕГЭ по русскому языку. 1 Введение. 2 Задания 1, 3.

Страницы не существует!

• Подчеркивая достоверность рассказа автор не пересказывает то что услышал от участника событий
• Мертвые души
• Ответы : Решите 5 задание ЕГЭ паронимы
• МБОУ "Искитимская СОШ":

ЕГЭ русский язык 2024 год с ответами

Ответ: Схемы иллюстрируют связь предложений в тексте. При последовательном способе связи «данным» следующего предложения становится «новое» предыдущего. При параллельном способе связи «данное» во всех предложениях текста повторяется и означает один и тот же предмет. Найдите «данное» и «новое» в предложениях обоих текстов предыдущего упражнения. Определите способы и средства связи предложений. Пользуясь ресурсами Интернета, установите, из какого художественного произведения взят первый отрывок. Описание внешности какого героя содержится в нем?

В чёрной бороде его показывалась проседь; живые большие глаза так и бегали. Лицо его имело выражение довольно приятное, но плутовское. Волосы были обстрижены в кружок; на нём был оборванный армяк и татарские шаровары. Напротив этой церкви некогда красовались обширные господские хоромы, окружённые разными пристройками. В этих хоромах жили богатые помещики, и всё у них шло своим порядком, как вдруг, в одно прекрасное утро, вся эта благодать сгорела дотла. Тургеневу 2.

Прочитайте первый текст. Укажите, какие выразительные языковые средства использованы автором в этом описании. Сравните данный фрагмент и кадр из фильма «Русский бунт» 2000, режиссёр Александр Прошкин , созданного на основе произведений А. Пушкина «Капитанская дочка» и «История Пугачёва». Какие черты характера Пугачёва подчёркиваются в описании? На что обратили внимание герои повести при первых встречах с этим человеком?

Какие черты характера персонажа открывает кадр из названного фильма? По толковому словарику учебника уточните лексическое значение слова армяк первый текст и приведите примеры устаревших слов. Разберите по составу выделенные слова. Из второго текста выпишите второе предложение и выполните его синтаксический анализ. Из последнего предложения второго текста выпишите слова, в произношении которых наблюдается оглушение. Первый отрывок взят из произведения А.

Пушкина "Капитанская дочка". В нем содержится описание Пугачева. В чёрной бороде Д2 его показывалась проседь Н2 ; живые большие глаза Д3 так и бегали Н3. Лицо Д4 его имело выражение довольно приятное, но плутовское Н4. Волосы Д5 были обстрижены в кружок Н5 ; на нём был оборванный Н6 армяк и татарские шаровары Д6. В первом отрывке параллельный способ связи предложений.

Средство связи - лексический повтор. Напротив этой церкви Д2 некогда красовались обширные господские хоромы Н2 , окружённые разными пристройками. В этих хоромах Д3 жили богатые помещики Н3 , и всё у них Д4 шло своим порядком Н4 , как вдруг, в одно прекрасное утро, вся эта благодать Д5 сгорела Н5 дотла. Во втором отрывке последовательный способ связи предложений. Средства связи: лексический повтор, местоимения. Эпитеты: худощав, широкоплеч, в черной, живые, плутовское.

Подчеркивается смелость, уверенность, хитрость. Герои повести при первых встречах с этим человеком обратили внимание на его наружность внешний вид. Кадр из фильма показывает качества Пугачева как лидера: волю, решительность, уверенность в себе, бесстрашие, умение вести за собой. Устаревшие слова: бакены, горний, зипун, конка, недужный, отступник, стамед, ямщик. Напротив этой церкви некогда красовались обширные господские хоромы, окруженные разными пристройками.

Ответ 2467 [свернуть] 9. Ответ 346 [свернуть] 10. Ответ 35 [свернуть] 11. Ответ 35 [свернуть] 12. Ответ 36 [свернуть] 13. Ответ 69 [свернуть] 14. Ответ 5689 [свернуть] 15. Ответ 169 [свернуть] Найдите предложения, в которых тире ставится в соответствии с одним и тем же правилом пунктуации. Ответ 1569 [свернуть] 17. Ответ 145 [свернуть] 18. Ответ 1268 [свернуть] 19.

ПоистиНе — наречие; образовано от слова «истина», пишется всегда с одной Н; запомнить. Ответ: 25.

В предложениях 1-3 представлено повествование. В предложениях 59-62 содержится описание. Предложение 25 объясняет содержание предложения 24. Пожалуйста, сообщите о вашей находке ; При обращении указывайте id этого вопроса - 6283. Из предложений 41-43 выпишите синонимы синонимическую пару. Пожалуйста, сообщите о вашей находке ; При обращении указывайте id этого вопроса - 6284. Среди предложений 1-9 найдите такое -ие , которое -ые связано -ы с предыдущим с помощью союза, однокоренных слов, указательного местоимения и форм слова. Напишите номер -а этого -их предложения -ий. Пожалуйста, сообщите о вашей находке ; При обращении указывайте id этого вопроса - 6285. Прочитайте фрагмент рецензии, составленной на основе текста, который Вы анализировали, выполняя задания 22-25. В этом фрагменте рассматриваются языковые особенности текста. Некоторые термины, использованные в рецензии, пропущены. Вставьте на места пропусков А, Б, В, Г цифры, соответствующие номерам терминов из списка. Запишите цифры в соответствии с последовательностью букв. Описывая природу своего детства и противопоставляя этим пейзажам картины настоящего, В. Список терминов:.

Задания 17-20 ЕГЭ по русскому языку с ответами, ФИПИ: знаки препинания (укажите цифры)

• Смотрите также
• Словарь галлицизмов русского языка
• Ответы Тренировочная работа №2 по Русскому Языку 11 класс 26 октября 2023
• Сдаем ЕГЭ: какие есть права у ученика

Сайт учителя русского языка и литературы Захарьиной Елены Алексеевны

Только поразительная красота льда удерживает на месте: каждый кристалл переливается своим цветом — от ярко-красного, зеленого и малинового до тускло-серого и совершенно черного. Лед — поистине удивительное вещество. Научный руководитель Института географии РАН с 2015 , в котором трудится с 1954 года, его директор в 1986—2015 гг. Почётный президент Русского географического общества с 2000, вице-президент в 1980—2000. Один из основоположников, и лидер современной гляциологической научной школы в России. Доктор географических наук, профессор. Вице-президент Международного географического союза 1988—1996 , председатель российского национального комитета Международного географического союза, член Межправительственной группы экспертов по проблеме изменения климата. Лауреат Государственной премии Российской Федерации 2001. Отрицает антропогенную природу глобального потепления.

Я замираю от счастья. Лосиха смотрит по сторонам, смотрит на наш беpeг, оглядывается. И к ней выбегает лосёнок. Я перестаю дышать. Лосёнок лезет к маминому молочку, но лосиха отталкивает его. Лосёнок забегает с другого бока. Лосиха бедром и мордой подталкивает его к воде. Она после маминого молочка не очень ему нравится, он фыркает. Всё-таки он немного пьёт и замечает корову.

А корову, видно, кусает слепень, она встряхивает головой, колокольчик на шее брякает, лосёнок пугается. А лосиха спокойно вытаскивает завязшие в иле ноги и уходит в кусты. Начинается закат. Такая облитая светом чистая зелень, такое режущее глаза сверкание воды, такой тихий, холодеющий ветерок. Ну и где же такая река Лобань? А вот возьму и не скажу. Она не выдумана, она есть. Я в ней купался. Я жил на её берегах.

Ладно, для тех, кто не сделает ей ничего плохого, скажу. Только путь к Лобани очень длинный, и надо много сапогов сносить, пока дойдёшь. Хотя можно и босиком. Надо идти вверх и вверх по Волге — матери русских рек, потом будут её дочки: сильная суровая Кама и ласковая Вятка, а в Вятку впадает похожая на Иордан река Кильмезь, а уже в Кильмезь — Лобань. Вы поднимаетесь по ней, идёте по золотым пескам, по серебристым лопухам мать-и-мачехи, через сосновые боры, через хвойные леса, вы слышите ветер в листьях берёз и осин и вот выходите к тому брёвнышку, на котором я сидел, и садитесь на него. Вот и всё. Идти больше никуда не надо и незачем. Надо сидеть и ждать. И с той, близкой, стороны выйдет к воде лосиха с лосятами.

А на этом берегу будет пастись корова с колокольчиком на шее. И редкие птицы будут лететь по середине Лобани и будут забывать о своих делах, засмотревшись в её зеркало. Ревнивые рыбы будут тревожить водную гладь, подпрыгивать, завидовать птицам и шлепаться обратно в чистую воду. Все боли, все обиды и скорби, все мысли о плохом исчезнут навсегда в такие минуты. Только воздух и небо, только облака и солнышко, только вода в берегах, только Родина во все стороны света, только счастье, что она такая красивая, спокойная, добрая. И вот такая течёт по ней река Лобань. Владимир Крупин. Текст 7 Сочинение 1 Порой мне с удивительной ясностью вспоминаются вечера моего раннего детства. Текст 8 Одно мгновение живет этот блаженный шарик… Всего один краткий миг — и конец… Радостный миг!

Светлое мгновение! Но его надо создать и уловить, чтобы насладиться как следует; иначе все исчезнет безвозвратно… О легкий символ земной жизни и человеческого счастья!.. Легкими стопами, тихими движениями, сдерживая дыхание надо приступать к этому делу: заботливо выбрать соломинку, непомятую, девственную, без внутренней трещины; осторожно, чтобы не раздавить ее, надо надрезать один конец и отвернуть ее стенки… И потом бережно окунуть ее в мыльную муть, чтобы она вволю напилась и насытилась… Лучше не торопиться. Главное — не волноваться и не раздражаться. Все забыть, погасить все мысли и заботы. Отпустить все напряженные мускулы. И предаться легкому, душевному равновесию; ведь это игра… И захотеть играющей красоты, заранее примирившись с тем, что она будет мгновенная и быстро исчезнет… Теперь можно бережно извлечь соломинку, отнюдь не стряхивая ее и доверяя ей, как верному помощнику, затем набрать побольше воздуха, полную грудь… и тихо-тихо, чуть заметным скупым дуновением дать легчайший толчок рождению красоты… Вот он появился, желанный шарик, стал наполняться и расти… Не прерывать дыхания! Бережно длить игру. Ласково беречь рожденное создание.

Чутким выдохом растить его объем. Пусть покачивается чуть заметным ритмом на конце соломинки, пусть наполняется и растет… Вот так! Разве не красиво? Законченная форма. Веселые цвета. Все богаче и разнообразнее оттенки красок. И внутри играющее круговое движение. Шар все растет, все быстрее внутреннее кружение, все сильнее размах качания. Целый мир красоты, законченный и прозрачный… А теперь создание завершилось.

Оно желает отделиться, стать самостоятельным и начать радостный и дерзновенный полет через пространства… Надо остановить дыхание и отвести соломинку от губ. Окрестный воздух должен замереть! Ни резких жестов, ни вздоха, ни слова! Бережным движением надо скользнуть соломинкой в сторону и отпустить воздушный шар на волю… О дерзновенно-легкий полет навстречу судьбе… О миг беззаботного веселья… И вдруг — все погибло! И веселое создание разлетелось брызгами во все стороны… Ничего! Мы начнем сначала… «Что за ребячество?.. Какой смысл в этой детской забаве?.. Признаюсь: я с удовольствием предаюсь этой игре и многому научился при этом… «Помилуйте, да чему же можно научиться у мыльного пузыря? Они смывают душевные огорчения, они несут нам легкое дыхание жизни даже и тогда, когда учат нас бережно выпускать воздух и дают нам немножко счастья… И мы можем быть уверены: ни один легкий, счастливый миг не пропал даром в человеческой жизни, а следовательно, и в мировой истории… Совсем не надо ждать, чтобы легкая красота или этот счастливый миг сами явились и доложили нам о себе… Надо звать их, создавать, спешить им навстречу… И для этого годится всякая невинно-наивная игра, состоящая хотя бы из соломинки и мыла… Так много легкого и красивого таится в игре и родится из игры.

И недаром дыхание игры живет в искусстве, во всяком искусстве, даже в самом серьезном и трудном…Не отнимайте у взрослого человека игру: пусть играет и наслаждается. В игре он отдыхает, делается радостнее, ласковее, добрее, становится как дитя. А свободная, невинная целесообразность — бескорыстная и самозабвенная — может исцелить его душу. Но мгновение красоты посещает нас редко и гостит коротко. Оно исчезает так же легко, как мыльный шарик. Надо ловить его и предаваться ему, чтобы насладиться. Обычно оно не повинуется человеческому произволению, и насильственно вызвать его нельзя. Легкой поступью приходит к нам красота, часто неожиданно, ненароком, по собственному почину. Придет, осчастливит и исчезнет, повинуясь своим таинственным законам.

И к законам этим надо прислушиваться, к ним можно приспособиться, в их живой поток надо войти, повинуясь им, но не требуя от них повиновения… Вот почему нам надо научиться внимать: с затаенным дыханием внимать природе вещей, чтобы вступить в ее жизненный поток и приобщиться к счастью природы и красоте мира. И потому всякий, кто хочет живой природы, легкого искусства, радостной игры, должен освободить себя внутренне, погасить в себе всякое напряжение, отдаться им с детской непосредственностью и блюсти легкое душевное равновесие, наслаждаясь красотой и радостью живого предмета. Наши преднамеренные, произвольные хотения имеют строгий предел. Они должны смолкнуть и отступить. И творческая воля человека должна научиться повиновению: послушание природеесть путь к радости и красоте. Мы не выше ее; она мудрее нас. Она сильнее нас, ибо мы сами — природа, и она владеет нами. Ее нельзя предписывать; ее живой поток не следует прерывать; и тот, кто дует против ветра или вперебой его полету, не будет иметь успеха. Порыв не терпит перерыва; а прерванный порыв — уже не порыв, а бессилие.

Но прежде, чем предаться этому играющему порыву и приступить к созданию новой красоты, надо возыметь довериек себе самому; надо погасить всякие отговорки и побочные соображения, надо отдаться непосредственно, не наблюдать за собой, не прерывать себя, не умничать, не обессиливать себя разными «намерениями» и «претензиями»… Надо забыть свои личные цели и свои субъективные задания, ибо всякая игра имеет свою предметную цель и свое собственное задание. Этой цели мы и должны отдаться, чем наивнее, чем непосредственнее, чем цельнее, тем лучше. А когда он настанет, этот радостный миг жизни, надо его беречь, ограждать, любить — все забыть и жить им одним, как замкнутым, кратковременным, но прелестным мирозданьицем… Тогда нам остается только благодарно наслаждаться и в наслаждении красотой находить исцеление. А если однажды настанет нежеланный миг и наша радость разлетится «легкими брызгами», тогда не надо роптать, сокрушаться или, Боже избави, отчаиваться. Тогда скажем угасшему мигу ласковое и благодарное «прости» и весело и спокойно начнем сначала… Вот чему я научился у мыльного пузыря. И если кто-нибудь подумает, что самый мой рассказ не больше, чем мыльный пузырь, то пусть он попробует научиться у моего рассказа той мудрости, которую мне принесло это легкое, краткожизненное, но прелестное создание… Может быть, ему это удастся… Иван Александрович Ильин. Мыльный пузырь. Текст 9 1 Что такое творчество? Евгений Михайлович Богат.

Текст 10 Я хочу рассказать о бестужевках. Во второй половине XIX века в Петербурге были созданы постоянные Высшие женские курсы, по существу, женский университет, первым директором их стал известный в то время историк — академик К. Бестужев-Рюмин, племянник казненного декабриста. Он совершенно бескорыстно в течение ряда лет организовывал курсы, а потом руководил ими, поэтому и стали их называть в его честь Бестужевскими. А русских девушек, желавших получить высшее образование, слушательниц этих курсов, называли бестужевками. Лучшие люди России — талантливые ученые, писатели, артисты — старались помочь женскому университету при его рождении и в последующие десятилетия деньгами или непосредственным участием в его деятельности. В пользу курсов устраивались книжные базары, лотереи, концерты. Выступали на концертах Стрепетова, Савина, Комиссаржевская, Шаляпин, Собинов, Варламов… Семьдесят тысяч томов библиотеки Бестужевского университета составили книги по истории, философии, естественным наукам, подаренные учеными и общественными деятелями. Передовая, мыслящая Россия второй половины XIX — начала XX столетия вкладывала в женский университет лучшее, что у нее было.

Менделеев, Бекетов, Сеченов читали, часто бесплатно, лекции; вдовы ученых — химиков и физиков — отдавали бестужевкам не только библиотеки мужей, но и ценнейшее оборудование их лабораторий… Чем объясняется эта беспримерная забота? В мире ни один университет не рождался при столь многообразном и самоотверженном участии общественности и при полном безразличии, более того, неприязненном отношении государства. В сущности, на этот вопрос я ответил, не успев его поставить. Рождение Бестужевских курсов было весьма нежелательно для самодержавия: во-первых, потому, что учились на них женщины, в которых царизм не хотел и боялся видеть мыслящую силу; во-вторых, потому, что поступали туда юные женщины из весьма непривилегированных — купеческих, мещанских и даже рабочих — семей. И выходили они оттуда людьми, жаждавшими разумной, красивой жизни. Бестужевки участвовали в народовольческих организациях и первых марксистских кружках, в «Союзе борьбы за освобождение рабочего класса», в студенческих волнениях, в революции 1905 года; бестужевками были Надежда Константиновна Крупская и Анна Ильинична Ульянова; бестужевок кидали в тюрьмы, ссылали в Сибирь, казнили, но ничто не могло устрашить первый русский женский университет. В бестужевках раскрывалось лучшее, что жило веками, не находя достойного выхода в душе русской женщины: постоянство чувства, самоотверженность, сила духа и, конечно, сострадание, бесконечная нежность к тому, кто испытывает боль, — к ребенку, к родине. Бестужевские курсы существовали до 1918 года, когда женщины получили возможность учиться в обычных университетах наравне с мужчинами. Облик бестужевки известен был всей России: скромно, даже аскетически одетая девушка с открытым, смелым лицом — такой изобразил ее художник Н.

Ярошенко на известном портрете «Курсистка». Само имя это — «бестужевка» — вызывало в моем сознании что-то юное и женственное, бесконечно женственное и бесконечно юное; что-то вольное, непокорное, как ветер, как девичьи темные почему темные, не понимаю сам волосы, развеваемые сильным ветром; что-то красивое, легко, изящно и уверенно идущее по земле и что-то сопряженное с музыкой, живописью. И с баррикадами. Однажды летом в мой кабинет в редакции вошла старуха, седая, крупная, с большими мужскими кистями рук, села, отдышалась после жары и ходьбы, подняла лицо, растрескавшееся, как краски на старом портрете, и бурно начала: — Добрый день. Я — бестужевка. То, что эта старая-старая, не менее восьмидесяти по виду, женщина назвала себя по имени Амалия! Почему-то мне казалось, что она — бестужевка — останется навсегда юной, возможно, потому, что перед моим сознанием стоял некий собирательный образ бестужевки вообще. Я и жен декабристов, ушедших за ними в Сибирь, в каторгу, не мог никогда вообразить старыми хотя известно, что некоторые из них дожили до старости , наивно объясняя себе это тем, что на известных мне портретах они изображены молодыми. Я и юных героинь Тургенева при всем старании фантазии не мог увидеть старухами, объясняя это силой таланта писателя, очарованного их женственностью.

Но нет, дело не в собирательном образе, не в мощи писательского мастерства Тургенева. Это я понял потом, тогда, когда назвавшая себя бестужевкой старая-старая женщина, которая передо мной сидела в тот яркий летний день, уже умерла. Она умерла, разговаривая по телефону с подругой — тоже бестужевкой, тоже восьмидесятилетней; они обсуждали, как лучше, разумнее сократить том воспоминаний бестужевок. Издательство потребовало уменьшить объем с двадцати до пятнадцати листов, и надо было чем-то пожертвовать, а жертвовать не хотелось ничем. Когда Амалия думала, она посреди разговора умолкала, уходила в себя. Амалия молчала, потому что умерла с телефонной трубкой в руке, с полураскрытым в разговоре ртом — остановилось сердце. Я поблагодарил, обещал быть. Задания 19 - 25 - Записки репетитора «Три тысячи лет», — думал я через несколько дней, по дороге к ним на вечер. Меня это, положа руку на сердце, тревожило.

Что испытаю в обществе этих старух? Один телесно одряхлевший человек может быть душевно молод и обаятелен, но тридцать, сорок?! Я часто бывал в больницах и в разного рода пансионатах и домах, где лечатся, живут, угасают старые люди, и сердце при одном воспоминании о скорбной жизни в тех стенах печалилось и болело. Конечно, на вечере бестужевок не будет больничного духа, больничного страха перед небытием, успокаивал я себя, но три тысячи лет! За три тысячи лет менялись очертания океанов, рождались и умирали пустыни, вымирали целые виды животных. Это возраст европейской цивилизации. Если соединить, составить жизни сегодняшних бестужевок, устремится сквозь столетия дорога, у начала которой вырисовывается в утреннем тумане лицо Нефертити. Мысль о том, что лишь тридцать или сорок человеческих жизней, умещающихся — подумать! Современный человек ощущает с особой остротой бег минут, часов, дней, быстролетность человеческой жизни, изменчивость мира.

Даже начало нашего века с его синематографом, аэропланом, «незнакомками» кажется сквозь водопад лет размытым, странным, неправдоподобным. А это их, последних бестужевок, молодость. Мне нелегко вообразить, что это было в нашем веке. А это было в их жизни. Что это — человеческая жизнь? Сегодняшний человек никогда не сопоставил бы — даже в песне — ритм жизни с волнами, ибо волны совсем не быстры: их бег замедленно величав. И мы сегодня с особым наслаждением отдыхаем у моря именно потому, что «дни нашей жизни» быстрее волн. Не потому ли море, которое некогда волновало, сейчас успокаивает? Мы возвращаемся к ритму космоса.

Но дни и нашей жизни можно сопоставить с волнами, потому что на детский вопрос: «Куда уходят дни? Никогда еще чувство общности волны с морем — человеческой жизни с человеческой историей — не было полнее, чем сейчас. Несмотря на быстролетность минут и дней и ошеломляющую изменчивость мира. А может быть, именно из-за изменчивости и быстролетности. Я вошел в зал с накрытыми для чаепития столами, когда оно уже началось. Я опоздал, не рассчитывал, что они начнут минута в минуту, полагая, что будет именно чаепитие: старые люди, сидя, пьют чай и негромко беседуют. А они начали, видимо, абсолютно точно, и чаепитие их, как я понял, было особым. В России траур. Студенты и курсистки отменили лекции…» Наступила тишина; я стоял растерянно на пороге.

Я быстро и неловко занял место рядом с ней. Завтра на курсах сходка в десять часов утра…» Она опустила листки, посмотрела на собравшихся. Никто не ел, и никто не пил. Женщины сидели не шелохнувшись, с выражением величайшей серьезности, Особенно серьезна, даже торжественна была сама читавшая. Сегодня в шесть утра умер Л. Все влюблялись. Но, собственно, о любви я не услышал. Женщина, сообщившая о кончине Толстого как о самом последнем, величайшей важности событии — теперь уже не торжественно и строго, а с какой-то веселой искрой в голосе, — читала о посещениях Мариинского театра, операх с участием Шаляпина, литературных вечерах, загородных экскурсиях и пикниках. Она называла имена Юрия, Аркадия, Петра рядом с женскими именами, и по какой-то еле уловимой печали, темнившей лица бестужевок, я догадывался, что и Юрий, и Аркадий, и Петр давно умерли.

Они остались в той жизни, где пели Собинов и Шаляпин. А женщины, чьи имена назывались рядом с их именами, сейчас, через бездну лет, сидят за этим столом — это тоже было ясно по взглядам, которые устремлялись то туда, то сюда. И я вдруг ощутил, что самая реальная вещь в мире — чувства. И чувства — самая юная, единственно юная вещь в мире. Стареют пирамиды, горы, земля и небо; чувства не стареют. И я вдруг почувствовал, что в этом зале со столом, уставленным скромным угощением, нет старости. Играли в шарады, — расхохоталась Амалия. И та вдруг, застеснявшись, — не меня ли? Та посерьезнела, видимо забыв ключ в шараде — забавный ответ.

И Амалия думала, сощурившись лукаво, думала, молчала. Три тысячи лет веселились, печалились, думали, три тысячи лет пили чай, уминали бутерброды; время сгустилось и улыбалось, время шутило и не старело. Время отступило, отхлынуло, как океанская волна, оставив на песке нечто совершенно бесценное, чему названия нет в человеческом языке, а если бы нашлось, то вопрос о смысле жизни был бы, вероятно, решен. О чем я думал, возвращаясь с традиционного вечера бестужевок? Нет, нет, о чем я думаю сейчас, через десять лет, при воспоминании об этом вечере? Потому что тогда я, в сущности, не думал ни о чем и думал обо всем в мире: о мимолетности и фантастической емкости человеческой жизни, о том, что и человеку, и человечеству часто кажется: что-то кончилось, ушел первоначальный восторг перед жизнью, или умерли великие страсти, или померкла духовность, а на самом деле это не кончается никогда, это уходит и возвращается, как уходит и возвращается солнце. Я уходил с вечера бестужевок с переполненным сердцем: мои чувства можно было бы назвать мыслями, мои мысли можно было бы назвать чувствами. Я и не хотел разбираться в них тщательно, я радовался им. А сегодня думаю об историческом времени.

Историческое время? Останавливаясь на минуту перед особняком, где жил некогда Пушкин, или идя мимо дома, в котором умер Гоголь, мы переносимся в эпоху, когда они писали, любили, шутили, путешествовали, и старые стены вызывают в нашем сердце чувство не менее сложное и волнующее, чем в детстве, — занавес в театре при медленно потухающей люстре… Мы, сами не осознавая того, переживаем большие, важные минуты, наша душа наслаждается особым богатством; она живет одновременно в двух веках — сегодняшнем и минувшем. Она вошла в историческое время — совершенно особое, потому что в нем мы становимся вездесущими и бессмертными, как античные боги. Мы можем услышать живой голос Пушкина и увидеть живую улыбку Гоголя и можем пережить ни с чем не сравнимое чувство освобождения от остросегодняшнего, сиюминутного, чтобы потом, вернувшись к нему, по-новому его увидеть, понять и новым смыслом наполнить. Историческое время — это сегодня плюс века, плюс тысячелетия; это я плюс миллионы людей, которые до меня жили. Было бы наивно утверждать, что этих чувств люди не испытывали раньше, что историческое время стало доступным лишь человеку второй половины XX столетия. Конечно, во все века сердце человека хотело вобрать в себя больше, чем отпущено на одну человеческую жизнь. Но, кажется мне, именно сегодня, когда рождается переживание истории человечества как чего-то личного и сама история делается живой человеческой общностью, развивается в человеке совершенно новое чувство, которое можно назвать историческим, — именно сегодня мы входим в историческое время, как входят в море… Я пишу эти строки на берегу Балтийского моря, недавно было оно покрыто льдом, и не верилось, что это море, думалось: белое холмистое поле. Но вот утром к вышел на балкон, и меня ослепило резко-синее, живое.

За одну ночь южный ветер съел лед — море раскрылось. А через несколько дней в старых соснах, на берегу, пели соловьи. На вечере бестужевок, когда уже все собрались расходиться и говорили стоя самое последнее, кто-то из женщин рассказал, что ее родственница училась в гимназии с дочерью Анны Керн и она видела ее — дочь возлюбленной Пушкина — летом на даче сидели за одним столом на веранде, пили из самовара чай… Это мимолетное и, в сущности, малозначительное воспоминание поразило меня не меньше, чем если бы я увидел человека, стоящего рядом с Лаурой, воспетой Петраркой, в Авиньонской церкви. Меня оно поразило потому, что я подумал, ощутил: если дотронусь сейчас до руки старой бестужевки, то почувствую тепло руки Пушкина. Я с каким-то суеверным чувством дотронулся, коснулся. И почувствовал в самом деле тепло пушкинской ладони. Мне хотелось бы рассказать в этом эссе о стихах Баратынского и Третьяковской галерее, о переулках старого Арбата и о том, как шумит дождь летом в яснополянском лесу, потому что все это имеет, по-моему, самое непосредственное отношение к историческому времени. С особой силой наслаждаешься им на родной, национальной почве. Тот, кто не испытал особого чувства при виде старинной тургеневской усадьбы на Орловщине, ничего особенного не ощутит и в готическом соборе.

Когда я ощутил нежное, сухое тепло руки Пушкина, коснувшись старой-старой руки руки у них, у бестужевок, одряхлели больше лиц , я подумал, что бессмертие не выдумано философами и поэтами. Иногда достаточно легко, почти неслышно дотронуться до чьей-то ладони, чтобы утвердиться в его реальности. Текст 11 Сочинение 1 Как и когда родилась моя страсть к путешествиям, любовь к природе, к своей земле? Описанные в книге, волновали меня необычайно. Через поле битвы я гордо возвращался в заветный свой уголок. Иван Сергеевич Соколов-Микитов. Текст 12 В это время я стал писать из тщеславия, корыстолюбия и гордости. В писаниях своих я делал то же самое, что и в жизни. Для того чтобы иметь славу и деньги, для которых я писал, надо было скрывать хорошее и выказывать дурное.

Я так и делал. Сколько раз я ухитрялся скрывать в писаниях своих, под видом равнодушия и даже легкой насмешливости, те мои стремления к добру, которые составляли смысл моей жизни. И я достигал этого: меня хвалили. Двадцати шести лет я приехал после войны в Петербург и сошелся с писателями. Меня приняли как своего, льстили мне. И не успел я оглянуться, как сословные писательские взгляды на жизнь тех людей, с которыми я сошелся, усвоились мною и уже совершенно изгладили во мне все мои прежние попытки сделаться лучше. Взгляды эти под распущенность моей жизни подставили теорию, которая ее оправдывала. Взгляд на жизнь этих людей, моих сотоварищей по писанию, состоял в том, что жизнь вообще идет развиваясь и что в этом развитии главное участие принимаем мы, люди мысли, а из людей мысли главное влияние имеем мы — художники, поэты. Наше призвание — учить людей.

Для того же, чтобы не представился тот естественный вопрос самому себе: что я знаю и чему мне учить, — в теории этой было выяснено, что этого и не нужно знать, а что художник и поэт бессознательно учит. Я считался чудесным художником и поэтом, и потому мне очень естественно было усвоить эту теорию. Я — художник, поэт — писал, учил, сам не зная чему. Мне за это платили деньги, у меня было прекрасное кушанье, помещение, женщины, общество, у меня была слава. Стало быть, то, чему я учил, было очень хорошо. Быть жрецом ее было очень выгодно и приятно. И я довольно долго жил в этой вере, не сомневаясь в ее истинности. Но на второй и в особенности на третий год такой жизни я стал сомневаться в непогрешимости этой веры и стал ее исследовать. Первым поводом к сомнению было то, что я стал замечать, что жрецы этой веры не все были согласны между собою.

Одни говорили: мы — самые хорошие и полезные учители, мы учим тому, что нужно, а другие учат неправильно. А другие говорили: нет, мы — настоящие, а вы учите неправильно. И они спорили, ссорились, бранились, обманывали, плутовали друг против друга. Кроме того, было много между нами людей и не заботящихся о том, кто прав, кто не прав, а просто достигающих своих корыстных целей с помощью этой нашей деятельности. Всё это заставило меня усомниться в истинности нашей веры. Кроме того, усомнившись в истинности самой веры писательской, я стал внимательнее наблюдать жрецов ее и убедился, что почти все жрецы этой веры, писатели, были люди безнравственные и, в большинстве, люди плохие, ничтожные по характерам — много ниже тех людей, которых я встречал в моей прежней разгульной и военной жизни — но самоуверенные и довольные собой, как только могут быть довольны люди совсем святые или такие, которые и не знают, что такое святость. Люди мне опротивели, и сам себе я опротивел, и я понял, что вера эта — обман. Но странно то, что хотя всю эту ложь веры я понял скоро и отрекся от нее, но от чина, данного мне этими людьми, — от чина художника, поэта, учителя, — я не отрекся. Я наивно воображал, что я — поэт, художник, и могу учить всех, сам не зная, чему я учу.

Из сближения с этими людьми я вынес новый порок — до болезненности развившуюся гордость и сумасшедшую уверенность в том, что я призван учить людей, сам не зная чему. Теперь, вспоминая об этом времени, о своем настроении тогда и настроении тех людей таких, впрочем, и теперь тысячи , мне и жалко, и страшно, и смешно, — возникает именно то самое чувство, которое испытываешь в доме сумасшедших. И тысячи нас, отрицая, ругая один другого, все печатали, писали, поучая других. И, не замечая того, что мы ничего не знаем, что на самый простой вопрос жизни: что хорошо, что дурно, — мы не знаем, что ответить, мы все, не слушая друг друга, все враз говорили, иногда потакая друг другу и восхваляя друг друга с тем, чтоб и мне потакали и меня похвалили, иногда же раздражаясь и перекрикивая друг друга, точно так, как в сумасшедшем доме. Тысячи работников дни и ночи из последних сил работали, набирали, печатали миллионы слов, и почта развозила их по всей России, а мы всё еще больше и больше учили, учили и учили и никак не успевали всему научить, и всё сердились, что нас мало слушают. Ужасно странно, но теперь мне понятно. Настоящим, задушевным рассуждением нашим было то, что мы хотим как можно больше получать денег и похвал. Для достижения этой цели мы ничего другого не умели делать, как только писать книжки и газеты. Мы это и делали.

Но для того, чтобы нам делать столь бесполезное дело и иметь уверенность, что мы — очень важные люди, нам надо было еще рассуждение, которое бы оправдывало нашу деятельность. И вот у нас было придумано следующее: всё, что существует, то разумно. Всё же, что существует, всё развивается. Развивается же всё посредством просвещения. Просвещение же измеряется распространением книг, газет. А нам платят деньги и нас уважают за то, что мы пишем книги и газеты, и потому мы — самые полезные и хорошие люди. Рассуждение это было бы очень хорошо, если бы мы все были согласны; но так как на каждую мысль, высказываемую одним, являлась всегда мысль, диаметрально противоположная, высказываемая другим, то это должно бы было заставить нас одуматься. Но мы этого не замечали.

Ответ: 123457 21 Найдите предложения, в которых запятая -ые ставится -ятся в соответствии с одним и тем же правилом пунктуации. Ответ: 134 22 Какие из высказываний противоречат содержанию текста?

Укажите номера ответов. История о том, как 12-летний мальчик справлялся с непосильно тяжёлой для своего возраста и истощённого голодом организма работой, изобилует средствами выразительности. Ответ: 8913 Ответы и задания с варианта РУ2010502: 1 Человек меняет окружающую среду, и животным приходится как-то в этой изменённой среде выживать — очевидно, больше шансов выжить у того, кто более пластичен, то есть у того, кто сможет адаптироваться к новой еде или научиться как-то по-новому добывать свою прежнюю добычу. Ответ: 13 2 Самостоятельно подберите подчинительный союз, который должен стоять на месте пропуска в третьем 3 предложении текста. Запишите этот подчинительный союз. Определите значение, в котором это слово употреблено в третьем 3 предложении текста. Выпишите цифру, соответствующую этому значению в приведённом фрагменте словарной статьи.

Исправьте лексическую ошибку, подобрав к выделенному слову пароним. Запишите подобранное слово. Нужно обладать поистине ЛЕДОВЫМ спокойствием, чтобы уметь побеждать в любых обстоятельствах и находить выход из любого сложного положения. Ответ: Ответ: ледяной Пояснение.

Сборник Цыбулько ЕГЭ по русскому 2019. Разбор 21 задания.

3. Фигуры из ИСКУССТВЕННОГО льда удивительно прозрачны и красивы. (вводное слово) 1)Бактерии поистине вездесущи. Интеллектуальный и эстетичный кабинет для подготовки к ЕГЭ. Лед — поистине удивительное вещество. Шестигранные ветвистые снежинки в воздухе и округлые зерна фирна в снежной толще, мелкие бесформенные кристаллы в отложенном после метели снеге и ледяные «бокалы» и «пули» во внутренних горизонтах снежного покрова.

Похожие новости: