История здания ФСБ: тайны и легенды подвалов Лубянки, как Госстрах превратился в Госужас.
История Лубянки от "Якоря" до ВЧК
Рабуса, писателя М. Загоскина, служившего на должности директора московских театров, А. Перовского — писателя-романтика, выступавшего в литературе под псевдонимом Антоний Погорельский, и других. Брюллов быстро и легко вошел в круг московской художественной интеллигенции, близко сошелся с самым известным московским художником-портретистом В. Тропининым, скульптором И. Витали, другими художниками, со знаменитым актером М. Его постоянно окружали люди — поклонники его таланта, в честь его давали обеды, устраивали приемы и вечера — одним словом, общественная и светская Москва, по выражению П. Вяземского, «честила и праздновала Брюллова». На одном из чествований Брюллова, на обеде у коллекционера картин и гравюр, камергера, директора училищ Московской губернии М. Окулова присутствовал П.
Нащокин, задушевный друг Пушкина, и там у него произошел разговор с художником о поэте, о чем он и написал другу: «Любезный друг Александр Сергеевич… Теперь пишу тебе вследствие обеда, который был у Окулова в честь знаменитого Брюллова. Он отправляется в Петербург по Именному повелению. Уже давно, то есть так давно, что даже не помню, не встречал я такого ловкого, образованного и умного человека. О таланте говорить мне нечего: известен он всему миру и Риму. Тебя, то есть творения, он понимает и удивляется равнодушию русских относительно к тебе. Очень желает с тобою познакомиться и просил у меня к тебе рекомендательного письма… Кому Европа рукоплескала, того прошу принять с моим рекомендательным письмом благосклонно. Весь твой П. Бюст А. Но Брюллову не пришлось воспользоваться рекомендацией Нащокина.
Он еще находился в Москве, когда 2 мая Пушкин сам приехал в Москву для работы в московском архиве он собирал материалы для книги о Петре I и чтобы договориться с московскими книготорговцами о продаже издаваемого им журнала «Современник». Пушкин остановился у Нащокина «противу Старого Пимена, дом г-жи Ивановой». Видимо, Нащокин к своей характеристике Брюллова, данной в письме, изустно прибавил похвал, и Пушкин, доверяя мнению друга, на следующий день по приезде, не предупреждая совершенно по-московски! Он очень мне понравился. Он хандрит, боится русского холода и прочего, жаждет Италии, а Москвой очень недоволен. У него видел я несколько начатых рисунков и думал о тебе, моя прелесть. Неужто не будет у меня твоего портрета, им писанного! А он настоящий художник, добрый малый и готов на всё…» Заочная симпатия Брюллова и Пушкина не только выдержала испытание личным знакомством — оно усилило ее. У них обнаружилось очень много общего, что способствовало быстрому взаимопониманию.
В те две недели, до отъезда Брюллова в Петербург, они встречались чуть ли не каждый день и скоро перешли на «ты». Брюллов переживал период творческого подъема, его переполняли замыслы, за полгода пребывания в Москве он написал столько, сколько удавалось не в каждый год, в том числе такие замечательные работы: портрет юного А. Толстого, портрет Витали, работающего над бюстом художника, портрет знаменитой трагической актрисы Е. Семеновой, портреты А. Перовского, Л. Маковской, картина «Гадающая Светлана», фантазия на балладу В. Жуковского… Его творческая энергия заражала окружающих и побуждала к творчеству. Витали затеял изваять бюст Брюллова, но художник, как рассказывает современник, «отговорился тем, что сидеть не может. Однако Витали добился своего, и чтобы развлечь Брюллова во время сеансов, ему читали книги.
С той поры Брюллов поселился у Витали». Но у Витали не только читались книги, художники рисовали, певцы пели, тут горячо обсуждались литературные и художественные новости, к тому же хозяин славился умением готовить настоящие итальянские макароны. В этой творческой атмосфере и происходило общение Пушкина и Брюллова. Художник И. Дурнов вспоминал об одной из их встреч, при которой он присутствовал: «У них шел оживленный разговор, что писать из русской истории. Поэт говорил о многих сюжетах из истории Петра Великого. Когда Пушкин кончил, К. К сожалению, мемуарист не сообщает о том, о каких конкретно сюжетах шла речь. Кроме того, у поэта и художника была общая, угнетавшая их печаль, о которой у них также был разговор.
Брюллов ехал по повелению царя, это и была та «неволя», которую испытывал на себе и Пушкин. В рабочей творческой атмосфере мастерской Витали родилась идея создания бюста поэта. Неизвестно, кому она принадлежала, но, видимо, обсуждалась весьма серьезно. Однако Пушкин задумывается над предложением, в его рукописях того времени имеется шаржированный автопортрет в профиль в виде скульптурного бюста, увенчанного лавровым венком и с подписью: «il gran padre АР». Тогда бюст Пушкина не был вылеплен. Брюллов уехал в Петербург. Знакомство поэта и художника не ограничилось московскими встречами, современники свидетельствуют, что их дружеские отношения продолжились и в Петербурге. Последний раз они виделись за два дня до роковой дуэли Пушкина. После гибели поэта с новой силой вспыхнул в обществе интерес к нему и его творчеству.
Модный петербургский скульптор С. Гальберг, пользуясь посмертной маской, лепит бюст Пушкина, отливки которого поступают в продажу. В это же время, в марте-апреле 1837 года, идет работа над скульптурным портретом Пушкина в Москве. В письме от 29 апреля 1837 года из Москвы М. Погодин пишет Н. Вяземскому: «Какой бюст у нас вылеплен! Как живой.
Любой человек воспринимает все под углом личных впечатлений и собственного опыта, поэтому близкие по времени события обычно в большей или меньшей степени закрывают и искажают в его сознании историческую перспективу. Так произошло и с нами, с поколениями, жизнь которых хотя бы частично пришлась на советские годы. В нашем сознании почти тысячелетнюю историю Большой Лубянки, одной из старейших московских улиц, закрывает обосновавшийся на ней в 1918 году с его тюрьмами, расстрельными подвалами, следственно-пыточными кабинетами «важнейший, — по словам В. Эта «организация» застроила улицу и окрестные переулки своими огромными надстроенными, перестроенными и вновь возведенными зданиями «в архитектурном, — как назвал его современный журналист, — стиле КГБ». Этот журналист говорит: «Улица, отделанная мрамором кладбищенских цветов, улица крематорских пропорций… У улицы была своя история, своя эстетика, свое добро. Уже нету. И москвичи обходят ее стороной». Сказано справедливо, именно так и воспринимал ее в течение долгих десятилетий — и зрительно, и психологически — москвич. Однако за последние годы общественная атмосфера в стране претерпела большие изменения. Оказалось: то, что велено было забыть, — не забыто, чего, говорили, уже нет — сохранилось. И все более и более проявляется в памяти и пополняется фактами настоящая история Большой Лубянки — история давняя и недавняя… Но и от мрачных призраков советской Большой Лубянки — улицы Дзержинского — отделаться невозможно. Большая Лубянка начинается зданиями «в стиле КГБ». Архитектор пристройки, а фактически совершенно нового здания ГПУ А. Лангман в соавторстве с И. Безруковым может считаться создателем «стиля КГБ»; позднейшие здания этого ведомства, какие бы архитекторы их ни строили, придерживались именно этого стиля. Сразу после возведения нового здания ГПУ архитектурная критика нашла в нем отдельные недостатки: нарушение ансамбля, отсутствие единства в решении фасада, несогласованность с соседней застройкой. Но заказчик был доволен, критики смолкли, а Лангман получил новый большой заказ на строительство теперь уже жилого дома ГПУ в Златоустовском переулке на месте снесенного монастыря. Фотография В очерке об А. Лангмане, напечатанном в коллективном труде «Зодчие Москвы. XX век» 1988 г. Действительно, Лангман строил и общественно-административные, и жилые объекты, среди них такие крупные, как здание Госплана в Охотном Ряду, стадион «Динамо» и другие, не подвергая себя конкурсному риску, потому что, сориентировавшись в самом начале своей столичной карьеры он приехал в Москву из Харькова в 1922 году , выбрал могущественного хозяина и покровителя — ГПУ. Два круглых эркера увенчаны профилями, на боковом фасаде — круглое окно, один из излюбленных мотивов архитектора». В этом доме, который чекисты между собой называли «ягодинским особняком» Милютинский переулок, 9 , жила верхушка ГПУ, в него имели доступ лишь немногие, и жизнь в нем была покрыта тайной. Однако, как вспоминает старый чекист М. Шрейдер, «большинству оперативных работников ОГПУ конца 20-х так или иначе становилось известно об устраиваемых на квартире Ягоды шикарных обедах и ужинах, где он, окруженный своими любимчиками, упивался своей все возрастающей славой. Я никогда не бывал в ягодинском особняке, но еще в середине двадцатых слышал от начальника административно-организационного управления ОГПУ Островского, что начальник строительного отдела ОГПУ Лурье, бывший соседом Ягоды, несколько раз перестраивал жилище будущего шефа НКВД. В конце двадцатых в этом доме жили также семьи тогдашнего начальника контрразведывательного отдела ОГПУ Артузова, начальника секретного отдела ОГПУ Дерибаса, начальника иностранного отдела Трилиссера, а также Агранова». Этим особняком Лангман удовлетворил желание начальников ОГПУ жить «красиво» и удобно и после этого становится ведомственным архитектором органов. Судя по описаниям, квартиры, построенные Лангманом для чекистов, действительно были хороши, удобны, просторны «для Москвы того времени были, — считает автор очерка, — роскошью». Но нельзя не отметить, что тюремные одиночки в подвалах «дома Наркомвнудела» тоже строились с учетом «человеческой психологии и антропометрии». Они представляют собой глухие каменные мешки — «боксы» — с пристенной каменной лежанкой, но такой длины, что невозможно вытянуть ноги, поэтому человек не мог спать нормально и, промаявшись ночь, к утру был разбит. Он не имел возможности определить даже время суток. Через камеру шла труба парового отопления, включая которую тюремщик мог превратить камеру в дезинфекционную прожарку, а выключая — в холодильник. Лангман действительно был и «психологом», и «внимательным к пожеланиям заказчика профессионалом» — его «бокс» эффективно угнетающе воздействовал и на физическое состояние, и на психику арестованного. Нечетную сторону Большой Лубянки начинает занимающее целый квартал и загибающееся двумя крыльями на Пушечную улицу и Кузнецкий Мост здание также «в стиле КГБ». На крыле, обращенном на Пушечную улицу, укреплена металлическая литая доска с надписью, которая эвфемистически как будто каждый прохожий не знает, что находится в этом здании! Сооружено под руководством архитекторов: Палуя Б. Ноябрь 1977 г. От места, занимаемого ныне этими двумя зданиями, начинающими Большую Лубянку, и пошло существующее до сих пор название улицы — Лубянка. Слобода новгородцев, поселенных в Москве Иваном III, располагалась как раз здесь, а ее главная улица проходила перпендикулярно нынешней Большой Лубянке — по Пушечной, на которой стоит слободская церковь Святой Софии, и по северной стороне Лубянской площади. Слобода на север простиралась до Кузнецкого Моста, далее жили своей слободой псковичи, слободу которых так и называли — Псковичи, а их церковь, ныне снесенная, называлась храм Введения Пресвятой Богородицы в Псковичах. Фотография начала ХХ в. Это название к середине XIX века распространилось далее по улице до площади Сретенских ворот нынешнего Бульварного кольца. Тогда же к ее названию было прибавлено определение Большая, чтобы не путать с проложенной параллельно ей улицей, в обиходе называемой также Лубянкой и которая, в свою очередь, получила уточняющее добавление — Малая. В этих границах Большая Лубянка существует и в настоящее время. Однако до настоящего времени на Большой Лубянке осталась живая памятка о старинном ее названии: это Сретенский переулок, выходящий на нее с правой стороны. Названия московских улиц и особенно переулков, то есть проездов и проходов между улицами, часто указывали направление — куда они ведут. Эта улица, идущая «на Дмитровскую дорогу», в конце концов стала называться и называется сейчас Большой Дмитровкой. Подобный способ образования названий улиц и переулков действовал и в последующие столетия. В изданном в 1782 году «Описании императорского столичного города Москвы…» перечислен ряд переулков, которые тогда уже существовали, но еще не имели устойчивых названий, и их первоначальные, прикидочные названия построены по тому же принципу, что и при Иване III: «К Белому городу», «К Живодерке старой», «К Пятницкой церкви», «К Трем прудам». В дальнейшем из них возникли названия: Живодерный Старый переулок на Тишинке с 1931 года — улица Красина и Трехпрудный переулок. Сретенский переулок, идущий к Сретенке — будущей Большой Лубянке — от Милютинского переулка, в том же справочнике 1782 года обозначен уже под этим устоявшимся названием, что является свидетельством его более давнего происхождения, он появился и получил свое название, видимо, в XVII веке. В XV—XVI веках между Лубянкой — слободой новгородцев и рекой Неглинной находился Пушечный двор память об этом — название улицы Пушечной , на нем лили пушки, колокола, монументальные храмовые паникадила. Здесь литейный мастер Андрей Чохов в 1586 году отлил Царь-пушку. Во второй половине XVII века Пушечный двор перевели на новое место — за Земляной город к Красному пруду, а земли были розданы частным владельцам под усадьбы и сады. Так появились здесь дворы князей Волконских, Голицыных, Урусовых и другой знати. Голицыну, который не чуждался новых экономических тенденций. Он открыл в Москве пассаж «Галереи с магазинами М. Голицына» между Неглинной и Петровкой за Малым театром на территории нынешнего ЦУМа , а также перестроил под торговые помещения свой дом на Большой Лубянке, не сгоревший в пожар 1812 года. Среди купцов, снимавших у Голицына и его наследников помещения под свою торговлю, были такие, кто оставил по себе память в московских летописях. В 1813 году здесь открывается просуществовавшая много десятилетий «Санкт-Петербургская кондитерская». В 1814 году профессор Московского университета химик Ф.
Первоначальный облик станции «Лубянка» Перронные залы представляли собой правильные цилиндрические своды, по всей длине которых «бежали» кольца белого мрамора, обрамленные черным и серым. Такое оформление не маскировало тоннель, а, напротив, подчеркивало его, напоминая пассажирам о том, что они находятся не во дворце и не в театре, а в метро. Архитектура прямо следовала из функции и конструкции пространства. Ладовский — единственный из всех архитекторов, работавших на первой очереди, позволил себе создать станцию в духе авангарда. Станция метро «Лубянка». Перонный зал в 1970-е годы станцию реконструировали: построили центральный зал и переход на «Кузнецкий Мост». Проект выполнила замечательный архитектор Нина Алешина, всю жизнь проработавшая на метро и создавшая такие замечательные станции, как все тот же «Кузнецкий Мост» или «Чертановская». В своем интервью она признавалась, что, при всем уважении к Ладовскому, его отделку пришлось полностью снять — беломраморные «кольца» не совпадали с расположением новых проемов, а последнее было жестко задано технологическими причинами. Вестибюль станции метро «Лубянка» Исторические фотографии позволяют нам представить, как выглядела и где проходила Китайгородская стена. Давайте взглянем на снимок Владимирской башни из альбома, составленного предпринимателем Николаем Найденовым в 1884 году.
Спустя год органы госбезопасности переехали в бывший доходный дом страхового общества «Россия», находящийся непосредственно на Лубянской площади. А саму площадь в 1927 году, через год после смерти Феликса Дзержинского, назвали его именем. Большая часть Китайгородской стены и значительная часть ее башен были снесены, фонтан Ивана Витали перенесли в Александрийский дворец в Нескучном саду. Также подверглись разрушению большинство храмов рядом с бастионами, были утрачены несколько ворот. Фундаменты этих сооружений можно до сих пор найти как на самой площади, так и вокруг, отметила Самовер. Вместе с тем Лубянка и ее окрестности обрели свой современный вид. В 1935 году здесь открыли одну из первых станций столичного метро. После войны был построен Центральный детский магазин, реконструированный несколько лет назад. В 1958 году на месте фонтана Ивана Витали поставили памятник Дзержинскому. В 1990 году на фоне общественных перемен в СССР площади вернули ее историческое название. В том же году обществом «Мемориал» в музейном парке перед Политехническим музеем был установлен Соловецкий камень в память о жертвах Гулага. Кому на Лубянке установят памятник? Сейчас Лубянка — это сложившийся, стабильный район Москвы. На нем почти не осталось зданий, не представляющих исторической ценности. В некоторых из них, в частности в Политехническом музее, продолжается реконструкция. В феврале 2021 года несколько писателей и блогеров обратились с просьбой в мэрию Москвы вернуть на площадь памятник Феликсу Дзержинскому.
Метро «Лубянка»
Фотографии из репортажа РИА Новости 14.12.2023: Оглашение приговора обвиняемым в подготовке теракта в общественной приемной ФСБ на Лубянке | Больше фото в банке. В Москве перекрыты для машин и пешеходов улица Большая Лубянка и все переулки вокруг. У здания ФСБ работают следователи после стрельбы, которую открыл неизвестный. До середины XIX века улица Большая Лубянка была частью Сретенки, которая ее сейчас продолжает. Стрельба на Лубянке: хронология событий 19-12-2019.
Лубянка. Лубянская площадь
Фотографии из репортажа РИА Новости 14.12.2023: Оглашение приговора обвиняемым в подготовке теракта в общественной приемной ФСБ на Лубянке | Больше фото в банке. Согласно ей, зловещая слава Лубянки связана с гораздо более давними репрессиями. это станция Московского метрополитена Сокольнической линии, расположенная под Лубянской площадью. один из центральных районов Москвы, где находится здание штаб-квартиры ФСБ России. Открывший стрельбу на Лубянке действовал один, заявили "Интерфаксу" в Центре общественных связей (ЦОС) ФСБ. История Лубянки отражает очевидную идею: невозможно оставаться в стороне от важных событий, находясь в центре столицы.
Почему у Лубянской площади такое название?
Раздался взрыв. Сотрудники ВЧК, находившиеся в это время в здании бросались в кабинет, уже и не надеясь, что их командир жив. Влетев в кабинет, они недоуменно замерли. Комната была совершенно в разгромленном состоянии, стекла выбиты. А Дзержинского нигде не было. И тут приоткрылась дверца сейфа и из железного ящика как ни в чем не бывало вышел Феликс Эдмундович. Конечно, все были рады такому повороту событий, но за глаза стали называть Дзержинского «Железный Феликс». А уж потом, когда прозвище прижилось, под него подвели идеологическую базу несгибаемого борца со стальными нервами, горячим сердцем, холодной головой и чистыми руками. Кстати, этот сейф и сегодня стоит в кабинете на прежнем месте, только выкрашен в невзрачный казенный цвет.
Сейчас в этом здании размещаются хозяйственные подразделения, входящие в Департамент тыла российского МВД. Но говорят, что в длинных коридорах, темных закоулках и переходах будто бы живет призрак Дзержинского. По крайней мере, такое ощущение возникает, когда, поднявшись по парадной лестнице на второй этаж, неожиданно сталкиваешься с ним. Трехметровая статуя «под алюминий» в узнаваемой длинной шинели внимательно смотрит на всех входящих: нет ли среди них врагов революции? Факт 30 марта 1918 года газеты сообщали: «Сегодня Всероссийская Чрезвычайная комиссия по борьбе с контрреволюцией, саботажем и спекуляцией переехала в новое помещение на Лубянку, где раньше помещалось страховое общество «Якорь». С тех пор «Лубянка» — не просто название московской площади. Под свое ведомство Дзержинский отвел на Лубянке грандиозные дома страховых обществ с обширнейшими подвалами и погребами — «Якорь», «Саламандра», «Россия».
Так появились здесь дворы князей Волконских, Голицыных, Урусовых и другой знати. Голицыну, который не чуждался новых экономических тенденций. Он открыл в Москве пассаж «Галереи с магазинами М. Голицына» между Неглинной и Петровкой за Малым театром на территории нынешнего ЦУМа , а также перестроил под торговые помещения свой дом на Большой Лубянке, не сгоревший в пожар 1812 года. Среди купцов, снимавших у Голицына и его наследников помещения под свою торговлю, были такие, кто оставил по себе память в московских летописях. В 1813 году здесь открывается просуществовавшая много десятилетий «Санкт-Петербургская кондитерская». В 1814 году профессор Московского университета химик Ф. Рейс открыл аптеку и начал торговать минеральными водами, позже в компании с коллегой — профессором медицины Х. Лодером он открыл на Остоженке известное «Лечебное заведение искусственных минеральных вод». С именем Лодера предание связывает появление в русском языке слова «лодырь» — так народ прозвал прогуливавшихся по саду после приема воды вполне здоровых на вид господ. В 1850-е годы в доме Голицына на Большой Лубянке открылась торговля семенами и саженцами садовых и сельскохозяйственных растений Карла Мейера, имевшего собственные питомники и плантации за Семеновской заставой, хорошо известные не только в Москве. Улица, где находилась плантация, до 1974 года называлась Мейеровским проездом с 1974 года — проспект Буденного. Иметь торговлю на Большой Лубянке считалось престижным, там открывали свои магазины самые преуспевающие фирмы. В начале XX века в голицынском доме появился новый кондитерский магазин «Товарищество Георг Ландрин». Историю возникновения этой фирмы известный московский булочник Дмитрий Иванович Филиппов рассказал В. Гиляровскому, а тот пересказал ее в книге «Москва и москвичи». Магазин Г. Ландрина на Большой Лубянке. Рекламная фотография 1912 г. Вот эта история. На кондитерскую Григория Ефимовича Елисеева — владельца известного всей Москве роскошного магазина на Тверской — работал кустарь по имени Федя. Он производил леденцы, в чем был большой мастер: в отличие от одноцветных леденцов других кустарей, он делал двухцветные: одна половинка — беленькая, другая — красненькая. Кроме него, никто не умел такие делать. Леденцы тогда назывались монпасье и продавались завернутыми в бумажки, обвертывал их сам кустарь-производитель. Однажды этот Федя наделал целый лоток своего цветного монпасье и накрыл его брезентом, чтобы потом обернуть в обертки. Но в тот день то ли именины какие были, то ли еще что — одним словом, он загулял и забыл про конфеты. Утром вскакивает с похмелья, видит — лоток накрытый, завязанный, подхватил его и побежал, чтобы не опоздать. Елисеев развязал лоток и закричал на Федю: — Что ты принес мне?! Взглянул Федя на товар и вспомнил, что забыл обвернуть конфеты. Взял он лоток и понес домой, раздосадованный. Лоток тяжелый, присел Федя отдохнуть на тумбу возле женской гимназии. Бегут мимо гимназистки, заглянули в лоток. Федя сразу и не понял, занятый своими мыслями, что его спрашивают, а гимназистки торопятся: — Давай по две копейки. Гимназисток много, быстро раскупили весь лоток. На следующий день принес он свои конфеты в гимназию, а там его уже ждали. И опять он в два счета расторговался. Слово показалось заграничное, что и надо для торговли — ландрин да ландрин! А сам-то он — новгородский мужик и фамилию свою получил от речки Ландры, на которой его деревня стоит. К своей «заграничной» фамилии Федор с рекламными целями присоединил и «заграничное» имя — Георг. А конфеты под народным названием «ландрин» получили огромную популярность из-за дешевизны и потому, что в общем-то были вкусными. Производство разноцветных леденцов без обертки продолжалось и после революции, причем в гораздо более значительных количествах. В послевоенные годы их выпускали и развесными, и в круглых жестяных коробочках, такая расфасовки была особенно удобна для желающих бросить курить. На коробочках имелась этикетка с торговым названием продукта: «Монпасье леденцовое», но продавцы на витринных этикетках обычно писали более известное и привычное: «ландрин». Магазины в бывшем голицынском доме существовали до 1920-х годов, а сам дом простоял до 1970-х, поэтому его можно увидеть на фотографиях, да и в памяти многих москвичей сохранился его облик. Во втором и третьем этажах голицынского дома — над лавками — помещались недорогие гостиницы, меблированные комнаты, жилые квартиры, двор был застроен складскими помещениями. В 1830-е годах в этом доме, в крыле, обращенном на Кузнецкий Мост, находилась квартира и мастерская скульптора Ивана Петровича Витали, работа которого «Четыре реки» украшала водоразборный бассейн на Лубянской площади. К тому времени Витали был уже хорошо известен в художественных кругах, он участвовал в создании Триумфальных ворот у Тверской заставы, его скульптуры стояли на парадных воротах Воспитательного дома на Солянке, он имел много заказов на статуи и бюсты от государственных учреждений и частных лиц. В первой половине 1836 года у Витали, возвращаясь из Италии в Петербург через Москву, несколько месяцев прожил Карл Павлович Брюллов, и здесь в мае 1836 года произошла первая личная встреча Брюллова и Пушкина. Брюллов Портрет И. Витали, работающего над бюстом К. Пушкин был хорошо знаком с его старшим братом Александром, архитектором и талантливым художником-портретистом. Александр Брюллов в 1832—1833 годах сделал рисунок с натуры «Пушкин на обеде, устроенном известным петербургским издателем и книготорговцем А. Смирдиным», гравюра с которого была помещена на титуле изданного Смирдиным альманаха «Новоселье», в 1832 году сделал акварельный портрет Н. Пушкиной и несколько рисунков к «Домику в Коломне». Но еще прежде знакомства с А. Брюлловым Пушкин увидел работы его брата Карла. Известно, что в 1827 году поэт посетил выставку в Академии художеств, на которой демонстрировалась картина Карла Брюллова «Итальянское утро». Знаменитая картина художника «Последний день Помпеи» вызвала у Пушкина желание этот сюжет выразить средствами поэзии. В его бумагах сохранилась рукопись, которую пушкинисты считают незаконченным наброском, но думается, что это завершенное и отделанное произведение описательного жанра: Везувий зев открыл — дым хлынул клубом — пламя Широко развилось, как боевое знамя. Земля волнуется — с шатнувшихся колонн Кумиры падают! Народ, гонимый страхом, Толпами, стар и млад, под воспаленным прахом, Под каменным дождем бежит из града вон. В Москве художник встретил старых друзей и знакомых — соучеников по Академии художеств — И.
Первым таким ведомством стала московская контора Канцелярии тайных и розыскных дел. Канцелярия появилась в 1731 году по указу императрицы Анны Иоанновны и после возвращения царского двора и государственных ведомств в Санкт-Петербург в Москве осталась канцелярская контора филиал. Контора занимала участок по нынешнему адресу дома 3 на улице Мясницкой. Сейчас здесь располагается здание в псевдорусском стиле, построенное в 1895 году для размещения Московской духовной консистории. Здание на ул. В задачи ведомства входило ведение следствия по государственным преступлениям. К ним относились посягательство на императорские жизнь, здоровье или доброе имя, а также совершение бунта или государственной измены. Канцелярия Анны Иоанновны предоставляла собой постоянное учреждение, занимавшееся на профессиональной основе сыском государственных преступников. В ходе многочисленных процессов тысячи преступников были сосланы в Сибирь или казнены. Такая жестокость к началу правления Петра III уже казалась избыточной. В 1762 году он распорядился уничтожить тайную канцелярию, дабы «неповинных людей от напрасных арестов, а иногда и самых истязаний защитить».
Любопытные москвичи толпились под ее окном, а Салтыкова ругалась и плевала в них. Она прожила в заключении еще 33 года до своей смерти. Музей страха После революции 1917 года советский вариант царской тайной полиции — Чрезвычайная комиссия или ВЧК — переехал в здание на Лубянской площади. В те времена площадь была оживленным местом, центром нескольких оживленных улиц. В центре находился фонтан, у которого извозчики оставляли своих лошадей напиться, пока сами отдыхали в многочисленных местных кабаках. До национализации в здании ЧК размещалось страховое общество "Россия", которое специализировалось на сдаче в аренду квартир и торговых помещений. За все годы в этом здании также было приведено в исполнение множество казней. Система устрашения была отточена до болезненного совершенства: осужденного либо поднимали в медленном грузовом лифте под оглушительный рев моторов, либо провожали пешком по бесконечным мрачным коридорам. После трех дней постоянных допросов любой потерял бы ориентацию в пространстве в комнатах без окон. Некоторые камеры в бывшей тюрьме сейчас являются частью музея. Был короткий период, когда любой мог получить доступ к экспозиции, но в наши дни она открыта только для обладателей специальных разрешений. Сюда приходили родственники задержанных, чтобы принести еду и письма своим близким.
Московская Лубянка 200 лет спустя
Лубянка — топоним, происходящий от слова «луб» — широко используемого в прошлом материала (гибкой коры, из которой делали лыко, кровлю, мочало и др.). Гуляем по району Лубянка, узнаем, откуда пошло такое название – Лубянка, как этот район Москвы стал местом, где. ЛУБЯНКА найдено 24 значения слова лубянка ж. разг. Изделие из луба (2) (короб, корзина, сундук и т.п.).
Разработчики проекта
- Толковый словарь
- О компании
- Новости по тегу: Лубянка
- Лубянка. Лубянская площадь
Стрельба на Лубянке – что это было?
Приходите 3 -го февраля в Бункер на Лубянке послушать как Игорь Малышев читает свои рассказы. За событиями на Лубянке можно было наблюдать практически в прямом эфире. Происшествия - 19 декабря 2019 - Новости Санкт-Петербурга - улицы Большая и Малая Лубянка, Лубянский проезд в Москве Отсутствует пример употребления (см. рекомендации).
Лубянка. Лубянская площадь
В 18 веке дворянка Дарья Салтыкова, одна из самых известных серийных убийц в мировой истории, обосновалась на Лубянке. Лубянка — топоним, происходящий от слова «луб» — широко используемого в прошлом материала (гибкой коры, из которой делали лыко, кровлю, мочало и др.). У Похилевича упоминается, что когда-то Лубянка была значимым еврейским местечком, от которого сохранились следы большого еврейского кладбища. – После вчерашней стрельбы на Лубянке силовым структурам, очевидно, предстоит увлекательный раунд всеобщей свалки и свары всех со всеми. Здание органов госбезопасности Лубянка: какие отели есть поблизости? Лубя́нка — топоним, происходящий от слова «луб» — широко используемого в прошлом материала (гибкой коры, из которой делали лыко, кровлю, мочало и др.).