Впервые космическая компания совершила посадку первой ступени Falcon 9 в декабре 2015 года. — ступень B1019 приземлилась на мысе Канаверал. Ступень B1062 SpaceX выполнила рекордные 20 успешных посадок, последний полёт состоялся в середине текущего месяца. Telegram-канал опубликовал «» кадры с ракетным ударом российской армии по эшелону Вооруженных сил Украины (ВСУ). Глава Министерства обороны России Сергей Шойгу анонсировал запуск ещё трёх ракет-носителей «Ангара» на космодроме Плесецк в 2024 году.
"Поехали" вместе: как это было. Хроника дня 12 апреля 1961 года в событиях и лицах
Укажите предложение, в котором НЕ с наречием пишется слитно. Балтер Б. Свирский А. Сластников Н. Чесноков И. Укажите предложение, в котором оба слова пишутся с НЕ раздельно. Антокольский П.
Тютчев Ф. Быков В.
На его территории есть водоем, множество деревьев и прогулочных троп. Лес Санкт-Петербурга предлагает туристам обустроенные прогулочные тропинки. Ходить по ним смогут даже семьи с детьми, поскольку никаких препятствий перед ними возникать не будет. Прогулка по лесу доставит удовольствие всем членам семьи хотя бы потому, что здесь свежий воздух. В лесу растут клен, береза и калина. Также можно выйти к водоему — реке Каменке. Ржевский лесопарк Поход в лес будет интересным, но слегка экстремальным.
Оборудованных прогулочных тропинок на территории нет. Если зайти вглубь, то туристов будет очень мало. Ржевский лесопарк довольно популярен у проживающих в Красногвардейском районе города. Они часто приезжают в зону отдыха, чтобы собрать ягоды и грибы. Однако у Ржевского лесопарка есть минус. На территории нет никаких достопримечательностей. Единственное, чем здесь можно развлечься — погулять по нетронутым человеком лесным тропам. Лес Санкт-Петербурга. Фото: сделано в Шедевруме Сосновка Парк — место, куда пойти в поход могут даже петербуржцы с детьми.
Платов Л. Дубровский Э. Бунин И. Нет, она выбирает такое, с чем радостнее, легче жить. Шаламов В. Сметанин А.
Лавренев Б. Не вглубь, а как бы вдоль.
Ржевский лесопарк довольно популярен у проживающих в Красногвардейском районе города.
Они часто приезжают в зону отдыха, чтобы собрать ягоды и грибы. Однако у Ржевского лесопарка есть минус. На территории нет никаких достопримечательностей.
Единственное, чем здесь можно развлечься — погулять по нетронутым человеком лесным тропам. Лес Санкт-Петербурга. Фото: сделано в Шедевруме Сосновка Парк — место, куда пойти в поход могут даже петербуржцы с детьми.
Территория Сосновки облагорожена для посетителей. Здесь много деревьев и растений. Однако неподалеку есть магазины, в которых можно добыть еду и продолжить прогулку.
Сосновку выбирают не только для туристического похода в лес. Многие петербуржцы приходят сюда на пикник. На территории есть несколько ярких достопримечательностей.
Самая интересная из них — столбы, подаренные Южной Кореей Северной столице на 300-летие. Гряда Вярямянселькя Этот лес находится в Ленобласти. Представляет собой крупный заказник, который готов принять путешественников даже с детьми.
Эрго 2. Нулевой мир (СИ) [Алексей Губарев] (fb2) читать онлайн
За день до запуска ракеты, 5 сентября, пресс-секретарь Пентагона Патрик Райдер заявил, что Россия была заранее предупреждена об учебном пуске межконтинентальной баллистической ракеты , не оснащенной боевым зарядом. Генерал подчеркнул, что целью испытательных пусков была демонстрация боеготовности ядерных сил США.
Или так резали? В фильме мне лично не понравилось то, что там много говорят про каких-то Евреев, и, как в анекдоте - и Попов Еврей... КПЕ - объединение сталинистов. Скорее всего, столкнувшись с "Курском", американская субмарина подала сигнал бедствия, а вторая торпедировала "Курск", причём в отсеке была неисправная торпеда, что и вызвало такой пожар и взрыв.
Но ни попытки освоить строительство балкерных судов, ни стройка тяжелых плавкранов не увенчались успехом — из-за отсутствия финансирования эти проекты были остановлены.
В 2021 году возникла идея совместить «компактное судостроение» и «девелоперские проекты» — этот формат озвучил министр промышленности и торговли Денис Мантуров. Земли завода, выходящие на канал, собирались отдать под строительство: часть — на нужды города, часть — частным застройщикам. Но СВО изменила планы, и сейчас у оставшихся сотрудников завода дел хватает. Серго Орджоникидзе» Возможно, после трагедии на заводе что-то изменится. А пока силы МЧС продолжают устранять последствия прилетов и проводить аварийно-спасательные работы. Территория завода ограждена, на подъездах дежурят машины ДПС, проезжающие мимо севастопольцы пытаются разглядеть — как там, на заводе? Мы с женой и собакой подскочили в три утра от взрывов.
В окна видели вспышки в небе, думаю, это от работы ПВО. А недавно сосед звонил, так в огороде нашел осколок железный. Думал, от прошлой войны остался, но сильно новенький. От этих ракет, что ночью летели, наверное. Севастополь от туристов не стонет В Telegram-канале «Подслушано, Севастополь» жители Северной стороны фотографируют осколки ракет, которыми «удобрили» ночью их грядки.
И в голове секретаря уже рождаются "комсомольские меры обеспечения". Или он тоже думает, как и я, об этом круговороте, и ему видится в нем -- простом и обычном на первый взгляд -- глубокий смысл?
Каждодневная учеба, тренировки, боевое дежурство... Все это вызвано суровой и жестокой необходимостью. Потому что газеты приносят неспокойные, тревожные вести: западные державы противятся мирным советским предложениям о разоружении. Усиливаются военные приготовления в Западной Германии. Бундесвер получает базы в Голландии и Дании, Зловещие атомные грибы встают над Атлантикой. Весь месяц будут продолжаться учения войск НАТО. Дивизии занимают исходные положения, военные корабли выходят из портов, самолеты с атомными бомбами выруливают на стартовые дорожки...
И мы идем на позицию, к ракетам, которые сейчас должны молчать, но быть готовыми, как говорит Молозов, сказать, если понадобится, свое веское слово. Здесь у старшины Филипчука хранятся на стеллажах всевозможные банки, канистры, в углах громоздятся кучи ветоши и пакли. Вдоль стены на досках -- обломки ракеты: рваные погнутые листы дюралюминиевого корпуса, узлы и блоки. Они-то и интересовали меня. Все это привезено с полигона после стрельб и предназначалось для оборудования учебного класса. Только по указанию подполковника мне разрешалось пользоваться всем этим для работы над прибором. Я перебирал ворох лома, откусывал кусачками детали.
Рядом на доске уже лежала кучка сопротивлений --зеленых стекловидных цилиндриков и плоских, как карамельки, емкостей. Собрав детали и распихав их по карманам, я заспешил на позицию: как там тренировка операторов? Кроме того, Скиба должен проверить работу одного из участков схемы прибора, который паяли с ним накануне приезда Наташки. День занимался робкий: солнце пряталось за мглистой полоской на горизонте; земля, промерзшая и еще не нагретая, дышала морозцем. Утопал, растворялся в белесой дымке лес. И пусть в общем-то это не очень яркий день, он еще не брызжет всем соцветием веселых волнующих красок весны, но для меня он -- радостный и счастливый, потому что рядом со мной Наташка, моя жена. В жизни будто все встало на свое место -- смело шагай к заветной цели!..
В кабине горел единственный плафон под потолком. В полумраке операторы, сидя на железных с пружинными спинками стульях, приникли к голубоватым мерцающим экранам. Над ними склонилась голова плечистого сержанта Коняева. После холодного наружного воздуха дохнуло теплом разогретой аппаратуры: ею плотно заставлена кабина по бокам. В шкафах, словно соты в улье, блоки тускло отсвечивали черными муаровыми панелями. Тонко, чуть слышно жужжали вентиляторы. Пахло сладковатым ароматом спирта, краски, ацетона, горячей резины.
Разогнув спину, сержант Коняев доложил о тренировке. В полутемноте на груди его блеснули значки. У противоположного выхода из кабины возле осциллографа сидел на корточках Скиба. На его спине пузырем вздулась гимнастерка. В простенке, прислоненный к шкафу, сиротливо стоял ажурный каркас будущего прибора. На нем видны два точных вольтметра, вделанные заподлицо с дюралюминиевой плоскостью. Мимо операторов я направился к Скибе, однако почувствовал -- Коняев следует за мной.
Коняев оправил гимнастерку, с сумрачным видом сказал: -- Решать с ним надо, товарищ лейтенант. С другими операторами сопровождение цели отрабатываем, а у него, -- Коняев махнул рукой, -- еще со штурвалом не получается... Вы же сами видели! И не пойму, чудной какой-то: сядет за индикатор, весь загорится, а штурвал рвет, дергает, да и только! По-всякому пробовал. Отличное отделение, а двойки ни за понюх табаку будем хватать... Видимо, надо все же принимать решение о переводе Демушкина к стартовикам.
Но меня сейчас занимал прибор. Проверка схемы, вероятно, не дала результатов, иначе бы Скиба не выдержал, доложил. Будто три дня не кормлен. Сала ему... Скиба вообще отличался невозмутимым спокойствием, непосредственностью. Но сейчас его благодушное настроение взорвало меня. Как-то еще с месяц назад к нам нагрянула очередная комиссия.
Работу операторов проверял невысокий лысый майор. На всяких проверяющих пришлось насмотреться -- и на добрых, и на крутых. Комиссии часто навещают нас. А этот был с непроницаемым, бесстрастным, как у евнуха, лицом, на котором выделялись черные кавказские усики, тонкие стиснутые губы. За все время майор не произнес ни звука, поглядывал на бесшумно светившиеся экраны, на беспокойно мельтешащие, точно от мороза, стрелки приборов и что-то заносил в блокнот. И только в конце проверки майор разжал губы, кивнул на значки Скибы: -- Что же это вы -- классный оператор, а цель сопровождаете с большими ошибками? Скиба поднялся со стула -- плечистый, широкогрудый, закрыв собой невысокого майора, -- и спокойно, с украинским акцентом возразил: -- Никак нет, товарищ майор, добре сопровождал!
Как всегда сопровождал. Майора, видно, покоробила такая смелость и невозмутимость солдата, губы нетерпеливо передернулись: -- Про черное говорите -- белое, товарищ рядовой, а я смотрю на контрольный прибор. Он сделал движение, собираясь уходить, но Скиба по-прежнему спокойно, не меняя тона, ответил: -- Этот прибор неточный, грубый. А сопровождал я хорошо, товарищ майор, -- видел по экрану -- так, как на боевых стрельбах. Тогда "отлично" получили. В душе у меня против майора поднимался протест. Действительно, оценка по прибору грубая -- не может же он не знать азбучной истины!
Если лучший оператор оценивается так, то как же с другими? Я старался говорить спокойнее, чтобы смягчить гнев члена комиссии. Но, видно, было уже поздно. Вокруг нас, предчувствуя неладное, собралась группа солдат и офицеров. Явился Молозов. От своего места у экрана кругового обзора, озабоченно хмурясь, спешно подошел подполковник Андронов. Я еще надеялся, что майор найдет в себе силы спокойно разобраться во всем, но он после моих слов вспылил, ноздри тонкого хрящеватого носа побелели, верхняя губа с усиками задергалась.
И не вмешивайтесь, когда вас не спрашивают. Воспитаны плохо... Дело принимало серьезный оборот. Подполковник Андронов взглянул на меня укоризненно -- мол, все из-за вас -- и встал между мной и майором. Не любивший вообще никаких конфликтов и осложнений, особенно с начальством и комиссиями, он принялся деликатно улаживать случившееся. Майор наотрез отказался снова проверить работу операторов. Андронов и замполит вышли вместе с ним из кабины.
Возле шкафов растерявшегося оператора, красного, будто выспевший помидор, негромко поучал Селезнев: -- Чудак человек, на рожон полез! С членом комиссии спорить -- пышек не жди: синяки и шишки -- твои! Я был удручен и расстроен случившимся. Что-то теперь меня ждало? Мучила совесть: снизит оценку операторам, -- значит, пострадает весь дивизион. Вот уж верно: иди доказывай, что не верблюд... Спустя некоторое время вернулся Молозов.
Молите бога и комдива: майор согласился не учитывать работу операторов, а то бы сами себя высекли. Так предложи свою, объективную! Отметать чужое проще простого. Галушки есть труднее! От души у меня отлегло. В чем же дело? Ловлю вас на слове, имейте в виду!
Он ушел, не доведя до конца своего решения -- выругать меня, а я остался в раздумье. А если, в самом деле, подумать и сделать более точный прибор, который бы сразу показывал пересчитанную величину ошибки? До конца дня я уже неотступно думал об этом, советовался с Юркой Пономаревым, с другими техниками, просил их тоже пошевелить мозгами. Юрка потер лоб кулаком, в котором была зажата отвертка, повел голубыми, младенчески чистыми глазами вокруг -- в кабине у него был настоящий ералаш: часть блоков была вытащена из ниш, дверцы шкафов распахнуты настежь -- и вздохнул: -- Молодец ты, Костя! Есть у тебя время и на изобретательство. А тут от них, как от тюрьмы, -- никуда! Но он явно лукавил.
В его словах было столько же правды, сколько в угрозах стариков любимому внуку: "Ах ты, варнак! Ужо я тебя! Вечером я уже делал первые наброски схемы. Мне казалось, что это будет всего-навсего простейший прибор с одним-двумя вольтметрами. Но чем больше я думал над ним, тем больше возникало новых и новых идей, расширялся и усложнялся круг задач, которые прибор должен был решать. Он превращался в сложный аппарат контроля со многими функциями. Когда состоялось обсуждение проекта, подполковник Андронов похвалил: "Давайте делайте, Перваков, для учебных тренировок такой прибор нужен как воздух.
Так и назовем его: прибор объективного контроля". Замполит в тот вечер хитро щурился и чаще обычного водил рукой по коротким волосам. С самого начала помогать мне взялся Скиба. Солдат оказался на редкость дельным, горячим помощником. У него рождалась уйма всяких предложений. Даже в перерывах между занятиями он вдруг подходил и выпаливал: "Не сделать ли нам, товарищ лейтенант, ось так? Сделанный из дюралюминия, покрытый золотистой пленкой лака, он не уступал по качеству заводскому.
Я смешался: -- Постойте -- откуда? Дюраль у старшины в кладовке взял. Уговорили всем отделением. Да, так было. А теперь вот первая схема -- и неудача! Признаться, я уже жалел в душе, что связался с проклятым прибором! Дело оказалось не таким простым, как представлялось вначале: в моем образовании вдруг открылось немало пробелов, а в теоретической радиотехнике и импульсной технике я, выходит, просто невежда.
Убеждался, что у меня недоставало главного -- умения конструировать, рассчитывать радиосхемы. Вечерами сидел теперь, штудируя учебники, брошюры, ложился спать, когда голова гудела, а перед глазами из желтой мглы выплывали обрывки схем, формулы, цифры... Молозов чуть ли не каждый день заглядывал в кабину, справлялся, как идут дела. Лучше бы занимался своими тремя проблемами. Не понимает и Наташка... Прошлой ночью перерыл кипу книжек, отыскивая расчет очередной схемы, над которой бесцельно бился уже два дня. Поиски мои оказались безуспешными.
От досады и напряжения постукивало в висках, в слипавшиеся глаза словно кто-то насыпал мелкого песку. Наташка проснулась, заговорила о чем-то. Признался ей в своих горестях и сомнениях. Мне казалось, она поднимется, подойдет ко мне или, на худой конец, скажет что-нибудь утешительное, но она промолчала и, повернувшись на другой бок, к стенке, уснула... Я любил свою технику, но в эту минуту, скорее, ненавидел ее, ненавидел люто, зло. Уж если не получилась первая, кажется, простая схема, то что же дальше? Отказаться от несбыточной затеи?
Пойти объявить Молозову, Андронову? Опустившись на жесткий винтовой стул, безучастно смотрел на маленькую пластмассовую панельку с тесно напаянными на ней деталями. Язык мой -- враг мой! Сболтнул тогда, а сейчас расхлебывай! И Скибу ни за что оборвал... Вот уж действительно угловатый ты, Перваков! Выругал себя и вдруг ощутил, как в пальцах что-то хрустнуло.
Разжал ладонь: обломки от цилиндрика сопротивления поблескивали на ней белыми сколами фарфора. Смотрел на свою большую и неуклюжую ладонь с узловатыми пальцами, с трещинками и ожогами от паяльника. Эх, сила есть, Перваков, но не там она!.. В динамике низкий бас дежурного объявил о перерыве занятий. Заскрипели пружинами стулья операторов. Однако на этот раз солдаты не бросились в курилку, а столпились в проходе кабины. Скиба после моего окрика стоял, виновато опустив голову.
Возможно, он догадался, что со мной происходит, и понял: подоспел самый подходящий момент повести против меня наступление, отплатить за обиду. Во всяком случае, обернувшись в мою сторону, он сказал: -- И чего расстраиваться, товарищ лейтенант? Оно и в игольное ушко не сразу жинка попадает, а тут техника, радиолокация! Не то что, к примеру, трактор... И там бывает: разберешь его, соберешь, а он и байдуже -- только чихает. Так разбираешь и собираешь, случается, до самого биса!.. Говорил он тихо, будто рассуждал сам с собой.
Но слова его не воспринимались сознанием: я думал о своем. Да вот хотя бы о том, как у вас на Украине уток бывает як гною! Не рассказывал разве? Собрались мы как-то, охотники из нашего депо: махнем на уток? Украина же по соседству! Спрашиваем ваших мужиков: "Где утки? Приехали к этим самым ставкам.
А там и воды-то нет: высохла! Вернулись -- и к тем мужикам. От злости зуб на зуб не попадал. Так несолоно хлебавши и вернулись! Не суд бы -- поколотили их. Солдаты рассмеялись. Так бывало частенько между этими двумя операторами, когда вдруг сама собой возникала словесная перепалка, хотя они дружили: даже кровати в казарме у них стояли рядом.
Во время спора Скиба обычно сохранял полнейшее спокойствие, только улыбка играла на его упругом полном лице. Выведенный же из себя невозмутимостью товарища, бойкий, разбитной Селезнев распалялся и, нахохлившись будто воробей перед дракой, сыпал ехидными словцами. Вот и теперь он уже входил в раж. Заложив руки за спину, чуть покачиваясь на ногах, катал на сухом лице желваки, зеленоватые глаза сузились. Пришли в баню рыбак и охотник, разделись и моются. Вот тут-то и вопрос: как их голяком различить? Кто охотник, а кто рыбак!
Солдаты с недоуменным ожиданием переглядывались. Скиба простодушно сказал: -- А бис их разберет! Этого, видно, и ждал Селезнев, нетерпеливо переступил с ноги на ногу: -- У рыбака, известно, левая рука повыше локтя в синяках, -- Селезнев ребром кисти энергично рубил по бицепсу, -- оттого что все время показывает, какую рыбу поймал, а охотник -- тот языком себе спину мочалит! Под смех операторов сержант Коняев покосился в мою сторону: -- Кочеты вы оба! Пошли из кабины -- перерыв. Солдаты, пригибаясь в дверях, выходили, все еще шумно переговариваясь. И разом подумалось: "Как же смотреть им в глаза, если...
Испугался трудностей? А разве повернется язык сказать об этом Наташке? Значит, продолжать работу, пусть сейчас вслепую, используя только этот мучительный и долгий метод подбора, как ты называешь его -- метод "крота". Но придет и на твою улицу праздник. Вот станешь инженером, человеком с технической косточкой. И ничего, что потом потешишься над своим несовершенным творением! Но зато оно будет первым, а это уже не мало".
Скиба по-прежнему молча стоял возле осциллографа. Первая победа. Она смотрит из-за книги, большие глаза уставились удивленно, непонимающе; тяжелые ресницы взмахивают, точно крылышки бабочки, редко, мягко. Мне виден красивый чистый изгиб повернутой шеи, округлый нестрогий подбородок, подобранные под себя ноги... Она легкая, как лебяжий пух! Не даю ей закончить слова, подхватываю на руки, кружусь по комнате в вальсе. Восторг и радость придают мне необычную буйную силу: Наташка и в самом деле кажется невесомой.
Первая схема заработала, импульс есть. Понимаешь, есть! Испуганно обхватив меня за шею, она вся напряженно сжимается, мотает головой, отстраняясь от моих поцелуев, смеется. Смотрит с укором, строго, выгнув дужки бровей. Но и она возбуждена: щеки порозовели, ноздри тонкого носа подрагивают, губы приоткрыты, блестят фарфоровой глазурью зубы. Опускаю ее на кровать, пододвинув табуретку, сажусь рядом так, что наши колени соприкасаются. Наташка поправляет платье, взбивает пальцами завитки волос, спрашивает: -- Ну и что, этот твой прибор уже готов?
Пока еще первая схема, а их там с десяток. Она с любопытством смотрит на меня: -- И у тебя на это хватает... Вместо ответа -- смеюсь. Давай лучше говорить о другом. Знаешь, мне все представляется, будто я во сне и никак не проснусь! В счастливом летаргическом сне. А то вдруг забудусь, и кажется: ты не считанные дни здесь, а уже целую вечность.
Понимаешь, вечность? Решительно завладеваю ее руками, но она останавливает на мне свой взгляд и будто сразу воздвигает между нами незримый барьер. В больших глазах Наташки появляется укор. Знакомое чувство робости, скованности в мгновение рождается во мне, и я, обезоруженный, не выполняю своего намерения. Правда, руки ее, упругие, шелковистые, по-прежнему крепко держу. Наташка снисходительная, гордая, неприступная... Но в следующую секунду притягиваю ее к груди, и скорее, чтобы ободрить себя, сломить наконец эту ненужную, постылую скованность, с напускной суровостью, горячо дышу ей прямо в лицо: -- Хватит!
Все равно ведь ты моя. И снова мои губы впиваются в ее губы... В коридоре простучали сапоги. Кто бы это мог быть?! Климцовы тоже дома... А когда после стука в двери вырос сержант Коняев, меня поразили его бледность и растерянность. Сердце невольно екнуло.
Откуда-то хлынувший мороз растекся в груди, пополз к ногам, налил их чугунной тяжестью. Там сейчас все. Наташка недоуменно переводила взгляд с Коняева на меня. Твой солдат? Я сейчас... Дорогой на позицию Коняев, поспевая за мной, бубнил сбоку: -- Дежурный расчет начал дополнительную проверку станции, а Демушкин --запасной оператор... Ну и, говорят, сунул руку в блок.
Наверное, попал на "высокое" или конденсатор разрядил через себя, голова... Весь синий. Неужели Демушкин убит?! В это было трудно поверить. А если угодил на "высокое" электронно-лучевой трубки? Ведь несколько тысяч вольт!.. Демушкин, Демушкин...
Днем, когда у меня заработала первая схема прибора, обрадованный, я направился к выходу -- покурить и поделиться новостью с техниками. Но вдруг Демушкин преградил мне дорогу. Волнуясь, прерывисто заговорил: "Товарищ лейтенант, не переводите меня к стартовикам, оставьте... Честное слово даю, все будет... Научусь работать". Он весь напрягся, вытянулся, серые глаза лихорадочно горели, а впалые щеки подергивались. Затевать с ним неприятный разговор, портить настроение мне не хотелось, и я ответил: -- Ведь до этого еще не дошло, Демушкин!
И потом говорил: вам же будет лучше. Глаза его потухли, он покорно отступил, освободив дорогу. Странный все-таки солдат! С первых дней службы за ним укрепилась слава "безнадежного".
«Украина.ру» опубликовала кадры ракетного удара ВС России по эшелону ВСУ
Три области из всей нашей деятельности занимали особое внимание Молозова, он считал их самыми нужными, главными: поддержание боевой готовности, строительство и политические занятия. Первая была особенно любимой: всякий разговор замполита на собрании или в простой беседе неизменно начинался с нее или сводился к ней. Когда он выходил к переносной фанерной трибуне, которую во время собраний обычно ставили на край стола, офицеры начинали перешептываться: "Ну, держись, сейчас оседлает своих коньков! Началось все с полигона, с прошлого лета, когда получали технику и тут же опробовали ее, выполняли первую боевую стрельбу. Знойное и горячее стояло лето. Над тесовыми казармами, в которых мы временно жили, над всем полигоном и выжженной, ровной, как стол, степью висел горячий, спекшийся воздух. Офицеры, операторы изнывали от жары. У меня под гимнастеркой текли ручьи, все прилипало к телу, пот заливал глаза, в закрытой кабине нечем было дышать.
Он говорил будто шутливо, но, когда закуривал папиросу, я заметил, что руки его дрожали. А я и сам, хотя все дни немало тренировался и кабину покидал только на ночь, чтобы переспать, испытывал трепетное беспокойство. Первый раз мне предстояло пускать настоящие ракеты, нажимать кнопку не впустую... Ракета с грохотом ушла в белесое поднебесье. Потом нам сообщили --попадание отличное. Молозов прямо в кабине растроганно обнял меня: -- Ну, спасибо! Молодец, молодец!
Раза два он наведывался в мою группу во время политических занятий. Садился так, что мне из-за стола виден был его стриженый затылок. И ни звука. Изредка что-то помечает авторучкой в записной книжке. Молчальников среди операторов не было. Я старался вопросы ставить перед ними шире, не строго по учебнику. Возможно, поэтому нередко на занятиях загорались споры, диспуты.
Так случилось и в присутствии Молозова. Я поднял тогда одного из молодых операторов. Солдат что-то лепетал о роли техники в будущем, переводил глаза с одного товарища на другого. Мои наводящие вопросы не помогали. В это время и подал голос оператор Скиба: -- Разрешите, товарищ лейтенант? Поднявшись, он повернул свое простодушное лицо к солдату: -- Эх ты, немогузнайкин! Приедешь на свою Орловщину -- небось похвастаешь: "Ракетчиком был".
Скажут: "Ого! На технике будет все держаться. Машины, автоматы будут. Не видишь, как у нас делается? Человеку останется кнопки нажимать. Выходит, по его, все сведется к кнопкам и машинам? А человека нет?
Физика, как говорится, есть, а лирики нет. Так, что ли? Старая волынка... Гляди, сам, Селезнев, начнешь писать стихи: вдруг откроется талант. Времени-то будет много -- удовлетворяй свои духовные потребности! Когда-нибудь увидим: Василий Селезнев -- "Как я был ракетчиком". Солдаты оживились, заулыбались, а я с опаской поглядывал на Молозова, -- сощурив глаза, он смотрел на спорщиков -- и думал: влетит мне за это.
Но, к удивлению моему, Молозов в перерыве сердечно сказал: -- Ишь ты: "Ракетчик, а не знаешь! Это мерка, колодка. И непринужденные споры -- хорошо. А вот свернули зря, -- замполит вопросительно поднял на меня брови. В спорах выявляется истина. Хоть не оригинальное утверждение, зато верное. Так, Константин Иванович?
После второго посещения он на очередном инструктивном семинаре групповодов поставил меня в пример и с тех пор всячески выказывал мне свое расположение, И теперешний его приход, конечно, не случаен: ко всем, кого уважал, Молозов проявлял это отношение прямо и открыто. Повернувшись к Наташе, он провел рукой по волосам, хмурое выражение сбежало с лица. Народ -- лучше самого благородного металла, со сложной техникой имеет дело. Рабочий день -- строго семичасовой. Тут не все с нами могут потягаться! Супруг же ваш, Константин Иванович, один из уважаемых офицеров. Очень важный и нужный для учебных целей прибор объективного контроля делает.
А вас милости просим участвовать в самодеятельности. Пока своими концертами обходимся: дорога треклятая мешает развернуться... Наташка робко покосилась на меня: -- Никогда не занималась этим... Таланта, наверное, нет. Как вы, Константин Иванович, смотрите? А то ведь мужья иногда поперек дороги встают. Молозов оглядел комнату цепким, острым взглядом.
Сырости нет? Когда думаете за мебелью ехать? Он, оказывается, помнил наш недавний разговор. А ковер? Надо подумать. Он ушел, пожелав Наташе уже в дверях: -- Обживайтесь, осваивайтесь. Я непроизвольно взглянул на свои руки.
Нет, они были сейчас чистыми, хотя и в ссадинах, ожогах от паяльника. Обнял ее: -- Чудачка, он только с позиции. Наверное, вместе с солдатами работал у пусковой установки. Ты бы посмотрела, какие они были у меня три дня назад, когда разбирали аппаратуру, делали регламенты! Она промолчала. В этот день я так и не ходил на позицию: еще накануне подполковник Андронов разрешил мне заниматься устройством домашних дел. К вечеру Наташка окончательно отошла, попросила показать ей городок.
Когда мы вышли из домика, солнце закатывалось -- холодное, желтое, словно отштампованное из бронзы, оно остановилось, напоровшись на верхушки темных высоких елей. Гарнизон наш, зажатый тайгой, походил скорее на строительную площадку: штабеля досок, кучи шифера, разбросанные мотки колючей проволоки, земля, развороченная гусеницами тягачей и колесами машин. Свежий морозец успел прихватить хрустящей корочкой грязь, светлые льдистые лучики побежали по мутной воде, заполнявшей глубокие колеи.
Концептуально противоборство Ирана и Израиля основано на отрицании Тегераном права своего противника на существование. Точка зрения, кстати, совпадающая с мнением некоторых иудейских ортодоксов, считающих Израиль сионистским образованием, создание которого противоречит воле Бога в отношении еврейского народа. Практически оно развивается по своей сложной траектории, в которой сторонам пока получается избежать масштабного военного столкновения. Насколько долго так будет продолжаться — сказать трудно, но очевидно, что стороны не видят всеобщую военную катастрофу в качестве приемлемого для себя сценария. Возможно, поэтому периодические обострения на израильском «фронте» видятся в самом Иране иначе, чем в России, Европе, Азии или даже США. Наше восприятие драматических событий в отношениях между государствами остается основанным на стереотипах европейской политики ХХ века и подпитывается заклинаниями, которые раздаются из США по поводу их намерений в отношении самой России. И то, и другое является, мягко говоря, не совсем адекватным для понимания природы процессов, происходящих в этом важном регионе.
А они, на самом деле, представляют собой международную политику в ее исторически нормальных проявлениях. С постоянной борьбой и конкуренцией, но без стремления обрушиться в решительную схватку, из которой выйдет только один победитель. Зачем это делать, если можно, не жертвуя собой, вести тонкую военно-дипломатическую игру? Поэтому суждения о том, что Иран, отвечая на выпад Израиля, не устроил в регионе новую «мировую войну» и поэтому якобы выступил слабо, выглядят для самих иранцев и их соседей совершенно неадекватно. Иранцы действительно совершили нечто новое — нанесли массированный удар по Израилю со своей территории. Этого Тель-Авив в отношениях с другими государствами не испытывал с начала 1970-х годов — и эффект стал весьма освежающим. То, что практически все беспилотники и ракеты были сбиты, не имеет с точки зрения политической значимости события никакого значения. Тем более, что сделали это американцы и их союзники.
Это, мол, "пока война --отдохнем". Мы и в мирное время как на войне.
Трудно и почетно. Майор поднялся, взял с дивана ремень, затянулся. Даже интересно. Вон Буланкин... Командир дивизиона или в полку? Вот каков гусь! Ну ладно, мне идти. А вы не стесняйтесь, обращайтесь к Ксении Петровне: она послужила со мной по дальним гарнизонам, опытная. Хоть вместо меня на штаб ставь! Взглянув на жену и, должно быть, заканчивая какой-то им одним известный разговор, Климцов мягче добавил: -- Только вот первый раз сплоховала: детей отправила за тридевять земель, к бабушке.
Нет бы в городе устроить -- все бы в месяц раз виделись. Это уж слишком, Вася... Ну да мы предполагаем, а начальство располагает... Настроение мое упало. Черт бы побрал это дежурство и этих "богов" там в штабе! Ставить нас вне очереди, только же стояли... Летят все планы в тартарары! Надевая шапку, Климцов спросил: -- Как вчера Демушкин показал себя? Есть сдвиги? В коридоре, когда мы вышли из комнаты Климцовых, Наташа спросила: -- Как понимать его слова, Костя?
Ты расстроен? Наши взгляды встретились. Я увидел, как в ее глазах мелькнула искорка страха. Я молча обнял ее за плечи, пропустил в дверь, "Вот так, привыкай к службе". Наташа принялась разбирать чемодан. Выкладывала платья, стопки белья. Я, стыдясь пустоты комнатки и этой приземистой солдатской кровати, выкрашенной в темно-зеленый, грязный цвет, говорил ей, что деньги есть, скопил, и в ближайшие дни, если удастся, отпрошусь -- поедем купим и кровать, и диван, и стулья. Она повеселела и в своем цветастом халате с крупными оранжевыми гладиолусами по черному полю выглядела совсем девчонкой, резвой и красивой. Вдруг я увидел невысокую плотную фигуру майора Молозова, мелькнувшую за окном. В правилах Молозова -- появляться зачастую нечаянно.
На одном месте его дважды подряд застать почти невозможно. За день он успевал несколько раз обежать наш треугольник: "позиция -- казарма -- офицерские домики", быстро передвигаясь на скорых пружинистых ногах. С приездом вас. Сняв фуражку и знакомясь с Наташей, он переводил твердый, упрямый взгляд с нее на меня, словно что-то сравнивал, примерял: мол, хороши ли вы, подходите ли друг другу? Крутолобая, будто литая, голова его, остриженная под машинку, была почти круглой. А широковатый нос, настороженно приподнятые брови, привычка проводить ладонью по ежику русых волос выдавали в нем что-то мальчишеское, простое, незамысловатое и в то же время задиристое. Это важно для нас. Семьи, жены скрашивают нашу службу, -- он вздохнул, опускаясь на подставленную мной табуретку, добавил: -- И пока еще не легкую жизнь. Его лицо на секунду приняло огорченно-печальное выражение: под глазами собрались морщинки, губы поджались, словно он разом припомнил все наши трудности. Но тут же ожил, выпрямился на табуретке, начал расспрашивать Наташу о дороге, самочувствии.
Узнав об утреннем происшествии, опять наморщился, мотнул головой: -- Да, дорога эта в печенке сидит! Молозов ко мне относился по-дружески, тепло. Офицеры допытывались у меня: "Чем ты его приворожил? Как о тебе речь -- так высокий штиль! Три области из всей нашей деятельности занимали особое внимание Молозова, он считал их самыми нужными, главными: поддержание боевой готовности, строительство и политические занятия. Первая была особенно любимой: всякий разговор замполита на собрании или в простой беседе неизменно начинался с нее или сводился к ней. Когда он выходил к переносной фанерной трибуне, которую во время собраний обычно ставили на край стола, офицеры начинали перешептываться: "Ну, держись, сейчас оседлает своих коньков! Началось все с полигона, с прошлого лета, когда получали технику и тут же опробовали ее, выполняли первую боевую стрельбу. Знойное и горячее стояло лето. Над тесовыми казармами, в которых мы временно жили, над всем полигоном и выжженной, ровной, как стол, степью висел горячий, спекшийся воздух.
Офицеры, операторы изнывали от жары. У меня под гимнастеркой текли ручьи, все прилипало к телу, пот заливал глаза, в закрытой кабине нечем было дышать. Он говорил будто шутливо, но, когда закуривал папиросу, я заметил, что руки его дрожали. А я и сам, хотя все дни немало тренировался и кабину покидал только на ночь, чтобы переспать, испытывал трепетное беспокойство. Первый раз мне предстояло пускать настоящие ракеты, нажимать кнопку не впустую... Ракета с грохотом ушла в белесое поднебесье. Потом нам сообщили --попадание отличное. Молозов прямо в кабине растроганно обнял меня: -- Ну, спасибо! Молодец, молодец! Раза два он наведывался в мою группу во время политических занятий.
Садился так, что мне из-за стола виден был его стриженый затылок. И ни звука. Изредка что-то помечает авторучкой в записной книжке. Молчальников среди операторов не было. Я старался вопросы ставить перед ними шире, не строго по учебнику.
Коковин Е. Укажите предложение, в котором НЕ с наречием пишется слитно. Балтер Б. Свирский А. Сластников Н. Чесноков И. Укажите предложение, в котором оба слова пишутся с НЕ раздельно. Антокольский П. Тютчев Ф.
Какие города России и США пострадают в случае ядерной войны?
Вероятно, первая настоящая гиперзвуковая ракета в мире. Первая и самая мощная из существующих. Базовых задач у этой ракеты две: в неядерном исполнении топить западные крейсеры, авианосцы и эсминцы, в ядерном — гарантированно уничтожать руководство. 1) (Не)впервые мне приходилось видеть ракеты. Развитие темы: Россия запустила баллистическую ракету с Капустина Яра Жители нескольких регионов России и соседних стран заметили в небе живописные виражи ее боевой части, которые сопровождались завораживающим свечением.
Интерактивные технологии в образовании
- США ТАЙНО ОТПРАВИЛИ РАКЕТЫ. РЕЖИМ ВОЙНЫ В БРИТАНИИ. ВИЗИТ БЛИНКЕНА В КИТАЙ. - Дмитрий Никотин
- 3 предложения с наречием не слитно и 3 предложения слитно
- SpaceX провела 300 успешных посадок первой ступени Falcon 9 / Хабр
- Тайное окончательно стало явным: группу Дятлова погубила баллистическая ракета
- Жители Петербурга стали очевидцами запуска ракеты «Союз»
- 3 предложения с наречием не слитно и 3 предложения слитно
"Мы бежали в пакетах к месту приземления". Как журналисты встречали из космоса Марину Василевскую
Telegram-канал опубликовал «» кадры с ракетным ударом российской армии по эшелону Вооруженных сил Украины (ВСУ). Британские учёные исследовали остатки русской ракеты. И увидели то, чего никак не ожидали. Сообщается, что британские учёные исследовали остатки высокоточной русской ракеты. Фигурное катание, новости (женщины, мужчины, пары) – новости фигурного катания России, Европы и мира, расписание турниров, результаты. Авиасейлс – пропаганда дешёвых авиабилетов среди совершеннолетних: автора:Карта Сбербанк: 4276 6800 2817 9552Карта. Не впервые мне приходилось видеть ракеты. Сегодня, 12 апреля, с полигона Капустин Яр в Астраханской области запустили межконтинентальную баллистическую ракету.
США тайно отправили Украине ракеты большой дальности ATACMS: Боеприпасы уже применили
Причина самая простая — в Тегеране, как и в Вашингтоне, нет американского посольства Отчасти это суждение представляется резонным — страна достаточно надежно закрыта от воздействия из-за океана. Формальные отношения с США уже почти 50 лет находятся на уровне, немного выше того, что позволяет американцам Северная Корея. Однако при этом информационный обмен с Западом присутствует повсеместно, изоляции нет и в помине. А качество владения английским языком у иранской элиты является одним из наиболее высоких среди того, с чем мне приходилось сталкиваться.
Поэтому разобраться в тонкостях иранской общественной жизни и политики с точки зрения наших линейных и упрощенных представлений совершенно невозможно. Это, тем не менее, не может быть препятствием для наблюдений за иранской жизнью. Особенно любопытных сейчас, когда Исламская республика прошла через очередной период обострения своего постоянного конфликта с Израилем: две недели назад в сторону еврейского государства с иранской территории были запущены десятки ударных беспилотников и баллистических ракет.
Концептуально противоборство Ирана и Израиля основано на отрицании Тегераном права своего противника на существование. Точка зрения, кстати, совпадающая с мнением некоторых иудейских ортодоксов, считающих Израиль сионистским образованием, создание которого противоречит воле Бога в отношении еврейского народа. Практически оно развивается по своей сложной траектории, в которой сторонам пока получается избежать масштабного военного столкновения.
Насколько долго так будет продолжаться — сказать трудно, но очевидно, что стороны не видят всеобщую военную катастрофу в качестве приемлемого для себя сценария. Возможно, поэтому периодические обострения на израильском «фронте» видятся в самом Иране иначе, чем в России, Европе, Азии или даже США. Наше восприятие драматических событий в отношениях между государствами остается основанным на стереотипах европейской политики ХХ века и подпитывается заклинаниями, которые раздаются из США по поводу их намерений в отношении самой России.
И то, и другое является, мягко говоря, не совсем адекватным для понимания природы процессов, происходящих в этом важном регионе. А они, на самом деле, представляют собой международную политику в ее исторически нормальных проявлениях.
Как отметили в пресс-службе ведомства, он проверил готовность к пуску модулей ракет-носителей "Ангара", а также проконтролировал работу в залах сборки тяжёлых и лёгких носителей. На рабочем совещании с представителями руководства оборонного ведомства Шойгу заявил, что в 2024 году на космодроме Плесецк планируется ещё три пуска ракет "Ангара". Их проведут после модернизации пусковой площадки.
Дальность удара «Циркона» составляет 1000 километров, ракета может нести в себе взрывной груз весом от 300 до 400 килограмм. Данный снаряд возможно запускать как с кораблей, так и с подводных лодок — совершенно неожиданно для противника. Новые гиперзвуковые ракеты впечатлили даже американцев. Изначально киевский режим пытался скрыть данный факт, однако всё оказалось тщетно. Здания ведомств были разрушены в Киеве и в Харькове. Под прицелом теперь штабы спецслужб по всей стране. Полное уничтожение штаба СБУ в центре украинской столицы подтвердил телеграм-канал «На самом деле в Киеве»: «Нежилое здание в центре Киева, по предварительной информации, было занято под центр аналитики и проведения специальных операций СБУ. Снесено под ноль». Сообщается, что в уничтоженном доме ранее располагался дизайнерский техникум, позже — Академия декоративного искусства, но с начала СВО здание пустовало. Но известно, что под ним был расположен подвал с отдельным входом со стороны внутреннего двора. Возле самого строения парковались дорогие авто. Военный корреспондент Алексей Живов констатировал, что «Циркон» ударил точно туда, куда требовалось. В Киеве этот прилёт явно заметили: «В Киев полетел «Циркон». Вероятно, первая настоящая гиперзвуковая ракета в мире. Первая и самая мощная из существующих.
Бунин И. Нет, она выбирает такое, с чем радостнее, легче жить. Шаламов В. Сметанин А. Лавренев Б. Не вглубь, а как бы вдоль. Укажите предложение, в котором НЕ с наречием -ями пишется раздельно. Пантелеев А.
Что пролетело в небе над Дальним Востоком: отвечают эксперты
1) (Не)впервые мне приходилось видеть ракеты. (Горбачев Н.) 2) На задних партах (не)уверенно хихикнули. Происшествия Странный след в небе подробности Военные сняли на видео запуск межконтинентальной ракеты в Архангельской области. Есть мнения, что маневрирующая боеголовка должна создать проблемы для ПРО вероятного противника при перехвате таких ракет. Военный эксперт Юрий Подоляка заверил: «Ничего похожего ни у кого нет». Накануне украинская армия нанесла удар ракетой по пятиэтажному жилому дому в Запорожской области, а также по автобусу в Брянской, который следовал из города Стародуб в село Курковичи.
Тест НЕ с наречиями
Собеседник агентства не уточнил, сколько именно ракет было отправлено Киеву. Вопрос о том, стоит ли отправлять ATACMS, имеющих дальность стрельбы до 300 км, обсуждался в администрации Байдена в течение нескольких месяцев, отмечает Reuters. Пентагон изначально выступал против отправки ракет такой дальности, опасаясь, что передача негативно скажется на боеготовности ВС США. В конце января военное ведомство нашло способ снять свои опасения по поводу боеготовности.
Северов П.
Устинова Т. Адамов Г. Платов Л. Дубровский Э.
Бунин И. Нет, она выбирает такое, с чем радостнее, легче жить.
Нет, она выбирает такое, с чем радостнее, легче жить. Шаламов В. Сметанин А.
Лавренев Б. Не вглубь, а как бы вдоль. Укажите предложение, в котором НЕ с наречием -ями пишется раздельно. Пантелеев А. Коковин Е.
Мы сделали, как и они. А когда приземлились, оказалось, что земля сухая и на улице жара. Но времени снимать пакеты не было, пришлось в них продираться сквозь колючки и бежать к капсуле с космонавтами, - смеется фотокорреспондент. Огромный парашют в небе он увидел из окна вертолета, когда один из коллег закричал: "Смотрите! В этот момент все испытали огромное облегчение. За эти несколько витков мы сделали с разных ракурсов снимки приземления. Оно, конечно, было впечатляющим - такой столб песка взмыл в воздух!
Мы к тому времени уже знали: при посадке используют пиротехнические средства, заряды для ее смягчения. Вертолет приземлился примерно в 300 метрах от космонавтов, мы без остановки бежали к ним, чтобы узнать, все ли в порядке. Удалось заснять экипаж через иллюминатор после того, как люки открыли. Первым увидел Олега Новицкого - он расслабленно сидел в центре и улыбался. Так я понял, что все прошло спокойно, - рассказывает Павел Орловский. Он признается, что волновался за Марину: для нее это был первый полет, подготовка шла в сокращенные сроки. Считает ее поступок героическим, а саму первую белорусскую женщину-космонавта - смелым, искренним и сильным человеком.
Егор Ермалицкий: "Суслик вылез перед стартом ракеты, и я понял - это хороший знак" Фотокорреспондент издательского дома "Беларусь сегодня" Егор Ермалицкий раньше всех понял: в резервный день ракета с Мариной Василевской на борту точно взлетит. А уверенности в этом ему придал... Тоже решил посмотреть на взлет, наверное, - улыбается Егор. К тому же в объектив камеры было видно, что процесс запуска продвинулся дальше, чем в первый раз. Кстати, когда запуск перенесли, волновались не только белорусы, но и жители Байконура - они за всю свою жизнь не могли припомнить такого случая. Легендарный Байконур, куда мечтает попасть каждый, кто хоть немного интересуется космосом, показался Егору Ермалицкому похожим на музей под открытым небом. Здесь царит атмосфера времен Юрия Гагарина.
Здесь много скульптур, посвященных ей, она же отражена в муралах на стенах типовых советских девятиэтажек, которые выстроились по обе стороны проспекта Гагарина. Безусловно, это очень атмосферное место. Байконур Анастасия Бенедисюк: "Когда мы увидели парашют в небе, некоторые заплакали от радости" Журналист Белтелерадиокомпании Анастасия Бенедисюк одной из первых добралась до места посадки "Союза МС-24" сразу после его приземления. Вот только до этого пришлось проделать долгий и сложный путь.