Звезду татарской эстрады Ильсию Бадретдинову называют бунтарем и революционером в музыкальном мире, потому что она известна своим неоспоримым отношением к. татарской певицы, насчитывает множество талантливых исполнений народных и современных песен. Заслуженная артистка Татарстана Ильсия Бадретдинова рассказала своим подписчикам, как врачи предсказали ее маме, что дочь никогда не сможет самостоятельно дышать. все новости Ульяновска. татарской певицы, насчитывает множество талантливых исполнений народных и современных песен.
Ильсия Бадретдинова: биография, год рождения, семья, муж
Данные биографии Ильсии. Известная российская певица Ильсия Бадретдинова родилась и всю жизнь прожила в родной Республике Татарстан. Биография и личная жизнь Ирины Коган из Дома-2, интересные факты и последние новости. Җырчы Илсөя Бәдретдинованың бердәнбер рәсми тө төркемнәрне рекламалау тыела. Төркемдәге язмаларның кучермэсен алу тыела! | 175151 подписчик. 7101 запись. 1856 фотографий. 10 обсуждений. Ильсия Бадретдинова Ильсия Бадретдинова: «Я горжусь тем, что у меня на руках растет маленькая копия Ильфака, но более усовершенствованная версия.
Легенды татарской эстрады
Биография и личная жизнь Ильсии Бадретдиновой, интересные факты и последние новости. Ильсия Бадретдинова родилась в небольшом городке, где с самого детства проявляла интерес к искусству и литературе. все новости Ульяновска. (Илсөя Бәдретдинова, тат), татарская певица родилась в в 1981 году, в деревне Старый Шугур Лениногорского района Республики Татарстан. Биография Ильсия Бадретдинова с детства любила петь, но даже не представляла.
Биография татарской певицы Ильсии Бадретдиновой: песни, муж и дети, фото
После внезапной кончины любимого продюсера артистка долго не могла прийти в себя. Прошло время, ее душевная травма затянулась. Ильсия вернулась на большую сцену. Она стала сотрудничать с новыми авторами, у нее появилась своя группа. Бадретдинова стала петь о любви. Ее репертуар пополнился татарскими народными песнями. Артистка гастролирует по российским городам, в которых проживают ее поклонники-татары, и исполняет исключительно песни на татарском языке. Смерть бывшего мужа и дальнейшая жизнь Еще при жизни Шигапова его роман с Бадретдиновой был самой обсуждаемой темой в Татарстане. Дело в том, что известный журналист и продюсер бросил жену ради молодой певицы. После смерти Ильфака жизнь для Ильсии на какое-то время остановилась. Певица долгое время не могла выступать на сцене.
Бадретдинова сильно горевала по поводу смерти гражданского супруга. Однако нашла в себе силы вернуться к творчеству. Ильсия стала сотрудничать с новыми поэтами-песенниками, создала свою эстрадную группу, организовала концерты. Ее репертуар пополнился народными и лирическими песнями. Певица исполняет композиции на татарском, башкирском и русском языках. Ильсия Бадретдинова фото Факты, которые бы вы хотели знать о певице Ильсия Бадретдинова по праву может считать себя народной артисткой Татарстана. На ее концерты зрители приходят с подарками — любимой вокалистке дарят банки с соленьями и вареньями, кур, гусей и уток. Жители родной Республики и татары из других регионов России уважают певицу за ее стойкую позицию и любовь к языку и обычаям татарского народа. Свободное время певица любит провести в загородном доме. Она знает, как посадить огород, подоить корову, заготовить на зиму сено.
Ильсия вернулась на большую сцену. Она стала сотрудничать с новыми авторами, у нее появилась своя группа. Бадретдинова стала петь о любви. Ее репертуар пополнился татарскими народными песнями. Артистка гастролирует по российским городам, в которых проживают ее поклонники-татары, и исполняет исключительно песни на татарском языке.
У многих артистов музыканты стоят позади, они не подключены, они мебель. У меня играют вживую, поэтому мы стоим впереди на одной линии. Гитариста Сергея Тихонова мне нашел Ильфак бывший муж и продюсер Бадретдиновой, недавно умер — прим. Он русский, поет по-татарски, я учу его уговорить, многое он понимает. Иркэ Гайнемухамметова — одна из самых именитых скрипачек, все ее знают, у нее сольный номер, она целый мир, чудесная, я ее очень люблю.
Долгое время работал со мной Ильяс Киньягулов, человек-оркестр: горловое пение, кубыз, курай. Очень неординарный, но он женился, в этом году родился сын, Ильяс уехал в Башкортостан в родной район работать. Я в соцсетях объявила кастинг, было человек сто, с каждым я поговорила, и нашла студента третьего курса из Сабинского района, Фанзиля Шарифуллина, он играет на тальяне, домбре, сорнае, курае. Оливер Мухенди — из Конго, я его увидела в Инстаграме, онтам пел по-татарски. Я подумал: наши дети стесняются языка, а тут — двухметровый чернокожий парень… Так что я сначала хотела с ним просто познакомиться, понять, зачем ему это.
У него в семье семнадцать человек, он пять лет уже жил в Казани, зауважал наш народ, песни, традиции, веру, чистоту, трудолюбие, поэтому решил выучить татарский. Незнакомые слова постоянно спрашивает у меня. На моем концерте он поет по-татарски — дуэтом и отдельно. У него была песня на языке его племени, мы ее репетировали, но потом началась эта история с обязательным и не обязательным преподаванием в школах, он сказал: давайте я и вторую песню буду на татарском, может, мой пример станет для кого-то поводом постыдиться. Директор Гузель Карамиева — из Сарманово.
Работала на престижном месте, были давно знакомы, когда еще не было речи о концертном сотрудничестве. У меня был тяжелой период после развода, я сломалась, впала в депрессию, похудела на восемнадцать кг из-за стресса, люди начали узнавать только по голосу. Она мне позвонила, сказала, что это ненормально, приехала, заявила: вот ты умрешь, покажут тебя по телевизору, соберутся друзья, коллеги, а я как с этим проживу, если не смогла помочь. Я не люблю жаловаться людям, у меня даже родные не знали об этом, только несколько друзей. Гузель со мной гуляла по ночам, водила в больницы, моя подруга Наиля сменяла.
Тахир Ахмадуллин — мой давний звукооператор. Мой голос тяжело регулировать, сложно настраивать, он знает как. И Миляуша Калимуллина — танцор. Словом, она мой человек. Они все со мной не ради бизнеса.
Просто они выходят на сцену — и живут. У вас в графике на ноябрь три пустых дня. Нет там пустых, тридцать четыре концерта. Иногда их два в день. Скажем, вечером сольник, днем открытие завода, потом вечером концерт, а на следующий день — еще два.
Контрактов с артистами я не заключаю, думаю, творческим людям они не нужны. В турах жить тяжело? Очень тяжело. Ну, а что делать? У меня сын.
Я, конечно, хотела бы жить обычной женой, выращивать цветы. Но я одна в центре с четырнадцатилетним мальчиком, которые выше меня на две головы выше, здоровый и умный. Мы друзья. Не думаю, что у него есть секрет, я общаюсь с ним на одном уровне, понимая его максимализм. Он почти отличник, средний балл 4,8.
Если он с утра говорит, что не хочет завтра в школу, говорит, что все выучил, и хочет пойти в музей, разрешаю. Наверное, не правильно, но это мое решение. Уговор простой — не подводить друг друга. Если он получает тройку, значит, отвечает за нее, а на следующий день исправляет. Все по-дружески.
Я ему сказала: когда я пойму, что ты меня обманул, у нас пути пойдут врозь, ты мой сын, я тебе буду помогать до смрети, но не подводи меня. Он у меня развитый, иногда сам меня учит жить, успокаивает, я ведь эмоциональная, а он мыслит головой. У нас в семье все проходит без ссор, все спокойно. Наверное, со стороны кажется иначе, но никто в мире не скажет, что я кого-либо обидела. В 21 веке живем, пора уже общаться цивилизованно, все можно решить на словах.
У каждого есть свое мнение, надо его уважать. Если мне что-то не нравится, я это говорю в лицо. Сплетни и слухи — не по мне. Если про меня что-то говорят, я иду и выясняю, почему болтают за спиной. Такова моя политика.
Поэтому мне легко общаться с людьми. Если я кому-то не нравлюсь, пусть говорят. Только так.
Но есть же интернет и концерты.
Илфак: Да, именно. Ильсия: Просто сейчас уже своя публика, которая нас слушает. Мы ведь трудимся 11 лет. Люди, которым не нравится наше творчество, уже не ходят на наши концерты.
Собрался полный зал на 500 человек. Нас было 15 человек, подготовленная программа, отрепетированная с учетом еще татарского менталитета. И здесь вдруг все забегали, оказывается, пришел в то время глава района Энгель Фаттахов. А я смотрел на этих чиновников, которые сидят в первом ряду, хватаясь за сердце: мол, что она поет, что будет?
Сам же Фаттахов сидел спокойно. Но ведь Ильсия помимо того, что поет такие песни, она же еще и говорит то, что думает, это для чиновников самое страшное. Заканчивается концерт, я ее увожу в гримерку. Зашли три-четыре бабушки, благодарили за концерт.
За ними заходит Энгель Фаттахов. Постоял в дверях, подождал, пока ушли бабушки, подошел, пожал руку, потом обнял Ильсию и сказал: «Молодцы, наконец-то хоть кто-то начал делать что-то стоящее ». Это было первое такое открытое признание, выражение приязни от чиновника. Он все-таки знаковая фигура, сейчас министр образования РТ.
Ильсия: Знаете, доходило до того, что приходил директор клуба в начале концерта и говорил: «У нас сегодня будет сидеть глава района, в конце выступления ему нужно сказать «спасибо». За что я ему должна говорить «спасибо»? И даже не один, а с женой », - отвечает мне директор. Нет, не только с женой они приходят.
Они, что, самые бедные люди? Вот учителя, которые работают за 5 - 6 тысяч рублей в месяц, приходят и покупают билеты, а чиновники администрации этого никогда не делают. Так почему я должна их благодарить, за то, что они пришли бесплатно посмотреть мой концерт? Такое отношение начальства к народу меня убивает.
Илфак: Как раз об этом мы записываем сейчас новую песню. О том, что царю до нас дела нет, царские собаки стали для нас высшим начальством, а кумган и одеяло для нас самое дорогое. Не возникало ли конфликтов с другими исполнителями? Ильсия: Знаете, у нас так сложилось, что последнее время многие артисты ездят вместе отдыхать или еще куда-то.
Но я не с ними. Я не конфликтую ни с кем, мы в нормальных отношениях, здороваемся, как адекватные воспитанные люди. Хотя есть, конечно, люди, которые сильно меня не любят. До личных выпадов не доходило.
За спиной обо мне, конечно, всякое говорят - слухи до меня доходят, но внимания на это я не обращаю. Илфак: Уважаемый певец и педагог Мингул Вагизович Галеев, который ставил голоса многим достойным артистам татарской эстрады, таким как Айдар Галимов, Рустам Закиров, в течение 10 лет твердил, что Ильсию со сцены нужно согнать… Ильсия: Он даже говорил, что ему стыдно выступать со мной на одной сцене: «Уберите, это позор татарской сцены ». Так вот на днях состоялся вечер Тахира Якупова, и нам предложили там спеть одну песню. Мингул Вагизович сам подошел к нам и говорит: «Я послушал ваши песни и официально прошу у вас прощения ».
Для меня это было совершенно неожиданно. Было очень лестно, когда он сказал, что у меня хороший голос, и даже предложил мне позаниматься у него. Илфак: Наверное, воспользуемся. Тот факт, что нас пригласил Мингул абый… это, конечно, честь.
К тому же есть такой момент, как усталость голоса, - у Ильсии иногда связки садятся. Был случай, когда она потеряла голос прямо на концерте. Ильсия: Да. В позапрошлом году сорвались концерты в Стерлитамаке и Уфе.
К концу одного концерта голос просто исчез и все. Местные организаторы позвонили Илфаку, он был в Казани, и предлагали выступить мне под фонограмму, но мы так не делам. Илфак приехал, и вместе с ним мы встретились с публикой, собравшейся на концерт. Я буквально на пальцах объясняла, что, если они согласны, я под фонограмму отработаю вам концерт, но я честно говорю, что это будет фонограмма, так как голоса у меня сейчас нет.
Или мы перенесем концерты, и вы по уже купленным билетам сможете прийти на них. К счастью, практически все отнеслись к ситуации с пониманием. Потом, через месяц, мы приехали и отработали эти самые концерты. Ильсия: Я вам больше скажу, я никогда и не думала, что стану артисткой.
Я пела с 6 лет, но думала, что это как-то пройдет и вряд ли превратится в профессию. Певицей я стала совершенно случайно. Я пела обычные, «нормальные» песни до знакомства с Илфаком, но мне все время говорили, что я рычу. Потом меня услышал Илфак и предложил написать песню, чтобы нужно было рычать.
Так оно и пошло. Кстати, его первую песню я вообще не поняла и подумала: что это такое, о чем это? А на тот момент какие между вами были отношения - как продюсера и певицы, или между вами уже возникли какие-то чувства? Ильсия: Сначала он был Илфаком Ильдусовичем - начальником, потому что организовывал концерты, потом - другом, затем стал мужем.
Ильсия: Да, точно. Я ведь еще и вторая его супруга, у нас 12 лет разницы. Ильсия: Нет-нет, я тогда училась в технологическом университете и выступала просто для себя. Илфак: На сборные концерты я приглашал молоденьких девушек, чтобы «разогревать» зал перед выступлением более именитых артистов.
Ильсия: Да-да, так и было смеется. Илфак: Сейчас уже да. Хотя поначалу было очень тяжело. Первые пять лет все, что я зарабатывал, тратила Ильсия для концертов.
В то время мы жили в Лениногорске, и мне приходилось работать одновременно в нескольких районных изданиях. Потом я работал в Нижнекамске, в республиканской газете, еще писал в журналы. Гонорарный фонд набирался достаточно приличный. Помимо этого занимался организацией концертов.
И все заработанные мной деньги уходили на концерты Ильсии. Если я покрывал расходы на дорогу, оплату группе, гостиницу, кормежку, то, считаю, мы съездили удачно. Не могу сказать, что сейчас проект «Ильсия Батретдинова » приносит какие-то большие деньги, но он нас кормит. Мы живем на это.
В принципе, у нас все есть. Цветы дарят, приносят банки с соленьями, вареньями, грибы, кур, гусей… - Гусей?! Ильсия: Да-да, гусей. Еще приносят мясо.
Я как-то проговорилась, что я цветы не ем, не надо мне их носить. Не потому, что мне неприятно, нет. Просто бывают 15 суток подряд концерты, а люди ежедневно приходят с охапками дорогих роз. И я прошу их этого не делать, потому жалко тех денег, которые тратят мои слушатели.
Ведь цветы мне приходится передаривать - я не могу их возить с собой, завянут. Теперь вот они благодарят нас продуктами. И я счастлива и очень благодарна им. Илфак: Тексты!
Илфак: У меня есть мечта - собрать команду из хороших музыкантов, сделать небольшую репетиционную базу и показать, что по-татарски тоже можно хорошо петь. В прошлом году мы попробовали записать несколько песен с известной казанской группой «Медвежий угол ». Это совсем другое дело, совсем другая энергетика, когда выступаешь с живыми высококлассными музыкантами! Нам бы хотелось выступать так всегда, но приткнуться некуда.
Илфак: Они есть. Но имеются свои нюансы. Аранжировка песни состоит из многих составляющих. Барабанную партию и бас мы записываем на студии.
С нами на концерты обычно ездят два гитариста и саксофонист. В этом году впервые попробовали взять баяниста и скрипачку. На их музыку на выступлениях накладывается записанная барабанная и басовая партии. Все потому, что возить барабанщика и басиста попросту нет возможности.
А в чем выражается ваша позиция? Илфак: Я в какой-то степени националист и считаю, что татарская культура и татарский народ должны сохраниться. А другого способа собрать народ, живущий в определенной местности, кроме гастрольной концертной деятельности, я не вижу. Они приходят на концерт, и мы говорим то, что хотим сказать.
О том, что была Золотая Орда, что мы великий народ , что надо жить. Что Россия - это наша страна. Что люди должны жить вместе, и не надо искать конфликтов на пустом месте. Что татарский народ не должен считать себя второсортным.
И если у тебя богатый сосед, не нужно сделать его беднее, нужно стремиться самому стать богаче. И, кроме как на концерте, я не вижу иного способа донести это до людей. Илфак: С Рафаэлем Сабгатовичем мы немного знакомы. Я его, если честно, не до конца понимаю.
А вот с Дамиром Исхаковым мы понимаем друг друга. Я считаю его лучшим историком из всех, кого знаю. Я в интернете иногда слежу за некоторыми дискуссиями. Например, на страницах «БИЗНЕС Online » поднималась тема хиджабов, и какой-то достаточно серьезный человек начал заявлять, что все татары до революции носили платки.
Более того, к нам иногда подходят некоторые неопределенные личности и говорят Ильсие: ты татарская девушка, ты должна ходить в платке! Меня это достало, я просто сел и с помощью друзей из архива собрал около 300 дореволюционных фотографий татарских девушек без платков, в том числе и 18-летней дочери будущего муфтия. Есть, конечно, и девушки в калфаке, но с открытыми волосами и открытыми лицами. Поэтому не надо внушать нам, что до революции все татары были закутанные, только молились и все.
Татарское светское общество сформировалось уже ко второй половине XIX века. И когда говорят, что Ильсия не должна петь такие песни, обидно даже не из-за того, что это мои личные амбиции. Мы делаем то, что, может быть, заставит кого-то задуматься. Где вы родились?
Сколько вам лет? Ильсия: Я родилась в Лениногорском районе, в деревне Старый Шугур. Мне 32 года. Я не скрываю свой возраст, потому что именно сейчас я им очень довольна.
Сейчас мне очень комфортно в своем теле, в своем уме, в своем мире. Ильсия: Сначала было музыкальное училище, затем училась в технологическом университете на факультете легкой промышленности, хотела стать модельером одежды и обуви. Но по семейным обстоятельствам я прервала обучение, хотя оставалось совсем чуть-чуть. В этом году я закончила университет культуры.
Попозже по мере возможности планирую завершить обучение в технологическом университете. Ильсия: Для себя. Я ведь все свои костюмы делаю сама. Более того, некоторые татарские исполнители обращаются ко мне, и я им помогаю.
Ильсия: Как-то так, да. Бывают сборные концерты, сидишь, разговариваешь, они спрашивают: где, что брать? И я могу что-то подсказать. Илфак: Помимо недоброжелателей есть ведь и те артисты, которые хорошо к нам относятся.
Например, Айдар Галимов, Хамдуна Тимергалиева. У нас очень хорошие отношения с ними. Если мы записываем новую песню, они обычно просят дать им послушать. Ильсия: Я бы очень хотела выступить с Земфирой.
Ильсия: Знаете, если человек адекватный, сообразительный, то он сам все поймет. Объяснять что-то бесполезно. Иногда люди приходят на концерты и говорят: «Это не мое », - и это нормально. Ильсия: Обычный народ.
Хотя в большей степени на мои концерты предпочитают ходить мужчины где-то от 30 до 50 лет. Иногда кассиры концертных залов мне говорят, что на мои концерты приходит та публика, которая не ходит обычно. Есть люди, которые идут только на наши концерты, есть те, кто 10 лет ходят на мои концерты и каждый раз меня ругают: «Что же вы? Ну как же так?
Пойте нормальные песни! Ильсия: Очень люблю группу «Машина времени », люблю Юрия Шевчука, обожаю казанскую группу «Медвежий угол ». А из татарских исполнителей никого не могу назвать, увы. Хотя могу долго слушать татарские национальные мелодии.
Илфак: То, что она бунтарка, сразу было видно. Хотя, может, это слово и не совсем подходит. Есть люди внутренне свободные, есть люди, которые живут в мире своих условностей, которое создало общество. Так вот Ильсия - она свободная.
Она может прямо на концерте снять туфли, выкинуть их куда-то... Ильсия: Ну неудобно мне потому что смеется. Илфакт: Мне было понятно, что эти песни ей близки по духу. И когда я предложил Ильсие первые написанные песни, она, конечно, сначала не поняла, затем подумала и сказала, что это ведь что-то другое.
Простой деревенской девушке, которая росла с бабушкой, которая пела про цветочки и про маму, для нее это было поначалу дико. Мы приехали в Казань, сделали аранжировку на студии, записали у хороших звукорежиссеров первую композицию, и все - больше другие песни она не пела. Ильсия : А теперь многие композиторы предлагают свои песни. Бывает, что заслуженные люди предлагают свои композиции.
Ильсия: По их критериям да. Но все равное это не то. Я такие песни петь не буду. Ильсия: Текста не хватает, смысла.
Ильсия: Думаю, что да. Это возможно. Нам же никто не помогал. У нас никогда не было ни одного спонсора, ни одного доброго дяди из министерства, который сказал бы: вот вам деньги, выступайте.
Несмотря на это, мы существуем уже 11 лет. Илфак: Я считаю также. Главное - творчество, главное - идеи. Если они есть, все получится.
Ильсия: Просто иногда непонятно становится, когда именитые татарские артисты, состоявшиеся люди, начинают говорить, что мы поем неправильные песни, портим сложившуюся татарскую национальную идею. И открыто заявляют, что они не понимают, как народ ходит на наши концерты, что эти люди, наверное, глупые. Но ведь не может же быть, чтобы эти люди из консерватории были умными, а весь остальной народ - глупый? Мы никого насильно на свои концерты не затаскиваем - кто хочет, тот и приходит.
У нас в Татарстане 600 исполнителей, так что выбор превеликий. Просто те артисты, которые ругают нас, никогда не ездят по тем местам, к тому народу, к которому ездим мы за свой счет. Знаю, что Илфак будет меня ругать за эти слова, но я до сих пор не знаю, по каким критериям дают звание заслуженного артиста в Татарстане. По выпускам дисков, по гастролям, по песням, как?
Есть люди, которые никогда в жизни не выступали сольно, но имеют это звание. По каким критериям, например, государство оказывает помощь тому или иному артисту? Ильсия: Ну если дали что-то и тут же сказали: «А теперь, дорогая, будешь делать то, что мы хотим », - то такая помощь не нужна. Но с нами так не получится, поэтому, вероятно, и не помогают, а мы и не просим.
Мы выпустили 19 дисков, и все они расходятся. Значит, у кого-то эти песни находят отклик в душе, и значит, это кому-то нужно. У многих артистов есть одна песня, его визитная карточка. У нас нет такой песни.
Нам порой на концертах называют совершенно неожиданные песни. Про которые думаешь, что и задевать-то не должно. Ан нет - каждому свое. Илфак: 95 процентов песен пишутся не из-за того, что надо сесть и написать композицию на какую-то тему.
Когда читаешь прессу, общаешься с людьми или сидишь в интернете, когда уже накипает на душе, начинаешь творить. Конечно, можно высказаться в социальных сетях , но это совсем не то. И вот я беру гитару, не сплю допоздна и пишу песню. Если Ильсия спит, то я бужу ее, и мы дописываем вместе.
Вот так они и рождаются. Чистой воды вдохновение. У меня нет каких-то ограничений по жанру. Когда я пишу песню, я знаю, как Ильсия ее споет.
Ильсия: Иногда и ругает. Не нравится подача, например. Илфак: Здесь дело даже не в подаче. То, что я хотел сказать, это может быть одна строчка во всей песне, и пропеть ее надо было определенным образом.
Эта фраза была ключевая, а она ее пропела не так - А за кем остается последнее слово? Илфак: За мной. Илфак: Лирика пишется постоянно. Например, нет настроения, поругались с Ильсией или просто что-то случилось, вышел на балкон сел с гитарой и что-то сочинил.
Так вот Ильсия — она свободная. Она может прямо на концерте снять туфли, выкинуть их куда-то... Ильсия: Ну неудобно мне потому что смеется. Илфакт: Мне было понятно, что эти песни ей близки по духу.
И когда я предложил Ильсие первые написанные песни, она, конечно, сначала не поняла, затем подумала и сказала, что это ведь что-то другое. Простой деревенской девушке, которая росла с бабушкой, которая пела про цветочки и про маму, для нее это было поначалу дико. Мы приехали в Казань, сделали аранжировку на студии, записали у хороших звукорежиссеров первую композицию, и все — больше другие песни она не пела. Ильсия : А теперь многие композиторы предлагают свои песни.
Бывает, что заслуженные люди предлагают свои композиции. Ильсия: По их критериям да. Но все равное это не то. Я такие песни петь не буду.
Ильсия: Текста не хватает, смысла. Ильсия: Думаю, что да. Это возможно. Нам же никто не помогал.
У нас никогда не было ни одного спонсора, ни одного доброго дяди из министерства, который сказал бы: вот вам деньги, выступайте. Несмотря на это, мы существуем уже 11 лет. Илфак: Я считаю также. Главное — творчество, главное — идеи.
Если они есть, все получится. Ильсия: Просто иногда непонятно становится, когда именитые татарские артисты, состоявшиеся люди, начинают говорить, что мы поем неправильные песни, портим сложившуюся татарскую национальную идею. И открыто заявляют, что они не понимают, как народ ходит на наши концерты, что эти люди, наверное, глупые. Но ведь не может же быть, чтобы эти люди из консерватории были умными, а весь остальной народ — глупый?
Мы никого насильно на свои концерты не затаскиваем — кто хочет, тот и приходит. У нас в Татарстане 600 исполнителей, так что выбор превеликий. Просто те артисты, которые ругают нас, никогда не ездят по тем местам, к тому народу, к которому ездим мы за свой счет. Знаю, что Илфак будет меня ругать за эти слова, но я до сих пор не знаю, по каким критериям дают звание заслуженного артиста в Татарстане.
По выпускам дисков, по гастролям, по песням, как? Есть люди, которые никогда в жизни не выступали сольно, но имеют это звание. По каким критериям, например, государство оказывает помощь тому или иному артисту? Ильсия: Ну если дали что-то и тут же сказали: «А теперь, дорогая, будешь делать то, что мы хотим», — то такая помощь не нужна.
Но с нами так не получится, поэтому, вероятно, и не помогают, а мы и не просим. Мы выпустили 19 дисков, и все они расходятся. Значит, у кого-то эти песни находят отклик в душе, и значит, это кому-то нужно. У многих артистов есть одна песня, его визитная карточка.
У нас нет такой песни. Нам порой на концертах называют совершенно неожиданные песни. Про которые думаешь, что и задевать-то не должно. Ан нет — каждому свое.
Илфак: 95 процентов песен пишутся не из-за того, что надо сесть и написать композицию на какую-то тему. Когда читаешь прессу, общаешься с людьми или сидишь в интернете, когда уже накипает на душе, начинаешь творить. Конечно, можно высказаться в социальных сетях, но это совсем не то. И вот я беру гитару, не сплю допоздна и пишу песню.
Если Ильсия спит, то я бужу ее, и мы дописываем вместе. Вот так они и рождаются. Чистой воды вдохновение. У меня нет каких-то ограничений по жанру.
Когда я пишу песню, я знаю, как Ильсия ее споет. Ильсия: Иногда и ругает. Не нравится подача, например. Илфак: Здесь дело даже не в подаче.
То, что я хотел сказать, это может быть одна строчка во всей песне, и пропеть ее надо было определенным образом. Эта фраза была ключевая, а она ее пропела не так — А за кем остается последнее слово? Илфак: За мной. Илфак: Лирика пишется постоянно.
Например, нет настроения, поругались с Ильсией или просто что-то случилось, вышел на балкон сел с гитарой и что-то сочинил. Вообще, не думаю, что «бунтарские» темы когда-то закончатся. Ильсия: Нереально составлять трехчасовой концерт только из «тяжелых» песен. Ильсия: У нас есть даже три новые песни.
Самая веселая из них про Владимира Путина. Как взрослая незамужняя деревенская женщина хочет выйти замуж за президента России. В песне поется примерно: «Я здесь в деревне одна сижу, скучаю, а он там, одинокий. Что ж мы так?
Начал бегать и сбросил за три месяца 10 килограммов. И так как у меня есть сила воли, я решил, что сброшу еще 10. А сколько, я замечал, вокруг пишут о разных диетах! Тут про диету, здесь про диету, по телевизору рассказывают, как похудеть… Вот мы и решили написать шутливую песню.
В ней поется о том, что женщина не должна худеть. Ильсия: Да, это первая песня за 11 лет, которую он написал под заказ. Под мой заказ. И теперь она проходит просто на ура!
Это гимн женщин. Ведь, как известно, нет женщины, которая не мечтала бы похудеть. Илфак: Есть песня «Тырып бас» «Встань и иди» — прим. Это песня о том, что, даже если тебя предали друзья, нужно быть сильным.
Ее я написал, когда мы жили в Нижнекамске. Это композиция родилась у меня потому, что со мной однажды так поступили друзья. Когда эту песню первых раз спела Ильсия, она ее не поняла, и мы не стали ее и записывать, она ее не пела. Записали мы ее лишь спустя пять лет, когда Ильсия сама испытала нечто подобное.
И эта песня стала тоже такой знаковой — где бы мы ни выступали, к нам подходят и говорят, что слушают ее, когда становится трудно. Песня теперь стала вроде гимна обиженных смеется. Однажды в газету «Татарстан яшьлэре» кажется написала женщина и рассказала свою историю. Около двух лет назад в Кукморском районе мы пели песню «Ана хэм бала» «Мать и дитя» — прим.
Песня передает состояние души ребенка, у которого пьющая мать. Это была достаточно тяжелая песня, и как-то она прошла у нас в программе, и вроде бы все на этом. И вот однажды в газету приходит письмо, в котором 35-летняя женщина излила всю душу. В общем, благодаря этой песне она бросила пить.
Для меня это был триумф. Я написал эту песню, Ильсия спела. Вот одна судьба изменилась к лучшему. Значит, это было не зря.
Понятно, что мы зарабатываем деньги и что это и бизнес и самовыражение вместе. Но, несмотря на это, такие моменты — это самое больше счастье. Или, например, в Оренбурге к нам каждый год приходит семейная пара. Оренбург — русский город, татары там разбросаны по всему городу.
И вот молодые люди пришли на концерт и во время антракта познакомились, общим интересом оказалось то, что они любят творчество Ильсии. Срослось, поженились. Теперь приходят с маленьким сыном. Илфак: Мы подготовили новую программу, с которой уже начали гастролировать.
Впереди у нас выступления в Челнах, Нижнекамске и в районах республики. В ноябре нас ждут выступления в Башкортостане. В декабре оставшиеся районы Татарстана. С 10 января начинаем гастроли в Пермском крае, Свердловской области, Оренбургской, еще раз вернемся в Башкортостан, несколько точек в Челябинске.
Кроме севера мы, пожалуй, везде побывали, где живут татары. Все это уже наработанные за долгие году маршруты гастролей. Нас там ждут. Илфак: В Москву тоже приглашают, но на сборные концерты.
Поэтому когда начинаешь составлять расписание концертов, оказывается, свободных дней и не остается. Илфак: В год мы даем 150 концертов. В месяц порой бывает по 28 концертов! Ильсия: В декабре прошлого года дома я ночевала всего двое суток.
Ильсия: Это называется «пока люди ходят». Илфак: Каждый год в августе мы заканчиваем работу над новой программой — 10 - 15 новых песен. И если мы до мая не будем работать в таком режиме, то просто не успеем проехать по всем точкам, где нас ждут. А на следующий год нужно ехать уже с новой программой.
Ильсия: У нас ведь каждый раз абсолютно новая программа. Многие артисты пишут три новых песни и работают по старой откатанной программе. У нас же все кардинально новое — и сцена, и костюмы, и песни.
Певица из Татарстана Ильсия Бадретдинова решила отправлять часть своих денег мобилизованным
Родилась снова девчушка, но с мальчишеским характером. Всё детство она предпочитала быть с папой, а не мамой, а он и не был против. Именно эта дочка была любимицей и главной помощницей своему отцу. В одежде она предпочитала спортивный стиль и увлекалась ездой на мотоцикле. Карьера певицы С детства девушке нравилось петь, и это у неё очень хорошо получалось. К моменту выпуска из школы она была твёрдо намерена окончить музыкальное училище.
Но вскоре захотела сменить вид деятельности и поступила на факультет «Лёгкая промышленность» обучаться специальности «Дизайнер одежды и обуви». Путь к популярности у певицы был недолгим. Выступать на сцене она не прекращала ни в период обучения в музыкальном училище, ни во время получения высшего образования в университете. Но всё это были любительские выступления, а тематика была лёгкая, классические национальные и лирические мотивы. Всё поменялось, когда около 20 лет она познакомилась со своим будущим мужем Ильфаком Шигаповым.
Он разглядел в девушке глубину её таланта и в дальнейшем стал продюсером певицы.
В 2013 году закончила Казанский Государственный Университет Культуры. Ильсия планирует доучиться на модельера, и восстановиться в Технологическом. Песни Ильсии идут от самого сердца, она привыкла петь и говорить то, о чем думает, то что волнует, без фальши, напрямую. Из за этого прослыла бунтаркой. К слову сказать, ее творчество вызывает различную реакцию в обществе, поскольку оно является далеко не традиционным татарским, тем что мы привыкли видеть в исполнении сотен татарских певцов и певиц.
Есть люди, которые идут только на наши концерты, есть те, кто 10 лет ходят на мои концерты и каждый раз меня ругают: «Что же вы? Ну как же так? Пойте нормальные песни! Ильсия: Очень люблю группу «Машина времени », люблю Юрия Шевчука, обожаю казанскую группу «Медвежий угол ». А из татарских исполнителей никого не могу назвать, увы. Хотя могу долго слушать татарские национальные мелодии. Илфак: То, что она бунтарка, сразу было видно. Хотя, может, это слово и не совсем подходит. Есть люди внутренне свободные, есть люди, которые живут в мире своих условностей, которое создало общество. Так вот Ильсия - она свободная. Она может прямо на концерте снять туфли, выкинуть их куда-то... Ильсия: Ну неудобно мне потому что смеется. Илфакт: Мне было понятно, что эти песни ей близки по духу. И когда я предложил Ильсие первые написанные песни, она, конечно, сначала не поняла, затем подумала и сказала, что это ведь что-то другое. Простой деревенской девушке, которая росла с бабушкой, которая пела про цветочки и про маму, для нее это было поначалу дико. Мы приехали в Казань, сделали аранжировку на студии, записали у хороших звукорежиссеров первую композицию, и все - больше другие песни она не пела. Ильсия : А теперь многие композиторы предлагают свои песни. Бывает, что заслуженные люди предлагают свои композиции. Ильсия: По их критериям да. Но все равное это не то. Я такие песни петь не буду. Ильсия: Текста не хватает, смысла. Ильсия: Думаю, что да. Это возможно. Нам же никто не помогал. У нас никогда не было ни одного спонсора, ни одного доброго дяди из министерства, который сказал бы: вот вам деньги, выступайте. Несмотря на это, мы существуем уже 11 лет. Илфак: Я считаю также. Главное - творчество, главное - идеи. Если они есть, все получится. Ильсия: Просто иногда непонятно становится, когда именитые татарские артисты, состоявшиеся люди, начинают говорить, что мы поем неправильные песни, портим сложившуюся татарскую национальную идею. И открыто заявляют, что они не понимают, как народ ходит на наши концерты, что эти люди, наверное, глупые. Но ведь не может же быть, чтобы эти люди из консерватории были умными, а весь остальной народ - глупый? Мы никого насильно на свои концерты не затаскиваем - кто хочет, тот и приходит. У нас в Татарстане 600 исполнителей, так что выбор превеликий. Просто те артисты, которые ругают нас, никогда не ездят по тем местам, к тому народу, к которому ездим мы за свой счет. Знаю, что Илфак будет меня ругать за эти слова, но я до сих пор не знаю, по каким критериям дают звание заслуженного артиста в Татарстане. По выпускам дисков, по гастролям, по песням, как? Есть люди, которые никогда в жизни не выступали сольно, но имеют это звание. По каким критериям, например, государство оказывает помощь тому или иному артисту? Ильсия: Ну если дали что-то и тут же сказали: «А теперь, дорогая, будешь делать то, что мы хотим », - то такая помощь не нужна. Но с нами так не получится, поэтому, вероятно, и не помогают, а мы и не просим. Мы выпустили 19 дисков, и все они расходятся. Значит, у кого-то эти песни находят отклик в душе, и значит, это кому-то нужно. У многих артистов есть одна песня, его визитная карточка. У нас нет такой песни. Нам порой на концертах называют совершенно неожиданные песни. Про которые думаешь, что и задевать-то не должно. Ан нет - каждому свое. Илфак: 95 процентов песен пишутся не из-за того, что надо сесть и написать композицию на какую-то тему. Когда читаешь прессу, общаешься с людьми или сидишь в интернете, когда уже накипает на душе, начинаешь творить. Конечно, можно высказаться в социальных сетях , но это совсем не то. И вот я беру гитару, не сплю допоздна и пишу песню. Если Ильсия спит, то я бужу ее, и мы дописываем вместе. Вот так они и рождаются. Чистой воды вдохновение. У меня нет каких-то ограничений по жанру. Когда я пишу песню, я знаю, как Ильсия ее споет. Ильсия: Иногда и ругает. Не нравится подача, например. Илфак: Здесь дело даже не в подаче. То, что я хотел сказать, это может быть одна строчка во всей песне, и пропеть ее надо было определенным образом. Эта фраза была ключевая, а она ее пропела не так - А за кем остается последнее слово? Илфак: За мной. Илфак: Лирика пишется постоянно. Например, нет настроения, поругались с Ильсией или просто что-то случилось, вышел на балкон сел с гитарой и что-то сочинил. Вообще, не думаю, что «бунтарские» темы когда-то закончатся. Ильсия: Нереально составлять трехчасовой концерт только из «тяжелых» песен. Ильсия: У нас есть даже три новые песни. Самая веселая из них про Владимира Путина. Как взрослая незамужняя деревенская женщина хочет выйти замуж за президента России. В песне поется примерно: «Я здесь в деревне одна сижу, скучаю, а он там, одинокий. Что ж мы так? Начал бегать и сбросил за три месяца 10 килограммов. И так как у меня есть сила воли, я решил, что сброшу еще 10. А сколько, я замечал, вокруг пишут о разных диетах! Тут про диету, здесь про диету, по телевизору рассказывают, как похудеть… Вот мы и решили написать шутливую песню. В ней поется о том, что женщина не должна худеть. Ильсия: Да, это первая песня за 11 лет, которую он написал под заказ. Под мой заказ. И теперь она проходит просто на ура! Это гимн женщин. Ведь, как известно, нет женщины, которая не мечтала бы похудеть. Илфак: Есть песня «Тырып бас » «Встань и иди » - прим. Это песня о том, что, даже если тебя предали друзья, нужно быть сильным. Ее я написал, когда мы жили в Нижнекамске. Это композиция родилась у меня потому, что со мной однажды так поступили друзья. Когда эту песню первых раз спела Ильсия, она ее не поняла, и мы не стали ее и записывать, она ее не пела. Записали мы ее лишь спустя пять лет, когда Ильсия сама испытала нечто подобное. И эта песня стала тоже такой знаковой - где бы мы ни выступали, к нам подходят и говорят, что слушают ее, когда становится трудно. Песня теперь стала вроде гимна обиженных смеется. Не смогли найти сегодня общий язык инициаторы грядущего марша в поддержку Ивана Голунова и московские чиновники. Ильфак Шигапов был тем, кто «открыл» звезду Ильсии Бадретдиновой, обеспечив ей репертуар из композиций с непривычными для татарского уха тяжелым саундом и остросоциальными текстами. Те, кто знал и любил Ильфака Шигапова, в песнях его бывшей подопечной и экс-супруги находят утешение и вспоминают его, а многие впервые узнали о талант покойного через творчество певицы. Ильсия, мы хотим поговорить об Ильфаке Шигапове именно с вами, и это естественно, ведь именно вы были самым близким его человеком, как в личной жизни , так и в творческой сфере. После смерти Ильфака Шигапова люди еще больше интересуются его творческим наследием, которое, несомненно, не было бы таким ярким без вашего с ним сотрудничества. Не считаете ли вы, что он ушел недооцененным? Ощущаете ли резкий рост популярности этой личности? Что ж, попробую ответить. Я считаю, что вообще у татар не принято в должной степени оценивать творческого человека при его жизни. Только после его ухода обычно начинают вспоминать, какой он был хороший. Поэтому не вижу ничего необычного в том, что Ильфака стали больше уважать и интересоваться им именно сейчас. Мне кажется, у него было много нереализованных идей и проектов. Сейчас уже прошло два с половиной года, как мы с ним расстались, в последнее время мы с ним вообще не общались, поэтому, к сожалению, я не знаю, какими идеями он горел все это время. Но точно знаю, что Ильфак Шигапов всегда был полон каких-то замыслов и идей, поэтому думаю, что у него остались незавершенные дела. Что касается недооцененности. Он же оставил после себя огромное наследие — созданных им песен только в моем репертуаре около трехсот. Много статей по истории, журналистских материалов, остались изданные им книги, спектакли, которые до сих пор не сходят со сцены. Все это есть. Я считаю, что те, кто его понимал, воспринимал его как близкого по духу человека — а таких много — в какой-то степени оценили как его личность, так и его творчество. О какой-то оценке со стороны властей и говорить не хочется, потому что правду не хочу говорить, а врать не умею. Знаю, что вам было тяжело, потому что с самого начала ваши песни объявили «неформатными», вас не пускали ни в радиоэфиры, ни в телевидение. Выходили вы очень тяжело. Как сами тогда воспринимали понятие «неформат» — не знаю, но вскоре вы смогли превратить эту «неформатность» в преимущество и даже заявляли о себе как о «неформатных исполнителях». Превратить «неформатность» в свой плюс — чья была идея? Наше творчество — это было всего лишь слово, которое мы с Ильфаком хотели донести до народа. Не буду лукавить и придумывать какие-то красивые формулировки, как-никак мне уже 36 лет, и я всегда остаюсь собой. Скажу прямо — никогда себя не считала певицей, и вокальные данные у меня небольшие. Это всего лишь наше с Ильфаком творчество, которое шло так, как мы сами чувствовали. Здесь говорят: «Вы альтернативный жанр, вы рок-певица, вы — поп-певица» и так далее. А я даже не знаю, в каком я стиле работаю. Пою то, что велит душа. Это так было всегда — сейчас, и во времена сотрудничества с Ильфаком. На моих концертах звучат как народные песни, так и социальной тематики, и песни на легкие темы, можно сказать, легкомысленные — есть все. Мы никогда не заявляли о себе о каких-то альтернативных исполнителях, и не жаловались, что нас запрещают, мы лишь хотели показать свое творчество людям и мы в конечном счете его и показали. Были такие случаи — не буду называть районы, но находили тысячи причин, чтобы не пускать нас в дома культуры. В конце концов сели с Ильфаком, поговорили, и он сказал такую мысль: «У нас демократия, давай сделаем так: поедем по деревням, как на Сабантуях, на КАМАЗе с генератором, даже к электричеству района не станем подключаться, покажем свой концерт, бесплатно! Это было на самом деле. Многое пришлось повидать, уже 15 лет, как я вышла на сцену, за это время случалось разное. Он сказал, что концерты не отменялись, даже если в зале сидели три человека. Обычно, если билеты не продаются, концерт отменяют. А вы по крупицам собирали свою аудиторию. Это действительно было эффективным способом , может ли это работать также и с другими исполнителями? Но на сегодняшний день на мне есть такой грех — случалось, переносили концерты, приходилось даже отменять. К примеру, в моей группе работает 9 человек, расходы на содержание группы большие. Нас зовут с концертом, мы отправляем афиши, билеты, а в день выступления нам заявляют — «Вот, что делать, билеты плохо продались, тут идет дождь, не можем выехать из соседней деревни». Не могут выйти из дома. В таких случаях мы не едем. В противном случае мы уходим в большой минус. Группа получает гонорар по установленной ставке, вне зависимости от количества зрителей в зале. Мы с Ильфаком начинали на энтузиазме, могли вдвоем поехать и дать концерт. Скажу одно — в тех районах, где я в свое время давала трехчасовой концерт перед 20 зрителями, сегодня могу собирать по три сольных концерта подряд, и залы полные. Кто-то «выезжает» на одной песне — крутит по радио, снимает клип и едет с концертом в районы. Такая популярность максимум на год. Народ приходит на эту известную песню, смотрит концерт и уходит недовольный, обманутый, и больше не приходит. Надо кропотливо собирать своего зрителя-слушателя, и стараться, чтобы он уже не ушел. Сегодня, имея деньги, подняться можно, но самое сложное — удержаться в топе. А еще страшнее — после того, как удержался, через некоторое время начинаешь «падать» — и не маленькими шажками, а просто катишься вниз. Это самое тяжелое. Не могу называть имена, но сегодня несколько очень знаменитых исполнителей уже не могут продавать билетов. Это уважаемые мной исполнители, на сцене всю жизнь, отдали этому всю душу, но билеты на них не продаются. Что это — падение популярности, изменение вкусов народа? Народ хочет чего-то другого? Но я считаю это естественным явлением — человек не может быть популярным всю жизнь, времена тоже меняются, меняются потребности людей. А еще сцена любит молодость и красоту. Творческий век артиста короток, это хочу сказать. А тем, кто удерживает зрителя по 20-30 лет, я бы ставила памятники — это очень сложная работа , только со стороны кажется, что это легко. Часто в социальных сетях мне пишут: «Вам хорошо, работа не пыльная, наряжаетесь и ходите по ресторанам». Я ничего не хочу доказывать, все равно не поймут. Однажды просто ответила всем сразу — «Вы тоже живите так же». Если это так легко, берите и живите так же. Ведь многим, наверное, интересен ваш опыт становления как популярной певицы, завоевавшей любовь и уважение сотен тысяч слушателей. Из деревень приезжают, родители говорят: «Наша дочь очень хорошо поет, продаем корову, продаем трактор, отдадим все эти деньги, помогите, наша дочь хочет стать певицей». Знаете, что я им отвечаю? Если желаете счастья своему ребенку, не пускайте на сцену. Искренне говорю, я сегодня каждой клеточкой своего тела против того, чтобы мой ребенок стал артистом. Ты все время на глазах у народа. Это со стороны кажется легкой жизнью, вечным праздником. Это не так. Например, мы даем 180 сольных концертов в год. Это значит, что я 180 дней не ночую дома. Я это говорю еще и как мама. Слава Всевышнему, гены у моего ребенка хорошие, он умный, воспитанный, отличник, очень вежливый. Но я лишена простых удовольствий, доступных другим матерям — сварить ребенку утреннюю кашку, проводить в школу, и встречать с уроков, хотя всем сердцем желаю этого. Но профессия мне этого не позволяет. Говорят, не нравится — уходи, найди другую работу. А на другой работе я не смогу прокормить своего ребенка. Я уже давно в этом деле и не собираюсь жаловаться. Я люблю эту работу, и 15 лет — срок не маленький. Несмотря на это, я не хотела бы, чтобы мой ребенок тоже был там. Но одно могу сказать точно — в течение тринадцати лет мы с Ильфаком жили хорошо, никогда о нем ничего плохого не говорила, не давала говорить другим и сегодня не скажу. Ильфак — это Ильфак. Есть те, чье творчество уважаю, но не уважаю его как личность, а есть и такие, чье творчество я не понимаю совсем, а как человека уважаю. После знакомства с Ильфаком стали петь то, что он предложил, а вы удивлялись: «Разве такие песни бывают? Они ведь, в отличие от любимой темы татарской эстрады, совсем не о любви, деревне и березках? Познакомились с Ильфаком, через некоторое время написал для меня первую песню — «Кунел» «Душа». Это действительно первая написанная им песня. Я послушала, тогда еще называла его Ильфак- абый, говорю: «Да ладно, Ильфак-абый, такой песни не бывает». Попробовала спеть, попела, и потом говорю: «Почему ты для меня пишешь такие песни, нельзя ли написать другие? А он: «А ты слышала со стороны свой голос? Тебе, милая, Бог дал голос не для того, чтобы петь о цветочках». Действительно, было что-то «рычащее» у меня в голосе, в молодости оно было совсем сильным, и акцент был яркий. И пошло-поехало. После того, как освоила пять-шесть «ильфаковских» песен, поняла, что уже не смогу петь те «нормальные» песни, потому что я перестала понимать даже их смысла, они стали для меня совсем чужими. Песни Ильфака — это состояние моей души. Возможно, наш симбиоз поэтому и родился — он почувствовал состояние моей души, и оно совпало с его ощущениями. Мы с ним понимали друг друга с полувзгляда. Те, кто работал много лет с нами в группе, смеялись. Если не хотели вслух при людях что-то обсуждать, садились с ним и между нами происходил примерно такой диалог: «И что? Не знаю, смотри сама. Давай тогда, как договаривались. И все, никто ничего не понимает, а мы понимали друг друга, и в творчестве, и в жизни. Видимо, нам было суждено встретиться с ним, создать семью, родить ребенка. Ничто не зависит от нас, как Всевышний предписал, так и получилось. Он был старше меня на 12 лет, к моменту нашего знакомства мне было всего двадцать. Значит, именно так должно было случиться. На сегодняшний день я не жалею абсолютно ни о чем. У меня была такая счастливая жизнь , у меня есть прекрасный сын, есть песни и мое сегодняшнее состояние — все связано в жизнью, проведенной с Ильфаком. Ильфак Шигапов — это человек, который сыграл в моей жизни самую большую роль , с разных сторон. Значит, он раньше вас самой почувствовал ваше состояние души, чувства и ваш потенциал? А сейчас, возможно, сказывается возраст, хочется петь и «такие» песни — жемчужины нашей песенной культуры — «Мэтрушкэлэр» «Душица» , «Кыр казлары артыннан» «За дикими гусями » , «Жан ярсуы» «Страсть души» , татарские народные песни хочу петь. Такие песни тоже включаю в программу своих концертов. Кто-то говорит, что выбирает песню из-за текста, кто-то — мелодии. А я никогда не могу понять — влюбляюсь в песню, которая никому не нравится, и хочу ее петь. Не могу понять, почему так происходит. В начале вашей совместной работы с Ильфаком мы его знали как именно такого человека — журналиста, продвигающего в татарском мире национальные идеи. А вы до встречи с Ильфаком задумывались о татарском народе, его проблемах, будущем?
Именно эти качества помогли ей в свое время, выделиться из толпы. Благодаря песне «Кунел», которую написал журналист Ильфак Шигапов, Ильсия обрела популярность в 2000 году. Журналист спустя короткий срок уговорил ее переехать в Казань и стал ее продюсировать. Песни Ильсии всегда наполнены переживаниями о происходящем вокруг, она всегда честна со своими слушателями. К лирическому и романтическому стилю певицы за время карьеры также добавились песни на социальные и политические темы, что не могло пройти мимо и остаться без внимания татарских меломанов. У артистки всегда оригинальная подача слушателям своего творчества, она всегда работает на максимум, заряжает всех своей энергетикой. Творчество Большую часть песен для певицы написал продюсер Ильфак Шигапов.
Ильсия Бадретдинова - Как живет самая эпатажная певица Татарстана? Скандальные факты (Биография)
Ильсияр бадретдинова биография. Татарская певица бадретдинова. Муж Ильсояр Бадретдиновы. Российская татарская певица Ильсия Бадретдинова (полное имя Ильсия Ядкаровна Бадретдинова, на татарском Илсөя Ядкар кызы Бәдретдинова) родилась в 1981 году 14-го февраля в Лениногорском районе Татарской АССР в деревне Старый Шугур. Ильсияр Бадретдинова, известная российская актриса, родилась 28 февраля 1985 года в Москве. Ильсия Бадретдинова биография | Татарские новости. Ильсия Бадретдинова в молодости фото Знаменитости в молодости на
Ильсия бадретдинова биография место рождения
татарской певицы, насчитывает множество талантливых исполнений народных и современных песен. купить билеты на концерт в Казани. КСК "Уникс" 09 мая 2024, начало в 19:00. Ильсия Бадретдинова: До знакомства с Ильфаком Шигаповым я пела «нормальные» песни От чего умер муж ильсияр бадретдинова. Второй избранницей Ильфака Шигапова являлась Ильсия Бадретдинова, которую он продюсировал. Легенды татарской эстрады: биография исполнительницы татарских. Биография Ильсии Бадретдиновой заполнена необычными и волнующими событиями, что делает ее одной из самых интересных личностей в современной литературе.