негосударственный институт развития, миссией которого является содействие росту национального человеческого капитала России путем формирования благоприятных условий для создания новых технологий и продуктов.
Ученый о развитии науки в России: «Открываются очень большие перспективы»
Это хороший показатель. Сейчас очень популярна тема технологического суверенитета. Что нужно, чтобы обеспечить технологический суверенитет в науке в нашей стране? В России очень много регистрируется различных патентов и идей. Если провести глубокий патентный поиск, то можно найти много различных технологий, не имеющих аналогов в мире. Но, к сожалению, не всегда получается развить определенные тематики и помочь определенным группам. О многих никто попросту не знает. Ученые — это такие люди, которые зачастую замкнуты в своей научной среде.
Они могут разработать не то что самолет, а ракету, но они не будут громко заявлять об этом. Мы просто можем не знать, что есть у нас в стране, что разработано. Если мы на это обратим внимание, начнем такие группы выискивать и реализовывать их наработки, то мы добьемся технологического суверенитета в стране. Он будет. Чтобы вы пожелали или посоветовали школьникам, которые хотят связать свою жизнь с наукой? Учеба — она никогда не заканчивается. Мы должны развиваться всегда.
Если мы останавливаемся в своем развитии, то все! Это конец! Это первое. Второе — не бояться делать что-то новое, выходить из зоны комфорта. Когда мы выходим из нее, то начинаем более усиленно развиваться, и это приводит к совершенно новым идеям, нашему развитию, к определенному толчку. В-третьих, заниматься тем, что нравится, искать то, что нравится. Необходимо развиваться в той области, которая вам по душе.
Северцова РАН с участием иностранных ученых из 19 стран собрали около 3 млн записей о встречах c чужеродными видами организмов, опасных для экосистем и экономики России, что позволило выяснить, как они появлялись в прошлом с 1600 года , распространены сейчас и будут расселяться по стране. С помощью математических методов, основанных на глобальных климатических моделях, и ГИС-технологий ученые выяснили, что в условиях текущего климата больше всего чужеродных видов обитает в центральной части и на юге России. По прогнозам к концу века скорость их распространения увеличится от до четырёх до семи раз. Природоохранные организации могут использовать полученные данные для планирования мер по ограничению дальнейших инвазий. Внедрение новых организмов в экосистемы — это нормальный эволюционный процесс, пояснил главный научный сотрудник Никитского ботанического сада Николай Ермаков. Но, как и показывают исследования под руководством Вароса Петросяна, если в естественных условиях он довольно постепенный и длительный, дающий аборигенным и пришлым видам время приспособиться друг к другу, человек значительно ускоряет эту миграцию, чем наносит вред не только окружающей среде, но и себе. Так, на территории России в 2007—2019 гг. Масштабный анализ генетических маркеров пшеницы и сои поменяет подход селекционеров к созданию новых сортов Ученые из Института цитологии и генетики СО РАН в результате поиска по более чем 20000 участкам генома нашли генетические маркеры пшеницы и сои, которые позволяют вырастить высокобелковые и устойчивые к погодным изменениям сорта. Новосибирская команда генетиков, биоинформатиков и селекционеров провела самый обширный и глубокий на сегодняшний день генетический анализ 175 сортов сои и 133 сортов яровой мягкой хлебной пшеницы, которую исследовали на протяжении 11 лет. Ученые определили ДНК-маркеры, отвечающие за содержание белка, время колошения, налива зерна и созревания, а также позволяющие маневрировать между периодами засухи и избегать низких температур.
Перспективный метод геномной селекции обладает высокой предсказательной способностью и позволяет отбирать сорта на раннем этапе. По словам руководителя проекта Елены Салиной, в 2024 г. Цицина РАН Ирина Митрофанова указала на то, что для выстраивания защиты злаков от различных болезней и экстремальных температур детально изучаются гены и их взаимодействия, которые позволят растению препятствовать воздействию внешних источников стресса. Чтобы узнать причины остальных случаев невынашивания, исследователи взяли из биобанка 1745 тканей, определили их хромосомный набор и впервые в мире сравнили разные ткани у эмбрионов, проведя полногеномный анализ. Рекомендация по анализу как минимум двух типов тканей зародыша может лечь в основу модификации анализа НИПТ, который делают беременным женщинам для определения генетических отклонений у будущего ребенка. Заместитель директора по научной работе Медико-генетического научного центра имени академика Н. Бочкова Вера Ижевская пояснила, что результаты исследования под руководством Игоря Лебедева важны для повышения эффективности медицинской помощи супругам с репродуктивными потерями, и уже сейчас имеют высокий потенциал практического применения: помочь повысить точность диагностики хромосомных аномалий при спонтанном прерывании беременности, объяснить его причины в большинстве случаев и тем самым снизить временные и финансовые затраты. Ученые предложили получать термостойкие люминофоры в форме композитных керамик, применяя технику реакционного искрового плазменного спекания коммерчески доступных порошков оксидов. Искровые разряды между спекаемыми частицами и фазовые превращения помогли сформировать материал с тонкодисперсной микроструктурой и плотностью, близкой к теоретически предсказанной. Сейчас идет производство серий опытных образцов люминофоров и прототипов осветительных устройств на их основе В 2021 г.
По сути, это дает возможность быстрее, чем в обычной жизни создавать новые разработки и превращать их в конкретные устройства", — рассказал Алексей Парабучев, генеральный директор фонда "Московский инновационный кластер". А ведь "Ломоносов "на карте России — не один. В стране — 14 научно-технологических центров от Владивостока до Калининграда. А еще — сеть технопарков. В том же калининградском Гусеве поставили на поток производство электроники. Выход на космический уровень Московские новаторы вышли на космический уровень. Пока астронавты присматриваются к космическому шампуню из России, в недрах этой лаборатории создают уникальный биопрепарат для очистки сточных вод. В его основе — бактерии, взятые из самой природы. Они когда-то сами жили в загрязненной среде и знают, как выглядят враги экологии. Теперь борются с мертвой органикой, метанолом, нефтепродуктами.
Не боятся перепадов температур, засухи, голода и даже антисептиков. Универсальные солдаты на службе российской науки. С опорой на традиции — к достижению национальных целей. Президент именно этому посвящает заседание Совета по науке и образованию на этой неделе.
Ответственность за содержание любых рекламных материалов, размещенных на портале, несет рекламодатель. Новости, аналитика, прогнозы и другие материалы, представленные на данном сайте, не являются офертой или рекомендацией к покупке или продаже каких-либо активов. Зарегистрировано Федеральной службой по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций.
Решена одна из «задач тысячелетия»
- Сергей Кабышев
- Naked Science — новости науки
- Российская наука
- Год науки и технологий
- Поделиться
- 10 главных достижений российской науки за 2022 год
Новости по теме: российская наука
Федеральное государственное бюджетное учреждение науки Институт востоковедения Российской Академии Наук. 107031, Москва, ул. Рождественка, д.12 Контакты. Новости науки, техники, образования и медицины, последние открытия и исследования, актуальные комментарии экспертов. Претендовать на неё могут учёные, ведущие активную исследовательскую деятельность в России и внёсшие серьёзный вклад в развитие науки и технологий. На сайте в рубрике «Наука и техника» всегда свежие новости за день и неделю.
Классификация институтов тормозит развитие российской науки
2022-2031 годы Указом Президента РФ объявлены в России Десятилетием науки и технологий. Сверхпроводимость таланта: физик Сергей Бакурский рассказал, как стать звездой науки Физик Бакурский — о нейросетях, лженауке, и об изоляции, в которую попала Россия. Два устаревших российских и американских спутника оказались на грани фатального столкновения.
Топ-5 открытий российской нaуки 2023 годa, которые могут изменить мир
Запущена президентская программа Российского научного фонда, системно, шаг за шагом позволяющая развиваться молодому учёному - от студента до руководителя лаборатории. По инициативе «Единой России» запущена программа Менделевская карта для молодых учёных, программы скидок и программа лояльности для молодых исследователей. Премия Президента для молодых учёных сегодня вручается ежегодно - тоже очень знаковое событие. Наши школьники побеждают на международных Олимпиадах в самых разных дисциплинах», - сказал Никита Марченков. И, конечно, именно благодаря науке повышается качество, безопасность жизни обычных людей.
Основной вызов, с которым нам предстоит работать — развитие природоподобных технологий, основанных на принципах живой природы.
Они намного более эффективные, намного более экологически безопасные. Уже больше 10 лет эта идеология формировалась, в том числе, в странах Курчатовского института и нас Президент ещё в 2015 году, выступая на заседании Генассамблеи ООН, говорил о важности развития этих технологий. И вот 2 ноября был подписан указ Президента, и сегодня Россия - первая страна в мире, которая заявила о такой научной инициативе», — пояснил он. На нем представители регионов обсудят результаты работы по народной программе «Единой России», поговорят о планах и позиции партии по ключевым вопросам жизни страны.
Улучшить работу информационной безопасности можно с помощью искусственного интеллекта, который за короткое время способен анализировать большое количество данных. Разработка обеспечит укрепление информационного суверенитета России.
Главная » Новости » Классификация институтов тормозит развитие российской науки Классификация институтов тормозит развитие российской науки На заседании Совета Федерации сенатор от Приамурья Иван Абрамов указал на важность отмены категоризации научных институтов Российской академии наук. Этот механизм мешает развитию организаций 2-й и 3-й категорий — они не могут рассчитывать на должное финансирование, а соответственно, и обновление научных приборов.
Наука — территория — развитие
негосударственный институт развития, миссией которого является содействие росту национального человеческого капитала России путем формирования благоприятных условий для создания новых технологий и продуктов. Наука в России далека от того уровня, который имела при СССР – какие-то исследовательские учреждения закрылись, какие-то, наоборот. крупнейшее в России и одно из узнаваемых в мире конгрессно-выставочных мероприятий, проходящее ежегодно с 2012 года под эгидой Правительства Российской Федерации. Цель МЦНС «Наука и Просвещение»: содействие интеграции российской науки в мировое информационное научное пространство, распространение научных знаний, поддержка высоких стандартов публикаций.
Наука в России: какие важные открытия произошли в последние 20 лет
Получаешь две специальности на выходе. В провинциальных вузах наука практически мертва. Хотя в примере вы сравнили запорожец с феррари. Провинциальные вузы в любых странах тоже не будут особо конкурентоспособными с научными центрами. Однако я вообще против того, чтобы в вузах была наука. Лучше заменить ее хорошим и современным образованием.
Я ниже напишу почему. Плохое техническое оснащение Тут слияние сразу нескольких проблем. Для лохматого деда-физика, выжившего в 90-е, коричневая лампа завода «Карболит», табуретка с линолеумом на сидении и спектрофотометр из ГДР сами по себе не являются чем-то плохим. То, что это выученная нищета, момент скорее психологический, присущий поколению. Я в своей короткой жизни видел много кафедЕр и лаб, заваленных лютым количеством свирепейшего говна, от треснутых эксикаторов до коробок с ксерокопиями публикаций 70-х годов, от неработающих трансформаторов с наполовину порванной обмоткой до слипшихся в нерушимый бетон реахимовских солей в темных банках.
В принципе это не мешало людям иметь там же на столе современные аналитические весы или другие приборы и сносно публиковаться в признаваемых WOS отечественных журналах, но везде более-менее деятельные молодые ученые разгребали эти авгиевы конюшни под любым предлогом. Особенно остро это встает, когда составляется смета на грант — почти всегда оказывается лучше купить побольше центрифужных пробирок и новые антитела. Оборудование хорошего качества вообще по ценам лежит за гранью любого финансирования, даже с серьезных грантов покупать его довольно больно. Микроскопный объектив за миллион рублей, датчик Холла модели «рассыпуха» за 10 000 — это суровая реальность узкого рынка олигополий производителей сертифицированного лабораторного оборудования. Не каждому грантодержателю такое по зубам, и проще организовать центр коллективного пользования в институте но тут есть свои нюансы, про них ниже, где я пишу про ЦКП.
Вообще подобные вопросы по оснащению, от мебели до нормальных приборов в центре коллективного пользования должны ложиться на администрацию, а не на конкретную лабораторию. Но наверное, ни у кого не возникает иллюзий о взаимодействии бюджетных денег и АХО в госучреждениях. Не уверен, что это проблема науки в чистом виде. Проблемное и нестабильное финансирование Для соискателя ставки все очень сильно зависит от конкретного места и связано с последними реформами тогда еще ФАНО. Условно говоря, Путин приказал увеличить ученым зарплаты, дирекции НИИ повернули голову к федеральному агентству, но денег на это им оттуда не воспоследовало.
В результате очень многие не нашли ничего лучше, как перевести весь состав на 0,5, 0,2, 0,1 ставки и отрапортовать: такое же количество людей, но все на полставки, но уровень зарплат прежний, значит если бы они были на целую ставку — средние зарплаты выросли бы вдвое! Вот они и выросли, просто все на полставки сидят почему-то. Все это могли выполнить только и без того ведущие организации в своей области, для остальных это была запрограммированная смерть. Не вписались в рынок — 2. Понятно, что эффективный менеджмент разработал эти показатели без особой оглядки на специфику работы институтов, и выполнить некоторые вещи сложно просто из здравого смысла откуда например регулярно брать докторов наук — это не грибы в лесу, это уже отдельный уровень посвящения себя науке, уровень далеко не каждого ученого и не факт, что есть достаточно нового научного знания в мире на данный момент для новой степени.
На фоне этого понятно, что многие завлабы скорее заплатят опытным и устоявшимся членам коллектива, а не магистрам с улицы, а учитывая ограниченное количество денег и приказной порядок «высоких средних зарплат по больнице» — маловероятно спонтанное расширение коллективов ради поддержки молодежной науки в целом по стране. Завлабам и директорам нужно, чтобы насажденные сверху показатели в их стенах не падали. Что делать в такой ситуации молодому? Искать сильную лабораторию или взаимопонимания с завлабом. Или: я согласен посвятить свою жизнь физике, от забора и до обеда, но и платить вы мне будете с гранта по 70 000 в первый год.
Второй год можете меньше, но там будет публикация со мной первым автором, и уже институт доплатит мне ПРНД. После защиты — рекомендация на зарубежную стажировку. Или вы сразу нравитесь профессору в каком-нибудь Сколтехе, Курчатнике или ВШЭ, где аспиранту платят московскую медиану за сам факт его существования. Это уже чисто вопросы призвания, на самом деле: хотите нормальных денег, хотите интересную тему, хотите пинать балду, косить от армии и получать на игры в Стиме, живя у мамы. Пока еще все эти пути открыты.
Преобладание государственного финансирования Абзац подкреплен какой-то слабой аргументацией. И что это за частные фонды — миллионеры, передающие грев своей alma mater, НКО в поддержку малоимущих талантливых студентов, фонды от богатых промышленников в развитие прикладных исследований? Это имеет большое значение. На картинке во врезе написано, что «в России не наблюдается интереса бизнеса к инвестированию в науку». Я бы сказал, что в России не наблюдается бизнеса как такового — это либо средний бизнес, который пока еще не сидит, либо заматеревшие и легализовавшиеся представители дикого капитализма, которые сами в 90-е продали станки с отжатых заводов на металлолом ради своих особняков и мерседесов, и ждать от таких персонажей заботы о науке как минимум странно.
Нет, можно убедить такого отслюнить денег — на храм, или на салон красоты племяннице, или вот этим сумасшедшим ученым — им в целом все равно. Но это не есть здоровое финансирование науки бизнесом. Кроме того, отмечу, что разнообразные модные коммерческие научные структуры, типа Сколтеха, обмазываются современной мебелью, мониторами и учебным оборудованием по самые брови. Но они представляют собой неких провайдеров знания — приглашают профессоров, организуют учебный процесс, но не являются научной организацией в полной мере. Это хорошо именно для образования, но не для науки, которая должна иметь базу в виде научной школы, преемственности научных направлений.
Без этого работа наемных коллективов по грантовым проектам — это и есть те разрозненные, фрагментированные знания, о которых автор упоминал в абзаце про высшее образование. В России сложно начать делать исследование в аспирантуре по своей собственной теме. Я, честно говоря, не встречал аспирантов вчерашних студентов , готовых к грамотному изложению собственной темы и технически подкованных к оформлению ее в виде проекта, гранта, да даже собственной диссертации. Я тоже могу привести пример истории. История 1 Действующие лица: профессор, завлаб П , студент С.
Пересказываю не дословно, сжато до сути. П: Чем вы интересуетесь? С: Хочу делать искусственный глаз. Вот все делают матрицы, считывающие со зрительной коры, а я хочу со зрительного нерва, чтобы полностью интегрировать с нервной системой. П: Ну, это очень сложная задача, и с точки зрения материаловедения, отторжения материалов, и с точки зрения считывания сигнала.
В России этим почти точно никто не занимается, ну спросите на всякий случай профессора Иванова. За рубежом интеграцией нейроинтерфейса и периферических нервов занимается группа Смита, и еще Джон Доу, и все. С: Ну да, ну я понимаю, но это очень интересно, я прям горю. Хочу сделать такое. П: А какая у вас специальность?
Ученым удалось продемонстрировать практическую возможность предлагаемых методов разработки биомиметического материала, воспроизводящего свойства тканей кровеносных сосудов. Антибактериальный нетканый материал Исследователи разработали технологию создания материала с бактериостатическим эффектом для изготовления одноразовой медицинской одежды, простыней, пеленок и иных изделий. Применение подобных материалов позволит сдерживать распространение патогенных бактерий во внутрибольничных условиях. Данная технология позволит пациентам с ослабленным иммунитетом после тяжелых форм вирусных заболеваний избежать развития вторичных бактериальных инфекций, что часто встречается в медицинской практике. Исследования древних образцов в отечественных лабораториях имеют принципиальное значение для генетики и помогут исключить вывоз ценных и уникальных отечественных исторических, антропологических и палеонтологических объектов за рубеж. Исследователи разработали и применили собственный метод для полногеномного секвенирования, который хорошо работает для коротких фрагментов менее 50 нуклеотидов, типичных для древней ДНК. Таким образом, теперь ученые могу гораздо быстрее, качественнее и, что немаловажно, дешевле определять принадлежность древних останков.
Ученые «Сириуса» и сегодня продолжают свои исследования, о результатах которых нам предстоит услышать в ближайшем будущем. Исследователи ищут способы преодоления устойчивости к антибиотикам, разрабатывают генотерапевтический препарат для лечения врожденной слепоты и других орфанных заболеваний, создают устойчивые сорта растений для обеспечения продовольственного суверенитета страны и многое другое. В ближайшем будущем у «Сириуса» появится студенческий кампус мирового уровня , рассчитанный на 17,5 тыс.
Хочу сделать такое. П: А какая у вас специальность? Чем вы занимались?
С: Я занимаюсь компьютерным моделированием экономических процессов, экономический факультет. Ну вообще я понимаю как работают математические модели процессов. Думаю, смогу смоделировать как нервная система работает. П: А чем вы на дипломе занимались? С: Строили экономическую модель покупки товара. Допустим, вышел ноутбук, мы моделировали прогноз, сколько человек его купит.
П: А к нам вам зачем? С: Ну я ничего не понимаю, ни как глаз работает, ничего в этом не понимаю вообще. Поэтому хочу у вас поработать. Чтобы понять. Ну и скажите мне, что следует сделать с таким амбициозным «вижу цель, не вижу препятствий»? Здесь я совершенно на позиции «вредного профессора», что либо человек аспирант под чутким руководством по заданной теме, либо он проявил себя еще на магистерской, знает, что делает и имеет flawless план по своей кандидатской работе далее.
В ситуации, когда срыв исследований по гранту грозит возвращением денег, а за малое количество защит могут и диссовет в институте разогнать — я бы не брал в аспирантуру наивных мечтателей и авантюристов. Понимаете, естественнонаучные исследования, а тем более фундаментальные — это работа с перераздутой задачей анализа , а не задачей синтеза, здесь нельзя прийти и скреативить. Слабая обратная связь Здесь — согласен, точнее, отсутствие этой связи. Собственно, как и с любой внутренней политикой, это спущенные сверху решения без возможностей как-то указать на их объективный вред. Тут принцип «разделяй и властвуй» сменили на «объединяй и властвуй», в смысле, лишить учреждения самоидентификации и упростить вертикальное управление. Это не влияет сейчас напрямую на жизнь выпускника или соискателя кандидатской степени, но сильно прессует науку в целом.
Слабая культурная поддержка отечественной науки Как уже указали в комментариях к тому посту, автор смотрит немного не в ту степь. Научные фонды в России имеют собственные молодежные гранты. Собственно говоря, никто не запрещает платить молодежи и из немолодежных проектов, а в большинстве прописано, что должно быть сколько-то молодых ученых такой же KPI есть и на возрастной состав нынешних НИИ, к слову. Разного рода федеральных патриотических междусобойчиков, где раздают друг другу грамоты за успехи в детской аэробике и раздачу микроволновок ветеранам, это и не должно касаться. Найти молодежную конференцию в России — не проблема, только приедь. Кстати, мне доводилось наблюдать на них старшеклассников-школьников, которых отправляют туда по вот таким молодежно-просветительским партийным разнарядкам.
Без слез на это смотреть невозможно. Все, теперь по моему списку проблем. Финансирование и напряжение Про финансирование. Конечно, легко ныть, что денег мало. В заинтересованность бизнеса в отечественной науке я не верю — уже 30 лет крупный бизнес здесь основан на сиюминутных сверхприбылях, а вкладываться в технологии… штоэта. Проще за бугром готовое купить.
При этом в России действительно надо восстанавливать инфраструктуру — многие лаборатории в НИИ до сих пор выглядят именно так чуть не прослезился, когда смотрел , требуют современного оборудования это и до Крыма были миллионы рублей за единицу — и это, в общем-то, заботы государства. Пока что государственные программы выглядят так, что «этот кусок денег достанется только лучшим из лучших». Нет, цифры выигранных заявок выглядят красиво пдф. Я безуспешно пытался снова отыскать протокол отбора заявок, где солидные учреждения пролетали на десяток миллионов из-за того, что у них не сходились часы загруженности приборов, подсчитанные администрацией и самим ЦКП, отсутствия доверенности на замдиректора, подписавшего заявку, и прочей бюрократической дребедени. На сайте минобра по этому адресу 404. Вообще же, это не единственный пример давления государства на РАН.
Явно это слишком самобытная, да еще и наполненная уважаемыми людьми структура, с которой приходится считаться, да и имущества в виде зданий институтов и приборной базы у нее очень много. Кое-где уже возникали имущественные споры на тему, что под учеными многовато дорогой московской земли. История с реформой и введением эффективного менеджмента под эгидой ФАНО тоже не очень приятна, особенно на фоне последовавших слов тогдашнего министра Котюкова про то, что переводы коллективов на полставки представляют собой единичные случаи по моим наблюдениям, как раз обратное было редким исключением. В принципе, я не хочу углубляться в эти политические аспекты — на повседневную жизнь рядового сотрудника они влияют мало хотя недовольство ощущалось на всех уровнях. А вот что реально в силах изменить каждому из тех, кто идет в науку — это стать немного международнее. Международный языковой барьер Для меня до сих пор загадка, почему даже мое поколение стабильно дерьмово знает английский язык.
Мне, собственно, всегда было плевать на какие-то правила языка, за которые бьют линейкой по пальцам в школах и вузах — все хорошо, пока я точно понимаю сказанное и написанное, и понимают меня. Учить артикли и дифтонги довольно бессмысленно, сталкиваясь с реальностью в виде онлайн-лекций американского профессора с произношением «я не успел проглотить свой биг тейсти» или менеджера по продажам реактивов, который общается с тобой такими же короткими фразами, как в чате игры. Но это факт — людям не хватает навыка, времени, смелости, желания импрувить свой инглиш. А русский язык — это проклятие отечественной науки. Давно прошли времена, когда некоторые области советской науки были на мировом уровне, все печаталось на машинках, лежало в библиотеках, и иностранец мог заморочиться и перевести интересующую его статью с русского. Доступ стал настолько легким, а количество научного знания столь обширным, что нет смысла учить язык каких-то эльфов, не говорящих по-английски.
Английский я не считаю лучшим, или более простым и удобным языком, просто раз уж исторически он стал популярнее остальных — имеет смысл придерживаться этого стандарта. Разумеется, такое неумение еще в советские времена привело к замыканию на себя и окукливанию публикационной активности внутри границ страны. Средний ученый приходил в ужас от необходимости писать на английском или общаться с англоязычным рецензентом. В результате многие неплохие публикации до сих пор идут в разнообразные отраслевые журналы и прочие «Вестники», не участвуя в общепринятом в мире процессе цитируемости. На эту тему еще сразу после развала СССР грамотно присели коммерческие структуры, наладив издание переводных версий российских журналов. Автор этих строк лично носил в издательства дополнительную пачку макулатуры на тему отчуждения своих прав на текст научной статьи издательству Pleiades.
Все было тихо-мирно, пока в 2018 не грянула некрасивая история: академическому издательству «Наука» стало совсем нечего есть, а его ключевой тендер перекупила кипрская дочка Pleiades со словами: «ну так давайте мы и вас купим заодно 0 ». Подробности истории можно прочесть здесь и в более ангажированном варианте здесь. Для восстановления деловой репутации той стороне пришлось назваться не меньше, чем спасителями российской науки , в ход также пошла тяжелая артиллерия в виде президента РАН. Но это так, забавный эпизод.
Как видно, Россия тратит на науку меньше других стран, в ней занято не так много людей, а большая часть финансирования идет от государства вспоминаем университетскую «науку». Однако это только экономические показатели, тогда как более важную роль играют непосредственно научные достижения. Эти достижения тоже можно посчитать и сравнить с другими странами. И они ожидаемо не такие уж высокие: библиометрические показатели. Чем лучше дела с наукой — тем больше научных публикаций выходит в серьезных журналах. Занимая по расходам на науку 10 место в мире, Россия тратит подает в 16 раз меньше патентных заявок, чем США, и в 38 раз меньше, чем Китай.
Хуже всего ситуация в самых актуальных науках вроде робототехники, современным материалам и т. Что касается научных статей, в России принято брать количеством, а не качеством. Дело в том, что любой аспирант обязан опубликовать определенное количество научных работ, касающихся темы его исследования. При этом тема исследования может быть не очень широкой, поэтому статьи выходят однообразными и малоинформативными. Также обязаны публиковать работы и те, кто получает степень магистра — там глубина исследования будет совсем небольшой а статья — слегка переписанные другие источники. Еще один интересный показатель — число так называемых «триадных» патентных семей, когда заявки на регистрацию патента подаются в ведомства сразу нескольких стран. В России таких заявок очень мало, если сравнивать с другими странами, и виной всему то, что авторы изобретений сильно ограничены в деньгах регистрация патента может обойтись в крупную сумму. В целом, аналитические обзоры оценивают результативность российской науки не очень высоко. И причин тому масса: сложности с получением финансирования от государства. И вообще государственное финансирование — «токсичное» для науки, потому что предполагает ответственность за нецелевое расходование средств и избыточную отчетность; проблемы с экономикой — частный бизнес не готов вкладываться в науку в условиях постоянной неопределенности; государство слишком мало финансирует фундаментальные исследования, тогда как бизнесу они вообще неинтересны; почти половина расходов на науку проходит по линии Министерства высшего образования и науки, но университетская наука по своей эффективности оставляет желать лучшего.
И тем удивительнее тот факт, что даже в таких сложных условиях российская наука работает — и даже добивается чего-то, что признают на мировом уровне. Достижения государственной науки Российские ученые широко известны не только в России, но и за ее пределами. Начиная от Дмитрия Менделеева, продолжая Сергеем Королевым и Константином Новоселовым — многие исследователи заложили прочный фундамент для современной науки. Увы, многие сделали этом в эмиграции — как авиатор Игорь Сикорский, создатель телевидения Владимир Зворыкин или те же физики Андрей Гейм и Константин Новоселов. Он смог провести эксперимент с остановкой фотонов — это позволило создать долгоживущий кубит, из которых создаются квантовые компьютеры; Юрий Оганесян — с группой ученых в Объединенном институте ядерных исследований ОИЯИ смогли добавить в таблицу Менделеева 3 элемента. Эти сверхтяжелые элементы были синтезированы искусственно, причем Оганесян смог доказать, что среди таких элементов существует те, которые живут дольше «соседей» по периодической таблице; Артем Оганов — химик из Сколковского института науки и технологий, который создал алгоритм, позволяющий искать «невозможные» с точки зрения классической химии вещества.