В школе № 1 города Котельники подтвердили RTVI, что в их учреждении в октябре один из уроков о патриотизме провел создатель сообщества «Синий кит» Александр Глазов.
«Синий кит» вернулся в новом обличье
Ведущий научный сотрудник Института этнологии и антропологии РАН, доктор исторических наук Дмитрий Громов также считает, что истории про «Синего кита» — это разновидность легенды. Любовь Чистякова, корреспондент: «Спрыгнуть с крыши, перебежать дорогу перед близко идущим транспортом – суть игры «Синий кит» построена на том, что создается видимость, будто ребенок имеет суицидальные наклонности. Потенциальные жертвы «Синего кита» и прочих подобных групп: дети с особенностями психики, ребята из неблагополучных семей, жертвы буллинга, переживающие горе или изменение жизненного уклада.
Я вышла из игры: как журналист выполняла задания "Синего кита"
И, например, ребенок, шагающий в окно во имя кита, — это потрясающая по силе воздействия картина. Можно бесконечно ссылаться на статистику и доказывать, что только в одном проценте случаев прослеживается связь детско-подросткового суицида с тематическими группами в соцсетях. Нам все равно будет казаться, что игры — это самая главная угроза. Просто потому что из такого сюжета получаются куда более интересные и запоминающиеся материалы, чем из типичной истории о том, что ребенку было очень, очень одиноко в собственной семье. Кто кого Помните девочку Машу, которая хотела найти себе куратора? На первый взгляд кажется, что это несчастное дитя, которое в любой момент может стать жертвой каких-нибудь злоумышленников. Посмотрим, что произойдет, если с Машей действительно кто-нибудь попытается вступить в контакт. Сообщения от Маши приходят со скоростью примерно штука в секунду. Я едва успеваю читать, не то что отвечать.
Маша требует, чтобы я немедленно призналась, что я куратор и парень к тому же. Маша требует, чтобы я прислала ей её IP-адрес, потому что все кураторы так делают и она с одной стороны ужасно боится, что я тоже так могу, с другой стороны ей хочется убедиться, что опасность — настоящая, а не какая-то там поддельная. Маша пишет: нет уж, это я буду давать тебе задания. Ну-ка, давай, порежь руку! И так далее. В общем, если в результате общения Маши с Настоящим Куратором кто-то свихнется… почему-то мне кажется, что это будет не Маша. Чего на самом деле ищет девочка, которая говорит, что ищет смерти? На самом деле она ищет острых ощущений.
Тайны, риска, интриги, но чтобы в конечном итоге выйти победительницей. Дима: Мне интересно а если я допустим не выполню задание угрозы будут? Я просто хочу чтобы были угрозы. Это как то прям пугает Каждый год гибнет несколько зацеперов, но мы понимаем, что ребята, которые подсаживаются сзади на поезд, делают это не для того чтобы умереть. Они делают это для того, чтобы выжить и потом иметь возможность сказать: «Я это сделал, и со мной ничего не случилось». Игра с реальным риском — это адреналин, буря эмоций и возможность круто повысить свой статус среди сверстников. Если ты не побоялся и прошел через игру, значит ты сильный, смелый, ловкий. По своему функционалу такие игры близки к ритуалам инициации у примитивных племен: там где надо уйди одному на охоту и завалить льва или еще что-нибудь в том же духе.
Да, это опасно, да, есть некоторый процент летальных исходов, но если ты через это прошел, ты поднимаешься на более высокую ступень в иерархии. Ну, мы понимаем, что инициатический опыт можно получить по-разному. Например, если тот же самый подросток сходил с группой в горы, в серьезный долгий поход, посмотрел с вершины горы в глаза вечности, а потом с этим опытом вернулся домой, то это ничуть не менее сильный эпизод в его жизни. Но это уже требует некоторой родительской включенности: если не самим сходить с чадом, то как минимум найти туристическую секцию и привести чадо туда. А если специально не создавать условий, подросток находит возможность испытать себя при помощи того, что у него есть под руками. А под руками может быть, например, железная дорога. Одиночество в толпе Через пару дней после того, как я вступила в группу, ребята решили обсудить, кто зачем пришел. И тут оказалось, что практически весь активный состав группы те, кто что-то пишет, наговаривает голосом, делится фотографиями пришел из любопытства.
Вера сказала, что ей было бы интересно потроллить куратора. Обсуждать это все там, где может прочитать админ, было немного стремно, и я предложила сделать еще одну группу, где можно поговорить кулуарно. Народ за эту идею с удовольствием ухватился, и синий кит раздвоился на моих глазах: у него появилось подполье. Когда стало можно говорить свободнее, ребята оживились и стали больше разговаривать на личную тематику. Вера кидает фотографию своего завтрака, Костя рассказывает, как он перекрасил волосы, Лена взахлеб рассказывает в аудиосообщениях, как она провела ночь со своим новым парнем… Обычная такая подростковая тематика. Проблема одна: каждый из них говорит о себе, и за редкими исключениями они не дают друг другу никакой обратной связи. Ну ладно, можно проигнорировать фотографию блинчиков. Но вот Костя упоминает, что его сегодня чуть не сбила машина… И тишина.
Костя еще раз, в надежде, что его кто-нибудь заметит, говорит: «И да, меня сегодня чуть не сбила машина». Я прошу рассказать, как это произошло. Костя, наконец дождавшись интереса к себе, рассказывает, как он сонный переходил улицу и не заметил машину. Как она сигналила и остановилась буквально в тридцати сантиметрах от него. Это важный, очень эмоциональный эпизод. Костя только что чуть-чуть не умер, и ему хочется об этом поговорить. Если бы в этот момент Косте никто не ответил, для него это значило бы, что на самом деле всем на него наплевать. В такой степени, что не важно, жив он вообще или нет.
И это не было бы пустой фантазией, а было бы отражением реального Костиного опыта общения. Характерная тема в чате — это шрамы. Шрамы у подростков — где-то в том же смысловом поле, что татуировки и алкоголь. Иногда это проверка на смелость — смогу или не смогу? А иногда это такой способ самопомощи. Когда чувствуешь физическую боль, сильные эмоции отступают. Аутичные дети, например, грызут себе руки, когда им тревожно и страшно. Подростки, не справляющиеся со своими чувствами, часто режут запястья.
Вера выкладывает фотографию забинтованного запястья со свежим порезом и комментирует: Вера: Тип просто широкий, но не глубокий совершенно Е. Оуу бинтиком даже Вера: Это мама сделала ибо испугалась. Хотя ничего серьёзного не было И здесь Вера поднимает очень важную тему: часто родители многого не знают о том, что происходит с их детьми, потому что дети не хотят их пугать. Когда девочка смотрит на свой порез, она видит кровь, а потом видит, как кожа заживает. Она может сравнивать свои порезы с порезами друзей, и ее статус в компании отчасти может быть связан с наличием шрамов. Когда мама видит порезы на своем ребенке, у нее смыслы совершенно другие. У нее перед глазами начинают вставать картины, как дочка умирает, истекая кровью. Кое-как отмахнувшись от этой мысли, она начинает представлять, как девочку никуда не берут на работу, потому что кому нужна ненормальная с изрезанными руками?
А когда мама паникует, она не может быть источником эмоциональной поддержки. Поэтому про то, что может вызвать панику у родителей, подростки предпочитают рассказывать не им, а друг другу. И это могло бы неплохо работать… если бы они друг другу отвечали. На детской площадке часто можно наблюдать, как ребенок подбегает ко взрослому, задает какой-то вопрос и уносится, не дожидаясь ответа. И наоборот: задаешь ребенку вопрос, а он молчит. Откуда это берется? Это когда мы у детей спрашиваем что-нибудь дежурное, типа «как дела? Если все время так общаться, ребенок привыкает к тому, что речь не предполагает взаимодействия.
Он ее таким образом вписывает в картину мира. Для него сказать — это вбросить в пространство и уйти. Когда он становится старше, то он и в чате ведет себя аналогично: приходит, что-то пишет и тут же уходит в офлайн. А зачем ждать ответа, если все равно никто не ответит? Психологи из Пенсильванского университета в рамках проекта «Мировое благополучие» занимаются исследованиями текстов в социальных сетях. Одна из вещей, которые их интересовали, это как можно по тексту понять, страдает ли человек от депрессии. Опуская подробности, они нашли самое главное слово, по частоте употребления которого можно определить депрессию. Это слово «один».
А теперь представим себе сообщество ребят, которые не отвечают друг другу, потому что у них вообще нет такой модели поведения — выражать заинтересованность в другом человеке. Даже если они собрались вместе, каждый из них одинок, и то, что он говорит, он говорит в пустоту. Одного этого уже достаточно для того, чтобы почувствовать себя очень, очень неуютно в этом мире. Дэн Гилберт, специалист по человеческому счастью, утверждает, что нашел только один вполне надежный предиктор удовлетворенности жизнью, и этот фактор — качество отношений с другими людьми. В общем, легко можно представить, насколько счастливо сообщество детей, которым сложно даже просто поддерживать диалог, а не то что вступать в отношения друг с другом. Поговори со мной Какую роль в этой картине играет куратор? Куратор — это прежде всего человек, который тебе гарантированно отвечает. То, что он склоняет к самоповреждениям и суициду, второстепенно по сравнению с тем, что с ним можно поговорить.
Позже я наблюдала самые разные варианты общения игроков с куратором: куратора троллили, куратора пытались отговорить одумайся, что ты делаешь, это же плохо и незаконно! Иногда это происходило на фоне игры, иногда после игры, иногда — вместо игры. Характерный вариант — это когда игрок доходит до последнего задания, забивает на последнее задание и продолжает общаться со своим куратором просто так. Можно догадаться, что человеческого общения ему хотелось больше, чем выйти в окно! Работу в чате я, собственно и начала с того, что стала отвечать на каждый эмоциональный «вброс» и раскручивать оттуда связный разговор. С одной стороны, это давало определенную модель поведения которой ребята вполне могли не иметь в реальной жизни , с другой — подавало сигнал, что да, ты кому-то важен и интересен. Мы всерьез обсуждали любую поднятую тему, начиная от обработки царапин и укусов, заканчивая пирсингом и хореографией. У активных участников начали формироваться отношения со мной — я стала для них постоянной, надежной, узнаваемой фигурой.
Подстройка под манеру речи позволяла не сильно выделяться и поддерживать ролевую модель достаточно хорошо функционирующего подростка. Примерно через месяц после моего прихода стало понятно, что куратор забросил игровой чат и не читает логи. Китовое «подполье» утратило актуальность, поскольку прятаться от куратора больше не было необходимости, но уже было понятно, что в небольшой компании ребятам проще разговориться и легче выстраивать отношения друг с другом. Когда ребята осознали, что игры не будет, я предложила, чтобы не было скучно, устроить что-то вроде психологического кружка. К тому моменту я уже не скрывала, сколько мне лет и чем я занимаюсь. Тусовка, надо сказать, отнеслась к этой информации совершенно спокойно. Тогда мне показалось, что это спокойное принятие произошло за счет надежных, хорошо выстроенных отношений. Но позже я приходила в другие китовые чаты уже сразу в качестве себя, взрослой тетки-психолога, и удивление иногда было, а отторжения не было.
Почему — расскажу дальше. В «психологический кружок» ушла значительная часть актива первоначальной группы — собственно, все, с кем я там общалась. К ним присоединились те, кому просто было скучно. Кружок получил рабочее название «Анонимные киты» и лег в основу китовой группы поддержки. А я отправилась «в поле» — бродить по открытым суицидальным чатам и собирать тех, кому с нами было бы лучше. Демография «групп смерти» Основная часть населения суицидальных групп — это ребята в возрасте от 13 до 18 лет. В конкретном чате обычно преобладают или те, кто помладше 13-14 , или те, кто постарше от 15. Но это — средняя температура по больнице.
Дальше начинаются нюансы. Дети более младшего возраста в «кита» иногда тоже заходят. Самым младшим игроком, которого я видела за полгода, была девочка восьми лет от роду. И да, она играла. Выполняла все задания и регулярно присылала своему куратору фотографии порезов… старательно нарисованных на разных участках тела гуашевой краской. Надо сказать, что имитации в китовой теме — не такая уж редкая вещь. Со стороны может показаться, что когда куратор выдает задания на порезы, то таким образом он приучает игроков к аутоагрессии. На практике, если человек режется в рамках игры, скорее всего, он резался и раньше, и это не является для него чем-то экстраординарным.
Если человек до игры не резался, то он и на игре обычно не режется, а упражняется в карнавальном гриме. Возможны смешанные варианты: например, по собственному желанию человек режет ноги, чтобы окружающие не заметили, а по заданиям рисует себе порезы на руках при помощи гелевой ручки и губной помады. Главная вещь, которую надо понимать про китовых ребят, это то, что от хорошей жизни в тематические чаты, как правило, не приходят. Это только в желтой прессе и примерно настолько же желтых новостях по телевизору довольный жизнью и благополучный во всех отношениях ребенок может посмотреть японский мультик и испытать непреодолимую тягу к суицидальному поведению. По факту практически у всех, кто приходит в тему, есть вполне объективные серьезные проблемы. Часто — целый набор проблем. Иногда диву даешься, как человек вообще выживает в своей жизненной ситуации. Основная объединяющая тема практически для всего сообщества — это не желание умереть, как можно было бы подумать, а чувство одиночества.
Умереть планируют не все, некоторые заходят, как они говорят, просто из любопытства, но даже эти «любопытствующие» жалуются на то, что им очень одиноко. Одиноко — это значит нет друзей, не с кем пойти погулять, не клеятся отношения с противоположным полом, нет взаимопонимания с родителями, и если ты испытываешь какие-то сильные и тяжелые переживания, в реальной жизни о них абсолютно не с кем поговорить. Одно это — весомый повод почувствовать себя несчастным, но этим, как правило, не ограничивается. Многие ребята — из депрессивных регионов, глухих деревень, и они жалуются на ощущение, что после школы у них нет никакого будущего, разве что бомжевать. Таких зачастую и к специалисту-то не особо отправишь. Какой психолог, если у человека в деревне даже школы, например, нет? Есть магазин и доступ в интернет, а больше примерно ничего, и по крайней мере до конца школы с подводной лодки никуда не денешься. Это само по себе эффективно создает ощущение безнадеги, а в комплекте еще могут быть пьющие родители, домашнее насилие и какие-нибудь много лет не леченные заболевания.
Неблагополучная семья — характерная проблема.
Скриншот из группы, которая выступает против игры смерти «Синий кит». Имена и фото закрыты в целях безопасности Как дети начинают играть Правила игры просты. Подросток, который стремится поиграть, оставляет у себя на страничке хештеги: синийкит, f57, тихийдом, явигре, ищукуратора, китыплывутвверх и т. Могут встречаться короткие стишки с тематическими смайликами: После этого с ребёнком связываются кураторы и дают ему задания. Например, нарисовать кита, вырезать его же или какую-либо надпись на своей руке лезвием или ножом, сфотографироваться на крыше или рельсах, целый день смотреть страшное кино и т.
Могут выдать номер. Некоторые задания надо выполнять в определённое время — в 4:20 утра. Формулировки заданий часто размытые и призваны вызвать любопытство. Например, «это твой номер, что это значит, узнаешь потом». Считается, что всего заданий должно быть 50 — это отсылка к книге «50 дней до моего самоубийства». Последнее задание — суицид.
Книга «50 дней до моего самоубийства» написана российской девочкой-подростком, в которой она описывает свои переживания. Эту книгу иногда советуют для прочтения родителям, которые хотят лучше понять, что происходит с их ребёнком. Что характерно, в книге героиня выбирает жизнь. Подростков убеждают хранить всё в тайне и ничего не говорить взрослым. Могут даже угрожать, например, говорят, что вычислили адрес и убьют родителей, если подросток проболтается. Как понять, что ребёнок в опасности Есть некоторые признаки, которые могут говорить о том, что ребёнок в игре или склонен к суицидальному поведению.
Селфхарм, или самоповреждение. Сюда можно отнести порезы на теле, удары головой о твёрдые поверхности, выдёргивание волос, щипки и пощёчины самому себе и т. Размещение и сохранение картинок, которые пересекаются с тематикой групп смерти, например, синего кита, бабочек, единорогов. Размещение большого количества постов, связанных с тематикой смерти, бессмысленности жизни, депрессии. Низкая самооценка, чувство неполноценности, самобичевание и самоунижение. Потеря интереса к жизни и прежним увлечениям, упадок сил, подавленное настроение в течение длительного времени.
Отстранение от окружающих, от родителей, друзей. Уменьшение социальных контактов. Приведение в порядок своих записей, неожиданная генеральная уборка в комнате, раздаривание любимых вещей, игрушек. Постоянное времяпрепровождение в соцсетях, удаление переписок, резкое нежелание рассказывать о том, с кем общается и что делает в сети. Также в группе риска находятся дети, подвергающиеся травле, отвержению в школе, ЛГБТ-подростки. Доверительные отношения с ребенком — лучший способ защитить его от подобных опасностей.
Конечно, основная причина самоубийств детей не «Синий кит» или подобные игры. В России уже давно наблюдается печальная статистика по детскому суициду. И их тоже считали угрозой для нации и пытались запретить. Подростки совершают суицид и без заданий от куратора.
Реакция Роскомнадзора тоже не заставила себя долго ждать: в ведомстве добились удаления опасных для жизни хештегов.
Кроме того, с 1 февраля уже вступило в силу требование , согласно которому социальные сети должны самостоятельно выявлять и блокировать запрещенный контент. А ведь соцсети периодически взрываются опасными для подростков флешмобами. Например какое-то время назад дети должны были есть стиральный порошок на камеру. Суть заключалась в том, чтобы сделать это как можно более креативно. Еще одним странным развлечением стала игра под названием «Собачий кайф», по-другому «игры с асфиксией».
В ней подростки по очереди перекрывают друг другу доступ к кислороду, чтобы спровоцировать предобморочное состояние в надежде на ощущение эйфории от приведения в чувство. Дементоры Одним из первых, кто создал в Сети тематическую группу F57 с суицидальным подтекстом, стал 20-летний Филипп Будейкин из Солнечногорска. Он же — «куратор» Филипп Лис в социальных сетях. Он стал фигурантом громкого дела о закрытых группах, из-за деятельности которых погибли 15 человек. Филипп Будейкин слева.
По его словам, таким образом он лишь избавлял общество от «биомусора». На допросе он рассказал следователям, что причиной его манипуляций над неокрепшими умами стали собственные детские травмы. Мотив мести у таких людей-«кураторов» определенно присутствует. Скорее всего, они не из самых благополучных семей. Нужно понимать, что там, скорее всего, комплексная проблема.
Это могут быть и органические заболевания психиатрического характера и деформация личности. Анастасия ЛысаковаПсихолог, кандидат психологических наук В 2017 году «кукловоду» дали 3,4 года колонии-поселения. Решение суда выносилось за закрытыми дверями. Через два года он вышел на свободу. Чем он сейчас занимается неизвестно.
По крайней мере в интернете бывший заключенный больше не светится. В том же году был задержан еще один куратор «группы смерти» — 26-летний Илья Сидоров. В его группе «Синий кит» было более 30 подростков. О нем следователям рассказала школьница из Челябинской области, которая предприняла попытку суицида, но была спасена бригадой медиков. Позже его приговорили к трем годам заключения.
Таких палачей со временем становилось только больше. Одной из них, по некоторым данным, стала ничем не примечательная 16-летняя девушка по имени Валерия Филипенко. Она же — Кира Свобода. Блондинка являлась администратором около десятка «групп смерти». Доказать на суде, что Свобода довела детей до гибели, так и не смогли, но попытки покончить с собой у ее подопечных все-таки были.
Впрочем, Кира Свобода сама являлась наполовину игроком, наполовину «куратором». Девушка дважды пыталась расстаться с жизнью. На ее руках мрачно красуются многочисленные шрамы. По словам девушки, причиной расстройства поведения стала травля со школьной скамьи. Якобы ее унижали учителя и намеренно занижали оценки.
Отдушину она нашла в групповом чате во «ВКонтакте».
Задания не выполняла, для отчета перед кураторами игры скачивала фотографии из интернета. Она одна из немногих, кто прошел «Синего кита» до конца и выжил. Даша: «Последнее задание было сброситься с крыши или повеситься дома. Мне не стало страшно. Я знала, что я этого делать не буду. Никто не сможет мне что-то доказать или как-то повлиять на меня. Я просто сказала, что я не в игре».
После этого посыпались угрозы, обещания «помочь с последним заданием». В итоге — нервный срыв, больница. Ее соседке по палате Алле всего шестнадцать, девушка почти все время плачет.
Как выглядит «синий кит», доводивший детей до самоубийства?
Москва, Лужнецкая набережная, д. При совершении действий по получению информации о Фонде на сайте Фонда, его деятельности, истории и управлении, а также о проектах, событиях предоставление Персональных данных не требуется, а также Фонд не совершает обработку Персональных данных, за исключением сведений, собираемых автоматически сбор и обработка обезличенных данных о посетителях сайта в т. Некоторые из функций Сайта сервисов Фонда возможно использовать, только если Фонд будет обрабатывать Персональные данные Субъекта персональных данных. В любом случае Фонд будет обрабатывать Персональные данные, которые предоставляет Субъект персональных данных или уполномоченное Субъектом персональных данных лицо, за исключением сведений, собираемых автоматически. В Политике используются следующие термины: автоматизированная обработка персональных данных — обработка персональных данных с помощью средств вычислительной техники; база персональных данных — упорядоченный массив персональных данных, независимый от вида материального носителя информации и используемых средств его обработки архивы, картотеки, электронные базы данных ; биометрические персональные данные — сведения, которые характеризуют физиологические и биологические особенности человека, на основании которых можно установить его личность и которые используются для установления личности субъекта персональных данных; благотворительная помощь — безвозмездное передача Фондом денежных средств НКО, в соответствии с критериями Благотворительной программы «Нужна помощь. Принципы и цели обработки персональных данных Обработка персональных данных Фондом осуществляется в соответствии со следующими принципами: Законность и справедливая основа обработки персональных данных. Фонд принимает все необходимые меры по выполнению требований законодательства, не обрабатывает персональные данные в случаях, когда это не допускается законодательством и не требуется для достижения определенных Фондом целей, не использует персональные данные во вред субъектам таких данных. Ограничение обработки персональных данных достижением конкретных, заранее определенных и законных целей. Обработка только тех персональных данных, которые отвечают заранее объявленным целям их обработки; соответствие содержания и объёма обрабатываемых персональных данных заявленным целям обработки; недопущение обработки персональных данных, не совместимой с целями сбора персональных данных, а также избыточных по отношению к заявленным целям обработки персональных данных. Фонд не собирает и не обрабатывает персональные данные, не требующиеся для достижения целей, указанных в пункте 2. Политики, не использует Персональные данные субъектов в каких-либо целях, кроме указанных.
Недопущение объединения баз данных, содержащих персональные данные, обработка которых осуществляется в целях, не совместимых между собой. Обеспечение точности, достаточности и актуальности персональных данных по отношению к целям обработки персональных данных. Фонд принимает все разумные меры по поддержке актуальности обрабатываемых персональных данных, включая без ограничения реализацию права каждого субъекта получать для ознакомления свои персональные данные и требовать от Фонда их уточнения, блокирования или уничтожения в случае, если персональные данные являются неполными, устаревшими, неточными, незаконно полученными или не являются необходимыми для заявленных выше целей обработки без объяснения причин такого требования. Хранение персональных данных в форме, позволяющей определить Субъекта персональных данных, не дольше, чем этого требуют цели обработки персональных данных, если срок хранения персональных данных не установлен законодательством, договором, стороной которого является субъект персональных данных, а также согласием субъекта персональных данных на обработку данных.
Да, еще стоит заметить, что подобные ситуации заставляют учителей активно регистрироваться в социальных сетях, время от времени анализировать ситуации на страницах учеников, в случае чего первыми бить тревогу. А затем, за время, которое висел «китовый пост» у меня на стене, мне написали всего 8! С одной стороны, можно предположить, что остальные просто в недостаточной степени осведомлены о ситуации с «китами» и результатами их «деятельности». С другой, опять же возможно, что остальным безразлично, что происходит в жизни их друзей, знакомых принцип- не со мной, не с моим кругом общения- и Слава Богу, авось, прокатит. Но однажды может не прокатить, и все случится с Вами или Вашими близкими. После изучения материалов ВКонтакте, я наткнулся на группы людей, которые борются с деятельностью «китов», активно называющих себя «дельфинами». Возможно, потому что пытаются спасти, но не суть. Цель дельфинов: нахождение подростков, склонных к суицидам и их психологическая помощь и поддержка. Очень радует то, что за относительно короткий срок сформировалась субкультура, способная противостоять смертельной игре. Закончить хотелось бы тем, что посоветовать родителям чаще вести беседы со своим ребенком, узнавать какая музыка нравится их ребенку, зарегистрироваться в социальной сети и время от времени просматривать страницы детей дети, играющие в смертельные игры постят на стене апатические записи с хэштегами типа морекитов тихийдом синийкит , ну и, конечно, самое главное- быть бдительными, и заметив странное в поведении ребенка, обращаться в психологу или звонить на горячую линию доверия 8 800 100-49-94.
Каждое новое задание приходит в 4:20 утра. В конце игрок должен покончить жизнь самоубийством. Марина Плетнева, скриншот из поиска вконтакте Когда куратор видит, что ребенок готов к смерти, ему высылаются видео с музыкой, в которой он является главным героем. В видеоролике обсуждается каждая его проблема. Их ребенок озвучил сам в процессе общения. Игроку предлагается единственное спасение от всех проблем — самоубийство! Ребенок прослушивает запись и выполняет главное задание — берет камеру и в режиме online совершает самоубийство. Видеосъемка в итоге продается в Интернете или в Darknet. Если ребенок еще не готов умирать, то ему высылают специальную ссылку для того, чтобы узнать его местонахождение, и начинают пугать тем, что из-за него убьют всю его семью. Марина Плетнева, скриншот из поиска вконтакте Как общаться с ребенком, если он играет в игру «Синий кит»? По мнению многих экспертов, данными группами способны управлять не только психически больные взрослые, но и дети с очень плохой самооценкой!
Во время игры он придумывал для нее разные задания — в том числе порезать вены или прийти ночью в опасное место. Последним заданием было самоубийство, но от него можно было откупиться, заплатив 20 тысяч рублей. В противном случае мужчина угрожал убить девочку или ее близких.
«Синий кит» и группы смерти: за создателями началась охота
| Почему организатор групп смерти получил «курорт» в колонии-поселении? | это суицидальная игра, неведомая ранее смертельная новинка, поразившая интернет. |
| Родители! Будьте бдительны: вернулся «Синий кит» – Родительский комитет Zа Победу! | Сначала на железнодорожных путях нашли мертвой 14-летнюю девочку, потом — 16-летнего парня. К смерти ребят может иметь отношение «Синий кит». |
| Детские игры в смерть: «Синий кит» уплыл в Тelegram | «Синий кит» всплыл, когда о нем почти забыли. |
| Синий кит: как уберечь ребенка | «Синий кит» занял особое место в подростковой культуре, где-то рядом с зацепингом и играми с перебеганием перед движущимся транспортом. |
| Возвращение «Синего кита»: как детей заманивают в «группы смерти» // Новости НТВ | Новый «Синий кит»: самоубийства подростков планировались по всей стране. |
Оставшиеся в живых участники игры «Синий кит» рассказали о жутких правилах
| Как выглядит «синий кит», доводивший детей до самоубийства? | Аргументы и Факты | Перед смертью школьница записала эмоциональное видео, на котором призналась, что совершить суицид ее вынудили. Она рассказала, что состоит в группе «Синий кит», где таких же детей — 524 человека и каждый должен умереть в определенное время. |
| Родители! Будьте бдительны: вернулся «Синий кит» – Родительский комитет Zа Победу! | Кураторы «Синего кита» тщательно шифруются и могут находиться в любом уголке страны. |
| Детские игры в смерть: «Синий кит» уплыл в Тelegram | Интернет«Синий кит» — российская городская легенда о существовании в социальных сетях игры, в которую играют дети и подростки и финальной целью которой. |
| Заключённый вёл группу «Синий Кит», вернулся с СВО и дал урок детям | | Дзен | Теперь она называется не «Синий кит», а «Новый путь». |
| Какими были жертвы игры "Синий кит"? | Это реальная история | эксклюзив до эфира | Правила игры «Синий кит» следующие – ребенку предлагается выполнить 50 опасных заданий, например, лезвием нарисовать на руке синего кита, при этом не вскрыв себе вены. |
В школе подтвердили, что привели на урок к детям админа «Синего кита»
Синий кит — группа смерти Участники смертельных групп усиленно проводят ликбезы в области решения любых проблем посредством лишения себя жизни и обретения вечного покоя. Горячая тема для обсуждений в ней — запланированная на 1 июня самая массовая в истории движения суицидников «игра» — «Разбуди меня в 4.20» В этих играх используется понятие «выпилиться» — свести счеты с жизнью. млекопитающее, которое часто само выбрасывается с океана. это суицидальная игра, неведомая ранее смертельная новинка, поразившая интернет. Губенко уверяет: Лис не создавал группу «Синий кит», а стал админом уже готовой группы. «Синие киты» – это следствие отсутствия ограничений на общение различных пользователей, подчеркнул в интервью «» Павел Коростелев, менеджер компании «Код безопасности».
«Синий кит» доплыл до Сибири: смертельная игра вовлекает юных жителей Хакасии и Забайкалья
Так называемый «Синий кит» («Тихий дом») – это смертельно опасная игра, в финале которой дети совершают самоубийство. В статье рассмотрена виртуальная детская интернет-игра «Синий кит» как актуальный деструктивный девиантологический феномен и механизм манипулятивного воздействия на сознание и поведение личности подростка, приводящий его к суициду. Сначала на железнодорожных путях нашли мертвой 14-летнюю девочку, потом — 16-летнего парня. К смерти ребят может иметь отношение «Синий кит». Новый «Синий кит»: самоубийства подростков планировались по всей стране. Фотографию с мероприятия, на которой, предположительно, был запечатлен один из кураторов группы для вступления в игру «Синий Кит» опубликовала организация «Боевое братство» на своем сайте. Вся правда о смертельной игре "СИНИЙ КИТ". Зачем дети просыпаются в 4:20? Список заданий, общение с куратором, полная информация о новых смертельных играх.
Кто связал игру «Синий кит» с массовыми самоубийствами подростков
- Оставляйте реакции
- Вам может быть интересно
- Содержание
- Ответы : в каком году появилась игра синий кит ?
Меню сайта
| Оставшиеся в живых участники игры «Синий кит» рассказали о жутких правилах | В одной из вариаций «Синего кита» подростку еще на 22-м задании сообщали дату его смерти, после чего он должен был «смириться» и дать клятву верности игре, а затем в течение 20 дней просыпаться в 4:20, смотреть психоделические ролики и оставлять порезы на руке. |
| «Нам задавали резать руки». Откровенный рассказ девушки, которая выжила в «Синем ките» | «Синий кит» — российская городская легенда о существовании в социальных сетях игры, в которую играют дети и подростки и финальной целью которой является совершение. |
| "Синий кит" превратился в "Новый путь" | «Синий кит» или «Тихий дом» – смертельно опасные игры, в финале которых дети совершают реальное самоубийство. |
| «Синий кит» и другие группы смерти: как уберечь детей - 7spsy | Сделайте Инфо24 вашим источником в ях. |
| СИНИЙ КИТ / САМОУБИЙСТВО ДЕТЕЙ (ВСЯ ПРАВДА) - YouTube | Работу ведут комплексно: с 2017 года Роскомнадзор запустил службу мониторинга, которая ищет суицидальный контент в сети. За это время удалось выявить почти полмиллиона нарушений. |
Предполагаемый организатор «группы смерти» задержан в Москве и отправлен в Челябинскую область
Синий кит — группа смерти Участники смертельных групп усиленно проводят ликбезы в области решения любых проблем посредством лишения себя жизни и обретения вечного покоя. Не читайте новости о суицидах и не поддавайтесь истерии, нагнетаемой в Интернете. Оперативники выявили чат с играми, который склоняет подростков к нанесению себе увечий и суициду – аналог нашумевшего когда-то "Синего кита". Вела его 15-летняя школьница из Гродненской области, приводит подробности МВД.
Синий кит - задания, которые убивают
В школе ее обсуждают мало — наверное, потому, что это скучная тема. Но сплетни, конечно, есть: некоторые рассказывают, что подростки, участвующие в «Синем ките», режут себе руки и пишут какие-то посты с просьбой разбудить их в 4. Еще я слышала, что этих людей унижают и подбивают на суицид, рассказывая, что они жирные и их никто не любит. Этим ребятам звонят и приставляют к ним специальных людей, которые следят за тем, чтобы они выполняли задания. Мы этого не боимся и иногда шутим по этому поводу. Тут главное, чтобы у человека были мозги, и тогда с ним не случится никаких проблем. Василиса, 13 лет Я смотрела видео о «Синем ките».
Там рассказывалось про то, как девочка познакомилась с кем-то из этой группы и затем покончила жизнь самоубийством. Вроде бы там дают людям задания, которые надо выполнить. Последнее задание — умереть. Мне кажется, что это бред. Конечно, есть совсем ненормальные дети, у которых большие проблемы в семье, школе и все такое. Но нормальный человек на такое не способен.
Егор, 16 лет О «китах» в нашей школе мало кто говорит. В основном мы смеемся над этим, делаем мемы. Все это грустно и глупо. Если бы мой друг увлекся этим, я бы с ним сам поговорил и хорошо промыл бы ему мозги. Татьяна, 14 лет У родителей нашего класса есть чат, и недавно кто-то из них отправил туда сообщение, что есть такие группы и что надо предупредить детей. Теперь все это обсуждают.
В классе все против таких групп. И никто не понимает, кто в это может играть. По-моему, у них что-то не так с головой. Даниил, 16 лет Об этом в основном слышал в новостях. Ходят сплетни, что детишек шантажируют и заставляют убиваться. Это страшно.
Дети, которые хотят быть такими же крутыми, подражают взрослым, пишут, что хотят в игру, постят что-то про китов, ко-ко-ко. Это, в принципе, все, что я знаю. Сам с таким не сталкивался, но если бы услышал, то, наверное, обратился бы в полицию.
Подросток разочарован и дезориентирован. И представляет собой идеальный объект для взрослого, цель которого — получить от ребёнка интим. И здесь мы сталкиваемся с проблемой, показывающей, насколько мы, взрослые, важны для детей, и какая ответственность на нас лежит. Многие дети, столкнувшиеся со своей сексуальной эксплуатацией со стороны взрослых, особенно близких, долгое время остаются уверены, что это абсолютно нормально. Что так устроен мир, что это есть во всех семьях.
Просто про это не принято говорить. К сожалению, дети часто сталкиваются с сексуальной эксплуатацией в своих собственных семьях. Они не понимают, что с ними делают что-то плохое и неправильное. Иногда ребёнок осознаёт, что подвергается сексуальной эксплуатации, во время психологического тренинга или разговоров «про это» со сверстниками. Часто дети не выдерживают психологического давления и чтобы сохранить своё лицо, выбирают уход из жизни. Им кажется, что дальнейшее существование невозможно. Личность ребёнка разрушена, он обесценен, не понимает, как дальше жить. Его первый романтический порыв размазан.
В результате подросток приходит в зону суицидального риска. Фото: архив «Клопс» Говорить обо всём Мне 16, ей немного больше. Мы учимся в школе. Она на класс старше меня. Мы встречаемся. Она познакомила меня со своей мамой, я бываю у них дома. А потом она поняла, что я ещё маленький. Для неё, во всяком случае.
Это была катастрофа. Я днями лежал на диване, не зная, куда себя деть. В какой-то момент в голову пришла мысль: не будет меня, не будет и страданий. К счастью, я этого не сделал. Сегодня мне сорок, у меня четверо детей. Мне страшно, что в своей жизни я мог до этого и не дойти и не узнать, какое это счастье — быть отцом. Через опыт неразделённой любви очень важно пройти всем. От получения этого опыта зависит, как будут строиться его, подростка, отношения, когда он станет взрослым.
И насколько успешно или неуспешно он будет справляться с подобным в будущем. Со своими детьми я разговариваю обо всём. В том числе и о том, как важно в этой жизни пройти через синдром неразделённой любви, что это важное условие для будущего счастья. И о том, что жизнь конечна. А ещё я рассказываю им о том, что со мной происходило в их возрасте. Что я чувствовал, что делал. Какие глупости совершал, и как сегодня к этому отношусь. И здесь вот какая штука у нас получается.
И если ты думаешь, что им там помогают добрые люди, которые показывают, насколько жизнь прекрасна, то очень ошибаешься. Ты только представь, насколько надо быть «отмороженными», чтобы методично, шаг за шагом доводить детей и подростков до самоубийства. Какая извращенная фантазия должна быть, чтобы придумывать эти жуткие задания, какое стремление и жажда крови — чтобы вставать самому и будить ребенка в 4:20 утра...
Мурашки по коже, если просто об этом задуматься.
Боль эффективно заглушает чувства, поэтому пограничники, когда им грустно, или страшно, или стыдно, склонны хвататься за лезвие. Если в чат пришел человек, на котором шрамы исчисляются десятками, это, как правило, именно такая история.
Пограничники в суицидальные игры часто ходят не за финальным заданием, а больше для развлечения. Терять им нечего, они уже все равно режутся, почему бы не порезаться еще несколько раз в рамках игры? Иногда, относительно редко, приходят ребята с психотическими состояниями.
С расщеплением личности, с галлюцинациями, с навязчивым желанием убивать людей. Характерно, что они становятся не игроками, а кураторами суицидальных игр. Но на галлюцинации могут жаловаться и рядовые члены сообщества.
И хорошо, если техническая возможность дойти до психиатра есть — при должной настойчивости человека можно уговорить сходить к доктору. А вот если это то самое село и семья, которая в принципе не обращается ни за какой медицинской помощью… Немедикаментозные способы смягчения галлюцинаторной симптоматики в природе существуют — например, средствами когнитивно-поведенческой терапии , но мы, в общем, догадываемся, какова вероятность, что человек с этой информацией встретится. Очень много педзапущенных ребят, с задержками развития, с трудностями обучения в школе.
Они — жертвы травли со стороны одноклассников, над ними смеются, на них кричат учителя, дома на них кричат из-за низких оценок родители и хорошо, если только кричат. За их неуспешностью в школе стоят зачастую вполне поправимые проблемы: дефицит саморегуляции, дефицит внимания, нарушения сенсорной интеграции. Там мог бы здорово помочь школьный психолог или нейропсихолог — если бы он был в наличии и был компетентен.
К сожалению, в ответ на предложение пообщаться со школьным психологом часто звучат жалобы на то, что от этого психолога никакого толка. Например, потому что школьный психолог — это завуч, который окончил двухмесячные психологические курсы. Или потому что это бабушка лет семидесяти, которая в рамках психолого-педагогической работы в основном занимается тем, что ругается на короткие юбки, косметику и пирсинг, которых в ее время не было.
Функциональные возможности китовой тусовки в среднем невысоки: трудно писать связные тексты из более чем двух-трех предложений, трудно рисовать, трудно выполнять задания, требующие каких-либо организационных или интеллектуальных усилий. Именно поэтому в суицидальных играх такие примитивные задания — на уровне «сделай один порез на руке». Более сложные задания игроки попросту не тянут, начинают разбегаться.
Часть сообщества составляют люди постарше. Тут обычно два варианта. Либо у человека тяжелая психическая патология или наркозависимость, и в силу заболевания он функционирует не на свой возраст, а как раз примерно на подростковый поэтому с подростками ему комфортнее, чем со сверстниками , либо человек волонтер и хочет нанести немного добра.
Волонтеры и доброжелатели — это особая история. Довольно много людей всерьез переживает за суицидальных подростков, и время от времени они приходят в тематические чаты с конкретной целью отговаривать от суицида. Иногда это такие же подростки, но более жизнелюбивые, иногда люди чуть постарше.
Чаще всего они действуют очень неумело и сразу начинают вступать в конфронтацию, произнося шаблонные лозунги вида «оглянись, жизнь так прекрасна» и «у тебя вся жизнь впереди». Таких не любят, потому что они страшно далеки от реалий жизни китовой тусовки. Когда ты сидишь в глухой деревне, не имеешь внятных перспектив получить образование и вырваться в город, при этом еще страдаешь букетом заболеваний, от которых в деревне тебя некому лечить да и не то чтоб родители были заинтересованы везти тебя к врачу , то предложения оглянуться вокруг и увидеть, как прекрасен мир, выглядят в лучшем случае комично, в худшем — оскорбительно.
Поэтому восторженные энтузиасты в теме обычно не задерживаются. Чуть более изобретательные доброжелатели прикидываются кураторами. Они исходят из идеи, что если человек пришел искать куратора, то ни с кем, кроме куратора, он разговаривать все равно не станет, а под видом игры как раз можно наладить контакт.
Рациональное зерно здесь, кстати, есть. Иногда ребята приходят в чаты в остром состоянии, с туннельным сознанием, и в этот момент их действительно может не интересовать ничего, кроме способов связаться с куратором суицидальной игры. Но это скорее исключение.
Обычно ребята вполне доступны диалогу и готовы поговорить о своем опыте и своих переживаниях, не важно, куратор ты, игрок или просто мимо проходил. У стратегии «прикинуться куратором» есть две основных серьезных проблемы. Во-первых, как показала практика, в группы «ряженых кураторов» через некоторое время приходят вполне настоящие кураторы и там под прикрытием начинают вербовать игроков.
Во-вторых, у игроков, как правило, есть вполне четкие ожидания от игры, они сознательно и целенаправленно идут на игру с заданиями про самоповреждение, и если таких заданий от куратора не поступает, игрок ощущает, что его накололи. Куратора на этом месте посылают далеко, тщательно выстроенный контакт рвется, а игрок отправляется искать себе «настоящую игру». Отдельный риск — это то, что «доброго куратора», если он хорошо замаскировался, могут случайно принять за настоящего и куда-нибудь о нем сообщить.
Доброжелателю в этом случае придется долго объяснять, что он не преступник и ничего плохого в виду не имел. Добрая половина людей, которые приходят в чаты и объявляют себя кураторами, — это такие вот энтузиасты. Помимо стихийного, существует еще организованное волонтерство, основная цель которого — пресечение деятельности кураторов и предотвращение суицидальных попыток, о планах на которые игроки иногда сообщают в чатах.
В частности, Молодежная служба безопасности сидит практически везде. У игроков к этому отношение довольно сложное, потому что волонтер такого вида — это в их представлении что-то вроде мента. То есть вроде бы он для пользы и безопасности, только на глаза ему лучше лишний раз не попадаться, а то полиции сдаст или в стационар отправит.
Риски Реальность, как водится, оказывается несколько сложнее, чем ее себе представляют. Деятельность куратора суицидальной игры действительно является уголовно наказуемой, и за нее можно привлечь по статье 110. Это статья про побуждение к совершению самоубийства.
А вот в деятельности игрока состава преступления нет. Есть статья, что нельзя организовывать суицидальные игры, но нет статьи, что нельзя в них участвовать. Приход сотрудника МВД, которого панически боятся многие игроки, на практике оборачивается некоторым количеством нервотрепки, неприятными объяснениями с родителями и небольшой воспитательной беседой об интернет-рисках, но серьезных негативных последствий не имеет — если только не оказывается, что игрок находится в таком тяжелом состоянии, что ему необходима экстренная госпитализация.
И вот здесь вступает в действие статья 29 Закона о психиатрической помощи , согласно которой человек может быть госпитализирован помимо своего желания, если он представляет непосредственную опасность для самого себя. Принудительная госпитализация — это палка о двух концах. С одной стороны, действительно, бывают острые состояния, когда человека небезопасно оставлять без присмотра, и необходимо срочное медицинское вмешательство, чтобы привести его в чувство.
С другой стороны, качество этого медицинского вмешательства не гарантировано. Например, известно, что при депрессивных расстройствах госпитализация с фармакологической терапией приводит к ослаблению депрессивной симптоматики, но не снижает суицидального риска. Если дополнять фармтерапию психотерапией в частности, когнитивно-поведенческой , то суицидальный риск снижается примерно вдвое, но вот как раз психотерапии в стационаре зачастую и нет.
В результате можно наблюдать, как игроки, отлежав положенный срок в стационаре, снова возвращаются в тему и снова жалуются в чатах на суицидальные мысли. При пограничном расстройстве госпитализация без исключительно серьезных показаний вообще вредна, поскольку со временем на базе опыта госпитализаций у человека может формироваться стратегия ухода от жизненных трудностей — что-нибудь с собой сделать, чтобы положили в больницу, где можно немного отдохнуть. Игрок, который так густо изрезан, что смотреть страшно и хочется сразу отправить в стационар, — это, как правило, как раз пограничник и есть.
И если мы его без реальной угрозы жизни отправляем на этом месте в стационар, то оказываем ему, на самом деле, медвежью услугу. На одной фармтерапии меньше резаться он все равно не станет. Но может начать резаться больше.
Госпитализация сама по себе может становиться травмирующим опытом. Еще она может провоцировать самостигматизацию — «все равно я псих, ничего хорошего мне в жизни уже не светит, так что даже и пытаться не надо». Попутно может получиться стигматизация в собственной семье — это если родители решают махнуть на ребенка рукой.
Готовность к сотрудничеству с врачом у принудительно госпитализированных людей тоже, как правило, не очень высокая. Те же таблетки с большей вероятностью будут выплюнуты, если человек не чувствует, что ему помогают, а чувствует, что его посадили за решетку. Поэтому принудительная госпитализация — это последнее средство на тот случай, когда других осмысленных вариантов нет.
То есть когда отговорить от совершения попытки никакими силами не удается, или когда при амбулаторном лечении невозможно обеспечить необходимый уровень безопасности. И такие случаи — это скорее исключение, чем правило. Для куратора, как уже было сказано выше, риски более высокие.
После задержания — психиатрическая экспертиза, а дальнейший маршрут может включать постановку на учет, спецшколу, колонию или опять же принудительное лечение. В течение недели от начала игры, а то и быстрее, куратором начинают интересоваться волонтеры, а следом им начинают интересоваться сотрудники полиции по месту жительства. Место жительства при этом может быть совершенно произвольным, и необязательно в России.
Суицидальные игры — это международная история. Волонтеры связываются с МВД соответствующей страны, и дальше куратора задерживают и судят по законам той страны, гражданином которой он является. В соответствии с отечественным законодательством, реальный случай со смертельным исходом не является необходимым для осуждения куратора — достаточно призывов.
Риски, связанные с самой игрой, не так велики, как их себе обычно представляют, но они существуют. Деятельность куратора не является в строгом смысле доведением до суицида. Как мы уже понимаем, в рамках игры трудно даже заставить человека резаться, если он изначально не планировал этого делать, не то что заставить его выйти в окно.
Если на фоне игры происходит суицидальная попытка, как правило это связано с тем, что в реальной жизни игрока есть очень серьезные проблемы, которые собственно и толкают его к уходу из жизни. Происходящее на игре с этой точки зрения можно рассматривать как вариант ассистированного суицида. Куратор поддерживает уже существующее у игрока желание умереть и таким образом повышает степень суицидального риска.
Причем повышает чаще всего не очень сильно, если судить по количеству игроков, которые, серьезно думая о смерти, прошли игру от начала до конца, а попытки так и не совершили. Существенную опасность общение с куратором представляет для тех игроков, у которых на момент начала игры уже есть тяжелая психическая патология, уровень критики снижен, а произвольный контроль над поведением ослаблен. Это те ребята, у которых и без всяких игр суицидальный риск очень высокий.
Игроку рассказывают, что он самый лучший, что порезы у него самые красивые, что куратор мечтает с ним встретиться на том свете после игры. Одинокие игроки легко впадают в зависимость от такого отношения, и иногда возникает эффект, когда игрок никакими силами не может перестать общаться с куратором, хотя уже понимает, что это не очень полезное общение и пора бы с ним завязывать. Длительное общение с куратором, в свою очередь, создает благодатную почву для развития страхов.
Насмотревшись на картинки с расчлененкой, которые кураторы присылают для воодушевления, некоторые игроки, например, начинают страдать ночными кошмарами. Еще один типичный страх — это что если выйти из игры, то куратор обязательно пришлет убийц. В общем, можно представить себе, как это сказывается на душевном состоянии.
Уля: После того как я послушала музыку и посмотрела видео которые скидывала мне кураторша, мне серьезно начало казаться, что я сошла с ума, мне страшно находиться одной в комнате, стала оочень бояться темноты, хотя раньше обожала гулять одной ночью, так же я боюсь засыпать и это ещё не всё... Помимо вредных факторов, непосредственно связанных с игрой, имеет место еще ряд неспецифических. В первую очередь, это риск стать жертвой чужой немотивированной агрессии.
В китовой тусовке троллей и агрессоров много. Часть из них — это сами игроки, которые в реальной жизни являются жертвами травли или насилия, поэтому в сети им периодически хочется на ком-нибудь отыграться. Еще одна часть — это люди, которые специально приходят в суицидальные чаты, чтобы самоутверждаться за счет слабых и уязвимых.
Поскольку многие площадки не модерируются совсем, выгнать оттуда троллей бывает затруднительно. Время от времени в тематические чаты приходят колумбайнеры, наркодилеры или распространители детской порнографии. Иногда приходят педофилы, прикидывающиеся кураторами.
В большом немодерируемом чате педофил, парадоксально, несколько менее опасен, чем на ВК. Если он у кого-то в личке начинает просить фотографий с обнаженкой, и барышне такой поворот разговора не нравится, через две минуты скрин этого разговора попадает в общий чат, а через пять минут педофила дружно матерят все, кто в это время оказался в онлайне. Более опасный вариант — это когда куратор в первую очередь занимается подталкиванием к суициду и у игрока не возникает сомнений, что это настоящий куратор , а побочно занимается сексуальной эксплуатацией игрока, требуя от него фотографий в рамках заданий.
Тут к рискам от самой игры добавляются типичные риски, связанные с пересылкой фотографий — шантаж обнародованием фотографий, собственно обнародование. Поскольку многие из игроков в дополнение к проблемам с самоповреждением имеют еще проблемы с пищевым поведением, в тематических чатах довольно часто можно встретить фотографии анорексичных барышень на стадии глубокого физического истощения и описания экстремальных диет. Для игроков с расстройствами пищевого поведения в ремиссии такой контент является триггерным и может провоцировать рецидивы.
То же касается обмена фотографиями порезанных рук — тех, у кого сформирована зависимость от порезов, эти фотографии побуждают резаться чаще и глубже, поскольку срабатывает эффект соревнования. Слухи о том, что кто-то в сообществе все-таки совершил суицид, на некоторое время повышают суицидальный риск для всего сообщества — может запускаться волна подражаний. Причем необязательно это будут непосредственно суицидальные попытки: могут быть угрозы, анонсы, демонстративные акции или какие-нибудь очень странные выходки, про которые человек потом не может объяснить, что на него нашло.
Например, среди зимы пойти гулять в одной футболке на ближайшую заброшку. Таким образом, для людей с не очень устойчивой психикой сам факт нахождения в суицидальной тусовке является небезопасным, даже если они там ни во что не играют, а просто сидят и общаются. Поиски путей помощи В каком-то смысле суицидальные игры оказались не только вредными, но и полезными — во всяком случае, группу повышенного риска теперь хорошо видно, она собирается большими компаниями в тематических чатах, и ее легко находить по ключевым словам.
На этом месте, собственно, с группой риска надо было бы начинать как-то работать — осталось понять, как это делать. Исторически одним из первых способов работы было перенаправление группы риска на кризисные линии. В 2017 году, когда на ВК начали активно банить по ключевым словам суицидальные группы, на месте закрытой группы размещалась ссылка на проект «Твоя территория» — чат доверия для подростков и молодежи.
Количество обращений в службу резко возросло — многие ребята открыли для себя возможность обратиться за помощью. Консультанты не справлялись с наплывом обращений и эмоциональной нагрузкой — стало приходить много суицидентов. Недостаток финансирования, ограничивающий количество консультантов, до сих пор является основной проблемой службы.
Вот так выглядит статистика обращений на проект «Твоя территория» за 2013-2020 годы. Можно видеть, что на данный момент консультанты успевают принять примерно одно из четырех обращений. На остальные просто не хватает рук.
Почему формат чата, а не более привычный телефонный? Потому что, как оказалось, в старшем подростковом возрасте спрос на телефоны доверия резко падает. Не потому что проблем становится меньше, а потому что разговаривать по телефону на личные темы становится психологически некомфортно.
А вдруг родители что-нибудь услышат? Чат в этом смысле безопаснее, ты можешь сидеть в одной комнате с мамой, и она не узнает, о чем именно ты в этот момент переписывался с консультантом. Есть, с другой стороны, и ограничения.
Во-первых, на кризисную линию ты в любом случае должен обратиться сам. То есть тебе как минимум нужно дозреть до обращения за помощью. Это отсекает очень многих ребят с тяжелой депрессией, которые убеждены, что помочь им уже нельзя.
Во-вторых, формат кризисной линии позволяет поговорить об актуальных чувствах, но к работе по формированию недостающих функций и навыков он не располагает. И если, например, обращается одинокий подросток, у которого нет друзей, потому что он не умеет общаться и боится это делать, то за час с ним можно поговорить про его страхи, но нельзя выстроить у него коммуникативные навыки. В-третьих, консультант на кризисной линии так же анонимен, как ты сам, и с ним не получиться выстроить настоящих отношений.
Вопрос отношений особенно важен в ситуации текущего суицида — когда человек, например, уже успел вылезти на крышу и решил напоследок с кем-то поговорить.
Оставшиеся в живых участники игры «Синий кит» рассказали о жутких правилах
Уже известны задания, которые должен выполнить участник игры «Синий кит»: На руке лезвием вырезать f57. Любовь Чистякова, корреспондент: «Спрыгнуть с крыши, перебежать дорогу перед близко идущим транспортом – суть игры «Синий кит» построена на том, что создается видимость, будто ребенок имеет суицидальные наклонности. Хайп на «Синем ките»[ править ] На ютубе стоит ввести один их вышеприведенных хештегов и ты увидишь кучу блоггеров, пытающихся обрести дополнительную популярность, обозревая эту новость, но зачастую даже не удосуживаются разобраться в деле до конца. Губенко уверяет: Лис не создавал группу «Синий кит», а стал админом уже готовой группы. В статье рассмотрена виртуальная детская интернет-игра «Синий кит» как актуальный деструктивный девиантологический феномен и механизм манипулятивного воздействия на сознание и поведение личности подростка, приводящий его к суициду.