Здесь пока нет отзывов к персоне Георгий Колосов, хотите написать?
Фотостудии
- Правила комментирования
- протоиерей Георгий Колосов
- Лента новостей
- Комментарии
- В Брянске покажут «Русский север» Георгия Колосова
- Комментарии
Георгий Колосов будет выступать за ЦСКА
Статьи по пикториальной фотографии[ править править код ] «Монокль на малоформатной камере» СФ, 1988 г. Фотогалерея «Русское поле», Москва. Галерея «ФотоСоюз», Москва. Фотографии 1980—2005 гг.
Его циклы «Чудотворец» и «Всякое дыхание» сегодня по праву считаются шедеврами современного пикториализма. В собрание мастера входит более 200 работ, созданных им в течение 25 лет. Большое влияние на Колосова как на фотографа оказал пейзажист-мистик Николай Андреев, ретроспектива которого «Николай Андреев. Россия» проходит до 11 сентября в Галерее Классической Фотографии.
Среди них серия «Русский Север», созданная в результате фотоэкспедиций мастера в Карелию и Архангельскую область, на которой запечатлены архитектурные ландшафты, жанровые зарисовки и портреты. Фотографии цикла «Всякое дыхание», которые были сняты с расстояния вытянутой руки. На этих работах внимание художника привлек мир природы — вода, ветер, огонь и растительный мир. И цикл «Чудотворец», который занимает особое место в творчестве Колосова. Ежегодно с 1992 года фотограф как паломник принимал участие в шестидневном 160-километровом крестном ходе из Вятки к месту явления иконы Святителя Николая на реке Великой в 1383 году. На протяжении двенадцати лет он приоткрывал для себя разные стороны этого церковного действа: длительный путь, отдых, молебны. Итогом этих многолетних наблюдений стали фотографии, которые и составили цикл «Чудотворец». И здесь, а не извне, подхватил я тогда неистребимый вирус свободы, который удержал меня от того, чтобы поменять красных идолов на демократических. Со временем просто отправил всех… Почему стал сам делать монокли? Рисунок у «стариков» нравился, а доставать антикварную аппаратуру и оптику — до сих пор и не по уму и не по карману.
Галерея «ФотоСоюз», Москва. Фотографии 1980—2005 гг. Музей архитектуры , Москва.
Георгий Колосов - последний пикториалист России
Под сводами одного из московских храмов Георгий КОЛОСОВ размышляет о призвании художника, о христианской жизни и о себе. 2 июня 1945 года родился Георгий Колосов – русский фотограф, идеолог современного пикториализма. Георгий Мстиславович Колосов — советский и российский фотограф, идеолог современного пикториализма.
В Брянске 1 сентября откроется выставка работ Георгия Колосова
- Лента новостей
- Иркутский музыкант создал ксилофон из 35 емкостей с водой
- протоиерей Георгий Колосов
- Георгию Русских из Тверской области не хватило 2% до победы в «Голосе» 12+
Интервью с Георгием Колосовым.
новости, фото и видео, блоги, лучшие тексты, форумы и блоги болельщиков. Георгий Колосов: В фотографии, как и во всем, я ценю подлинность: чем больше я вижу в снимках авторской самости и выдумки, тем они для меня менее интересны. Сам Георгий Колoсов является русским фотoграфом, теoретиком фoтографии, идеолoгом сoвременного пиктoриализма.
В Брянске откроется выставка работ Георгия Колосова
Георгий Мстиславович Колосов — советский и российский фотограф, идеолог современного пикториализма. Выставка Георгия Колосова, посвященная пикториальной фотографии, стала одним из самых ожидаемых и обсуждаемых событий в мире искусства. Исполнять произведения Моцарта на стеклянных бутылках сложно, признается юный музыкант Георгий Колосов.
Колосов Георгий
Колосов скончался 12 мая на 89-м году жизни. Представители городской власти подчеркивают, что Ю. Колосов был "настоящим ленинградцем-петербуржцем, требовательным наставником, человеком принципиальным, ответственным, жизнелюбивым". Колосов - участник обороны Ленинграда, действительный член Академии военно-исторических наук, президент Ассоциации историков блокады и битвы за Ленинград в годы Второй мировой войны, председатель региональной общественной организации "Юные участники обороны Ленинграда", член Координационного совета по делам ветеранов Санкт-Петербурга. В ноябре 1941 года Ю.
Колосов - участник обороны Ленинграда, действительный член Академии военно-исторических наук, президент Ассоциации историков блокады и битвы за Ленинград в годы Второй мировой войны, председатель региональной общественной организации "Юные участники обороны Ленинграда", член Координационного совета по делам ветеранов Санкт-Петербурга. В ноябре 1941 года Ю. Колосов, учившийся в шестом классе школы, вступил в полувоенное формирование для строительства внутреннего пояса обороны. Вместе со сверстниками он участвовал в создании оборонительных сооружений в различных районах города - от Ульянки на юге до Озерков на севере. Он был принят вольнонаемным в 497 эшелон пятого сектора обороны.
С тех самых пор я безгранично влюбился в этот вид спорта и занимаюсь им до сих пор. Так получилось, что ни в школе, ни в институте я не бросал занятия, да и после армии вернулся к тренировкам сразу же. Сейчас приходится совмещать работу и тренировки. Недавно я принял непростое решение, оставить свою инженерную карьеру и вернуться всецело в профессиональный спорт, в мое любимое регби. Мы знаем, что ты играешь в схватке под номерами 6,7 и 8. Не мог бы ты подробнее рассказать о своем игровом амплуа? Какие у тебя основные задачи на поле? Они считаются «легкими» нападающими. Но вместе с тем, у этих игроков должна присутствовать масса, мощь и скорость — такое своеобразное сочетание качеств защитника и нападающего в одном лице.
На выставке «Русский север» гости увидят 92 шедевра. Фотографии мастер сделал во время 12 целенаправленных творческих экспедиций. Архитектурные пейзажи и портреты Георгий Колосов снял мягкорисующей оптикой, установленной на любительские пленочные камеры. Но при всей нашей разности одно общее в нашем устремлении было: спрятать современное, чтобы извлечь прошлое.
Интервью с Георгием Колосовым.
И хотя в дальнейшем нас будет интересовать исключительно изнанка, общую ситуацию определила сторона лицевая. С нее придется и начать. Итак, господствующим направлением советской фотографии всегда была журналистика, ее творческим принципом — социалистический реализм, то есть заведомая лакировка. Это распространялось на все виды публичного бытования фотографии — на периодику, выставки, фотокниги и единственный в Союзе фотожурнал. На непредвзятую оценку прошлого мы с нашим комплексом «нравственного искусства» нынче вряд ли способны — слишком близкое время. Назову, однако, как минимум четыре причины, по которым когда-нибудь это стоит сделать. Первая: мастера 20-х годов прошлого века были виртуозами острой формы, и она может вернуться, наполненная новым содержанием. Вторая: неудачный пропагандистский снимок оборачивался иногда такой мерой правды, которую сегодняшней журналистике неплохо бы взять за образец. Пример — «Единогласно» — знаменитая работа А. Шайхета, призванная живописать дружное вступление в колхоз.
Если кто-то захочет узнать, сколько безнадежности способны выразить человеческие глаза и позы, пусть посмотрит на этих крестьян. И разглядит еще жгучий их стыд — и за свое участие в этом спектакле, и за фотографа, который с прозрачной для них целью явился все это запечатлеть. Потрясающее свидетельство «великого перелома»! Фотографический соцреализм с его усердием не по разуму — карикатурное саморазоблачение тирании. Третья причина вовсе парадоксальна. Лимонов из того далека, где оригинальность художника ценится весьма высоко. И правда, такой интерес вполне обоснован, если рассматривать чудо соцреализма в контексте мировой культуры. Наконец, четвертая причина: фотографический соцреализм с его усердием не по разуму — карикатурное саморазоблачение тирании. Уже за одно это он «заслуживает» внимания и сохранения.
Все эти слова сказаны не в защиту лжи, а затем, чтобы побудить читателя и на альтернативную фотографию взглянуть столь же непредвзято.
Конец одного пути - всегда начало нового. Сегодня мой 10-летний путь в Динамо подошел к концу. Далеко не всегда было здорово и гладко, но всегда для меня было честью и привилегией быть частью Динамо, создавать его историю.
Недостойное поведение, ругань, личная неприязнь к собеседнику карается предупредительным баном. Если вы новичок и просите совета - не забывайте тег "начинающий фотограф". Ваши собственные фото должны нести либо минимальную художественную, либо техническую ценность если вы вытворяли что-то экзотическое или хотя бы новое для себя - описывайте процесс.
Премодерации нет, поэтому всё решат животворящие народные минусы. Обязательно указывайте максимум информации о снимках: камеру, оптику, плёнку, процесс проявки; если фото чужое - обязательно указание авторства.
Раскопов двенадцать лет занимается Дагестаном и двадцать пять! Творчество каждого из них достойно глубокого критического разбора, а не беглого упоминания в качестве примера верности теме, и я прошу у них прощения.
Есть еще несколько истин, отразившихся в «Зеркале». Рискну представить картину фотожизни уже на ближайшее будущее. Спроса на свободную творческую фотографию в стране как не было, так и не будет: покупать ее не на что, издавать ее не на чем. Финансирование культуры начнется, судя по всему, не скоро.
Фотографические союзы, встав на ноги за счет коммерческой фотографии, творчество кормить не станут. Западный рынок перенасыщен, туда прорвутся единицы. А теперь — хитрый вопрос: взволновало бы нас все это пять-семь лет назад? Сегодня, когда мы хнычем по свободе, самое время вспомнить: за четырнадцать лет из восьми отчетных выставок «Зеркала» не открылись четыре.
Казалось бы, у клуба — многолетняя работа в стол. А в результате?! Россия сегодня — самая интересная страна на Земле, развилка мировой истории. Ее повседневная жизнь, ставшая объектом изучения для художника, дает твердую надежду на зрительский интерес в будущем.
Даже в наши дни, на фоне общего кризиса клубов «Зеркало», пережившее раскол, после которого не поднимаются, активно работает и, главное, привлекает молодежь. Кроме того, что я назвал любительским профессионализмом, два принципа вижу в основе живучести «Зеркала». Первый: Россия сегодня — самая интересная страна на Земле, развилка мировой истории. На этом клуб всегда стоял, в его названии — его творческое кредо.
Второй: невостребованность для художника хуже непризнания — впереди уже ничего нет. С учетом нашей перспективы, кроме как в общении опоры искать негде.
В Брянске покажут «Русский север» Георгия Колосова
На первоначальном этапе фотография была для меня прежде всего формой. Потом, глядя больше не на свою фотографию, а на чужую, я начал различать в ней драматургию, стал расширяться ценностный круг сюжетов, стилей, жанров, направлений. Теперь, двадцать пять лет спустя, могу сказать, что для меня не только в фотографии, в искусстве вообще, самое интересное — это тайна. Фотография по природе своей — таинственный проводник от натуры к зрителю. Это свойство и выделяет её в ряду других изобразительных искусств, может быть, потому, что у фотографа меньше возможностей вмешиваться в изображение, но при этом величайшая иллюзия — думать, что фотография изображает натуру так, как мы её видим! Она — документ лишь в том смысле, что свидетельствует о наличии натуры.
Образ предмета — прерогатива фотографа. Мистика вневременного в этом образе для меня — самое интересное. И в своих работах, и в чужих. Если говорить об оптическом пикториализме — фотографии, сделанной мягкорисующей оптикой, то у неё особый мистический ключ. Если обычную фотографию можно считать проводником от натуры к зрителю, то оптический пикториализм — это мистический сверхпроводник.
Когда Вы снимаете крестный ход, не испытываете неловкости: молитва — процесс интимный, при такой съёмке надо проявлять особую деликатность? Ловкость или неловкость, если, конечно, фотограф не хам, зависит от того, в церкви он сам или вне её. Если он — человек церкви — одно, если, как у нас говорят, «наёмник» — другое. Но первый должен непременно осознать свой труд как служение, и тогда — «Дерзай, чадо! Впрочем, деликатность, как и знание предмета съёмки, — о чём мы забываем чаще всего, — обязательны для всех.
Известную неловкость на крестном ходе первое время я очень даже ощущал, и, несомненно, настораживал других. Но через год сам отснятый материал, автором которого я себя ни секунды не считал и не считаю, заставил меня осознать сей труд как долг, вменённый свыше. И в дальнейшем, понятно, не задевая личностей, через деликатность приходилось переступать, а иногда снимать и вопреки собственному желанию. Однако несколько лет я был единственным, кто приезжал на Вятку из Москвы, — а это аргумент. Когда окружающим стало ясно, что я прежде паломник, а потом уже фотограф, то и отношение ко мне стало более спокойным.
Позже оно испортилось ко всем фотографам вообще, поскольку там появилось несколько иностранцев и совсем явных профессионалов-москвичей, которые стали серьёзным раздражающим фактором. Раздражение возникает потому, что съёмка ведётся явно с коммерческой целью? С подозрительной целью, — во-первых, и здесь ещё сильны страхи времён гонений на церковь, и то, что снимают посторонние, — во-вторых. К своим и непрофессионалам отношение куда как более мирное. Нужно также понимать, что фотограф этому, как вы сказали, «интимному процессу» — молитве — не мешать не может, поэтому не просто вживание в церковь, но и минимизация средств, — в смысле шума и объемов аппаратуры, — необходима здесь как нигде.
Не могу не сказать, уже как человек церкви, что были несправедливости и по отношению к фотографам, — увы, «по маловерию нашему». Вы начали говорить о мистике в фотографии: на Востоке, например, люди не разрешают их фотографировать — считается, что снимок отнимает частичку души. Вы тоже приверженец мистической точки зрения? Известно, что существуют экстрасенсы, способные по маленькой фотографии понять, жив человек или нет. Некоторые могут сказать, когда человек умер.
Я даже знаю случай, когда сказали, кто человеку в этом «помог», глядя на фотографию ушедшего. Прецедент в данном случае — доказательство. Какая-то часть человека, несомненно, переходит на изображение, но теряет при этом человек или приобретает — это ещё вопрос. Все зависит от того, кто снимает, и что снимает. Если с любовью и во славу Божью — какие потери?
Для христиан никаких запретов на фотографию в опыте церкви нет — скорее, наоборот. Фотография появилась на Афоне — не где-нибудь! Огромный фотоархив Святой Горы создан трудами монахов русского Свято-Пантелеймонова монастыря. На нашем «северном Афоне» — Валааме в начале XX века над фотографией трудились 18 монахов — целый фотоцех! Феофан Затворник сохранил фотоаппарат даже в затворе!
Среди его обширного инструментария, — слесарного, столярного, художественного, — был и фотографический аппарат. То есть, святые, духовный опыт которых вне сомнения, ничуть не страшились фотографии. В конце концов, без воли Божьей с нами ничего дурного не произойдёт, кто ни напади — нечисть или фотограф. Бывает, что Вы как фотограф не любите других фотографов, — тех, например, кто исповедует другую фотографию или снимает крестный ход в коммерческих целях? У меня нет и не будет никаких фобий по отношению к другим фотографам.
Если кто-то фотографию «использует», мне скорее его жаль. Другое дело результаты: многое из того, что мы сегодня видим, — пошло, омерзительно, непристойно. Сплошь и рядом это обложки журналов. Некоторые труды, в том числе таких знаменитостей, как недавно представленный в Доме фотографии японец, заставляют думать, что фотография по своей мерзости уже составляет конкуренцию телевидению! Вам не кажется, что сегодня фотография в большей степени используется для зарабатывания денег, нежели для создания художественных произведений?
Но ведь это, увы, её почти родовое свойство. Фотографию очень рано начали «использовать». Как художественное произведение она во все времена должна была отстаивать себя, доказывая своё право на жизнь. И не только в России — во всем мире художники светописи творчеством ничего не зарабатывали, и прекрасно — тем свободнее они были. Другое дело, что за рубежом позднее за фотокартины начали платить.
Нам в России это не грозит, но творчества от этого не убудет. Кстати, не припомню, чтобы кому-то удавалось соединить бизнес и творчество. Даже великие — Лобовиков, Андреев, Судек — держали свои ателье только для того, чтобы свести концы с концами, и ничего в них не творили. Вы разделяете фотографические жанры на высокие и низкие? Например, о спортивном или социальном репортаже нередко говорят, что фотографу важно лишь оказаться в нужное время в нужном месте… Для меня как зрителя наибольшую ценность и, соответственно, возможность наибольшей глубины представляют жанры, которые обращены к природе и к человеку как вершине Творения.
Здесь возможность таинственного наполнения представляется мне наибольшей, а в человеке — максимальной. Исчезновение портрета как жанра, — а он исчез, смею это утверждать, — свидетельствует о его сложности и особенности. За всю жизнь я не встречал фотографа, который всецело посвятил бы себя портрету как жанру, — не внутри какого-то проекта, не с какой-то определённой целью, — а всю жизнь снимал бы людей, причём, не фото на память, а именно портреты. Портрет я выделяю особо. Что касается других жанров или направлений в фотографии, то думаю, что одно профессиональное занятие по лёгкости или сложности не отличается от другого.
Повсюду есть выдающиеся результаты, которые требуют исключительной квалификации и чрезвычайного больших усилий, по крайней мере, на этапе становления фотографа и овладения мастерством. Один французский фотограф, — к сожалению, не помню его имени, — объездил полмира и выпустил девять книг о природе. Это невероятные усилия в экспедициях, можно сказать, подвиги ради того, чтобы попасть в определённые места, и — настоящие изобразительные шедевры! Он снимает цветы, птиц и другие природные феномены. Казалось бы, обезьян можно сфотографировать и в зоопарке, но он снимает невиданное.
Назвать это лёгким жанром невозможно. Вспомним некоторые снимки десятилетней давности от наших корифеев спортивной фотографии. Для того, чтобы сделать такие кадры, нужны были годы наблюдений! Необычайная снайперская точность, улавливание пластики, которая наиболее полно выражает данное спортивное событие. Ничего простого здесь нет.
В этом смысле я не выделяю и портрет. Думаю, нужны равные усилия для того, чтобы научиться изображать человеческое лицо, так же хорошо, как и природу, например. Только на ландшафте у фотографа должно быть симфоническое мышление, а в портрете, скорее, камерное, но с такими нюансами, которых нет больше нигде. В экспедициях Вам часто приходилось преодолевать дискомфорт, лишения, трудности?
Догадываюсь, что такая оценка выдает взгляд человека из апокалиптической реальности, где все принято соотносить с масштабом общественной катастрофы. Заверяю, что это не так: я сравниваю только фотографию с фотографией. Духовное, мистическое содержание «Манежа-89» стало бы легендой, если бы от выставки остался материальный след. По прошествии времени мне это видится все более отчетливо. Доказательства здесь бессмысленны, да и задача другая: проследить и объяснить происхождение материала, который по логике вещей появиться в нашей фотографии не мог. На серьезную изобразительную и социальную фотографию заказов быть не могло: эти направления вызревали в недрах фотоклубов и творческих групп долгие годы.
В отношении журналистики это сделать легко — причина внешняя: таланты получили свободный доступ к событиям и параллельно — заказ на правду. И пора, наконец, сказать, что высшие достижения здесь определил профессионализм. Применительно к любительству этот термин нуждается в пояснении. Любительская всеядность, еще недавно столь распространенная и даже пропагандируемая, может дать столько же выдающихся результатов, сколько мировых рекордов — любительский спорт. А надежд на собственный стиль — самый общий признак творческой состоятельности — еще меньше. Профессиональную квалификацию любитель, не имеющий возможности отдавать творчеству основное время, может купить только ценой многолетней сосредоточенности — на теме, направлении, жанре, на чем угодно, что сделало бы его специалистом в материале. И тогда Слово будет сказано. Иванова пять лет снимает православную церковь, работала в Оптиной Пустыне, Пюхтинском, Ново-Печорском монастырях. Таболина занимается одной деревней под Вышним Волочком десять лет. То, что мы теперь стали называть социальной фотографией, пятнадцать лет делает С.
Журавский, по образованию полиграфист, служит оператором газовой котельной и восемь лет снимает «кочегарку». Рец, профессиональный художник, шесть лет раскрывает мир андеграунда. Председатель клуба Е. Раскопов двенадцать лет занимается Дагестаном и двадцать пять!
Когда и откуда она взялась? Между тем постоянный запрет на живую жизнь сыграл важную роль: усилиями фотолюбителей 1960—70-х годов в фотографию вернулась чистая форма как самоценность. Явление, которому не придают особенного значения, трудно переоценить: именно ему мы обязаны относительным сохранением фотографической изобразительной культуры. Наивное самообольщение полагать, что любительская светопись, проникавшая со времен «оттепели» на выставочные стенды, стала неким духовным противостоянием. Она нередко была такой же пустозвонной, как и ее официальная сестренка. Другое дело, что художественные ценности, созданные изобразительной фотографией тех лет, в среднем оказались скромны: они и не могли быть иными в условиях, когда спрос и признание наши корифеи формы могли находить только на салонах ФИАП Международной Федерации Фотоискусства , попадая под пресс их конъюнктуры и теряя национальную почву [1].
Из 800 работ треть принадлежала титулованным фотохудожникам. Уже будучи знакомым с материалом «Манежа-89», я с прискорбием убедился, что «ФИАП — организация любительская» [2]. Ничем, кроме праздного баловства, происхождение доброй половины работ объяснить было нельзя. Догадываюсь, что такая оценка выдает взгляд человека из апокалиптической реальности, где все принято соотносить с масштабом общественной катастрофы. Заверяю, что это не так: я сравниваю только фотографию с фотографией. Духовное, мистическое содержание «Манежа-89» стало бы легендой, если бы от выставки остался материальный след. По прошествии времени мне это видится все более отчетливо. Доказательства здесь бессмысленны, да и задача другая: проследить и объяснить происхождение материала, который по логике вещей появиться в нашей фотографии не мог. На серьезную изобразительную и социальную фотографию заказов быть не могло: эти направления вызревали в недрах фотоклубов и творческих групп долгие годы. В отношении журналистики это сделать легко — причина внешняя: таланты получили свободный доступ к событиям и параллельно — заказ на правду.
И пора, наконец, сказать, что высшие достижения здесь определил профессионализм. Применительно к любительству этот термин нуждается в пояснении. Любительская всеядность, еще недавно столь распространенная и даже пропагандируемая, может дать столько же выдающихся результатов, сколько мировых рекордов — любительский спорт. А надежд на собственный стиль — самый общий признак творческой состоятельности — еще меньше.
Станковый характер фотографий декларирован не только их форматом, но и отсутствием традиционной развески: каждая работа смотрит на зрителя со своей «личной» подставки — мольберта. Все фотографии сняты типичной для Колосова однолинзовой мягкорисующей оптикой. Его кредо как фотографа Церкви приведено в пяти кратких статьях, поясняющих также и происхождение каждой серии. Открытие выставки состоится 30 марта в 17.
Светопись. Георгий Колосов
Особенно после открытой лекции Георгия Мстиславовича, на которой посчастливилось побывать. Потому что до неё я был в полной уверенности, что пикториализм, как техника, способ передачи своего видения окружающего мира давно удел прошлого. Того прошлого, когда и камеры, и оптика были менее совершенны, чем сейчас, а влияние живописи прямо диктовало фотографом буквально следовать её канонам. И странно, лекция, главной целью которой и было представление пикториализма, как актуальной и сегодня техники, вызвало у меня обратный эффект. Я окончательно утвердился в том, что вместе с Колосовым уйдет и пикториализм из высокой фотографии. А все дело в том, что других таких людей — увы, нет.
Есть всякие глумливые попытки снимать «через вазелин», зановесочку, блюрить при обработке, мазать фокусом...
Потому что Георгий Колосов не просто фотохудожник, избравший пикториализм как творческий инструментарий, а буквально его подвижник. Есть такие среди нас? Георгий Колосов: В фотографии, как и во всем, я ценю подлинность: чем больше я вижу в снимках авторской самости и выдумки, тем они для меня менее интересны. Какие мы сочинители рядом с Творцом? Фотография должна обращаться к натуре, и чем она пристальнее это делает, тем она мне ближе. Когда-то во время своего фотографического неофитства я ценил более всего композицию, выстроенность кадра, визуальную собранность, техническое качество изображения. Сегодня, когда я разговариваю со студентами, то очень часто вспоминаю слова художника Валентина Серова, непредсказуемого портретиста: «А в конце надо непременно немножко ошибиться».
В семь поступил в музыкальную школу, затем продолжил обучение в колледже. Играет на ударных инструментах — барабан, маримба, ксилофон, а теперь ударяет и по стеклянным бутылкам. Их здесь 34. Георгий говорит, эта установка — аналог оркестровых ударных, на которых он играет в музыкальном театре. Если там его зритель не видит, то здесь, на набережной Иркутска, необычный музыкант притягивает внимание прохожих. Я сам занимаюсь музыкой. Для меня это что-то новое. Первый раз такое вижу, если честно, молодой человек очень талантлив", — говорит житель Иркутска Сергей Богданов. В первый раз вижу. Пытаюсь понять, как это. Белые бутылки, наверное, белые клавиши.
Любое использование текстовых, фото, аудио и видеоматериалов возможно только с согласия правообладателя ВГТРК. Реклама на сайте: Этот адрес электронной почты защищен от спам-ботов.
Георгий Колосов. Отраженное в «Зеркале»
(Георгий Колосов)., Интервью с Георгием Колосовым., Пикториальная фотография или что такое монокль., Георгий Колосов. Вышла фотокнига Георгия Колосова «Русский Север», в которой опубликованы материалы, снятые в 1980-1991 годах во время экспедиций в Архангельской области и Карелии. Имя Георгия Колосова настолько известно в фотографическом мире, что едва ли этого человека нужно представлять. один из основателей и идеолог пикториальной фотографии.