Надежда Сергеевна Аллилуева вошла в историю как жена Иосифа Сталина, знаковой фигуры в культурной и политической жизни Советского Союза первой половины XX столетия.
Баку начала ХХ века в воспоминаниях Анны Аллилуевой, написанных за несколько лет до помешательства
Как видим, нам не дали не только 10—15 лет, но и тех 2,5 года, о которых говорил Сталин. Черчилль, полагавший, что с Россией можно разговаривать только на силовом языке, предложил создать антисоветский плацдарм, дающий старт на установление англо-американского мирового господства. Назвал он этот плацдарм, как это любят на Западе, элегантно, как некую "братскую ассоциацию народов, говорящих на английском языке. Это означает особые отношения между Британским содружеством наций, с одной стороны, и Соединенными Штатами — с другой. Братская ассоциация требует не только растущей дружбы и взаимопонимания между нашими двумя обширными, но родственными системами общества, но и сохранения близких отношений между нашими военными советниками, проведения совместного изучения возможных опасностей, стандартизации оружия и учебных пособий, а также обмена офицерами и слушателями в технических колледжах. Это должно сопровождаться сохранением нынешних условий, созданных в интересах взаимной безопасности, путем совместного использования всех военно-морских и авиационных баз, принадлежащих обеим странам во всем мире. Это, возможно, удвоило бы мобильность американского флота и авиации. Это значительно увеличило бы мощь британских имперских вооруженных сил и вполне могло бы привести к значительной финансовой экономии. Впоследствии может возникнуть принцип общего гражданства, и я уверен, что он возникнет". Этот союз по мнению Черчилля, должен быть направлен против Советского Союза и зарождавшихся социалистических государств.
В этой речи впервые прозвучал антисоветский термин "железный занавес", изобретенный еще в феврале 1945 года И. Этот занавес, заявил Черчилль, опустился на Европейский континент и разделил его по линии от Штеттина на Балтике до Триеста на Адриатике. Бывший английский премьер призвал применить против СССР силу как можно скорее, пока он не располагает ядерным оружием. Английские избиратели оказались провидцами, провалив Черчилля на прошедших парламентских выборах. Западногерманский либеральнобуржуазный публицист С. Она даже не обратила на рецензию внимания, поскольку восприняла ее как несправедливую и неправильную. Бабушка и мама ссорились и ругались с Василием, но это мало что меняло. Галина жила у нас и целыми днями плакала, ожидая, что Василий, как и в прошлый раз, одумается и вернется к ней. Но этого, увы, не случилось.
Василий все больше пил, и было ясно, что этот брак недолговечен. Однажды мои брат показал мне сторублевую купюру и сказал, скоро будет денежная реформа, давай обменяем эти деньги на мелочь, ведь монеты-то явно не будут менять? Сказано — сделано. И действительно, в конце 1947 года произошла денежная реформа, тысяча рублей, что была в сумочке у мамы, превратилась в сторублевку, три тысячи рублей, накопленные няней Таней, теперь означали только триста. А наши сто рублей мелочью как были сотней, так и остались той же суммой. Я считал эту операцию крупным финансовым успехом Леонида. Больше всего огорчилась няня Таня, она тогда сильно обиделась на маму, рассчитывая, что та могла бы обменять ее деньги вместе с деньгами благотворительного фонда — один к одному. Но мама тогда посмеялась, ей и в голову не могло прийти, что можно смешать какие-то личные деньги с теми, святыми, предназначенными на помощь обездоленным. В это же время Кира, дочь Павла, получила приглашение сниматься в небольшой роли в фильме по произведению А.
В квартире у Евгении Александровны стали собираться актеры, шли репетиции, смотреть на которые было так интересно, что я боялся пропустить их. В один из вечеров я, по привычке, поднялся на восьмой этаж и позвонил. Мне открыли, и я увидел множество людей. Наверное, сейчас начнется репетиция, подумал я, но сильно ошибся. Меня усадили на диван и попросили сидеть тихо. Я увидел Киру, Сергея и Сашу, а также детей И. Молочникова — Леву и Ксению. У всех у них были убитые лица. Какие-то незнакомые люди рылись в шкафах, бумагах, перелистывали книги.
Это был обыск. Оказывается, несколько часов назад были арестованы Евгения Александровна и ее муж. Руководил обыском полковник Масленников, высокий человек с лицом, испещренным шрамами, а проводил его майор Гордеев. С ними мне предстояло еще встретиться. Обыск длился долго, дома заволновались и послали за мной Леонида. Теперь и Леонид был усажен в комнате. Когда уже было за полночь, в квартиру пришла няня Таня, она стала требовать, чтобы детей отпустили домой, но вместо этого ее попытались усадить вместе с нами. Няня Таня стала скандалить, и полковник разрешил ей уйти, но нас оставил. Няня Таня была женщиной мудрой, она смекнула, что к чему, пришла домой и все рассказала маме.
Вернулись мы домой глубокой ночью. Так начались для нашей семьи новые репрессии, разразившиеся не только в нашем доме. Бабуся в ту пору была в "Барвихе" и ничего еще не знала. Мы приехали к ней втроем — мама, Леонид и я. Подъехала и Светлана. Всей четверкой мы долго ходили вокруг бабушки и не решались ей сказать о случившемся. Наконец мама собрала силы и сказала: — Мама, на днях арестовали Женю и ее мужа. Реакция Ольги Евгеньевны, как мне показалось, для всех была неожиданной и потрясающей. Поднявшись и гордо выпрямившись, она истово перекрестилась и воскликнула: — Слава тебе, Господи!
Мы все разинули рты. С тех пор прошло много-много лет, но лишь только после того, как я ознакомился с реабилитационным делом матери, я наконец понял, что стояло за этими ее словами. А тогда все терялись в догадках. Светлана в книге "Двадцать писем к другу", вспоминая про 1938 год, когда неожиданно вдруг умер Павел, пишет, что возникло подозрение, что сделала это так или иначе его жена Евгения Александровна. Эту мысль Берия упорно внушал Сталину. Была, даже проведена, эксгумация тела Павла Сергеевича. Впрочем, официальная версия, что Павел скончался от легочной эмболии закупорки легочной артерии , так и не была опровергнута. Десять лет спустя, когда были арестована Евгения Александровна и ее муж, их соседи по квартире — Г. Угер и его жена, жена Р.
Хмельницкого Вера Ивановна, давнишняя приятельница тети Жени и мамы, и еще несколько человек, ей вновь было предъявлено обвинение в отравлении первого мужа. И тут опять возникает зловещая фигура Берия. Но нам придется для прояснения картины вернуться в тот, 1938 год. Там они пробыли недолго. Вскоре его вызвали в Москву — он ехал с тяжелым сердцем, — и больше его не видели. Но есть одна неверная деталь, которая требует нового взгляда на этот факт. Берия не мог отправить отца в Алма-Ату. Отец уехал в Казахстан в начале 1938 года, а Берия пришел в НКВД на пост первого заместителя наркома в первых числах августа 1938 года. Познакомившись в последнее время со множеством архивных материалов, я пришел к выводу, что отца направили в Казахстан потому, что он знал, что представляет собой Л.
Мирзоян — еще по Закавказью. Многое, сложившееся в Казахстане, оказалось аналогичным ситуации в Азербайджане, когда Мирзоян был там первым партийным лицом. Знания отца и самого Мирзояна, и общей обстановки которая складывалась вокруг этой фигуры, сильно могли бы пригодиться, чтобы разобраться объективно в казахстанских делах. А дела там происходили странные. Вокруг Л. Мирзояна, первого секретаря ЦК КП б республики, сложился настоящий культ его личности. Его суждения были непререкаемы, он распоряжался в республике, как в своей вотчине. Его именем назывались города и села. В Карагандинской области была шахта имени Л.
Мирзояна, был совхоз имени Л. Мирзояна, железнодорожная станция Мирзоян. Город Аулис-Ата "по просьбе трудящихся" переименован в Мирзоян. Был и институт имени Мирзояна и Мирзояновский район в Семипалатинске, и даже пик Мирзояна. Но Берия, переведясь в Москву, сразу воспользовался этим удобным для него случаем — отсутствием в столице Реденса — и начал свою гробокопательную работу. Он тотчас завел на отца дело, и в него легли первые два доноса — показания С. Вейнберга от 16 августа и Я. Закгейма от 21 августа 1938 года, то есть в том же месяце, как Берия заступил на новую должность. Времени он не терял.
Что это за люди, Вейнберг и Закгейм, я не знаю. Но вот два других лица, доносы которых сыграли роковую роль, — люди известные: это С. Косиор и Н. Их показания легли в дело позже, где-то в апреле 1939 года. Практически на основе показаний этих людей отец был приговорен к расстрелу. Следователь — полковник Звягинцев, который вел реабилитационное дело моего отца, как я писал выше, сказал мне, что впоследствии и Ежов, и Косиор от своих показаний отказались, это позволило вынести в 1961 году решение о полной реабилитации С. Из этих объяснений я понял, что Ежов и Косиор, несмотря на расстрельный приговор, тогда еще были живы. Что же касается доносов Вейнберга и Закгейма, то в них не содержалось ничего существенного, и поскольку между их доносами и показаниями Ежова и Косиора лежал большой промежуток времени — целых восемь месяцев, — я уверен, будь бы жив Павел, он не допустил бы расправы над отцом. И смерть Павла вряд ли была естественной, но что жена его Евгения Александровна участия в этом черном деле не принимала, как мне кажется, было ясно любому непредвзятому человеку, если бы он захотел докопаться до истины.
Поэтому Берия приходилось все время убеждать Сталина в вине Евгении Александровны, и он пользовался любым случаем, чтобы бросать на эту женщину тень и замести собственные следы. Быстрая расправа над Берия унесла с ним в могилу много очень важных тайн как в масштабе государства, так и в объеме нашего семейного гнезда. Мне кажется, у бабушки Ольги Евгеньевны не было причин подозревать невестку в убийстве сына. И та ее реакция, которая нас так поразила, скорее всего была связана с обидой на Евгению Александровну, которая слишком быстро после смерти мужа вышла замуж за своего Молочникова. Ведь бабушка долго жила в Грузии и впитала ее традиции, там такого не прощали до конца жизни. Вскоре после ареста Евгении Александровны произошла неприятная ссора бабушки и моей матери с Василием. Дело, как всегда в последнее время, касалось беспризорных детей Василия, которые оказались совершенно заброшенными. Мать моя, очевидно, припомнив, что в свое время сам Василий со своей сестрой оказались без надлежащего родительского присмотра, а сын не только не извлек из этого уроки, но со своими детьми стал поступать еще хуже, сказала Василию в сердцах: "Твоя мать была дура, потому что согласилась выйти замуж за твоего отца! На другой день мы поехали провожать бабушку в "Сосны".
Дорога проходила мимо дачи Василия, и мать решила заехать к нему, чтобы завершить "воспитательную работу". Но ничего хорошего из этой затеи не получалось. Василий, как обычно, был пьян и, увидев внезапно появившихся бабушку, маму и меня в придачу, пришел в бешенство.
Их отношения начались вскоре после того, как Сталин появился в Петрограде. Что бы потом ни говорили, брак оказался счастливым, во всяком случае поначалу.
Они были очень близкими людьми. Свою роль, очевидно, играло то, что проживший долгую, тяжелую, опасную жизнь чрезвычайно волевой мужчина женился на девочке. Сталин должен был относиться к ней не только как к жене, но и как к ребенку. А потом Надежда Сергеевна повзрослела. Характер у нее оказался жестким, и в семье начались проблемы.
К тому же она была не самым здоровым человеком, из-за неправильно сформированных костей черепа у нее случались сильнейшие головные боли. Писали и о том, что у Надежды Сергеевны была склонность к шизофрении и депрессиям. Если это и правда, то ситуацию многократно усугублял характер Сталина, — тот умел быть невыносимым. В семье случались тяжелые сцены: Виталий Вульф в одной передаче рассказывал о том, как взбешенный Сталин встал из-за стола: «Жить с тобой невозможно, — сказал он жене. История восхождения Сталина к власти» писал: «Сталин и Надя то относились друг к другу с большой любовью и нежностью, то изливали потоки гнева и ярости».
Их дочь Светлана считала, что поводом к самоубийству стала «всего-навсего небольшая ссора на праздничном банкете в честь XV годовщины Октября. Плакала, жаловалась на жизнь с мужем и говорила о разводе. А Сталин уехал на дачу. Жена несколько раз ему звонила, но он бросил трубку во время разговора и больше к телефону не подходил. Она застрелилась, оставив ему письмо.
По словам Светланы, письмо было полно обвинений и упреков: «Это было не просто личное письмо; это было письмо отчасти политическое. И, прочитав его, отец мог думать, что мама только для видимости была рядом с ним, а на самом деле шла где-то рядом с оппозицией тех лет». Говорили, что во время прощания, подойдя к гробу и с силой оттолкнув его, Сталин произнес по-грузински: «Я не знал, что ты мой враг». А Монтефиоре писал инче: «Гроб уже собирались заколачивать, когда Сталин внезапно остановил людей с молотками. Ко всеобщему удивлению, он неожиданно нагнулся, поднял голову Нади и начал горячо ее целовать».
После похорон Сталин был в жутком состоянии. Дочь Сталина писала: «Он был потрясен, потому что он не понимал: за что? Почему ему нанесли такой ужасный удар в спину? Он был слишком умен, чтобы не понять, что самоубийца всегда думает «наказать» кого-то».
Западногерманский либеральнобуржуазный публицист С. Она даже не обратила на рецензию внимания, поскольку восприняла ее как несправедливую и неправильную. Бабушка и мама ссорились и ругались с Василием, но это мало что меняло. Галина жила у нас и целыми днями плакала, ожидая, что Василий, как и в прошлый раз, одумается и вернется к ней. Но этого, увы, не случилось. Василий все больше пил, и было ясно, что этот брак недолговечен. Однажды мои брат показал мне сторублевую купюру и сказал, скоро будет денежная реформа, давай обменяем эти деньги на мелочь, ведь монеты-то явно не будут менять? Сказано — сделано. И действительно, в конце 1947 года произошла денежная реформа, тысяча рублей, что была в сумочке у мамы, превратилась в сторублевку, три тысячи рублей, накопленные няней Таней, теперь означали только триста. А наши сто рублей мелочью как были сотней, так и остались той же суммой. Я считал эту операцию крупным финансовым успехом Леонида. Больше всего огорчилась няня Таня, она тогда сильно обиделась на маму, рассчитывая, что та могла бы обменять ее деньги вместе с деньгами благотворительного фонда — один к одному. Но мама тогда посмеялась, ей и в голову не могло прийти, что можно смешать какие-то личные деньги с теми, святыми, предназначенными на помощь обездоленным. В это же время Кира, дочь Павла, получила приглашение сниматься в небольшой роли в фильме по произведению А. В квартире у Евгении Александровны стали собираться актеры, шли репетиции, смотреть на которые было так интересно, что я боялся пропустить их. В один из вечеров я, по привычке, поднялся на восьмой этаж и позвонил. Мне открыли, и я увидел множество людей. Наверное, сейчас начнется репетиция, подумал я, но сильно ошибся. Меня усадили на диван и попросили сидеть тихо. Я увидел Киру, Сергея и Сашу, а также детей И. Молочникова — Леву и Ксению. У всех у них были убитые лица. Какие-то незнакомые люди рылись в шкафах, бумагах, перелистывали книги. Это был обыск. Оказывается, несколько часов назад были арестованы Евгения Александровна и ее муж. Руководил обыском полковник Масленников, высокий человек с лицом, испещренным шрамами, а проводил его майор Гордеев. С ними мне предстояло еще встретиться. Обыск длился долго, дома заволновались и послали за мной Леонида. Теперь и Леонид был усажен в комнате. Когда уже было за полночь, в квартиру пришла няня Таня, она стала требовать, чтобы детей отпустили домой, но вместо этого ее попытались усадить вместе с нами. Няня Таня стала скандалить, и полковник разрешил ей уйти, но нас оставил. Няня Таня была женщиной мудрой, она смекнула, что к чему, пришла домой и все рассказала маме. Вернулись мы домой глубокой ночью. Так начались для нашей семьи новые репрессии, разразившиеся не только в нашем доме. Бабуся в ту пору была в "Барвихе" и ничего еще не знала. Мы приехали к ней втроем — мама, Леонид и я. Подъехала и Светлана. Всей четверкой мы долго ходили вокруг бабушки и не решались ей сказать о случившемся. Наконец мама собрала силы и сказала: — Мама, на днях арестовали Женю и ее мужа. Реакция Ольги Евгеньевны, как мне показалось, для всех была неожиданной и потрясающей. Поднявшись и гордо выпрямившись, она истово перекрестилась и воскликнула: — Слава тебе, Господи! Мы все разинули рты. С тех пор прошло много-много лет, но лишь только после того, как я ознакомился с реабилитационным делом матери, я наконец понял, что стояло за этими ее словами. А тогда все терялись в догадках. Светлана в книге "Двадцать писем к другу", вспоминая про 1938 год, когда неожиданно вдруг умер Павел, пишет, что возникло подозрение, что сделала это так или иначе его жена Евгения Александровна. Эту мысль Берия упорно внушал Сталину. Была, даже проведена, эксгумация тела Павла Сергеевича. Впрочем, официальная версия, что Павел скончался от легочной эмболии закупорки легочной артерии , так и не была опровергнута. Десять лет спустя, когда были арестована Евгения Александровна и ее муж, их соседи по квартире — Г. Угер и его жена, жена Р. Хмельницкого Вера Ивановна, давнишняя приятельница тети Жени и мамы, и еще несколько человек, ей вновь было предъявлено обвинение в отравлении первого мужа. И тут опять возникает зловещая фигура Берия. Но нам придется для прояснения картины вернуться в тот, 1938 год. Там они пробыли недолго. Вскоре его вызвали в Москву — он ехал с тяжелым сердцем, — и больше его не видели. Но есть одна неверная деталь, которая требует нового взгляда на этот факт. Берия не мог отправить отца в Алма-Ату. Отец уехал в Казахстан в начале 1938 года, а Берия пришел в НКВД на пост первого заместителя наркома в первых числах августа 1938 года. Познакомившись в последнее время со множеством архивных материалов, я пришел к выводу, что отца направили в Казахстан потому, что он знал, что представляет собой Л. Мирзоян — еще по Закавказью. Многое, сложившееся в Казахстане, оказалось аналогичным ситуации в Азербайджане, когда Мирзоян был там первым партийным лицом. Знания отца и самого Мирзояна, и общей обстановки которая складывалась вокруг этой фигуры, сильно могли бы пригодиться, чтобы разобраться объективно в казахстанских делах. А дела там происходили странные. Вокруг Л. Мирзояна, первого секретаря ЦК КП б республики, сложился настоящий культ его личности. Его суждения были непререкаемы, он распоряжался в республике, как в своей вотчине. Его именем назывались города и села. В Карагандинской области была шахта имени Л. Мирзояна, был совхоз имени Л. Мирзояна, железнодорожная станция Мирзоян. Город Аулис-Ата "по просьбе трудящихся" переименован в Мирзоян. Был и институт имени Мирзояна и Мирзояновский район в Семипалатинске, и даже пик Мирзояна. Но Берия, переведясь в Москву, сразу воспользовался этим удобным для него случаем — отсутствием в столице Реденса — и начал свою гробокопательную работу. Он тотчас завел на отца дело, и в него легли первые два доноса — показания С. Вейнберга от 16 августа и Я. Закгейма от 21 августа 1938 года, то есть в том же месяце, как Берия заступил на новую должность. Времени он не терял. Что это за люди, Вейнберг и Закгейм, я не знаю. Но вот два других лица, доносы которых сыграли роковую роль, — люди известные: это С. Косиор и Н. Их показания легли в дело позже, где-то в апреле 1939 года. Практически на основе показаний этих людей отец был приговорен к расстрелу. Следователь — полковник Звягинцев, который вел реабилитационное дело моего отца, как я писал выше, сказал мне, что впоследствии и Ежов, и Косиор от своих показаний отказались, это позволило вынести в 1961 году решение о полной реабилитации С. Из этих объяснений я понял, что Ежов и Косиор, несмотря на расстрельный приговор, тогда еще были живы. Что же касается доносов Вейнберга и Закгейма, то в них не содержалось ничего существенного, и поскольку между их доносами и показаниями Ежова и Косиора лежал большой промежуток времени — целых восемь месяцев, — я уверен, будь бы жив Павел, он не допустил бы расправы над отцом. И смерть Павла вряд ли была естественной, но что жена его Евгения Александровна участия в этом черном деле не принимала, как мне кажется, было ясно любому непредвзятому человеку, если бы он захотел докопаться до истины. Поэтому Берия приходилось все время убеждать Сталина в вине Евгении Александровны, и он пользовался любым случаем, чтобы бросать на эту женщину тень и замести собственные следы. Быстрая расправа над Берия унесла с ним в могилу много очень важных тайн как в масштабе государства, так и в объеме нашего семейного гнезда. Мне кажется, у бабушки Ольги Евгеньевны не было причин подозревать невестку в убийстве сына. И та ее реакция, которая нас так поразила, скорее всего была связана с обидой на Евгению Александровну, которая слишком быстро после смерти мужа вышла замуж за своего Молочникова. Ведь бабушка долго жила в Грузии и впитала ее традиции, там такого не прощали до конца жизни. Вскоре после ареста Евгении Александровны произошла неприятная ссора бабушки и моей матери с Василием. Дело, как всегда в последнее время, касалось беспризорных детей Василия, которые оказались совершенно заброшенными. Мать моя, очевидно, припомнив, что в свое время сам Василий со своей сестрой оказались без надлежащего родительского присмотра, а сын не только не извлек из этого уроки, но со своими детьми стал поступать еще хуже, сказала Василию в сердцах: "Твоя мать была дура, потому что согласилась выйти замуж за твоего отца! На другой день мы поехали провожать бабушку в "Сосны". Дорога проходила мимо дачи Василия, и мать решила заехать к нему, чтобы завершить "воспитательную работу". Но ничего хорошего из этой затеи не получалось. Василий, как обычно, был пьян и, увидев внезапно появившихся бабушку, маму и меня в придачу, пришел в бешенство. Вот для нее, — тут он указал на бабушку, — двери моего дома открыты всегда, а ты лучше убирайся вон! Уезжали мы в самом скверном настроении. Бабушка всю дорогу вздыхала и сокрушалась горько. Обычно после таких скандалов бабушка, посещая кладбище и могилу Надежды, жаловалась ей: "И кого же ты родила нам, Надюша? Это была моя последняя встреча с Василием у него дома. Я встретился с ним уже гораздо позже, в 1951 году — на похоронах бабушки, да еще были встречи мельком на балконе, когда он приходил к Светлане. У нас дома Василий был в последний раз в 1961 году, перед отъездом в Казань, он пришел попрощаться с мамой, но я его уже не увидел — был в командировке. Василий только встретился с мамой и моей женой. Уже были арестованы Кира, соседи Евгении Александровны, другие знакомые. В январе арестовали и маму. Арестовали ее ночью. Понятно, что без прямого указания вождя о такой рецензии в газете никто и помыслить не мог — по-видимому, книга напомнила Сталину то, о чем вспоминать он не любил. Отметим, что воспоминания написаны от имени всей семьи Аллилуевых, о чем в авторском предисловии А. Большинство глав книги созданы нами сообща, и светлые образы брата Павла и сестры Надежды неизменно сопутствовали мне в моей работе» Аллилуева А.
Ничего особенного, но на неё подействовало. Она очень ревновала его. Цыганская кровь". Климент Ефремович Ворошилов Ирина Гогуа, с детства знавшая Аллилуеву, не присутствовала при ссоре, но тем не менее имела свою версию: "Они все были у Ворошилова. И Надя сидела напротив Иосифа Виссарионовича. Он, как всегда, ломал папиросу, набивал трубку и курил. Потом скатал шарик, стрельнул и попал Наде в глаз. И вот Надя, при её очень большой выдержанности, что-то резко сказала ему об азиатской шутке". Хрущёв также лично не присутствовал при этих событиях, однако в своих мемуарах, со ссылкой на сталинского начальника охраны Власика, сообщал: "После парада, как всегда, все пошли обедать к Ворошилову. Надежды Сергеевны там не было. Все разъехались, уехал и Сталин. Уехал, но домой не приехал. Было уже поздно. Надежда Сергеевна стала проявлять беспокойство — где же Сталин? Начала его искать по телефону. Прежде всего она позвонила на дачу. На звонок ответил дежурный. Надежда Сергеевна спросила: "Где товарищ Сталин? Утром, когда Сталин приехал, жена уже была мертва". Племянник Аллилуевой со ссылкой на родную сестру Надежды и на других родственников сообщал: "Сталин шутя бросил ей в тарелку апельсиновую корку у него действительно была такая насмешливая привычка, и он часто шутил так с детьми и крикнул ей: "Эй, ты! Также сообщают о конфликте супруга Николая Бухарина и внучка Сталина Галина со ссылкой на семейные рассказы. Отрицает конфликт только приёмный сын Сталина Артём Сергеев, утверждавший, что Аллилуева застрелилась из-за тяжёлой болезни её мучили сильные головные боли. Однако все эти воспоминания противоречат друг другу в деталях. Установить подлинные обстоятельства последней ссоры между кремлёвскими супругами в настоящее время уже невозможно. Наиболее приближенной к реальности представляется версия племянника Аллилуевой, поскольку известно, что она очень не любила, когда муж обращался к ней на "ты", и неоднократно ругалась с ним из-за этого. После ссоры Надежда вернулась домой, зашла в комнату, приставила пистолет к груди и нажала на курок. Обнаружили её только утром. Выстрела никто из домочадцев не слышал. Дочь Сталина утверждала, что мать оставила предсмертную записку, которую прочитал отец, однако этой записки никто не видел. Если она и существовала, Сталин её уничтожил. Похороны На следующей день все газеты вышли с соболезнованиями по поводу внезапной кончины близкого друга и товарища вождя Надежды Аллилуевой. Неожиданная смерть 31-летней женщины вызвала вал слухов о том, что её из ревности убил Сталин или же она застрелилась в знак протеста против жестокой коллективизации. Стоит отметить, что в соболезнованиях выдерживался такой тон, словно речь шла не о жене Сталина. Её именовали дочерью старого и заслуженного большевика, борцом за счастье трудящихся, близким другом и товарищем вождя, но старались не напоминать о том, что она была в первую очередь женой. Не только обстоятельства гибели Аллилуевой остаются загадкой. Дискуссионным является и вопрос о присутствии Сталина на похоронах. Племянник Аллилуевой со ссылкой на семейные рассказы утверждал, что Сталин на кладбище не поехал, заявив, что "она ушла как враг", и будто бы сказав Енукидзе: "Ты её крестил, ты и хорони". Дочь Сталина Светлана также писала, что отец не был на похоронах.
Замужем за злом: трагическая судьба жены Сталина Надежды Аллилуевой
Нузберг согласилась обслуживать Василия Иосифовича, так как не имела жилой площади. Она - дочь работника уголовного розыска, проживала с родителями в Мытищах в 18-метровой комнате 10 человек. Муж ее, по ее словам, проживает в Сибири и является торговым работником, на детей платит алименты. Василий вынужден был взять с собой в Казань Нузберг, так как другого выхода у него не было.
Нузберг пока согласилась взять на себя эту обязанность, но в течение трех месяцев уже четыре раза ездила туда и обратно. После повторного ареста квартира Василия на Фрунзенской набережной была ликвидирована, и имущество находится на складах Министерства обороны. Назначена пенсия 150 рублей новыми деньгами, эта сумма совершенно не обеспечивает нормального прожиточного минимума для больного человека, нуждавшегося в уходе посторонних.
Документов никаких у него на руках нет. В результате создается ужасное положение: деньги на его имя послать нельзя, так у него нет документов, а на имя этой женщины - Нузберг - не всегда хочется посылать. После второго ареста Василия я была у т.
Шелепина председателя КГБ и просила освободить его и помочь ему. Шелепин очень настроен против него. И в результате вместо помощи решили выслать его в Казань, где нет никого родных, не от кого ждать помощи.
Эта высылка очень сильно ударила его как морально, так и материально и физически. Еще раз прошу наше советское правительство помочь моему племяннику, вернуть его к жизни нормальной. Желательно, чтобы его постоянным местожительством была Москва, где он родился, где живут все его дети и родственники, а также много друзей, которые его знают и могли бы ему во всем помочь.
Одиночество создает для него больную зависимость от новых и неизвестных нам людей». Тетка Василия Анна Сергеевна Аллилуева в письме в партийные и советские органы просила помочь племяннику. Некоторые защитники Нузберг высказывали мнение, что она ухаживала за пьющим Василием и любила его, а по версии родных, «помогла» уйти из жизни.
История помнит примеры, когда именно медсестрички, ухаживающие за именитыми пациентами, получали «доступ к телу». Например, многим памятен случай с медсестрой Брежнева Ниной Коровяковой, которую кардиолог Чазов обвинял в том, что она подсадила генсека на сильнодействующее снотворное, приведшее к одряхлению и потере дееспособности. Оставшись после смерти сына вождя вдовой с фамилией Джугашвили, она, которая до встречи с ним была, как говорится, «никто и звать никак», даже угла своего не имела в Москве, стала «профессиональной вдовой сына Сталина».
Имела фамилию Джугашвили. Выбила квартиру, положение, материальное обеспечение. На мой взгляд, она использовала Васю в качестве социальной лестницы, как это сейчас делают девушки олигархов.
В советском строе не было олигархов, но были люди с именем и социальным положением. Как только стала законной женой Васи Сталина, так он вскоре и умер.
Умерла в Кремлёвской больнице. Похоронена на Новодевичьем кладбище [2]. Издание мемуаров В 1946 году в издательстве « Советский писатель » вышла в свет книжка А.
Аллилуевой Реденс «Воспоминания». По словам Светланы Аллилуевой , эти «Воспоминания» вызвали у её отца страшный гнев, что обернулось для Анны Сергеевны в 1948 году тюремным заключением. Аллилуевой, обвиняя её в грубых ошибках и полной некомпетентности.
А теперь ещё раз, коротко: Устанавливаете статус pvkontakte123 Вся публичная информация из vk о вас удаляется с profiles-vkontakte. Удалить профиль Страница сформирована в реальном времени на основе API-ответа от ВКонтакте, содержащего только открытые данные профиля vk. Летом Сталин отдыхал на побережье Черного моря недалеко от Сочи , или в Абхазии , и к нему часто присоединялась Аллилуева хотя в 1929 году она провела там всего несколько дней, а затем вернулась в Москву на учебу. Несмотря на то, что они были порознь, они часто писали друг другу письма [58].
По словам ее близкой подруги Полины Жемчужиной брак Аллилуевой и Сталина был сложным и они часто ссорились [59]. Сталин считал, что мать Аллилуевой больна шизофренией [60]. Начальник личной охраны Сталина Карл Паукер был невольным свидетелем их ссор. Особенно когда улыбка исчезает с ее лица» [61]. Она подозревала Сталина в супружеской измене [62] [63] , хотя по словам секретаря Сталина Бориса Бажанова , «женщины не интересовали [Сталина]. Ему было достаточно собственной женщины, но он мало уделял ей внимания» [64]. Последние годы жизни Аллилуевой были омрачены не только пренебрежением мужа, но и проблемами со здоровьем.
Она страдала от «ужасных депрессий», головных болей и ранней менопаузы. Ее дочь позже утверждала, что у Аллилуевой были «женские проблемы» из-за « абортов , на которые никогда не обращали внимание» [65]. Биограф Аллилуевой Ольга Трифонова утверждает со ссылкой на медицинскую карту Аллилуевой, что она перенесла в общей сложности 10 абортов [24]. Несколько раз Аллилуева подумывала уйти от Сталина и забрать с собой детей, а в 1926 году она ненадолго переехала в Ленинград [66]. Но Сталин позвонил ей, и она вернулась [66]. Ее племянник Александр Аллилуев позже утверждал, что незадолго до смерти Аллилуева снова планировала уйти от Сталина, но никаких других подтверждений этому нет [67]. Аллилуева и Сталин , 17 августа 1922 Надежда Аллилуева с сыном Василием , 1923 год Надежда Аллилуева с дочерью Светланой , 1932 год Последний день[ править править код ] В ноябре 1932 года Аллилуевой оставалось всего несколько недель до окончания курса в Академии [68].
Вместе со своими соотечественниками она участвовала в параде 7 ноября, посвященном пятнадцатой годовщине Октябрьской революции , а Сталин и дети наблюдали за ней с мавзолея Ленина на Красной площади [69]. После окончания парада Аллилуева пожаловалась на головную боль, поэтому дети уехали на дачу за город , а она вернулась домой в Кремль [69]. На следующий вечер и Аллилуева, и Сталин присутствовали на ужине в честь годовщины революции, организованном в кремлевской квартире Климента Ворошилова — близкого друга Сталина и члена Политбюро. Аллилуева обычно одевалась скромно [NB 5] — в стиле, соответствующем большевистской идеологии, — но на этот раз нарядилась [26]. На ужине, на котором присутствовали высокопоставленные члены Политбюро вместе с супругами, было много алкоголя. Аллилуева и Сталин постоянно ссорились, что не было принято на подобного рода мероприятиях [62]. Несколько источников указывают на то, что Сталин начал флиртовать с молодой женой Александра Егорова Галиной, а до этого обсуждалось, что Сталин недавно был с парикмахершей, работавшей в Кремле [71] [69] [63].
Cитуация обострилась еще сильнее, когда Сталин поднял тост «за уничтожение врагов Советского государства», но увидел, что Аллилуева бокал не подняла [72]. Сталин разозлился и бросил в нее чем-то для привлечения внимания разные источники называют апельсиновую корку, или окурок, или кусок хлеба [73] и попал ей в глаз [24] , окликнув её: «Эй! За ней последовала Жемчужина, чтобы поддержать подругу [72]. Две женщины вышли за Кремлевскую стену, обсуждая события ночи и заключая, что Сталин так поступил, поскольку был пьян [75]. Затем их пути разошлись, и Аллилуева вернулась домой в Кремль [76]. Дальнейшие события до конца не ясны, но рано утром 9 ноября 31-летняя Аллилуева, будучи одна в своей комнате, выстрелила себе в сердце и умерла мгновенно [77]. Аллилуева застрелилась из пистолета Walther PP , недавно подаренного ей ее братом Павлом Аллилуевым [78].
Тот привёз пистолет из Берлина сестре в подарок [78]. Она попросила его об этом, утверждая, что одной в Кремле может быть опасно и ей нужна защита [78]. Прощание и похороны[ править править код ] Официальная партийная газета «Правда» сообщила о смерти Аллилуевой в номере от 10 ноября: ЦК ВКБ б с прискорбием доводит до сведения товарищей, что ночь на 9 ноября скончалась активный и преданный член партии тов. Надежда Сергеевна Аллилуева — Газета «Правда». Там же был напечатан официальный некролог , а в «Литературной газете» — коллективное соболезнование Сталину от лица писателей. Сталин и другие лидеры решили, что объявлять о самоубийстве Аллилуевой неуместно [79]. Поэтому причиной смерти был назван аппендицит [79].
Аллилуевой, обвиняя её в грубых ошибках и полной некомпетентности. Воспоминания написаны от имени всей семьи Аллилуевых, о чём в авторском предисловии А. Аллилуева пишет: «Рассказы моей матери О. Аллилуевой и брата Ф. Аллилуева дополняли мои воспоминания. Большинство глав книги созданы нами сообща, и светлые образы брата Павла и сестры Надежды неизменно сопутствовали мне в моей работе» [3] Иначе рассматривает эту историю В. По-умолчанию, поиск производится с учетом морфологии.
В применении к одному слову для него будет найдено до трёх синонимов. В применении к выражению в скобках к каждому слову будет добавлен синоним, если он был найден. Не сочетается с поиском без морфологии, поиском по префиксу или поиском по фразе. Это позволяет управлять булевой логикой запроса. Надежда Аллилуева. Своенравная супруга Сталина Но Ленин, кажется, уже успел улизнуть за границу. Нигде его не найдут.
Хоронили на Братском кладбище и плакали все, видя неутешный плач шестилетней девочки, дочери Новика, оставшейся круглой сиротой. Помоги ей, Господи, на этом горе вырасти благополучно и сделаться счастливой гражданкой, а погибшим юнкерам вечная память и Царство Небесное! В ЦК знали, что Светлана готовит рукопись своей первой книги о себе и об отце «Двадцать писем к другу», но были уверенны, что содержание этой книги не идет в разрез с официальной идеологией. Даже роман с гражданином Индии Браджешом Сингхом не испортил отношения Светланы с партией. Правда, официально пожениться им все-таки не разрешили. После смерти Браджеша в конце 1966 года Аллилуевой позволили сопроводить его прах на родину. За границу ее выпустили без особых опасений, ведь вскоре должна была состояться свадьбе ее сына Иосифа, да и дочери Екатерине не было еще 18 лет.
Но вместо нескольких дней Аллилуева провела в Индии несколько месяцев. А после и вовсе попросила политического убежища в посольстве США и бежала туда через Европу. К ней было приковано внимание всей западной прессы. Вскоре Аллилуева подогрела интерес к своей персоне выпуском книги «Двадцать писем к другу». Это принесло ей немалый доход. Светлана Аллилуева, 1967 год. Через два года и этот брак распался.
Несколько лет Аллилуева и ее дочь жили на деньги, заработанные от продажи книг. Постоянно переезжали из одного города в другой, потому что Светлане казалось, что за ней следят. И в этом была доля правды. Хаффнер в этой связи тонко заметил: "Черчилль был нужен Англии, чтобы вести войну против Германии. Однако при всем восхищении и всей благодарности за то, что он сделал в войне против Германии, Англия не захотела его услуг для развязывания войны против Советского Союза". Сталин же, в интервью корреспонденту газеты "Правда", так прокомментировал фултонское выступление У. Черчилля: "По сути дела, г.
Черчилль стоит теперь на позиции поджигателя войны. Черчилль здесь не одинок — у него имеются друзья не только в Англии, но и в Соединенных Штатах Америки. Гитлер начал дело развязывания войны с того, что провозгласил расовую теорию, объявив, что только люди, говорящие на немецком языке, представляют полноценную нацию. Г-н Черчилль начинает дело развязывания войны тоже с расовой теории, утверждая, что только нации, говорящие на английском языке, являются полноценными нациями, призванными вершить судьбы всего мира. По сути дела, г. Черчилль и его друзья в Англии и США предъявляют нациям, не говорящим на английском языке, нечто вроде ультиматума: признайте наше господство добровольно, и тогда все будет в порядке, — в противном случае неизбежна война. Несомненно, что установка г.
Черчилля есть установка на войну, призыв к войне с СССР". Сталин, быть может, лучше и быстрее других понял, чем это грозит стране и ее народу, еще не успевшим остыть от тяжелой войны 1941—1945 годов, в безжалостном молохе которой безвозвратно исчезали людские жизни и национальное богатство. Целую треть национального нашего богатства, созданного трудом многих поколений, унесла война. По тогдашнему курсу война обошлась нашей стране в 485 миллиардов рублей с учетом стоимости разрушенного. Поставки по ленд-лизу СССР составили около 10 миллиардов долларов, что составляет 3,5 процента от общих военных расходов США в годы войны. Вот вам и реальный вклад США в победу. Разжигание новой, пока "холодной войны" против СССР означало, что право на значительный подъем своего жизненного уровня, завоеванного народом в военных победах, право на отдых после тягот войны, удовлетворение многих кричащих нужд приходилось откладывать Но иного выхода не было.
Наступал очередной этап тяжелой, напряженной работы. На его похоронах мама и бабушка последний раз виделись со Сталиным. Здесь мне придется обратиться к книге Л. Разгона "Непридуманное", вернее к главе "Жена Президента". Как раз эта глава, посвященная трагической судьбе жены Михаила Ивановича — Екатерины Ивановны Калининой — была опубликована в "Огоньке". Но начну с комментария, предваряющего журнальную публикацию. Все, о чем рассказывает сегодня писатель Лев Разгон, — правда.
В ее обычном словарном обозначении: "То, что действительно есть, в действительности было". В этой главе автор обращается к излюбленной теме нашей демократической интеллигенции — разоблачение сталинских репрессий. Он пишет опять-таки о страхе, который пронизал все общество — от кремлевских верхов до отдаленной таежной деревни, о безропотных кремлевских "окруженцах" разнежившегося Сталина, которому надоели слезы старика Калинина, о Екатерине Ивановне, пристроенной сердобольным автором этого рассказа и его "женой и другом" Р. Берг на "платную" работу в лагере — счищать гнид с арестантского белья и т. Публикация сопровождается фотографией похорон М. Калинина, сделанная С. Гурарий и И.
Петровым и опубликованная в том же "Огоньке" еще в 1946 году. Разгон пишет о похоронах М. Калинина и этой фотографии так: "Мы были тогда еще в Усть-Вымлаге. Со странным чувством мы слушали по радио и читали в газетах весь полный набор слов о том, как партия, народ и лично товарищ Сталин любили покойного. Еще было более странно читать в газетах телеграмму английской королевы с выражением соболезнования человеку, год назад чистившему гнид в лагере. И уж совсем было страшно увидеть в газетах и журналах фотографии похорон Калинина. За гробом покойного шла Екатерина Ивановна, а рядом с нею шел Сталин со всей своей компанией".
Ну а теперь по поводу правды. Должен огорчить детского писателя — никакой Екатерины Ивановны там нет, рядом со Сталиным за гробом покойного шли Анна Сергеевна Аллилуева, моя мать, и Ольга Евгеньевна, моя бабушка. Спутать этих женщин с Екатериной Ивановной мог только тот человек, который никогда в жизни ее не видел.
Несколько источников указывают на то, что Сталин начал флиртовать с молодой женой Александра Егорова Галиной, а до этого обсуждалось, что Сталин недавно был с парикмахершей, работавшей в кремле [68] [66] [60]. Cитуация обострилась еще сильнее, когда Сталин поднял тост «за уничтожение врагов Советского государства», но увидел, что Аллилуева бокал не подняла [69]. Сталин разозлился и бросился в нее чем-то для привлечения внимания разные источники называют апельсиновую корку, или окурок, или кусок хлеба [70] и попал ей в глаз [24] , окликнув её: «Эй! За ней последовала Жемчужина, чтобы поддержать подругу [69]. Две женщины вышли за Кремлевскую стену, обсуждая события ночи и заключая, что Сталин так поступил, поскольку был пьян [72].
Затем их пути разошлись, и Аллилуева вернулась домой в Кремль [73]. Дальнейшие события до конца не ясны, но рано утром 9 ноября 31-летняя Аллилуева, будучи одна в своей комнате, выстрелила себе в сердце и умерла мгновенно [74]. Аллилуева застрелилась из пистолета Walther PP , недавно подаренного ей ее братом Павлом Аллилуевым [75]. Тот привёз пистолет из Берлина сестре в подарок [75]. Она попросила его об этом, утверждая, что одной в Кремле может быть опасно и ей нужна защита [75]. Прощание и похороны Официальная партийная газета «Правда» сообщила о смерти Аллилуевой в номере от 10 ноября: ЦК ВКБ б с прискорбием доводит до сведения товарищей, что ночь на 9 ноября скончалась активный и преданный член партии тов. Надежда Сергеевна Аллилуева — Газета «Правда». Там же был напечатан официальный некролог , а в «Литературной газете» — коллективное соболезнование Сталину от лица писателей.
Сталин и другие лидеры решили, что объявлять о самоубийстве Аллилуевой неуместно [76]. Поэтому причиной смерти был назван аппендицит [76]. Это объявление стало неожиданностью для многих в Советском Союзе — в том числе потому, что это стало первым публичным признанием того, что Сталин был женат [77] [78]. Детям истинную причину ее смерти тоже не сообщили [76]. Для церемонии прощания тело Аллилуевой в открытом гробу выставили на верхнем этаже ГУМа. К прощанию были допущены правительственные и партийные чиновники, но широкая общественность не допускалась [79]. Похороны состоялись 12 ноября, на них присутствовали Сталин и Василий [79] [80]. Сталин принял участие в 6-километровом траурном шествии с гробом Аллилуевой от ГУМа до Новодевичьего кладбища но сохранившиеся источники расходятся в оценках того, какую часть маршрута он прошёл [81] [82].
Некролог Надежды Аллилуевой в Газете «Правда» от 10 ноября 1932 года Посмертное фото Надежды Аллилуевой, 12 ноября 1932 года Похоронная процессия Надежды Аллилуевой, 12 ноября 1932 года Последствия Смерть Аллилуевой оказала глубокое влияние на ее детей и семью: Рассказы современников и письма Сталина свидетельствуют о том, что он был глубоко встревожен этим событием [77] [78]. После смерти Аллилуевой он переехал из резиденции в Кремле на ближнюю дачу , где жил до своей смерти. По утверждению дочери Аллилуевой Светланы, после похорон Сталин ни разу не посещал могилу жены [80]. Отец Аллилуевой Сергей после ее смерти стал замкнутым. Он написал мемуары, которые были опубликованы в 1946 году после серьезного редактирования. Он умер от рака желудка в 1945 году [83]. Мать Аллилуевой Ольга дожила до 1951 года и умерла от сердечного приступа [84]. Ее дочь Светлана узнала о причине смерти матери лишь в 1942 году, прочитав статью в английском журнале.
Это откровение стало для нее шоком и изменило ее отношения с отцом, который потворствовал лжи о смерти её матери в течение десяти лет [85]. Она отстранилась от Сталина вплоть до самой его смерти, а в 1957 году сменила данную ей при рождении фамилию Джугашвили на фамилию матери [86]. Светлана бежала из Советского Союза в 1967 году и умерла в Соединенных Штатах в 2011 году [87]. Сильно пострадал и ее сын Василий : хотя Аллилуева и не играла большой роли в воспитании детей, но проявляла интерес к их благополучию. После ее смерти Сталин души не чаял в Светлане, но практически игнорировал Василия, который с юных лет пристрастился к алкоголю [88] , а после смерти Сталина был сослан в Казань [89] , где скончался от алкогольной зависимости в 1962 году [90] [91]. Сам Василий описывал то влияние, которое оказала на него смерть Аллилуевой, следующим образом: …Оставшись без матери и не имея возможности воспитываться под постоянным наблюдением отца, я, по сути дела, рос и воспитывался в кругу мужчин охраны , не отличавшихся нравственностью и воздержанностью. Это наложило отпечаток на всю последующую мою жизнь и характер. Рано стал курить и пить.
«Воспоминания»
Как члена партии ее направили на фронт — шифровальщицей секретного отдела 14-й армии. В августе 1919 г. Вышла замуж за Станислава Реденса и вместе с ним после свадьбы выехала в Одессу. Станислав Реденс получил назначение на должность начальника одесской губернской ЧК, а Анну устроили на место секретарши губчека. По сути дела для Надежды самым близким человеком оказался муж, но он был весь поглощен работой, приходил домой усталый, издерганный и раздраженный.
О первом конфликте в молодой семье рассказала писателю А. Беку секретарь Ленина - Л. Надежда даже по прошествии нескольких месяцев совместной жизни продолжала обращаться к мужу на «вы», как подсказывало ей ее литературное образование, и никак не соглашалась на «ты». А он считал, что как муж и жена они должны говорить друг другу «ты».
Ее настойчивое нежелание изменить форму общения вызвало у него раздражение, и он не разговаривал с ней целый месяц. Квартиру, которую выделили Сталину в Кремле, у Троицких ворот в двухэтажном доме была настолько малой, что даже для Яши, когда он приехал в Москву, не смогли выделить отдельную комнату. Все комнаты были проходные. В прихожей стояла кадка с солеными огурцами.
В этой квартире семья Сталина прожила до 1931 г. С 1919 г. Надежда работала в аппарате СНК и в редакции журнала «Революция и культура». Интересна информация бывших коллег Надежды Сергеевны - М.
Володичевой, Ш. Манутарьянц, Е. Лепешинской и М. Глессер - по совместной работе в секретариате В.
Всю свою энергию, все свои молодые силы и безграничную преданность делу Надя вкладывала в эту работу. С утра до ночи, а зачастую и целые ночи напролет, просиживала за машинкой, за шифрованием и расшифровкой телеграмм в годы гражданской войны, у прямого провода. Ей поручалась самая секретная, ответственная работа в секретариате Владимира Ильича. Работала она прекрасно - точная, исполнительная, аккуратная до самых мелочей.
Владимир Ильич очень ценил Надю и часто, давая какие-нибудь поручения, за которыми надо было особенно проследить, говорил: "Поручите это Аллилуевой, она это сделает хорошо». Через 4,5 месяца появился в семье еще один маленький ребенок, Артем Сергеев. Его отец, близкий друг Иосифа, Федор Сергеев партийная кличка Артем , погиб в июле 1921 г. После гибели Артема остались его жена и сын, родившийся в марте 1921 г.
Он появился на свет в том же знаменитом московском родильном доме Грауэрмана на Арбате, где и сын Сталина Василий, на 19 дней раньше. Первое время он был с матерью Елизаветой Львовной. Через четыре месяца после родов здоровье матери Артема резко ухудшилось, и мальчика взял на воспитание Сталин. Когда Екатерина Львовна выздоровела, она забрала мальчика.
В то время Сергеевы жили в гостинице «Националь», но почти каждый день Артем бывал в доме Сталина, его стали считать приемным сыном семьи. Возвращаясь из школы, Василий заходил к Артему, а тот к Василию, так и жили эти сводные братья на два дома. В 1921 г. Александр Сванидзе привез из Грузии к Сталину его 14-летнего сына, Якова, на воспитание.
Яша совсем не понимал по-русски, выглядел, как затравленный зверек, забивался в угол, на двор гулять не выходил. Малышей - Артема и Василия - положили в одну комнату, Яша разместился в столовой. Сталин оказался без кабинета, поэтому он постоянно задерживался на работе, завершая дела - дома детские крики и шум не позволяли сосредоточиться. Домашние дела и детские хлопоты настолько затянули Надежду, что в декабре 1921 г.
Она написала заявление и обратилась за поддержкой к самому Владимиру Ильичу, он написал записку П. Залуцкому и А. Сольцу «До меня дошло известие об исключении из партии Надежды Сергеевны Аллилуевой. Лично я наблюдал ее работу как секретарши в Управлении делами СНК, т.
Считаю, однако, необходимым указать, что всю семью Аллилуевых, т. В частности, во время июльских дней, когда мне и Зиновьеву приходилось прятаться и опасность была очень велика, меня прятала именно эта семья, и все четверо, пользуясь полным доверием тогдашних большевиков-партийцев, не только прятали нас обоих, но и оказывали целый ряд конспиративных услуг, без которых нам бы не удалось уйти от ищеек Керенского. Очень может быть, что, ввиду молодости Надежды Сергеевны Аллилуевой, это обстоятельство осталось неизвестным комиссии. Я не знаю также, имела ли возможность комиссия при рассмотрении дела о Надежде Сергеевне Аллилуевой сопоставить сведения об ее отце, который работал в разнообразных функциях по содействию партии задолго до революции, оказывая, как я слышал, серьезные услуги нелегальным большевикам при царизме.
Считаю долгом довести эти обстоятельства до Центральной комиссии по очистке партии. Это заступничество Ленина помогло, дело было пересмотрено, Надежду перевели в кандидаты партии, и ее партстаж в дальнейшем исчислялся без перерыва - с 1918 г. В 1918 г. Сталин, не будучи еще руководителем страны, а всего лишь наркомом, облюбовал недалеко от Москвы двухэтажный дом из 12 комнат, общей площадью более 500 кв.
Домик этот был зачислен за Иосифом Виссарионовичем. В соседний дом, также принадлежавший Зубалову, въехал Микоян со своим большим семейством. С 1922 г. На первом этаже размещалась большая столовая и веранда.
На втором этаже находились спальня и кабинет Сталина. В двадцати метрах от дома находилась кухня, служебное помещение и гараж. Этот корпус соединялся с главным зданием коридором. В мае 1922 г.
Ленин написал Сталину: «Не пора ли основать 1-2 образцовых санатория не ближе 60 верст от Москвы? Потратить на это золото; тратим же и будем тратить на неизбежные поездки в Германию. Но образцовыми считать лишь те, где доказана возможность иметь врачей и администрацию пунктуально строгих, а не обычных советских растяп и разгильдяев. В Зубалово, где устроили дачи Вам, Каменеву и Дзержинскому, а рядом устроят мне к осени, надо добиться починки жел-ветки к осени и полной регулярности движения автодрезин.
Тогда возможно быстрое и конспиративное и дешевое сообщение круглый год». В течение короткого времени в Подмосковье было построено несколько санаториев для разраставшегося аппарата чиновников и их семейств. Происходило все это в условиях жесточайшего голода и разрухи, царившей в 1922-1923 гг. Для снабжения продуктами питания этих санаториев по личному указанию Ф.
Оно обеспечивало санатории и находившиеся рядом партийные дачи яйцами, молоком, мясом и овощами. Летом на даче собиралось все семейство вместе с детьми, после умеренного питания в зимнее время здесь поправлялись как на дрожжах. Надежда не собиралась бросать работу, статус домашней хозяйки, особенно в среде руководства был ничтожным, нулевым, было принято помогать мужьям и вести активную общественную деятельность, женщина в новом мире стремилась быть полезным членом общества. Матери работали и считали, что дети должны расти в новых условиях.
Вместе с Екатериной Львовной Сергеевой, женой Артема она стала хлопотать об организации детского дома для детей крупных партийных деятелей, которые вместе с женами сутками находились на работе. Такой детский сад был создан в 1923 г. Рябушинского, где позже жил Максим Горький. В сад приняли 25 детей руководителей партии и государства и 25 беспризорников с улицы.
Василия в детдом не отдали. Надежда, приученная бабушкой немкой к порядку, требовала от всех соблюдения режима дня, чистоты и порядка в доме. Каждое утро она вставала с петухами, составляла план на день, который неукоснительно соблюдала. В то время в доме не было ни кухарки, ни нянечки, ни домработницы — так было принято в то время, когда велась активная борьба с эксплуататорами.
Все хозяйство было возложено на нее, ни о какой прислуге не могло быть речи. Она с трудом справлялась, а Иосиф не замечал ни то, что она сделала, ни в чем она была одета, даже не интересовался, как она себя чувствовала. Он стал относиться к ней как к прислуге в доме и в постели. Вечно был недоволен, делал замечания, хотя сам не пытался в чем-либо помочь, а когда она пыталась высказать свое мнение по какому-либо поводу, обзывал ее «дурой», доверчивой идиоткой.
С детьми он не знал, как себя вести, терялся. Когда было все в порядке, был весел, оживлен, детей баловал, рассказывал смешные истории. Но когда что-то происходило, что было ему не по душе, он бранился, постоянно вмешивался и наставлял, как надо поступить. Сталин откровенно был лишен чувств сострадания, сопереживания чужим бедам, никогда не пытался утешить даже своих детей, а вместо этого прибегал к шуткам, обычно грубым и не к месту.
Поэтому и в воспоминаниях детей он для одних был добрым отцом, который разрешал делать все, что угодно, а для других — настоящим самодуром. Из-за того, что за столом Сталин налил вино мальчишке Васе, возник серьезный конфликт в доме - Надежда была против, считала, что для мальчика алкоголь пагубен, а Иосиф был уверен, что в Грузии вино все пьют с детства. Новая жена имела свои пристрастия казавшиеся ему женской ерундой и упорно отстаивала их в открытом бою, пренебрегая тем, на чем держится семейное благополучие и ради чего многие женщины идут на сложнейшие обходные маневры, а именно, умением манипулировать "владыкой" без ущерба для его самолюбия». Крупская писала Каменеву: «Лев Борисович, по поводу коротенького письма, написанного мною под диктовку, Влад.
Ильича с разрешения врачей. Сталин позволил вчера по отношению ко мне грубейшую выходку. Я в партии не один день. За все 30 лет я не слышала ни от одного товарища ни одного грубого слова, интересы партии и Ильича мне не менее дороги, чем Сталину.
Сейчас мне нужен максимум самообладания. О чем можно и о чем нельзя говорить с Ильичем, я знаю лучше всякого врача, т. Я обращаюсь к Вам и Григорию Зиновьеву , как более близким товарищам В. В единогласном решении контрольной комиссии, которой позволяет себе грозить Сталин, я не сомневаюсь, но у меня нет ни сил, ни времени, которое я могла бы тратить на эту глупую склоку.
Я тоже живая, и нервы напряжены у меня до крайности». Через два с половиной месяца, 5 марта 1923 г. Ленин направил Сталину, а в копии — Каменеву и Зиновьеву следующее письмо: «Уважаемый т. Вы имели грубость позвать мою жену к телефону и обругать ее.
Хотя она Вам и выразила согласие забыть сказанное, но, тем не менее, этот факт стал известен через нее же Зиновьеву и Каменеву. Я не намерен забывать так легко то, что против меня сделано, нечего и говорить, что сделанное против жены я считаю сделанным и против меня. Поэтому прошу Вас взвесить, согласны ли Вы взять сказанное назад и извиниться или предпочитаете порвать между нами отношения. С уважением.
В присутствии Надежды Аллилуевой стенографистка М. Володичева передала Сталину одну из копий первой части «завещания» Ленина, а секретарю Л. Фотиевой - вторую. Он меня ругал, думал, что я понесу это письмо на съезд.
И ругал он меня, конечно, в соответствии со своими наклонностями». Ленин в своем «Завещании» дал характеристику Сталину, указав на то, что он слишком груб, недостаточно внимателен к товарищам, капризен, злоупотребляет властью. Эта характеристика соответствовала не только его политическому портрету. В семье он был хозяином, его ничего не сдерживало, и его грубость была причиной не раз возникавших семейных ссор и даже крупных скандалов, некоторые из которых чуть не закончились семейным разрывом.
Целыми днями он соблюдает у себя высокомерное молчание, не отвечая на вопросы жены и сына. Сталин, если бывал не в духе, а это случалось часто, молчал за обедом, и все молчали. После завтрака обычно сидел в кресле с трубкой». Надежда, взрослея, не прощала ему грубости.
Возникали скандалы. В эти моменты Иосиф переходил на отборный мат. После ссор ее находили в слезах. Обидевшись, они могли молчать по нескольку дней.
Бажанов - у меня было впечатление, что вокруг нее какая-то пустота — женщин подруг у нее в это время как-то не было, а мужская публика боялась к ней приближаться — вдруг Сталин заподозрит, что ухаживают за его женой, — сживет со свету. У меня было явное ощущение, что жена почти диктатора нуждается в самых простых человеческих отношениях. Я, конечно, и не думал за ней ухаживать у меня уже был в это время свой роман, всецело меня поглощавший. Постепенно она мне рассказала, как протекает ее жизнь.
Домашняя ее жизнь была трудная. Дома Сталин был тиран. Постоянно сдерживая себя в деловых отношениях с людьми, он не церемонился с домашними. Не раз Надя говорила мне, вздыхая: «Третий день молчит, ни с кем не разговаривает и не отвечает, когда к нему обращаются; необычайно тяжелый человек» Расстраивал Надежду и Яша.
Жалуясь на его нежелание учиться, она писала его тетке, Марии Сванидзе, жене Алеши Сванидзе: «Я уже потеряла всякую надежду, что он Яков когда-либо сможет взяться за ум. Полное отсутствие всякого интереса и всякой цели. Очень жаль и очень неприятно за Иосифа, его это при общих разговорах с товарищами иногда очень задевает». В 1925 г.
Отец откровенно выразил свое неодобрение поступком сына и не проявил никакого желание помочь ему в становлении семейной жизни. Зою он подозревал, что она вышла за Якова замуж только из меркантильных соображений, поэтому денег Якову не давал. Они только что окончили школу, ничего делать еще не научились, профессии никакой не приобрели. Им приходилось с трудом сводить концы с концами, получая поддержку от родителей Зои.
Пыталась помочь им и Надежда, но Сталин ее грубо одернул. Чем он был вызван, не известно, но он привел к тому, что Надежда, взяв с собой детей, уехала к родителям в Ленинград с твердым намерением не возвращаться к мужу, Через некоторое время Иосиф ей позвонил и заявил, что едет мириться. Она понимала, что, не имея профессии, не сможет прокормить детей, дать им подобающее образование. Более того, для нее было ясно, что в случае ее долгого препирательства, он силой отберет у нее детей, а отправит ее «за Можай», как поступали с женами его кумиры-цари Иван Грозный и Петр Первый.
Деваться ей было некуда — она была в ловушке, она не имела возможности свободно общаться с людьми и выбирать друзей по собственной инициативе. Даже встречая людей, которые ей нравились, она не могла пригласить их «в дом к Сталину», не получив разрешения от него самого и от руководителей ОГПУ, отвечавших за его безопасность. Однажды, когда Надежда еще кормила дочь грудью, ей пришла телеграмма, что находившийся в Сочи Сталин заболел. Бросив грудную дочь на няньку, Аллилуева уехала выхаживать мужа.
Но эти подвиги не ценились, ее поступки рассматривались, как само собой разумеющиеся действия жены. Хозяином он себя чувствовал не только в стране, но и дома. Перемирие сохранялось недолго. Избалованный неограниченной властью и лестью своих приближенных, привыкший к тому, что все его слова и поступки не вызывают ничего, кроме единодушного восхищения, Сталин продолжал позволять себе в присутствии Надежды в кругу собравшихся рассказывать сальные анекдоты и ругаться матом, как будто ее не было рядом.
И она снова хватала детей, и снова уезжала в Ленинград, ожидала извинений, но, не дождавшись, возвращалась. Сталин, не высказав ей ни слова упрека, вел себя так, словно ничего не произошло. Он понимал, что ее сломил, и что она никуда от него не денется и должна привыкать к нему, к такому, как он есть, и терпеть все его грубости и пошлости. Это — ее участь, раз она вышла за него замуж.
Робкие продолжавшиеся попытки одернуть его вызывали у него немедленную бурную реакцию и грубый отпор. С рождением Светланы в доме появилась няня, затем экономка Каролина Васильевна Тиль, из рижских немок, еду стала готовить для семьи Сталина повариха Матрена. В начале 20-х обеды приносили из столовой Совнаркома, но Сталина преследовать страхи, что его могут отравить. Пригласили проверенную женщину, Матрену, а качество еды на себе проверяла Аннушка Альбухина, работница НКВД , которая и подавала на стол.
Затем наняли домработницу, и стали приходить учительница и воспитатель детей. Каролина вела весь дом. Причем на первое - щи, а на второе - вареное мясо. На десерт - сладкие, сочные фрукты.
Иосиф Виссарионович и Надежда Сергеевна за обедом пили кавказское вино». В конце концов, такое отношение к детям обернулось против неё самой, она не обрела в них опору и радость». Надежда от домашних забот была освобождена и могла посвятить свободное время себе и воспитанию детей. Появилась и охрана.
Рядом со Сталиным в машине всегда сидел Карл Паукер в форме армейского командира. Дорогу от Кремля до сталинской загородной резиденции, длиной тридцать пять километров, охраняли более трех тысяч агентов и автомобильные патрули, к услугам которых была сложная система сигналов и полевых телефонов. Абсолютно все, что имело отношение к Сталину и его семье, проходило через руки Паукера. Без его ведома ни один кусок пищи не мог появиться на столе вождя.
Без одобрения Паукера ни один человек не мог быть допущен в квартиру Сталина или на его загородную дачу. Сопровождала охрана и жену Сталина, и его детей. Надежда Сергеевна пыталась найти применение своими способностям. Немецкий она знала в совершенстве и решила овладеть французским.
Дети часто видели ее с книжкой в руках, она учила иностранные слова. В дом стал приходить преподаватель. О своем настроении она подробно рассказала в своем письме к Марии Сванидзе, тетке Якова: «Я в Москве решительно ни с кем не имею дела. Иногда, даже странно: за столько лет не иметь приятелей, близких.
Но это, очевидно, зависит от характера. Причем странно: ближе чувствую себя с людьми беспартийными, женщинами, конечно. Это объясняется тем, что эта публика проще, конечно... Страшно много новых предрассудков.
Если ты не работаешь - то уже "баба". Хотя, может быть, не делаешь этого, потому что считаешь работу без квалификации просто не оправдывающей себя... Вы даже не представляете, как тяжело работать для заработка, выполняя любую работу. Нужно иметь обязательно специальность, которая дает возможность не быть ни у кого на побегушках, как это обыкновенно бывает в секретарской работе...
Иосиф просит передать вам поклон, он к вам очень хорошо относится говорит - "толковая баба". Не сердитесь - это его обычное выражение "баба" по отношению к нашему брату». Когда закончила кормить Светлану грудью, Надежда Сергеевна вернулась в свою редакцию. Светлана об этом времени в своих воспоминаниях написала: «Мама работала в редакции журнала, потом поступила в Промышленную академию, вечно где-то заседала, а свое свободное время отдавала отцу - он был для нее целой жизнью».
Она была строгая, требовательная мать, и я совершенно не помню ее ласки: она боялась меня разбаловать, так как меня и без того любил, ласкал и баловал отец». Вместе с ними придумывала, как интереснее сделать спортивную площадку на даче, домик на дереве. Увлекалась фотографией, а то бы дома вообще не было семейных снимков». В апреле 1928 г.
Яков пытался покончить жизнь самоубийством, после этого отец заявил, что вычеркнет его из своей жизни. Пусть живет, где хочет и с кем хочет». Сталин был в ярости. Он ни разу не навестил Якова в больнице, а Надежда тяжело переживала, для нее он был почти родной сын, навещала его, успокаивала, всеми силами пыталась вывести из депрессии.
А когда он вышел из больницы, предложила Якову с женой переехать к ее родителям в Ленинград. Оставаться «бабой» Надежда не желала, в мае 1928 г состоялся разговор с Иосифом. Она обратилась к нему с просьбой разрешить ей пойти учиться, чтобы получить профессию. Сталин был категорически против: «Расти дочь, раз родила».
Но от своего плана она не думала отказываться и продолжала настойчиво раз за разом обращаться к мужу. Но он был неумолим, считая, что можно неплохо прожить и без образования, приводя свой пример. Надежда обратилась за помощью к своему крестному отцу, к Енукидзе, чтобы он походатайствовал за нее. В канун Нового года Енукидзе сумел уговорить Сталина.
В 1929 г. Надежда Аллилуева подала документы в Промышленную академию, которая не являлась высшим учебным заведением и не была рассчитана на выпуск специалистов высшей квалификации: техников, инженеров, конструкторов, преподавателей, а в ней готовились кадры для партактива, будущих парторгов предприятий, секретарей райкомов и обкомов. Принимались в Промакадемию отличившиеся на партийной работе активисты закончившие рабфак. Хрущев был зачислен, а затем избран секретарем парткома академии, хотя официально имел только аттестат об окончании начальной школы.
Надежда старалась ничем не выделяться среди прочих студентов - скромно одевалась, ездила в академию на трамвае, а позже на машине, но за квартал она машину останавливала и шла пешком. В академии в это время учились ее приятельницы - Дора Моисеевна Хазан жена партийного деятеля А. Андреева и Мария Марковна Каганович. Как всегда в июле - августе семья Сталина отдыхала на Кавказе.
В конце августа Надежде пришлось вернуться в Москву для сдачи вступительных экзаменов. В личном архиве Сталина сохранились их письма с 1929 по 1931 г, которыми они обменивались, используя фельдъегеря, когда Надежда училась в Промакадемии, а Сталин отдыхал в Сочи. Как твое здоровье, поправился ли и лучше ли чувствуешь себя в Сочи? Я уехала с каким-то беспокойством, обязательно напиши.
Доехали хорошо как раз к сроку. Должна сознаться тебе, что я волнуюсь. Словом пока никаких планов строить не могу, т. Когда будет все точно известно, напишу тебе, а ты мне посоветуешь как использовать время.
Москва нас встретила холодно. Приехали в переменную погоду - холодно и дождь. Пока никого не видела и нигде не была. Слыхала, как будто Горький поехал в Сочи, наверное, побывает у тебя, жаль, что без меня - его очень приятно слушать.
По окончании моих дел напишу тебе о результатах. Тебя же очень прошу беречь себя. Целую тебя крепко, крепко, как ты меня поцеловал на прощанье. Твоя Надя.
Послал по аэропочте. Как приехала, как твои дела с Промакадемией, что нового, - напиши. Я успел уже принять две ванны. Думаю принять ванн 10.
Погода хорошая. Я теперь только начинаю чувствовать громадную разницу между Нальчиком и Сочи в пользу Сочи. Думаю серьезно поправиться. Напиши что-нибудь о ребятах.
Твой Иосиф. Получил твое письмо. А мои два письма получила? Оказывается, в Нальчике я был близок к воспалению легких.
Хотя я чувствую себя много лучше, чем в Нальчике, у меня "хрип" в обоих легких и все еще не покидает кашель. Дела, черт побери... Как только выкроишь себе 6-7 дней свободных, катись прямо в Сочи. Как дела с экзаменом?
Целую мою Татьку. Очень рада за тебя, что в Сочи чувствуешь себя лучше.
Неужели так важно, что он не мог пойти с ней лишний раз в театр? Неужели это важно? Первые дни он был потрясен.
Он говорил, что ему самому не хочется больше жить. Это говорила мне вдова дяди Павлуши, которая вместе с Анной Сергеевной оставалась первые дни у нас в доме день и ночь. Отца боялись оставить одного, в таком он был состоянии. Временами на него находила какая-то злоба, ярость. Это объяснялось тем, что мама оставила ему письмо.
Очевидно, она написала его ночью. Я никогда, разумеется, его не видела. Его, наверное, тут же уничтожили, но оно было, об этом мне говорили те, кто его видел. Оно было ужасным. Оно было полно обвинений и упреков.
Это было не просто личное письмо; это было письмо отчасти политическое. И, прочитав его, отец мог думать, что мама только для видимости была рядом с ним, а на самом деле шла где-то рядом с оппозицией тех лет. Он был потрясен этим и разгневан и, когда пришел прощаться на гражданскую панихиду, то, подойдя на минуту к гробу, вдруг оттолкнул его от себя руками и, повернувшись, ушел прочь. И на похороны он не пошел". В то же время по мнению приемного сына Сталина - Артема Сергеева - причиной самоубийства Надежды Аллилуевой стало обострение болезни.
Её часто мучили сильные головные боли. У неё, судя по всему, было неправильное сращивание костей черепного свода, и в подобных случаях самоубийство не редкость. Той же версии придерживается и писательница Л. Лариса Васильева говорила: "Что, например, говорят о смерти Аллилуевой?
Азербайджан недаром назвал свою столицу Баку Бакуэ - "город ветров".
Ранней весной и осенью норд сотрясал стены дома. Песок забивался в щели закрытых окон и покрывал толстым слоем подоконники и пол. Когда на промыслах горела нефть, черная туча заволакивала небо, и сажа тяжелыми, жирными хлопьями падала на город. Деревья не выживали в отравленном воздухе. Зелени в Баку не было.
Как поразило это нас, выросших в зеленом цветущем Дидубе! Мы приехали в Баку летом. Осенью в этом году родилась Надя. Мама вернулась из родильного дома, и мы с любопытством смотрели, как она осторожно пеленает девочку. Потом Надю купали.
Для нас было новым развлечением наблюдать, как она барахтается в воде, розовая и улыбающаяся. Отец работал старшим кочегаром на электростанции. Он с вечера уходил в ночную смену, и мы оставались одни с мамой. Спать не хотелось. Мы не могли привыкнуть к завыванию ветра, к зареву нефтяных пожаров.
Чтобы отогнать страх, мы просили читать нам вслух. Помню, на промыслах горела нефть. В окнах прыгали отблески пламени. На море ревел шторм. Мы сидели вокруг стола и слушали стихи о кавказском пленнике.
Все было так необычно вокруг... Мама захлопнула книжку, - пора спать... Я не спала. В углах двигались тени, и ветер завывал человеческим голосом. Рядом ворочался Павлуша.
Я понимала, что и ему страшно. И вдруг он закричал. Успокоить его было невозможно... Врачи нашли, что у Павлуши нервное потрясение. Хорошо, было бы - советовали они, - увезти его к садам и зелени.
В прокопченном, пропитанном нефтяной и мазутной, гарью Баку не было для нас, ни зелени, ни свежего воздуха. Отец вспомнил о наших друзьях Родзевячах, живших в Кутаисе. Он написал им, и Павлушу отвезли в Кутаис. Там он скоро поправился. Совсем недавно, пришлось мне побывать и нынешнем Баку.
Нарядная набережная, цветы и тропические растения чистые асфальтированные улицы, ровно тянущиеся от центра до промыслового района, новый красивый и благоустроенный город. Я не узнала в нем старого знакомца моих детских лет. Сейчас не видишь, что ходишь по земле, из которой тут же рядом черпают нефть. А тогда она сочилась отовсюду. Стоило немного отойти от главной - Великокняжеской - улицы и пройти к начинавшемуся у вокзала заводскому району - "Черному городу", как приходилось уже осторожно перепрыгивать через блестящие разноцветные нефтяные лужи.
В Черном городе, на нефтяных промыслах Ротшильда, отец работал в конце 1901 года, когда из-за неполадок с администрацией он принужден был уйти с электростанции. Теперь и следа нет этого Черного города. Тогда он в самом деле был черным, как будто только что над ним прошел дождь из сажи. В длину всех черногородских улиц и закоулков тянулись нефтеотводные трубы. Чтобы перейти улицу, надо было перелезать через трубы, плясать по мосткам, заменявшим тротуар.
И люди, которые ходили по Черному городу, были грязные, перепачканные мазутом и нефтью. Но к грязи, к саже, к жирному, носившемуся в воздухе песку, к удушающему запаху мазута все привыкли. У бараков, где жили рабочие, возились дети. Куски железа и обломки рельсов, валявшиеся в жирных лужах, старые чаны из-под керосина стали игрушками. На липких трубах усаживались.
Идя куда-нибудь с мамой, мы оглядывались на прохожих. Смуглые, лоснящиеся от пота и грязи лица, обернутые чалмами головы, разноплеменный громкий говор. В Баку на промыслах работали азербайджанцы, персы, армяне, грузины, русские. Хозяева старались, чтобы держались они обособленно. В бараках Черного города, где было так же грязно, как на улицах, где вповалку спали на циновках, расстеленных на земляном полу, селились отдельно персы и армяне, русские и азербайджанцы...
На плоском голом, как побережье Апшерона, островке, где весной устраивали загородные гулянья, бакинские рабочие праздновали день Первого мая. Навсегда сохранились в памяти куски солнечного дня, пароходики, на которых гремит музыка, палуба, по которой бегают дети и куда, дрожа от восторга, поднимаемся мы с Павлушей. На маевку ехали с семьями, с детьми. Надо было, чтобы на берегу думали - собираются на обычное праздничное гулянье. Под музыку высаживались на остров.
Дети затевали игры, шалили, а рядом шел митинг - ораторы рассказывали о международной солидарности рабочих. В этом же году 1902 , еще раньше, был арестован и мой отец. Утром он ушел из дому и не вернулся. Его арестовали как участника революционных организаций Тифлиса и в тот же день перевезли из Баку в Метехи. Все это мы узнали позже.
С трудом налаженная жизнь наша оборвалась. Нужно куда-то уезжать, скорее освобождать казенную квартиру... И снова помогли товарищи отца. Нас поселили в квартире одного из них. Дом на Кладбищенской улице.
Сразу за ним начиналось тюркское кладбище. Унылое выжженное солнцем поле с плоскими каменными плитами. Закутанные чадрами женщины, как привидения, проходили между могил и протяжными гортанными воплями оглашали воздух. Вестей от отца не было. Мать грустила, ее терзали тревога и забота.
Да и трудно было. Она не могла найти работы и продала все, что у нас было. На эти деньги мы добрались до Тифлиса. Глава седьмая В конце 1903 года в Баку налаживали подпольную типографию. Тифлисские железнодорожники сделали для типографии печатный станок.
Шрифт тоже достали тифлисцы. Перевезти это имущество в Баку поручили отцу и В. В корзине, которую принес дядя Ваня под Новый год под пивными бутылками спрятали печатный станок. Его хранили среди старой домашней рухляди на бабушкином чердаке до того дня, когда отец с Василием Андреевичем, разделив на две части поклажу, поодиночке ушли из дому. А накануне отец зашел к одному из товарищей, к Михо Бочоридзе, - в его квартире, в домике у Верийского моста, хранился шрифт.
Бабе, родственница Бочоридзе, встретила отца... Худощавый темноволосый молодой человек показался из соседней комнаты. Бледное лицо с резким изломом бровей, карие испытующе-внимательные глаза кажутся отцу знакомыми. Молодой пропагандист, который занимался с рабочими железнодорожных мастерских. Он вывел на демонстрацию батумских рабочих.
Скупо и коротко Coco рассказал о том, как из тюрьмы, где он просидел много месяцев, его выслали в Иркутскую губернию, в село Уда.
Жена чекиста Станислава Реденса , расстрелянного в 1940 году. Биография В 1948 году была арестована одновременно со старой подругой Н. Аллилуевой П. Жемчужиной , женой В. Молотова и осуждена «за шпионаж». Реабилитирована в 1954 г.
Гибель Надежды Аллилуевой
История сомнительна, поскольку никто, кроме неё, об этом не упоминал, и стоит отметить, что Анна Аллилуева имела все основания ненавидеть Сталина. По словам Светланы Аллилуевой, эти «Воспоминания» вызвали у ее отца страшный гнев, что обернулось для Анны Сергеевны в 1948 г. тюремным заключением. По словам Светланы Аллилуевой, эти «Воспоминания» вызвали у её отца страшный гнев, что обернулось для Анны Сергеевны в 1948 году тюремным заключением. Надежда Сергеевна Аллилуева вошла в историю как жена Иосифа Сталина, знаковой фигуры в культурной и политической жизни Советского Союза первой половины XX столетия. Анна Аллилуева | Anna Allilueva. Главная» Новости» Анна аллилуева фото.
Надежда умерла первой. Непростая любовь Иосифа Сталина
В 1935 году его арестуют, обвинят в шпионаже и после двух лет пыток и допросов по приговору Военной коллегии Верховного суда СССР расстреляют 10 января 1937 года. Была ли это месть Сталина за исключение Надежды из партии? Никто точно не знает, Но то, что Сталин не умел прощать это точно. Чтобы понять влиятельность в то время этих двух товарищей, Сольца и Залуцкого, достаточно упомянуть, что для того, чтобы восстановить Надежду в партии, самому Ленину пришлось писать им просительное письмо с просьбой о восстановлении Надежды в партии. Считаю, однако, необходимым указать, что всю семью Аллилуевых, т. В частности, во время июльских дней, когда мне и Зиновьеву приходилось прятаться и опасность была очень велика, меня прятала именно эта семья и все четверо, пользуясь полным доверием тогдашних большевиков-партийцев, не только прятали нас обоих, но и оказывали целый ряд конспиративных услуг, без которых нам бы не удалось уйти от ищеек Керенского. Очень может быть, что, ввиду молодости Надежды Сергеевны Аллилуевой, это обстоятельство осталось неизвестным комиссии. Я не знаю также, имела ли возможность комиссия при рассмотрении дела о Надежде Сергеевне Аллилуевой сопоставить сведения об ее отце, который работал в разнообразных функциях по содействию партии задолго до революции, оказывая, как я слышал, серьезные услуги нелегальным большевикам при царизме. Считаю долгом довести эти обстоятельства до Центральной комиссии по «чистке» партии.
Просьба Ленина о восстановлении Надежды в партии «принципиальными» товарищами была удовлетворена очень быстро. Через 4 дня после исключения, 14 декабря 1921 года Надежду восстановливают в партии. Во время всего своего замужества Надежда упорно не хотела ограничивать себя исключительно семейными обязанностями матери и жены и всячески стремилась вырваться из дома. В этот период Надежда занималась всем до чего могла дотянуться. Например, в 1923 году она совместно с женой Артема, Екатериной Львовной Сергеевой, занялась организацией детского дома для детей крупных советских партийных функционеров, которые вместе с женами постоянно находились на работе. Ее хлопотами в 1923 году на Малой Никитской улице в доме С. Рябушинского, где позже жил Максим Горький был создан детский дом для детей крупных партийных чинов, в который отправили 25 детей руководителей партии. В созданной ей детском доме, Надежда, воспитанная бабушкой немкой и приученная к порядку, пыталась от всех требовать строжайшего соблюдения режима дня, чистоты и порядка, но получилось как получилось.
По воспоминаниям ее сына Василия, впоследствии жившего там, в этом учреждении он научился только ругаться, пить водку и волочиться за бабами. Сын Василий родился 24 марта 1921 года. Но в этом же году к Василию, стараниями Сталина, на руках у 20-летней Надежды окажется еще двое детей. В дополнение к сыну Василию, через 4,5 месяца в семье появится Артем Сергеев, сын погибшего друга Сталина. А затем диковатый, плохо говорящий по русски, 14-летний сын Сталина от первого брака Яков сын Сталина от Като Сванидзе. Так в 1921 году на руках 20-летней Надежды окажется сразу трое детей. Доподлинно неизвестно была ли в этот период в доме Сталина прислуга, помогающая Надежде управляться с 3-я детьми и хозяйством, но скорее всего была. Приемный сын Артем жил в семье Сталина недолгое время, до момента выздоровления его матери Артема Екатерины Львовны.
Но дружба Василия и Артема впоследствии продолжалась долгие годы. Почти каждый день Артем бывал в доме Сталина, и считался практически приемным сыном Сталина. После школы Василий заходил к Артему, а Артем к Василию. Сталин тоже был еще тот отец. С появлением множества детей он, сетуя на недостаток места дома, устранился от их воспитания и постоянно задерживался на работе. Через пять лет после появления первенца Василия, в семье Сталина снова происходит пополнение, 28 февраля 1926 года на свет появляется дочь Светлана. Правда годом раньше, в 1925 году Яков уйдет из семьи. В 18 лет он решит женится на своей 16-летней однокласснице, дочери священника, Зое Гуниной.
Сталин будет категорически против. Чтобы сломить отца, Яков сделает отчаянную попытку застрелиться, которая закогчится промахом. На, что Сталин сделает саркастическое замечание, что дескать даже в себя попасть не смог. Сталин отступает со словами — дескать делай, что хочешь, но я тебе больше не отец. Яков с молодой женой поселятся в Петрограде в квартире семьи Аллилуевых, но через четыре года их брак распадается, причиной распада брака становится их умерший новорожденный ребенок. После развода Яков вернется к отцу в Москву и Сталин простит блудного сына, но, правда, только до следующего необдуманного брака Якова. Чтобы лучше понять какой же матерью была Надежда приведем несколько случаев из ее жизни. Случай первый.
Сыну Василию два года. Надежда, оставляет двухгодовалого сына на нянек и вовсю занимается созданием и обустройством детского дома для детей партийной элиты. Случай второй. Ежегодно осенью Сталин уезжал на пару месяцев на Кавказ. Во время очередной поездки Сталина на Кавказ до Надежды дошли слухи о болезни Сталина. Надежда оставляет на нянек грудную дочь и маленького сына и под предлогом, что она едет лечить Сталина уезжает на Кавказ. Конечно, есть вариант, что поводом для поездки стала ревность Надежды. Надежд Аллилуева — жена и мать Анализируя жизнь Надежды Аллилуевой можно только предположгать, чего же он на самом деле хотела и, что же было ее приоритетами в жизни.
Нельзя сказать, что она безумно любила Сталина и всю себя отдавала мужу. Также нельзя сказать, что она безумно любила детей. Судя по поступкам и поведению Надежды, она принадлежала к такому «дикому, непокорному и занимающемуся всем и ничем» типажу женщин, которые сами до конца не знают чего они хотят, но точно знают, что меньше всего они хотят быть домохозяйками, варящими борщи и подобострастно ждущими с работы любимого мужа. В юности в Петербурге она жила в хорошо обеспеченной семье, проживающей в большой квартире и не имеющей особого недостатка в деньгах. После того как она сошлась со Сталиным и переехала в Москву, перед ней тоже никогда не стоял квартирный вопрос и она не знала ни голода ни холода, царящих в стране в те годы. С рождением детей, Надежде по хозяйству и с детьми всегда помогали домработница и няня. В более поздний период штат домашней прислуги заметно расширился. К 1926 году, когда Надежда родила второго ребенка, в доме Сталина появился дополнительный персонал.
Домом запрявляла экономка Каролина Васильевна Тиль. Дочерью Светланой занималась няня Александра Андреевна. Еду на стол подавала работница НКВД Анна Альбухина, которая не только ее подавала, но и проверяла на себе на отсутствие отравы. Кроме того приходили еще и дополнительная домработница, учителя и воспитатели детей. Экономку Каролину Васильевну Тиль, Ствалин всегда очень ценил, о чем он не раз писал в своих письмах. Она не только вела весь дом Сталина, но управляла всем остальным персоналом. Она же по официальной версии первая увидела Надежду мертвой. Вот как, по описанию Артема Сергеева, приемного сына Сталина, проходил обычный обед в семье Сталина: «Обед был неизменным.
Сперва кухарка Аннушка Альбухина торжественно ставила в центре стола супницу, в которой изо дня в день были одни и те же харчи - щи с капустой и вареным мясом. Причем на первое - щи, а на второе - вареное мясо. На десерт - сладкие, сочные фрукты. Иосиф Виссарионович и Надежда Сергеевна за обедом пили кавказское вино». Так, что на проятяжении всего брака со Сталиным Надежда Аллилуева не была сильно занята заботами о доме и детях. Об этом писал племянник Надежды Владимир Аллилуев: «Она перепоручила воспитание сына, да и дочери тоже, совсем не близкому детям человеку - Муравьеву Александру Ивановичу, хотя, быть может, и очень хорошему. В конце концов, такое отношение к детям обернулось против неё самой, она не обрела в них опору и радость». Через короткое время после рождения дочери Светланы Надежда Аллилуева снова начинает работать в редакции газеты.
Вот, как описывает то время ее дочь Светлана: «Мама работала в редакции журнала, потом поступила в Промышленную академию, вечно где-то заседала, а свое свободное время отдавала отцу - он был для нее целой жизнью». Она была строгая, требовательная мать, и я совершенно не помню ее ласки: она боялась меня разбаловать, так как меня и без того любил, ласкал и баловал отец. Мама терпеть не могла сентиментального сюсюканья с детьми, но участвовала в их делах, если было время. Вместе с ними придумывала, как интереснее сделать спортивную площадку на даче, домик на дереве. Увлекалась фотографией, а то бы дома вообще не было семейных снимков». Надежда Аллилуева: квартира, дача, жилищные условия Всю свою короткую жизнь Надежда всегда имела крышу над головой. До 1918 года она жила с родителями в 4-х комнатной Питерской квартире, а затем переехала в Москву в Кремлевскую квартиру, которую Сталину выделило революционное правительство. После переезда Надежды в Москву Сталину, как женатому мужчине, сначала выделяют небольшую квартиру в Кремле, расположенную на втором этаже Кавалерского корпуса.
Проживут они в ней совсем недолго. До 1921 года они несколько раз сменят кремлевскую прописку пока в январе 1921 году не окажутся в пятикомнатной квартире с интересной историей. Именно в этой квартире, через 11 лет, Надежда и встретит свою смерть. Кроме квартиры в Кремле у семьи Сталина сразу же с 1918 года будут в распоряжении загородные дом. Москву тогда заполнила «периферийная масса», хлынувшая в столицу из многочисленных мест и местечек. В Кавалерском корпусе, напротив Потешного дворца, жили до революции чиновники Кремля. Весь нижний этаж занимал сановный комендант. Его квартиру теперь разбили на несколько частей.
С Лениным мы поселились через коридор. Столовая была общая. Кормились тогда в Кремле из рук вон плохо. Взамен мяса давали солонину. Мука и крупа были с песком. Только красной кетовой икры было в изобилии вследствие прекращения экспорта. Этой неизменной икрой окрашены не в моей только памяти первые годы революции» Лев Троцкий Квартирный вопрос, стоял настолько остро, что в эти годы в Кремле были заселены не только жилые корпуса, но и кремлевские башни, гауптвахты, соборы и даже колокольня Ивана Великого. К 1921 году Сталин значительно продвинулся партийной в иерархии советского руководства, и по личному распоряжению Ленина в 1921 году Сталину выделили, хорошую 5-комнатную квартиру, но, правда, с нехорошей историей.
А нехорошая история этой квартиры была связана с тем, что до семьи Сталина в ней жила ближайшая сподвижница по разговорам - любовница Ленина Инесса Арманд, которая умерла от холеры накануне 1921 года 24 сентября 1920. После смерти Инессы квартира эта простояла пустой 4 месяца, а затем в самом начале 1921 года ее то и выделили Сталину и Надежде. В этой квартире чета Сталиных проживет до самой гибели Надежды 9 ноября 1932 года. После гибели Надежды Сталин тут же съедет с этой квартиры и больше никогда в нее не вернется. Кроме Кремлевской квартиры у четы Сталиных всегда были загородные дома. Дача в Зубалово В 1918 году, сразу же после переезда в Москву, Сталин облюбовал себе находящийся недалеко от Москвы 12-комнатный дом площадью 500 кв. В соседнем доме, также принадлежавшему Зубалову, в те годы жил Микоян со своим большим семейством. Начиная с 1922 г.
На первом этаже дома была большая столовая и веранда. На втором этаже размещались спальня и кабинет Сталина. Рядом с домом 20 метров были расположены кухня, служебное помещение и гараж, причем все эти строения соединялись с домом коридором. Вот, как описывала этот дом Светлана Аллилуева в своей книге «Двадцать писем к другу»: Солнечный дом, в котором прошло мое детство, принадлежал раньше младшему Зубалову,нефтепромышленнику из Батума. Светлана Аллилуева Племянник жены Сталина В. Аллилуев , бабушка О. Аллилуева … Одна из комнат на первом этаже дома была особенно светлой, так как её стена, выходящая в сад, была стеклянной… В комнате было множество занятных вещей — поделки замысловатые, инструмент и главное — верстак, установленный вдоль стеклянной стены. Дед любил эту комнату и проводил в ней все время, он вечно что-то мастерил, строгал.
К 1922 году, когда напряжение в стране и на фронтах спало, Ленин озаботился жильем и отдыхом для государственной партийной верхушки. Вот, что писал Ленин Сталину в мае 1922 года: «Не пора ли основать 1-2 образцовых санатория не ближе 60 верст от Москвы? Потратить на это золото; тратим же и будем тратить на неизбежные поездки в Германию. Но образцовыми считать лишь те, где доказана возможность иметь врачей и администрацию пунктуально строгих, а не обычных советских растяп и разгильдяев. В Зубалово, где устроили дачи Вам, Каменеву и Дзержинскому, а рядом устроят мне к осени, надо добиться починки железнодорожной ветки к осени и полной регулярности движения автодрезин. Тогда возможно быстрое и конспиративное и дешевое сообщение круглый год». Ленин По распоряжению Ленина в 1922-1923 годах несмотря на жесточайший голод и разруху, царящие в стране в Подмосковье строят несколько санаториев для аппарата чиновников и их семейств, которые снабжались продуктами питания из подсобного хозяйства ОГПУ «Горки-2», построенным в тоже по личному указанию Феликса Дзержинского. Так, что по воспоминаниям родственников Надежды, когда летом на даче собиралось все семейство Сталина вместе с детьми, после умеренного питания в зимнее время здесь, в Подмосковье, все поправлялись, как на дрожжах.
Конфликты Надежды Аллилуевой и Сталина Надежда Аллилуева на отдыхе Конфликты в семье Сталина и Аллилуевой стали возникать практически сразу же после того как они сошлись. Прошла первая влюбленность 17-летней девочки, спали розовые очки и на первый план вышло все то, что их разъединяло. Прежде всего, конечно, это было разное восприятие жизни. Она Надежда — воспитанная и образованная, выросшая в благополучной обеспеченной семье, совершенно не употребляющая алкоголь. В силу своего воспитания и характера она не могла да и не хотела терпеть хамства Сталина, употребления им мата, простецкости в обращении к ней и окружающим. Он Сталин — ее полная противоположность.
Реденс Аллилуева Анна Сергеевна 1896-1964 - старшая из сестер Аллилуевых. В Петрограде училась в гимназии Зворской 1913-1916.
После её окончания поступила в психо-неврологический институт, который не закончила - в 1918 г. В 1920 году вышла замуж за Станислава Реденса, соратника Ф. Молодая чета уехала в Одессу — С. Реденс был назначен начальником одесской Губчека, а Анна работала в той же организации секретарем.
Иосифа это раздражало: он считал, что жена должна уделять внимание прежде всего мужу. Сталин был консервативен: он считал, что жена должна заниматься домом и детьми. Надежда вопреки его желаниям устроилась секретаршей в аппарат Совета народных комиссаров. Муж отнесся к этому с видимым неудовольствием и настаивал на том, чтобы она бросила работу.
Узнав об этом, рассердился даже Ленин, назвав соратника «азиатом» — в понимании Владимира Ильича это слово было синонимом отсталости и некультурности. Именно благодаря поддержке Ленина Аллилуева сохранила должность. После рождения сына Надежда сделала около десяти абортов: больше детей муж не хотел. Наперекор его воле в 1926 году жена родила дочь Светлану — и снова за этим последовала череда ссор и скандалов. Когда ребенку исполнилось три года, Надежда захотела продолжить учебу, и опять услышала: «Ни к чему это, занимайся детьми». Помогло вмешательство крестного Аллилуевой Авеля Енукидзе, который на тот момент занимал высокий пост председателя ЦИК. Он подключил Серго Орджоникидзе, и вместе мужчины уговорили Иосифа разрешить Надежде поступить в Всесоюзную промышленную академию. Там ее одноклассниками были дети из состоятельных семей, а в новом учебном заведении контингент был совсем иной.
Выяснилось, что рекомендованные докторами вареные вкрутую яйца с черной икрой на завтрак никто не ест, а собственная комната или новая одежда для многих — недостижимая роскошь. В ответ услышала, что их уже нет в живых: скончались-де в тюрьме от быстротечной инфекционной болезни. Попытка поговорить о положении в стране с мужем кончилась ссорой: Сталин велел жене перестать верить всяким сплетням. Еще одной проблемой была ревность Надежды: ей всё время казалось, что Сталин проводит время с другими женщинами — актрисами, балеринами, да и просто первыми встречными. Вот что она писала мужу, отдыхавшему в Сочи: «Что-то от тебя никаких вестей... Наверное, путешествие увлекло или просто лень писать. О тебе я слышала от молодой интересной женщины, что ты выглядишь великолепно». Не в силах влиять на супруга, Аллилуева уходила из дома — могла, никому не сказав, уехать к сестре в Харьков или к отцу в Ленинград.
Подчиненные Сталина сбивались с ног, разыскивая внезапно пропавшую женщину. Женщина страдала от сильных мигреней, матери она писала: «У меня адская головная боль, но я надеюсь, что она пройдет». Из-за таблеток с кофеином, которыми она пыталась унять приступы, начались проблемы с желудком.
Детство Надежда Сергеевна Аллилуева родилась в Баку 22 сентября 1901 года [3] и была младшей из четырех детей в семье, родившись после Анны , Федора и Павла [12]. Семья переехала в Москву в 1904 году, но вернулась в Баку к 1906 году. В 1907 году, чтобы избежать ареста, отец Аллилуевой Сергей перевез семью в Санкт-Петербург. Там семья и осталась [13] , часто помогая укрывать в своем доме большевиков , в том числе Сталина [14]. Сергей Аллилуев работал на электростанции, а к 1911 году был назначен заведующим подстанцией, что позволило семье жить комфортной жизнью [15]. С детства варясь в атмосфере революционной деятельности, Аллилуева стала сторонницей большевизма уже в школе [16].
Родители Аллилуевой часто принимали у себя дома членов партии, в том числе прятали у себя в доме Владимира Ленина во время июльских дней 1917 года. Это оказало влияние на развитие большевистских взглядов Аллилуевой, укрепив их [17]. На смену Ленину, который бежал из России в августе 1917 года, к Аллилуевым приехал Сталин [18]. Он знал Аллилуеву с детства и якобы однажды в Баку спас ее, когда та тонула [19]. Прошло много лет с тех пор, как они видели друг друга в последний раз, и за оставшуюся часть лета 15-летняя Аллилуева и 38-летний Сталин сблизились [20]. Открытое сожительство Сталина и Аллилуевой началось в конце февраля или начале марта 1918 года незадолго до переезда правительства Ленина в Москву [21]. Брак был зарегистрирован 24 марта 1919 года [22]. Церемонии бракосочетания не было, поскольку большевики не одобряли институт брака [23]. По утверждению её биографа Ольги Трифоновой, фамилию супруга Надежда взять отказалась [24] и до конца жизни оставалась Аллилуевой.
На момент свадьбы Сталин был 40-летним вдовцом и отцом одного сына Якова , родившегося в 1907 году от первой жены Сталина Като Сванидзе умершей от тифа позже в том же году. В этом же году начались их отношения со Сталиным Профессиональная деятельность Большевики пришли к власти в России в ноябре 1917 года октябрь 1917 года по старому стилю , что привело к Гражданской войне. В 1918 году столица была перенесена из Петрограда в Москву, и Аллилуева со Сталиным переехали в Москву вместе с другими большевистским лидерами [25]. Пара поселилась в Потешном дворце Московского кремля [26] , причем жили в отдельных комнатах [26] [27]. Сталин сделал Аллилуеву секретарем Наркомата по делам национальностей , который сам возглавил. А в мае взял Аллилуеву и ее брата Федора с собой в Царицын , где большевики сражались с Белой армией [28]. Аллилуева пробыла там недолго и вернулась в Москву. Поскольку Сталин участвовал в Гражданской войне, дома он появлялся редко [29]. Гражданская война закончилась к 1921 году, а в 1922 году был основан Советский Союз , ведущую роль в котором взял на себя Ленин.
Не желая быть зависимой от Сталина, Аллилуева перешла в секретариат Ленина [30] , где работала под руководством Лидии Фотиевой. Это якобы раздражало Сталина, который хотел, чтобы его жена уволилась с работы и осталась дома. Аллилуевой нравилось работать с Лениным и его женой Надеждой Крупской тоже работавшей в партии , поскольку они относились к ее работе более снисходительно, нежели Сталин: например, Ленин знал, что Аллилуева бросила школу в юном возрасте, и поэтому прощал ей орфографические ошибки [31]. Ленину нравилось качество работы Аллилуевой: он зачастую просил поручить выполнение того или иного деликатного задания именно ей [32]. Через несколько месяцев после рождения первенца Василия в 1921 году Аллилуеву исключили из большевистской партии в результате партийной чистки. По словам историка Олега Хлевнюка , ей с трудом удавалось сочетать семейную жизнь с профессиональной и партийной работой, и поэтому ее считали «обузой, совершенно не интересующейся партийной жизнью» [33]. Хотя её приняли обратно кандидатом в члены ВКП б [34] благодаря ходатайству Ленина [NB 1] и других партийных деятелей, полностью восстановили в должности её лишь в 1924 году [36]. Аллилуева опасалась, что если она будет работать дома, ее не будут воспринимать всерьез. Она хотела быть квалифицированным специалистом в любой роли, которую брала на себя [37].
Хотя, может быть, не делаешь этого, потому что считаешь работу без квалификации просто не оправдывающей себя интересом к ней. А теперь, особенно когда я займусь семьей, думать о квалификации не приходится. Нужно обязательно иметь специальность, которая дает возможность не быть ни у кого на побегушках, как это обыкновенно бывает в секретарской работе. После того, как Ленин умер, Сталин сменил его на посту лидера Советского Союза.
Замужем за злом: трагическая судьба жены Сталина Надежды Аллилуевой
Старшая сестра Надежды Анна Аллилуева, а также Полина Жемчужина были арестованы и сосланы уже после войны. Главная» Новости» Анна аллилуева фото. Светлана Аллилуева: «Мамина сестра, Анна Сергеевна, говорила, что в последние годы своей жизни маме все чаще приходило в голову — уйти от отца. Анна Сергеевна Реденс (более известная под своей девичьей фамилией Аллилуева, 1896—1964) — сестра Надежды. Дети: Павел Сергеевич Аллилуев Анна Сергеевна Аллилуева (Реденс) Федор Сергеевич Аллилуев Надежда Сергеевна Аллилуева (Сталина). История сомнительна, поскольку никто, кроме неё, об этом не упоминал, и стоит отметить, что Анна Аллилуева имела все основания ненавидеть Сталина.
Надежда Аллилуева
Сталин был при смерти. Но след от ушиба на руке остался на всю жизнь«. Легко представить, насколько Сталину, отцу народов, победителю, генералиссимусу в полном расцвете славы, неприятно было в 1946 году читать эти строки, напоминавшие также о том, что рука уже почти не действует. Ну, не действует, ладно, можно скрыть, но зачем многомиллионному народу, восхваляющему вождя, знать о нем такие малоприятные, унизительные подробности?! Подлый бабий язык!
А вот другие страницы из воспоминаний Анны Сергеевны: «В Петербурге мы объяснили Сталину, что переезжаем на новую квартиру. Лицо Сталина проясняется от улыбки: — Оставьте, обязательно оставьте… комнату считайте моей«. Почему-то при чтении этого отрывка из воспоминаний Анны Сергеевны мне вспомнились Савельич и Пугачев в пушкинской «Капитанской дочке»: слуга Савельич упрямо напоминает Пугачеву о тулупчике, подаренном ему в те времена, когда Пугачев был еще бродягой, а новый Пугачев, в роли царя Петра Третьего, злится, не желая вспомнить тулупчик как свое унизительное прошлое. Анна Сергеевна была обречена.
Но сначала взяли мать Киры, Евгению Александровну. Через девять лет после смерти мужа в конце 1947 года ее обвинили в его отравлении. Была эксгумация, ничего не доказала, но мать Киры продолжали держать в заключении. Звонок в дверь.
Я открыла. Стоят двое мужчин. Спрашивают маму. Я впустила, покричала маму и опять пошла репетировать.
Выбегаю, бросаюсь к маме, она на ходу прощается со мной, быстро выходит. Много лет спустя она мне рассказала, что хотела выброситься с восьмого этажа. Почти через месяц, в два часа ночи, взяли меня. Потом взяли Анну Сергеевну».
Он любил ее? Вы ведь хотите знать, какая я была — кремлевская счастливица? Камера — семь метров. Я совершенно не могу жить без ощущения времени, не знать, что на дворе, какой день, — рассказывает Кира Павловна.
Я это гнездо так заслонила разными предметами, что его никто не мог заметить. И знала, какой когда день. Меня посадили в январе. А сами ушли праздновать.
Восьмого марта было то же. Но как бы мне ни хотелось есть, я не съедала гнезда — это был календарь. Двадцать пять рублей было у меня с собой. Попросила охранников купить мне в тюремном ларьке луку, чтобы избежать цинги, шоколаду и, по-моему , печенья.
Пять месяцев там просидела. По ночам свет не выключали… днем разрешалось лежать только с открытыми глазами. Не поворачиваться спиной — а вдруг я, отвернувшись, себя душу, давлю, раба из себя выдавливаю. Только закроешь глаза — окрик: «Встать!
Утром давали полбуханки черного на целый день. Непонятную жидкость: то ли кофе, то ли чай. В шесть утра завтрак. В шесть вечера — обед.
В обед — рыбная похлебка и, как солдатам, каша-шрапнель, перловка. Жевать ее было невозможно. Овсянку давали. Я все ела.
Пожаловалась следователю: «У меня желудок больной, не могу черный хлеб». Он мне говорит: «А я тебе сухарики». Я осмелела, говорю: «Два куска сахару мало! Видимо, они опасались, что Сталин кого-нибудь вызовет, спросит: «Чем племянницу кормите?
Иногда мне разрешали после допроса не в шесть, а в восемь утра вставать. Слушаю Киру Павловну — веселую, ловкую, артистичную, и думаю: в чем же обвинял Сталин свою племянницу, знакомую ему с пеленок? На следствии говорили, без всяких примеров, что я враг народа, что против Сталина. А маме говорили, что она отравила папу нарочно, желая выйти замуж за Молочникова, которого тоже посадили.
Его в тюрьме сильно били, на голове остались шрамы. Когда маму брали и впервые привели на допрос, один сидел перед ней с палкой, другой кричал на нее матом. Она и говорит: «Я в гестапо попала, что ли?
Мы сидели вокруг стола и слушали стихи о кавказском пленнике. Все было так необычно вокруг. И стихи такие грустные. Нарядная набережная, цветы и тропические растения чистые асфальтированные улицы, ровно тянущиеся от центра до промыслового района, новый красивый и благоустроенный город. Я не узнала в нем старого знакомца моих детских лет. Сейчас не видишь, что ходишь по земле, из которой тут же рядом черпают нефть. А тогда она сочилась отовсюду.
Стоило немного отойти от главной — Великокняжеской улицы и пройти к начинавшемуся у вокзала заводскому району — «Черному городу», как приходилось уже осторожно перепрыгивать через блестящие разноцветные нефтяные лужи. В Черном городе, на нефтяных промыслах Ротшильда, отец работал в конце 1901 года, когда из-за неполадок с администрацией он принужден был уйти с электростанции. Теперь и следа нет этого Черного города. Тогда он в самом деле был черным, как будто только что над ним прошел дождь из сажи. Чтобы перейти улицу, надо было перелезать через трубы, плясать по мосткам, заменявшим тротуар. И люди, которые ходили по Черному городу, были грязные, перепачканные мазутом и нефтью. Но к грязи, к саже, к жирному, носившемуся в воздухе песку, к удушающему запаху мазута все привыкли. У бараков, где жили рабочие, возились дети. Куски железа и обломки рельсов, валявшиеся в жирных лужах, старые чаны из-под керосина стали игрушками. На липких трубах усаживались рабочие, чтобы здесь же пообедать пучком зеленого лука и ломтем чурека.
Идя куда-нибудь с мамой, мы оглядывались на прохожих. Смуглые, лоснящиеся от пота и грязи лица, обернутые чалмами головы, разноплеменный громкий говор. В Баку на промыслах работали азербайджанцы, персы, армяне, грузины, русские. Вообще создается впечатление, что Анна Аллилуева сильно не любила Баку. Возможно, потому-что именно здесь арестовывают отца. Им приходится уезжать в Тифлис, потом снова приезжать в Баку. Недолго в этот приезд прожили мы у Каспийского моря. Была весна. Груженные нефтью пароходы отходили от пристани, мы смотрели, как, неуклюже поворачиваясь, они плыли, вспенивая залитые мазутом волны. Потом мы бежали в губернаторский сад — на единственный зеленый кусочек бакинской земли.
Между асфальтированных дорожек поднимались чахлые, покрытые пылью деревья.
Разгон описывает, как Сталин стоял у гроба, как шел за ним, как стоял у раскрытой могилы, нарочно прикрыв глаза растопыренными пальцами кисти руки, чтобы исподтишка, наблюдать, кто на эти похороны пришел, а кто нет. Все это преднамеренная, нарочитая ложь и клевета. Я уже писал о похоронах Надежды, но еще раз повторю — не стоял Сталин у гроба, не ходил на кладбище. Разгон, в отличие, допустим, от А. Рыбакова или В. Успенского, лишил себя права на вымысел, назвав свое творение "Непридуманное".
Наверное, за эту способность выдавать ложь за правду да еще призывать людей к покаянию Л. Разгона пригласили выступить в качестве свидетеля от обвинения на заседаниях Конституционного суда, рассматривавшего вопрос о правомочности запрета КПСС. Книги деда и мамы вышли в 1946 году. Вокруг них началась пропагандистская суетня: обсуждения, читки, читательские конференции, маму часто приглашали на них, задавалось множество вопросов, часто выходящих за рамки написанного. Мероприятия шли одно за другим, так уж устроены наши люди — ни в чем не знают меры. Я был на одном из таких вечеров, и мне он не понравился, много там было чепухи, отсебятины. Эдакая окрошка из попурри на разные темы.
И если кто-то хотел погреть на этом руки и нечто выудить, успех был бы обеспечен. Я думаю, так к тому и шло. Мама моя к такого рода мероприятиям готова не была, чувствовала себя скованно перед большой аудиторией и отвечала, очевидно, не всегда удачно. А кто-то все тщательно собирал, накапливал, по-своему интерпретировал и посылал куда следует. Уверен, что рецензия, опубликованная в "Правде" 11 мая 1947 года — "Безответственные измышления", подписанная Федосеевым, будущим академиком, идеологом, была навеяна именно этими вечерами. В этой погромной рецензии, по существу, отсутствовал необходимый объективный анализ, хотя многие замечания носили здравый характер. Но тон, похожий на окрик, усиленный просто клеветническими измышлениями, создавал у читателей ощущение, что он имеет дело с какой-то антисоветчиной.
Значит, жди неприятных событий. Автор не постеснялся обвинить мою мать в стяжательстве, будто книгу она свою писала ради одной корыстной цели — заработать большой гонорар. Но люди, хорошо ее знавшие, этому уж никак не могли поверить! Видимо, и Светлана не очень разобралась в этой истории, когда в своей книге написала, что "Воспоминания" вызвали "страшный" гнев отца. Должно быть, с его слов угадывались отдельные резкие формулировки, — была написана в "Правде" разгромная рецензия Федосеева, недопустимо грубая, потрясающе безапелляционная и несправедливая. Все безумно испугались, кроме Анны Сергеевны. Она даже не обратила на рецензию внимания, поскольку восприняла ее как несправедливую и неправильную[16].
Она знала, что это неправда, чего же еще? А то, что отец гневается, ей было не страшно; она слишком близко его знала, он был для нее человеком со слабостями и заблуждениями, почему же он не мог ошибиться? Она смеялась и говорила, что будет свои воспоминания продолжать". Должен сказать, что так думала тогда не только Светлана. Одно время и я склонялся к этой версии, но что-то в ней давало сбой. В книге не было ничего такого, что могло вызвать гнев Сталина. И потом, многое из нее было опубликовано уже в журналах и газетах, все это было известно Сталину и реакции негативной у него не вызывало.
Да и сам выход книги, если читатель помнит, был ведь санкционирован Сталиным, а он просто так, "не глядя", ничего ведь не одобрял. Еще одно, книга вышла в 1946 году, мать была арестована через два года. Если дело в книге, то зачем надо было огород городить, устраивать какое-то следствие, когда достаточно было построить все обвинение на основе книги? Поразмыслив, я от этой версии отказался. Все дело в том, что было вокруг книги. Этими читательскими конференциями воспользовались для того, чтобы приписать матери то, что она не говорила и не могла говорить. Вроде той басни, что поведал, якобы со слов моей матери, "историк" В.
Антонов-Овсеенко — о поездке Сталина, Надежды и деда в Царицын. Я писал об этом выше. Это чистейшая ложь. И я нисколько не сомневаюсь, что именно такие лживые и специально придуманные кем-то заинтересованным истории и послужили в скором времени причиной ее ареста. Но это будет в 1948 году. А пока еще шел 1947 год. Шумиха вокруг маминой книги и книги деда была в разгаре.
Маму приняли в Союз писателей. Леонид учился на первом курсе Московского энергетического института, а я — в шестом классе. Международная обстановка не радовала. Абстрактная линия США на "сдерживание коммунизма" стала оборачиваться сколачиванием агрессивных блоков и окружением СССР плотным кольцом американских военных баз. На исходе 1947 года проводится реорганизация высшего государственного руководства в США, учреждается Совет национальной безопасности во главе с президентом. В прямом подчинении Совета образуется ЦРУ, основывается министерство обороны. Эта структура была создана для войны.
Фултоновская речь Черчилля была принята в качестве государственной политики США. В нашей семье произошло событие, в мае 1947 года Светлана развелась с Г. В сущности, общепринятого развода не было: Григория выставили из квартиры, а Василий, забрав у Светланы паспорт, отвез его в милицию и вернулся оттуда с "чистым", без брачных печатей паспортом. Вот и вся процедура — развод по-кремлевски. В то время Светлана была дружна с Евгенией Александровной и как-то сообщила ей, что скоро разведется с мужем. Евгения Александровна, уверенная, что за этим стоит воля отца, неосторожно воскликнула, намекая на перенесенный Сталиным инсульт: "Что, твой папочка совсем выжил из ума? Так решила я.
А причины, они исключительно личного характера". На том разговор и завершился. Свои события разворачивались и у Василия. У него возник новый роман еще в начале 1946 года. Он снова выгнал из дома свою первую жену Галину Бурдонскую и женился на Екатерине Тимошенко, с которой познакомился во время Потсдама. Никакого развода, конечно, не оформлялось, он просто заменил свои документы, где уже стояла отметка о новом браке. Екатерина Тимошенко была женщиной жестокой, хуже всего пришлось детям от первого брака Василия — Саше, ему тогда было четыре с половиной годика, и Наде — трех лет.
Внимания на них никто не обращал, они были обойдены родительской лаской, их иногда забывали даже покормить. Бабушка и мама ссорились и ругались с Василием, но это мало что меняло. Галина жила у нас и целыми днями плакала, ожидая, что Василий, как и в прошлый раз, одумается и вернется к ней. Но этого, увы, не случилось. Василий все больше пил, и было ясно, что этот брак недолговечен. Однажды мои брат показал мне сторублевую купюру и сказал, скоро будет денежная реформа, давай обменяем эти деньги на мелочь, ведь монеты-то явно не будут менять? Сказано — сделано.
И действительно, в конце 1947 года произошла денежная реформа, тысяча рублей, что была в сумочке у мамы, превратилась в сторублевку, три тысячи рублей, накопленные няней Таней, теперь означали только триста. А наши сто рублей мелочью как были сотней, так и остались той же суммой. Я считал эту операцию крупным финансовым успехом Леонида. Больше всего огорчилась няня Таня, она тогда сильно обиделась на маму, рассчитывая, что та могла бы обменять ее деньги вместе с деньгами благотворительного фонда — один к одному. Но мама тогда посмеялась, ей и в голову не могло прийти, что можно смешать какие-то личные деньги с теми, святыми, предназначенными на помощь обездоленным. В это же время Кира, дочь Павла, получила приглашение сниматься в небольшой роли в фильме по произведению А. В квартире у Евгении Александровны стали собираться актеры, шли репетиции, смотреть на которые было так интересно, что я боялся пропустить их.
В один из вечеров я, по привычке, поднялся на восьмой этаж и позвонил. Мне открыли, и я увидел множество людей. Наверное, сейчас начнется репетиция, подумал я, но сильно ошибся. Меня усадили на диван и попросили сидеть тихо. Я увидел Киру, Сергея и Сашу, а также детей И. Молочникова — Леву и Ксению. У всех у них были убитые лица.
Какие-то незнакомые люди рылись в шкафах, бумагах, перелистывали книги. Это был обыск. Оказывается, несколько часов назад были арестованы Евгения Александровна и ее муж. Руководил обыском полковник Масленников, высокий человек с лицом, испещренным шрамами, а проводил его майор Гордеев. С ними мне предстояло еще встретиться. Обыск длился долго, дома заволновались и послали за мной Леонида. Теперь и Леонид был усажен в комнате.
Когда уже было за полночь, в квартиру пришла няня Таня, она стала требовать, чтобы детей отпустили домой, но вместо этого ее попытались усадить вместе с нами. Няня Таня стала скандалить, и полковник разрешил ей уйти, но нас оставил. Няня Таня была женщиной мудрой, она смекнула, что к чему, пришла домой и все рассказала маме. Вернулись мы домой глубокой ночью. Так начались для нашей семьи новые репрессии, разразившиеся не только в нашем доме. Бабуся в ту пору была в "Барвихе" и ничего еще не знала. Мы приехали к ней втроем — мама, Леонид и я.
Подъехала и Светлана. Всей четверкой мы долго ходили вокруг бабушки и не решались ей сказать о случившемся. Наконец мама собрала силы и сказала: — Мама, на днях арестовали Женю и ее мужа. Реакция Ольги Евгеньевны, как мне показалось, для всех была неожиданной и потрясающей. Поднявшись и гордо выпрямившись, она истово перекрестилась и воскликнула: — Слава тебе, Господи! Мы все разинули рты. С тех пор прошло много-много лет, но лишь только после того, как я ознакомился с реабилитационным делом матери, я наконец понял, что стояло за этими ее словами.
А тогда все терялись в догадках. Светлана в книге "Двадцать писем к другу", вспоминая про 1938 год, когда неожиданно вдруг умер Павел, пишет, что возникло подозрение, что сделала это так или иначе его жена Евгения Александровна. Эту мысль Берия упорно внушал Сталину.
Надежда Аллилуева всегда одевалась достаточно скромно и неказисто, однако в этот вечер нарядилась так, как редко это делала. Произошедшую в тот вечер ссору все описывают по-разному. Молотов утверждал, что ничего особенного не произошло, просто Аллилуева беспочвенно приревновала супруга: "Аллилуева была, по-моему, немножко психопаткой в это время. На неё всё это действовало так, что она не могла уж себя держать в руках. С этого вечера она ушла вместе с моей женой, Полиной Семёновной. Они гуляли по Кремлю. Это было поздно ночью, и она жаловалась моей жене, что вот то ей не нравилось, это не нравилось. Про эту парикмахершу... Почему он вечером так заигрывал... А было просто так, немножко выпил, шутка. Ничего особенного, но на неё подействовало. Она очень ревновала его. Цыганская кровь". Климент Ефремович Ворошилов Ирина Гогуа, с детства знавшая Аллилуеву, не присутствовала при ссоре, но тем не менее имела свою версию: "Они все были у Ворошилова. И Надя сидела напротив Иосифа Виссарионовича. Он, как всегда, ломал папиросу, набивал трубку и курил. Потом скатал шарик, стрельнул и попал Наде в глаз. И вот Надя, при её очень большой выдержанности, что-то резко сказала ему об азиатской шутке". Хрущёв также лично не присутствовал при этих событиях, однако в своих мемуарах, со ссылкой на сталинского начальника охраны Власика, сообщал: "После парада, как всегда, все пошли обедать к Ворошилову. Надежды Сергеевны там не было. Все разъехались, уехал и Сталин. Уехал, но домой не приехал. Было уже поздно. Надежда Сергеевна стала проявлять беспокойство — где же Сталин? Начала его искать по телефону. Прежде всего она позвонила на дачу. На звонок ответил дежурный. Надежда Сергеевна спросила: "Где товарищ Сталин? Утром, когда Сталин приехал, жена уже была мертва". Племянник Аллилуевой со ссылкой на родную сестру Надежды и на других родственников сообщал: "Сталин шутя бросил ей в тарелку апельсиновую корку у него действительно была такая насмешливая привычка, и он часто шутил так с детьми и крикнул ей: "Эй, ты! Также сообщают о конфликте супруга Николая Бухарина и внучка Сталина Галина со ссылкой на семейные рассказы. Отрицает конфликт только приёмный сын Сталина Артём Сергеев, утверждавший, что Аллилуева застрелилась из-за тяжёлой болезни её мучили сильные головные боли. Однако все эти воспоминания противоречат друг другу в деталях. Установить подлинные обстоятельства последней ссоры между кремлёвскими супругами в настоящее время уже невозможно. Наиболее приближенной к реальности представляется версия племянника Аллилуевой, поскольку известно, что она очень не любила, когда муж обращался к ней на "ты", и неоднократно ругалась с ним из-за этого. После ссоры Надежда вернулась домой, зашла в комнату, приставила пистолет к груди и нажала на курок. Обнаружили её только утром. Выстрела никто из домочадцев не слышал.
Роковая любовь Надежды Аллилуевой. Почему застрелилась жена Сталина?
МГБ начало прослушку всех возможных источников этой информации и установило, что Анна Аллилуева слишком много общается с иностранными дипломатами. Анна Сергеевна Реденс (более известная под своей девичьей фамилией Аллилуева, 1896—1964) — сестра Надежды. Анна Сергеевна Аллилуева (1896—1964). Светлана Аллилуева: «Мамина сестра, Анна Сергеевна, говорила, что в последние годы своей жизни маме все чаще приходило в голову — уйти от отца.
Надежда Аллилуева - биография, новости, личная жизнь
Анна Сергеевна Аллилуева (1896—1964). Светлана Аллилуева: «Мамина сестра, Анна Сергеевна, говорила, что в последние годы своей жизни маме все чаще приходило в голову — уйти от отца. Дети: Павел Сергеевич Аллилуев Анна Сергеевна Аллилуева (Реденс) Федор Сергеевич Аллилуев Надежда Сергеевна Аллилуева (Сталина). МГБ начало прослушку всех возможных источников этой информации и установило, что Анна Аллилуева слишком много общается с иностранными дипломатами.