Вести переговоры с ХАМАС крайне сложно», — уклончиво ответила министр. Мария Оршич в начале 1917 года в венском кафе встретилась с эзотериками Карлом Хаусхофером, бароном Рудольфом фон Зеботтендорфом и святителем Гернотом. Его матерью была горничная Мария Шикльгрубер. Первые несколько лет своей жизни Алоис жил со своей матерью и ее престарелым отцом. 66-летняя Мария Шрайвер известна не только тем, что она приходится племянницей 35-му президенту США Джону Кеннеди. Мария Анна Шикльгрубер (15 апреля 1795 — 6 января 1847) — мать Алоиса Гитлера и бабушка Адольфа Гитлера по отцовской линии.
Помолодела и похорошела: фанаты поразились изменившейся внешности Марии Голубкиной
| МИД Израиля требут от Лаврова извинений за слова о еврейской крови Гитлера | Мария Шрайвер пошла в монастырь за советом после расставания с Арнольдом Шварценеггером. |
| Почему Гитлер изменил свою фамилию?: masterok — LiveJournal | На кладбище, в настоящее время, нет никаких серьёзных ориентиров по которым можно определить, где похоронена Мария Шикльгрубер. |
Вторая бабушка Гитлера
After an unknown period, the Schicklgrubers were joined by Johann Georg Hiedler, an itinerant journeyman miller, who took up residence with Maria, her father, and her child. служанки Марии Анны Шикльгрубер. The site is experiencing issues and is unable to fulfill your request at this time. If this problem persists please contact customer support. Родословная Марии Анны Шикльгрубер известна, никаких евреев там не прослеживается — это обычные австрийские крестьяне-католики.
Алоис Гитлер, отец Адольфа, был внебрачным сыном Марии Анны Шикльгрубер и барона Ротшильда
Невозможно было бесконечно тянуть эту историю и обещать грандиозное монархическое восстание, которое все никак не начиналось. Поэтому стоило эффектно завершить весь проект, с помощью разоблачений Стауница деморализовать белую эмиграцию, а заодно внедрить его туда как своего агента. Еще одна версия: бегство Стауница было инициировано теми в разведке, кто хотел ослабить позиции Артузова в качестве руководителя контрразведывательного управления и действительно, через полгода он ушел с этой должности. Но, возможно, Стауниц и правда был влюблен в Марию Захарченко и вместе с ней решил улизнуть от большевиков.
Тут предполагать можно все, что угодно, например то, что ему просто стало скучно и он решил в очередной раз совершить крутой разворот. В свое время он писал председателю ОГПУ Менжинскому: «Непрерывная цепь приключений и опасности в конце концов так расшатали мои нервы, что вести спокойный образ жизни я уже не мог. Как закоренелый морфинист не может жить без приемов этого яда, так я не мог жить без острых ощущений или работы, которая истощала бы меня до обессиления».
Говорят, что своей жене, брошенной им в Москве, он оставил записку: «Ухожу. Ты еще узнаешь, какого я размера авантюрист». Александр Опперпут, он же барон Эдуард фон Стауниц Дальше происходит очередное наслоение несуществующих сущностей — руководству он сообщает, что в Финляндии появилась некая монархическая организация, надо послать туда Марию Захарченко, чтобы она вовлекла их в орбиту «Треста».
Но границу он пересекает вместе с ней. Сотрудники ОГПУ, которые обеспечивали переход, не имели никаких специальных инструкций и не решились его задержать. Стауниц оказывается в Финляндии, там быстро сдается властям, заявляет, что он советский агент.
Он выступает в эмигрантской печати с чрезвычайно подробным рассказом о своей деятельности. Кем бы ни был Опперпут и чем бы ни руководствовался, для лидеров эмиграции его откровения становятся страшным, чудовищным ударом. Все, во что свято верили в течение долгих лет, для чего отдавали деньги и жизни — все оказывается блефом.
Добродетельные крестьяне, хранившие в избах портреты великого князя Николая Николаевича, красные командиры, которые ждут лишь сигнала, чтобы направить свои полки на Кремль, засевшие в этом Кремле лидеры большевиков, которые не способны контролировать страну и вот-вот выпустят власть из своих дрожащих рук — все оказалось выдумкой чекистов. Да и вся белая эмиграция оказалась просто пронизана их агентурной сетью большевиков. Кстати, почему Стауниц вдруг решил бежать?
Как можно верить человеку, который столько раз всех предавал? Не советская ли разведка его сюда прислала? Возможно, что журналисты, которые задавали подобные вопросы, проявляли похвальную проницательность.
Но, возможно, эти статьи были инициированы ОГПУ, чтобы дискредитировать изменившего им агента. Между разными изданиями, выходившими в европейских столицах, между Парижем, Прагой, Ригой, Берлином и Гельсингфорсом завязывается оживленная дискуссия о том, кем является перебежчик — новым союзником по борьбе или «опасным большевистским агентом крупного калибра». В рижской газете «Сегодня» о нем появляется огромная статья «Советский Азеф».
Почтенные либералы из парижского «Возрождения» даже не пытались во всем этом разобраться и честно написали: «Выражаем надежду, что на темные и запутанные дела, которых касаются эти не поддающиеся сейчас оценке сенсационные разоблачения, будет так или иначе вскоре пролит свет». Чтобы доказать свою преданность белой идее, Стауниц решается на невероятно рискованный поступок. Он хочет вернуться в Россию, откуда только что чудом улизнул.
Он сочиняет и предъявляет генералу Кутепову подробный безумный план полного и быстрого сокрушения большевиков. Для этого надо сорвать экспорт советского хлеба, отравив его на пароходах и в элеваторах. Надо топить советские нефтеналивные суда.
Надо убивать коммунистов. Если удастся наладить отправку в Россию культур болезней, то один террорист сумеет вывести в расход сотни коммунистов… » Опперпут готов сам этим заняться. Он ищет для своих проектов людей и — что самое поразительное — находит.
Они готовы пойти за ним куда угодно, хоть в ад, хоть в Советскую Россию. Некоторые из них безоговорочно ему верят. Другие говорят про своего лидера: да, это крайне сомнительный человек, возможно, он провокатор, но по крайней мере он что-то предлагает, он яркая личность, а что предлагаете вы?
Вы хотите всю жизнь просидеть в кофейнях от Парижа до Стамбула, собираясь на ваши никому не нужные съезды и сочиняя воззвания и манифесты, которые никто не читает? Сейчас главное — всколыхнуть эмигрантское болото, разрушить легенду о неуязвимости большевиков, бросить искру. С Опперпутом буквально рвется идти сама Мария Захарченко.
Она не может забыть, что при всей своей ненависти к большевикам долгие годы на них работала. Ей нужно отмщение, она хочет сделать хоть что-то, осуществить хоть какую-то успешную акцию, пусть символическую и самоубийственную. Друзья в ужасе от того, что она собирается идти в страшную Советскую Россию, откуда не вернулось так много их соратников.
Да еще с кем идти? С человеком, который с огромной вероятностью является провокатором ЧК. Она говорит, что у нее есть пистолет и если она поймет, что Опперпут предатель, то лично его застрелит.
Своей подруге Пепите Бобадилья, вдове Сиднея Рейли, она пишет: «Вы сообщаете о всех прошлых мерзостях человека, присоединившегося к нам. Я знаю все это из его собственных уст — он ничего не скрыл… Конечно, все прошлое говорит против него. Вся моя душа возмущается против него.
Но когда я подумаю о том, что один из многих тысяч посмел восстать против всемогущества ЧК, нашел в себе силы сбросить величайшее бремя, я чувствую, что подло отворачиваться от него и отказывать ему в помощи в такую минуту». Главная идея Опперпута заключалась в том, чтобы уничтожить как можно больше чекистов и красноармейцев, поэтому в качестве мишени он предложил московское общежитие ОГПУ. Группа состояла из трех человек — Марии Захарченко-Шульц, Александра Опперпута, что касается третьего, в результате тщательного отбора им стал 22-летний Юрий Петерс, выпускник гимназии Св.
Исчезали, воскресали под другими фамилиями, как в пьесе Булгакова «Зойкина квартира», действие которой происходит в те же годы. Если меня расстреляли в Баку, я, значит, уж и в Москву не могу приехать». Надо разбираться в именах, псевдонимах, оперативных кличках, в биографиях двойных и тройных агентов. До сих пор иногда невозможно понять, на кого в действительности работали эти люди.
И всегда ли они сами это понимали? Так, Мария Захарченко-Шульц, страстно ненавидевшая большевиков, следующие четыре года, сама того не зная, будет им служить. Это была уже не комедия, а трагедия масок. Выходец с латышского хутора, в 1918 году он, как и многие его соотечественники, поддержал Октябрьскую революцию и стал офицером Красной армии.
Затем увлекся белыми идеями и тайно вступил в «Народный союз защиты родины и свободы», который возглавлял Борис Савинков. Был арестован большевиками, вновь перешел к ним на службу и под именем Павла Селянинова написал книгу, в которой призвал бывших соратников отказаться от борьбы. Напомним, чем был проект «Трест». Яркие и блестящие интеллектуалы, руководившие тогда советской контрразведкой, Артур Артузов, Владимир Стырне и другие, решили создать в России фальшивую монархическую организацию.
По определению того же Стауница: «Смелый план организации крупной легенды, которая… должна будет подмять под себя все зарубежные монархические центры и навяжет им тактику, разработанную ГПУ». Эта «виртуозная мистификация, объект и плод подлога и воображения» имела полный успех. Из страны большевиков до европейских столиц добираются бывший статский советник Якушев и генерал Потапов. С изумлением и надеждой лидеры эмиграции выслушивают от них поразительные новости.
Коммунистический проект доживает последние дни, в кремлевских элитах раскол, народные массы недовольны и находятся накануне восстания. Главное — не торопиться, дать ситуации созреть. В глубинах России зреет монархический заговор, в него вовлечены высшее руководство Красной армии и ряд крупных политиков. Судя по всему, у тайных монархистов действительно огромная власть и большие связи, иначе почему они с такой легкостью пересекают границы?
Как потом напишет тот же Войцеховский: «Мы были до известной степени одурманены открывшейся перед нами возможностью легкой связи с Россией и благополучного оттуда возвращения. Мы сознавали себя не бедными, бесправными эмигрантами, а звеньями мощного подпольного центра на русской земле». В свою очередь их приглашают нелегально посетить Россию. На подмосковных дачах для гостей из Парижа и Берлина устраивают заседания политсовета тайной организации.
Сам помощник начальника контрразведывательного отдела ОГПУ Владимир Стырне изображает сознательного, монархически настроенного представителя рабочего класса. Какого-то чекиста нарядили в рясу, и он благословлял собравшихся на великий подвиг. Обратно гости возвращались потрясенные и очарованные. В Москве они находили то, чего им так не хватало в эмиграции.
Здесь обходились без склок, бесплодного теоретизирования, скандалов и взаимных обвинений. Они видели твердых и решительных людей, занятых делом. Эти взаимные визиты становятся все более интенсивными. Командированные в Европу чекисты участвуют в монархических собраниях и форумах.
С иронией они понимают, что эти мероприятия наполовину профинансированы ими самими, наполовину — какой-нибудь европейской разведкой. Им приходится погрузиться в мир эмигрантских интриг и научиться управлять ими. Кого надо они ссорят, кого надо — мирят. В какой-то момент происходит историческое событие — встреча и примирение великого князя Николая Николаевича Романова и генерала Врангеля.
Эмиграция ликовала: наконец-то преодолены разногласия и склоки, наконец-то мы научились объединяться. Никто не подозревал, что примирение — результат отчаянных усилий Артузова и его людей, которым этот союз был выгоден, ибо отводил на второй план радикалов во главе с Кутеповым. Они также пригласили публициста, бывшего депутата Государственной думы Василия Шульгина, несколько месяцев дали ему погулять, направляя от агента к агенту, а потом выпустили обратно, чтобы он мог засвидетельствовать перед эмиграцией силу и влиятельность антибольшевистского подполья. И речь идет не только о сериале «Операция «Трест» с уже упоминавшейся Касаткиной, Стауницем — Банионисом и Джигарханяном в роли Артузова.
Сейчас общеизвестно, что значительная часть романа Ильфа и Петрова «Двенадцать стульев» в огромной степени пародия на нелегальную поездку Шульгина и его книгу «Три столицы», написанную по ее итогам. Возгласы «барин из Парижа», попытка перекрасить волосы, паспорт на имя Конрада Карловича Михельсона на самом деле Иосифа Карловича Шварца — все оттуда. Прообразом «Меча и Орала» стала ленинградская организация «Честь и Престол», которую тоже контролировали чекисты. Во время визита Шульгина в Москву все заботы о нем были поручены Марии Захарченко.
Она признавалась ему: «Я старею. Чувствую, что это мои последние силы. Согласно очень многим источникам, у Марии Захарченко начался роман со Стауницем. Впрочем, информации об этом не очень много — и он, и она были людьми скрытными.
Стауниц устроил ее работать торговкой на вещевой рынок, это стало идеальным прикрытием. Ей приносили секретные бумаги, спрятанные в коробках со старым хламом, она передавала их другим агентам, часто ими являлись сотрудники западных посольств, легкомысленно поверившие в реальность «Треста». По ночам она шифровала письма, которые должны были дипломатической почтой идти в Варшаву, Берлин и Лондон так, Польше передали выдуманный от начала до конца план советского генштаба, якобы добытый внедренными туда монархистами. Проект «Трест» действовал около пяти лет и прекратил свое существование буквально в один момент.
Ты еще узнаешь, какого я размера авантюрист». Александр Опперпут, он же барон Эдуард фон Стауниц Дальше происходит очередное наслоение несуществующих сущностей — руководству он сообщает, что в Финляндии появилась некая монархическая организация, надо послать туда Марию Захарченко, чтобы она вовлекла их в орбиту «Треста». Но границу он пересекает вместе с ней. Сотрудники ОГПУ, которые обеспечивали переход, не имели никаких специальных инструкций и не решились его задержать. Стауниц оказывается в Финляндии, там быстро сдается властям, заявляет, что он советский агент. Он выступает в эмигрантской печати с чрезвычайно подробным рассказом о своей деятельности. Кем бы ни был Опперпут и чем бы ни руководствовался, для лидеров эмиграции его откровения становятся страшным, чудовищным ударом. Все, во что свято верили в течение долгих лет, для чего отдавали деньги и жизни — все оказывается блефом.
Добродетельные крестьяне, хранившие в избах портреты великого князя Николая Николаевича, красные командиры, которые ждут лишь сигнала, чтобы направить свои полки на Кремль, засевшие в этом Кремле лидеры большевиков, которые не способны контролировать страну и вот-вот выпустят власть из своих дрожащих рук — все оказалось выдумкой чекистов. Да и вся белая эмиграция оказалась просто пронизана их агентурной сетью большевиков. Кстати, почему Стауниц вдруг решил бежать? Как можно верить человеку, который столько раз всех предавал? Не советская ли разведка его сюда прислала? Возможно, что журналисты, которые задавали подобные вопросы, проявляли похвальную проницательность. Но, возможно, эти статьи были инициированы ОГПУ, чтобы дискредитировать изменившего им агента. Между разными изданиями, выходившими в европейских столицах, между Парижем, Прагой, Ригой, Берлином и Гельсингфорсом завязывается оживленная дискуссия о том, кем является перебежчик — новым союзником по борьбе или «опасным большевистским агентом крупного калибра».
В рижской газете «Сегодня» о нем появляется огромная статья «Советский Азеф». Почтенные либералы из парижского «Возрождения» даже не пытались во всем этом разобраться и честно написали: «Выражаем надежду, что на темные и запутанные дела, которых касаются эти не поддающиеся сейчас оценке сенсационные разоблачения, будет так или иначе вскоре пролит свет». Чтобы доказать свою преданность белой идее, Стауниц решается на невероятно рискованный поступок. Он хочет вернуться в Россию, откуда только что чудом улизнул. Он сочиняет и предъявляет генералу Кутепову подробный безумный план полного и быстрого сокрушения большевиков. Для этого надо сорвать экспорт советского хлеба, отравив его на пароходах и в элеваторах. Надо топить советские нефтеналивные суда. Надо убивать коммунистов.
Если удастся наладить отправку в Россию культур болезней, то один террорист сумеет вывести в расход сотни коммунистов… » Опперпут готов сам этим заняться. Он ищет для своих проектов людей и — что самое поразительное — находит. Они готовы пойти за ним куда угодно, хоть в ад, хоть в Советскую Россию. Некоторые из них безоговорочно ему верят. Другие говорят про своего лидера: да, это крайне сомнительный человек, возможно, он провокатор, но по крайней мере он что-то предлагает, он яркая личность, а что предлагаете вы? Вы хотите всю жизнь просидеть в кофейнях от Парижа до Стамбула, собираясь на ваши никому не нужные съезды и сочиняя воззвания и манифесты, которые никто не читает? Сейчас главное — всколыхнуть эмигрантское болото, разрушить легенду о неуязвимости большевиков, бросить искру. С Опперпутом буквально рвется идти сама Мария Захарченко.
Она не может забыть, что при всей своей ненависти к большевикам долгие годы на них работала. Ей нужно отмщение, она хочет сделать хоть что-то, осуществить хоть какую-то успешную акцию, пусть символическую и самоубийственную. Друзья в ужасе от того, что она собирается идти в страшную Советскую Россию, откуда не вернулось так много их соратников. Да еще с кем идти? С человеком, который с огромной вероятностью является провокатором ЧК. Она говорит, что у нее есть пистолет и если она поймет, что Опперпут предатель, то лично его застрелит. Своей подруге Пепите Бобадилья, вдове Сиднея Рейли, она пишет: «Вы сообщаете о всех прошлых мерзостях человека, присоединившегося к нам. Я знаю все это из его собственных уст — он ничего не скрыл… Конечно, все прошлое говорит против него.
Вся моя душа возмущается против него. Но когда я подумаю о том, что один из многих тысяч посмел восстать против всемогущества ЧК, нашел в себе силы сбросить величайшее бремя, я чувствую, что подло отворачиваться от него и отказывать ему в помощи в такую минуту». Главная идея Опперпута заключалась в том, чтобы уничтожить как можно больше чекистов и красноармейцев, поэтому в качестве мишени он предложил московское общежитие ОГПУ. Группа состояла из трех человек — Марии Захарченко-Шульц, Александра Опперпута, что касается третьего, в результате тщательного отбора им стал 22-летний Юрий Петерс, выпускник гимназии Св. Алексия финского городка Перкиярви. По воспоминаниям тех, кто его знал, это был красивый и веселый юноша, мечтавший лишь об одном — увидеть Россию свободной от большевиков. В сущности, это была абсолютно реалистичная задача. Но несчастный мальчик не знал, что есть лишь один способ ее выполнить — прожить очень долгую жизнь.
Если бы ему удалось не погибнуть в войнах и конфликтах, дожить до 85 лет, он в качестве бодрого финского старичка мог бы приехать в Россию Горбачева, а потом и Ельцина. Его ровесник, находившийся по другую линию фронта, чекист, участник операции «Трест» Борис Гудзь чудом избежал в 1937 году расстрела и ухитрился дожить до 2006 года. Опперпут отправил своим родственникам в Риге письмо, где сообщал, что уходит в Россию и, возможно, будет убит уже при переходе границы. И добавлял, что хочет «сбалансировать свои счеты с ГПУ… сделать первый удар в набатный колокол, а потом, что Бог даст».
Был ли Иоганн Георг Хидлер на самом деле биологическим дедушкой Гитлера по отцовской линии, может остаться неизвестным, поскольку первоначально он не был записан как отец в свидетельстве о рождении Алоиса. Незаконность была обычным явлением в Нижней Австрии; в некоторых областях он достигал сорока процентов рождений, а уже в 1903 году этот показатель составлял двадцать четыре процента, [3] с детьми, как правило, узаконенными позже. В 1931 году Гитлер приказал Schutzstaffel СС расследовать предполагаемые слухи о его происхождении; они не нашли никаких доказательств наличия еврейских предков. Это было опубликовано в книге Die Ahnentafel des Fuehrers «Родословная вождя» в 1937 году, из которого сделан вывод, что вся семья Гитлера была Австрийский Немцы без еврейского происхождения и что у Гитлера была безупречная " Арийский "родословная. Смерть и могила Мария умерла на шестом году замужества, в возрасте 51 года, в Кляйн-Моттене, где она жила со своим мужем в доме родственников, семьи Силлип. Она умерла от " потребление в результате грудной грудной водянки »в 1847 году.
После Аншлюс Австрии в 1938 году поиски не смогли найти ее могилу, поэтому ей устроили «почетную могилу» рядом с церковной стеной. За могилой ухаживали местные Гитлерюгенд группы, в то время как Дёллерсхайм и прилегающие районы были созданы полигонами. В 1942 году этот район стал частью артиллерийского учебного полигона, и местные жители были переселены.
Лабиринты контр-инициации. Мария Оршич
Отец Адольфа, Алоис Гитлер, был внебрачным сыном Марии Анны Шикльгрубер. В 1842 году мать Алоиса — Мария Шикльгрубер — вышла замуж за мельника Иоганна Георга Гидлера (Hiedler), который умер в 1857 году. Президент Белоруссии Лукашенко, вызвал Епископов с Архимандритами, которые поедут на архиерейский Собор 19 июля 2023 года и, соответственно поведал им, что их ждёт, если они.
Самое популярное
- Мария Шикльгрубер
- Алоис Гитлер, отец Адольфа, был внебрачным сыном Марии Анны Шикльгрубер и барона Ротшильда
- Был ли отец Гитлера евреем: имела ли служанка «отношения» с… банкиром
- О компании
- Почему Гитлер изменил свою фамилию?
Нелюбовь родных, крах отношений и онкология: трагичная жизнь Мишель Мерсье
По приглашению эмира Катара на финал Чемпионата мира по футболу приехал самый старый болельщик сборной Аргентины — 133-летний раввин Моше Шикльгрубер. A version of this article appears in print on, Section 4, Page 22 of the National edition with the headline: Hitler Never Really Was Schicklgruber. Историкам удалось установить, что Мария Шикльгрубер долгое время работала в доме богатых евреев Ротшильдов, где познакомилась и стала встречаться с 19-летним еврейским. Jim Jordan Sputters After Maria Bartiromo Calls Him Out for ‘Congressional Investigations That Go Nowhere’. Он указывал, что бабушка Гитлера — Мария Анна Шикльгрубер — родила ребенка, когда работала поваром в доме неких Франкенбергеров в австрийском городе Грац. Анна Мария Шикльгрубер жила в Вене в то время, когда она забеременела. Тогда она работала служанкой в доме барона Ротшильда.
Майерлингская трагедия: любовь и смерть кронпринца Рудольфа и баронессы Марии
At the time of his birth, she was living with a Strones village family by the name of Trummelschlager. Herr and Frau Trummelschlager were listed as godparents to Alois. Maria soon took up residence with her father at house 22 in Strones. After an unknown period, the three Schicklgrubers were joined by Johann Georg Hiedler , an itinerant journeyman miller. Maria was 47, her new husband was 50. There was a church procedure for such things, but Alois remained officially born out of wedlock during their lifetimes. Maria and Johann Georg then moved to Klein-Motten. The reason why Alois was sent away is not known.
По мнению СМИ, действия правительства Германии на фоне кризиса в Израиле наиболее явно продемонстрировал некомпетентность Бербок и нежизнеспособность её внешнеполитического курса во времена кризисных ситуаций, в особенности, на Ближнем Востоке. Как отмечает издание, правительство Германии, которое ежегодно привозит в страну десятки тысяч мигрантов с помощью флота ВВС, не смогло организовать экстренную эвакуацию собственных граждан из Израиля. Для этого ему необходимо иметь удостоверение личности, адрес электронной почты и стабильное подключение к интернету, после чего ввести многочисленные персональные данные. Не самый простой способ, если вы сидите в бомбоубежище», — продолжает «Юнге Фрайхайт». При этом МИД ФРГ во главе с Бербок мог бы признать свою неспособность к быстрому реагированию и обратиться за помощью к европейским коллегам. Например, к Исландии, которая, как сообщают СМИ, спонтанно взяла немецкий школьный класс на борт эвакуационного рейса, организованного правительством страны.
Существенные этапы его жизни оставались в тени или — в зависимости от позиции биографа — приукрашивались, известные детали постоянно получали новое «интересное» толкование. Документы Федерального архива в Кобленце и использованные большинством историков материалы недостаточны, чтобы заполнить все белые пятна. Другие источники слишком скудны. Некоторые из них, например полные материалы врачей Гитлера, которые невозможно найти ни в одном архиве, считаются абсолютно недоступными или пропавшими. О документах семьи Гитлера вообще ничего не было известно. Люди из окружения Гитлера, а также его родственники — родные и сводные братья и сестры, племянники и племянницы, двоюродные братья и сестры — отмалчивались по вполне объяснимым причинам, хотя были в состоянии помочь историкам. В архиве одного из двоюродных братьев Гитлера, который выпал из поля зрения семьи, обнаружилась часть документов, которые историки и биографы безуспешно искали в течение 50 лет. Впервые удалось изучить многочисленные рукописные письма и записки Гитлера, а также считавшиеся пропавшими записи и свидетельства врачей, лечивших его. Теперь в жизни Адольфа Гитлера не осталось белых пятен. Многие из ставших известными сведений мною опущены, кое-что лишь упомянуто.
Давайте разбираться, что за семья была у исторического персонажа, причинившего столько зла всему человечеству и, в особенности, нашей с вами стране и предкам. Адольф Гитлер — безусловно — крайне специфический, странный человек. Он явно не просто жестокий лидер и диктатор, в нем есть что-то и страшнее и масштабнее. К примеру, Гитлер и правда был неплохим художником. Но пейзажистом. Потому что наотрез отказывался рисовать людей! Поэтому его и не взяли в Венскую академию. На вступительных экзаменах ужаснулись его пустым картинам — где с оживленных улиц городов были удалены все люди. Человек — существо социальное. Его психика и поступки прочно связаны со средой и воспитанием. Какие принципы закладывали родители. Что видел ребенок в своем детстве. Для начала развеем первый миф. Гитлер всегда был именно Гитлером и никогда не был Шикльгрубером. Потому что его отец сменил фамилию на «Гитлер» в 1876 году. За семь лет до рождения Адольфа. По факту, фамилия злейшего врага человечества в XX веке должна была читаться, как Гидлер. Но священник был малограмотным и допустил ошибку в «Книге регистрации рождений». Ошибку исправлять не стали. Алоис Шикльгрубер родился 7 июня 1837 года. Его матерью была горничная Мария Шикльгрубер. Первые несколько лет своей жизни Алоис жил со своей матерью и ее престарелым отцом. Открытым остается вопрос — кто был отцом Алоиса и, соответственно, дедом Адольфа Гитлера. История умалчивает, а для генетического анализа пока недостаточно данных. Варианты три: Официальный супруг Марии — Иоганн Гидлер. Несмотря на то, что Алоис родился в законном браке, Иоганн в течение 39 лет не признавал его своим сыном; Брат Гидлера, с которым Мария также имела связь; 19-летний сын еврея-банкира Леопольда Франкенбергера, у которого Мария работала служанкой. Версия с последним предполагаемым дедушкой Гитлера получила большое распространение в России и тщательно скрывалась нацистами.
Вторая бабушка Гитлера
Он указывал, что бабушка Гитлера — Мария Анна Шикльгрубер — родила ребенка, когда работала поваром в доме неких Франкенбергеров в австрийском городе Грац. On 10 May 1842, five years after Alois was born, Maria Anna Schicklgruber married Johann Georg Hiedler in the nearby village of Döllersheim. Согласно этой версии, дедом Гитлера был не кто-то из братьев Гидлер, а австрийский еврей Леопольд Франкенбергер, у которого в доме будто бы прислуживала Мария Шикльгрубер. По сути, он был незаконнорожденным и получил фамилию своей матери — служанки Марии Анны Шикльгрубер. Мария Оршич в начале 1917 года в венском кафе встретилась с эзотериками Карлом Хаусхофером, бароном Рудольфом фон Зеботтендорфом и святителем Гернотом.
Как Ватикан помог родиться чудовищу. Тайны семьи Гитлера
Согласно этой версии, дедом Гитлера был не кто-то из братьев Гидлер, а австрийский еврей Леопольд Франкенбергер, у которого в доме будто бы прислуживала Мария Шикльгрубер. К слову, певица замужем за российским бизнесменом Михаилом Уржумцевым, которому подарила двоих детей — Анну и Марию. Родословная Марии Анны Шикльгрубер известна, никаких евреев там не прослеживается — это обычные австрийские крестьяне-католики. Реальная Мария Шульц была немногословной, задумчивой и спокойной, наделенной железной решимостью и невероятной храбростью. Нет доказательств, что Мария Анна Шикльгрубер когда-либо бывала в Граце, не говоря о том, что работала у Леопольда Франкенрайтера». По приглашению эмира Катара на финал Чемпионата мира по футболу приехал самый старый болельщик сборной Аргентины — 133-летний раввин Моше Шикльгрубер.