Филипп увещевал Ивана IV ради Христа отказаться от пролития крови. Авторы его не были очевидцами описываемых событий, но использовали воспоминания живых свидетелей: старца Симеона (Семена Кобылина), бывшего пристава у Ф. Колычева и соловецких монахов, ездивших в Москву во время суда над Филиппом". Таковы были реальные предпосылки столкновения Ивана Грозного с митрополитом Филиппом Колычевым.
22 января — память святителя Филиппа (Колычева).
Филипп Колычев обладал суровым и непреклонным характером и проявил выдержку в ситуации, в которой растерялся бы любой человек. Некоторые историки считают, что вражда между Иваном Грозным и Филиппом Колычевым характеризуется как спор между государством и церковью из-за власти, вызванный попытками светской власти подчинить себе церковь. 22 марта 1568 года произошло первое открытое столкновение митрополита Филиппа с царём Иваном Грозным.
Митрополит против опричнины
Митрополит Филипп, противостоящий Ивану Грозному (рисунок Василия Пукирева, 1875). Иван Грозный вместе с опричниками пришел на богослужение в черных ризах и высоких монашеских шапках, а после литургии подошел к Филиппу за благословением. Ни о каких разногласиях между царем Иваном IV Грозным и митрополитом Филиппом, в исторических документах нет ни единого упоминания. Митрополит Филипп отказывается благословлять Ивана Грозного.
Иван IV и Филипп (Колычев) - 1566 по 1568 гг
Этим объясняются некоторые неточности в рассказе его о жизни Филиппа и на Соловках, и в Москве. Сохранилась другая редакция жития, составленная там же: она во многом повторяет первую, короче описывает управление Филиппа русской церковью, но представляет много новых и любопытных черт в рассказе о заточении и особенно о хозяйственной деятельности в монастыре16. Житие, как заметил еще Карамзин, страдает некоторыми хронологическими и другими несообразностями и часто приводит буквальные речи Филиппа, которые, вероятно, сочинены самим автором, в чем и нельзя сомневаться, например, относительно речи Филиппа, убеждающей царя не учреждать опричнины, тогда как последняя учреждена ранее митрополита Филиппа. Писатель жития не лишен был литературного таланта и этим отчасти, может быть, увлекался. Таким образом, мы не можем ручаться за полную точность изложенных в житии подробностей конфликта между митрополитом и царем17. После упразднения патриархии, когда при Петре I церковь была подчинена государственной власти, личность митрополита, открыто обличавшего царя, безусловно, не могла выглядеть привлекательной в глазах государей. Вероятно, этим можно объяснить тот факт, что хотя все историки церкви пересказывали «Житие митрополита Филиппа», но полностью оно не издавалось на протяжении XVIII-XX вв. Источники личного происхождения — это преимущественно записки иностранцев о России. Однако достоверность его произведений не принимается безоговорочно историками и является предметом научных дискуссий.
В опричнине также находились немцы И. Таубе и Э. Крузе, которые оставили свои описания пребывания в России при Иване Грозном20, эти свидетельства также являются важным историческим источником. События второй половины XVI в. Курбского21, который рассказал о своих отношениях с Иваном IV, взглядах на его жизнь, политику, особенно во время Ливонской войны и опричнины. Несомненно, что подобное изложение событий представляет собой особо значимый источник. Комплексное изучение исторических источников и обобщение имеющихся в исследовательской литературе сведений позволяет решить поставленные в работе цели. Происхождение и начальный период жизни Из путеводителя по Ярославской губернии за 1859 г.
Место это называется «Липки». По писцовым книгам вторая, западная, половина села Диево-Городище числилась за стольником Жданом Юрьевичем Колычевым, потомком митрополита Филиппа. Сохранилось предание о том, что Ждан Колычев построил на своей половине села деревянный храм в честь Смоленской Божьей Матери, а сама икона, прошедшая вместе с русским ополчением против польских оккупантов всю Смуту - дар от него. Ее носили в рядах воинов, когда Ждан Колычев находился на военной службе. В XIX в. Церковные документы указывают другое время постройки церкви — 1699 г. На карте Поволжья от Ярославля до Костромы, датируемой 1766 г. Митрополит Филипп происходил из младшей ветви старомосковского боярского рода Колычевых, начальные страницы истории которого тесно связаны с борьбой московских князей за объединение Руси.
Колычевы, как и Романовы, вели свое происхождение от Андрея Кобылы. Боярская фамилия Колычевых одного рода с Захарьиными-Юрьевыми и Шереметевыми23. Будущий митрополит Филипп, до пострижения Федор Степанович Колычев, родился 11 февраля 1507 г. За благочестивую их жизнь, свидетельство добродетелей, Бог благословил добрым плодом: родился блаженный Филипп, который в святом крещений был наречен Федором. Набожная мать по имени Варвара окончила свои дни инокиней с именем Варсонофия24. Она наследовала богатые владения новгородской земли25. Кроме Федора, у нее было еще трое младших сыновей. Отец Федора Колычева Степан Иванович около 1495 г.
Но ужиться с царем не получилось. Иван Грозный, один из самых противоречивых русских правителей, истово пытался все крутые меры по коренной перестройке государственной и общественной жизни осмыслить как проявление Промысла Божия, как действие Божие в истории. И чем сильнее сгущалась вокруг него тьма, тем решительнее душа его требовала духовного очищения и искупления. Благими намерениями… Сама опричнина была им задумана по образу иноческого братства: послужив Богу оружием и ратными подвигами, опричники должны были облачаться в иноческие одежды и идти к церковной службе, долгой и уставной, длившейся от 4 до 10 часов утра. На «братию», не явившуюся к молебну в четыре часа утра, царь-игумен накладывал епитимию.
А сам с сыновьями усердно молился и пел в церковном хоре. Из церкви шли в трапезную, и пока опричники ели, царь стоял возле них. Что не съедали — собирали со стола и раздавали нищим. Незадолго до его смерти по велению царя были составлены полные списки убиенных им и его опричниками людей, которые были затем разосланы по всем русским монастырям. Весь грех перед народом Иван брал на себя и просил святых иноков молить Бога о прощении его исстрадавшейся души.
Аполлинарий Васнецов. Московский застенок. Он видел, сколько нераскаянной злобы и ненависти скрывается под черными шлыками опричников, среди которых были и профессиональные убийцы, и грабители, и развратники-изуверы. И как бы ни желал царь обелить пред Богом свое черное братство, кровь, пролитая его именем, взывала к Небу. Мытарство неправды Когда в 1567-1568 годах началась новая волна казней, святитель Филипп не выдержал и встал в открытую оппозицию к царю: 2 марта 1568 года, в Неделю Крестопоклонную Великого поста, когда царь с опричниками пришел в Успенский собор, как обычно, в монашеских облачениях, святитель Филипп отказался благословить его и стал открыто обличать беззакония, творимые опричниками.
Участь святителя-исповедника была решена. Однако Грозный хотел соблюсти канонический порядок: Боярская дума послушно вынесла решение о суде над предстоятелем Русской Церкви, его обвинили во множестве мнимых преступлений, вплоть до колдовства. Отвергнув все обвинения, митрополит Филипп попытался прекратить суд, объявив о добровольном сложении сана, но отречение его не было принято — мученику было уготовано более изощренное поругание. Уже по вынесении приговора о пожизненном заточении, его заставили служить литургию в Успенском соборе.
А через 10 лет стал игуменом Соловецкой обители. Обретение себя В каком-то смысле это было закономерно: сын боярина Степана Колычева, «мужа просвещенного и исполненного ратного духа», с детства больше слушал не отца, готовившего его к государевой службе, а мать, женщину набожную и благочестивую, окончившую жизнь в иночестве с именем Варсонофия. Казалось, именно на Соловках он нашел свое истинное призвание.
У него вдруг обнаружился незаурядный инженерный и административный дар: он устроил в монастыре водопровод, канализацию, наладил соледобычу доходнейший промысел по тем временам. При нем в монастыре был принят новый устав, построены два храма — Успенский и Преображенский, на стройке которых игумен Филипп и сам работал каменщиком и даже могилу себе приготовил — под северной папертью Преображенского собора, рядом с могилой своего наставника, старца Ионы. В 1551 году он ездил в Москву на знаменитый Стоглавый собор и получил там для монастыря богатое церковное облачение и подтверждение налоговых льгот. Духовная жизнь в обители при нем процветала — четверо его ближайших учеников были впоследствии причислены к лику святых. Сам игумен часто уходил помолиться в глухое пустынное место за две версты от монастыря, получившее впоследствии название Филипповой пустыни. Монастырь, который никак не хотел становиться тюрьмой Но при всей своей устремленности к «горнему Отечеству» соловецкие старцы помимо своего желания то и дело оказывались вовлеченными в московские дела и интриги. Артемия из заволжских скитов предали суду, двое соловецких старцев — книгописец Иоасаф Белобаев и Феодорит — пытались защитить его от обвинений в ереси.
В результате в 1554 году Артемия сослали под надзор в Соловецкий монастырь. А когда после падения «Избранной Рады» неформальный совет при царе — Прим. Архипелаг посреди далекого северного моря казался идеальным местом для заточения еретиков, чародеев и «изменников». Но попытка превратить Соловки в тюрьму не удалась: один из первых узников монастыря старец Артемий бежал с островов и вскоре объявился в Литве конечно, если бы игумен Филипп позаботился о строгом надзоре за узниками или организовал погоню, этот побег едва ли был бы возможен. Так что, когда царь в 1562 году подверг опале своего личного недруга «великого» боярина князя Дмитрия Курлятева-Оболенского, «изменника» сослали уже не на Белое море, а на Ладогу. Столица без митрополита В это время митрополитом Московским был инок Чудова монастыря Афанасий. Он многие годы был духовником царя, пользовался его полным доверием, но когда он попытался остановить казни и вместе с боярами явился во дворец протестовать, Грозный уехал из столицы в Александровскую слободу и оттуда прислал митрополиту Афанасию грамоту.
В ней он объявил об опале на епископов и прочих архиереев кроме митрополита , на бояр, приказных и детей боярских, а кроме того, известил всех об отречении от престола. Народ московский, которому царь объявил милость одновременно с опалой на власть имущих, грозил «изменникам» расправой, и бояре вынуждены были подчиниться.
После полного переселения, Филипп не сложил с себя сана митрополита. Столкновение между опричниной и земщиной достигло высшего накала. Как было сказано выше, «первоначально митрополит пытался увещевать царя «тайно и наедине», но это не дало никаких результатов. Для главы церкви, видевшего свой христианский долг в искоренении беззакония, оставался один путь — публичное осуждение действий монарха. Для совершения такого важного шага митрополит нуждался в содействии других епископов. Именно епископы совсем недавно в 1566 году побудили Филиппа занять митрополичий стол и отстояли его кандидатуру перед лицом царя. И теперь первоначально святители проявили готовность оказать поддержку своему главе.
Как сказано в Житии, они «укрепивше ся вси межи себя, еже против такового начинания опричнины стояти крепце». Согласие это, однако, сохранялось недолго. Когда один из епископов «царю общий совет их изнесе» и об этом стало известно, то многие «своего начинания отпадоша». Запугав казнями земскую Боярскую думу, Иван IV устранил последние препятствия к низложению главы церкви. Опричная дума не посмела обвинить Филиппа в государственной измене и решила обратить внимание на его «порочную жизнь». Опричники Темкин и Пивов представили думе составленный ими «обыск» о «скаредных делах» Филиппа, тогда послушная дума и вынесла решение о суде над ним. Митрополит Филипп держался с достоинством и твердостью. Он решительно отверг предъявленные ему обвинения, чем вызвал на соборе «многое смятение». Поняв, что дело проиграно, Колычев объявил о своем отречении.
Но царь велел продолжать суд. В итоге собор признал все обвинения и вынес приговор о низложении Филиппа[7]. Филипп, в полном облачении, готовился начать обедню в храме Успения, как вдруг с шумом вошел Басманов, один из любимцев царя, окруженный опричниками и держа свиток в руках. Он велел читать бумагу; народ, изумленный, услышал, что Филипп — преступник и лишается сана святительского как недостойный оного. Вслед за сим опричники бросились на митрополита, сорвали с него святительскую одежду, надели на него ветхую ризу и метлами выгнали его из храма. Митрополит все переносил спокойно и утешал народ и духовенство.
Святитель Филипп, митрополит Московский, день памяти 22 января
Он разыскал образ Божией Матери Одигитрии , принесенный на остров первоначальником Соловецким, преподобным Савватием, обрел каменный крест, стоявший когда-то перед келлией преподобного. Были найдены Псалтирь , принадлежавшая преподобному Зосиме, первому игумену Соловецкому, и ризы его, в которые с тех пор облачались игумены при службе в дни памяти чудотворца. Обитель духовно возрождалась. Для упорядочения жизни в монастыре был принят новый устав. Святой Филипп построил на Соловках два величественных храма - трапезный храм Успения Божией Матери, освященный в 1557 году, и Преображения Господня. Игумен сам работал как простой строитель, помогая класть стены Преображенского собора. Под северной папертью его он ископал себе могилу, рядом с могилой своего наставника, старца Ионы.
Духовная жизнь в эти годы процветает в обители: учениками святого игумена Филиппа были и при нем подвизались среди братии преподобные Иоанн и Лонгин Яренгские, Вассиан и Иона Пертоминские. Для тайных молитвенных подвигов святой Филипп часто удалялся на безмолвие в глухое пустынное место, за две версты от монастыря, получившее впоследствии название Филипповой пустыни. Но Господь готовил святого угодника для иного служения и иного подвига. В Москве о соловецком отшельнике вспомнил любивший его когда-то в отроческие годы Иоанн Грозный. Царь надеялся, что найдет в святителе Филиппе верного сподвижника, духовника и советника, который по высоте монашеской жизни ничего общего не будет иметь с мятежным боярством. Святость митрополита, по мнению Грозного, должна была одним кротким духовным веянием укротить нечестие и злобу, гнездившуюся в Боярской думе.
Выбор первосвятителя Русской Церкви казался ему наилучшим. Митрополит Московский Святитель долго отказывался возложить на себя великое бремя предстоятеля Русской Церкви. Духовной близости с Иоанном он не чувствовал. Он пытался убедить царя уничтожить опричнину , Грозный же старался доказать ему ее государственную необходимость. Наконец, Грозный царь и святой митрополит пришли к уговору, чтобы святому Филиппу не вмешиваться в дела опричнины и государственного управления, не уходить с метрополии в случаях, если царь не сможет исполнить его пожеланий, быть опорой и советником царя, как были опорой московских государей прежние митрополиты. Но новая волна жесточайших казней, случившаяся в 1567 - 1568 годах, привела к решению святителя противостать Грозному.
Обличение Святителем царя Осенью 1567 года, едва царь выступил в поход на Ливонию, как ему стало известно о боярском заговоре. Изменники намеревались захватить царя и выдать польскому королю, уже двинувшему войска к русской границе. Иоанн Грозный сурово расправился с заговорщиками и вновь пролил много крови. Грустно было святому Филиппу, но сознание святительского долга понуждало его смело выступить в защиту казненных.
Он многие годы был духовником царя, пользовался его полным доверием, но когда он попытался остановить казни и вместе с боярами явился во дворец протестовать, Грозный уехал из столицы в Александровскую слободу и оттуда прислал митрополиту Афанасию грамоту. В ней он объявил об опале на епископов и прочих архиереев кроме митрополита , на бояр, приказных и детей боярских, а кроме того, известил всех об отречении от престола. Народ московский, которому царь объявил милость одновременно с опалой на власть имущих, грозил «изменникам» расправой, и бояре вынуждены были подчиниться. Они просили митрополита о посредничестве. Но митрополит не пожелал покидать столицу и направил к царю архиепископа Пимена и архимандрита Левкия. В 1565 году Иван Грозный учредил опричнину. Карамзин пишет: «Сия часть России и Москвы, сия тысящная дружина Иоаннова, сей новый Двор, как отдельная собственность Царя находясь под его непосредственным ведомством, были названы опричниною; а все остальное — то есть, все государство — земщиною, которую Иоанн поручал боярам земским, князьям Вельскому, Мстиславскому и другим, велев старым государственным чиновникам… сидеть в их приказах, решить все дела гражданские». А владыка Афанасий без ведома и согласия царя покинул митрополию и удалился в монастырь. Начались поиски нового митрополита. И тут в Москве вспомнили о соловецком отшельнике. Трудности архиерейской жизни Царь надеялся, что найдет в нем сподвижника, духовника и советника, который по высоте монашеской жизни ничего общего не будет иметь с мятежным боярством. Святость митрополита, по мнению царя, должна была укротить нечестие и злобу, гнездившуюся в Боярской думе. Святитель Филипп Колычев , митрополит Московский Филипп долго отказывался становиться предстоятелем Русской Церкви: духовной близости с царем он не чувствовал — он все пытался убедить Ивана уничтожить опричнину, а тот доказывал ему ее государственную необходимость. Но бесконечно препираться с царем было невозможно — Казанский архиепископ Герман, которому предлагали занять Московскую кафедру перед Филиппом, за это уже попал в опалу. Наконец договорились: Филипп не станет вмешиваться в дела опричнины и государственного управления, но будет опорой и советником царя, как были опорой Московских государей прежние митрополиты. И 25 июля 1566 года Филипп занял кафедру Московских святителей. Но ужиться с царем не получилось. Иван Грозный, один из самых противоречивых русских правителей, истово пытался все крутые меры по коренной перестройке государственной и общественной жизни осмыслить как проявление Промысла Божия, как действие Божие в истории. И чем сильнее сгущалась вокруг него тьма, тем решительнее душа его требовала духовного очищения и искупления.
Парадоксы очевидного Мы, как правило, плохо знаем историю, поэтому с историческими личностями нам все изначально ясно: тот — тиран, этот — герой… Но вот царь Иван — личность яркая, противоречивая, постоянно дающая пищу для дискуссий. А рядом святитель Филипп в своем иконном, житийном изводе, однозначный как монумент: адамант веры, мужественно обличил погрязшего в грехе царя-тирана и принял за это мученический венец. А на самом деле? Святость не всегда выглядит иконописно. Вот и крестный путь будущего митрополита Филиппа Колычева начался… с испуга и бегства, когда в 1537 году род Колычевых встал на сторону Старицкого князя Андрея, поднявшего в Новгороде бунт против Елены Глинской, матери малолетнего царя Ивана, и попал в опалу. Его дядя Иван Умной-Колычев, сохранивший верность Старицкому, попал в тюрьму. Его троюродных братьев, переметнувшихся к Старецкому, казнили… И Федор бежал на Онегу, а оттуда — на Соловки. И принял там постриг. А через 10 лет стал игуменом Соловецкой обители. Обретение себя В каком-то смысле это было закономерно: сын боярина Степана Колычева, «мужа просвещенного и исполненного ратного духа», с детства больше слушал не отца, готовившего его к государевой службе, а мать, женщину набожную и благочестивую, окончившую жизнь в иночестве с именем Варсонофия. Казалось, именно на Соловках он нашел свое истинное призвание. У него вдруг обнаружился незаурядный инженерный и административный дар: он устроил в монастыре водопровод, канализацию, наладил соледобычу доходнейший промысел по тем временам. При нем в монастыре был принят новый устав, построены два храма — Успенский и Преображенский, на стройке которых игумен Филипп и сам работал каменщиком и даже могилу себе приготовил — под северной папертью Преображенского собора, рядом с могилой своего наставника, старца Ионы. В 1551 году он ездил в Москву на знаменитый Стоглавый собор и получил там для монастыря богатое церковное облачение и подтверждение налоговых льгот. Духовная жизнь в обители при нем процветала — четверо его ближайших учеников были впоследствии причислены к лику святых. Сам игумен часто уходил помолиться в глухое пустынное место за две версты от монастыря, получившее впоследствии название Филипповой пустыни. Монастырь, который никак не хотел становиться тюрьмой Но при всей своей устремленности к «горнему Отечеству» соловецкие старцы помимо своего желания то и дело оказывались вовлеченными в московские дела и интриги. Артемия из заволжских скитов предали суду, двое соловецких старцев — книгописец Иоасаф Белобаев и Феодорит — пытались защитить его от обвинений в ереси. В результате в 1554 году Артемия сослали под надзор в Соловецкий монастырь.
Прочие же не встали ни на сторону Филиппа, ни на сторону других, но поступали, как царь захочет» Житие. И никто не поддержал блаженного Филиппа — все совокупно уклонились, равно сделавшись непотребными, не было ни одного, делающего добро» Житие. Придя в Соловецкий монастырь, покушались они неправду творить: склоняли к угождению царю живущих там иноков, иных лестию и мздоимством, иных умягчая сановными почестями, чтобы те по их желанию лжесвидетельствовали против святого, других же страхом запрещения склоняли. Легкоумных же и безумных привлекли к своему замыслу. Архонт же Василий да архимандрит Феодосий неприятную вину на святого возводили. Епископ же Пафнутий не желал слышать тех, кто истину говорил о святом. Игумену же епископский сан посулил, уловив его в такое многосмрадное сообщество, сплетя совет неправедный и грешный» Житие. Иноверцы при царе «Немцы Эберфельд, Кальб, Таубе, Крузе вступили к нам в службу, и хитрою лестью умели вкрасться в доверенность к Иоанну. Уверяют даже, что Эберфельд склонял его к принятию Аугсбургского исповедания, доказывая ему, словесно и письменно, чистоту онаго! По крайней мере царь дозволил лютеранам иметь церковь в Москве и взыскал важную денежную пеню с митрополита за какую-то обиду, сделанную им одному их сих иноверцев…» Карамзин Возведение памятника Ивану Грозному одобрил патриарх Кирилл. Фото с сайта www. Карамзин Кощунник на престоле «Мы считаем нужным остановиться на той кощунственной пародии монашеского братства, которую царь создал в недрах опричнины. Двор царя — он же отборный корпус палачей в Александровской слободе — состоял из 300 человек «братии», во главе которой стоял сам царь в сане игумена, князь Вяземский — келаря, Малюта Скуратов — экклисиарха глава Церкви. Опричники носили поверх кафтанов черные плащи, а на головах шлыки, напоминая внешним видом монахов: своеобразная идея духовно-полицейского ордена! Церковные службы в слободе занимали не менее девяти часов. Игумен будил братию даже по ночам, заставляя простаивать в церкви от 12 до 3 часов утра. За обедом, довольно роскошным, царь сам читал жития святых. Приказы о казнях, вместе с подробностями пыток, отдаются нередко в церкви. Встав из-за стола, царь «не пропускает почти ни одного дня, чтобы не пойти в застенок». Зрелище пыток «доставляло ему, по самой природе, особую радость и утешение; никогда он не бывал так весел лицом и в речах, как будучи при пытках и казнях. Казнит он до колокола в восемь часов», который сзывает на вечернюю молитву. Эта строгая упорядоченность церковно-застеночного быта разрушает обычное понимание религиозности Грозного, как состояния резких колебаний между грехом и раскаянием. Не отрицая покаянных настроений царя, нельзя не видеть, что он умел в налаженных бытовых формах совмещать зверство с церковной набожностью, оскверняя самую идею православного царства» Федотов.
Филипп II (митрополит Московский и всея Руси)
По делам монастыря Филипп посетил Москву в лучшую пору царствования Ивана Васильевича и понравился ему. В самые тёмные годы правления Ивана Грозного митрополит Филипп обличал опричников и самого царя, за что подвергся жестокой опале и погиб. Митрополи́т Фили́пп II — епископ Русской церкви, митрополит Московский и всея Руси с 1566 по 1568 год, известный обличением злодейств опричников царя Ивана Грозного. Филипп увещевал Ивана IV ради Христа отказаться от пролития крови. Среди павших за веру православную имя святого Филиппа, митрополита Московского вспоминают вместе с именем Ивана Грозного.
Техническая революция на Соловках
Авторы его не были очевидцами описываемых событий, но использовали воспоминания живых свидетелей: старца Симеона (Семена Кобылина), бывшего пристава у Ф. Колычева и соловецких монахов, ездивших в Москву во время суда над Филиппом". В действительности митрополит Филипп Колычев был другом детства Ивана Грозного. иван грозный, орел, царь иоанн, карамзин, филипп колычев, опричнина Царь умел в налаженных бытовых формах совмещать зверство с церковной набожностью, оскверняя самую идею православного царства.