Одной из ключевых сцен фильма является конфликт Оппенгеймера с профессором Патриком Блэкеттом в Кембриджской лаборатории.

О сервисе Прессе Авторские права Связаться с нами Авторам Рекламодателям Разработчикам. Как изображает Оппенгеймер, Штраус ненавидел Оппенгеймера по причинам, которые были как личными, так и политическими. Strauss, a character who would eventually be revealed as Oppenheimer's nemesis and who helped engineer Oppenheimer's downfall, is portrayed by Academy Award-nominated actor Robert Downey Jr. In 1947, Strauss and Oppenheimer had already crossed paths, when Oppenheimer was heading up the Los Alamos laboratory, and Strauss then offered him a job as director at Institute for Advanced Study at Princeton University. Основные действующие лица – Роберт Оппенгеймер и Льюис Штраус.

Нолан объяснил отсутствие сцен бомбардировки Хиросимы и Нагасаки в «Оппенгеймере»

Конфликт Оппенгеймера и Штрауса: столкновение взглядов	Lewis Strauss had accused scientist Oppenheimer of being a Soviet agent.
Разбор фильма Оппенгеймер Metro	Льюис Штраус всегда чувствовал, что Роберт Оппенгеймер клевещет на него перед учеными, и особенно сказал что-то Альберту Эйнштейну, что заставило его относиться к нему холодно.
Oppenheimer and the pursuit of nuclear disarmament	К ним относятся Льюис Штраус,[28] комиссар AEC, возмущенный Оппенгеймером за его унижение перед Конгрессом в связи с противодействием экспорту радиоактивных изотопов в другие страны, которые, по мнению Штрауса, имели военное применение.
‘Oppenheimer’ Ending Explained: Strauss Took Down Robert – Hollywood Life	The relationship between J. Robert Oppenheimer and Lewis Strauss in #Oppenheimer looks like the one between Mozart and Antonio Salieri in Amadeus according to Christopher Nolan.

Oppenheimer Security Hearing

В этом качестве Оппенгеймер оказался вовлеченным в бюрократический конфликт между армией и авиацией. Strauss met Oppenheimer for the first time in 1947. В этом качестве Оппенгеймер оказался вовлеченным в бюрократический конфликт между армией и авиацией. Отношения Льюиса Штрауса с Оппенгеймером начинают ухудшаться после того, как Штраус предполагает, что Оппенгеймер что-то сказал о нем Эйнштейну.

At the heart of the film ‘Oppenheimer’ is a clash between real-life Jews

Как показывает режиссер, его герой — весьма ненадежный рассказчик. По задумке, объективную реальность должны показывать черно-белые эпизоды. Но скоро становится понятно, что и им верить нельзя. Они лишь показывают перспективу Штраусса — вроде бы прагматичного и бесстрастного политика, но на деле — человека со своими потаенными обидами и скелетами в шкафу. Фильм очень эстетичный. За это надо сказать спасибо оператору Хойте ван Хойтема.

Он уже работал с Ноланом над «Доводом» и «Дюнкерком» Нолан — идеальный постановщик для этой истории Кристофера Нолана есть за что ругать. Его режиссерский стиль не лишен очевидных слабостей. Эмоционально фильмы Нолана бывают слишком холодными, герои часто разговаривают как роботы, он не стесняется доносить мысли прямолинейно. Но его недостатки — это одновременно и черты, делающие авторский почерк постановщика уникальным. И в случае с «Оппенгеймером» стиль режиссера идеально сошелся с исходным материалом.

Нолан здесь тоже холоден, но эта интонация сочетается с личностью Оппенгеймера. Человека, который скрывал эмоции глубоко внутри и выстраивал стену между собой и миром. Даже романтические эпизоды в фильме предельно механистичны. А история явно несчастной семейной жизни героя остается преимущественно за кадром.

По задумке, объективную реальность должны показывать черно-белые эпизоды. Но скоро становится понятно, что и им верить нельзя.

Они лишь показывают перспективу Штраусса — вроде бы прагматичного и бесстрастного политика, но на деле — человека со своими потаенными обидами и скелетами в шкафу. Фильм очень эстетичный. За это надо сказать спасибо оператору Хойте ван Хойтема. Он уже работал с Ноланом над «Доводом» и «Дюнкерком» Нолан — идеальный постановщик для этой истории Кристофера Нолана есть за что ругать. Его режиссерский стиль не лишен очевидных слабостей. Эмоционально фильмы Нолана бывают слишком холодными, герои часто разговаривают как роботы, он не стесняется доносить мысли прямолинейно.

Но его недостатки — это одновременно и черты, делающие авторский почерк постановщика уникальным. И в случае с «Оппенгеймером» стиль режиссера идеально сошелся с исходным материалом. Нолан здесь тоже холоден, но эта интонация сочетается с личностью Оппенгеймера. Человека, который скрывал эмоции глубоко внутри и выстраивал стену между собой и миром. Даже романтические эпизоды в фильме предельно механистичны. А история явно несчастной семейной жизни героя остается преимущественно за кадром.

Потому что и сам Оппенгеймер не обращает внимания на родных.

And that makes the story even more tragic. Scott Sagan Image credit: Rod Searcey Was there a scene in the film that stood out to you the most, and why? There was a scene in which Oppenheimer, wearing a military uniform, tells fellow Los Alamos physicist Isidor Rabi that all the scientists in the Manhattan Project were expected to enlist in the U. Rabi tells him to refuse and to let the scientists be independent civilians. Oppenheimer understood that this was crucial for development of the bomb. The security studies field is weakened when everyone puts on the same uniform. How can scholars and scientists balance moral and ethical dilemmas that can potentially arise in the application of their work? When Oppenheimer refused to sign the letter that Leo Szilard, the physicist who created the nuclear chain reaction in 1933, and others wrote opposing dropping the bomb on Japan, Oppenheimer said that the scientists who invented the atomic bomb have no greater rights or responsibilities than others about how to use the weapon.

Имея горячую неприязнь к Оппенгеймеру и параноидальные подозрения в том, что он может быть шпионом, Штраус воспользовался услугами директора ФБР Дж. Эдгара Гувера, чтобы начать слежку за Оппенгеймером. Слежка не выявила ничего, кроме того, что Оппенгеймер солгал о своей встрече с журналистом в Вашингтоне, вместо того чтобы пойти в Белый дом. Кадр из фильма «Оппенгеймер» Затем Штраус узнал, что Оппенгеймер пытался ограничить программу дальнейшего развития системы дистанционного обнаружения воздушных целей, над которой Штраус работал, и Штраус усилил слежку за своим ныне соперником. После еще одной беседы с Гувером началась слежка за Оппенгеймером, и его телефон был незаконно подвергнут прослушиванию. Собрав достаточно информации об Оппенгеймере, Штраус сыграл ключевую роль в многомесячных слушаниях Комиссии по безопасности персонала Атомной энергетической комиссии АЭК в апреле 1954 года.

План заключался в том, чтобы дискредитировать Оппенгеймера, представить его как коммуниста несмотря на то что его жена и брат больше не были членами коммунистической партии , как потенциального шпиона и лишить его доступа к секретной информации. Борденом, который написал письмо, привлекая внимание Белого дома к Оппенгеймеру и вызвавшее последующее слушание по вопросам безопасности. Она также добавила: Вероятно, Штраус стоял за приказом Эйзенхауэра о глухой стене, целью которой было отделить Оппенгеймера от ядерных секретов. Согласно книге «Темное солнце» Dark Sun Ричарда Роудса: Слушания сломали дух Оппенгеймера, и он больше не был тем человеком, которым был раньше. В 1958 году Штраус договорился с Эйзенхауэром о назначении его на должность министра торговли в Белом доме, однако это вызвало возмущение в Сенате.

Роберт Дауни-младший из Оппенгеймера об игре Штрауса в стиле Сальери

В этом качестве Оппенгеймер оказался вовлеченным в бюрократический конфликт между армией и авиацией. Lewis Strauss (in the rear, wearing a dark suit and long tie) and Robert Oppenheimer (next to Strauss, 3-piece suit) with a group of scientists and engineers. Что за «Оппенгеймер» (Oppenheimer). Когда Эйзенхауэр штраусу председательство в AEC, Штраус назвал одно условие: Оппенгеймер будет исключен из всех секретных атомных работ. Именно Штраусс инициировал процесс над Оппенгеймером, издевательский, глумливый процесс, комиссию по недопуску Оппенгеймера к гостайне.

«Оппенгеймер»: самый пронзительный фильм Нолана и лидер по числу номинаций на «Оскар»

Как изображает Оппенгеймер, Штраус ненавидел Оппенгеймера по причинам, которые были как личными, так и политическими. Robert Downey Jr. portrays Oppenheimer antagonist Lewis Strauss, who grew up in Richmond and later lived in Culpeper County. Оппенгеймер и штраус конфликт. Оппенгеймер 2023 Роберт Дауни младший. Strauss & Oppenheimer’s Feud Intensifies in 1947 Oppenheimer’s Humiliation of Strauss in 1949 The Fallout and Legacy Conclusion. Он получил "Оскар" за роль Льюиса Штрауса в фильме "Оппенгеймер".

Льюис Штраус. Американский бизнесмен и чиновник

After the Einstein incident and a very public humiliation at a hearing years prior, Strauss is dead-set on destroying Robert. Robert is, for all intents and purposes, silenced. Robert Downey Jr. One senator who voted against him is none other than John F.

Казалось неэффективным отвлекать ресурсы от разработки атомных бомб без конкретных перспектив. Тем не менее, президент Гарри Трумэн 31 января 1950 года санкционировал продолжение работ по созданию водородной бомбы. Теллер, Ферми, Джон фон Нейман и Стэн Улам приложили немыслимые усилия, чтобы предложить рабочий проект, и, наконец, Теллер разработал работоспособную конструкцию.

Оппенгеймер рассмотрел конструкцию и данные, полученные в ходе испытаний операции «Парник» англ. Operation Greenhouse в мае 1951 года, и признал, что «Новый Супер» технически осуществим. Вскоре после этого Теллер уехал из Лос-Аламоса и с Лоуренсом основал Ливерморскую национальную лабораторию в 1952 году, чтобы продолжить работы по разработке ядерного оружия [34]. Термоядерное стратегическое оружие до разработки баллистических ракет большой дальности обязательно должно было доставляться бомбардировщиками дальнего действия под управлением относительно новых Военно-Воздушных Сил США. Однако Оппенгеймер настаивал на создании меньшего «тактического» ядерного оружия , которое было бы более полезным против вражеских войск в ограниченном театре военных действий и находилось бы под контролем армии. Это было осуществимо с помощью проектов и исследовательских групп Project Vista [35] и Lincoln Summer Study Group [36].

Оппенгеймер также предложил инвестировать в противовоздушную оборону от ядерных нападений, что потенциально отнимало ресурсы у ответной ударной миссии Военно-Воздушных Сил. В роли председателя Группы консультантов Государственного департамента по разоружению Оппенгеймер поддерживал отсрочку первого испытания водородного устройства под названием « Ivy Mike ». Такие позиции вызывали недовольство и подозрения со стороны Военно-Воздушных Сил, которые не разделяли его взглядов на ядерное оружие и его применение [37] [38]. Заявления в письме Бордена[ править править код ] 7 ноября 1953 года Джон Эдгар Гувер получил письмо от Уильяма Лискама Бордена, бывшего исполнительного директора Объединённого комитета Конгресса США по атомной энергии, в котором Борден выразил своё мнение, «основанное на многолетнем изучении имеющихся секретных свидетельств», что «более вероятно, чем нет», Дж. Роберт Оппенгеймер является агентом Советского Союза. Это мнение было основано на обширном правительственном досье о расследовании дела Оппенгеймера, включавшем «одиннадцатилетнее детальнейшее наблюдение за жизнью учёного».

Его офис и дом подвергались прослушиванию, а его телефон и почта подвергались прослушиванию и вскрытию. Подобные обвинения и расследования привели к серьёзному разногласию и противоречиям в отношении Оппенгеймера. Его лояльность и преданность национальной безопасности США были подвергнуты сомнению [39]. В письме Бордена говорилось следующее: Мнение подчёркивает среди прочих следующие особые факторы: 1. Доказательства указывают на то, что к апрелю 1942 года: a Он регулярно вносил значительные суммы денег в Коммунистическую партию; b Его связи с коммунизмом продержались после советско-германского пакта и советского нападения на Финляндию; c Его жена и младший брат были коммунистами; d У него не было близких друзей, кроме коммунистов; e У него была как минимум одна любовница коммунистических взглядов; f Он принадлежал только к коммунистическим организациям помимо профессиональных; g Люди, которых он привлёк в начальный период военного атомного проекта в Беркли, были исключительно коммунистами; h Он содействовал привлечению новых членов в Коммунистическую партию, и i Он поддерживал частый контакт с агентами советской разведки. Доказательства указывают на то, что: a В мае 1942 года он либо прекратил вносить взносы в Коммунистическую партию, либо начал делать это через новый неизвестный канал; b В апреле 1943 года он был включён в список лиц для проверки проблем с допуском к секретным материалам; c Он сам был осведомлён о том, что его имя было представлено на проверку безопасности, и d После этого он многократно предоставлял ложную информацию генералу Гровсу, руководству Манхэттенского проекта и ФБР относительно периода с 1939 года по апрель 1942 года.

Доказательства указывают на то, что: a Он был ответственен за наём нескольких коммунистов, в том числе не технического персонала, во время военных испытаний в Лос-Аламосе; b Он выбрал одного из таких лиц для написания официальных протоколов Лос-Аламоса; c Он с энтузиазмом поддерживал программу разработки водородной бомбы до 6 августа 1945 года Хиросимы , после чего убеждал каждого высокопоставленного сотрудника, работающего в этой области, прекратить её разработку; d Он был активным сторонником программы разработки атомной бомбы до окончания войны, после чего незамедлительно и открыто выступил за роспуск Лаборатории Лос-Аламос. Доказательства указывают на то, что: a Он играл ключевую роль в решениях военных властей и Комиссии по атомной энергии на практическое прекращение разработки водородной бомбы с середины 1946 года до 31 января 1950 года дата публичного заявления президента Трумэна о том, что Соединённые Штаты в ответ на новую советскую атомную бомбу намерены строить водородную бомбу ; b С 31 января 1950 года и далее он неустанно работал над торможением программы разработки водородной бомбы в США; c Он использовал своё влияние против всех поствоенных усилий по расширению производства материалов для атомной бомбы; d Он использовал своё влияние против всех поствоенных усилий, направленных на получение большего количества сырья из производства урана; e Он использовал своё влияние против всех основных поствоенных усилий по развитию ядерной энергетики, включая программы с ядерным подводным и авиационным двигателем, а также проекты промышленной ядерной энергетики [40]. В письме было упомянуто, что Оппенгеймер выступал против разработки водородной бомбы и также против послевоенного развития атомной энергетики, включая атомные электростанции и атомные подводные лодки: 1. Между 1939 годом и серединой 1942 года скорее всего Дж. Роберт Оппенгеймер был настолько закалённым коммунистом, что он либо добровольно предоставлял информацию о шпионаже Советам, либо соглашался на такие запросы. Это включает вероятность того, что, когда он вступил в группу разработки атомного оружия, он действовал по инструкциям Советов.

Вполне возможно он с тех пор действовал как агент разведки; 3. Вероятно с тех пор он действовал по указанию Советов, влияя на военную, атомную энергетическую, разведывательную и дипломатическую политику Соединённых Штатов [41]. Содержание письма не содержало новых сведений, и некоторые из них были известны ещё с момента получения Оппенгеймером допуска к работе над атомным оружием. Однако, даже при отсутствии значимых новых доказательств, никто не стремился к его увольнению с государственной службы. Несмотря на это, Эйзенхауэр опасался возможности, что обвинения могут оказаться обоснованными, и опасался того, что его решительность может быть истолкована как слабость в период маккартизма. В результате, 3 декабря 1953 года, Эйзенхауэр издал приказ о возведении «глухой стены» англ.

Состав комиссии и процедура[ править править код ] 21 декабря 1953 года Льюис Штраус уведомил Оппенгеймера о начале пересмотра его личного досье безопасности в связи с новыми критериями проверки, а также из-за внимания, которое привлёк Оппенгеймер своей службой в правительстве в прошлом. Штраус сообщил, что его разрешение было приостановлено, пока не будут исследованы обвинения, представленные в письме от Кеннета Д. Николса , генерального директора AEC. Оппенгеймеру был предоставлен лишь один день на принятие решения, и после консультаций со своими адвокатами он решил не подавать в отставку, а потребовал проведения слушания. В письме Николса содержались обвинения, которые Оппенгеймер считал частично верными и частично неточными. В результате обвинения его доступ к государственным секретам был временно приостановлен до выяснения обстоятельств [43] [44] [45].

Слушание проходило во временном помещении рядом с монументом Вашингтона, которое использовалось в качестве жилых офисов AEC. Слушание началось 12 апреля 1954 года и продолжалось четыре недели. А юридическую команду Оппенгеймера возглавлял Ллойд К. Эванс, декан химического факультета Северо-Западного университета [46]. Слушание было закрытым и изначально не предполагалось к публичному разглашению. В начале слушания Грей заявил о его «строгой конфиденциальности» и обещал, что никакая информация не будет раскрыта.

Однако, несмотря на это обещание, по прошествии нескольких недель после окончания слушания, Комиссия по атомной энергии опубликовала полную стенограмму выступлений. Оппенгеймер и Гаррисон также нарушили конфиденциальность слушаний, обратившись к журналисту The New York Times , Джеймсу Рестону, который написал статью на второй день слушаний [47]. Гаррисон подал заявку на экстренное разрешение на доступ к секретной информации перед слушанием, и хотя это разрешение было предоставлено Роббу, оно не было предоставлено Гаррисону и его коллеге в ходе слушания. Это означало, что поверенные Оппенгеймера не имели доступа к той же секретной информации, которую мог видеть Робб. Кроме того, по крайней мере в трёх случаях Гаррисону и его коллеге не разрешалось присутствовать в зале слушаний из соображений безопасности, что привело к тому, что Оппенгеймер был лишён законного представителя в нарушение правил AEC. В ходе слушаний Робб неоднократно подвергал свидетелей Оппенгеймера перекрёстному допросу, используя сверхсекретные документы, к которым адвокаты Оппенгеймера не имели доступа.

Он часто читал вслух эти документы, несмотря на их секретный статус [48]. Бывший главный юрисконсульт AEC Джозеф Вольпе настоятельно рекомендовал Оппенгеймеру нанять в качестве своего адвоката решительного и опытного юриста. Манера ведения дела Гаррисона была дружелюбной и доброжелательной, а Робб выступал враждебно. Гаррисон добровольно предоставил комиссии и Роббу список своих свидетелей, но Робб отказался от большей открытости со своей стороны. Это дало Роббу явное преимущество в перекрёстном допросе свидетелей Оппенгеймера. Один наблюдатель заметил, что Робб «относился к Оппенгеймеру не как к свидетелю по его собственному делу, а как к лицу, обвинённому в государственной измене» [49].

Члены комиссии по слушанию встретились с Роббом перед началом слушания, чтобы просмотреть содержимое файла ФБР об Оппенгеймере. Однако закон об административных процедурах 1946 года, известный как «исключительность записи» или «правило чистого листа», не распространялся на AEC, и поэтому слушание могло рассматривать любую информацию, включая ту, которая не была официально представлена в соответствии с установленными правилами представления доказательств. Гаррисон ходатайствовал о возможности обозреть документы, но его ходатайство было отклонено [50]. Показания на слушаниях[ править править код ] В письме Николса из 3500 слов, было указано, что к слушанию предлагались 24 обвинения, из которых 23 касались коммунистической и левой принадлежности Оппенгеймера в период с 1938 по 1946 год, включая его запоздалое и ложное сообщение властям об инциденте с Шевалье. Двадцать четвёртое обвинение было связано с его неприятием водородной бомбы. Включение водородной бомбы изменило характер слушаний, начав расследование его деятельности в качестве советника послевоенного правительства [51].

Лауреат Нобелевской премии по физике Энрико Ферми был среди выдающихся учёных, давших показания в поддержку Оппенгеймера. Во время слушаний, которые продолжались в общей сложности 27 часов, поведение Оппенгеймера сильно отличалось от его предыдущих допросов и ответов перед Палатой по рассмотрению антиамериканских действий. Во время перекрёстного допроса Роббом, который имел доступ к сверхсекретной информации, Оппенгеймер «часто смущался, иногда был удивительно невнятным, часто извинялся за своё прошлое и даже занимался самобичеванием» [52]. В рамках этого слушания одним из ключевых элементов были самые ранние показания Оппенгеймера об обращениях Элтентона к нескольким учёным Лос-Аламоса. Он признал, что сфабриковал историю для защиты своего друга Шевалье и лжесвидетельствовал об этом в допросах десять лет назад. Оппенгеймер не знал, что обе версии его прошлых показаний были записаны и удивился, когда вынужден был комментировать каждый из этих двух эпизодов, не возможности заранее ознакомиться с протоколом.

На допросе Робба он признал, что обманул Бориса Пэша , офицера армейской контрразведки, относительно общения с Шевалье. Когда ему задали вопрос о причине фальсификации истории о попытке вербовки троих учёных, Оппенгеймер ответил: «Потому что я был идиотом» [53]. Большая часть допросов Оппенгеймера была связана с его ролью в найме для Лос-Аламоса своих бывших студентов, Росса Ломаница и Джозефа Вайнберга, которые были членами Коммунистической партии. Вопросы также затрагивали его личную жизнь, включая его роман с Джин Тэтлок, коммунисткой, с которой он имел романтические отношения, пока был женат. Лэнсдейл пришёл к выводу, что его интерес к Тэтлок был скорее личного характера, чем политического. Однако это безобидное дело, возможно, приобрело более существенное значение в глазах наблюдателей [54].

В ожидании разрешения обвинений проверка безопасности Оппенгеймера была приостановлена. Оппенгеймер сказал Штраусу, что кое-что из того, что было в письме Николса, было правильным, а кое-что нет. Слушание было проведено. Он начался 12 апреля 1954 года и длился четыре недели. Гаррисон , известный нью-йоркский поверенный. Эванс , заведующий кафедрой химии в Северо-Западном университете.

Слушание не было открытым для публики и изначально не разглашалась. В начале слушания Грей заявил, что слушание было «строго конфиденциальным», и пообещал, что никакая информация, касающаяся слушания, не будет разглашаться. Вопреки этим заверениям, через несколько недель после завершения слушания AEC выпустила стенограмму слушания. Оппенгеймер и Гаррисон также нарушили конфиденциальность слушания, связавшись с журналистом New York Times Джеймсом Рестоном , который написал статью о слушании, которая появилась на второй день слушания. Гаррисон подал заявку на экстренное разрешение службы безопасности до слушания, поскольку такое разрешение было предоставлено Роббу, но в ходе слушания разрешение не было получено, а это означало, что адвокаты Оппенгеймера не имели доступа к секретам, которые Робб мог видеть. По крайней мере, трижды Гаррисону и его помощнику адвоката не позволяли посещать комнату для слушаний по соображениям безопасности, в результате чего Оппенгеймер оставался без защиты в нарушение правил AEC.

В ходе слушаний Робб неоднократно подвергал перекрестному допросу свидетелей Оппенгеймера, используя сверхсекретные документы, недоступные для адвокатов Оппенгеймера. Он часто читал вслух эти документы, несмотря на их секретный статус. Бывший генеральный юрисконсульт AEC Джозеф Вольпе убеждал Оппенгеймера сохранить в качестве своего поверенного жесткого судебного специалиста; Поведение Гаррисона было мягким и сердечным, но Робб был враждебным. Это дало Роббу явное преимущество при перекрестном допросе свидетелей Оппенгеймера. Один наблюдатель заметил, что Робб «относился к Оппенгеймеру не как к свидетелю по собственному делу, а как к человеку, обвиненному в государственной измене». Члены комиссии встретились с Роббом перед слушанием, чтобы ознакомиться с содержанием файла ФБР Оппенгеймера.

Закон об административных процедурах 1946 года включал правовой принцип, известный как «исключительность записи» или « правило пустого блока ». Однако, хотя закон применялся к судам и административным слушаниям, проводимым такими агентствами, как Федеральная торговая комиссия и Федеральная комиссия по связи , он не распространялся на AEC. Гаррисон попросил предоставить возможность просмотреть файл вместе с комиссией, но это было отклонено. Объем свидетельских показаний Как указано в письме Николса из 3500 слов, слушание сосредоточилось на 24 обвинениях, 23 из которых касались коммунистической и левой принадлежности Оппенгеймера в период с 1938 по 1946 год, включая его запоздалое и ложное сообщение властям об инциденте с шевалье. Двадцать четвертое обвинение было связано с его противодействием водородной бомбе. Включив водородную бомбу, AEC изменил характер слушаний, начав расследование его деятельности в качестве послевоенного правительственного советника.

Нобелевский лауреат Энрико Ферми был среди выдающихся ученых, которые свидетельствовал в поддержку Оппенгеймера. Оппенгеймер давал показания в общей сложности 27 часов. Его поведение сильно отличалось от его предыдущих допросов, таких как его появление в Палате представителей антиамериканской деятельности. Под перекрестным допросом Робба, который имел доступ к сверхсекретной информации, такой как записи наблюдения, Оппенгеймер «часто мучился, иногда удивительно невнятно, часто извинялся за свое прошлое и даже самобичевал». Один из них. Ключевыми элементами этого слушания были самые ранние показания Оппенгеймера о подходе Элтентона к различным ученым Лос-Аламоса, история, которую Оппенгеймер, по признанию, сфабриковал, чтобы защитить своего друга Шевалье.

Оппенгеймер не знал, что обе версии были записаны во время его допросов десять лет назад, и он был удивлен на стенде для свидетелей расшифровками стенограмм, которые у него не было возможности просмотреть. На допросе Робба он признал, что солгал Борису Пашу , офицеру армейской контрразведки, относительно подхода Шевалье. На вопрос, почему он сфабриковал историю о том, что к трем людям обратились за шпионажем, Оппенгеймер ответил: «Потому что я был идиотом». Большая часть допросов Оппенгеймера касалась его роли в найме для Лос-Аламоса его бывшие студенты Росс Ломаниц и Джозеф Вайнберг, оба члены Коммунистической партии. Вопросы касались частной жизни Оппенгеймера, в том числе его романа с Джин Татлок, коммунисткой, с которой он провел ночь, пока был женат. В то время Лэнсдейл пришел к выводу, что его интерес к Тэтлоку был скорее романтическим, чем политическим.

Тем не менее, это безобидное дело, возможно, более сильно повлияло на умы контрольной комиссии. Гроувс, давая показания в качестве свидетеля от AEC и против Оппенгеймера, подтвердил свое решение нанять Оппенгеймера. Гровс сказал, что отказ Оппенгеймера сообщить о Шевалье был «типичным отношением американского школьника к тому, что есть что-то нехорошее в том, чтобы сказать другу». На допросе Робба Гроувс сказал, что в соответствии с критериями безопасности, действовавшими в 1954 году, он «не очистит доктора Оппенгеймера сегодня». Официальная позиция ВВС состояла в том, чтобы поддержать приостановку допуска. Хотя его показания не имели решающего значения при принятии решения, многие физики рассматривали Григгса как «Иуду, предавшего своего бога», блестящего физика-теоретика, который привел к успешной разработке атомной бомбы во время войны.

Многие ведущие ученые, а также правительственные и военные деятели, давшие показания от имени Оппенгеймера. Макклой , Джеймс Б. Конант и Буш, а также в качестве двух бывших председателей AEC и трех бывших членов комиссии. Также свидетельствовал от имени Оппенгеймера Лэнсдейл, который участвовал в наблюдении и расследовании Армией Оппенгеймера во время войны. Лэнсдейл, адвокат, не испугался Робба. Он показал, что Оппенгеймер не был коммунистом, и что он был «лояльным и сдержанным».

Эрнест Лоуренс был известен тем, что не любил политическую деятельность, считая ее пустой тратой времени, которое лучше потратить на научные исследования. Он не выступал против расследований Оппенгеймера или других, стараясь дистанцироваться от тех, кто находится под следствием, а не поддерживать их. Он сказал, что не смог дать показания на слушании дела Оппенгеймера из-за болезни. На следующий день Лоуренс позвонил Льюису Штраусу и сказал ему, что его брат, врач, приказал ему вернуться домой и что он не будет давать показания. Лоуренс страдал от колита до своей смерти во время операции по колостомии 27 августа 1958 года. Это привело к тому, что позднее научное сообщество испытывало неприязнь к Лоуренсу и другим членам его лаборатории.

Эдвард Теллер был против слушания, считая, что подвергать Оппенгеймера судебному разбирательству по делу о безопасности неуместно, но был разорван давние обиды на него. Робб вызвал его для дачи показаний против Оппенгеймера, и незадолго до его появления Робб показал Теллеру досье с материалами, неблагоприятными для Оппенгеймера. Теллер показал, что он считал Оппенгеймера лояльным, но что «в большом количестве случаев я видел, как доктор Оппенгеймер действовал - я понимаю, что доктор Оппенгеймер действовал - способом, который для меня был чрезвычайно трудным для понимания. Я полностью не соглашался с он во многих вопросах, и его действия откровенно показались мне запутанными и сложными. В этом смысле я чувствую, что хотел бы видеть жизненные интересы этой страны в руках, которые я лучше понимаю и поэтому доверяю больше ».

Robert Downey Jr. One senator who voted against him is none other than John F. Robert and Einstein actually spoke about a discussion they had years earlier.

Robert had asked Einstein to take a look at calculations that proposed a nuclear explosion could start a chain reaction that would set fire to the atmosphere and destroy the world.

Оппенгеймер под подозрением

Штраус подозревает Оппенгеймера в утечке сведений ядерной программы, о чём даёт ему знать. Центральный конфликт «Оппенгеймера» почти во всём повторяет «Престиж» (вплоть до трагичной любовной линии). As "Oppenheimer" depicts, Strauss offered "Oppie" a job as director of the Institute for Advanced Study at Princeton University. Льюис Штраус всегда чувствовал, что Роберт Оппенгеймер клевещет на него перед учеными, и особенно сказал что-то Альберту Эйнштейну, что заставило его относиться к нему холодно.

Звезды "Оппенгеймера" надеялись избежать скандала на премьере из-за забастовки

Throughout Oppenheimer, Strauss referred to that moment as the first instance of Oppenheimer turning scientists against Strauss, poisoning their perception of the man. То постаревший седой Оппенгеймер — и это канва всего сюжета — вынужден объясняться на слушаниях перед комиссией, которую зловредный Штраус все-таки натравил на ученого. Он сыграл государственного служащего Льюиса Штрауса в «Оппенгеймере» Кристофера Нолана. У Оппенгеймера Льюис Штраус и «отец атомной бомбы» почти всегда расходятся друг с другом, граничащие с врагами, — но почему он его ненавидел? Конфликт между Оппенгеймером и Штраусом достиг своего апогея во время печально известных слушаний по допуску Оппенгеймера к безопасности в 1954 году.

Новости штраус и оппенгеймер конфликт