Томас Харрис назвал своего реального прототипа доктором Салазаром для того, чтобы сохранить в тайне его настоящую личность.
Доктор Салазар: кто был реальным прототипом Ганнибала Лектера
Как вспоминает писатель: «Доктор Салазар оказался человеком довольно субтильного сложения. В квартире де Салазара царил идеальный порядок, банковские счета никто не трогал. Однако в 2019 году легкоатлетка Мэри Кейн рассказала о своей работе с Салазаром. Dr. Jhonder X. Salazar Otorrinolarigólogo. Especialista en cirugia de nariz y voz. Rinoplastia Estética y Funcional.
Ганнибал Лектер: откуда он взялся и за что мы его так любим
Разумеется, он не может быть запрещен WADA. Эта мысль не давала Салазару покоя. На деньги Nike он закупил полфуры L-карнитина в бутылках и начал выдавать их своим бегунам в режиме строгой секретности. Салазар очень боялся, что эту технологию рассекретят и начнут применять конкуренты. Но тут его постигла неудача. Сколько бы ни пили спортсмены L-карнитин, уровень его содержания в организме поднимался катастрофически медленно, и это не давало никакого эффекта.
Для того, чтобы он появился, бегуны должны были регулярно пить карнитин в больших количествах, как минимум, в течение шести месяцев. Столько времени ждать Салазар не мог. На пару с Брауном они прибегли к другому методу, указанному в исследовании Университета Ноттингема — внутривенные инъекции или, попросту, капельницы. Этот вариант позволял поднять уровень L-карнитина в крови спортсмена на тысячи пунктов после одной процедуры, которая длилась 4 часа 10 минут. При этом в капельницах содержался L-карнитин в смеси с декстрозой.
Как вы думаете, на ком опробовал этот метод Салазар? Правильно, на своем ассистенте Стиве Магнессе. И анализы Магнесса после процедуры действительно показали значительное повышение L-карнитина в организме, а его результаты на беговой дорожке превзошли все ожидания. Как бы не так. Антидопинговыми правилами запрещаются инфузии и инъекции более 50 мл, за исключением тех случаев, когда они проводятся в ходе госпитализации, хирургических процедур или клинических исследований.
Что такое 50 мл? Это три столовых ложки жидкости, для попадания которых в организм явно не требуется 4 часа 10 минут. По некоторым данным, объем инфузии Магнессу составлял, как минимум, 1 литр! В своих интервью Стив рассказывал, что доверял Салазару и Брауну. Они говорили о том, что действуют в соответствии с протоколами WADA, и количество L-карнитина в его капельнице не превышало 50 мл.
Разумеется, эту же цифру доктор Браун указал в процедурном протоколе. Магнесс ничего не заподозрил, а вот уже упомянутый Дэтан Риценхайн, намучившийся с гормональными лекарствами, выразил сомнение в эффективности капельниц в беседе с Салазаром. На что получил ответ примерно следующего содержания: «У меня есть все разрешения от USADA на проведение данной процедуры, а если не хочешь капаться — вали из проекта». Побоявшись остаться без поддержки Nike, спортсмен подчинился, но во время процедуры происходили странные вещи. Вместо 4 часов 10 минут Риценхайн провел под капельницей в кабинете доктора Брауна на три часа меньше — периодически заходил его ассистент и сжимал руками инфузионный мешок, ускоряя процесс переливания.
Сам он вспоминал, что «жил, полностью поглощённый своими мыслями и работой, и был серьёзным и думающим мальчиком». Кто знает, возможно, Салазар продолжил бы церковную карьеру, если бы не революция, прогремевшая в Португалии в 1910 году. Пришедшие к власти республиканцы провели ряд реформ, которые были направлены на подрыв влияния клириков. Ликвидация религиозных титулов и урезание бюджетов духовных учебных заведений заставили молодого человека оставить служение Богу и поступить в Коимбрский университет на юридический факультет.
В это же время Салазар начинает участие в политической жизни страны: он становится секретарём Академического центра христианской демократии — интеллектуального кружка, объединявшего молодых людей, которые чтили традиционные и католические ценности. Молодой человек негативно отнёсся к изменениям, которые произошли с его страной после 1910 года. В 1914-м в Порту в одной из своих речей он так выскажется о ситуации: «Демократия должна быть гармонизирована католицизмом. Но для этого нация нуждается в обучении и образовании, а правительственный механизм — в адаптации к условиям времени и места.
Демократия стала демагогией, ибо она дала привилегию одному классу за счёт другого». Католический профессор спасает страну Политическая активность не мешала Салазару достигать успехов в науке. Во время обучения в университете он написал ряд статей, посвящённых экономике и управлению, а в 1918 году получил степень доктора наук и стал одним из наиболее авторитетных специалистов в области права. Один из его близких друзей вспоминал: «Салазар шёл прямой дорогой, игнорируя обходные пути.
Он был человеком, созданным для великих, а также и для малых дел. Уже в юности он воспитал в себе сильную волю, высокую интеллигентность и абсолютное хладнокровие». В это же время Португалия переживала не самые лучшие времена в своей истории. Молодая и неокрепшая республика столкнулась с экономическими последствиями разрушительной Первой мировой войны , в которой она успела принять участие на стороне Антанты.
Стремительно рос государственный долг, разгонялась инфляция, из-за чего росли цены на товары. Население роптало, чем не преминули воспользоваться коммунисты, чья популярность всё больше росла. Парламент не мог справиться с проблемами, а экономисты безрезультатно ломали головы над тем, как выбраться из ямы. Турбулентность закономерно привела к государственным переворотам — сначала 1926 года тогда власть в свои руки взял генерал Гомеш да Кошта , а затем 1928 года.
Лидером страны вновь стал военный — Антониу Кармона. Военный переворот 1926 года. В 1928 году университетскому профессору и «католическому оппозиционеру» представился шанс реализовать свои идеи: Кармона пригласил Салазара в правительство на должность министра финансов. Представляете себе, если бы я потерпел фиаско в наведении порядка в финансах, что подумали бы обо мне мои студенты?
Салазар и его друг Мариу де Фигейреду, 1925 год. Деятельность вчерашнего профессора принесла свои плоды — бюджет достиг профицита, а доходы были направлены на сферу образования и объекты инфраструктуры.
Через семь месяцев после сосудистой катастрофы, 11 апреля, американский профессор беседовал с бывшим председателем Совета в течение целых 70 минут. Суждения Салазара были столь же резкими, как обычно, и касались ситуации на Ближнем Востоке, войны во Вьетнаме, действий Линдона Джонсона, исторической роли генерала Дуайта Эйзенхауэра. Второй визит состоялся 15 апреля. Профессор Мерритт составил для Америку Томаша пессимистический отчет. Именно в том месяце разразилась бурная полемика по поводу состояния больного из Сан-Бенту.
Престижная газета Le Monde написала 8 апреля, что цензура коснулась и Салазара и это стало последним эпизодом в «маленькой войне» между правительством и профессором Коэлью, который по-прежнему оставался личным врачом бывшего лидера. Парижская газета также цитировала высказывание президента Томаша о том, что Салазар «не может ни понимать, что ему говорят, ни читать». Однако 28 апреля Салазар появился на публике по случаю своего 80-го дня рождения и поприветствовал студентов из Коимбры, среди которых был африканец, внук последнего потомка династии, которая вручила свою страну Португалии. Телевидение подхватило слова старого лидера, обращенные к студентам и тем, кто интересовался его состоянием. Салазар был снят в кресле, перед ним стоял пюпитр, один микрофон справа, другой — спереди. Решение принял президент государственной телерадиокомпании RTP Рамиру Валадау и одобрил государственный секретарь по информации Морейра Батишта — конечно, после того, как Марселу Каэтану дал добро. Голос Салазара дрожал и звучал неуверенно, бывший диктатор путал слова.
В камеру смотрело скорбное лицо человека, побежденного недугом, лицо больного, растерянного, заикающегося старика. Никакого налета макиавеллизма, характерного для его прежних речей, всегда требовавших разъяснений и обращенных скорее к политикам, чем к народу. Это было последнее официальное выступление великого диктатора на телевидении — все остальные не были пропущены цензурой.
После того, как Салазар был отстранён от власти 27 сентября 1968 года, его личный архив был доверен группе специалистов, которые должны были разобрать и классифицировать документы. Но эти личные бумаги Салазара должны были стать доступны для исследователей только в 2018 году, так как в Португалии существует 50-летний срок секретности конфиденциальных государственных документов. Работа биографа Салазара затруднена также тем обстоятельством, что в авторитарном государстве, каким была Португалия до «революции гвоздик» в апреле 1974 года, практически отсутствовала свободная пресса и почти не публиковались мемуары государственных и общественных деятелей. Экономика Португалии до Салазара[ править править код ] Антониу Салазар в 1939 году, в возрасте 50 лет По окончании Первой мировой войны финансовые и социально-экономические проблемы в Португалии резко обострились, а перманентный политический кризис препятствовал их решению. Национальная валюта обесценилась: в 1919 году фунт стерлингов стоил 7,50 эскудо, а в 1924-м — 127,40 эскудо. Галопирующая инфляция стремительно обесценила мелкие сбережения, которые в большинстве своём были капитализированы в ценных бумагах казначейства — в «государственных бумагах».
Строительство почти остановилось, а государственные кредиты и возможность брать займы сильно уменьшились [10]. Военные расходы росли год от года, а бюджетный дефицит вызывал тревогу. Единственным решением государственных проблем, которое видели новые правители, были внешние заимствования. Но Англия и Лига Наций не шли на это и выдвигали откровенно оскорбительные для независимой страны условия займов по сути — такие же, как и для колоний [10]. Португалия на момент прихода к власти Салазара являлась слаборазвитой страной и была одной из беднейших и наименее развитых стран Европы. Некогда великая Португальская колониальная империя с крошечной метрополией пришла к тому, что основные течения развития и изменения в Европе так или иначе прошли мимо Португалии. В этой стране практически не было эпохи просвещения, до сих пор не до конца установились рыночные порядки, капитализм носил зачастую дикий характер и во многом был аристократическим, отчасти даже феодальным. Промышленный переворот , который зацепил все страны Европы, а также ряд других регионов мира, в Португалии к 1928 году ещё даже не начался. В конце 20-х годов Португалия нуждалась буквально во всём, что прошли другие страны за последние 2 столетия: модернизации, промышленной революции, развитии капитализма, приведении в порядок государственных финансов, ограничении власти аристократии и олигархата, финансовой и экономической стабильности. В XIX веке Португалия пережила 2 промышленные революции и обе были незавершёнными.
Критический период модернизации совпал с началом правления Салазара в 1928 году [10] [11]. Экономика Португалии в первой четверти XX века, в том числе основные экономические связи, были очень слабы. В промышленности преобладали мелкие полукустарные предприятия текстильной, рыбоперерабатывающей, пробкоперерабатывающей и швейной промышленности. Все хоть сколь-нибудь крупные предприятия, в том числе транспортные и горнодобывающие например, крупный вольфрамовый рудник , принадлежали английскому капиталу [10] [12] [13]. Земельная реформа в стране также не была проведена, основные земельные владения находились в руках крупных собственников, крестьяне же владели небольшими участками площадью до 2 га и были вынуждены дополнительно арендовать земельные участки у латифундистов. Осложнял ситуацию перманентный дефолт Португалии, который наблюдался в стране почти всё время с 1890-х годов. В стране царила постоянная политическая нестабильность, правительства могли меняться по нескольку раз в год [10] [12] [13]. Концепция Нового государства Estado Novo [ править править код ] Андре Кене: Портрет Салазара Введённая Антониу Салазаром в 1933 году конституция объявила Португалию «унитарной и корпоративной Республикой, основанной на равенстве граждан перед законом, на свободном доступе всех классов к благам цивилизации и на участии всех конструктивных элементов нации в административной жизни и разработке законов» [10] [12] [13]. Конституция 1933 года объявляла, что государство должно «согласовывать, поощрять все виды социальной активности и руководить ими, обеспечивая подлинную гармонию интересов, с учётом законного подчинения частных интересов интересам общества». Однако на деле т.
В ней он, в частности, утверждал, что существуют две экономики: сторонники одной считают успех главной целью человеческой деятельности, а сторонники другой учат презирать богатство и отождествляют нищету с добродетелью. По мнению Салазара, обе эти позиции ошибочны. Не производство портило людей, а ошибки и отсутствие баланса в потреблении. Решение проблемы — это создание богатства путём упорной работы, регулирование потребления нормами человеческой морали, физическое и интеллектуальное развитие, а также сбережения [10] [12] [13]. Этими рассуждениями об экономности, бережливости, самоконтроле и упорной работе Салазар заложил основы своей будущей политики мобилизации всех ресурсов страны на достижение поставленных им задач. Он призвал сосредоточить усилия страны на строительстве дорог, открытии новых рабочих мест и на ликвидации бюджетного дефицита [10]. Будучи диктатором, пришедшим к власти во многом случайно, 30 июля 1930 года в присутствии всех министров кабинета Салазар зачитал Манифест Национального Союза, который стал единственной в стране легальной политической организацией. Кроме того, Салазар принял в качестве закона так называемую «Хартию труда», которая стала базовым документом португальской корпоративной системы. Как и в фашистской Италии, в Португалии создавались «корпорации» — профобъединения, в которые входили лица определённой профессии, независимо от их общественного и имущественного положения. Рабочие и служащие объединялись в национальные синдикаты, коммерсанты и предприниматели в гильдии, интеллигенция — в ордена, крестьяне в «народные дома».
Группа таких союзов по идее должна была образовывать корпорацию. Корпоративная система должна была, по мысли Салазара, стать практическим воплощением «союза труда и капитала». Однако Салазар неоднократно подчёркивал, что португальский корпоративизм основан не на огосударствлении, как в Италии, а на принципе свободной ассоциации и что в нём представлены не только экономические, но также «моральные и культурные интересы». В отличие от итальянских, португальские корпоративные организации должны были обладать правами юридического лица [10] [12] [13]. Штандарт Национального Союза Классический фашизм, который нёс в себе идею построения сильного государства, рассматривался не только как политический, но и как экономический метод преодолении отсталости и модернизации традиционных структур. Впоследствии на базе фашизма сложилась особая южноевропейская модель государственно-монополистического капитализма. Наряду с «имперской и католической миссией», одним из главнейших средств «укрепления национального единства» и «ликвидации классовой борьбы» был объявлен корпоративизм. Официальная идеология настаивала, по своему обыкновению, на исконном характере португальского корпоративизма, подчёркивая его преемственность по отношению к цеховому строю. Многие черты португальского корпоративизма заимствованы из итальянской фашистской Хартии труда. В то же время Салазар осуществил и весьма «негативную» часть корпоративистской программы — ликвидировал классовые профсоюзы.
Фактически не была выработана всеобъемлющая корпоративная система. Режим не смог интегрировать в рамках корпораций различные «горизонтальные» организации буржуазии торгово-промышленные ассоциации и т. Корпоративная система по своей сути была в интересах крупных предпринимателей, а для трудящегося же населения, наоборот, являлась препятствием для отстаивания своих интересов. Если предпринимателям часто удавалось уклониться от образования «гремиу», то рабочие находились в совсем ином положении. Формально членство в «национальном профсоюзе» не являлось обязательным. Однако положение рабочего, не вступившего в эту организацию, которой правительство предоставило монополию трудоустройства, было фактически невыносимым. В условиях массовой безработицы и голода требовалось очень большое мужество, чтобы остаться в стороне от профсоюза [10] [12] [13]. Все заключаемые профсоюзом коллективные договоры также зависели от одобрения правительства, Союз не мог прибегнуть к такому средству борьбы, как забастовка: уже в декабре 1933 года она была объявлена уголовным преступлением. Ещё более жалкую роль, чем «национальные синдикаты», играли в корпоративной системе «крестьянские» организации — так называемые «народные дома». Учитывая пассивность и забитость крестьян, правительство с ними особенно не церемонилось и лишало их даже той призрачной автономии, которой пользовались синдикаты.
Экономическая политика Антониу де Салазара[ править править код ] Салазар осматривает макет моста в Коимбре См. Текст содержит много маловажных , неэнциклопедичных или устаревших подробностей. Пожалуйста, улучшите статью в соответствии с правилами написания статей. Салазар сразу же после прихода к власти начал активно проводить политику по стабилизации экономики страны. Бюджет был сбалансирован, курс эскудо стабилизировался, в финансовое управление была внедрена дисциплина. Это обеспечило Салазару огромный престиж. В 1929 году он считался единственной думающей головой в команде диктаторских правителей и сильной фигурой в правительстве. Без его одобрения ни один министр не мог принимать решений, которые бы вели к увеличению расходов. В 1932 году он был назначен председателем Совета министров и создал правительство, в котором большинство постов заняли гражданские лица; генералов тогда начали сменять университетские профессора. На протяжении сорока лет университет служил главным поставщиком высшего политического руководства [10] [13].
Эпоха Салазара была отмечена экономической программой, основанной на политике автаркии , этатизма и интервенционизма , которые были распространены в 1930-х годах в ответ на Великую депрессию. После хаотичного периода Первой португальской республики финансовая стабильность и порядок были наивысшими приоритетами Салазара [14]. После того, как Салазар стал премьер-министром, чтобы сбалансировать бюджет и погасить внешние долги, он снизил налоговые ставки по уже существовавшим налогам, ввёл новые налоги, сократил социальные расходы, а также установил строгую налоговую дисциплину [10] [12] [13]. Жёсткие меры Салазара, направленные на резкое сокращение государственных расходов, принесли свои плоды. За один год он не только ликвидировал бюджетный дефицит в 3 млн фунтов стерлингов, но и добился превышения доходов над расходами в 16 тыс. За 11 лет, предшествующих его назначению министром финансов, бюджетный дефицит составил 2 574 000 конто. С 1928 по 1939 годы он сумел добиться превышения доходов над расходами на общую сумму в 1963000 конто, или 20 млн фунтов. Эти деньги были израсходованы на перевооружение армии, общественные работы, социальную помощь, коммуникации, порты, строительство ГЭС и образование. Среди его приоритетов одно из первых мест занимала армия. Меры по стабилизации в целом оправдали доверие тех, кто его поддерживал.
Крупные банкиры и предприниматели, верхушка аграриев, а также часть средней буржуазии не только выходят без особых потерь из мирового экономического кризиса конца 1920-х — начала 1930-х, но и значительно усиливают свои позиции, благодаря салазаровской политике протекционизма и законодательству, направленному против чрезмерной конкуренции [10] [13]. Португалия, будучи небольшой страной, была почти строго мононациональна, а неразвитость страны привела в том числе и к неразвитости политических движений. Наиболее сильные на тот момент в мире движения и партии коммунистов, социалистов, социал-демократов, либералов — все они не находили реальной поддержки в стране, что помогало Салазару идти по тропе медленного улучшения общеэкономической ситуации [12] [15] [16]. В то время как за 17 лет до 1927 года внешний долг Португалии вырос с 692 тыс. Резко увеличились золотые и валютные запасы. Была полностью реорганизована банковская система, ушедшие за границу капиталы начали возвращаться. Уменьшилась нужда в иностранных займах, а, следовательно, и нужда в иностранной валюте, чтобы оплачивать долги. Салазар коренным образом реорганизовал налоговую и банковскую системы. Когда в стране были накоплены значительные запасы золота, Португалия вновь вернулась в 1931 году к золотому стандарту и с 1939 года курс обмена стабилизировался на отметке 110 эскудо за 1 фунт стерлингов [10] [13]. В 1929 году была начата кампания за увеличение производства пшеницы.
Импорт пшеницы в одном только 1929 году обошёлся стране в 3,5 млн ф. Через несколько лет Португалия стала сама себя обеспечивать пшеницей. Были учреждены специальные комиссии, которые должны были следить за выращиванием фруктов, риса, за экспортом сардин и т. Достижение стабильности в области финансов позволило Салазару объявить в 1936 г. Львиную долю расходов в этом плане составляли ассигнования на оборону [10] [13]. В результате этих мер поднялось небольшое восстание, получившее название Мучное. Были предусмотрены также ассигнования на создание специальных сельскохозяйственных «гильдий», для защиты интересов тех аграриев, чье хозяйство было ориентировано на рынок. Эти аграрии развивали своё хозяйство в русле проводимой государственной политики [10] [13]. Как ни странно, при всей закрытости режима, Салазар с самого начала активно поощрял инвестиции и работу английского капитала в стране. В отличие от многих других фашистских или профашистских режимов, в Португалии долгое время протекционизм был частичным и ограниченным, а программ национализации не существовало.
Уже во время войны проводимая экономическая политика начинает акцентировать своё внимание на промышленном развитии. Развитая промышленность была необходима для создания современных армии и флота. Результатами начавшейся переориентации явились «Закон об электрификации» 1944 и «Закон о реорганизации и развитии промышленности» 1945 ". Тем же целям подчинялась и проводимая правительством политика низких цен на продовольственные товары. Начавшееся «смещение акцентов» в экономической области вызвало, как было показано, бурные протесты в землевладельческих кругах.
Cardio Electrophysiologist Dr. Salazar
Как сообщается в релизе, CAS зарегистрировал обе апелляции. Отмечается, что решения по двум этих делам, вероятно, будут приняты не раньше марта следующего года. Салазар был тренером британского бегуна Мо Фары с 2011 по 2017 год, за это время легкоатлет четыре раза завоевывал золотые медали Олимпийских игр, шесть раз становился чемпионом мира и пять раз - чемпионом Европы. Салазар являлся руководителем компании Nike Oregon Project "Найк орегон проджект" , которая была закрыта после скандала с нарушением антидопинговых правил.
Rating saved Dr.
Selected from a competitive pool of candidates nationwide, Dr. Her strong belief in outreach to underserved populations led Dr.
Однако на деле т. В ней он, в частности, утверждал, что существуют две экономики: сторонники одной считают успех главной целью человеческой деятельности, а сторонники другой учат презирать богатство и отождествляют нищету с добродетелью. По мнению Салазара, обе эти позиции ошибочны. Не производство портило людей, а ошибки и отсутствие баланса в потреблении. Решение проблемы — это создание богатства путём упорной работы, регулирование потребления нормами человеческой морали, физическое и интеллектуальное развитие, а также сбережения [10] [12] [13]. Этими рассуждениями об экономности, бережливости, самоконтроле и упорной работе Салазар заложил основы своей будущей политики мобилизации всех ресурсов страны на достижение поставленных им задач. Он призвал сосредоточить усилия страны на строительстве дорог, открытии новых рабочих мест и на ликвидации бюджетного дефицита [10].
Будучи диктатором, пришедшим к власти во многом случайно, 30 июля 1930 года в присутствии всех министров кабинета Салазар зачитал Манифест Национального Союза, который стал единственной в стране легальной политической организацией. Кроме того, Салазар принял в качестве закона так называемую «Хартию труда», которая стала базовым документом португальской корпоративной системы. Как и в фашистской Италии, в Португалии создавались «корпорации» — профобъединения, в которые входили лица определённой профессии, независимо от их общественного и имущественного положения. Рабочие и служащие объединялись в национальные синдикаты, коммерсанты и предприниматели в гильдии, интеллигенция — в ордена, крестьяне в «народные дома». Группа таких союзов по идее должна была образовывать корпорацию. Корпоративная система должна была, по мысли Салазара, стать практическим воплощением «союза труда и капитала». Однако Салазар неоднократно подчёркивал, что португальский корпоративизм основан не на огосударствлении, как в Италии, а на принципе свободной ассоциации и что в нём представлены не только экономические, но также «моральные и культурные интересы». В отличие от итальянских, португальские корпоративные организации должны были обладать правами юридического лица [10] [12] [13]. Штандарт Национального Союза Классический фашизм, который нёс в себе идею построения сильного государства, рассматривался не только как политический, но и как экономический метод преодолении отсталости и модернизации традиционных структур.
Впоследствии на базе фашизма сложилась особая южноевропейская модель государственно-монополистического капитализма. Наряду с «имперской и католической миссией», одним из главнейших средств «укрепления национального единства» и «ликвидации классовой борьбы» был объявлен корпоративизм. Официальная идеология настаивала, по своему обыкновению, на исконном характере португальского корпоративизма, подчёркивая его преемственность по отношению к цеховому строю. Многие черты португальского корпоративизма заимствованы из итальянской фашистской Хартии труда. В то же время Салазар осуществил и весьма «негативную» часть корпоративистской программы — ликвидировал классовые профсоюзы. Фактически не была выработана всеобъемлющая корпоративная система. Режим не смог интегрировать в рамках корпораций различные «горизонтальные» организации буржуазии торгово-промышленные ассоциации и т. Корпоративная система по своей сути была в интересах крупных предпринимателей, а для трудящегося же населения, наоборот, являлась препятствием для отстаивания своих интересов. Если предпринимателям часто удавалось уклониться от образования «гремиу», то рабочие находились в совсем ином положении.
Формально членство в «национальном профсоюзе» не являлось обязательным. Однако положение рабочего, не вступившего в эту организацию, которой правительство предоставило монополию трудоустройства, было фактически невыносимым. В условиях массовой безработицы и голода требовалось очень большое мужество, чтобы остаться в стороне от профсоюза [10] [12] [13]. Все заключаемые профсоюзом коллективные договоры также зависели от одобрения правительства, Союз не мог прибегнуть к такому средству борьбы, как забастовка: уже в декабре 1933 года она была объявлена уголовным преступлением. Ещё более жалкую роль, чем «национальные синдикаты», играли в корпоративной системе «крестьянские» организации — так называемые «народные дома». Учитывая пассивность и забитость крестьян, правительство с ними особенно не церемонилось и лишало их даже той призрачной автономии, которой пользовались синдикаты. Экономическая политика Антониу де Салазара[ править править код ] Салазар осматривает макет моста в Коимбре См. Текст содержит много маловажных , неэнциклопедичных или устаревших подробностей. Пожалуйста, улучшите статью в соответствии с правилами написания статей.
Салазар сразу же после прихода к власти начал активно проводить политику по стабилизации экономики страны. Бюджет был сбалансирован, курс эскудо стабилизировался, в финансовое управление была внедрена дисциплина. Это обеспечило Салазару огромный престиж. В 1929 году он считался единственной думающей головой в команде диктаторских правителей и сильной фигурой в правительстве. Без его одобрения ни один министр не мог принимать решений, которые бы вели к увеличению расходов. В 1932 году он был назначен председателем Совета министров и создал правительство, в котором большинство постов заняли гражданские лица; генералов тогда начали сменять университетские профессора. На протяжении сорока лет университет служил главным поставщиком высшего политического руководства [10] [13]. Эпоха Салазара была отмечена экономической программой, основанной на политике автаркии , этатизма и интервенционизма , которые были распространены в 1930-х годах в ответ на Великую депрессию. После хаотичного периода Первой португальской республики финансовая стабильность и порядок были наивысшими приоритетами Салазара [14].
После того, как Салазар стал премьер-министром, чтобы сбалансировать бюджет и погасить внешние долги, он снизил налоговые ставки по уже существовавшим налогам, ввёл новые налоги, сократил социальные расходы, а также установил строгую налоговую дисциплину [10] [12] [13]. Жёсткие меры Салазара, направленные на резкое сокращение государственных расходов, принесли свои плоды. За один год он не только ликвидировал бюджетный дефицит в 3 млн фунтов стерлингов, но и добился превышения доходов над расходами в 16 тыс. За 11 лет, предшествующих его назначению министром финансов, бюджетный дефицит составил 2 574 000 конто. С 1928 по 1939 годы он сумел добиться превышения доходов над расходами на общую сумму в 1963000 конто, или 20 млн фунтов. Эти деньги были израсходованы на перевооружение армии, общественные работы, социальную помощь, коммуникации, порты, строительство ГЭС и образование. Среди его приоритетов одно из первых мест занимала армия. Меры по стабилизации в целом оправдали доверие тех, кто его поддерживал. Крупные банкиры и предприниматели, верхушка аграриев, а также часть средней буржуазии не только выходят без особых потерь из мирового экономического кризиса конца 1920-х — начала 1930-х, но и значительно усиливают свои позиции, благодаря салазаровской политике протекционизма и законодательству, направленному против чрезмерной конкуренции [10] [13].
Португалия, будучи небольшой страной, была почти строго мононациональна, а неразвитость страны привела в том числе и к неразвитости политических движений. Наиболее сильные на тот момент в мире движения и партии коммунистов, социалистов, социал-демократов, либералов — все они не находили реальной поддержки в стране, что помогало Салазару идти по тропе медленного улучшения общеэкономической ситуации [12] [15] [16]. В то время как за 17 лет до 1927 года внешний долг Португалии вырос с 692 тыс. Резко увеличились золотые и валютные запасы. Была полностью реорганизована банковская система, ушедшие за границу капиталы начали возвращаться. Уменьшилась нужда в иностранных займах, а, следовательно, и нужда в иностранной валюте, чтобы оплачивать долги. Салазар коренным образом реорганизовал налоговую и банковскую системы. Когда в стране были накоплены значительные запасы золота, Португалия вновь вернулась в 1931 году к золотому стандарту и с 1939 года курс обмена стабилизировался на отметке 110 эскудо за 1 фунт стерлингов [10] [13]. В 1929 году была начата кампания за увеличение производства пшеницы.
Импорт пшеницы в одном только 1929 году обошёлся стране в 3,5 млн ф. Через несколько лет Португалия стала сама себя обеспечивать пшеницей. Были учреждены специальные комиссии, которые должны были следить за выращиванием фруктов, риса, за экспортом сардин и т. Достижение стабильности в области финансов позволило Салазару объявить в 1936 г. Львиную долю расходов в этом плане составляли ассигнования на оборону [10] [13]. В результате этих мер поднялось небольшое восстание, получившее название Мучное. Были предусмотрены также ассигнования на создание специальных сельскохозяйственных «гильдий», для защиты интересов тех аграриев, чье хозяйство было ориентировано на рынок. Эти аграрии развивали своё хозяйство в русле проводимой государственной политики [10] [13]. Как ни странно, при всей закрытости режима, Салазар с самого начала активно поощрял инвестиции и работу английского капитала в стране.
В отличие от многих других фашистских или профашистских режимов, в Португалии долгое время протекционизм был частичным и ограниченным, а программ национализации не существовало. Уже во время войны проводимая экономическая политика начинает акцентировать своё внимание на промышленном развитии. Развитая промышленность была необходима для создания современных армии и флота. Результатами начавшейся переориентации явились «Закон об электрификации» 1944 и «Закон о реорганизации и развитии промышленности» 1945 ". Тем же целям подчинялась и проводимая правительством политика низких цен на продовольственные товары. Начавшееся «смещение акцентов» в экономической области вызвало, как было показано, бурные протесты в землевладельческих кругах. Контрнаступление аграриев облегчила и общая атмосфера кризиса и потрясения основ, характерная для первого послевоенного пятилетия. Все это не способствовало выработке чёткой и определённой экономической политики. Португальский социолог Ж.
Мартииш Перейра условно датирует поворот к индустриализации 1950 годом. Начиная с этого времени поощрение промышленного развития становится признанной целью португальского правительства и не подлежит обсуждению [10] [13]. Однако принятый шестилетний план представлял собой лишь кое-как скоординированную по отраслям программу капиталовложений. Заданий частному сектору он не предусматривал, хотя и включал различные меры рекомендательного воздействия на частные фирмы. Большинство намеченных в нём капиталовложений к 1953 году осуществлено не было. Первый шестилетний план предусматривал создание в стране современной инфраструктуры, развития некоторых новых отраслей промышленности, в том числе тяжёлой [10] [13]. Однако отличие шестилетнего плана Португалии как от пятилеток в СССР, так и от планов развития в фашистских государствах, а также в Третьем Рейхе, было весьма значительным. По сути шестилетний план был во многом лишь следованием тренду, попыткой перенять то, до чего уже дошли другие страны и добиться необходимых в стране изменений [12] [15] [16]. Кроме того на фоне начала развития промышленности, перед португальским правительством наиболее остро стоял вопрос о проведении аграрной реформы.
Одной из главных задач было перераспределение земли и размещение земледельческой колонизации. Выступая с речью по поводу принятия плана, Салазар заявил, что, «прежде чем приниматься за массовую индустриализацию, следует привести в порядок сельское хозяйство». Он остановился на крайне неравномерной структуре португальского землепользования и заявил, что «при всем уважении, даже нежности» его правительства к интересам аграриев необходима известная корректировка создавшегося положения. Однако Салазар тут же поспешил оговориться, что он чрезвычайно далёк от идеи аграрной реформы. И действительно, реальных результатов эти жесты руководителей «нового государства» не имели. Интересы крупных землевладельцев, верхушки городской буржуазии и функционеров салазаровского режима были переплетены столь тесно, позиции латифундистов в правящем блоке были ещё столь прочны, что предложения шестилетнего плана в этой области оказались попросту блефом [12] [15] [16]. Когда парламенту был предложен связанный с планом закон об отчуждении земли на общегосударственные нужды, он натолкнулся на яростное сопротивление депутатов-землевладельцев. Закон прошёл, но реальных результатов салазаристское планирование не добилось. К 1963 году программой колонизации было охвачено всего 450 га, в то время как 2-й шестилетний план 1959—1964 предусматривал перераспределение 6 тыс.
В некоторых аспектах 1-й шестилетний план отражал традиционную доктрину нового государства. Речь идёт о строгом соблюдении принципа финансовой стабильности ни один из бюджетов 1953—1958 годов не был сведён с дефицитом и об отношении к иностранному капиталу. Несмотря на известное поощрение промышленности, Салазар не отказывается от принципа бюджетного равновесия, от весьма сдержанного отношения к иностранным инвестициям, от опасений перед социальными последствиями ускоренной индустриализации [12] [15] [16]. В речи 28 мая 1953 года Салазар заявил: «Чрезмерное давление на экономику и искусственное создание платёжных средств подорвали бы денежную стабильность и общественное равновесие, которое мы стремимся защитить, а слишком широкое использование иностранных кредитов не кажется уместным ни в свете неопределённого и неустойчивого международного положения, ни в плане защиты наших собственных интересов».
Им оказался «человек субтильного сложения» с темно-рыжими волосами, во всех движениях которого сквозила «отчетливо заметная грация и элегантность». Беседа журналиста и «тюремного доктора» а именно так первое время считал Томас быстро приняла иной поворот.
После странного интервью Харрис узнал правду, и в его мыслях сразу зародилась идея написать роман о хладнокровном убийце-интеллектуале — «докторе Салазаре», в котором фанаты быстро узнали Балли Тревино. Альфредо вышел на свободу в 1981 году и даже вернулся к врачебной практике. Он лечил пациентов вплоть до самой своей смерти в 2009 году и все эти годы отчаянно пытался забыть свое темное прошлое, а персонаж, прототипом которого он стал, блестяще исполненный Энтони Хопкинсом , остался жить в романе и сразу в нескольких фильмах.
Cardio Electrophysiologist Dr. Salazar
| Спорт и фармакология: как лекарства стали важны для высших достижений | Генерал Гомиш да Кошта решил пригласить на должность министра финансов малоизвестного в политических кругах доктора Антонио ди Оливейра Салазара. |
| Реальный Ганнибал Лектер: кто был прототипом самого жуткого киноманьяка | Профессор, доктор Антониу де Оливейра Салазар, Кавалер Военного Ордена Меча и Башни, Военного Ордена Меченосцев , Ордена Генриха Мореплавателя, Ордена Империи. |
UNC Health News Team
- Повторяющиеся цитирования
- Смотрите также
- Rafael E. Salazar II, MHS, OTR/L
- У Ганнибала Лектера был реально существующий прототип — Доктор Салазар
- Stay up to date with notifications from The Independent
- Дисквалифицированный тренер Салазар подал апелляцию в Спортивный арбитражный суд - ТАСС
Борьба допингом в США: USADA подало запрос в суд на врача, работавшего с группой Альберто Салазара.
В апреле ходили слухи о возможном переселении Салазара в охраняемую резиденцию, что исключило бы даже ежедневные консультации с доктором Коэлью. Dr. Salazar: It’s all evidence based, so we borrowed from literature and the specialties of emergency medicine. @iansalazar. Rehabilitador de Sonrisas Papá María Guadalupe Fundación Sonrisas para la Vida.
Спорт и фармакология: как лекарства стали важны для высших достижений
Но для этого нация нуждается в обучении и образовании, а правительственный механизм — в адаптации к условиям времени и места. Демократия стала демагогией, ибо она дала привилегию одному классу за счёт другого». Католический профессор спасает страну Политическая активность не мешала Салазару достигать успехов в науке. Во время обучения в университете он написал ряд статей, посвящённых экономике и управлению, а в 1918 году получил степень доктора наук и стал одним из наиболее авторитетных специалистов в области права.
Один из его близких друзей вспоминал: «Салазар шёл прямой дорогой, игнорируя обходные пути. Он был человеком, созданным для великих, а также и для малых дел. Уже в юности он воспитал в себе сильную волю, высокую интеллигентность и абсолютное хладнокровие».
В это же время Португалия переживала не самые лучшие времена в своей истории. Молодая и неокрепшая республика столкнулась с экономическими последствиями разрушительной Первой мировой войны , в которой она успела принять участие на стороне Антанты. Стремительно рос государственный долг, разгонялась инфляция, из-за чего росли цены на товары.
Население роптало, чем не преминули воспользоваться коммунисты, чья популярность всё больше росла. Парламент не мог справиться с проблемами, а экономисты безрезультатно ломали головы над тем, как выбраться из ямы. Турбулентность закономерно привела к государственным переворотам — сначала 1926 года тогда власть в свои руки взял генерал Гомеш да Кошта , а затем 1928 года.
Лидером страны вновь стал военный — Антониу Кармона. Военный переворот 1926 года. В 1928 году университетскому профессору и «католическому оппозиционеру» представился шанс реализовать свои идеи: Кармона пригласил Салазара в правительство на должность министра финансов.
Представляете себе, если бы я потерпел фиаско в наведении порядка в финансах, что подумали бы обо мне мои студенты? Салазар и его друг Мариу де Фигейреду, 1925 год. Деятельность вчерашнего профессора принесла свои плоды — бюджет достиг профицита, а доходы были направлены на сферу образования и объекты инфраструктуры.
Популярность Салазара выросла. В 1932 году президент Кармона назначил его премьер-министром страны. В следующем году недавний министр финансов разработал проект новой конституции.
Документ был принят на референдуме. Началась эпоха «нового государства». Заменив свободные профсоюзы подотчётными правительству «корпорациями» и запретив легальную деятельность политических партий кроме правящего «Национального союза», Салазар сосредоточил власть в своих руках.
Кабинет министров правительства Салазара.
Американская газета New York Times "Нью-Йорк таймс" отмечала, что Салазар принуждал спортсменов употреблять запрещенные препараты, а тем, кто отказывался, угрожал разрывом спонсорского контракта. Браун также вместе с Салазаром подал апелляцию. Как сообщается в релизе, CAS зарегистрировал обе апелляции. Отмечается, что решения по двум этих делам, вероятно, будут приняты не раньше марта следующего года.
Они встретились в 1960-х годах, когда Харрис, работавший тогда журналистом, собирал материал об американском убийце Дайкисе Эскью Симмонсе, отбывавшем срок в Монтеррейской тюрьме. Томас Харрис Харрис узнал, что Симмонс пытался бежать и получил серьёзное пулевое ранение.
Его доставили к доктору Салазару, который сделал операцию и спас преступника. Заинтригованный Харрис захотел взять у хирурга интервью, решив, что Салазар был тюремным врачом. Предположение вполне обоснованное — у Салазара было медицинское образование и даже свой собственный кабинет в тюрьме. Они начали беседу, но вскоре Харрис потерял нить разговора. Салазар начал задавать вопросы о жертвах Симмонса и читать Харрису лекции о природе мучений.
Однако самому Салазару они об этом не сообщали — министры регулярно отчитывались перед ним, словно бы он оставался главой правительства.
Более того, для него печатали в одном экземпляре газеты, рассказывающие только хорошие новости о родной стране, по слухам - делали и радиопередачи только для одного слушателя....
Предполагаемые прототипы
- ВАДА не нашло новых подозреваемых по делу Альберто Салазара
- лучшие букмекерские конторы
- У Ганнибала Лектера был реально существующий прототип — Доктор Салазар
- Настоящий доктор Лектер: с кого списали самого жуткого киноманьяка?
- Спорт и фармакология: как лекарства стали важны для высших достижений
- Rafi Salazar
Доктор Салазар: кто был реальным прототипом Ганнибала Лектера
Салазар сумел завербовать Фару и других атлетов со всего мира. Фара, который тренировался с Салазаром с 2010-го по 2017-й, признал, что он счастлив, что расследование наконец завершено. Я рад, что «Усада» через четыре года завершила расследование в отношении Альберто Салазара. Я покинул проект «Nike Oregon» в 2017-м, но, как я всегда говорил, я не терплю никого, кто нарушает правила, или пересекает черту. Решение вынесено, и я рад, что наконец-то был сделан вывод — говорится в заявлении. Арбитражная комиссия обнаружила, что Салазар переправил тестостерон — запрещенное вещество, повышающее работоспособность — нескольким спортсменам, ввёл запрещенную внутривенную инфузию, а также вмешался или попытался вмешаться в процесс прохождения допинг-контроля у спортсменов проекта «Nike Oregon». Джеффри Браун, который работал в качестве оплачиваемого консультанта-эндокринолога в «Nike Oregon» по повышению производительности и работал врачом у многих спортсменов Салазара, также получил четырёхлетний запрет на право ведения практики. В заявлении Трэвис Тигарт, генеральный директор «US Anti-Doping», высоко оценил многочисленных разоблачителей, которые выступили с осуждением, и сам тоже осудил поведение Салазара и Брауна. Спортсмены в этих случаях нашли в себе смелость высказаться и в конечном итоге раскрыли правду. Действуя в проекте «Nike Oregon», г-н Салазар и доктор Браун продемонстрировали, что победа важнее, чем здоровье и благополучие спортсменов, которых они поклялись защищать — добавил он. ИААФ, руководящий орган лёгкой атлетики, позже подтвердил, что он «деактивировал» аккредитацию тренера.
В 2013-м году к 25-летию романа «Молчание ягнят» Харрис рассказал, что прототипом Лектера был убийца из Мексики по имени Доктор Салазар. Они встретились в 1960-х годах, когда Харрис, работавший тогда журналистом, собирал материал об американском убийце Дайкисе Эскью Симмонсе, отбывавшем срок в Монтеррейской тюрьме. Томас Харрис Харрис узнал, что Симмонс пытался бежать и получил серьёзное пулевое ранение. Его доставили к доктору Салазару, который сделал операцию и спас преступника. Заинтригованный Харрис захотел взять у хирурга интервью, решив, что Салазар был тюремным врачом. Предположение вполне обоснованное — у Салазара было медицинское образование и даже свой собственный кабинет в тюрьме. Они начали беседу, но вскоре Харрис потерял нить разговора.
Check the interview here:.
Еще в 1960-х Харрис посетил одну из мексиканских тюрем, чтобы побеседовать с преступником, совершившим тройное убийство и поднабрать литературного материала. Но судьба распорядилась иначе. Доктор Салазар В тюрьме писатель встретился с неким доктором Салазаром имя — выдуманное , который как раз лечил несостоявшегося интервьюируемого, получившего огнестрел при попытке побега. В процессе беседы с врачом Харрис узнал о его детских травмах и прошлом, которое привело его в заключение. Именно тот разговор и стал «скелетом» диалога между Клариссой Старлинг и доктором Ганнибалом Лектером во время их первой встречи в лечебном учреждении Балтимора. Альфредо Балли Тревино Хотя Харрис и скрыл настоящее имя Салазара, пытливая публика догадалась, что речь о мексиканском хирурге хирург из Мексики Альфредо Балли Тревино, получившем пожизненное за изощренное убийство: он обескровил тело жертвы, разрезал его на кусочки, упаковал в ящик и зарыл неподалеку от своего дома.
Тело в коробочке: кто стал прототипом Ганнибала Лектера
Dr. Sergio Salazar, one of our internal medicine physicians, has returned after completing a master’s degree in bioethics at Harvard Medical School. All content in this area was uploaded by Alberto Salazar-Juarez on Feb 25, 2022. ↑ Анатолий Бернштейн, Дмитрий Карцев «Новое государство» Антонио Салазара время новостей N°13127 июля 2010. Dr. Salazar-Fontana was formerly a CMC and Immunogenicity Reviewer in FDA's Center for Drug Evaluation and Research (CDER). В тюрьме писатель встретился с неким доктором Салазаром (имя — выдуманное), который как раз лечил несостоявшегося интервьюируемого, получившего огнестрел при попытке побега.
Салазар. Герои и спасители человечества от Красной Чумы.
The highly experienced Expert Consultants in NDA Partners include three former FDA Center Directors; the former Chief Executive Officer and Chief Science Officer at the United States Pharmacopeial Convention USP ; an international team of more than 100 former pharmaceutical industry and regulatory agency senior executives; and an extensive roster of highly proficient experts in specialized areas including nonclinical development, toxicology, pharmacokinetics, CMC, medical device design control and quality systems, clinical development, regulatory submissions, and development program management. Services include product development and regulatory strategy, product development program design and management, expert consulting, functional teams, project-based solutions, and clinical trial design and management.
А в 1974 году при имеющихся запасах нефти Португалия столкнулась с нефтяным кризисом и ростом цен на бензин [12] [13] [15] [18] [19]. К моменту смерти Салазара Португалия была страной значительно более развитой, чем до его прихода к власти. С другой стороны, многие социальные проблемы так и не были решены — Португалия так и осталась и остаётся до сих пор лидером Западной Европы по уровню неграмотности. Была слабо развита медицина, и вследствие этого — очень высокая смертность , в том числе детская [15] [16] [20] [21]. Законодательные изменения[ править править код ] С установлением режима «Нового государства» была принята также конституция, закреплявшее положения данной политики, провозгласившая Португалию «Унитарной корпоративной республикой».
В условиях диктатуры Салазара гарантировать незыблемость тех или иных пунктов конституции никто не мог, однако именно при Салазаре формировалась законодательная база, по которой отчасти Португалия живёт и сегодня [12] [13] [15] [18] [19]. В 1930 году Национальный Союз был объявлен единственной легальной политической силой. В 1951 году была проведена конституционная реформа, заменившая в официальных документах слово «колонии» на «заморские территории», а также изменившая порядок избрания главы государства. По этой реформе выборы президента осуществлял не народ, а специальная коллегия, которая уже избиралась на всеобщих выборах, что отчасти напоминало систему парламентских республик или систему выборщиков в США [12] [13] [15] [18] [19]. Лидер запрещённой Португальской компартии Алвару Куньял фото 1980 года Основная политика внутри страны была направлена на укрепление диктатуры Салазара. В то же время не только масштабы самих репрессий или работы концлагерей, но даже и масштабы деятельности ПИДЕ были ощутимо меньше в сравнении с репрессивными аппаратами других тоталитарных режимов, как фашистских Италия, Испания, Австрия , нацистских нацистская Германия , так и коммунистических СССР, КНР, Камбоджа. Продолжал функционировать парламент, который хоть и был отчасти марионеточным, всё же включал в себя не только членов «Национального союза», но также представителей бизнеса и религии.
Оппозиция хоть и была нелегальна в стране и даже преследовалась, всё же существовала и чувствовала себя куда менее стеснённо, чем при других тоталитарных режимах. Неограниченная власть Салазара всё же передала часть полномочий конституции и эти законы правительством практически не нарушались, а с точки зрения развития экономики были приняты весьма разумные изменения гражданского и налогового кодексов [12] [13] [15] [18] [19]. Репрессии[ править править код ] Придя к власти, Салазар сконцентрировал в своих руках почти неограниченную власть. Несмотря на то, что его режим был относительно мягким в сравнении с режимом франкистской Испании или фашистской Италии и других европейских режимов в 1930-е годы , всё же Португалия являлась авторитарной страной с достаточно жёстким режимом. Основные права и свободы людей были урезаны. Любые формы гражданского сопротивления так или иначе подавлялись, лидеры движений арестовывались и предавались суду. Репрессии, хотя и меньшие по масштабам, чем в других диктатурах 1930-х годов, имели целью создание ситуации тоталитаризма, духовной и политической дестабилизации общества с помощью селективного и «служащего примером» насилия.
На вторую половину 1930-х — начало 1940-х годов приходится апогей репрессий против антифашистов и просто оппозиционеров. Для миллионов португальцев символом салазаровского режима стал концлагерь Таррафал на островах Кабо-Верде , созданный в 1936 году. Широкое распространение получили пытки заключённых. Помимо общих репрессий также существовала тайная полиция ПИДЕ, которая учиняла расправы над оппонентами Салазара по его личному усмотрению. Непосредственно Салазар нёс ответственность за смерть сотен людей, погибших в Таррафале от жёлтой лихорадки, замученных в тюрьмах, просто убитых без суда и следствия агентами тайной полиции ПИДЕ [12] [13] [15] [18] [19]. Покушения[ править править код ] 4 июля 1937 года по дороге на богослужение в часовне дома его друга на Салазара было совершено покушение. Когда он вышел из правительственной машины в трёх метрах от него взорвалась бомба, спрятанная в металлическом кейсе.
Салазар не был ранен, но его личный водитель частично оглох. В письме от 1938 года группа епископов утверждала, что спас Салазара сам Бог. За покушением стояли анархо-националисты, а машина Салазара после этого была заменена на бронированный Chrysler Imperial [22]. Внешняя политика[ править править код ] Активный нейтралитет Португалии времён Салазара диктовался не столько убеждениями лидеров режима и лично диктатора, сколько изначально экономической отсталостью и слабостью португальских вооружённых сил. Португалия хоть и участвовала в военной интервенции в Испании, но была совершенно неспособна защитить и свою территорию, и свои колонии в случае масштабной военной агрессии со стороны тех или иных значимых держав [12] [13] [15] [18] [19]. Даже начавшаяся позже Португальская колониальная война и потеря Португалией Гоа показали, что даже реформированная и экономически приведённая в порядок Португалия была совершенно неспособна вести столь масштабные для маленькой страны войны. Поэтому основу и политики Салазара, и во многом политики правительств, которые находились у руля страны после свержения режима Нового государства, являлась политика невмешательства, изоляционизма и осторожности во всех внешнеполитических действиях.
В 1939 году по предложению Франко Салазар подписал испано-португальский пакт Иберийского нейтралитета и это был буквально единственный крупный договор, который подписала Португалия до 1945 года. Кроме того, это был единственный случай, когда Салазар покинул пределы Португалии [12] [13] [15] [18] [19]. До самого конца существования режима «Нового государства» Испания и лично Франсиско Франко были самыми близкими друзьями и партнёрами режима Салазара. В то же время Салазар не поддерживал каких-то значимых отношений с фашистской Италией, а по мемуарам Карлтона Хайеса, историка и американского посла в Мадриде во время войны, в книге «Wartime mission in Spain, from 1942—1945» [23] и британского посла, Сэмюэла Хора, в книге «Ambassador on a Special Mission» ненавидел нацизм и лично Гитлера [24] [25]. Социальная политика[ править править код ] Вид школьного класса периода Нового государства. На стене висят портреты Салазара и Америку Томаша Социальная политика Антониу Салазара в отличие от экономической была куда более слабой и сомнительной. Тем не менее уже в 1952 году Салазар приступил к осуществлению плана народного образования.
В результате его реализации были созданы условия для полной ликвидации неграмотности в стране. Жизни простого человека долгие годы не уделялось никакого внимания. Только в 3-м шестилетнем плане 1968—1973 , который приняли уже после ухода Салазара, уделялось внимание вложениям в здравоохранение и жильё, чего до того времени не хватало. По описаниям оппозиционного генерала Делгаду , жизнь среднего португальца даже к концу эпохи Салазара была очень плохой: «Достаточно взглянуть на сельских жителей, чтобы увидеть, как скоро они делаются похожими на мешки с костями; женщины от 40 до 50 лет стареют с необыкновенной быстротой, а мужчины становятся сгорбленными и кривоногими, причём как мужчины, так и женщины, быстро теряют все зубы». В Португалии один врач приходился на 1400 жителей, по 58 человек из 1000 умирали от туберкулёза; смертность от коклюша была в 4 раза выше, чем в Англии, а соотношение детской смертности от кори в этих странах равнялось 1 : 9. Детская смертность при рождении составляет 88 на 1000. Неудивительно, что средняя продолжительность жизни составляла 49 лет против 71 в Швеции, 69 в Голландии, 68 в Англии.
В 1960-х годах массовый характер приобрела эмиграция португальцев во Францию, Голландию, Англию, Бразилию, Венесуэлу, Канаду. И ещё от казармы… Никогда из португальской армии не дезертировало так много людей, как сейчас, и по вполне понятным причинам. Из-за войн в Анголе, Гвинее и Мозамбике правительство ввело такой распорядок в армии, что ни один юноша, надевший военную форму, не может избежать рано или поздно отправки за море» [12] [13] [15] [18] [19]. Вид на Кришту Рей , Альмада. В отличие от ближайшего соседа, франкистской Испании, где католичество было единственной официальной религией и только Католическая церковь имела права распространять веру по стране и печатать литературу, в салазаровской Португалии конституция провозглашала свободу совести и вероисповедания [26]. Целью Салазара было даже учреждение Католического Социального Ордена, который был бы отделён от государства, но подчинялся бы центральной власти. В то же время католическая и свободная в плане вероисповедания Португалия должна была контрастировать как с атеистическими движениями в СССР, так и с антиклерикализмом нацистской Германии.
В 1935 году была ликвидирована масонская организация Великий восток Португалии восстановлена в 1974 году. В обычных школах почти все классы становились религиозными преимущественно католическими , но при этом родители, не желавшие, чтобы их дети учились в таких классах, могли перевести детей в другие, нерелигиозные классы. В то же время эта норма была скорее формальной. В большинстве случаев религиозное воспитание и обучение приветствовалось в стране как политическими течениями, так и простыми людьми. Кроме того, Салазар принял закон, согласно которому Португалия начала признавать гражданские то есть нецерковные браки на официальном уровне и разрешать разводы. В то же время разводы обществом и властью резко осуждались. Разрешались разводы только в случае заключения строго гражданского брака, без соблюдения всех церковных обрядов.
В итоге число гражданских браков оставалось незначительным и даже в 1960 году составило лишь 9 процентов [13] [18] [19]. В 1959 году была построена церковь Кришту Рей , которую открывал лично Салазар. В 1940 году правительство Португалии подписало конкордат с Ватиканом. Католическая церковь получила статус юридического лица в стране, она снова могла вмешиваться в жизнь людей и общества, создавать религиозные ассоциации по нормам католического права. Многие из этих норм государство обязывалось закреплять законодательно [12] [13] [15] [18] [19]. По определению испанского историка С. Андреса, Салазар был человеком глубоко католическим.
Получив образование в иезуитской школе, он всю жизнь душой и телом был предан святому престолу в Риме. Соотечественники даже называли Салазара «иезуитом», считая, что он практически напрямую подчиняется решениям из Ватикана. В 1942 году папа Пий XII сказал, что «Господь даровал португальской нации образцового главу правительства». Отношения режима Нового государства и католической церкви в то же время скорее базировались на социальном аспекте. После войны также начали появляться религиозные организации, находившиеся в оппозиции к режиму Нового государства и требовавшие от правительства предоставить людям больше прав и свобод. В итоге это привело к репрессиям против отдельных лидеров движений, таких как Жоаким Альвеш Коррейя и Абел Варзим , а также епископа Порту Антониу Феррейру Гомеша [12] [13] [15] [18] [19]. Колонии и колониальная политика[ править править код ] Португальские колонии в Африке в период Нового государства крупнейшие территории — Ангола и Мозамбик Находясь у власти, Салазар гордился тем, что Португалия, в отличие от ряда других государств, продолжала быть колониальной державой и оставалась «третьей колониальной империей» мира.
Ещё до того, как стать премьер-министром Португалии, Салазар некоторое время был министром колоний и даже подготовил колониальный акт, переносивший управление колониями на территорию самой Португалии, а также утверждавший необходимость культурной ассимиляции народов в португальских колониях. В то же время колонии которые Салазар со временем велел называть «заморскими территориями» были во многом источником основных бед и проблем страны [27]. На первом этапе нахождения Салазара у власти колонии давали бюджету страны основные золотовалютные поступления, которые так или иначе наполняли казну. Однако уже в 1960-х годах основу бюджетных поступлений страны давали не колонии, а рост экономики и рост промышленности государства. Во Второй мировой войне Португалия сохраняла нейтралитет, а из всех португальских колоний война коснулась только Тимора, который оккупировали поочерёдно австралийцы, голландцы, а затем японцы. Созданная после войны ООН поддержала политику деколонизации по всему миру, однако Салазар отказался признавать право португальских колоний на независимость. В этом вопросе Салазар и оппозиция были единодушны, за деколонизацию выступила лишь объявленная вне закона Португальская коммунистическая партия [12] [13] [15] [18] [19].
В рамках первых реформ 1951 года во всех португальских колониях провозглашалось самоуправление, а Португалия объявлялась отчасти федеративным или даже конфедеративным государством. Новые конституционные нормы провозгласили Анголу, Мозамбик, Гоа и другие территории неотъемлемыми конституционными частями Португалии. Из 130 депутатов в Национальном собрании Португалии от всех колоний был лишь 21 человек, из которых также практически не было африканцев или азиатов. Таким образом 15-миллионное население колоний посылало в Национальное собрание в 10 раз меньше депутатов, чем 9 млн португальцев, жителей метрополии. Формально 148-я статья конституции страны гарантировала «заморским территориям» административную децентрализацию и финансовую автономию в соответствии с конституцией и состоянием развития, а также в соответствии с собственными ресурсами. В действительности же все важные вопросы, связанные с колониями, решало правительство метрополии, реализовывавшее свою власть через министерство по делам заморских территорий и корпоративные органы[ источник не указан 3254 дня ]. В рамках ослабления давления на население колоний был принят «Estatuto do Indigenato» статут о туземцах , который дал возможность всем жителям колоний получить португальское гражданство и даже переселиться на основную территорию Португалии, однако уже в 1961 году этот статут был отменён, а условия жизни в колониях оставались ужасными, в том числе активно использовался принудительный и даже рабский труд.
В 1961—1962 гг. Однако и в этом плане законы оставались формальными и показными, так как данными представителями становились либо колониальные чиновники, либо крупные промышленники, работавшие в колониях. Реальная власть в колониях продолжала принадлежать генерал-губернаторам, которые назначались напрямую из Лиссабона сроком на 4 года. Власть генерал-губернаторов была во многом неограниченной. Местные законодательные советы также были учреждены, однако они реальной властью не обладали, да и численность данных советов была минимальная 29 человек в Анголе, 24 в Мозамбике, в других колониях ещё меньше. Из них в Мозамбике 8 человек назначались напрямую самим генерал-губернатором, остальные избирались, но не на всенародных выборах, а от корпоративных организаций и округов. В то же время в Гвинее-Бисау до 1963 года не было даже таких законодательных советов [28] [29].
Как и в Новое время, во времена Салазара правительство Лиссабона смотрело на злоупотребления в колониях сквозь пальцы, а отчасти даже поощряло их, так как доходы от эксплуатации местного населения и разграбления ресурсов всё равно шли в метрополию и пополняли португальскую казну С 1950 года индийское правительство начало безуспешные переговоры о будущем португальских колоний в Индии. В 1954 году повстанцы в колониях Дадра и Нагар-Хавели подняли восстание и вынудили к сдаче португальские войска англ. В 1961 году индийские войска оккупировали и аннексировали Гоа , Даман и Диу , лишив Португалию индийских владений. Португалия не признала присоединения этих территорий к Индии, однако эта потеря стала для Салазара настоящим ударом, «за поражение в Гоа» была отдана под суд группа португальских офицеров. В 1964 году в Мозамбике и Гвинее произошли восстания.
Всероссийскую федерацию легкой атлетики ВФЛА дисквалифицировали. И только в марте 2023 года Совет Международной ассоциации легкоатлетических федераций World Athletics восстановил ВФЛА в правах после семилетнего отстранения. Однако до сих пор выступать на международных соревнованиях российские спортсмены не могут — из-за ситуации на Украине.
После Олимпиады в Сочи-2014 случился крупнейший допинговый скандал века. Российскую сборную обвинили в массовом применении запрещенных веществ и подмене допинг-проб. Также ВАДА обвиняло российскую сторону в государственной программе по применению допинга. Одним из главных действующих лиц этого скандала стал глава московской лаборатории Григорий Родченков. В 2016 году он рассказал, что лично разработал три смеси запрещенных препаратов, которые подмешивал затем спортсменам в алкоголь — мужчинам в виски, а женщинам в мартини. В состав некоторых коктейлей подмешивали стероиды. Кроме того, он утверждает, что сотрудники спецслужб подменяли допинг-пробы спортсменов. В итоге МОК наказал часть руководителей российского спорта, в их числе бывшего министра спорта Виталия Мутко, аннулировал результаты некоторых спортсменов и лишил флага и гимна сборную России.
Так на Олимпиадах в Пхенчхане и Токио россияне выступали без своего флага и гимна. А на Олимпиаде в Рио-2016 выступала лишь часть атлетов, которым пришлось соревноваться под нейтральным флагом. Мельдониевый скандал Фото: Мария Шарапова Global look press Препарат «Милдронад», активное вещество которого мельдоний, был одним из самых распространенных в российском спорте. Атлетам его давали для более быстрого восстановления от нагрузок. В сентябре 2015 года WADA объявило, что с 2016 года он переходит в категорию допинга. В конце 2015 года в журнале Drug Testing and Analysis за ноябрь—декабрь 2015 года говорилось , что мельдоний повышает выносливость и улучшает результаты спортсмена. Также он помогает лучше справляться со стрессом, положительно сказываясь на работе центральной нервной системы. Немцы заявили, что влияние мельдония на организм сопоставимо с влиянием препарата триметазидина, входящего в запрещенный список WADA, который к тому моменту уже два года находился в списке запрещенных WADA из-за его свойств «модулятора сердечного метаболизма».
Несмотря на все предупреждения со стороны WADA, российские атлеты стали одними из главными действующих лиц в мельдониевых скандалах. Одним из самых известных скандалов — дело Марии Шараповой. Теннисистка в марте 2016 года объявила о применении мельдония, который по ее словам, она использовала на протяжении 10 лет. Она уверяла, что препарат применялся исключительно в терапевтических целях. По итогу ее дисквалифицировали на 15 месяцев. Терапевтические исключения Это специальные разрешения, которые ВАДА выдает спортсмену на применение того или иного запрещенного вещества. Оно выдается атлету, в случае если: — здоровье спортсмена сильно пострадает в отсутствие лекарства; — лекарство применяется для восстановления здоровья атлета, а не получения дополнительных соревновательных преимуществ; — спортсмен не может применить разрешенные альтернативные лекарства; — спортсмену прописали бы лекарство, если бы он не должен был соревноваться. Самым ярким и самым противоречивым фактом является то, что большинство норвежских лыжников является астматиками.
По его словам такой же процент сохраняется в течение нескольких лет. Раскрывать данные Фарегену пришлось после исследования университетской клиники Ульма в Германии. Согласно исследованию противоастматические препараты могут значительно влиять на спортивные результаты. Руководитель исследования Юрген Штайнакер после научной работы призвал ВАДА ужесточить ограничения на использование препаратов от астмы. Астма у лыжников и биатлонистов проявляется во время интенсивных физических нагрузок на открытом пространстве. Это происходит, когда холодный воздух попадает в бронхи и вызывает спазмы.
He even spent some time as an Assistant Professor in a Graduate Program of Occupational Therapy and has served on numerous boards and regulatory committees. Today, Rafi helps innovative healthcare companies like technology startups, platforms, SaaS companies and provider organizations develop effective positioning strategy and business development plans though his consulting work.
He also leverages his experience as a professor and academic to speak and train on the on the topics around humanizing the healthcare experience, technology-enabled healthcare, value-based healthcare models, and healthcare innovation.
Салазар. Герои и спасители человечества от Красной Чумы.
Subscribed. Student Doctor Salazar. Sign me up. Dr. Sergio Salazar, one of our internal medicine physicians, has returned after completing a master’s degree in bioethics at Harvard Medical School. Приехавшая в Тоскану семья пропавшего без вести попыталась найти Салазара, но того опять не стало. Жил себе в Испании молодой врач Карлос Санчес Ортис де Салазар – Самые лучшие и интересные новости по теме: Испания, Италия, Карлос Санчес Ортис де Салазар на. В апреле ходили слухи о возможном переселении Салазара в охраняемую резиденцию, что исключило бы даже ежедневные консультации с доктором Коэлью.