выдающийся ирландский драматург и романист, один из двух людей в мировой истории удостоенный Нобелевской премии в области литературы за творчество, отмеченное идеализмом и. Аудиокнига "Pygmalion", автором книги является Бернард Шоу На нашем сайте аудиокнига находится в разделе аудиокниги на английском языке, социальная проза, экранизации, Авантюры, Зарубежная драматургия, Пьесы и драматургия. show5. Джордж Бернард Шоу – единственный человек, удостоенный и Нобелевской премии в области литературы, и премии «Оскар». Выдающийся критик своего времени и самый прославленный – после Шекспира – драматург, писавший на английском языке. Никогда не понимала зачем целый день повторять одни и те же новости, оказывается, что аудитория сильно меняется в течение дня и перетекает. После начала 2000-ных крупных исследований и измерений в теории не проводилось.
30 лучших цитат Джорджа Бернарда Шоу
Бернард Шоу родился 165 лет назад, в середине XIX века, но настолько обогнал свое время, что многие его пьесы до сих пор не теряют актуальности. О том, что это был за человек и к чему он стремился в своем творчестве, рассказывает Юлия Скальная. Джордж Бернард Шоу прослыл среди современников если и не мудрецом, то человеком потрясающе острого ума и языка. show5. Джордж Бернард Шоу – единственный человек, удостоенный и Нобелевской премии в области литературы, и премии «Оскар». Выдающийся критик своего времени и самый прославленный – после Шекспира – драматург, писавший на английском языке. Список книг автора Бернард Шоу, которые можно читать онлайн бесплатно или скачать в формате fb2.
В 1930 году, 29 сентября, Джордж Бернард Шоу отказался принять титул пэра.
Такие перегрузки привели к резкому ухудшению здоровья, и если бы не забота и уход Шарлотты Пейн-Таунзенд, на которой он женился в 1898, дело могло бы кончиться плохо. В Цезаре и Клеопатре — первой пьесе Шоу, где действуют реальные исторические личности, — традиционное представление о герое и героине изменено до неузнаваемости. Не преуспев на стезе коммерческого театра, Шоу решил сделать драму проводником своей философии, опубликовав в 1903 пьесу Человек и сверхчеловек Man and Superman. Однако уже в следующем году пришел его час. Молодой актер Х. Грэнвил-Баркер 1877—1946 вместе с предпринимателем Дж. Теперь Шоу решил писать пьесы, целиком лишенные действия. Первая из этих пьес-дискуссий, Женитьба Getting Married, 1908 , имела некоторый успех среди интеллектуалов, вторая, Мезальянс Misalliance, 1910 , оказалась трудноватой и для них.
Затем, словно отыгрываясь за эту уступку вкусу толпы, Шоу создал подлинный шедевр — Андрокла и льва Androcles and the Lion, 1913 , за которым последовала пьеса Пигмалион Pygmalion, 1914 , поставленная Г. Во время Первой мировой войны Шоу был исключительно непопулярной фигурой. Пресса, публика, коллеги осыпали его оскорблениями, а он между тем невозмутимо закончил пьесу Дом, где разбиваются сердца Heartbreak House, 1921 и готовил свой завет человеческому роду — Назад, к Мафусаилу Back to Methuselah, 1923 , где облек в драматургическую форму свои эволюционистские идеи. В 1924 слава возвратилась к писателю, он обрел мировое признание драмой Святая Иоанна Saint Joan.
В театрах того времени шли в основном пьесы Уильяма Шекспира , иногда разбавляемые малозначимыми комедиями и мелодрамами. Шоу утверждал, что именно Ибсен внес новое направление в европейскую драматургию, он сумел вскрыть острые конфликты и дискуссии персонажей. Пьесы Ибсена так вдохновили Бернарда, что в 1885-м году он пишет свою первую «неприятную пьесу» — «Дом вдовца». Критики считают, что именно это произведение стало началом творческой биографии писателя-драматурга Шоу. Он сумел стать родоначальником новой европейской драмы, отличавшейся злободневностью, остротой, в которой упор делается на диалоги и конфликты, а не на активные действия персонажей. Писатель Бернард Шоу Вслед за первой пьесой Бернард написал еще две — «Волокита» и «Профессия миссис Уоррен», неприкрытая злободневность, правдивость и едкая сатира которых повергла в шок чопорных англичан. Ключевой персонаж «Профессии миссис Уоррен» — проститутка, которая живет за счет древнейшего ремесла и даже не собирается его бросать. Прямая противоположность главной героине пьесы — ее родная дочь. Как только она узнала, чем мать зарабатывает на хлеб, бросает ее и стремится найти себе честный источник доходов. Эта пьеса драматурга демонстрирует реформаторскую направленность его творчества, в котором есть место для абсолютно новых тем в литературе, острых и злободневных, социальных и политических. Этот новый для чопорной Англии жанр получил название реалистическая драма. В пьесах Шоу присутствует сатира и юмор, отчего они становятся невероятно притягательными и простыми в изложении. Подняв волну негодования и отрицания, «неприятные пьесы» драматурга сменились целой серией «приятных пьес» — «Избранник судьбы», «Оружие и человек», «Кандида», «Поживем — увидим». В конце 19-го, начале 20-го веков Шоу, как человек, обладающий полностью сформированным мировоззрением, пишет произведения, ставшие шедеврами на все времена — «Цезарь и Клеопатра», «Майор Барбара», «Пигмалион», «Человек и сверхчеловек». По емкости, сложности и многогранности пьесе «Пигмалион» трудно найти равных. Множество критиков и литераторов занимались ее изучением, выпустили невероятное количество книг и монографий. Центральные герои пьесы — бедная продавщица цветов Элиза Дулитл и ее поклонник — благородный, состоятельный светский джентльмен Хигинс. Он решил, что у него получится превратить цветочницу в даму из высшего света, как когда-то Пигмалион превратил кусок мрамора в прекрасную Галатею. Первое издание книги Бернарда Шоу «Пигмалион» Элиза удивительным образом преобразуется, проявляя лучшие качества своей души — благородство, доброту, отзывчивость. Два джентльмена в шутку заключают спор между собой, даже не подозревая, что для Элизы он может стать настоящей трагедией, потому что они не сумели разглядеть всю красоту ее души. Бернард Шоу делает заметки Еще одно знаковое произведение Бернарда Шоу — пьеса «Дом, где разбиваются сердца», которую он написал вскоре после окончания Первой мировой войны. Драматург чуть ли не прямым тестом обвинял английских интеллигентов и верхушку общества в том, что Англия, как и вся Европа пережили ужасы войны, разруху и смерть. Литературные критики сумели разглядеть в этом произведении влияние на Шоу творчества Чехова и Ибсена. В этой сатирической драме присутствует символизм, гротеск, аллегории. После этой войны Шоу понял, что идеи социализма ему импонируют все больше. До самой своей смерти драматург прославлял социалистическую Россию, считал, что она пример для всех развитых стран. Он говорил, что СССР идет единственно верным и правильным путем. К концу жизни Шоу полностью принял идеи режима Сталина, он даже побывал в Советском Союзе в 1931-м. Бернард Шоу пришел к выводу, что только благодаря диктатору можно добиться порядка в стране и обществе. Но после того, как лидером нацистов стал Гитлер , писатель понял, что был не прав.
В серии «Лауреаты Нобелевской премии» можно познакомиться не только с пьесами, но и с один из пяти написанных Шоу романов. В данном переводе он назван «Карьера одного борца», в Википедии же упомянут под названием «Профессия Кашеля Байрона» 1886. В сборнике, наряду с самой известной пьесой «Пигмалион», опубликована драма «Святая Иоанна» 1923 , которая считается одной из лучших работ Шоу. Пьеса получила мировую известность и приблизила автора к Нобелевской премии. Кроме того, в библиотеке есть несколько книг, связанных с биографией Шоу.
Множество критиков и литераторов занимались ее изучением, выпустили невероятное количество книг и монографий. Центральные герои пьесы — бедная продавщица цветов Элиза Дулитл и ее поклонник — благородный, состоятельный светский джентльмен Хигинс. Он решил, что у него получится превратить цветочницу в даму из высшего света, как когда-то Пигмалион превратил кусок мрамора в прекрасную Галатею. Первое издание книги Бернарда Шоу «Пигмалион» Элиза удивительным образом преобразуется, проявляя лучшие качества своей души — благородство, доброту, отзывчивость. Два джентльмена в шутку заключают спор между собой, даже не подозревая, что для Элизы он может стать настоящей трагедией, потому что они не сумели разглядеть всю красоту ее души. Бернард Шоу делает заметки Еще одно знаковое произведение Бернарда Шоу — пьеса «Дом, где разбиваются сердца», которую он написал вскоре после окончания Первой мировой войны. Драматург чуть ли не прямым тестом обвинял английских интеллигентов и верхушку общества в том, что Англия, как и вся Европа пережили ужасы войны, разруху и смерть. Литературные критики сумели разглядеть в этом произведении влияние на Шоу творчества Чехова и Ибсена. В этой сатирической драме присутствует символизм, гротеск, аллегории. После этой войны Шоу понял, что идеи социализма ему импонируют все больше. До самой своей смерти драматург прославлял социалистическую Россию, считал, что она пример для всех развитых стран. Он говорил, что СССР идет единственно верным и правильным путем. К концу жизни Шоу полностью принял идеи режима Сталина, он даже побывал в Советском Союзе в 1931-м. Бернард Шоу пришел к выводу, что только благодаря диктатору можно добиться порядка в стране и обществе. Но после того, как лидером нацистов стал Гитлер , писатель понял, что был не прав. В 1923-м драматург выпустил пьесу «Святая Иоанна», которую поклонники и критики назвали одной из лучших в его творческой биографии. Произведения автора, вышедшие следом за этой пьесой — «На мели», «Горько, но правда», «Женева», «Миллионерша», при жизни драматурга так и остались невостребованными. Все свои произведения автор условно относил к трем категориям — приятным, неприятным и для пуритан. Неприятные пьесы отражали тот ужасный социальный строй, который существовал в те времена в Англии. Цель приятных пьес — развлечение зрителя. Произведения для пуритан должны были показать отношение самого драматурга к официальной лжеморали. Свое мнение по поводу этих пьес Шоу выразил в предисловии к сборнику 1901 года. Он сказал, что не считает себя ханжой, и абсолютно не боится изображать в своих произведениях чувства, но он категорически против того, чтобы все события и действия героев происходили исключительно по любовным мотивам. Если следовать этому принципу, утверждал Бернард, то храбрость, доброта и великодушие проявляются только тогда, когда человек влюблен. Их можно увидеть на многих мировых театральных подмостках, они остаются актуальными и сейчас. По некоторым из них сняты художественные картины. Пример тому, лента «Миллионерша», основой которой стала одноименная пьеса Шоу. Картина прошла с большим успехом, роли в ней достались Ю. Борисовой, В. Этушу, В.
30 лучших цитат Джорджа Бернарда Шоу
Читать книги автора Бернард Шоу, онлайн бесплатно можно без регистрации на сайте. Книга Бернард Шоу Цезарь и Клеопатра Ученик дьявола Театр до 1917 г. Шоу Бернард электронные книги автора для чтения онлайн и в мобильном приложении. Подписка для организаций. Бесплатная доставка книг автора Шоу Джордж Бернард в магазины сети и другие удобные способы получения заказа. Акции и скидки! За что Бернард Джордж Шоу получил Нобелевскую премию по литературе за какую книгу или книги.
Бернард Шоу
Бернард Шоу построил у себя на участке небольшое помещение для работы, и это помещение было не совсем обычным. Писательское место Бернарда Шоу Литература, Писатели, Писательство, Бернард Шоу. список книг по порядку, биография. Биография. Джордж Бернард Шоу родился в Дублине 26 июля 1856 года в семье Джорджа Шоу, торговца зерном, и Люсинды Шоу, профессиональной певицы. ХХ веков / А. Г. Образцова.
Последние издания книг Бернарда Шоу
Признайтесь, ведь я произвел на вас сильное впечатление? Поверите ли, я но сплю по ночам, и все думы о вас, мистер Легге. Что еще может сделать смиренная христианка для ближнего своего, который сам о себе никогда не думает? Не правы, подшучивая надо мной, не правы, когда полагаете, что я не могу надеяться на ваше внимание и еще раз не правы, когда злоупотребляете моим откровенным признанием, что я часто думаю о себе. Кто сказал, что вы дурно воспитаны? Самые пылкие выражения преданности, если они идут от меня, кажутся вам оскорбительными. Если я помолюсь пресвятой деве, наверное, вы и на это обидитесь. И все потому, что вы меня ненавидите. А Лэнгена вы понимаете с полуслова, потому что в него влюблены. Как вы смеете говорить мне, что я влюблена в мистера Лэнгена? От других вы хотите, чтобы они вас понимали с первого слова, а когда речь заходит о вас, то очень уж непонятливы.
Тут она еще раз подняла взгляд, и лицо ее просияло. Сейчас я вам покажу, как ведет себя настоящий мужчина. Мистер Лэнген, который, кстати сказать, чрезмерно высок для своей фигуры, направляется к вам с визитом. Я не останусь мешать вам, как поступила бы ревнивая женщина. Я ухожу… А это как вам угодно. Думаю, вы много бы дали, чтоб быть таким же красавцем, как мистер Лэнген. И только потому, что высокий рост вам нравится больше в мужчине, чем широкие взгляды. Геометрически мистера Лэнгена можно обозначить как длину без протяженности, линию, но не точку. Вот он идет сюда, ваш возлюбленный, шагает через забор, как верблюд. А я удаляюсь через калитку, как подобает смиренному христианину.
Добрый день, мистер Лэнген. Я покидаю вас, так как мисс Хики хочет сообщить вам кое-что обо мне и затрудняется сделать это в моем присутствии. Надеюсь, вы извините меня. Я улыбнулся и отошел. Не успел я ступить двух шагов, как девушка жарко шепнула: «До чего я его ненавижу! Я быстро пошел прочь, в ушах у меня зазвучали низкие ноты, грозные, как кларнеты в лесу в «Волшебном стрелке». Я стоял на кладбище. Это было пустынное место, огороженное глинобитной стеной с воротами для похоронных процессий и несколькими проломами, через которые крестьяне из Фор-Майл-Уотер, сокращая себе дорогу, проходят в базарный день в город. Могильные холмики давно покрылись травой. Здесь не было ни кладбищенского сторожа, ни цветов на могилах, ни украшений, освященных традицией и делающих столь отвратительными английские кладбища.
На большом кусте боярышника, возле которого были погребены монахипи-урсулинки, виделись ситцевые и фланелевые лоскутки, оставленные богомолками. Благодаря чуду популярность кладбища сильно выросла за последнее время. Завели здесь даже паром, чтобы возить посетителей на правый берег реки. Оттуда, где я стоял, была хорошо видна груда камней на том берегу над одинокой могилой Адского Билли; со времени моего последнего посещения камней поприбавилось. Я постоял немного, озираясь по сторонам, потом спустился к реке и вошел в лодку паромщика. Как заработки? Адского Билли — помилуй его господь! Вот народ и жалеет лишний медяк, чтобы подъехать поближе и бросить в него камнем. Больше все горожане ездят из Дублина. Сегодня вот третьего вас везу, ваша честь, счастливый денек… — А когда народ больше ходит?
Наверное, днем? Но уж как солнце зайдет, ни души не увидишь у этой могилы. Чтобы я оставался здесь ночью! Нет, ваша честь, как пробьет семь часов — лодку на привязь и оставляю ее на попечение Адского Билли, помилуй господь! Я сам раза два подумаю, прежде чем пойти сюда ночью. Благослови вас господь. Пошли вам господь долгой жизни! Это в благодарность за шестипенсовую монету. Я прошел прямо к могиле грешника и остановился там, глядя на озаренное закатом вечернее небо. В Англии мы привыкли к высоким деревьям, широким лугам и внушительной архитектуре, и здешний пейзаж казался мне диким и неприютным.
Паромщик уже тянул канат, направляясь обратно; я сказал ему, что пойду с кладбища кружным путем. Через минуту-другую он пришвартовал свое суденышко, надел куртку и поплелся домой. Я глядел на могилу. Те, кто закапывал Адского Билли, работали наспех, в неурочный час, опасаясь к тому же, что кто-нибудь им помешает. Потому они даже не вырыли толком могилы, а лишь выгребли немного земли, чтобы упрятать гроб. Бродячие козы уже раскопали холмик с одной стороны, и оттуда виднелась доска. Я попытался закрыть прореху камнями, раздумывая при том, что если бы чудо было поручено людям, то, пожалуй, разумнее было бы выставить вон эту одну-единственную могилу, чем тащить через реку целое кладбище. С точки зрения небесных сил тоже резоннее было бы, если бы праведники выгнали грешника, а не наоборот. Их было больше, и им ничего не стоило разделаться с ним. Когда я собрался в обратный путь, уже стемнело.
Прошагав с полмили, я перешел мост и направился к крестьянскому домику, где меня поселили. Здесь я почувствовал, что нуждаюсь в компании, и, напившись чаю, проследовал к отцу Хики. Я застал Кэйт одну. Она быстро подняла взгляд, когда я вошел, но, узнав меня, разочарованно отвернулась. Когда солнце светит, я не даю даже тени своей омрачить вам дорогу. Сейчас наступила ночь, озарите же светом своим мой путь. Позвольте побыть у вас полчаса? Дядя скоро вернется. Он достаточно образован, чтобы поддерживать с вами беседу. Снова насмешки!
Не надо, мисс Хики. От вас зависит, чтобы сегодняшний вечер был для меня счастливым. Вам стоит для этого лишь разок улыбнуться. Мне грустно сегодня. Фор-Майл-Уотер, конечно, рай, но без вас я бы чувствовал себя здесь совсем одиноким. Я но понимаю, зачем вы вообще пожаловали сюда. После того, что вы наплели сегодня о мистере Лэнгене, я решила больше с вами не знаться. Я так бы и сделала, но дядя сказал, чтобы я не обращала внимания на ваши слова, потому что вы… впрочем, это не важно. Я не хочу больше слышать от вас ни слова о мистере Лэнгене. Клянусь, я не упомяну его имени.
И прошу извинения за то, что уже сказал. Больше я вас ничем не разгневаю. Ну что, вы простили меня? Она снова села, недовольная, видимо, что мне удалось извиниться. Я пододвинулся к ней. Она нетерпеливо постукивала по полу каблучком. Я понял, что ее раздражает каждый мой жест, каждый взгляд, каждое слово. Бели ваш дядя велел вам скрывать от меня… — Он ничего не велел мне скрывать от вас. И если вы так желаете знать… — Прошу извинения. Я ничего не желаю знать.
И сожалею, что задал этот вопрос. Вы вдвойне пожалеете, услышав мой ответ. Я промолчала только из жалости к вам. Значит, в Ирландии нет человека, на которого можно надеяться. Никогда не поверил бы этому со слов женщины, ну а вам не могу не верить. А если хотите знать, что он о вас думает, пожалуйста, я скажу, а понравится вам или нет — дело ваше. Он велел мне быть терпеливой с вами, сказал, что вы не в своем уме и родные послали вас к нам сюда, чтобы вы беды не наделали. Лучше бы я откусила себе язык. Мне кажется иногда, — спаси меня господь и помилуй! Вашего дядю ввели в заблуждение слухи о помешательстве в нашем семействе.
Действительно, мои родные по большей части безумны. Что до меня, я не только в здравом уме, но — единственный разумный человек в Великобритании, носящий фамилию Легге. Сейчас, чтобы устранить окончательно ваши сомнения, я расскажу вам то, о чем не должен рассказывать, и тем постараюсь сравняться с вами в искренности. Я здесь отнюдь не для поправки здоровья и не как праздный турист. Я приехал сюда, чтобы обследовать чудо. Кардинал, человек проницательный хотя и не без предрассудков , изо всех кандидатов выбрал меня, чтобы проверить на месте сообщение отца Хики. Как вы думаете, поручил бы он столь важное дело безумцу? Кто же смеет не верить словам моего дяди! Значит, вы просто шпион, грязный доносчик! Я вздрогнул.
Быть может, в Ирландии эти слова могли бы сойти за простую брань, но для английского уха они нестерпимы. Не изгоняйте же из моего сердца доброго гения воспитанности и вкуса, ибо тогда злой гений станет моим полновластным владыкой. Колокол призывает к вечерней молитве. Звон его умягчает тьму ночи, умягчите и вы свою ненависть к человеку, столь восхищенному вами. В ту же минуту за дверью послышались голоса. Вошли священник и Лэнген. Я больше не в силах терпеть… Я обернулся, глядя на Лэигена с фальшивой улыбкой. Ом сбил меня с ног единым ударом, как срубил бы тополь. Я давно раскусила его, он нахальный, он флиртует со мной… Я с трудом вылез из-под стола и поднялся на ноги. Кстати, я попрошу его, когда он другой раз захочет выступить в роли сукновальной машины, избрать для себя объект, более соответствующий ему по физическим данным.
То, что сказала ваша племянница, отчасти правда. Да, я шпион кардинала, и в этом качестве уже направил ему доклад, подтверждающий истинность происшедшего у вас чуда. Завтра утром сюда, в согласии с моим предложением, приедет комиссия, которая примет соответствующее решение. Я полагал, что выводы членов комиссии будут более авторитетными, если она прибудет внезапно. Мисс Хики, я восхищаюсь всем, что достойно в вас восхищения, и это значит лишь то, что во мне живет чувство прекрасного. Было бы кощунством с моей стороны говорить, что я вас люблю. Мистер Лэнген, у меня в кармане заряженный револьвер, я ношу его из-за глупого английского недоверия к вашим соотечественникам — ирландцам. Полагаю, что будь деревенским Гераклом я, а вы на моем месте, я был бы сейчас уже мертв. Не волнуйтесь, поскольку это зависит от меня, вы в безопасности. Тут со мной случилась ужасная вещь.
Почувствовав головокружение, я схватился за лоб и увидел кровь на кончиках пальцев. Мгновенно меня охватило бешенство. Во рту у меня был вкус крови, кровь слепила глаза, — мне казалось, я весь утопаю в крови. Рука потянулась к оружию. Обычно во власти порыва я действую безотлагательно. К счастью, на этот раз влечение к убийству было погашено вдруг осенившей меня чудесной идеей. Я понял, как отомщу этим зазнавшимся хвастунам. Кровь отхлынула от висков, я снова обрел способность слышать и видеть. Честь отца Тома мне дорога, как собственная, и, если вы на нее покусились, значит, вы — лжец. Вам угодно помериться со мной силами?..
Разве что вы обратите вспять наше святое чудо. Я поклонился Кэйт и вышел из дому. В саду было так темпо, что я не мог различить даже калитки. Пока я искал ее, до меня донесся голос отца Хики: «Я охотно отдал бы, Фил, десять фунтов, чтобы всего этого не случилось. Ведь он совсем сумасшедший. Кардинал мне так и сказал». Я вернулся домой, облился холодной водой, чтобы смыть кровь со спины, потом немного поел. Встряска была изрядной, и я все еще чувствовал слабость и головокружение. На каминной полке стоял будильник. Я завел его и поставил стрелку на половину первого.
Потом укутал его полотенцем, чтобы звон никого не поднял за стеной, и улегся спать. Я проспал крепким сном час с четвертью. Зазвонил будильник, и я разом вскочил с постели, еще не проснувшись как следует. Стоило мне хоть минуту промедлить, и сон свалил бы меня. Хотя спина у меня еще сильно болела и руки тряслись от озноба, вызванного этим внезапным подъемом от сна, я быстро оделся, освежился глотком воды и, осторожно ступая, вышел во двор. В темноте, пробираясь ощупью, я разыскал хлев и взял там заступ и тачку, на которой положил мешки с картофолем. Я тащил их сперва на плечах, пока не отошел подальше; потом положил заступ в тачку и покатил ее по дороге на кладбище. Подойдя к реке, где, как я уже раньше выяснил, ночью было пустынно, я покатил свою тачку смелее, не заботясь более — скрипит колесо или нет. На другом берегу фосфорические огоньки окружали одинокую могилу Адского Билли. Ориентируясь по ним, я нашел паромную пристань, потом, споткнувшись раз или два в темноте, разыскал лодку паромщика, погрузил в нее тачку и оттолкнулся от берега.
Держась за канат, я без труда пересек реку, привязал лодку, вытащил тачку на берег и сел отдохнуть на груду камней у могилы. Я сидел так не менее четверти часа, глядя на блуждающие огни, и набирался сил для предстоящей работы. Церковный колокол вдалеке отзвонил час ночи. Я поднялся, взял свой заступ и через десять минут отрыл гроб, который нестерпимо смердел. Держась наветренной стороны и пользуясь заступом, как рычагом, я с превеликим трудом взгромоздил гроб на тачку. До берега я докатил ее благополучно, но на погрузку тачки и гроба в лодку я потратил, наверное, не меньше чем двадцать минут. Наконец, уперев рукоятку в корму и подняв тачку спереди за колесо, я кое-как занес ее через борт; за это время я несколько раз чуть не перевернул лодку вверх дном, и к концу работы был весь мокрый и в глине. Вытащить тачку на другом берегу и вывезти ее к кладбищу оказалось гораздо легче. Уже было два часа ночи, забрезжил рассвет, и работать стало не так тоскливо. Я подкатил гроб к небольшому глинистому участку, который приметил еще вчера у самой могилы святых монахинь.
Работая, я постепенно размялся. Спина перестала болеть. Я усердно копал и очень скоро отрыл небольшую траншею, достаточную, чтобы принять гроб. Прохладное жемчужно-серое утро разогнало ночную тьму. Стало видно на мили вокруг, и меня тоже, наверно, кто-нибудь мог приметить. Это было опасно. Надо кончать поскорее. Я чувствовал все же, что, не отдышавшись, не смогу опустить гроб в траншею. Вытерев руки, я осушил лоб платком и огляделся вокруг. Надгробие урсулинок, каменная плита на четырех массивных шарах, стала седой от росы.
Рядом стоял куст боярышника, и лоскуты на нем, те, что были новее, становились все более нарядными в сиянии, шедшем с востока. Надо кончать. Я взялся за тачку, подъехал вплотную к траншее и, осторожно орудуя заступом, стал толкать гроб в могилу, пока он не ухнул туда с глухим протестующим шумом, словно покойник хранил еще свою хмельную строптивость. Торопясь изо всех сил, я стал кидать землю в траншею. Через четверть часа могила была засыпана. Через десять минут над могилой высился ровный холмик и участок вокруг был в образцовом порядке. Я бросил заступ на землю и обозрел результаты своих трудов с облегчением и торжеством. В ту же минуту я ахнул от ужаса: я стоял на пустынном, поросшем дроком лугу. Никаких следов кладбища не было и в помине, возле меня возвышалась могила Адского Билли, одинокая, как и прежде, а рядом — тачка и заступ. Я обернулся к реке.
На том берегу лежало кладбище, окруженное глинобитной стеной с проломами, и ясно виднелась могила монахинь-урсулинок. Ветерок шевелил лоскуты на кусте боярышника. А вон и полуразрушенная часовня. Ни один камень не выпал из ее древних стен, и ничто не показывало, что она стоит на земле менее прочно, чем холмы по-соседству. Я поглядел на могилу рядом со мной и от души посочувствовал бедному Уолфу Тону Фицджеральду, которого так невзлюбили святые праведники. Хотя все случилось в точности как я рассчитал, я все же не мог отделаться от невольного изумления. Но птицы уже щебетали, где-то кричал петух. Мой хозяин любил вставать спозаранку. Забрав заступ и тачку, я поспешил домой, чтобы спрятать их снова в хлеву. Потом, осторожно ступая, я прошел к себе в комнату, сменил сорочку, переобулся, надел пальто и цилиндр.
У меня снова был цивилизованный вид. Я вышел из дому, освежил лицо холодной водой, бросил прощальный взгляд на кладбище и зашагал в Уиклоу, откуда первый же поезд увез меня в Дублин. Через несколько месяцев, в Каире, я получил по почте пачку ирландских газет и вырезанную передовую статью из «Таймса», посвященную чуду. Отец Хики понес достойную кару за свое негостепрпимство. Комиссия, прибывшая в Фор-Майл-Уотер вслед за моим отъездом, нашла кладбище на том же самом месте, где оно стояло всегда. Растерявшийся отец Хики пытался представить комиссии какие-то объяснения, приведшие лишь к тому, что все чудо было тут же объявлено грубой мистификацией. Комментируя эти события и приводя другие примеры бессовестности церковников, газета писала: «Мы рады сообщить читателям, что преподобный Хики смещен церковным начальством с поста приходского священника в Фор-Майл-Уотер. Прискорбно, однако, что сторонники мистера Хики умудрились собрать двести подписей под абсурдной петицией, где утверждается, что священник был прав». Пьесу, как обычно, я написал сам, — это была сказка в трех действиях и ее сюжет строился на том, что герой, молодой персидский принц, владел волшебньш рогом. Мои произведения настолько хорошо известны, что вряд ли есть необходимость подробно рассказывать содержание сказки.
Следует только напомнить читателю, что в центральной сцене второго акта праздник нарушается звуками рога, доносящимися из недр магнитной горы, куда принца заточила злая фея. Изобразить звуки рога должен был музыкант, игравший на корнет-а-пистоне в оркестре моего полка; мы условились, что он будет находиться не на сцене, а внизу, в холле, чтобы создать необходимое впечатление, будто звуки доносятся очень издалека. Нечер начался замечательно. Конечно, мои гости испытали вполне естественное разочарование, узнав, что я сам не играю в спектакле, но охотно простили меня, когда я извинился и в свое оправдание сослался на то, что мне приходится выполнять двойные обязанности — хозяина и режиссера. Лучшее место в зрительном зале занимала красавица Линда Фицнайтингейл. Соседним стулом, который я предназначал для себя, весьма бесцеремонно завладел Порчерлестер из двенадцатого пехотного полка, довольно милый молодой человек, наделенный некоторыми музыкальными способностями и сладеньким баритоном, который он имеет слабость выдавать за тенор. Любовь Линды к музыке граничит с фанатизмом, поэтому благодаря своему единственному достоинству Порчерлестер имел в ее глазах преимущество перед более солидными и зрелыми мужчинами. Я твердо решил прервать их беседу, как только освобожусь. Но это случилось не так скоро, ибо в дни домашних спектаклей я взял себе за правило лично проверять, все ли необходимое находится под рукой и на своем месте. Наконец мисс Ватерлоо, игравшая роль героини, пожаловалась, что моя беготня действует ей на нервы, и попросила меня пойти в зал отдохнуть.
Я охотно подчинился и поспешил к Линде. При моем появлении Порчерлестер встал и произнес: — Я заглянул бы за кулисы, если, разумеется, туда пускают посторонних. Малейшая перестановка… — Хорошо-хорошо, — перебил он меня. Я буду все время держать руки в карманах. Ну, а как продвигаются ваши музыкальные занятия? Ах, полковник Грин, вы знаете Серенаду Шуберта? Ди-дли-ди-дам, дии-ди-дли-ди-дам, дии-дам, дии-дли-ди-ди-ди — кажется, что-то в этом роде? А мистер Порчерлестер поет ее? Но ему удаются только пошленькие романсы. А то, что требует серьезного отношения, глубины чувства, зрелого понимания, как, например… — Да, да.
Я знаю, вы считаете мистера Порчерлестера легкомысленным. Так вам нравится эта Серенада? Собственно говоря… А вам она нравится? Я очарована ею. Я только ею живу последние три дня. Надеюсь, я буду иметь удовольствие услышать ее в вашем исполнении по окончании нашего маленького спектакля. О, я не осмелюсь! А вот и мистер Порчерлестер. Сейчас я возьму с него слово, что он споет ее нам. Если он не придет, пьеса погибла.
Поспешно извинившись перед Линдой, я торопливо спустился в холл. Корнет-а-пистон лежал там на столике. Значит, Порчерлестер прибег к бесчестному обману, чтобы избавиться от меня. Я уже хотел вернуться и потребовать объяснений, но тут мне в голову пришло мысль, что корнетист мог оставить здесь свой инструмент после утренней репетиции, а сейчас и в самом деле не пришел. Однако слуга, которого я позвал, доложил мне, что солдат с военной точностью явился ровно в половине восьмого. Согласно моему приказанию, его провели в смежный с холлом зал, где был накрыт ужин, и дали ему стакан вина и сандвич. Значит, Порчерлестер обманул меня. Слуга вернулся к своим обязанностям, оставив меня в холле наедине с моим гневом, и тут, сам не знаю почему, я принялся разглядывать блестящий медный инструмент, лежащий на столе. Среди неодушевленных предметов, которые окружали меня, корнет как-то особенно выделялся своей молчаливостью и неподвижностью, как будто, затаив грозный звук, он намеренно поджидал случая выпустить его на волю. Я подкрался к столу и осторожно дотронулся указательным пальцем до одного из клапанов.
Отточенное действие и великолепные пикировки влюбленных — в исполнении Валентина Гафта и Елены Королёвой. Джордж Бернард Шоу 1856, Дублин, Ирландия — 1950, Хартфордшир, Англия — ирландский драматург, писатель, романист и лауреат Нобелевской премии по литературе 1925.
Получайте на почту один раз в сутки одну самую читаемую статью. Присоединяйтесь к нам в Facebook и ВКонтакте. Подписка Отписаться можно в любой момент.
Их эпистолярный роман продлился целых 40 лет, но в реальной жизни они не смогли и недели прожить вместе. Бернард Шоу, известный драматург, попал под чары выдающейся английской актрисы, находясь уже в зрелом возрасте. При этом и он, и Стелла Патрик Кэмпбелл, были отягощены своими обязательствами перед другими людьми. Их история позже нашла своё отражение в пьесе Джерома Килти, а диалоги на сцену были перенесены из писем, когда-то написанных драматургом и актрисой. Это было, скорее, совместное сосуществование, основанное на общих интересах и взаимном уважении.
При этом Бернард Шоу оставлял за собой право иметь связи на стороне, а супруга его, женщина весьма прогрессивных взглядов, никакого неудовольствия никогда не высказывала, подобное поведение мужа никак её не тяготило. Впрочем, в то время ходили упорные слухи о том, что супруги изначально договорились об отсутствии между ними интимных отношений, но достоверность этих сведений проверить не представляется возможным. Стелла Патрик Кэмпбелл. Даже появление на свет двоих детей не заставило Патрика Кэмпбелла стать серьёзнее и озаботиться проблемами пропитания своей семьи. Они вступили в брак, когда будущей актрисе исполнилось 17, а её избраннику — 21 год.
Патрик Кэмпбелл верил, что удача ждёт его где-то в дальних странах, и, оставив супругу с двумя детьми, он отправился в южные колонии Англии, откуда писал жене страстные письма. Стелла Патрик Кэмпбелл мужа любила, готова была ждать его годами и даже считала себя обязанной заботиться о нём, высылала ему деньги и сбивалась с ног, пытаясь хоть как-то обеспечить своих детей. Неожиданно ей понравилось блистать на сцене. У неё была вполне подходящая внешность, дивный голос и явные артистические способности. После участия в нескольких любительских спектаклях Стеллу пригласили в Ливерпульский театр, она заключила свой первый контракт и целиком посвятила себя профессии.
Об этом подробно рассказал журналист и писатель Бенни Грин в книге «Чемпионы Шоу», изданной в 1979 году в Лондоне. Драматург выступал в среднем весе. Именно занятия боксом дали начинающему тогда писателю богатый материал для написания романа о боксёрах «Профессия Кэшеля Байрона», тепло встреченного такими писателями, как Роберт Стивенсон и Уильям Моррис. Первый учитель бокса Шоу выведен в романе под именем Неда Скена.
Драматург часто любил сам вести машину. Однажды, когда он был за рулём и ехал по очень неровной и извилистой дороге с множеством поворотов, у него неожиданно возникла тема для новой пьесы. Неожиданно шофёр вырвал у восторженного Шоу руль. Когда они прибыли в театр, контролёр согласился пропустить только автора пьесы, а Бернарда Шоу — ни за что.
Джордж Бернард Шоу - список книг по порядку, биография
Список лучших книг автора Бернард Шоу, биография автора, рейтинг и чтение онлайн книг в электронной библиотеке Джордж Бернард Шоу – английский драматург ирландского происхождения, один из основоположников «драмы идей», писатель, эссеист, один из реформаторов театрального искусства XX ст., после Шекспира второй в рейтинге популярности автор пьес в английском. Бернард Шоу (George Bernard Shaw, 1856-1950).
Бернард Шоу. Письма
В книге представлены наиболее известные произведения классика английской и мировой литературы Джорджа Бернарда Шоу. библиотека ЛибКинг. Бернард Шоу Собрание – покупайте на OZON по выгодным ценам с быстрой доставкой! Бонусы, скидки и акции на миллионы товаров. Огромный ассортимент и настоящие отзывы покупателей!