Первая его книга "Czechoslovakia: Charter 77's Decade of Dissent" издана в 1987-м, а самая свежая книга, о которой далее пойдет речь "Failed State: A Guide to Russia’s Rupture" издана летом 2022. Открыть наугад и не отрываться. 10 книг, книжный челлендж 2023, 51. Раскрыта книга наугад а день такой унылый русский язык. Наугад открывают страницу календаря на вероятность,что там 1-четное число 2-нечетное число 3-составное число 4-простое число 5-кратное 4 6-кратное 6.
Открой книгу и узнай судьбу-2
Кетчуп — наиболее распространённый во всем мире фанк. Мария елизавета саксонская 1736-1818, саксонская раскрыта книга наугад читать. «Летнее чтение: книга наугад» 21 июля 2023, Нижнекамская библиотека, филиал № 5 в Нижнекамске — дата и место проведения, описание и программа мероприятия, купить билет. Открывайте книгу наугад: вы интуитивно выберете мудрое изречение.
Синтаксический разбор предложения. Раскрыта книга наугад, а день такой унылый, что самому себе н…
| Синтаксический разбор предложения. Раскрыта книга наугад, а | Начнем с самой книги, которая была раскрыта наугад. |
| Информация | Главная» Новости» Наугад открывают страницу отрывного календаря на январь месяц и читают напечатанное на ней число. |
| Купить Книга предсказаний. Спроси и получи ответ. Открывай левой рукой | 1. Раскрыта книга наугад, а день такой унылый, что самому себе не рад, и все вокруг не мило. 2. И тут, наверно, мне назло, некстати гостя принесло. 3. Вошёл, заговорил баском как-будто издавна знаком, и оказался столяром. |
| Раскрыта книга наугад а день - 80 фото | Раскрыта книга наугад, а день такой унылый, что самому себе не рад и всё вокруг не мило. 2. И тут, наверно, мне назло некстати гостя принесло. Вошёл, заговорил баском, как будто издавна знаком, и оказался столяром. |
| открыла книгу наугад, на фразе “Надежда заставляет нас томиться перед дверь... | А вы откройте книгу наугад. |
Раскрыта книга наугад а день такой унылый стих саконская
Столько преступников раскрыто, и столько гражданинов было спасено. Раскрыта(сказуемое) книга (подлежащее) наугад (обстоятельство), а день (подлежащее) такой (определение) унылый (определение), что самому себе (дополнение) не рад (сказуемое)и всё(подлежащее) вокруг (обстоятельство)не мило(сказуемое). это потрясающие Женщина на лестнице. Раскрыта книга наугад, а день такой унылый, что самому себе не рад и все вокруг не.
Костромские загадки: в Шарьинской библиотеке детям предлагали взять книгу наугад
Новости. "Открытая книга – 2023": выбор Сергея Шаргунова. Раскрыла книгу наугад: Так все вокруг не мило. Жизнь прозвенела как парад Из свергнутых кумиров. Надоели ТВ и ПК, И московская умная ложь. Наугад открывают страницу календаря на вероятность,что там 1-четное число 2-нечетное число 3-составное число 4-простое число 5-кратное 4 6-кратное 6. А вы откройте книгу наугад Для выполнения некоторых заданий потребуются компьютер и электронные рабочие материалы. Архив с ними можно скачать на этой странице. Все издательства в мире действуют в законодательном поле того государства, где работают, если переводная книга нарушает закон, то ее просто по-другому переводят, заявил НСН писатель-фантаст Вадим Панов. Мама, ты новости.
Настроение
Так она меня, помню, впечатлила, что я хотела её с собой забрать, увезти в город. Не забрала. И вот вспомнилась мне книга, но так туманно и размыто.
А мне ну вовсе не хотелось есть. Я бы без конца следил, как детвора носится на грохочущих самокатах, и обошелся бы без столовой. Со вздохом я покидал дорожки Тверского бульвара. Рядом с Камерным театром высился серый трехэтажный особняк, где родился Герцен. Он так и назывался: Дом Герцена. Там-то и размещался Литературный фонд. А в подвальном помещении, куда вела лесенка всего в несколько ступенек, находилась столовая.
За чугунной оградой Дома Герцена росли начинавшие уже покрываться свежей, еще не пропыленной листвою деревца. Ребята, жившие в пристройках возле особняка, почему-то называли их «каштанами». Так и я буду их называть. На скамеечке под каштанами я увидел нашего знакомого, Алексея Крученых. Он не решался кричать и делал маме призывные знаки. А она по своей близорукости их не замечала. Я же был обижен на Крученых: он занял самую удобную скамеечку под каштаном: с нее легко можно взобраться на дерево, где уже наливались соком колючие, словно зеленые ежики, шишечки. Алексей Елисеевич сидел под каштаном не один. Рядом с ним на краешке скамьи примостился еще один человек: у него было задумчивое лицо, в котором мне виделось что-то лошадиное.
Особенно его нижняя часть, с вытянутыми губами. Я отлично видел знаки, которые делал Крученых моей маме. Однако прикинулся, будто ничего не замечаю. Даже отвернулся. Наконец мы вошли в низенькие двери Дома Герцена. Одна лестница вела наверх. Она была парадная, мраморная, огороженная красивыми перилами. Сверху доносилось щелканье счетов, смех, шелестение каких-то бумаг и дробный стрекот пишущей машинки. Другая лестница шла в подвал, над нею тускло светилась лампочка — там находилась столовая.
По крутым ступеням мы спустились вниз и очутились в просторном зале с довольно низким потолком. За многочисленными столиками люди звякали ножами и вилками. Внезапно под невысокими сводами прозвучал резкий голос, звавший маму по имени: — Сюда, сюда, Нина Павловна! Нас звал, махая длинными руками, вылезающими из рукавов, долговязый носатый человек с короткой щеточкой усов. Лицо моей мамы зарделось от смущения. Крепко держа меня за руку, она поспешила на голос. За столиком, где сидел носатый, освобождалось сразу три места. Это — доктор Айболит!.. Я рассмеялся.
Новый знакомый перегнулся через стол, протягивая мне большую ладонь. Но скажу тебе по секрету, что я не только доктор Айболит. Но еще и грозный умывальник Мойдодыр!.. Я покраснел, не зная, что мне делать, смущаться или смеяться: мне было стыдно моих грязных рук, но и очень веселым показалось мне созвучие — «мой до дыр». Мама же тотчас схватила меня за руку и потащила к умывальнику. Когда мы возвратились к нашему столику, длинноногого веселого носатого человека уж и след простыл. Дожидаясь, когда официантка Шурочка принесет обед, мама возбужденно объясняла мне, что высокий — тоже детский поэт. Только живет он в Ленинграде. Настоящая его фамилия Корнейчук.
А вымышленное имя и фамилия у него — Корней Чуковский. Не знаю даже чем, но мне сразу же, с первой секунды, понравился этот человек с озорными, веселыми глазами. Может быть, тем, что он придумывал для своих книжек такие забавные названия. А возможно еще и тем, что говорил со мною без противного сюсюканья, как со взрослым. То, что он куда-то исчез, меня до крайности огорчило. Я и прежде не особенно хотел есть, а тут у меня и вовсе пропал аппетит. От супа я отказался. Поковырял вилкой в котлете со странным названием «деволяй». Мне не терпелось поскорее броситься на улицу.
Я считал, что добрый этот великан сейчас сидит на знакомой мне скамеечке, но может в любую минуту уйти. Машинально я принялся пить компот. Но и его отпил только глоток и стал проситься на улицу. Вот увидишь, станешь как мальчик с пальчик. А я только вздыхал. Небось Чуковский не стал бы пичкать меня такими разговорами. Наконец мама разрешила мне выйти из-за стола. Я опрометью кинулся в садик Дома Герцена. Увы, Чуковского нигде не было.
На скамье рядом с Алексеем Елисеевичем Крученых сидел огромного роста мужчина в светло-сером костюме, жилетке и галстуке-бабочке. Кепка с большим козырьком лежала у него на колене. Во рту он перекатывал с одной стороны на другую папиросу. Нижняя губа у него была оттопырена, а темные брови сурово сдвинуты. Мне приспичило взобраться на дерево, под которым сидели эти люди. Может быть, сверху я увижу, куда пошел Чуковский. С неприязнью я глядел на Крученых, надеясь, что он освободит скамеечку. Я бочком приблизился к сидящим под каштаном. Вежливо поздоровался с Крученых, сделав вид, что только сейчас увидел его.
Причем долговязый взглянул на меня изучающе и внимательно. Я же поспешно схоронился за древесный ствол и там начал примериваться, как бы мне ухватиться за нижние ветви, чтобы вскарабкаться вверх. Наконец я углядел ветку, которая показалась мне подходящей. Подпрыгнув, я ухватился за нее и, словно обезьяна, перебираясь с одной ветки на другую, очутился на самой верхушке каштана. Отсюда открывался такой великолепный вид, что я тотчас же позабыл и о Корнее Ивановиче и обо всем на свете. Сверху было все очень хорошо видно: и люди, идущие по тротуару, и пробегающий с пронзительным звоном трамвай, и извозчики, восседающие на облучках своих колясок с вожжами в руках... А если взглянуть чуть дальше, то становились видны дорожки Тверского бульвара, первые свежие листочки на кленах, еще не покрытые пылью и грязью... Ах, как же хорошо весною в Москве!.. Внезапно внизу я заметил какое-то движение.
Я взглянул на двери Дома Герцена и увидел маму, взволнованную моим исчезновением. Заметив меня на дереве, она стала грозить мне маленьким своим кулачком: — Слезай сейчас же, негодник! Немедленно — вниз! А не то я даже не знаю, что с тобой сделаю!.. Внезапно мамины окрики прекратились. По своей близорукости она только сейчас заметила сидящих под каштаном людей. Я торопливо полез вниз.
В других случаях выбрать написание помогает определение соотносительности однородных членов предложения. В некоторых случаях возможно двоякое толкование текста и, следовательно, употребление наречия или местоимения с предлогом: От выступления докладчика и от того, что будет сказано в прениях, можно ждать много интересного — однородные дополнения. В разговорной речи встречаются конструкции, написание которых отступает от правила: — Почему ты на меня сердишься?
Запомните: в наречиях с приставкой по-, образованных от сложных прилагательных с дефисным написанием, дефис пишется только после приставки: по-социалдемократически, по-унтерофицерски. Соединяются дефисами части таких редких образований, как в-двадцать-пятых, в-сто-тридцать-седьмых, в-двести-сорок-вторых и т. Пишутся через дефис неопределенные наречия с суффиксами и приставками частицами -то, -либо, -нибудь, кое-, а также с частицей -таки: когда-то, откуда-либо, как-нибудь, кое-где, быстро-таки. Пишутся через дефис наречия, образованные повторением того же самого слова или той же основы, а также сочетанием двух синонимических или связанных по ассоциации слов: едва-едва, чуть-чуть, как-никак, крест-накрест, туго-натуго, мало-помалу, нежданно-негаданно, подобру-поздорову, с бухты-барахты, тихо-смирно, худо-бедно.
К сути: книга о мальчиках, подростках, которые работали на заводе;время ВОВ, если не ошибаюсь. Книга была небольшая, квадратная, похожа на блокнот, ежедневник;обложка твёрдая, бумажная, оранжево-красная хотя, понимаю, внешний вид зависит от издательства. Понятно, что информация от меня скудная, поэтому и ищу эту книгу наудачу.
Курсы валюты:
- открыла книгу наугад, на фразе “Надежда заставляет нас томиться перед дверь...
- Ответ учителя по предмету Русский язык
- Синтаксический разбор предложения. Раскрыта книга наугад, а день такой унылый, что самому себе н…
- Аннотация к книге "Открой книгу на любой странице и узнай, что делать"
- Костромские загадки: в Шарьинской библиотеке детям предлагали взять книгу наугад - МК Кострома
Открыта книга наугад
Именно этой информатике посвящена книга. Это сборник материалов для выработки информационной культуры — умения работать осознанно, быстро и результативно: найти нужные данные, структурировать их, выбрать форму представления и инструменты для работы. В каждой главе — немного нескучной и очень практичной теории, задачи, упражнения, тесты. Чёткой привязки к школьной программе нет, книга значительно шире учебной дисциплины.
Книга адресована подросткам 12-15 лет, но будет интересна и их родителям — можно читать по очереди, решать вместе или соревноваться. Уровень — от начального до олимпиадного. Одни задания выполняются на компьютере доступен электронный архив рабочих материалов , для других потребуется бумага и ручка, третьи — просто повод подумать или поэкспериментировать.
Не верите, что теория бывает нескучной, а упражнения — забавными? А вы откройте книгу наугад… Для выполнения некоторых заданий потребуются компьютер и электронные рабочие материалы. Архив с ними можно скачать на этой странице.
Предисловие от автора Для взрослых Это не учебник, а сборник материалов для выработки навыков быстрой и результативной работы с информацией как с применением техники, так и без неё.
Вошёл, заговорил баском, как будто издавна знаком, и оказался столяром. И он наполнил скучный дом своим уменьем и трудом; и мне хотелось так уметь, и было весело смотреть, как новый крепкий табурет при мне рождается на свет. Ответ Ответ дан aliona445Lika Раскрыта сказуемое книга подлежащее наугад обстоятельство , а день подлежащее такой определение унылый определение , что самому себе дополнение не рад сказуемое и всё подлежащее вокруг обстоятельство не мило сказуемое.
Возможность вставки между предлогом-приставкой и существительным определяющего слова ср. Эти наречия пишутся раздельно в два слова только при наличии в предложении пояснительного слова к указанным существительным: к низу платья, в глубь океана, в даль туманную, в начале осени, во веки веков, на веки вечные. Некоторые из приведенных в п. Наречия зачем, затем, отчего, оттого, почему, потому, посему, поэтому, почём пишутся слитно в одно слово в отличие от созвучных им сочетаний предлогов с местоимениями, которые пишутся в два слова.
За чем пойдёшь, то и найдёшь Посл. Он рассказывал об этом не затем, чтобы вызывать в нас простое любопытство. Вслед за тем раздался выстрел.
И тут, наверно, мне назло некстати гостя принесло. Вошёл, заговорил баском, как будто издавна знаком, и оказался столяром. И он наполнил скучный дом своим уменьем и трудом; и мне хотелось так уметь, и было весело смотреть, как новый крепкий табурет при мне рождается на свет.
Костромские загадки: в Шарьинской библиотеке детям предлагали взять книгу наугад
Наугад открывают страницу календаря на вероятность,что там 1-четное число 2-нечетное число 3-составное число 4-простое число 5-кратное 4 6-кратное 6. История третья: Блаженный Августин: открыть книгу «наугад». Этот великий святой неразделенной Церкви в какой-то момент положился на случай, открыв книгу наугад. расписание и сетка вещания всех телепередач на популярных каналах.
Пермякам предлагают покупать книги, выбирая по намекам на упаковке
Раскрыта(сказуемое) книга (подлежащее) наугад (обстоятельство), а день (подлежащее) такой (определение) унылый (определение), что самому себе (дополнение) не рад (сказуемое)и всё(подлежащее) вокруг (обстоятельство)не мило(сказуемое). сконцентрируйтесь на вопросе и откройте книгу наугад - скрытая в вас внутренняя сила сама подскажет необходимую страницу. Ответ будет лежать перед вами! Мама, ты новости. спишите раскрывая скобки только те предложения в которых есть слова с приставками вечером кот украл со стола кусок колбасы и полез на березу мы начали трясти березу кот уронил колбасу он смотрел на нее дикими глазами и грозно выл потом кот своем сорвался с березы упал на. 1). Раскрыта книга (на)угад, а день такой унылый, что самому себе (не) рад и все (во) круг (не) мило.
Между допросом и исповедью
Алматы Круг чтения, программа-минимум Список КнигоКаналов в telegram Оценка литературного произведения есть сотрудничество между художником и критиком. Другими словами, разбирая чужое произведение, критик всего лишь пытается создать свое собственное. Поэтому во все времена произведения, сохранившие свое выдающееся значение, непременно обладают характерными чертами, допускающими возможность самых разных критических оценок.
Павел Александрович, обладая, как выяснилось, недюжими способностями, вскоре преуспел в нефтяной сфере, разбогател и стал владельцем двух нефтяных компаний со слов моей, ныне здравствующей, бабушки — внучки Павла. Все дети получили прекрасное домашнее образование: знали несколько европейских языков, пели, танцевали и играли на музыкальных инструментах. Семья вообще была очень музыкальна: сам Павел Александрович был самородком — не зная нотной грамоты, он мог играть на всех музыкальных инструментах, которые ему попадались. И прекрасно пел! Неудивительно, что четверо из его детей выбрали музыкальную стезю.
В том числе и поэтесса Н. Саконская, его дочь. Позже музыкальное образование очень пригодилось ей в военную пору, когда в эвакуации она давала уроки музыки и тем спасла себя и своего сына от голода. А нефтекомпании Павла Александровича национализировала. В то же, примерно, время, в возрасте 45 лет умирает его жена — Александра Яковлевна. Павел Александрович от всех потрясений теряет рассудок. И новая власть ему подыграла — бывшего нефтяного магната, а ныне жалкого умалишенного схватили на улице, отправили в дом для душевнобольных и вскоре просто сгноили там.
Со слов его дочери, незадолго до смерти он пел перед заключенными свои любимые песни, и пел, как всегда, прекрасно!... Эта история ещё долго будоражила обитателей больницы. Без крова и хлеба. Но, чудесным образом, детей спасает их же прислуга — кухарка. Семья была добра к ней, и эта женщина в трудную минуту протянула руку помощи. Она перевезла детей к себе в подвал, в котором обитала сама, а спустя время открыла в Баку столовую с домашней кухней — сестры Грушман быстро выучились готовить и вовсю помогали своей спасительнице. Позже сестры разъехались кто куда...
Что случилось? Молодые женщины шли, не чуя ног от страха. Оказывается, незадолго до революции любящий папа застраховал всех своих детей, для чего в английском банке открыл на каждого счет. И теперь английская сторона искала тех людей, кому они должны выплатить проценты. И, о чудо, эту валюту сестры действительно получали какое-то время и тратили в торгсинах. Покупали, в основном, еду, но и на одежду тоже оставалось. Однако, страх за семью остался у каждой из сестёр на всю жизнь — моя прабабушка, будучи уже в преклонном возрасте рассказала дочери и внучке историю семьи как она есть».
Нину Саконскую с детства хорошо знала Лидия Либединская , с ней дружила с бакинских времен ее мать поэтесса-футуристка Татьяна Вечорка. В Баку в начале 20-х годов Саконская подружилась с дочерью Вячеслава Иванова — Лидией, обе они занимались музыкой. Там она встретилась с Алексеем Крученых. В своих альбомах, где он хранил всевозможные автографы, есть особый альбом Саконской с множеством писем, стихами декадентского склада. Их названия поражают: «Смерть», «Морг», «Мертвячки» и т. Между Саконской и Крученых был роман, который то прерывался, то начинался вновь. В 1928 году она кокетливо написала ему: «Буду твоей вечной невестой».
Муж — Соколовский, от которого был сын Саша, — очень быстро исчез из ее жизни. Вот как рассказывала о ней Либединская: «Фамилия ее была Грушман. Это была довольно обеспеченная семья. Саконская посылала свои фотографии в Париж на конкурс красоты и даже получила приз. В Москве жили рядом: мы на Воротниковском, а они — в Колобовском. У нее, кстати, была какая-то детская повесть о скрипачах, где был описан домик, прямо напротив ее дома, там, где церковь. Она поддерживала близкие отношения с композиторами.
На ее застольях все было очень элегантно сделано, какие-то тортинки, было очень красиво». Антонина поступила в Московскую консерваторию; мечтала стать пианисткой, но тяга к поэзии победила. Музыка не покидала её всю жизнь. С 1922 по 1929-й год она преподавала пение во 2-й Московской музыкальной школе. Сумела найти нужные слова, чтобы рассказать ребятам о Чайковском. Чёрные молчаливые значки на нотных линейках превращались в её воображении в ласточек на телеграфных проводах. Музыка звучала «дождиком в окошко — стук, стук, стук!
Травкой у порожка — шух, шух, шух! И серебряным рожком месяца, в который хочется подудеть мальчику, живущему близ метро... Даже некоторые стихи написаны ею с мыслью о том, что их можно будет спеть: «Песенка самых счастливых», «Песенка о метро», «Октябрьская песенка». Раннее творчество Саконской почти неизвестно, хотя публиковалась она с 1912 года, входила в Бакинский Цех поэтов, подавала серьезные надежды. В книге знаменитого футуриста Алексея Крученых «Сдвигология русского стиха: Трактат обижальный и поучальный», вышедшей в 1923 году, одна из глав называется «От импрессионизма к сдвиговому образу. Образы сердца, по стихам Н. Её строки из «Дневника» 1933 — как попытка автопортрета: В синих глазах — созвездий миры, В слабых руках — цветные шары… Но создательницей нового поэтического языка она не стала — после рождения сына Нина Павловна начала писать детские стихи и в этом жанре нашла свое призвание.
В 1927 году опубликовала книгу для детей «Книжка эта про четыре цвета», которая много раз переиздавалась. По ней многие малыши учились разбираться в названиях и различать цвета. Затем вышли и другие сборники стихов и песенок: «Про палочку, про мячиньку, про всякую всячинку» 1928 , «Малыши» 1928 , «Ягодки», «В город с огорода» 1929 , «Звездоловы», «Скорей Скореич», «Как ножницы путешествовали» 1930 , «Али и Аруська», «Песня о дирижабле», 1931 ; «Куклы и книги» 1932 , «Мамин мост» 1933 , «Записки матери» 1934 , «Поющее дерево» 1937 , «Младший брат» 1939 , «Катя у медвежат» 1943 , «Сине-море» 1940 , «Ягодка по ягодке» 1949... Саконская любила читать эти стихи ребятам и радовалась, когда они повторяли хором: «На метро! На мет-ро! Вера Инбер писала, что в этом стихотворении живёт «летучая, но устойчивая душа песни, отчасти напоминающая эфирные масла, без которых духи не духи… и песня не песня, а приросшие к бумаге стихи». В 1938 году Саконская едва не стала жертвой политического доноса.
Она написала повесть «Поющее дерево» 1937 о юных музыкантах-скрипачах, которых любит и лелеет страна. Эта повесть «была названа «пасквилем на советских детей» — Гр. Петров, «Клеветническая книга», «Вечерняя Москва» от 21 мая 1938 г. Однако за товарища по цеху вступились К. Чуковский , С. Маршак , Л. Кассиль , А.
Барто , С. Михалков , написавшие протестующее письмо в «Литгазету». Саконская нашла себя в поэзии и прозе для маленьких читателей. Она хотела, чтобы поэзия воспитывала в детях не только интерес к событиям глобально-государственным, а и другой «род внимания»: «К матери, к товарищу и даже просто незнакомому человеку; к их горю или успеху, неудаче или радости», то есть сочувствие, сострадание. За эти, подозрительные в те годы, взгляды подверглась критике в газете «Известия» 31 января 1941 г. В войну Саконская была в эвакуации в Елабуге, на Каме, где выживала, давая уроки музыки и близко сдружилась с Мариной Цветаевой. Лидия Либединская вспоминала: «Она была последней из эвакуированных кроме Мура , кто видел Цветаеву вечером накануне самоубийства.
Цветаева была у нее накануне. В закутке елабужской комнаты Саконской висело бакинское сюзане, которое она привезла с собой. Вышитое на сатине — тогда это модно было, надо было как-то стены прикрывать. Это сюзане было большое, как ковер. Саконская рассказывала, что Цветаевой оно очень нравилось. Оно спускалось со стенки и накрывало пружинный матрац, а рядом стояла настольная лампа, которую Саконская тоже привезла с собой из Москвы. Цветаева любила садиться в свете лампы на фоне сюзане.
Саконская так и запомнила ее в предпоследний вечер. И еще она сказала, что отговаривала ее уезжать. А на следующий день Цветаева покончила с собой». Саконские, мать и сын — Александр Леля Соколовский, провожали гроб с телом Цветаевой на кладбище.
Ведь он приглашает человека, чтобы тот что-то рассказал, а не чтобы с ним спорить». Сам Познер видит себя иначе. На вопрос, хотелось бы ему пообщаться с Башаром Асадом, ответил: «Это для него был бы тяжелый разговор, настоящее интервью, а не то, что изготовили недавно российские журналисты.
Интервьюер обязан задавать вопросы, не задумываясь над тем, политкорректны они или нет! Для историка же их признания ценны вдвойне. Автор признает: назвать книгу «универсальным и даже репрезентативным учебником журналистики» нельзя. Зато имеем ценный документ исчезнувшей эпохи. Собеседники Князева не знают, что будет с ними дальше. Но про многих все уже понятно. Тем не менее автор избегает оценок.
Для него собеседники — «профессионалы, с которыми посчастливилось побеседовать». Те, видимо, ощутили, что их не будут загонять палкой в стойло авторской концепции, и в большинстве случаев разговор вышел доверительный.
Можно привести огромное число примеров в любых издательствах по всему миру. Отдавая книгу в перевод, издательства знают, как специалисты должны ее перевести.
Это согласовывается с автором, если автор не согласен с чем-то, то он просто запрещает перевод. Это все высосано из пальца.