В этой статье читайте текст монолога Катерины из пьесы «Гроза»: монолог перед смертью героини, начинающийся словами «Куда теперь?.».
Признание Катерины. Финал драмы
Теперь-то ты как? Далеко, Катя, в Сибирь. Возьми меня с собой отсюда! Нельзя мне, Катя. Не по своей я воле еду: дядя посылает, уж и лошади готовы; я только отпросился у дяди на минуточку, хотел хоть с местом-то тем проститься, где мы с тобой виделись. Поезжай с Богом! Не тужи обо мне. Сначала только разве скучно будет тебе, бедному, а там и позабудешь. Что обо мне-то толковать! Я вольная птица. Ты-то как?
Что свекровь-то? Мучает меня, запирает. Всем говорит и мужу говорит: «Не верьте ей, она хитрая». Все и ходят за мной целый день и смеются мне прямо в глаза. На каждом слове все тобой попрекают. А муж-то? То ласков, то сердится, да пьет все. Да постыл он мне, постыл, ласка-то его мне хуже побоев. Тяжело тебе, Катя! Уж так тяжело, так тяжело, что умереть легче!
Кто ж это знал, что нам за любовь нашу так мучиться с тобой! Лучше б бежать мне тогда! На беду я увидала тебя. Радости видела мало, а горя-то, горя-то что! Да еще впереди-то сколько! Ну, да что думать о том, что будет! Вот я теперь тебя видела, этого они у меня не отымут; а больше мне ничего не надо. Только ведь мне и нужно было увидать тебя. Вот мне теперь гораздо легче сделалось; точно гора с плеч свалилась. А я все думала, что ты на меня сердишься, проклинаешь меня… Борис.
Что ты, что ты! Да нет, все не то я говорю; не то я хотела сказать! Скучно мне было по тебе, вот что; ну, вот я тебя увидала… Борис. Не застали б нас здесь! Постой, постой! Что-то я тебе хотела сказать! Что-то нужно было сказать! В голове-то все путается, не вспомню ничего. Время мне, Катя!
Потом к вечерне, а вечером опять рассказы да пение. Таково хорошо было! Да ведь и у нас то же самое. Да здесь все как будто из-под неволи. И до смерти я любила в церковь ходить! Точно, бывало, я в рай войду и не вижу никого, и время не помню, и не слышу, когда служба кончится. Точно как все это в одну секунду было. Маменька говорила, что все, бывало, смотрят на меня, что со мной делается.
Да ведь и у нас то же самое. Да здесь все как будто из-под неволи. И до смерти я любила в церковь ходить! Точно, бывало, я в рай войду и не вижу никого, и время не помню, и не слышу, когда служба кончится. Точно как все это в одну секунду было. Маменька говорила, что все, бывало, смотрят на меня, что со мной делается. А знаешь: в солнечный день из купола такой светлый столб вниз идет, и в этом столбе ходит дым, точно облако, и вижу я, бывало, будто ангелы в этом столбе летают и поют. А то, бывало, девушка, ночью встану — у нас тоже везде лампадки горели — да где-нибудь в уголке и молюсь до утра. Или рано утром в сад уйду, еще только солнышко восходит, упаду на колена, молюсь и плачу, и сама не знаю, о чем молюсь и о чем плачу; так меня и найдут. И об чем я молилась тогда, чего просила, не знаю; ничего мне не надобно, всего у меня было довольно. А какие сны мне снились, Варенька, какие сны!
Знаешь, мне иногда кажется, что я птица. Когда стоишь на горе, так тебя и тянет лететь. Вот так бы разбежалась, подняла руки и полетела... Какая я была резвая! Я у вас завяла совсем... Такая ли я была! Я жила, ни об чем не тужила, точно птичка на воле. Маменька во мне души не чаяла, наряжала меня, как куклу, работать не принуждала; что хочу, бывало, то и делаю. Знаешь, как я жила в девушках? Вот я тебе сейчас расскажу. Встану я, бывало, рано; коли летом, так схожу на ключок, умоюсь, принесу с собой водицы и все, все цветы в доме полью. У меня цветов было много-много. Потом пойдем с маменькой в церковь, все и странницы,-у нас полон дом был странниц; да богомолок. А придем из церкви, сядем за какую-нибудь работу, больше по бархату золотом, а странницы станут рассказывать: где они были, что видели, жития разные, либо стихи поют. Так до обеда время и пройдет. Тут старухи уснуть лягут, а я по саду гуляю. Потом к вечерне, а вечером опять рассказы да пение. Таково хорошо было! Юноши учат монолог Кулигина: Жестокие нравы , сударь, в нашем городе, жестокие! В мещанстве, сударь, вы ничего, кроме грубости да бедности нагольной, не увидите. И никогда нам, сударь, не выбиться из этой коры! Потому что честным трудом никогда не заработать нам больше насущного хлеба. А у кого деньги, сударь, тот старается бедного закабалить, чтобы на его труды даровые еще больше денег наживать. Знаете, что ваш дядюшка, Савел Прокофьич, городничему отвечал? К городничему мужички пришли жаловаться, что он ни одного из них путем не разочтет. Городничий и стал ему говорить: «Послушай, говорит, Савел Прокофьич, рассчитывай ты мужиков хорошенько! Каждый день ко мне с жалобой ходят! Много у меня в год-то народу перебывает; вы то поймите: недоплачу я им по какой-нибудь копейке на человека, а у меня из этого тысячи составляются, так оно мне и хорошо! Скучно мне глядеть-то на тебя! Толкуй тут! Что ж мне делать-то? Знай свое дело - молчи, коли уж лучше ничего не умеешь. Что стоишь - переминаешься? По глазам вижу, что у тебя и на уме-то. Ну, а что? Известно, что. К Савелу Прокофьичу хочется, выпить с ним. Что, не так, что ли? Угадала, брат. Ты, Тиша, скорей приходи, а то маменька опять браниться станет. Ты проворней, в самом деле, а то знаешь ведь! Уж как не знать! Нам тоже невелика охота из-за тебя брань-то принимать. Я мигом. Явление седьмое Катерина. Так ты, Варя, жалеешь меня? Варвара глядя в сторону. Разумеется, жалко. Так ты, стало быть, любишь меня? Крепко целует. За что ж мне тебя не любить-то? Ну, спасибо тебе! Ты милая такая, я сама тебя люблю до смерти. Знаешь, мне что в голову пришло? Отчего люди не летают? Я не понимаю, что ты говоришь. Я говорю, отчего люди не летают так, как птицы? Вот так бы разбежалась, подняла руки и полетела. Попробовать нешто теперь? Хочет бежать. Что ты выдумываешь-то? Катерина вздыхая. Я у вас завяла совсем.
Монолог Катерины А. Н. Островский Гроза.
Явление четвертое Борис один. Жаль его разочаровывать-то! Какой хороший человек! Мечтает себе и счастлив. А мне, видно, так и загубить свою молодость в этой трущобе. Уж ведь совсем убитый хожу, а тут еще дурь в голову лезет! Ну, к чему пристало! Загнан, забит, а тут еще сдуру-то влюбляться вздумал. Да в кого!
В женщину, с которой даже и поговорить-то никогда не удастся. А все-таки нейдет она у меня из головы, хоть ты что хочешь. Вот она! Идет с мужем, ну и свекровь с ними! Ну не дурак ли я! Погляди из-за угла, да и ступай домой. С противоположной стороны входят Кабанова , Кабанов , Катерина и Варвара. Явление пятое Кабанова , Кабанов , Катерина и Варвара.
Если ты хочешь мать послушать, так ты, как приедешь туда, сделай так, как я тебе приказывала. Да как же я могу, маменька, вас ослушаться! Не очень-то нынче старших уважают. Варвара про себя. Не уважишь тебя, как же! Я, кажется, маменька, из вашей воли ни на шаг. Поверила бы я тебе, мой друг, кабы своими глазами не видала да своими ушами не слыхала, каково теперь стало почтение родителям от детей-то! Хоть бы то-то помнили, сколько матери болезней от детей переносят.
Я, маменька... Если родительница что когда и обидное, по вашей гордости, скажет, так, я думаю, можно бы перенести! А, как ты думаешь? Да когда же я, маменька, не переносил от вас? Мать стара, глупа; ну, а вы, молодые люди, умные, не должны с нас, дураков, и взыскивать. Кабанов вздыхая в сторону. Ах ты, господи! Да смеем ли мы, маменька, подумать!
Ведь от любви родители и строги-то к вам бывают, от любви вас и бранят-то, все думают добру научить. Ну, а это нынче не нравится. И пойдут детки-то по людям славить, что мать ворчунья, что мать проходу не дает, со свету сживает. А, сохрани господи, каким-нибудь словом снохе не угодить, ну и пошел разговор, что свекровь заела совсем. Нешто, маменька, кто говорит про вас? Не слыхала, мой друг, не слыхала, лгать не хочу. Уж кабы я слышала, я бы с тобой, мой милый, тогда не так заговорила. Ох, грех тяжкий!
Вот долго ли согрешить-то! Разговор близкий сердцу пойдет, ну и согрешишь, рассердишься. Нет, мой друг, говори, что хочешь, про меня. Никому не закажешь говорить: в глаза не посмеют, так за глаза станут. Да отсохни язык... Полно, полно, не божись! Я уж давно вижу, что тебе жена милее матери. С тех пор как женился, я уж от тебя прежней любви не вижу.
В чем же вы, маменька, это видите? Да во всем, мой друг! Мать чего глазами не увидит, так у нее сердце вещун, она сердцем может чувствовать. Аль жена тебя, что ли, отводит от меня, уж не знаю. Да нет, маменька! Для меня, маменька, все одно, что родная мать, что ты, да и Тихон тоже тебя любит. Ты бы, кажется, могла и помолчать, коли тебя не спрашивают. Не заступайся, матушка, не обижу небось!
Ведь он мне тоже сын; ты этого не забывай! Что ты выскочила в глазах-то поюлить! Чтобы видели, что ли, как ты мужа любишь? Так знаем, знаем, в глазах-то ты это всем доказываешь. Нашла место наставления читать. Ты про меня, маменька, напрасно это говоришь. Что при людях, что без людей, я все одна, ничего я из себя не доказываю. Да я об тебе и говорить не хотела; а так, к слову пришлось.
Да хоть и к слову, за что ж ты меня обижаешь? Экая важная птица! Уж и обиделась сейчас. Напраслину-то терпеть кому ж приятно! Знаю я, знаю, что вам не по нутру мои слова, да что ж делать-то, я вам не чужая, у меня об вас сердце болит. Я давно вижу, что вам воли хочется. Ну что ж, дождетесь, поживете и на воле, когда меня не будет. Вот уж тогда делайте что хотите, не будет над вами старших.
А может, и меня вспомянете. Да мы об вас, маменька, денно и нощно бога молим, чтобы вам, маменька, бог дал здоровья и всякого благополучия и в делах успеху. Ну, полно, перестань, пожалуйста. Может быть, ты и любил мать, пока был холостой. До меня ли тебе; у тебя жена молодая. Одно другому не мешает-с: жена само по себе, а к родительнице я само по себе почтение имею. Так променяешь ты жену на мать? Ни в жизнь я этому не поверю.
Да для чего же мне менять-с? Я обеих люблю. Ну да, да, так и есть, размазывай! Уж я вижу, что я вам помеха. Думайте как хотите, на все есть ваша воля; только я не знаю, что я за несчастный такой человек на свет рожден, что не могу вам угодить ничем. Что ты сиротой-то прикидываешься! Что ты нюни-то распустил? Ну, какой ты муж?
Посмотри ты на себя! Станет ли тебя жена бояться после этого? Да зачем же ей бояться? С меня и того довольно, что она меня любит. Как зачем бояться! Да ты рехнулся, что ли? Тебя не станет бояться, меня и подавно. Какой же это порядок-то в доме будет?
Ведь ты, чай, с ней в законе живешь. Али, по-вашему, закон ничего не значит? Да уж коли ты такие дурацкие мысли в голове держишь, ты бы при ней-то, по крайней мере, не болтал да при сестре, при девке; ей тоже замуж идти: этак она твоей болтовни наслушается, так после муж-то нам спасибо скажет за науку. Видишь ты, какой еще ум-то у тебя, а ты еще хочешь своей волей жить. Да я, маменька, и не хочу своей волей жить. Где уж мне своей волей жить! Так, по-твоему, нужно все лаской с женой? Уж и не прикрикнуть на нее, и не пригрозить?
Да я, маменька... Кабанова горячо. Хоть любовника заводи! И это, может быть, по-твоему, ничего? Ну, говори! Да, ей-богу, маменька... Кабанова совершенно хладнокровно. Что с дураком и говорить!
Я домой иду. И мы сейчас, только раз-другой по бульвару пройдем. Ну, как хотите, только ты смотри, чтобы мне вас не дожидаться! Знаешь, я не люблю этого. Нет, маменька! Сохрани меня господи! То-то же! Явление шестое Те же без Кабановой.
Вот видишь ты, вот всегда мне за тебя достается от маменьки! Вот жизнь-то моя какая! Чем же я-то виновата? Кто ж виноват, я уж не знаю. Где тебе знать! То все приставала: «Женись да женись, я хоть бы поглядела на тебя, на женатого»! А теперь поедом ест, проходу не дает — все за тебя. Так нешто она виновата!
Мать на нее нападает, и ты тоже. А еще говоришь, что любишь жену. Скучно мне глядеть-то на тебя. Толкуй тут! Что ж мне делать-то? Знай свое дело — молчи, коли уж лучше ничего не умеешь. Что стоишь — переминаешься? По глазам вижу, что у тебя и на уме-то.
Ну, а что? Известно что. К Савелу Прокофьичу хочется, выпить с ним. Что, не так, что ли? Угадала, брат. Ты, Тиша, скорей приходи, а то маменька опять браниться станет. Ты проворней, в самом деле, а то знаешь ведь! Уж как не знать!
Нам тоже не велика охота из-за тебя брань-то принимать.
Гибель Катерины — единственный для неё способ возвращения свободы. В решающий момент он малодушно удалился. Само признание происходит тогда, когда всё сходится для героини воедино: муки совести, страх перед грозой как наказанием за грехи, предсказания прохожих и собственные предчувствия, речи Кабанихи о красоте и омуте, предательство Бориса и, наконец, сама гроза.
Ограбить сирот, родственников, племянников, заколотить домашних так, чтобы ни об чем, что он там творит, пикнуть не смели. Вот и весь секрет. Ну, да бог с ними! А знаете, сударь, кто у нас гуляет? Молодые парни да девушки.
Так эти у сна воруют часик-другой, ну и гуляют парочками. Да вот пара! Популярный монолог Катерины из произведения Островского "Гроза" Отчего люди не летают? Я говорю, отчего люди не летают так, как птицы? Мне иногда кажется, что я птица. Когда стоишь на горе, так тебя и тянет лететь! Вот так бы разбежалась, подняла руки и полетела... Попробовать нешто теперь?!... А какая я была резвая!
Такая ли я была! Я жила, ни об чем не тужила, точно птичка на воле. Маменька во мне души не чаяла, наряжала меня, как куклу, работать не принуждала; что хочу, бывало, то и делаю. Знаешь, как я жила в девушках? Встану я, бывало, рано; коли летом, так схожу на ключок, умоюсь, принесу с собой водицы и все, все цветы в доме полью. У меня цветов было много-много. А какие сны мне снились, какие сны! Или храмы золотые, или сады какие-то необыкновенные, и все поют невидимые голоса, и кипарисом пахнет, и горы и деревья будто не такие, как обыкновенно, а как на образах пишутся. А то, будто я летаю, так и летаю по воздуху.
И теперь иногда снится, да редко, да и не то...
Вот так-то и гибнет наша сестра-то. Страх, стыд перед самой собой. В неволе-то кому весело!
Мало ли что в голову-то придет. Вышел случай, другая и рада: так очертя голову и кинется. Стремление освободиться от оков, ощущение тяжести неволи, ощущение «своего страдальческого состояния» Н. А как же это можно, не подумавши, не рассудивши-то!
Долго ли в беду попасть! А там и плачься всю жизнь, мучайся; неволя-то еще горчее покажется. А горька неволя, ох, как горька! Кто от нее не плачет!
А пуще всех мы, бабы. Вот хоть я теперь! Живу, маюсь, просвету себе не вижу. Да и не увижу, знать!
Что дальше, то хуже. Рассудительность, жалость по отношению к себе и к другим женщинам. А теперь еще этот грех-то на меня. Сомнение в правильности собственных мыслей.
Кабы не свекровь!.. Сокрушила она меня... Ощущение безысходности; первая попытка найти «виновного». Бросить его?
Разумеется, надо бросить. И как он ко мне в руки попал? На соблазн, на пагубу мою. Ах, кто-то идет.
Диктат рассудка над чувствами. Так сердце и упало. Прячет ключ в карман. Что я так испугалась!
И ключ спрятала...
«Отчего люди не летают так, как птицы?»
Монолог из второго действия, в котором молодая женщина размышляет брать ей ключ или не брать, также помогает лучше представить характер героини Островского. Таким образом, монолог Катерины из «Грозы» раскрывает многоуровневую тему власти, страсти и ничтожества. яркий персонаж драмы А. Островского "Гроза", женщина, полностью разочаровавшаяся в жизни, старающаяся поступать правильно и страдающая от собственных проступков. Девушка испытала в жизни много горя. Гистограмма просмотров видео «Монолог Катерины Из Пьесы А. Н. Островского "Гроза"» в сравнении с последними загруженными видео. Вы перешли к вопросу Монолог катерины перед смертью из пьесы "Гроза" не могу найти, (10 пунктов за решение). Если для завершения впечатления непременно нужно было утопить Катерину, то она могла броситься в Волгу и без своего монолога, и не в виду (почти) у зрителей.
Текст песни Островский Гроза - Монолог Катерины
На почтительные реплики, украшенные цитатами, Дикой реагирует весьма своеобразно: "Ты у меня грубить не смей! Кулигин - незаурядный человек. Но не его назвал Добролюбов "лучом света в темном царстве". Да потому, что он бессилен, слаб в своем протесте. Так же, как и Тихон, как Борис, Кулигин боится самодурной силы, склоняется перед ней. Так, он советует Кудряшу: "Лучше уж стерпеть". То же рекомендует он и Борису: "Что же делать-то, сударь. Надо стараться угождать как-нибудь". Только в пятом акте, потрясенный гибелью Катерины, Кулигин поднимается до открытого протеста.
Суровое обвинение звучит в его последних словах : "Вот вам ваша Катерина. Делайте с ней что хотите! Тело ее здесь, возьмите его; а душа теперь не ваша: она теперь перед судией, который милосерднее вас! Монолог Катерины наизусть «Отчего люди не летают? Я говорю, отчего люди не летают так, как птицы? Вот так бы разбежалась, подняла руки и полетела. Попробовать нешто теперь? Я у вас завяла совсем.
Потом пойдем с маменькой в церковь, все и странницы, у нас полон дом был странниц; да богомолок. А придем из церкви, сядем за какую-нибудь работу, больше по бархату золотом, а странницы станут рассказывать: где они были, что видели, жития" разные, либо стихи поют. Да здесь все как будто из-под неволи. Социальный статус и духовный мир «униженных и оскорбленных» в романе Ф. Достоевского «Преступление и наказание». Достоевский — известный философ и мыслитель. Его произведения поражают читателя глубиной мысли, психологизмом, ярко выраженными нравственными идеалами. Одним из величайших произведений автора по праву считается роман «Преступление и наказание».
Не тот яркий, красочный, с морем огней, а город, в котором живут Раскольниковы, Мармеладовы, безжалостные процентщицы, город уличных девиц и многочисленных распивочных. Поэтому Раскольников и идет на преступление. Раскольников - это жертва буржуазного общества. Раскольников мучительно ищет выход из положения. Но его нет! Яркий пример этому - семья Мармеладовых. Бывший чиновник, он ищет правды в распивочной. Грязь, вонь этой распивочной настраивают против Мармеладова.
А что ему остается делать? Он находится за порогом человеческой чести и гордости. Мармеладов понимает свое положение. За нищету... Нищета - это когда не к кому пойти, некому пожаловаться, некому довериться. Мармеладов достоин и недостоин сострадания. В целом, мы понимаем, что не он виноват в своем положении, а с другой - нельзя опускаться до такой степени, когда уже чуждо все человеческое. Своим пьянством он довел семью до беспросветной нищеты.
Страдают все, и в первую очередь - Катерина Ивановна. Дочь офицера, она уже второй раз выходит замуж, спасая этим своих детей. То, что она, больная чахоткой, не спала ночами, чтобы выстирать детям одежду!
И теперь иногда снится, да редко, да и не то. This I was! I lived or not grieve about what exactly the bird in the wild. Mama in me doted dress up me like a doll, not compelled to work ; I want to used to it and do. You know how I lived in a girl? I had a lot of colors , a lot. Then go with mama to church, and all pilgrims - we house was full of pilgrims ; yes bogomolok.
And coming out of the church , sit at any work more on velvet with gold, and the pilgrim will tell where they were, they saw the lives of different or poems sung. So before lunch time and passed. Then the old woman lay down to sleep , and I walk through the garden. Then for vespers , and again in the evening stories yes singing. Such was good! Why, and we have the same thing. Yes, here everything seems out of bondage.
На каждом слове все тобой попрекают. А муж-то? То ласков, то сердится, да пьет все. Да постыл он мне, постыл, ласка-то его мне хуже побоев. Тяжело тебе, Катя! Уж так тяжело, так тяжело, что умереть легче! Кто ж это знал, что нам за любовь нашу так мучиться с тобой! Лучше б бежать мне тогда! На беду я увидала тебя. Радости видела мало, а горя-то, горя-то что! Да еще впереди-то сколько! Ну, да что думать о том, что будет! Вот я теперь тебя видела, этого они у меня не отымут; а больше мне ничего не надо. Только ведь мне и нужно было увидать тебя. Вот мне теперь гораздо легче сделалось; точно гора с плеч свалилась. А я все думала, что ты на меня сердишься, проклинаешь меня… Борис. Что ты, что ты! Да нет, все не то я говорю; не то я хотела сказать! Скучно мне было по тебе, вот что; ну, вот я тебя увидала… Борис. Не застали б нас здесь! Постой, постой! Что-то я тебе хотела сказать! Что-то нужно было сказать! В голове-то все путается, не вспомню ничего. Время мне, Катя! Погоди, погоди! Ну, что же ты сказать-то хотела? Сейчас скажу. Поедешь ты дорогой, ни одного ты нищего так не пропускай, всякому подай, да прикажи, чтоб молились за мою грешную душу. Ах, кабы знали эти люди, каково мне прощаться с тобой! Дай Бог, чтоб им когда-нибудь так же сладко было, как мне теперь. Прощай, Катя! Обнимает ее и хочет уйти. Злодеи вы! Эх, кабы сила! Дай мне поглядеть на тебя в последний раз. Смотрит ему в глаза. Ну, будет с меня! Теперь Бог с тобой, поезжай. Ступай, скорее ступай!
Знаешь, мне иногда кажется, что я птица. Вот так бы разбежалась, подняла руки и полетела. Какая я была резвая! Я у вас завяла совсем. Такая ли я была! Я жила, ни об чём не тужила, точно птичка на воле. Маменька во мне души не чаяла, наряжала меня, как куклу, работать не принуждала; что хочу, бывало, то и делаю. Знаешь, как я жила в девушках? Вот я тебе сейчас расскажу. Встану я, бывало, рано; коли летом, так схожу на ключик, умоюсь, принесу с собою водицы и все, все цветы в доме полью. У меня цветов было много-много. Потом пойдём с маменькой в церковь, все и странницы — у нас полон дом был странниц да богомолок. А придём из церкви, сядем за какую-нибудь работу, больше по бархату золотом, а странницы станут рассказывать, где они были, что видели, жития разные, либо стихи поют. Так до обеда время и пройдёт. Тут старухи уснуть лягут, а я по саду гуляю. Потом к вечерне, а вечером опять рассказы да пение.
Монолог катерины из грозы
Исполнитель: Островский Гроза, Песня: Монолог Катерины, Длина: 02:56, Размер: 2.69 МБ, Текст песни, Формат: mp3. №10374488. Действие 1, явление 7. Монолог Катерины «Отчего люди не летают» Пьеса «Гроза» А. Н. Островского. Монолог Катерины, "Гроза". Лауреат городского конкурса чтецов, в СПб, Дроздецкая Анастасия. Очень нужен монолог Катерины из "Грозы"!!!"Почему люди не летают, как птицы! Новости Пикабу Помощь Кодекс Пикабу Реклама О компании. Главная героиня «Грозы» Островского, Катерина, произносит в пьесе четыре больших монолога.
Отрывок наизусть гроза монолог катерины. Русск лит. класс, монологи из "Грозы" наизусть
Вот так бы разбежалась, подняла руки и полетела. Попробовать нешто теперь?... И до смерти я любила в церковь ходить! Или рано утром в сад уйду, еще только солнышко восходит, упаду на колена, молюсь и плачу, и сама не знаю, о чем молюсь и о чем плачу… А какие сны мне снились… какие сны!
Только пьяного приказного и встретишь, из трактира домой плетется. Бедным гулять, сударь, некогда, у них день и ночь забота. И спят-то всего часа три в сутки.
А богатые-то что делают? Ну, что бы, кажется, им не гулять, не дышать свежим воздухом? Так нет. У всех давно ворота, сударь, заперты и собаки спущены. Вы думаете, они дело делают, либо богу молятся? Нет, сударь!
И не от воров они запираются, а чтоб люди не видали, как они своих домашних едят поедом да семью тиранят. И что слез льется за этими запорами, невидимых и неслышимых! Да что вам говорить, сударь! По себе можете судить. И что, сударь, за этими замками разврату темного да пьянства! И все шито да крыто — никто ничего не видит и не знает, видит только один бог!
Ты, говорит, смотри в людях меня да на улице; а до семьи моей тебе дела нет; на это, говорит, у меня есть замки, да запоры, да собаки злые. Семья, говорит, дело тайное, секретное! Знаем мы эти секреты-то! От этих секретов-то, сударь, ему только одному весело, а остальные — волком воют. Да и что за секрет? Кто его не знает!
Ограбить сирот, родственников, племянников, заколотить домашних так, чтобы ни об чем, что он там творит, пикнуть не смели. Вот и весь секрет. Ну, да бог с ними!
Найдешь дело, как захочешь. Раз тебе сказал, два тебе сказал: «Не смей мне навстречу попадаться»; тебе все неймется! Мало тебе места-то? Куда ни поди, тут ты и есть! Тьфу ты, проклятый! Что ты, как столб, стоишь-то? Тебе говорят аль нет? Я и слушаю, что ж мне делать еще! Дикой посмотрев на Бориса. Провались ты! Я с тобой и говорить-то не хочу, с езуитом. Вот навязался! Плюет и уходит. Явление третье Кулигин, Борис, Кудряш и Шапкин. Что у вас, сударь, за дела с ним? Не поймем мы никак. Охота вам жить у него да брань переносить. Уж какая охота, Кулигин! Да какая же неволя, сударь, позвольте вас спросить? Коли можно, сударь, так скажите нам. Отчего ж не сказать? Знали бабушку нашу, Анфису Михайловну? Ну, как не знать! Как не знать! Батюшку она ведь невзлюбила за то, что он женился на благородной. По этому-то случаю батюшка с матушкой и жили в Москве. Матушка рассказывала, что она трех дней не могла ужиться с родней, уж очень ей дико казалось. Еще бы не дико! Уж что говорить! Большую привычку нужно, сударь, иметь. Воспитывали нас родители в Москве хорошо, ничего для нас не жалели. Меня отдали в Коммерческую академию, а сестру в пансион, да оба вдруг и умерли в холеру, мы с сестрой сиротами и остались. Потом мы слышим, что и бабушка здесь умерла и оставила завещание, чтобы дядя нам выплатил часть, какую следует, когда мы придем в совершеннолетие, только с условием. С каким же, сударь? Если мы будем к нему почтительны. Это значит, сударь, что вам наследства вашего не видать никогда. Да нет, этого мало, Кулигин! Он прежде наломается над нами, надругается всячески, как его душе угодно, а кончит все-таки тем, что не даст ничего или так, какую-нибудь малость. Да еще станет рассказывать, что из милости дал, что и этого бы не следовало. Уж это у нас в купечестве такое заведение. Опять же, хоть бы вы и были к нему почтительны, нешто кто ему запретит сказать-то, что вы непочтительны? Ну да. Уж он и теперь поговаривает иногда: «У меня свои дети, за что я чужим деньги отдам? Через это я своих обидеть должен! Значит, сударь, плохо ваше дело. Кабы я один, так бы ничего! Я бы бросил все да уехал. А то сестру жаль. Он было и ее выписывал, да матушкины родные не пустили, написали, что больна. Какова бы ей здесь жизнь была — и представить страшно. Уж само собой. Нешто они обращение понимают! Как же вы у него живете, сударь, на каком положении? Да ни на каком. То есть через год разочтет, как ему будет угодно. У него уж такое заведение. У нас никто и пикнуть не смей о жалованье, изругает на чем свет стоит. Нешто ты мою душу можешь знать? А может, я приду в такое расположение, что тебе пять тысяч дам». Вот ты и поговори с ним! Только еще он во всю свою жизнь ни разу в такое-то расположение не приходил. Что ж делать-то, сударь! Надо стараться угождать как-нибудь. В том-то и дело, Кулигин, что никак невозможно. На него и свои-то никак угодить не могут; а уж где ж мне? Кто ж ему угодит, коли у него вся жизнь основана на ругательстве? А уж пуще всего из-за денег; ни одного расчета без брани не обходится. Другой рад от своего отступиться, только бы унялся. А беда, как его поутру кто-нибудь рассердит! Целый день ко всем придирается. Тетка каждое утро всех со слезами умоляет: «Батюшки, не рассердите! Голубчики, не рассердите! Да нешто убережешься! Попал на базар, вот и конец! Всех мужиков переругает. Хоть в убыток проси, без брани все-таки не отойдет. А потом и пошел на весь день. Одно слово: воин! Еще какой воин-то!
Дикой и Борис. Баклуши ты, что ль, бить сюда приехал? Пропади ты пропадом! Праздник; что дома-то делать. Найдешь дело, как захочешь. Раз тебе сказал, два тебе сказал: «Не смей мне навстречу попадаться»; тебе все неймется! Мало тебе места-то? Куда ни поди, тут ты и есть! Тьфу ты, проклятый! Что ты, как столб, стоишь-то? Тебе говорят аль нет? Я и слушаю, что ж мне делать еще! Дикой посмотрев на Бориса. Провались ты! Я с тобой и говорить-то не хочу, с езуитом. Вот навязался! Плюет и уходит. Явление третье Кулигин, Борис, Кудряш и Шапкин. Что у вас, сударь, за дела с ним? Не поймем мы никак. Охота вам жить у него да брань переносить. Уж какая охота, Кулигин! Да какая же неволя, сударь, позвольте вас спросить? Коли можно, сударь, так скажите нам. Отчего ж не сказать? Знали бабушку нашу, Анфису Михайловну? Ну, как не знать! Как не знать! Батюшку она ведь невзлюбила за то, что он женился на благородной. По этому-то случаю батюшка с матушкой и жили в Москве. Матушка рассказывала, что она трех дней не могла ужиться с родней, уж очень ей дико казалось. Еще бы не дико! Уж что говорить! Большую привычку нужно, сударь, иметь. Воспитывали нас родители в Москве хорошо, ничего для нас не жалели. Меня отдали в Коммерческую академию, а сестру в пансион, да оба вдруг и умерли в холеру, мы с сестрой сиротами и остались. Потом мы слышим, что и бабушка здесь умерла и оставила завещание, чтобы дядя нам выплатил часть, какую следует, когда мы придем в совершеннолетие, только с условием. С каким же, сударь? Если мы будем к нему почтительны. Это значит, сударь, что вам наследства вашего не видать никогда. Да нет, этого мало, Кулигин! Он прежде наломается над нами, надругается всячески, как его душе угодно, а кончит все-таки тем, что не даст ничего или так, какую-нибудь малость. Да еще станет рассказывать, что из милости дал, что и этого бы не следовало. Уж это у нас в купечестве такое заведение. Опять же, хоть бы вы и были к нему почтительны, нешто кто ему запретит сказать-то, что вы непочтительны? Ну да. Уж он и теперь поговаривает иногда: «У меня свои дети, за что я чужим деньги отдам? Через это я своих обидеть должен! Значит, сударь, плохо ваше дело. Кабы я один, так бы ничего! Я бы бросил все да уехал. А то сестру жаль. Он было и ее выписывал, да матушкины родные не пустили, написали, что больна. Какова бы ей здесь жизнь была — и представить страшно. Уж само собой. Нешто они обращение понимают! Как же вы у него живете, сударь, на каком положении? Да ни на каком. То есть через год разочтет, как ему будет угодно. У него уж такое заведение. У нас никто и пикнуть не смей о жалованье, изругает на чем свет стоит. Нешто ты мою душу можешь знать? А может, я приду в такое расположение, что тебе пять тысяч дам». Вот ты и поговори с ним! Только еще он во всю свою жизнь ни разу в такое-то расположение не приходил. Что ж делать-то, сударь! Надо стараться угождать как-нибудь. В том-то и дело, Кулигин, что никак невозможно. На него и свои-то никак угодить не могут; а уж где ж мне? Кто ж ему угодит, коли у него вся жизнь основана на ругательстве? А уж пуще всего из-за денег; ни одного расчета без брани не обходится. Другой рад от своего отступиться, только бы унялся. А беда, как его поутру кто-нибудь рассердит! Целый день ко всем придирается. Тетка каждое утро всех со слезами умоляет: «Батюшки, не рассердите! Голубчики, не рассердите! Да нешто убережешься! Попал на базар, вот и конец! Всех мужиков переругает.
Монолог Катерины
Отчего люди не летают? Монолог Катерины из пьесы “Гроза” Островского “Отчего люди не летают. ” (текст) В детстве мечта летать подобно птицам носит весьма прагматичный характер. Монологи Катерины. эпизоды. Можно просмотреть два эпизода, чтобы ответить на вопрос: "Почему полная надежд молодая женщина потеряла веру в жизнь?". Монолог Катерины, а также перевод песни и видео или клип.
монолог Катерины из пьесы Островского "ГРОЗА"
Островского «Гроза» — анахронизм: давно ушёл в прошлое купеческий быт, нет и в помине ориентации на домостроевские порядки, можно в соответствии со своими представлениями трактовать понятие свободы. И всё-таки всмотримся пристальнее в один из лучших с точки зрения психологии монологов Женщины, заглянем в её мир, постараемся понять мотивы её поступков, ибо человеческая сущность не зависит ни от сословной принадлежности, ни от времени пребывания в мире. Как часто в жизни мы сталкиваемся с досужими суждениями о том, что отношения в какой-то семье разрушены, а виной всему — новое увлечение жены или мужа. Ситуация в драме «Гроза» кажется узнаваемой, но одновременно и интригующей, ибо разрушить узы брака в сложившейся ситуации невозможно, во-первых, потому что брак Катерины и Тихона освящён церковью, во-вторых, потому что и по законам светским Катерина не может думать об освобождении от брачных уз. Ты мужняя жена», — говорит Варвара, напоминая Катерине о законе. В то же время именно Варвара понимает, что Катерина не вольна в своих чувствах, что любовь, неожиданно нагрянувшая, страшащая саму Катерину, может оказаться разрушительной силой, потому что это первое в жизни Катерины чувство. Именно Варвара, жалея Катерину, пытается объяснить ей причины её страданий и дать совет, как лучше всего устроить жизнь: «Молоду тебя замуж-то отдали, погулять-то тебе в девках не пришлось: вот у тебя сердце-то и не уходилось еще».
Постараемся предложить пятнадцати—шестнадцатилетним подросткам вдуматься в ситуацию, рассмотреть её с точки зрения житейской: Катерина не по своей воле вышла замуж, не она выбирала себе суженого; выбирали её, да и Тихон женился не по любви. Задумаемся вместе с нашими учениками, насколько серьёзным шагом должен быть выбор спутника жизни в условиях сегодняшней нашей свободы, какой трагедией для самого человека может обернуться поспешное решение создать семью. Поразмышляем и о том, что человек, принимающий решения, берёт на себя ответственность не только за самого себя, но и за тех, кто будет рядом. Слова Варвары о науке обмана не устраивают Катерину. Искренний и чистый человек, она реагирует однозначно: «Я буду мужа любить. Тиша, голубчик мой, ни на кого тебя не променяю!
Почему же вопреки собственным представлениям о жизни, собственным установкам Катерина идёт на встречу с Борисом? Ответ на этот вопрос мы и находим в сцене с ключом. По форме эта работа, как подсказывает практика, должна быть максимально наглядной: можно дать текст на экране, на интерактивной доске и предложить проследить, как изменяются чувства и переживания Катерины. Если нет возможности работать с техникой, можно поработать карандашом на полях книги, а затем упорядочить записи в тетради, выписав только ключевые фразы и коротенькие комментарии к ним. В сильном классе можно дать предварительное домашнее задание: проанализировать монолог Катерины, а затем систематизировать данные анализа; в классе с недостаточным уровнем аналитических умений лучше провести эту работу как коллективный поиск. Что она это делает-то?
Что она только придумывает? Ах, сумасшедшая, право сумасшедшая! Вот погибель-то! Вот она! Бросить его, бросить далеко, в реку кинуть, чтоб не нашли никогда. Он руки-то жжет, точно уголь.
Вот так-то и гибнет наша сестра-то. Страх, стыд перед самой собой. В неволе-то кому весело! Мало ли что в голову-то придет. Вышел случай, другая и рада: так очертя голову и кинется. Стремление освободиться от оков, ощущение тяжести неволи, ощущение «своего страдальческого состояния» Н.
А как же это можно, не подумавши, не рассудивши-то!
Нет, сударь! И не от воров они запираются, а чтоб люди не видали, как они своих домашних едят поедом да семью тиранят. И что слез льется за этими запорами, невидимых и неслышимых! Да что вам говорить, сударь!
По себе можете судить. И что, сударь, за этими замками разврату темного да пьянства! И все шито да крыто — никто ничего не видит и не знает, видит только один бог! Ты, говорит, смотри в людях меня да на улице; а до семьи моей тебе дела нет; на это, говорит, у меня есть замки, да запоры, да собаки злые. Семья, говорит, дело тайное, секретное!
Знаем мы эти секреты-то! От этих секретов-то, сударь, ему только одному весело, а остальные — волком воют. Да и что за секрет? Кто его не знает! Ограбить сирот, родственников, племянников, заколотить домашних так, чтобы ни об чем, что он там творит, пикнуть не смели.
Вот и весь секрет. Ну, да бог с ними! А знаете, сударь, кто у нас гуляет? Молодые парни да девушки. Так эти у сна воруют часик-другой, ну и гуляют парочками.
Да вот пара! Популярный монолог Катерины из произведения Островского "Гроза" Отчего люди не летают? Я говорю, отчего люди не летают так, как птицы? Мне иногда кажется, что я птица. Когда стоишь на горе, так тебя и тянет лететь!
Ах, отчего же люди не летают? Хотелось взять бы, да взлететь! И улететь в родные дали, где сердце начало гореть И вот однажды я стояла На горе в надежде полететь, Но, увы, так и не смогла я, И осталась мечта лишь тлеть. Как люблю я утром в церковь, На молитву дивную ходить, И смотреть, как вновь сияют Купола, которых не забыть.
Кабанова соглашается с ней, что старина постепенно уходит.
К ним подходит Дикой. Явление 2 Дикой начинает грубо разговаривать с Кабановой. Кабанова хочет уйти, но он её останавливает и просит поговорить с ним. Дикой говорит, что он хмелен и только Кабанова может его разговорить. Купец сетует на то, что натура у него такая, специально людей обижать и злиться на них.
Кабанова говорит, что это он специально так делает, чтобы к нему никто не подходил. В это время Глаша говорит, что закуски готовы, и они уходят в дом. Служанка замечает племянника Дикого. Явление 3 Борис спрашивает у Глаши у них ли дядя. К Борису подходит Кулигин и зовёт на прогулку.
Прогуливаясь, Кулигин говорит молодому человеку о жителях города, об их грубости, необразованности, жестоком нраве, что по городу гуляют только молодые парни и девушки. Гуляя, они видят, как целуются Кудряш и Варвара. Подойдя к калитке, Варвара зовёт Бориса. Явление 4 Кулигин уходит, а Борис подходит к Варе. Она просит его, чтобы вечером он пришёл к оврагу за Кабановым садом.
Сцена вторая Кудряш с гитарой подходит к оврагу и, в ожидании Вари, поёт песню. Приходит Борис. Борис признаётся, что влюблён в Катерину. Кудряш говорит ему, что его сюда могла позвать, если не Варя, то только Катерина. Борис счастлив.
Варвара выходит из калитки. Явление 3 Варвара и Кудряш уходят, к Борису выходит Катерина. Он признаётся ей в любви, молодая женщина стыдится того, что делает, говорит, что это грешно. Борис пытается успокоить её. Катерина признаётся ему в ответном чувстве.
Явление 4 Борис и Катерина уходят гулять, приходят Варвара с Кудряшом. Молодой человек хвалит девушку за то, как ловко она придумала с калиткой. Кудряш играет на гитаре, Варя спрашивает который час. Узнав, что уже пора, зовут Бориса и Катерину. Явление 5 Приходят Катерина и Борис.
Пары прощаются, Кудряш затягивает песню. Краткие содержания произведений.