Миллион алых роз. ЕГОР КРИД. 2018 русская поп-музыка. Огромный букет алых роз.
История одной песни: «Миллион роз» Аллы Пугачевой
Родители мечтали, чтобы она получила «серьезную» профессию, поэтому надеждами Лариса особо не делилась. Она собиралась поступать на факультет иностранных языков, но талант юной певицы заметило руководство Рижского эстрадного оркестра. Лариса прошла конкурс и стала солисткой латвийской филармонии. Дирижер Эгил Шварц, который был на 8 лет старше, произвел на Ларису огромное впечатление. Красивый, талантливый мужчина умел вести себя и ухаживать за женщинами. Они много времени проводили вместе — позже Мондрус сравнивала историю их отношений с красивой легендой о Пигмалионе и Галатее. Муж певицы Эгил Шварц. Лариса Мондрус.
Лариса признается , что не слишком терзалась из-за того, что разбивает чужую семью. В 18 лет ее интересовала только любовь, и в итоге Шварц сделал выбор. Он развелся с супругой и женился на молодой солистке — они прожили вместе более 40 лет. Ее песни «Синий лен», «Лунный свет», «Неужели это мне одной? Она снялась в фильмах «Дайте жалобную книгу», исполнила шлягер «Проснись и пой» в «Джентльменах удачи». А еще она спела красивую, грустную песню о девочке, которой мама забыла подарить счастье. Музыку написал друг мужа Ларисы Раймонд Паулс, а слова — латышский поэт.
Преступная троица отвезла мужчину в Подмосковье. Но иномарка застряла, повиснув над обрывом. Сухобоков и Яковченко вытащили жертву из автомобиля, избили металлическим баллонным ключом и застрелили из пистолета. В деле о нападении на предпринимателя остались темные пятна. Например, следствие так и не установило, удалось ли сообщникам похитить деньги из его квартиры. Кстати, 30-летнего Сухобокова, уроженца Молдовы, сотрудники правоохранительных органов начали выслеживать еще до того, как был убит Шукюров.
И не только финский. Ее привезли в Россию сразу после окончания коронавирусного карантина. Вера Телениус 1912-1991 — финская звезда сверхдалекого прошлого, перевела на финский и записала трек «Miljoona ruusua», и он стал гвоздем ее репертуара в восьмидесятые годы, визитной карточкой. Телениус перепевала и пугачевского «Арлекина». В эпизоде фильма «Дед, привет! Привет им. История Пусть тебя не настораживают забугорные перепевки: «Миллион роз» без слова «алых» в официальном названии остается советским достоянием.
Написали ее Раймонд Паулс и Андрей Вознесенский, вышла же она миньоном в декабре перед Новым 1983 годом. Миньонами в СССР называли синглы: слово «сингл» считалось слишком буржуазным и никогда не использовалось. Хотя, можно подумать, «миньон», что ли, древнеславянский термин?
Я знал некоторые нюансы произношения, некоторые слова, плюс, у меня есть друг, который 20 лет прожил в России. Правда, когда мы записывали эту песню, было всё равно очень тяжело, но весело. Я могу сказать по-русски: Москва красивая, очень красивая смеется.
Чон Хо Вон: Что касается меня, у меня не было в плейлисте русских песен, но, когда я приехал сюда, повстречался с местными ребятами, я узнал много новых песен. Для меня стало неожиданностью что «Миллион алых роз» — это русская песня, потому что у нас она считается корейской. Теперь я постоянно слушаю ее на русском. Ким Джон Гиль: Конечно, мы знаем, что Россия очень холодная страна, что в России очень красивые девушки. Чон Хо Вон: Я очень хорошо знаю, что классическое искусство в России на высоком уровне — балет, театры. Сейчас приехал в Россию и увидел, что очень много красного цвета.
Я узнал, что есть связь между словами «красный» и «красивый». У меня это вызвало столько положительных эмоций! Здесь я понял, почему Россия такая красивая страна! Ким Джон Гиль: Да, Россия знаменита своим классическим искусством — балетами, театрами, галереями. Это в Корее все знают. Какие у вас впечатления?
Что успели посмотреть в Москве, попробовать? Ким Юн Су: Вообще у меня в голове были другие представления о России. Москва нам очень понравилась, причем неожиданно. Жаль, что нам сразу приходится уезжать. Мы бы хотели еще здесь побыть. Я тут увидел очень много красивых зданий, видов, пейзажей, красивые реки.
Егор Крид - Миллион алых роз ｜ SnowПати 4
Я оцепенел. Мне стало еще страшнее. К счастью, тут мимо меня пробежал какой-то мальчик, он на бегу выхватил небольшой цветной прямоугольник из кармана и быстро провел им по какому-то прибору. Прибор пискнул, мальчик пронесся мимо него, даже не притормозив. Наверное, у меня тоже должна была быть такая карточка. Порывшись в карманах, я действительно выудил цветной прямоугольник. Он был на ощупь очень гладкий и твердый. Я протянул карту бабушке. Она улыбнулась еще шире, так, что стали видны все зубы — белые, без единой дырочки. Я решил больше не спорить.
Еще немного — и бабушке придется так сильно улыбнуться, что лицо треснет. Я поднес карточку к прибору. Тот пискнул. Я вопросительно посмотрел на бабушку. Та благосклонно кивнула. И стала улыбаться еще шире. Я прошел мимо нее, стараясь не смотреть на это ужасное зрелище. Уже внутри понял, что совершенно не представляю, куда идти. Я даже не спросил у мамы, в какой я параллели!
Пришлось лезть в рюкзак и искать дневник. Ага, 6 «Б»… Стоп! Как шестой? Я же только в пятом учусь? Неужели я пролежал в этом… анабиозе целый год! От страха я проснулся окончательно и испугался еще больше. На мне не было не только галстука, но и школьной формы вообще! И все остальные, кого я успел увидеть, тоже одеты кто во что. Подробно рассмотреть не успел — все слишком торопились… Я глянул на большие круглые часы, и меня нагнал другой страх, более привычный.
Я понял, что осталась всего минута до начала занятий. Глянул в дневник — первая сегодня математика. Кстати, и дневник какой-то непривычный… Как и рюкзак, в котором не было ни одного учебника или тетрадки, зато лежал какой-то прямоугольный ящик… Но разбираться было некогда. Я бросился к кабинету математики, надеясь, что он-то хоть остался на месте. К счастью, так и оказалось. В кабинет я вбежал вместе со звонком. Пробежался глазами по рядам. Все почему-то сидят по одному человеку за партой. А вон та пустая.
Наверное, моя. Я еле успел занять парту, как в класс вошел учитель. Все поднялись из-за парт. Почему-то я понял, что сейчас и начнется настоящее мое участие в эксперименте. Оля, 1980 год Ox, как же я ошибалась, считая, что звонок меня спасет. Дальше все было еще хуже. В классе творилось что-то несусветное. Вместо того чтоб сидеть и спокойно общаться, как это делают у нас все нормальные дети, мальчишки носились по кабинету, дрались книгами и гоготали. Девочки вели себя чуть получше, они просто сгрудились в кучку и шушукались, зыркая глазами в сторону мальчиков.
Вместо удобных парт тут стояли обычные столы, причем за каждым столом сидело по два человека. Ужасно, даже на уроке мне придется терпеть рядом чье-то присутствие. Мальчишки угомонились, только когда в класс вошла математичка. Эта была женщина странного возраста, с высоченной прической и опять-таки в мешковатом костюме. Лицо вроде молодое, но в целом выглядела она лет на пятьдесят. Ирка потянула меня за рукав садиться. Я и не заметила, что все это время стояла торчком, прижав к себе портфель. Вскочила худенькая маленькая девочка и стала бегать по классу с какими-то бумажками, при этом все остальные шушукались, хватали ее за руки и пытались что-то выяснить про варианты. Все уткнулись в тетради, я начала рассматривать листик.
Как-то текст странно напечатан, непонятно на каком принтере… Но если здесь есть принтер, значит, и комп должен быть! Я не сразу сообразила, что это ко мне обращаются. Я огляделась по сторонам и увидела, что все вокруг быстро что-то строчат в тетрадках. Как им удается писать с такой скоростью? Я взяла ручку и начала переписывать в тетрадь условие задачи. В принципе, несложная, мы такие решали. Только непонятно, как 16 416 разделить на 36. Комика-то у меня нет! Я еще раз огляделась по сторонам.
Все сосредоточенно писали, никто не просил калькулятор. Ирка, которая сидела рядом, ткнула меня локтем. Я гипнотизировала листик и понимала, что сейчас заплачу. Я не помню, как делят в столбик. Мы проходили это три года назад, и с тех пор ни разу мне не приходилось воспользоваться этим редким умением. Они б меня еще на счетах считать заставили! Математичка встала позади меня и громко дышала за спиной. Я окончательно перестала соображать и остальные задачи решать не пыталась. Витя, 2018 год При слове «тренинг» все напряглись.
Я просто кожей почувствовал, как в классе электризуется атмосфера. Еле на урок успели. Даже нотик подключить не успели. Только тут я заметил, что у каждого на столе стоит маленький комп, провода от которого уходят куда-то под парту. Провода были и на моей парте, а вот маленький комп… Вдруг я сообразил, что ящичек в рюкзаке — это он и есть! Я полез в рюкзак, но учитель меня остановил: — Поздно пить «Боржоми»! К доске! И сразу напряжение спало, хотя никто ничего не сказал. Я шел к доске и ловил на себе сочувствующие и злорадные взгляды.
Это мне совсем не нравилось. Похоже, «испытание» предстояло серьезное. А вдруг спросят что-нибудь про Инет? Или еще про какие-нибудь экспериментальные штуки? Я дошел к доске и обернулся к классу в надежде, что кто-нибудь что-нибудь подскажет. Но на меня уже не смотрели. Все сидели, низко нагнувшись, и что-то делали под партами. Мне стало совсем страшно. Будем повторять пройденное.
За год. И тут я похолодел: «за год»! Это значит — за шестой класс! Но математик почему-то спросил у меня длину окружности. Не веря своей удачи — эту формулу я знал! Значит, для пионера, который только что попал в эксперимент, я был хорошо подготовлен. Он стал задавать мне всякие вопросы — а я отвечал на них все бойчее и бойчее. Вопросы-то были совсем не сложные: про положительные и отрицательные числа, дроби и чуть-чуть — про уравнения. Про себя я радовался, что не дали самостоятельную, потому что от волнения я мог что-нибудь «напортачить», как говорит папа.
А устно отвечать просто. Надо только следить за выражением лица учителя. Как только он начинает хмуриться или хочет что-то сказать, надо тут же быстро в уме найти ошибку и вслух исправиться. Погоняв меня немного, математик покачал головой. Ничего сложного тут нет! Вышел и все рассказал! Теперь на меня смотрели не с сочувствием или злорадством, а с ненавистью. Как будто я выскочка и зубрила какой-то! Просто меня вызвали — я ответил!
А что, надо было делать вид, что ничего не знаю? Впрочем, несколько девочек таращились на меня с явным восхищением. Это меня приободрило. Я так и не понял, пошутил он или по условиям эксперимента на самом деле десятки ставят. Покорно сел. И почувствовал, как завибрировал портфель, — наверное, мама звонила на телефон. Я постеснялся доставать, хотя все вокруг сидели с телефонами в руках и что-то там нажимали. С телефоном я пока слабо разобрался, не хотел позориться после такого триумфа. Девочка на первой парте вздрогнула и посмотрела на учителя.
Девочка нехотя поднялась из-за парты, злобно зыркнула на меня и поплелась к доске. Длина окружности? Девочка нахмурилась. Думай давай… Математик вздохнул. Девочка взяла мел и, к моему удивлению, довольно уверенно написала формулу. Правда, почерк у нее был, как у первоклашки — буквы большие и неровные, и строка уходит куда-то вниз. Ты же знаешь! А слабо теперь словами сказать? Ученица уставилась на доску и прочитала: — Эс… равно… два… пэ… эр… — Не «пэ», а «пи»!
Девочка снова уставилась в потолок и выдавила из себя: — Эс… два… пэ… эр… Дальше пошло не легче. Помучив ее еще немного, учитель устало сказал: — Садись. Все с тобой ясно. Девочка с явным облегчением села, ее место занял пухлый рыжий мальчишка. У него успехи были еще скромнее. Потом вызвали еще нескольких человек — и все они «пэкали-мэкали», хотя вопросы были все те же, что спрашивали у меня. Сначала я гордился — вон какой я умный. Потом задумался. А потом испугался — может, это из-за эксперимента все так тупеют?
Или сюда только тупых отбирают? Значит, надо поскорее отсюда смываться! Сегодня же поговорю с мамой и папой! Но последняя фраза учителя меня насторожила. А экзамен никто отменять не собирается, имейте в виду. Когда прозвенел звонок, все принялись вытаскивать провода из своих нотиков, а я спохватился, что так и не подключил его. Оля, 1980 год Следующим уроком была история. Как во сне, я перешла из кабинета в кабинет. Вернее, Ира меня перевела, я б не справилась.
Шум, гам, тарарам… Все галдят так, что у меня уши заложило. Что ж это за люди такие, они все время разговаривают! И не просто разговаривают, они кричат, стараются переорать друг друга. Более того, они почти не ходят шагом, как оглашенные носятся по школе, сбивая всех на своем пути. Если б не Ира, меня б, наверное, уже и в живых-то не было. Пару раз она меня вытащила из-под ног безумных старшеклассников, дальше я шла по стеночке, озираясь по сторонам. Хуже «Дарк Мортал», ей-богу… Историк мне сначала даже понравился. Он не кричал и не орал, а довольно тихо что-то рассказывал. В принципе, ничего нового и страшного.
Та же, что и у нас, история Древней Греции. Но потом он решил проверить домашнее задание. Я ничего плохого не подозревала ровно до той секунды, когда он склонился над журналом и произнес протяжно: — К доооске пооойдеееет… По классу пронесся судорожный вздох, и воцарилась мертвая тишина. Прям как у нас бывает, только еще и комики не тренькают. Историк еще секунду поводил пальцем по списку, а потом сказал, как выстрелил: — Архипов! Со второй парты встал мальчик и пошел к доске. А я вся похолодела… Неужели и здесь мне не избежать экзаменов! Мне стало так страшно, что первые пару минут ответа Архипова я просидела, уткнувшись носом в парту и пытаясь собрать замороженные от страха мысли. Потом в голове потихоньку стало проясняться, и я с огромным удивлением услышала, что Архипов довольно бойко что-то у доски рассказывает.
Так у него это здорово получалось! Вот бы и мне так научиться, я б тогда эти экзамены одной левой! Я прям заслушалась, так красиво он говорил. И вот он закончил, а историк скучным голосом говорит: — Садись, Архипов, пять! Я чуть не подпрыгнула. Как пять? Да за такой ответ нужно «десять» ставить! Я б две «десятки» поставила. У нас так во всей школе никто не ответит!
Да у нас учителя хуже рассказывают! Ирка толкнула меня локтем, а историк поднял на меня голову и сказал: — Воробьева, ты хочешь продолжить? Я не знаю, зачем я туда пошла. Нужно было остаться на месте. Но я, как во сне, встала и вышла. И даже развернулась к классу лицом. И даже подняла глаза. И все… Дальше я помню только ужас. Я понимала, что я стою здесь одна, а на меня все смотрят.
Что я в идиотском платье, которое мне не идет, а на коленях у меня пузырятся колготки. Что я должна что-то говорить, но что? С того места, где Архипов остановился… Я молчала как истукан. Архипов встал и сказал: — Рассказ о культуре Древней Греции, а следующий пункт в параграфе — про историю олимпийских игр. Я кивнула. И продолжала стоять. Мне стало жарко. Я мотнула головой, уткнувшись взглядом в пол. По рядам пошло удивленное гудение, а я бросилась на свое место.
Только б от этой страшной доски подальше, двойка меня совершенно не волновала. Витя, 2018 год На перемене я собирался поговорить с одноклассниками, выяснить подробности, но где там — все забились по углам и кнопочки на своих трубках нажимают! У меня тоже время от времени жужжала трубка, но сколько я ни поднимал трубку, маминого лица ни разу не видел. Вместо этого натыкался на надпись: «У вас 35 непрочитанных сообщений». Потом опять жужжание — и опять: «У вас 36 непрочитанных сообщений». Я твердо решил сегодня же вечером выяснить у папы, как обращаться с этим сложным телефоном. Потом началась история. Тут тоже ничего страшного не было: историчка вызывала по одному к доске и задавала всякие вопросы. Причем не даты спрашивала даты у меня из головы всегда выскальзывали , а так, вообще — кто такие были илоты и кто был главным в Древнем Риме.
И эти простенькие вопросы всех ставили в тупик! Я надеялся еще раз блеснуть на общем фоне, но учительница шла по алфавиту и до меня не добралась. Зато я, косясь на соседей, разобрался, как подключать нотик к проводам, торчащим из-под парты. И даже нашел на нотике кнопку, которая его включает. Правда, так и не понял, зачем он нужен. Так прошли все шесть уроков. Я совсем успокоился — ни тебе контрольных, ни самостоятельных, сплошные опросы. И программа точно такая же. В общем, стать и тут отличником не составит никакого труда.
А может быть, и председателем совета отряда… Эта мысль пришла мне на последнем уроке, и я вдруг сообразил, что на мне нет пионерского галстука! Целых полсекунды мне было стыдно и страшно, но я тут же заметил, что галстуков нет ни у кого. Надо все-таки научиться задавать правильные вопросы этому Инету. На выходе из школы я на пару минут задержался. Очень хотелось хоть с кем-то из класса познакомиться. Но все очень быстро расходились по домам, уткнувшись в свои телефоны и быстро тыкая в их экраны. Как они на ходу в деревья не врезаются? Я уже собирался плюнуть на все и пойти домой, как услышал за спиной чей-то голос: — Я все понял. Ты Биг Билл!
Оля, 1980 год — Оль, тебе плохо? Оль, тебе плохо? Я хочу домой, — выдавила я из себя. У меня, действительно, от постоянного напряжения страшно разболелась голова. Школьники мелькали перед глазами, и хоть все были одинаково одеты, от этого мельтешения все равно уже устали глаза. Слишком быстро, слишком шумно, слишком беспорядочно. Ира настойчиво поволокла меня куда-то на третий этаж и там притянула к женщине. Молодой женщине. Оказывается, и здесь такие бывают.
Из разговора я поняла, что она и есть наш классный руководитель. А рядом стояла совсем молодая девушка с красным платочком на шее. Я уже выяснила, что это называется «пионерский галстук» и носить его обязательно. Только зачем, еще не поняла. Учительница повернулась в нашу сторону. И, глядя на вытянувшиеся лица классной и девушки рядом с ней, поведала им историю моей болезни. И пока она говорила, я неожиданно для себя заплакала. Просто нервы сдали. Просто не было сил больше, да и голова болела все сильнее.
Но когда Ира дошла до сегодняшнего моего позора у доски, девушка с галстуком ее перебила: — Ира, да как ты могла допустить такое! Ты же должна была всех предупредить! Ты должна была сказать учителям! Мы все должны были протянуть руку помощи нашему товарищу. Оля, не плачь. Теперь пионерская организация школы возьмет тебя под свою опеку. Наталья Алексеевна, нужно договориться с учителями, чтобы Олю пока не вызывали. И сегодняшние оценки ей в журнал не ставить. Ты, Воронько, не оправдала доверия.
Пожалуйста, можно я? Мы ж подруги! Я буду заботиться, я и уроки помогу, и расскажу все. Ну пожалуйста! Терпеть нового человека я была не в силах, а к Ире уже привыкла. Вернее, я смирилась с ее существованием. Витя, 2018 год Я обернулся.
Впрочем, «эстрадники» несут в данном случае совершенно иной смысл, не песенный. Хотя, с другой стороны, ощущая какую-то ущербность своего положения ремесленников от версификаторства, поэты-песенники мучаются комплексом неполноценности.
Характерен рассказ Владимира Войновича о том, как в 1960-м году появилась песня «14 минут» «Я верю, друзья, в караваны ракет…». Редакция Всесоюзного радио предложила известным поэтам-песенникам сочинить текст о космосе. Космос был в моде, страна в этом деле шла впереди и что-то такое витало в воздухе…На всё про всё дали две недели. И песенники стали ломаться: мол, две недели — это нереально, невозможно сочинить что-то приличное за такое короткое время, мол, «не продаётся вдохновенье…», типа в подтексте , вы ставите наше творчество ни во что, мы тоже серьёзные поэты… Ситуация с песней складывалась для музыкальной редакции сложная, и тогда Войнович, благо тоже работал на радио в тот момент, предложил по знакомству свои услуги. И за одну ночь сочинил «14 минут» «Заправлены в планшеты космические карты…». В общем, показал, что все эти «муки творчества» песенников при желании гроша ломаного не стоят. Просто ремесло. В чём специфика именно текстов песен? Технических всего три.
Во-первых, если БП пытаются написать часто нечто высокое, что-то невыразимое, сотканное из чувств, аллюзий, мечтаний, желаний и деталей реальности, то песенники пишут повествовательные стихи, рассказывают какую-нибудь совершенно простую конкретную историю: лирическую, трагическую, пафосную, юмористическую. И рассказывают её внятно и без всяческих подтекстов, так как на слух подтексты слушатель может просто не уловить. А, значит, и не принять песню. Писал же А. Пушкин, что поэзия должна быть глуповатой. Что тогда говорить про песни? Вот, например, любовная история: «Льёт ли тёплый дождь, падает ли снег, Я в подъезде против дома твоего стою. Жду, что ты пройдёшь, а, быть может, нет. Стоит мне тебя увидеть, о, как я счастлив!..
А вот текст песни, состоящий из конкретных эмоционально мощных лозунгов: «Вставай, страна огромная! Вставай на смертный бой С фашистской силой тёмною, С проклятою ордой!.. Или тексты-рассуждения: «Призрачно всё в этом мире бушующем, Есть только миг, за него и держись. Есть только миг между прошлым и будущим, Именно он называется жизнь…» Леонид Дербенёв, «Есть только миг…». Во-вторых, по возможности, строки в тесте должны быть длинными, чтобы, как говорят композиторы, туда можно было вставить музыку. Хотя это требование достаточно условно, музыка бывает разной. И, в-третьих, в популярной песне всегда есть ударная — шлягерная — строка. Например: «Я верю, друзья, в караваны ракет!.. Вот, собственно, и всё.
Да, вот так просто. А вы попробуйте уловить нерв времени, музыку эпохи, в конце концов, точно выполнить если он есть конкретный заказ. Да, ремесло. Но ремесло высокой пробы. Или, скажем так, специфический талант. Ещё большой плюс тем поэтам-песенникам, кто умеет писать тексты на уже сочинённую музыку. Например, Онегин Гаджикасимов по заказу хорошо «укладывал» свои слова на многие популярные зарубежные песни, иначе они бы не прозвучали у наших исполнителей того времени.
Неизвестно, согласилась бы Пугачёва исполнять новую композицию со сцены в том виде, в котором она услышала её изначально, но Раймонд Паулс оказался сговорчивее и внёс несколько корректировок в звучание. По словам композитора, прима обладала собственным подходом к исполнению и знала, какая аранжировка для неё будет удобнее, поэтому автор музыки не стал оспаривать решений певицы. Алла Борисовна настолько невзлюбила композицию, что выключала радиоприёмник каждый раз, когда в эфире в очередной раз звучал «Миллион алых роз». В одном из интервью артистка отмечала, что чем больше песня ей не нравилась, тем известнее она становилась у слушателей. Композиция впервые стала доступна массовой аудитории в 1982 году, когда свет увидел мини-альбом Пугачёвой «Миллион роз». Уже через год продажи сборника покорили отметку в 6 млн.
И была она о любви, но материнской, и несчастной женской доле: в песне рассказывалось о девочке, которой мать «подарила жизнь», но забыла дать счастья. Пели Davaja Marina такие звезды эстрады, как Лариса Мондрус и Айя Кукуле, первая ее исполняла еще в 70-х, а вторая победила с ней в 1981 году на конкурсе «Микрофон». Googoosh В 2016 году Паулса попытались обвинить в плагиате: в Сеть попала запись иранской певицы Гугуш настоящее имя Фаиге Атешин , в котором она поет под знакомую мелодию на фарси. Запись была датирована 1969-м годом — как тогда Гугуш начинала свою карьеру. Но впоследствии выяснилось, что композитор ничего ни у кого не крал: пользователь, выложивший в Интернет наделавший шума ролик, просто наложил сделанную уже в 80-х запись на ретро-выступление артистки, а «1969» вообще оказалось частью его ника. Гугуш исполнила «Миллион роз» уже после Пугачевой: песня-хит быстро разошлась за пределами СССР, ее перевели во многих странах, есть сотни кавер-версий — на английском, французском, финском, шведском, японском, корейском… Kato Tokiko Невероятную популярность «Миллион роз» получила в Японии, где ее перевели, сохранив общий смысл. Песня, впервые прозвучавшая в исполнении Токико Като, мгновенно стала хитом. В 1987 году Пугачева была на гастролях в Японии — и спела ставший интернациональным шлягер на пару с Токико, на двух языках. Хит Пугачевой — одна из немногих западных песен, которые официально разрешается исполнять южнокорейским артистам. В стране многие считают эту песню своей, народной.
Минусовка «Пугачева Алла - Миллион Алых Роз»
Миллион Алых Роз_ Million of Scarlet Roses. В 70-е правительство смягчилось, ну а когда тексты стали основами песен «Плачет девочка в автомате», «Миллион алых роз» и «Я тебя никогда не забуду» из оперы «Юнона» и «Авось», Вознесенский превратился в кумира миллионов. Крид выпустил новый клип «Миллион алых роз». Если ты хотела увидеть исключительно романтическую историю, то тебя ждет сюрприз. Миллион роз. Красноярец Олег Андреев рассказал РИА Новости свою печальную историю любви. По его словам, история началась в 2010 году. [Текст песни «Миллион алых роз»]. [Куплет 1] Жил-был художник один Домик имел и холсты Но он актрису любил Ту, что любила цветы Он тогда продал свой дом Продал картины и кров И на все деньги купил Целое море цветов. Шоу и проекты. Новости.
Рецепт успеха
Оля, 1980 год Ox, как же я ошибалась, считая, что звонок меня спасет. Дальше все было еще хуже. В классе творилось что-то несусветное. Вместо того чтоб сидеть и спокойно общаться, как это делают у нас все нормальные дети, мальчишки носились по кабинету, дрались книгами и гоготали. Девочки вели себя чуть получше, они просто сгрудились в кучку и шушукались, зыркая глазами в сторону мальчиков. Вместо удобных парт тут стояли обычные столы, причем за каждым столом сидело по два человека. Ужасно, даже на уроке мне придется терпеть рядом чье-то присутствие.
Мальчишки угомонились, только когда в класс вошла математичка. Эта была женщина странного возраста, с высоченной прической и опять-таки в мешковатом костюме. Лицо вроде молодое, но в целом выглядела она лет на пятьдесят. Ирка потянула меня за рукав садиться. Я и не заметила, что все это время стояла торчком, прижав к себе портфель. Вскочила худенькая маленькая девочка и стала бегать по классу с какими-то бумажками, при этом все остальные шушукались, хватали ее за руки и пытались что-то выяснить про варианты.
Все уткнулись в тетради, я начала рассматривать листик. Как-то текст странно напечатан, непонятно на каком принтере… Но если здесь есть принтер, значит, и комп должен быть! Я не сразу сообразила, что это ко мне обращаются. Я огляделась по сторонам и увидела, что все вокруг быстро что-то строчат в тетрадках. Как им удается писать с такой скоростью? Я взяла ручку и начала переписывать в тетрадь условие задачи.
В принципе, несложная, мы такие решали. Только непонятно, как 16 416 разделить на 36. Комика-то у меня нет! Я еще раз огляделась по сторонам. Все сосредоточенно писали, никто не просил калькулятор. Ирка, которая сидела рядом, ткнула меня локтем.
Я гипнотизировала листик и понимала, что сейчас заплачу. Я не помню, как делят в столбик. Мы проходили это три года назад, и с тех пор ни разу мне не приходилось воспользоваться этим редким умением. Они б меня еще на счетах считать заставили! Математичка встала позади меня и громко дышала за спиной. Я окончательно перестала соображать и остальные задачи решать не пыталась.
Витя, 2018 год При слове «тренинг» все напряглись. Я просто кожей почувствовал, как в классе электризуется атмосфера. Еле на урок успели. Даже нотик подключить не успели. Только тут я заметил, что у каждого на столе стоит маленький комп, провода от которого уходят куда-то под парту. Провода были и на моей парте, а вот маленький комп… Вдруг я сообразил, что ящичек в рюкзаке — это он и есть!
Я полез в рюкзак, но учитель меня остановил: — Поздно пить «Боржоми»! К доске! И сразу напряжение спало, хотя никто ничего не сказал. Я шел к доске и ловил на себе сочувствующие и злорадные взгляды. Это мне совсем не нравилось. Похоже, «испытание» предстояло серьезное.
А вдруг спросят что-нибудь про Инет? Или еще про какие-нибудь экспериментальные штуки? Я дошел к доске и обернулся к классу в надежде, что кто-нибудь что-нибудь подскажет. Но на меня уже не смотрели. Все сидели, низко нагнувшись, и что-то делали под партами. Мне стало совсем страшно.
Будем повторять пройденное. За год. И тут я похолодел: «за год»! Это значит — за шестой класс! Но математик почему-то спросил у меня длину окружности. Не веря своей удачи — эту формулу я знал!
Значит, для пионера, который только что попал в эксперимент, я был хорошо подготовлен. Он стал задавать мне всякие вопросы — а я отвечал на них все бойчее и бойчее. Вопросы-то были совсем не сложные: про положительные и отрицательные числа, дроби и чуть-чуть — про уравнения. Про себя я радовался, что не дали самостоятельную, потому что от волнения я мог что-нибудь «напортачить», как говорит папа. А устно отвечать просто. Надо только следить за выражением лица учителя.
Как только он начинает хмуриться или хочет что-то сказать, надо тут же быстро в уме найти ошибку и вслух исправиться. Погоняв меня немного, математик покачал головой. Ничего сложного тут нет! Вышел и все рассказал! Теперь на меня смотрели не с сочувствием или злорадством, а с ненавистью. Как будто я выскочка и зубрила какой-то!
Просто меня вызвали — я ответил! А что, надо было делать вид, что ничего не знаю? Впрочем, несколько девочек таращились на меня с явным восхищением. Это меня приободрило. Я так и не понял, пошутил он или по условиям эксперимента на самом деле десятки ставят. Покорно сел.
И почувствовал, как завибрировал портфель, — наверное, мама звонила на телефон. Я постеснялся доставать, хотя все вокруг сидели с телефонами в руках и что-то там нажимали. С телефоном я пока слабо разобрался, не хотел позориться после такого триумфа. Девочка на первой парте вздрогнула и посмотрела на учителя. Девочка нехотя поднялась из-за парты, злобно зыркнула на меня и поплелась к доске. Длина окружности?
Девочка нахмурилась. Думай давай… Математик вздохнул. Девочка взяла мел и, к моему удивлению, довольно уверенно написала формулу. Правда, почерк у нее был, как у первоклашки — буквы большие и неровные, и строка уходит куда-то вниз. Ты же знаешь! А слабо теперь словами сказать?
Ученица уставилась на доску и прочитала: — Эс… равно… два… пэ… эр… — Не «пэ», а «пи»! Девочка снова уставилась в потолок и выдавила из себя: — Эс… два… пэ… эр… Дальше пошло не легче. Помучив ее еще немного, учитель устало сказал: — Садись. Все с тобой ясно. Девочка с явным облегчением села, ее место занял пухлый рыжий мальчишка. У него успехи были еще скромнее.
Потом вызвали еще нескольких человек — и все они «пэкали-мэкали», хотя вопросы были все те же, что спрашивали у меня. Сначала я гордился — вон какой я умный. Потом задумался. А потом испугался — может, это из-за эксперимента все так тупеют? Или сюда только тупых отбирают? Значит, надо поскорее отсюда смываться!
Сегодня же поговорю с мамой и папой! Но последняя фраза учителя меня насторожила. А экзамен никто отменять не собирается, имейте в виду. Когда прозвенел звонок, все принялись вытаскивать провода из своих нотиков, а я спохватился, что так и не подключил его. Оля, 1980 год Следующим уроком была история. Как во сне, я перешла из кабинета в кабинет.
Вернее, Ира меня перевела, я б не справилась. Шум, гам, тарарам… Все галдят так, что у меня уши заложило. Что ж это за люди такие, они все время разговаривают! И не просто разговаривают, они кричат, стараются переорать друг друга. Более того, они почти не ходят шагом, как оглашенные носятся по школе, сбивая всех на своем пути. Если б не Ира, меня б, наверное, уже и в живых-то не было.
Пару раз она меня вытащила из-под ног безумных старшеклассников, дальше я шла по стеночке, озираясь по сторонам. Хуже «Дарк Мортал», ей-богу… Историк мне сначала даже понравился. Он не кричал и не орал, а довольно тихо что-то рассказывал. В принципе, ничего нового и страшного. Та же, что и у нас, история Древней Греции. Но потом он решил проверить домашнее задание.
Я ничего плохого не подозревала ровно до той секунды, когда он склонился над журналом и произнес протяжно: — К доооске пооойдеееет… По классу пронесся судорожный вздох, и воцарилась мертвая тишина. Прям как у нас бывает, только еще и комики не тренькают. Историк еще секунду поводил пальцем по списку, а потом сказал, как выстрелил: — Архипов! Со второй парты встал мальчик и пошел к доске. А я вся похолодела… Неужели и здесь мне не избежать экзаменов! Мне стало так страшно, что первые пару минут ответа Архипова я просидела, уткнувшись носом в парту и пытаясь собрать замороженные от страха мысли.
Потом в голове потихоньку стало проясняться, и я с огромным удивлением услышала, что Архипов довольно бойко что-то у доски рассказывает. Так у него это здорово получалось! Вот бы и мне так научиться, я б тогда эти экзамены одной левой! Я прям заслушалась, так красиво он говорил. И вот он закончил, а историк скучным голосом говорит: — Садись, Архипов, пять! Я чуть не подпрыгнула.
Как пять? Да за такой ответ нужно «десять» ставить! Я б две «десятки» поставила. У нас так во всей школе никто не ответит! Да у нас учителя хуже рассказывают! Ирка толкнула меня локтем, а историк поднял на меня голову и сказал: — Воробьева, ты хочешь продолжить?
Я не знаю, зачем я туда пошла. Нужно было остаться на месте. Но я, как во сне, встала и вышла. И даже развернулась к классу лицом. И даже подняла глаза. И все… Дальше я помню только ужас.
Я понимала, что я стою здесь одна, а на меня все смотрят. Что я в идиотском платье, которое мне не идет, а на коленях у меня пузырятся колготки. Что я должна что-то говорить, но что? С того места, где Архипов остановился… Я молчала как истукан. Архипов встал и сказал: — Рассказ о культуре Древней Греции, а следующий пункт в параграфе — про историю олимпийских игр. Я кивнула.
И продолжала стоять. Мне стало жарко. Я мотнула головой, уткнувшись взглядом в пол. По рядам пошло удивленное гудение, а я бросилась на свое место. Только б от этой страшной доски подальше, двойка меня совершенно не волновала. Витя, 2018 год На перемене я собирался поговорить с одноклассниками, выяснить подробности, но где там — все забились по углам и кнопочки на своих трубках нажимают!
У меня тоже время от времени жужжала трубка, но сколько я ни поднимал трубку, маминого лица ни разу не видел. Вместо этого натыкался на надпись: «У вас 35 непрочитанных сообщений». Потом опять жужжание — и опять: «У вас 36 непрочитанных сообщений». Я твердо решил сегодня же вечером выяснить у папы, как обращаться с этим сложным телефоном. Потом началась история. Тут тоже ничего страшного не было: историчка вызывала по одному к доске и задавала всякие вопросы.
Причем не даты спрашивала даты у меня из головы всегда выскальзывали , а так, вообще — кто такие были илоты и кто был главным в Древнем Риме. И эти простенькие вопросы всех ставили в тупик! Я надеялся еще раз блеснуть на общем фоне, но учительница шла по алфавиту и до меня не добралась. Зато я, косясь на соседей, разобрался, как подключать нотик к проводам, торчащим из-под парты. И даже нашел на нотике кнопку, которая его включает. Правда, так и не понял, зачем он нужен.
Так прошли все шесть уроков. Я совсем успокоился — ни тебе контрольных, ни самостоятельных, сплошные опросы. И программа точно такая же. В общем, стать и тут отличником не составит никакого труда. А может быть, и председателем совета отряда… Эта мысль пришла мне на последнем уроке, и я вдруг сообразил, что на мне нет пионерского галстука! Целых полсекунды мне было стыдно и страшно, но я тут же заметил, что галстуков нет ни у кого.
Надо все-таки научиться задавать правильные вопросы этому Инету. На выходе из школы я на пару минут задержался. Очень хотелось хоть с кем-то из класса познакомиться. Но все очень быстро расходились по домам, уткнувшись в свои телефоны и быстро тыкая в их экраны. Как они на ходу в деревья не врезаются? Я уже собирался плюнуть на все и пойти домой, как услышал за спиной чей-то голос: — Я все понял.
Ты Биг Билл! Оля, 1980 год — Оль, тебе плохо? Оль, тебе плохо? Я хочу домой, — выдавила я из себя. У меня, действительно, от постоянного напряжения страшно разболелась голова. Школьники мелькали перед глазами, и хоть все были одинаково одеты, от этого мельтешения все равно уже устали глаза.
Слишком быстро, слишком шумно, слишком беспорядочно. Ира настойчиво поволокла меня куда-то на третий этаж и там притянула к женщине. Молодой женщине. Оказывается, и здесь такие бывают. Из разговора я поняла, что она и есть наш классный руководитель. А рядом стояла совсем молодая девушка с красным платочком на шее.
Я уже выяснила, что это называется «пионерский галстук» и носить его обязательно. Только зачем, еще не поняла. Учительница повернулась в нашу сторону. И, глядя на вытянувшиеся лица классной и девушки рядом с ней, поведала им историю моей болезни. И пока она говорила, я неожиданно для себя заплакала. Просто нервы сдали.
Просто не было сил больше, да и голова болела все сильнее. Но когда Ира дошла до сегодняшнего моего позора у доски, девушка с галстуком ее перебила: — Ира, да как ты могла допустить такое! Ты же должна была всех предупредить! Ты должна была сказать учителям! Мы все должны были протянуть руку помощи нашему товарищу. Оля, не плачь.
Теперь пионерская организация школы возьмет тебя под свою опеку. Наталья Алексеевна, нужно договориться с учителями, чтобы Олю пока не вызывали. И сегодняшние оценки ей в журнал не ставить. Ты, Воронько, не оправдала доверия. Пожалуйста, можно я? Мы ж подруги!
Я буду заботиться, я и уроки помогу, и расскажу все. Ну пожалуйста! Терпеть нового человека я была не в силах, а к Ире уже привыкла. Вернее, я смирилась с ее существованием. Витя, 2018 год Я обернулся. За спиной стоял маленький взъерошенный мальчишка.
Кажется, из нашего класса. Или нет? В любом случае был шанс немного узнать об эксперименте. Мальчик усмехнулся, как будто поймал меня на откровенном вранье. Как ты заболел, он… в аське нет. На эсэмэски не отвечает.
В чате нет. Ты — Биг Билл! Я не стал возражать. Наверное, тут у всех есть свои кодовые имена. А тебя как звать? Мальчика этот вопрос почему-то очень удивил.
Немного подумав, он произнес таинственным шепотом: — Я Стреб! Все-таки странные у них тут клички. И не Стреб, а Ястреб! Похоже, каждая фраза дается ему с большим трудом. Пришлось согласиться. Откуда я знаю, может, я и Биг Билл?
И он тут же достал свой телефон — очень большой, больше его ладошки. И еще… наверное, мне показалось… В общем, он вроде бы развернул его, как свернутый в трубочку лист бумаги. Я сначала заинтересовался, но тут же понял, что опять придется использовать непонятные мне технические штучки и перепугался: — Стоп! Давай без привата! Он у меня… сломан. От изумления Ястреб взъерошился еще больше и стал похож на мокрого воробья.
Давай мы так поговорим. Мальчик посмотрел на меня, на телефон, опять на меня. До Ястреба наконец дошло, он медленно спрятал свой аппарат в карман. Это после болезни. С головой что-то. Мне врачи прописали голосом все время говорить.
Ястреба, кажется, немного отпустило. Пришлось задавать ему вопросы, угадывать ответы и вообще тормошить. Да еще у Ястреба то и дело верещал телефон, и он ловко выхватывал его, бойко что-то набирал и опять прятал. От этих пауз нить разговора рвалась, и я очень устал, зато узнал много интересного. Оказывается, на всех моя речь на математике произвела огромное впечатление. Никто не ожидал, что я смогу так бойко говорить.
Я попытался уточнить, что тут такого удивительного, но Ястреб терялся и бормотал что-то вроде: «Ну как же… Это же не тест… Это же говорить». Еще выяснилось, что все трясутся от приближающейся проверки, во время которой все предметы надо будет сдавать устно. А тут у доски надо стоять. И говорить.
Неизвестно каким ветром ее занесло в Грузию, где она пела и танцевала негритянские танцы под аккомпанемент банджо в местных духанах и кафешантанах.
Там-то ее и увидел местный художник Нико Пиросмани , который был больше известен тем, что рисовал вывески. Но в те времена эта деятельность была ничем не хуже других. О Нико современники отзывались как о человеке не от мира сего. Он часто утверждал, что видит лики святых, а его кисть якобы пишет сама. Однажды к гостинице, в которой жила Маргарита, подъехали подводы, груженные цветами.
Нет, там были не только розы, но и много других цветов: сирень, веточки акации, анемоны, пионы, лилии, маки. В общем все, что удалось собрать в округе. Чтобы скупить все это великолепие, Пиросмани пришлось продать свою лавку, благодаря которой он худо-бедно сводил концы с концами. Любовь всей его жизни и признание после смерти Француженка хоть и не была великой актрисой, но к поклонению публики уже привыкла, поэтому решила, что это подарок богатого поклонника. Присутствовал ли при этом сам безнадежно влюбленный — не известно.
По одной из версий, он уехал с друзьями пить на последние гроши, по другой — стоял тут же у охапок цветов, ловя взгляд своей возлюбленной.
Пикничок и мэйби шашлычок Кто-то бы сказал клише, а мы ответим - неустаревающая классика. Только представь, как прекрасно и атмосферно будут смотреться в кадре все эти эстетичные чайники, милые кружки, изящные фужеры, аппетитные вкусности и угощения. Но если хочешь вывести искусство пикников на новый уровень, устрой его в вечернее время. Подготовь пледы, попкорн, уличные гирлянды и проектор. Не забудь поделиться происходящим в блоге. Рилсы, сторисы, посты — используй событие по максимуму. Такой контент можно отнести к категории «залипательно».
Особенно, когда это небольшие видео с пошаговым и понятным объяснением.
Миллион, миллион, миллион алых роз Из окна, из окна, из окна видишь ты. Кто влюблен, кто влюблен, кто влюблен и всерьез. Свою жизнь для тебя превратит в цветы. Утром ты встанешь у окна: Может сошла ты с ума?
Егор Крид Миллион Алых Роз listen online
Потом она была очень удивлена, что "Миллион алых роз" пользуется таким успехом, причем не только в Советском Союзе, но и за границей», — признался пианист в беседе с «Аргументами и фактами». Лайфхаки. Музыка. Новости и СМИ. Обучение. Подкасты. Миллион, миллион, миллион алых роз Из окна, из окна, из окна видишь ты. Кто влюблен, кто влюблен, кто влюблен и всерьез. Свою жизнь для тебя превратит в цветы. Алла Пугачёва — Миллион алых роз (На дороге ожиданий 1996). «Миллион алых роз» Галины Голубевой – по мотивам известного сюжета. Впрочем, в фильме использована народная версия песни про «мильоны алых роз» и «цвяточки лазоревые». Галя Голубева черпает вдохновение столовыми ложками в фольклоре. сорт плетистых роз французской селекции, самая - без преувеличения - популярная роза в Японии.
Корейскую группу W24, приехавшую в Москву, удивило, что «Миллион алых роз» — это русская песня
С детства Анна проявляла талант в пении и игре на музыкальных инструментах. Ее родители очень ее поддерживали и занимались ее развитием. В 18 лет Анна поступила в музыкальную академию в Москве, где училась петь оперу. Но она всегда мечтала о карьере поп-певицы и начала записывать свои песни в домашней студии. Ее первые попытки не имели большого успеха, но она продолжала трудиться над своим творчеством. Этот альбом стал настоящим прорывом на мировую сцену и принес ей первую платиновую награду. С тех пор Анна выпустила множество альбомов и синглов, которые стали настоящими хитами.
С ним она познакомилась на Каннском кинофестивале, где представляла картину «Жили-были старик со старухой». Марк Шагал Особенно близка она была и с режиссером Петром Фоменко. Тот считал Людмилу своей музой, а она его - обожаемым мастером. Петр Наумович частенько гостил у Максаковой на даче в Юрмале, варил варенье.
А Людмила Васильевна кормила мэтра капустным пирогом по рецепту Людмилы Целиковской. Даже Новый год они всегда отмечали вместе. Правда, почему-то по монгольскому календарю… Но самым романтичным ухажером артистки был поэт Андрей Вознесенский. Он часто посвящал ей стихи. В том числе и «Миллион алых роз», ставшие визитной карточкой Аллы Пугачевой.
А что я узнал про экзамен? Да ничего!
Узнал, что он есть. Маму решил ни о чем не расспрашивать. Я уже привык, что по условиям эксперимента должен все узнавать сам. Оля, 1980 год Разбудила меня мама. Собиралась я долго и мучительно. Хорошо, что мама не задавала вопросов, а молча пихала мне то, что нужно надеть. Я с трудом влезла в жуткое коричневое платье, сверху мама навертела какой-то несуразный передник мрачного черного цвета, а на шею зачем-то привязала красный платочек.
Гламурненько… Но очень неудобно! Сто лет я юбок не носила! Вернее не носила я их почти через сорок лет, считая от сегодняшнего дня. Но если об этом думать, можно тихо сойти с ума. Мама хмуро напялила на себя очередной хламидный пиджак и принялась красить губы. Ну, к маминой утренней хмурости я уже привыкла, она всегда оживает только к обеду, но к такому маминому виду привыкнуть невозможно! Нормальный деловой костюм.
И юбка эта тебе не идет… — Что значит «не идет», нормальная юбка. Ольга, что-то ты много себе позволяешь! Я оторопела, все никак не могу привыкнуть, что тут мама совсем не терпит, когда я с ней начинаю как с подружкой разговаривать. Даже обидно! Просто ты одеваешься, как будто ты… Я долго не могла подобрать слово. Не скажешь же «пожилая» женщина, точно обидится… — Как будто ты зрелая женщина! Дурацкое слово!
Но, может, не обидное? И мама не обиделась, удивилась, скорее. Оль, мне уже тридцать восемь лет! Я давно не девочка. И у нас не принято ходить на работу абы в чем. У нас солидный институт. Нашему отделу, между прочим, в следующем году разрешили еще две кандидатские защитить.
И премию обещали поднять квартальную, если план выполним. Я опять не поняла и половины из того, что услышала, мысленно плюнула и решила разобраться с этим потом. Тем более что мама уже активно выпихивала меня из дома. Вышла я из дома… И очень хорошо, что у подъезда меня ждала Ира, потому что без нее я б до школы не дошла. То есть точно бы опоздала, пока б рассматривала все вокруг. Двор вроде б наш, но какой-то странный, что-то не то… — Ира, — сообразила я, — а где все машины? А я оглядывала двор и не верила своим глазам.
Обычно за припаркованными авто не было видно травы — они стояли в два ряда вдоль бортика, а если б могли, встали бы еще на пару рядов наверх. Сейчас во дворе было пусто. Но Иру это нисколько не удивило, она с завидным упрямством волокла меня в школу. Идти было неудобно, ветер поддувал под юбку, норовил ее задрать выше головы. А колготки, о эти колготки… Помню, бабушка мне рассказывала, что когда она была маленькой, то колготки еще не придумали. И носили они чулки на подвязках до груди. Возможно, это было еще хуже, хотя по-моему хуже некуда… Эти колготки скукоживались и собирались отвратительными гармошками, и утешало только одно — так выглядели абсолютно все девочки, которые, так же как мы, спешили в школу.
А наш район я узнавала с трудом. Деревьев почти нет, дорог нет совсем. Вокруг сплошные новостройки, стоящие среди топкой грязи. Видимо, недавно шли дожди… В грязи, на самых оживленных местах, где больше всего ходят люди, были проложены досочки, по которым резво перемещались бабушки с маленькими детьми, тетеньки на каблуках, дяденьки в костюмах, а также многочисленные школьники. Все прыгали по этим дощечкам так резво и слаженно, что я просто диву давалась, как они натренировались. Дошли мы до школы. Тут все не сильно изменилось, школа явно новехонькая, только построенная.
Чистая пока и ухоженная. Конечно, без стеклопакетов, блестящего ламината на полу и компа на входе, который считывает индивидуальную карту каждого входящего, но в целом это была моя школа. Даже раздевалка нашего класса оказалась на том же месте, что и была. Но дети, дети все-таки были другими. Они все были какие-то… дикие и приставучие. Все вокруг бегали и кричали, все норовили потрогать и спросить что-нибудь дурацкое: — Как дела? Я просто дурела от идиотизма вопросов.
Нет, я не пришла, нет, не идем… Я совершенно не понимала, какое им вообще до меня дело? Кто им позволил трогать меня руками, дергать за волосы и хлопать по спине? Почему они так громко смеются, смотрят мне в глаза и беспрерывно что-то спрашивают? Чувствовала я себя ужасно. Так ужасно, что даже забыла, что мне бы нужно подсказки собирать, а не просто так по сторонам глазеть. Ира утащила меня к кабинету математики надо же, он на своем месте , и тут прозвенел спасительный звонок на урок. Витя, 2018 год Весь вчерашний день я провел лихорадочно, но как-то бессмысленно.
Сначала пытался разобраться в «аське». Прочитал все, что там было, но так и не понял ничего. Кажется, люди или роботы? Но использовали они такие удивительные слова, что смысл от меня ускользал — «лол», «фича», «кирдык», «лохануться»… В общем, в школу я проспал. Смутно помню, как мама меня запихнула в машину, потом вытащила из машины, отбуксировала к школе нашей, но какой-то слишком нарядной и сдала с рук на руки какой-то аккуратной бабушке. Это было жуткое зрелище: глаза, как у Снежной Королевы, а сама улыбается. Я оцепенел.
Мне стало еще страшнее. К счастью, тут мимо меня пробежал какой-то мальчик, он на бегу выхватил небольшой цветной прямоугольник из кармана и быстро провел им по какому-то прибору. Прибор пискнул, мальчик пронесся мимо него, даже не притормозив. Наверное, у меня тоже должна была быть такая карточка. Порывшись в карманах, я действительно выудил цветной прямоугольник. Он был на ощупь очень гладкий и твердый. Я протянул карту бабушке.
Она улыбнулась еще шире, так, что стали видны все зубы — белые, без единой дырочки. Я решил больше не спорить. Еще немного — и бабушке придется так сильно улыбнуться, что лицо треснет. Я поднес карточку к прибору. Тот пискнул. Я вопросительно посмотрел на бабушку. Та благосклонно кивнула.
И стала улыбаться еще шире. Я прошел мимо нее, стараясь не смотреть на это ужасное зрелище. Уже внутри понял, что совершенно не представляю, куда идти. Я даже не спросил у мамы, в какой я параллели! Пришлось лезть в рюкзак и искать дневник. Ага, 6 «Б»… Стоп! Как шестой?
Я же только в пятом учусь? Неужели я пролежал в этом… анабиозе целый год! От страха я проснулся окончательно и испугался еще больше. На мне не было не только галстука, но и школьной формы вообще! И все остальные, кого я успел увидеть, тоже одеты кто во что. Подробно рассмотреть не успел — все слишком торопились… Я глянул на большие круглые часы, и меня нагнал другой страх, более привычный. Я понял, что осталась всего минута до начала занятий.
Глянул в дневник — первая сегодня математика. Кстати, и дневник какой-то непривычный… Как и рюкзак, в котором не было ни одного учебника или тетрадки, зато лежал какой-то прямоугольный ящик… Но разбираться было некогда. Я бросился к кабинету математики, надеясь, что он-то хоть остался на месте. К счастью, так и оказалось. В кабинет я вбежал вместе со звонком. Пробежался глазами по рядам. Все почему-то сидят по одному человеку за партой.
А вон та пустая. Наверное, моя. Я еле успел занять парту, как в класс вошел учитель. Все поднялись из-за парт. Почему-то я понял, что сейчас и начнется настоящее мое участие в эксперименте. Оля, 1980 год Ox, как же я ошибалась, считая, что звонок меня спасет. Дальше все было еще хуже.
В классе творилось что-то несусветное. Вместо того чтоб сидеть и спокойно общаться, как это делают у нас все нормальные дети, мальчишки носились по кабинету, дрались книгами и гоготали. Девочки вели себя чуть получше, они просто сгрудились в кучку и шушукались, зыркая глазами в сторону мальчиков. Вместо удобных парт тут стояли обычные столы, причем за каждым столом сидело по два человека. Ужасно, даже на уроке мне придется терпеть рядом чье-то присутствие. Мальчишки угомонились, только когда в класс вошла математичка. Эта была женщина странного возраста, с высоченной прической и опять-таки в мешковатом костюме.
Лицо вроде молодое, но в целом выглядела она лет на пятьдесят. Ирка потянула меня за рукав садиться. Я и не заметила, что все это время стояла торчком, прижав к себе портфель. Вскочила худенькая маленькая девочка и стала бегать по классу с какими-то бумажками, при этом все остальные шушукались, хватали ее за руки и пытались что-то выяснить про варианты. Все уткнулись в тетради, я начала рассматривать листик. Как-то текст странно напечатан, непонятно на каком принтере… Но если здесь есть принтер, значит, и комп должен быть! Я не сразу сообразила, что это ко мне обращаются.
Я огляделась по сторонам и увидела, что все вокруг быстро что-то строчат в тетрадках. Как им удается писать с такой скоростью? Я взяла ручку и начала переписывать в тетрадь условие задачи. В принципе, несложная, мы такие решали. Только непонятно, как 16 416 разделить на 36. Комика-то у меня нет! Я еще раз огляделась по сторонам.
Все сосредоточенно писали, никто не просил калькулятор. Ирка, которая сидела рядом, ткнула меня локтем. Я гипнотизировала листик и понимала, что сейчас заплачу. Я не помню, как делят в столбик. Мы проходили это три года назад, и с тех пор ни разу мне не приходилось воспользоваться этим редким умением. Они б меня еще на счетах считать заставили! Математичка встала позади меня и громко дышала за спиной.
Я окончательно перестала соображать и остальные задачи решать не пыталась. Витя, 2018 год При слове «тренинг» все напряглись. Я просто кожей почувствовал, как в классе электризуется атмосфера. Еле на урок успели. Даже нотик подключить не успели. Только тут я заметил, что у каждого на столе стоит маленький комп, провода от которого уходят куда-то под парту. Провода были и на моей парте, а вот маленький комп… Вдруг я сообразил, что ящичек в рюкзаке — это он и есть!
Я полез в рюкзак, но учитель меня остановил: — Поздно пить «Боржоми»! К доске! И сразу напряжение спало, хотя никто ничего не сказал. Я шел к доске и ловил на себе сочувствующие и злорадные взгляды. Это мне совсем не нравилось. Похоже, «испытание» предстояло серьезное. А вдруг спросят что-нибудь про Инет?
Или еще про какие-нибудь экспериментальные штуки? Я дошел к доске и обернулся к классу в надежде, что кто-нибудь что-нибудь подскажет. Но на меня уже не смотрели. Все сидели, низко нагнувшись, и что-то делали под партами. Мне стало совсем страшно. Будем повторять пройденное. За год.
И тут я похолодел: «за год»! Это значит — за шестой класс! Но математик почему-то спросил у меня длину окружности. Не веря своей удачи — эту формулу я знал! Значит, для пионера, который только что попал в эксперимент, я был хорошо подготовлен. Он стал задавать мне всякие вопросы — а я отвечал на них все бойчее и бойчее. Вопросы-то были совсем не сложные: про положительные и отрицательные числа, дроби и чуть-чуть — про уравнения.
Про себя я радовался, что не дали самостоятельную, потому что от волнения я мог что-нибудь «напортачить», как говорит папа. А устно отвечать просто. Надо только следить за выражением лица учителя. Как только он начинает хмуриться или хочет что-то сказать, надо тут же быстро в уме найти ошибку и вслух исправиться. Погоняв меня немного, математик покачал головой. Ничего сложного тут нет! Вышел и все рассказал!
Теперь на меня смотрели не с сочувствием или злорадством, а с ненавистью. Как будто я выскочка и зубрила какой-то! Просто меня вызвали — я ответил! А что, надо было делать вид, что ничего не знаю? Впрочем, несколько девочек таращились на меня с явным восхищением. Это меня приободрило. Я так и не понял, пошутил он или по условиям эксперимента на самом деле десятки ставят.
Покорно сел. И почувствовал, как завибрировал портфель, — наверное, мама звонила на телефон. Я постеснялся доставать, хотя все вокруг сидели с телефонами в руках и что-то там нажимали. С телефоном я пока слабо разобрался, не хотел позориться после такого триумфа. Девочка на первой парте вздрогнула и посмотрела на учителя. Девочка нехотя поднялась из-за парты, злобно зыркнула на меня и поплелась к доске. Длина окружности?
Девочка нахмурилась. Думай давай… Математик вздохнул. Девочка взяла мел и, к моему удивлению, довольно уверенно написала формулу. Правда, почерк у нее был, как у первоклашки — буквы большие и неровные, и строка уходит куда-то вниз. Ты же знаешь! А слабо теперь словами сказать? Ученица уставилась на доску и прочитала: — Эс… равно… два… пэ… эр… — Не «пэ», а «пи»!
Девочка снова уставилась в потолок и выдавила из себя: — Эс… два… пэ… эр… Дальше пошло не легче. Помучив ее еще немного, учитель устало сказал: — Садись. Все с тобой ясно. Девочка с явным облегчением села, ее место занял пухлый рыжий мальчишка. У него успехи были еще скромнее. Потом вызвали еще нескольких человек — и все они «пэкали-мэкали», хотя вопросы были все те же, что спрашивали у меня. Сначала я гордился — вон какой я умный.
Потом задумался. А потом испугался — может, это из-за эксперимента все так тупеют? Или сюда только тупых отбирают? Значит, надо поскорее отсюда смываться! Сегодня же поговорю с мамой и папой! Но последняя фраза учителя меня насторожила. А экзамен никто отменять не собирается, имейте в виду.
Когда прозвенел звонок, все принялись вытаскивать провода из своих нотиков, а я спохватился, что так и не подключил его. Оля, 1980 год Следующим уроком была история. Как во сне, я перешла из кабинета в кабинет. Вернее, Ира меня перевела, я б не справилась. Шум, гам, тарарам… Все галдят так, что у меня уши заложило. Что ж это за люди такие, они все время разговаривают! И не просто разговаривают, они кричат, стараются переорать друг друга.
Более того, они почти не ходят шагом, как оглашенные носятся по школе, сбивая всех на своем пути. Если б не Ира, меня б, наверное, уже и в живых-то не было. Пару раз она меня вытащила из-под ног безумных старшеклассников, дальше я шла по стеночке, озираясь по сторонам. Хуже «Дарк Мортал», ей-богу… Историк мне сначала даже понравился. Он не кричал и не орал, а довольно тихо что-то рассказывал. В принципе, ничего нового и страшного. Та же, что и у нас, история Древней Греции.
Но потом он решил проверить домашнее задание. Я ничего плохого не подозревала ровно до той секунды, когда он склонился над журналом и произнес протяжно: — К доооске пооойдеееет… По классу пронесся судорожный вздох, и воцарилась мертвая тишина. Прям как у нас бывает, только еще и комики не тренькают. Историк еще секунду поводил пальцем по списку, а потом сказал, как выстрелил: — Архипов! Со второй парты встал мальчик и пошел к доске. А я вся похолодела… Неужели и здесь мне не избежать экзаменов! Мне стало так страшно, что первые пару минут ответа Архипова я просидела, уткнувшись носом в парту и пытаясь собрать замороженные от страха мысли.
Потом в голове потихоньку стало проясняться, и я с огромным удивлением услышала, что Архипов довольно бойко что-то у доски рассказывает. Так у него это здорово получалось! Вот бы и мне так научиться, я б тогда эти экзамены одной левой! Я прям заслушалась, так красиво он говорил. И вот он закончил, а историк скучным голосом говорит: — Садись, Архипов, пять! Я чуть не подпрыгнула. Как пять?
Да за такой ответ нужно «десять» ставить! Я б две «десятки» поставила. У нас так во всей школе никто не ответит! Да у нас учителя хуже рассказывают! Ирка толкнула меня локтем, а историк поднял на меня голову и сказал: — Воробьева, ты хочешь продолжить? Я не знаю, зачем я туда пошла. Нужно было остаться на месте.
Но я, как во сне, встала и вышла. И даже развернулась к классу лицом. И даже подняла глаза. И все… Дальше я помню только ужас.
Мало кто знает, но Алла Пугачева не хотела изначально исполнять свой нетленный хит «Миллион алых роз». Когда Раймонд Паулс дал послушать ей песню впервые, случился большой скандал. Примадонне в корне не понравилась композиция, и она даже накричала на композитора «за примитивную музыку».
Корейскую группу W24, приехавшую в Москву, удивило, что «Миллион алых роз» — это русская песня
Mads Langer. Поп. Миллион алых роз. Миллион алых роз. Егор Крид. Слушать песню Миллион алых роз Revoльvers онлайн бесплатно Скачивай популярные треки в отличном качестве всего в 2 клика и наслаждайся любимыми хитами! Маэстро написал музыку для множества хитов. Алла Борисовна не осталась в стороне, так как одна из самых популярных ее песен «Миллион алых роз» является творением маэстро Раймонда Паулса.
Гугуш, Паулс, Пугачева, Вознесенский и «Миллион алых роз»: как никто ничего не украл
Миллион, миллион, миллион алых роз Из окна, из окна, из окна видишь ты. Кто влюблен, кто влюблен, кто влюблен и всерьез. Свою жизнь для тебя превратит в цветы. Fox News: Целью израильского удара по Ирану была военная база в Исфахане. Миллион Алых Роз (Dzoz Radio Remix). Егор Крид. 03:25. Партийный переулок, д. 1, к. 57, с. 3 115093 Москва, Россия. info@ Миллион алых роз в исполнении группы w24. «Миллион алых роз» Галины Голубевой – по мотивам известного сюжета. Впрочем, в фильме использована народная версия песни про «мильоны алых роз» и «цвяточки лазоревые». Галя Голубева черпает вдохновение столовыми ложками в фольклоре. Новое вирусное видео, которое взорвало интернет приоткрыло российскому пользователю завесу страшной тайны: песню Миллион алых роз Раймонд Паулс спер у ираноазербайджанской певицы Гугуш, исполнявшей её в далеком 1969 году.