Вообще фанфики по Гарри Поттеру — мой guilty pleasure в обеденный перерыв. Фанфики на Гарри Поттера. Гарри Поттер и компроматные книги. Фанфик Гарри Поттер и Светлый круг, часть первая.
Сурвивалисты
- » Больничное крыло
- Фанфики с пейрингом Гарри Поттер/Флёр Делакур (Рекомендовано) | VK
- Страстное соитие с Флёр Делакур. Гарри Поттер 18+
- Фанфики о Гарри Поттере / рассказы по мотивам (Fanfiction) :: Народный перевод Гарри Поттера
- Полка настенная белая лофт интерьер Мебелинни 210495442 купить в интернет-магазине Wildberries
Самые лучшие фанфики из ГП(и других Вселенных)+книги — 1961 книга
Проходя мимо зеркала я заметил, что больше не свечусь. Хоть что то хорошее, в этой больнице... Настроение было испорчено. Рон Уизли: Я довольно быстро отошел от недавней драки. Конечно, тело еще ломило, но это не смертельно. Гарри лежал на койке, а его тыква, вернее голова, тихонько постанывала. Я правда не хотел!
Сейчас уже действие заклинания пройдет, и ты станешь прежним, всеми любимым Гарри! Поверь, это не оставит ни единой морщинки на твоем молодом лице! Как жаль, что Клариса так быстро ушла! Нужно ей все объяснить! А то не очень приятным оказалось наше знакомство! А я скоро вернусь.
Ну положим не так уж и скоро... Особенно, если Клариса не сильно злится.... Ты выглядишь отлично - как же тяжело врать лучшему другу. Гермиона Грейнджер: Направляясь в больничное крыло, я думала о том, что никогда не пойму профессора Трелони. Прорицания, это единственный предмет, который мне так тяжело учить! О чём ты, Гермиона?
Ехидно шептал внутренний голос. Этот предмет не для тебя, тебе не просто тяжело, а просто невозможно его хорошо выучить! Мерлинова борода, а ведь скоро рождество, а там и экзамены выпускные на носу! Нет, всё- таки, нужно лучше стараться. С такими мыслями я вошла в больничные палаты. В дальнем углу за своим столом сидела мадам Помфри, и что-то писала.
Услышав шум закрывающейся двери, она оторвалась от своих бумаг и посмотрела на меня. Я, стараясь не шуметь, подошла к ней. Можно мне проведать Гарри Поттера? Ему нельзя переутомляться, но поддержка друзей для него важна, как никогда. Мадам отвела меня к Гарри, но по дороге я успела шёпотом спросить, как он себя чувствует, и как идёт выздоровление. Оказалось, что Гарри очень скоро вернётся к нам.
Но выздоровление весьма болезненное, и поэтому, он немного раздражителен. Она отодвинула ширму, и я увидела своего лучшего друга… -Гарри… - Еле слышно выдохнула я — Ох, что с тобой случилось. Мадам Помфри вышла, а я осторожно присела на кровать, возле него. Мадам дала ему успокоительное, и он уснул. Услышала я тихий голос Парвати. Она сидела напротив меня, по другую сторону от кровати, и держала в руках пергамент.
Парвати: После прорицаний я сразу же пошла к мадам Помфри, и она дала мне первое задание. Уход за пациентами. Вот я и сидела возле спящего Гарри и отгоняла от него поздних мушек и огородных эльфов, слетевшихся на аромат зрелой тыквы, все еще исходивший от его волос. Заодно я решила разработать детальный план. Им и отмахивалась от досаждавших моему однокласснику существ: строчку напишу — взмахну — опять предложение напишу. И так все время.
В палату вошла Гермиона. Она поговорила с моей наставницей, и та подвела ее к Гарри. Только бы не разбудила! Это гораздо лучше, чем произносить все слова наоборот и запутывать помогающих тебе людей. Тыквенность не сразу проходит, даже у таких сообразительных людей, как Гарри. А то опять будет называть меня Итаврап, а посетительницу — Аноимрег.
Это заразно что ли?
Тюрьма волшебников приоткрывает завесу тайны о своих заключённых. Преступление: Незаконное использование магии для улучшения своей внешности и обмана других. Обвинительный приговор: Признана виновной Визенгамотом, приговорена к 10 годам заключения в тюрьме Азкабан.
Флер в шоке повернула голову к нему, ее гнев на время был забыт и заменен новым чувством настороженности и тревоги. Она была похожа на ягненка, который бросился прямо в пасть льва. Казалось, он знал о ней все. А она о нем не знала ничего. Она была настолько на взводе, что совершенно потеряла аппетит. Она все еще была погружена в свои мысли, когда Гарри закончил есть и встал со своего места.
Мальчик на три года младше ее обращался с ней, как с какой-то потерянной маленькой девочкой... Флер осталась в оцепенении. Большинство студентов за столом Когтеврана также были сбиты с толку сценой, которая только что произошла между ними. Два других студента, которые ехали в одном вагоне с ними, смотрели друг на друга со странным выражением на лицах. Я думал, они просто зачарованы так, чтобы двигаться самостоятельно. Каждую карету тянет пара Фестралов. Крылатые, тощие и уродливые черные кони. Они невидимы для людей, которые не видели смерть" - объяснила Флер. Остальная часть поездки прошла в тишине. Когда экипаж, наконец, достиг Хогсмида, два студента быстро исчезли.
Предыдущий разговор напугал их, и они не хотели проводить с Гарри и Флер ни секунды больше, чем это было необходимо. Гарри наблюдал в окно, как его сокурсники прощаются с друзьями и обещают поддерживать связь и писать друг другу письма. Что касается Флер, она смотрела ему в лицо. Кто этот мальчик? Не может быть, чтобы кто-то вроде него так тщательно скрывался шесть лет подряд. Наконец раздался громкий свисток, и поезд тронулся. Флер несколько секунд изучала его лицо, прежде чем ответить: "Почему ты не сдал меня Дамблдору? Ты был бы героем. Может быть, ты даже получил бы орден Мерлина за поимку убийцы министра магии. Если я когда-нибудь стану знаменитым, я хочу быть знаменитым из-за моего таланта в квиддиче", - сказал он спокойно.
Только не сейчас! Добавь к этому странный несчастный случай с заклинанием ветра, и вот мы здесь", - спокойно сказал он. Флер Делакур кипела внутри, но она чувствовала себя беспомощной в разговоре с мальчиком сидящим перед ней. Почему он так хорошо нажимает на все неправильные кнопки и выводит ее из себя? В этот момент она не хотела ничего больше, чем увидеть, что его уверенность и спокойствие были напускными. Ему было одиннадцать, ради Мерлина, мальчик его возраста не должен был быть таким зрелым! Но она не хотела причинять ему боль или, что еще хуже, убивать его. Насколько она знала, он был невиновен, как в настоящем, так и в будущем. Она никогда не убьет невинного человека. Почему ты меня не боишься?
Я не против убивать даже таких детей, как ты". Гарри вздохнул от ее слов. Если и был кто-то, кто понимал, что значит нести груз мира на своих плечах, так это он. Он понимал ее лучше, чем кто-либо другой. Он утверждал, что он был под заклятием контроля и так избежал заточение в Азкабане. Северус Снейп - Пожиратель смерти, подонок, который стал причиной смерти моих родителей. Сопливый кусок дерьма добился милости Дамблдора и сумел каким-то образом обмануть старика, заставив его думать, что он действительно работает на него как шпион, а не наоборот. Он постоянно извергал магглоненавистнические высказывания и издевался над всеми, кто смотрел на него неправильно. Почти уверен, что через несколько лет он ничем не будет отличаться от своего отца. А Корнелиус Фадж - жадный и коррумпированный политик на побегушках у Люциуса Малфоя.
Теперь скажи мне, почему я должен бояться тебя, когда ты до сих пор только убирала мусор? Я же никак не подхожу под критерии твоих жертв. Флер хранила гробовое молчание, выглядя так, словно испытывала сильное внутреннее смятение. Она даже во сне не могла себе представить, что найдется кто-то, кто примет то, что она делает, и даже посмотрит на это в хорошем свете. Кто-то, кто не будет смотреть на нее, как на монстра. На мгновение она была ошеломлена. Как я уже сказал, мне от тебя ничего не нужно.
В серии рассказывается о приключениях юного волшебника Гарри Поттера и его друзей в школе волшебства и колдовства Хогвартс. Одним из интересных персонажей этой вселенной является Флер Делакур — грациозная и загадочная прекрасная волшебница из Франции. Фанфики, посвященные Гарри Поттеру, можно найти в самых разнообразных жанрах и сюжетах. В этих историях авторы предлагают альтернативные развития характеров, рассказывают о недоступных в оригинальных произведениях подробностях, отправляют героев в другие миры и времена. Они позволяют фанам Гарри Поттера расширить понимание мира сказочной вселенной, познакомиться с новыми персонажами и пережить приключения вместе с ними. Фикбук — одна из популярных платформ для публикации и чтения фанфиков на русском языке. Основана в 2008 году, она объединяет сообщество писателей, читателей и любителей фанфиков, позволяя им делиться своими историями, находить новых авторов и обсуждать произведения.
Фанфики по фэндому «гарри поттер / Harry potter»
Это была просто череда неудачных инцидентов: неудачная шутка в неподходящее время и странный несчастный случай... Сказав это он положил палочку на маленький столик перед ними. Не в первый раз за этот день Флер была шокирована им. Сказать, что идея стереть ему память никогда не приходило ей в голову, было бы ложью.
Это было то, что она планировала сделать позже. Тем не менее, она обнаружила, что необъяснимо колеблется. Она только что нашла кого-то, кто знал, кто она, кто знал, что она, и выглядел так, будто ему было все равно.
Он знал о ней то, о чем она не могла рассказать никому, даже родителям. Ей было непонятно, почему 11-летний мальчик так много знает о ней, но она знала, что должна быть рада возможности оставить его позади и беспрепятственно продолжить исполнять свои планы. Найдет ли она когда-нибудь такого человека?
Тем не менее, в конце концов, ее разум выиграл битву с ее сердцем. Она отбросила свое одиночество и потребность в общении. Чем меньше людей знает секрет, тем безопаснее.
В этой жизни нет места для дружбы или любви. Нет, пока я все еще планирую следовать по этому пути. Дружба, любовь, радость, счастье...
Если она будет еще жива в то время, только тогда она позволит что-то для себя. Ее рука дрожала, когда она подняла палочку и направила ее ему в лоб. Он просто кивнул в знак понимания.
Ты делаешь то, что должна. Она прикусила нижнюю губу, поскольку нерешительность в последнюю секунду почти помешала ей принять решение. Но, в конце концов, ее лицо приняло спокойное выражение, когда она взяла свои чувства под контроль.
Он заметил, что ее глаза блестят от непролитых слез. Он вздохнул. Он чувствовал себя плохо и сожалел о стрессе, который он неосторожно причинил девушке, когда она несла такую тяжелую ношу на своих плечах.
Действительно ли настоящий Гарри Поттер в этом мире умер, когда упал со второго этажа и разбил голову? Умереть таким обыденным способом... Заклинание Забвения, которое наложила на него Флер, не произвело на него абсолютно никакого эффекта.
Дело было не в том, что он испортил ее заклинание или из-за отсутствия у нее навыков. Нет, это был один из плюсов мастерства в Окклюменции, мастера этого искусства могли ослабить или даже полностью свести на нет эффекты заклинаний и зелий, которые изменяли разум. Именно так Пожирателям Смерти, таким как Люциус Малфой, могло сойти с рук все, что они делали, несмотря на то, что существовали такие вещи, как Веритасерум.
Опытный Окклюментор мог просто игнорировать эффекты Сыворотки Правды. То же самое было, когда дело касалось Чар забвения и даже Любовных зелий: опытный окклюментор мог стать полностью невосприимчивым к ним. Что касается того, могут ли мастера Окклюменции противостоять проклятию Империуса или нет, это была спорная тема, в которой Волшебный мир так и не достиг консенсуса.
С учетом сказанного, теперь Флер верила, что Гарри забыл все о ней, поэтому он достиг своей цели: он вернул ей чувство безопасности, заставив ее думать, что никто не знает ее секрета, и ему также удалось дистанцироваться от нее, избегая ситуации, когда его втянут в эту историю, а если точнее войну и все беспорядки, которые вот-вот начнутся, если он будет рядом с ней. В этой жизни я просто Гарри. Предстоящая война - это крест Невилла" - сказал он вслух, словно убеждая самого себя.
Но в следующее мгновение он поморщился. Тот факт, что Флер Делакур вернулась из будущего этого мира и что у нее были планы убить всех будущих Пожирателей Смерти до фактического возвращения Волан-де-Морта, был достаточным доказательством того, что в будущем этого мира что-то пошло ужасно неправильно. Или, может быть, он так и не узнал о Крестраже в своей голове?
А что случилось с Флер? Всегда ли она была хладнокровной убийцей в этом мире? Если нет, то что случилось, что она превратилась в то, чем она стала?
Он провел всю обратную дорогу в Лондон, несколько хороших часов, думая о будущем этого мира и о Флер в том числе. Чем больше он думал об этом, тем больше понимал, к своему большому гневу, что он, возможно, не сможет остаться в стороне от войны, несмотря на то, что он не хотел иметь с ней ничего общего. Может мне просто уехать из Великобритании?
Это был самый логичный ход действий. Однако, когда придет время и начнется война, сможет ли он просто сидеть в стороне и равнодушно наблюдать, как беспомощно умирают альтернативные версии людей, которых он любил? Сможет ли он наблюдать, как альтернативную версию его самого верного друга, Гермиону, пытают и убивают?
Или Уизли, или Тонкс, или Ремуса, или Сириуса? Он слишком устал. Он не мог себе представить, чтобы снова пережить что-то похожее на свою прошлую жизнь.
Все, чего он хотел, - это жить нормальной жизнью, как все остальные.
Их крики с Флер сливаются в один, но только вейла бросается к израненному телу, а Гермиона все дальше пятится в отчаянии. Всегда изящные движения Флер замедляются, становясь растянуто опасными, неправильными, смертельными. Гермиона отступает, загоняя себя в угол каменной клетки - в самый ужасный из своих снов. Ей хочется закрыть глаза, чтобы не видеть, как гаснет прекрасный образ девушки, которую она хотела бы назвать своей старшей сестрой; хочется зажать уши, чтобы не слышать надтреснутый жалобный вой одиночества.
Если бы только она могла, то непременно сделала бы это, но в силах Гермионы только смотреть и умирать вместе со своими видениями. Безжалостными, наполненными серебристым маревом волшебства, фрагментами её медленно тлеющей души. Крик Гермионы звенит эхом, стремясь рассыпать образ, внушающий ей животный страх. Она заранее знает, что никогда не сможет вымолить прощения; видит это в изменении всегда прекрасных черт. Острые вейловские когти могут вырвать сердце из груди противника; огонь, горящий в их жёлтых глазах, выжечь душу предателя.
Гермиона прекрасно знает это, она видела, как Флер убивала, потому что им не хватило духа. Она немного зверь. Она стремится вырвать собственное сердце из груди. Я не смогла... Прости меня...
Сколько бы Гермиона ни просила, ей не вернуть Флер утраченного. Ей не возвратить вейле смысла жизни - не воскресить Гарри Поттера. Она предала их - выдала тайну. Закусывая большие пальцы до кости, лишь бы не кричать, лишь бы не выть вместе с Флер, лишившейся всего, Гермиона жаждет, чтобы Беллатриса Лестрейндж пришла и забрала её жизнь. Ведь такова участь всех предателей, всех грязнокровок - умереть в безверии, в темноте и страхе, сошедшими с ума.
Размазывая слезы и кровь по лицу, Гермиона хочет, чтобы все прекратилось. Она алчет расправы над собой. Где же тот узник нашёл камень? Как же ей отнять свою жизнь, чтобы никогда не услышать из искривлённых уст Беллатрисы роковых слов о смерти её друзей. Гермионе незачем жить в мире, который покинула надежда.
Прутья соседней камеры единственное, что кажется не таким монументальным и прочным, как каменные стены, хранящие в себе души множества сошедших с ума. Если ей удастся добыть один из прутов - она сможет себя убить. В вальсе боли её хаотичных видений Гермиона приближается к цели, касаясь рукой холодного металла. Испачканные в крови руки, кажется, и не принадлежат ей вовсе - это руки Флер, на которых навечно застыла кровь Гарри. Запеклась смертельная агония великой любви.
Срываясь, Гермиона кричит. Вкладывая в этот крик последние крупицы своей души и рассудка. Она призывает своего мучителя, зная, что Белла где-то рядом, наслаждается воплями и ликует от осознания того, что уничтожила её. Холодные тонкие пальчики касаются её рук, обрывая неистовый крик. Гермиона уже не понимает, где явь, а где дурман, но она рада, что видит это лицо перед собой.
Луна Лавгуд. Самая странная девчушка из всех, когда-либо виденных Гермионой в жизни. Она казалась такой похожей на Флер, но вейла лишь улыбнулась, когда однажды Гермиона набралась смелости признаться в своих мыслях. Её взору и сердцу открыто больше, чем нам с тобой. В руке Флер зажато её сердце.
Даже звери не могут жить без любви. Я их убила, - надорванный голос хрипит, но Гермиона упрямо повторяет слова, желая, чтобы они обрели силу, способную уничтожить её. Голос Луны серебрится пылью, оседая на хрупкую, измученную фигурку Гермионы. Её слова отдают вяжущим привкусом черёмухи на языке, не дающим сказать ни слова лжи. Всматриваясь в голубые глаза девушки, Гермиона видит в них лунный свет, будто призывающий её начать танец, вытаптывая замысловатые узоры следов.
Руки соскальзывают с прутьев решётки и, оборачиваясь, Гермиона видит отпечатки замысловатых петель повсюду. Они горят в алой крови Флер, покрывают её сердце завитушками, переходя на руку и тело - к зияющей в груди дыре. Руки Гермионы дрожат, но она должна коснуться разорванной острыми когтями плоти. Она обязана увидеть последний завиток узора на её дороге домой. Серебристым маревом дурмана распадается бледное тело вейлы, стоило только его коснуться.
На руках Гермионы лишь её кровь, текущая из прокушенных пальцев. Дверные петли поют свою песнь. На этот раз Беллатриса не намерена вести их обычную игру, она уже знает, что её узница сломлена, осталось нанести на неё последнюю метку. Верёвки выскальзывают из волшебной палочки, пеленая и без того не способную сопротивляться девушку. Белла подвешивает свою жертву у стены, наслаждаясь полной покорностью; ликуя от того, что в карих глазах уже нет былой дерзости.
Со льва содрали шкуру, превратив в мёртвого кота. В её длинных, узловатых пальцах лезвие крутится так же легко и опасно, как и палочка и, невольно, Гермиона любуется мастерством Лестрейндж. Да, скорее всего, сейчас её убьют, но всегда нужно отдавать должное убийце. Беллатриса смогла сделать из медленной смерти Гермионы Грейнджер целое представление со множеством актов. Она сделала судьбу гриффиндорки более драматичной и горькой, томяще долгой и полной лжи, ведь ни одного истинного слова она не смогла от неё добиться, даже используя сыворотку правды.
Всегда гонящаяся за новым знанием, Гермиона нашла способ быть неуязвимой для этого зелья. Она медленно травила себя ядом, вступающим в силу только при попадании в организм ингредиентов сыворотки. Из правды, столь желанной для слуг Тёмного лорда, Гермиона сделала своё оружие свободы. Смерть забрала бы её раньше, чем подействовала бы сыворотка. Так жаль, что Беллатриса Лестрейндж была столь искусной ведьмой в прошлом и смогла сделать выводы из своего заточения в Азкабане, выяснив на собственной шкуре, как может сломать душу холод каменных стен.
Беллатриса смеётся, в тайне наслаждаясь этой последней вспышкой неповиновения. Все же в большинстве львов было что-то нерушимое до самого конца. Лезвие блестит в длинных пальцах, рисуя первый росчерк на левом предплечье. Гермиона стонет, вздрагивая рукой, отчего дальнейшая кровавая полоса выходит не такой ровной, чуть портя метку, наносимую на её руку. Это лишь раззадоривает Беллатрису.
Она отпускает лезвие из рук, позволяя ему зависнуть в воздухе на несколько мгновений, чтобы вновь продолжить терзать плоть, выводя столь любимое ругательство на руке пленницы. Из последних сил борясь с собой, Гермиона отводит глаза от перепачканного в её крови ножа, чтобы тут же наткнуться на изучающий взгляд чёрных глаз. Беллатриса стоит слишком близко, отчего Гермиона может почувствовать чуть сладковатый аромат её кожи, непременно напоминающий ей о запахах умирающей осени. Жёсткие пальцы хватают за подбородок, принуждая смотреть прямо в лицо, не отводя глаз, и Гермиона на мгновение задумывается, касались ли эти пальцы кого-нибудь нежно, оставляя за собой эфемерный след ласки и заботы. Пальцы сжимаются сильнее, лезвие делает очередной надрез глубже, чем остальные.
Они обе знают, что пришло время, когда Гермиона больше не может лгать, оберегая покой других, пришло время защищать себя. Беллатриса кривит губы в подобии саркастичной улыбки, хотя больше всего ей хочется впиться в губы этой грязнокровки и оторвать ей язык, чтобы больше она никогда не смогла оскорблять её Господина и всех чистокровных волшебников. Ей нравится ощущать трепет юного тела, содрогающегося от боли, которую она причиняет, и от угрызений умирающей совести. Главный и единственный вопрос, ответ на который во всём магическом мире знала только одна грязнокровка, был задан. Беллатриса шла к этому моменту несколько долгих месяцев: злясь, когда настырная девчонка не сдалась, предпочтя скулить от боли, рвать себе жилы, но не предавать друзей.
Верность эта была бы похвальной, если бы она хранилась нужному человеку. Когда боль не помогла развязать язык, Белла обратилась за помощью к сыворотке правды. С непередаваемым наслаждением она смотрела, как Северус капал в рот своей бывшей ученицы смертельную для золотого мальчика дозу бесцветной жидкости. Но и тут грязнокровка превзошла все их ожидания. Она принимала яд, медленно наращивая его дозу, чтобы даже капля сыворотки правды, оказавшаяся на её губах, спровоцировала приступ удушья.
Снейпу еле удалось откачать грязнокровку. Именно в этот момент зародилось восхищение. Восхищение молодостью и безумностью, на которую эта молодость может толкнуть. Гермиона задала медленный темп их смертельной игры, но последний ход все же оказался за Беллатрисой. Единственная непостижимая и удручающая истина всех хранителей заключена в том, что все они жаждут выдать тайну.
Беллатриса день изо дня смотрела на человека, посмевшего поддаться искушению, точно зная, что он обрекает этим своих друзей на верную смерть. Теперь Хвост скулит по ночам, умоляя судьбу пощадить его за своё предательство. Каждую ночь эта крыса видит двух мертвецов снова и снова, умирающих на его глазах, по его вине. Его кошмары натолкнули Беллатрису на разгадку её проблемы: Грейнджер способна терпеть физическую боль, предпочтя умереть и унести тайну с собой, но, если она увидит, как те, чью тайну она хранит, умрут, хотя бы в её мыслях, то не сможет больше терпеть. Порог самосохранения есть у каждого.
Белла подвела измученное пытками тело к черте и изящно уничтожила разум, точно зная, что больше грязнокровка вытерпеть не сможет. Слова слетают с губ, и их уже не остановить - они льются в самое сердце Беллатрисы, заставляя его трепетать. Она сломала девчонку, заставила её выдать тайну хранителя. Покорила свой воле. Теперь вся она принадлежит только ей.
Грязную кровь не выжечь и не вытравить, она будет вечно течь в жилах. Вечность длиною в несколько часов, пока Беллатриса не кинет к ногам Грейнджер голову того, кого она предала и, наконец, не убьёт эту настырную девчонку, посмевшую вести с ней столь долгую игру.
When Harry came to stay with the Weasleys the summer of 1996, he discovered that Fleur was also visiting so she could get to know her future in-laws better. At first, the visit had mixed results: Ron was still dumbstruck around her, but her superciliousness grated on Molly and Ginny HBP5. Fleur and her husband fought bravely in the Battle of Hogwarts. Father: Monsieur Delacour. Mother: Apolline Delacour, a half-Veela witch.
Гермиона воскрешает в памяти каждое её слово и жест, в душе поражаясь, насколько милой может быть импульсивная жестикуляция, которой Флер пыталась заменить половину своей речи. Снова и снова она воссоздаёт в своей памяти тот изящный жест, каким вейла сотворила переливчатый, чуть серебристый образ маленькой мантикоры. Гермиона помнит, как хвост, полный смертоносного яда, энергично размахивал из стороны в сторону, будто у маленького игривого котёнка, собравшегося прыгнуть на цветной бантик. Но больше всего её поразило лицо, которым обладала эта мантикора. Лицо Гарри Поттера. Из золотого мальчика Британии Флер сделала самого опасного хищника магического мира. Беззаботно рассматривая всех волшебников, которые, разинув рты, глядели на зверя, он вальяжно потянулся, отряхнув свою густую гриву. Будь этот зверь настоящим, Гермиона уверена, что грива его была бы чёрной, а глаза - ярко-зелёными, полными безграничного счастья.
Ведь будь Гарри Поттер мантикорой, он был бы свободен ото всех человеческих бед, он создавал бы несчастья другим. Дымчатая мантикора подпрыгнула, будто стараясь поймать что-то невидимое в воздухе. С задорной мальчишеской улыбкой Гарри смотрел на свою львиную лапу, словно раздумывая, стоит ли уничтожать хрупкую невидимую душу, попавшую ему в лапы. Когти разжались, но раны были столь глубоки... Воскрешая в памяти тот вечер, Гермиона вспоминает ещё один дымчатый образ. Тонконогое существо таращилось на неё огромными глазами, выполняя причудливые, слегка странноватые движения. Гибкое, гладкое тельце зверька серебрилось в мареве созданного для него магического дыма, распределяя крупицы магии по своим следам. И сначала Гермиона задавалась вопросом: зачем он это делает?
Был ли какой-то смысл в существовании столь нелепого существа, что топталось своими не в меру большими ступнями, оставляя за собой столько следов? Лишь сейчас она поняла, что это существо с её лицом плело витиеватую дорожку едва заметных отблесков для того, чтобы она смогла найти дорогу домой. Гермиона Грейнджер была застенчивым лунным тельцом. Позволяя воспоминаниям о том чудесном вечере заполнять тело, Гермиона надеялась, что неведомая вейловская магия покорит её, оставив в душе приторно сладкий привкус обмана, забивая собой агонию её истерзанного тела. Ей хотелось бы верить, что магия этого мира работает именно таким образом и что, открыв глаза, она окажется в гостевой спальне дома Флер на берегу океана. Распахнёт тяжёлые шторы и будет наблюдать за тем, как восходящее солнце золотит барашки набегающих на белёсый пляжный песок волн. Всеми фибрами своей истерзанной души Гермиона хотела бы очутиться там - рядом с молчаливым Гарри, сосредоточенно составляющим планы поисков очередного крестража; бестолково пытаться помогать Флер с приготовлением пищи, втайне наслаждаясь тем, что именно вейле приходится готовить; ей хотелось бы оказаться напротив Рона за шахматным столом, прекрасно зная, что заранее разгадает комбинацию, по которой он будет играть. Гермионе хотелось быть вместе с ними, поэтому она так старательно вписывала свою призрачную, сотканную из воспоминаний, фигуру рядом с друзьями.
Пусть это и было лишь в её мечтах. Но, открывая глаза, Гермиона всегда видит тёмный каменный потолок. Она смогла рассмотреть в нем ряд выбоин, нанесённых, должно быть, камнем. Кто-то из прежних узников этого подземелья бросал его в потолок, быть может, желая, чтобы на обратном пути он размозжил ему голову. Пока для неё оставалось загадкой, как тот пленник нашёл орудие своей свободы в этой маленькой каменной клетушке, где есть только дверь и решётка, разъединяющая одну клетку от другой. Капли конденсата размеренно разбивались о холодный пол, на котором лежала Гермиона, напоминая ей, что бьются за свободу пока только они, упорно разыскивая для себя путь прочь из этого мешка, полного забытых смертей. Сквозь звуки расшибающейся воды и тихого то ли поскуливания, то ли напевания она слышала куда более опасные звуки. Гермиона знала, что будет, если к тому моменту, как её мучитель придёт, она не встанет с пола, но сил не было ни на одно движение.
Ей нужно было постараться спрятать оставшиеся у неё крупицы счастливых воспоминаний поглубже, чтобы до них нельзя было добраться и уничтожить. Она не должна была потерять этот последний, ещё отливающий серебристым маревом волшебства, кусочек своего счастливого прошлого. Ведь она так легко позволила забрать у неё размытые детские воспоминания, полные обидчивых выкриков одногодок, предпочитающих пинать футбольный мячик на поле, чем изучать что-то новое в тихих, пыльных помещениях библиотеки. Им было невдомёк, что помимо обретения прекрасных знаний, например, о все том же явлении конденсации, которое она наблюдает уже довольно долго, в библиотеке можно было просто любоваться танцем пылинок, вырисовывающих простую человеческую магию на рыжем солнечном свете. Гермионе всегда было интересно узнать, какие тайны хранят в себе эти пылинки, видевшие, наверное, не одно поколение семей, живущих в Лондоне. Тогда, засиживаясь в читальном зале допоздна, она мечтала научиться читать мысли. Теперь она это умеет. Затем она легко отдала свои школьные воспоминания, отчасти потому, что они были похожи на детские.
Гермиона начала бороться лишь за те, в которых были Гарри и Рон. Загнанная в тесную клетку, она могла только огрызаться в ответ на действия её мучителя, надеясь, что однажды он совершит ошибку и у неё появится возможность бежать. С каждой новой порцией боли надежд на счастливый побег становилось все меньше и меньше. Как тогда, когда они разделились, чтобы спастись от егерей. Выбранная наугад тропинка привела Гермиону к холоду каменных стен и жару агонизирующего тела. Именно поэтому ей пришлось начать обращаться к своим счастливым воспоминаниям, чтобы хоть на немного, хоть призрачно, но уменьшить остаточную боль, терзающую её тело. Медленно, но верно начали умирать воспоминания о первых годах в Хогвартсе — сколько бы сил она ни затрачивала, пытаясь воскресить в мыслях прекрасный свод Большого зала или уютную атмосферу гостиной Гриффиндора поздним вечером, когда они оставались втроём у камина, наслаждаясь тишиной и составлением бессмысленных детских планов по поимке призрачных врагов, воспоминания не возвращались к ней. Гермиона знала, что все это когда-то было в её жизни, но уже не могла припомнить, счастлива ли была в те моменты.
Яркие картины прошлого тускнели одна за другой, пока в её распоряжении не осталось всего одно видение, уже начавшее тускнеть, но, благодаря чудесной вейловской магии, ещё не потерявшее былого очарования. Скоро она потеряет и его. Петли скрипят. Дверь приоткрывается. Яркий свет бьёт в чуть приоткрытые глаза. Почему-то на ум Гермионе приходит простое заклятие, способное справиться с проблемой скрипучих петель. Но измученный ожиданием рассудок напоминает ей, что петли не приводят в порядок именно затем, чтобы их звук наводил трепет на узников клеток, предвещая новую порцию боли, а может, и скорую смерть. Возможно, когда-то давно Беллатриса Лестрейндж была красивой женщиной с глубоким томным голосом.
Быть может, когда-то давно хогвартские профессора ставили её успехи в магическом искусстве выше, чем у остальных чистокровных отпрысков благородных семей. Должно быть, она кружила головы своей силой и силой своей убеждённости идее. Окажись идея не настолько пагубной, то Беллатриса Лестрейндж не стояла бы сейчас, сжимая в руке свою кривоватую волшебную палочку, предвкушая, как заставит грязнокровку кричать и скулить. Быть может, Гермионе стоило прекратить раздумывать о несбыточном. Привычно огрызаясь в ответ, Гермиона находит в себе силы встать с пола, чтобы смотреть в безумные глаза ведьмы, преданно служащей Тёмному лорду, на равных. Она сама не понимает, откуда взялись эти силы, будто Беллатриса наложила на неё Империо, как только вошла в камеру. Но это не так: Белла уже давно оставила попытки подчинить себе Гермиону этим заклятием. Воля грязнокровки слишком сильна.
Волю эту нужно сломить. Эту игру они ведут уже не одну неделю, не приближаясь к своим целям ни на один шаг. Каждый болезненный акт этого кровавого представления стал для них чем-то крайне необходимым: Беллатриса наслаждается, зная, что всегда сможет спуститься в подвал дома сестры, чтобы помучить подружку Поттера. Пусть она не та, кого он трахает, но она знает больше его тайн, чем кто-то другой, и, когда Белла её сломает, а это непременно случится, то преподнесёт голову ненавистного шрамоголового мальчишки своему Лорду. Делая очередной ход, Лестрейндж успевает заметить панический страх в глазах своей жертвы, прекрасно понимающей, с чего начнётся новый круг пытки. Мастерски владея заклятием боли, Беллатриса направляет его на ноги, чтобы ненавистная ей грязнокровка оказалась на коленях. Может быть, волю её пока не удалось сломить, но тело подчиняется Белле беспрекословно. Скуля в агонии, Гермиона сжимает кулаки.
Кажется, что ноги её опустили в кислоту. С каждой секундой от них остаётся все меньше, ведь кожа лопается, разъедаемая болью, оголяя мышцы и сухожилия, скоро должны показаться белёсые кости. Её убивают, медленно и по частям, и ей бы ползти прочь от своего палача, но сил нет. Есть только крик. Гермиона орёт, причиняя себе этим ещё больше страданий. В тесной каменной клетке крику некуда деться, и он возвращается, давя на её сознание сильнее, чем пыточное заклятие. В этом иступленном вопле отчаяния, множество раз отражённом от стен, эхом звучит её собственный голос, сурово говорящий, что такова судьба — умереть в темноте от боли; сойти с ума от неуёмней убеждённости безумной идеи. Беллатриса снимает заклятие, давая своей жертве спасительную передышку и силы для того, чтобы ответить на вопрос.
Только вот Гермиона почти не чувствует разницы: в её сознании до сих пор звенит собственный суровый голос; ног она почти не чувствует и боится взглянуть на них, хотя и понимает, что их не разъела кислота. Это всё её мозг, он играет с ней в безумную игру, выдавая за действительность безжалостный умысел волшебницы, держащей в руках волшебную палочку. Сквозь суровость собственных криков, крутящихся в сознании, до Гермионы доносятся насмешливые речи Беллатрисы. Она пытается её сломить, безумно желая вызнать местонахождение дома Гарри и Флер. Ей нужно задеть девчонку за живое, чтобы обида или отчаяние от безысходности выдали тайну. Но в Гермионе осталось так мало живого, что язвительные замечания Лестрейндж лишь царапают воздух вокруг, не добираясь до цели. Гермиона прекрасно это понимает. Иногда, прислушиваясь к тоскливому перестуку капель, она позволяет себе подумать, что будет, если она выдаст тайну.
Беллатриса тут же доложит обо всём Тёмному лорду, и он вместе со всем ближним кругом явится в дом Гарри. Разумеется, обитатели дома дадут бой нападающим, но почему-то, в мыслях Гермионы, верх в схватке всегда одерживали слуги Тёмного лорда. Не то чтобы она не верила в силы своих друзей, но вокруг неё было столько тьмы, что Гермиона постепенно начала терять веру в то, что у света хватит сил победить. Пока им удавалось только рассеяно гореть, вселяя слабую надежду в сердца простых волшебников. Они не одержали ни одной победы, позволяя загнать себя в подполье, выбираться из которого с каждым днём стало все сложнее. Полчища отказов, из которых постепенно ускользала былая гордость и уверенность, всколыхнулись, получив ещё одного своего брата — совсем слабого и сломленного. Беллатриса заливисто смеётся, понимая, что сокрушила пленницу, осталось совсем чуть-чуть, и она выдаст ей тайну. Невольно, лишь на мгновение, Белла восторгается этой грязнокровкой, скулящей у её ног.
Она продержалась под пытками не один месяц, прежде, чем дух её начал сдавать. Эта грязнокровка оказалась куда сильнее никчёмных Лонгботтомов, сошедших с ума от таких же манипуляций. Но миг восхищения прошёл так же быстро, как и наступил, уступая своё место страсти к пыткам. Беллатриса бросает пыточное заклятие, направляя его на сжатые кулаки, и держит его, пока от стен вновь не начинает отражаться отчаянный вопль. Скоро и тело, и дух грязнокровки будут принадлежать Беллатрисе.
Готовый перевод Back? Not Really / Гарри Поттер Назад? Не совсем: Глава 8 Гарри и Флер
| Harry Potter FanFic Archive | Harry Potter, Master of Death fanart. |
| сборник фанфиков гарри поттер и флер делакур (119) фото | When Fleur Delacour returns to Hogwarts to help prepare for the war against Voldemort, Harry has to manage an uneasy balance between the demands of the war and the demands of the heart. |
Фанфик (8 книг)
Гермиона Грейнджер и Флер Делакур. Поттер флер фанфики. Билл Уизли и флёр Делакур. Вот ссылки на предыдущие части: Мой фанфик про Гарри Поттера часть 1 Мой фанфик про Гарри Поттера часть 2 На вокзале Кингс-Кросс народу было, как всегда, целая толпа. Думаю, этот список фанфиков не должен пропасть в гуще тем.
Подборка моих любимых фанфиков по Поттериане
Harry Potter and the Return of the Squib Son автор: Miss__Swan Пэйринг: Гарри Поттер/Гермиона Грейнджер Описание: Все считают Избранным брата Гарри Поттера, самого же Гарри считают сквибом и поэтому отправили к Друслям. финалист конкурса "РуФемслэш 2011". Harry Potter and his freedom by ambor546. Флер вошла самоуверенной походкой, вслед за ней плелась немного странно выглядевшая Гермиона, следом за ними шли Билл и Рон Уизли. Автор: Кой Фандом: Гарри Поттер Персонажи: Гарри Поттер/Флер Делакур Рейтинг: PG-13 Жанры: Общий, Юмор Размер: Макси | 270 Кб Статус: Заморожен Предупреждения: AU, От первого лица (POV) События: Анимагия, Захват власти без войны, Независимый Гарри. Думаю, этот список фанфиков не должен пропасть в гуще тем.
Поттер флер фанфики
В чём же проблема?! Из чистого любопытства я наклонился — всегда интересно немножко потренироваться. Просмотрел пергамент и её перевод. Я указал на строчку вверху третьего пергамента: — Вот эти два символа. Когда они идут друг за другом, то переводятся не «единство и гордость». Тогда они означают «сила сердца».
Отдохни чуть-чуть. Ты, похоже, перетрудилась. Семикурсница мгновение смотрела на меня, прежде чем поняла, что я прав. Она одарила меня благодарной улыбкой, а потом выкинула мой совет из головы и вытащила ещё один лист перевода из пачки. Размышляя о том, как эта комбинация однажды поставила меня в тупик, я дошёл до середины коридора — и только тогда сообразил, что никогда не учил древние руны.
В этот момент я впервые осознал, что у меня проблемы. Глава 2. Ошибочные предположения 12 июня 1994 г. Мальчик-герой, плутающий в тумане со всем этим сумасшедшим дерьмом в голове. Сегодня я старался избегать людей.
И даже подумал, не вернуться ли в больничное крыло — а это уже многое значит, учитывая мою ненависть к проклятому месту! Я упомянул Гермионе, что проведу день с Роном, а тому сказал, что буду помогать Гермионе готовиться к «выводу войск из библиотеки», которое, как всем известно, вот-вот состоится. Интересно, так ли себя чувствуют, когда сходят с ума? Существуют проклятия такой силы, что после длительного их воздействия человек слетает с катушек. Может, именно это со мной и происходит?
Я продолжаю видеть проблески событий. Может, я Провидец и вижу то, что случится? Неужели именно так я и узнал, как решить проблему Бренды с переводом? Черт, а почему бы и нет? Видимо, в будущем я изучу древний кельтский — потому и смог ответить на вопрос?
Предсказания всегда были, честно говоря, шуткой. Никогда в них особо не верил, но кто я такой, чтобы сомневаться в том даре, который у меня есть? Эй, мне можно больше не делать домашнюю работу! Этот дар может оказаться полезнее, чем возможность разговаривать со змеями. Однако стоит предположить, что если всё это откроется, шепотки за спиной и тыканье пальцами начнутся вновь.
Ах, эти добрые старые времена, мне следовало уразуметь всё ещё в мой первый вечер здесь. Как я люблю, когда люди показывают на меня пальцами и шепчутся за спиной… Да просто сгораю от жажды внимания! Вижу как наяву: сижу я за столом в Хогсмиде со своим хрустальным шаром и жду, когда ко мне подойдут люди и бросят пару кнатов, чтобы я прочитал их судьбы по заварке или игральным костям. Интересно, насколько сие понравится этому мудаку Малфою? Нет, никуда не годится!
Моя первая попытка предсказать будущее, кажется, обернулась абсолютным провалом. Мне нужна помощь, но кого можно попросить? Как насчёт самой сумасшедшей сучки? Да уж, я просто мечтаю пообщаться со старой доброй Сибиллой. Чёрт, самое забавное в том, что она действительно обладает даром, но совершенно не способна его контролировать.
Может, мне пойти к Дамблдору? Нет, у меня голова болит и без его загадок и двусмысленностей. А если к профессору М? О да, будет очень забавно придти и поговорить с ней о том, что, возможно, я Провидец. С каким же истинным пониманием она к этому отнесётся!
Можно удвоить забаву и попросить её рассказать, откуда берутся маленькие колдуны и ведьмы. Да я больше узнаю, если просто пойду со своей проблемой к Сопливусу. По крайней мере, когда он снимет с меня баллы, можно будет сказать: «А я знал, что вы так и сделаете! Побродив ещё немного, я понимаю, что проголодался, а ленч уже закончился. Почему бы не сгонять по-быстрому на кухню перекусить?
Спускаюсь по ступеням и наблюдаю, какой забавный хаос учинили несколько дюжин домовых эльфов. Один эльф замечает меня и немедленно прекращает свою суету. Вот дерьмо! Только не он! Кто угодно, только не он!
Грустновато, что я ни разу не подумал спросить, что с ним случилось. Опять же, он покалечил меня, пытаясь «помочь». Не думаю, что люди упрекнули бы меня за то, что я не пытаюсь наладить дружеские отношения с таким психом, как он. Как ты, Добби? Добби счастлив видеть великого и могучего Гарри Поттера!
Я улыбнулся, задумавшись, где он был, когда мы прокрадывались сюда, чтобы взять еды. Это когда я лазил сюда за едой? Ответ — никогда! И если уж на то пошло, то откуда я вообще узнал, как пробраться на кухню? Я слышал, как Фред и Джордж говорят об этом, но не думаю, что когда-то сюда заглядывал.
Полагаю, что я всё-таки здесь «ещё» не был. Возможно, это снова «видение будущего». Добби было некуда идти, и великий мистер Альбус Дамблдор дал Добби работу. Каждый месяц один галеон появляется на матрасе у Добби, так что Добби получает зарплату! Действия Дамблдора вполне объяснимы.
Хотя тот факт, что я его подозреваю, заставляет задуматься, как он будет относиться ко мне в будущем. От всей этой хрени у меня начинает болеть голова. Добби не может придумать лучшего способа отплатить великому и чудесному мистеру Гарри Поттеру за своё освобождение. Да, попробуй, пойми эту логику — мозги сломаешь. Я уже было испугался, что он примется бросаться на мою ногу как одна из собак тёти Мардж, когда мне было шесть.
Итак, каковы мои альтернативы? Первая и наиболее вероятная: Добби — сумасшедший. Могу вас заверить, что он немного того даже по меркам домовых эльфов. Он же ведь такого мог натворить, просто пытаясь мне помочь, правда? С другой стороны, когда я буду у тёти, появится повод для смеха.
А если он выйдет из-под контроля, всегда можно дать ему одежду и освободить. Лунатик вечно поговаривает, что я способен «оборачивать всё в свою пользу». Черт, погодите-ка секунду! Когда это он сказал — или лучше в настоящем — разве он говорит такое? Может, именно сейчас и рождается эта фраза.
Кто сказал, что быть Провидцем не странно? Ладно, лучше ответить психу. Давай поступим так. Как насчёт того, чтобы я нанял тебя на лето? Поработаешь на меня испытательный срок.
Возможно, мы сделаем соглашение постоянным после того, как убедимся, что тебе понравиться на меня работать. Теперь, когда я стал старше, Вернон, наверное, заставит меня делать всё, за что не хочется платить разнорабочим. Так и представляю себя с вантузом в руках, потому что моторика массивных недр Дадли снова засорила толчок. Ага, такое уж больше по части Добби, чем по моей. Говорят, что приличной помощи днем с огнем не сыскать.
С точки зрения моего опыта, помощь любого сорта найти очень сложно. Всегда найдется какое-нибудь заклинание, вызвавшее обвал, или некая другая идиотская причина, по которой я останусь без помощи и буду в одиночестве бороться за свою жизнь. Хотя когда в последний раз всё пошло наперекосяк, со мной была Гермиона, так что, может, дела налаживаются? Сначала он подавлен, когда думает, что я ему отказываю. Как только я упоминаю фразу «сделаем соглашение постоянным», он тут же кидается обнимать мою ногу.
Я смотрю на других эльфов, а они — на меня. Я почти готов поклясться, что их глаза говорят «удачи» мне и «скатертью дорога» Добби. По крайней мере, хоть не трется об неё, как возбужденная псина пока — и то хлеб. Нам нужно обговорить несколько основных правил. Они не должны тебя видеть.
Ты не должен с ними разговаривать. Если они узнают о тебе, то заставят меня отослать тебя прочь. Ты можешь выполнять свою работу, не показываясь при этом им на глаза? Добби может! Добби хорошо прячется.
Родственники Гарри Поттера не заметят Добби. Послушай, мои родственники не очень меня любят, поэтому они будут говорить обо мне не слишком хорошие вещи… — Они не должны плохо говорить о великом мистере Гарри Потере! Возможно, будет тяжелее, чем мне казалось вначале. Иначе они обнаружат тебя и избавятся. Ты на это способен?
Он не слишком счастлив, однако кивает. А теперь не мог бы ты принести мне чего-нибудь поесть? Я пропустил обед. Я присаживаюсь у крошечного столика и пытаюсь сфокусироваться на этой новой силе. Есть ли у меня видения, где я владелец домового эльфа?
Вроде бы да. Но он, помнится, был не таким безумным. Может, придурок со временем станет сдержаннее? Интересно, существуют ли зелья, способные сделать его чуть более нормальным? Через пару минут передо мной аж целых пять сэндвичей и три вида сока.
Он просто фанатик, не находите? Я потёр лоб ладонью. Может, Добби принести зелье от головной боли? Хм, неплохо. Он вернулся с зельем, когда я ел свой второй сэндвич — с ветчиной и швейцарским сыром, если кому-то интересно.
После порции пыхтящего зелья мысли мгновенно прояснились. Обязательно надо будет проверить голову. Мадам Помфри отлично справляется с порезами, ушибами, синяками и случайными проклятиями, но, думаю, исследования мозга — не совсем её конек. Хотя я точно знаю одного типа… э-э, в смысле, вещь, которая великолепно справится с задачей — Сортировочная Шляпа! Несколько других выглядят точно так же.
Почему великий Гарри Поттер хочет поговорить со старым мерзким предметом одежды? Сегодня утром Дамблдора на завтраке не было. Вполне возможно, что его нет в школе. Нельзя ждать! Мне нужно знать!
Я не хочу её украсть. Мне просто надо задать ей несколько вопросов. Добби принимает объяснение и исчезает. Через минуту он возвращается с пустыми руками. Сказала Добби: «Спроси нахала, почему это я должна к нему являться?
В прошлый раз эти проклятые провидческие способности были гораздо полезнее! Добби снова исчезает и возвращается. И вновь без шляпы. Что уже надоело. Мерзкая Шляпа говорит, что мистер Гарри Поттер должен сам придти к ней, если он и в самом деле желает поговорить.
Я начинаю обдумывать ответ поумнее, тот, из которого станет ясно, что мне хочется сделать со старой тряпкой, как вдруг передо мной появляется огненный шар. Прямо надо мной парит Фоукс, держа в клюве Шляпу. Ты, чёртова тупая птица! Вот теперь Шляпа действительно разгневана. Клянусь, феникс подмигивает мне, прежде чем исчезнуть.
Нескончаемый поток брани, исторгаемый шляпой, заставляет меня задуматься, из чьего же одиннадцатилетнего разума она узнала все эти слова. Когда я узнал, что это такое, то всерьёз задумался, а не начать ли мне соответственно вести себя в обществе — просто чтобы ей насолить. Не надо так отвратительно себя вести, — говорю я, поднимая предмет и вытирая с него горчицу. Может, хоть это улучшит твой дерьмовый характер? У меня есть две работы, и это всё!
Пропеть грёбаную песню и сказать толпе сопливых, мочащихся в кровать выродков, на каком факультете они будут меньше отсасывать! На секунду у меня пропадает дар речи. Даже Снейп ведёт себя не настолько мерзко! Да в чём твоя проблема, черт побери? Двести лет прошло с тех пор, как я последний раз была за стенами этого сраного замка!
И предстоят ещё пятьдесят, прежде чем закончится мой испытательный срок! Наверное, об этом даже упоминали в книгах. Бесхребетный засранец удавился в ту же ночь! Знаешь, нельзя винить гонца за то, что в послании. Это ведь ничего не значит, мать его!
Когда ты пришёл, ноя о наследнике Слизерина, я подкинула тебе кость, надеясь, что Дамблдор скостит мне срок за хорошее поведение. И знаешь, что этот страдающий запором, мочившийся в постель аж до девяти лет, этот любитель лимонных долек мне ответил? Хорошее поведение уже само по себе награда». О, я такую песню спою, когда старуха с косой доберётся до этого никчёмного мешка с дерьмом! Да, это определённо что-то новенькое.
Ты выручаешь меня, а я замолвлю за тебя словечко перед директором. Пропускаю мимо ушей дешёвый подкол. Вот если бы она упомянула Чжоу Чанг, тогда другое дело. Я поговорю с ним. Он у меня в долгу.
Я — мальчик-герой. Чёрт, даже и не знаю. Проклятье, я найду способ вытащить тебя из замка на какое-то время! Так ты в игре? Обветшалая тряпка заставляет меня ждать не меньше минуты, прежде чем ответить: — Я в игре, Поттер.
Но предупреждаю: если ты меня обманешь, то я выжгу мозг у каждого порождения твоего семени, которое ты отправишь в эту школу. Я тинэйджер. Наверное, я слышал уже почти все существующие грубые выражения, но с этой шляпой определённо что-то не так. Может, мне лучше пойти к Поппи, и пусть она займётся мною всерьёз? Не-а, я уже слишком далеко зашёл.
Мне нужно, чтобы ты заглянула в мою голову. В последнее время я видел странные вещи. Помог девочке с рунами, хотя ни разу не открывал учебник. Неплохо сыграл охотником против Вуда. А раньше даже не пробовал.
Думаю, что я Провидец и вижу будущее. По-моему, никто лучше тебя не разберётся в том, что творится у меня в голове. Давай-ка покончим с этим. Да скорее пыль поднимется столбом, когда они с Макгонаголл попытаются доказать, что всё ещё на что-то способны, чем я проболтаюсь! Давай надевай меня на голову!
Я долго этим не занималась, так что немного поболит.
Тут тётя Петунья очнулась от шока быстро схватив корзинку занесла в дом, по мимо ребёнка там был конверт где говорилось что её сестра погибла и ей надо присмотреть за племянником. Тут она подошла к Гарри и посмотрела, младенец увидав что на него смотрят тоже посмотрел на тётю. Петунья у видев его глаза не выдержала и заплакала больше она не увидеть такие зелёные чудесные глаза своей сестры и не услышит её звонкий смех. Так прошло не которое время, малыш рос быстро и очень активным, они с Дадли только успевали что нибудь сломать и куда нибудь залезть. Когда Гарри подрос тётя Петунья объяснила ему что она с мужем являются ему тётей и дядей, а не мамой с папой.
Гарри тогда начал расспрашивать о своих родителях, тётя Петунья ему все рассказала всю правду. Мальчик знал, что он волшебник и что маму с папой убили. Спустя не которое время Гарри начал замечать вокруг себя страных людей они то руку подмут, то поздоровуются.
Кстати, отношения этой парочки тоже обычно — либо драма, либо драка… Нелюбителями называется Дерьмионой Снэванс — Северус Снейп и Лили Эванс. Малфойцест — Люциус Малфой очень любит Драко. Уизлицест — братья Уизли любят друг друга.
Сестру в эту идиллию обычно не впутывают. Это вы просто мало гетного Уизлицеста читали. Впутывают еще и маму! Северитус — внезапно не название пейринга, а поджанр фанфиков, в которых Снейп оказывается или настоящим отцом, или опекуном Гарри. Севвитус — а здесь Снейп выступает наставником или другом Гарри. Дамбигад — плохой Дамблдор, если не второй Тёмный Лорд.
Дамбитуп — разновидность Дамбигада, где Дамблдор ещё и бесспросветно тупит и вообще его интеллект падает до единичного значения. Правда, чаще всего часть фанфиков про Дамбигада попадают под Дамбитупа непреднемеренно : когда у самого автора не хватает пунктов интеллекта, чтобы прописать злодейства Дамблдора как-то иначе. Дамбигуд — шутливое название противоположной ситуации, когда Дамблдор — добрый и светлый волшебник. Просто сказать, что Дамблдор канонный, в этой ситуации, видимо, мало. Канонный же Дамби — прожженный политик, который ради общего блага спокойно приговорит ребенка к смерти. Поелику, канонный Дамблдор к тому же еще трикстер.
Что ярко показал Майкл Гэмбон в третьем фильме. В чуть более утрированном виде — обзорщик Ikotika. Хитрый План Дамблдора — это когда все приключения главных героев в фанфике подстроены Дамби, ради некой таинственной цели. Бывает еще Хитрый план Уизли, то есть дружба с Роном, опека от близнецов, любовь с Джинни, все результат продуманных и запланированных действий Молли, но оно чаще скатывается к следующему пункту: Уизлигад — корыстные, ведущие какую-то свою игру Уизли. Впрочем, иногда Фред и Джордж, а даже и Артур выступают против уизлигадства и встают на одну сторону с Гарри. Правда, в ходе повествование может по итогу выродиться в Уизлитуп.
Собственно, и «план Дамблдора» и «план Уизли» — вполне себе канон, а вот степень «гадства» и то, насколько второе является частью первого — уже на совести фикрайтеров. Снейпоманки — поклонницы Северуса Снейпа. Malfoylovers — обожают Люциуса Малфоя, ну и Драко за компанию. Родомагия — именно то, что написано на упаковке! Подробнее см. Что здесь есть А ведь был хорошим ребёнком — в этом духе часто изображают юного Питера Петтигрю.
Несколько реже — других юных Пожирателей. Адский папаша — Люциус Малфой, конечно. Это и в первых частях канона прослеживалось. Антизлодей — впрочем, его не всегда выставляют лютым тираном, иногда добавляя человеческие черты. А что касается менее популярного мистера Крауча-старшего, то он, имея предпосылки к сабжу в каноне, в представлении фанатов способен отжать премию Отец Года у Гэндо Икари. Впрочем, некоторые авторы приписывают ему способность смягчиться и даже помириться с Барти-младшим.
Внезапно, сабжем нередко становится Джеймс Поттер. Практически в каждом третьем фике у него находится повод, чтобы отречься от Гарри. Пожалуй, это выглядит нелепей примеров выше. Что впрочем неудивительно, авторы фанфиков желают использовать события канона , а они возможны только если Гарри — сирота, так что, если оставляем в живых Джеймса то наиболее простой способ вставлять канонные сцены это вытурить ГП на мороз из отчего дома… Ангст — у не очень хороших авторов под этим обычно понимается слезогонка или даже одноногая собачка. Альтернативная история — полно: добрая половина фанфиков так или иначе связана с этой темой. Антиреклама алкоголя — нередко студенты Хогвартса напиваются, а наутро не помнят, что было вчера.
Как правило, пересекается с тропом осрамиться по пьяни. И Реклама алкоголя — обычно в лице Антонина Долохова. Впрочем, с ним часто играется зигзагом: Волдеморт при виде слуги, «стёклого, как трезвышко» , на орехи может выдать круче любой мегеры со скалкой.
Частично игнорируется 6-я книга из серии о ГП. Дамблдор не попал под проклятье кольца, а Драко не принимал Темную Метку и не получал приказ убить Дамблдора. Как следствие, война в магическом мире отложена во времени, и Хогвартс продолжает жить своей жизнью. Люциус Малфой смог откупиться от Азкабана после провала в Отделе Тайн. Амелия Боунс и Эммелина Вэнс, убитые в шестой книге, живы, а Олливандер продолжает торговать палочками у себя в магазине.
Сообщество Империал: Фанфики по миру Гарри Поттера - Сообщество Империал
| Фанфики по Гарри Поттеру | Гарри и Флер фанфики. Флёр Делакур фан арт. |
| Harryxfleur Stories | 10. серия миников «Гарри Поттер и доброта с позитивом» Это серия очень коротких и невероятно смешных фиков о Гарри Поттере, что вырос в нормальной семье и имеет здоровое мальчишеское любопытство и непоседливость. |
| Гарри поттер флер делакур фикбук - фото и картинки | В фанфике "Другой" Гарри Поттер пробуждается после битвы за Хогвартс, переживая моменты размышлений и осознания. |
Все книги серии Проект «Поттер-Фанфикшн»
Бежать от расправы удалось только Фенриру Сивому — для того, чтобы наткнуться на Рона с Гермионой… Гарри бросил взгляд на Гермиону; рассказывая о своем свидании с Крумом, она упомянула: «…он почему-то считал себя виноватым в моей смерти». Наконец-то Гарри узнал о роли Снейпа во всем этом. И призадумался. Мастер легилеменции, он проник в мысли Снейпа и, удостоверившись в его преданности, отдал под его командование больше половины собранной им армии. Но Темный Лорд не учел мастерство самого Снейпа в окклюменции и то, что из всех людей на свете Снейп был по-настоящему предан лишь одному человеку — самому себе. Было еще несколько человек, к кому он испытывал привязанность, но Волдеморт в их число никогда не входил. И Снейп закрылся от него таким хитроумным способом, что казался Темному лорду открытым насквозь — над непроницаемым щитом, закрывавшим его мысли, он создал слой мыслей фальшивых и тоже слегка защищенных. С легкостью пробивая эту слабую защиту, легилеменция Волдеморта обнаруживала только верность и сдержанное восхищение им, полное презрение к «грязнокровкам и их друзьям», ненависть к Дамблдору, отвращение к маглам… Такому человеку можно было доверять!
Волдеморт отправил его на юг Англии — организовывать тамошних Пожирателей — и остался в своем убежище и при своих сомнениях. От своих шпионов в Хогвартсе он знал, что портрет Дамблдора так и не заговорил.
Тюрьма волшебников приоткрывает завесу тайны о своих заключённых. Преступление: Незаконное использование магии для улучшения своей внешности и обмана других. Обвинительный приговор: Признана виновной Визенгамотом, приговорена к 10 годам заключения в тюрьме Азкабан.
Петунья у видев его глаза не выдержала и заплакала больше она не увидеть такие зелёные чудесные глаза своей сестры и не услышит её звонкий смех. Так прошло не которое время, малыш рос быстро и очень активным, они с Дадли только успевали что нибудь сломать и куда нибудь залезть. Когда Гарри подрос тётя Петунья объяснила ему что она с мужем являются ему тётей и дядей, а не мамой с папой. Гарри тогда начал расспрашивать о своих родителях, тётя Петунья ему все рассказала всю правду.
Мальчик знал, что он волшебник и что маму с папой убили. Спустя не которое время Гарри начал замечать вокруг себя страных людей они то руку подмут, то поздоровуются. Гарри было интересно кто это люди и спросил тётю: -Тётя а кто это? Что за странные люди вокруг меня?
The first chapter is actually pretty well-written which is rare. She has her own. Harry has to be a man to woo a woman like Fleur. Beautiful women like Fleur can live the easy life if they choose.
Фанфик о гарри поттере и флер делакур - 68 фото
Секреты стирки Иштуап фикбук Гарри Поттер и Флер Делакур: эпическая встреча душ Волшебство и романтика в фантастическом мире Гарри Поттера оживают в увлекательном фикбуке, где переплетаются судьбы двух главных героев. Фотографии запечатлевают мгновение восхитительного притяжения, дополняя неповторимые эмоции истории. Представленные кадры поражают своей красотой и магией, вызывая желание заглянуть внутрь и узнать, что сопровождает молодых волшебников в их захватывающем путешествии.
Враждующие фэндомы — фанаты одних персонажей не любят фанатов других персонажей. Да что там это! Автор правки вообще наблюдала за спором двух фанатов одного и того же персонажа: один из любви к нему стремился « обелить » его, аргументируя тем, что больно наблюдать, как этот персонаж служит Личу-Рептилоиду по имени Волди , а другой был против обеления, говоря то, что именно служение Тёмному Лорду делает его крутым. Всё было обманом — вотчина для фанфиков с всякими-разными-гадами. Грызня за наследство — на тропе строится сюжет множества фанфиков с элементами детектива. Как правило, под наследством подразумеваются некие старинные мощные артефакты.
Как вариант — секретные рецепты зелий или формулы сверхмощных заклинаний. Да она красавица! Деконструкция — в основном затрагивает причины Первой магической войны, ставшей противостоянием либералов и консерваторов в магической Британии. В итоге политический кризис вылился в кровавую гражданскую войну. Учитывая все вышеперечисленное, акценты резко перемещаются к черно-серой морали что отнюдь не придает убийствам магглорожденных розовых красок. Если автор фанфика сохраняет поведение возрожденного Волдеморта , становится очевидно, что Пожиратели смерти — не такая уж и почетная организация. Также в AU-шках для серо-серого конфликта деконструируют и идею чистокровности. Как правило, ее коррелируют с магическим потенциалом в среднем по палате чем дольше и грамотнее занимался евгеникой тот или иной род, тем его представители мощнее и искуснее как колдуны , в результате добавляется четвертый вариант — обретенные волшебники: те, которым повезло на колдовскую силу и не повезло на родителей-простецов.
Процент обретенных обычно невелик. Реже ее расписывают подробнее: «будь чист телом т. Деконструкции подвергают даже название «команды» ВдМ не говоря уже про политическую программу. Ну судите сами: ну какой дурак будет назвать себя и своих единомышленников-консерваторов Упивающимся Смертью? Скорее это вражеское клише, а под самоназванием фаны предлагают либо «Вальбургиевы Рыцари», либо — «Движение Обновления» последнее кстати куда реалистичнее. Take Back the Isles! Допустимая жанровая условность — в каноне чётко прописано, что маглорождённым волшебникам письмо из Хогвартса вручает преподаватель, который специально приходит для беседы с родителями будущего студента. Но в фанфиках этот момент часто намеренно игнорируется — заветное письмо приносит сова, и точка.
В каноне студентам вход на Астрономическую башню во внеучебное время строжайше запрещён. В фанфиках на башне тусуются круглосуточно целыми толпами, даже не утруждаясь конспирацией. Драко в кожаных штанах и Рон — пожиратель смерти — так тропы родом как раз из фанфиков по ГП. Первый, если является главным героем, частенько переживает кризис веры и опционально — становится более нейтральным , второй частенько козлит, а порой и вовсе деградирует до мерзавца. Пошло от эпичного отрывка из некоего графоманского фанфика ; первоисточник установить не удалось, но нарочно придумать такое было невозможно. Добрый дядюшка — взрослые Рон и Джордж в фанфиках отлично ладят со всеми многочисленными племянниками. Домашний варвар — Виктор Крум и Игорь Каркаров регулярно превращаются в сабж. Первый — при Дамблдоре, второй — при Волдеморте соответственно.
Друг детей — Том Риддл мастерски прикидывается сабжем, завлекая на свою сторону юных будущих Пожирателей. А вот Хагрид — друг детям уже безо всякого подвоха. Ещё сабжем часто изображают взрослую Джинни. Внутрифэндомный прикол над тропом: "Хагрид дружит с чудовищами. Хагрид дружит с детьми. Соответственно, дети являются чудовищами". Думать о красе ногтей — Люциус Малфой стараниями фикрайтеров давит педаль в пол. Дуэльное порно — магические поединки в фанфиках описываются со смаком.
Жестянщик — с лёгкой руки фикрайтеров таковым часто становится Артур Уизли. Житель Страны Эльфов был прав — популярный ход в фанфиках с участием Луны Лавгуд. Закон злодейской смены стороны — почти не играется прямо, чаще можно встретить сложные зигзаги. Обычно что-нибудь вроде: «Бывший злодей теперь принципиально не использует Непростительные заклятия, но Тёмными артефактами и ритуалами не брезгует.
Наеидине, — добавила она, кивнув в сторону пустого класса. Они сели на пару парт напротив друг друга. Ты не petit garcon, — быстро проговорила та и широко улыбнулась.
Я ак и неоняла, акты сумел ступить в Турнир, то былочень итро. И ты еще раз продемонстрировал итрость, когда перестал быть Темпионом. Ответом ему была лучезарная улыбка француженки. Гарри открыл рот… но не придумал, что ответить, и закрыл его. Он не задумывался над этим, но ведь и правда, для кого постороннего то, насколько быстро он нашел выход из положения должно было быть несоменным знаком того, что у него все было готово заранее… Тут трудно возразить. Если, конечно, не начать рассказывать, что идею ему подал его непонятно откуда взявшийся и неизвестно куда девшийся дубль. Гарри не удостоил ее ответом.
Та улыбнулась еще шире. Улыбка теперь была… игривой. Нет, за эти дни к нему уже подходило немало девушек с подобным предложением, но чтобы… Флер… — Но… — Вопервы ты еще не игласил меня, — начала объяснять Флер. Гарри от такой неординарной причины приподнял брови. Иты орошо противостоишь моему сарму… — Чему? Поверь, неплиятно огда твой партнер азинул от и пускает… baver… baver… — она задумалась, выискивая нужное слово. Гарри изумленно уставился на Флер, очевидно, она очень хотела пойти с ним на Балл, раз была готова записаться в учителя танцев.
Опять же, этот Турнир по идее должен был продвигать вперед международное взаимопонимание… значит, отказывать представительнице иной школы — это нехорошо. Опять же… это Флер, Чемпионка, как следствие, спортсменка и не важно, что не комсомолка , ну и наконец, просто… красавица! Не говоря о том, что она вейла Рон неоднократно трещал об этом в гостиной , а после драки между вейлами и лепреконами на Чемпионате Мира злить ее отказом как—то не хотелось… — Что же, я согласен, но у меня условие. Святочный Бал приближался. Рон — Чемпион Турнира, которого пока ни одна девушка так и не набралась смелости пригласить — кто бы мог подумать, что все они такие трусихи? Как известно: «Если хочешь, чтобы что—то было сделано, нужно это делать самому». Потому он сам подошел в Большом Зале к вейлочке и пригласил ее на бал.
Та изменилась в лице ох, как волнуется! После этой истории, а также выволочки, которую он получил от МакГонагалл по поводу своих манер, Чемпион заключил, что вейлочка слишком игривая для его вкуса. Значит, ему нужна другая партнерша. И именно тут он понял, что пока он ждал француженку, проклятые завистники во главе с Поттером, ясное дело, этот мальчишка до сих пор не может забыть, как он — Рональд Уизли — напугал дракона, а не наоборот не теряли время даром. Похоже, все—все девушки уже были приглашены или как его подлым врагам это удалось — непонятно уезжали домой на каникулы до Бала. И потому ни одна из них уже не могла воспользоваться этим подарком судьбы, что сам Чемпион готов осчастливить ее, сопровождая на Бал… Даже Гермионе, о существовании которой Рон вспомнил за неделю до Бала, и то подлый Поттер ухитрился кого—то заранее впендюрить. Видя, как весь мир объединился, чтобы помешать ему, Рональд захотел сделать то, что делает всякий мужчина в трудную минуту — поплакать в грудь мамы.
Но ее не было в пределах досигаемости, а потому ему пришлось довольствоваться написанием письма с описанием своих злоключений. Джинни Уизли сидела на своей кровати в спальне для девочек и безутешно рыдала. Она только что получила письмо от своей матери, это был конец, через четыре дня, на Святочном Балу, ее жизнь потеряет всяческий смысл… А ведь до этого все было неплохо. Ее пригласил Нивелл, и она согласилась, ведь она была лишь третьекурсницей. Конечно, в глубине души она мечтала, чтобы это был Гарри, но, верно, не судьба… Сперва ее герой говорил, что вообще не пойдет на Бал. Теперь он этого уже не говорил, а однажды она мельком его видела в пустом классе явно прорабатывающим па… значит, у него уже была партнерша… Что же, Джинни была готова пережить это и потом жить надеждой, что как—нибудь потом, через пару лет… Но теперь всему конец, после Бала у нее не то, что не будет шансов с Гарри, у нее вообще не останется шансов на свидание с кем—либо в Англии… а скорее, во всей Европе. Когда ее одолел очередной приступ слез от мысли, насколько же жестока эта жизнь, неожиданно в сознании мелькнул луч надежды.
Возможно… как на первом курсе, ее герой спасет ее? Возможно, он что—нибудь придумает? Она встала, вытерла слезы и постаралась привести себя в порядок. После чего отправилась искать своего героя… Гарри нашелся довольно быстро. Он сидел в гостиной и с сосредоточенным видом изучал какую—то книгу из библиотеки. Вообще, если подумать, то теперь Гарри очень часто читал что—то… или пропадал неизвестно где. Джинни всерьез подозревала, что он встречается с девушкой… она бы заподозрила, что эта девушка — Гермиона, если бы в этом году они не общались куда меньше обычного.
Пока он его читал, она просто ждала. Не было нужды заглядывать через плечо, она успела выучить это коротенькое и страшное послание наизусть. По его словам, все парни в школе ему настолько завидуют, что сговорились не дать ему найти пару. Я не могу поверить, что дети могут быть настолько коварными и подлыми. В мое время ничего подобного не было… Я попыталась договориться с Мюриель, но у его тети уже есть планы на тот вечер, планы, какие не отменишь… Джинни, придется тебе соправождать своего брата на Бал. С любовью, мама. Если мне придется идти с ним на Бал… мне конец!
Кто согласится… и кто такое заслуживает… — Гарри остановился на полуслове с видом кого—то, кого осенила идея. Глава четвертая: Слон в посудной лавке… это еще не самое страшное Сперва Гермиона и слышать не хотела ничего о том, чтобы, по сути, устроить грандиозный розыгрыш — это прерогатива близнецов — а уж тем более, если целью предполагается преподаватель. Но тут Джинни скорчила такую жалобную мину, что и соплохвост бы помягчал, а Гарри напомнил ей пару прошлогодних эпизодов. Когда Гермионе напомнили о словах жертвы о том, что в этом деле «книги помогают только до определенных пределов», ее участь была решена… Кроме того, Джинни клятвенно пообщала, что если это сработает, она немедленно вступит в Г. И вот тем же вечером, почти как в старые—добрые времена — только вот Рона не хватало — Гарри и Гермина, как заправские диверсанты, а лучше, мародеры, в смысле, Мародеры с большой буквы, отправились на дело. С собой они взяли Мантию и Карту — два предмета, с которыми поход по ночному Хогвартсу, где водятся Филчи с кошками, Снейпы с сальными волосами и Пивзы со странным чувством юмора, казался детской игрой. Проникнуть в кабинет было проще простого, сама учительница мирно спала в соседней комнате, и Гермиона предусмотрительно наложила заглушающее заклятие, чтобы она могла спать и дальше… ну а само черное дело не заняло и минуты.
На следующий день, около десяти часов утра, профессор Сильвия Треллони наливала себе третий… или четвертый… если только это был уже не пятый стакан хереса. Знание будущего было подчас столь тяжкой ношей! Но она, как и всякий Пророк, не имела права противиться воле Судьбы! И коль скоро само время повелевало ей принять этот тяжкий груз… она была обязана это сделать. Содержимое бокала прошло теплой волной, но не принесло желанного облегчения. Сколько бы она ни убеждала саму себя в том, что это ее долг, она не могла не думать о том, как было бы здорово, если бы она не стала глядеть в свой Хрустальный Шар этим утром… Видение было столь четким и ярким, она не имела права его игнорировать. Слава Мерлину, что наступили каникулы и у нее не было занятий — это давало время подготовиться… Два часа и полбутылки спустя Сильвия сумела собраться с духом, чтобы спуститься в Большой Зал и выполнить свой долг.
В предверьи Святочного Бала школа полнилась слухами. Главной темой для обсуждений была, конечно же, сцена, устроенная профессором Треллони на входе в Большой Зал за три дня до события. От нее на пару метров несло сильным алкоголем; объявив, что Воля Судьбы — превыше всего, она пригласила Рональда Уизли на Бал. Чем в высшей степени удивила, но и обрадовала всех присутствующих. Рон, Мальчик — Которого-Боятся — Драконы, был счастлив видеть, что хоть кто—то сумел обыграть коварного Поттера и прочих завистников. Конечно, сумасбродная профессор Треллони не была тем, кого бы он сам выбрал, но если она оказалась единственной, с кем Поттеру не удалось сладить, она, несомненно, заслужила великую честь сопровождать его на Бал… Женское население Хогвартса дружно вздохнуло с облегчением; хотя все вплоть до первокурсниц уже либо обзавелись партнером, либо разъехались по домам, опасность оставалась. Ведь все понимали, что так или иначе партнерша у Рона будет, даже если преподавателям придется самим выбирать крайнюю… а быть крайней никому не хотелось.
Потому все, как могли, избегали Чемпиона, а заодно, по возможности, и преподавателей прим. И даже Плакса Миртл, которая прослышала о знаменательных событиях от Пивза не исключено, кстати, что суть происходящего дошла до нее искаженной , без вести пропала из своего туалета. И были по гроб жизни признательны Треллони, которая с какого—то перепою судя по запаху, самого обычного и настоящего решила занять это место. Минерва МакГонагалл в первый и, возможно, в последний раз в жизни прониклась уважением к своей коллеге, которая не только положила себя на алтарь традиций и взаимопонимания между народами. Но она же еще избавила ее от неприятной обязанности выбора… Ибо именно ей, как декану факультета, откуда Чемпион, выпадало бы назначить ему пару. И совершенно очевидно, выбирать бы пришлось тоже из гриффиндорцев, выбери она кого другого — и это будет равносильно объявлению войны… Но наибольшее облегчение и признательность испытывала Вирджиния Уизли. Только вот признательность эта была направлена не к самоотверженной прорицательнице, а к Гарри Поттеру и Гермионе Грейнджер… Гарри и Флер неторопливо вальсировали по пустому классу.
Был момент, когда он подумывал над тем, чтобы проводить эти уроки в Комнате по Желанию, но потом решил, что нечего всем подряд выдавать тайны Замка — ведь об этом помещении даже Мародеры не прознали. Посему он подобрал классную комнату в той части Хогвартса, куда мало кто ходит: она была вдали от библиотеки, Большого Зала или от гостиных. Когда Флер поинтересовалась, откуда он так хорошо знает этот огромный замок, Гарри лишь загадочно улыбнулся… Уроки танцев проходили вполне успешно, хорошая координация движений Гарри — черта игрока в квиддич — тому весьма способствовала. Попутно Флер еще взялась за его манеры и этикет. Гарри был далеко не неучем, но до аристократа, которым он, оказывается, был, ему было далеко. Флер, сама наследная графиня, огорошила его сообщением, что он, оказывается, сын герцога. Француженка приоткрыла рот, когда выяснилось, что Гарри был не в курсе и никто не подумал его просветить, а потом и вовсе была раскатана в плоский блин, когда тот на запале ляпнул, что до одиннадцати лет считал своего отца пьяницей, который убился в автокатострофе… Дальше этот разговор не пошел, ибо Флер отличалась тактом и чувствительностью, она лишь посоветовала Гарри поинтересоваться у гоблинов в Гринготсе, что именно он унаследует по достижению совершеннолетия.
В общем, уроки поведения за столом также шли успешно, что интересно, основным стимулом, подталкивающим Гарри к изучению данного предмета, был Рон. Достаточно было провести пару минут в его обществе за едой а став Чемпионом, он сразу стал еще хуже , чтобы навсегда расхотеть быть на него похожим. Потому Гарри ради этих уроков даже существенно урезал время, которое проводил за изучением содержимого Омута Памяти. Кроме того, в какой—то момент Флер, приобретя вдруг весьма грозный вид, в ультимативной форме потребовала, чтобы он описал, в каком виде собирается идти на Бал. Гарри не нашел в этой информации ничего свехсекретного и потому немедля раскололся. Та осталась удовлетворена. Последние ноты отзвучали.
Флер и Гарри остановились, разделились и поклонились друг другу. Гарри последовал ее примеру и сел напротив. Хотя это случилось два дня назад, до этого они эту тему не поднимали. Наконец, пришел день Бала, то есть Рождество. Великий Чемпион, надежда и опора Хогвартса, Мальчик — Которого-Боятся — Драконы и наконец, посрамитель этого завистника Поттера ведь, несмотря на все его пакости, ему удалось найти себе партнершу, и не кого—нибудь, а преподавателя — внушает проснулся много раньше обычного. Не было еще даже одиннадцати утра, все в Гриффиндоре знали, что их Чемпион в каникулы и по выходным не встает раньше полудня. Спальня уже была пуста — все давно встали и ушли наверное, опасаются его, он ведь Чемпион как—никак… а может, во главе с Поттером новый коварный замысел вынашивают.
Первым делом он, конечно же, кинулся разбирать подарки… Свитер от мамы, опять бордовый, ну что ты будешь делать… Какие—то сладости от близнецов — это Рон немедленно сунул под кровать, от греха подальше. О… коробка Шоколадных легушек от Гермионы и книга про квиддич от Гарри… Это они что, пытаются подлизаться? Или сдаются? Или… «А какая разница! Если они действительно хотят мириться, то поймут! У меня с этим Турниром столько забот, некогда думать о таком» — на этом он сунул в рот одиннадцатую лягушку. Гарри поправил воротник своей мантии, немного повертелся перед зеркалом, чтобы убедиться, что все сидит как надо.
Обычно он не уделял так много внимания внешности, но он чай идет на Бал, и не просто так, а в сопровождении, несомненно, самой красивой девушки в школе. А значит, нельзя падать в грязь лицом, а то она его еще поджарит… Рон, он же великий Чемпион, он же… чучело гороховое, до сих пор не появился, не иначе, будет одеваться в дикой спешке. Хорошо еще, что ему прислали новую парадную мантию — результат той истории с Пророком и «Томом» Уизли. Остальные парни уже переоделись и спустились, может, даже уже ушли из гостинной. Пора бы и ему… Спустившись вниз, он обнаружил Нивелла с Джинни, Парвати с… Колином — вот этого он не ждал — и многих других. Ни Рона, ни Гермионы было не видать. Где скрывался Рон, выяснять ему не хотелось.
Кстати, чудесное платье, — эту парфянскую стрелу он выпустил уже переступив порог. Если подумать, то да, Гермиона что—то скрывала… она не называла своего таинственного кавалера… как и он не говорил, с кем идет. Тому были причины: уже дав ей свое согласие, Гарри с запозданием вспомнил о реакции окружающего мира, а главное, реакции вспыльчивого Рона. Сообщи он о том, с кем идет… ну, например, в гостиной, в его присутсвии… такое бы было. Потому Гарри предпочел молчать в надежде, что Рон сдержится и не начнет орать посреди Бала, а к окончанию успеет поостыть… Только вот странное ощущение, родившееся где—то между желудком и кишечником, предупреждало его, что надежда эта почти наверняка ложная. Впрочем… Гарри чем дальше, тем яснее понимал, что, в общем—то, почти и не скучает по Рону, это был его первый друг в жизни, и потому он был готов прощать ему многое… Но не теперь. К тому же… тут Гарри мысленно давал себе тяжелую оплеуху, но против правды не попрешь — Флер, несомненно, стоила того, чтобы разругаться с Великим Чемпионом, чье величие уступало его мании этого самого величия.
Ибо у Флер, кроме прочего, было одно несомненное достоинство — она единственная, кто при знакомстве с ним настоящем знакомстве, то есть когда они согласились вместе пойти на Бал не стала пялиться на его Шрам и спрашивать про «Вы — Знаете-Кого». И во время их встреч, встреч, во время которых он многому научился, они многое обсуждали, но наследная графиня Делякур всегда деликатно обходила больные и одновременно интересующие, похоже, всех в Волшебной Англии темы. Гарри был уже на полпути к входу в Большой Зал, когда ему навстречу попался Рон. Чемпион был в своей повседневной одежде и как всегда с яйцом в руках… — Рон! Бал вот—вот начнется! Они не начнут без меня! Я как раз иду переодеваться… Проводив того взглядом, Гарри двинулся дальше и попытался мысленно сравнить его манию величия с Эверестом… непростой вопрос.
Перед главным входом в Большой Зал уже собралась немаленькая толпа. В глаза сразу бросалась притулившаяся у стены Треллони, на ней был фиолетовый сарафан и такое невероятное количество бус, кто полностью закрывали ей грудь. Выглядела она… чудно. И еще более не от мира сего, чем обычно, но и было в ней… какое—то самоотречение, почти геройство… она твердо уверовала, что это была воля судьбы, и была готова… чуть ли не пожертвовать собой… Гарри дернул головой и отвернулся. Теперь ему на глаза попались Седрик и Чоу, те были в стороне от основной массы, в отдельной комнатушке. Рассудив, что это место сбора Чемпионов и их спутников, Гарри двинулся туда же… значит, за Чоу Седрик приударил… было время, когда Гарри бы на него сильно обозлился. Но, видимо, это прошло.
И Седрик, и Чоу чуть приподняли брови, очевидно, не до конца увереные в том, что правильно поняли намек. Потому они предпочли промолчать и посмотреть, что будет… — А где самый юный Чемпион? Внимание сосредоточилось на нем, и он пояснил. Ну и он не устоял — уставился на нее. Гарри признавал — было на что уставиться, в своем платье из серо—серебристого атласа Флер была блистательна… Получив легкий тычок локтем от Чоу, пуффендуец совладал с собой… — Арри, — лучезарно улыбнулась Флер. Тут их всех отвлекло прибытие учеников Дурмстранга, впереди с нехорошим в смысле еще более нехорошим, чем обычно выражением лица вышагивал Каркаров. За ним шел Крам с девочкой, которую Гарри не припоминал, а следом прочие их ученики.
Крам и его спутница отделились от общей кучи и двинулись к ним, Каркаров провожал их каким—то особым взглядом. Этот взгляд был чем—то средним между выражением лица Рона, когда по окончании праздничного ужина его тарелка вдруг пустела, а он еще не успел доесть, и рожей Снейпа, когда зелье Гарри вдруг ни с того ни с сего оказывалось прилично сваренным. Тут Крам и его девушка оказались уже совсем рядом, и Гарри наконец смог рассмотреть ее лицо… — Гермиона?.. Она пару раз перевела взгляд с него на Флер и обратно, а потом нервно хихикнула. Гарри и сам с трудом сдержал смех, это было по меньшей мере забавно… Шестеро молодых людей начали обмениваться новостями. Флер всем охотно поведала, как она отловила Гарри в коридоре с целью пригласить его на Бал. Гарри же подтвердил, что особо и не брыкался… Гермиона же туманно объяснила, что Виктор Крам пригласил ее прямо в библиотеке, предварительно каким—то образом сумев сбить своих многочисленных поклонниц со следа.
В этот момент Гарри подметил странные изменения в ее передних зубах, но деликатно промолчал. Тем временем основная масса учащихся уже перешла в Большой Зал. Они остались вшестером, не считая Треллони, которая в какой—то момент извлекла из недр своего одеяния бутыль подозрительной формы и сейчас подреплялась… а возможно, подкрепляла свою решимость. Ну и еще профессор МакГонагалл ходила туда—сюда, явно ожидая Рональда. Строго говоря, она наступила уже добрых пятнадцать минут назад, но имеет же право главный виновник торжества, Мальчик — Которого-Боятся — Драконы, немного опоздать? Первым, что он увидел, была, конечно же, его спутница на Бал… неужели даже для такого знаменательного события она не могла избавиться от этих дурацких сарафанов и бус? Выглядеть она будет в них просто смешно… но ладно, все ведь будут смотреть на него, так что не страшно.
Ну а он, естевственно, безукоризненен, эта его новая красная мантия — знак того, что он истинный гриффиндорец — просто блистательна. Так… где же остальные… а вон они, и Седрик, и Виктор Крам, и вейлочка… черт, как ее звать—то? Впрочем, неважно, она так и не решилась пригласить его — ей же хуже — пусть теперь идет с… да неважно с кем! Та сверлила его каким—то особенно тяжелым взглядом верно, злится, что он не пошел на Бал с ней. Его с профессором Треллони убрали в самый конец — МакГонагалл явно осерчала, что не ей досталась честь сопровождать его. Гарри не мог не почувствовать себя задетым — лучший друг… Нет, «бывший» лучший друг ухитрился не заметить ни его, ни Гермионы! Просто он не удостоил их и взглядом!
Ведь они, скорее всего, затмят великого Чемпиона, ведь ни для кого не секрет, с кем он пойдет… а вот они… Возможно, зря он молчал… тут же даже эта красная мантия, в которой он, в сочетании с волосами, походил на плакат «При пожаре звоните 911», останется почти незамеченной. С некоторым мрачным удовлетворением он наблюдал, как окружающие меняются в лице, узнавая в спутниках двух иностранных Чемпионов довольно—таки небезызвестных четверокурсников… Малфой в черной бархатной мантии совсем неаристократично отвесил челюсть сперва до пупка, а потом и вовсе до пола. Паркинсон рядом с ним вытаращила глаза так, что те закрыли ей половину лица, что, учитывая ее мопсовидную физиономию, было скорее улучшением. Но потом стало хуже, ее вдруг начало трясти, как если бы она в одно мгновение подхватила одноименную болезнь. Лица и парней и девушек мрачнели… очевидно, одни злились на него, за Флер, другие же в свою очередь злились либо на Флер, либо на Гермиону… а может, на обеих сразу. Стол судей тем временем приближался… там все те же лица, только вместо Крауча почему—то Перси… тот кивнул и приглашающе чуть двинул стул рядом с собой. Гарри не знал, к кому тот обращался, но посчитал за лучшее решить, что Рону.
Тем более что Чемпионом была Флер, ей и решать, куда садиться. Гарри, как джентельмен, просто не мог обречь девушку на несколько часов в обществе Перси — Чт… Гар… Герми… — донеслось у него из—за спины, кажется, Рон таки углядел их… Лишь невероятным усилием воли Рональд Уизли удержался от того, чтобы взорваться, когда увидел, что его БЫВШИЕ друзья даже тут сумели его… подставить! Как же им это удалось? Верно, с самого начала готовились, все время этому посвятили! Только чтобы лишить его минуты славы! И ведь удалось им! Вон, все только на них и пялятся… Он был настолько потрясен случившимся, что и не заметил, куда сел, а потому Перси с его известиями о повышении застал его врасплох.
Рон слушал брата в четверть уха, пытаясь получше рассмотреть своих лживых друзей, которые каким—то образом сумели заарканить Крама и вейлочку… но те сели по другую сторону Дамблдора и великанши… как там ее, мадам Максим, а потому нифига было не видно. Тут к счастью перед ними появились отливающие золотом тарелки, что помогло ему отвлечся от горьких мыслей… Когда он волновался, ему всегда хотелось есть… в смысле, еще сильнее, чем в прочее время. Рон обернулся и обнаружил на тарелке перед директором блюдо. Следом и все остальные начали делать заказы. Голодный мозг Рона не сразу уловил суть происходящего, но потом до него дошло, и он схватил меню… Нет, он был слишком взволнован а значит, голоден , чтобы выбирать… — Всего! Никакой реации. Ладно… Цыпленок с пюре!
Гора пищи перед ним не устояла и распалась, покрыв все вокруг, что—то даже докатилось до противоположенного края стола. А если еда закончится? Это выражалось во взгляде и некоторых словах. А так они все приятно проводили время, пока не пришло время ужина. Когда Рон наконец справился с меню, он набросился на еду с таким пылом, что брызги полетели во все стороны… все по мере сил отодвинулись, не считая бедной Треллони, которой некуда было отступать, ибо она сидела с краю. Потом Дамблдор показал свое волшебство и оградил всех, но аппетита это никому не прибавило. Потому Гарри был рад, когда ужин подошел к концу и настало время танцев… Рон, кстати, вставал из—за стола с явным трудом.
Оно и понятно, только по подсчетам Гарри, скорее всего, не полным, он проглотил пять порций. Яма желудка у него, что ли? Чемпионы и их партнеры прошли в центр Зала, группа Ведуньи в подчеркнуто драных мантиях — вовсе не та группа, которую Гарри бы пригласил на такое событие — заиграла вальс. Закружившись в неспешном ритме, они начали делать круг по Залу… Как Гарри и ожидал, основное внимание было сосредоточено на нем и Флер, оно и понятно: первая красотка трех школ и национальный герой, который к тому же отметился тремя днями чемпионства, а потом сумел «соскочить». Рядом с такой парой даже Виктор Крам в компании с Гермионой Грейнджер — школьной ботаничкой, которая вдруг обратилась в писаную красавицу — померкнут. Седрик Диггори вальсировал с Чоу, ну а Рон с Треллони… на глазах у Гарри та несколько раз морщилась, видимо, широченным ступням Рона не хватало свободного места… Вскоре остальные ученики и учителя также наполнили площадку. Ведуньи сыграли одну песню, вторую… ритм ускорился.
Флер явно не спешила покидать танцплощадку, и Гарри не собирался ее торопить. Было… приятно осознавать, что танцуешь с самой красивой девушкой Бала. Они танцевали… наверное, около часа. Потом вернулись к буфету… поговорили друг с другом… с Седриком и с Крамом… и не только с ними… в какой—то момент Седрик со смехом сказал, что держит на Гарри зуб за то, что подсунул им Рона в качестве соперника. Это, конечно же, была потрясающая шутка, но теперь им троим приходится страдать от его компании. Крам и Флер его со смехом поддержали… Потом они опять танцевали… и еще разговаривали, и снова танцевали. Когда они расходились поздно ночью, Флер сказала, что она прекрасно провела время и демонстративно поцеловала его у всех на глазах.
Гарри не мог не признать, что он тоже… Рональд Уизли покинул Святочный Бал после первого же танца, он понимал, что если Поттер и Грейнджер пошли на все это, они не остановятся. А значит, они наверняка подготовили еще одну пакость на Балу, а может, и не одну. Он не знал, что они могли придумать, а значит, ему оставалось лишь отступить. Отступить, чтобы подготовить ответный удар!
Был ли какой-то смысл в существовании столь нелепого существа, что топталось своими не в меру большими ступнями, оставляя за собой столько следов?
Лишь сейчас она поняла, что это существо с её лицом плело витиеватую дорожку едва заметных отблесков для того, чтобы она смогла найти дорогу домой. Гермиона Грейнджер была застенчивым лунным тельцом. Позволяя воспоминаниям о том чудесном вечере заполнять тело, Гермиона надеялась, что неведомая вейловская магия покорит её, оставив в душе приторно сладкий привкус обмана, забивая собой агонию её истерзанного тела. Ей хотелось бы верить, что магия этого мира работает именно таким образом и что, открыв глаза, она окажется в гостевой спальне дома Флер на берегу океана. Распахнёт тяжёлые шторы и будет наблюдать за тем, как восходящее солнце золотит барашки набегающих на белёсый пляжный песок волн.
Всеми фибрами своей истерзанной души Гермиона хотела бы очутиться там - рядом с молчаливым Гарри, сосредоточенно составляющим планы поисков очередного крестража; бестолково пытаться помогать Флер с приготовлением пищи, втайне наслаждаясь тем, что именно вейле приходится готовить; ей хотелось бы оказаться напротив Рона за шахматным столом, прекрасно зная, что заранее разгадает комбинацию, по которой он будет играть. Гермионе хотелось быть вместе с ними, поэтому она так старательно вписывала свою призрачную, сотканную из воспоминаний, фигуру рядом с друзьями. Пусть это и было лишь в её мечтах. Но, открывая глаза, Гермиона всегда видит тёмный каменный потолок. Она смогла рассмотреть в нем ряд выбоин, нанесённых, должно быть, камнем.
Кто-то из прежних узников этого подземелья бросал его в потолок, быть может, желая, чтобы на обратном пути он размозжил ему голову. Пока для неё оставалось загадкой, как тот пленник нашёл орудие своей свободы в этой маленькой каменной клетушке, где есть только дверь и решётка, разъединяющая одну клетку от другой. Капли конденсата размеренно разбивались о холодный пол, на котором лежала Гермиона, напоминая ей, что бьются за свободу пока только они, упорно разыскивая для себя путь прочь из этого мешка, полного забытых смертей. Сквозь звуки расшибающейся воды и тихого то ли поскуливания, то ли напевания она слышала куда более опасные звуки. Гермиона знала, что будет, если к тому моменту, как её мучитель придёт, она не встанет с пола, но сил не было ни на одно движение.
Ей нужно было постараться спрятать оставшиеся у неё крупицы счастливых воспоминаний поглубже, чтобы до них нельзя было добраться и уничтожить. Она не должна была потерять этот последний, ещё отливающий серебристым маревом волшебства, кусочек своего счастливого прошлого. Ведь она так легко позволила забрать у неё размытые детские воспоминания, полные обидчивых выкриков одногодок, предпочитающих пинать футбольный мячик на поле, чем изучать что-то новое в тихих, пыльных помещениях библиотеки. Им было невдомёк, что помимо обретения прекрасных знаний, например, о все том же явлении конденсации, которое она наблюдает уже довольно долго, в библиотеке можно было просто любоваться танцем пылинок, вырисовывающих простую человеческую магию на рыжем солнечном свете. Гермионе всегда было интересно узнать, какие тайны хранят в себе эти пылинки, видевшие, наверное, не одно поколение семей, живущих в Лондоне.
Тогда, засиживаясь в читальном зале допоздна, она мечтала научиться читать мысли. Теперь она это умеет. Затем она легко отдала свои школьные воспоминания, отчасти потому, что они были похожи на детские. Гермиона начала бороться лишь за те, в которых были Гарри и Рон. Загнанная в тесную клетку, она могла только огрызаться в ответ на действия её мучителя, надеясь, что однажды он совершит ошибку и у неё появится возможность бежать.
С каждой новой порцией боли надежд на счастливый побег становилось все меньше и меньше. Как тогда, когда они разделились, чтобы спастись от егерей. Выбранная наугад тропинка привела Гермиону к холоду каменных стен и жару агонизирующего тела. Именно поэтому ей пришлось начать обращаться к своим счастливым воспоминаниям, чтобы хоть на немного, хоть призрачно, но уменьшить остаточную боль, терзающую её тело. Медленно, но верно начали умирать воспоминания о первых годах в Хогвартсе — сколько бы сил она ни затрачивала, пытаясь воскресить в мыслях прекрасный свод Большого зала или уютную атмосферу гостиной Гриффиндора поздним вечером, когда они оставались втроём у камина, наслаждаясь тишиной и составлением бессмысленных детских планов по поимке призрачных врагов, воспоминания не возвращались к ней.
Гермиона знала, что все это когда-то было в её жизни, но уже не могла припомнить, счастлива ли была в те моменты. Яркие картины прошлого тускнели одна за другой, пока в её распоряжении не осталось всего одно видение, уже начавшее тускнеть, но, благодаря чудесной вейловской магии, ещё не потерявшее былого очарования. Скоро она потеряет и его. Петли скрипят. Дверь приоткрывается.
Яркий свет бьёт в чуть приоткрытые глаза. Почему-то на ум Гермионе приходит простое заклятие, способное справиться с проблемой скрипучих петель. Но измученный ожиданием рассудок напоминает ей, что петли не приводят в порядок именно затем, чтобы их звук наводил трепет на узников клеток, предвещая новую порцию боли, а может, и скорую смерть. Возможно, когда-то давно Беллатриса Лестрейндж была красивой женщиной с глубоким томным голосом. Быть может, когда-то давно хогвартские профессора ставили её успехи в магическом искусстве выше, чем у остальных чистокровных отпрысков благородных семей.
Должно быть, она кружила головы своей силой и силой своей убеждённости идее. Окажись идея не настолько пагубной, то Беллатриса Лестрейндж не стояла бы сейчас, сжимая в руке свою кривоватую волшебную палочку, предвкушая, как заставит грязнокровку кричать и скулить. Быть может, Гермионе стоило прекратить раздумывать о несбыточном. Привычно огрызаясь в ответ, Гермиона находит в себе силы встать с пола, чтобы смотреть в безумные глаза ведьмы, преданно служащей Тёмному лорду, на равных. Она сама не понимает, откуда взялись эти силы, будто Беллатриса наложила на неё Империо, как только вошла в камеру.
Но это не так: Белла уже давно оставила попытки подчинить себе Гермиону этим заклятием. Воля грязнокровки слишком сильна. Волю эту нужно сломить. Эту игру они ведут уже не одну неделю, не приближаясь к своим целям ни на один шаг. Каждый болезненный акт этого кровавого представления стал для них чем-то крайне необходимым: Беллатриса наслаждается, зная, что всегда сможет спуститься в подвал дома сестры, чтобы помучить подружку Поттера.
Пусть она не та, кого он трахает, но она знает больше его тайн, чем кто-то другой, и, когда Белла её сломает, а это непременно случится, то преподнесёт голову ненавистного шрамоголового мальчишки своему Лорду. Делая очередной ход, Лестрейндж успевает заметить панический страх в глазах своей жертвы, прекрасно понимающей, с чего начнётся новый круг пытки. Мастерски владея заклятием боли, Беллатриса направляет его на ноги, чтобы ненавистная ей грязнокровка оказалась на коленях. Может быть, волю её пока не удалось сломить, но тело подчиняется Белле беспрекословно. Скуля в агонии, Гермиона сжимает кулаки.
Кажется, что ноги её опустили в кислоту. С каждой секундой от них остаётся все меньше, ведь кожа лопается, разъедаемая болью, оголяя мышцы и сухожилия, скоро должны показаться белёсые кости. Её убивают, медленно и по частям, и ей бы ползти прочь от своего палача, но сил нет. Есть только крик. Гермиона орёт, причиняя себе этим ещё больше страданий.
В тесной каменной клетке крику некуда деться, и он возвращается, давя на её сознание сильнее, чем пыточное заклятие. В этом иступленном вопле отчаяния, множество раз отражённом от стен, эхом звучит её собственный голос, сурово говорящий, что такова судьба — умереть в темноте от боли; сойти с ума от неуёмней убеждённости безумной идеи. Беллатриса снимает заклятие, давая своей жертве спасительную передышку и силы для того, чтобы ответить на вопрос. Только вот Гермиона почти не чувствует разницы: в её сознании до сих пор звенит собственный суровый голос; ног она почти не чувствует и боится взглянуть на них, хотя и понимает, что их не разъела кислота. Это всё её мозг, он играет с ней в безумную игру, выдавая за действительность безжалостный умысел волшебницы, держащей в руках волшебную палочку.
Сквозь суровость собственных криков, крутящихся в сознании, до Гермионы доносятся насмешливые речи Беллатрисы. Она пытается её сломить, безумно желая вызнать местонахождение дома Гарри и Флер. Ей нужно задеть девчонку за живое, чтобы обида или отчаяние от безысходности выдали тайну. Но в Гермионе осталось так мало живого, что язвительные замечания Лестрейндж лишь царапают воздух вокруг, не добираясь до цели. Гермиона прекрасно это понимает.
Иногда, прислушиваясь к тоскливому перестуку капель, она позволяет себе подумать, что будет, если она выдаст тайну. Беллатриса тут же доложит обо всём Тёмному лорду, и он вместе со всем ближним кругом явится в дом Гарри. Разумеется, обитатели дома дадут бой нападающим, но почему-то, в мыслях Гермионы, верх в схватке всегда одерживали слуги Тёмного лорда. Не то чтобы она не верила в силы своих друзей, но вокруг неё было столько тьмы, что Гермиона постепенно начала терять веру в то, что у света хватит сил победить. Пока им удавалось только рассеяно гореть, вселяя слабую надежду в сердца простых волшебников.
Они не одержали ни одной победы, позволяя загнать себя в подполье, выбираться из которого с каждым днём стало все сложнее. Полчища отказов, из которых постепенно ускользала былая гордость и уверенность, всколыхнулись, получив ещё одного своего брата — совсем слабого и сломленного. Беллатриса заливисто смеётся, понимая, что сокрушила пленницу, осталось совсем чуть-чуть, и она выдаст ей тайну. Невольно, лишь на мгновение, Белла восторгается этой грязнокровкой, скулящей у её ног. Она продержалась под пытками не один месяц, прежде, чем дух её начал сдавать.
Эта грязнокровка оказалась куда сильнее никчёмных Лонгботтомов, сошедших с ума от таких же манипуляций. Но миг восхищения прошёл так же быстро, как и наступил, уступая своё место страсти к пыткам. Беллатриса бросает пыточное заклятие, направляя его на сжатые кулаки, и держит его, пока от стен вновь не начинает отражаться отчаянный вопль. Скоро и тело, и дух грязнокровки будут принадлежать Беллатрисе. Дверные петли скрипят, мурлыча сладостное обещание скорой встречи.
Гермиона старается не прислушиваться к звукам удаляющихся шагов; пытается заставить своё сердце не стучать так неистово счастливо. Это ещё не конец, лишь небольшая передышка перед тем, как Лестрейндж найдёт достаточно большой прут и, придав ему достойную форму, переломит им хребет своей пленницы, вызнав все интересующее. Прикрывая глаза, Гермиона силится привести дыхание в норму и взять под контроль нервно трясущиеся конечности. Подвывания из соседней камеры становится громче и, к своему изумлению, Гермиона улавливает в них мотив. Такой же мрачный и страшный, как и то место, в котором они похоронены заживо, такой же гипнотический, как и желание жить.
Грань её веры истощена до предела. Домовик с лёгких хлопком появляется в камере, он принёс скудный паек, не дающий заключённым умереть раньше времени от голода и истощения. Гермиона уже не обращает на это запуганное лопоухое существо никакого внимания. Ещё на первой неделе своего заключения она выяснила, что эльф забит и вымуштрован до такой степени, что начинает выкручивать себе уши при одном взгляде на узника. Хлопок от его перемещения послышался ещё несколько раз, прежде, чем звуки в подземелье умерли.
Вода кажется солоновато-горькой то ли из-за крови прокушенных губ, то ли из-за затхлости помещения, но почему-то на ум лезут строки из учебника зельеварения. Любисток должен иметь такой привкус, а он входит в состав дурманящей настойки. Облизывая губы, Гермиона хрипло смеётся, кажется, она начинает понимать Грюма. Жаль, обстоятельства не в её пользу. Откидывая жестяную миску прочь, Гермиона растягивается на холодном полу, надеясь, что холод заберёт у неё последние силы и окунёт в тёплую тьму.
Fanfiction / Фанфики
Гарри Поттера с Драко Малфоем, Гарри Поттера с Северусом Снейпом, Северуса Снейпа с Лили Эванс и несть им всем числа. Флер Делакур кипела внутри, но она чувствовала себя беспомощной в разговоре с мальчиком сидящим перед ней. Я хочу зиса, Гарри, а Флер Делакур всегда получит то, что она хочет". Фандом: Гарри Поттер Фанфик "Привкус корицы" от Nocuus Пейринги: Гарри Поттер/Флер Делакур Жанры: AU, Драма, Романтика Объем произведения: Макси. Просмотрите доску «Флер делакур» пользователя Flowers в Pinterest. Посмотрите больше идей на темы «флер делакур, гарри поттер, хогвартс».