Выступивших против спецоперации на Украине Россиян ждет судьба гетмана Ивана Мазепы, который предал Петра I во время Северной войны. Иван Мазепа принимал участие в кампании 1705 года против короля Швеции Карла XII в поддержку короля Польши Августа II, в то время союзника Петра I. В 1707 году, желая отторгнуть Украину от России, вступил в тайные переговоры с Карлом XII и новым польским королем.
«Иудина награда» Ивана Мазепы
Мазепа имел в России и на Украине 23000 дворов. Если сложить эти дворы в одну территорию, то ее площадь будет равна площади Кипра. В общем в принципе жизнь удалась, на беспредел Мазепы царь открыто закрывал глаза, а уж творил Мазепа с размахом типичным для вельмож начала 18 века, а жалобщиков отдавал на расправу Мазепе. Все эти богатства с невероятной жестокостью выколачивались гетманской администрацией из населения Левобережья и его неудачливых соратников, на имущество и земли которых положил глаз Мазепа. Не выдерживая гнета, издевательств и бесчисленных поборов, крестьяне толпами бежали не только в Россию, в Запорожье или на Дон, но и на Правобережье, находившееся под властью Польши. Смерть грозила и тем, кто скрывал беглецов и помогал им бежать от бесчинств Мазепы. И именно Мазепа ввел на Украине панщину, фактически закабалив народ. Но Мазепа оставался верен самому себе в районе 1706 года, он решил предать Петра Первого на фоне военных и политических неудач России того года.
В 1707 году вступил в тайные переговоры с Карлом XII и новым польским королем Станиславом Лещинским, которые проводил частично через своего генерального писаря Филиппа Орлика возраст то был уже солидный. Опять же про данную то же своеобразную личность, как нибудь напишу отдельный блог, так как слуга стоил своего хозяина. В 1708 году Мазепа заключил соглашение с королем Станиславом Лещинским, обещая Польше Киев, Чернигов и Смоленск; для себя он хотел получить титул князя и права на Витебск и Полоцк. Позже на сторону Мазепы перешли еще около 3 тысяч запорожских казаков. В ответ Петр I ликвидировал ставку Мазепы, лишил его всех титулов и избрал нового гетмана, а 12 ноября 1708 года митрополит Киевский объявил Мазепе церковную анафему А Петр сделал его единственным и неповторимым кавалером ордена Иуды. В следующие месяцы многие из приверженцев Мазепы перешли на сторону россиян. Таким образом, ко времени битвы под Полтавой 8 июля 1709 года Мазепа остался с горсткой верных ему людей.
Попытки Ивана Мазепы вступить в переговоры о возвращении в русское подданство были отвергнуты царем. После разгрома шведов в Полтавском сражении Мазепа вместе с шведским королем бежал в турецкую крепость Бендеры, где и умер 8 сентября по старому стилю 28 августа 1709 года. Тело Мазепы перевезли в Галац и похоронили в монастыре святого Георгия. Мазепа умер в Бендерах, которые находились в Османской Империи, сейчас это территория Молдавии.
Сам акт измены оправдывают правом вассала поменять неугодного сюзерена, желанием оградить родную землю от тягот и лишений, вызванных вооружённой борьбой двух имперских хищников, наконец, стремлением использовать исторический шанс воплотить вековую украинскую мечту о вольном и «незалежном» государстве. Нередко говорится о том, что измены как таковой не было, а был всего лишь «разрыв союзнических отношений»... Последний тезис, впрочем, наиболее слаб: гетман Украины, как и её народ, был подданным Московского государства. По «Коломацким статьям» 1687 года, подписанным при его избрании гетманом, Мазепа обязался «быти... Впоследствии он многократно подтверждал, что был и остаётся верноподданным русского царя.
Читать далее... Биография Мазепы даёт основание для амбивалентности оценок. Время его гетманства было, действительно, более спокойным, нежели предыдущее. Закончился, наконец, продолжавшийся несколько десятилетий период смут «Руина» ; развивались просвещение, культура и искусство, развернулось храмоздательство, пышным цветом расцвело «украинское барокко» заметим, что себя гетман не забывал в первую очередь: его годовой доход составлял более 200 тыс. Но поклонники гетмана обычно забывают главное: все успехи «мазепинской эпохи» были достигнуты Малороссией, так сказать, «под сенью дружеских штыков» — под верховной державой российских государей, без которой процветание края было бы весьма проблематичным. Именно экономическое и культурное содружество Великой и Малой России было залогом подъёма и развития Левобережной Украины и Киева. Напомним, что Правобережная Украина оставалась под властью Речи Посполитой — там ситуация складывалась по-другому. Предательство стало финальным актом жизни Мазепы. Оно не просто перечеркнуло позитивные моменты его гетманства и, в глазах многих современников, обрекло на погибель его душу согласно словам Христа «в чём застану, в том и сужу» , но и оказалось абсолютно бесплодным, в том числе с точки зрения гипотетического «освобождения Украины».
Ещё Николай Костомаров — малоросс и украинофил — в 1882 году отмечал, что «и большинство Козаков, и весь малороссийский народ — всё пошло не за него [Мазепу], а против него... Народ инстинктивно почуял ложь в тех призраках свободы, которые ему выставляли. Он уже и прежде лучше самого Петра и его министров раскусил своего гетмана, считал его ляхом, готовым изменить царю с тем, чтобы отдать Украину в рабство Польше. Никакие уверения изменника, никакие лживые обвинения, рассылаемые им на московские власти, не переменили к нему народной антипатии. Народ инстинктивно видел, что его тянут в гибель, и не пошёл туда. Народ остался верен царю даже не из какой-либо привязанности, не из благоговейного чувства к монарху, а просто от того, что из двух зол надо было выбирать меньшее. Как бы ни тяжело было ему под гнётом московских властей, но он по опыту знал, что гнёт польских панов стал бы для него тяжелее».
Что же сделал храбрый Мазепа, которого привезли к гетману левобережной Украины Ивану Самойловичу. Брехал как сивый мерин и убедил Самойловича, что посольство было не в Константинополь, а к нему, дескать мы к вам всей душой, а вы на саблями. В общем, неизвестно насколько ему поверили, но вначале оставили в качестве почетного пленника, а потом настолько вполз в доверии, что стал доверенным человеком и ему поручили воспитание детей гетмана. Вот так с легкостью и не раздумывая не минуту Мазепа поменял сторону, чем в последствии будет заниматься не раз, как и предательством. В 1675 гетман отправил Мазепу послом в Москву и после этого раза он стал туда регулярно ездить. Там он сблизился с Василием Голицыным, любовником царевны Софьи, на тот период негласным правителем России. Поэтому вот совпадение, когда Голицын провалил Крымский поход, козлом отпущения был назначен Самойлович, по наветам Мазепы и усилиями князя Голицына, гетмана Самойловича признали виновным в неудаче первого Крымского похода, его обвинили в предательстве и сослали в Сибирь, а его сыну, которого воспитывал Мазепа, отрубили голову. Половину конфискованного имущества гетмана Мазепа присвоил себе. В общем привычка предавать покровителя стала для Мазепы второй натурой. После когда Петр сверг царицу Софью, Мазепа вновь талантливо переобулся в воздухе и стал теперь вернейшим сподвижником Петра, заслужив его всецелое доверии. Вскоре после падения царевны Софьи и перехода власти к Петру I Мазепа пишет донос царю на Голицына, которого обвиняет в провале второго Крымского похода, в котором принимал участие и сам Мазепа, будучи уже гетманом Левобережья. В итоге Голицына лишили всех регалий и сослали в Архангельский край. Так Мазепа снискал полное доверие и Петра I, добиваясь неограниченной власти на Левобережье для беспрепятственного личного обогащения. Для удовлетворения своей ни перед чем не останавливающейся алчности Мазепа использовал все, от казнокрадства, вымогательства и взяточничества, до принудительной «покупки» земель у крестьян, казаков и своих соратников, нередко сопровождавшейся применением воинской силы. Он был осыпан милостями и был вторым кавалером ордена Андрея Первозванного, который ему лично вручил Петр. Царские подарки и прочие милости, в итоге, сделали Мазепу богатейшим человеком Украины. Гетман, по разным данным, владел: 100 000 душ на Украине, а также у него было более 20000 душ в российских уездах. Мазепа имел в России и на Украине 23000 дворов. Если сложить эти дворы в одну территорию, то ее площадь будет равна площади Кипра.
В течение всей жизни она была советчицей сына. Последние 13 лет жизни была игуменьей Киево-Печерского монастыря. Образование С детских лет Иван Мазепа получил отличное образование. В имении отца он обучался верховой езде и владению саблей, изучал различные науки. Затем стал студентом Киево-Могилянской коллегии. Способный ученик увлекается трудами римских и греческих философов, тяготеет к европейской литературе, владеет несколькими иностранными языками. По окончании учебы отец посылает Ивана на пажескую службу к польскому королю. При дворе Иван Мазепа проявляет себя образованным, подающим надежды шляхтичем. Его отправляют получать дальнейшее образование в университетах Западной Европы. За годы учебы он успел посетить Италию, Францию Германию и Голландию. Будущий украинский гетман очаровывал людей с первого взгляда. Не только сила его мысли, но и льстивые речи и внешние качества были его козырями в момент подъема по карьерной лестнице. Ситуация в Украине Иван Мазепа, биография которого и сегодня полна неточностей, прошел долгий путь к вершине своей политической карьеры.
Как гетман Мазепа царя Петра предал
В случае удачи замышлялось полное покорение разбойного гнезда. Страдая от недостатка воды, армия дошла до реки Конской и увидела выжженную степь. Попытались прорваться через пожарища, но только погубили обозных быков. Пришлось возвращаться. Неудачу похода возложили на Ивана Самойловича.
Часть старшин принесла Василию Голицыну челобитную, в которой утверждалось, что степь жгли казаки по приказу гетмана. В ней же перечислялись обиды, нанесенные старшине гетманскими сынами, поставленными полковниками, поборы, утеснения и содержалась просьба переменить гетмана. Автор «Летописи Самовидца», современник событий, перечисляя составителей челобитной, называет «обозного, асаула и писаря войскового». Утверждение Самовидца тем более внушает доверие, что писал его человек осторожный, не позволявший никакой критики по адресу здравствующих сильных мира сего.
Кроме того, летопись обрывается в 1702 году, задолго до перехода Ивана Мазепы к шведам, а потому «очернять» его у Самовидца не было никакой причины. На следующий день гетмана вместе с семьей выдали Москве. Их сослали в Сибирь, а старшему сыну Ивана Самойловича отрубили голову. Ученые до сих пор спорят о степени участия в этой интриге Ивана Мазепы.
Историк Николай Костомаров справедливо замечает: «Мы не знаем степени участия Мазепы в интриге кроме его подписи под текстом доноса. Зато точно известно, что место Ивана Самойловича занял Иван Мазепа и во втором Крымском походе он уже участвовал в качестве гетмана. Так же он продемонстрировал свою лояльность Москве, когда подписал так называемые Коломакские статьи — договор 1687 года Коломаки был расположен в Харьковской области , который, с одной стороны, был подписан гетманом Иваном Мазепой, казацкими старшинами и, с другой стороны, представителями российских царей Ивана и Петра, а также их регентши царевны Софьи. Договор состоял из 22 статей, отсюда и название.
Коломакские статьи декларативно подтверждали казаческие права и вольности, сохраняли 30-тысячное реестровое казачье войско и компанейские полки. В то же время московские представители внесли ряд статей, которые существенно ограничивали права гетмана и казаков. Так, гетману запрещалось без согласия российского царя освобождать казачьего старшину от занимаемой должности, а старшине и казакам запрещалось без согласия царя переизбирать гетмана. Были внесены статьи, которыми обязали старшину следить за действиями гетмана и доносить об этом царю, ограничивали права гетмана по распоряжению землями Войска Запорожского, гетману запрещалось вести самостоятельную дипломатическую деятельность с другими государствами, обязывали всячески способствовать смешанным русско-украинским бракам, запрещалось всем говорить о том, что Гетманщина — это «Малороссийский край гетманского регимента», и требовалось говорить «Их царского пресветлого величества самодержавной державы».
Впервые, после подписания Переяславского договора 1654 года, представители российских царей внесли в договор статьи, которые отрицали государственный характер гетманской власти и украинской государственности. Впервые этим договором предписывалось разместить на территории Гетманщины российский полк стрельцов, который содержался на средства Гетманщины. Данный договор имел и негативные экономические последствия для Гетманщины, так как запрещал украинским купцам торговать водкой и табаком на территории России и поддерживать торговые отношения с Крымом. Вот такой борец за независимость Украины Иван Мазепа, так его пытаются представить современные украинские националисты.
Хотя, что удивительного, если точно так же поступали и другие «борцы за самостийность» Украины. В феврале 1700 года Петр лично наградил орденом Андрея Первозванного гетмана Ивана Мазепу — «за многие его в воинских трудах знатные и усердно-радетельные верные службы». Девиз ордена гласил: «За веру и верность! В начале Северной войны Иван Мазепа помогал Петру I: в 1704 году, воспользовавшись восстанием против Речи Посполитой и вторжением в Польшу шведских войск, занял Правобережную Украину и неоднократно предлагал Петру I объединить обе Украины в одну Малороссию, от чего Петр отказывался, ссылаясь на заключенный с Польшей договор о разделе Украины на Право — и Левобережную.
В 1705 году совершил поход на Волынь, на помощь союзнику Петра — Августу. В 1706 году состоялось свидание Петра с Мазепой в Киеве, где Мазепа деятельно принялся за постройку заложенной Петром Печерской крепости. С самого начала правления и до 1708 года, когда он стал союзником шведского короля Карла XII и врагом русского царя Петра I, Иван Мазепа преданно служит Москве, рьяно уничтожая своих потенциальных союзников. В 1704 году по приказу Москвы гетман переходит на польский берег Днепра, а там, уже по собственной инициативе, захватывает полковника Семена Палия, создавшего вокруг Фастова независимую казацкую республику — Гуляйполе XVIII века.
Мазепа тут же фабрикует на него дело с обвинениями в антимосковских замыслах и передает российским властям, после чего того отправляют в ссылку в Енисейск. А между тем, вынашивай Иван Мазепа «замыслы», популярнейший на Правобережье Палий пришелся бы ему очень кстати. В 1707 году Иван Мазепа помогает укротить восстание Кондратия Булавина. Что это: политическая недальновидность, стойкое презрение родовитого шляхтича к любой «инициативе снизу» или отсутствие желания ввязываться в рискованные предприятия?
Но задумаемся: а зачем ему, собственно, рисковать? Он достиг всего, о чем мечтал. Он гетман, живет во дворце в Батурине, пользуется роскошной библиотекой, собирает фантастическую коллекцию оружия, владеет ста тысячами душ в Украине и двадцатью тысячами в близлежащих российских уездах. Смотрит в Киево-Могилянской академии посвященную ему Прокоповичем пьесу «Владимир».
Он теперь сказочно богат — собирает налоги с Украины, как с собственного поместья. Может ли такой человек искать новые приключения? Ведь для него присоединиться к какому-нибудь беглому повстанцу, вышедшему с Запорожья с толпой сторонников и заимствованными у Богдана Хмельницкого лозунгами, означает отменить самого себя — Ивана Мазепу вместе с «маетностями» и Батуринским замком. И никто пока не собирается у него их отнимать.
Пленника отослали в Москву, в Малороссийский приказ. Придворные манеры пригодились и там: Мазепа подружился с боярином Артамоном Матвеевым, был принят царём и вернулся уже на Левобережье, где воспитывал детей Самойловича и получил от него чин генерального есаула, второй по важности после гетманского. Из генерального есаула в гетманы Матвеев погиб в Стрелецком бунте, и Мазепа нашёл другого московского покровителя — князя Василия Голицына. Неудачный поход Голицына в Крым принёс Самойловичу ссылку в Сибирь, а его заместителю — пост гетмана. О степени участия Мазепы в отрешении Самойловича спорят до сих пор, но, когда Голицын потерял власть, Мазепа оставил письменные жалобы о том, что тот вымогал у него взятки деньгами и конями. Авторизуйтесь, чтобы продолжить чтение.
Резиденция гетмана — город Батурин — становится культурно-образовательным центром Украины и Европы.
Мазепа берет под свою опеку Киево-Могилянскую коллегию, превратив ее в академию, поднимает ее до уровня европейского университета. В роли гетмана Мазепа принял участие во втором крымском походе Голицына. В 1708 году он перешёл на сторону противника Московского государства в Северной войне — шведского короля Карла XII, почти за год до его разгрома московской армией. За выступление против московского царя был предан гражданской казни с лишением титулов и наград, которые он получил в Российской империи. Русская Православная Церковь предала Мазепу анафеме.
Оказавшись таким образом на службе у русского царя, Мазепа начал обзаводиться полезными связями и вскоре сблизился с князем Василием Голицыным, влиятельным фаворитом царевны Софьи Алексеевны. Воспользовавшись прохладным отношением Голицына к Самойловичу, Мазепа, согласно ряду исторических источников, в числе прочих подписал коллективный лжедонос на своего спасителя, обвинив того в «сепаратизме». В 1687 году Самойлович был арестован и отправлен в ссылку в Сибирь. Вскоре после назначения он отправил князю богатые дары — 11 тыс. По мнению одних современных исследователей, это была заранее оговорённая взятка за должность, по словам других — просто дань признательности. Под властью Петра После перехода власти в России в руки Петра I Иван Мазепа вновь изменил своим прежним благодетелям, обвинив Голицына в вымогательстве и давлении на гетмана. Воспользовавшись антипатией молодого царя к сестре Софье и её окружению, Мазепа, представившись жертвой коррупции и произвола, вошёл в доверие к новому государю. Когда тот назначался гетманом, будущий император его даже не знал. В то же самое время после знакомства он проявил себя, по мнению царя, с хорошей стороны», — отметил в интервью RT доктор исторических наук профессор СПбГУ Павел Кротов. Вскоре после воцарения Петра в Малороссии поднялось восстание под руководством популярного среди местного несостоятельного населения представителя казацкой старшины Петра Иваненко Петрика , продвигавшего идею отделения от России. Не получив поддержки со стороны казаков, Петрик привёл в Малороссию татар и попытался опереться на бедняков. Мазепа Иваненко изгнал, а в 1696 году и вовсе выступил организатором его убийства. Также гетман проявил себя как послушный исполнитель в ходе Азовских походов Петра. Также по теме «Это историческое преступление»: почему Киев собирается «запретить» полководца Александра Суворова Министерство обороны Украины предложило запретить «использование имени Александра Суворова» и «пропаганду» его подвигов. По данным... При этом гетман постоянно жаловался царю на сечевиков, обвинял их в склонности к измене и ходатайствовал о том, чтобы их направляли на самые опасные участки и тяжёлые работы. Благодаря доверию Петра Мазепа стал одним из богатейших людей Российской империи. В его личном владении находились около 100 тыс. Гетман стремился максимально ограничить права крестьян, продлить барщину и увеличить подати, но при этом добивался царских преференций для своего ближайшего окружения. Те казацкие должности, которые ранее были выборными, стали наследуемыми. Гетман активно содействовал торговле алкоголем и табаком, также приносившей ему немалый доход. Однако Пётр сумел сделать выводы из первых неудач и через некоторое время перешёл в наступление. В конце 1703 года Россия уже взяла под свой контроль большую часть Ингерманландии, а в 1704-м войска Петра взяли Дерпт и Нарву. Когда российской армии в 1706 году удалось одержать победу в Битве при Калише, шведы отнеслись к этому философски: у Петра к тому моменту практически не оставалось союзников, так как Саксония капитулировала перед Карлом.
Предатель, герой Украины. Успешный бизнес и крах гетмана Мазепы
Второй корабль должен быть готов в 2023-м. Подпишитесь и получайте новости первыми Читайте также.
Мать будущего гетмана, Марина Мокиевская, принадлежала старинному роду шляхтичей из Бероцерковщины. Предки женщины служили в Киевском казачьем полку, где занимали руководящие посты. Мазепа-старший понимал важность образования, поэтому позаботился о том, чтобы устроить единственного отпрыска в Киево-Могилянский коллегиум при Украинской православной церкви. Далее, несмотря на православное вероисповедание, отец отправил сына на обучение в Варшавскую иезуитскую академию, где юноша получил престижное по тем временам образование. Получив выпускные документы, Иван отправился в путешествие по Европе, в ходе которого выучил восемь иностранных языков и собрал шикарную библиотеку для личного пользования.
Помня о заслугах Мазепы-старшего, польский монарх Ян Казимир взял молодого человека на службу в собственные покои. Коллег-поляков будущий воевода невзлюбил с первых же дней, и это чувство было взаимным. Сослуживцы откровенно издевались над новичком, называли его украинским холопом и еретиком. Желая отомстить, Иван обвинил самого активного обидчика по имени Пасек в краже государева имущества, но этот донос оказался клеветой. Возмущенный Пасек ударил Мазепу по лицу, тот в ответ вынул шпагу из ножен, что было категорически запрещено во дворце. В итоге молодой человек был с позором изгнан со службы. Несостоявшийся королевский прислужник был отправлен на Волынь, где находилось имение его матери.
Здесь с 22-летним красавцем снова случилась неприятность, в этот раз связанная с противоположным полом. На галантного и весьма привлекательного юношу стали заглядываться местные помещицы, а особенно молодая супруга польского предпринимателя Фальбовского. Между молодыми людьми завязался роман, который сопровождался тайными интимными встречами. Во время одного из таких свиданий отсутствовавший по делам пан неожиданно вернулся домой, где застал неверную супругу в объятиях горячего украинца. Разгневанный рогоносец приказал привязать полуголого Мазепу к лошади и отпустить последнюю на свободу. Эта история была много раз описана в произведениях известных авторов, таких как Вольтер и Байрон. После такого довольно позорного случая Иван осел в отцовском имении и оставался там вплоть до кончины Мазепы-старшего.
Стоит отметить, что в историю с Фальбовским верят далеко не все: многие историки склонны считать, что порочащий рассказ был выдуман Пасеком, который долго держал на Ивана злобу. Женщина была не самой привлекательной внешности, да и не первой свежести. Зато ее родственники обладали полезными связями и определенным влиянием, что позволило Мазепе устроиться на должность писаря к правобережному гетману Петру Дорошенко. Однако и здесь украинцу не повезло: по пути с гетманской депешей в Турцию, он попал в плен к запорожцам. Казаки, имевшие предубеждение против поляков и их прислуги, готовы были разделаться с Иваном, но тому удалось вымолить у них снисхождение. Дар убеждать людей у Мазепы был развит с самых юных лет. Запорожцы отослали пленника на Левобережную Украину, к тогдашнему «русскому» гетману Ивану Самойловичу.
По счастливому для Мазепы стечению обстоятельств, перевозимая им депеша содержала ценные для гетмана сведения, что помогло ему остаться в живых. Более того, бывший польский писарь был вскоре приставлен к детям Ивана Самойловича, а еще через некоторое время его сделали генеральным есаулом. Почти каждый год гетман отправлял Мазепу в Москву, на поклон к царевне Софье и ее фавориту Василию Голицыну. Иван Степанович неизменно одаривал чету щедрыми подарками и лестными речами.
После 1-го Крымского похода рус. Голицына вместе с войсковым судьей В. Кочубеем составил донос на Самойловича, в результате которого тот был сначала приговорен к смертной казни, но впосл. Коломак М. Тогда же он пошел на соглашение с рус.
В 1689 г. Пользовался полным доверием Петра I. В 1692-1695 гг. Шереметева, а в 1697-1698 гг. Иосиф I пожаловал М. Римской империи грамоту на титул М. По своему усмотрению распоряжался налогами, таможенными сборами с Гетманщины и войсковой казной. Получал также доходы более 200 тыс. Часть своих средств он направлял на строительство и реставрацию церквей и мон-рей.
Всего на его средства было построено, по подсчетам С. Павленко, 26 соборов, мон-рей и колоколен как на территории Гетманщины, так и на территории России - в Рыльском и Севском уездах; был отреставрирован Софийский собор в Киеве и воздвигнута колокольня, построены стены Киево-Печерской лавры - всего возведено или перестроено более 40 церковных строений. Среди известных построек можно назвать Никольский военный собор Киев , Свято-Вознесенский собор в Переяславе-Хмельницком, киевский Златоверхий во имя арх. Михаила мужской монастырь , Троицкий собор в Чернигове. Постройки, сделанные на деньги М. Многочисленны были вклады и дары М. Одним из таковых является т. Пересопницкое Евангелие в наст. Сохранилось более 130 универсалов жалованных грамот , дарованных М.
Часть универсалов ограждали церкви от вмешательства мазепинской администрации и даровали им дополнительную финансовую помощь и недвижимую собственность. В 1701 г. Однако Петр I игнорировал все регулярно поступавшие доносы и жалобы на М. Считая, что рус. Станиславом Лещинским и швед. Карлом XII. Узнавшего о переговорах и в февр.
Для гетмана, оказавшегося в столь щекотливом положении, жизненно необходимыми были люди, подобные Мазепе. Да и бывший паж польского короля, будучи человеком европейски образованным, обладая придворным лоском, сумел дослужиться до звания генерального писаря. В 1674 году Мазепа был отправлен на казацкую раду в Переяславль, где пред гетманом левой стороны Украины Самойловичем предлагал от имени Дорошенко мировую и изъявил желание Дорошенко просить у московского государя подданства. Москва категорически отвергла предложение Дорошенко, тем более, что сей подданный турецкого султана выторговывал себе сохранение гетманской булавы. Делать нечего. Дорошенко отправил Мазепу в Константинополь к султану просить помощи у Турции. Делегация везла султану в качестве невольников-заложников 15 казаков. Но беззаконию не было суждено совершиться. Делегацию настиг легендарный запорожский атаман Иван Сирко 1610-1680 гг. И друзья и враги одинаково отзывались о Сирко, как о человеке замечательных военных дарований. Татарки-матери пугали своих детей Урус-шайтаном, как прозвали татары Ивана Сирко. Легендарный атаман всегда ратовал за православную веру. Широко известны его подвиги по освобождению из татарской неволи великого множества христиан: московитов, казаков, ляхов или литвинов. Но следует помнить при этом, как относился атаман к предателям. Возвращаясь из похода в Крым, где запорожцы освободили несколько тысяч рабов, он столкнулся с чудовищным для его души фактом. Некоторые из них, принявшие в плену мусульманство, захотели вернуться к своим новым семьям. Атаман отпустил их, но вслед послал казаков, которые должны были перебить всех отступников. По преданию, сам Сирко подъехал к месту резни и сказал: «Простите нас, братья, спите здесь до Страшного Суда... И вот Сирко перехватывает Мазепу с группой казаков, отправляемых в турецкое рабство. Удивительно, но Мазепе удалось околпачить человека, за плечами которого было более полусотни сражений, дерзкие набеги на Кафу и Очаков... Сирко отобрал у Мазепы грамоты Дорошенко и отправил его на допрос в Малороссийский приказ, которым тогда заведовал знаменитый боярин Артамон Сергеевич Матвеев. По словам Костомарова «Мазепа, своим показанием на допросе, сумел понравиться боярину Матвееву: представился лично расположенным к России, старался оправдать и выгородить перед московским правительством самого Дорошенко, был допущен к государю Алексею Михайловичу и потом отпущен из Москвы с призывными грамотами к Дорошенко и к чигиринским казакам. Мазепа не поехал к Дорошенко, а остался у гетмана Самойловича, получивши позволение жить на восточной стороне Днепра, вместе со своей семьей». Самойлович поручил Мазепе воспитание детей своих, а через несколько лет пожаловал его чином генерального есаула, важнейшим чином после гетманского. В этом звании, по поручению Самойловича, Мазепа неоднократно ездил в Москву, поскольку гетмана не на шутку тревожили - выражаясь современным языком - колебания вектора московской политики. Священная лига: Россия присоединяется к Польше в «дружбе против» К этому времени, начиная с 1678 года, в Москве начались оживленные переговоры с Польшей на предмет совместных действий против турок. Польские послы зондировали почву на предмет присоединения Московского Царства к Священной лиге, объединявшей тогда Австрию, Польшу и Венецию в антитурецком блоке. Самойлович старался отговорить московское правительство от такого союза, указывая на вероломство поляков и на то, что в случае успеха войны с турками православные христиане Балкан, свободно исповедующие свою веру под турецким господством, были бы отданы под власть папистов. Забегая несколько вперед, скажем, что после поражения военного похода, предпринятого армией Священной лиги, на Балканах впервые за три века турецкого господства началась не просто резня, но насильственная исламизация. Кстати, проблема Косова - именно оттуда. До вторжения войск Священной лиги положение балканских христиан было относительно сносным. Во всяком случае, господство мусульман понималось как куда меньшее зло по сравнению с господством латинян. После кончины Алексея Михайловича Тишайшего и низложения некогда могущественного боярина Артамона Матвеева, вектор внешней политики Москвы несколько переменился. Малоросийские дела выявили тот факт, что Турция является для России не меньшим злом, нежели Польша. Тем более, что ослабленная Речь Посполитая последовательно искала союза с крепнущей Россией. Тем не менее, долгие пространные переговоры о дружбе и сотрудничестве, которые велись с польскими сенаторами, зачастившими в Москву, пока еще никак не запечатлевались на официальных бумагах. Переговоры эти беспокоили гетмана Самойловича. В 1685 году он отправил в Москву Кочубея с инструкцией, в которой подробно описывались коварные поступки поляков и излагались желания малороссиян заступиться за православную веру, терпящую гонения и поругания в исконно русских землях: Подолии, Волыни, Червонной Руси. Усилия Самойловича были напрасны: всемогущий фаворит ученицы Симеона Полоцкого, царевны Софьи - князь Василий Голицын окончательно склонился к идее союза против турок и мысли о вечном мире с Речью Посполитой. В этом духе и был в 1686 году заключён договор с Польшей. Правобережная Украина отходила к Польше. Недовольство Самойловича этим договором выразилось в его письме к польскому королю Яну Собескому, в котором он от имени войска запорожского изъявлял готовность действовать в предпринимаемой войне, но при этом просил возвратить малороссиянам Правобережную Украину. Король решил убрать строптивого гетмана русскими руками, и сообщил в Москву об этом письме. Из Москвы гетману послан был выговор за «противенство». Испуганный Самойлович немедленно прислал дипломатическую миссию с целью сгладить неприятность. Мазепа, прибыв в Москву смекнул, что реальная власть в Москве находится в руках фаворита Софьи, Голицына. Голицын принадлежал к «передовым» московским людям своего времени, что проявлялось в откровенном полонофильстве. Мазепа и был воплощением польского блеска и лоска, что и позволило ему расположить к себе временщика Голицына. Крымский поход Голицына. Падение Самойловича В 1687 году Василий Голицын предпринял свой первый крымский поход, в котором участвовало 100 тысяч московского войска и гетман Иван Самойлович с 50-тысячным казацким войском. Поход сложился неудачно: татары зажгли степь, и Голицын, даже не добравшись до Крыма, вынужден был отступить. Пламя катит верст на 100, на 120 вперед; повсюду раздается страшный треск; воздух делается нестерпимо удушлив и необыкновенно горяч; пожарная гарь слышится за шесть, за восемь часов, не доезжая до места огня; дым валом валит полосой ширины в 15-20 верст. Земля делается настолько горяча, что на ней нет никакой возможности стоять. Все, что ползало по степи, жарится, лопается и распространяет везде едкий смрад. Все, что ходило по степи - звери, дикие кони, рогатый и мелкий скот, дикие свиньи, различные грызуны - все, почуяв беду, бежит от огня стремглав, падает и погибает в пламени и в дыму. Верховые кони, обыкновенно раньше других животных чуя степной пожар, приходят в сильное беспокойство, постоянно ржут и стараются увлечь своих седоков в противоположную сторону от того места, где разливается страшное пламя огня. После такого пожара на сотни верст вся степь превращается в черное поле смерти, где надолго исчезает всякая жизнь. Июня 16 числа лошади были уже сильно истомлены, а травы так было мало, что ее хватало на столько, чтобы только сохранить жизнь животным, и если бы приблизились татары, то лошади едва ли в состоянии были вывезти не только телеги с жизненными припасами, но и пушки; кроме того, все знали, что далее все сожжено и опустошено. Следовательно, нечего было и думать о завоевании Крыма». Таким удобнее всего было сделать Самойловича. Голицын давно точил зуб на Самойловича, поскольку тот водил дружбу с князем Григорием Ромодановским, к которому сам Голицын не был расположен. Но и Самойлович подготовил собственное падение: с одной стороны он позволял себе демонстративно высокомерное отношение к окружающим, а с другой - приблизил к себе людей скользких, наподобие героя нашего очерка. Выдвигалось предположение, будто казаки сами предупредили татар, опасаясь того, что разгромив крымское войско, Москва ликвидирует запорожскую вольницу. Однако, не стоит забывать того, что татары часто практиковали поджег степи, и незадолго перед походом русских на Крым татары именно таким способом спаслись от армии польского короля. Генеральные старшины и несколько полковников, руководимые, по-видимому, Мазепой, оперативно сфабриковали донос на Самойловича и подали его князю Голицыну. Гетман обвинялся в намерении отделить свои владения от Московского государства. Голицын отправил донос в Москву, откуда вскоре получил указ схватить Самойловича, низложить его, и сослать вместе с родней и единомышленниками в Сибирь. Несложно догадаться, что Мазепа, несмотря на близость к семье Самойловича, в число этих опальных единомышленников не попал. Костомаров, впрочем, отрицает причастность Мазепы к устранению гетмана: «Обыкновенно обвиняют самого Мазепу в том, что он копал яму под Самойловичем и готовил гибель человеку, которого должен был считать своим благодетелем. Мы не знаем степени участия Мазепы в интриге, которая велась против гетмана Самойловича, должны довольствоваться только предположениями, и потому не вправе произносить приговора по этому вопросу». Мазепа сам становится гетманом Во время гетманства Мазепы положение посполитого люда резко осложнилось. Во-первых, Мазепа строго запрещал посполитым людям поступать в число казаков. Тем самым он, разумеется, угождал московскому правительству, не заинтересованному в том, чтобы тяглые люди, принуждаемые правительством к платежу податей и отправлению всяких повинностей, выбывали из своего звания и переходили в вольное казацкое сословие, пользовавшееся, в качестве военного, льготами и привилегиями. Естественно, это настраивало простонародную массу против нового положения вещей. Другим новшеством, превращавшим вчерашних казаков в рабов, стала панщина барщина. Именно Мазепа первый ввел в Малороссии обязательную работу, которую должны были отрабатывать помимо дани, платимой крестьянами землевладельцам, на чьих землях они проживали. Москву вполне устраивало такое положение вещей и Мазепе был прислан полк стрельцов, который призван был охранять гетмана от возможных на него покушений. Кроме полка московских стрельцов, которых Мазепа щедро кормил и поил, гетмана обороняли сердюки - то есть полки наемников из числа поляков и валахов.
Биография Ивана Мазепы
За плинтус морального падения, Иван Мазепа свалился уже в довольно преклонном возрасте – глубоким стариком, будучи гетманом. Гетмана Ивана Мазепу в Киеве называют мудрым политиком, патриотом и одним из основателей независимого украинского государства. После того как Петр провозгласил Мазепу «вторым Иудой», его власть, а следов., и действия в качестве гетмана стали считаться незаконными.
Юношество и обучение при дворе короля
- Мазепа: к истории предательства | Портал «Архивы России»
- Как бомбардировщики отряда "Циклон" защитили полстраны от радиоактивного облака
- История Мазепы: Петр I в ярости повесил его манекен - МК
- В РФ дали оценку украинскому корвету "Гетман Иван Мазепа" — 04.10.2022 — В России на РЕН ТВ
- Предатель, герой Украины. Успешный бизнес и крах гетмана Мазепы
Миф о величайшем злодее и беззаветном патриоте Украины
Иван Мазепа предал многих людей ради достижения собственных целей и амбиций, но в конечном счете не получил ничего. Через несколько месяцев по окончании этого поручения, Дорошенко отправил Мазепу в Константинополь к султану просить помощи у Турции, но кошевой атаман Иван Сирко поймал Мазепу на дороге, отобрал у него грамоты Дорошенка и самого посланца отослал в Москву. Вопрос о снятии анафемы с бывшего гетмана Ивана Мазепы возник сегодня с подачи филаретовских раскольников. Иван Мазепа отличался удивительным талантом к дипломатии и имел влияние на сильных мира сего. В каком то смысле гетману Мазепе л свои дни он не пыточной башне Московского кремля. Иван Мазепа родился в 1639 году на Киевщине в шляхетской семье.
МАЗЕ́ПА ИВАН СТЕПАНОВИЧ
Он подчеркнул, что у ВМС Украины в распоряжении имеется всего один корвет, тогда как у российского флота есть и конкурирующие с ним корветы, и подводные лодки. До этого они говорили, что их боевые катера причинят нам непоправимый ущерб, но столкновение их катеров и нашего флота закончилось в пользу нашего флота", - добавил эксперт. Он был заложен еще в 2021 году.
Показания арендатора-еврея подтвердил священник Гриц Карасевич. Мазепа, простоявши несколько дней лагерем в местечке Паволочи, в конце июля 1704 года перешел в Бердичев и там, пригласивши к себе Палия, напоил его допьяна, потом приказал заковать и отправил в Батурин, где караульные сдали Палия, вместе с его пасынком, русским властям. По царскому приказанию его отправили на вечную ссылку в Енисейск. Так, в согласии с русским правительством расправлялся Мазепа с народными элементами в южной Руси, враждебными польско-шляхетскому направлению. Русский государь все более и более благоволил к Мазепе и считал его единственным из всех бывших малороссийских гетманов, на которого смело могло положиться русское правительство. Во время взятия Азова, Мазепа охранял у Коломака русские границы от татар, а пятнадцать тысяч его казаков, под начальством черниговского полковника Лизогуба, отличались под Азовом. За это более всех награжден был царем сам Мазепа.
Еще в 1696 году, после взятия Азова, царь виделся с ним в полковом городе слободских полков Острогожске и получил от него в подарок турецкую саблю с драгоценною оправою и щит на золотой цепи, а гетмана отдарил шелковыми материями и собольими мехами. В 1700 году государь сделал Мазепу кавалером учрежденного ордена Андрея Первозванного. В 1703 году Петр подарил ему Крупицкую волость в Сев-ском уезде. В шведской войне участвовали казаки без Мазепы, под предводительством других начальников, а царскую признательность за их подвиги получал малороссийский гетман. Стараясь более подделаться в милость к государю, Мазепа в своих донесениях то и дело жаловался на беспокойный дух подчиненных себе малоруссов, особенно бранил запорожцев. В одном только расходился гетман с царем: гетман постоянно считал возможным и полезным возвратить в подданство России, уступленную Польше, правобережную Малороссию; Петр не поддавался таким советам, не желал ссориться с Польшею, но не сердился и на Мазепу за его советы, будучи уверен, что гетман дает их от преданности русским интересам. В 1705 и 1706 годах Мазепа ходил с войском в польские пределы, не сделал там ничего важного, но имел еще случай расположить к себе царя, предложивши ему в дар 1000 лошадей, именно в то время, когда Петр нуждался в них для войска. В 1707 году царь велел Мазепе возвратиться из Польши. Трудно было кому-нибудь вооружать царя против любимого гетмана.
По укоренившейся у малоруссов охоте к доносам, много было желавших подготовить Мазепе путь Многогрешного и Самойловича. Но из боязни за собственную голову, мало находилось охотников сунуться с доносом к царю, который так верил гетману. В 1699 г. Его приговорили к смертной казни, но Мазепа даровал ему жизнь, заменивши смертную казнь тяжелым пожизненным заключением. В 1705 году Мазепа имел случай показать Петру несомненный довод своей верности. Избранный Карлом XII в польские короли, Станислав Лещинский попытался было отправить к Мазепе какого-то Вольского с подущениями — склонить гетмана на свою сторону. Но Мазепа прислал письмо Станислава к царю и жаловался, что враги оскорбляют его, считая способным к измене своему государю. После этого события еще труднее было кому-нибудь отважиться на донос, пока в 1707 году нашелся новый доноситель на Мазепу: то был один из членов генеральной старшины, генеральный судья Василий Леонтьевич Кочубей. Между гетманом и Кочубеем существовала семейная вражда.
У Кочубея было две дочери: одна — Анна, вышедшая за Мазепина племянника Обидовского и скоро овдовевшая, другая — Матрена, Мазепина крестница. Мазепа, будучи вдовцом, вздумал сделать предложение Матрене. Родители воспротивились такому браку, который ни в каком случае не мог быть дозволительным по церковным правилам. Мать Матрены, женщина гордая и вздорная, начала после того обращаться сурово со своей дочерью и довела ее до того, что ей не стало терпения жить в родительском доме, находившемся в Батурине, где ее отец должен был постоянно проживать по званию генерального судьи. Матрена убежала к гетману. Мазепа, не желая срамить девушку, отослал ее обратно к родителям, хотя писал ей потом: «Никого еще на свете я так не любил, как вас, и для меня было бы счастье и радость, если бы вы приехали и жили бы у меня, но я сообразил, какой конец из того может выйти, особенно при такой злобе и ехидстве ваших родных: пришло бы от церкви неблагословение, чтоб вместе не жить, и где бы я тогда вас дел. Мне вас было жаль, чтоб вы потом на меня не плакали». Но положение возвращенной в родительский дом Матрены стало еще хуже: мать мучила ее жестоким обращением; отец, находясь под сильным влиянием жены, поступал во всем так, как она хотела. Родители Матрены жаловались в кругу своих знакомых, что гетман обольстил их дочь и обесславил их семью.
Матрена тайно переписывалась с Мазепой, жаловалась на мать, называя ее мучительницей. Мазепа утешал ее, уверял в своей любви, но советовал ей в крайнем случае идти в монастырь. Кочубей писал к Мазепе упреки, а Мазепа отвечал ему: «Ты упоминаешь о каком-то блуде; я не знаю и не понимаю ничего; сам ты, видно, блудишь, слушаясь своей гордой, болтливой жены, которую, как вижу, не умеешь сдерживать. Справедлива народная пословица: где всем правит хвост, там, наверно, голова блудит. Жена твоя, а не кто другой причиной твоей домашней печали. Святая Варвара убегала от своего отца, да и не в гетманский дом, а к пастухам в каменные расщелины». По наущению жены своей, Кочубей искал возможности тем или другим способом сделать гетману зло и пришел к мысли: составить донос и обвинить гетмана в измене. Сначала посредником для представления доноса выбран был какой-то великорусский монах из Севска, шатавшийся за милостыней по Малороссии. Он был принят у Кочубея в Батурине, накормлен, одарен, и выслушал от Кочубея и от его жены жалобный рассказ о том, как гетман, зазвавши к себе в гости дочь Кочубея, свою крестницу, изнасиловал ее.
Когда этот монах посетил Кочубеев в другой раз, супруги сперва заставили монаха целовать крест в том, что будет хранить в тайне то, что услышит от них, потом Кочубей сказал: «Гетман хочет отложиться от Москвы и пристать к ляхам; ступай в Москву и донеси об этом боярину Мусину-Пушкину». Монах исполнил поручение. Монаха допросили в Преображенском приказе, но никакого дела об измене малороссийского гетмана не начинали. Прошло несколько месяцев. Кочубеи, видя, что попытка не удалась, стали искать других путей; они согласились с бывшим полтавским полковником Искрой, свояком Кочубея. Не решаясь сам начинать дело, Искра услужил Кочубею только тем, что отправил полтавского попа Спасской церкви, Ивана Святайла, к своему приятелю, ахтырскому полковнику Федору Осипову, просить у него свидания по важному государеву делу. Ахтырский полковник съехался с Искрой в своей пасеке. Ахтырский полковник известил о слышанном киевского воеводу и в то же время отправил в Москву от себя письма о предполагаемой измене гетмана, между прочим письмо к царевичу Алексею. Царь узнал обо всем 10 марта 1708 года и в собственноручном письме к Мазепе обо всем известил гетмана, сам уверял, что ничему не верит, считает все слышанное произведением неприятельской интриги, и заподозревал миргородского полковника Апостола, который, как царю было ведомо, недружелюбно относился к гетману.
Царь заранее предоставлял гетману схватить и сковать своих недоброжелателей. Между тем сам Кочубей, по совету попа Святайла, отправил в Москву к царевичу еще один донос с перекрестом Янценком. Привезенный этим посланцем донос, доставлен был в руки государя. Но и этому доносу Петр не поверил и снова известил гетмана. Тогда гетман просил царя через канцлера Головкина повелеть взять доносчиков и прислать в Киев, чтоб судить их в глазах малороссийского народа. Царь на это согласился. Кочубей находился в своем имении Диканьке, близ Полтавы. Гетман отправил туда казаков взять его и Искру. Но Кочубей и Искра узнали об этом заранее, убежали в Ахтырский полк и спрятались в местечке Красный Кут под защиту ахтырского полковника.
Гетман известил об этом канцлера Головкина, а Головкин отправил капитана Дубянского отыскать Кочубея, Искру и Осипова, благодарить их от имени государя за верность и пригласить их, для объяснения, ехать в Смоленск, надеясь на царскую милость и награждение. В то же время Петр, отпуская к Мазепе его генерального есаула Скоропадского, обнадеживал гетмана, что доносчикам, как клеветникам, не будет оказано никакого доверия и они примут достойную казнь. Доносчики доверились Головкину и поехали. С Белгорода их сопровождал сильный конвой, но так, чтобы им не казалось, что они едут под караулом. На другой день после прибытия доносчиков, начали допрашивать их царские министры. Прежде всех спрашивали ахтырского полковника Осипова. Он был только передатчик того, что сообщили ему, и не мог сказать ничего важного и нового по самому делу. Затем, приступили к Кочубею, и тот подал на письме 33 статьи 1 доноса о разных признаках, обличавших, как думал доноситель, гетмана Мазепу в измене: 1 В 1706 году в Минске говорил ему гетман наедине, что княгиня Дольская, мать Вишневецких, родственница Станислава Лещинского, уверяла его, что король Станислав желает сделать Мазепу князем черниговским и даровать запорожскому войску желанную волю. И мы с Чуйкевичем на другой после того день порешили обвенчать наших детей поскорее.
Никто не знает, где огонь кроется и тлеет, а все узнают тогда, когда вспыхнет пожар: только тот пожар не скоро угаснет». Мазепа в Киеве веселился, гулял с музыкой, вместе с полковниками, и всех заохочивал к веселости, а на другой день послан был казак с гетманскими письмами ко ксендзу Заленскому. С какой бы стати ему сноситься письменно с этим ксендзом, если бы у него не было злого намерения? Вероятно, это он сделал, услыхавши, что за Кикиным хочет приехать в Батурин сам государь, и Мазепа намеревался обороняться и отстреливаться от государя. Видно, это он делал для того, чтоб со временем иметь татар для своей услуги. И другого человека, по прозванию Быевского, посылал Мазепа в Крым и к белгородским татарам, но неизвестно зачем. Ему на это сказали: «Не дай Бог, чтобы мы этого желали». Тогда он повторил: «Если между вами есть кто-нибудь такой, кто бы мог отчизну свою спасать, я тому уступлю; если вы на мне хотите оставить эту тягость, то извольте меня слушать и смотреть на мое руководительство: я уже пробовал ханской дружбы; был расположен ко мне бывший хан Казын-Гирей; но его отставили; а теперешний сначала было дружелюбно отвечал мне на мои письма, но потом посылал я в Крым своего посыльщика, да не получал уже никакой надежды оттуда: кажется, надобно дело наше начинать с другого бока и придется, уговорившись и постановивши свое намерение, браться за сабли». Из всех городов и сел люди уходят на правую сторону, и мать гетмана, умершая игуменья, перевела много людей в основанные ею на другой стороне Днепра слободы; от этого люди на левой стороне Днепра принуждены, с большим против прежнего отягощением, кормить конные и пехотные полки и думают также уходить на Заднепровье.
Люди говорят, что так делается с той целью, чтобы города не в силах были защищаться. Тот же Русинович рассказывал, что польский коронный гетман Синявский поручил ему сказать Мазепе, что государь не удержится против шведов, и казаки, если с ним будут заодно, погибнут, а если будут за поляками, то останутся в целости при своих вольностях. Вижу, государь оскорбил Польшу, но и Украину он очень обременил; сам я не знаю, что делать с собой; если до чего придется, не в силах буду удержать казаков, когда они захотят куда-нибудь склониться»». Тот же Русинович говорил, что приезжал в Киев для размена денег мещанин львовский Гордон, шведский партизан, и Мазепа велел ему выдать из войсковой казны в размен 20000 р. Он же, Русинович, говорил, что все ляхи любят гетмана Мазепу, и когда в Люблине был выбор короля, то Синявский и другие паны подавали свои голоса, вероятно, с надеждой, что Мазепа пособит деньгами Речи Посполитой. Наконец, передавшийся на шведскую сторону пан Яблоновский часто говаривал: «Мы надеемся на Украину, потому что там есть шляхта, наша братья». Было бы довольно с него десяти городов гадяцкого полка, с которых идут ему все доходы, кроме того, у него во власти есть волости и села значительные, а он берет себе доходы с порукавичных и арендовых с большим умножением, и оттого арендаторы стали продавать дороже горилку. Прежде, бывало, полковников избирали вольными голосами, а теперь гетман за полковничьи места берет взятки. Умер киевский полковник Солонина, оставивши внуков и племянников.
Гетман отобрал у них села и отдал своей матери, и после смерти генерального обозного Борковского Мазепа отнял у жены его и у малолетних детей имение и присвоил себе. Дума эта, по указанию Кочубея, была доводом непостоянства гетмана в верности царю. Из этих пунктов ясно можно видеть, что Кочубей явился без всяких юридических улик, и донос его беспристрастным людям не мог показаться нимало основательным. Неудивительно, если после таких показаний Кочубей и его товарищ были взяты под стражу, а 21 апреля приведены к пытке. Искре сделали допрос: не был ли донос по наущению неприятеля? Искра показал, что неприятельского наущения не было, и он за гетманом никакой измены не знает, а подущал его подавать донос Кочубей в течение двух лет, и когда Искра уговаривал Кочубея отстать от своего намерения, то Кочубей отвечал, что готов умереть, лишь бы обличить Мазепу. Искре дали 10 ударов кнутом.
В Малороссии явился после того новый, более деятельный враг Мазепы и всей панской партии. Это был канцелярист Петрик, женатый на племяннице генерального писаря Василия Кочубея, человек предприимчивый, горячий и деятельный, по крайней мере, на первых порах. В 1691 году он убежал в Сечь с важными бумагами, украденными из войсковой канцелярии, и вооружал сечевых казаков разом и против гетмана, и против московской власти. В следующем 1692 году он ушел в Крым и писал оттуда в Запорожье, что намерен, по примеру Хмельницкого, привести крымцев в Украину, поднять весь малорусский народ и истреблять жидов-арендаторов, всех панов и богатых людей. Весть о таком замысле, проникая в Украину, тотчас нашла себе сочувствие; удальцы пустились к Петрику; кто полем, а кто водою. Мазепа отправил в Запорожье казака Горбаченка с подарками к тогдашнему кошевому Гусаку — убеждать его, чтоб он не допускал запорожцев приставать к Петрику; между тем волнение готово было открыться не в Запорожье, а между городовым казачеством в малороссийских полках. Прежде подданных держала у себя только старшина, а теперь и такие, у которых отцы не держали подданных, а ели свой трудовой хлеб, принуждают людей возить себе сено и дрова, топить печи да чистить конюшни; москали же наших людей бьют, крадут малых детей и увозят в Москву». Более всего казались несносными для народа «оранды» — продажа вина, отданная в руки жидам, с платежом за то в войсковую казну. Горбаченко достал в Сечи и потом, по гетманскому приказанию, привез в Москву договор, заключенный Петриком с крымским ханом. Из этого договора видна была у Петрика мысль освободить от чужеземцев Украину обеих сторон Днепра называемую им княжеством Киевским и Черниговским и образовать из нее одно государство, под именем княжества малороссийского. Предоставлялось обывателям установить у себя такое правление, какое окажется им сродным. В своем универсале, обращенном главным образом к сечевым казакам, Петрик вспоминал варварства, причиненные некогда малороссийскому народу поляками: «Не сажали ли они братий наших на колья, не топили ли в прорубях, не обливали ли водою на морозе, не принуждали ли казацких жен варить в кипятке своих детей? Он указывал, что малороссийский народ, отдавая неприятелю на сожжение свои города и села, защищает собою Московское государство как стеною, а Москва, в благодарность за то, хочет взять всех малоруссов в вечную неволю: «Позволили нынешнему гетману раздавать старшинам маетности, старшины позаписывали себе и детям своим в вечное владение нашу братью и только что в плуги их не запрягают, а уж как хотят, так и ворочают ими точно невольниками своими: Москва для того нашим старшинам это позволила, чтоб наши люди таким тяжким подданством оплошились и замыслам их не противились. Когда наши люди от таких тяжестей замужичают, тогда Москва берега Днепра и Самары осадит своими людьми». Очевидно, Петрик хотел повторить почти буквально историю Богдана Хмельницкого. Но события буквально не повторяются. Хмельницкому действительно удалось начать свое дело с Запорожья, а потом перенести его в страну городовых казаков. Петрику же это нимало не удалось, хотя Петрик пошел было по тому же пути. Запорожцы к нему не пристали, кроме толпы отчаянных головорезов. В украинских селах заволновался было простой народ, посполитая чернь. Так, быть может, и сталось бы, если бы с Петриком явилась, как с Хмельницким, порядочная запорожская военная сила. Но Петрик, не склонивши запорожцев, вступил в Украину с одними только татарами, да и те помогали ему не слишком охотно. Когда Петрик прибыл к пограничным украинским городам по реке Орели, бывшие с ним татары услыхали, что гетман собирает полки и идет против них; они оставили Петрика и ушли: за ними последовал и Петрик в Крым; а Мазепа, так дешево отделавшись от угрожавшей бури, получил из Москвы благодарность и богатую соболью шубу, стоившую 800 рублей. Петрик продолжал еще несколько времени беспокоить Мазепу своими возмутительными универсалами к малорусскому народу, указывая, между прочим, на оранды как на важнейшую тягость для народа. Мазепа, соображая это, собрал в Батурине раду, пригласил на нее, кроме полковников, множество казаков и мещан и спрашивал: можно ли уничтожить оранды. После многих споров рада порешила, в виде опыта, на один год упразднить оранды и заменить доход от них сбором с тех людей, которые, на основании всем равно предоставленного права, станут курить вино и содержать шинки. Весною 1694 года съехались вновь на раду полковые старшины и знатные казацкие товарищи; они приговорили собрать по городам и селам сходки и на них предложить всему народу вопрос: быть ли орандам или не быть? Такой всеобщий народный совет был повсеместно устроен, и народ приговорил: ради доходов, оставить оранды по-прежнему, потому что в последнее время, когда оранды были упразднены и деньги собирались с винокурень и шинков, происходили большие споры, а в войсковой казне оказался против прежнего большой недобор. Петрик был не страшен Мазепе; Петрик более похвалялся и более собирался делать, чем делал; был у гетмана еще один противник, самый деятельный и популярный, враг всех, связанных панским духом с Мазепиным гетманством. Это был предводитель казаков на правой стороне Днепра, Семен Палий, носивший звание хвастовского полковника. Казачество на правой стороне Днепра разложилось и уничтожилось после перевода жителей на левый берег, совершенного по приказанию московского правительства вслед за падением Дорошенка. Правобережная Украина осталась пустою и такою должна была оставаться по мирному договору, заключенному между Польшею и Россиею. Но при короле Яне Собеском возникла у самих поляков мысль восстановить казачество, с тою же целью, с какою оно первоначально когда-то возникло: для защиты пределов Речи Посполитой от турок. Король, вступивши в войну с Турциею, начал рассылать офицеров с поручениями набирать всякого рода бродячую вольницу и организовать из них казаков. Ян Собеский в 1683 году назначил для возобновляемых казаков и гетмана, шляхтича Куницкого. У этого Куницкого оказалось казацкого войска уже до восьми тысяч. В начале 1684 года казацкая вольница казнила своего предводителя и выбрала другого — Могилу, но тогда значительная часть казаков с правого берега Днепра отошла на левый берег под власть Самойловича, и Могила принял под свою гетманскую власть не более двух тысяч человек. Тем не менее, в 1685 году король, приобревший большую популярность своею венскою победою над турками, убедил польский сейм признать законным образом восстановление казацкого сословия. Но едва только новый закон состоялся, как в Полесье и на Волыни он произвел суматоху и беспорядок. Одни шляхтичи и паны набирали людей в казаки, другие жаловались и кричали, что новые казаки производят буйства и разорения в панских имениях. В 1686 году Могилы уже не было, зато вместо него появилась целая толпа всяких начальников отрядов, с названиями полковников. Между ними были люди и из шляхетства, и из простого народа: в числе последних был белоцерковский полковник Семен Иванович Палий, уроженец города Борзны с левой стороны Днепра. Сначала он убежал из своей родины в Запорожье, а потом, с толпою удальцов, пришел из Запорожья в правобережную Украину, уступленную Россиею полякам. Местопребыванием своим Палий сделал местечко Хвастов. Немногочисленное тогдашнее поселение правобережной Украины, состоявшее, главным образом, из приходивших с левого берега Днепра, сильно было проникнуто казацким духом, хотело всеобщей казацкой вольности, ненавидело поляков и жидов; Палий, более всякого другого, сочувствовал этому направлению и потому приобрел в себе любовь народа. Его задушевная мысль была освободить правобережную Украину от Польши и соединить ее с остальным малороссийским краем, находившимся под властью России. С этой целью Палий несколько раз через посредство Мазепы обращался к царю и просил принять его в подданство. Московское правительство не хотело заводить ссоры с Польшею и потому не стало потакать видам Палия. Оно предложило Палию сначала уйти на Запорожье, как в край, не принадлежавший ни России, ни Польше, и оттуда уже, по своему желанию, прийти в русские владения на жительство; но Палию не того хотелось: не сам он лично желал служить московскому царю, а хотел он отдать под власть царя весь тот край, который прежде был отдан России Хмельницким. Поляки каким-то образом успели схватить Палия и посадить под стражу в Немирове. Но Палий скоро освободился и прибыл в свой Хвастов; тут он увидал, что во время его заключения в Немирове киевский католический епископ, ссылаясь на давнюю принадлежность Хвастова сану католического епископа, овладел этим местечком и навел туда своих ксендзов. Палий перебил всех этих ксендзов и с тех пор стал в непримиримо-враждебные отношения к полякам. Хвастов сделался гнездом беглецов, затевавших восстание по всей южной Руси против польских владельцев, пристанищем всех бездомных, бедных и вместе беспокойных; таких собирал около себя Палий с 1701 года и поджигал их против поляков. Между тем над правобережными казаками продолжали существовать гетманы, утверждаемые властью короля. Они объявили крестьянам вечную свободу от панов; все крестьяне призывались к оружию. Началась снова в Украине отчаянная борьба господ с их подданными. Шляхта составила ополчение и потерпела поражение. После этого события народное восстание распространилось на Волыни и Подоле. На Волыни оно было скоро укрощено деятельностью волынского кастеляна Ледоховского, но на Подоле оно не могло так скоро и легко улечься, — там предводительствовал восставшим народом сам гетман Самусь. Он взял крепость Немиров. Казаки перебили мучительски там всех шляхтичей и евреев. Палий в это же время овладел Белою Церковью. Восстание по берегам Буга и Днестра росло на страх полякам. Сжигались усадьбы владельцев, истреблялось их достояние; где только могли встретить поляка или иудея — тотчас мучили до смерти; мещане и крестьяне составляли шайки, называя себя казаками, а своих атаманов — полковниками. Поляки и иудеи спасались бегством толпами; нашлись и такие шляхтичи, что приставали к казакам и вместе с ними делались врагами своей же братьи. Польша была тогда занята войной со Швецией; трудно ей было сосредоточить свои силы для прекращения беспорядков. Поляки стали просить царя Петра содействовать к усмирению малоруссов, и Петр приказал послать от себя увещательные грамоты Самусю и Палию. Грамоты эти не оказали влияния: Самусь и Палий указывали русскому правительству, что не казаки, а поляки подали первые повод к беспорядкам, потому что польские паны делают несносные притеснения своим русским подданным. Тогдашний великий коронный гетман Иероним Любомирский начал советовать панам прибегнуть к мирным средствам и составить комиссию, которая бы выслушала жалобы казаков, и то, что в этих жалобах найдется справедливым, получило бы удовлетворение. Но многие другие паны хотели, напротив, крутых мер к подавлению народного мятежа: они советовали, за неимением готовых польских сил, прибегнуть к помощи крымского хана. На самого Любомирского брошено было подозрение в измене за его миролюбивые советы. Дело кончилось тем, что начальником ополчения, которое должно было усмирить народное волнение, назначен был, вместо Любомирского, постоянно интриговавший против него польный гетман Синявский. Этот предводитель собрал дворовые отряды разных панов и присоединил их к польскому войску, которое вообще было у него тогда невелико. Казаки, наделавши зла панам и иудеям в продолжение лета 1702 года, разошлись на зиму по домам и не могли скоро сплотиться: разрозненные их отряды были рассеяны без труда; Самусь был разбит в Немирове, потерял эту крепость и убежал. Товарищ Самуся, полковник Абазин, упорно отбивался от поляков в Ладыжине, но был взят и посажен на кол. Вся Подоль была скоро укрощена; всех, взятых в плен с оружием, сажали на кол; все городки и села, где только поляки встречали сопротивление, сжигались дотла; жителей перерезывали поголовно. Это навело такой страх на остальных русских подолян, что они стали уходить из своей родины: кто бежал в Молдавию, а кто к Палию, в Украину. Начался потом суд господ над непокорными подданными; участвовавших в восстании оказалось до двенадцати тысяч, но число таких, на которых могло падать подозрение в участии, было впятеро или вшестеро больше. По предложению Иосифа Потоцкого, киевского воеводы, всякому из таких подозрительных отрезывали ухо. Некоторые паны, пользуясь своим правом судить подданных, сами казнили их, но были и такие господа, которые сами защищали своих крестьян перед судом правительства, не допускали до расправы и говорили в извинение своих крестьян, что они были увлечены в мятеж посредством обмана другими крестьянами: народонаселение в южнорусском крае, подвластном Польше, было тогда невелико, и потому-то землевладельцы дорожили рабочею силою. Сам Синявский, совершивши несколько казней, оповестил амнистию всем, которые, по его приглашению, возвратятся в свои жительства и по-прежнему начнут повиноваться законным панам своим. Окончивши усмирение народа на Подоле, Синявский со своим войском отошел в Польшу, но дух восстания не был сразу совершенно погашен: Самусь держался еще в Богуславе, хотя был уже для поляков мало опасен, потому что неудачными своими действиями и печальным исходом своей борьбы с поляками потерял популярность в народе; зато Палий, укрепившийся в Белой Церкви и владевший, сверх того, всем киевским Полесьем северною частью нынешней Киевской губернии , стал теперь настоящим предводителем народа. И поляки, и русский государь через Мазепу обратились к нему и требовали от него сдачи Белой Церкви полякам; Палий отговаривался под разными предлогами, а между тем продолжал докучать России просьбами принять его в подданство. Сам Мазепа подавал царю совет принять Палия. Но Петр не хотел ссориться с Польшею, нуждаясь в содействии Августа против шведов, и продолжал требовать, чтобы Палий сдал Белую Церковь полякам. Палий упрямился. Тогда Мазепа, по царскому приказанию, выступил на правую сторону Днепра, как бы следуя против шведов, и начал звать к себе казацких начальников. Явился к нему Самусь и положил перед ним свои гетманские знаки. Явился и Палий, надеявшийся, что теперь, наконец-то, русский царь примет его в подданство и исполнится давнее его желание. Мазепа задержал Палия в своем лагере, по-видимому, дружелюбно, а между тем сносился с Головиным и спрашивал, что следует делать с Палием, который, как доносил Мазепа, пребывая в гетманском лагере, постоянно пьянствовал. Головин приказал предложить Палию ехать в Москву, а если он откажется, то узнать — не расположен ли он к врагам России, и, в случае улик в таком расположении, арестовать его. Обличители Палия тотчас нашлись: какой-то хвастовский иудей показал, что Палий сносился с гетманом Любомирским, принявшим тогда сторону Карла XII, и Любомирский обещал Палию прислать денег от шведского короля. Показания арендатора-еврея подтвердил священник Гриц Карасевич. Мазепа, простоявши несколько дней лагерем в местечке Паволочи, в конце июля 1704 года перешел в Бердичев и там, пригласивши к себе Палия, напоил его допьяна, потом приказал заковать и отправил в Батурин, где караульные сдали Палия, вместе с его пасынком, русским властям. По царскому приказанию его отправили на вечную ссылку в Енисейск. Так, в согласии с русским правительством расправлялся Мазепа с народными элементами в южной Руси, враждебными польско-шляхетскому направлению. Русский государь все более и более благоволил к Мазепе и считал его единственным из всех бывших малороссийских гетманов, на которого смело могло положиться русское правительство. Во время взятия Азова, Мазепа охранял у Коломака русские границы от татар, а пятнадцать тысяч его казаков, под начальством черниговского полковника Лизогуба, отличались под Азовом. За это более всех награжден был царем сам Мазепа.
Но из боязни за собственную голову, мало находилось охотников сунуться с доносом к царю, который так верил гетману. В 1699 г. Его приговорили к смертной казни, но Мазепа даровал ему жизнь, заменивши смертную казнь тяжелым пожизненным заключением. В 1705 году Мазепа имел случай показать Петру несомненный довод своей верности. Избранный Карлом XII в польские короли, Станислав Лещинский попытался было отправить к Мазепе какого-то Вольского с подущениями — склонить гетмана на свою сторону. Но Мазепа прислал письмо Станислава к царю и жаловался, что враги оскорбляют его, считая способным к измене своему государю. После этого события еще труднее было кому-нибудь отважиться на донос, пока в 1707 году нашелся новый доноситель на Мазепу: то был один из членов генеральной старшины, генеральный судья Василий Леонтьевич Кочубей. Между гетманом и Кочубеем существовала семейная вражда. У Кочубея было две дочери: одна — Анна, вышедшая за Мазепина племянника Обидовского и скоро овдовевшая, другая — Матрена, Мазепина крестница. Мазепа, будучи вдовцом, вздумал сделать предложение Матрене. Родители воспротивились такому браку, который ни в каком случае не мог быть дозволительным по церковным правилам. Мать Матрены, женщина гордая и вздорная, начала после того обращаться сурово со своей дочерью и довела ее до того, что ей не стало терпения жить в родительском доме, находившемся в Батурине, где ее отец должен был постоянно проживать по званию генерального судьи. Матрена убежала к гетману. Мазепа, не желая срамить девушку, отослал ее обратно к родителям, хотя писал ей потом: «Никого еще на свете я так не любил, как вас, и для меня было бы счастье и радость, если бы вы приехали и жили бы у меня, но я сообразил, какой конец из того может выйти, особенно при такой злобе и ехидстве ваших родных: пришло бы от церкви неблагословение, чтоб вместе не жить, и где бы я тогда вас дел. Мне вас было жаль, чтоб вы потом на меня не плакали». Но положение возвращенной в родительский дом Матрены стало еще хуже: мать мучила ее жестоким обращением; отец, находясь под сильным влиянием жены, поступал во всем так, как она хотела. Родители Матрены жаловались в кругу своих знакомых, что гетман обольстил их дочь и обесславил их семью. Матрена тайно переписывалась с Мазепой, жаловалась на мать, называя ее мучительницей. Мазепа утешал ее, уверял в своей любви, но советовал ей в крайнем случае идти в монастырь. Кочубей писал к Мазепе упреки, а Мазепа отвечал ему: «Ты упоминаешь о каком-то блуде; я не знаю и не понимаю ничего; сам ты, видно, блудишь, слушаясь своей гордой, болтливой жены, которую, как вижу, не умеешь сдерживать. Справедлива народная пословица: где всем правит хвост, там, наверно, голова блудит. Жена твоя, а не кто другой причиной твоей домашней печали. Святая Варвара убегала от своего отца, да и не в гетманский дом, а к пастухам в каменные расщелины». По наущению жены своей, Кочубей искал возможности тем или другим способом сделать гетману зло и пришел к мысли: составить донос и обвинить гетмана в измене. Сначала посредником для представления доноса выбран был какой-то великорусский монах из Севска, шатавшийся за милостыней по Малороссии. Он был принят у Кочубея в Батурине, накормлен, одарен, и выслушал от Кочубея и от его жены жалобный рассказ о том, как гетман, зазвавши к себе в гости дочь Кочубея, свою крестницу, изнасиловал ее. Когда этот монах посетил Кочубеев в другой раз, супруги сперва заставили монаха целовать крест в том, что будет хранить в тайне то, что услышит от них, потом Кочубей сказал: «Гетман хочет отложиться от Москвы и пристать к ляхам; ступай в Москву и донеси об этом боярину Мусину-Пушкину». Монах исполнил поручение. Монаха допросили в Преображенском приказе, но никакого дела об измене малороссийского гетмана не начинали. Прошло несколько месяцев. Кочубеи, видя, что попытка не удалась, стали искать других путей; они согласились с бывшим полтавским полковником Искрой, свояком Кочубея. Не решаясь сам начинать дело, Искра услужил Кочубею только тем, что отправил полтавского попа Спасской церкви, Ивана Святайла, к своему приятелю, ахтырскому полковнику Федору Осипову, просить у него свидания по важному государеву делу. Ахтырский полковник съехался с Искрой в своей пасеке. Ахтырский полковник известил о слышанном киевского воеводу и в то же время отправил в Москву от себя письма о предполагаемой измене гетмана, между прочим письмо к царевичу Алексею. Царь узнал обо всем 10 марта 1708 года и в собственноручном письме к Мазепе обо всем известил гетмана, сам уверял, что ничему не верит, считает все слышанное произведением неприятельской интриги, и заподозревал миргородского полковника Апостола, который, как царю было ведомо, недружелюбно относился к гетману. Царь заранее предоставлял гетману схватить и сковать своих недоброжелателей. Между тем сам Кочубей, по совету попа Святайла, отправил в Москву к царевичу еще один донос с перекрестом Янценком. Привезенный этим посланцем донос, доставлен был в руки государя. Но и этому доносу Петр не поверил и снова известил гетмана. Тогда гетман просил царя через канцлера Головкина повелеть взять доносчиков и прислать в Киев, чтоб судить их в глазах малороссийского народа. Царь на это согласился. Кочубей находился в своем имении Диканьке, близ Полтавы. Гетман отправил туда казаков взять его и Искру. Но Кочубей и Искра узнали об этом заранее, убежали в Ахтырский полк и спрятались в местечке Красный Кут под защиту ахтырского полковника. Гетман известил об этом канцлера Головкина, а Головкин отправил капитана Дубянского отыскать Кочубея, Искру и Осипова, благодарить их от имени государя за верность и пригласить их, для объяснения, ехать в Смоленск, надеясь на царскую милость и награждение. В то же время Петр, отпуская к Мазепе его генерального есаула Скоропадского, обнадеживал гетмана, что доносчикам, как клеветникам, не будет оказано никакого доверия и они примут достойную казнь. Доносчики доверились Головкину и поехали. С Белгорода их сопровождал сильный конвой, но так, чтобы им не казалось, что они едут под караулом. На другой день после прибытия доносчиков, начали допрашивать их царские министры. Прежде всех спрашивали ахтырского полковника Осипова. Он был только передатчик того, что сообщили ему, и не мог сказать ничего важного и нового по самому делу. Затем, приступили к Кочубею, и тот подал на письме 33 статьи 1 доноса о разных признаках, обличавших, как думал доноситель, гетмана Мазепу в измене: 1 В 1706 году в Минске говорил ему гетман наедине, что княгиня Дольская, мать Вишневецких, родственница Станислава Лещинского, уверяла его, что король Станислав желает сделать Мазепу князем черниговским и даровать запорожскому войску желанную волю. И мы с Чуйкевичем на другой после того день порешили обвенчать наших детей поскорее. Никто не знает, где огонь кроется и тлеет, а все узнают тогда, когда вспыхнет пожар: только тот пожар не скоро угаснет». Мазепа в Киеве веселился, гулял с музыкой, вместе с полковниками, и всех заохочивал к веселости, а на другой день послан был казак с гетманскими письмами ко ксендзу Заленскому. С какой бы стати ему сноситься письменно с этим ксендзом, если бы у него не было злого намерения? Вероятно, это он сделал, услыхавши, что за Кикиным хочет приехать в Батурин сам государь, и Мазепа намеревался обороняться и отстреливаться от государя. Видно, это он делал для того, чтоб со временем иметь татар для своей услуги. И другого человека, по прозванию Быевского, посылал Мазепа в Крым и к белгородским татарам, но неизвестно зачем. Ему на это сказали: «Не дай Бог, чтобы мы этого желали». Тогда он повторил: «Если между вами есть кто-нибудь такой, кто бы мог отчизну свою спасать, я тому уступлю; если вы на мне хотите оставить эту тягость, то извольте меня слушать и смотреть на мое руководительство: я уже пробовал ханской дружбы; был расположен ко мне бывший хан Казын-Гирей; но его отставили; а теперешний сначала было дружелюбно отвечал мне на мои письма, но потом посылал я в Крым своего посыльщика, да не получал уже никакой надежды оттуда: кажется, надобно дело наше начинать с другого бока и придется, уговорившись и постановивши свое намерение, браться за сабли». Из всех городов и сел люди уходят на правую сторону, и мать гетмана, умершая игуменья, перевела много людей в основанные ею на другой стороне Днепра слободы; от этого люди на левой стороне Днепра принуждены, с большим против прежнего отягощением, кормить конные и пехотные полки и думают также уходить на Заднепровье. Люди говорят, что так делается с той целью, чтобы города не в силах были защищаться. Тот же Русинович рассказывал, что польский коронный гетман Синявский поручил ему сказать Мазепе, что государь не удержится против шведов, и казаки, если с ним будут заодно, погибнут, а если будут за поляками, то останутся в целости при своих вольностях. Вижу, государь оскорбил Польшу, но и Украину он очень обременил; сам я не знаю, что делать с собой; если до чего придется, не в силах буду удержать казаков, когда они захотят куда-нибудь склониться»». Тот же Русинович говорил, что приезжал в Киев для размена денег мещанин львовский Гордон, шведский партизан, и Мазепа велел ему выдать из войсковой казны в размен 20000 р. Он же, Русинович, говорил, что все ляхи любят гетмана Мазепу, и когда в Люблине был выбор короля, то Синявский и другие паны подавали свои голоса, вероятно, с надеждой, что Мазепа пособит деньгами Речи Посполитой. Наконец, передавшийся на шведскую сторону пан Яблоновский часто говаривал: «Мы надеемся на Украину, потому что там есть шляхта, наша братья». Было бы довольно с него десяти городов гадяцкого полка, с которых идут ему все доходы, кроме того, у него во власти есть волости и села значительные, а он берет себе доходы с порукавичных и арендовых с большим умножением, и оттого арендаторы стали продавать дороже горилку. Прежде, бывало, полковников избирали вольными голосами, а теперь гетман за полковничьи места берет взятки. Умер киевский полковник Солонина, оставивши внуков и племянников. Гетман отобрал у них села и отдал своей матери, и после смерти генерального обозного Борковского Мазепа отнял у жены его и у малолетних детей имение и присвоил себе. Дума эта, по указанию Кочубея, была доводом непостоянства гетмана в верности царю. Из этих пунктов ясно можно видеть, что Кочубей явился без всяких юридических улик, и донос его беспристрастным людям не мог показаться нимало основательным. Неудивительно, если после таких показаний Кочубей и его товарищ были взяты под стражу, а 21 апреля приведены к пытке. Искре сделали допрос: не был ли донос по наущению неприятеля? Искра показал, что неприятельского наущения не было, и он за гетманом никакой измены не знает, а подущал его подавать донос Кочубей в течение двух лет, и когда Искра уговаривал Кочубея отстать от своего намерения, то Кочубей отвечал, что готов умереть, лишь бы обличить Мазепу. Искре дали 10 ударов кнутом. Потом приведен был к пытке Кочубей и, не дожидаясь мук, сказал: «Я на гетмана написал донос, затеяв ложь по злобе, надеясь, что мне поверят без дальнего розыска; и на всех особ, о которых писал в доношении, писал ложно». Ему дано было 5 ударов кнутом. Искру еще раз подвергли пытке и дали 8 ударов. Он еще раз показал, что не знает за гетманом ничего, кроме верности царю. Допрашивали сотника Кованька с пыткой два раза; на него Кочубей в своем доносе ссылался как на свидетеля относительно речей ксендза Заленского. Кованько показал, что Кочубей научил его, обнадеживая милостью государя, а сам он, Кованько, ничего не знает об измене гетмана. Тут Кочубей рассказал о том, что Мазепа, после неудачного сватовства на его дочери, похитил ее ночью тайно, а потом возвратил ее родителям с Григорием Анненковым, приказавши передать Кочубею такие слова: «Не только дщерь твою силой может взять гетман, но и жену твою отнять может». После того прельщал Мазепа дочь Кочубея письмами и чародейским действием довел ее до исступления: «Еже дщери моей возбеситися и бегати, на отца и мать плевати». Кочубей представил пук любовных писем Мазепы к Матрене. Поп Святайло, писавший донос и теперь подвергнутый пытке, показал, что действовал по приказанию Кочубея, а сам ничего не знает за Мазепой. Тогда Кочубея опять подвергли пытке и допрашивали: не было ли к нему какой-нибудь подсылки от шведов, поляков партии Лещинского, запорожцев или крымских татар? Ему дано было три удара кнутом; Кочубей показал, что ни о чем не знает, ни с кем у него не было совета и все против Мазепы он затеял по своей злобе. Искре на пытке дали 6 ударов, допрашивая о том же; Искра по-прежнему показал, что ни от кого, кроме Кочубея, не слыхал дурного о Мазепе. С такими же вопросами пытали снова Святайла и Кованька; первому дали 20, последнему 14 ударов. Осталось переходившее из уст в уста предание, что когда сотник и поп, испытавши пытку, лежали на полу под рогожами, сотник сказал попу: «Что, отче, сладок московский кнут, не купить ли его домой женам на гостинец? Святайло отвечал: «О, чтоб тебя, Петр… или мало тебе спину исписали? Кочубей описал все имевшиеся у него деньги, долги, числившиеся на разных лицах, лошадей и скот в своих имениях.
МАЗЕ́ПА ИВАН СТЕПАНОВИЧ
Симфонич. поэму «Мазепа» в 1854 создал Ф. Лист. Иван Степанович Мазепа, также Мазепа-Колединский или Мазепа-Калединский ( на украинский язык не подразумевает признания его существования в качестве отдельного естественного языка. Гетман Иван Мазепа на Украине национальный герой, его именем названы населенные пункты, улицы, устанавливаются памятники. Рассказываем о жизни и службе Ивана Мазепы, как от «покоевого» он дослужился до гетмана и почему предал царя.
Позорная смерть: Гетман и иуда Мазепа умер заеденный вшами
Многие были убиты и казнены. Несколько человек повесили на плотах, а плоты пустили по Днепру в назидание другим потенциальным предателям. Бесславный конец Увы, Мазепа просчитался, сделав ставку на шведского монарха. Его резиденцию - крепость Батурин, где он подготовил все для зимовки шведов, взяло русское войско под предводительством Меншикова. Хотя у шведов были определенные военные успехи, им приходилось нелегко, в том числе и из-за сопротивления партизан. В тот же день была устроена символическая казнь со сжиганием чучела гетмана. Его официально лишили всех ранее пожалованных наград и грамот. Новым гетманом Украины стал Иван Скоропадский. Оттуда он переправился в Бендеры.
Он подчеркнул, что в планы Москвы не входит оккупация украинских территорий. После этого США, ЕС, Великобритания, а также ряд других государств заявили, что вводят санкции против российских физических и юридических лиц. Ранее Readovka писала о том, что Путин обсудил Песков: Путин обсудил ход спецоперации с членами Совбеза РФТакже была затронута тема российско-украинские переговоров ход спецоперации с членами Совбеза РФ.
В июле 1687 года Мазепа стал левобережным гетманом. Участвовал в походах против крымского ханства, организованных Голицыным. Затем Мазепа снискал доверие Петра Великого, ходил вместе с ним воевать в Азов. В 1704 году Мазепа занял правобережную часть Украины. В 1709 году Карл назвал Мазепу пожизненным «законным князем Украины».
До этого они говорили, что их боевые катера причинят нам непоправимый ущерб, но столкновение их катеров и нашего флота закончилось в пользу нашего флота", - добавил эксперт. Он был заложен еще в 2021 году. Второй корабль должен быть готов в 2023-м.