20 марта 1820 года своим манифестом Александр I официально объявил о разводе Константина Павловича. 25 марта 1820 года император Александр I запретил деятельность Ордена иезуитов на территории Российской империи, а всех его членов повелел выслать за пределы страны. Схема маршрута первой русской антарктической экспедиции 1819–1821 годов на шлюпах «Восток» и «Мирный» под руководством Фаддея Беллинсгаузена и Михаила Лазарева.
Политика публикации отзывов
- Почему Николай стал законным наследником в обход старшего брата
- Ответы : Какие события произошли в России в 1820-1840 гг. ?
- Выступление Семёновского полка 1820
- Что произошло в 1820 году кратко
Гвардейские бунтовщики. Почему Александр I отправил в Сибирь лучший полк?
Люди, бывшие на нем, от страха и отчаяния не чувствовали, что с ними делалось, но по миновании ветра нашлись на дальнем расстоянии от своего места и посреди бухты, однако ж без вреда…» Далее сообщается, что тифон всасывал морскую воду на высоту до 10 м и выгонял ее на берег до 20 м. Он разрушал стены домов толщиной в 1 аршин 4 вершка 1,3 м , уносил балки и стропила на расстояние более 400 м. С корнем было вырвано около 50 молодых дубов, а у некоторых закручены ветви. В Ушаковской балке была разбросана каменная стена на протяжении более 50 м. Молнией было убито 6 человек и ранено 27. Черепицы было перебито на 10 тыс. Общий ущерб городу составил почти 50 тыс. К счастью, смерч миновал центр города и рейдовую бухту, где стояла вернувшаяся после летнего плавания эскадра. О силе обрушившейся на Севастополь бури говорит тот факт, что сутки спустя, с 28 на 29 августа, она, перевалив через Крым и Азовское море, обрушилась на Таганрог.
Важные события 1820 года в мире See more События истории России и мира за 1941 год See more События истории России и мира за 1940 год See more События истории России и мира за 1928 год See more События истории России и мира за 1874 год See more События истории России и мира за 1862 год See more События истории России и мира за 1855 год See more События истории России и мира за 1837 год See more События истории России и мира за 1835 год See more События истории России и мира за 1831 год See more События истории России и мира за 1830 год See more События истории России и мира за 1829 год See more События истории России и мира за 1828 год See more События истории России и мира за 1827 год See more События истории России и мира за 1826 год See more События истории России и мира за 1825 год See more События истории России и мира за 1824 год See more События истории России и мира за 1823 год See more События истории России и мира за 1822 год See more Актуальное.
Пушкина «Пиковая дама». В 1820 году русская экспедиция из шлюпов «Восток» и «Мирный» открыла Антарктиду Первая русская антарктическая экспедиция 1819—1821 гг. Рискованное предприятие завершилось полным успехом, были проведены магнитные наблюдения, позволившие рассчитать положение Южного магнитного полюса. Среди главных открытий экспедиции — шельфовые ледники Антарктиды, а также 29 островов в южных полярных и тропических широтах.
В 1841 году родился Василий Ключевский — историк России Главный историк России окончил в 1965 году историко-филологический факультет Московского университета. Молодой перспективный аспирант был оставлен при кафедре русской истории для подготовки к профессорскому званию.
Возможно, Опочинин перепутал каких-то действующих лиц, но то, что там был Милорадович, — совершенно точно, это зафиксировано ещё целым рядом документов, о которых мы будем говорить. Милорадович напугал Николая и отсоветовал ему принимать престол.
Как командующий войсками Санкт-Петербургского гарнизона он сказал, что войска Николаю присягать не будут, и в случае смерти Александра они будут присягать только Константину. Обычно историки объясняют это тем, что Константина военные хорошо знали и любили за то, что он был им близок, возглавлял Военный комитет, был храбрым генералом, командовал армией в Польше, то есть был свой для армии, особенно для гвардии. Его в этой среде любили, а Николая и Михаила, молодых людей двадцати девяти и двадцати семи лет с большим самомнением, ещё неустоявшихся, очень придирчивых к гвардейским офицерам, — нет. И вроде бы именно поэтому так себя повёл Милорадович.
Но, конечно, это смешные аргументы. Другие думают, что Милорадович чуть ли не мечтал в смуте захватить престол. Это тоже смешной разговор. А третьи предполагают, что Милорадович был связан с заговорщиками.
И это уже разговор не смешной - этому вскоре будет одно очень серьёзное доказательство. А возможно Милорадович был связан и с заговорщиками, и с Александром. И страшно предположить, что Александр был сам одним из заговорщиков. По крайней мере, это очень тёмное дело.
Но Николая толкнули на путь, казалось бы, очень благородный — «не ищи царства для себя» — но, на самом деле, на путь совершенно катастрофический, о котором в тот момент он ещё совершенно не подозревал. Общественное мнение Общественное мнение склонялось к Константину оно ведь тогда ещё не знало, что Николай имеет право на престол. Былое и думы. Захаров, 2003.
Герцен в молодости, ГИМ, Москва Мария Дмитриевна Нессельроде, урождённая Гурьева, сестра министра экономики и финансов пишет своему брату Николаю Гурьеву, «что любопытно, так это то, что в общем предпочитают отсутствующего», то есть Константина Николаю. А сама же считает, что Николай будет лучше: «Ему 29 лет; быть может, сделавшись главою государства он отрешился бы от мелочей военной службы, выделился бы как администратор, стал бы принимать советы людей опытных, и я утверждаю, что все-таки в его царствование дышалось бы вольнее, мы пользовались бы большею свободою, чем в царствование государя… которого можно сравнить только с деспотичным вихрем речь о припадках Константина — А. Нессельроде, литография по оригиналу А. Брюллова, 1825 г.
Я должен вам сказать, и мы увидим это в будущих лекциях есть все основания предполагать, что при Николае, несмотря на уроки Карамзина, могло бы дышаться легче, чем при Константине Павловиче, могло бы дышаться почти также как при Александре. Но жизнь и возмущение 14 декабря многое изменили. Александр Сергеевич Пушкин 4 16 декабря 1825 года, то есть за десять дней до возмущения декабристов, когда ещё про Николая как про возможного императора мало кто знал, писал Катенину: «Как верный подданный, должен я, конечно, печалиться о смерти Государя; но, как поэт, радуюсь восшествию на престол Константина I. В нём очень много романтизма; бурная его молодость, походы с Суворовым, вражда с немцем Барклаем напоминают Генриха V Английский король и полководец эпохи Столетней войны.
Пушкин, Е,И. Вивьен, 1825 г. О том же говорит Сергей Петрович Трубецкой, уже выйдя из сибирских руд, в своих воспоминаниях: «Хотя Цесаревич последние десять лет находился в Варшаве и сделался почти чужим для русских, но предав прежние неблагоприятные о нем воспоминания то есть, забыв — А. Им молодые великие князья надоели… Однако же большая часть высшего круга желали иметь императором Николая.
Надеялись, что при нем двор возвысится, что придворная служба получит опять прежний почет и выйдет из того ничтожества, в котором была при покойном Государе и в которое еще бы более погрузилась при Константине». Николай… с. Трубецкой, Н. Бестужев, 1828-1830 гг.
Тогда Его Императорское Высочество предложил свое мнение, дабы в одно время при объявлении о сей неизречимой потере провозгласить и восшедшего на престол Императора, и что он первый присягнет старшему своему брату, как законному наследнику престола». То же в ту ночь Николай говорил и своему адъютанту генералу Адлербергу. Известие о смерти Александра пришло в Петербург 27 ноября 1825 года. Как раз во время молебна о здравии Александра.
Милорадович вывел Николая Павловича со словами: «Все кончено. Будьте мужественны, подайте пример»… «Я упал на стул — все силы меня оставили», — вспоминает Николай. Он попросил духовника Марии Фёдоровны отца Павла Криницкого принести аналой, подписной лист и крест и со слезами, но внятно и громко принес присягу Константину и подписал присяжный лист. Об этом вспоминает поэт Василий Андреевич Жуковский, который случайно стал свидетелем происходившего.
Жуковский, П. Соколов, 1820-е гг. Жуковский тоже был тогда в храме и, узнав, что умер Александр, настолько растерялся, что вместо того, чтобы выйти из дворцовой церкви, случайно вошёл в алтарь. И, войдя, увидел принесение присяги Николаем, о чём оставил воспоминание.
В новом варианте описания тех событий, которым пользовались большинство историков, всё иначе. Жуковский позднее сильно изменил текст, указал, что во время присяги Николая присутствовали Милорадович и другие люди. Но ведь там не было никого, кроме отца Павла Криницкого и самого Жуковского… В первоначальных воспоминаниях он пишет следующее: «Отвержение власти, и какой власти! Полное собрание...
Том 11, полутом 1. Когда он приказал привести к присяге Константину гвардию в Петербурге, сказал об этом Милорадовичу, генералу Воинову, князю Трубецкому, Голенищеву-Кутузову, дежурному генералу Потапову, и войска стали приходить к присяге, он пошёл к матери и сообщил ей о своём решении. Воинов, Дж. Доу, 1820-1825 гг.
Голенищев-Кутузов, Дж. Доу, 1824 г. Мария Фёдоровна, Дж. Дэйв, 1825-1827 гг.
Акта никто не знает, а закон знают все, и то, что Константина все именовали цесаревичем, тоже знали все. Тот же Дибич, ближайший к императору Александру генерал-адъютант, пишет Константину из Таганрога: «С покорностью ожидаю повеления от нового нашего законного Государя, Императора Константина Павловича…» [Цит. Позднее, в своём первом манифесте, Николай объяснял это своё решение. Он боялся этого как огня.
Князь А. Голицын, можно сказать, наперсник Александра, узнав о смерти Императора, тут же поспешил во дворец. Двое других, знавших о воле покойного Императора, митрополит Филарет и Аракчеев, пока ещё были вне Петербурга. Присяга уже закончилась.
Голицын, П. Об этом в записке так пишет Николай: «В исступлении, вне себя от горя, но и от вести во дворце, что все присягнули Константину Павловичу, он Голицын начал мне выговаривать, зачем я брату присягнул и других сим завлек, и повторил мне, что слышал я от матушки, и требовал, чтобы я повиновался мне неизвестной воле покойного Государя. Я отверг сие неуместное требование положительно, и мы расстались с князем. Я очень недовольный его вмешательством, он — столь же моею неуступчивостью».
Министр внутренних дел князь Лобанов-Ростовский сказал: «Покойные воли не имеют! И отказался вскрывать конверт. Шишков в этом его поддержал: «Империя и часа не может быть без Государя». Император Николай впоследствии написал: «Он прав».
Записка Сперанского о событиях 27 ноября 1825 г. Но Совет все же попросил государственного секретаря академика Алексея Николаевича Оленина принести из архива пакет, вскрыть его и прочесть содержимое. Совет попросил Великого князя прийти в Совет и удостоверить его своей волей. Милорадович взялся исполнить эту просьбу.
Николай отказался прийти, но пригласил Совет in corpore к нему. Оленин, А. Варнек, 1824 г. Оленин пишет: «Николай сказал членам Совета, держа правую руку и палец простертый над головой «Господа, я вас прошу, я вас убеждаю, для спокойствия государства, немедленно, по примеру моему и войска, принять присягу на верное подданство Государю Императору Константину Павловичу.
Я никакого другого предложения не приму и ничего другого и слушать не стану». В моем поступке нет другого побуждения, как только исполнить священный долг мой перед старшим братом. Ни какая сила земная не может переменить мыслей моих по сему предмету и в этом деле. Я ни с кем советоваться не буду и ничего не вижу достойного похвалы…» [Цит.
Что воле его никто препятствовать не может, и что августейшая его родительница, которой всё это дело также совершенно известно, вполне одобряет его поступок». Как вы видите, здесь довольно много неправды. Мы же помним, как Николай несколько часов убеждал Милорадовича в том, что надо действовать по завещанию Александра. И Мария Фёдоровна не то, что не одобряла, она пришла в ужас от того, что сделал Николай.
Но в присутствии членов Государственного Совета Николай утверждает совсем обратное. Приведём весьма интересное воспоминание литератора Рафаила Михайловича Зотова. Зотов, 1830-е гг. Когда Зотов находился у драматурга Александра Александровича Шаховского, к нему вошёл Милорадович во всех орденах, прямо из дворца, и рассказал о случившемся там историческом событии.
Он рассказал, что убедил Николая присягнуть императору Константину, и продолжил: «Николай Павлович несколько поколебался и сказал, что, по словам его матери императрицы Марии Фёдоровны в Государственном совете, в Сенате и в московском Успенском соборе есть запечатанные пакеты, которые в случае смерти Александра повелено было распечатать, прочесть и исполнить прежде всякого другого распоряжения. Говорят, что некоторые из придворных и министров знали это; но народу, и войску и должностным лицам это было не известно. Я первый не знал этого. Мог ли я допустить, чтоб произнесена была какая-нибудь присяга, кроме той, которая следовала?
Мой первый долг был требовать этого и я почитаю счастливым, что Великий князь тотчас же согласился на это как мы знаем, не тотчас — А. Прочесть бумаги всегда успеем, а присяга в верности прежде всего. Так решил и Великий князь. У кого шестьдесят тысяч штыков в кармане, тот может смело говорить — заключил Милорадович, ударив себя по карману.
Вот прямая и торная дорога, по которой я всегда иду. Исполнение долга — мой боевой конь». Рукопись, которая полнее записок Зотова, напечатана в Историческом Вестнике, т. Что он имел в виду?
Почему он не мог поступить иначе? Потому что в кармане у Милорадовича были шестьдесят тысяч штыков? Потому что гвардия бы не присягнула? Опять загадка.
В 1848 году Государь писал, что содержание манифеста ему было вовсе неизвестно, но он слышал, что где-то есть отречение Константина. То ли забыл, то ли счел неприличным сказать правду. Когда члены Совета согласились с его мнением, Николай Павлович расцеловал их, особенно князя Голицына, которого он, схватив обеими руками за голову, как пишет Оленин, целовал в уста и в очи, и в лоб. После этого повёл всех на присягу.
То есть почему-то ему огромную радость доставило, что присягают Константину. Возможно, и скорее всего, это была радость чистой жертвы. Он пока ещё не понимал, куда ведут эти события. После присяги всех приняла Мария Фёдоровна и подтвердила, что знала и решение Александра, и отречение Константина и одобряет решение Николая не искать престола.
Вечером, читая подписанный журнал, Николай сказал Оленину: «Кажется мы всё наше дело сделали, и совесть наша чиста и может быть спокойна». К концу дня Сенат разослал приказ приводить по всей стране народ к присяге Константину и наследнику престола, который назначен будет. То есть форма сохранилась та же — «который назначен будет» как у Александра. Николай отправил с этим известием о присяге гонца в Варшаву.
На самом деле всё это — нарушение закона. Дело в том, что присягать можно только после издания манифеста. Манифест может издать только восшедший на Престол император, потому что он подписывается только императором. Скажем, Константин принимает Престол, подписывает манифест о том, что он восшёл на престол, и после этого ему присягают войска, чиновники, Сенат.
Но манифеста Константина не было. Как можно было присягать без манифеста? Это тягчайшее нарушение закона. Почему же на него пошли?
Почему это было забыто 27 ноября? Почему Милорадович требовал присяги до манифеста? Почему на это пошёл Николай?
Междуцарствие 1825 года
Всё было облагорожено так, что, право, со стороны любо-дорого было смотреть. Развитие событий[ править править код ] Весной 1820 года великий князь Михаил Павлович и граф А. Аракчеев добились перемещения Потёмкина , представив его Александру I «неспособным, по излишнему мягкосердию, командовать полком». На его место был назначен ставленник Аракчеева по имени Фёдор Шварц. Солдаты роты Его Величества , недовольные непомерной строгостью и взыскательностью нового полкового командира, собрались вечером 16 октября [1] , самовольно «вышли на перекличку», отказались идти в караул, требовали ротного командира и не хотели расходиться, несмотря на увещания начальства; тогда эта рота была окружена двумя ротами лейб-гвардии Павловского полка и посажена в Петропавловскую крепость.
Остальные роты решили заступиться за товарищей и выказали непослушание явившемуся высшему начальству, потребовали освобождения товарищей из-под ареста или отправить в крепость весь полк. Начальство приняло второй вариант. Под конвоем казаков, без оружия, полк проследовал в Петропавловскую крепость. Эти события, продолжавшиеся четыре дня, произошли в отсутствие государя, который тогда находился на конгрессе в Троппау.
Распоряжения исходили от комитета, составившегося из Санкт-Петербургского генерал-губернатора Милорадовича , генералов Васильчикова и Закревского. О событиях в полку каждые полчаса слались со специальными нарочными донесения Милорадовичу, «все меры для сохранности города были взяты. Через каждые полчаса, — вспоминает современник событий, — сквозь всю ночь являлись квартальные [в штаб-квартиру Милорадовича], через каждый час частные пристава привозили донесения изустные и письменные… отправляли курьеров, беспрестанно рассылали жандармов, и тревога была страшная…».
Ход кампании коротко В ходе кампании 1820 г.
В сражении у с. Гулили Хосрех были разбиты войска Газикумухского ханства. Русские войска без боя овладели столицей ханства. Потери России 156 убитых, 453 раненых, 39 пленных Потери противника Более 1200 убитых, 603 пленных Итоги Газикумухское ханство оказалось в вассальной зависимости от России.
Группа любопытных или встревоженных людей толпилась по близости семеновских казарм, лавки закрывалась ранее обыкновенного. Все столичное общество сочувствовало семеновцам. В упомянутом уже письме А. Тургенев писал Вяземскому: «Я не могу думать о сем без внутреннего движения и сострадания о сих людях. По какому закону судят их? Должны ли они быть жертвою, так называемой государственной политики, или в строгой справедливости и им не должно отказывать, если они прежде по команде просили...
Они вышли без оружия и не хотели обратиться к оному». Тургенев так описывает в своем дневнике настроение общества в эти дни: «В государственном совете говорили о происшествии Семеновского полка. Все с негодованием и ужасом отзываются о Шварце. В английском клубе только об этом и говорили. Весь полк в крепости... Все это кончится бедствием многих солдат.
Солдаты показали необыкновенное благородство во время всего происшествия. Все им удивляются, все о них сожалеют... Я не могу без душевной горести думать о солдатах... Тысячи людей, исполненных благородства, гибнут за человека, которого человечество отвергает». Через несколько дней 28 октября А. Тургенев снова писал П.
Вяземскому: «Семеновцы все еще в крепости и крепки мужеством и своею правдою и страданием. Товарищи их в других крепостях. Всеобщее участие в их пользу. Один голос за них: от либералов до ультра глупцов». Также сочувственно отнеслось к семеновской истории и московское общество. Не только образованное общество сочувствовало положению семеновцев.
И другие слои петербургского населения были на их стороне. Пока команда собирались, к ее начальнику Михайлову подошел человек, по виду купец и, подавая ему 100 рублей, просил истратить их на угощение солдат в походе. На вопрос офицера, нет ли у него родственников среди семеновцев, купец отвечал, что нет, но что он привык уважать семеновцев, как добрых и порядочных людей, и всех их считает своими. Сочувственное отношение петербуржцев к восставшим семеновцам выразилось еще в том, что они относились к вновь сформированному по приказу царя полку с презрением и враждебностью. Особенно недружелюбно относились к новым собратьям гвардейцы других столичных полков. Даже высшее офицерство проявляло это недружелюбие довольно откровенно.
Так, Васильчиков сообщал Волконскому, для передачи царю, что прежний командир Семеновского полка, ген. Потемкин, позволял себе заступаться за восставших, везде проповедовал, что они не виновны, что Васильчиков «хотел погубить войско, которое оказало столь большие услуги государству, наконец, он не снимал семеновского мундира, рисуясь им на разводе; можете себе представить, какое действие должно было производить на войска его поведение; Левашев громко объявлял, что рота его величества совершенно невинна и что военно-судная комиссия должна оправдать ее». Таково же было, как жаловался Васильчиков, поведение генералов Милорадовича, Розена начальник гвардейской дивизии и других. Жаловался он еще на других «болтунов» из гвардейских офицеров, в том числе на П. Пестеля, будущего главного деятеля заговора 1825 года, и добился того, что царь велел перевести Пестеля в армию. Что Васильчиковым руководили в этом случае только соображения карьерного свойства видно из следующих строк одного его письма к Волконскому: «Энергические меры, вызванные важностью обстоятельств, навлекли на меня осуждение всех тех, которые не знают ни солдат, ни дисциплины; к этим лицам присоединялись мои личные враги и изменившие мне друзья, которые нашли минуту эту благоприятной для обнаружения своих замыслов и искали случая повредить мне...
Женщины подняли крик против тиранства, и нашлись военные, которые, подражая женщинам, как эхо отвечали на подобные вопли; это малообдуманное поведение сделало мое положение весьма щекотливым». Васильчиков переслал царю и стихи под заглавие «Гений отечества», написанные по поводу семеновских событий, авторство которых приписывалось полковнику Шелехову и которые были распространены в столице во многих списках. Собирались гвардейские офицеры подать царю адрес с просьбой простить офицеров-семеновцев, но из этого, конечно, ничего бы не вышло хорошего. Движение грозило принять обширные размеры. Были обнаружены признаки готовности солдат других полков встать на защиту семеновцев. Так, после ареста, восставшего полка был задержан унтер-офицер гвардейского егерского полка Степан Гущевозов и заключен в Шлиссельбургскую крепость за разговор с одним солдатом Преображенского полка о том, что «если не возвратят арестованных батальонов, то они докажут, что революция в Испании ничего не значит в сравнении с тем, что они сделают».
Взбунтуется вся гвардия — не Гишпании чета, все подымет». Бенкендорф писал Волконскому: «более чем вероятно, что если бы настоящая катастрофа потребовала вмешательства сооруженной силы, то сия последняя отказалась бы повиноваться, так как, большая часть полков уже давно разделяла неблагоприятное мнение семеновцев о полковнике Шварце». Тем не менее Бенкендорф высказывал сожаление, что Васильчиков поступил слишком мягко с восставшими солдатами. В числе проектов расправы с непокорными были предложения отправить семеновцев на Кавказ, в обстановку вечной войны с горцами. Когда Милорадович объявил об этом заключенным, они ответили: пойдем, когда отдадут нам государеву роту». Так стойко держались семеновцы, несмотря на тягостное положение в крепости.
Теснота в казематах вызвала усиленные заболевания среди заключенных. Уже 1 ноября А. Тургенев писал брату Сергею: «батальон в крепости, и от сырости и дурной пищи без кваса, но с водою, в которую кладут уксус, несколько солдат уже занемогли, особливо глазами». Тургенев занес в свой дневник: «солдат и крепости содержат дурно». Пришлось даже оборудовать специальный лазарет на несколько десятков человек. Начальство над отправленными в Финляндию батальонами поручено было полковнику Bадковскому, которого торопили так, что он даже не успел попрощаться с родными и собраться к походу.
В столице при этой приняты были чрезвычайные меры предосторожности. Троицкий мост у крепости был занят казачьим, кавалергардским и гренадерским полками. Начальство обнаруживало необычайную трусливость перед безоружными людьми, опасаясь взрыва народного сочувствия к ним. Боялись, что солдаты откажутся идти без первой роты, и хотели картечью принудить их повиноваться. Рассказав, как высшее начальство ухаживало за ним и льстило ему при отправке из Петербурга, И. Вадковский пишет: «Вот каким образом 19 октября, сопутствуемый ветром и дождем, я поплыл из Санктпетербурга, предводительствуя восемью стами в ветхих шинелях одетых людей, из коих половинное число было почти без обуви.
В Кронштадт приехал я весьма поздно; людей, обмокших и целый день не евших, в самый город не впустили, а поместили на военный корабль «Память Евстахия». Оный стоял на рейде в самом жалком положении, без окошек, без рам, без бортов и налитый водою. На корабле, по малой помощи, данной мне начальством, едва я мог устроить между подчиненными какой-либо порядок касательно их пищи. Если я счастливо доплыл до Свеаборга, то я это приписываю не попечению и не старанию начальников, но единственно Провидению, избавившему от гибели суда, которые, по ветхости своей, нисколько не казались способными к дальнему пути. Морозы, ветры, снега и дожди беспокоили нас во всю переправу, что тем тягостнее было, что люди почти никакой одежды не имели». После целого ряда невольных остановок в пути и других приключений семеновцы были доставлены к месту назначения.
В числе приключений была история в Пскове, где вследствие грубой придирчивости к семеновцам местного начальства едва не возник бунт. При этом несколько высланных из столицы солдат были «нещадно наказаны» розгами, якобы за буйство и обиды жителям города, хотя губернатор доносил в Петербург, что семеновцы «обывателям стеснения не делали». Выяснилось еще, что солдат в пути морили голодом и что бывшие их офицеры устроили складчину для облегчения участи высланных. Вадковскому же был сделан выговор за раздачу солдатам денег вопреки приказанию начальства. Такова была расправа со вторым и третьим батальонами, впредь до решения дальнейшей участи всего полка, а над первым батальоном был наряжен военный суд под председательством ген. Это был милый, светский офицер, «душа общества», любимец царя и его братьев, свитский генерал и командир гвардейских гусар.
Под внешним лоском аристократа и культурного представителя высшего общества в этом выхоленном господние жила душа аракчеевца, пред которым грубый, необразованный армеец Шварц должен считаться образцом человечности. Муравьев-Апостол передает про него в своих воспоминаниях такой случай. Однажды в Царском Селе Левашев приказывает вахмистру собрать на другой день в манеж его эскадрон, а сам отправляется в Петербург, Вахмистр сообщил об этом эскадронному начальнику полк. Злотвицкому, который обращает внимание вахмистра на то, что «завтра — великий церковный праздник», и, не дав ему более определенных указаний, также уезжает в Петербург. Вахмистр заключил из этого, что эскадрона собирать не надо. Вернулся Левашев, узнал обо всем и, ничего не говоря вахмистру, посылает за розгами.
В это время генералу подали обед, и он садится за стол, приказав наказать вахмистра и крича из столовой несколько раз: «не слышу ударов! А когда любимец царя наелся, старого, заслуженного вахмистра унесли и госпиталь, где он через пару дней умер. Для Левашева это дело имело только приятные последствия: его продолжали осыпать наградами. И надо сказать, что Левашев был не из худших представителей тогдашнего правящего класса. Такова была среда, в которой, по замечанию М. Муравьева-Апостола, «жестокость и грубость, заведенные Павлом, не искоренялись, а поддерживались и высоко ценились».
Пока наряжался суд, Васильчиков посылал царю донесения о событиях одно на них послано было с известным другом Пушкина П. Чаадаевым , рисуя Александру поведение офицеров и солдат в мрачных красках. Он велел распределить всех солдат-семеновцев и офицеров по разным армейским полкам и образовать новый Семеновский полк из состава других полков. Приказав предать Шварца суду за неумение удержать полк в должном повиновении, царь одновременно писал Аракчееву, что никто на свете не убедит его, чтобы сие происшествие было вымышлено солдатами, или происходило единственно от жестокого обращения с оными полк. Он был всегда известен за хорошего и исправного офицера и командовал с честью полком, отчего же вдруг сделаться ему варваром? В то же время прибывшему к нему Чаадаеву царь говорил: «надо признаться, что семеновцы, даже совершая преступление, вели себя отлично хорошо».
И хотя царь писал Аракчееву что «если бы с первою гренадерскою ротою поступлено было приличнее при самом начале, ничего другого важного не было бы», он раскассировал свой «любимый» полк, раскассировал даже вопреки советам Васильчикова, который указывал, что это «произведет слишком много шуму и представит дело более серьезным, нежели оно есть». При этом царю хотелось скрыть от Европы всю историю. Он как бы стыдился восстания гвардии и ареста целого полка. По рассказу Чаадаева, первый вопрос Александра при приеме его был следующий: — Иностранные посланники смотрели с балконов, когда увозили Семеновский полк в Финляндию?
И здесь штаб Аракчеева впервые столкнулся с серьезным сопротивлением, старый уклад жизни был крепок, и обычаи имели силу закона. Многие протестовали, когда казачий полк на реке Буг превратили в поселение кавалерийских войск. Во время приезда Александра I в 1818 г. Поводом к бунту послужил спор, как обеспечить полковых лошадей сеном. Вскоре волнения охватили и соседний Таганрогский полк.
Местные власти утратили контроль над ситуацией, и Аракчеев поспешил на помощь. Генерала потрясла враждебность крестьян к поселенцам и к нему лично. Аракчеев доложил императору, что кричали бунтовщики: «Не хотим военного поселения. Не хотим служить графу Аракчееву больше, чем императору. Мы хотим уничтожить Аракчеева, потому что мы знаем, когда он умрет, военные поселения исчезнут». По приезде в Чугуев граф Аракчеев устроил судебное разбирательство, в результате которого 275 человек приговорили к смертной казни, затем заменили этот приговор наказанием шпицрутенами — прусским наказанием, применяемым в русской армии. Приговоренных раздели до пояса, привязали к двум ружьям и протаскивали сквозь строй солдат, которые держали длинные березовые прутья. Каждый солдат хлестал прутом по спине бунтовщика. Сначала предполагалось, что каждый из приговоренных пройдет 12 раз сквозь строй из тысячи человек, но Аракчеев решил применить это наказание лишь к сорока зачинщикам, надеясь, что этот ужасный пример заставит остальных раскаяться и попросить пощады.
Однако поселенцы были так ожесточены, что наказание не повлияло на остальных заключенных, несмотря на его жестокость и публичность. Многие бунтовщики умерли во время этого наказания.
События истории России за 1820 год
- Декабристское движение
- Путешествие первое, 1820 год
- § 2. Крестьянское движение 1820 года
- Актуальное
- Это был 1820-й или Что происходило двести лет назад
- Что произошло в 1820 году кратко
День в истории: кавалерист-девица из Елабуги, Тайная канцелярия и испытание «Титаника»
14 ноября 1820 года состоялся в Троппау высочайший приказ по армии о переформировании Семеновского полка: офицеры и нижние чины были переведены в различные полки армии. Это был 1820 год. Что происходило 200 лет назад. В июле 1819 года корабли российского флота отправились из Кронштадта искать неизведанные земли. 1820. ГОД ДРАКОНА Говорят, рожденным в этот год свойственны прямота, добропорядочность, жизнелюбие, здоровье. 1820 (тысяча восемьсот двадцатый) год по григорианскому календарю — високосный год, начинающийся в субботу.
Этот день в истории: 1819 год — Первая русская антарктическая экспедиция
1820. ГОД ДРАКОНА Говорят, рожденным в этот год свойственны прямота, добропорядочность, жизнелюбие, здоровье. Конвенция относительно содержания русских войск в Австрии, Полицейскими властями зарегистрировано шесть «возмущений рабочих людей на заводах и фабриках» и сорок два «случая неповиновения крестьян». 16 июля 1819 года началась Первая русская антарктическая экспедиция 1819−1821 годов под руководством Фаддея Беллинсгаузена и Михаила Лазарева в воды Южного океана. Тегикак пишется 20 век, последняя четверть 20 века это какие года, 1820 год в россии истории что произошло, кто правил в 1820. Этот день в истории государства. Год 1820. В сервисе электронных книг ЛитРес можно бесплатно скачать или слушать онлайн эпизод подкаста «Россия и мир в 1820-м году.
1820 год в истории россии кто правил
Новый Семёновский полк сформирован в декабре 1820 г. Выступление Семёновского полка подтолкнуло некоторых членов Союза благоденствия , а затем и Северного общества декабристов к выработке плана вооружённого восстания. Редакция военной истории Опубликовано 15 июля 2022 г. Последнее обновление 15 июля 2022 г.
Представьте: князь, орденоносец, читающий чужие письма. Забавно, что таким же образом он отследил письмо других декабристов С. Муравьева-Апостола и М. Бестужева к революционным полякам, в котором они просили поляков убить цесаревича Константина Павловича старшего брата Николая I , отказавшегося от престола после смерти Александра I, правда, убийство не одобрил.
Таким образом, князь С. Волконский являлся как бы шефом контрразведки Пестеля, а перлюстрацией чтением чужих писем впервые в России занялся отец Пестеля, возможно, Волконский просто позаимствовал его опыт, как говорится, дурной пример заразителен. Во время следствия Волконский долго отпирался от знакомства с подобными идеями своего шефа по тайному обществу Пестеля , но в конце концов дал весьма многословные письменные показания с огромным количеством орфографических ошибок, что неудивительно, поскольку ему было удобнее и привычнее писать по-французски. Возможно, прикидывался неадекватным, поскольку в мемуарах подобной писанины не допускал. Получил 20 лет каторги, срок этот ему уменьшили до 10 лет. Вернувшись из Сибири, жил в Подмосковье. Его продвинутая и очень богатая родственница Зинаида Волконская, обиженная вынесенным деверю приговором, приняла демонстративно католичество и эмигрировала в Италию, где «изрыгала брань в адрес властей». Ее увлечение западными ценностями сыграло с княгиней З.
Волконской дурную шутку: жизнь она окончила в глубокой бедности, а несметные богатства плавно перетекли в руки иезуитов. Юная супруга С. Волконского Мария Волконская, дочь генерала Н. Раевского бои за батарею Раевского — один из славных эпизодов сражения на Бородинском поле возможно «влипла в историю не по своей воле». Вряд ли ею двигала большая любовь к мужу, но она оставила сына и отправилась в Сибирь прямо из салона Зинаиды Волконской. Все это подчеркивало крайнюю нелояльность к власти. На каторге у супруга гусарская удаль исчезла, он стал молчалив и задумчив. Приехавшая к нему жена Мария Волконская отмечала расстроенные нервы супруга, чувство религиозного раскаяния, ему разрешили ежедневные встречи с женой, он увлекся огородничеством.
В Сибири у супругов родились два ребенка. Но, ходят слухи, что это были дети другого декабриста — от А. Кто-то скажет: «дурак, дурочка» — не слишком ли для таких возвышенных аристократов? Но не случайно небезызвестный герой в «Бриллиантовой руке» рифмовал два слова: «аристократы» и «дегенераты». Именно Николай I, узнавший о роли Волконского в заговоре, о его слежке за другими заговорщиками вскрывал их письма , назвал его «набитым дураком, лжецом и подлецом». Все «свободолюбивые протестующие» делятся на тех, кто обманывает и ищет личной выгоды и тех, кого обманывают, кто кроме неприятностей, ничего за свою «борьбу» не получает. Декабристы мечтали физически уничтожить царскую семью, при большевиках сбылась их мечта — семья последнего императора России Николая II была расстреляна в доме Ипатьева в Екатеринбурге. Заметим, что Николай I, воспитанием которого не успела позаниматься его бабка любительница Вольтера Екатерина II, шел в некотором смысле по стопам своего отца Павла I, к которому сохранил любовь и уважение.
Соответственно, как мог, ограничивал гвардию, в молодежную среду которой вошло в моду гусарство и прочие мерзопакостные забавы «они ж дети» , вплоть до раскачивания трона. Такой офицер мог, например, голым проскакать через весь Петербург. В молодости отменно почудил и С. Образ С. Волконского дополняется весьма импозантным его видом в конце его жизни. К концу жизни князь окончательно отдалился от своей жены, жившей в Сибири в большом доме. Опростился: водил дружбу преимущественно с крестьянами, летом целыми днями работал в поле, зимой его любимым занятием было посещение базара, где он шокировал знавших его дворян, когда примостившись на облучке крестьянской телеги, вел беседу про хозяйство с каким-нибудь мужичком, жуя краюху хлеба. В своем большом двухэтажном доме, в котором впоследствии помещались губернаторы, он не жил, а преимущественно жил в деревне, изредка приезжая в дом к своей семье, да и во время приездов останавливался не в доме, а во дворе в какой-нибудь комнатке, наполненной всяческой рухлядью и принадлежностями сельского хозяйства, пол в этой комнате был грязный и носил следы грязных сапог.
Симпатичный образ, это не фальшивый Л. Толстой в образе «пахать подано». После амнистии в 1856 С. Волконский вернулся в Подмосковье, но уже без княжеского титула, писал мемуары, в 1858 ездил за границу, встречался с очередными не очень умными поклонниками либерализма а то с чего было бы под конец жизни им ударяться в религию, был бы ум — сделали бы это чуть раньше — Герценом и Огаревым. Однако, в круг общения его входили и славянофилы А. Кошелев, А. Хомяков, И. Аксаков, но затесался сюда и Т.
Шевченко, либерал. Умер в 1865. Мария Волконская конфликтовала со своим отцом генералом Н. Раевским, в ссылке соперничала салонами в Иркутске с другой «женой декабриста» — Екатериной Трубецкой, поссорилась с ней из-за того, что та перекупила дачу Цейдлера, которую хотела приобрести для себя. Конфликтовала она и со своим мужем, за которым поехала в Сибирь, из-за замужества своей дочери. А с 1859 Волконская поселилась в поместье Воронки в Черниговской области, где и умерла в 1863. Умирала в присутствии декабриста Поджио, а С. Волконского там не было.
Вот так прекрасная и мягкая дворяночка превратилась в «жену декабриста», «неравный брак» со «стариком» Волконским испортил ей жизнь и характер. А ее братья Раевские презирали Волконского, поскольку считали, что немного надо было иметь благородства, чтобы не жениться на ничего не подозревающей девушке, заведомо зная о своем участии в готовящемся государственном перевороте. Неравный брак. За участие в восстании изначально получил пожизненную каторгу, но в 1835 каторгу ему заменили на поселение. Был сторонником «Русской правды» Пестеля, знал и не возражал против планов цареубийства. Уж не с него ли списан Толстым Анатоль Курагин? Иван был нехорош делом, но статен телом: высокого роста, красив. Александр I любил его и приглашал на балы, на балах был частым и обычным партнером жены будущего императора Николая I Александры Федоровны, особенно хорошо танцевал мазурку бал начинался медленным полонезом, потом шел однообразный вальс, главным танцем была мазурка, где танцоры могли импровизировать.
Видимо, следствием такой любви было сравнительно легкое наказание за убийство на дуэли сослуживца и товарища В. Ланского, за женой которого настойчиво и некрасиво начал ухаживать наш танцор, тогда еще в чине корнета. Ланской выстрелил в воздух, но Анненков по выражению современника поступил «гнусно»: пять минут выцеливал и убил товарища наповал. Незадолго до бунта в июле 1825, когда заговорщики вовсю в тайных обществах рассуждали о тяжелой доле крепостных, Анненков заложил в Московском опекунском совете 418 крепостных душ за 83 600 рублей по 200 рублей за душу. В это же время он легко и просто мог отсутствовать на службе в течение пяти месяцев, уехав в Пензу за «ремонтом лошадей». От балов и любовных похождений видимо и задурил. Нелепый танцор так ничего и не понял. Уже вернувшись в Петербург из ссылки, он, стоя у гробницы Николая I в Петропавловской крепости через тридцать лет, нюхнул щепотку табака и равнодушно произнес: «Хотел меня сгноить, а гниешь прежде меня».
Двое других, знавших о воле покойного Императора, митрополит Филарет и Аракчеев, пока ещё были вне Петербурга. Присяга уже закончилась. Голицын, П. Об этом в записке так пишет Николай: «В исступлении, вне себя от горя, но и от вести во дворце, что все присягнули Константину Павловичу, он Голицын начал мне выговаривать, зачем я брату присягнул и других сим завлек, и повторил мне, что слышал я от матушки, и требовал, чтобы я повиновался мне неизвестной воле покойного Государя.
Я отверг сие неуместное требование положительно, и мы расстались с князем. Я очень недовольный его вмешательством, он — столь же моею неуступчивостью». Министр внутренних дел князь Лобанов-Ростовский сказал: «Покойные воли не имеют! И отказался вскрывать конверт.
Шишков в этом его поддержал: «Империя и часа не может быть без Государя». Император Николай впоследствии написал: «Он прав». Записка Сперанского о событиях 27 ноября 1825 г. Но Совет все же попросил государственного секретаря академика Алексея Николаевича Оленина принести из архива пакет, вскрыть его и прочесть содержимое.
Совет попросил Великого князя прийти в Совет и удостоверить его своей волей. Милорадович взялся исполнить эту просьбу. Николай отказался прийти, но пригласил Совет in corpore к нему. Оленин, А.
Варнек, 1824 г. Оленин пишет: «Николай сказал членам Совета, держа правую руку и палец простертый над головой «Господа, я вас прошу, я вас убеждаю, для спокойствия государства, немедленно, по примеру моему и войска, принять присягу на верное подданство Государю Императору Константину Павловичу. Я никакого другого предложения не приму и ничего другого и слушать не стану». В моем поступке нет другого побуждения, как только исполнить священный долг мой перед старшим братом.
Ни какая сила земная не может переменить мыслей моих по сему предмету и в этом деле. Я ни с кем советоваться не буду и ничего не вижу достойного похвалы…» [Цит. Что воле его никто препятствовать не может, и что августейшая его родительница, которой всё это дело также совершенно известно, вполне одобряет его поступок». Как вы видите, здесь довольно много неправды.
Мы же помним, как Николай несколько часов убеждал Милорадовича в том, что надо действовать по завещанию Александра. И Мария Фёдоровна не то, что не одобряла, она пришла в ужас от того, что сделал Николай. Но в присутствии членов Государственного Совета Николай утверждает совсем обратное. Приведём весьма интересное воспоминание литератора Рафаила Михайловича Зотова.
Зотов, 1830-е гг. Когда Зотов находился у драматурга Александра Александровича Шаховского, к нему вошёл Милорадович во всех орденах, прямо из дворца, и рассказал о случившемся там историческом событии. Он рассказал, что убедил Николая присягнуть императору Константину, и продолжил: «Николай Павлович несколько поколебался и сказал, что, по словам его матери императрицы Марии Фёдоровны в Государственном совете, в Сенате и в московском Успенском соборе есть запечатанные пакеты, которые в случае смерти Александра повелено было распечатать, прочесть и исполнить прежде всякого другого распоряжения. Говорят, что некоторые из придворных и министров знали это; но народу, и войску и должностным лицам это было не известно.
Я первый не знал этого. Мог ли я допустить, чтоб произнесена была какая-нибудь присяга, кроме той, которая следовала? Мой первый долг был требовать этого и я почитаю счастливым, что Великий князь тотчас же согласился на это как мы знаем, не тотчас — А. Прочесть бумаги всегда успеем, а присяга в верности прежде всего.
Так решил и Великий князь. У кого шестьдесят тысяч штыков в кармане, тот может смело говорить — заключил Милорадович, ударив себя по карману. Вот прямая и торная дорога, по которой я всегда иду. Исполнение долга — мой боевой конь».
Рукопись, которая полнее записок Зотова, напечатана в Историческом Вестнике, т. Что он имел в виду? Почему он не мог поступить иначе? Потому что в кармане у Милорадовича были шестьдесят тысяч штыков?
Потому что гвардия бы не присягнула? Опять загадка. В 1848 году Государь писал, что содержание манифеста ему было вовсе неизвестно, но он слышал, что где-то есть отречение Константина. То ли забыл, то ли счел неприличным сказать правду.
Когда члены Совета согласились с его мнением, Николай Павлович расцеловал их, особенно князя Голицына, которого он, схватив обеими руками за голову, как пишет Оленин, целовал в уста и в очи, и в лоб. После этого повёл всех на присягу. То есть почему-то ему огромную радость доставило, что присягают Константину. Возможно, и скорее всего, это была радость чистой жертвы.
Он пока ещё не понимал, куда ведут эти события. После присяги всех приняла Мария Фёдоровна и подтвердила, что знала и решение Александра, и отречение Константина и одобряет решение Николая не искать престола. Вечером, читая подписанный журнал, Николай сказал Оленину: «Кажется мы всё наше дело сделали, и совесть наша чиста и может быть спокойна». К концу дня Сенат разослал приказ приводить по всей стране народ к присяге Константину и наследнику престола, который назначен будет.
То есть форма сохранилась та же — «который назначен будет» как у Александра. Николай отправил с этим известием о присяге гонца в Варшаву. На самом деле всё это — нарушение закона. Дело в том, что присягать можно только после издания манифеста.
Манифест может издать только восшедший на Престол император, потому что он подписывается только императором. Скажем, Константин принимает Престол, подписывает манифест о том, что он восшёл на престол, и после этого ему присягают войска, чиновники, Сенат. Но манифеста Константина не было. Как можно было присягать без манифеста?
Это тягчайшее нарушение закона. Почему же на него пошли? Почему это было забыто 27 ноября? Почему Милорадович требовал присяги до манифеста?
Почему на это пошёл Николай? Опять же, открытый вопрос. Николай 1, т. Доу, 1829 г.
Но факт остаётся фактом. То есть самый младший из всех сыновей Павла Михаил считал то, что учинил Николай до манифеста присягнул сам и других заставил , революцией и государственным переворотом. И, кстати, сам Михаил Павлович не присягал Константину. Он был в это время у Константина в Варшаве и не стал присягать ему.
Но в Петербурге спешили. Был выбит серебряный рубль с изображением Константина ныне редчайшая нумизматическая ценность и отпечатаны портреты Константина с надписью «Император Всероссийский Константин Павлович», которые можно найти в крупных библиотеках. Константиновский рубль, 1825 г. Серебро, эрмитажный экземпляр.
Сначала Дибич известил Константина о том, что Александр при смерти, потом написал о смерти Императора и позвал в Таганрог для того, чтобы поклониться умершему. Но Константин повёл себя очень странно. Он стал отказываться ехать под разными предлогами — дела, заботы… Он отказался ехать в Таганрог и отказался ехать в Петербург, куда его пригласил Николай Павлович, который говорил «коли ты император — приезжай, коли ты не хочешь быть императором — то приезжай и объяви об отречении». Но Константин ехать наотрез отказывался.
Вид на Варшаву, Ф. Скарбек, 1825 г. То есть соответственно завещанию Александра. Константин напоминает о том, что на самом деле уже давно не является наследником престола.
Восшествие на престол императора Николая I-го. СПб, 1857] Когда Константин Павлович видит, что к нему обращаются Ваше Императорское Величество и приходят к нему уже как к «Императорскому Величеству» за повелениями, он приходит в свою известную дикую ярость, а кого-то из офицеров за то, что тот его назвал «Величеством», даже отправляет на гауптвахту. Константин говорит, что он ни какое не «Величество», и никаких прав на такое именование не имеет, а Николая за то, что тот провозгласил Константина императором и заставил приносить ему присягу, он в частном письме проклинает. В Петербурге Милорадович, однако, продолжает своё дело.
Принц Евгений отвечал на это — не всё ли равно любит или не любит. И тут началось самое странное. Вся страна присягнула Константину. Теперь император — Константин, но он молчит и не объявляет о себе.
Ни одного манифеста, ни одного заявления, ни одного публичного выступления, ни одного выезда к войскам — ничего. И это совершенно естественно, потому что Константин не считает себя императором. Императором его объявил Николай, а сам он не хочет быть им и даже проклинает за это Николая. В стране установилось странное молчание.
С 30 ноября по 12 декабря, то есть две недели, Россия была погружена в безвластие, или, как его называют, — междуцарствие. Царя не было. Чиновники не знали к кому обращаться. Никто никому не отдавал приказы.
Страна катилась в безвластье. Император Николай впоследствии вспоминает: «Как было изъяснить наше молчание пред публикой? Нетерпение и неудовольствие были велики и весьма извинительны. Пошли догадки, и в особенности обстоятельство неприсяги Михаила Павловича навело на всех сомнение, что скрывают отречение Константина Павловича.
Заговорщики решили сие же самое употребить орудием для своих замыслов. Время сего ожидания можно считать настоящим междуцарствием, ибо повелений от императора, которому присяга принесена была, по расчету времени должно было получать — но их не приходило; дела останавливались совершенно; все было в недоумении, и к довершению всего известно было, что Михаил Павлович отъехал уже тогда из Варшавы, когда и кончина императора Александра, и присяга Константину Павловичу там уже известны были. Каждый извлекал из сего, что какое-то особенно важное обстоятельство препятствовало к восприятию законного течения дел, но никто не догадывался настоящей причины». Николай I и его время: Т.
Соколов, 1820 г. Николай посылает нового посланца, фельдъегерского офицера Белоусова, в Варшаву и просит Константина приехать в Петербург и лично подтвердить своё отречение. Он не выламывает руку, он не говорит, что он должен править, но просит брата, если он хочет отречься, приехать и сделать это. Константин отвечает, что лично приехать не может, и, если с его приездом в Петербург будут настаивать и не поступят по воле усопшего Александра, «удалится ещё далее», имея в виду отъезд за границу.
Не бездна междуцарствия и властного безвременья, а бездна заговора. Заговор В своих записках Николай пишет, что около 10 декабря старого стиля «в одно утро, часов в 6, был я разбужен внезапным приездом из Таганрога лейб-гвардии Измайловского полка полковника барона Фредерикса с пакетом «о самонужнейшем» от генерала Дибича, начальника Главного штаба, и адресованным в собственные руки Императору! Фредерикс Николай спрашивает, знает ли Фредерикс содержание пакета. Получает ответ, что ничего ему неизвестно, но что такой же пакет как в Петербург, послан и в Варшаву, потому что Дибич не знал вот оно — отсутствие связи , где находится Константин.
Николай колеблется. Он, как не император, не имеет права вскрывать пакет, адресованный императору. Но после многих сомнений Николай, так как речь идёт о наиважнейшей информации, всё же вскрывает пакет. Прочитав письмо генерала Дибича и просмотрев присланные документы, он увидел, что речь идёт «об открытом пространном заговоре, которого отрасли распространялись чрез всю Империю, от Петербурга на Москву и до Второй армии в Бессарабии».
Он также узнаёт, что Александр знал о заговоре с 1822 года, но никому об этом не говорил. И только теперь, около 10 декабря, за четыре дня до выступления на Сенатской площади, Николаю приходит известие о заговоре, только теперь ему становятся известны имена заговорщиков… Теперь он знает всё. Он знает, что ближайшие для него люди, тот же князь Трубецкой, тот же князь Евгений Оболенский, — это «злостные заговорщики». Как потом писал Н.
Шильдер, достаточно было арестовать всего несколько человек, а все они были известны —Рылеев, Трубецкой, Оболенский, Каховский — и никакого выступления 14 декабря бы не было. Но Милорадович не арестовывает никого. Он говорит, что не может их найти, хотя все эти люди находятся в Петербурге, и из полицейских доносов ясно, что заговорщики каждый день собираются у Кондратия Фёдоровича Рылеева в доме Российско-американского общества на его квартире. Но Милорадович говорит, что всё это пустое, что поэт Рылеев, который издаёт «Полярную звезду», видимо, просто собирает у себя литераторов.
Литературное собрание в такое время!
В 1820 году Александр I дополнил документ отца требованием равнородности брака, при котором дети, родившиеся в такой семье, теряли право на трон. Отношение гвардии к монарху ярко выразилось в басне Дениса Давыдова «Голова и ноги»: «…Ну, очень хорошо! Да между нами ведь признаться, Коль нами право ты имеешь управлять, То мы имеем то ж все право спотыкаться; И можем иногда, споткнувшись, — как же быть? Вопрос о том, что «ногам» делать со строптивой «головой», возник с начала появления тайных антиправительственных организаций. Еще в 1816 году гвардейский офицер Михаил Лунин предлагал подкараулить Александра I, который ездил без большой охраны, на Царскосельской дороге и застрелить. Вопрос о физическом устранении царя и его семьи дискутировался на протяжении ряда лет, но заговорщики так и не пришли к определенному мнению.
Страшная пропасть великого князя Николая Монарх, две дочери которого умерли в младенчестве, думал о том, кому передать престол. Следующим по старшинству был главнокомандующий войсками, размещенными в Царстве Польском, бездетный великий князь Константин, который вовсе не жаждал был монархом, помня печальную участь отца. Своим приближенным он говорил, что опасается быть задушенным. Настала очередь следующего брата — великого князя Николая, у которого не так давно родился первый из семерых детей, Александр. Летом 1819 года император посетил учения 2-й гвардейской бригады в Красном Селе под командованием Николая Павловича, а затем отобедал с ним и его беременной женой Александрой Федоровной, ожидавшей старшую дочь Марию.
День в истории: 12 января
| 1820 год - читайте бесплатно в онлайн энциклопедии «Знание.Вики» | Летом 1819 года началась Первая русская антарктическая экспедиция, главной задачей которой стал именно поиск нового континента или окончательное опровержение его существования. |
| 1820 год в истории россии кто правил | 1820 год — високосный год, начинающийся в субботу по григорианскому календарю. |
| Шаги истории: 7 апреля, 1820 года: rvs — LiveJournal | Мятеж Семёновского полка: элита русской армии едва не перевернула историю России. |
| Междуцарствие 1825 года • Arzamas | Восстание лейб-гвардии Семёновского полка Российской императорской гвардии против аракчеевского начальства (так называемая «Семёновская история». |
День в истории: 12 января
| 1820 год в истории россии | Хронологический список основных событий истории России с древнейших времен по настоящее время. |
| Внешняя политика Российской империи в 1820-1850-ые гг. | 1820 год — високосный год, начинающийся в субботу по григорианскому календарю. |
| Выступление Семёновского полка 1820 | 28 января 1820 года, русские моряки совершили последнее в истории великое географическое открытие. |
Идеалисты или авантюристы: какую роль в истории России сыграло восстание декабристов
| 1820 год - Даты - История России в документах | В 1820 году Александр Сергеевич был отправлен в южную ссылку за написание едких эпиграмм на власть. |
| День в истории: кавалерист-девица из Елабуги, Тайная канцелярия и испытание «Титаника» | 28.01.1820. Первая русская антарктическая экспедиция на двух парусных судах "Восток" и "Мирный", возглавляемая Фаддеем Беллинсгаузеном и Михаилом Лазаревым, открыла Антарктиду. |
| Россия и мир в 1820-м году. Краткая история. слушать онлайн на Яндекс Музыке | Лейб-гвардии Семеновский полк, входящий в Российскую императорскую гвардию, поднял восстание в 1820 г. Волнения были спровоцированы действиями начальства, назначенного Аракчеевым. |
| 1820 год в истории россии | В конце октября 1820 года на дворе Преображенских казарм была найдена прокламация следующего, очень интересного содержания. |
| Гвардейские бунтовщики. Почему Александр I отправил в Сибирь лучший полк? | В русской истории есть немало событий, многократно отозвавшихся в различных и зачастую далеких друг от друга пластах культурной жизни. |
1820 год в истории россии
16 июля 1819 года началась Первая русская антарктическая экспедиция 1819−1821 годов под руководством Фаддея Беллинсгаузена и Михаила Лазарева в воды Южного океана. В 1820 году Александр Сергеевич был отправлен в южную ссылку за написание едких эпиграмм на власть. Материалы хранящегося в ЦГА ВМФ России дела помогли в свое время полнее воссоздать историю задуманного в Крыму стихотворения А. С. Пушкина «Буря».