За годы войны в Афганистане служили, по разным данным, от 620 тыс. до миллиона советских солдат, потери советской стороны составили свыше 15 тысяч человек.
Повальное пьянство
- Появились ранее неизвестные данные о пропавших без вести в Афганистане советских солдатах
- Оставляйте реакции
- «Если он предатель, то я его убью»
- 25 лет назад закончилась Афганская война
10 лет войны в Афганистане в 10 фотографиях
С повышением. Бизнес Когда пошли первые потери, ребята начали звереть. Разносили кишлаки без разбору. Эта тактика срабатывала с точностью до наоборот. Афганцы начинали мстить. Мы — им, они — нам. Замкнутый круг.
Смерть подстерегала везде. Как-то наш майор зашёл в лавку, расположенную прямо напротив штаба дивизии. Там его саблей и зарубили… Но кому война, а кому.... Люди начали делать бизнес. На сторону продавалось всё: бензин, комплекты гаечных ключей с боевой техники, цемент, консервы, обувь… Фото: личный архив С наркотой там и до нас было всё в порядке, а с нашим приходом наркотрафик расцвёл. И пошёл в Советский Союз.
Идеальный вариант — практически никакого таможенного контроля. Представьте, 150 машин в колонне. Кто их будет на границе держать? Наши военные принимали в транспортировке наркотиков самое непосредственное участие. Ну и сами употребляли. Одного нашего бойца на этой почве психоз случился.
Ужас, кидался на всех. Примерно неделю мы ждали, когда его в госпиталь от нас заберут. Всё это время он сидел на цепи, в будке. А что нам с ним надо было делать? Кругом оружия навалом… Контрабандную водку в Афганистан везли ящиками. Опять же в военных колоннах.
Там можно было всё что угодно провезти. Водка была только для советских, афганцы её не покупали. Водку покупали на валюту. Бутылка водки в Афганистане стоила 25 чеков советского Внешторгбанка. Джинсы В 1979 году в Советском Союзе можно было купить джинсы или с рук на барахолке, или за валюту в специализированных магазинах. Безумно модные и престижные джинсы носила в основном городская молодёжь.
Деревенская просто не могла себе их позволить. Во-первых, очень дорого, некоторые джинсы стоили две месячные зарплаты советского инженера, а во-вторых, на селе их просто негде было купить. А теперь представьте молодого деревенского парня, приехавшего на танке в Кабул, где джинсы на каждом шагу и стоят копейки. Сколько этих американских штанов ввезли в Советский Союз из Афганистана, можно только догадываться. Много везли. А ещё были магнитофоны-кассетники.
Это уже дорогая вещь, на неё надо было накопить. Или заработать: водку, бензин продать, запчасти… За взятку магнитофоном можно было выбрать себе хорошее место дальнейшей службы в СССР или в Европе, в странах соцлагеря. Через пять лет после Афгана я попал в Чернобыль. Я знаю, что мы делали в Чернобыле: мы буквально спасали мир. Что мы делали в Афганистане — я не знаю. Жильё не предоставили.
Постановлений было много, а свободных квартир мало. Когда родился сын, мне дали отпуск. Я до сих пор помню свои впечатления. В Калининграде люди сидели в ресторанах, гуляли на улицах… Афганистан их совсем не волновал. Это было так далеко от них. Во всех смыслах далеко.
А для меня война была реальной жизнью. Которую им не понять никогда. К той партизанской войне, которая там была, мы, советские офицеры, были не готовы. Ни вооружение, ни снаряжение, ни техника, ни люди… Нас готовили совсем к другой войне. Войне с регулярными армиями капиталистических государств. А здесь вся страна против нас была.
Всё население, включая женщин и детей. Дети в нас тоже стреляли. Дали и пострелять — 12 патронов на человека. Вот тогда только уже какой-то навык появился. Генка Я обязательно должен рассказать про Генку. Очень неправильно, что его забыли.
Гена Московкин.
Все знают про бойкот США и их союзников. Но среди отказавшихся от участия был и Китай. Сверхдержавы боялись начала крупной войны и готовились к ней. Афганская война внесла раскол и в советское общество. Многие люди попросту боялись войны.
Молодые парни и их родственники изо всех сил старались избежать отправки в Афганистан. С другой стороны, многие офицеры советской армии, прошедшие через Афганистан, старались снова вернуться туда. Жизнь на войне для них оказалась намного честней и искренней, чем мирная советская. Узнавшие на войне о настоящей справедливости молодые ветераны не воспринимались советским обществом. СССР катился под откос, и советская бюрократия открыто заявляла в лицо бывшим солдатам: "Мы вас туда не посылали". Семейные конфликты, уголовные преступления, алкоголизм, наркомания, проблемы на работе сопровождали жизнь вернувшихся с войны.
Многие "афганцы" вступили в преступные группировки. В апреле 1992 года Демократическая Республика Афганистан прекратила своё существование. К середине 90-х годов в стране главной силой стали террористы из "Талибана", которые занялись строительством в Афганистане личного халифата с шариатом и гуриями. В 2001 году в Афганистан вляпались американцы, которые по сей день никак не могут окончательно оттуда выйти. Кабул, троллейбус 1-го маршрута на конечной станции. Первый год работы троллейбусной линии в городе 1979 02.
Кабул, улица Асамаи Ват. Колонна советской техники парализовала движение кабульских троллейбусов. Расчёт АГС автоматического гранатомёта советских войск меняет свою дислокацию. Афганские беженцы бегут от боевых действий в Пакистан, недалеко от Пешавара. Ми-8 и моджахеды, 1980 год 06. Советские солдаты, попавшие в плен в афганской провинции Забуль.
Да, их работа имела определённый идеологический окрас, после освобождения ребята делали публичные политические выступления, обращались к Рейгану, играли на той стороне, грубо говоря, но, как мне кажется, сами эти женщины спасали наших ребят из плена по велению своего сердца, а наши люди ехали туда добровольно. Они не в сфере нашего внимания и интереса, но с некоторыми из них я бы хотел пообщаться, так как они могут обладать информацией о других пленных, которые ещё не найдены. И только через два года часть из них вернулась в СССР. Что это за история? СССР требовал у Красного Креста, чтобы солдат, освобождённых благодаря усилиям этой организации, сразу вернули на родину. Западные правозащитники воспротивились. В итоге нашли компромисс. Договорились, что после двухлетней «отсидки» под надзором в нейтральной Швейцарии их отправят в СССР.
Но ближе к окончанию срока правозащитники снова начали заявлять, что отправлять принудительно людей нельзя. Добились, чтобы им дали возможность выбирать самим. В итоге из 11 человек восемь вернулись домой, а остальные попросили политического убежища: один буквально сбежал в Германию, двое остались в Швейцарии и затем, вроде бы, попали в США. Есть мнение, что в первые годы войны шансов выжить у них было меньше и только потом моджахеды поняли, что пленные «шурави» — это ценный актив. Так ли это? Но какие-то общие тенденции действительно были. Если человека брали в плен в бою, в котором кто-то из моджахедов погиб, или если в этой группе есть «кровники», у кого кто-то погиб раньше, то шансов уцелеть почти не было. Нашему военнослужащему Виктору Грязнову решением шариатского суда в феврале 1981 года сделали «красный тюльпан».
Это чудовищная средневековая казнь, даже от описания которой становится жутко, кому очень интересно, наверное, смогут найти в интернете про это. Во многом такая расправа использовалась в пропагандистских целях. Плюс тут был и элемент жертвоприношения, когда человек переживает эти предсмертные муки страшные. Таких казнённых подкидывали, и без вести пропавшими они не считаются — их, как правило, опознавали. И для нас, солдат, такие случаи тоже были своеобразной агитацией. Тела погибших для наглядности порой показывали личному составу, чтобы люди даже в какой-то сложной для себя ситуации старались избежать плена. Кто и как тогда занимался поисками пропавших без вести? Люди же пропадали в самых разных провинциях, из разных подразделений, и нужна была общая координация.
Использовались разные методы для поиска — где-то с помощью денег решали, порой обменивали на их пленных, по-разному. Для любого командира пропажа солдата — это ЧП, и в каждом случае предпринимались серьёзные усилия, чтобы найти его. Мне всегда казалось, что понятия войны и дедовщины очень плохо уживаются друг с другом. Я бы отметил негативную роль, которую сыграли наркотики. В силу их легкодоступности эта проблема была повсеместной. И очень много инцидентов, в том числе и в плане неуставных отношений, связаны именно с наркотой. Тем более бытовые условия, особенно в первые годы пребывания, были очень плохими. Я был там уже под конец кампании, но бывало просыпался под снегом, за ночь просто засыпало.
В горах не мылись нормально по полтора месяца. Самое тяжёлое на войне — быт. И многие морально не выдерживали, тем более когда приходилось обеспечивать бытовой комфорт не только себе, но и старослужащим. Сложно было. Ну и сами боевые действия, конечно, расшатывали психику у многих. Ещё больше интересных и ранее не публиковавшихся архивных видео- и аудиоинтервью с нашими пленными в Афганистане есть на вашем YouTube-канале. Откуда эти материалы? В США есть правило: по истечении 30 лет происходит первый этап отсеивания документации на предмет того, представляет ли она какой-то оперативный интерес для их спецслужб или нет.
То, что уже не актуально, — публикуется. Понятно, что это далеко не всё, что у них есть, но и это серьёзное подспорье. Если бы не это правило, эти интереснейшие материалы ещё долго пылились бы в архивах. Их изучение обязательно принесёт свои плоды.
Жизнь на войне для них оказалась намного честней и искренней, чем мирная советская. Узнавшие на войне о настоящей справедливости молодые ветераны не воспринимались советским обществом. СССР катился под откос, и советская бюрократия открыто заявляла в лицо бывшим солдатам: "Мы вас туда не посылали". Семейные конфликты, уголовные преступления, алкоголизм, наркомания, проблемы на работе сопровождали жизнь вернувшихся с войны.
Многие "афганцы" вступили в преступные группировки. В апреле 1992 года Демократическая Республика Афганистан прекратила своё существование. К середине 90-х годов в стране главной силой стали террористы из "Талибана", которые занялись строительством в Афганистане личного халифата с шариатом и гуриями. В 2001 году в Афганистан вляпались американцы, которые по сей день никак не могут окончательно оттуда выйти. Кабул, троллейбус 1-го маршрута на конечной станции. Первый год работы троллейбусной линии в городе 1979 02. Кабул, улица Асамаи Ват. Колонна советской техники парализовала движение кабульских троллейбусов.
Расчёт АГС автоматического гранатомёта советских войск меняет свою дислокацию. Афганские беженцы бегут от боевых действий в Пакистан, недалеко от Пешавара. Ми-8 и моджахеды, 1980 год 06. Советские солдаты, попавшие в плен в афганской провинции Забуль. Сентябрь 1981 года 07. Поезд в Афганистан. Афганистан, провинция Балх, 1981-1982 год 09. Операция "Пятый Панджшер".
Май 1982 года. Тактический пёс шурави 11. Ми-8 на фоне Бамианских статуй 12.
Война в Афганистане 1979-1989. СССР
В лучшем случае можно было лишиться звания. В худшем — по решению суда военного трибунала отправиться в тюрьму от трех до восьми лет. Было много нелегальных методов, но чаще всего наркотики попадали в Советский Союз обычным путем: их перевозили конвоями. Единого маршрута для перевозки наркотиков во время войны не было.
В Афганистане служили совсем молодые ребята, и часто психика военных давала сбой. Безусловно, был и посттравматический «афганский синдром». Но наркотики в Советской армии распространялись не повсеместно, отмечает историк.
Есть официальная статистика, которая признает рост употребления, но не говорит, что каждый второй солдат был наркоманом. Кому-то удавалось преодолеть зависимость, отмечает эксперт. Если люди обращались на ранних стадиях, то их удавалось излечить от наркомании.
Кто-то пересаживался с героина, марихуаны, кокаина на алкоголь и табачные смеси. Как мы знаем, в 90-е годы 20 века ситуация с наркотиками в стране была очень тяжелой, медицина сильно ослабела. Люди, которые до распада СССР служили в армии, стали никому не нужны.
Их демобилизовали, они не знали, куда податься, — психологическое состояние военнослужащих пошатнулось. И получалось так, что человек воздерживался от употребления наркотиков на войне, но начинал в мирное время. Их полевые командиры сильно нуждались в боеприпасах и оружии.
Советские прапорщики и офицеры, было и такое, меняли военное снаряжение на сильнодействующие наркотики — опиум и гашиш. Рядовые солдаты не брали запрещенных веществ у местного населения, но все равно употребляли их. Каждому служащему выдавали санитарный пакет.
В него входили таблетки, бинты, но самое главное — две ампулы с препаратом, котоырй сейчас в России запрещен. Этот препарат находился в аптечках на случай тяжелого ранения: предполагалось, что солдаты должны вколоть его в качестве обезболивающего, чтобы не умереть от болевого шока.
И в годы войны, и после у меня была возможность знакомиться с документами наших спецслужб.
Но это были отрывочные сведения. Книга Крайла — своего рода энциклопедия американской тайной войны того времени на земле Афганистана, яркое свидетельство того, что многие ее ключи скрывались не в афганских горах, а в кабинетах Белого дома и Конгресса США, Пентагона и ЦРУ. Борис Громов, бывший командующий 40-й армии, она еще называлась ограниченным контингентом советских войск, генерал-полковник в отставке: С одной стороны, средства финансовые, материальные были огромными, которые уходили на содержание, на поддержание этой армии 40-й.
Но это не являлось ни в коей мере вот такой критической, что ли, массой, которая повлияла на развал Советского Союза. А если говорить про политику или идеологию, которая бы повлияла на развал Советского Союза со стороны 40-й армии, ну, это смешно об этом говорить. Потому что люди, которые были в Афганистане и которые там воевали, не только в 40-й армии, а, скажем, тот же дипломатический корпус, торговое представительство, другие ведомства Советского Союза, это люди, наоборот, были государственно мыслящими, включая абсолютное большинство военнослужащих.
Мы, когда были там, ведь перестройка эта началась без нас, слава богу, нас не было в Советском Союзе в это время, но мы слышали, конечно, и переживали, и мы были на сто процентов, абсолютное большинство, абсолютное, хочу подчеркнуть, были не за перестройку. Мы были за изменения жизни нашей на сто процентов, но не за такую перестройку, вот которая началась. Владимир Снегирев, первый собственный корреспондент «Комсомольской правды» в Афганистане: Мне не дает покоя до сих пор одна мысль.
Я вел дневник с первых же дней. И я там писал, особенно в первые дни, какие-то наивные записи. Вот сейчас, когда поднимаю, думаю: господи, какой же я был дурак!
Записи, в которых я писал о том, что вот я сейчас присутствую при величайшем событии, что это вот революция, что она освобождает людей, что она помогает людям обрести себя, стать гражданином, обрести свободу. Это было наивным. Вот я хочу понять до сих пор, так это было или все-таки это было не так.
Афганистан жил и сейчас живет в феодализме. И наши ребята, когда пришли, наши солдаты, да и афганские революционеры тоже, офицеры молодые, они ведь что хотели, они не хотели решить какие-то шкурные вопросы. Они хотели дать людям возможность жить свободно, счастливо.
Ну, как живут люди во всех других странах мира цивилизованных. Что в этом плохого? Ничего плохого нет.
Но вопрос остается. Все-таки много всяких «но». Стоит отметить, что уже в 1989 году на Свердловской киностудии был снят фильм под названием «Груз-300», один из первых фильмов об афганской войне.
Часть 4. Вскоре этот термин стали использовать и воины-интернационалисты для обозначения выходного дня. Для мусульман пятница считается священным днем.
В Афганистане местное население в этот день выходило на прогулку или сидело в чайных и шашлычных. Виктор Баранец, военный обозреватель «Комсомольской правды»: В полутемной охраняемой двумя автоматчиками комнате штаба афганской части мне разрешили поговорить с раненым диверсантом в присутствии переводчика. У пленника было почти русское имя — Назар.
Ему было около тридцати. Черная борода и крысиные глаза, брызжущие ненавистью. Назар был хорошо образованным, отлично знал историю своей страны.
Он гордо сказал мне, что еще ни один завоеватель не покорял Афганистан. Даже Македонский. Что русские зря поддерживают неверную власть.
Что для каждого моджахеда большая часть — умереть в бою с советскими оккупантами. Здесь каждый младенец и каждый камень мечтает убить русского. Ошпаривая меня презренным взглядом, говорил невольник: «Уходите из нашего дома!
Мы сами наведем тут порядок. Мы повесим всех ваших марионеток». Афганский переводчик неохотно переводил мне слова страстного оратора в наручниках.
Очухавшись от могучей атаки бородача, я выскреб из растерянных мозгов лучшие, как мне показалось, аргументы, и стал доказывать Назару, что советский солдат пришел в его дома, держа в одной руке автомат, а в другой — хлеб. Афганский офицер, который пришел за мной, слышал последние слова арестованного и, сурово взглянув на него, спросил у меня: «Хотите сами прикончить этого подлеца, или как? Когда я беседовал с начальником афганской разведки, во дворе управления раздался выстрел.
А еще через неделю он же мрачно сообщил мне, что офицер, расстрелявший пленника-душмана, убит неизвестными. Справка «Зеленка» - так советские солдаты в Афганистане называли местность, покрытую густой растительностью. Весной и летом такие места были крайне опасны.
В них прятались душманы. Михаил Кожухов, телеведущий, с 1985 по 1989 годы — собственный корреспондент «Комсомольской правды» в Афганистане: Там море нашей техники. Вертолеты, самолеты, танки, все, что угодно.
Сейчас их свезли в некоторые точки. И вот на одной как раз такой точке я был. И там вот это вот железо охраняют «духи».
Вот реальные дядьки, которые тогда воевали. И когда выяснилось, что они — «духи», а я был там в этой Рухе много лет назад, они бросились обниматься. Это было очень странно.
Я был готов к этому. Мне все говорили, что афганцы, типа, очень хорошо реагируют. Но это было очень странно, вот когда типа: да, вот мы в вас стреляли, но вы нас кормили.
Дарья Асламова, специальный корреспондент «Комсомольской правды»: Долгое время в Афганистане существовал культ шурави — культ Советского Союза. С кем мы только ни воевали. И вот как бы с теми, с кем мы воевали, обычно остались старые обиды, старые занозы.
Вот Афганистан потрясал всегда меня тем, что он способен простить обиды, если он ценит врага. Долгое время после того уже, когда был свергнут даже режим талибов, пришли американцы, возник настоящий культ Советского Союза. Культ шурави, потрясающий культ.
Я помню мой самый первый визит после входа американцев, когда мы с местным командиром ехали в горах, там было несколько солдат, и наша машина, мы чуть не свалились в пропасть. И я, как всякая женщина, закричала от ужаса. Потому что горы очень страшные в Афганистане.
Вот подо мной пропасть. Я закричала. Мы еле-еле вытащили эту машину.
И солдат начал надо мной смеяться. Мол, женщина, она же боится. И к ним повернулся командир и что-то так им резко сказал, что они все заткнулись.
Я спросила: что ты ему такое сказал? Потому что он говорил по-русски. Он немножко понимал русский.
Он воевал с русскими, он понимал русский. Он сказал: «Ты понимаешь, я им сказал: она — шурави. Это вы, дураки, боитесь.
Шурави никогда ничего не боятся». Я почувствовала себя такой гордой за свою страну, что бывшие враги говорят: это вы, дураки, боитесь, а она не боится, она может кричать, но вы никогда не заставите её бояться. Другое неофициальное название — «крокодил».
А самые первые машины называли «стаканами», из-за характерных плоских стекол кабин пилотов, вызывающих ассоциации с граненым стаканом. Кстати, в мае 1983 года в бою под городом Талукан пилот «шмеля» Анатолий Волков, израсходовав весь боекомплект, разгонял душманов, просто имитируя заход на атаку. Таким способом он сумел спасти отступавшую десантную роту.
Владимир Снегирев, первый собственный корреспондент «Комсомольской правды» в Афганистане: Это тяжелая очень история. Одна из первых моих командировок в Афганистане была в Герат. И Герате я познакомился с хорошим парнем, прекрасный такой, симпатичный, романтик, веривший в идеалы революции, и добра, и свободы, и братства, и равенства, и Витебска, из Белоруссии, Гена Кулаженко, он был советник по линии комсомола, мы с ним ездили по Гератской провинции.
И он такой был храбрый, очень светлый человек. И я, когда вернулся в Кабул, через несколько дней я узнаю, что он захвачен душманами, моджахедами, пропал, короче, человек. Ну что делать?
Я вылетаю опять в Герат. Надо искать. Там я пробыл несколько месяцев в итоге.
В итоге выяснилось, что он погиб, что его нет в живых. Но мы там попадали в ходе этих поисков в реальные такие засады. Да и приходилось уже, конечно, забывать о том, что ты журналист, и, спасая собственную жизнь, и стрелять, и отстреливаться.
Слава богу, я думаю, что никого не убил. Но эти ситуации были, да. Вы знаете, интересно что.
Я спустя уже многие годы, это был 1981 год, а в 2005-м я приехал опять туда в этот Герат, уже талибов изгнали, уже вот это при Карзае, я нашел этот кишлак, где был захвачен Кулаженко, нашел людей, которые его захватили. Они уже старые. И вот эти старики седобородые они мне рассказывали, как это было и где захватили.
И потом как они его везде перезахоранивали, потому что боялись мести. Я говорю: а где найти кости? Нет, мы сами забыли уже.
И уже как бы и они прощены и аллахом, и мною, и всеми.
Большинство из них погибли. Однако факт их физической смерти официально не установлен, поскольку тело или останки не найдены, место захоронения неизвестно, пишет "Киевские ведомости". Судьба попавших в плен складывалась по-разному, но непременным условием сохранения жизни было принятие мусульманства. В свое время широкий резонанс получила трагедия, разыгравшаяся в лагере для военнопленных в маленьком пакистанском городке Бадабер, где вечером 26 апреля 1985 года семь советских и трое афганских пленных солдат и офицеров, воспользовавшись нерасторопностью охраны, захватили тюрьму и находящиеся на ее территории склады с оружием и боеприпасами, принадлежавшими боевикам Бурхануддина Раббани. Тюрьму, ставшую для бывших пленников и укрытием, и западней, довольно быстро окружили моджахеды. Заняв круговую оборону, солдаты всю ночь отражали атаки. А на рассвете раздался взрыв такой силы, что осколки, обломки строений и останки людей разлетелись в радиусе нескольких километров.
В обмундировании советских солдат имелись спецдатчики для контроля их психического состояния во время боя В афганской войне есть еще предостаточно тайного. Например, постепенно становится известно то, каким образом ставились эксперименты над воинами-интернационалистами. В 1981 году психофизиолога Юрия Горго, ныне преподавателя Киевского университета, судьба забросила в район действий. Он тогда занимался проблемами оценки и управления работающего человека. Шел второй год войны. Для ведения боевых действий и гуманитарных операций использовали бронетанковую технику. Человеческие потери начального периода были очень велики. Местные жители азартно охотились за танками.
За каждую подбитую машину им платили по 100 афгани или 100 долларов. Сожги танк, отрежь уши у четырех русских, принеси фотографию. Американцы оказывали помощь не только оружием, но и деньгами. Наши ребята не были готовы к такой тактике. Две задачи стояли перед Юрием Горго и его коллегами из Горького. Первая - найти способ готовить людей, чтобы облегчить эмоциональное состояние при попадании в реальные боевые условия. В основу была положена теория о низкочастотном звуковом излучении 8 - 10 Гц , которое у большинства людей вызывает чувство тревоги и даже паники. Практически все, кто готовился в школах под Горьким, имели такие наушники.
Трое из пяти членов экипажа - командир, водитель, наводчик. Ребята ни о чем не догадывались, и это входило в план эксперимента. Когда жаловались на тревогу, на головную боль, им говорили, что это совершенно нормально, что они должны выполнить свой долг. Результаты оказались поразительными. После того, как подготовленные бойцы стали уходить на передовую, сразу резко, на 40 процентов, уменьшилось количество потерь. В Киевском университете был подсчитан экономический эффект от нашего внедрения. С учетом на затраты 200 тысяч рублей за первые полгода он составил 2,5 млн рублей. Вторая задача была посложнее: предстояло научиться во время боя получать текущую информацию об эмоциональном состоянии бойцов и воздействовать на него.
В обмундирование были вмонтированы датчики, которые снимали кардиоритмы телеметрическим способом, то есть на расстоянии. Данные пропускались через радиостанцию, которая работала в режиме постоянной передачи информации. Ритмокардиоанализаторы строили спектр реинтервалов по каждому человеку. Параметры высвечивались, и все можно было видеть и анализировать. Экипаж об этом не подозревал", - вспоминает Юрий Горго. Потом на ВДНХ СССР весь этот комплекс в рассекреченном виде получил золотую медаль с формулировкой "комплекс оценки эргономических характеристик операторов систем слежения". Дата внедрения была смещена, чтобы ни у кого не возникло ассоциаций с Афганистаном. Сложнее было после анализа текущей информации принять корректирующие меры.
Классифицируют шесть состояний: покой, норма, оптимальная работоспособность, сосредоточенная работа, предстрессовое состояние и стресс. В гарнизонах солдаты находились в состоянии оптимальной работоспособности. Когда выезжали на дорогу - в состоянии сосредоточенности. А стоило появиться чему-либо непонятному - наступало предстрессовое состояние, которое очень быстро могло перейти в стресс. По реинтервалам очень трудно было проследить переход от одного состояния в другое. Пять состояний удавалось графически разграничить, а стресс по этим параметрам не выделялся. В дальнейшем ученые придумали выделять его по температуре кожи. В стрессовой ситуации температура кожи резко падает, а потом также резко поднимается к начальному уровню.
Из командного пункта шел приказ командиру экипажа отвлечь "проблемного" бойца. Пытались переключить и с помощью громкого звукового сигнала, шедшего из наушников.
Орден Ленина был вообще практически недосягаемой, особенно для выживших, наградой - за весь Афган только 103 человека, не считая 86 Героев Советского Союза, кому эта высшая награда страны вручалась вместе с Золотой Звездой. Впрочем, в некоторых источниках говорится и о 132, и о 152 награждённых орденом Ленина. Дело в том, что 103 - это только по линии Министерства обороны, а ведь были ещё не афишировавшие своих героев и пограничники с группами спецназа КГБ, и отряд спецназначения из МВД, и военные советники. Причём порядка полусотни из списка Минобороны получили орден Ленина посмертно.
Многие из них были представлены к званию Героя: либо прикрыли командира в бою, либо ценой своей жизни обеспечили отход товарищей, либо взорвали себя гранатами вместе с «духами» в безвыходной ситуации, либо это сбитые «духами» вертолётчики. Но в верхах посчитали, что до Золотой Звезды их подвиги малость не дотягивает. Впрочем, в штабах почему-то всегда виднее... Орденом Красного Знамени награждали чаще. Неофициально тоже имел преимущественно посмертный статус. В исключительных случаях «Знамя» получали те, кто совершил бесспорно из ряда вон выходящий подвиг и был при этом ранен.
А медаль за «За боевые заслуги» указ от 8 декабря того же года , к коей я был представлен за неделю до замены, нашла меня уже Союзе. Мужество и терпение Оформленный наградной лист, чтобы попасть на рассмотрение и подпись в Президиум Верховного Совета СССР, проходил до Москвы и обратно долгий и тернистый путь. К примеру, из моего мотострелкового полка, который дислоцировался в Герате, представление по секретной почте отправлялось в штаб дивизии - в Шинданд. Оттуда - в Кабул, в управление 40-й армии. Далее документ следовал в Ташкент - в штаб Туркестанского военного округа. Затем - в Баку, где находилась Ставка главнокомандующего войсками Южного направления.
И только после этого - в Министерство обороны. И всё это происходило неторопливо, как на бричке во времена А. Пушкина, а то и вовсе как на верблюдах в эпоху того самого «пути за шелками» из Европы в Китай. И тем же макаром - обратно. Пока описания «отваг и мужеств» следовали своим нескончаемым «Великим шёлковым путём», люди уезжали из Афганистана по замене, и прибывшая в часть долгожданная награда отправлялась разыскивать своего хозяина по огромной Стране Советов. Так и моя медаль догнала меня через несколько месяцев.
А во многих случаях награды находили своих героев и через десятки лет. Рассказывали, как в 101-м мотострелковом полку представили к званию Героя Советского Союза капитана - командира разведроты.
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
- «Кому нужна была эта ваша война?» Воспоминания афганца
- Афганская война: приказы Родины не обсуждаются
- История Сергея Красноперова
- «Мы вас туда не посылали»: истории брошенных после Афганской войны советских солдат
- СССР в Афганистане. Помочь южному соседу
Кургинян: советские солдаты в Афганистане спасли СССР от терроризма
По официальным данным, за 10 лет войны в Афганистане погибли 15 тысяч советских солдат. Став свидетелем безжалостной расправы советских солдат над 70-ю мирными жителями, Выродов предпочел перейти на сторону афганцев и воевать на их стороне. 15 февраля последний советский солдат перешел мост, соединявший Союз и Афганистан. Предлагаю вашему вниманию интереснейшее интервью с некоторыми из бывших советских солдат, которые не захотели возвращаться в СССР, а решили принять ислам и остаться жить в Афганистане.
Война в Афгане. Фото
Советский солдат-ветеран, отслуживший в Афганистане, готовится к возвращению на родину. 38. Пятеро советских солдат, которые дезертировали из армии во время службы в Афганистане, на пресс-конференции в Торонто после своего освобождения из афганского плена. Но один памятник, посвящённый простому советскому солдату, до сих пор стоит в самом сердце Афганистана. , афганистан: 30 лет в ожидании мира, безопасность, афганская война (1979—1989), афганец, воспоминания, новости беларуси. Чуть не расстреляли своих: воспоминания спецназовца, прошедшего ужас Афгана. Во время Афганской войны в тоннеле произошли два случая массовой гибели советских военнослужащих: 23 февраля 1980 года из-за ДТП остановилась советская колонна, и 16 военнослужащих задохнулись выхлопными газами. Война в Афганистане с участием солдат Советской армии длилась уже полтора года.
"Наверное, я под Богом ходил". Воспоминания одного афганца
По моему мнению, эти две подготовки прошли успешно. Я бы смело пошел в бой с любым солдатом из тех подразделений. К тому же подготовленных взрослых людей, отслуживших 2—3 года, обучать было гораздо легче, чем 18-летних юношей. Чем быстрее это произойдет, тем больше шансов, что он успешно выполнит боевую задачу и сохранит свою жизнь. В Афганистане этот переход происходил следующим образом: после того, как ты пересекал границу и прибывал в Кабул, на аэродром, весь уставленный палатками, нужно было пройти на пересыльный пункт, где определяли, где тебе служить. На левой стороне Кабула был мир: люди ходили по ресторанам, клубам, выступали актеры, например тот же Иосиф Кобзон. А на правой стороне стоял транспортный самолет Ан-12, прозванный «Черным тюльпаном», в который грузили цинковые ящики с телами наших солдат.
Рядом находился медсанбат, куда постоянно привозили раненых и больных. Такая обстановка приготовила меня к понимаю того, что я попал в зону боевых действий. В обычной жизни я кушаю что хочу и когда захочу, а в армии ты и все остальные военнослужащие подчиняются строгому распорядку. Кому-то паек нравится, кому-то нет, но приходится есть, что дают. В этом и заключается переход. Я достаточно хорошо помню первый бой.
Спустя четыре дня после того, как я приехал в Афганистан, нашей роте приказали выехать на помощь подразделению. Мне пришлось впервые вести колонну в городе, ехали мы ночью. И в этот момент по нам начали стрелять моджахеды из автоматов и гранатометов. В первом бою всем страшно. Темно, ничего не видно, а кругом свистят пули, стучат по броне. Я сидел в командирском сидении, и тут со мной случилось нечто странное: то сяду, то выпрямлюсь, и так несколько раз.
В конце концов, я пересилил себя, успокоился и продолжил командовать. Уверен, что в первый бой, образно говоря, «приседали» абсолютно все. В следующих боях мне тоже было страшно, но я к этому уже начал привыкать. Бояться на войне это нормально. В каких-то случаях страх нужно преодолевать, а порой он помогает тебе выжить в опасной обстановке. Боишься — значит цепляешься за свою жизнь, постоянно думаешь, ищешь возможности.
Кстати, у многих солдат она есть. Иногда ко мне приходили офицеры и сержанты и честно признавались: «Командир, накануне плохой сон увидел, не к добру это». Не только я, но и остальные командиры воспринимали это как сигнал — лучше на всякий случай усилить бдительность, перестраховаться. Не до конца изучен наш организм, так что игнорировать подобные вещи не нужно. Также важно использовать полученный опыт. Есть расхожее мнение, что мина или снаряд в одну воронку не падает.
Что плохого в том, чтобы это знать? Если солдат спустится в нее или начнет перебегать от одной воронки к другой, менять позиции, то у него будет больше шансов выжить. Так можно спрятаться от вражеского снайпера, например. Влияет и то, что друзья на войне становятся для тебя чуть ли не близкими родственниками. Если на гражданке после потери родственника люди могут поплакать, то в боевых условиях мужчины выражают горе по-другому. Внутри себя нормальный человек воспринимает потерю друзей очень тяжело.
Как и у американцев во Вьетнаме, в Афганистане рабочими лошадками войны стали вертолёты. Бронированные, выносливые машины, которые вытаскивали солдат из самых безнадёжных ситуаций. Как и у американцев, авиацией применялся напалм, ковровые бомбардировки и другие виды оружия низкой точности и гуманности. Постоянный военный контингент воевавшей в Афганистане 40-й армии насчитывал около 100 000 человек. В общей сложности через войну в Афганистане прошло более 600 000 советских военных. Стоит отметить, что финансовые расходы СССР на войну в Афганистане не были столь катастрофическими, как многие считают.
США за это же время потратили на снабжение моджахедов около 10 млрд долларов. Стоит отметить, что снабжением и поддержкой моджахедов занимались не только США. Так, Япония только за период с декабря 1979 по август 1983 года вложила в пакистанскую опорную инфраструктуру для подготовки моджахедов более 40 млрд долларов. Официально заявляется, что в Афганистане погибло 15 000 советских военнослужащих. Однако, помимо погибших непосредственно в Афганистане, есть ещё военнослужащие, скончавшиеся от ран и болезней в госпиталях на территории СССР. Вместе с ними количество потерь составляет около 26 000 человек.
Количество раненых за весь период — около 54 000 человек. Из них около 11 000 советских военнослужащих остались инвалидами. Потери среди афганцев доподлинно неизвестны. В 1988 году президент Афганистана Наджибулла заявил, что за 10 лет гражданской войны погибли 243,9 тыс. Общее количество афганцев, погибших в период 1979-1989 годов, оценивается от 670 000 до 1 миллиона. Согласно официальным общепринятым советским данным, потери в технике составили около 150 танков, более 1300 бронемашин, более 11 000 грузовиков, около 120 самолётов и более 330 вертолётов.
Но эти цифры относятся к потерям 40-й армии и являются официальными. Ещё в Афганистане была потеряна боевая техника других подразделений, например, пограничников. А также сюда не входит техника, которая поставлялась правительственной армии Демократической Республики Афганистан. Война в Афганистане привела не только к прямым военным потерям. В 1980 году из-за советского вторжения в Афганистан 60 стран отказались от участия в проходивших в Москве Олимпийских играх.
Случаи убийств гражданского населения не были редкостью. Последний советский солдат покинул афганскую землю 15 февраля 1989 года. Отзвуки той беспощадной войны до сих пор называют «афганским синдромом». Многие воины-афганцы, вернувшись домой, так и не смогли найти свое место в мирной жизни.
Всего через год после вывода войск появилась пугающая статистика. До 75 процентов семей «афганцев» распались, 3700 бывших воинов попали в тюрьмы, 70 процентов были недовольны своей работой. При этом 60 процентов злоупотребляли алкоголем или наркотиками. Процент самоубийств среди воинов-интернационалистов также был очень высоким. Нет, не слышали В начале 90-х было решено заняться психическим состоянием участников афганской войны. Первые же исследования показали, что в психологической помощи нуждаются 35 процентов ветеранов Афганистана. Несложно догадаться, что реальную помощь специалистов получили единицы. А ведь психологические травмы, которыми не занимались, имеют особенность обостряться. Посттравматический синдром — бич участников военных конфликтов, разрушающий их личность и жизнь.
Проблему «афганцев» нельзя назвать уникальной. Правда, в Штатах в 80-х годах было выделено 4 млрд долларов на реабилитационные мероприятия и многих ветеранов Вьетнама буквально спасли. Но в России и других странах бывшего Союза никто воинами-интернационалистами не занимается и, похоже, не планирует. А вы знали, что у нас есть Telegram?
Как правило, отказ от призыва по состоянию здоровья для семьи был настоящей трагедией, которую пытались скрыть от соседей и родственников. Очереди на границе после объявления частичной мобилизации, как сейчас, во времена СССР были немыслимы. Впрочем, даже хорошо, что в нынешнее время часть призывников, не желающих защищать Родину, перешла через границу и попыталась перебраться в другие страны.
Лучше, если они покажут себя сейчас, чем сдадутся врагу при первом контакте с противником. Подобные люди — потенциальные предатели, прячущиеся за чужими спинами, в бою они будут только мешать. Как была организована? Все это время они проходили подготовку по военно-учетной специальности в военных частях и центрах. Эти центры появились задолго до войны в Афганистане. Еще одна важная деталь: части были расположены в союзных среднеазиатских республиках, чтобы солдат успел акклиматизироваться. Очень трудно переносить тяготы и лишения военной службы в стране с совершенно другим климатом, к этому приходится долго привыкать.
Такие учебные части были во всех родах войск, причем в них, как правило, направляли служить лучших выпускников военных училищ. Чтобы стать сержантом, нужно было не только быть образованным, но и коммуникабельным, уметь держаться в коллективе и быстро принимать решения в критической ситуации. Когда к нам присылали новобранцев, мы направляли их в части с опытными бойцами. Подготовка и ввод в строй пополнения всегда производились с учетом того, чтобы подразделение не потеряло свою боеспособность. Таким образом, обучали солдат не только офицеры, но и сослуживцы. Те, кто отслужил, иногда не увольнялись до тех пор, пока не убеждались в том, что до конца передали новобранцам свой опыт. Я знаю несколько случаев, когда те, кто увольнялся, упрашивали командира отправить их на опасную операцию вместо неопытных срочников.
Эти военнослужащие боялись, что новобранец мог допустить ошибку и поставить под удар остальных ребят. Они были не только хорошими бойцами, но и надежными друзьями. В чем она выражалась? В первом случае я был командиром роты, а во втором командиром батальона. Прибыло около 600 человек. Мобилизованным так же, как и сейчас, выдавали повестки, они приходили в военкомат, затем переодевались на пунктах приема личного состава. Мы их принимали, организовывали быт и начинали индивидуальную доподготовку: стрельба, упражнения, нормативы и так далее.
Многим из них было больше 30 лет. В первую неделю регулярно происходили нарушения дисциплины, так как мобилизованным было трудно привыкнуть к строгому распорядку дня. Но через некоторое время они приспосабливались к новой жизни. По моему мнению, эти две подготовки прошли успешно. Я бы смело пошел в бой с любым солдатом из тех подразделений. К тому же подготовленных взрослых людей, отслуживших 2—3 года, обучать было гораздо легче, чем 18-летних юношей. Чем быстрее это произойдет, тем больше шансов, что он успешно выполнит боевую задачу и сохранит свою жизнь.
В Афганистане этот переход происходил следующим образом: после того, как ты пересекал границу и прибывал в Кабул, на аэродром, весь уставленный палатками, нужно было пройти на пересыльный пункт, где определяли, где тебе служить. На левой стороне Кабула был мир: люди ходили по ресторанам, клубам, выступали актеры, например тот же Иосиф Кобзон. А на правой стороне стоял транспортный самолет Ан-12, прозванный «Черным тюльпаном», в который грузили цинковые ящики с телами наших солдат. Рядом находился медсанбат, куда постоянно привозили раненых и больных. Такая обстановка приготовила меня к понимаю того, что я попал в зону боевых действий. В обычной жизни я кушаю что хочу и когда захочу, а в армии ты и все остальные военнослужащие подчиняются строгому распорядку.
Все ли вернулись из Афгана?
| «Быть солдатом, оставаться человеком» | Ветераны рассказали об основных этапах пребывания советских войск в Афганистане, своих служебных и боевых буднях, привели примеры мужества и героизма солдат и офицеров, ответили на вопросы, пожелали ребятам успехов в учебе и общественной жизни. |
| "Наверное, я под Богом ходил". Воспоминания одного афганца | По их данным, когда колонна советских солдат двигалась по одной из дорог, у Юрия Быкова сломалась машина, его оставили на блокпосту. |
| Афганцы: «Никто про нас не вспоминает и никому мы не нужны» | В преддверии празднования Дня Победы состоялась встреча «Живая история» студентов Пятигорского института СКФУ с участниками войны в Афганистане и на Северном Кавказе, а также с руководителями поискового отряда «Боевая Слава». |
| Афганская война: приказы Родины не обсуждаются | При этом советские солдаты и офицеры не только защищали объекты, но и способствовали строительству мирной жизни, обеспечивали развитие инфраструктуры. |
Кургинян: советские солдаты в Афганистане спасли СССР от терроризма
Усилился поток беженцев в сопредельные страны. Началось вторжение бандформирований из Пакистана, заполыхала гражданская война, кульминацией которой стал антиправительственный мятеж 15 марта 1979 года в Герате — третьем по величине городе Афганистана. Не видя иной возможности удержаться у власти, Тараки обратился с просьбой к СССР ввести войска, чтобы предотвратить худший сценарий событий. Позднее такие просьбы повторялись неоднократно и исходили не только от Тараки, но и других афганских руководителей. В сентябре 1979 года всю власть в стране сосредоточил в своих руках Амин. По его приказу Тараки был убит, началось физическое уничтожение сторонников Тараки и Кармаля. Брежневу письмо, в котором излагал ситуацию в Афганистане как критическую и предлагал меры по обеспечению защиты интересов СССР в этом регионе. Очевидно, это письмо дало новый толчок обсуждению и проработке вопроса о необходимости ввода советских войск в Афганистан. Андропов, глава МИД А.
Громыко, главный идеолог М. Суслов и министр обороны маршал Д. После долгих колебаний решили ввести в ДРА небольшой контингент — 75-80 тысяч человек. По личному приказу Устинова началось широкомасштабное мобилизационное развертывание соединений и частей Туркестанского и Среднеазиатского военных округов на границе с ДРА. Была поднята по сигналу «Сбор» 103-я Витебская гвардейская воздушно-десантная дивизия, которой отводилась роль основной ударной силы в предстоящих событиях.
Среди тех, кто не участвовал, нашёлся провокатор, выдавший намерения «Абдурахмона» и его товарищей. Согласно рассказам немногих свидетелей, непосредственным поводом к выступлению стало изнасилование одного из военнопленных по имени Абдулло выпускниками центра подготовки боевиков. После этого пленные решили, что пора действовать. Ночной бой Из доклада разведцентра 40-й армии о событиях в Бадабере: «26 апреля 1985 года в 21:00 во время вечернего намаза группа советских военнопленных тюрьмы Бадабер сняла шестерых часовых у артиллерийских складов и, взломав замки в арсенале, вооружилась, подтащила боеприпасы к спаренной зенитной установке и пулемёту ДШК, установленным на крыше.
В боевую готовность был приведён миномёт и гранатомёты РПГ. Советские воины заняли ключевые точки крепости: несколько угловых башен и здание арсенала». В момент захвата арсенала провокатор по имени Мухаммад Ислам перебежал на сторону боевиков. Моджахеды успели блокировать все выходы с территории лагеря. По тревоге были подняты не только все моджахеды — район Бадабера срочно взяли в тройное кольцо окружения части 11-го армейского корпуса Вооружённых сил Пакистана, над лагерем летали боевые вертолёты. Прибывший на место Бурхануддин Раббани потребовал от советских военнопленных и поддержавших их солдат афганской армии сдаться. Восставшие ответили отказом и в свою очередь потребовали встречи с представителями советского посольства в Пакистане, а также приезда в Бадабер сотрудников Красного Креста. В ответ Раббани приказал начать штурм арсенала. Завязался ожесточённый бой, продолжавшийся всю ночь.
В его ходе едва не погиб сам Раббани, когда рядом с ним произошёл разрыв гранатомётного выстрела. Развязка наступила около 8 часов утра 27 апреля. Арсенал взлетел на воздух, фактически разрушив весь лагерь подготовки боевиков. В эпицентре взрыва образовалась огромная воронка. По второй версии, арсенал был расстрелян из пушек пакистанской армии, что вызвало детонацию боеприпасов.
На тот момент за Амударьей и Пянджем находились более ста тысяч советских солдат, офицеров и генералов. Тогда в нашем посольстве соорудили для президента, его жены и детей специальный, хорошо защищенный бункер, где можно было укрыться от пуль и снарядов.
Сам Наджибулла в какой-то момент дрогнул, запросил приостановить вывод войск, ссылаясь на то, что "Пакистан и США не выполняют Женевские соглашения". Насчет спонсоров оппозиции это была чистая правда: поставки вооружения и боеприпасов партизанам увеличились. Но такой же правдой было и то, что в ответ на просьбы афганского руководства Москва отправила "за речку" новые типы современной боевой техники, например, тактические ракеты "Скад", реактивные установки "Ураган", тяжелые огнеметы "Буратино". По налаженным тогда воздушным мостам Ташкент - Кабул и Ташкент - Кандагар самолетами ВТА ежедневно выполнялись десятки рейсов с боеприпасами, продовольствием, горючим. Генералы Варенников и Громов настаивали на соблюдении утвержденного в Женеве графика эвакуации, делали все возможное, чтобы на финише войны избежать лишних жертв как среди наших воинов, так и среди афганцев. Однако ровно за месяц до 15 февраля Шеварднадзе на совещании в Кабуле высказался за то, чтобы часть войск осталась в Афганистане - "для охраны магистрали Хайратон - Саланг - Кабул, обеспечения безопасности столичного аэродрома и недопущения блокады Кабула". По прикидкам, которые тут же сделали военные, речь могла идти о контингенте численностью тридцать тысяч человек.
Это было бы вопиющим нарушением Женевских договоренностей. Командование 40-й армии вышло на Язова, но тот не стал конфликтовать с министром иностранных дел, отмолчался. Он уже знал, что через неделю назначено заседание политбюро, на котором будет рассматриваться этот вопрос, а потому счел за лучшее выждать. Люди Крючкова и лично сам глава разведки приступили к расследованию: кто из офицеров ГРУ имел несчастье контактировать с Масудом "сепаратные переговоры за спиной нашего союзника доктора Наджибуллы". Можно себе представить состояние Громова и Варенникова: они потратили массу сил на то, чтобы договориться с полевыми командирами о беспрепятственном выводе войск, гарантировали моджахедам выполнение установленных сроков, обещали не бомбить их позиции. А Москва теперь потребовала снова ударить по отрядам Масуда, причем использовать при этом тяжелую артиллерию, тактические ракеты и даже стратегическую авиацию. Сразу после того заседания политбюро, то есть 23 января, маршал Язов в жесткой форме потребовал от командования ОКСВ "приступить к ликвидации".
По воспоминаниям генерала Ляховского, входившего в состав оперативной группы генштаба, Варенников и Громов были близки к состоянию шока, но приказ им пришлось выполнить. Вот он - сюжет для непридуманной драмы. На кону тысячи жизней - и наших воинов, и моджахедов, и мирных афганцев. На кону - карьеры множества генералов, дипломатов, политиков. На кону - судьба горбачевских инициатив. Но молох войны беспощаден. Запущенный однажды, он действует сам по себе, ломая судьбы и отдельных людей, и государств, выстраивая историю самым затейливым и непредсказуемым образом.
Массированный удар, нанесенный 24 января 1989 года по районам, контролируемым отрядами Масуда, привел к значительным жертвам среди мирного населения. Воронцова от 26 января с горечью отмечал: "Жестокие и позорные действия, которые ваши люди осуществили… в последние дни своего пребывания в этой стране, уничтожили весь недавно проявившийся оптимизм". Теперь наши генералы не без оснований ждали от Масуда ответного удара. Но, как это ни покажется удивительным, лидер моджахедов даже и в этой ситуации остался верен своему обещанию - не стрелять в спину уходившим солдатам в тех районах, которые контролировали его бойцы. Конечно, по законам драматургии и человеческим законам вернувшихся с долгой войны солдат первым должен был встречать глава государства. И ведь именно он, Горбачев, так последовательно руководил многолетней и многотрудной операцией по возвращению домой. Но тут отчего-то случился сбой: никто из высших руководителей страны в Термез не приехал.
Никто не сказал солдатам спасибо за выполненный ими долг, не склонил голову в память о погибших. Заноза осталась.
Валерий Васильев - на момент вывода подполковник, начальник штаба 66-й отдельной мотострелковой бригады 40-й армии.
Награжден медалью «За отвагу» Юрий Павловский - на момент вывода - майор, начальник разведки 860-го отдельного мотострелкового полка 40-й армии. Награжден орденом Красной Звезды и медалью «За боевые заслуги» Александр Ковалёв - на момент вывода - капитан, награжден орденом Красной Звезды Владимир Снегирёв — первый собственный корреспондент «Комсомольской Правды» в Афганистане Михаил Кожухов — телеведущий, с 1985-й по 1989-й годы собственный корреспондент «Комсомольской Правды» в Афганистане Павел Пряников — историк, основатель портала и телеграм-канала «Толкователь» Алексей Подберёзкин - директор центра военно-политических исследований, профессор МГИМО Дарья Асламова — специальный корреспондент «Комсомольской правды» Виктор Баранец — военный обозреватель «Комсомольской правды» В мае 1988 года в Кремле приняли решение вывести войска из Афганистана. Эта операция была постепенной и длилась почти год, до февраля 1989-го.
Те времена в нашем спецпроекте вспоминают историки, журналисты и те, кто служили «за речкой». Советская пропаганда в конце 70-х отрицала сам факт войны в Афганистане. Десятки тысяч солдат 40-й армии в те времена официально назывались ограниченным контингентом советских войск в Афганистане.
И в ответ на вопрос «где ты служил? Часть 1. Борис Громов, бывший командующий 40-й армией, она еще называлась ограниченным контингентом советских войск, генерал-полковник в отставке: Я как был на позициях того, что не надо было вводить войска, так и остаюсь на этой позиции.
Но в то же время я всегда подчеркиваю, что Афганистану надо было помогать. Это не простые слова. И как бы тут ничего нового тоже нет особенно.
Афганистану надо было помогать экономически, как и было до этого, надо было помогать военно-технически. Потому что прекращение помощи Афганистану в этом направлении — экономически и с точки зрения военно-технической помощи, привело к тому, что мы сегодня имеем. То есть привело к полнейшему бардаку в этой стране, которая нам была не безразлична.
Она нам и сейчас не безразлична. Она привела к тому, что такой же примерно «порядок» мы поимели и в бывших республиках Советского Союза, в Средней Азии. И плюс напрямую к нам пошел поток героина и всех прелестей, которые выращивают и делают на территории республики Афганистан.
Безвластие и бестолковщина, нищета — она к этому приводит. Поэтому страну эту надо было поддерживать. Валерий Васильев, на момент вывода — подполковник, начальник штаба 66-й отдельной мотострелковой бригады 40-й армии, награжден медалью «За отвагу»: Решение на вывод мы получили, как всегда, внезапно.
Ибо это было в начале мая месяца 1988 года. Решение было принято, и началась масштабная подготовка подразделений нашей бригады на организацию вывода. Сразу было понятно, что это будет вопрос решен не сразу.
И он тяжело будет решаться. Ибо бригада на пункте постоянной дислокации находилась только часть подразделений. Большая часть подразделений находилась в горах, которая обеспечивала проход колонн из Джелалабада в Кабул.
И часть подразделений вела мотоманевренные действия по нашей зоне ответственности. Кроме этого, в подразделении в части дислокации бригады находилось два госпиталя, находился бытовой комбинат, военторг. Это большое количество волнонаемных людей, которые, как вы знаете, не совсем соблюдали воинскую дисциплину.
И учет их, их действия вызывали определенные трудности у командования бригады. Тем не менее, получив команду на подготовку к выходу, мы начали этим вопросом заниматься. По указанию руководства наша бригада в количестве более 5 тысяч человек выходила тремя колоннами.
Колонны должны были идти одна за одной, на расстоянии одних суток. Колонны мы начали строить заранее. Посмотрели технику, посмотрели, определились, кто за кем, как строится эта колонна.
Пришли к мнению, что необходимо определить колонну техники, которая была уже менее боеспособна и которую надо было отремонтировать, ибо была команда такая, что забираем всю технику. Кроме этого, у нас часть стояла там давно, с самого начала боевых действий и входа в Афганистан. Большое количество бронекорпусов, которые нам также дали команду забрать.
Танки, БТРы, которые были не на ходу, надо было увезти. А вот эту технику, которая была на ходу, но не давала колонне идти в определенную скорость, указанную уставом, также подготовили. Командование армии, конечно, согласилось с нашими доводами.
И мы эту технику, которая была на ходу, но затрудняла движение колонн, раньше впереди себя собрали, своевременно дали охрану, конечно, им, офицеров, кто этим занимался. И они впереди вывода пошли этой колонной. Мы выходили через Термез.
На первые партии не было нападений. Они шли тихо, везде стояли блоки в этот момент, по всей дороге. Еще официально не объявили о выходе колонн.
И они потихоньку, потихоньку вышли в Термез. Александр Ковалев, на момент вывода — капитан, награжден орденом Красной Звезды: К моменту выхода было решение… афганцы сказали: полк не выйдет, полк ляжет в горах полностью. И на самом деле я вот был 3-й батальон, это Кишим, те, кто знает.
Мы были полностью заминированы со всех сторон. Нам потребовалось полтора-два месяца, чтобы убедить огнем афганцев разминировать. И мы так, наверное, увлеклись разминированием, что, когда шла колонна 201-й дивизии, встретили с цветами.
Говорят: это ж надо, как вы поработали, чтобы население афганское встречало нашу колонну, боевую колонны с цветами. Ну, мы убедили, я вам скажу точно. Потому что это десятки кишлаков, которые были убраны.
Мы убедили разминировать. Но хочу честно сказать, до сих пор помню: ориентир 1, сухое дерево, первая БМП подорвалась через два метра после ориентира, на который они обязались разминировать. И я вам скажу честно, за первый день мы прошли всего 20 километров.
У нас было около шести танков с тралами. Все было уже практически измочалено. У нас фугасы подрывались через каждые сто метров.
Лично я выходил, от Кишима в сторону Файзабада, на соединение с полком. Вот эта дорога, которая, скажем так, она была на самом деле заминирована полностью, мы выставили, слава богу, уже когда соединились, выставили блоки по всей дороге для того, чтобы сам полк мог идти. Но я вам хочу, это не была мирная прогулка.
Несколько БМП подорванных, танки упали в пропасть. Рота попала в засаду. И прочее, прочее, прочее.
Человек 40-50 мы потеряли за два дня. Нам пришлось убеждать афганцев. У нас были еженощные встречи с афганскими моджахедами.
Говорим: выпустите нас, и мы уйдем, нежели мы вас всех тут… Но для убеждения нам пришлось воздействовать на них огнем. Моджахед — с арабского языка это слово переводится как «борец за веру». Так называли себя исламистские радикалы, воевавшие в Афганистане.
В свою очередь официальные власти и командование советских войск называли моджахедов душманами. Это слово в переводе на русский означает просто «враг». Со временем простые солдаты сократили его, и душманы стали «духами».
Александр Ковалев: А ситуация проходила, мы готовили ежедневно технику. Но при этом так получилось, несколько дней не было вертолетов, не было ничего, батальон лежал голодный. В горах дул ветер.
Вертушки не могли с полка привезти нам продовольствие. И что мы сделали? Я вам скажу честно, я командиру…: вон, видишь, афганские коровы?
Гони их на минное поле. Загнали одну. Она подорвалась.
Мы ее в котел, быстренько отработали. Батальон — триста человек. Съели быстро.
Что дальше делать? Пойдем на речку. Взяли несколько ящиков гранат, набрали несколько ведер рыбы.
Сделали уху. Потом — что дальше делать? Пойдем местных авторитетов напряжем.
Они нам дали риса, муки. Мы поели. Когда нам уже с полка привезли продовольствие, мы с ними рассчитались, все нормально, никаких вопросов.
Юрий Павловский, на момент вывода — майор, начальник разведки 860-го отдельного мотострелкового полка 40-й армии, награжден орденом Красной Звезды и медалью «За боевые заслуги»: Честно говоря, не хотелось покидать как-то вот Афганистан. Было жалко, прикидывая опыт этот, все время, которое провели наши войска в Афганистане, как-то, как бы сказать ласково, такой приказ, мне казался, лично мне — предательский, оставить Афганистан. Радость была, конечно, вернуться на Родину!
Но мысля так оперативно-стратегически, мы совершали глубочайшие ошибки. Вот просто или руководство нашей страны предавало нас. Но чувствовалось предательство.
Честно говоря… и среди офицеров ходило такое. Валерий Васильев, на момент вывода — подполковник, начальник штаба 66-й отдельной мотострелковой бригады 40-й армии, награжден медалью «За отвагу»: Это было предательство. Приказ оставить это всё… Когда пришел этот приказ, я в это время начальник штаба бригады.
Очень много распоряжений.
Малоизвестные факты о возвращении советских войск из Афганистана
Уверен, что в первый бой, образно говоря, «приседали» абсолютно все. В следующих боях мне тоже было страшно, но я к этому уже начал привыкать. Бояться на войне это нормально. В каких-то случаях страх нужно преодолевать, а порой он помогает тебе выжить в опасной обстановке. Боишься — значит цепляешься за свою жизнь, постоянно думаешь, ищешь возможности. Кстати, у многих солдат она есть. Иногда ко мне приходили офицеры и сержанты и честно признавались: «Командир, накануне плохой сон увидел, не к добру это».
Не только я, но и остальные командиры воспринимали это как сигнал — лучше на всякий случай усилить бдительность, перестраховаться. Не до конца изучен наш организм, так что игнорировать подобные вещи не нужно. Также важно использовать полученный опыт. Есть расхожее мнение, что мина или снаряд в одну воронку не падает. Что плохого в том, чтобы это знать? Если солдат спустится в нее или начнет перебегать от одной воронки к другой, менять позиции, то у него будет больше шансов выжить.
Так можно спрятаться от вражеского снайпера, например. Влияет и то, что друзья на войне становятся для тебя чуть ли не близкими родственниками. Если на гражданке после потери родственника люди могут поплакать, то в боевых условиях мужчины выражают горе по-другому. Внутри себя нормальный человек воспринимает потерю друзей очень тяжело. Часто происходит озлобление на противника. Ведь война тем и страшна, что появляется желание отомстить за погибших товарищей.
Когда видишь, что враг сделал с твоим хорошим знакомым или другом в плену, как его изуродовали, начинаешь относиться к противнику по-другому, становишься жестче, хладнокровнее. И никто разорвать этот порочный круг, к сожалению, не в силах. Когда на тебя идет противник с оружием в руках, приходится убивать, а вот если он попал в плен, в таком случае нужно проявить человеческие качества. Поэтому, по моему мнению, самое важное на войне — быть солдатом и при этом оставаться человеком. Будет и украинский синдром, к сожалению. Его могут испытать все, и офицеры, и солдаты.
Это обратный переход от военной жизни к мирной. Что самое удивительное, так это то, что иногда он бывает болезненнее, чем процесс привыкания к самой войне. Когда человек воюет за свою страну, он подсознательно чувствует, что его поддерживает Родина. А если удастся вернуться домой, то придется столкнуться с суровой правдой, что далеко не все о тебе помнили. Это очень тяжело. После приезда домой на первых порах немного раздражает синдром незащищенности.
В армии у тебя всегда есть с собой оружие. Не обязательно, что прямо сейчас его нужно будет использовать, но ты знаешь, что в случае чего сможешь защититься от нападения врага. В мирной жизни на улице приходится ходить безоружным, и из-за этого чувствуешь себя незащищенным. К счастью, это довольно быстро проходит. Гораздо больнее осознавать, что рядом с тобой больше нет боевых товарищей. Из-за этого некоторые солдаты и офицеры через некоторое время после увольнения пытались вернуться в свою часть.
Сейчас он женат на афганской женщине, имеет шестерых детей и на полставки работает в местном энергетическом управлении. Возвращаться в Курган он отказался, сославшись на наличие семьи, которую не может оставить на произвол судьбы. Геннадий Цевма из города Тореза Донецкой области попал к моджахедам по глупости. С его слов, он пошел в деревню посмотреть, что там происходит. Однако подойдя к мечети попал в кольцо вооруженных людей. От предложения принять ислам сохранив тем самым жизнь не отказался. Они были больные на голову и не понимали, что хорошо, а что — плохо. Я говорю, пошли вы к чертовой матери, я не буду своих убивать», — вспоминал Цевма. В 2000-х годах российские и украинские власти приложили немало усилий, чтобы вернуть Цевму домой. Ему пообещали работу и квартиру, купили билет в Москву и выдали почти 2 тыс.
Незадолго до отъезда в Афганистан харьковчанин Николай Выродов сказал: «Или вернусь — героем Советского Союза, или вообще не вернусь». Исполнилось второе. В 1981 году, по словам Выродова, он стал свидетелем безжалостного убийства советскими военными более 70 человек в деревне Калигаи. Это и побудило его дезертировать, принять ислам и сражаться против свои бывших соотечественников. Когда советские войска покинули Афганистан Выродов Насратулла как специалист по подрывному делу работал с разными полевыми командирами еще в течение восьми лет. Удалось ему побывать и в личной охране бывшего премьер-министра страны Гульбетдина Хекматияра. Дезертир говорил, что моджахеды были довольны русскими бойцами, которые приносили особенно много пользы в перехвате информации по российским радиоканалам. На вопрос «каково это сражаться против своих соотечественников» он отвечал просто: «Если вы находитесь на линии фронта, то вам приходится драться и убивать».
А американцы считают, что кроме них все второго сорта. Даже негры для них лучше, чем афганцы.
Я бы никому не пожелал оказаться на моем месте». Сергей Красноперов: «Хочу купить участок в городке. Мне губернатор и мой начальник обещали помочь, стою в очереди. Государственная цена небольшая — тысяча долларов, а продать потом можно тысяч за шесть. Выгодно, если все-таки захочу уехать. Как сейчас в России говорят — это бизнес». Гостиничный номер в Чагчаране. Кишлак, в котором живет Красноперов. Книжный магазин в Чагчаране. Светской литературы здесь нет.
Разделка туши барана, Чагчаран. Обеденный стол дома у Красноперова. Хлеб по местному обычаю подают первым. Дорога из кишлака в Чагчаран. Красноперов и замначальника полиции Чагчарана, сопровождавший во главе отряда охраны фотографа по дороге в кишлак, где живет Сергей.
Потому что для мировой общественности мы там не воевали, — объясняет афганец.
Таким образом, помимо реальной войны, в 80-е годы активно велась и информационная. Страны Запада поддерживали афганскую оппозицию и транслировали свою версию событий. СССР, выступающий за действующее афганское правительство, нес свою пропаганду. Воины-афганцы Источник: Ринат Файзрахманов — Запад кричал, что мы в Афганистане занимаемся противозаконными и противоправными делами — режем всех подряд: и мирных, и басмачей, и душманов. Уже тогда Европа и Америка публично осуждали наше вторжение в Афган, как в последующем осуждали нахождение наших войск в Сирии и на Украине. А наши, конечно же, стояли на том, что мы пришли туда принудить к миру.
Но, по сути, там была реальная война. Преимущественно ночная, — вспоминает Файзрахманов. На момент ввода советских войск на территорию Афганистана в республике уже шла гражданская война. Народно-демократической партии Афганистана, находящейся у власти, активно противостояла исламская оппозиция. Север Афганистана этнически был заселен узбеками, таджиками и туркменами, предки которых в начале ХХ века не смогли противостоять Красной армии и бежали от революции 1917 года. Подразделение, в котором служил Ринат, контролировало вверенные районы от душманов, уничтожало караваны с оружием.
В спецоперации тоже есть мелкие разрозненные группы со своим командованием, и каждое выполняет свою функцию. Между прочим, бригадную систему ведения войны опробовали именно в Афганской войне, — объясняет он. Призывников, которых распределяли в Афганистан, в приказном порядке водили в фотоателье. Такие фотографии отсылали родителям на случай, если сын вернется грузом 200 Источник: Ринат Файзрахманов В одном из таких боев Файзрахманов едва выжил. Разведчики вышли проверить эти данные. Около часа ночи весь батальон подняли по тревоге.
Там вовсю идет ночной бой. Мы выдвинулись в ту сторону. А Средняя Азия — это вам не Сибирь. Там ночью темнота такая, что хоть глаз выколи. Мы ориентировались по вспышкам оружия — стреляли из автоматов, гранатометов, пулеметов. В этом бою на одну из вспышек моего пулемета прилетела ответная пуля.
Противника я не видел, — вспоминает Ринат. Броню и шлемофон Файзрахманова пробила пуля, выпущенная из АК-47 китайского производства, с таким оружием воевали душманы. Спас раненого бойца замкомвзвода, на тот момент старший сержант Владимир Гаврилюк. Он был родом из Тернопольской области, с запада Украины. Владимир вытащил Рината из машины, перебинтовал и перенес в укрытие. Файзрахманов после Афгана стремился поддерживать связь со всеми своими однополчанами — он нашел в социальных сетях и своего спасителя.
Афганское наследие в правах военнослужащих. Памятные даты РАПСИ
По официальным данным, за 10 лет войны в Афганистане погибли 15 тысяч советских солдат. Афганская война 1979—1989 (пушту په افغانستان کې شوروی جګړه, перс. جنگ شوروی در افغانستان — Советско-афганская война; Афганский конфликт 1979—1989). Та боль, которую несли советские солдаты представлена в рассказах непосредственно участников тех событий.