Первый весенний месяц будет богат в Мариинском на премьеры — вслед за оперой «Набукко», которую зрители увидят 5 марта, театр представляет балетную премьеру — «Дочь фараона» Цезаря Пуни. «Дочь фараона» — балет в трёх действиях, в девяти картинах с прологом и эпилогом Цезаря Пуни.
Я в соцсетях
- Египетский заход: в Мариинский театр вернулась «Дочь фараона» | Статьи | Известия
- В Мариинском театре восстановили балет Мариуса Петипа "Дочь фараона" (12 видео)
- Балет «Дочь фараона» на Второй сцене Мариинского театра
- «Дочь фараона» (балет)
- Мариинка покажет балет «Дочь фараона» – Радио Орфей (Москва 99,2 FM)
- «Дочь фараона» снова на сцене Мариинского театра
"Дочь фараона" - дождались мы, наконец, эту премьеру!
В эфире представлен широчайший спектр программ, посвященных различным направлениям культурной жизни — музыке, живописи, театру, литературе, кино и другим. Канал производит большое количество собственных программ и циклов, над которыми работают лучшие специалисты в тех или иных областях культуры. На канале отсутствует коммерческая телевизионная реклама.
В либретто, созданному по опусу Готье «Роман Мумии», археолог лорд Вильсон благодаря восточному снадобью переносится из Египта XIX века в древнюю Гизу и превращается в храброго египтянина Таору. Так в сознании исследователя оживают мумии Аспиччии дочери фараона , царя Египта и всех подданных.
Но вот чтобы воскресить старинный балет потребовалось не меньше усилий, чем в расшифровке египетских иероглифов. Нехарактерные движения для того классического балета сегодня смог расшифровать в хореографических записях Тони Канделоро. Тексты балета Петипа в открытом доступе, но вот не каждый реконструктор за них возьмется. Итальянский исследователь русского балетного наследия вышел на связь с Мариинским театром, узнав, что готовится постановка.
Это был первый многоактный балет Петипа, за который в благодарность от императорского двора хореограф получает звание балетмейстера Мариинки.
Возврат билетов в Мариинский театр не осуществляется. История о сне про ожившую мумию и ее любовные приключения у подножия пирамид и под водами Нила, как и большинство балетов той поры, вряд ли претендовала на катарсис у зрителей, но непременно их удивляла и радовала виртуозностью танцев и красноречием п... Если письма нет во «Входящих» — проверьте папку «Спам», оно могло попасть туда по ошибке.
Она и стала источником сюжета для балета Петипа. Герой романа, тоже англичанин и тоже лорд по имени Эвендейл, влюбляется не в человека, а в мумию — мумию принцессы Тахосер. Это для Теофиля Готье в порядке вещей: писатель любил эпатировать современников заявлениями вроде такого: «Флобер хотел бы обладать женщинами Карфагена, а меня ничего так не возбуждает, как мумия».
Точно так же и герой его повести, английский лорд, страдает от любви именно к хорошо сохранившейся мумии, которую он даже перевез в свое поместье: «... Бережно завернутая во все свои бинты и водруженная в три гроба, она живет в парке лорда Эвендейла в Линкольншире. Время от времени лорд подходит к саркофагу, о чем-то глубоко задумывается и вздыхает... Он так и не женился, оставшись последним в своем роду». Превращение же в балете английского путешественника под воздействием опиума в египтянина и его любовь к царской дочери, а также остальные приключения следуют скорее другому произведению Готье — новелле «Ножка мумии» и неуемной фантазии либреттиста, отдавшего дань балетной традиции того времени. Мариус Петипа в роли Таора, 1862 год. Перед изумленным взором публики разворачивалось грандиозное зрелище, которому не было равных в петербургском императорском балете середины XIX века. Зрителя поджидала череда экзотических картин; особо любила публика первую — «Буря в пустыне»: предвещая самум, раздавались раскаты грома, сияла молния, падали пальмы и сбитые порывами ветра путешественники катались по земле.
И везде зрителя поджидало что-то необычное. В сцене «Дно Нила» поприветствовать принцессу Египта стекались реки мира Гвадалквивир, Темза, Рейн, Хуанхэ, Тибр и Нева , а также притоки, ручейки и источники их исполняли маленькие воспитанники хореографического училища. Критик Светлов даже писал по этому поводу: «Не водите детей школьного возраста смотреть «Дочь фараона», они могут получить «единицу» по географии, поверив, что по Египту протекает Гвадалквивир, Темза, Рейн и Нева». А сцена «Охота на льва» стала даже притчей во языцех. Согласно театральной байке, на одном из спектаклей артист, исполнявший роль льва, который, по замыслу балетмейстера, должен был прыгать с высоты, заболел и его заменили каким-то первым подвернувшимся под руку человеком, очень боявшимся высоты. И вот перед прыжком переодетый в хищника статист вдруг стал на глазах у публики осенять себя крестным знамением. Помимо льва на сцене появлялись живые и бутафорские лошади, верблюды, обезьяна, спрятанная в корзине с цветами «изумрудная» змея Изиды. Эффектен был и финал — апофеоз, которым полагалось заканчивать такие балеты.
Здесь на трех разных уровнях располагались участники пролога: на авансцене заснули, накурившись опия, путешественники, выше располагался привидевшийся им во сне древнеегипетский мир с фараоном, его дочерью, жрецами, несметным количеством рабов и прислуги, а на заднем плане, на третьем, высшем уровне, появлялись египетские божества — Осирис и Изида. Матильда Кшесинская. Фото: retro-ballet. Он вызвал меня и приказал сочинить для госпожи Розати новый балет. И когда либретто «Дочери фараона» было закончено, вернулся в Санкт-Петербург. Шли месяцы, а распоряжений относительно репетиций «Дочери фараона» не было. Будьте так добры, поедемте со мной к директору, чтобы хоть знать, можем ли мы на что-то надеяться». В своем домашнем кабинете, сославшись на то, что он в халате, директор принял сначала только Петипа и объявил, что на постановку нет ни времени, ни денег.
Тогда балетмейстер попросил директора лично сообщить это неприятное известие своей бывшей пассии.
«Дочь фараона»: первый большой балет Мариуса Петипа возвращается на сцену Мариинского театра
В преддверии премьеры, Балет Мариуса Петипа «Дочь фараона» оживает на сцене Мариинского театра. Балет Цезаря Пуни «Дочь фараона» – первый большой балет, поставленный Мариусом Петипа в России (1862 год), затем не раз переделывавшийся автором и возобновлявшийся, исчез с Мариинской сцены сразу после революции. В 1928 году балет «Дочь фараона» был показан последний раз (с М.Т. Семёновой) и затем последовал огромный перерыв, который прервался в 2000 году, когда Большой театр решил возобновить постановку на своей сцене. Балет «Дочь фараона», поставлен в 1862-ом году на сцене Императорского Мариинского театра Мариусом Петипа и восстановлен французским хореографом Пьером Лакоттом в Большом театре в 2000-ом году.
Поделиться
- Новости дня
- В конце марта в Мариинском театре состоится грандиозная балетная премьера «Дочь фараона»
- Новости дня
- В Мариинском театре восстановили балет Мариуса Петипа "Дочь фараона" - YouTube | Балет, Дочь, Театр
- В Мариинском театре восстановили балет Мариуса Петипа "Дочь фараона" 📽️ 12 видео
«Дочь фараона»: первый большой балет Мариуса Петипа возвращается на сцену Мариинского театра
В новой постановке «Дочери фараона» в Мариинском театре — где в 1862 году спектакль родился, прожил 60 лет и почти на столетие сошел с репертуара, — надписи тоже нет. Следующий взлет балета пришелся на 2018 год, когда "Дочь фараона" вновь вернулась на главную сцену страны. В новой постановке «Дочери фараона» в Мариинском театре — где в 1862 году спектакль родился, прожил 60 лет и почти на столетие сошел с репертуара, — надписи тоже нет.
Комментарии
- Похожие мероприятия
- Telegram: Contact @mariinsky
- В Мариинский театр вернулась «Дочь фараона» // Новости НТВ
- Похожие мероприятия
- В Мариинском театре восстановили балет Мариуса Петипа "Дочь фараона"
- Читайте на 123ru.net
Мариинка покажет балет «Дочь фараона»
В последних числах марта в Мариинском театре представили балет Мариуса Петипа «Дочь фараона». Сцена из балета “Дочь фараона”, Мариинский театр. Редактор отдела "Музыкальный театр" в "Петербургском театральном журнале", автор книги "На пуантах и босиком" Анна Гордеева — о воскрешенном на сцене балете "Дочь фараона". «Дочь фараона» – первый самостоятельный большой балет Петипа, поставленный по заказу Дирекции Императорских театров. Когда тот, чье имя нельзя называть, прервал восстановление "Дочери фараона", я очень огорчилась, а приглашение вместо него итальянца Канделоро, о котором мало что было известно, сочла шагом отчаяния. Балет «Дочь фараона» принес тогда еще танцовщику Мариусу Петипа статус балетмейстера Мариинского театра, именно с него началась история его балетов-феерий.
В Мариинке представят премьеру балета "Дочь фараона"
Начальник охоты. Придворный нубийского короля. Невольник фараона. Свита фараона и его дочери. Невольники и невольницы. Охотники и охотницы. Свита нубийского короля.
Воины фараона и короля Нубии. Жрецы и жрицы. Рыбаки и рыбачки. Ундины, наяды и ручейки. Пастухи и пастушки. Пролог Картина первая.
Пустыня на востоке. Небо ясное, усеянное звездами. Справа — группа пальмовых деревьев. Слева — фонтан в зелени. В глубине сцены — пирамида, в которой прорублена дверь, выходящая в пустыню. На горизонте — горы, и видна дорога, по которой в долину спускается караван.
Явление первое. Под звуки марша приближается караван богатых армянских купцов. Черные невольники ведут верблюдов, навьюченных товарами; молодые невольницы и баядерки — некоторые на верблюдах, другие пешком — сопровождают своих хозяев — купцов, которые везут их на продажу в египетские серали. Караван останавливается для отдыха под сенью пальмовых деревьев. Невольники, повесив шатер и раскинув по земле богатые восточные ковры и подушки, начинают собирать ужин. Путешественники совершают молитву, потом садятся ужинать.
Явление второе. На вершине холма появляются новые путешественники. Они медленно спускаются в долину и, по-видимому, утомлены путешествием. При них только один верблюд. Багаж их легок. Эти вояжеры — молодой лорд Вильсон и его слуга Джон Буль.
Последний, кажется, утомлен гораздо более своего господина, который, увидя пирамиду, осматривает ее с восторгом. Джон Буль тащится с трудом, придерживаясь за верблюда. Завидев отдыхающих армян, он обращает на них внимание своего господина и радуется заранее, в надежде попользоваться их ужином, Лорд Вильсон подходит к купцам и просит у них позволения присоединиться к ним. Они с удовольствием принимают его, приглашают сесть и предлагают ему фрукты; между тем молодые невольницы наливают ему питье. Джон Буль старается ухватить несколько остатков от ужина, глотает их с жадностью, потом вырывает из рук негра кружку с вином и возвращает ее опорожненную, к крайнему огорчению бедного раба. Молодые баядерки, по приказанию своих господ, исполняют перед ними танцы: сперва спокойно, но, возбужденные вином, которое им подносят невольники, воодушевляются и предаются веселым вакхическим увлечениям.
Джон Буль, тоже разгоряченный вином, вмешивается в танцы баядерок, но они подсмеиваются над его веселостью. По окончании танцев слышны раскаты грома. Небо освещается ярким огнем, подобно северному сиянию. Начинает дуть страшный симум и волнует песчаную степь. Купцы в ужасе встают. Караван приходит в беспорядок, невольники спешат укладывать багаж и убирают дорожные вещи.
Симум поднимается с большей яростью. Вихрь уносит шатер, раскинутый над путешественниками. Пальмовые деревья ломаются и падают. На горизонте волнуется песчаное море. Каждый старается отыскать себе убежище, и наконец все толпой бегут укрыться в пирамиде. Лорд Вильсон, как истинный джентльмен, смотрит со спокойным любопытством на эту страшную картину и располагается нарисовать ее в своем альбоме, к удивлению своего слуги, который умоляет его спасаться.
Джон Буль сам пытается бежать, но удар ветра повергает его на землю, и, несмотря на все усилия, он не может удержаться на ногах. Наконец ураган усиливается так, что в пустыне становится совершенно невозможно оставаться. Тогда лорд Вильсон грустно отправляется ко входу в пирамиду в сопровождении Джона Буля, которого симум сбивает с ног. Он катится до самых дверей пирамиды, куда и входит вместе с лордом Вильсоном. Картина вторая. Внутренний вид пирамиды.
Слева — статуя фараона, сидящего на гранитном троне. В глубине сцены — каменные сфинксы воинов. Около стен тянется длинная вереница мумий. Посередине сцены — ниша главной мумии, вокруг которой все прочие мумии составляют как будто ее свиту. Эта ниша вызолочена, расписана красками и вообще отличается особенным великолепием. Купцы, опомнившись от страха, вместе со своими спутниками располагаются под защитой вековых сводов отдыхать и курить из длинных чубуков опиум, который приготовляют им невольники.
Вскоре входят лорд Вильсон и Джон Буль. Последний при виде мягких подушек, приготовленных для одного из купцов, ложится на них и объявляет, что он никому не уступит своего места. Купец, улыбнувшись, оставляет его в покое. Из глубины этой мрачной залы появляется старик, сторож пирамиды, покрытый лохмотьями. Он удивлен неожиданным приходом такого множества гостей, посетивших жилище мертвых. Лорд Вильсон, как любопытный турист, задобрив старика несколькими золотыми монетами, расспрашивает его о мумиях.
Старик охотно удовлетворяет его любопытство, потом, остановившись перед главной мумией, преклоняется перед нею и, указывая лорду Вильсону на ее королевскую повязку, объясняет, что это памятник любимой дочери фараона. Окончив разговор со сторожем, лорд подходит к купцам и изъявляет желание покурить опиуму. Вот какое действие производит опиум,— отвечает ему начальник каравана, указывая на одного из курильщиков, погруженного в беспокойный сон. Джон Буль, следуя примеру своего барина, также курит. Постепенно оба англичанина и все присутствующие погружаются в глубокий сон. Вскоре легкие облака опускаются на землю и окружают спящих.
Тогда начинаются различные фантастические явления — плод сновидений, возбужденных раздраженным состоянием чувств, отуманенных опиумом. Яркий луч света озаряет лицо главной мумии. Она оказывается прелестной девушкой. Раздается раскат грома, мумия одушевляется и отходит от стены, на которую опиралась. Эта молодая девушка — прекрасная Аспиччия. Очнувшись, она припоминает свое прошлое, осматривает с удивлением окружающие ее предметы и приходит в ужас при виде своего мрачного жилища.
Старик сторож сбрасывает с себя лохмотья своей одежды и превращается в молодого красивого юношу, гения-хранителя пирамид, с золотым венцом на голове и со скипетром в руках. По мановению его жезла все одушевляется,— мумии, окружающие Аспиччию, оживают во всем блеске молодости. Воины, в полном вооружении, выходят из ниш. Они разделяют ее восхищение. Лорд Вильсон, тревожимый сновидением, беспокойно поворачивается и протягивает руки к Аспиччии. Она кладет свою руку к нему на сердце, потом отнимает и прижимает к своей груди.
Гений пирамид, замечая увлечение Аспиччии, схватывает ее и уносится с нею на облаках. Затем все исчезает в тумане; густые облака покрывают сцену, посреди которых видна надпись яркими буквами: «Сон из минувшего». Действие первое Картина третья. Лощина в лесу, окруженная густыми деревьями и освещенная яркими лучами солнца. В глубине леса видна холмистая дорога, идущая через мостик, опирающийся на два утеса. Справа — беседка из диких цветов и скамейка из мха.
Мариинский театр Как рассказали «Собака. Фото: Данил Ярощук Фото: Лиза Трояновская Мария Хорева По словам Канделоро, «Дочь фараона» — «богатый, невероятно красивый балет», состоящий из четырех актов, 500 костюмов и «великолепных декораций» от Роберта Пердзиолы. Очень важно, что театр решил вернуть на сцену постановку, с которой началась великая история Петипа и русского балета, столько подарившая всему миру, и я очень рад быть частью этого проекта», — поделился постановщик. Премьерные показы пройдут 24 , 25 и 26 марта в Мариинском-2.
Со времени петербургской премьеры 1862 года балет неоднократно возобновлялся. Последнее представление, уже на ленинградской сцене, состоялось в 1928 году. В 2023-м «Дочь фараона» вернулась на сцену Мариинского театра. В начале XX века спустя 40 лет после премьеры спектакль был довольно подробно зафиксирован по системе Степанова. Записи хранятся в гарвардской коллекции режиссера Николая Сергеева, о которой наслышан всякий, хоть отдаленно знакомый с проблемами балетного «аутентизма». От этих записей открещивался в свое время Пьер Лакотт, ставивший «Дочь фараона» в Большом театре. Но именно на них опирался два года назад, в разгар пандемии Алексей Ратманский, приглашенный тогда Мариинским театром для масштабной реконструкции балета. И хотя основные танцевальные сцены им были поставлены и отрепетированы, премьера так и не состоялась — сначала не успевали с массой декораций и костюмов, а потом наступил 1922 год и Ратманский отказался работать в России. Удочерил постановку неожиданный претендент. Инициативу проявил итальянец Тони Канделоро, на первых сценах мира до сих пор не работавший и в проектах такого масштаба не участвовавший. Выпускник школы Марики Безобразовой в Монте-Карло дружил с ученицами эмигрировавших некогда балерин Императорских театров: «От этих наследников петербургских традиций я много узнал о стиле Петипа. Они показывали фрагменты его вариаций и научили меня тому, что в классическом балете виртуозность — это не акробатика, а выстраивание архитектуры танца, передающей зрителю полет души».
Она привносит в образ загадку, тайну, глубину, и мы видим на сцене Женщину с большой буквы. Репетиции «Дочери фараона» были моим счастливым шансом передать российским балеринам все то, что я узнал в Париже от их предшественниц, — бережно, трепетно, из рук в руки, как хрупкое сокровище. Теперь эта эстафета идет в будущее. Но я также мог черпать информацию из обширного личного архива. Во время работы над реконструкцией спектакля я соединил свои материалы с записями Сергеева. Вообще, должен сказать, что благодаря моим архивным записям я сегодня себя ощущаю в некотором смысле посланником этого балета, связующим звеном в его истории. Доступные материалы позволяют это сделать? И вокруг этой популярной темы довольно много фантазий и, скажем так, сочинительства. После большевистской революции 1917 г. В результате наследие Петипа оказалось затертым. Вариации Петипа не исчерпываются пируэтами, и пируэты никогда не были для него самоцелью. Его вариации — это гармония, которая достигается постепенно, движением от простого к сложному, когда в итоге музыка и архитектура танца образуют единое и неделимое целое. Мариус Петипа был архитектором танца, а во время исполнения его балетов танцовщики в этой прекрасной архитектуре просто жили. Как можно охарактеризовать этот путь и чем русский балет интересен вам сегодня? Самое ценное и вдохновляющее — это отношение к балетному искусству, причем на всех уровнях, от служителей театра до публики. Балет для русских — сакральное искусство. Ваши театры полны каждый вечер, а постановки отличаются высочайшим уровнем исполнения. Балет популярен и любим в самых широких кругах публики. И еще один момент — пиетет перед традициями. Русские балерины и танцовщики — живые хранители традиций. Они, как античные статуи, несут в себе эстетику, историю, но при этом воплощают их в жизнь. Это удивительно! У ваших артистов есть невероятный внутренний стержень, который защищает их от наносной шелухи, которой сегодня наполнен воздух. И я ощущаю этот стержень в людях многих профессий, связанных с театром, — в костюмерах, даже в техниках, которые монтируют декорации. Во взглядах, в словах, в прикосновениях — иногда даже просто в том, как человек открывает дверь, — сквозит бесконечная преданность театру. В этом есть некоторый аскетизм и подчас некоторая жесткость, но именно из этого сакрального отношения возникают колоссальные по своей мощи творческие импульсы. Как она пополняется? Но речь не только о Петипа. Значительная часть артефактов связана с личностью Сергея Дягилева и его «Русскими сезонами». Мне посчастливилось собрать очень много раритетов: костюмов, фотографий, документов, программ гастрольных спектаклей, рисунков и произведений искусства, эскизов, декораций. Один из самых ценных экспонатов — посмертная маска Дягилева. Я постоянно пополняю коллекцию и надеюсь, что когда-нибудь открою музей. И кому в первую очередь они нужны: артистам, историкам балета, публике? Если современное танцевальное искусство, новые формы танца не будут опираться на фундамент, который дают классическая школа и балетное наследие, то на сцене мы будем наблюдать всего лишь некую имитацию имитации.