Три вещи необходимы, по Эпиктету, чтобы стать добродетель-ным: теоретические знания, внутреннее самосовершенствование, практические упражнения («нравственная гимнастика»).
Какие качества и умения нам нужны, чтобы стать добродетельными в соответствии с учением Эпиктета
Первая ступень философского обучения — отбрасывание ложного знания. Начав учиться философии, человек испытывает состояние шока, когда под воздействием истинного знания он как бы сходит с ума, отказываясь от привычных представлений. После этого новое знание становится чувством и волей человека. Три вещи необходимы, по Эпиктету, чтобы стать добродетельным: теоретические знания, внутреннее самоусовершенствование, практические упражнения «нравственная гимнастика». Требуются ежедневное самоиспытание, постоянное обращение внимания на себя, свои мысли, чувства и поступки; зоркое слежение за собой, как за злейшим врагом.
Освобождаться от страстей надо постепенно, но последовательно. Ты привык сердиться ежедневно, постарайся сердиться через день и т. Два основных принципа Эпиктета: «Выдерживай и воздерживайся». Стойко выдерживай все внешние трудности, которые обрушиваются на тебя, и ко всему, что бы ни случилось, относись спокойно.
Воздерживайся от любых проявлений собственных страстей, памятуя, что твои — только разум и душа, но не тело. Обнаруживаем мы у Эпиктета и «золотое правило этики»: «То положение, которое ты не терпишь, не создавай для других. Не желаешь быть рабом — не терпи рабства около себя»[120]. Марк Аврелий Необычно для философа, но полностью противоположно, чем у Эпиктета, общественное положение Марка Аврелия 121 — 180 н.
Тем не менее его пессимизм и мужество отчаяния столь же выразительны. Шатко стало не только положение личности, тем более раба, но и империи. Наступал период ее заката. Это не пессимизм раба или придворного, а пессимизм императора и, стало быть, империи.
У Марка Аврелия были вся власть, все «хлеба и зрелища», но они не радовали его. Как ни покажется странным, именно в период максимального могущества империи человек внутри нее чувствует себя в наибольшей степени незащищенным и ничтожным, раздавленным и беспомощным. Чем сильнее государство, тем слабее человек. И не только раб или придворный, а и сам неограниченный правитель.
Важное место в философии Марка Аврелия занимает требование быть всегда одинаковым в ответ на воздействия внешних обстоятельств, что означает постоянную соразмерность, внутреннюю согласованность душевного склада и всей жизни. Сходные мысли встречаем и у Сенеки. Но никто, кроме мудреца, этого не делает; все прочие многолики»5. Отсутствие целостности и цельности — причина того, что люди, запутываясь в перемене масок, оказываются расщепленными.
А целостность нужна, потому что сам человек — часть мирового целого, без которого он не может существовать, как рука или нога отдельно от остального тела. Мысль о единстве всего во вселенной постоянно повторяется Марком Аврелием. То был единственный случай в мировой истории, когда государством правил философ и достигнута была видимая социальная вершина торжества философии. Казалось бы, именно Марку Аврелию и попытаться создать государство на тех философских принципах, которые разрабатывались в философии, начиная с Сократа и Платона.
Но Марк Аврелий не только не начал кардинальных преобразований хотя как у императора у него были все возможности для этого — не то, что у Платона , но даже не обращался к людям со ставшими модными в то время философскими проповедями, а лишь вел дневник — для себя, не для печати. Это крайняя степень разочарованности в возможности улучшить положение. Осуществилось одно из желаний Платона о философе, управляющем государством, но Марк Аврелий понимал, насколько трудное, если не безнадежное, дело — пытаться исправить людей и общественные отношения. В самоумалении Сократа была ирония, в самоумалении Сенеки и Марка Аврелия — неподдельная скорбь.
Учащий людей, как жить, бывший раб Эпиктет, философ на престоле Марк Аврелий, государственный деятель и писатель Сенека, сравнимый по художественному мастерству только с Платоном, а по пронзительности своих сочинений более близкий нам, чем Платон, — наиболее значительные имена римского стоицизма. Всех троих объединяло убеждение, что существует разумная необходимость подчинения всеобщему высшему началу, а своим следует считать только разум, а не тело. Различие же в том, что, по Сенеке, во внешнем мире все подчинено судьбе; по Эпиктету — воле богов; по Марку Аврелию — мировому разуму. Сходство между римскими стоиками и эпикурейцами, как и между греческими, заключалось в ориентации на жизнь по природе, замкнутость и самодостаточность, безмятежность и бесстрастие, в представлении о материальности богов и души, смертности человека и его возвращении в мировое целое.
Но осталось понимание эпикурейцами природы как материальной Вселенной, а стоиками — как разума; справедливости как общественного договора — эпикурейцами и как долга перед мировым целым — стоиками; признание свободы воли эпикурейцами и высшего порядка и предопределенности стоиками; представление о линейности развития мира у эпикурейцев и цикличности развития у стоиков; ориентация на личную дружбу у эпикурейцев и участие в общественных делах у стоиков. Для стоиков источник счастья — разум, а основное понятие — добродетель; для эпикурейцев — соответственно чувство и удовольствие. Секст Эмпирик Скептики противостояли стоикам и эпикурейцам в Риме, как и в Греции, и значение их возрастало по мере ослабления творческих потенций философии. Скептицизм является неизбежным спутником рациональной мудрости, как атеизм — спутником религиозной веры, и он только ждет момента ее ослабления, как атеизм — момента ослабления веры.
От древнегреческих скептиков остались обрывки работ. Он проделал такую же обобщающую работу, как Лукреций по отношению к Эпикуру. В представлении об относительности добра и зла Секст находит свои преимущества. Отказ от представления о всеобщем благе делает человека более устойчивым к общественному мнению, но в отсутствие главной индивидуальной цели, подчиняющей себе все прочие, человек в суете обстоятельств теряет уверенность в себе и устает от выполнения мелких целей, зачастую противоречащих друг другу и лишающих жизнь смысла.
Сам скептик как философ должен считать мудрость благом. Секст дает исчерпывающую сводку скептических выводов и учений. Мы находим у него логические парадоксы типа «я лжец», свидетельствующие о том, что мышление в принципе не может быть строго логическим и избежать противоречий.
И в этом смысле этика ближе науке, чем философия. В то же время этика предстает как искусство правильно жить, пытаясь ответить на вопросы: в чем счастье, что такое добро и зло и в общем: почему надо поступать так, а не иначе, и каковы мотивы и цели поступков людей. Поэтому этика в отличие от других философских дисциплин проверяема — не в плане обоснованности ее положений, а в смысле следования им на практике. Практическая составляющая также сближает этику с наукой. Секст Эмпирик приводит три аналогии, которые отражают структуру философии, — с садом, яйцом и человеческим телом. Во всех сравнениях этика выступает смысловым центром философии — плодами в саду , зародышем в яйце или душой в человеке. По Декарту, этика — это «плод» философского «древа». Таким образом, этику можно определить как составную часть философии, занимающуюся выявлением закономерностей поведения человека как вида Homo sapiens. Чем может помочь этика современному человеку? Ответ на вопрос: привносит ли мышление больше этики в мир, — скорее отрицательный, чем положительный. Да, это так. Но, как разумный, человек никогда не сможет отказаться от размышлений о себе и о смысле жизни. В этике кристаллизируются различные мироощущения, поэтому она несет в себе элемент предчувствия будущего, развития культуры и человека и т. Человечество стоит на распутье, и этика может сигнализировать о многом. Этика в контексте культуры Видимая функция культуры заключается в регуляции борьбы за существование, борьбы как со стихийными силами природы, так и с человеческими существами. Собственно говоря, любой вид живых организмов ведет борьбу за существование в двух этих направлениях, но человек отличается от прочих видов тем, что он может господствовать с помощью разума и над силами природы, и над собственными поступками.
Важное место в философии Марка Аврелия занимает требование быть всегда одинаковым в ответ на действия внешних обстоятельств, что означает постоянную соразмерность, внутреннюю согласованность душевного склада и всей жизни. Сходные мысли встречались и у Сенеки. Но никто, кроме мудреца, этого не делает; все прочие многолики»1. Отсутствие целостности и цельности — причина того, что люди, запутываясь в перемене масок, оказываются расщепленными. А целостность нужна, потому что сам человек — часть мирового целого, без которого он не может существовать, как рука или нога отдельно от остального тела. Представление о единстве всего во вселенной постоянно повторяется Марком Аврелием. То был единственный случай в мировой истории, когда государством правил философ и достигнута была видимая социальная вершина торжества философии. Казалось бы, именно Марку Аврелию и попытаться создать государство на принципах, которые разрабатывались в философии, начиная с Сократа и Платона. Но Марк Аврелий не только не начал кардинальных преобразований хотя как у императора у него были все возможности для этого — не то, что у Платона , но даже не обращался к людям со ставшими модными в то время философскими проповедями, а лишь вел дневник — для себя, не для печати. Это крайняя степень разочарованности в возможности улучшить положение. Осуществилась мечта Платона о философе, управляющем государством, но Марк Аврелий понимал, насколько трудное, если не безнадежное дело пытаться исправить людей и общественные отношения в его время. В самоумалении Сократа была ирония, в самоумалении Сенеки и Марка Аврелия — неподдельная скорбь. Учащий людей, как жить, бывший раб Эпиктет, философ на престоле Марк Аврелий, государственный деятель и писатель Сенека, сравнимый по художественному мастерству только с Платоном, а по пронзительности своих сочинений более близкий нам, чем Платон, — наиболее значительные имена римского стоицизма. Всех троих объединяло убеждение, что существует разумная необходимость подчинения всеобщему высшему началу, а своим следует считать только разум, а не тело. Различие же в том, что по Сенеке, во внешнем мире все подчинено судьбе; по Эпиктету — воле богов; по Марку Аврелию — мировому разуму. Сходство между римскими стоиками и эпикурейцами, как и между греческими, заключалось в ориентации на жизнь по природе, замкнутость и самодостаточность, безмятежность и бесстрастие, в представлении о материальности богов и души, смертности человека и его возвращении в мировое целое. Но осталось разли- 1 Сенека Л. Для стоиков источник счастья — разум, а основное понятие — добродетель; для эпикурейцев, соответственно, чувство и удовольствие. Секст Эмпирик Скептики противостояли стоикам и эпикурейцам в Риме, как и в Греции, и значение их возрастало по мере ослабления творческих потенций античной философии. Скептицизм является неизбежным спутником рациональной мудрости, как атеизм — спутником религиозной веры, и он только ждет момента ее ослабления, как атеизм — момента ослабления веры. От древнегреческих скептиков остались обрывки работ. Он проделал такую же обобщающую работу, как Лукреций по отношению к Эпикуру. В представлении об относительности добра и зла Секст находит свои преимущества. Отказ от представления о всеобщем благе делает человека более устойчивым к общественному мнению, но в отсутствие главной индивидуальной цели, подчиняющей себе все прочие, человек в суете обстоятельств теряет уверенность в себе и устает от выполнения мелких целей, зачастую противоречащих друг другу и лишающих жизнь смысла. Сам скептик как философ должен считать мудрость благом. Секст дает исчерпывающую сводку скептических выводов и учений. Мы находим у него логические парадоксы типа «я лжец», свидетельствующие о том, что мышление в принципе не может быть строго логическим и избежать противоречий. Если это так, то его утверждение не может быть истинным, т. Если же он не лжет, то его слова справедливы и, стало быть, он лжец. Встречаем мы у Секста парадоксы, связанные с качественными изменениями вещей, например «зерно и куча», приписываемый философу мегарской школы Эвбулиду из Милета IV в. Здесь можно сказать о непонимании того, что для современной науки очевидно — наличие эмерджентных свойств у вещей. Отрицая их, Секст доказывает, что если часть не обладает каким-либо свойством буква не обозначает вещь , то не обладает этим свойством и целое слово. Секста можно подправить в соответствии с современной наукой, но краеугольные камни скептицизма остаются. Диоген Лаэртский считал скептицизм направлением, пронизывающим всю античную философию. Древние греки уделяли большое внимание логическим затруднениям, потому что для них наибольшее значение имели рациональные аргументы, и парадоксы привлекали в желании их разрешить, что оказывалось порой безуспешным. Однако если все отрицать, то ни о чем не возможно говорить. Это заставляет все же делать положительные утверждения. Если я не знаю, знаю ли я что-либо, то, может быть, я все же что-то знаю? Последовательный скептицизм открывает путь вере. Заслуга скептиков — в попытке определить пределы рационального мышления, с тем чтобы узнать, что можно ждать от философии, а чего нельзя. Недовольные рамками, в которых функционирует разум, обращались к религии. Подрывая выводы разума, скептики тем самым подготовили наступление христианства, для которого вера выше разума. Несмотря на усилия Эпикура и стоиков, оказалось, что страх смерти не победить разумными доводами. Распространение христианства подготовлено логикой развития античной культуры. Людям хочется не только счастья здесь, но и после смерти. Ни Эпикур, ни стоики, ни скептики не обещали этого. Встав перед дилеммой: разум или вера — люди отвергли разум и предпочли веру, в данном случае христианскую. Отвернувшись от рациональной мудрости, более молодое и уверенное в своих силах христианство победило античную философию. Последняя почила, как мудрый старик, уступающий место новому поколению.
Многие ранние мудрецы и святые также сравнивали человеческие попытки победить себя с физическими упражнениями и спортивными играми. Они призывали своих читателей становиться стоическими атлетами, христианскими атлетами — духовными атлетами. Эти философы и пророки понимали, что важно не только тренировать тело, но и закалять дух. Эта парадигма, в которой упражнения в добродетели являются тренировкой, а борьба с личной слабостью представляет собой состязание, не исчезла полностью из современной культуры, но потускнела и была в некоторой степени утрачена нами. Отчасти по этой причине добродетель и духовная жизнь стали считаться «мягкими» и немужественными занятиями, несмотря на тот факт, что латинское слово, от которого происходит слово virtue добродетель — vir — на самом деле означает «мужественность». Сходство закалки духа с тренировкой тела Философы и богословы спорили и толковали природу души на протяжении многих тысяч лет, и мы не можем надеяться на предоставление здесь её чёткого определения.
ОСНОВЫ ФИЛОСОФИИ СРЕДНЕЕ ПРОФЕССИОНАЛЬНОЕ ОБРАЗОВАНИЕ А.А.ГОРЕЛОВ УЧЕБНИК
| Эпиктет - Образование - 2024 | Три вещи необходимы, по Эпиктету, чтобы стать добродетельным: теоретические знания, внутреннее самосовершенствование, практические упражнения «нравственная гимнастика». |
| „Лучше знать, как практиковать добродетель, чем знать, как ее описывать.“ | Эпиктет понимал, что результаты трудовой деятельности людей не одинаковы и поэтому он считал, что равенство между ними проблематично. |
| Философия стоицизма в Древнем Риме | Надо понимать, что Эпиктет написал первую книгу по самопомощи – как приобрести друзей, стать счастливым, богатым. |
Римская философия появилась. Философия во времена римской империи. Тит лукреций кар
Но что же нужно, чтобы стать добродетельным по учению Эпиктета? Эпиктет сосредоточился на обучении своих учеников тому, как вести идеальную стоическую жизнь. К изучению основ каждой добродетели, нужно добавлять практические упражнения [в применении этой добродетели], если мы действительно надеемся получить.
„Лучше знать, как практиковать добродетель, чем знать, как ее описывать.“
Эпиктет оставил неизгладимое впечатление на многих императоров, военачальников и философов, включая Марка Аврелия. Три вещи необходимы, по Эпиктету, чтобы стать добродетельным: теоретические знания, внутреннее самосовершенствование, практические упражнения («нравственная гимнастика»). Стоическое учение трехчастное, Эпиктет так описывает его структуру: «Есть три вопроса, в которых следует упражняться на деле тому, кто намерен стать добродетельным человеком: вопрос, касающийся стремлений и избеганий, — для того. Надо понимать, что Эпиктет написал первую книгу по самопомощи – как приобрести друзей, стать счастливым, богатым. Древнегреческий философ-стоик Эпиктет говорил, что целенаправленная борьба со своим внутренним голосом необходима для силовой тренировки ума. По Эпиктету, чтобы стать добродетельным? У Эпикета нашла завершение римско-стоическая тенденция сведения философии к этике.
Страница не найдена
| Telegram: Contact @rcbc_info | Стать Комфортным Последовательным Удобным Легким Равномерным Жизнью Жить Добродетелью. |
| Философия Древнего Рима | Что будем делать с полученным материалом. |
| 17 практик стоицизма. Как укротить жизненный хаос по-философски | а именно бдительное внимание и рассмотрение своих впечатлений. |
| II Три философских топоса (topoi) по Эпиктету | Эпиктет о добродетельном человеке: «Добродетельный человек ни сам не спорит ни с кем, ни, но возможности, другому не даёт спорить. |
Что нужно по Эпиктету, чтобы стать добродетельным
Три вещи необходимы, по Эпиктету, чтобы стать добродетельным: теоретические знания, внутреннее самоусовершенствование, практические упражнения («нравственная гимнастика». Не думаешь ли ты, собираясь стать философомъ, что тебѣ можно будетъ ѣсть и пить по прежнему, сохранять прежнія стремленія и прежнія отвращенія? Что будем делать с полученным материалом.
Философия Древнего Рима
Необычно для философа, но полностью противоположно, чем у Эпиктета, общественное положение Марка Аврелия 121 — 180 н. Тем не менее, его пессимизм и мужество отчаяния столь же выразительны. Шатко стало не только положение личности, тем более раба, но и империи. Наступал период ее заката. Это не пессимизм раба или придворного, а пессимизм императора и, стало быть, — империи. У Марка Аврелия была вся власть, все «хлеба и зрелища», но они не радовали его. Как ни покажется странным, именно в период максимального могущества империи человек внутри нее чувствует себя в наибольшей степени незащищенным и ничтожным, раздавленным и беспомощным. Чем сильнее государство, тем слабее человек. И не только раб или придворный, а сам неограниченный правитель.
Он ведь очень твёрдо памятовал о том, что никто над чужой верховной частью души не господствует. Следовательно, он не хотел ничего иного, кроме своего. А что это значит? Он хотел не того, чтобы вот этот был движим в соответствии с природой, — это ведь чужое, — но чтобы, тогда как те делают, как им кажется, своё, сам он тем не менее пребывал в состоянии соответствия с природой, лишь посильно содействуя тому, чтобы и те были в состоянии соответствия с природой. Вот это и есть та цель, которая всегда стоит перед добродетельным человеком. Стать претором ли? Но, если будет дано это, в этом предмете сохранить свою верховную часть души. Жениться ли? Но, если будет дан брак, в этом предмете сохранить себя в состоянии соответствия с природой. А если он хочет, чтобы сын или жена не совершали ошибок, значит, он хочет, чтобы чужое не было чужим. И получать образование это и значит учиться знать своё и чужое. Так где же тут ещё место спору для того, кто находится в таком состоянии? Да разве он удивляется чему бы то ни было происходящему? Да разве это представляется ему новым? Да разве он не ожидает от дурных людей более худшего и более тяжкого, чем то, что случается с ним? Да разве не выгодой считает он всякую крайность, до которой они не доходят?
Советы по развитию добродетельности в повседневной жизни Как достичь добродетельности по Эпиктету: принципы и советы Эпиктет, знаменитый философ древней Греции, предлагал своим ученикам набор принципов и советов, которые помогут каждому человеку стать добродетельным и жить счастливо. Вот основные принципы и советы Эпиктета, которыми можно воспользоваться: 1. Определите свои ценности. Добродетель начинается с понимания того, что важно и ценно для вас. Определите свои ценности и стройте свою жизнь в соответствии с ними. Принимайте то, что не можете изменить. Эпиктет учил, что многое в жизни не зависит от нас, и нам необходимо принять это и сосредоточить свою энергию на том, что мы можем контролировать. Сосредоточьтесь на своих мыслях и действиях. Счастье и добродетель зависят от нашего отношения к себе и другим. Следите за своими мыслями, убеждениями и действиями, и старайтесь быть честными, справедливыми и сострадательными. Будьте благодарны. Ощутите радость и благодарность за то, что у вас уже есть. Не сравнивайте себя с другими и не стремитесь к чему-то большему или лучшему. Цените то, что у вас есть в данный момент. Постепенно развивайте добродетельные качества. Добродетель требует постоянной работы над собой. Размышляйте о добродетели, находите вдохновение у мудрых людей, практикуйте смирение, мужество, справедливость и другие добродетели.
Жизнь, по его мнению, возникла путем самозарождения из неживой природы. Свойства всех вещей зависят от особенностей атомов, из которых они состоят, и они же определяют наши ощущения, с помощью которых человек познает окружающий мир. Душа и дух также материальны и смертны. Общественная жизнь людей — результат их первоначального свободного договора между собой. Боги не вмешиваются в жизнь людей, о чем свидетельствует существование зла и то, что наказание может постигнуть невиновного, а виновный останется цел. Неужели не видно, Что об одном лишь природа вопит и что требует только, Чтобы не ведало тело страданий, а мысль наслаждалась Чувством приятным вдали от сознанья заботы и страха? Мы, таким образом, видим, что нужно телесной природе Только немногое: то, что страдания все удаляет1. Те же, кто в жизни себе кормилом взял истинный разум, Тот обладает всегда богатством умеренной жизни; Дух безмятежен его, и живет он, довольствуясь малым[108]. В таких очень точных словах передает Лукреций суть учения Эпикура. Эпикуреизм больше подходит для свободных людей, могущих забраться в башню из слоновой кости. А раб? Как он может жить незаметно и без страхов наслаждаться жизнью? Каждый человек в эпоху империи был под пятой тирана. В этих условиях учение Эпикура теряет жизненную силу, уже не подходит к социальным обстоятельствам Римской империи, когда человек вынуждается идти на противостояние с властью. Стоики Взгляды римских стоиков отличались от греческих по тональности — силой своего чувства и выразительностью поэзии, — и это объяснялось изменением социальных условий. Постепенно подтачивалось достоинство людей и вместе с тем их уверенность. Иссякал психологический запас прочности, и начинали преобладать мотивы обреченности. Рассел писал, что в плохие времена философы придумывают утешения. Эта доктрина — героическая и в плохом мире полезная»[109]. У римских стоиков ведущими чертами становятся не гордость, достоинство, уверенность в себе и внутренняя непоколебимость, а, скорее, слабость, ощущение ничтожности, растерянность, надломленность. Нет у них и оптимизма греков. Понятия зла и смерти выходят на первый план. Римские стоики демонстрируют стойкость отчаяния и терпения, сквозь которую прорывается мотив духовной свободы. Известным римским пропагандистом стоицизма был Цицерон 106 — 43 до н. Им разъяснены основные стоические понятия. Жить в согласии с природой означает «быть всегда в согласии с добродетелью, а все остальное, что соответствует природе, избирать только в том случае, если оно не противоречит добродетели»[111] то есть богатство, здоровье и т. Больше, впрочем, Цицерон известен как оратор. Сенека Цицерон стоял у одра республики. Будучи сенатором, он говорил с подданными, избравшими его, как государственный муж. Следующий известный стоик — Сенека ок. Он не мечтает о ее реставрации, смирился с ее гибелью и своей проповедью, не назидательной, как у Цицерона, а дружественной, обращается не к жителям государства, а к отдельному человеку, другу. Философия — это добрый совет, а давать советы во всеуслышанье никто не станет»[112]. Голос Сенеки трагичней и безнадежней, в нем нет иллюзий. Испанец по происхождению, Сенека родился в Риме. Произведения Сенеки так же трудно разбирать, как художественный роман. Пересказывание как будто не открывает ничего нового, но, если начать читать, попадаешь под обаяние стиля. Это автор для всех времен и народов, и если есть несколько книг, которые в своей жизни должен прочитать каждый, в этот список входят и «Нравственные письма к Луцилию» Сенеки. Чтение их полезно и доставляет неизъяснимое духовное наслаждение. С эстетической и нравственной точки зрения произведения Сенеки безупречны. Даже у Платона высокохудожественные части текста перемежаются с вполне заурядными. У Сенеки все тщательно отделано и соединено в одно целое, хотя мы имеем дело с циклом писем, по-видимому, действительно написанных адресату в разное время. Единство произведению придает цельность мировоззрения автора. Нравственная проповедь Сенеки не грешит назидательностью, дешевыми лозунгами, а тонко ведет и убеждает. Мы видим в авторе сочетание гордости, доблести, благородства и милосердия, что не встречаем ни в христианских миссионерах, отличающихся иным комплексом добродетелей, ни в философах Нового времени. В творчестве Сенеки преобладает мотив страданий, а уверенность в возможности избавления от них гаснет, оставляя надежду только на себя. Вне себя человек бессилен, но он может быть господином самого себя. Ищи опору в собственной душе, которая и есть бог в человеке, советует Сенека. Внешнему давлению Сенека противопоставляет индивидуальное нравственное самосовершенствование и борьбу прежде всего с собственными пороками.