Спустя год СВО к удручающему выводу о том, что Россия не может победить и освободить всю территорию Украины, пришел один известный мыслитель, предпочитающий оставаться анонимным. Если президент России Владимир Путин возьмет Украину, то он продолжит двигаться и атакует [нашего] союзника по НАТО. Невосприимчивость общественного мнения к плохим новостям, высокая поддержка властей и военных обусловлена не свойствами нашего национального характера, а тем, что на поддержание общественного спокойствия брошены огромные ресурсы. Согласна с овым-убедительная победа обеих сторон в конфликте не может победить-т.к. силы коллективного Запада больше, а Украина не имеет еще достаточно ресурсов и является ядерной державой.В результате. Россия не ведет тотальную войну с ковровыми бомбардировками, уничтожением промышленности Украины и ее городов, транспортных путей, коммуникаций, старается вести боевые действия в ограниченных рамках.
Военный эксперт объяснил, почему Россия никогда не разгромит ВСУ за счет тактики огневого вала
От продолжения спецоперации в Кремле не отказываются. Постоянно повторяют, что все задачи будут решены. Надо полагать, что это касается и задачи денацификации, заявленной с самого начала. Но осуществить денацификацию невозможно без освобождения Киева и уничтожения нацистского режима. Сами себя нацисты не денацифицируют, это совершенно очевидно. Сколько бы раз в Киеве не случился майдан или военный переворот на почве отсутствия света, холода, военных неудач или чего-то еще, нацизм сам собой не исчезнет, только трансформируется и одичает. Лондон и Вашингтон уж точно не станут денацифицировать Украину. Их вполне устроит ситуация хаоса наподобие Ливии. Хаос на огромной территории между Россией и Европой, который не позволит налаживать отношения и потребует от России постоянно тратить силы и ресурсы на борьбу с терроризмом и экстремизмом у своих границ и даже на своей территории — именно то, что нужно США и Британии. А Польша под шумок возьмет под контроль Кресы Всходни.
И всех врагов России это устроит. Перемирие с нацистами и террористами не имеет перспектив, это доказано не только историей минских соглашений, но и более ранней историей хасавюртовских. Путин знает это на личном опыте, последствия Хасавюрта он сам когда-то разгребал. А с последствиями Минска имеет дело в данный конкретный момент. Кроме того, любое перемирие с украинскими нацистами после всего, что в российском обществе узнали о них за время СВО, будет воспринято как поражение. И здесь немаловажно, что по всем федеральным каналам в России продолжается идеологическая и патриотическая накачка общества на тему антифашизма и антинацизма. Тем самым Кремль сам настраивает российское общество на продолжение войны с украинским нацизмом, на продолжение спецоперации, а заодно и на продолжение противостояния с Западом. В российских официальных СМИ нет даже намека на попытки деэскалации и какого-либо примирения. Опять же проведена мобилизация и всячески пропагандируется поддержка мобилизованных, освещается работа волонтеров, постоянно идут репортажи о добровольцах и героях СВО.
Все это вызывает ощущение странности происходящего, легкий когнитивный диссонанс. Вроде бы власть настраивает общество на продолжение войны и на неминуемую победу, гонит патриотическую волну, но при этом действия в зоне СВО как бы притормаживаются, а то и вовсе дается приказ на отступление, как было в Харьковской области и Херсоне. И делается далеко не всё, что нужно для скорейшей победы и уничтожения нацистского режима. Мосты через Днепр не уничтожаются. Областные управления СБУ — центры подготовки террористов и диверсантов, главные источники нацизма на Украине — продолжают действовать, по ним даже удары не наносятся. Украинское телевидение, связь и многое другое тоже продолжает работать. Удары по энергетике осуществляются с перерывами, позволяющими восстанавливать систему. Хочет ли все-таки Путин победить или не хочет? Или хочет воевать до бесконечности?
Но бесконечно воевать тоже нельзя.
В ходе эфира на радио «Говорит Москва» эксперт объяснил, что российский лидер не делает поспешных шагов в рамках украинского кризиса по двум ключевым причинам. Во-первых, как объяснил экономист, Владимир Путин чрезвычайно хорошо информирован об истинном положении дел в американской и европейской экономиках. Груз накопленных противоречий и ошибок не позволит англосаксам вести затяжное противостояние слишком долго, так что в определённый момент он будут просто вынуждены предложить российской стороне окончить конфликт. Кроме этого, как пояснил эксперт, что касается Америки, то она уже совершенно точно уходит из Европы.
За оставшийся срок в условиях мирного времени радикально нарастить численность войск было невозможно. Конечно, отдельные шаги по подготовке к конфликту предпринимались.
В 2021 году наблюдался рост закупок вооружений, были первые попытки привести в порядок инфраструктуру для мобилизации, проводились сборы. Но раскачаться за такой короткий срок не успевали. В обычной ситуации, если вы не прибегаете к чрезвычайным мерам по мобилизации, которые у нас начали предприниматься лишь в конце 2022 года, создать новые соединения довольно трудно. Для этого нужно было переводить экономику на другие рельсы и объявлять, что война неизбежна. Этого делать не хотели. Российское руководство избегало шагов, которые привели бы к росту экономических и социальных издержек. Видимо, рассчитывали обойтись имеющимися силами, потому что для масштабной мобилизации нужно довольно сильно изменить общество.
А у нас общество стало меняться только после начала СВО и во многом естественным путем с отъездом значительного числа несогласных и так далее. А в 2021 году Россия вообще была другой страной, у нас была другая внутренняя политика, и все работало по-другому. Тогда было трудно представить, что торгово-развлекательные центры будут переоборудовать под предприятия ВПК, как это сейчас происходит в некоторых городах РФ. Она также накопила большой опыт за 8 лет войны в Донбассе. Имевшийся у Киева арсенал был вполне актуален, потому что сухопутное оружие и военная техника эпохи холодной войны до сих пор составляют основу вооружения сухопутных войск не только в постсоветских странах, но и во всем мире, кроме, может быть, Китая. Потом происходила только их модернизация. Главным образом за счет совершенствования средств связи, управления огнем, появления новых типов боеприпасов.
Кроме того, Украина унаследовала одну из мощнейших в мире систем ПВО. Это десятки дивизионов зенитно-ракетных комплексов, выпущенных в СССР в 80-е годы: комплексы С-300, «Бук» и так далее. Плюс сотни боевых машин комплексов малой дальности: «Стрела-10», «Оса», «Тор» с колоссальными запасами ракет. Таким образом, на Украину не нужно было завозить тоннами образцы западных вооружений до войны. В больших количествах тяжелое западное оружие начало прибывать позднее, для того чтобы заместить потери. В то же время заполнялись слабые места в тех сферах, где техника эпохи холодной войны потеряла свою актуальность. Это системы спутниковой связи, разведки, целеуказания.
До сих пор система Starlink играет ключевую роль в системе управления ВСУ. И мы ничего не можем с этим сделать, потому что не можем поражать американскую спутниковую инфраструктуру без вступления в конфликт с США. Обеспечение системой целеуказания для оружия тоже очень сильно меняло расстановку сил в пользу Украины. У вас могут быть устаревшие средства поражения, но, если они работают в связке с современными средствами разведки и управления, они будут вполне эффективными, что Украина и доказывала на начальном этапе войны, еще до появления HIMARS. Например, ракетные комплексы «Точка-У» использовались ими с высокой эффективностью так же, как и старые системы реактивного залпового огня. Украинцам была оказана помощь и в боевой подготовке, что также сыграло огромную роль. Но и они совершили большое количество ошибок.
Были просчеты в планировании, управлении войсками, выстраивании обороны, контрразведке. В результате Российская армия смогла занять огромную территорию на раннем этапе конфликта. Хотя и не такую, какую мы рассчитывали. Но основная масса территориальных приобретений была сделана именно в первые недели. ВСУ тоже вступили в период болезненной адаптации. Развитие ВСУ и выживание украинского государства в таких условиях возможны благодаря масштабному внешнему финансированию. На протяжении этой войны украинцы получают объем средств, сравнимый с ВВП страны.
В 2021-м ВВП Украины составлял около 200 миллиардов долларов. За два года конфликта на помощь Украине по линии отдельных государств и Евросоюза выделено, по данным Кильского института мировой экономики, 346 миллиардов евро часть этих средств в рамках долгосрочных программ еще не поступила. Вся экономическая динамика страны определяется притоком колоссального количества денег извне, которые обмениваются на национальную валюту и тратятся на приобретение товаров и услуг. Это беспрецедентная ситуация. С другой стороны, Киев смог пойти на очень высокий уровень мобилизации населения. Это связано с тем, что Запад играет роль тыла для Украины и она может идти на любой ущерб своей экономике, не задумываясь о долгосрочных последствиях. А для России конфликт на Украине — один из эпизодов в большом, очень долгом конфликте с Западом.
Поэтому российские власти крайне опасаются нанести серьезный ущерб своей экономике. И мы видим, что им удалось сохранить стабильность и положительную экономическую динамику. Когда ситуация начала меняться? Но выделение ресурсов на долгосрочное развитие Вооруженных сил началось только с 2006-го. В 2000—2005 годах расходы росли, но уходили в основном на обеспечение текущей деятельности войск, в том числе на операцию на Северном Кавказе. В 1990-е военный бюджет, и без того небольшой, как правило, вообще не выполнялся либо корректировался в течение года в сторону понижения из-за тяжелого состояния государственных финансов. Сохранялись институциональные проблемы.
Например, очень трудно давалось создание новой системы закупок вооружений и военной техники, выстраивание новых отношений между промышленностью и армией. Очень тяжело шел процесс приспособления Вооруженных сил к новым реалиям. По-прежнему острой была проблема дедовщины и преступности, которая затрагивала широкие слои населения. Потом начались реформы Сердюкова. Они были очень резкими и нацелены на то, чтобы сломать сопротивление старых военных структур и институтов. Произошло существенное повышение денежного довольствия. Началось быстрое увеличение числа контрактников.
Были оптимизированы многие организационные структуры, повышена боеготовность. Однако общая идея была связана с созданием армии для мира, который существовал с 1989 года по начало 2010-х. Это была довольно стабильная однополярная система. Сохранялось планирование на случай катастрофического развития ситуации, каковой стала бы ядерная война. Но вне рамок ядерного конфликта считалось, что надо готовиться только к локальным конфликтам, к дестабилизации того или иного региона, проявлениям терроризма, в крайнем случае — военным конфликтам с небольшими государствами. И под это пытались построить компактную, в основном профессиональную армию, которая могла бы действовать в небольших конфликтах эффективно и с небольшими потерями. В принципе, такая армия была создана, и она показала свою дееспособность в ходе сирийской кампании.
Российские войска, численность которых в Сирии всегда была минимальна считанные тысячи человек , в сочетании с бойцами «Вагнера», сирийскими союзниками выиграли войну и обеспечили выживание правительству Башара Асада. Если американцы все свои военные предприятия на Ближнем Востоке проигрывали и вынуждены были сворачивать там свое присутствие, то мы выиграли. Таким образом, последняя война уходившей эпохи, к которой Российскую армию готовили, была выиграна. Плодами этого успеха мы пользуемся до сих пор, потому что отношения со странами Ближнего Востока и влияние России в этом регионе после начала СВО приобрели для нас особую ценность. Но к столкновению великих держав по образцу раннего периода холодной войны, а тем более первой половины XX века мы были не готовы. Произошел разрыв между политическим и военным планированием. Изменение характера условий в мире в целом признавали, но в сферу военного планирования это не транслировалось.
Запад был в таком же положении. Мы видим, что у них огромные проблемы с наращиванием производства боеприпасов и большинства видов вооружений, которое не соответствует потребностям такой войны. Мы видим, что Украина тратит в год больше зенитно-ракетных комплексов Patriot, чем производят США в масштабах всей страны. Надо учесть расстановку приоритетов. У нас был целый ряд крупных программ вооружений, прежде всего связанных с флотом и стратегическими вооружениями, которые съедали больше денег, чем, например, вся программа перевооружения сухопутных войск. Теперь мы видим, что это было неоправданно. Об этом говорит вся российская история.
Войны, которые происходят за пределами этих регионов, являются для нас второстепенной экзотикой. Следовательно, приоритеты военного планирования России должно определяться этим фактом. Флот играет важную роль в СВО. Но только Черноморский. Однако по расходам на переоснащение он отставал от других флотов. У нас были огромные расходы сделаны на таких направлениях, которые в нынешнем конфликте не имеют никакого значения. В итоге мы 10 лет за безумные деньги модернизировали гигантский атомный крейсер «Адмирал Нахимов», который сейчас должен войти в состав флота.
А использовать его в этом конфликте мы не сможем. Можно себе представить, сколько можно было бы за эти деньги закупить техники для других видов Вооруженных сил или вооружений для Черноморского флота. То есть мы тратили средства на то, что было полезно в старом мироустройстве, которое существовало при отсутствии угрозы прямого большого конфликта, когда можно было заниматься демонстрацией своего присутствия в других районах мира. Сейчас это все не востребовано. Россия исторически ведет большие войны в двух частях мира: в Восточной Европе и Северо-Восточной Азии. И в некоторых районах Арктики. Все происходящее за пределами этих регионов — второстепенная экзотика и гибридные угрозы, которые должны быть в большей степени предметом озабоченности специальных служб, чем Вооруженных сил.
Гибридный конфликт на Северном Кавказе тому пример. Но это было в силу крайней слабости и внутренней нестабильности нашего государства. Именно поэтому мы были вынуждены в 90-е — начале 2000-х иметь дело с широким привлечением Вооруженных сил в эти конфликты. В нормальной ситуации такие конфликты являются сферой деятельности спецслужб и сил внутренней безопасности. Армия может их поддерживать, но ее главное внимание должно всегда быть направлено на подготовку к большой войне. Константы российской военной истории, которые существовали почти в неизменном виде с момента образования централизованного российского государства в XV веке, сохраняются. И основные войны ведутся в окрестностях примерно тех же населенных пунктов Восточной Европы, где они велись и раньше.
Как в Великую Отечественную мы под Харьковом воевали, так и сейчас воюем. Это не означает, что между нашими народами отсутствуют общность и единство. В результате дров наломано было очень много, в частности в сфере военного образования, изменениях организационно-штатных структур и технической политике. При Шойгу их стали исправлять и продолжали наращиваться темпы перевооружения. Но руководство министерства обороны действует в рамках общих политических установок. Проблема не только внутри военной организации, но и в сфере внешней политики, оценки глобальной ситуации. Слишком долго недооценивали готовность Запада идти на эскалацию.
Мы не оставляли надежды договориться и переоценивали значение фактора экономической взаимозависимости России и Европы. Но с быстрыми разгромами у всех дела обстоят в наше время довольно сложно. Мы наблюдаем сейчас операцию Израиля в Газе, где ему противостоит мотивированный, но крайне слабо вооруженный противник. У него дефицит даже современных видов пехотного оружия. Но боевые действия израильской армии, которая является одной из лучших в мире по опыту и боевой подготовке, идут несколько месяцев. Результатов пока нет, и исход конфликта не ясен.
Дандыкин утверждает, что провальная попытка контрнаступления со стороны ВСУ в прошлом году лишь усилила позиции России на поле боя. Основной принцип действий, согласно мнению Дандыкина, заключается в том, что российские военные стремятся минимизировать потери среди своих бойцов и не идти на победу «любыми средствами». Это стратегическое направление является результатом ясной постановки задачи со стороны верховного главнокомандующего России, президента Владимира Путина. Судя по количеству добровольцев, отправляющихся в зону спецоперации, российское население поддерживает эту стратегию. Тем временем в украинском руководстве наблюдается беспокойство и беспомощность перед нарастающим давлением России.
МАТЕРИАЛЫ ПО ТЕМЕ
- Эксперт Кошкин: США не хотят победы Украины, так как Киев становится слишком агрессивен
- Военкор Сладков рассказал, почему российская армия не наступает на Украине
- Украина давно потеряла независимость
- МАТЕРИАЛЫ ПО ТЕМЕ
- Политолог объяснил, почему России невозможно будет выиграть войну с Украиной
- CNN: Кто победит в военной операции, Россия или Украина - «у вас есть часы, но у нас есть время»
Армия России в СВО может победить хоть завтра. Что ей мешает?
То есть сами во власти до конца не понимают, зачем полезли в Украину. Автор глупец, Россия не просто победит, она достигнет того чего сама не ожидает. По словам Генпрокурора Украины Юрия Луценко, Министр обороны России, а также еще 17 представителей российского выс. Все отлично понимают,что ядерную державу Россия нельзя победить танками, пулеметами и гранатами. • Джабаров назвал идею об отправке миссии НАТО на Украину мертворожденной • Картаполов: Россия будет внимательно наблюдать за миссией НАТО на Украине. Судя по всему, в Генштабе РФ не видят надобности в том, что бы на Украине костьми ложиться за каждый км и все делается не спеша.
Почему Украине не удастся победить Россию военным путем: взгляд эксперта
Фото: РИА Новости / Виктор Антонюк. Россия специально не торопится побеждать Украину, хотя могла бы сделать это в ходе двух-трёхмесячной операции. Все отлично понимают,что ядерную державу Россия нельзя победить танками, пулеметами и гранатами. Но, несмотря на то, что к тому времени Япония была сильно истощена, она победила – трудности России спровоцировали первую русскую революцию, и империя была вынуждена согласиться на поражение, сосредоточившись на внутренних проблемах. Украина может отказаться от своей цели стать членом НАТО, если это поможет предотвратить войну с Россией, заявил посол Незалежной в Великобритании Вадим Пристайко в эфире BBC Radio. Украина не в состоянии победить в вооруженном конфликте с Россией даже с помощью вооруженных сил всего блока НАТО, заявили в лидеры Германии и Франции. Россия и так все годы после развала СССР помогала Украине экономически.
Подписка на новости Политнавигатора
- Почему Украине не победить Россию даже с поддержкой Запада
- «Большая ставка»: действительно ли конфликт на Украине подходит к концу
- Россия специально не торопится побеждать Украину: Скрытую причину назвал Сивков
- Почему Путин отказался от быстрой победы на Украине, объяснил Хазин
- Где остановится наша армия: Какую карту побед России составили западные СМИ
- Военный эксперт Кошкин объяснил, почему США не хотят победы Украины
Почему Запад так боится победы России на Украине
Сивков также объяснил, почему Россия не спешит покончить с ВСУ. По его мнению, нынешнее затягивание – стратегически верное решение, поскольку стремительный разгром киевского режима заставит скорее подняться на бой машину НАТО. Информационное агентство EADaily задало своим читателям вопрос: «Что мешает России победить в конфликте на Украине?», предложив шесть вариантов ответа. Война между Россией Владимира Путина и НАТО закончится «неизбежным поражением» Москвы, заявил в четверг министр иностранных дел Польши Радослав Сикорский. Россия могла бы победить легко и быстро, но ей не разрешают победить олигархи и связанные с ними политики.
Песков заявил, что Россия победит в СВО на Украине
Победа в Украине Путину нужна, потому что сейчас, может, и нет того, кто способен бросить ему вызов среди его окружения, но это может измениться в случае поражения в Украине. Согласно опросам, россияне хотят прекращения боевых действий, но не возвращения оккупированных территорий Киеву. Потому любые территориальные потери в Украине могут поколебать позиции Путина. Влияние победы России на Запад Мы начнем грызться между собой. Такой результат отнюдь не будет приемлем для нас. Те, кто толкал к этому более простому варианту решения проблемы, будут более чем разочарованы, когда мы начнем переходить из кризиса в кризис. Если честно, подвести украинцев — будет позором и стыдом для нас. Союзники станут обмениваться потоком взаимных обвинений.
А еще это развяжет руки другим деятелям. Победа РФ — очередная ядерная гонка Если Россия победит, мы можем столкнуться с увеличением ядерного вооружения со стороны Японии, Южной Кореи и даже стран НАТО, которые считают себя под защитой американского ядерного оружия. Они начнут волноваться, поддержит ли США их в случае необходимости. Эти страны увидят, что Украина отказалась от всего ядерного оружия, положившись на гарантии безопасности США, Великобритании и России, и чем это для нее закончилось. Если Россия победит, они острее ощутят свою уязвимость и могут обратиться к ядерному оружию за уверенностью в собственной безопасности. Деньги Украине — это деньги американцам На самом деле это взаимовыгодный процесс. Мы предоставляем оружие Украине, но покупаем его у собственных, американских, оборонных компаний, очевидно предоставляющих рабочие места нашим гражданам.
Затем снова обращаемся к нашим компаниям за следующим пакетом оружия и даже заказываем больше, ведь нужно пополнить и обновить собственные запасы. Все эти поставки являются частью экономики. Оборонные компании дают работу огромному количеству граждан по всей стране, поэтому вооружать Украину означает создавать рабочие места в США, Европе или в других местах. О лучшем сценарии развития событий Лучший сценарий — если Украина и далее сможет держаться, а мы продолжим помогать ей военными поставками. Одержать абсолютную победу над Россией будет очень тяжело. Но было бы очень хорошо организовать для Украины крепкую позицию в переговорах, чтобы дипломатическое решение войны искали на условиях Киева, а не Москвы. В этом решении Украина будет признана всем миром как сторона, которой причинен неправомерный ущерб и которая заслуживает если не территориального, то материального возмещения.
Кроме того, завершение войны на условиях Украины означает определенное участие России в восстановлении Украины.
Для того, чтобы выиграть войну, нужно иметь какую-то четкую стратегическую цель, которую требуется достичь военными средствами и невозможно достичь никакими другими. Такой цели у Кремля нет.
Никакого четкого плана — что делать с Украиной в случае победы, нет, политических и общественных сил, на которые можно опереться для того, чтобы потом управлять этой территорией, нет, организационных и экономических ресурсов для того, чтобы решать проблемы Украины, тоже нет. И даже понимания этих проблем нет, — поясняет политолог в своем телеграм-канале.
Эксперты признали, что дополнительная помощь от США в краткосрочной перспективе позволит ВСУ продолжать боевые действия, однако «победа Киева в ближайшем будущем маловероятна». Обозреватели американского издания Business Insider уверены , что новый пакет военной помощи Украине может стать последним. По словам одного из специалистов, Киеву нужно рассматривать именно такой исход событий, особенно в случае победы Дональда Трампа в президентских выборах США в ноябре. По его мнению, Украине также необходимо сесть за стол переговоров с Россией, чтобы избежать дальнейшей потери территорий. Министр обороны Нидерландов Кайса Оллонгрен считает , что перспектива поражения Украины реальна. Она признала, что украинская армия сейчас находится в тяжелом положении из-за нехватки боеприпасов, а Москве удалось восполнить запасы вооружений гораздо быстрее, чем ожидалось.
Во-первых, война стала рутиной, причем, для большинства украинцев в большинстве регионов — рутиной далекой, не касающейся непосредственно тех мест, где они живут если не считать редких ракетных обстрелов и приходящих с значительным опозданием из -за военной цензуры похоронок. Но похоронки приходят не ко всем, и похоронки сами по себе — это повод, чтобы стать злее, а не сговорчивее.
Ибо пролитая кровь требует отмщения, а жертвы не должны быть напрасны. И это универсальное правило любой войны работает в обе стороны. А во-вторых, реальность, какой она видится из Москвы, сильно отличается от той же реальности, но глядя на нее изнутри Украины. Да простят меня сопереживающие успехам русской армии на Донбассе, однако бесконечные реляции о том, что в ходе тяжелых, кровопролитных и многодневных боев освобожден очередной хутор Богозабытово каких на Донбассе десятки, а на Украине тысячи и союзные силы стали еще на 10 км ближе к Славянску — это совсем не те аргументы, которые заставили бы украинцев отказаться от идеи победить Россию на поле боя. Ощущения катастрофы на фронте на Украине нет, а Россия ничего не сделала для того, чтобы оно у украинцев появилось: вся инфраструктура — за исключением городов в зоне боевых действий, исправно работает. Отдельные алармисты, конечно, истерят, но это говорит лишь о том, что и на Украине своих «Стрелковых» хватает. Решающий для украинца аргумент в том, что русские отступили от Киева и опасность угрожает уже не столице, не сердцу страны, а приграничным областям на востоке и юге. Наблюдать боевые действия на дальнем фронтире, пассивно сопереживая «нашим», с одинаковым успехом можно как в Москве, так и в Киеве. Особенно если у этих боевых действий нет четкого временного горизонта и они превращаются в будничное, хотя и кровавое реалити-шоу. Потому-то пока что, если смотреть на ситуацию не в моменте, а в динамике, она не выглядит для украинцев так, что Россия побеждает.
Наоборот, если сравнивать с мартом, то территория, занятая русскими не увеличилась, а уменьшилась, несмотря на локальные успехи на Донбассе, опять же. Строго говоря, сам по себе тот факт, что СВО идет уже шестой месяц — играет на руку не России, а именно украинской убежденности в том, что ее можно победить.