Hashirama-x-Madara, a DeviantArt group. Пейринг 1: Хаширама/Мадара После того как Хаширама вышел из бара он опьянел, когда вернулся его ждал Мадара. Форум поклонников аниме Наруто и Боруто» Манга» Манга Наруто» Почему Мадара и Хаширама прожили так мало? всем привет!! я решила создать свой фанфик, надеюсь вам понравится, read story мадара и тобирама by user user177151178835.
Hashirama x Madara
Дед Цунаде Сенджу. Муж Мито Узумаки. Ненавижу Учих. Основатель полиции Учиха в Конохе. Брат Хаширамы Сенджу. Сенсей Сарутоби Хирузена и Шимуры Данзо. Погиб в сражении на второй мировой войне Шиноби. Сейчас воскрешён своим племянником Наруто.
Бывший Сандаймё Хокаге.
В одной из реальностей я был твоим врагом, — сказал Оотсутсуки, — так что, примешь мое предложение? Тогда я принимаю предложение. Давай я тебе вкратце расскажу, куда ты попадешь… Спустя 5 мин… — Вот, в общем, и все, что тебе нужно знать. Все твои способности останутся при тебе, однако твое тело будет как у 15-ти летнего. Все понятно?
Знаешь, Хаширама, я рад, что мы с тобой были друзьями. Прощай, — сказал Мадара, рассыпаясь на миллионы осколков. Мое имя Оотсутсуки Акито. В одной из реальностей я был твоим врагом, — сказал Оотсутсуки, — так что, примешь мое предложение? Тогда я принимаю предложение.
Ты не узнаешь свой голос и чувствуешь, что язык твой как будто прилип к небу, и губы немеют, переставая слушаться. Ты смотришь в горящие белым светом глаза маски и понимаешь, что это не он. Не тот, кто истязал тебя на снегу, не тот на чьих покрытых алым балахоном коленях ты засыпал, погруженный в мир холода и льда. Но ответом тебе служит лишь молчание, и ты почти как ощущаешь, второй раз за этот день, как сгущается вокруг тебя воздух, и как немеют твои руки. Как блекнет свет в глазницах маски, как это существо пропадает в темноте. Страх оказаться во тьме одному охватывает твою душу и заставляет сердце биться быстрее и сильнее. Ты никогда не боялся темноты, этот детский страх был недоступен тебе, но сейчас ты не задумываешься о столь простых вещах. Ты судорожно тянешь руку и пытаешься подцепить маску, скинуть ее, вернуть свет в этот мир. Ты надеешься даже, что та маска, которая находится под этой, вернет тебе свет. Ты едва слышно выдыхаешь это и рывком снимаешь маску со своего мнимого палача. Руки твои тут же покрываются кровью, но ты не замечаешь этого. Тебя слепит яркий, режущий глаза свет. Твой брат улыбается тебе, и ты не можешь отвести взгляд от его пустых глазниц. Первое что ты видишь, когда открываешь глаза, это потолок. Ты всегда видишь его, когда просыпаешься по утрам, за исключением последнего месяца — всегда. Второе — это твой брат, сидящий на коленях рядом с тобой и уткнувшийся лицом в твою грудь. Несколько минут ты смотришь на него, не понимая, что произошло, а потом видишь свою руку, измазанную кровью. Брат поднимает голову, и ты замечаешь виноватую улыбку на его губах и тонкие струйки крови, текущие из его растерзанных глазниц. Тебе хочется плакать. Ты Учиха Мадара, тебе шестнадцать лет, ты глава клана. Ты больше не слеп, потому что твой младший брат заплатил огромную цену за то, что бы ты прозрел. Тебе хочется плакать, но лидеры клана не могут плакать. Потому ты садишься, касаешься губами окровавленных глазниц брата, чувствуя привкус крови, а потом громко и безумно смеешься. Ты сидишь на полу и смотришь в лицо своего младшего брата, на его изуродованные глазницы, на расчерченные алыми кровавыми подтеками щеки. Сейчас на его лице застыло выражение человека, который отдал все, что имел, но ничуть не жалеет об этом. И только глядя в его лицо, ты понимаешь, что ничего не кончилось. Ты понимаешь это после того, как у тебя темнеет в глазах, и сознание взламывается беспощадным светом твоего безумия. И единственный способ унять, усмирить собственную боль заключается в чужой боли. Ты сжимаешь запястья брата и смотришь в его пустые, изуродованные глазницы. И захлебываешься в собственном безумии, уже слабо осознавая, что делаешь. Ты валишь брата на футон, жадно впиваешься губами в его податливые губы, чувствуешь вкус вашей общей крови. Крови, которая течет в венах вашего клана. Тебе неожиданно хочется убить своего брата, выпить его досуха, дышать воздухом из его легких, взять его всего. Распороть горло — для это вполне подойдет катана — набирая крови в ковш ладоней, свежей, алой крови, и пить ее, пить, упиваясь солоноватым вкусом, пить, чувствуя себя убийцей. Умыться его кровью, промыть ей глаза, дарованные тебе братом, смешаться с ним в одно целое, чтобы не было этой досадной преграды из кожи и костей между вами. Ты бы снял эту кожу с себя и с брата и приник к нему как можно теснее, действительно оголенным телом, чувствуя каждый сосуд на своем и его теле, превращаясь в единый комок плоти и нервов. В единое целое. Ты покрываешь поцелуями грудь брата и думаешь о том, что хотел бы проломить его грудную клетку и достать сердце, забрать его, прикоснуться губами к еще трепещущей живой плоти, чувствовать, как бьется на ладони этот маленький орган и ощущать это биение целую вечность. Ты разводишь бедра брата, сжимая пальцы на его коже до алых следов, и думаешь только том, как нежна под этой досадной оболочкой покровных клеток его плоть, как хочется тебе обладать им до конца. С лица твоего брата ни на секунду не сходит робкая, виноватая улыбка, словно он извиняется за то, что ты делаешь сейчас, словно это его вина, и он осознает ее. Глядя на его улыбку, хочется плакать от боли, но ты не плачешь. Ты, глава клана Учиха, борешься со своим безумием. И не можешь плакать. Потому прижимаешься к брату теснее и чувствуешь, как член медленно преодолевает сопротивление узких девственных мышц. В вашем клане вопрос кровосмешения всегда стоял очень остро. Отношения между родственниками никак нельзя было обойти, ведь от каждого разбавления крови Учиха возможность получить шаринган все сильнее снижалась. Потому чаще всего браки заключались между родственниками столь дальними, что не несли в себе большой опасности. Но сейчас ты не думаешь об этом, лишь покрываешь поцелуями лицо брата и прижимаешь его теснее к себе, чувствуя струящуюся по его бедрам кровь и думая, что не хочешь ничего, кроме этих ощущений. Кроме чувств сжавшихся вокруг тебя мышц, кроме тихих стонов брата. За свои шестнадцать лет ты не раз спал с женщинами, но сейчас, занимаясь сексом со своим братом, думаешь, что это ощущение кажется самым безумным из всех, что ты когда-либо испытывал, но остановиться не можешь. Твой брат слабо стонет при каждом движении, и по его напряженному телу ты понимаешь, насколько болезненны испытываемые им ощущения. Губы его кривятся от боли, и теперь улыбка кажется вымученной. Ты покрываешь поцелуями его лицо, как делала когда-то давно в детстве ваша мама. Может быть, отзываясь на эту ласку, может быть, просто боль переходит во что-то иное, но тело, лежащее под тобой, расслабляется, и стоны приобретают несколько другую тональность. Тебе кажется, что до конца твоего безумия остается лишь чуть-чуть, и тогда ты с похожим на рык стоном грубо в последний раз толкаешься в тело брата, чувствуя, как разум застилается наслаждением. Ты слышишь слабый и жалобный вскрик брата, осознаешь, что он вцепляется в твои плечи и всхлипывает от ощущений. Ты мягко касаешься губами его виска и прикрываешь глаза. Твой брат всегда недолюбливал женщин. За месяц до того, как тебе должно исполниться восемнадцать, клан Сенджу предлагает вам перемирие. Ты сидишь на полу и раз за разом вспоминаешь спокойный голос Хаширамы Сенджу. Ты понимаешь, что хочешь этого, и глава клана Сенджу больше никогда не покинет твоих мыслей. Ты думаешь о том, что не должен хотеть подписания этого договора, и перед лицом старейшин доказываешь - ваш клан должен быть независим. Нельзя заключать мир с людьми, в бою с которыми проливали кровь ваши предки, и в битве с которыми погибли твои родители и многие другие твои соклановцы. Но старейшины уповают на то, что ты еще слишком молод, чтобы принимать столь ответственные решения и, в конце концов, ты с негодованием соглашаешься. Но душа твоя полна ликования. В тот момент, когда ваши руки соединяются в рукопожатии на глазах обоих кланов, тебе хочется кричать. Хочешь, я отдам всю свою кожу тебе, чтобы ты мог порезать ее на ошметки? Это будет гораздо более совершенный напиток, чем кровь виноградных ягод. Хочешь этого, Хаширама Сенджу? Хочешь, я вырву свои глаза, спасенные жертвой моего брата, и подарю тебе их? Ты сможешь целовать мои зрачки и держать глазные яблоки на ладони. И именно в этот момент клянешься себе, что Хаширама станет твоим. В ту ночь ты спишь без сновидений, потому что сознание твое задурманено алкоголем. Несколько следующих месяцев ты проводишь бок о бок со старшим Сенджу в бесконечных битвах с вашими, теперь уже общими, врагами и в не менее бесконечных тренировках в короткие моменты перемирия. С каждым днем ты узнаешь Хашираму Сенджу все ближе и ближе. Теперь ты знаешь, какими бывают его глаза в пылу боя, как они темнеют от боли и светлеют от радости. Тебе кажется, что твоя одержимость этим человеком переходит все границы. В один из дней, вернувшись домой из очередного похода, ты валишь брата на футон, впиваясь поцелуем в губы, и стаскиваешь с его глаз повязку, которую сам одел на него на следующий день после того, как переспал с ним первый, и до этого момента последний раз. Сейчас он пытается закрыть свои глаза ладонями, скрыть свое уродство, зная, что обычно это зрелище неприятно тебе и не вызывает ничего, кроме отторжения и воспоминаний о том, чем ты обязан брату. Но сейчас все по-другому, и ты силой отводишь руки от его лица. Стискивая запястья, так что кости готовы хрустнуть и сломаться. Ты целуешь его и понимаешь, что на самом деле не его губы ты хочешь чувствовать на своих губах, и не его тело хочешь ощущать рядом с собой. Ты целуешь его грубо и жадно, терзая губы в кровь и распаляясь от собственной грубости и душевной боли. Ты царапаешь его бедра, оставляя на них следы собственных пальцев и ногтей, рывком разводишь его ноги, едва не разрывая мышцы, потому что брат смеет сопротивляться тебе.
Hashirama x Madara
А еще находит силы для того, что бы не показывать это понимание Мадаре. Незачем шаринганованному шиноби видеть все это, он и так сильно зазнается. Он уже не сомневается что остаток дня, вечер и ночь он проведет в постели с этой красноглазой заразой, поэтому даже не злиться. К чему злиться на то, что неизбежно. Учиха в ответ лишь усмехается и поднимается, не отводя красных, расчерченных черным узором шарингана глаз от лица Сенджу. В этот момент Хаширама предельно четко видит в глубине его темных зрачков тщательно замаскированную ненависть к нему лично и ко всей Конохе в целом. Мадара — источник открытого огня, не даром их техники, в отличие от древесных техник самого Хаширамы вызывают огонь. Он дикий, необузданный, его трудно, невозможно подчинить. Меч с обоюдоострой рукоятью. Он не умеет жить в союзе с кем-либо, не имеет привязанностей, семьи и чего-либо еще. Вся его жизнь подчиняется его же решениям и, что является насмешкой судьбы, правилам, которые диктует ему голос крови.
Победа или смерть. Победи или умри. Это стремление передается в клане Учиха из поколения в поколения и проигрыш в битве считается жутчайшим позором. Каждая секунда в его обществе пропитана ожиданием ножа в спину.
Эту зиму, когда начали покрываться инеем золотистые листья японского клена, и порывы ледяного ветра бились в створки седзи, ты провел в обнимку с братом, тесно переплетаясь с ним телами, словно вы были вовсе не братьями, а сиамскими близнецами.
Огонь тихо трещал в переносной печке, и ты позволял себе греть замерзшие костлявые ступни и запястья, лишь изредка позволяя себе выйти на улицу с невозмутимым лицом и отдать приказания, как и должен глава клана. Пусть даже этот глава клана всего лишь мальчишка со встрепанными волосами цвета воронова крыла и алыми глазами. Ощущение темноты вокруг кажется тебе давяще болезненным, но позволить себе закричать ты не можешь, потому лишь судорожно тянешься, цепляясь за стену, стараясь найти опору в этом помещении, известном тебе с детства. Ты никогда не утруждал себя запоминанием, где что расположено, и сейчас это играет против тебя, точно так же, как и футон, с которого ты поднялся, расстеленный посередине комнаты, далеко от стен и ты не можешь найти опору сразу. Ты даже не знаешь, обо что спотыкаешься и почему падаешь, но сдерживаешь недостойный вскрик испуга просто потому, что ты — лидер клана.
А лидер клана не имеет права вскрикивать, даже если в момент падения ему кажется, что он летит в бесконечную, давящую темноту, лишенную малейших проблесков света. Седзи распахиваются с тихим стуком в тот момент, когда ты замираешь на краю расстеленного футона, поджимая под себя ноги и рвано дыша сквозь судорожно стиснутые зубы. Сейчас ты больше похож на животное, чем на человека, твоим разумом до конца овладела обжигающая, слепая боль. Действительно «слепая». Ты отбиваешься от ласковых прикосновений брата.
Тебе неприятны касания его теплых, мягких рук, которые, в отличие от твоих, не истерты до мозолей постоянными тренировками. Тебя зовут Мадара Учиха, тебе шестнадцать лет, и ты глава своего клана. Твое имя означает «дефект», или же «пятно позора». Его дал тебе при рождении целитель, читавший твою судьбу по звездам. Ты не знал, что он сказал тогда твоим родителям, и не помнишь из своего детства ничего, кроме отблеска алого закатного луча в темных глазах своей матери, но это имя преследовало тебя своим роком постоянно, заранее определяя твою судьбу.
Ты бьешься в руках брата, которые сейчас кажутся тебе гораздо более сильными. Или же просто ты чересчур слаб для того, чтобы сопротивляться. И затихаешь лишь после того, как он придавливает тебя к постели своим телом, не давая шевелиться. В этот момент ты почти рефлекторно чувствуешь его изучающий взгляд, направленный в твои опустевшие, слепые глаза. Ты подсознательно ненавидишь его, задаваясь лишь одним вопросом, почему именно ты, а не он.
И находишь ответ лишь в том, что он сильнее. Младшие всегда получаются лучше старших, и ты сейчас ненавидишь его за это. Ты проводишь в молчании несколько дней, отвергая еду молчаливыми движениями руки и с трудом сдерживая рвущийся из горла крик. Тебе кажется, что ты сходишь с ума и что безумие твое белого цвета. Что оно белее снега и холоднее льда.
И уже ни одна печка не согреет тебя в этом давящем, режущем душу холоде. И что бы не сойти с ума окончательно и хоть сколько-нибудь отвлечься от своего безумия ты начинаешь думать о Хашираме Сенджу. Ты познакомился с ним два года назад, в тот день, когда времена суток равны между собой. Это был один из редких дней перемирия, и оба клана оплакивали мертвых и лечили раненых, пользуясь временной передышкой. Все утро ты вместе с братом провел в лесу, у подножия огромного старого дерева на берегу озера, то шутливо носясь друг за другом по сверкающей на солнце от росы траве, то проводя время в бесчисленных тренировках.
На обратном пути ты останавливаешься, услышав за ближайшими деревьями чьи-то голоса и звук, безошибочно распознанный тобой как звон оружия. Ты узнал бы его из тысячи других многоголосых звучаний, но сейчас он кажется тебе враждебным и неприятным, точно так же, как и чужие голоса. Ты предупреждающе сжимаешь руку брата, легким усилием воли заставляя запятые шарингана вынырнуть из твоих зрачков. Первым, что видишь, являются знаки клана Сенджу на одежде незнакомцев, и лишь потом ты обращаешь внимание на то, что дерущиеся юноши не на много старше тебя. Вернее, что один из них твой ровесник, а второй — старше на несколько лет, и что черты их лиц очень схожи, давая тебе понять, что ты видишь перед собой братьев.
Ты разглядываешь их, затаив дыхание, словно бы делая что-то постыдное, и боясь, что они заметят тебя. Волосы одного из дерущихся белы, как снег, и ты невольно отмечаешь, что катаной он владеет несколько хуже тебя, что тут же вселяет в твою душу некоторую самоуверенность. Впрочем, гораздо больше твой взгляд привлекает другой юноша, чьи длинные темные волосы при каждом выпаде рассыпаются по плечам, отражая солнечные блики. Глядя на него, ты почему-то понимаешь, что это глава клана Сенджу, и точно знаешь, что не ошибся, потому сильнее стискиваешь руку брата в своей ладони. Осознание того, что этот юноша, который старше тебя всего на несколько лет, уже является главой клана-противника, болезненно ранит тебя.
Ты чувствуешь, что брат, прижавшийся к твоему плечу, встревожен и пытается понять причину твоего интереса к этому темноволосому Сенджу. Эта причина проста. Движения старшего Сенджу гипнотизируют тебя, завораживают твой взгляд своей грациозностью, своей силой. Ты не можешь отвести взгляда от его смуглой кожи, золотистой в солнечном свете, от черных глаз, от чуть искривленных в напряжении губ. Когда Сенджу скрываются с поляны, ты тянешь брата за руку, и вы направляетесь домой.
Всю оставшуюся дорогу ты молчишь и не слышишь ничего из того, что говорит тебе младший брат. Ты думаешь лишь о темноволосом главе клана Сенджу. В эту ночь тебе снится его спокойное, сосредоточенное лицо и длинные волосы, рассыпавшиеся по доспехам. На следующий день ты постигаешь Мангекью шаринган. В тот день, когда все, в чьих жилах течет кровь Учиха, преклоняют перед тобой колени, ты думаешь лишь о том, что сделал еще один шаг, чтобы достигнуть того Сенджу.
Ты узнаешь его имя в тот же день и повторяешь про себя, сидя на футоне и поджав под себя ноги. Брат не тревожит тебя, он понимает, что произошло что-то важное. Не только для тебя, но и для вас обоих. А ты сидишь и шепчешь его имя, словно это может помочь тебе найти разгадку. Хаширама Сенджу.
Ваша встреча лицом к лицу происходит через несколько дней после того, как ты становишься главой клана. Хаширама Сенджу спокоен и невозмутим, а ты не можешь отвести взгляд от его лица, жадно впитывая в себя каждое движение, малейшую мимику, оттискивая все это в своей памяти. Он улыбается и изучающе смотрит на тебя своими темными глазами. Губы его расслаблены, и ты невольно вспоминаешь, как они были напряжены во время боя, свидетелями которого были лишь вы с братом и лес. Сейчас пределом твоих мечтаний является битва с Хаширамой.
Ты мечтаешь даже не о том, чтобы победить его, а о том, как будут точны и уверенны его движения, и как весь окружающий вас мир сузится до размеров вашей одной-единственной маленькой, но такой огромной битвы. Ты сгибаешься от боли, снова окунувшись с головой в свое ледяное безумие, осознавая, что теперь Сенджу навсегда останется для тебя недосягаемым. Ты стискиваешь пальцами покрывало так, что белеют костяшки пальцев на твоих и без того бледных руках, и понимаешь, что больше никогда не «увидишь» в его глазах даже долю уважения, хоть намек на равенство между вами. Лишь почувствуешь, возможно, его полный жалости взгляд, направленный на тебя. И это знание вгрызается в твою душу подобно голодному псу, заставляя тебя кусать губы в кровь, и лишь скулить как раненное животное.
Ты снова погружаешься в свое белое безумие, и уже ничего не может отвлечь тебя. Кажется, что ты распят на снегу, и что лед ласкает твое обнаженное тело. Распахиваешь глаза и не можешь даже пошевелиться в хватке стиснувших руки ледяных оков. И внезапно осознаешь, что смерть твоя будет медленна и похожа на сон. Видишь рядом своего палача, но лицо его закрыто капюшоном темно-алого, как кровь, плаща.
Это единственное яркое пятно, которое есть в этой заснеженной пустыне, в этом царстве снега и льда. В мороз кровь из твоих порезов течет быстрее, и ты чувствуешь, как тебя покидает тепло жизни. Ты видишь, как кровь покрывается тонкой пленкой льда, и думаешь, что нет ничего прекраснее сочетания алого и белого. Крови и снега. Тебе кажется, что смерть твоя похожа на сон.
Что снежинки, падающие на твои черные волосы, тихо напевают тебе какую-то странную песню, по мелодии своей напоминающую колыбельную. Твой палач бережно приподнимает тебя и укладывает твою голову на свои колени, закрытые алой тканью. Ты смотришь на его смуглые руки, так четко выделяющиеся на фоне алого балахона и белого снега, и чувствуешь, как медленно, словно замерзая, застывают твои зрачки. Ты засыпаешь, но каждый удар ножа принуждает тебя снова просыпаться, снова надрывать горло в беззвучном крике. А твой палач гладит тебя по волосам, касается ладонью лба, будто проверяя, нет ли жара.
На самом деле ты знаешь, что он всего лишь интересуется, достаточно ли остыла твоя кожа. Ты медленно засыпаешь, снег уже не тает на твоей коже, и ты все тише и тише вздрагиваешь от очередного удара ножом, до тех пор, пока не затихаешь совсем. Капюшон падает с лица твоего палача, и ты видишь знакомое смуглое лицо в обрамлении прямых темных волос.
Ну ничего парик оденешь. Когда посреди разговора к вам врывается Тобирама с ножницами, Хаширама подумал что его убить хотят и спрятался за Мадару, Типо «я в домике». А вот фига вам лысого, они всю деревню перебегали как Какаши с Гаем на соперничестве.
А Тобирама поняв что их не догнать просто дождался времени что бы сделать заветное дело, но по закону наглости, всегда что то мешало. Если он был на сантиментре от них он врезался во что угодно, хоть в столб. А если бегал быстрее них то каждый камушек будто нарочно стоял на проходе. И знайте что?
Они быстро нашли общий язык, сформировав дружеское соперничество, будь то бросание камней в реку или мочеиспускание. Как и Мадара, Хаширама был шиноби, который потерял своих братьев из-за войны. Вместе, они делились мечтами о мире, где такие дети, как они, не должны будут сражаться. Долгом одного из них было убийство другого, хоть они и были друзьями.
Будучи вынужденным выбирать между своей семьей и мечтами о мире, Мадара решил прекратить свою дружбу с Хаширамой, чтобы у него не было никаких сомнений в том, что он сможет убить его в будущем. Решительность Мадары в этом выборе оказалась достаточно сильной, чтобы пробудить Шаринган. Мадара так и не смог победить своего соперника — даже после обретения Мангекё Шарингана , — тогда как сам Хаширама не мог заставить себя убить того, кого считал своим другом, из-за чего их сражения постоянно заходили в тупик и длились целые десятилетия. Со временем, оба возглавили свои кланы, и Хаширама пытался использовать своё положение, чтобы заключить мир между ними. Несмотря на это, некоторые Учиха добровольно сдавались клану Сенджу в целях самосохранения. С новообретённой силой, он предпринял финальную атаку на Сенджу, но потерпел сокрушительное поражение. Вместо того, чтобы убить Мадару и таким образом положить конец бесконечной войне, Хаширама предложил убить себя самого, если это остановит кровопролитие. Мадара был тронут поступком Хаширамы и наконец согласился на заключение мира.
Мадара и Хаширама возродили свою детскую дружбу, и Мадара назвал эту деревню Конохагакуре но Сато , посмотрев на селение через отверстие в упавшем листе. Благодаря её тщательному изучению, Мадаре удалось расшифровать достаточно её содержимого, чтобы узнать многое о истории шиноби: о бесконечном цикле неудавшихся попыток достижения мира и судьбоносном противостоянии Учиха и Сенджу, но также и о способе, с помощью которого можно объединить целый мир. Он попытался убедить собственный клан и самого Хашираму в этом заключении, но никто не прислушался к нему. Тем не менее, как оказалось, Мадара спланировал всё заранее: он запрограммировал активацию Изанаги на определённый момент после своей смерти, что позволило ему переписать реальность и вернуть себя к жизни ценой зрения своего правого глаза. Он оставил в тайнике двойника в качестве подделки своего трупа и скрылся, заполучив из битвы с Хаширамой особый трофей: немного его плоти, которую он поспешил пересадить в свои раны. Только десятилетия спустя, ближе к завершению его естественной жизни, клетки оказали эффект, что пробудило у Мадары Риннеган и также восстановило зрение его правого глаза. С помощью Риннегана, Мадара смог призвать Гедо Мазо , которую он использовал для выращивания неразумного живого клона Хаширамы. Из этого клона, Мадара, как он сам думал, культивировал армию Широ Зетсу.
Но с угасанием собственной жизни Мадара понял, что не сможет осуществить план за то время, которое ему ещё осталось прожить. Поэтому он пересадил свой Риннеган мальчику по имени Нагато без его ведома, [44] в надежде, что тот однажды использует эти глаза, чтобы вернуть самого Мадару к жизни. Тем не менее, чтобы Нагато сделал это, Мадаре был нужен приспешник, который действовал бы от его имени и направил Нагато к этой конечной цели. Мадара выжидал, подключившись к Гедо Мазо, чтобы поддерживать свою жизнь, до тех пор, пока не удастся найти подходящую кандидатуру. Он использовал клетки Хаширамы, чтобы заменить повреждённые части тела Обито, и поместил на его сердце Кинкоджу но Фуда в качестве меры предосторожности, на случай, если Обито когда-нибудь предаст его. После этого, Мадара начал постепенно склонять Обито на свою сторону. Он организовал похищение Нохара Рин , девочки, которую Обито любил, шиноби Киригакуре , и запечатывание в её тело Санби. Он манипулировал событиями и обернул их таким образом, что Рин погибла от руки друга Обито, Хатаке Какаши , на глазах у самого Обито.
Мадара посвятил Обито в историю Рикудо Сеннина и Джуби , в подробности Тсуки но Ме Кейкаку и научил его различным техникам, которые понадобились бы ему для продвижения вперёд. В качестве своего последнего действия, он оставил за собой Куро Зетсу , которого считал воплощением своей воли, чтобы предоставить Обито дополнительную поддержку в достижении своей цели. Перед началом войны, к Тоби приходит Якуши Кабуто , чтобы попытаться заключить с ним союз. На вопрос Тоби, что произойдёт в том случае, если он откажется, Кабуто призывает возрождённого Мадару, чтобы показать Тоби, что он в курсе о нём как о ненастоящем Мадаре, и заставить его согласиться на предложение. Когда Мадара впервые приходит в сознание, он изначально полагает, что его наконец вернули к жизни с помощью Гедо: Ринне Тенсей но Дзюцу , однако вскоре понимает, что вместо этого оказался возрождён Кучиёсе: Эдо Тенсей. Общаясь с Мадарой посредством тела Му, Кабуто представляется и объясняет ему недавние события в мире и нынешние действия Тоби. После заявления Кабуто о том, что он возродил Мадару за пределами его состояния расцвета, Мадара испытывает своё новое тело в бою с Сенто Энкьёри Бутай , стремительно сокращая их ряды. Первые попытки дивизии остановить Мадару терпят фиаско, поскольку тот защищается своим Сусаноо.
Понимая, насколько опасны его оппоненты, Мадара решает не сдерживать себя базовыми Ниндзюцу и Тайдзюцу, в связи с чем он сбрасывает на них метеорит из верхних слоёв атмосферы. Когда Казекаге и Тсучикаге успешно останавливают его, Мадара усиливает своё нападение ещё одним метеоритом, из-за чего оба обрушиваются на Сенто Энкьёри Бутай. После смерти большинства членов дивизии, Мадара спрашивает Кабуто, насколько далеко зашёл Тоби. Поскольку сам Кабуто имеет лишь поверхностные данные об этом плане, Мадаре приходится лично проверить ситуацию, поэтому он пытается призвать Кьюби , но обнаруживает, что тот всё ещё запечатан внутри Джинчурики , а именно — внутри Наруто. Несмотря на то, что присутствующий Наруто является Каге Буншином, Мадара решает отложить свои планы, чтобы опробовать новые силы, в частности, Мокутон Хидзюцу: Джукай Котан , которой двойник Наруто едва сопротивляется. Затем Мадара готовится уничтожить оставшуюся часть дивизии, но его атаку отражают только что прибывшие Годайме Хокаге , Йондайме Райкаге и Годайме Мизукаге. Гокаге объединяют усилия против Учиха, отбрасывая его на значительное расстояние. Клоны Мадары окружают Гокаге К тому времени, как Мадара возвращается на поле боя, Каге Буншин Наруто уже исчезает, из-за чего пятеро Каге остаются его единственными противниками.
Учиха Мадара
Хаширама Сенджу, также известный как Первый Хокаге, был единственным, кто когда-либо мог победить МадаруУчиха в жизни. В смерти и воскресении Мадара получил доступ к силам, которые он никогда не мог получить при жизни. Рекомендуемые: Тейт убил Юэлла? Он - могущественный символ добра, изначально окутанный пеленой жуткости, оставляющий маленькие подарки Скауту и Джему и появляющийся в подходящий момент, чтобы спасти детей.
Фем Саске и Мадара. Шип Мадара и Сакура 18. Мадара и Сарада 18 в постели. Саске Учиха и Кагуя. Мадара и Кагуя шип. Мадара Микото любовь. Мадара и Кагуя любовь. Тоби и Мадара 18. Мадара и Обито шип 18. Мадара и Обито. Сын Мадары Учиха. Микото Учиха и Мадара и дочь. Мадара и Мито любовь. Мито Мадара Хаширама. Мито Узумаки и Мадара Учиха. Изуна и Обито. Изуна Учиха и Тобирама Сенджу. Fem Мадара и Наруто. Фем Обито и Мадара. Изуна Учиха арт. Мадара Учиха яой. Мадара и Итачи 18. Мадара и Изуми. Мадара и Харуко. Хаширама Сенджу fem Мадара Учиха. Фем Хаширама. Fem Мадара и Хаширама. Фем Мадара и фем Хаширама. Учиха Мадара с изуна на горе. Мадара и Хаширама в детстве и их младшие братья. Мадара Учиха и Сакура любовь. Мадара Учиха и Сакура Харуно любовь. Мадара Обито и изуна. Мадара Учиха и Хината. Мадара и Хината любовь. Мадара и Хината арт. Fem Хаширама. Наруто и фем Хаширама. Фем Тобирама Сенджу. Мадара и Хаширама 18. Мадара и Хаширама арт любовь. Хаширама и Мадара яой 18. Мадара Хаширама Yaoi. Мито Узумаки и Хаширама Сенджу. Мито Узумаки и Хаширама. Хаширама Сенджу и Мито Узумаки арт. Мадара и маленькая Сакура. Мадара и Сакура фанфики.
Вскоре, Мадара пересадил себе глаза Изуны, чтобы получить "Вечный" Мангекьё Шаринган и восстановить своё ухудшающееся зрение. С новообретённой силой, он отправился в очередную, финальную атаку на Сенджу и был в конце концов повержен. Вместо того, чтобы убить Мадару для окончания эпохи войн, Хаширама предложил убить себя самого, если это остановит кровопролитие. Мадара был тронут жестом Хаширамы и наконец согласился на заключение мира. Сенджу, Учихи и все их кланы-союзники собрались вместе для создания мирной деревни, где детям больше не придётся погибать в сражениях. Мадара и Хаширама возродили свою былую детскую дружбу, и Мадара назвал эту деревню Деревней Скрытого Листа, когда взглянул на неё через щель в листе. Тем не менее, представление Мадары о мире отличалось от преставления Хаширамы: в то время как последний стремился к сотрудничеству с остальными недавно созданными скрытыми деревнями, Мадара желал контроля над ними, чтобы мир никогда не был утерян, что видно по его нападению на Муу и Ооноки, представителей Ивагакуре, с целью заставить их подчиниться власти Конохи. Когда Хаширама занял пост Хокаге, усилились опасения Мадары насчет будущего клана Учиха, поскольку он счёл это первым шагом к господству Сенджу в деревне. Во владении Учих находилась Каменная Скрижаль, которая передавалась из поколения в поколение и была перенесена в Коноху, когда клан поселился там. Благодаря тщательному её изучению, Мадаре удалось расшифровать достаточно её содержимого, чтобы узнать многое о истории шиноби: а именно, о бесконечном цикле неудавшихся попыток мира и о предрешённом судьбой противостоянии Учих и Сенджу, но также и о способе, с помощью которого можно объединить целый мир. Получив такие знания, Мадара решил, что Коноха является провальным экспериментом. Он попытался убедить собственный клан и самого Хашираму в этом заключении, но никто не прислушался к нему. Поэтому, Мадара решил покинуть деревню, вернувшись уже с Девятихвостым Демоном-Лисом, которого подчинил своей воле, чтобы бросить вызов Хашираме. Они сражались до изнеможения, и в процессе их разрушительной битвы образовалось место, известное как Долина Завершения. В конце концов, Хаширама убил Мадару. Новости о смерти Мадары расползались быстро, и его тело спрятали в тайнике, чтобы никто не нашёл его и не воспользовался им.
Но вместо того, чтобы озвучить свои мысли, Мито медленно подходит к огню и усаживается возле, старательно делая вид, что греет отмёрзшие на улице руки. Языки пламени струятся к потолку, ласкают друг друга, переплетаются в страстном порыве, расходятся в стороны, заставляют трещать обуглившиеся дрова, выгорают и разлетаются пеплом в стороны… Внезапно со стороны спины добавляется еле ощутимое тепло, по сравнению с жаром огня спереди. Мадара двигается почти бесшумно, и только ощущение его тела сзади выдаёт его положение к ней спиной к спине. Зачем он делает это? Но что эта зверюга может дать тебе? Что можешь дать ей ты? Мито впервые не знает, куда ведёт этот разговор. Сумасшествие не поддаётся разгадке, — проносятся мысли в голове. Сейчас она почти уверена, что Мадара — безумец. Тени волнуются на стенах, огненный поток рвётся изнутри наружу, а снаружи огонь бьётся в пылу, вожделея обжечь до костей. Смятение нарастает. Против своей воли Мито тянется к этому пламени в отчаянном желании раствориться в нём, дабы сгорели все сомнения, страдания, мечты, обиды, боль, память о потерях… Но Мадара слишком мягок с ней: не рвёт, не царапает, не кусает — только верные касания прохладных пальцев, тонкая игра губ, лёгкость движений натренированного тела, спокойствие в чёрных зрачках. Мито — пламень в его руках, но он раз за разом гасит его так умело, так безжалостно. То и дело в голове Мадары появляется идея избавиться от этой женщины. Увидев Мангэкё лишь однажды, она уже никогда не вернёт себе рассудок. Главное, не переборщить, и тогда Девятихвостый останется там, где он есть. Потом можно будет списать её сумасшествие на проделки демона… Кто этому не поверит после произошедшего с Первым?
Поиск переводов
Здесь уже "Хаширама, Мадара и Масаши Кишимото" Вот это Epic. Мадара сухо кивнул и поджал губы, в последний раз взглянул на Хашираму, который, казалось, ничуть не расстроился, и опустился на стул. Владелец сайта предпочёл скрыть описание страницы. Хаширама Сенджу и Madara. еще до основания Конохи, Мадара и Хаширама - молодые и горячие. А можно спросить?А что за техника у Хаширамы, с множеством рук? А то я на долгих четыре года уходил из мира Наруто и слегка не в теме:shuffle2.
NARUTO YAOI Doujinshi ( Hashirama x Madara ) Atarazutoiedomo Tookaraji
Считался одним из сильнейших шиноби мира. Первый шиноби, которому удалось усовершенствовать мангекё шаринган.
Персонажи, силу которых никто не знает, это только догадки. Есть люди, которые рождаются сильными, как Итачи. И Минато. Но есть и другие, которым нужно тренироваться, чтобы стать сильными, такие как Наруто Узумаки и Рок Ли. Тренировка Наруто в режиме сеннина. Рок Ли тренирует тайдзюцу. Мадара и Хаширама родились такими, в самый разгар войны.
Мадара пробудил шаринган в раннем возрасте. И Хаширама стал лидером Сенджу после смерти Бацумы его отца. Оба родились в самом сердце войны. Они уже родились посреди войны.
Well so be it.
He accidentally frees it, and it turns him evil. Her story is one of great complexity. Она не ососбо доверяет людям и вообще старается с ними не контактировать ,т.
Бумаги собираются в угрюмом молчании. Старший терпеть не может выговаривать, младший определённо не считает себя виноватым — да и не является таковым. Просто сегодня такой день — день, когда стоило бы придержать язык за зубами. Проявить понимание в отношении того, в ком так и не научился видеть союзника. Голос отото беспристрастен, он будто констатирует факт, а вопрос — так, риторический. Неужели он действительно не понимает? Столько, сколько потребуется.
Он должен понимать. Не может не. На языке горчит то единственное, что Хаширама никогда не решится озвучить: а смог бы кто-нибудь из них двоих оправиться и смириться с потерей другого, последнего из семьи? Смог бы жить дальше, не оглядываясь на такого родного, такого близкого мертвеца? Смог бы хоть что-нибудь, кроме отчаянной озлобленной тоски? Тобирама фыркает и стойко сносит его взгляд — недовольный, растерянный и грустный. Старший видит: он прекрасно понимает. Но смягчаться не собирается. Враг остаётся врагом.
Как Мадара инсценировал свою смерть во время битвы с Хаширамой?
Hashirama-x-Madara, a DeviantArt group. Пейринг: Хаширама|Мадара Описание: любые фики, можно и джен, но главное, чтобы противостояние этих двоих было главным в истории. еще до основания Конохи, Мадара и Хаширама - молодые и горячие. Просмотрите доску «мадара и хаширама» пользователя Юличка в Pinterest. Читать мангу Мадара (Madara) онлайн на русском.
Мадара Учиха
Легкие вот-вот разорвутся. Глаза уже болят и слезятся. Вон он тоже красный от натуги. А взгляд сосредоточенный, злой. Сдохни же… Давай, закати глазки и повались мешком на пол… Нет же.
Его рука как стальные клещи передавила мне доступ к кислороду. Дышать…нечем… -Мада…ра… - Он выдыхает мое имя и не понятно только, откуда взялись силы на это. Однако это действует как разрядка. В эту же секунду он отскакивает от меня, а я от него.
Я, не спуская с него глаз, начинаю потирать шею и дышать. Жадно заглатывать воздух, широко разевая рот. Он тоже не лучше, согнулся пополам и заходится кашлем. И слушая, как он хрипит, я улыбаюсь.
Сверлю его висок шаринганами и скалюсь. Оклемавшись, встаем друг напротив друга. Красные, жирные царапины на его шее как бальзам на душу. Где та дикая жажда крови?
Моей крови. Теперь в твоих зрачках почти старческое спокойствие, а на губах играет радушная улыбка. И я жму твою руку на примирительной церемонии. Ту руку, что несколько дней назад мяла мое горло.
Пыталась убить. А теперь? Стискиваю твою сухую и теплую ладонь своей, шершавой и холодной. И в глазах моих алый лед.
И увязая в твоем ласковом взгляде, так в трясине, шевелю губами, беззвучно выдыхая: -Я убью тебя. И это звучит как обещание. Наверно чувствую себя неуверенно и уязвимо без своих доспехов. Это легкое кимоно просто тряпка, которая не защитит от стрел или куная.
А от кого стрела-то? Куда не плюнь — друзья. И мои братья, люди клана Учиха ходят веселые и пьяные, празднуя выгодное перемирие. Где ваша гордость?
Мне говорят старейшины, что я ничего не понимаю. Что я слишком горяч. Нет, это они одряхлели и выжили из ума. И кровь в их жилах скисла и загустела.
А я хожу и щетинюсь на всех. На чужих и своих. Потому что между ними нет больше разницы. Я слышу свои мягкие, почти крадущиеся шаги и биение его сердца.
Где-то рядом. Я, кажется, смогу найти его где угодно. Просто ощущаю неким шестым чувством. И я иду на звук как по нити, зная, что вот-вот настигну его, застану врасплох.
То, что раньше помогло бы мне напасть первым и получить преимущество в бою стало обычной забавой. Затаив дыхание тенью приникаю к двери. Он за ней. Я знаю.
Я чувствую. Стоит прислушаться и… До уха доносятся стоны. Хотя это и не стоны даже, а вздохи. Шумные, протяжные, прерывистые.
Словно он задыхается, а воздух продолжает упрямо цедить сквозь зубы. Я пакостно улыбаюсь. Догадываюсь, чем он там занимается. Только женского голоса не слышно, вот что странно.
Чего бы это ему самому себя ублажать, если по одному его щелчку пальцев сбегутся толпы напудренных девиц.
Наруто и фем Хаширама. Фем Тобирама Сенджу. Мадара Итачи и Саске. Мадара Итачи Саске изуна. Мадара и изуна шип. Изуна Саске и Итачи.
Учиха Мадара и Харуко. Мадара любовь. Мадара Микото любовь. Мадара Узумаки. Мадара Учиха и ОЖП. Мадара Учиха и его девушка. Жена Мадары.
Микото Учиха и Мадара Учиха. Мадара Микото поцелуй. Мадара и Харуко. Харуко Учиха. Фф Мадара и ОЖП 18. Сакура Индра и Мадара. Сакура Мадара Сакура Саске.
Учиха Мадара и Хаширама. Фем Мадара и Хаширама 18. Учиха Мадара и Тобари. Art 1 Хаширама и Мадара. Мадара и Хаширама 18. Хаширама Мадара хашимада. Мадара и Хаширама арт любовь.
Изуна Учиха и Сакура и Мадара. Менма Учиха и Сакура. Фем Саске и Мадара. Madara and Tsunade. Мадара и цунаде любовь. Мадара и цунаде любовь 18. Мадара и цунаде и Итачи.
Хаширама Мадара и Тобирама. Хаширама и изуна. Тобирама и изуна Мадара и Хаширама. Мадара Синигами. Мадара и Тобирама поцелуй. Мадара и ино. Fem Мадара.
Мадара и fem! Фем Тобирама Сенджу и Мадара. Тобирама изуна и Мадара. Фем Мадара и изуна. Тобирама и Хаширама шип 18. Мадара Тобирама и Хаширама и Обито. Тобирама Сенджу и Сакура.
Тобирама и Обито. Мадара и Обито. Фанфики Обито и фем Мадара. Изуна и Обито. Микото Учиха и Мадара. Мадара и Микото.
Бумаги собираются в угрюмом молчании. Старший терпеть не может выговаривать, младший определённо не считает себя виноватым — да и не является таковым. Просто сегодня такой день — день, когда стоило бы придержать язык за зубами. Проявить понимание в отношении того, в ком так и не научился видеть союзника. Голос отото беспристрастен, он будто констатирует факт, а вопрос — так, риторический. Неужели он действительно не понимает? Столько, сколько потребуется. Он должен понимать. Не может не. На языке горчит то единственное, что Хаширама никогда не решится озвучить: а смог бы кто-нибудь из них двоих оправиться и смириться с потерей другого, последнего из семьи? Смог бы жить дальше, не оглядываясь на такого родного, такого близкого мертвеца? Смог бы хоть что-нибудь, кроме отчаянной озлобленной тоски? Тобирама фыркает и стойко сносит его взгляд — недовольный, растерянный и грустный. Старший видит: он прекрасно понимает. Но смягчаться не собирается. Враг остаётся врагом.
Мокутон настолько силен, что даже Кьюби не смог пробить защиту Хаширамы. Хаширама был намного сильнее Мадары и имел больше чакры, чем он. Тогда только Кишимото знает. Итак, почему Хаширама был таким могущественным? Ну, потому что Кишимото так хотел. В Наруто есть несколько персонажей, чья сила либо неизвестна, либо необъяснима. Как Учиха Фугаку и Хатаке Сакумо. Персонажи, силу которых никто не знает, это только догадки. Есть люди, которые рождаются сильными, как Итачи. И Минато. Но есть и другие, которым нужно тренироваться, чтобы стать сильными, такие как Наруто Узумаки и Рок Ли.
Сильнейшая пара. Глава 28
Очевидно, Хаширама понял это, так как осторожно тронул меня за локоть и мягко спросил: – Мадара, ты меня слушаешь? Что, если Мадара проиграл бы Хашираме в битве в долине конца, что, если чакра Индры и Ашуры так и не нашла бы своего следующего хозяина? Хаширама Сенджу, бывший глава клана Сенджу, Бывший Шодай Хокаге, Лучший друг Учихи Мадары.
ФФ «как стригли Мадару и Хашираму»
Хаширама vs Мадара. Мадара и ти фф. Гистограмма просмотров видео «Наруто Реинкарнация Мадары И Хаширамы, Альтернативный Сюжет Наруто, Все Части, Живая Озвучка» в сравнении с последними загруженными видео. Форум поклонников аниме Наруто и Боруто» Манга» Манга Наруто» Почему Мадара и Хаширама прожили так мало? Молодые Хаширама и Мадара продолжают тайно видеться и тренироваться друг с другом. Загрузить на свой мобильный телефон от PHONEKY.