Updated 1 февраля, 23:37. Telegram-канал «Записки на заборе». Ясно, что церемониться с Ереваном не будут. Подписывайтесь на Telegram-канал "Лента новостей Донецка".
Записки ветерана: биография, фото, Инстаграм
Как поздравляют ветеранов фото. История ветерана. Ветераны мир. Проект про ветерана Великой Отечественной войны. Три ветерана. Яир Лапид Бени Ганц. Лапид Нетаньяху.
Встреча с инвалидами. Выставка эмоций. Ветеран юбилей. Ветераны войны. Участники Великой Отечественной войны. Пелло Эльмар Юганович.
Кивилло Эльмар Хансович. Фото ветеранов. Ветераны ВОВ. Ветераны Победы. Ветераны ВОВ Карши. С праздником десантники.
С праздником ВДВ. День ветеранов боевых. День ветерана боевых действий Балезино. Ветераны Великой Отечественной. Звезда ветерана войны. Ряженый ветеран казак.
Медаль ветеран войны Украина. Отец Филиппа Бедросовича. Отец Киркорова в кепкк. Бедрос Киркоров с внуками. Отец Филиппа Киркорова в морской фуражке. Дом ветеранов Новосибирской области.
Пожилые и инвалиды в церкви.
Откуда-то со второго этажа приглушенный шум, возня и стонущий, задыхающийся женский голос: «Пан… пан… пан…» Один из наших громко: — Кто там? Клацнул затвором винтовки… Наверху испуганный вскрик, топот ног… Мы следом… На площадке открытая дверь в квартиру… Вошли… Вбежали… Пустая передняя… Дальше голоса… В большой комнате — спальне множество людей: женщины, дети, два старика. Сидят вдоль стен на двух широченных кроватях, на стульях, на чемоданах.
Горят несколько коптилок. Ближе к двери капитан-танкист, коротыш с пухлыми, румяными щечками и испуганно бегающими глазами. Усадил на стол маленькую девочку и сует ей шоколад. Вот ребенок.
Очень люблю детей. Что вы, я уже здесь полчаса. Хочу объяснить, что дом горит… Пока говорим с капитаном, вокруг испуганная тишина. Замечаю: несколько женщин, старики и даже дети подняли руки — сдаются.
Только когда заговорили по-немецки: «Успокойтесь, вам ничего дурного не сделают», услышал, что дышат. Кто-то всхлипнул. Один из стариков, сидевший в дальнем, темном углу, громко, быстро: — Пан комиссар, мы поляци, проше пана, мы не ест немцы, мы поляци. Спрашиваю по-польски.
Он продолжает свое, видимо, плохо понимает. Пытается делать вид, что плохо слышит. Одна из женщин истерично вторит: — Мы поляци… — Успокойтесь! Не надо притворяться поляками.
Зачем говорить неправду? И не надо бояться. Мы воюем не с немецким наро дом, а с гитлеровцами, фашистами. Мы не воюем с гражданскими.
Не бойтесь. Мародеров и насильников мы наказываем. Он говорит, что дом горит. Детский крик: — Мама, я не хочу гореть!
Капитан, видимо, понимает немного понемецки: «Да, да, бреннт, бреннт! А ну, давай! Меня окружают… Теперь уже говорят все. Подходит женщина, нестарая, в пестром платке чалмой, у нее подкрашенные губы, заискивающий, взгляд.
Хватает мою руку. Вы культурный, благородный. Мы ненавидим Гитлера, у нас дети… Девочка лет 15-16 — белобрысая длинноножка из первых учениц, может быть, вожатая БДМ — говорит, ломая язык, так в немецких детских книжках разговаривают негры и иностранцы: — Sie gut deutsche sprechen? Вы хорошо говорит немецки.
Вы нас спасать от огня… Мы вас очень спасибо говорить… Несколько женщин подводят молодую, полную, красивую, тоже в тюрбане, с грудным на руках. Ее зовут Уршель, ей четыре года. Доверчиво тянется ко мне: «Дядя, у тебя есть дети? Все толпятся, стараются быть ближе.
Восторженные возгласы. Необычайная заинтересованность. Много фальши. И вместе с тем разрядка, ослабление напряжен ного страха.
Вернулся сержант. По крыше идет огонь. Через час, пожалуй, сюда дойдет. Капитан-танкист говорит, что знает, где сборный пункт для беженцев и погорельцев.
Опять крики… «Мама, не хочу гореть! Пусть забирают самое необходимое. Кто-то говорит: «А наверху еще люди… Шульце… Они коммунисты…» «Первая ученица» распоряжается звонким уверенным голосом — конечно же, была БДМфюрерин. Ее родители: отец — тот, который кричал, что он поляк, — подобострастно представляю тся.
Они чувствуют, что их дочь завоевала доверие. А она берет меня под руку: «Идемте к Шульце, майор». Уже знает, что я не комиссар, и говорит, не ломая язык. Идем по темной лестнице на четвертый этаж.
Она доверчиво держит меня за руку, на минуту вдруг показалось, что жмет несколько сильнее. Но ведь темно. Лестничная клетка совсем без света. Мой фонарик еле-еле теплится.
Открывает худой, высокий, большелобый, большеносый старик. Вот советский майор. Там еще красные солдаты. Все очень милые, очень хорошие.
Они отвезут нас в безопасное место. Он, видно, хочет и не решается обнять. Идем в комнату. У печки, в которой тлеют торфяные брикеты, двое: очень толстая женщина, закутанная в шали, и другой старик.
Она очень больна. Сердце отказывает. Я был три года в тюрьме, потом три — в лагере. Все время под наблюдением.
Сын погиб… Жена пытается встать. Мастер, каких теперь почти нет. Невысокий плечистый старик, коротко стриженная седая щетина, густые усы под комкастым носом, отвислые щеки. Крепкое, долгое рукопожатие.
Тороплю их собираться. Муж пытается показать мне свои реликвии. Нужно спешить, спасти людей, а нам еще и воевать нужно. Хаотическая мешанина мыслей и ощущений.
Все горькие, злые, стыдные. Вот еще одна встреча с немецкими коммунистами. А вокруг пожары, грабеж, насилие. Может, и они не коммунисты?
Проверить не успею. Или малодушные: примирились с гитлеровщиной, отсиживались в норах. Но разве за это убивают? Разве это может оправдывать нас?
Не погибать же им теперь. А что будет там, в квартире внизу и по пути оттуда до машины? Ведь там и наши «пассажиры», и бойкий капитан. Что, если под шумок грабят, волокут в темноте перепуганных женщин… Беляев не станет мешать.
Тороплю Шульце, стараясь не быть грубым, а он все норовит рассказывать. Его жена еле двигается. Плачет… Наконец выбрались из дома. Грузим всех в кузов.
Подсаживаем старух. Кто-то со слезами настойчиво спрашивает о своем чемодане. Моя помощница покрикивает, у нее в голосе привыч ные командные нотки. Многодетная мать маленькой Уршель оставила в бомбоубежище детскую коляску.
Беляев уходит с ней. Наш шофер зло ворчит: «Сколько еще тут ждать? Маленькая Уршель потеряла перчатки. Отдаю ей свои.
Она в необычайном восторге, всем показывает: «Дядя русский подарил». Держу ее на руках, цепляюсь за это маленькое, живое, такое непричастное ко всему. Пощипывает за веками. Приходит Беляев и мать Уршель.
Коляски не нашли.
Он добавил, что первоисточниками информации о передвижении «огромных колонн ВСУ, в том числе с иностранной техникой в сторону Белгорода» в основном являются сомнительные небольшие каналы и чаты в мессенджерах, где источником является «кум, троюродного брата, моей двоюродной сестры». Также, по данным эксперта, техника ВСУ рассредоточена вдоль границы уже давно. Ранее стало известно, что российский военный деятель, командир специального отряда «Ахмат» Апти Алаудинов прокомментировал панику , которая возникла вечером 11 мая по поводу вероятного контрнаступления Вооруженных сил Украины.
Как можем наблюдать, происходило это не молниеносно, а совершенно постепенно, в том числе путем неконтролируемой миграции. В то же самое время государство отстранилось от воспитания своих граждан, погрязло в коррупции и деградировало, пустив на самотёк эти процессы. В результате мигранты приезжавшие в Константинополь не ассимилировались и не считали себя римлянами, а создавали свои анклавы и гетто. И нет дорогие друзья.
Мемчанский в Чите продал своё сообщество на 17 тыс. подписчиков после проблем с МВД
А гражданам России нужно быть внимательными и сообщать о подозрительных мигрантах из украины в компетентные органы.
А без лишения украины Одессы и выхода в Черное море нашему флоту и Крымскому мосту постоянно будет угрожать опасность атак морскими беспилотниками. То что хохлы даже после заключения мира будут гадить это к бабке не ходи. Проходили уже "Минск 1,2,3".
Без уничтожения украинского преступного режима и при заключении мира, мы мира не получим, а лишь заключим перемирие, которое рано или поздно снова выльется в очередную войну. Украинский режим будет жаждать реванша.
Письмо ветерану Сталинградской битвы. Письмо ветерану Сталинградской битвы от школьника.
Письмо треугольник. Письма с фронта треугольники. Солдатское письмо треугольник. Военные письма треугольники.
Афиша письмо ветерану. Письмо Победы афиша. Манифест Бикмансурова. Тимур Бекмансуров Манифест.
Записка Тимура Бекмансурова. Манифест Бекмансурова полный текст. Растяжка на 2 листах благодарность ветеранам. Письмо ветерану от школьницы 4 класса.
Оказать помощь ветеранам ВОВ образец письма. Письмо ветерану войны. Фон для письма ветерану. Письмо ветерану на 9 мая.
Записки из провинции. Записки из провинции каналов. Советские поздравительные телеграммы. Бланки для письма ветерану.
Бланк для письма ветерану от школьника. Письмо ветерану от школьника конверт. Письмо ветерану пожарной охраны. Письмо ветерану пожарной охраны конкурс.
Письмо ветерану в дом престарелых. Как написать письмо ветерану пожарной безопасности. Письмо благодарность ветерану Великой Отечественной войны. Письмо Победы ветерану.
Благодарственное письмо ветерану ВОВ. Благодарственное письмо ветеранам войны. Блокада Ленинграда письма детей. Письма детей из блокадного Ленинграда.
Записки ветерана: Так как после написания данного пафосного и бессмысленного опуса Тарас из Харькова удалил чат бот и я не могу ему ответить лично, я решил ответить ему и таким же как он публично 07. Что посеешь, то и пожнешь - пишет Тарас в конце своего послания. Прекрасные слова. Я всегда их привожу в пример во время общения с кастрюлями из украины.
ZАПИСКИ VЕТЕРАНА
Через свой канал и группу в ВК собирает данные о местоположении наших военных. Это то, что мне достоверно известно. Почему до сих пор его группа в ВК не забанена остаётся вопросом.
CEO 2014 — н. Почему в России разблокировали Телеграм 15 июня депутаты от «Справедливой России» Дмитрий Ионин и Федот Тумусов внесли на рассмотрение нижней палаты парламента законопроект о разблокировке мессенджера Telegram в связи с тем, что его используют официальные органы российской власти, например, Минкомсвязи, а также оперативный штаб по борьбе с коронавирусом. Кто ведёт Телеграм канал Незыгарь В июне 2017 году журналист Олег Кашин опубликовал расследование, согласно которому автором канала является Дмитрий Коваленко, директор департамента стратегического планирования и управления проектами «Реновы». Оставить отзыв 1 28. Этот канал, посвященный истории Великой Отечественной войны, пользуется огромной популярностью среди людей, интересующихся историческими событиями.
А все потому что господин Соловей, который ведёт эту помойку, аналитик так себе, но фантазия у него судя по всему что надо. Но думаю такое выдумать в трезвом уме не получится.
А на хорошую траву или более благородный "кокс" нужны деньги, вот он рекламкой себе для вдохновения и подзарабатывает.
До сих пор на этом участке фронта нашей разведкой не выявлено ни одного подтвержденного факта передвижения большого количества техники противника. Трафик остается обычным. Но об этом писалось уже не раз ранее», — сообщил автор канала.
Записки ветерана: Вчера пересеклись с одним из волонтеров "Русского Порядка"
Генерал СВР телеграм канал. Записки ветерана телеграмм канал. Аналитика телеграм канала Записки Ветерана Z. Рейтинг, отзывы, посты и статистика. На канале «Записки ветерана» также публикуются письма и отзывы зрителей, которые благодарят Сергея Ивановича за его работу и делятся своими собственными историями. Записки ветеранов в телеграм-каналах имеют практическую пользу для всех, кто ищет в них источник вдохновения и мудрых советов. Видео и новости о событиях на Украине, канал полон разжигания межнациональной ненависти и ненависти в целом, оскорблений, психически-неуравновешенных суждений и пропаганды в самой отвратительной из форм, националистический и нацистский контент также присутствует.
Владлен Татарский: биография журналиста
- Записки Ветерана про мобилизацию. 24.09.: ext_3913188 — LiveJournal
- Кто ведет канал Записки ветерана?
- «Не одобряем, но и осуждать не будем»
- Записки ветерана: Первые некрологи украинских фашистов из Белополья - Лента новостей Сум
Телеграм каналы категории «ветеран»
Подписывайтесь на Telegram-канал "Лента новостей Донецка". Подписывайтесь на Telegram-канал "Лента новостей Львова". На канале «Записки ветерана» также публикуются письма и отзывы зрителей, которые благодарят Сергея Ивановича за его работу и делятся своими собственными историями. Телеграм-канал «Записки ветерана» является одним из наиболее популярных каналов в России.
Телеграм записки ветерана
Письмо ветерану бланк. Письмо треугольник. Письма с фронта треугольники. Солдатское письмо треугольник. Военные письма треугольники.
Полевые военные письма. Письмо школьника солдату на фронт. Бланк письма на фронт. Конверт на фронт письмо солдату.
Письмо ветерану. Написать письмо ветерану. Письмо ветерану от школьника. Письма блокадного Ленинграда.
Письма из блокадного Ленинграда. Письмо плакатного Ленинграда. Блокада Ленинграда письма. Письмо ветерану войны.
Фон для письма ветерану. Письмо ветерану на 9 мая. Рамка для письма ветерану. Письмо ветеранам красиво легко на 23 февраля.
Акция письмо ветерану 2022 год. Я исследователь письма ветерана. Плакат письма с фронта. Письмо с фронта о победе.
Стенгазета письма с фронта. Письмо ветерану от школьника 4 класса. Письмо ветерану от класса. Письмо ветеранам от школьников 4 класса.
Письмо благодарность ветерану Великой Отечественной войны. Письмо Победы ветерану. Благодарственное письмо ветерану ВОВ. Благодарственное письмо ветеранам войны.
Письма Победы школьников.
Письмо приехал письмо. Письмо спам о взломе. Письмо в спаме от хакера. Мошенничество в телеграмме. Предсказания в телеграмме.
Мошенничество через телеграмм. Telegraph телеграмм. Письмо коллегам для заявок. Oplata QIWI com обман. Откуда получена информация о вакансии. День артиллерийской разведки Дата.
Статьи в газетах о ветеранах боевых действий. Какое значение имеет артиллерийский разведчик в поле. Пришло письмо на почту. Пришло электронное письмо. Сообщение на почте. Письмо с угрозами на почте.
Схемы мошенничества телеграмм. Мошенники в телеграм схемы. Появился новый вид мошенничества прикол. Мошенничество в телеграмм способы. Телеграм канал. Описание канала в телеграмме.
Телеграм информация. Как написать телеграмму. Уволили из за отказа от вакцинации.
Я тогда покивал головой, но особо в это не поверил. Но как оказывается данная информация имеет место быть, судя по этому видео». Хоть и малоросы.
Их собрали и везут на убой.
Вы можете написать жалобу. Все главные новости.
"Военный блогер "Мурз" покончил с собой" - сообщает телеграм-канал "ЗАПИСКИ ВЕТЕРАНА".
Кто автор канала "Записки ветерана"? Чей телеграм канал "Записки ветерана"? Ветеран СВО Анатолий Кирьянов разыскал автора письма, которое до слёз тронуло его на передовой. Телеграмм-канал «Записки ветерана» пишет: «С товарищем обсуждали ситуацию в районе Антоновского моста на Херсонщине. В Telegram-канале «Записки ветерана» вечером 11 мая появилась публикация на тему вероятного контрнаступления ВСУ. Updated 1 февраля, 23:37. Telegram-канал «Записки на заборе». Ясно, что церемониться с Ереваном не будут. Вписки сливы канал телеграмм фото 119.
Телеграм канал записки ветерана - 73 фото
Администратор паблика «Мемчанский» был оштрафован на 20 тысяч рублей за призывы к несанкционированным акциям протеста, которые были запланированы сторонниками оппозиционера Алексея Навального созданный им Фонд борьбы с коррупцией признан в России иностранным агентом на 23 января в нескольких городах России, в том числе и в Чите. Часть необходимой суммы в 12 тысяч рублей для оплаты штрафа ему менее чем за сутки насобирали его подписчики. Наталья Володькина.
Город был взят почти без боя. Настолько неожиданно, что уже после того, как казаки генерала Осликовского заняли вокзал, туда еще в течение полутора-двух часов продолжали прибывать составы из Кенигсберга, Иоганнесбурга, Лыка — воинские эшелоны, товарные и товаро-пассажир ские, с эвакуированными жителями. Наш офицер сидел в диспетчерской, положив автомат на стол, курил, стараясь не заснуть от усталости; немецкий диспетчер, полумертвый от ужаса и стыда, произносил заученные, привычные формулы… Из-за высоких окон с аккуратными шторами из плотной черной бумаги — гардины затемнения — доносились то испуганные, то настойчиво требовательные гудки паровозов, рокот колес, шипе ние пара, тормозов. Хлопали одиночные выстрелы, короткими очередями потрескивали автоматы… Крики… торопливый топот… Тревожный гомон поспешно волокущейся толпы, внезапно надрывный, захлебывающийся женский вопль. Визг ребенка, плач, снова топот, выстрелы, разноголосая немецкая речь, перекличка солдат, сгонявших приезжих, крики, выстрелы, плач, мат, и снова гудки паровозов и шипение пара… Город почти не пострадал от бомбежек и обстрелов. Но уже в первую ночь начались пожары. На одной из центральных площадей ярко, чадно горел четырехэтажный торговый дом, в котором было несколько разных магазинов: галантерейный, мебельный, продуктовый… Его не успели ни эвакуировать, ни разграбить. За большими витринами пылали диваны, кресла, шкафы.
Огонь метался шумный, пестрый, то и дело что-то взрывалось, лопалось… По тротуару несколько ручьев синеватого пламени стекали в узкий кирпичный кювет. Удушливо пахло жженным сахаром. Другой злобно матерился: «Сволочи, ни себе, ни другим! На улице, неподалеку от площади, женщина и двое мужчин тащили большие узлы, шли торопливо, прижимаясь к стенам. Женщина отвечала по-русски: — …Мы свои, свои… мы туточки у бауэров работали. Герман удрал з дому… Мы свои, руськие, савецкие. А вы, солдацики, вон в ту улицу идзите, там ба-алышой дом, ба-агатеющий. Там фройлены, паненки.
Там часов, барахла! Наша машина свернула в узкую улицу, скупо освещенную пожаром. С одной стороны — высокие глухие стены каких-то фабричных и складских зданий, с другой — длинный пятиэтажный дом. Вдоль тротуара несколько немецких грузовых и легковых машин, запорошенных снегом, две или три наши — крытые «студебеккеры», грузовые «форды». Втиснулись между ними… Вошли во двор. Здания, выходившие на улицу, глядели совсем безжизненно. А во двор вела тропинка, натоптанная на свежем снегу… Открытые двери. Темная лестница.
Беляев, как всегда, позади. Меня обогнали наши «попутчики» — их осталось только трое и верховодом стал высокий, смуглый, цыгановатый сержант. Он был вежлив, услужлив, неразговорчив, но по каким-то почти неопределимым внешним признакам — по нарочито простодушной улыбочке, по тому, как вытягивал шею и склонял чуть набок голову, обращаясь к товарищам майорам, и как ходил: мягко, легко, вразвалочку, круто сгибая колени, словно приседая, — чувствовалось: жулик первостатейный. Откуда-то со второго этажа приглушенный шум, возня и стонущий, задыхающийся женский голос: «Пан… пан… пан…» Один из наших громко: — Кто там? Клацнул затвором винтовки… Наверху испуганный вскрик, топот ног… Мы следом… На площадке открытая дверь в квартиру… Вошли… Вбежали… Пустая передняя… Дальше голоса… В большой комнате — спальне множество людей: женщины, дети, два старика. Сидят вдоль стен на двух широченных кроватях, на стульях, на чемоданах. Горят несколько коптилок. Ближе к двери капитан-танкист, коротыш с пухлыми, румяными щечками и испуганно бегающими глазами.
Усадил на стол маленькую девочку и сует ей шоколад. Вот ребенок. Очень люблю детей. Что вы, я уже здесь полчаса. Хочу объяснить, что дом горит… Пока говорим с капитаном, вокруг испуганная тишина. Замечаю: несколько женщин, старики и даже дети подняли руки — сдаются. Только когда заговорили по-немецки: «Успокойтесь, вам ничего дурного не сделают», услышал, что дышат. Кто-то всхлипнул.
Один из стариков, сидевший в дальнем, темном углу, громко, быстро: — Пан комиссар, мы поляци, проше пана, мы не ест немцы, мы поляци. Спрашиваю по-польски. Он продолжает свое, видимо, плохо понимает. Пытается делать вид, что плохо слышит. Одна из женщин истерично вторит: — Мы поляци… — Успокойтесь! Не надо притворяться поляками. Зачем говорить неправду? И не надо бояться.
Мы воюем не с немецким наро дом, а с гитлеровцами, фашистами. Мы не воюем с гражданскими. Не бойтесь. Мародеров и насильников мы наказываем. Он говорит, что дом горит. Детский крик: — Мама, я не хочу гореть! Капитан, видимо, понимает немного понемецки: «Да, да, бреннт, бреннт! А ну, давай!
Меня окружают… Теперь уже говорят все. Подходит женщина, нестарая, в пестром платке чалмой, у нее подкрашенные губы, заискивающий, взгляд. Хватает мою руку. Вы культурный, благородный. Мы ненавидим Гитлера, у нас дети… Девочка лет 15-16 — белобрысая длинноножка из первых учениц, может быть, вожатая БДМ — говорит, ломая язык, так в немецких детских книжках разговаривают негры и иностранцы: — Sie gut deutsche sprechen? Вы хорошо говорит немецки. Вы нас спасать от огня… Мы вас очень спасибо говорить… Несколько женщин подводят молодую, полную, красивую, тоже в тюрбане, с грудным на руках. Ее зовут Уршель, ей четыре года.
Доверчиво тянется ко мне: «Дядя, у тебя есть дети? Все толпятся, стараются быть ближе. Восторженные возгласы. Необычайная заинтересованность. Много фальши. И вместе с тем разрядка, ослабление напряжен ного страха. Вернулся сержант. По крыше идет огонь.
Через час, пожалуй, сюда дойдет. Капитан-танкист говорит, что знает, где сборный пункт для беженцев и погорельцев. Опять крики… «Мама, не хочу гореть! Пусть забирают самое необходимое. Кто-то говорит: «А наверху еще люди… Шульце… Они коммунисты…» «Первая ученица» распоряжается звонким уверенным голосом — конечно же, была БДМфюрерин. Ее родители: отец — тот, который кричал, что он поляк, — подобострастно представляю тся. Они чувствуют, что их дочь завоевала доверие. А она берет меня под руку: «Идемте к Шульце, майор».
Уже знает, что я не комиссар, и говорит, не ломая язык. Идем по темной лестнице на четвертый этаж. Она доверчиво держит меня за руку, на минуту вдруг показалось, что жмет несколько сильнее. Но ведь темно. Лестничная клетка совсем без света. Мой фонарик еле-еле теплится. Открывает худой, высокий, большелобый, большеносый старик. Вот советский майор.
Там еще красные солдаты. Все очень милые, очень хорошие. Они отвезут нас в безопасное место. Он, видно, хочет и не решается обнять. Идем в комнату. У печки, в которой тлеют торфяные брикеты, двое: очень толстая женщина, закутанная в шали, и другой старик. Она очень больна. Сердце отказывает.
Я был три года в тюрьме, потом три — в лагере. Все время под наблюдением. Сын погиб… Жена пытается встать. Мастер, каких теперь почти нет. Невысокий плечистый старик, коротко стриженная седая щетина, густые усы под комкастым носом, отвислые щеки. Крепкое, долгое рукопожатие. Тороплю их собираться. Муж пытается показать мне свои реликвии.
Нужно спешить, спасти людей, а нам еще и воевать нужно. Хаотическая мешанина мыслей и ощущений. Все горькие, злые, стыдные. Вот еще одна встреча с немецкими коммунистами.
Но сделать не то что Европу, но даже Тверскую область за это время не смогли. Конечно в излюбленном укромайданутом стиле можно было бы спихнуть все на проклятых москалей и Русский Мир, мол вот пришли москали и все разрушили, но не в этот раз - укронацисты Сватово сдали без боя. Боев в городе и районе практически не было. Так что мы теперь можем наблюдать что такое настоящий укронацистский мир. Вымершие деревни с заброшенными домами вдоль дорог, разбитый тракт с кусками асфальта, называемый трассой, внешний вид поселков и городов в духе ненавистного майданутым Совка и остовы ферм вдоль дорог.
Попадая сюда попадаешь в машину времени. В смутном сознании всплывают картинки из раннего детсва конца 80х, начала 90х. И задаешься вопросом - так за что воюет сейчас украинец? За светлое будущее? Если за такое, которое я увидел, то тогда у меня просто масса вопросов к психическому состоянию людей, которые так говорят. Тогда вопрос другой - а за чье светлое будущее?
А сейчас наступил день расплаты. Ты прав Тарасик из Харькова. Ты прав мразь. Пожинай плоды того, что посеял.