Надежда Павлова. сопрано. Сопрано Надежды Павловой музыкальные критики назвали открытием оперных сезонов последних лет.
Nadezhda Pavlova
Архив новостей. Надежда Павлова — оперная певица сопрано, солистка Пермской оперы, лауреат Национальной театральной премии «Золотая Маска» за исполнение партии Виолетты Валери в опере Верди «Травиата» (2017-й год, режиссер Роберт Уилсон. Nadezhda Pavlova. Надежда Павлова, сопрано Фёдор Строганов, орган. Мы встретились с сопрано Надеждой Павловой, чтобы поговорить о том, как фестивали помогают выйти за рамки, есть ли место рутине в жизни оперной артистки и чему учит работа с Теодором Курентзисом, Ромео Кастеллуччи и Кириллом Серебренниковым. Надежда Павлова, сопрано Фёдор Строганов, орган. Завораживающее сопрано Надежды Павловой музыкальные критики назвали поразительным открытием оперных сезонов последних лет. Nadezhda Pavlova. Надежда Павлова, сопрано Фёдор Строганов, орган.
В Перми поставили оперу Пуленка "Человеческий голос"
одна из наиболее ярких оперных артисток современности. С сезона 2012/2013 года она является артистом Пермского государственного ордена Трудов. Сопрано Надежды Павловой музыкальные критики назвали открытием оперных сезонов последних лет. Среди них — блестящее сопрано, звезда мировой оперной сцены Надежда Павлова. Звезда Надежды Павловой засияла на оперном небосклоне после того, как певица получила Гран-при II Минского международного Рождественского конкурса вокалистов. Летом 2016 года Надежда Павлова из ведущей солистки Пермской оперы перешагнула в статус примадонны.
Пауза, потом...
Глазунова, в 2011-м — аспирантуру. С 2006 по 2012 год — солистка Музыкального театра Республики Карелия Петрозаводск. В 2016 году с триумфом выступила в главной партии оперы «Травиата» Верди в постановке режиссера Роберта Уилсона и дирижера Теодора Курентзиса, а в 2017-м была названа лучшей оперной певицей сезона на вручении премии «Золотая Маска».
Честно говоря, тогда я не очень понимала, куда и к кому попала. ЕЧ Когда же поняли? НП Мозги встали на место, наверное, через полгода. На репетициях я с трудом соображала, где я, кто я, кто и как со мной работает. Теодор ведь один из немногих дирижеров, кто занимается с вокалистами досконально — это вам любой скажет! У него настолько педантичный подход к отшлифовыванию партий, ему важна каждая нота! Работа с ним — безумно долгий и кропотливый процесс.
Любой другой человек опустил бы руки, а этот, как в сказке, тянет-потянет да и вытянет из тебя все возможности. Но Боже, что со мною творилось перед выходом на сцену! Внутри все дрожало. Теодор — мой начальник. Он — мой коуч. Он много обо мне знает. Например, что я и на слезы способна, но в нужный момент умею собраться ЕЧ А как вы восприняли режиссерскую задачу в «Травиате»? НП Говоря по совести, я не все понимала. Но одна из ассистенток Уилсона сразу предупредила: «Логики здесь не ищите.
Ее нет! Было трудно стоять в этом уилсоновском свете. Было сложно выучить рисунок движений по буквально расчерченной на клеточки сцене. А если ошибешься?.. ЕЧ Действительно, а если ошибешься? НП Но Роберт сам говорил: «Мне не так важно, если вы пойдете не в ту сторону. Мне важно, чтобы вы все время оставались в нужном мне состоянии! НП Предельную сосредоточенность на внутренней драме Виолетты. И еще ему было важно, чтобы у меня с лица не сходила вот эта застывшая полуулыбка.
Или, например, Роберту было надо, чтобы мы без контакта могли друг друга чувствовать — спиной, плечом. На репетициях я и Уилсон становились в разные концы комнаты, он топал в пол, а я должна была это ощутить, поймать вибрацию. Никаких внешних проекций в реальность не было. Вот эта бесконтактность, рождающая ощущение, будто воздух вокруг тебя накаляется, потому что его, как говорил Роберт, «накаляет твоя любовь», была, наверное, самым сложным в спектакле. ЕЧ Немногие оперные певцы могут похвастать опытом работы с Робертом Уилсоном. НП Конечно, опыт был уникальным. Когда Роберт впервые приехал, мы с его ассистентами уже выучили мизансцены, движения. Не поверите, минут десять молчал. Мы уже переговариваемся между собой, мол, что происходит?
Вдруг он поднимает голову: «Good morning…» Первое, о чем он меня попросил, — показать сцену разборок с Альфредом на балу у Флоры. И вот после репетиции мы выходим и сталкиваемся с его ассистентом. Уилсон вдруг говорит: «Познакомься, это Надя. Она будет звездой». ЕЧ А с Курентзисом над «Травиатой» работалось как обычно, или были какие-то особенности? НП У Боба вся сцена расчерчена по миллиметрам, и с каких-то ракурсов я не могла видеть дирижера. Мы специально учились с Теодором друг на друга не смотреть — знаете, говорят про периферийное зрение. Конечно, за огромное число репетиций мы с Теодором научились чувствовать намерения друг друга. По мере работы я уже абсолютно точно могла угадать, чего хочет Теодор.
Штрауса , Адель «Летучая мышь» И. В январе 2013 года по приглашению режиссера Андрейса Жагарса спела партию Виолетты в Латвийской Национальной опере. В декабре 2018-го приняла участие в премьерном спектакле Кирилла Серебренникова «Барокко» Гоголь-центр; новая версия, Thalia Theater, Гамбург, 2023.
Подписывайтесь на telegram-канал " Большая Пермь "! Все главные новости России и мира - в одном письме: подписывайтесь на нашу рассылку!
Подписаться На почту выслано письмо с ссылкой. Перейдите по ней, чтобы завершить процедуру подписки.
Павлова Надежда
Режиссер не предлагал, скажем так, логичных движений: тут я поднимаю руку и прошу что-то. Нет, там могло быть совершенно нелогичное какое-то движение, которое, самое главное, надо было запомнить. Легко двигаться «по смыслу», там же нужно было соблюдать авторскую четкую географию. Всем известно, что Боб Уилсон прежде всего художник по свету, блестящий. Свет — это главная его декорация, поэтому для него очень важно, чтобы ты был в нужное время на точке. Это очень тяжело. Он под это выстраивает свет, идут очень долгие репетиции.
Надежда Павлова: «Не надо расстраиваться из-за Курентзиса. У него всё хорошо». Но говорят, что он сохранил свой дом под Пермью и иногда приезжает туда. Вы не потеряли с ним связь? Он приезжал после долгих гастролей, отдыхал у себя. На самом деле, он ушел в свободное плавание, но остался руководителем Дягилевского фестиваля.
То есть связи с городом он не теряет. Не надо расстраиваться — у него всё хорошо! Самое главное — ему безумно нравится удивлять и дарить тебе какие-то новые ощущения и впечатления. Для него это очень важно, чтобы ты ушел от него, вдохновленный чем-то новым. Это может быть какая-то музыка, которую ты не слышал, или кино — он очень любит кино, или, может, аромат. У него огромная коллекция духов, и он обязательно покажет, какой запах, по его мнению, подходит именно тебе.
Конечно, он гениальный музыкант, и то, как он делает музыку, не делает музыку никто. И мы, музыканты, попадаем под его… мне не хочется говорить гипноз, я бы назвала это обаянием. Такое темное обаяние. И мы с удовольствием отдаемся ему, он умеет вести за собой, убеждать. И когда он ведет репетицию, он говорит такие вещи, что ты понимаешь: да, так и должно быть. Я могу перекинуться парой фраз на итальянском, но чтобы полноценно общаться, нужно серьезно сесть учить язык.
В опере другой язык, другое формирование предложения, речи. Надежда Павлова: «Бывает, что забудешь текст — мы же живые люди, не машины! Что делать в этом случае? Мы живые люди же, не машины. Вылетает иногда вообще на ровном месте: ты поешь спектакль много-много лет и вдруг тебя клинит — и всё. Сначала споешь какую-нибудь гласную, а потом автоматически приходит текст.
У вас тоже так?
В котором вы, кстати, недавно с успехом исполнили роль той самой куклы Олимпии с уникально высокими нотами. Чтобы родители и сын были здоровы. Но папе очень нравился Владимир, и после окончания вуза он решил поселиться в этом городе. Я ведь тоже до сих пор живу во Владимире, в Пермь только езжу на спектакли и репетиции. Еще недавно наладился контакт с Большим театром Белоруссии в Минске, я у них приглашенная солистка. Одно время появилась работа в Латвийской опере, но вскоре оттуда ушел режиссер Андрейс Жагарс, с которым я работала... Иногда мои родные выбираются в Пермь посмотреть меня на сцене. Папа был на «Царской невесте».
Мама пока не собралась, это ведь она заменяет меня в занятиях со Степой, когда я в отъезде. Вот Степа «Травиату» видел. Правда, прежнюю постановку, не нынешнюю. Однажды на оркестровой репетиции увидел, как партнер швыряет меня на пол. Идем из театра, он спрашивает: почему тебя Артем так сильно толкнул? Я объяснила: это не по-настоящему, так поставлено... А на следующий день всем в театре сказала: поняли — меня обижать нельзя!.. Ему тогда было 5 лет. Сейчас Степа в первом классе, занимается плаванием, ходит в художественную студию.
Бабушка, правда, считает, что он рисует странно. А я ему говорю: у тебя свое видение... Он, знаете, такой кубист.
Глазунова, в 2011-м — аспирантуру. С 2006 по 2012 год — солистка Музыкального театра Республики Карелия Петрозаводск. В 2016 году с триумфом выступила в главной партии оперы «Травиата» Верди в постановке режиссера Роберта Уилсона и дирижера Теодора Курентзиса, а в 2017-м была названа лучшей оперной певицей сезона на вручении премии «Золотая Маска».
После спектакля у меня брали интервью, спрашивали, с каким чувством я вышла на сцену, очень ли волновалась. Самое интересное, что я мало думала о том, что происходит вокруг. Самое важное — доставить удовольствие зрителям.
И я чувствовала, что моя энергетика дошла до зала. Концентрация была максимальной. Только музыка, Курентзис за пультом, партнеры...
Ничего никому я навязывать не буду. Моему сыну скоро будет семь лет, он собирается в школу. Я наблюдаю за ним и понимаю, что его не минует какая-то творческая стезя.
Он еще не определился в своих интересах, то в одну студию походит, то в другую, но я не тороплю. У меня есть замечательный пример. В свое время я сказала своей маме, что не буду больше ходить в музыкальную школу.
Она сказала: «Не ходи». Прошло время, и я вернулась, сама. Судьба же все равно ведет.
Если сын захочет петь, я ему помогу, а пока стараюсь проводить с ребенком все свободное время, правда, его не так много. Я и в Перми нечасто бываю: Москва, Петрозаводск, Цюрих, но это частная поездка... В Цюрихе посмотрела «Леди Макбет» с Татьяной Сержан, которая, кстати, родом из Петрозаводска, здесь окончила музыкальное училище, потом училась в Санкт-Петербурге.
Ее карьера пошла в рост после 40 лет. Сейчас это мировая звезда. И я понимаю, что все возможно.
Я в шоке от спектакля, в таких постановках с удовольствием бы попела! Они смелые, нет никакой пыли. У нас есть ревнители оперы, утверждающие, что она должна быть классической… Я не против, но надо давать и другие — дерзкие, современные, с глубоким смыслом.
Не для того, чтобы шокировать публику, а для того, чтобы понять сегодняшний день, сегодняшнего человека. А для этого все должно быть убедительным и оправданным. Известный американский режиссер, представитель театрального авангарда Боб Уилсон проставил в Перми «Травиату».
Вместе с Курентзисом он хочет добиться аутентичности: избавиться от представлений, навязанных традициями, и восстановить оперу такой, как ее представлял Верди. Но это современный спектакль, очень формальный, но очень осмысленный.
В Перми фильм станет частью мировой премьеры оперы «Человеческий голос»
Звезда Надежды Павловой засияла на оперном небосклоне после того, как певица получила Гран-при II Минского международного Рождественского конкурса вокалистов. Новости культуры. Среди них — блестящее сопрано, звезда мировой оперной сцены Надежда Павлова. Надежда Павлова. сопрано. Сопрано Надежды Павловой музыкальные критики назвали открытием оперных сезонов последних лет. Вслед за российской премьерой балета “Opera” во втором отделении концерта прозвучат арии из опер Генделя в исполнении ведущих солистов отечественных театров: Надежда Павлова (сопрано), Диляра Идрисова (сопрано), Яна Дьякова (меццо-сопрано), Сергей Годин (тенор). Летом 2016 года Надежда Павлова из ведущей солистки Пермской оперы перешагнула в статус примадонны.
Пауза, потом...
Я всегда стараюсь по возможности ответить, когда мне что-то пишут. Это очень важно — тоже отдать свое внимание. Бывает иногда после большого блока спектаклей такое, что хочется закрыться, как будто в ракушку свою спрятаться, чтобы восстановиться немножко. Но ведь от самого человека зависит, насколько он ставит какие-то барьеры. Я надеюсь, что у меня этого нет, я бы этого не хотела, потому что, знаете, можно так высоко взлететь и так сильно упасть. Поэтому надо оставаться человеком в любой ситуации. Вообще, меня родители воспитали такими поговорками: «Не плюй в колодец, из которого ты, возможно, будешь пить». Я стараюсь не забывать людей, которые для меня что-то сделали, педагогов например.
И никогда плохо не говорю о предыдущем месте работы. Там всегда остаются люди, которые тебя любят. И это то же самое, как твоя родина, ты можешь уехать в другой город, другую страну, но все для тебя началось именно на родине. Я иногда не понимаю мигрантов, которые, живя за рубежом, начинают как-то не очень хорошо отзываться о родной стране. И он мне тогда все объявил. Ну, вообще, он любит преподносить сюрпризы, скажем так. Чтобы все было очень красиво, чтобы произвело впечатление.
Наверное, когда я окажусь в работе, там до меня по-настоящему дойдет. Конечно, это радость и гордость. А еще дикая ответственность. Масса чувств, очень положительных, но пока до конца этого осознания нет. Такие начинания происходят именно на фестивалях: открываются новые имена, даже, может, новые жанры. И Зальцбург в этом смысле первый из первых. Да и сами фигуры режиссера и дирижера тоже говорят о том, что точно будет интересно.
Когда мы работали с Ромео в Перми над «Жанной на костре», то были просто в шоке. Мы стояли, пели и видели, что происходит на сцене, потому что все вокальные партии были расставлены сзади. Я действительно чувствовала себя Святой Маргаритой, к которой обращалась Жанна, потому что это был невероятно мощный посыл. Вот сейчас вспоминаю, и снова мурашки. А Теодор всегда добивается того, чтобы все было идеально. Это чистый перфекционизм: проработать каждый — даже самый маленький — нюанс. Вот, допустим, у тебя в партии сейчас идет диалог с флейтой.
И он объясняет, что ты должна прозвучать как флейта. Находит новые оттенки и открывает их нам. Никто их не видит, а он видит. Наверное, поэтому он и есть Теодор Курентзис. После того, как Теодор Курентзис и musicAeterna уехали в Петербург? У меня сейчас такое ощущение, когда прихожу в театр. Время неопределенности.
Не знаю, что будет дальше, но Теодор будет продолжать руководить Дягилевским фестивалем — и это значит, что все хорошо.
Станиславского и Вл. В декабре 2018-го приняла участие в премьерном спектакле Кирилла Серебренникова «Барокко» Гоголь-центр. Заслуженная артистка России.
Это другой тип театра, с которым я прежде не работала. Надо было пропустить через свое тело все пластические формулы Уилсона и по-новому прочувствовать музыку с Теодором, чтобы всё получилось. Фото Люси Янш Lucie Jansch — Однажды, говоря о своем первом впечатлении от Теодора Курентзиса и пермского театра, вы сказали: «Эта атмосфера, как бархат, меня поглотила».
Бархат бывает разным: например, синим, как у Дэвида Линча. О чем ваша метафора? С одной стороны, она мягкая, приятная. А с другой стороны, каждый день ты ее не наденешь. Но в любом случае это всегда очень красивый материал, которым можно любоваться на расстоянии и получать эстетическое удовольствие. Что касается «поглощения», то это про мой метод работы. Я полностью отдаюсь своему делу.
Настолько, что порой могу найти оправдания даже слабому спектаклю: постараюсь сделать его убедительным, наполнить, если понадобится, собой. Может быть, потому у меня и нет личной жизни, что я вся в театре, что он меня засасывает. С Теодором Курентзисом после церемонии вручения премии «Золотая Маска». Фото Александры Муравьевой — Чего в этом признании больше — сожаления или гордости? Но когда наступает время отпуска, который я обычно провожу с семьей, родителями и сыном, тогда иногда задумываюсь о том, какую цену приходится платить за успех. Но в целом это просто свойство моего характера — я всему, за что бы ни бралась, готова посвящать всю себя. Семье тоже.
Летом мое время с родными неприкосновенно. Я стараюсь свести к минимуму общение с внешним миром, и какой-нибудь неожиданный телефонный звонок по работе кажется сигналом НЛО. Бывает даже, во Владимире где живут родители Надежды — Н. Там нет оперного театра, да и «Травиату» в кино не показывали. И это, кстати, классно. Мне нравится видеть лица людей, когда ты говоришь им, что работаешь в оперном театре: у них глаза на лоб лезут. Им трудно поверить, что я — такая маленькая, такая обычная — оперная певица.
Фоном практически всего действия спектакля служат картины великих русских художников. Декорации, выполненные в трёхмерном пространстве, напоминают нам, соединяют то, что сейчас на сцене, с тем, что было раньше в прекрасных осуществлённых постановках этой оперы и с тем, что не нашло воплощения на сцене, но осталось в эскизах, в истории театра. Любава Буслаевна — Ксения Дудникова. Тут уж можно предполагать об истоках видения того, что происходит в воображении режиссёра-постановщика и одновременно художника-сценографа Дмитрия Чернякова, и почему так, а не иначе воплощается его замысел на сцене. Тем не менее, такое режиссёрское решение спектакля «Садко» даёт как бы побочный эффект, наверняка не предполагавшийся его создателем. Происходит объединение режиссёрского замысла и зрительского восприятия. Ностальгически доминируют картины великих русских художников, которыми, кстати, открывались в прежние времена столь ненавистные Чернякову школьные учебники, например, учебник «Родная речь». И теперь на пресс-подходе в Большом театре режиссёр как-то беспомощно озвучил этот свой дежурный тезис, но время другое.
Маэстро не был на Родине 11 лет, как говорится, «дистанция огромного размера», умчалась Птица-Тройка далеко-далеко, а вы всё со старыми мерками… Садко — Иван Гынгазов Точно так же несколько комично выглядел «наезд» режиссёра на старые клише и прочую рухлядь прошлых постановок. Это было озвучено, но со спектакля зрители ушли с ностальгическими воспоминаниями прежних, исторических постановок этой оперы. Веденецкий гость — Андрей Кимач. Новомодные вкрапления элементов современной сценографии, все эти арки «Парка желаний», прошли-пролетели, не оставив следа, не вытравив, к счастью, из памяти зрителя прекрасные представления о прошлом. Вот такой результат, как говорят в народе, за что боролись, на то и напоролись. Финал оперы сценографически выглядел беспомощно и досадно разочаровал пустой сценой, огромным неиспользованным пространством, столь дорогим в каждой постановке. Потом эти ужасные серые пластиковые ленты, опоясывающие сцену в конце спектакля, как бы подтверждающие некоторые мнения об отсутствии у режиссёра-постановщика богатого художественного воображения. Получился некий полуфабрикат, требующий доработки.
Садко — Иван Гынгазов Контрастом этому серому, голому убожеству служит торжество в подводном царстве. Всё там искрится, сверкает, торопится удивить и восхитить, но и тут не обошлось без перебора: когда вся эта разряженная масса заполнила почти до отказа огромную сцену, то всплыли ассоциации с картинами Бала в сериале Владимира Бортко «Мастер и Маргарита».