Криптоанализ «Энигмы» — криптоанализ немецкой шифровальной машины «Энигма» во время Второй мировой войны, осуществлённый силами польских и британских спецслужб. Первые данные о работе «Энигмы» западным специалистам по криптографии начал передавать сотрудник бюро шифрования Минобороны Германии Ганс-Тило Шмидт, завербованный. Вклад Тьюринга в работы по криптографическому анализу алгоритма, реализованного в "Энигме", основывался на более раннем криптоанализе предыдущих версий шифровальной.
Учёные Кембриджа решили снова взломать Энигму
Она задавала схему работы машины и менялась раз в сутки. Такой инженерный ход упрощал настройку устройства. Кроме того, в отличие от «Энигмы» «Фиалка» могла передавать не только буквы, но также цифры и знаки. Еще одно важное отличие — операторам не нужно было записывать полученный текст, он печатался на специальной ленте в виде букв или перфорации. Машина имела десять шифровальных роторов, вращавшихся при каждом нажатии на клавишу. Диски, как и в «Энигме», производили замену одного символа на другой, но по сравнению с немецкой машиной их было больше и вращались они в разные стороны. Позже стали применять трехсоставные роторы, изменение положения элементов в которых улучшало криптографические свойства «Фиалки».
Благодаря уникальному рефлектору, выполненному по транзисторной схеме, любая буква в советской шифровальной машине могла быть зашифрована через саму себя. Эта особенность отсутствовала в «Энигме», что и привело в итоге к ее взлому. Эти и многие другие шифровальные устройства можно увидеть в московском Музее криптографии. Предприятия концерна передали музею более 30 экспонатов: редкие исторические документы, предметы интерьера лаборатории, технику прошлых лет и современные образцы. События, связанные с этим.
Его конструкция постоянно менялась по мере модернизации самого кода и «Энигмы», и в итоге циклометры так и не вышли за пределы лабораторий криптоанализа. Понравился пост?
Есть что сказать? Присоединяйтесь: Поделиться.
Вместе с ними приезжал Ризобар Ито, который в будущем стал выдающимся криптологом и разработчиком шифров в Японии. Свои криптоаналитические способности он проявил при «вскрытии» шифра «Playfair», применявшегося в ту пору на британских коммуникациях. В 1931-м полякам неожиданно помогли французы, с которыми решил сотрудничать работник немецкого военного шифроргана нем.
Chiffrier-stelle der Reichswehr Hans-Thilo Schmidt 1888-1943 продавать им секретную документацию. Одним из документов было пособие по техэксплуатации машины «Enigma», поэтому немец неоднократно встречался с сотрудниками 2-го бюро Генштаба военной разведки Франции. Он контактировал с немцем Rodolphe Lemoine и начальником военной разведки французом Gustave Bertrand. Шифровальная машина «Энигма» Предатель принёс эксплуатационный документ по применению машины «Enigma» и пообещал узнать первоначальные положения ключей в шифраторе. Тут агенты французской разведки осознали, какой ценный источник секретных данных по-пался в их руки и какую реальную пользу он может принести. Полученная информация сразу была передана французским криптологам.
Она дала возможность понять, как зашифровать текст машиной «Enigma», но не прочитать немецкий шифротекст. Эта проблема расстроила Gustave Bertrand и заставила провести консультации с британскими криптоаналитиками. А в то время польские криптоаналитики уже проявили себя в работе по расшифровке машины «Enigma», поэтому британцы посоветовали французам передать все данные полякам. Эти данные французской военной разведки оказались своевременными и полезными. Её изучение дало возможность полякам сделать заключение о том, что вермахт адаптировал под свои цели коммерческую версию машины. Но оно также подтвердило и то, что полученное пособие не позволяет прочитать шифропереписку.
Поэтому поляки попросили французов получить через предателя первоначальные положения ключей в шифраторе. В 1932-м Hans-Thilo Schmidt два раза выполнял эту просьбу, после чего французы сразу передавали полученные данные полякам. В свою очередь, полякам не очень хотелось поделиться тем, как они продвинулись в процессе «вскрытия» машины «Enigma», со своими французскими коллегами. Интересно, что во время Второй Мировой войны точно так же британцы не хотели делиться с американцами.
Вскоре немцы добавили в конструкцию Энигмы коммутирующее устройство, существенно расширив этим количество вариантов кода. Эту задачу решил Гордон Уэлчман, предложив конструкцию «диагональной доски». Метод диагональной доски Серьезная трудность с прототипом «Bombe» состояла в том, что для того, чтобы проводить одновременное сканирование, необходимо, чтобы используемые меню содержали, по меньшей мере, три петли. Это весьма трудновыполнимое условие и лишь небольшая часть перехваченных сообщений соответствовали ему.
Следовательно, область применения Bombe была бы весьма ограниченна, если бы не был найден способ существенно улучшить её производительность. Гордон Уэлчман заметил, что, исходя из свойства взаимности электрических контактов если W соединяется с Q, то это значит, что Q также соединяется с W , можно получить принципиально новый способ поиска начального расположения контактов, не требующего присутствия петель в меню. Эта идея привела к появлению дополнительной схемы, известной как метод диагональной доски, включенной во вторую версию прототипа. С этим улучшением машина могла использовать меню только с одной петлей или, в некоторых частных случаях, вовсе без петель. Согласно Джоану Мюррею, одаренному молодому математику, работавшему над Bombe, первоначальная цель Уэлчман была упростить использование машины в случае с меню с двумя или более несвязанными сетями, которые изредка имели место.
В Кембридже воссоздали «Циклометр Реевского», при помощи которого была взломана «Энигма»
Была ли расшифрована энигма. Криптоанализ «Энигмы | Криптоанализ "Энигмы" позволил западным союзникам во время Второй мировой войны прочитать значительное количество секретных радиопереговоров держав Оси в кодировке. |
Уэлчман, Гордон: биография | Важную роль сыграли криптографы, которые осуществили криптоанализ немецкой шифровальной машины «Энигма». |
Последнее искушение Тьюринга. Гения науки погубила любовь к строителю | Главный по новостям, кликбейту и опечаткам. |
Коды, шифры и языки: тайны, которые удалось разгадать | Мало кто знает, но троим польским криптологам удалось разгадать код "Энигмы" еще до войны. |
Шифр Энигмы презентация
Dr. George Lasry will present the evolution of modern cryptanalysis of Enigma, including results from his own research, starting with some technical and historical background. Криптоанализ Энигмы. Алан занимался криптоанализом «Энигмы» в команде с поляками, русскими и британцами. Криптоанализ Энигмы есть расшифровки зашифрованных сообщений машинного кода немецкой Энигма, был фактор успеха союзников во время Второй мировой войны. Криптоанализ морской «Энигмы» был еще больше затруднен благодаря внимательной работе операторов, которые не посылали стереотипных сообщений, лишая тем самым Блечли крибов.
Ученые рассказали, как АНБ "слушает" зашифрованный трафик
Первым вариантом «Энигмы» считается разработка инженера-электрика и доктора технических наук Артура Шербиуса. За годы Второй мировой войны Тьюринг добился огромных успехов в области военного криптоанализа — благодаря ему код «Энигмы» был расшифрован полностью. Польский математик во многом предрешил исход Второй мировой войны, сумев разгадать секретный нацистский код под названием Энигма.
4 Взлом «Энигмы»
Также по теме: Повторит ли борьба с гомофобией ошибки борьбы с расизмом? Тюринг взламывал немецкие шифры при помощи своей машины «Бомба», которая помогла дешифровщикам расшифровывать немецкие коды шифратора «Энигма». Ахмад назвал Тюринга «одним из отцов, если не главным отцом кибернетики». Шарки начал борьбу за помилование, потому что в 1960-е годы изучал математику в Манчестерском университете у Робина Гэнди Robin Gandy , единственного аспиранта Тюринга. Гэнди стал близким другом Тюринга и исполнителем его воли. Шарки заявил: «Как всем должно быть хорошо известно, он был осужден в 1952 году за непристойное поведение, и его приговорили к химической кастрации.
Спустя два года Тюринг совершил самоубийство.
Он стал предшественником «Bombe», с помощью которой Алану Тьюрингу во время Второй Мировой войны удалось взломать шифровальную машину нацистов «Энигма». Других циклометров Реевского не существует уже 80 лет, все действующие образцы были уничтожены в 1939-ом, когда Германия оккупировала Польшу. Польские математики, которые вместе с Реевским трудились над проектом, успели передать в Великобританию только технологию, но не сами устройства. По современным меркам циклометр очень сложная и нерационально дорогая в производстве машина, так как в ней нет цифровых технологий, только аналоговые механизмы. И потому большинство исследователей ограничивалось программными эмуляторами, но Эванс еще на четвертом курсе обучения увлекся работами Мариана Реевского и загорелся идеей построить его циклометр.
При этом сами роторы тоже могут располагаться в произвольном порядке, что увеличивает сложность в 3!
Этого явно не достаточно для того, чтобы обеспечить высокий уровень безопасности. Поэтому Энигма было оснащена еще одним дополнительным инструментом: коммутационной панелью. Соединяя на коммутационной панели буквы попарно можно было добавить еще один дополнительный шаг к шифрованию. К примеру, предположим что на коммутационной панели буква B соединена с буквой A. Теперь при нажатии на A сперва происходит подстановка A-B, и на вход первого ротора подается буква B. Аналогичным образом происходит расшифровка сообщения. После чего коммутационная панель преобразует B в A.
Анализ стойкости Энигмы Реальная Энигма отличалась от описанной демонстрационной машиной только в одном. А именно в устройстве роторов. В нашем примере ротор изменяет свое положение только при совершении полного оборота предыдущим диском. В настоящей Энигме каждый диск имел специальную выемку, которая в определенной позиции подцепляла следующий ротор и сдвигала его на одну позицию. Расположение выемки для каждого из роторов можно было регулировать с помощью специальных внешних колец. Начальное положение колец не влияло на коммутацию роторов и на результат шифрования отдельно взятой буквы, поэтому кольца не учитываются при расчете пространства ключей Энигмы. Помимо этого каждый ротор мог быть установлен в одной из 26 возможных стартовых позиций.
Количество всех возможных соединений на коммутационной панели вычисляется по формуле n!
США же неоднократно указывали британцам на возможные проблемы Typex и сами британцы старались модифицировать машину, поднимая ее криптостойкость. Typex слева сообщение, справа шифровка После 1943 года Великобритания начала переходить на две другие машины: Rockex — которая преимущественно использовалась между ими и Канадой. Поэтому не представляла особого интереса в рамках Второй Мировой Войны. CCM стала одной из самых надежных шифровальных машин того времени, но и она не была лишена недостатков. Комбинаций центральных роторов было слишком мало — 338 штук, что в теории позволяло при перехвате более тысячи групп сообщений провести успешную атаку для восстановления их положений, а значит и ключа шифрования. Однако столько сообщений в группах не передавалось, и данных о том, что CCM была взломана хоть раз, нет. Итого не взломана.
Атака Об успехах Великобритании по расшифровке сообщений Германии сложно не услышать, особенно об Алане Тьюринге и взломе немецкой Энигмы, однако многие очень важные подробности часто упускаются из вида. С момента вступления Великобритании во Вторую Мировую Войну одним из самых важных и засекреченных мест стала Station X. Он же особняк Блетчли-парк в городке Милтон Хилс, где располагалось главное шифровальное подразделение Великобритании. Именно в Блетчли-парк лучшие ученые работали над взломом шифровальных машин Германии, среди которых были и внедренные агенты советской разведки, о которых я говорил в первой части. Ламповый офис для лучших умов Основных направлений было два: одно было нацелено на взлом немецкой Энигмы, второе — на взлом немецкой Машины Лоренца она же Танни. Про взлом Энигмы существует множество статей и обзоров, поэтому я расскажу кратко по основным вехам. До Великобритании во взломе Энигмы уже были сделаны немалые успехи: Польская разведка выкупила коммерческую версию Энигмы узнав о ней из патентов и обнаружила в ней ряд недостатков еще перед началом Второй мировой войны. Более того, они предложили метод подбора положений роторов, о возможности которого немцы не догадывались и не смогли повторить во взломе Typex.
В декабре 1932 года польский криптограф Мариан Реевский получил кодовые книги Германии на 2 месяца. Данные материалы позволили восстановить внутреннюю электропроводку роторов и построить военный вариант Энигмы из коммерческого. Всё это значительно затруднило будущий криптоанализ Энигмы. С началом войны и падением Польши исследователи успели передать свои успехи французам, которые попытались развить их. Но после скорого падения Франции материалы разработок поляков и французов передали в Бетчли-Парк. Задача этой машины была проста: перебирать ежедневно меняющиеся ключи шифрования, если известна структура сообщения или какая-то его часть. Алан Тьюринг и его творение. То есть криптоаналитикам было достаточно хотя бы одного частично известного сообщения в день, чтобы расшифровать все остальные сообщения в этот же день.
Но его еще нужно было получить, нужны были подсказки. Часто сообщения можно было предугадать, можно было догадаться по времени, месту, ситуации о куске передаваемых сообщений. Шифрование подобных уже заранее известных противнику или очевидных сведений значительно облегчали подбор ключа на сутки. Но больше всего немцев подвело то, что операторов заставляли шифровать цифры словами и писать каждую цифру отдельным словом. И на основе всех комбинаций написания числа eins можно успешно осуществлять атаку по подбору ключа. Но что если ключ никак не подбирается с утра, нет никаких подсказок, а предстоит важнейшая операция? Тогда остается одно из любимейших занятий разведки — провокация! Например, минирование определенного участка моря на виду у противника.
А дальше ожидание сообщения точно содержащего эти координаты. Таким образом успешно взламывалась Энигма, хотя немцы несколько раз незначительно меняли ее внутреннее устройство и приходилось захватывать ее заново.
Криптофронт Второй Мировой Войны, часть 2
Основную лепту в достижения польского периода криптоанализа Энигмы внесли, как и в 1919-21 годах, три математика-криптографа. Атака Реевского на «Энигму» является одним из по-истине величайших достижений криптоанализа. На самом деле криптоанализ «Энигмы» представлял сложную работу, в которой помогали и английские математики во главе с Аланом Тьюрингом.
Была ли расшифрована энигма. Криптоанализ «Энигмы
В то время в Великобритании половой контакт между мужчинами считался противозаконным, поэтому Тьюрингу и Мюррею предъявили обвинения в непристойном поведении [3]. Ученый выбрал последнее, потому что не хотел останавливать работу над своими проектами. Стоит отметить, что уголовное преследование за гомосексуализм в Англии отменили только в 1967 году. Взлом «Энигмы» Одним из главных научных достижений Тьюринга было устройство, которое позволило «взломать» код немецкого шифровальщика «Энигмы» — электромеханической роторной машины, изобретенной немецким инженером-электриком Артуром Шербиусом в 1918 году. В годы Второй мировой войны Тьюринг работал в британской Правительственной школе шифров и кодов, которая располагалась в особняке Блетчли в графстве Бакингемшир в центре Англии. В этой школе ученые трудились над поиском методов, позволяющих «взломать» шифры и коды, используемые странами нацистского блока Германией, Японией, Италией и т.
Математик возглавлял группу Hut 8, отвечающую за криптоанализ сообщений военно-морского флота нацистов [5]. Они охотились на корабли антигитлеровской коалиции, которые доставляли груз для сухопутных войск. Немецкий флот для шифровки сообщений использовал машину «Энигма» [6]. При помощи нее немцы обменивались закодированными сообщениями и передавали схемы маршрутов. Великобритания и союзники пытались «взломать» машину, чтобы защититься от угрозы со стороны немецких подводных лодок.
Поэтому капитаны судов полагались на группу Тьюринга и ждали, когда те создадут дешифратор. Как и другие роторные машины, «Энигма» состояла из комбинации механических и электрических подсистем. Механическая часть включала в себя клавиатуру, набор вращающихся дисков — роторов, — которые были расположены вдоль вала и прилегали к нему, и ступенчатого механизма, двигающего один или несколько роторов при каждом нажатии на клавишу. Электрическая часть, в свою очередь, состояла из электрической схемы, соединяющей между собой клавиатуру, коммутационную панель, лампочки и роторы для соединения роторов использовались скользящие контакты [7]. Для военной версии «Энигмы» специалисты изготовили 8 роторов и 4 рефлектора.
Каждый ротор имел 26 сечений, что соответствовало отдельной буквы алфавита, а также 26 контактов для взаимодействия с соседними роторами. Как только оператор нажимал на нужную букву, замыкалась электрическая цепь и появлялся зашифрованный символ. За замыкание цепи отвечали рефлекторы. У машины было 159 квинтиллионов 158,962,555,217,826,360,000 различных комбинаций символов и цифр. То есть одно и то же сообщение немцы могли шифровать по-разному.
Ко «взлому» немецкого шифровального устройства Тьюринг приступил в 1939 году [5]. До начала работы у британского математика были некоторые сведения о немецкой машине, которые он получил от польских коллег. В 1932 году ранние версии «Энигмы» успешно «взломали» польские дешифровщики [6].
Enigma С. Изображение: Crypto Museum В 1928 году военные специалисты по заказу Вермахта переработали конструкцию гражданских шифровальных машин, сконструировав модель Enigma-G, которую двумя годами позже модифицировали в версию Enigma-I. Существовали варианты Enigma с количеством роторов от 3 до 8. Лист с кодами шифрования «Энигмы». Фото: Telenet К информации «агента Аше» французская разведка отнеслась довольно прохладно. Сначала ему удалось обнаружить 4 повторяющиеся последовательности букв в шифрах. Оно оказалось во много раз меньше, чем предполагали ранее: 3!
Благодаря Реевскому стало понятно, что количество кодовых цепочек в 3 824 262 831 196 002 461 538 раз меньше, чем предполагалось ранее.
И здесь снова не обошлось без работы разведки. В 1930-х годам польские спецслужбы обнаружили в юго-восточной Германии завод по производству немецких шифровальных машин. Группа подпольщиков с 1933 года активно включилась в процесс изучения этого секретного завода и результаты оказались весьма ценными для криптоанализа. Но все это разрушилось с приходом 1938 года, когда немцы изменили процедуру использования ключевых установок, введя, в частности, разовые ключевые установки, формирующие уникальные начальные положения дисков, меняющиеся при каждом сеансе связи. С этого года у поляков появились заметные трудности в дешифровке. Проблему нужно было как-то решать, и на фирму AVA приехал Мариан Режевский с твердым намерением сделать «Анти-Энигму», способную «хакнуть» немецкий супершифр.
Устройство получило название «Бомба» и представляло из себя шесть соединенных между собой «Энигм». Принцип был в общих чертах прост: сообщение расшифровывалось с помощью перебора начальных положений дисков. Англо-польские модели машины "Бомба". Источник: fofoi. С целью ускорить дешифровку поляки запускали несколько «Бомб» параллельно. Примечательно, что вся эта история была вне ведома англичан и французов, продолжавших делиться с Польшей результатами агентурной работы со Шмидтом. Сложностей «Бомбе» немцы доставили в 1938 году, установив сразу пять дисков, из которых только три участвовали в ключевой установке.
Ума у поляков на взлом такого материала не хватило, и они летом 1939 года обратились за помощью к англичанам и французам. Два дня в июле этого же года в Варшаве английский криптоаналитик Дилли Нокс, директор английской Правительственной криптографической школы Алистер Деннистон, начальник шифровального отдела Второго бюро Гюстав Бертран и его коллега Генри Бракени приходили в себя от польского эгоизма в вопросе «Энигмы». Когда немцы оккупировали Польшу, местное шифровальное бюро бежало во Францию через Румынию, заранее уничтожив все «Энигмы» и «Бомбы». Сделали они это мастерски, нацисты даже не заподозрили самого факта польских работ по дешифровке. С этого момента началась совместная франко-польская работа по проблематике немецких кодов — до апреля 1940 года удалось прочитать 15 тыс. Когда пришла очередь Франции стать частью Третьего рейха, работы закономерно пришлось свернуть, но вот так тщательно, по-польски, замести следы не удалось, что и позволило гестапо в итоге выйти на след Ганса-Тило Шмидта. Наиболее удачно распорядились польским наследством англичане, организовав на своей территории масштабную операцию «Ультра», собрав в местечке Блетчли-Парк в графстве Бэкингемшир своих лучших лингвистов, криптографов и математиков.
Отличительной стороной «Ультра» стал уникальный режим секретности, которым британцы окружили Блетчли-Парк. Бывший руководитель службы безопасности Великобритании Ф. Уинтерботэм по этому поводу как-то сказал: «Я указал, что потребуются очень строгие правила, регламентирующие число людей, которые могут знать о существовании такой информации, и особые правила для тех, кто получает информацию: запрет предпринимать какие-то ни было действия, которые могут вызвать подозрение у противника, либо подтвердить его опасения, что союзному командованию были известны его планы… В известных условиях может оказаться соблазнительным нанести удар, который выдаст тайну…» И англичане далеко шагнули в реализации своей «ультрасекретности». Первое лицо Великобритании сэр Уинстон Черчилль, получая информацию из Блетчли-Парка, не всегда мог делиться ею даже с членами кабинета министров. Фактически Черчилль позволял пользоваться материалами дешифровки только начальнику армейской разведки и главе Intelligence Service. Даже появление самого названия «Ультра» до сих пор покрыто мраком — есть лишь версии, по одной из которых англичанам просто показалось недостаточно классических грифов «секретно» и «совершенно секретно». В начале работы программы информационный поток из «мозгового центра» был невелик и обеспечивать его неразглашение было сравнительно просто.
Но когда спецы в Блетчли-Парке заработали во всю мощь, справляться с режимом секретности стало сложнее — неизбежно кто-то бы проболтался, и немцы, нашпиговавшие остров своими агентами, могли заподозрить неладное. В связи с этим получатель любой информации по «Ультре» не мог её никому передавать или, упаси боже, копировать. Все действия, связанные с программой, должны быть оформлены в виде боевых приказов или решений без ссылок на расшифрованные радиограммы. Так, по задумке британцев, можно было отвести подозрения немцев о источнике разведданных. Непосредственные действия на полях сражений Второй мировой войны, основанные на расшифрованных немецких радиограммах, должны предварительно маскироваться. И действия на море не были исключением. Например, осенью 1942 года ВМС Великобритании систематически отправляли на дно немецкие конвои, доставлявшие горючее «лису пустыни» Роммелю в его африканский корпус.
Атаки были спланированы на основе разведданных из Блетчли-Парка, но бить «в лоб» морякам было запрещено — перед каждым боевым выходом кораблей и самолетов в небо отправлялся крылатый разведчик. У несчастных нацистов должно было создаваться впечатление, что потопили их все-таки после обнаружения с воздуха. Но вот один из немецких конвоев был уничтожен в условиях полного тумана, и сослаться британцам на воздушную разведку было бы наивно. Пришлось ставить целое театральное представление, по сценарию которого шеф Intelligence Service Стюарт Мензис послал радиошифровку некому мифическому агенту в Неаполе, который якобы и «слил» немецкий конвой. Конечно, текст зашифровали очень примитивно — немцы в итоге легко повелись на такую уловку, списав потерю кораблей на предателя. Существует даже версия, что из-за такого фокуса нацисты сняли всё руководство неаполитанского порта, из которого конвои и оправлялись на погибель. Немецкий линкор "Шарнхорст" был потоплен на основе данных перехвата "Энигмы", но это тщательно скрывалось.
С помощью радиоперехватов «Энигмы» британцы выудили очень ценную информацию о местоположении линкора «Шарнхорст». Его отправили на дно, но во всех источниках виновником обнаружения немецкого корабля был назначен случайный английский катер.
Дело в том, что из-за устройства рефлектора буква никогда не может быть зашифрована в себя. На первый взгляд это может показаться достоинством, но на самом деле позволяет сильно сократить количество возможных положений криба. Bombe состоит из нескольких Энигм, в которых все буквы соединены друг с другом и вращающихся барабанов, делающих перебор возможных настроек роторов.
Когда находились нужные настройки, электрическая цепь замыкалась, и машина останавливалась. Криптоаналитики записывали найденное положение и проверяли его. Если остановка была ложной — поиск продолжался. Первая Bombe была запущена 18 марта 1940 года. Она была 3 метра в длину, 2 метра в высоту и 0,6 метра в ширину.
Весила машина 2,5 тонны.