В Мшатке Николай Яковлевич закончил труд всей своей жизни — книгу «Россия и Европа» — об уникальном пути русской цивилизации и о единственном спасении её в Православии. В Мясопустную неделю, которая подготавливает христиан к Великому посту, выпадает вселенская родительская мясопустная суббота, которая отмечается в 2023 году 18 февраля. Вселенская мясопустная родительская суббота.
Вселенская мясопустная родительская суббота
| Неделя мясопустная, о Страшном суде — Великий пост 2024 | Предание.ру - православный портал | Вселенская Мясопустная родительская суббота является древним праздником, когда вспоминают обо всех погибших православных, которые пострадали за свою веру в Господа. |
| Родительские субботы - Православный журнал «Фома» | Священник Николай Савченко объяснил, как правильно поминать усопших близких в родительскую субботу и какие дни для этого не подходят. |
| Что такое мясопустная суббота и как ее проводят - Толк 22.02.2020 | Мясопустная Вселенская родительская суббота празднуется православными людьми в субботу, за неделю до начала Великого поста (в 2024 году он начнется 18 марта). |
| Вселенская родительская суббота 2023 году: дата, история и 10 суровых запретов поминального дня | Вселенская родительская (мясопустная) суббота 2024: какого числа и что значит. |
Вселенская родительская суббота - что нужно делать и как правильно поминать усопших родственников?
На Руси считалось, что в этот день нужно 12 раз щи хлебать и 12 раз мясо есть. Особых запретов в этот день нет, можно есть привычные продукты: мясо птицы, говядину, свинину, колбасные изделия. Однако некоторые считают, что делать это нужно в меру. В Мясопустную неделю можно есть и любые молочные продукты, так же как яйца, выпечку и, конечно же, блины — главное блюдо следующей седмицы.
С понедельника начинается Сырная седмица, или Масленица , которая заканчивается в воскресенье, называемое Сыропустной неделей. Во время Сырной седмицы мы уже не вкушаем мясную пищу, допускается в течение всей этой седмицы в том числе в среду и пятницу вкушение молочной пищи, яиц, рыбы. Сыропустная неделя называется также Прощеным воскресеньем ", — рассказал протоиерей Александр Ильяшенко.
Особенно рекомендуется молиться о здоровье, семейном счастье и благополучии, прощении грехов и спасении своей души. Следует также морально и физически настраиваться на следующую Сырную седмицу и Великий пост. Священнослужители рекомендуют продумать дальнейший рацион питания с учетом того, что в нем должны присутствовать только постные блюда.
Также важно подготовиться психологически, чтобы отказаться от развлекательных и праздничных мероприятий. Нельзя впадать в уныние от необходимости скоро отказаться от мяса, нужно постараться воспринимать пост как очищение тела, а не пытку. Не нужно слишком усердствовать в Неделю о Страшном суде с мясными продуктами, животной пищей, лучше не объедаться ими, а придерживаться умеренности.
Что значит Вселенская и Мясопустная Мясопустная относится к Вселенским родительским субботам еще одна такая суббота — Троицкая. Это значит, что православные вспоминают как усопших родных, так и всех ушедших от нас христиан. В храмах по этому случаю усопших поминают особым образом с вечера пятницы, служат панихиды и Божественную литургию. Название Мясопустная отсылает к тому, что она предшествует мясопустному воскресенью, после которого начинается Масленица. Когда Мясопустная суббота в 2024 году Каждый год Мясопустная родительская суббота выпадает на разные даты, это зависит от того, когда празднуют Пасху. В 2024 году она отмечается 9 марта.
Что можно и нельзя делать на Мясопустную родительскую субботу Церковь не дает четких указаний, как себя внести в родительские дни и что конкретно делать.
Ты закроешь глаза, я перестану говорить, но буду тебя держать за руку, и ты периодически будешь жать мне руку, знать, что я тут. Постепенно твоя рука, хотя будет чувствовать мою руку, больше не сможет ее пожимать, я сам начну жать твою руку. И в какой-то момент тебя среди нас больше не будет, но ты уйдешь не один.
Мы весь путь совершим вместе». И так час за часом мы провели эту ночь. В какой-то момент он действительно перестал сжимать мою руку, я начал его руку пожимать, чтобы он знал, что я тут. Потом его рука начала холодеть, потом она раскрылась, и его больше с нами не было.
И это очень важный момент; очень важно, чтобы человек не был один, когда уходит в вечность. Но бывает и по-другому. Иногда человек болеет долго, и если он тогда окружен любовью, заботой — умирать легко, хотя больно я об этом тоже скажу. Но очень страшно, когда человек окружен людьми, которые только и ждут, как бы он умер: мол, пока он болеет, мы пленники его болезни, мы не можем отойти от его койки не можем вернуться к своей жизни, не можем радоваться своим радостям; он, как темная туча, висит над нами; как бы он умер поскорее...
И умирающий это чувствует. Это может длиться месяцами. Родные приходят и холодно спрашивают: «Ну как тебе? И даже если голос не звучит жестоко, человек знает, что его посетили, только потому что надо было посетить, но что его смерти ждут с нетерпением.
А иногда бывает иначе. Человек умирает, умирает долго, но он любим, он дорог; и сам тоже готов пожертвовать счастьем пребывания с любимым человеком, потому что это может дать радость или помощь кому-то другому. Я позволю себе сейчас сказать нечто личное о себе. Моя мать в течение трех лет умирала от рака; я за ней ходил.
Мы были очень близки, дороги друг другу. Но у меня была своя работа, — я был единственным священником лондонского прихода, и кроме того раз в месяц должен был ездить в Париж на собрания Епархиального совета. У меня не было денег позвонить по телефону, поэтому я возвращался, думая: найду я мать живой или нет? Она была жива, — какая радость!
Постепенно она стала угасать. Бывали моменты, когда она позвонит в звонок, я приду, и она мне скажет: «Мне тоскливо без тебя, побудем вместе». А бывали моменты, когда мне самому было невмоготу. Я поднимался к ней, оставляя свои дела, и говорил: «Мне больно без тебя».
И она меня утешала о своем умирании и своей смерти. И так постепенно мы вместе уходили в вечность, потому что когда она умерла, она с собой унесла всю мою любовь к ней, все то, что между нами было. А было между нами так много! Мы прожили почти всю жизнь вместе, только первые годы эмиграции жили врозь, потому что негде было жить вместе.
Но потом мы жили вместе, и она меня знала глубоко. И как-то она мне сказала: «Как странно: чем больше я тебя знаю, тем меньше я могла бы о тебе сказать, потому что каждое слово, которое я о тебе сказала бы, надо было бы исправлять какими-нибудь дополнительными чертами». Да, мы дошли до момента, когда знали друг друга так глубоко, что сказать друг о друге ничего не могли, а приобщиться к жизни, к умиранию и к смерти — могли. И вот мы должны помнить, что каждый умирающий в таком положении, когда какая бы то ни была черствость, безразличие или желание «наконец бы это кончилось» — невыносимы.
Человек это чувствует, знает, и мы должны научиться преодолевать в себе все темные, мрачные, скверные чувства и, забывая о себе, глубоко задумываться, вглядываться, вживаться в другого человека. И тогда смерть делается победой: О смерть, где твое жало?! О смерть, где твоя победа? Воскрес Христос, и мертвых ни один во гробе...
Я хочу сказать еще нечто о смерти, потому что то, что я уже сказал, очень лично. Смерть нас окружает все время, смерть — это судьба всего человечества. Сейчас идут войны, умирают люди в ужасном страдании, и мы должны научиться быть спокойными по отношению к собственной смерти, потому что мы в ней видим жизнь, зарождающуюся вечную жизнь. Победа над смертью, над страхом смерти заключается в том, чтобы жить глубже и глубже вечностью и других приобщать к этой полноте жизни.
Но перед смертью бывают другие моменты. Мы не сразу умираем, не просто телесно вымираем. Бывают очень странные явления. Мне вспоминается одна наша старушка, такая Мария Андреевна, замечательное маленькое существо, которая как-то ко мне пришла и говорит: «Отец Антоний, я не знаю, что с собой делать: я больше спать не могу.
В течение всей ночи в моей памяти поднимаются образы моего прошлого, но не светлые, а только темные, дурные, мучающие меня образы. Я обратилась к доктору, просила дать мне какое-нибудь снотворное, но снотворное не снимает это марево. Когда я принимаю снотворное, я больше не в силах как бы отделить от себя эти образы, они делаются бредом, и мне еще хуже. Что мне делать?
Когда вы были молоды, вы, в узких пределах своего понимания, порой поступали нехорошо; и словом, и мыслью, и действием порочили себя и других. Потом вы это забыли и в разном возрасте продолжали в меру своего понимания поступать подобно, опять-таки, себя унижать, осквернять, порочить. Теперь, когда у вас больше нет сил сопротивляться воспоминаниям, они всплывают, и каждый раз, всплывая, как бы говорят вам: Мария Андреевна, теперь что тебе за восемьдесят лет, почти девяносто — если бы ты оказалась в том же положении, которое тебе сейчас вспоминается, когда тебе было двадцать, тридцать, сорок, пятьдесят лет, ты поступила бы так, как поступила тогда? Если вы можете глубоко вглядеться в то, что было тогда, в свое состояние, в события, в людей и сказать: нет, теперь, со своим опытом жизни, я ни за что не могла бы сказать это убийственное слово, не могла бы так поступить, как я поступила!
Но будут приходить другие, еще и еще другие образы. И каждый раз, когда будет приходить образ, перед вами Бог будет ставить вопрос: это твой прошлый грех или это все еще твой теперешний грех? Потому что если вы когда-то возненавидели какого-нибудь человека и не простили ему, не примирились с ним, то тогдашний грех — ваша теперешняя греховность; она от вас не отошла и не отойдет, пока вы не покаетесь». В этом же роде могу дать и другой пример.
Меня вызвала однажды семья одной нашей ветхой старушки, светлой-пресветлой женщины. Она явно должна была умереть в тот же день. Она поисповедалась, и напоследок я ее спросил: «А скажите, Наташа, вы всем и все простили или у вас какая-то заноза еще есть в душе? Она говорит: «Ведь я сегодня умру!
Я вернусь через час» — и ушел. Когда через час я вернулся, она меня встретила сияющим взором и говорит: «Как вы были правы!
В 2024 году этот день выпадает на 9 марта. Об этом сообщают «Известия». Фото: Unsplash Значение Мясопустной субботы В Родительские субботы православные верующие молятся об усопших предках, ухаживают за могилами и ставят свечи. Мясопустную субботу иногда называют «маленькой Масленицей», поскольку в это время людям разрешается употреблять мясо. Более того, она является переходом к Великому посту.
Вселенская родительская суббота - что нужно делать и как правильно поминать усопших родственников?
Мясопустная Родительская суббота – первый день поминовения усопших в году, который проходит в конце феврали или начале марта. Вселенская мясопустная родительская суббота. В эту субботу перед воскресеньем мясопустным (заговеньем на мясо) совершается память всех от века усопших христиан, и в том числе – предков каждого, почему она и называется «вселенской» и «родительской». 18 февраля в православном календаре – Вселенская родительская суббота, которую также называют Мясопустной родительской субботой. Вселенская мясопустная родительская суббота. Мясопустная суббота представляет собой первую из категории родительских суббот, которые присутствуют в православном богослужебном уставе.
Вселенская мясопустная родительская суббота: что значит, традиции, как правильно поминать
При этом до пресечения на Руси монархии в 1917 году поименно воспоминались по «Реестру, како по всех Высочайших персонах поминовение чинить на вселенских панихидах» усопшие православные благочестивые императоры, цари, великие князья и благочестивые императрицы, царицы, княгини. При этом в некоторых церквях ставился перед Царскими вратами стол, на столе Распятие и перед ним - свеча, а иногда и кутия , в то время как в других храмах ставилась только свеча на большом подсвечнике. Редакция текста от: 22. Или же, если ты не удовлетворишься представленной здесь информацией и пойдешь искать дальше, пожалуйста, вернись потом сюда и поделись найденным, и пришедшие после тебя будут тебе благодарны.
Многие прихожане берут с собой на кладбище угощения. Священники считают, что это не обязательно делать. Наилучшим решением будет принести в церковь вино и продукты питания.
Как вести себя в храме Во время вселенской мясопустной родительской субботы, которая состоится 22 февраля 2020 года, прихожане посещают храм, поминают покойных родственников. Ниже можно найти список того, что разрешается делать в храме: разрешается написать записку с именами умерших родственников и поставить свечу за их упокой; можно слушать песнопения и молиться; необходимо подать милостыню тем, кто в ней нуждается и принести продукты питания, а также кагор; если у вас есть желание, то можно заказать панихиду. Традиции и обряды праздника В это время представители духовенства поминают всех умерших христиан, которые скоропостижно покинули мир живых. В пятницу, в вечернее время, в церквях совершается великая панихида. Ранним утром в субботу прихожане принимают участие в заупокойной Божественной литургии и общей панихиде об усопших.
Нельзя плохим словом поминать покойных. Запрещено сквернословить.
Что надо или рекомендуется делать 1. Помянуть усопших дома трапезой. Как поминальная еда, на столе должны быть кисель и блины. Хорошо помочь нуждающемуся или подать милостыню. Вместо того, чтобы оставить еду на могиле, лучше отдать нуждающемуся. Это языческая традиция. Уборка, стирка или другие домашние дела в этот день, могут принести несчастья.
На стол надо ставить непарное количество блюд, иначе покойные будут недовольны. Чтобы не рассердить души усопших, посуду нельзя убирать до утра следующего дня.
Проповедь на Поминовение православных воинов, погибших на поле брани 11 сентября 1969 г. Мы привыкли в нашей жизни, что о всякой нужде, по поводу всякого случая мы обращаемся к Богу за Его помощью. И на каждый наш зов, на каждый крик тоски, страдания, страха мы ожидаем, что Господь вступится за нас, защитит, утешит; и мы знаем, что Он делает это постоянно и что предельную Свою заботу о нас Он явил, став Человеком и умерев за нас и ради нас. Но иногда бывает в жизни нашего мира, что Бог обращается за помощью к человеку; и это бывает постоянно, но часто еле заметно, или вовсе остается нами незамеченным. Постоянно Бог обращается к каждому из нас, прося, моля, уговаривая быть в этом мире, который Он так возлюбил, что жизнь за него положил, быть Его живым присутствием, быть Его живой заботой, зрячей, добродействующей, внимательной. Он нам говорит: что бы мы ни сделали доброго для какого бы то ни было человека — мы для Него сделали, призывая этим нас быть как бы на Его месте. А порой Он некоторых людей зовет к более личному служению Ему.
В Ветхом Завете мы читаем о пророках: пророк Амос говорит, что пророк — это человек, с которым Бог делится мыслями Своими; но и не только мыслями, но и Своим делом. Помните пророка Исаию, который в видении созерцал Господа озирающегося и говорящего: Кого послать Мне? Но вот, среди пророков, среди людей, которые Богу послужили сердцем неразделенным, всей большой силой души, есть один, память которого мы совершаем сегодня и которого Христос назвал величайшим среди рожденных на земле. И действительно, когда вдумаешься в его судьбу, кажется, нет судьбы более величественной и более трагичной. Вся судьба его была в том как бы, чтобы не быть, для того, чтобы в сознании и в видении людей возрос Единственный, Который есть: Господь. Вспомните первое, что говорится о нем в Евангелии от Марка: Он глас, вопиющий в пустыне... Он только голос, он настолько уже неотличим от своего служения, что он стал только Божиим голосом, только благовестником; словно его, как человека плоти и крови, человека, который может тосковать, и страдать, и молиться, и искать, и стоять, в конечном итоге, перед грядущей смертью, — словно этого человека нет. Он и его призвание — одно и то же; он — голос Господень, звучащий, гремящий среди пустыни людской; той пустыни, где души пусты — потому что вокруг Иоанна были люди, а пустыня от этого оставалась неизменной. И дальше.
Сам Господь говорит о нем в Евангелии, что он — Друг Жениха. Друг, который так сильно, так крепко любит жениха и невесту, что он способен, забыв себя, служить их любви, и служить тем, чтобы никогда не оказаться лишним, никогда не быть там и тогда, когда он не нужен. Он — друг, который способен защитить любовь жениха и невесты и остаться вне, хранителем тайны этой любви. Тут тоже великая тайна человека, который способен как бы не стать для того, чтобы что-то большее, нежели он, было. И дальше говорит он о себе по отношению к Господу: Мне надо умаляться, сходить на нет, для того чтобы Он возрос... Надо, чтобы обо мне забыли, а помнили только о Нем, чтобы мои ученики от меня отвернулись и ушли, как Андрей и Иоанн на берегу Иордана, и последовали неразделенным сердцем за Ним только: я живу лишь для того, чтобы меня не стало!. И последнее — страшный образ Иоанна, когда он уже был в темнице, когда вокруг него суживалось кольцо смерти, когда у него уже не было выхода, когда эта колоссально великая душа заколебалась... Шла на него смерть, кончалась жизнь, в которой у него не было ничего своего: в прошлом был только подвиг отречения от себя, а впереди — мрак. И в тот момент, когда заколебался в нем дух, послал он учеников спросить у Христа: Ты ли Тот, Которого мы ожидали?
Если Тот — то стоило в юных летах заживо умереть; если Тот — то стоило умаляться из года в год, чтобы его забыли и только образ Грядущего возрастал в глазах людей; если Тот — тогда стоило и теперь умирать уже последним умиранием, потому что все, для чего он жил, исполнено и совершено. Но вдруг Он не Тот? Тогда потеряно все, погублена юность, погублена зрелых лет величайшая сила, все погублено, все бессмысленно. И еще страшнее, что случилось это, поскольку Бог будто обманул: Бог, призвавший его в пустыню; Бог, отведший его от людей; Бог, вдохновивший его к подвигу самоумирания. Неужели Бог обманул, и жизнь прошла, и возврата нет? И вот, послав учеников ко Христу с вопросом: Ты ли Тот? Он только дает пророку ответ другого пророка о том, что слепые прозревают, что хромые ходят, что мертвые воскресают, что нищие благовествуют. Он дает ответ из Исаии, но Своих слов не прибавляет — ничего, кроме одного грозного предупреждения: Блажен тот, кто не соблазнится о Мне; пойдите, скажите Иоанну... И этот ответ достиг Иоанна в предсмертном его ожидании: верь до конца; верь, не требуя ни знамений, ни свидетельств, ни доказательств; верь, потому что слышал ты внутри, в глубинах души твоей глас Господень, повелевающий творить дело пророка...
Другие каким-то образом могут опереться на Господа в их порой величайшем подвиге; Иоанна же Бог поддерживает только тем, что повелел ему быть Предтечей и для того явить предельную веру, уверенность в вещах невидимых. И вот почему дух захватывает, когда мы думаем о нем, и вот почему, когда мы думаем о подвиге, которому предела нет, мы вспоминаем Иоанна. Вот почему из тех, которые родились среди людей рождением естественным и возносились чудесно благодатью, он из всех самый великий. Сегодня мы празднуем день усекновения его главы. Слово «праздновать» мы привыкли понимать как «радость», но оно значит «оставаться без дела». И без дела можно остаться потому, что захлестнет душу радость и уже не до обычных дел, а может случиться, что руки опустились от горя и ужаса. И вот таков сегодняшний праздник: за что возьмешься перед лицом того, о чем мы слышали сегодня в Евангелии? И в этот день, когда перед ужасом и величием этой судьбы опускаются руки, Церковь призывает нас молиться, о тех, которые тоже в ужасе, и трепете, и недоумении, а иногда в отчаянии умирали: умирали на поле битвы, умирали в застенках, умирали одинокой смертью человека. После того как вы приложитесь ко кресту, мы помолимся о всех тех, кто на поле брани жизнь положил, чтобы другие жили; склонились к земле, чтобы воспрянул другой.
Вспомним тех, кто не только в наше время, а из тысячелетия в тысячелетие погибали страшной смертью, потому что они умели любить, или потому, что другие любить не умели, — вспомним всех, потому что всех объемлет Господня любовь, и за всех предстоит, молясь, великий Иоанн, который прошел до конца через всю трагедию жертвы умирания и смерти без единого слова утешения, а только по властному повелению Божию: «Верь до конца, и будь верен до конца! О смерти У меня отношение к смерти своеобразное, и мне хочется объяснить, почему я к смерти отношусь не только спокойно, но с желанием, с надеждой, с тоской по ней. Мое первое яркое впечатление о смерти — разговор с моим отцом, который мне как-то сказал: «Ты должен так прожить, чтобы научиться ожидать свою смерть так, как жених ожидает свою невесту: ждать ее, жаждать по ней, ликовать заранее об этой встрече, и встретить ее благоговейно, ласково». Второе впечатление конечно, не сразу, а много спустя — смерть моего отца. Он скончался внезапно. Я пришел к нему, в бедную комнатушку на верхушке французского дома, где была кровать, стол, табуретка и несколько книг. Я вошел в его комнату, закрыл дверь и стал. И меня обдала такая тишина, такая глубина тишины, что я, помню, воскликнул вслух: «И люди говорят, что существует смерть! Какая это ложь!
Вот почему у меня такое отношение к смерти и почему я с такой силой переживаю слова апостола Павла: Для меня жизнь — Христос, смерть — приобретение, потому что пока я живу в плоти, я отделен от Христа... Но апостол прибавляет дальше слова, которые меня тоже очень поразили. Цитата не точна, но вот что он говорит: он всецело хочет умереть и соединиться со Христом, но прибавляет: «Однако, для вас нужно, чтобы я остался в живых, и я буду продолжать жить». Это последняя жертва, которую он может принести: все, к чему он стремится, на что он надеется, чего он делает, он готов отложить, потому что он нужен другим. Смерть я видел очень много. Я пятнадцать лет работал врачом, из которых пять лет на войне или во французском Сопротивлении. После этого я сорок шесть лет прожил священником и хоронил постепенно целое поколение нашей ранней эмиграции; так что смерть я видел много. И меня поразило, что русские умирают спокойно; западные люди чаще со страхом. Русские верят в жизнь, уходят в жизнь.
И вот это одна из вещей, которые каждый священник и каждый человек должен повторять себе и другим: надо готовиться не к смерти, надо готовиться к вечной жизни. О смерти мы ничего не знаем. Мы не знаем, что происходит с нами в момент умирания, но хотя бы зачаточно знаем, что такое вечная жизнь. Каждый из нас знает на опыте, что бывают какие-то мгновения, когда он живет уже не во времени, а такой полнотой жизни, таким ликованием, которое принадлежит не просто земле.
Вселенская родительская суббота: что важно знать и сделать?
Суббота за неделю до начала Великого поста в православии называется мясопустной. В заупокойной ектении в субботу мясопустную взывается (возглашается): «Еще молимся о упокоении душ рабов Божиих, праотец, отец и братий, зде лежащих и повсюду, православных христиан». Слово Мясопустная произошло от греческого «апокрэос» и латинского «карни привум», что значит – «лишение мяса».
Когда будет Вселенская мясопустная родительская суббота в 2023 году
- Родительская суббота 26 февраля 2023 года: что нужно сделать
- МЯСОПУСТНАЯ СУББОТА
- Проповеди:
- Лента новостей
Неделя о Страшном Суде (мясопустная)
strashnyj_sud Вселенская родительская Мясопустная суббота Молитвы за усопших Неделя мясопустная Неделя о Страшном Суде. Завершается Мясопустная неделя родительской субботой, когда все православные христиане поминают своих умерших родственников и друзей. Вселенская родительская суббота отмечается у православных 22 февраля – иначе этот день называют Мясопустная суббота. девять дней сугубого поминовения усопших православных христиан. Значение Мясопустной субботы. В Родительские субботы православные верующие молятся об усопших предках, ухаживают за могилами и ставят свечи. Это значит, что Вселенская мясопустная родительская суббота пройдет 18 февраля.
Неделя мясопустная, о Страшном суде
А порой Он некоторых людей зовет к более личному служению Ему. В Ветхом Завете мы читаем о пророках: пророк Амос говорит, что пророк — это человек, с которым Бог делится мыслями Своими; но и не только мыслями, но и Своим делом. Помните пророка Исаию, который в видении созерцал Господа озирающегося и говорящего: Кого послать Мне? Но вот, среди пророков, среди людей, которые Богу послужили сердцем неразделенным, всей большой силой души, есть один, память которого мы совершаем сегодня и которого Христос назвал величайшим среди рожденных на земле. И действительно, когда вдумаешься в его судьбу, кажется, нет судьбы более величественной и более трагичной. Вся судьба его была в том как бы, чтобы не быть, для того, чтобы в сознании и в видении людей возрос Единственный, Который есть: Господь.
Вспомните первое, что говорится о нем в Евангелии от Марка: Он глас, вопиющий в пустыне... Он только голос, он настолько уже неотличим от своего служения, что он стал только Божиим голосом, только благовестником; словно его, как человека плоти и крови, человека, который может тосковать, и страдать, и молиться, и искать, и стоять, в конечном итоге, перед грядущей смертью, — словно этого человека нет. Он и его призвание — одно и то же; он — голос Господень, звучащий, гремящий среди пустыни людской; той пустыни, где души пусты — потому что вокруг Иоанна были люди, а пустыня от этого оставалась неизменной. И дальше. Сам Господь говорит о нем в Евангелии, что он — Друг Жениха.
Друг, который так сильно, так крепко любит жениха и невесту, что он способен, забыв себя, служить их любви, и служить тем, чтобы никогда не оказаться лишним, никогда не быть там и тогда, когда он не нужен. Он — друг, который способен защитить любовь жениха и невесты и остаться вне, хранителем тайны этой любви. Тут тоже великая тайна человека, который способен как бы не стать для того, чтобы что-то большее, нежели он, было. И дальше говорит он о себе по отношению к Господу: Мне надо умаляться, сходить на нет, для того чтобы Он возрос... Надо, чтобы обо мне забыли, а помнили только о Нем, чтобы мои ученики от меня отвернулись и ушли, как Андрей и Иоанн на берегу Иордана, и последовали неразделенным сердцем за Ним только: я живу лишь для того, чтобы меня не стало!.
И последнее — страшный образ Иоанна, когда он уже был в темнице, когда вокруг него суживалось кольцо смерти, когда у него уже не было выхода, когда эта колоссально великая душа заколебалась... Шла на него смерть, кончалась жизнь, в которой у него не было ничего своего: в прошлом был только подвиг отречения от себя, а впереди — мрак. И в тот момент, когда заколебался в нем дух, послал он учеников спросить у Христа: Ты ли Тот, Которого мы ожидали? Если Тот — то стоило в юных летах заживо умереть; если Тот — то стоило умаляться из года в год, чтобы его забыли и только образ Грядущего возрастал в глазах людей; если Тот — тогда стоило и теперь умирать уже последним умиранием, потому что все, для чего он жил, исполнено и совершено. Но вдруг Он не Тот?
Тогда потеряно все, погублена юность, погублена зрелых лет величайшая сила, все погублено, все бессмысленно. И еще страшнее, что случилось это, поскольку Бог будто обманул: Бог, призвавший его в пустыню; Бог, отведший его от людей; Бог, вдохновивший его к подвигу самоумирания. Неужели Бог обманул, и жизнь прошла, и возврата нет? И вот, послав учеников ко Христу с вопросом: Ты ли Тот? Он только дает пророку ответ другого пророка о том, что слепые прозревают, что хромые ходят, что мертвые воскресают, что нищие благовествуют.
Он дает ответ из Исаии, но Своих слов не прибавляет — ничего, кроме одного грозного предупреждения: Блажен тот, кто не соблазнится о Мне; пойдите, скажите Иоанну... И этот ответ достиг Иоанна в предсмертном его ожидании: верь до конца; верь, не требуя ни знамений, ни свидетельств, ни доказательств; верь, потому что слышал ты внутри, в глубинах души твоей глас Господень, повелевающий творить дело пророка... Другие каким-то образом могут опереться на Господа в их порой величайшем подвиге; Иоанна же Бог поддерживает только тем, что повелел ему быть Предтечей и для того явить предельную веру, уверенность в вещах невидимых. И вот почему дух захватывает, когда мы думаем о нем, и вот почему, когда мы думаем о подвиге, которому предела нет, мы вспоминаем Иоанна. Вот почему из тех, которые родились среди людей рождением естественным и возносились чудесно благодатью, он из всех самый великий.
Сегодня мы празднуем день усекновения его главы. Слово «праздновать» мы привыкли понимать как «радость», но оно значит «оставаться без дела». И без дела можно остаться потому, что захлестнет душу радость и уже не до обычных дел, а может случиться, что руки опустились от горя и ужаса. И вот таков сегодняшний праздник: за что возьмешься перед лицом того, о чем мы слышали сегодня в Евангелии? И в этот день, когда перед ужасом и величием этой судьбы опускаются руки, Церковь призывает нас молиться, о тех, которые тоже в ужасе, и трепете, и недоумении, а иногда в отчаянии умирали: умирали на поле битвы, умирали в застенках, умирали одинокой смертью человека.
После того как вы приложитесь ко кресту, мы помолимся о всех тех, кто на поле брани жизнь положил, чтобы другие жили; склонились к земле, чтобы воспрянул другой. Вспомним тех, кто не только в наше время, а из тысячелетия в тысячелетие погибали страшной смертью, потому что они умели любить, или потому, что другие любить не умели, — вспомним всех, потому что всех объемлет Господня любовь, и за всех предстоит, молясь, великий Иоанн, который прошел до конца через всю трагедию жертвы умирания и смерти без единого слова утешения, а только по властному повелению Божию: «Верь до конца, и будь верен до конца! О смерти У меня отношение к смерти своеобразное, и мне хочется объяснить, почему я к смерти отношусь не только спокойно, но с желанием, с надеждой, с тоской по ней. Мое первое яркое впечатление о смерти — разговор с моим отцом, который мне как-то сказал: «Ты должен так прожить, чтобы научиться ожидать свою смерть так, как жених ожидает свою невесту: ждать ее, жаждать по ней, ликовать заранее об этой встрече, и встретить ее благоговейно, ласково». Второе впечатление конечно, не сразу, а много спустя — смерть моего отца.
Он скончался внезапно. Я пришел к нему, в бедную комнатушку на верхушке французского дома, где была кровать, стол, табуретка и несколько книг. Я вошел в его комнату, закрыл дверь и стал. И меня обдала такая тишина, такая глубина тишины, что я, помню, воскликнул вслух: «И люди говорят, что существует смерть! Какая это ложь!
Вот почему у меня такое отношение к смерти и почему я с такой силой переживаю слова апостола Павла: Для меня жизнь — Христос, смерть — приобретение, потому что пока я живу в плоти, я отделен от Христа... Но апостол прибавляет дальше слова, которые меня тоже очень поразили. Цитата не точна, но вот что он говорит: он всецело хочет умереть и соединиться со Христом, но прибавляет: «Однако, для вас нужно, чтобы я остался в живых, и я буду продолжать жить». Это последняя жертва, которую он может принести: все, к чему он стремится, на что он надеется, чего он делает, он готов отложить, потому что он нужен другим. Смерть я видел очень много.
Я пятнадцать лет работал врачом, из которых пять лет на войне или во французском Сопротивлении. После этого я сорок шесть лет прожил священником и хоронил постепенно целое поколение нашей ранней эмиграции; так что смерть я видел много. И меня поразило, что русские умирают спокойно; западные люди чаще со страхом. Русские верят в жизнь, уходят в жизнь. И вот это одна из вещей, которые каждый священник и каждый человек должен повторять себе и другим: надо готовиться не к смерти, надо готовиться к вечной жизни.
О смерти мы ничего не знаем. Мы не знаем, что происходит с нами в момент умирания, но хотя бы зачаточно знаем, что такое вечная жизнь. Каждый из нас знает на опыте, что бывают какие-то мгновения, когда он живет уже не во времени, а такой полнотой жизни, таким ликованием, которое принадлежит не просто земле. Поэтому первое, чему мы должны учить себя и других, это готовиться не к смерти, а к жизни. А если говорить о смерти, то говорить о ней только как о двери, которая широко распахнется и нам даст войти в вечную жизнь.
Но умирать все-таки не просто. Что бы мы ни думали о смерти, о вечной жизни, мы не знаем ничего о самой смерти, об умирании. Я вам хочу дать один пример моего опыта во время войны. Я был младшим хирургом в прифронтовом госпитале.
Церковь призывает нас уже сейчас покаяться и обратиться к Богу, пока это ещё не поздно сделать», — говорит иеромонах Алипий из Свято-Введенского Макариевского Жабынского мужского монастыря. В мясопустную неделю можно есть и любые молочные продукты, так же как яйца, выпечку и, конечно же, блины — главное блюдо следующей седмицы. С понедельника начинается Сырная седмица, или Масленица, которая заканчивается в воскресенье, называемое Сыропустной неделей.
Во время Сырной седмицы мы уже не вкушаем мясную пищу, допускается в течение всей этой седмицы вкушение молочной пищи, яиц, рыбы.
В случае возгорания мякиш бросали в пламя, сверху посыпали кристаллами соли, чтобы огонь не смог навредить. По поверью, этот день благоприятен для торговли. Чтобы она была удачной, перед выходом из дома на порог клали монету. После возвращения ее забирали и потом не тратили. Приметы на 18 февраля: что нельзя делать Запретов во Вселенскую родительскую субботу было много. Что нельзя делать 18 февраля?
Нельзя приносить и оставлять пищу на могилах. Запрещено поминать усопших родственников алкоголем. Не убирали посуду после поминального ужина, ее мыли только на следующий день. На рекомендовалось сильно печалиться. Не играли в такие дни свадьбы, считалось, что это плохая примета. Нельзя убираться в доме, выносить мусор, потому что вместе с ним можно счастье и удачу из дома вынести.
В последнее время распространилось мнение, что нищие, просящие милостыню, чуть ли не самые богатые из всех нас. Что же, если кого-то это смущает, можно без труда найти среди своих знакомых или соседей человека больного, слабого, одинокого, да еще и живущего на одну убогую пенсию. Может быть, стоит в память о своих умерших родителях принести такому человеку сумку картошки с рынка... Кажется мне, что Бог примет нашу молитву и в такой форме.
Только была бы она теплой и искренней, не отравленной горделивым самоодобрением. Кроме того, в качестве пожертвования в храм принято приносить продукты. Как правило, на канон кладут хлеб, сладости, фрукты, овощи и т. Можно приносить муку для просфор, кагор для совершения литургии. Не положено приносить мясные продукты. Необходимо помнить Молитва за усопших — это наша главная и неоценимая помощь отшедшим в мир иной. Умерший не нуждается, по большому счету, ни в гробе, ни в могильном памятнике, ни тем более в поминальном столе — все это есть лишь дань традициям, пусть и весьма благочестивым. Но вечно живая душа умершего испытывает великую потребность в постоянной молитве, ибо не может сама творить добрых дел, которыми была бы в состоянии умилостивить Господа. Даже если ваши близкие умерли некрещеными, и Церковь их поминать не может, вы можете помолиться за них сами, дома, так же, как и за крещеных. Но лучше сделать это, придя в храм и на могилу в Димитриевскую родительскую субботу.
Не возбраняется при этом и не устраняется совсем одновременное поминовение и ближайших сродников. Нарочитая заупокойная служба одна и та же для обеих родительских суббот.