Новости шафаревич андрей игоревич

Все новости. Поиск новостей и документов.

О чём нас предупреждал Игорь Шафаревич

Андрей Игоревич Шафаревич пока не имеет голосов, чтобы представить какие-то сравнения с другими преподавателями! Проголосуйте первым, пожалуйста, и мы сразу покажем статистику! вич — автор более 70 научных работ и учебных пособий. Автор: Шафаревич Андрей Игоревич, д.ф.-м.н., член-корр. РАН, МГУ имени М.В. Ломоносова, Институт проблем механики им. А.Ю. Ишлинского РАН.

Еще один арестован. Подробности о новом фигуранте дела о теракте в Крокусе

Шафаревич подчеркнул, что для достижения этих целей механико-математический факультет МГУ активно развивается: «У нас непрерывно открываются новые курсы и новые образовательные программы». В заключение ученый рассказал «Научной России» о развитии применения математических знаний в различных областях деятельности в современном мире. Но все-таки наша главная цель как центрального математического вуза России — это подготовка людей, которые будут профессионально работать в самой математике, а не применять ее в других сферах.

Член-корреспондент отделения математических наук секция математики РАН 2016. Декан 2019—н. Область научных интересов: математическая физика, асимптотическая и геометрическая теории линейных и нелинейных уравнений в частных производных, квантовая механика и гидродинамика. Тема кандидатской диссертации «Асимптотические решения эволюционных задач с быстроменяющимися коэффициентами и локализованными начальными условиями».

Эту информацию и будем держать в голове. Итак, первый кадровый источник РАН — директора академических и неакадемических институтов и организаций. В каком-то смысле РАН можно было бы, наверное, назвать — «академией директоров». Не знаю, намеренно это сделано или нет, но список кандидатов в ряды РАН публикуется без указания должности; особо интересующимся — прямая дорога в Интернет.

Несколько примеров. Вот еще несколько имен, которые, что называется, на слуху. Отделение физиологии и фундаментальной медицины: Бокерия Леонид Антонович директор Национального центра сердечно-сосудистой хирургии имени А. Но в других отделениях — та же картина. Опять же — сугубо субъективная выборка. По Отделению химии и наук о материалах в академики баллотируется Систер Владимир Григорьевич бывший префект Северо-Восточного административного округа г. Москвы; председатель правления ОАО «Московский комитет по науке и технологиям». Свою вторую попытку стать академиком по Отделению общественных наук предпринимает Клеандров Михаил Иванович, судья Конституционного суда РФ с 2003 года. Конкурентами Тодосийчука на выборах станут: Тосунян Гарегин Ашотович президент Ассоциации российских банков ; Фридлянов Владимир Николаевич бывший заместитель министра образования и науки РФ, нынешний председатель совета Российского гуманитарного научного фонда ; Эбзеев Борис Сафарович бывший судья Конституционного суда РФ, президент Карачаево-Черкесской Республики 2008—2011. Вообще Отделение общественных наук богато представлено в этой «номинации».

Наверное, такова специфика. Вот и Бабурин Сергей Николаевич, лидер Российского общенародного союза, позднее «Народной воли» и «Народного союза», попробует стать членом-корреспондентом РАН по этому же отделению. Наконец, третий источник кадрового резерва РАН — семейные академические династии.

Серьёзных нареканий нет. Хотелось бы, что бы ввели подписочную модель и сделали материалы дешевле 300 рублей в рамках подписки бесплатными. Аноним Отлично Отличный сайт Лично меня всё устраивает - и покупка, и продажа; и цены, и возможность предпросмотра куска файла, и обилие бесплатных файлов в подборках по авторам, читай, ВУЗам и факультетам. Есть определённые баги, но всё решаемо, да и администраторы реагируют в течение суток. Аноним Отлично Маленький отзыв о большом помощнике!

Студизба спасает в те моменты, когда сроки горят, а работ накопилось достаточно. Довольно удобный сайт с простой навигацией и огромным количеством материалов. Хорошо Студ. Изба как крупнейший сборник работ для студентов Тут дофига бывает всего полезного.

Welcome to nginx!

Нестеренко, Р. Нигматулин, О. Попов, В. Садовничий, И.

Сергеев, Г. Фёдоров, А. Фоменко, А.

Шафаревич, А. Ширяев, В. Шкадов, А.

Гашков, О. Дудакова, М. Ковалев, Р.

Колпаков, В. Кочергин, Н. Редькин, А.

В настоящее время Андрей Игоревич руководит отделом математической физики в Математическом институте имени В. Стеклова РАН. Он — автор более 170 научных статей, регулярно выступает с докладами на международных конференциях и ведущих научных семинарах, им подготовлено 6 кандидатов наук. Он является членом редколлегий нескольких ведущих математических журналов, членом Ученого совета факультета, Ученого совета МГУ, а также членом двух диссертационных советов при МГУ. Андрей Игоревич читает курсы геометрического цикла и естественно-научного содержания на механико-математическом факультете и в МФТИ, руководит семинаром "Дифференциальные операторы на сингулярных пространствах, алгебраически интегрируемые системы и квантование". Андрей Игоревич — один из создателей нового обязательного курса по наглядной геометрии и топологии и автор нескольких учебников и учебных пособий по геометрии и топологии. Вступив в должность декана механико-математического факультета, Андрей Игоревич неустанно работает на благо факультета. Он принимал активное участие в формировании Московского центра фундаментальной и прикладной математики, стал инициатором создания нового отделения Фундаментальной математики и математической физики, нескольких новых магистерских программ, организатором регулярных летних и зимних школ для студентов младших курсов и учащихся СУНЦ. Андрей Игоревич привлекает на факультет ведущих специалистов в наиболее активно развивающихся областях современной математики и механики, а также перспективных молодых ученых, прежде всего выпускников нашего факультета.

В 1999 году защитил докторскую диссертацию на тему «Локализованные решения уравнений Навье—Стокса». Он описал так называемые многофазные решения и установил связь таких решений с топологическими инвариантами векторных полей и лиувиллевых слоений, а также развил метод описания асимптотик при помощи уравнений на графах. В дальнейшем, Андрей Игоревич занимался теорией квазиклассического квантования инвариантных изотропных многообразий гамильтоновых систем. В этой области им получены разнообразные результаты; в частности, описаны спектральные серии, соответствующие траекториям и инвариантным торам в резонансных системах, а также одномерным сингулярным множествам частично интегрируемых систем; описаны квазиклассические спектральные серии операторов с точечными потенциалами. Также Андрей Игоревич получил ряд результатов в области спектральной теории и теории эволюционных уравнений на некоторых классах клеточных комплексов геометрических графах и гибридных пространствах — декорированных графах. Им было создано новое направление — изучение квазиклассических свойств уравнений на таких пространствах. Получен ряд результатов о квазиклассическом спектре операторов Шредингера, а также о временной эволюции решений нестационарных задач.

В частности, описана статистика распространения локализованных решений нестационарного уравнения Шредингера на геометрическом графе при больших временах; установлена связь такой статистики с известными проблемами и результатами аналитической теории чисел.

Орлов, А. Иванов, А. Михалёв, В. Чирский, А. Ольшанский, М. Зайцев, И. Кожухов, А. Канель-Белов, Н. Добровольский, Н.

Добровольский, И. Реброва, И. Иванов, С. Демидов, С. Гашков, А. Нижников, А. Фомин, Е.

Игорь Шафаревич: Русофобия

Персоналии: Шафаревич Андрей Игоревич Арабист Андрей Чупрыгин высказал мнение о том, какие страны могут вмешаться в конфликт Израиля и ХАМАС.
Русофобия как мистическое учение Запада Сегодня мы поговорим с Игорем Шафаревичем о таком вопросе, который связан с историей нашей науки, а с другой стороны просто с историей нашего государства и жизнеустроенияв 20 веке.
андрей шафаревич мгу | Дзен Шафаревич Андрей Игоревич. член-корреспондент РАН доктор физико-математических наук.
Андрей Игоревич Шафаревич Владелец сайта предпочёл скрыть описание страницы.
Шафаревич, Андрей Игоревич — Энциклопедия Сергей Фургал, Андрей Карепов, Марат Кадыров и Андрей Палей участвовали в судебном заседании по видеоконференцсвязи из СИЗО. Главной интригой стало ходатайство защиты о допросе присяжных заседателей, которые заявили адвокатам.

Верхнее меню

  • О новых задачах преподавания математики рассказал член-корреспондент РАН А.И. Шафаревич
  • Диссертационный совет МГУ 011.8
  • О новых задачах преподавания математики рассказал член-корреспондент РАН А.И. Шафаревич
  • LIVE с академиком. Математики без галстуков: Андрей Шафаревич, Андрей Миронов, Юрий Прохоров
  • Шафаревич, Андрей Игоревич — Энциклопедия

В Белгороде похоронили семью раненного при атаке ВСУ журналиста Sputnik

Андрей Игоревич Шафаревич пока не имеет голосов, чтобы представить какие-то сравнения с другими преподавателями! Проголосуйте первым, пожалуйста, и мы сразу покажем статистику! Andrey Igorevich Shafarevich. развития Андреев Алексей Игоревич. Меня зовут Андрей Павликов, я закончил механико-математический факультет МГУ им. Андрей Игоревич Шафаревич's 31 research works with 71 citations and 761 reads, including: Анатолий Михайлович Степин (некролог)Anatolii Mikhailovich Stepin (obituary). Site van niet-wiskundige werken van IR Shafarevich. Шафаревич Андрей Игоревич: преподаватель в вузах России. Преподает в МФТИ. Открытие Конференции (А.А. Шафаревич).

Диссертационный совет МГУ 011.8

Кузнецов Евгений Александрович - доктор физико-математических наук, профессор, член-корреспондент РАН, главный научный сотрудник ФИАН Курилла Иван Иванович - доктор исторических наук, историк-американист, профессор, заведующий кафедрой Международных отношений и зарубежного регионоведения Волгоградского государственного университета. Ландау Логинова Наталья Анатольевна - доктор психологических наук, профессор кафедры психологии развития и дифференциальной психологии Маланов Сергей Владимирович - доктор психологических наук, профессор Марийского государственного Университета Миронов Андрей Евгеньевич — доктор физико-математических наук, ведущий научный сотрудник, Института Математики им. Забайкальский государственный гуманитарно-педагогический университет.

Он описал так называемые многофазные решения и установил связь таких решений с топологическими инвариантами векторных полей и лиувиллевых слоений, а также развил метод описания асимптотик при помощи уравнений на графах. В дальнейшем, Андрей Игоревич занимался теорией квазиклассического квантования инвариантных изотропных многообразий гамильтоновых систем. В этой области им получены разнообразные результаты; в частности, описаны спектральные серии, соответствующие траекториям и инвариантным торам в резонансных системах, а также одномерным сингулярным множествам частично интегрируемых систем; описаны квазиклассические спектральные серии операторов с точечными потенциалами. Также Андрей Игоревич получил ряд результатов в области спектральной теории и теории эволюционных уравнений на некоторых классах клеточных комплексов геометрических графах и гибридных пространствах — декорированных графах. Им было создано новое направление — изучение квазиклассических свойств уравнений на таких пространствах.

Получен ряд результатов о квазиклассическом спектре операторов Шредингера, а также о временной эволюции решений нестационарных задач. В частности, описана статистика распространения локализованных решений нестационарного уравнения Шредингера на геометрическом графе при больших временах; установлена связь такой статистики с известными проблемами и результатами аналитической теории чисел. С 2002 года Андрей Игоревич работает на кафедре дифференциальной геометрии и приложений в должности профессора.

Асимптотические решения уравнений Навье-Стокса, описывающие ламинарные следы, струи и языки в несжимаемой жидкости.

Dobrokhotov S. Асимптотическое описание вихревых нитей в несжимаемой жидкости. Shafarevich A. Asymptotic solutions of the Navier-Stokes equations and toplogical invariants of vector fields.

И вот давайте попробуем разобраться, действительно ли в России есть скрытая такая сила, которая производит плоды, не очень зависимые от внешних обстоятельств, войн, строев государственных. Что за тайная сила? Есть же и другие объяснения несоответствия этим вот полицейским государством и большим расцветом культуры и науки. Одно из них — революция вызвала большой энтузиазм. Поверили в строительство нового мира, что можно изменить судьбу человечества. Многие поверили. Это их окрылило. Стали работать на эту идею с большим духовным подъемом. Второе объяснение в том, что люди полицейского сталинского государства попали в жестокие условия, под большой пресс, а когда на тебя давят, то ты тоже начинаешь поднимать тонус.

Один человек говорил, что он три года прожил в Голландии и почти потерял всякую энергию, тонус, интерес к жизни, потому что все просто там, бороться не надо, такое состояние спячки. И он там почувствовал, что теряет облик, вернулся в Россию, а тут уже да — надо бороться, здесь интересно. Игорь Ростиславович, вы в большую математику вошли рано, судьба так сложилась, еще до войны. Шафаревич: - Да, в 30-е годы я вполне был в математическом коллективе и изнутри его чувствовал. Тростников: - А революция была в 16-17. Ваши учителя, так выходит, фактически получили школу еще до революции. Шафаревич: - Или во время гражданской войны, до революции. Тростников: - Лузин, наверное, до революции. Шафаревич: - Главный его успех был как раз в эпоху после революции, от гражданской войны с самого развала произошло создание его школы. Один из его учеников Лазарь Аронович Люстерник любил писать такие полукомические стихи.

И он писал их о школе, которую они называли Лузитания. Эпоха была разрухи, голода. Тростников: - У Колмогорова, младшего ученика Лузина, в записках я читал, что он сделал курсовую работу на первом курсе и ему дали мешок крупы, так он чувствовал себя богачом — кашу ел. Советская школа математики зародилась в материально трудное время. А эти математики, кстати, тогда свободно ездили за границу. Шафаревич: - Были рокфеллеровские стипендии, которые получали многие на несколько месяцев, можно было с семьей уехать за границу и там поработать. Из лузинской школы не остался там ни один. Несколько невозвращенцев было из Ленинграда, но мне кажется, что это второстепенные математики, а из известных — никто не остался там. Тростников: - Люди ехали в относительно сытую Европу и возвращались в голодную Россию. Что их заставляло?

Шафаревич: - Интересно было. Лузин сумел создать вокруг себя атмосферу духовного горения. Они не могли эквивалентного найти на западе. Там были такие школы, но туда надо было еще войти. А здесь они чувствовали себя своими, говорили на одном языке. Вопрос Ваш более широкий — почему в такую суровую эпоху у нас была яркая культура? Тут нет оснований нам быть материалистами, считать, что духовная жизнь а культура и есть проявление духовной жизни связана с материальной и общественно-политической жизнью. Не видно этого. История этого тоже не показывает. Время Николая I было очень суровое с нашей точки зрения.

Молодой Достоевский был приговорен к расстрелу за чтение письма Белинского к Гоголю. А это был взлет русской литературы. Пушкин, Лермонтов, Тютчев, Гоголь. А потом была эпоха Александровских реформ. Это был второй взлет. Романы Достоевского, Толстого. Каждое время живет своими законами, влияние довольно опосредовано. С другой стороны на эту яркую культуру, представителями которой были Лосев, Флоренский, множество писателей, оказано было влияние еще до революции. Неправильная точка зрения, что революция начинается, когда предшествующая эпоха пришла к какому-то тупику. Наоборот, по-видимому, кризис начинается в момент прилива сил, которые могут найти созидательное или разрушительное применение.

В этом заключается деятельность политиков, чтобы направить силы туда, куда они хотят. Взять хотя бы знаменитое наше авиастроение, которое сыграло большую роль в войне, несмотря на аресты руководства отрасли. Оказалось, что наши самолеты примерно на уровне немецких, да и по количеству мы можем с ними тягаться и их превзойти. А если бы обстоятельства были лучше, то неясно, как бы пошло дело. У нас же начали разрабатываться реактивные снаряды, назывались они Катюшами. Так вот характер этого движения в том был, что оно не было чисто утилитарным, техническим, а было с научной основой. Началось это с Жуковского-Чаплыгина. Главный центр нашего конструктивного мышления ЦАГИ был создан еще до революции. Жуковский был членом-корреспондентом. Появились многие произведения в это время.

Литература коммунистического периода. То, что писали люди в ящик, а теперь издано. Это «Пирамида» Леонова. Идея пришла ему во время войны. Он писал почти до самой смерти, она вышла в 1994 году, незадолго до смерти. Это воспоминания Шостаковича, которые были вывезены за границу, там были опубликованы. Были возражения, что частично или полностью они неподлинные, но это не лишает нас права с ними ознакомиться. Есть много высказываний о том, что «Слово о полку Игореве» неподлинно. Это не значит, что его не следует публиковать. Это замечательное произведение, которое опубликовано на всех языках кроме русского.

Наконец не так давно вышли записи Свиридова, великого композитора, вышли после его смерти. Все эти люди меня поражали крайней своей антисоветчиной. Безусловно, отрицательным отношением к тому, что происходит. А дальше: «Сомнительна тактика нашего отечественного атеизма, который, пытаясь упразднить Всевышнего посредством умерщвления священников и осквернения алтарей, ни разу теми же средствами не посмел хотя бы замахнуться на его противника… Не оттого ли, что всевластные главари утвердившегося режима втайне видели в нем соратника и ветерана с революционным стажем, стократно превышающим совместный диверсионный опыт всех активистов насильственного счастья? Кончается это сценой, где некий ангел, оказавшийся на земле, встречается со Сталиным и излагает ему свой взгляд на жизнь, но прямо по инквизитору в «Легенде Великого инквизитора». Отличается только тем, то у Достоевского покороче. Или Шостакович пишет: «Оглядываясь назад, я вижу только руины, только горы трупов. Мы верили Сталину. Нас обманули, ах, как нас жестоко обманули! Я ни за что не поверю, что тот, кто ничего не понимал, мог прочувствовать Пятую симфонию».

Или он пишет, что его 7 симфония, которая считается ленинградской, посвящена обороне Ленинграда во время войны, но она не о блокадном Ленинграде, а о том, который уничтожал Сталин, а потом Гитлер добивал. Я обязан был бы написать об этом, чувствовал, что это мой долг написать реквием по всем погибшим и замученным. Ахматова написала свой реквием. Мои 7 и 8 симфонии — мой реквием. Сталина я все-таки изобразил в музыке. В 10 симфонии, я ее написал сразу после смерти Сталина, вторая часть — скерцо. Это портрет Сталина. Ему я сумел воздать должное. Нельзя меня упрекнуть в том, что обошел я стороной это неприглядное явление нашей действительности. Или слова Свиридова… Это я говорю о трех людях, которые советским режимом были высоко подняты, находились в центре внимания и материального благополучия.

Были обласканы. Свиридов был председателем Союза композиторов, депутатом съездов, лауреатом премий сталинских.

Поделиться

  • Академические должности
  • Иллюстрации
  • Шафаревич, Андрей Игоревич
  • Новости и события
  • Экспертиза
  • О чём нас предупреждал Игорь Шафаревич

LIVE с академиком. Математики без галстуков: Андрей Шафаревич, Андрей Миронов, Юрий Прохоров

О новых задачах преподавания математики рассказал член-корреспондент РАН А.И. Шафаревич Открытие Конференции (А.А. Шафаревич).
В Нелидове Тверской области приступил к работе новый судья Андрей Игоревич Шафаревич — чем известен, биография, открытия, работы и цитаты — РУВИКИ: Интернет-энциклопедия.

Андрей Шафаревич: Классификация замкнутых плоских кривых

Шафаревич Андрей Игоревич shafar. доктор физико-математических наук с 2000 года. Сегодня мы поговорим с Игорем Шафаревичем о таком вопросе, который связан с историей нашей науки, а с другой стороны просто с историей нашего государства и жизнеустроенияв 20 веке. Все новости. Поиск новостей и документов. В рамках открытия школы выступил декан механико-математического факультета, член-корреспондент РАН Андрей Игоревич Шафаревич. Автор: Шафаревич Андрей Игоревич, д.ф.-м.н., член-корр. РАН, МГУ имени М.В. Ломоносова, Институт проблем механики им. А.Ю. Ишлинского РАН. Шафаревич Андрей Игоревич shafar. доктор физико-математических наук с 2000 года.

Истории о великих математиках

Маслов В. Шафаревич А. Дифференциальные уравнения на графах, описывающие локализованные асимптотические решения уравнений Навье-Стокса, и вытянутые вихри в несжимаемой жидкости. Асимптотические решения уравнений Навье-Стокса, описывающие ламинарные следы, струи и языки в несжимаемой жидкости. Асимптотическое описание вихревых нитей в несжимаемой жидкости.

Но по ошибке она взяла не его зачетку, а зачетку своей дочери. Петровский не рассердился и, несмотря на этот ляпсус, тут же отдал приказ о восстановлении. Еще один эпизод записан Владимиром Михайловичем Тихомировым. Николаю Владимировичу Ефимову, тогда еще не декану мехмата, а просто профессору, выдали квартиру на девятом этаже. Петровский знал, что у его дочери больное сердце: он сделал поправки в списке, квартира перешла на третий этаж.

О десяти тысячах добрых дел Иосиф Самуилович Шкловский Иосиф Самуилович Шкловский 1916—1985 — советский астроном, астрофизик. Я спросил ее, был ли верующим Петровский. Она отвечала, что, конечно, да, и рассказала, в какую церковь он ходил, о том, как он вел свою христианскую жизнь. Удивительно, на какую высоту советская власть подняла беспартийного верующего и, очевидно, не в лад с ней действующего человека. Но слава богу, что это произошло, и хотя я советскую власть не люблю, но то, что она так поступила, говорит, несомненно, в ее пользу. Мемориальная доска-горельеф на главном здании МГУ Клубная часть, скульптор Иулиан Рукавишников; посмертная маска снята скульптором Николаем Никогосяном. Долго длилось тревожное ожидание, но, когда он поправился, он снова стал ректором, хотя, конечно, здоровье его было подорвано. Он скончался в здании ЦК, куда поехал представить проект некоего доклада. С ним поговорили очень резко, и в вестибюле у Ивана Георгиевича случился приступ стенокардии.

Он упал на пол. Петровский умер там же, в вестибюле здания ЦК. Для меня Петровский — недостижимый образец. Его жизнь я воспринимаю как победу. Не только победу великого ученого над трудными проблемами, но и победу добра над злом, особенно трудную в те годы. Один из основоположников современной теории вероятностей, автор работ по философии, истории, методологии и преподаванию математики, а также теоретической физике. Член Лондонского математического общества, Индийского математического общества, иностранный член Американского философского общества. Почетный доктор Парижского университета, Стокгольмского университета, Индийского статистического института в Калькутте и др. Рассказывает Математик, доктор физико-математических наук, заслуженный профессор МГУ, член Московского математического общества О сеятеле и деревьях Академик Андрей Колмогоров дома в рабочем кабинете.

Все, что он сажал, — все приживалось, все росло. Он передавал своим ученикам саженцы, и они все приживались. Таким сеятелем он был в гораздо более глубоком смысле слова: он сеял мысли, разбрасывал идеи, как зерна. Он никого не учил так, как учат школьников или студентов, — он просто высказывал на семинарах мысли о том, как что-то , по идее, должно выглядеть, и после этого человек начинал работать и достигал больших успехов. Был один математик, у которого что-то не выходило. И он приехал к Андрею Николаевичу в эту самую Комаровку, они беседовали. И Андрей Николаевич спросил, как у него дела. Он ответил: «Вы знаете, все хорошо, я составил все уравнения, но одного уравнения не хватает для того, чтобы замкнуть систему». Андрей Николаевич сказал: «У вас же случайный процесс, а случайный процесс не терпит изломов.

Значит, слева и справа все должно соединиться — это будет дополнительным условием, которое приведет к цели». Из этого замечания родилось целое научное направление. О первом открытии, сделанном в четыре года Андрей Колмогоров с тетей Верой Яковлевной. Мать умерла при его рождении, и мальчика воспитывали две тетушки по матери — собственно, одна из них его усыновила. Это все происходило в имении его деда под Ярославлем: оно называлось Туношна, там прошло его раннее детство. Андрей Николаевич, которому еще не было пяти лет, отвечал за математическую часть. Тогда же, готовясь к публикации в этом журнале, он испытал первую творческую радость. Он обнаружил следующее свойство чисел: один в квадрате — это один, а если к одному прибавить три, то есть два нечетных числа подряд, будет четыре. То есть два в квадрате.

И так далее. Это свойство не исчезает, и чем далее, тем оно все более и более подтверждает себя: сумма первых n нечетных чисел равна n квадрат. Вот это открытие Андрей Николаевич сделал между четырьмя и пятью годами. Он всегда говорил, что оно дало ему первое творческое наслаждение. Он был болезненным мальчиком, иногда падал в обморок. Его жизнь перевернуло следующее событие. С 1920 по 1925 год он преподавал в Потылихинской школе, школе Наркомпроса, и старался понравиться своим ученикам. У Андрея Николаевича был любимый класс, который его очень уважал: детям страшно нравилось, что совсем молодой человек преподает и физику, и математику, ведет кружок юных биологов. И вдруг они выбрали физкультурника.

Но физкультурники не могли быть классными руководителями, и при перевыборах все-таки выбрали Андрея Николаевича. И тогда он понял, что надо менять стиль жизни, понял, что ему чего-то не хватает, а именно физической культуры. На следующий год он поехал в поход в Крым вместе со своими школьниками, и с тех пор походы стали фундаментальнейшей частью его жизни. О лыжах Он научился очень хорошо ходить на лыжах и ходил на лыжах лучше всех своих аспирантов. Это было испытанием для каждого из нас. Там были лыжники, имевшие разряды и даже первый разряд по лыжам, но и они не выдерживали такого длительного путешествия. Иногда он выходил с этими перворазрядниками, а потом ему приходилось брать их лыжи и нести их, в то время как человек шел пешком. Для меня это было неожиданно: я тоже рос очень болезненным ребенком без всякой физкультуры — меня воспитывали бабушка и дедушка. Но когда мы пошли с Андреем Николаевичем, я неожиданно для себя прошел с ним эти 40 километров.

Андрей Николаевич очень любил путешествовать на лыжах раздетым по пояс в самый лютый мороз. Мы заходили в деревню и просили молочка, и все недоумевали, видя раздетых странных чудаков. Умение кататься на лыжах считалось обязательным. Обычно мы приезжали на дачу, потом были разговоры, вечерняя музыка всегда — такой вечерний музыкальный час. А после этого утром, в девять часов или, может быть, даже немножко раньше, выходили на лыжах. Возвращались домой часов в пять, обедали, потом прощались. О фантастическом даре Андрей Колмогоров на симпозиуме по теории вероятности. Бывали случаи, когда одновременно приходило два человека. И вот они за чаем вели математические разговоры.

Сначала Андрей Николаевич разговаривал с Баренблаттом, и Успенский не понимал ни слова, а потом с Успенским, и Баренблатт не понимал ни слова. Владимир Арнольд был очень разнообразный математик, но две основные свои темы он получил от Колмогорова. Учение не есть движение, когда собачку ведут на привязи: это прикосновение, это импульс, который раскрывает тебе глаза. И вот Андрей Николаевич обладал фантастическим умением дать такой импульс. О широте научного мировоззрения У него была совершенно необычайная широта научного мировоззрения. Он был естествоиспытателем, физиком, механиком. Он был большим мыслителем. Выдающийся ученый во всех отношениях, которые только можно придать этому слову. Вообще говоря, обычный ученый работает в двух-трех, редко четырех областях математики.

У Андрея Николаевича их было порядка двадцати, и в каждой из них он имел совершенно замечательные достижения. О теории вероятности как части математики Пожалуй, самой главной его специальностью была теория вероятностей. То, что мир во многом предопределен, впервые установил Ньютон. А с другой стороны, есть масса вещей, которые никак не предопределены: результат бросания монеты, бросания кости. Погода, океан, атмосфера и другие явления влияют на события, которые считаются случайными. Крупнейшее достижение Андрея Николаевича заключается в том, что он привел это в математический порядок — он создал аксиоматику теории вероятностей, которая превратила теорию вероятностей в часть математики.

Шафаревич: - Или во время гражданской войны, до революции. Тростников: - Лузин, наверное, до революции. Шафаревич: - Главный его успех был как раз в эпоху после революции, от гражданской войны с самого развала произошло создание его школы. Один из его учеников Лазарь Аронович Люстерник любил писать такие полукомические стихи. И он писал их о школе, которую они называли Лузитания. Эпоха была разрухи, голода. Тростников: - У Колмогорова, младшего ученика Лузина, в записках я читал, что он сделал курсовую работу на первом курсе и ему дали мешок крупы, так он чувствовал себя богачом — кашу ел. Советская школа математики зародилась в материально трудное время. А эти математики, кстати, тогда свободно ездили за границу. Шафаревич: - Были рокфеллеровские стипендии, которые получали многие на несколько месяцев, можно было с семьей уехать за границу и там поработать. Из лузинской школы не остался там ни один. Несколько невозвращенцев было из Ленинграда, но мне кажется, что это второстепенные математики, а из известных — никто не остался там. Тростников: - Люди ехали в относительно сытую Европу и возвращались в голодную Россию. Что их заставляло? Шафаревич: - Интересно было. Лузин сумел создать вокруг себя атмосферу духовного горения. Они не могли эквивалентного найти на западе. Там были такие школы, но туда надо было еще войти. А здесь они чувствовали себя своими, говорили на одном языке. Вопрос Ваш более широкий — почему в такую суровую эпоху у нас была яркая культура? Тут нет оснований нам быть материалистами, считать, что духовная жизнь а культура и есть проявление духовной жизни связана с материальной и общественно-политической жизнью. Не видно этого. История этого тоже не показывает. Время Николая I было очень суровое с нашей точки зрения. Молодой Достоевский был приговорен к расстрелу за чтение письма Белинского к Гоголю. А это был взлет русской литературы. Пушкин, Лермонтов, Тютчев, Гоголь. А потом была эпоха Александровских реформ. Это был второй взлет. Романы Достоевского, Толстого. Каждое время живет своими законами, влияние довольно опосредовано. С другой стороны на эту яркую культуру, представителями которой были Лосев, Флоренский, множество писателей, оказано было влияние еще до революции. Неправильная точка зрения, что революция начинается, когда предшествующая эпоха пришла к какому-то тупику. Наоборот, по-видимому, кризис начинается в момент прилива сил, которые могут найти созидательное или разрушительное применение. В этом заключается деятельность политиков, чтобы направить силы туда, куда они хотят. Взять хотя бы знаменитое наше авиастроение, которое сыграло большую роль в войне, несмотря на аресты руководства отрасли. Оказалось, что наши самолеты примерно на уровне немецких, да и по количеству мы можем с ними тягаться и их превзойти. А если бы обстоятельства были лучше, то неясно, как бы пошло дело. У нас же начали разрабатываться реактивные снаряды, назывались они Катюшами. Так вот характер этого движения в том был, что оно не было чисто утилитарным, техническим, а было с научной основой. Началось это с Жуковского-Чаплыгина. Главный центр нашего конструктивного мышления ЦАГИ был создан еще до революции. Жуковский был членом-корреспондентом. Появились многие произведения в это время. Литература коммунистического периода. То, что писали люди в ящик, а теперь издано. Это «Пирамида» Леонова. Идея пришла ему во время войны. Он писал почти до самой смерти, она вышла в 1994 году, незадолго до смерти. Это воспоминания Шостаковича, которые были вывезены за границу, там были опубликованы. Были возражения, что частично или полностью они неподлинные, но это не лишает нас права с ними ознакомиться. Есть много высказываний о том, что «Слово о полку Игореве» неподлинно. Это не значит, что его не следует публиковать. Это замечательное произведение, которое опубликовано на всех языках кроме русского. Наконец не так давно вышли записи Свиридова, великого композитора, вышли после его смерти. Все эти люди меня поражали крайней своей антисоветчиной. Безусловно, отрицательным отношением к тому, что происходит. А дальше: «Сомнительна тактика нашего отечественного атеизма, который, пытаясь упразднить Всевышнего посредством умерщвления священников и осквернения алтарей, ни разу теми же средствами не посмел хотя бы замахнуться на его противника… Не оттого ли, что всевластные главари утвердившегося режима втайне видели в нем соратника и ветерана с революционным стажем, стократно превышающим совместный диверсионный опыт всех активистов насильственного счастья? Кончается это сценой, где некий ангел, оказавшийся на земле, встречается со Сталиным и излагает ему свой взгляд на жизнь, но прямо по инквизитору в «Легенде Великого инквизитора». Отличается только тем, то у Достоевского покороче. Или Шостакович пишет: «Оглядываясь назад, я вижу только руины, только горы трупов. Мы верили Сталину. Нас обманули, ах, как нас жестоко обманули! Я ни за что не поверю, что тот, кто ничего не понимал, мог прочувствовать Пятую симфонию». Или он пишет, что его 7 симфония, которая считается ленинградской, посвящена обороне Ленинграда во время войны, но она не о блокадном Ленинграде, а о том, который уничтожал Сталин, а потом Гитлер добивал. Я обязан был бы написать об этом, чувствовал, что это мой долг написать реквием по всем погибшим и замученным. Ахматова написала свой реквием. Мои 7 и 8 симфонии — мой реквием. Сталина я все-таки изобразил в музыке. В 10 симфонии, я ее написал сразу после смерти Сталина, вторая часть — скерцо. Это портрет Сталина. Ему я сумел воздать должное. Нельзя меня упрекнуть в том, что обошел я стороной это неприглядное явление нашей действительности. Или слова Свиридова… Это я говорю о трех людях, которые советским режимом были высоко подняты, находились в центре внимания и материального благополучия. Были обласканы. Свиридов был председателем Союза композиторов, депутатом съездов, лауреатом премий сталинских. Это все наша родная единая советская власть». Это все какое-то, безусловно, отрицательное отношение. Вот мое поколение, я считаю, мы уже выросли советскими людьми. Мы выросли в этой жизни и могли к ней выработать критическое отношение, но отталкиваясь от нее же, ее же мерками. А это люди, которые ну просто на дух не приняли ее. Жили в ней, но не приняли. Вся эта высокая культура, которая в России существовала, если имела заряд, то заряд противостояния. Мальчишкой, в конце 30-х, когда я учился в университете, и думал. Будущность математика была совсем неприглядной. В лучшем случае технический институт или школу преподавать, да и их было не так много. А люди шли в большом количестве, так вот мне пришло в голову, что занятия математикой играло роли некой тихой гавани, а может быть катакомбы, в которую можно было уйти. Это вроде было не идеологическое. В науке не нужно было отражать, как в истории или философии, те или иные точные тезисы. С другой стороны, она не была связана с реальной жизнью, ты не становился инженером, могли дать план и сказать, что посадят, если он не будет выполнен. Мне показалось, что это и есть секрет привлекательности мехмата в то время, когда он еще материально или статусно не давал того, что появилось потом, после атомной бомбы, признания значения передовой техники, основанной на науке.

Асимптотические решения уравнений Навье-Стокса, описывающие ламинарные следы, струи и языки в несжимаемой жидкости. Асимптотическое описание вихревых нитей в несжимаемой жидкости. Shafarevich A. Asymptotic solutions of the Navier-Stokes equations and toplogical invariants of vector fields. Примечания[ ].

4-е Бородинские чтения. Доклад Андрея Игоревича Шафаревича

В 1990 году защитил кандидатскую диссертацию по теме «Асимптотические решения эволюционных задач с быстроменяющимися коэффициентами и локализованными начальными условиями ». С 1994 года работает старшим научным сотрудником кафедры дифференциальной геометрии и приложений механико-математического факультета МГУ. Докторскую диссертацию по теме «Локализованные решения уравнений Навье-Стокса » защитил на той же кафедре в 1999 году. В 2002 году получил должность профессора кафедры. Библиография[ править править код ] Dobrokhotov S.

Ковалев, Р. Колпаков, В. Кочергин, Н.

Редькин, А. Чашкин, В. Чубариков, А. Gashkov, O. Dudakova, M. Kovalev, R. Kolpakov, V.

Kochergin, N. Fomenko, A. Chashkin, V. Chubarikov, A. Shafarevich, A. Шафаревич, В.

Это замечательное произведение, которое опубликовано на всех языках кроме русского. Наконец не так давно вышли записи Свиридова, великого композитора, вышли после его смерти.

Все эти люди меня поражали крайней своей антисоветчиной. Безусловно, отрицательным отношением к тому, что происходит. А дальше: «Сомнительна тактика нашего отечественного атеизма, который, пытаясь упразднить Всевышнего посредством умерщвления священников и осквернения алтарей, ни разу теми же средствами не посмел хотя бы замахнуться на его противника… Не оттого ли, что всевластные главари утвердившегося режима втайне видели в нем соратника и ветерана с революционным стажем, стократно превышающим совместный диверсионный опыт всех активистов насильственного счастья? Кончается это сценой, где некий ангел, оказавшийся на земле, встречается со Сталиным и излагает ему свой взгляд на жизнь, но прямо по инквизитору в «Легенде Великого инквизитора». Отличается только тем, то у Достоевского покороче. Или Шостакович пишет: «Оглядываясь назад, я вижу только руины, только горы трупов. Мы верили Сталину. Нас обманули, ах, как нас жестоко обманули!

Я ни за что не поверю, что тот, кто ничего не понимал, мог прочувствовать Пятую симфонию». Или он пишет, что его 7 симфония, которая считается ленинградской, посвящена обороне Ленинграда во время войны, но она не о блокадном Ленинграде, а о том, который уничтожал Сталин, а потом Гитлер добивал. Я обязан был бы написать об этом, чувствовал, что это мой долг написать реквием по всем погибшим и замученным. Ахматова написала свой реквием. Мои 7 и 8 симфонии — мой реквием. Сталина я все-таки изобразил в музыке. В 10 симфонии, я ее написал сразу после смерти Сталина, вторая часть — скерцо. Это портрет Сталина.

Ему я сумел воздать должное. Нельзя меня упрекнуть в том, что обошел я стороной это неприглядное явление нашей действительности. Или слова Свиридова… Это я говорю о трех людях, которые советским режимом были высоко подняты, находились в центре внимания и материального благополучия. Были обласканы. Свиридов был председателем Союза композиторов, депутатом съездов, лауреатом премий сталинских. Это все наша родная единая советская власть». Это все какое-то, безусловно, отрицательное отношение. Вот мое поколение, я считаю, мы уже выросли советскими людьми.

Мы выросли в этой жизни и могли к ней выработать критическое отношение, но отталкиваясь от нее же, ее же мерками. А это люди, которые ну просто на дух не приняли ее. Жили в ней, но не приняли. Вся эта высокая культура, которая в России существовала, если имела заряд, то заряд противостояния. Мальчишкой, в конце 30-х, когда я учился в университете, и думал. Будущность математика была совсем неприглядной. В лучшем случае технический институт или школу преподавать, да и их было не так много. А люди шли в большом количестве, так вот мне пришло в голову, что занятия математикой играло роли некой тихой гавани, а может быть катакомбы, в которую можно было уйти.

Это вроде было не идеологическое. В науке не нужно было отражать, как в истории или философии, те или иные точные тезисы. С другой стороны, она не была связана с реальной жизнью, ты не становился инженером, могли дать план и сказать, что посадят, если он не будет выполнен. Мне показалось, что это и есть секрет привлекательности мехмата в то время, когда он еще материально или статусно не давал того, что появилось потом, после атомной бомбы, признания значения передовой техники, основанной на науке. Математики уже тогда и материально жили лучше, и статус ученого был высок, почетен. Тростников: - То есть это была своего рода отдушина? Шафаревич: - Вероятно. Отдушина, правда, это если бы вы дышали одним воздухом, а выдыхали куда-то другой.

Это скорее ниша какая-то. Тростников: - Можно сделать вывод, что работала формула — нас зажимают, амы будем заниматься математикой, интеллектуальным творчеством, которое политически не ангажировано. Я когда-то писал брошюры. Мне так было интересно быть напечатанным гуттенберговским способом, и выяснить для себя что-то. Я начинал на физтехе, а кончил уже физфак. Нашу группу перевели. Так вот брошюр разных было множество — надо было проинформировать население, на что государство тратит деньги, в них и писали об этом всем. И вот надо было всегда начинать писать с ссылок на какой-то съезд, что кто-то утвердил… Давление даже в этом ощущалось.

Может быть, как реакция на это и была активизация. Вы сказали, что крупные ученые отрицали полицейское государство, и все-таки они на него работали? Был ли энтузиазм? Шафаревич: - Был энтузиазм чисто математический. Для занятий математикой должен быть энтузиазм. Нельзя красиво доказать теорему, потому что ты хочешь построить социалистическое общество. Нужно чисто математически теорему полюбить. Я много раз ученикам своим объяснял, до последнего, что тут происходит что-то вроде романа.

Ты ее не полюбишь, она тебя не полюбит, не дастся, между пальцев проскользнет. Тростников: - был, кажется, такой момент. В советское время умели делать кино. Так вот там образы ученых были окружены уважением. Шафаревич: - Да, показывали колоритные фигуры. Тростников: - Может быть, это невольное уважение было связано с тем, что марксизм подавался как наука, достижение Маркса-ученого. Шафаревич: - Как бы ни относились последователи Маркса к Марксу, но ученых это не спасало. В прошлом году вышла книга невероятная для математиков Дело Лузина.

Тот же Лузин, который основал эту школу, потом стал быстро разрастаться, люди стали заниматься другими областями и почти все сейчас работающие и оставшиеся в России математики через кого-то к этой школе восходят. Тогда было начато дело против Лузина. Он был обвинен в том, что современный человек и не поймет. Бессмыслица вроде того, что он давал слащавые выспренные отзывы на хорошие работы, что он печатал лучшие свои работы в заграничных изданиях, а худшие — в советских. Тогда это пахло кровью. Я читаю, что речь о расстрельном следствии. Лавина бы покатилась за ним, не один человек. Самое ужасное, что все это обсуждалось среди тех, кто относился к блеску советской математики.

А я на семинары ходил, заимствовал у этого поколения математическую культуру. Потом было дано распоряжение, все это резко прекратилось, Лузин уцелел, никто за ним не последовал. Уважение не всегда спасало и защищало. Изменилось положение во время войны, когда руководством были осознаны материалы, которые были известны еще немного ранее по шпионским источникам, что американцы создают сверхоружие. Это было прекрасно известно. Сахаров мне сказал, что нам было передано всё, что можно было написать на бумаге. Формулы, технические данные. Я думал, что это преувеличено, но вот теперь публикуем разведчиков советских, ту же картину рисуют.

Вот тогда это стало ясным для руководства, тогда положение ученых изменилось. Но я тогда был совсем молодым человеком, аспирантом, совсем молодым. Мне запомнилось это все тем, что исчезло чувство голода, и мысль о том, буду я голоден или нет — была снята. Даже с аспирантов, докторантам. Изменилось все, это стало престижным, целью, к которой молодому человеку стоит стремиться. Тростников: - Прикладная такая сторона. Она заставила государство финансировать эту отрасль? Шафаревич: - Не только.

Был статус ученого поднят.

Большая просьба учёным со статусом - профессорам, ведущим научным сотрудникам и директорам академических институтов, академикам и членкорам - не скрывать своих регалий. То, что среди подписантов будет много учёных с именем, может действительно остановить Ливанова и его команду. То же касается деятелей культуры, политиков и общественных дейятелей, в особенности деятелей профсоюзного движения.

Похожие новости:

Оцените статью
Добавить комментарий