Мастер и Маргарита Мастер и Маргарита Манн, Иванов и Фербер Самый известный и неоднозначный роман XX века в современном оформлении.
Булгаков Михаил Афанасьевич: Мастер и Маргарита
В романе «Мастер и Маргарита» нет ни единой четкой даты, от которой можно было бы начать вести отсчет происходящих в данном произведении событий. Михаил Булгаков затронул в своем романе «Мастер и Маргарита» множество тем, а главными героями сделал писателя и его музу Маргариту. Писатель так же подчеркнул в книге «Мастер и Маргарита» особую связь этой героини с французской королевой Марго, которая была женой Генриха IV. Закажите книгу «Мастер и Маргарита (2024)» от автора Булгаков Михаил Афанасьевич ISBN: 978-5-04-194805-4, с доставкой и по низкой цене. главный роман в школьной программе, который обычно читают с удовольствием.
Книга "Мастер и Маргарита" возглавила топ продаж крупнейшего книжного сервиса страны
Мысленно спорю с автором, прокручиваю верные действия в соответствии с логикой той ситуации, в которой оказались герои произведения. На этом и построена книга, в которой, к слову, представлен разбор не только «Мастера и Маргариты», но и книги Александра Дюма «Три мушкетёра». Оппонентов у меня — хоть пруд пруди. Как правило, звучат реплики вроде «Да кто ты такой! Булгаков — это святое! Не сомневаюсь в том, что, будь жив Михаил Афанасьевич Булгаков, он никогда бы не отдал этот сырой материал в издательство. Я более склоняюсь к тому, что он сжёг бы эту рукопись.
В романе некоторые места напоминают школьное изложение. Не мог так писать Михаил Афанасьевич. Не мог! Нижеследующие строки из романа не принадлежат перу Булгакова! Хоть на костёр меня ведите: «Маргарита Николаевна не нуждалась в деньгах. Маргарита Николаевна могла купить всё, что ей понравится.
Среди знакомых её мужа попадались интересные люди. Маргарита Николаевна никогда не прикасалась к примусу. Маргарита Николаевна не знала ужасов житья в совместной квартире». Узнаёте почерк троечника-восьмиклассника? И это не ряд выдернутых из разных мест предложений.
Зло, которое творит добро Нельзя обойти стороной еще одну интересную особенность романа, представленную в лице Воланда. Он соприкасается со всеми тремя сюжетными линиями романа, это в буквальном смысле дьявол во плоти, хозяин «подземного мира». Но вот что интересно, Воланд сначала представляется злом, темной силой, но вникая в сюжет, ты понимаешь, что он творит добро. Однако делает герой это не совсем приятными методами. Он наказывает сотрудников театра за их ложь и нечестность, отправляя кого-то в Ялту в одной пижаме, а кого-то за решетку. Он подарил Маргарите ее истинную любовь - Мастера, но обличил пороки знатных Москвичей в Варьете. Руками Маргариты он наказывает литературного критика Латунского, который загубил талант Мастера. Воланд действительно всем раздает по заслугам. И невольно начинаешь задумываться, что в ад люди попадают не просто так, и что Воланд - это не зло, Воланд - это справедливость. Каждому воздастся по заслугам Читая эту книгу первый раз, ты увлекаешься сюжетом.
Это исследование надолго останется в памяти тех, кому довелось столкнуться с происками дьявола и его помощников, обладающих специфическим чувством юмора и особым взглядом на справедливость и милосердие… Читать онлайн Описание книги «Мастер и Маргарита» — блистательный шедевр, созданный Михаилом Булгаковым, завораживающая мистическая дьяволиада, обнажающая вечные темы любви, борьбы добра со злом, смерти и бессмертия. Эта книга — на века, она не теряет своей привлекательности; прочтя первую фразу: «В час жаркого весеннего заката на Патриарших прудах появились двое граждан…», мы добровольно, неминуемо и безвозвратно погружаемся в мир Мастера, Маргариты, Пилата, Воланда, Азазелло с Коровьевым и других героев романа. Книга Михаила Булгакова «Мастер и Маргарита» — скачать в fb2, txt, epub, pdf или читать онлайн. Оставляйте комментарии и отзывы, голосуйте за понравившиеся.
Среди знакомых её мужа попадались интересные люди. Маргарита Николаевна никогда не прикасалась к примусу. Маргарита Николаевна не знала ужасов житья в совместной квартире». Узнаёте почерк троечника-восьмиклассника? И это не ряд выдернутых из разных мест предложений. Это абзац, в котором предложения строго следуют один за другим! И вот таким образом в моём романе-эссе я разложил по полочкам весь роман. Но в рамках этого небольшого интервью доходчиво объяснить это читателю никак не получится. Поэтому остаётся только предложить приобрести книгу. Мне нет никакого дела до того, какой ориентации придерживался герцог Бэкингем в действительности. Дюма показал нам его страстно влюблённым в королеву Франции, и я принимаю это. Речь идёт о самой канве романа, о том, насколько соответствует логика описываемых событий в самом повествовании. Поверьте мне на слово, алогизм в романе зашкаливает! Я своё свободное время проводил в редакции, меня там всё завораживало. В частности, с интересом наблюдал, как журналисты отдают готовый очерк заместителю главного редактора Николаю Ивановичу Екимову все сотрудники, кроме отца, сидели в большой общей комнате , и тот, бегло пробежав по тексту, иногда сделав замечание, либо возвращал материал обратно, либо, одобрительно кивнув, клал в общую папку. Я вслушивался в их разговор, и меня тянуло быть причастным к атмосфере, царившей в этой комнате. Иногда, когда Николай Иванович, отодвинув от себя бумаги, развалившись в кресле, закуривал, я подходил к нему с просьбой дать и мне задание. Он устало улыбался и отнекивался.
9 непонятных слов из «Мастера и Маргариты»: что такое «примус», кто такой «регент» и не только
Роман «Мастер и Маргарита» – это видение Булгаковым причин нашей национальной трагедии. Он и Маргарита оказываются в подвальчике, мастер засыпает, а его возлюбленная читает воскрешенный роман о Понтии Пилате. Сводить «Мастера и Маргариту» к какой-то одной идее само по себе лишено смысла. Смысл книги Мастер и Маргарита в необходимости и неоднозначности сосуществования рядом света и тени, добра и зла, смелости и трусости. Писатель так же подчеркнул в книге «Мастер и Маргарита» особую связь этой героини с французской королевой Марго, которая была женой Генриха IV.
Книга "Мастер и Маргарита" возглавила топ продаж крупнейшего книжного сервиса страны
Михаил Булгаков «Мастер и Маргарита». – Если я не ослышался, вы изволили говорить, что Иисуса не было на свете? – спросил иностранец, обращая к Берлиозу свой левый зеленый глаз. Они изложены в его книге "Роман ова "Мастер и Маргарита", изданной в 1991 году. Но почему же тогда «Мастера и Маргариту» считают одним из лучших произведений Булгакова и всей отечественной литературы? Маргарита не знает, что случилось с Мастером в ночь, когда он уничтожил рукопись романа, и она соглашается стать королевой сатанинского бала, ведь это даст возможность увидеться с Мастером. Узнайте, где посмотреть фильм Мастер и Маргарита онлайн на Кинопоиске.
История публикации романа «Мастер и Маргарита»
Реторта — это лабораторный аппарат для перегонки веществ и проведения химических реакций. И, если верить легендам о Фаусте, для создания искусственных людей — гомункулов. Сейчас мы скорее напишем «яйца кокот». По-французски cocotte — это чугунная кастрюлька или небольшая глубокая сковородка. Именно в ней нужно запекать яйца, чтобы они стали «кокот». А потом подавать с шампиньоновым пюре в чашечках. Булгаковский язык прекрасен до мелочей.
Воробушек, которого профессор Кузьмин принял за недобрую примету и не зря , двигается под музыку, в которой ударение с сильной доли такта смещено на слабую, из-за чего нарушается плавность ритма таково упрощенное определение музыкального термина «синкопа». Синкопы характерны как раз для рэгтайма предшественника джаза , под который и танцуется танец фокстрот. Ещё больше весёлых и полезных карточек о русском языке — в « Грамотности» на «Меле» во «ВКонтакте». Подписывайтесь, чтобы всегда говорить и писать правильно! На обложке: иллюстрация Сергея Алимова к роману «Мастер и Маргарита».
Он побледнел, вытер лоб платком, подумал: «Что это со мной? Этого никогда не было… сердце шалит… я переутомился… Пожалуй, пора бросить все к черту и в Кисловодск…» И тут знойный воздух сгустился над ним, и соткался из этого воздуха прозрачный гражданин престранного вида. На маленькой головке жокейский картузик, клетчатый кургузый воздушный же пиджачок… Гражданин ростом в сажень, но в плечах узок, худ неимоверно, и физиономия, прошу заметить, глумливая. Жизнь Берлиоза складывалась так, что к необыкновенным явлениям он не привык. Еще более побледнев, он вытаращил глаза и в смятении подумал: «Этого не может быть!.. Тут ужас до того овладел Берлиозом, что он закрыл глаза. А когда он их открыл, увидел, что все кончилось, марево растворилось, клетчатый исчез, а заодно и тупая игла выскочила из сердца. Даже что-то вроде галлюцинации было… — он попытался усмехнуться, но в глазах его еще прыгала тревога, и руки дрожали. Однако постепенно он успокоился, обмахнулся платком и, произнеся довольно бодро: «Ну-с, итак…» — повел речь, прерванную питьем абрикосовой.
Речь эта, как впоследствии узнали, шла об Иисусе Христе. Дело в том, что редактор заказал поэту для очередной книжки журнала большую антирелигиозную поэму. Эту поэму Иван Николаевич сочинил, и в очень короткий срок, но, к сожалению, ею редактора нисколько не удовлетворил. Очертил Бездомный главное действующее лицо своей поэмы, то есть Иисуса, очень черными красками, и тем не менее всю поэму приходилось, по мнению редактора, писать заново. И вот теперь редактор читал поэту нечто вроде лекции об Иисусе, с тем чтобы подчеркнуть основную ошибку поэта. Трудно сказать, что именно подвело Ивана Николаевича — изобразительная ли сила его таланта или полное незнакомство с вопросом, по которому он писал, — но Иисус у него получился, ну, совершенно живой, некогда существовавший Иисус, только, правда, снабженный всеми отрицательными чертами Иисуса. Берлиоз же хотел доказать поэту, что главное не в том, каков был Иисус, плох ли, хорош ли, а в том, что Иисуса-то этого, как личности, вовсе не существовало на свете и что все рассказы о нем — простые выдумки, самый обыкновенный миф. Надо заметить, что редактор был человеком начитанным и очень умело указывал в своей речи на древних историков, например, на знаменитого Филона Александрийского, на блестяще образованного Иосифа Флавия, никогда ни словом не упоминавших о существовании Иисуса. Обнаруживая солидную эрудицию, Михаил Александрович сообщил поэту, между прочим, и о том, что то место в пятнадцатой книге, в главе 44-й знаменитых Тацитовых «Анналов», где говорится о казни Иисуса, — есть не что иное, как позднейшая поддельная вставка.
Поэт, для которого все, сообщаемое редактором, являлось новостью, внимательно слушал Михаила Александровича, уставив на него свои бойкие зеленые глаза, и лишь изредка икал, шепотом ругая абрикосовую воду. И христиане, не выдумав ничего нового, точно так же создали своего Иисуса, которого на самом деле никогда не было в живых.
Однако в этом издании была нарушена предсмертная воля Булгакова, который передал Е. Булгаковой все авторские и редакторские права на роман. Редактор издания А. Саакянц создала новый текст, в котором, как отмечают исследователи Г. Лесскис , наблюдается свыше трех тысяч разночтений по сравнению с текстом, подготовленным вдовой писателя.
И хотя текстологи Л. Яновская считают, что, расшифровывая предсмертную авторскую правку, Е. Булгакова не во всем руководствовалась его волей и в тексте остались некоторые противоречия, тем не менее никто, кроме нее, имевшей на это юридические и моральные основания, не мог править роман. Издание 1989 года дало еще один вариант текста романа, впоследствии опубликованный и в пятитомном собрании сочинений издательства «Художественная литература». Он соединяет редакцию Е. Булгаковой с редакцией 1973 года и по-прежнему оставляет немало вопросов. Текстологические проблемы «Мастера и Маргариты» связаны прежде всего с тем, что Булгаков вплоть до последних месяцев жизни продолжал править свой «закатный роман» и можно предположить, что, останься он жив, этот процесс продолжился бы.
Многослойная правка и та, что вносилась рукой автора в машинописную редакцию 1938 года, и та, что записана под его диктовку во время болезни была известна только Е. Только она в своей редакторской работе располагала всеми материалами. К моменту выхода в свет издания 1973 года одной из двух тетрадей с предсмертной правкой в распоряжении редактора не было. Роман «Мастер и Маргарита» до сих пор не имеет канонического текста, и можно согласиться с бытующим мнением, что проблемы текстологии романа весьма серьезны и едва ли могут найти однозначное решение.
Поэтому остаётся только предложить приобрести книгу. Мне нет никакого дела до того, какой ориентации придерживался герцог Бэкингем в действительности. Дюма показал нам его страстно влюблённым в королеву Франции, и я принимаю это. Речь идёт о самой канве романа, о том, насколько соответствует логика описываемых событий в самом повествовании.
Поверьте мне на слово, алогизм в романе зашкаливает! Я своё свободное время проводил в редакции, меня там всё завораживало. В частности, с интересом наблюдал, как журналисты отдают готовый очерк заместителю главного редактора Николаю Ивановичу Екимову все сотрудники, кроме отца, сидели в большой общей комнате , и тот, бегло пробежав по тексту, иногда сделав замечание, либо возвращал материал обратно, либо, одобрительно кивнув, клал в общую папку. Я вслушивался в их разговор, и меня тянуло быть причастным к атмосфере, царившей в этой комнате. Иногда, когда Николай Иванович, отодвинув от себя бумаги, развалившись в кресле, закуривал, я подходил к нему с просьбой дать и мне задание. Он устало улыбался и отнекивался. Но однажды — очевидно, не хватало свежего материала в номер — он вдруг испытующе посмотрел на меня и прошёл к отцу в кабинет. Вернулся и торжественно заявил, что готов дать первое поручение.
Нужно съездить в село Саратовка, встретиться с бригадиром передовой бригады, узнать планы, перспективу их выполнения и прочее, а также записать фамилии передовиков. Снабдил меня деньгами на дорогу, подарил красивый блокнот, достал из внутреннего кармана пиджака дорогую китайскую авторучку, проверил в ней наличие чернил и со словами «потом вернёшь» передал её мне. Задание я выполнил на пять с плюсом и на следующий день после школы помчался в редакцию. В первом же номере появился очерк под моей фамилией, но, как ни странно, там не оказалось ни одного мною написанного предложения. Николай Иванович заново переписал весь текст, сохранив только имена передовиков и прочую информацию. Горевал я недолго: главное-то — моя фамилия сверкала под текстом!
В чём смысл романа «Мастер и Маргарита»
Примус периодически носил с собой или просто упоминал кот Бегемот. А еще он выразил один из принципов советского общежития фразой «Не шалю, никого не трогаю, починяю примус». Значит это примерно «Я здесь ни при чем, моя хата с краю». Просто знаковой приметой быта в описываемое время была не хата, а как раз индивидуальный примус.
На сцене эстрадно-циркового театра Варьете Воланд и его свита проводили сеанс черной магии. На момент написания романа театр с таким названием был только в Париже, а его московский вариант Булгаков, как и многое другое, выдумал. Но само слово «варьете» — вполне реальное несклоняемое существительное, заимствованное из французского языка.
Означает оно эстрадный театр легкого жанра. Обычно в репертуар варьете входят танцевальные, музыкальные и цирковые номера, комические и пародийные сценки. Ну или разоблачения черной магии.
В «Мастере и Маргарите» червонцы были, конечно, волшебные — они сыпались с потолка Варьете, и только при использовании по назначению оказывалось, что их не существует. В польском языке слово czerwony — «красный» — относилось к золоту высшей пробы. В русском оно закономерно связано с деньгами — но есть нюансы.
Но при этом для остальных живых Мастер и Маргарита находились в других местах. Идем дальше по тексту: «Азазелло видел, как мрачная, ожидающая возвращения мужа женщина Маргарита вышла из своей спальни, внезапно побледнела, схватилась за сердце и, крикнув беспомощно: — Наташа! Кто-нибудь… ко мне! Какая Маргарита из экранизаций романа Булгакова больше похожа на настоящую: от американской блондинки до Снигирь То есть тело Маргариты осталось у нее дома, сразу после чего Азазелло возвращается в их подвальчик. А что с Мастером? Но с Иванушкой ничего не произошло страшного.
Он только многозначительно поднял палец и сказал: — Я так и знал! В нем внезапно сообщается, будто Мастер и Маргарита… пропали! Кстати: этим делом следствие занималось особенно внимательно.
Во время весеннего полнолуния путешествие приводит его в Москву 1930-х годов — место и время, где никто не верит ни в Сатану, ни в Бога , отрицают существование в истории Иисуса Христа. В Москве, правда, живёт один человек Мастер , написавший роман о последних днях Иешуа и отправившем его на казнь римском прокураторе Понтии Пилате ; но и этот человек ныне пребывает в сумасшедшем доме, куда его привело в том числе трепетное отношение к своему произведению, подвергнутому жёсткой критике со стороны цензоров и современников-литераторов. Роман он сжёг. Всех людей, вошедших в контакт с Воландом и его спутниками, преследуют наказания за свойственные им грехи и грешки: взяточничество , пьянство , эгоизм , жадность , равнодушие , ложь , грубость, имитацию деятельности… Зачастую эти наказания, хоть и сверхъестественные по своей природе, являются логическим продолжением самих проступков так, например, Никанор Иванович Босой , взявший у Коровьева взятку рублями, задержан за спекуляцию валютой, потому что эти рубли магическим образом превратились в доллары. Воланд вместе со всей своей свитой селится в «нехорошей квартире» на Садовой — в квартире, откуда уже в течение нескольких лет исчезают люди исчезают, правда, без помощи сверхъестественных сил, так как описание этих таинственных исчезновений является намёком Булгакова на репрессии 30-х годов.
Маргарита , жена «известного инженера», любовница Мастера, потерявшая его след после того, как он попал в сумасшедший дом, мечтает только об одном — найти и вернуть его. Надежду на исполнение этой мечты даёт Маргарите Азазелло — для этого она должна оказать Воланду одну услугу. Маргарита не сразу, но соглашается, и знакомится с Воландом и всей его свитой. Воланд просит её стать королевой бала, который даёт он в эту ночь. В ночь с пятницы на субботу начинается бал у Сатаны. Гостями на бал не попадают простые грешники, — ими оказываются только истинные, идейные злодеи. Сотрудники НКВД этот комиссариат нигде не назван в романе своим именем пытаются разобраться в деле об исчезновении всей верхушки театра «Варьете», и главное — в происхождении валюты, на которую мистическим образом поменялась вся собранная в кассе театра рублёвая наличность. Следы быстро выводят следователей к «нехорошей квартире», они её неоднократно обыскивают, но всё время застают пустой и опечатанной.
Другая сюжетная линия романа, развивающаяся параллельно первой, — непосредственно сам роман о Понтии Пилате, написанный Мастером. В нём рассказывается история Понтия Пилата, который не решился выступить против Синедриона и спасти осужденного на казнь Иешуа Га-Ноцри так в романе зовут персонажа, основным прообразом которого явился Иисус Христос. В конце романа обе линии пересекаются: Мастер освобождает героя своего романа, и Понтий Пилат, после смерти столько времени томившийся на каменной плите со своим преданным псом Бангой и хотевший всё это время закончить прерванный разговор с Иешуа, наконец обретает покой и отправляется в бесконечное путешествие по потоку лунного света вместе с Иешуа. Мастер с Маргаритой обретают в загробном мире данный им Воландом «покой» отличающийся от упоминаемого в романе «света» — другого варианта загробной жизни. Место и время основных событий романа Все события в романе в его основном повествовании разворачиваются в Москве 30-х годов, в мае, с вечера среды до ночи на воскресенье, причём на эти дни приходилось полнолуние. Год, в котором происходило действие, установить трудно, так как в тексте имеются противоречивые указания на время — возможно, сознательные, а, возможно, как следствие незаконченной авторской правки. В ранних редакциях романа 1929—1931 годы действие романа отодвинуто в будущее, упоминаются 1933, 1934 и даже 1943 и 1945 годы, события происходят в различные периоды года — от начала мая до начала июля. Изначально автор относил действие на летний период.
Однако, скорее всего, чтоб соблюсти своеобразную канву повествования, время было перенесено с лета на весну см. В эпилоге романа полнолуние, во время которого происходит действие, названо праздничным, при этом напрашивается версия о том, что под праздником имеется в виду Пасха , наиболее вероятно — православная Пасха. Тогда действие должно начинаться в среду Страстной недели , которая выпала на 1 мая в 1929 году. Сторонники этой версии выдвигают также следующие аргументы: 1 мая — это день международной солидарности трудящихся, широко отмечавшийся в то время при том, что совпал в 1929 году со страстной неделей, то есть, с днями строгого поста. Усматривается некая горькая ирония в том, что Сатана прибывает в Москву именно в этот день. К тому же ночь на 1 мая — Вальпургиева ночь , время проведения ежегодного шабаша ведьм на горе Брокен , откуда, значит, Сатана непосредственно и прибыл. Булгакову исполнилось тридцать восемь 15 мая 1929 года. Следует, однако, указать, что 1 мая 1929 года луна была уже на убыли.
Пасхальное полнолуние вообще никогда не приходится на май. Кроме того, в тексте имеются прямые указания на более позднее время: в романе упоминается троллейбус , пущенный по Арбату в 1934 году, а по Садовому кольцу — в 1936. В 1935 году происходит действие в экранизации 2005 года. События «Романа о Понтии Пилате» происходят в римской провинции Иудея во время правления императора Тиберия и управления от имени римской власти Понтием Пилатом, в день перед иудейской Пасхой и последующую ночь, то есть 14—15 нисана по еврейскому календарю. Таким образом, время действия — предположительно, начало апреля 29 или 30 года н. Трактовка романа В этом разделе не хватает ссылок на источники информации. Информация должна быть проверяема, иначе она может быть поставлена под сомнение и удалена. Вы можете отредактировать эту статью, добавив ссылки на авторитетные источники.
Эта отметка установлена 12 мая 2011. Высказывались соображения, что замысел романа возник у Булгакова после посещения редакции газеты « Безбожник » [2]. Также отмечалось, что в первой редакции романа сеанс чёрной магии датировался 12 июня — 12 июня 1929 года в Москве начался первый съезд советских безбожников, с докладами Николая Бухарина и Емельяна Губельмана Ярославского [3]. Существует несколько мнений о том, каким образом следует трактовать это произведение. Ответ на воинствующую атеистическую пропаганду Одна из возможных трактовок романа — ответ Булгакова поэтам и писателям, устроившим, по его мнению, в Советской России пропаганду атеизма и отрицание существования Иисуса Христа как исторической личности. В частности, ответ на печатание в газете «Правда» того времени антирелигиозных стихов Демьяна Бедного. Как следствие подобных действий со стороны воинствующих безбожников роман стал ответом, отповедью. Неслучайно, что в романе, как в московской части, так и в иудейской, идет своеобразное карикатурное обеление образа дьявола.
Неслучайно в романе присутствие персонажей из еврейской демонологии — как бы в противовес отрицанию существования Бога в СССР. По мнению одного из исследователей творчества Булгакова иеромонаха Димитрия Першина, замысел написать роман о дьяволе возникает у писателя после посещения редакции газеты "Безбожник" в 1925 г. В своем романе Булгаков пытался сконструировать некую апологию, доказывающую существование духовного мира. Эта попытка, однако, строится от противного: роман показывает реальность присутствия в мире зла, демонических сил. При этом писатель ставит вопрос: «Как же так, если эти силы существуют, и мир находится в руках Воланда и его компании, то почему мир еще стоит? По его мнению, образ Иешуа, вдохновлённый Воландом и описанный мастером, — пародия на атеистическое и толстовское представление о «сладеньком Исусике», показывающая, что автор подобного рода советских атеистических брошюрок — сатана Воланд. Андрей сравнивает окончательный вариант романа с черновыми, указывая на то, что в ранних версиях именно Воланд выступал в роли автора романа, в то время как мастер был введён в роман значительно позже. Кураев именует роман в романе ершалаимскую историю «Евангелием от сатаны» [6].
Действительно, в ранних редакциях романа первая глава воландовского рассказа именовалась «Евангелие от Воланда» и «Евангелие от дьявола» [7] кстати, в первых редакциях Бездомному в больнице являлся и досказывал ершалаимскую историю не мастер, а сам Воланд; также в ранней редакции Бездомный, пораженный осведомленностью Воланда о ершалаимских событиях, предлагал ему: «А вы напишите своё Евангелие», на что Воланд отвечал: «Евангелие от меня? Хи-хи… Это интересно» [3]. Действительно, в воландовской ершалаимской истории очевидно анти- евангельское и откровенно талмудическое изложение жизни Христа «Иешуа Га-Ноцри» — имя Христа в Талмуде; отрицание рождения в Вифлееме, происхождения от царя Давида, въезда в Иерусалим на молодом осле, вообще отрицание божественности Иисуса Христа и отношения ветхозаветных пророчеств именно к Нему — основные пункты талмудического рассказа о Христе; они же очевидны, например, в творчестве Демьяна Бедного [8] , в чём можно усмотреть пародию и обличение Булгаковым советской антихристианской пропаганды. С другой стороны, А. Кураев пишет: В определённом смысле, Христос был именно таким, как булгаковский Иешуа га Ноцри из «Мастера и Маргариты». Таким был «имидж» Христа, таким Он казался толпе. И с этой точки зрения роман Булгакова гениален: он показывает видимую, внешнюю сторону великого события — пришествия Христа-Спасителя на Землю, обнажает скандальность Евангелия, потому что действительно, нужно иметь удивительный дар Благодати, совершить истинный подвиг Веры, чтобы в этом запыленном Страннике без диплома о высшем раввинском образовании опознать Творца Вселенной. Герметическое толкование романа Существует так называемая герметическая трактовка романа, в которой указывается на следующее: Одна из основных идей — злое начало сатана неотделимо от нашего мира так же, как нельзя представить свет без тени.
Сатана а равно и светлое начало — Иешуа Га-Ноцри живут прежде всего в людях. Иешуа не сумел определить предательства Иуды несмотря на намёки Понтия Пилата в том числе потому, что видел в людях только светлую составляющую. И не смог защитить себя потому, что не знал, от чего и как. Кроме того, в указанной трактовке имеется утверждение, что М. Булгаков по-своему истолковал идеи Л.
Но со временем замечаешь: Михаил Локшин изменил саму суть произведения — это особенно заметно в финале. Чем всё закончилось?
Материалы по теме «Мастер и Маргарита»: книга против фильма — почему новое кино так разозлило фанатов романа Кем оказался Воланд? Но затем мужчина участвует в мистических событиях: рассказывает о пролитом Аннушкой масле, телепортирует Лиходеева в Ялту, сводит людей с ума. Со временем сюжет намекает, что мистических сил у Воланда нет, а все его проказы — всего лишь плод воображения Мастера. Правда ли это? Ответ неочевиден до ареста Мастера, перед которым Воланд на мгновение вживается в роль Сатаны. Вот только после небольшого представления немец оборачивает всё в шутку, а зрителю окончательно становится ясно: никакого повелителя тьмы не существует, только харизматичный немец. Мастер был психически болен, поэтому перенёс события своего же романа в реальность.
Книга «Великий блеф под названием «Мастер и Маргарита» выходит в издательстве «Аргументы недели»
Однотомник так и не вышел в свет; статья Попова впервые была опубликована в 1991 году в книге «Я хотел служить народу... Литературовед Владимир Лакшин упоминает, что в 1946 году, через 6 лет после смерти Булгакова, Елене Сергеевне удалось «через знакомую портниху» передать письмо с просьбой о публикации помощнику Сталина Александру Поскребышеву, тот посоветовал обратиться в Гослитиздат. Однако вскоре появилось постановление оргбюро ЦК ВКП б «О журналах "Звезда" и "Ленинград"», затронувшее судьбы Михаила Зощенко, Анны Ахматовой и других литераторов; это событие заставило издателей быть осторожными и реагировать на вопрос о публикации «Мастера и Маргариты» словами «Не время... В 1962 году в издательстве «Молодая гвардия» напечатали книгу Булгакова «Жизнь господина де Мольера»; в справке, сопровождавшей роман, Вениамин Каверин упомянул о «Мастере и Маргарите» как о произведении, в котором «невероятные события происходят в каждой главе», и заявил, что роман «давно пора издать, потому что по своеобычности едва ли найдется ему равный во всей мировой литературе». Примерно в то же время молодой аспирант Абрам Зиновьевич Вулис из Ташкента писал кандидатскую диссертацию на тему: «Советский сатирический роман: Эволюция жанра в 20—30-е годы» и искал материал. Ему хотелось блеснуть. Он копался в библиотеках и разыскал «Зойкину квартиру» и «Багровый остров» Михаила Булгакова. Он узнал, что вдова писателя Елена Сергеевна жилвет в Москве, и в 1962 году приехал в столицу и буквально напросился на встречу с ней. Он сумел убедить Елену Сергеевну дать прочитать неопубликованные произведения писателя. Содержание нескольких глав «Мастера и Маргариты» попало в диссертацию Вулиса, опубликованную в Ташкенте. О романе заговорили.
Поддержанная Константином Симоновым попытка Вулиса опубликовать книгу в одном из приложений к журналу «Огонек» не удалась, но прибавила «Мастеру и Маргарите» известности в литературных кругах. В 1966-м писатель и поэт Константин Симонов предлагает роман журналу «Москва», в то время этот толстый журнал числился областным, и внимание к нему со стороны ЦК было меньшим, чем к общесоюзным изданиям. Когда Симонов предложил ознакомиться с рукописью главному редактору «Москвы» Евгению Ефимовичу Поповкину, тот принял решение о его публикации. В журнальной публикации не было ставшей крылатой фразы Воланда про квартирный вопрос, испортивший москвичей, шахматной партии с Бегемотом, похищения головы Берлиоза, рассказа о королевской крови в жилах Маргариты, разгрома в валютном магазине, превращения Николая Ивановича в борова, реплики вагоновожатой «С котами нельзя»... Из романа полностью были вымараны любые намеки на репрессии, к примеру, подробности того, как из «нехорошей» квартиры стали пропадать люди, травля Мастера после публикации фрагмента романа о Пилате, сон Никанора Босого, в котором у него требуют сдать валюту и многое другое.
Об этом Булгаков сообщил в письме правительству: «И лично я, своими руками, бросил в печку черновик романа о дьяволе…». Работа над «Мастером и Маргаритой» возобновилась в 1931 году.
К роману были сделаны черновые наброски, причём здесь уже фигурировали Маргарита и её тогда безымянный спутник — будущий Мастер, а Воланд обзавёлся своей буйной свитой. Вторая редакция Вторая редакция, создававшаяся до 1936 года, имела подзаголовок «Фантастический роман» и варианты названий «Великий канцлер», «Сатана», «Вот и я», «Черный маг», «Копыто инженера». Третья редакция Третья редакция, начатая во второй половине 1936 года, первоначально называлась «Князь тьмы», но уже в 1937 году появилось заглавие «Мастер и Маргарита». Бокшанская, сестра Е. Авторская правка продолжалась почти до самой смерти писателя, Булгаков прекратил её на фразе Маргариты: «Так это, стало быть, литераторы за гробом идут? Впервые он вышел в свет только в 1966 году, через 26 лет после смерти Булгакова, с купюрами, в сокращённом журнальном варианте. Роман приобрёл заметную популярность среди советской интеллигенции и вплоть до официальной публикации распространялся в перепечатанных вручную копиях.
Жена писателя Елена Сергеевна Булгакова в течение всех этих лет сумела сохранить рукопись романа.
Профессор Воланд стал уверять новых знакомых, что лично присутствовал на допросе бродяги Иешуа Га-Ноцри, который проводил Понтий Пилат. Александр Берлиоз и Иван Бездомный сочли собеседника сумасшедшим. А зря. Ведь через несколько часов Берлиоз попал под трамвай, а Иван отправился в сумасшедший дом, где и познакомился с мастером — возлюбленным Маргариты, будущей королевой бала у сатаны.
Эпиграф к роману взят из «Фауста» Гете: «Я часть той силы, что вечно хочет зла, но вечно совершает благо». Конечно, это ложь: ничего доброго зло не совершает. Но этот эпиграф отсылает нас к самому началу гениальной книги Гете. Там происходит следующее: Фауст, человек эпохи Просвещения, сидит у себя в комнате и переписывает Евангелие от Иоанна, меняя там слова. Казалось бы, пустяк, но когда Фауст вместо евангельского: «В начале было Слово», пишет: «В начале было дело», черный пудель, которого он привел домой с прогулки, раздувается в Мефистофеля, и после этого начинается трагедия Фауста. Родченко «Трамвай на Сухаревском бульваре», 1928 г. У Булгакова этот эпиграф не случаен: завязка «Мастера и Маргариты» подобна завязке «Фауста». Сидят атеисты и рассуждают, как им расцерковить Русь. Один из них — редактор безбожного журнала Берлиоз, другой — поэт Бездомный. И вот тут-то к ним присоединяется дьявол, предлагая свою версию Евангелия. Причем, его богоборчество тоньше и страшнее пролетарской злобы Бездомного и интеллигентского скепсиса Берлиоза. Воланд не отрицает существования Иисуса из Назарета, но перетолковывает Его образ так, что в этом Иешуа Га-Ноцри нет спасения. Размывая контуры Евангелия, Воланд вербует своих приверженцев. В этом смысле Булгаков вышел за пределы воинствующего атеизма и заглянул уже в реальность Апокалипсиса. Обессоленное и очень популярное «христианство» последних времен, в котором нет спасения, поскольку оно сведено к голому морализаторству и пацифизму, в котором нет места Церкви, то есть таинственному общению с Богом, воплотившимся и вочеловечившимся, уступает место дьяволопоклонству. Как понимал сам Булгаков тот вечный покой, в котором оказались после смерти души Мастера и Маргариты? И вообще, как оценивал автор нравственное состояние Мастера? Мне близка позиция религиоведа, доктора наук, Андрея Борисовича Зубова. Он писал, что образ посмертного существования Мастера и Маргариты лишь на первый взгляд предстает вдохновенным и романтическим. А на самом деле он печален. Конечно, здесь доведена до совершенства просьба Маргариты к Воланду вернуть им с Мастером их подвал на двоих. Но цена! Воланд, прощаясь с Мастером, говорит: «Воспоминания об Иешуа Га-Ноцри уже никогда больше не будут тебя беспокоить». То есть в душе Мастера уже не осталось места для Христа, для памяти о Голгофской Жертве. В этом смысле бесконечная череда дней и ночей сама по себе, как нам кажется, утешительная, вне Христа теряет смысл. Это некая дурная вечность, вечное повторение одних и тех же образов и мыслей. А в Православии вечность — это вечное восхождение к Богу и приобщение такой полноте бытия и благодати, в которой человек не растворяется, не пропадает, а выходит за пределы себя самого в бесконечной любви. В этой вечности нет скуки, нет повторения. Я думаю, что Булгаков, описывая посмертие Мастера, некоторым образом проецировал туда свою собственную судьбу, свою заветную мечту по-человечески прожить остаток своих дней вместе с супругой Еленой Сергеевной. Это тоска измученной души. Не думаю, что эту часть романа надо рассматривать как попытку выразить догматические образы посмертного существования души. Но с религиозной точки зрения глубоко верно то, что в посмертии Мастера и Маргариты более нет места для Христа. Я думаю, пути Булгакова и Мастера пересекаются, но я бы не стал подобно некоторым литературным критикам утверждать, что Булгаков был адептом черной магии и стремился совратить русских людей, сделать роман знаменем оккультизма и богоборчества. Я бы более осторожно предположил, что Булгаков прежде всего был писателем. И кроме того, он был человеком своей эпохи — эпохи Леонида Андреева и Льва Толстого. Я бы сказал, что трагедия Мастера в том, то он переиначил Евангелие. И вдруг то, что получилось, перечеркнуло его жизнь, а потом и вечную участь. Не будет преувеличением полагать, что в этом романе нам исповедуется сам Булгаков. Дело в том, что мы знаем Булгакова не только как талантливого автора великих романов, но и как фельетониста, у которого можно встретить и издевательства, и насмешку над Церковью. Роман был написан в эпоху гонений, и в романе отразился некий духовный, нравственный кризис, который переживал Булгаков. Но мне все-таки кажется, что имело бы смысл говорить о Булгакове и его романе с долей сочувствия. Речь идет о человеке, который оказался в совершенно страшных условиях, пережил эпоху террора — военный коммунизм, потом сталинщину. И внутри этого мертвого мира он пытался что-то сказать, донести до людей. Он не мог говорить о Христе вслух, — это было невозможно, — поэтому шел окружным путем, обращаясь к реальности зла и сдерживающей его силе. Поэтому я бы не стал ни отождествлять Мастера и Булгакова, ни говорить о том, что Булгакову было безразлично его произведение, поскольку за две недели до смерти, а умирал он очень тяжело, он еще правил этот текст. Думаю, нормальной реакцией православного читателя была бы не попытка заклеймить, осудить автора за проколы, которые он допустил, а молитва. Я думаю, наш диалог имеет смысл перевести в эту плоскость. Не только ставить диагноз, но и говорить о нашей благодарности той интеллигенции, которая в годы духовного мрака пыталась хоть как-то пробуждать жажду истины. Известный булгаковед В.
Мастер и Маргарита
На этом и построена книга, в которой, к слову, представлен разбор не только «Мастера и Маргариты», но и книги Александра Дюма «Три мушкетёра». Смотреть онлайн фильм Мастер и Маргарита (2024) в онлайн-кинотеатре Okko. Он и Маргарита оказываются в подвальчике, мастер засыпает, а его возлюбленная читает воскрешенный роман о Понтии Пилате.
История публикации романа «Мастер и Маргарита»
Хотя Маргарита всячески поощряла мастера к завершению его романа, он был встречен редактором негативно и получил язвительную критику со стороны критиков, особенно критика Латунского. Книгу М. Булгакова «Мастер и Маргарита» неоднократно экранизировали. Многогранный роман Михаила Булгакова "Мастер и Маргарита" волнует умы читателей уже не одно десятилетие. «Мастер и Маргарита» Михаила Булгакова – сложный и многослойный роман, в котором переплетаются несколько сюжетных линий. Впервые я прочитала «Мастер и Маргарита» будучи подростком и должна признаться, что эта книга навсегда оставила неизгладимый след в моём сердце. «Мастер и Маргарита» – блистательный шедевр, созданный Михаилом Булгаковым, завораживающая мистическая дьяволиада, обнажающая вечные темы любви, борьбы добра со злом, смерти и бессмертия.
Книга «Великий блеф под названием «Мастер и Маргарита» выходит в издательстве «Аргументы недели»
Сюжет Сатана, представившийся в произведении как Воланд, странствует по миру с целями, одному ему известными, время от времени останавливаясь в разных городах и селениях. Во время весеннего полнолуния путешествие приводит его в Москву 1930-х годов — место и время, где никто не верит ни в Сатану, ни в Бога, отрицают существование в истории Иисуса Христа. Правда, в Москве живёт один человек Мастер , написавший роман о последних днях Иисуса и отправившем его на казнь римском прокураторе Понтии Пилате; но и этот человек ныне пребывает в сумасшедшем доме, куда его привело в том числе трепетное отношение к своему произведению, подвергнутому жёсткой критике со стороны цензоров и современников-литераторов. Роман он сжёг. Всех людей, вошедших в контакт с Воландом и его спутниками, преследуют наказания за свойственные им грехи и грешки: взяточничество, пьянство, эгоизм, жадность, равнодушие, ложь, грубость, имитацию деятельности… Зачастую эти наказания, хоть и сверхъестественные по своей природе, являются логическим продолжением самих проступков так, например, Никанор Иванович Босой, взявший у Коровьева взятку рублями, задержан за спекуляцию валютой, потому что эти рубли магическим образом превратились в доллары. Воланд вместе со всей своей свитой селится в «нехорошей квартире» на Садовой — в квартире, откуда уже в течение нескольких лет исчезают люди исчезают, правда, без помощи сверхъестественных сил, так как описание этих таинственных исчезновений является намёком Булгакова на репрессии 30-х годов. Маргарита, возлюбленная Мастера, потерявшая его след после того, как он попал в сумасшедший дом, мечтает только об одном — найти и вернуть его.
Надежду на исполнение этой мечты даёт Маргарите Азазелло — для этого она должна исполнить для Воланда одну услугу. Маргарита не сразу, но соглашается, и знакомится с Воландом и всей его свитой. Воланд просит её стать королевой бала, который даёт он в эту ночь.
А когда он их открыл, увидел, что все кончилось, марево растворилось, клетчатый исчез, а заодно и тупая игла выскочила из сердца.
Даже что-то вроде галлюцинации было… — он попытался усмехнуться, но в глазах его еще прыгала тревога, и руки дрожали. Однако постепенно он успокоился, обмахнулся платком и, произнеся довольно бодро: «Ну-с, итак…» — повел речь, прерванную питьем абрикосовой. Речь эта, как впоследствии узнали, шла об Иисусе Христе. Дело в том, что редактор заказал поэту для очередной книжки журнала большую антирелигиозную поэму.
Эту поэму Иван Николаевич сочинил, и в очень короткий срок, но, к сожалению, ею редактора нисколько не удовлетворил. Очертил Бездомный главное действующее лицо своей поэмы, то есть Иисуса, очень черными красками, и тем не менее всю поэму приходилось, по мнению редактора, писать заново. И вот теперь редактор читал поэту нечто вроде лекции об Иисусе, с тем чтобы подчеркнуть основную ошибку поэта. Трудно сказать, что именно подвело Ивана Николаевича — изобразительная ли сила его таланта или полное незнакомство с вопросом, по которому он писал, — но Иисус у него получился, ну, совершенно живой, некогда существовавший Иисус, только, правда, снабженный всеми отрицательными чертами Иисуса.
Берлиоз же хотел доказать поэту, что главное не в том, каков был Иисус, плох ли, хорош ли, а в том, что Иисуса-то этого, как личности, вовсе не существовало на свете и что все рассказы о нем — простые выдумки, самый обыкновенный миф. Надо заметить, что редактор был человеком начитанным и очень умело указывал в своей речи на древних историков, например, на знаменитого Филона Александрийского, на блестяще образованного Иосифа Флавия, никогда ни словом не упоминавших о существовании Иисуса. Обнаруживая солидную эрудицию, Михаил Александрович сообщил поэту, между прочим, и о том, что то место в пятнадцатой книге, в главе 44-й знаменитых Тацитовых «Анналов», где говорится о казни Иисуса, — есть не что иное, как позднейшая поддельная вставка. Поэт, для которого все, сообщаемое редактором, являлось новостью, внимательно слушал Михаила Александровича, уставив на него свои бойкие зеленые глаза, и лишь изредка икал, шепотом ругая абрикосовую воду.
И христиане, не выдумав ничего нового, точно так же создали своего Иисуса, которого на самом деле никогда не было в живых. Вот на это-то и нужно сделать главный упор… Высокий тенор Берлиоза разносился в пустынной аллее, и, по мере того как Михаил Александрович забирался в дебри, в которые может забираться, не рискуя свернуть себе шею, лишь очень образованный человек, — поэт узнавал все больше и больше интересного и полезного и про египетского Озириса, благостного бога и сына Неба и Земли, и про финикийского бога Фаммуза, и про Мардука, и даже про менее известного грозного бога Вицлипуцли, которого весьма почитали некогда ацтеки в Мексике. И вот как раз в то время, когда Михаил Александрович рассказывал поэту о том, как ацтеки лепили из теста фигурку Вицлипуцли, в аллее показался первый человек. Впоследствии, когда, откровенно говоря, было уже поздно, разные учреждения представили свои сводки с описанием этого человека.
Сличение их не может не вызвать изумления. Так, в первой из них сказано, что человек этот был маленького роста, зубы имел золотые и хромал на правую ногу. Во второй — что человек был росту громадного, коронки имел платиновые, хромал на левую ногу.
По его приказу страдальцев на столбах убивают уколом копья в сердце, велев им славить великодушного прокуратора. Начинается гроза, холм пустеет. Левий Матвей приближается к столбам и снимает с них все три трупа, после чего похищает тело Иешуа. Глава 17. Беспокойный день Бухгалтер Варьете Ласточкин, оставшийся в театре за главного, понятия не имеет, как ему реагировать на слухи, которыми полнится Москва, и что делать с непрекращающимися телефонными звонками и следователями с собакой, которые пришли искать пропавшего Римского.
Собака, кстати, ведет себя странно: одновременно злится, боится и воет, как на нечистую силу — и никакой пользы розыску не приносит. Выясняется, что все документы о Воланде в Варьете исчезли — даже афиш не осталось. Ласточкин отправляется с докладом в комиссию зрелищ и увеселений. Там он обнаруживает, что в кабинете председателя вместо человека сидит пустой костюм и подписывает бумаги. По словам заплаканной секретарши, у ее начальника побывал толстяк, похожий на кота. Бухгалтер решает посетить филиал комиссии — но там некий клетчатый тип в разбитом пенсне организовал кружок хорового пения, сам исчез, а певцы все никак не могут замолчать. Наконец Ласточкин приезжает в финзрелищный сектор, желая сдать выручку от вчерашнего спектакля. Однако вместо рублей в его портфеле оказывается валюта.
Бухгалтера арестовывают. Глава 18. Ему пришла странная телеграмма о смерти родственника, подписанная именем самого Берлиоза. Поплавский хочет претендовать на наследство — жилье в столице. В квартире племянника Поплавский встречается с Коровьевым, который рыдает и в красках описывает гибель Берлиоза. С Поплавским заговаривает кот, сообщает, что это он дал телеграмму, и требует у гостя паспорт, а затем сообщает ему, что его присутствие на похоронах отменяется. Азазелло выдворяет Поплавского вон, велев ему и не мечтать о квартире в Москве. Сразу за Поплавским в «нехорошую» квартиру приходит буфетчик Варьете Соков.
Воланд озвучивает ему ряд претензий к его работе: брынза зеленая, осетрина «второй свежести», чай «похож на помои». Соков, в свою очередь, жалуется, что червонцы в кассе превратились в резаную бумагу. Воланд и его свита сочувствуют ему и попутно предрекают гибель от рака печени через девять месяцев, а когда Соков хочет показать им бывшие деньги, бумага снова оказывается червонцами. Буфетчик мчится к доктору и умоляет его излечить болезнь. Платит за визит он все теми же червонцами, и после его ухода они превращаются в винные этикетки. Часть вторая Глава 19. Маргарита Возлюбленная мастера, Маргарита Николаевна вовсе не забыла Мастера, и обеспеченная жизнь в особняке мужа ей не мила. В день странных событий с буфетчиком и Поплавским она просыпается с ощущением, что что-то произойдет.
Впервые за время разлуки Мастер приснился ей, и она идет перебирать связанные с ним реликвии, это его фотопортрет, засушенные розовые лепестки, сберкнижка с остатками его выигрыша и обгорелые страницы романа. Гуляя по Москве, Маргарита видит похороны Берлиоза. Рядом с ней присаживается маленький, рыжий и с торчащим клыком гражданин и рассказывает ей про украденную кем-то голову покойника, после чего, назвав её по имени, приглашает в гости «к одному очень знатному иностранцу». Маргарита хочет уйти, но Азазелло цитирует ей вслед строки из романа Мастера и намекает, что, согласившись, она может узнать о возлюбленном. Женщина соглашается, и Азазелло вручает ей некий волшебный крем и дает инструкции. Глава 20. Крем Азазелло Намазавшись кремом, Маргарита молодеет, хорошеет и приобретает способность летать. Я тебя покидаю навек.
Не ищи меня, это бесполезно. Я стала ведьмой от горя и бедствий, поразивших меня. Мне пора. Прощай» , — пишет она мужу. Входит ее горничная Наташа, видит ее и узнает про волшебный крем. Маргарите звонит Азазелло и говорит, что пора вылетать, и в комнату врывается ожившая половая щетка. Оседлав ее, Маргарита на глазах у Наташи и соседа снизу Николая Ивановича улетает в окно. Глава 21.
Полет Маргарита становится невидимой и, летя по ночной Москве, развлекается мелкими шалостями, пугая людей. Но тут она видит роскошный дом, в котором живут литераторы, а среди них критик Латунский, погубивший Мастера. Маргарита через окно проникает в его квартиру и устраивает там погром. Когда она продолжает полет, ее догоняет Наташа верхом на борове. Выясняется, что домработница натерлась остатками волшебного крема и им же мазнула соседа Николая Ивановича, в результате чего она стала ведьмой, а он — боровом. Искупавшись в ночной реке, Маргарита отправляется назад в Москву на поданном ей летающем автомобиле. Глава 22. Непостижимым образом внутри квартиры помещаются бальные залы, и Коровьев объясняет это использованием пятого измерения.
Воланд лежит в спальне, играя с котом Бегемотом в шахматы, и Гелла натирает мазью его больное колено. Маргарита сменяет Геллу, Воланд расспрашивает гостью, не страдает ли и она чем-нибудь: «Быть может, у вас есть какая-нибудь печаль, отравляющая душу, тоска? До полуночи осталось немного, и ее уводят готовиться к балу. Глава 23. Великий бал у сатаны Маргариту купают в крови и розовом масле, надевают на нее регалии королевы и ведут ее к лестнице встречать гостей — давно погибших, но ради бала воскресших на одну ночь преступников: отравителей, сводников, фальшивомонетчиков, убийц, изменников. Среди них молодая женщина по имени Фрида, чью историю Маргарите рассказывает Коровьев: «Когда она служила в кафе, хозяин как-то ее зазвал в кладовую, а через девять месяцев она родила мальчика, унесла его в лес и засунула ему в рот платок, а потом закопала мальчика в земле. На суде она говорила, что ей нечем кормить ребенка». С тех пор вот уже 30 лет Фриде каждое утро приносят тот самый платок.
Прием заканчивается, и Маргарита должна облететь залы и уделить внимание гостям. Выходит Воланд, которому Азазелло на блюде подносит голову Берлиоза. Воланд отпускает Берлиоза в небытие, и череп его превращается в чашу. Этот сосуд наполняют кровью застреленного Азазелло барона Майгеля — московского чиновника, единственного живого гостя на балу, в котором Воланд вычислил шпиона. Чашу подносят Маргарите, и она пьет. Бал кончается, всё исчезает и на месте огромного зала оказывается скромная гостиная и приоткрытая дверь в спальню Воланда. Глава 24. Извлечение мастера У Маргариты все больше опасений, что награды за присутствие на балу сатаны не будет, но сама напоминать о ней женщина не желает из гордости и даже на прямой вопрос Воланда отвечает, что ей ничего не нужно.
Никогда и ничего, и в особенности у тех, кто сильнее вас. Сами предложат и сами все дадут! Однако вместо решения своей проблемы та требует, чтобы Фриде перестали подавать платок. Воланд говорит, что такую малость королева может сделать и сама, а его предложение остается в силе — и тогда Маргарита наконец желает, чтобы ей «сию же секунду вернули ее любовника, Мастера». Мастер оказывается перед ней. Воланд, услышав о романе про Пилата, заинтересовывается им. Рукопись, которую сжег мастер, оказывается в руках Воланда совершенно целой: «рукописи не горят». Маргарита просит вернуть ее и возлюбленного в его подвал, и чтобы все стало, как было.
Мастер настроен скептично: в его квартире давно живут другие, у него нет документов, его будут искать за побег из лечебницы. Все эти проблемы Воланд решает, причем выясняется, что жилплощадь мастера занял его «друг» Могарыч, который написал на него донос, что Мастер хранит у себя нелегальную литературу. Наташу по просьбе ее и Маргариты оставляют ведьмой. Сосед Николай Иванович, которому вернули его облик, требует справку для милиции и жены, что провел ночь на балу у сатаны, и кот тут же ему ее сочиняет. Появляется администратор Варенуха и умоляет отпустить его из вампиров, потому что он не кровожаден. На прощание Воланд обещает Мастеру, что его произведение еще приподнесет ему сюрпризы.
Так вот, необходимо принять меры, а то получается какая-то неприятная чепуха. Ну что же, позвоните, — печально согласился больной и вдруг страстно попросил: — Но умоляю вас на прощанье, поверьте хоть в то, что дьявол существует! О большем я уж вас и не прошу. Имейте в виду, что на это существует седьмое доказательство, и уж самое надежное! И вам оно сейчас будет предъявлено. А профессор тотчас же как будто выздоровел и посветлел. Тот вздрогнул, обернулся, но успокоил себя мыслью, что его имя и отчество известны профессору также из каких-нибудь газет. А профессор прокричал, сложив руки рупором: — Не прикажете ли, я велю сейчас дать телеграмму вашему дяде в Киев? И опять передернуло Берлиоза. Откуда же сумасшедший знает о существовании Киевского дяди? Ведь об этом ни в каких газетах, уж наверно, ничего не сказано. Эге-ге, уж не прав ли Бездомный? А ну как документы эти липовые? Ах, до чего странный субъект. Звонить, звонить! Сейчас же звонить! Его быстро разъяснят! И, ничего не слушая более, Берлиоз побежал дальше. Тут у самого выхода на Бронную со скамейки навстречу редактору поднялся в точности тот самый гражданин, что тогда при свете солнца вылепился из жирного зноя. Только сейчас он был уже не воздушный, а обыкновенный, плотский, и в начинающихся сумерках Берлиоз отчетливо разглядел, что усишки у него, как куриные перья, глазки маленькие, иронические и полупьяные, а брючки клетчатые, подтянутые настолько, что видны грязные белые носки. Михаил Александрович так и попятился, но утешил себя тем соображением, что это глупое совпадение и что вообще сейчас об этом некогда размышлять. Прямо, и выйдете куда надо. С вас бы за указание на четверть литра... Берлиоз не стал слушать попрошайку и ломаку регента, подбежал к турникету и взялся за него рукой. Повернув его, он уже собирался шагнуть на рельсы, как в лицо ему брызнул красный и белый свет: загорелась в стеклянном ящике надпись «Берегись трамвая! Тотчас и подлетел этот трамвай, поворачивающий по новопроложенной линии с Ермолаевского на Бронную. Повернув и выйдя на прямую, он внезапно осветился изнутри электричеством, взвыл и наддал. Осторожный Берлиоз, хоть и стоял безопасно, решил вернуться за рогатку, переложил руку на вертушке, сделал шаг назад. И тотчас рука его скользнула и сорвалась, нога неудержимо, как по льду, поехала по булыжнику, откосом сходящему к рельсам, другую ногу подбросило, и Берлиоза выбросило на рельсы. Стараясь за что-нибудь ухватиться, Берлиоз упал навзничь, несильно ударившись затылком о булыжник, и успел увидеть в высоте, но справа или слева — он уже не сообразил, — позлащенную луну. Он успел повернуться на бок, бешеным движением в тот же миг подтянув ноги к животу, и, повернувшись, разглядел несущееся на него с неудержимой силой совершенно белое от ужаса лицо женщины-вагоновожатой и ее алую повязку. Берлиоз не вскрикнул, но вокруг него отчаянными женскими голосами завизжала вся улица. Вожатая рванула электрический тормоз, вагон сел носом в землю, после этого мгновенно подпрыгнул, и с грохотом и звоном из окон полетели стекла. Тут в мозгу Берлиоза кто-то отчаянно крикнул — «Неужели?.. Трамвай накрыл Берлиоза, и под решетку Патриаршей аллеи выбросило на булыжный откос круглый темный предмет. Скатившись с этого откоса, он запрыгал по булыжникам Бронной. Это была отрезанная голова Берлиоза. Глава 4. Погоня Утихли истерические женские крики, отсверлили свистки милиции, две санитарные машины увезли: одна — обезглавленное тело и отрезанную голову в морг, другая — раненную осколками стекла красавицу вожатую, дворники в белых фартуках убрали осколки стекол и засыпали песком кровавые лужи, а Иван Николаевич как упал на скамейку, не добежав до турникета, так и остался на ней. Несколько раз он пытался подняться, но ноги его не слушались — с Бездомным приключилось что-то вроде паралича. Поэт бросился бежать к турникету, как только услыхал первый вопль, и видел, как голова подскакивала на мостовой. От этого он до того обезумел, что, упавши на скамью, укусил себя за руку до крови. Про сумасшедшего немца он, конечно, забыл и старался понять только одно, как это может быть, что вот только что он говорил с Берлиозом, а через минуту — голова... Взволнованные люди пробегали мимо поэта по аллее, что-то восклицая, но Иван Николаевич их слов не воспринимал. Однако неожиданно возле него столкнулись две женщины, и одна из них, востроносая и простоволосая, закричала над самым ухом поэта другой женщине так: — Аннушка, наша Аннушка! С садовой! Это ее работа! Взяла она в бакалее подсолнечного масла, да литровку-то о вертушку и разбей! Всю юбку изгадила... Уж она ругалась, ругалась! А он-то, бедный, стало быть, поскользнулся да и поехал на рельсы... Из всего выкрикнутого женщиной в расстроенный мозг Ивана Николевича вцепилось одно слово: «Аннушка»... К слову «Аннушка» привязались слова «подсолнечное масло», а затем почему-то «Понтий Пилат». Пилата поэт отринул и стал вязать цепочку, начиная со слова «Аннушка». И цепочка эта связалась очень быстро и тотчас привела к сумасшедшему профессору. Да ведь он же сказал, что заседание не состоится, потому что Аннушка разлила масло. И, будьте любезны, оно не состоится! Этого мало: он прямо сказал, что Берлиозу отрежет голову женщина?! Да, да, да! Ведь вожатая была женщина?! Что же это такое? Не оставалось даже зерна сомнения в том, что таинственный консультант точно знал заранее всю картину ужасной смерти Берлиоза. Тут две мысли пронизали мозг поэта. Первая: «Он отнюдь не сумасшедший! Все это глупости! Это мы узнаем! Сделав над собой великое усилие, Иван Николаевич поднялся со скамьи и бросился назад, туда, где разговаривал с профессором. И оказалось, что тот, к счастью, еще не ушел. На Бронной уже зажглись фонари, а над Патриаршими светила золотая луна, и в лунном, всегда обманчивом, свете Ивану Николаевичу показалось, что тот стоит, держа под мышкою не трость, а шпагу. Отставной втируша-регент сидел на том самом месте, где сидел еще недавно сам Иван Николаевич. Теперь регент нацепил себе на нос явно не нужное пенсне, в котором одного стекла вовсе не было, а другое треснуло. От этого клетчатый гражданин стал еще гаже, чем был тогда, когда указывал Берлиозу путь на рельсы. С холодеющим сердцем Иван приблизился к профессору и, взглянув ему в лицо, убедился в том, что никаких признаков сумасшествия нет и не было. Иностранец насупился, глянул так, как будто впервые видит поэта, и ответил неприязненно: — Не понимай... Вы не немец и не профессор! Вы — убийца и шпион! Загадочный профессор брезгливо скривил и без того кривой рот и пожал плечами. За это с вас строжайше спросится! Иван почувствовал, что теряется. Задыхаясь, он обратился к регенту: — Эй, гражданин, помогите задержать преступника! Вы обязаны это сделать! Регент чрезвычайно оживился, вскочил и заорал: — Где твой преступник? Где он? Иностранный преступник? Ежели он преступник, то первым долгом следует кричать: «Караул! А ну, давайте вместе! Растерявшийся Иван послушался шуткаря-регента и крикнул «караул! Одинокий, хриплый крик Ивана хороших результатов не принес. Две каких-то девицы шарахнулись от него в сторону, и он услышал слово «пьяный». Иван кинулся вправо, и регент — тоже вправо! Иван — влево, и тот мерзавец туда же. Иван сделал попытку ухватить негодяя за рукав, но промахнулся и ровно ничего не поймал. Регент как сквозь землю провалился. Иван ахнул, глянул вдаль и увидел ненавистного неизвестного. Тот был уже у выхода в Патриарший переулок, и притом не один. Более чем сомнительный регент успел присоединиться к нему. Но это еще не все: третьим в этой компании оказался неизвестно откуда взявшийся кот, громадный, как боров, черный, как сажа или грач, и с отчаянными кавалерийскими усами. Тройка двинулась в Патриарший, причем кот тронулся на задних лапах. Иван устремился за злодеями вслед и тотчас убедился, что догнать их будет очень трудно. Тройка мигом проскочила по переулку и оказалась на Cпиридоновке. Сколько Иван не прибавлял шагу, расстояние между преследуемыми и им ничуть не сокращалось. И не успел поэт опомниться, как после тихой Cпиридоновки очутился у Никитских ворот, где положение его ухудшилось. Тут уж была толчея, Иван налетел на кой-кого из прохожих, был обруган. Злодейская же шайка к тому же здесь решила применить излюбленный бандитский прием — уходить врассыпную. Регент с великой ловкостью на ходу ввинтился в автобус, летящий к Арбатской площади, и ускользнул. Потеряв одного из преследуемых, Иван сосредоточил свое внимание на коте и видел, как этот странный кот подошел к подножке моторного вагона «А», стоящего на остановке, нагло отсадил взвизгнувшую женщину, уцепился за поручень и даже сделал попытку всучить кондукторше гривенник через открытое по случаю духоты окно. Поведение кота настолько поразило Ивана, что он в неподвижности застыл у бакалейного магазина на углу и тут вторично, но гораздо сильнее, был поражен поведением кондукторши. Та, лишь только увидела кота, лезущего в трамвай, со злобой, от которой даже тряслась, закричала: — Котам нельзя! С котами нельзя! Слезай, а то милицию позову! Ни кондукторшу, ни пассажиров не поразила самая суть дела: не то, что кот лезет в трамвай, в чем было бы еще полбеды, а то, что он собирается платить! Кот оказался не только платежеспособным, но и дисциплинированным зверем. При первом же окрике кондукторши он прекратил наступление, снялся с подножки и сел на остановке, потирая гривенником усы. Но лишь кондукторша рванула веревку и трамвай тронулся, кот поступил как всякий, кого изгоняют из трамвая, но которому все-таки ехать-то надо. Пропустив мимо себя все три вагона, кот вскочил на заднюю дугу последнего, лапой вцепился в какую-то кишку, выходящую из стенки, и укатил, сэкономив, таким образом, гривенник. Занявшись паскудным котом, Иван едва не потерял самого главного из трех — профессора. Но, по счастью, тот не успел улизнуть. Иван увидел серый берет в гуще в начале Большой Никитской, или Герцена. В мгновение ока Иван и сам оказался там. Однако удачи не было. Поэт и шагу прибавлял, и рысцой начинал бежать, толкая прохожих, и ни на сантиметр не приблизился к профессору. Как ни был расстроен Иван, все же его поражала та сверхъестественная скорость, с которой происходила погоня. И двадцати секунд не прошло, как после Никитских ворот Иван Николаевич был уже ослеплен огнями на Арбатской площади. Еще несколько секунд, и вот какой-то темный переулок с покосившимися тротуарами, где Иван Николаевич грохнулся и разбил колено. Опять освещенная магистраль — улица Кропоткина, потом переулок, потом Остоженка и еще переулок, унылый, гадкий и скупо освещенный. И вот здесь-то Иван Николаевич окончательно потерял того, кто был ему так нужен. Профессор исчез. Иван Николаевич смутился, но ненадолго, потому что вдруг сообразил, что профессор непременно должен оказаться в доме N 13 и обязательно в квартире 47. Ворвавшись в подъезд, Иван Николаевич взлетел на второй этаж, немедленно нашел эту квартиру и позвонил нетерпеливо. Ждать пришлось недолго: открыла Ивану дверь какая-то девочка лет пяти и, ни о чем не справляясь у пришедшего, немедленно ушла куда-то. В громадной, до крайности запущенной передней, слабо освещенной малюсенькой угольной лампочкой под высоким, черным от грязи потолком, на стене висел велосипед без шин, стоял громадный ларь, обитый железом, а на полке над вешалкой лежала зимняя шапка, и длинные ее уши свешивались вниз. За одной из дверей гулкий мужской голос в радиоаппарате сердито кричал что-то стихами. Иван Николаевич ничуть не растерялся в незнакомой обстановке и прямо устремился в коридор, рассуждая так: «Он, конечно, спрятался в ванной». В коридоре было темно. Потыкавшись в стены, Иван увидел слабенькую полоску света внизу под дверью, нашарил ручку и несильно рванул ее. Крючок отскочил, и Иван оказался именно в ванной и подумал о том, что ему повезло. Однако повезло не так уж, как бы нужно было! На Ивана пахнуло влажным, теплом и, при свете углей, тлеющих в колонке, он разглядел большие корыта, висящие на стене, и ванну, всю в черных страшных пятнах от сбитой эмали. Так вот, в этой ванне стояла голая гражданка, вся в мыле и с мочалкой в руках. Она близоруко прищурилась на ворвавшегося Ивана и, очевидно, обознавшись в адском освещении, сказала тихо и весело: — Кирюшка! Бросьте трепаться! Что вы, с ума сошли?.. Федор Иваныч сейчас вернется. Вон отсюда сейчас же! Недоразумение было налицо, и повинен в нем был, конечно, Иван Николаевич. Но признаться в этом он не пожелал и, воскликнув укоризненно: «Ах, развратница!.. В ней никого не оказалось, и на плите в полумраке стояло безмолвно около десятка потухших примусов. Один лунный луч, просочившись сквозь пыльное, годами не вытираемое окно, скупо освещал тот угол, где в пыли и паутине висела забытая икона, из-за киота которой высовывались концы двух венчальных свечей. Под большой иконой висела пришпиленная маленькая — бумажная. Никому не известно, какая тут мысль овладела Иваном, но только, прежде чем выбежать на черный ход, он присвоил одну из этих свечей, а также и бумажную иконку. Вместе с этими предметами он покинул неизвестную квартиру, что-то бормоча, конфузясь при мысли о том, что он только что пережил в ванной, невольно стараясь угадать, кто бы был этот наглый Кирюшка и не ему ли принадлежит противная шапка с ушами. В пустынном безотрадном переулке поэт оглянулся, ища беглеца, но того нигде не было. Тогда Иван твердо сказал самому себе: — Ну конечно, он на Москве-реке! Следовало бы, пожалуй, спросить Ивана Николаевича, почему он полагает, что профессор именно на Москве-реке, а не где-нибудь в другом месте. Да горе в том, что спросить-то было некому. Омерзительный переулок был совершенно пуст. Через самое короткое время можно было увидеть Ивана Николаевича на гранитных ступенях амфитеатра Москвы-реки. Сняв с себя одежду, Иван поручил ее какому-то приятному бородачу, курящему самокрутку возле рваной белой толстовки и расшнурованных стоптанных ботинок. Помахав руками, чтобы остыть, Иван ласточкой кинулся в воду. Дух перехватило у него, до того была холодна вода, и мелькнула даже мысль, что не удастся, пожалуй, выскочить на поверхность. Однако выскочить удалось, и, отдуваясь и фыркая, с круглыми от ужаса глазами, Иван Николаевич начал плавать в пахнущей нефтью черной воде меж изломанных зигзагов береговых фонарей. Когда мокрый Иван приплясал по ступеням к тому месту, где осталось под охраной бородача его платье, выяснилось, что похищено не только второе, но и первый, то есть сам бородач. Точно на том месте, где была груда платья, остались полосатые кальсоны, рваная толстовка, свеча, иконка и коробка спичек. Погрозив в бессильной злобе кому-то вдаль кулаком, Иван облачился в то, что было оставлено. Тут его стали беспокоить два соображения: первое, это то, что исчезло удостоверение МАССОЛИТа, с которым он никогда не расставался, и, второе, удастся ли ему в таком виде беспрепятственно пройти по Москве? Все-таки в кальсонах... Правда, кому какое дело, а все же не случилось бы какой-нибудь придирки или задержки. Иван оборвал пуговицы с кальсон там, где те застегивались у щиколотки, в расчете на то, что, может быть, в таком виде они сойдут за летние брюки, забрал иконку, свечу и спички и тронулся, сказав самому себе: — К Грибоедову! Вне всяких сомнений, он там. Город уже жил вечерней жизнью. В пыли пролетали, бряцая цепями, грузовики, на платформах коих, на мешках, раскинувшись животами кверху, лежали какие-то мужчины. Все окна были открыты. В каждом из этих окон горел огонь под оранжевым абажуром, и из всех окон, из всех дверей, из всех подворотен, с крыш и чердаков, из подвалов и дворов вырывался хриплый рев полонеза из оперы «Евгений Онегин». Опасения Ивана Николаевича полностью оправдались: прохожие обращали на него внимание и оборачивались. Вследствие этого он решил покинуть большие улицы и пробираться переулочками, где не так назойливы люди, где меньше шансов, что пристанут к босому человеку, изводя его расспросами о кальсонах, которые упорно не пожелали стать похожими на брюки. Иван так и сделал и углубился в таинственную сеть Арбатских переулков и начал пробираться под стенками, пугливо косясь, ежеминутно оглядываясь, по временам прячась в подъездах и избегая перекрестков со светофорами, шикарных дверей посольских особняков. И на всем его трудном пути невыразимо почему-то мучил вездесущий оркестр, под аккомпанемент которого тяжелый бас пел о своей любви к Татьяне. Глава 5. Было дело в Грибоедове Старинный двухэтажный дом кремового цвета помещался на бульварном кольце в глубине чахлого сада, отделенного от тротуара кольца резною чугунною решеткой. Небольшая площадка перед домом была заасфальтирована, и в зимнее время на ней возвышался сугроб с лопатой, а в летнее время она превращалась в великолепнейшее отделение летнего ресторана под парусиновым тентом. Дом назывался «домом Грибоедова» на том основании, что будто бы некогда им владела тетка писателя — Александра Сергеевича Грибоедова. Ну владела или не владела — мы того не знаем. Помнится даже, что, кажется, никакой тетки-домовладелицы у Грибоедова не было... Однако дом так называли. Более того, один московский врун рассказывал, что якобы вот во втором этаже, в круглом зале с колоннами, знаменитый писатель читал отрывки из «Горя от ума» этой самой тетке, раскинувшейся на софе, а впрочем, черт его знает, может быть, и читал, не важно это! Или: «Пойди к Берлиозу, он сегодня от четырех до пяти принимает в Грибоедове... Всякий, входящий в Грибоедова, прежде всего знакомился невольно с извещениями разных спортивных кружков и с групповыми, а также индивидуальными фотографиями членов МАССОЛИТа, которыми фотографиями были увешаны стены лестницы, ведущей во второй этаж. На дверях первой же комнаты в этом верхнем этаже виднелась крупная надпись «Рыбно-дачная секция», и тут же был изображен карась, попавшийся на уду. На дверях комнаты N 2 было написано что-то не совсем понятное: «Однодневная творческая путевка. Обращаться к М. Следующая дверь несла на себе краткую, но уже вовсе непонятную надпись: «Перелыгино». Потом у случайного посетителя Грибоедова начинали разбегаться глаза от надписей, пестревших на ореховых теткиных дверях: «Запись в очередь на бумагу у Поклевкиной», «Касса», «Личные расчеты скетчистов»... Прорезав длиннейшую очередь, начинавшуюся уже внизу в швейцарской, можно было видеть надпись на двери, в которую ежесекундно ломился народ: «Квартирный вопрос». За квартирным вопросом открывался роскошный плакат, на котором изображена была скала, а по гребню ее ехал всадник в бурке и с винтовкой за плечами. Пониже — пальмы и балкон, на балконе — сидящий молодой человек с хохолком, глядящий куда-то ввысь очень-очень бойкими глазами и держащий в руке самопишущее перо. Подпись: «Полнообъемные творческие отпуска от двух недель рассказ-новелла до одного года роман, трилогия. У этой двери также была очередь, но не чрезмерная, человек в полтораста. Всякий посетитель, если он, конечно, был не вовсе тупицей, попав в Грибоедова, сразу же соображал, насколько хорошо живется счастливцам — членам МАССОЛИТа, и черная зависть начинала немедленно терзать его. И немедленно же он обращал к небу горькие укоризны за то, что оно не наградило его при рождении литературным талантом, без чего, естественно, нечего было и мечтать овладеть членским МАССОЛИТским билетом, коричневым, пахнущим дорогой кожей, с золотой широкой каймой, — известным всей Москве билетом. Кто скажет что-нибудь в защиту зависти? Это чувство дрянной категории, но все же надо войти и в положение посетителя. Ведь то, что он видел в верхнем этаже, было не все и далеко еще не все. Весь нижний этаж теткиного дома был занят рестораном, и каким рестораном! По справедливости он считался самым лучшим в Москве. И не только потому, что размещался он в двух больших залах со сводчатыми потолками, расписанными лиловыми лошадьми с ассирийскими гривами, не только потому, что на каждом столике помещалась лампа, накрытая шалью, не только потому, что туда не мог проникнуть первый попавшийся человек с улицы, а еще и потому, что качеством своей провизии Грибоедов бил любой ресторан в Москве, как хотел, и что эту провизию отпускали по самой сходной, отнюдь не обременительной цене. Поэтому нет ничего удивительного в таком хотя бы разговоре, который однажды слышал автор этих правдивейших строк у чугунной решетки Грибоедова: — Ты где сегодня ужинаешь, Амвросий? Арчибальд Арчибальдович шепнул мне сегодня, что будут порционные судачки а натюрель. Виртуозная штука! Ты хочешь сказать, Фока, что судачки можно встретить и в «Колизее». Но в «Колизее» порция судачков стоит тринадцать рублей пятнадцать копеек, а у нас — пять пятьдесят! Кроме того, в «Колизее» судачки третьедневочные, и, кроме того, еще у тебя нет гарантии, что ты не получишь в «Колизее» виноградной кистью по морде от первого попавшего молодого человека, ворвавшегося с театрального проезда. Нет, я категорически против «Колизея», — гремел на весь бульвар гастроном Амвросий. Оревуар, Фока! Да, было, было!.. Помнят московские старожилы знаменитого Грибоедова! Что отварные порционные судачки! Дешевка это, милый Амвросий! А стерлядь, стерлядь в серебристой кастрюльке, стерлядь кусками, переложенными раковыми шейками и свежей икрой? А яйца-кокотт с шампиньоновым пюре в чашечках? А филейчики из дроздов вам не нравились? С трюфелями? Перепела по-генуэзски? Десять с полтиной! Да джаз, да вежливая услуга! А в июле, когда вся семья на даче, а вас неотложные литературные дела держат в городе, — на веранде, в тени вьющегося винограда, в золотом пятне на чистейшей скатерти тарелочка супа-прентаньер? Помните, Амвросий? Ну что же спрашивать! По губам вашим вижу, что помните. Что ваши сижки, судачки! А дупеля, гаршнепы, бекасы, вальдшнепы по сезону, перепела, кулики? Шипящий в горле нарзан?! Но довольно, ты отвлекаешься, читатель! За мной!.. В половине одиннадцатого часа того вечера, когда Берлиоз погиб на Патриарших, в Грибоедове наверху была освещена только одна комната, и в ней томились двенадцать литераторов, собравшихся на заседание и ожидавших Михаила Александровича. Ни одна свежая струя не проникала в открытые окна. Москва отдавала накопленный за день в асфальте жар, и ясно было, что ночь не принесет облегчения. Пахло луком из подвала теткиного дома, где работала ресторанная кухня, и всем хотелось пить, все нервничали и сердились. Беллетрист Бескудников — тихий, прилично одетый человек с внимательными и в то же время неуловимыми глазами — вынул часы. Стрелка ползла к одиннадцати. Бескудников стукнул пальцем по циферблату, показал его соседу, поэту Двубратскому, сидящему на столе и от тоски болтающему ногами, обутыми в желтые туфли на резиновом ходу. Ведь заседание-то назначено в десять? Мне всегда как-то лучше работается за городом, в особенности весной. Радость загорелась в маленьких глазках Штурман Жоржа, и она сказала, смягчая свое контральто: — Не надо, товарищи, завидовать. Естественно, что дачи получили наиболее талантливые из нас... Бескудников, искусственно зевнув, вышел из комнаты. Начался шум, назревало что-то вроде бунта. Стали звонить в ненавистное Перелыгино, попали не в ту дачу, к Лавровичу, узнали, что Лаврович ушел на реку, и совершенно от этого расстроились. Наобум позвонили в комиссию изящной словесности по добавочному N 930 и, конечно, никого там не нашли. Ах, кричали они напрасно: не мог Михаил Александрович позвонить никуда. Далеко, далеко от Грибоедова, в громадном зале, освещенном тысячесвечовыми лампами, на трех цинковых столах лежало то, что еще недавно было Михаилом Александровичем. На первом — обнаженное, в засохшей крови, тело с перебитой рукой и раздавленной грудной клеткой, на другом — голова с выбитыми передними зубами, с помутневшими открытыми глазами, которые не пугал резчайший свет, а на третьем — груда заскорузлых тряпок.