«Суд удовлетворил ходатайство следствия и избрал Лойко меру пресечения в виде заочного ареста на два месяца с момента её задержания или экстрадиции в Россию», — приводит ТАСС заявление. Главные новости о персоне Сергей Лойко на Лойко,_Сергей_Леонидович (род. 26 февраля 1953 года, Миккели, Финляндия) — журналист, фотограф, писатель, военный корреспондент. Журналист и писатель Сергей Лойко, вступивший в ряды территориальной обороны украинских войск, объявлен в розыск.
Журналист Сергей Лойко Business FM: Я не принял предложение стать замминистра на Украине
| Сергей Лойко: портрет на фоне войны | Сергей Лойко, крикнувший нацистское приветствие в эфире передачи "Место встречи" Андрея Норкина, извинился. |
| МВД РФ объявило в розыск вступившего в ВСУ журналиста Лойко* — 07.02.2024 — В России на РЕН ТВ | Лойко, комментируя заведенное в отношении нее дело, заявила, что терроризм она «никакой не оправдывала», пообещав изучить заключение экспертов. |
| Сотрудники Избиркома Ленобласти приняли участие во Всероссийском субботнике | Сергей Леонидович Лойко оказался обычным провокатором и на вопрос Михаила Маркелова какой у вас паспорт, ничуть не смущаясь ответил, что российский. |
| Суд в Москве заочно арестовал журналистку Лойко по делу об оправдании терроризма | Журналист и писатель Сергей Лойко, вступивший в ряды территориальной обороны украинских войск, объявлен в розыск. |
Руководить инфовойной против России на Украине будут мормоны
Уточняется, что он арестован за призывы к терроризму и фейки об армии. Он объявлен в международный розыск. До этого, 28 января, МВД России объявило в розыск украинского журналиста Дмитрия Гордона внесен в реестр террористов и экстремистов, а также признан в РФ иноагентом.
В результате Юра принимает виски, а я идеи. Главная идея, с которой я полностью согласен, это дождаться войны и не оказаться вышвырнутым из страны раньше времени за какую-нибудь ошибку или слишком острый материал. Официально мы оба работаем на «Новую газету», и гэбэшники из Министерства информации в любой момент могут это проверить. Поэтому работать придется очень внимательно и серьезно. Если они обнаружат наши материалы в западной прессе, мы скажем, что это перепечатка из «Новой газеты». Итак, виски выпито. План сверстан. Даже двух.
Улицы забиты машинами такой степени убитости, что кажется, что все мы едем на свалку. Это объясняется двумя причинами — во-первых, страшной бедностью абсолютного большинства населения, которое, если имеет работу, то работает в госсекторе со средней зарплатой, не превышающей 5 долларов. Во-вторых, из-за международных санкций долгое время с начала 90-х Ирак не мог ввозить новые автомобили. Еда правда очень дешевая для журналистов, особенно западных , а бензин стоит 1 доллар сто литров, но это не спасает общего положения. До войны с Ираном иракский динар был одной из самых дорогих валют на Ближнем Востоке. Зарплаты в динарах практически не изменились, но в долларовом эквиваленте обесценились ужасающе. Отсюда — обнищание абсолютного большинства населения, которое перебивается с хлеба на воду и выживает только благодаря скудным правительственным пайкам. Министерство информации выглядит как типичное восточно-тоталитарное министерство правды. Угрюмое прямоугольное здание серого цвета в 10 этажей. Протокольный отдел на 8-м этаже, где на девять постоянно курящих сотрудников приходится один телефон, спаренный с отделом пропаганды партийной литературы и также с другим отделом, название которого остается тайной.
Меня представляют всем сотрудником. Через десять минут потных рукопожатий и вручения блоков сигарет и бутылок виски начальнику отдела, двум его заместителям и старшему переводчику я заполняю два экземпляра анкеты с тремястами пунктами, а также пишу подробный план того, что я хочу сделать и с кем встретиться за время моего пребывания в стране. По совету Юры я вношу в список желаемых интервью всех мыслимых руководителей, включая самого Саддама никто не припомнит, когда он кому-то дал интервью последний раз. В плане среди тем моих возможных публикаций я обозначаю, например, такую тему, как значение женщины и семьи в строительстве светлого иракского будущего. Все это толстый переводчик по имени Рамез переводит письменно, от руки. Затем это куда-то относится, где перепечатывается, затем несется на подпись самому главному начальнику, великому и ужасному Удэю Эль-Таю, начальнику Пресс-центра и Протокольного отдела. Когда он подпишет, я получу переводчика и смогу работать. Это может случиться не раньше завтрашнего дня. Что я могу делать сейчас, это встречаться и разговаривать с иностранцами. Их в Багдаде полно.
Это всевозможные борцы за мир, дипломаты и инспекторы ООН. Инспекции ООН — главная тема. Каждый день инспекторы осматривают несколько объектов в столице и провинциях. Журналисты и гэбэшники носятся за ними по пятам. Но то, что они нашли или не нашли, остается тайной за семью печатями. Хуссейну ничего не остается, как, испытывая ежедневные унижения, сотрудничать с инспекторами. Только так можно оттянуть войну. Директор гостиницы г-н Хайдер в этой связи рассказал старую арабскую сказку про то, как один бедный человек вызвался научить человеческому языку любимого верблюда одного арабского царя. Тот души не чаял в своем верблюде и готов был выложить любые деньги тому, кто обучит верблюда говорить. Так вот, тот самый бедняк сказал, что сможет это сделать, но ему потребуется год для обучения животного.
Когда друзья спросили его, зачем он согласился на эту невыполнимую работу, хитрый бедняк сказал, что год — это очень долгий срок. За это время или царь, или верблюд могут умереть, а он тем временем поживет на всем готовом в царском дворце. Хайдер хитро подмигнул и сказал, что эта сказка очень популярна сейчас в стране, лидер которой согласился позволить инспекторам ООН искать у него под кроватью атомную бомбу. Я отправляюсь в центр города в парочку маленьких гостиниц, где живут борцы за мир, а также в гостиницу, где живут инспектора ООН. Надо начинать работать. В городе сто инспекторов. Не может быть, чтобы хотя бы один из них не хотел дать интервью, анонимное наконец. Надо работать, пока верблюд не сдох. Посетил рождественскую службу в христианской церкви в центре города. Там собрались американские борцы за мир.
Очень разнообразная публика от хиппи до милых добрых стариков и старушек. Выяснил несколько имен возможных разговорчивых инспекторов. Будем работать с тем материалом, который есть. Во-первых, я хочу встретиться с известным мне политическим аналитиком из Багдадского университета. Могу ли я ему позвонить? Пишите заявление. Мы сами позвоним его начальству и согласуем время и место. И так во всем. Ты сам ни о чем ни с кем не должен договариваться. Пиши в заявлениях, что ты хочешь.
Твои заявления будут долго и мучительно переводиться от руки на арабский. Затем перепечатываться и потом согласовываться в различных кабинетах, затерянных в жерле министерства. Говорят, в Туркменистане труднее работать. Верится с трудом. Снимать в городе почти ничего нельзя. На каждом углу портреты и статуи Саддама, но все они расположены рядом или напротив государственных, военных и партийных учреждений, а также многочисленных объектов госбезопасности. Нельзя снимать и фотографировать заводы, фабрики, электростанции и мосты. Одна российская телегруппа делала стэнд-ап на мосту. После этого за ними целый квартал гнались сотрудники безопасности на нескольких джипах, но наши спрятались в миссии ООН, откуда их вызволяли сотрудники посольства. Пленку пришлось отдать.
Группу выслали. Отношение к русским журналистам похужело. В одном месте в центре города, возле могилы неизвестного солдата, похожей на летающее блюдце размером с хоккейную площадку, на расстоянии метров 500 друг от друга установлены две пары гигантских бетонных рук Саддама со скрещенными саблями. Во время парадов под ними походят солдаты и проезжают танки. И даже при желании мог бы пролететь какой-нибудь местный Чкалов. Фотографировать можно только одну пару рук и только в одну сторону. Почему, никто не может объяснить. В Ираке вообще мало что объясняют. Нельзя и все. Нигде нельзя фотографировать ни военных, ни полицейских.
Единственное исключение — парады. Я пытался на улице Абу Нуас сфотографировать какую-то полуразвалившуюся скульптурную группу играющих детей. Откуда ни возьмись подлетел здоровенный мужик в черной кожаной куртке, как из под земли вырос. Выхватил фотоаппарат, привычным движением руки вытащил и засветил пленку. Вернул фотоаппарат моему окаменевшему от ужаса майндеру, который целый вечер приходил в себя и благодарил небо, что мы не оказались в тюрьме. У американских борцов за мир и у других журналистов набрал кучу номеров домашних телефонов различных представителей местной интеллигенции и нескольких аналитиков. Это единственный способ с кем-то встретиться. Люди из министерства еще никогда не организовали никому никакого интервью. Ждать бессмысленно. Юра уехал.
Не мог больше оставаться. Приедет через месяц. Я остался в гостинице один, если не считать телевизионную группу, которая целый день квасит в номере, потому что снимать все равно ничего не дают, а что могли, уже сняли. Первый раз за три дня почистил ботинки. Мне об этом напомнил переводчик. Жестами объяснил. В Багдаде мусор практически не убирают. Зато на каждом углу чистильщики ботинок. Почти бесплатно. Ты можешь быть очень бедным и жить в какой-нибудь лачуге в старом городе, где помои выливают на улицу, но ботинки у тебя, даже если у них нет подметок, должны быть всегда начищены до блеска.
Иногда на улице возникает ощущение, что мужчины все время чистят друг другу ботинки. И город блестит, отражаясь в черном зеркале ботинок. А мусор будут убирать, когда отменят санкции. Не очень понятно, причем здесь санкции, ну ладно. Почти обычное кафе, но за маленькими столиками настоящие писатели. А на стене портрет настоящего президента с чашкой кофе в руке. Абдул Халак, известный иракский прозаик с усами, как у президента, говорит об инспекциях ООН: «Все эти инспекции и возня вокруг них напоминают скучное индийское кино. Хочется встать и уйти из зала. Но проблема в том, что мы не можем этого сделать и должны досмотреть кино до конца. А конец вполне предсказуем: американцы будут бомбить нас независимо от того, найдут инспектора оружие массового уничтожения или нет.
Что действительно волнует американцев, это наша нефть и помощь Израилю». Покинув писателей, устремляюсь по той же улице к дому удивительной женщины Амаль Ходери, 64-летней аристократки, дочери одного из первых сенаторов Ирака. Она хозяйка самого красивого дома в Багдаде, называющегося Бейт аль Ираки — Иракский дом. Это художественный салон, где проходят выставки живописи, народного творчества, музыкальные вечера, где у ее камина собирается цвет интеллигенции Багдада. Амаль: «Когда американцы узнают нас лучше, они увидят, что мы не едим человечину. Нельзя просто так игнорировать тысячи лет нашей цивилизации. Но я боюсь, что американцы, по крайней мере те из них, что будут отдавать приказ о бомбежках, понятия не имеют о нашей истории и культуре, об их мировом значении. Им просто наплевать». Дом Амаль был частично разрушен в 1991 году, когда бомбили находящийся неподалеку мост. Амаль истратила все свое состояние на восстановление дома.
Она показывает мне дом с высокими сводчатыми потолками и сотнями предметов искусства. Они однажды уже хотели отнять ее, разбомбив мой дом. Теперь они опять хотят сделать это. Только люди, которые понятия не имеют об истории цивилизации, могут бомбить такой город, как Багдад. Они словно пришельцы с другой планеты». Наконец-то я нашел того инспектора, которого искал. Я отпустил своего водителя, угрюмого парня по имени Али, который рассказывает Гассану о всех моих перемещениях. Отпустил переводчика. Взял такси. Доехал до армянской церкви.
Зашел внутрь. Через пять минут вышел. Поймал другое такси. Доехал до нужной гостиницы. Поднялся пешком на нужный этаж, чтобы портье не мог проследить, на каком этаже я остановился. Итак, пять часов интервью и бутылка калужской «Ржаной» и мир скоро узнает, что нашли и что не нашли инспектора в Ираке. ИНСПЕКЦИИ Инспектора ООН проносятся мимо толпы журналистов в своих белых ооновских джипах и исчезают в утреннем сером тумане, словно призраки — без имени, без национальности, без знаков различия; скрытые, как свидетели обвинения в гангстерском боевике, за тонированными стеклами машин и темных очков. Журналисты быстро отстают, но их место в погоне занимают мощные джипы так называемых правительственных майндеров, или присматривающих, а попросту — местных гэбэшников. Они легко догоняют разбегающиеся по пустыне караванчики инспекторов, и уже через полчаса становится ясно, где именно сегодня будут искать следы ядерного производства, запасы отравляющих газов, споры сибирской язвы. Это продолжающееся более пяти недель ралли наперегонки с войной укачало, кажется, не только инспекторов, майндеров и журналистов, но и всю мировую общественность.
Что будет в этом документе, никому из посторонних пока что не должно быть известно, как неизвестны и имена, фамилии и звания самих инспекторов. В откровенном и долгом интервью инспектор, который по понятным причинам просил не называть его имени, рассказал о том, как все их усилия опередить иракцев и застать их врасплох ни к чему не приводят. Инспектор: «Они в этот раз здорово подготовились. Зря времени не теряли. Если четыре года назад они еле поспевали за нами на своих старых драндулетах и лысой резине, то теперь у них и машины лучше — новые «лэндкрузеры», в то время как мы — на четырех-пятилетних «ниссанах патрол». Да и средства связи у них самые современные. Так что вся наша игра в шпионов никого здесь не удивляет». Там за несколько минут до выезда на объекты старший инспектор в тишине пишет на доске название предприятия, которое предстоит обследовать конкретной группе, и гонки с преследованием начинаются. Инспектор: «Если нашей целью было поймать их за штаны, то у нас ничего не получилось и не получится. Мы приезжаем на объекты, двери уже услужливо открыты, и комитет по встрече готов ответить на все вопросы.
Был, правда, один момент, когда на одном заводе в пятницу — у них это выходной — сторож не мог найти ключи, но в результате все нашлось и скандала не получилось. Мы не нашли ничего. Все как было четыре года назад, так и осталось. Только, может, что передвинули туда-сюда. Да пыли и грязи стало побольше. Все на месте. Ты можешь подозревать их сколько угодно, ты можешь сходить с ума, думая, что они смеются у тебя за спиной, но ты вряд ли сможешь найти черную кошку в темной комнате, особенно когда там ее нет». И все же кое-что инспектора все-таки обнаружили, а именно: два нарушения резолюции ООН. В одном случае иракцы переплавили, как они утверждают, часть из партии алюминиевых труб, которые они в конце 80-х купили в Италии якобы для производства ракет класса «воздух — земля». Но что-то у них не заладилось, и проект заморозили.
А тут война, санкции, инспектора... Короче, трубы включили в «Приложение 3» как продукт двойного назначения. То есть считалось, что эти трубы можно было использовать в центрифугах на ядерном производстве, хотя этого достоверно никто не смог доказать. После поспешного отъезда инспекторов в 1998 году, пережив недолгие американские бомбежки, иракцы решили сделать из труб алюминиевый порошок, чтобы использовать в корпусах ракет «земля — воздух». Зачем, мол, пропадать такому дорогому материалу. А ООН не спросили и не поставили в известность, что является нарушением. Второе нарушение посерьезнее. За последние годы иракцы решили купить новую партию алюминиевых труб с другими спецификациями. Уж больно хотелось им вооружить свои вертолеты новыми ракетами собственного производства. Так ЦРУ и поймало их на попытке произвести закупки через подставные фирмы.
Серьезные, конечно, нарушения, но все-таки недостаточные, чтобы начинать войну. Инспектор: «Ну, предположим, хотят они использовать эти трубы в атомном производстве, но из одних же труб ничего не сделаешь. Где все остальное? Ну не могли они спрятать целый гигантский проект так, чтобы никто не мог найти. Посмотри, какая у них плоская, открытая любой воздушной разведке страна. Да, есть у них горы на севере, но там курды воюют, да и инфраструктуры подходящей для такого проекта в горах нет». Сейчас в Ираке работают 110 инспекторов и человек 70 вспомогательного состава. Десять человек ищут доказательства существования секретной ядерной программы. Работа тяжелейшая. Иногда отдельные команды проводят до семи проверок в день.
А вечером надо еще и подробный отчет писать. Инспектор: «Если американцы хотят, чтобы мы чего-нибудь нашли, они должны поделиться с нами своими разведывательными данными, о которых они все время говорят. Но они ничего не дают нам. Мы же не полицейские. Мы не можем искать то, о чем не знаем. Мы — инспектора. Мы проверяем наличие того, что в свое время задекларировали иракцы. Пока все на месте. Нового же ничего нет. Мы даже во дворец ходили.
Сколько было разговоров об этих дворцах! Ну прошли его насквозь, как школьники в музее, даже в спальню заглянули. И что? Да ничего. Конечно, если Саддам такой сумасшедший, что закопал у себя под кроватью химические снаряды, тогда мы никогда их не найдем». Накануне Нового года в «Лос-Анджелес таймс» промелькнула информация со ссылкой на источник в администрации Буша, что якобы ЦРУ начало делиться сведениями с инспекторами. Инспектор: «Не знаю, с кем они чем поделились. Мы как работали, так и работаем. Нам ведь не разрешают ничего говорить. Глупость какая-то.
Как только мы уезжаем с объекта, иракцы пускают туда толпу журналистов и им подробно объясняют, куда мы заглядывали, какие вопросы задавали. Продолжая упорно молчать, мы создаем иллюзию, будто мы чего-то нашли, что-то такое узнали. Но я заявляю ответственно: если бы сегодня мы писали доклад, то мы бы написали в нем ноль, зеро». Иракская ядерная программа, начатая в начале 80-х, поражает воображение. Закупались тысячи тонн оборудования. Для производства соленоидов — а на одном объекте их было 55 штук — гигантских катушек диаметром 4 метра — нужны были гигантские станки, которые стоили полмиллиона долларов штука. На одно только производство этих соленоидов пошли сотни тысяч тонн сверхчистой меди. Они даже свои урановые рудники разрабатывали на северо-западе страны. Для создания оружейного урана иракцы пошли по пути электронно-магнитного разделения изотопов EMIS. По масштабам их программу можно было сравнить с индийской или южноафриканской.
В одной ядерной программе Ирака были задействованы около 70 больших объектов, разбросанных по всей стране, и сотни маленьких предприятий. Иракцы купили у немцев технологию центрифуг, они покупали металл в Бельгии, Швеции, Японии, станки в Швейцарии, различное оборудование в Германии, Италии, Франции, даже в США покупали отдельные станки. Весь мир помогал Ираку создавать атомную бомбу. Весь мир теперь безуспешно ищет ее следы. Инспектор: «Нет, производства больше не существует. Большая часть оборудования разрушена, большая часть высокоточных станков сдвинута с места, и на них можно поставить крест. После 1998 года они перетащили кое-что с места на место перед очередными американскими бомбежками, но это не имеет значения. Чем бы ни закончились наши инспекции, уже сейчас можно заключить, что материальной базы для создания системы ядерного оружия у них больше не существует. Спрятать такие объемы в этой стране просто невозможно». Примерно в таком же положении те, кто ищет химическое и бактериологическое оружие.
Химикам проще — речь идет предположительно о сотнях тонн спрятанного где-то оружия. Проще в том смысле, что, скорее всего, ничего найти будет невозможно. В Ираке за последние 12 лет вообще спрятать в больших объемах невозможно ничего — американские спутники не сводят глаз со всей территории страны. Что же касается биологического оружия, то споры сибирской язвы спрятать можно. Но это все равно что похоронить их. Срок хранения этого продукта весьма и весьма ограничен. Урановые шахты давно завалены и забетонированы. Похоже, что, даже если не будет войны и санкции снимут, создать настоящую атомную бомбу Ираку не удастся никогда. Инфраструктура разрушена. Обслуживание отсутствует.
Работал в московском бюро газеты Los Angeles Times, сотрудничает с «Новой газетой». Автор репортажей из районов военно-политических конфликтов в странах бывшего СССР и дальнего зарубежья в частности, Афганистана и Ирака. В 2015 году серия фотографий, сделанных Сергеем Лойко внутри Донецкого аэропорта, выдвигалась на Пулитцеровскую премию и World Press Photo и стала частью пакета, который был удостоен в 2015 году престижнейшей американской премии Overseas Press Club Bob Considine Award «За храбрость, достоверность, оригинальность, глубину и выразительность описанного».
И сколько свободных людей вы видите рядом с собой в России? Он приехал в Москву из Бобруйска без образования, без всего, а потом стал при советской власти директором завода. Так вот этот дедушка, старый большевик, когда я к нему приходил, кормил меня какой-то вкусной колбасой и пирожными, интересовался, «сколько у меня было в классе жидов»...
И это был уровень советского человека. Я думаю, что мое воспитание было протестным с самого детства. Мне не нравились его пирожные, мне не нравились его пьяный бред и идиотские коммунистические песни.
Несмотря на очевидное недовольство, они явно не намерены протестовать против того, что происходит вокруг. У вас есть этому объяснение? И эта победа консолидировала сталинский режим, дала ему новое дыхание.
На Красной площади лежит ленинский труп, так сказать, вечно живой. Я верю в мистические вещи. Считаю, что пока этот смердящий труп не будет убран с Красной площади, пока памятники всем этим лениным и прочим людоедам не будут убраны из всех городов, ничего хорошего в стране не произойдет.
Понимаете, у России, у Советского Союза не было своего Нюрнбергского процесса над коммунизмом. И этот коммунизм - это же чума XX века. Это хуже, чем гитлеровский фашизм.
Коммунистическая идеология - это медленный ад. Это такая экзема, когда с тебя клочьями слезает кожа, когда у тебя все болит, но ты не умираешь, а страдаешь. И Путин даёт им для облегчения страданий плацебо, которое называется имперское мышление, вместо того, чтобы давать им хорошую работу.
Вы единственный иностранный корреспондент, кому удалось попасть в этот ад и увидеть все своими глазами. Извините за наивный вопрос: вам было страшно? Вступительный эпиграф такой: «И дале мы пошли - и страх обнял меня» - Александр Пушкин, «Подражание Данте».
Это не случайно, потому что действительно эта война страшная, и в аэропорту там был сущий ад. Я не скажу, что я человек, которому не хочется жить, или безумно смелый, не чувствующий боли. Я обычный человек.
Это моя работа - я за это получаю деньги. За 25 лет я привык работать профессионально, то есть, если есть новости, я работаю. Главной новостью за эти два-три года остаётся эта война между Россией и Украиной.
Я побывал на этой войне, я счастлив, что повстречал замечательных, несгибаемых людей. Я помню их лица и глаза. Знаете, у всех защитников аэропорта были потрясающие лица.
У ополченцев, у зеленых человечков, лица всегда закрыты. Люди защищают Родину открыто.
Программа «Место встречи» как будто проклята, что при постоянном участии в ток-шоу украинских националистов, вовсе не вызывает удивление. С удовольствием хотелось бы услышать реакцию на произошедшее Андрея Норкина, но он пока хранит загадочное молчание.
Руководить инфовойной против России на Украине будут мормоны
Я живу в Америке, у меня российское гражданство. Меня эта ситуация устраивает. В качестве военного журналиста работал в Афганистане, Ираке и других «горячих точках». После репортажа журналиста о событиях на востоке Украины на радиостанции «Эхо Москвы», как сообщает само издание, было вынесено предупреждение от Роскомнадзора, так как репортаж «содержал информацию, оправдывающую практику совершения военных поступлений». Министерство информационной политики создано на Украине на прошлой неделе.
Оно займется реализацией единой программы информационной безопасности и задачами задачи по формированию имиджа Украины.
Из того же поста в Facebook стало известно, что 16 декабря Лойко позвонила продюсер программы «Политика» и попросила кратко ответить на некоторые вопросы, которые будут обсуждаться в программе. Лойко «как всегда, ответил кратко и почти без мата».
Ру борется с вооруженными террористами и эти террористы-сепаратисты вооружены до зубов российским оружием, - рассказал журналист в комментарии Лениздат. Журналист полагает, что именно эти слова и послужили причиной изменения планов «Первого канала». Уже 17 декабря представители редакции «Первого канала» извинились, сообщив, что у них в передаче резко поменялась тема, и что они надеются «на продолжение сотрудничества в следующий раз», - сообщается в записи на странице Лойко в Facebook.
Подобная реакция телеканала кажется действительно странной, поскольку до этого разговора позиция Лойко, объехавшего за последний год конфликта всю Украину, оставалась твердой неизменной и такова и по сей день. Что интересно, на самом деле тема программы «Политика» от 17 декабря «резко» не менялась.
Источник Новостной сайт E-News. Используя материалы, размещайте обратную ссылку. Оказать финансовую помощь сайту E-News.
Если тебе симпатичен объект съемки, кадры сами по себе как минимум человечны. Если ненавидишь, вместо людей на снимках практически гарантированно появляются орки. Тогда обошлось без инцидентов. Хотя именно он поставлял для мировых площадок топовые фото участников Евромайдана и продолжал восторженно снимать своих героев во время карательной операции в Донбассе.
Белорусскому оппозиционеру явно по душе персонажи в форме ВСУ. Исключительно «воины света», красивые и улыбчивые молодые люди, трагически гибнущие в борьбе за свободу против «российской агрессии». Нет и намека на мародеров и извращенных убийц, от которых в ужасе сама украинская военная прокуратура. Точно так же нравятся обнаженные дети престарелому американскому фотографу Джоку Стерджесу. Это не скроешь, это от души. Тогда я решил поехать и сделать проект именно об этих людях. Я задавал героям разные вопросы: кто они? На востоке Украины солдаты просили меня сфотографировать их на память. Я фотографировал и отправлял получившиеся снимки их детям, женам, друзьям.
Мы каждый день видим разные фото «на память» в интернете. Вернувшись в Минск, я писал тем, кого снимал, спрашивал, как у них дела, как дела у других героев. Когда кто-то не отвечал и не заходил в соцсети долгое время, становилось понятно… Затем я отобрал фотографии, приехал в Киев и встретился с выжившими. Вместе мы отмечали погибших. Следующая подобная выставка в рамках проекта «Прямой взгляд» случилась под занавес сентября. Как известно, во время этой «творческой встречи» православный художник и отец четверых детей Антон Беликов залил краской несколько фрагментов экспозиции. Кроме того, мужчина заявил о своем презрении к этим работам. Если конкретней, Беликов сказал, что «застенчивые интеллигентные ребята приходят в мой город и под шумок пытаются протащить фото фашистов из украинских добробатов». Васюкович лукавит.
Тут надо привести еще одну дословную цитату «московского вандала» Беликова: «Я ведь спросил перед всем этим — кто на фото? Армия или каратели? Я ведь понимаю, что можно жалеть обычных украинских подневольных пацанов, которых загрузили в вагон и отправили воевать. Такой знак использовался вермахтом с 1935 года. Сегодня это официальная эмблема батальона «Донбасс», созданного на деньги Игоря Коломойского для зачистки Донецкой народной республики. Следом за художником на «выставку убийц» в Сахаровский центр явились казаки, молодые активисты и депутаты-муниципалы. Вскоре снимки украинских военных были сняты. Ответ либералов: «на Центр документальной фотографии напали погромщики, направляемые властью, подонки, вата, рашистские штурмовики и подобострастные путинские вассалы». Стенания по «единственному островку свободы в злобной безумной стране» логично дополнялись горестным спичем директора Сахаровского центра г-на Лукашевского о том, что российское общество заражено-де ненавистью, потому публичный разговор о войне на Украине у нас невозможен.
Видимо, директор действительно убежден, что вдохновенные образы бойцов Коломойского научат москвичей настоящей демократии. Интересно еще одно обстоятельство: проект «Прямой взгляд» осуществляется при финансовой поддержке Европейского союза и американской компании OAK Foundation, которая специализируется на выдаче грантов под «защиту прав человека».
"Эпилог. Семья. Сергей Леонидович Лойко. Шок и трепет. Война в Ираке. 2003.
«Лойко Сергей Леонидович. Сергей Лойко с женой Анастасией и сыном Степаном у себя дома, Москва, 1980-е. Возможно, именно он и порекомендовал «боевому товарищу» Сергею Лойко эффективного немецкого промоутера. Журналист Сергей Леонидович Лойко родился 26 февраля 1953 года.
Лойко Сергей – все о персоне
| Сергей Лойко - Sergey Loiko | Ведущий передачи Иван Трушкин выгнал из студии писателя Сергея Лойко за нацистское приветствие. |
| На карьерах в Выборгском районе прозвучат взрывы | Недавно Сергей Лойко, корреспондент и фотограф Los Angeles Times, представил в Киеве свою книгу «Аэропорт». |
| Лойко Сергей Леонидович / Биографии / Битва за Украину | Сергея Лойко (внесен Минюстом РФ в реестр СМИ-иноагентов) в мировом сообществе знают как журналиста и военного фотокорреспондента. |
Сергей Лойко — последние новости
Томские ученые обнаружили «оазисы» на территории Западной Сибири. Новости. Далее Сергей Лойко был призван в ряды Советской Армии, служил в ракетных войсках стратегического назначения на Дальнем Востоке. В метро Кунцево, в переходе между ветками наша старая знакомая Александра Лойко. Ведущий передачи Иван Трушкин выгнал из студии писателя Сергея Лойко за нацистское приветствие. писатель, военный фотограф и журналист.
«Первый канал» оставил Сергея Лойко без «Политики»
Ранние годы. В юности работал наладчиком на Втором Московском часовом заводе и грузчиком в Московском Северном речном порту. Был инженером в Научно-исследовательском институте. В 1980 году Сергей Лойко окончил Московский государственный областной университет имени Н.
Получил диплом преподавателя английского языка. После ВУЗа Сергей некоторое время был учителем английского в средней школе. Срочную военную службу Лойко проходил в ракетных войсках стратегического назначения в Амурской области.
Журналистика В конце 1980-х годов Сергей Лойко устроился переводчиком и репортером в московское бюро Associated Press. В 1991-2016 годах Сергей Леонидович работал в московском Los Angeles Times — был корреспондентом, фотографом, переводчиком. Также Лойко был сотрудником «Новой газеты».
Литература В 2003 году Сергей Лойко выпустил произведение в жанре военной прозы «Шок и трепет.
Наивных «онижедетей» скорректировали их Хозяева. Издание ZIK. В то же время, по его словам, господин Лойко "готов быть в группе советников, которые будут отвечать за информационную войну с Россией". Вообще, все, что касается причастия к информационной войне Запада, на Украине становится табу. Считается, что инфовойну ведут «говорящая каска» Тымчук, «фейсбучный министр» Аваков и «друг всех геев» Селезнев. Настоящие украинские гарные хлопцы и кибоги. Современная информационная война Что же за зверь такой, эта «информационная война», чтобы, даже не смотря на то, что целый этаж в СБУ занимают спецы по этой войне из США, украинцы усиленно пытаются скрыть ее связь с руководством извне?
Реалии Крым. НЕТ» Межрегиональный профессиональный союз работников здравоохранения «Альянс врачей» Юридическое лицо, зарегистрированное в Латвийской Республике, SIA «Medusa Project» регистрационный номер 40103797863, дата регистрации 10.
Ранее, 6 февраля, Басманный суд Москвы заочно арестовал писателя Бориса Акунина Григория Чхартишвили, признан в РФ иноагентом, внесен в реестр террористов и экстремистов Росфинмониторинга. Уточняется, что он арестован за призывы к терроризму и фейки об армии. Он объявлен в международный розыск.
Журналист Сергей Лойко Business FM: Я не принял предложение стать замминистра на Украине
Это вытекает из карточки в базе настоящих министерства внутренних девал(МВД)России.«Лойко Сергей Леонидович. Сотруднице интернет-издания SOTA* Анне Лойко, против которой возбудили уголовное дело за оправдание терроризма, грозит вплоть до семи лет лишения свободы. Журналист Сергей Леонидович Лойко родился 26 февраля 1953 года.
Суд оштрафовал журналиста Лойко* за нарушение закона об иноагентах
Не раз подвергался критике со стороны Роскомнадзор за материалы, якобы оправдывающие преступления военнослужащих ВСУ. В том же году отказался принять украинское гражданство. В 2015-м презентовал книгу «Аэропорт» о боях за донецкий аэропорт осенью 2014-го. Книга была переведена на несколько иностранных языков. Фото Сергея Лойко, сделанные внутри объекта, были перепечатаны многими мировыми изданиями из Los Angeles Times и выдвигались на Пулитцеровскую премию. Работы были уничтожены во время проведения выставки в Сахаровском центре в Москве некими активистами. Премии и награды Удостоен одной из престижнейших наград в американской журналистике Overseas Press Club Bob Considine Award «за храбрость и достоверность описанного», а также премии Los Angeles Times Editorial Award за «лучшие репортажи 2014 года». Сергей Лойко о… … вооруженном столкновении на Донбассе: «Это никакая не гражданская война. Многие из вас считают, что это война между Россией и Украиной.
В общем-то, вы правы — так ее историки и назовут — российско-украинская война.
У, международное движение «М. Культ Убийств, «Маньяки. Реалии» Кавказ. Реалии Крым.
Вон из студии, я сказал», - возмутился Иван Трушкин, отправляя мужчину за переделы студии. Источник отмечает, что в шоу политической направленности гости нередко на эмоциях прибегают к нецензурной лексике, обычно во время показа передач такие слова "запикивают". Но ведущий Трушкин посчитал недостойным поведение гостя и не допустил мата в программе.
В применении к выражению в скобках к каждому слову будет добавлен синоним, если он был найден. Не сочетается с поиском без морфологии, поиском по префиксу или поиском по фразе. Это позволяет управлять булевой логикой запроса. Можно дополнительно указать максимальное количество возможных правок: 0, 1 или 2. Чем выше уровень, тем более релевантно данное выражение.