Новости стахий колотвин священник

Главная» Новости» Стахий колотвин священник. О. Стахий Колотвин, в диалоге с ведущим и слушателями, рассказывает о жизни московского батюшки.

Когда церковная жизнь мешает спасению души ? (Мк. 11:13) Священник Стахий Колотвин

Стахий колотвин: биография, личная жизнь, жена, дети	Стахий Колотвин — выходец из того поколения, кого коснулись важные периоды становления нашей страны: он родился в годы перестройки и воцерковлялся в 90-е, постигал азы богословия в 2000-е, а священником стал уже в современное время.
Пастырь — Приход оффлайн и онлайн: священник, прихожане и карантин	Главная → Номера → №6 (999) → Священник Стахий Колотвин. Mы делаем выбор: молимся – вместо ругани, уповаем на Господа – вместо раздражения в сердце.
НЕ ВЕРЮ! СВЯЩЕННИК СТАХИЙ КОЛОТВИН И РОБЕРТ РАЙТ - Телеканал «СПАС»	В сегодняшнем видео, с иереем Стахием Колотвиным, отвечаем на вопрос: "Опасна ли всеобщая вакцинация?".
«Бывшие язычники теперь приносят детей крестить». Футбольные хулиганы, ставшие священниками	Главная → Номера → №5 (1046) → Священник Стахий Колотвин: Для нас поднять крест и идти за Господом – это великое благо.

В Духовно-просветительском центре «Сретение» состоялась встреча со священником Стахием Колотвиным

Ой, этот странствующий проповедник, дай-ка я военный начальник, скомандовал его, там, пару послал, там, солдат, и быстренько они его привели, чтобы он тут мои, там, команды выполнял. А он со смирением относится. Это как к некоторой послушанию, которую он получил от Бога. И поэтому, раз он его честно выполняет, он и надеется, что, «Господи, я вот тебе служу, послужи и ты мне немножко, пусть я и не достоин, несмотря на свое высокое положение». Поэтому и в этой евангельской ситуации каждый для себя должен получать некоторый пример. Конечно, нам охота оказаться в ситуации сотника, а не его болящего слуги. Нам охота, ой, не, лучше я вот буду командовать, и люди вот так будут говорить, и лучше я даже когда, ну вот меня 10 человек слушается, ну или там 100 человек, 100 моих воинов слушается, то что мне там, ну можно где-то и уступить, и там смириться перед каким-то человеком святой жизни. Вот это куда будет приятней. Однако Господь каждому даёт испытание по силам.

Если Господь считает, что вот да, сейчас нам будет полезно кем-то командовать для спасения души, и Он нам даст вот это испытание. Ну, ты можешь сказать, а что, все, кто начальники, они все, вот именно им это полезно, так нет, ну кто-то просто к Христу не идёт. Есть человек, который идёт не к Христу, а идет к вечной погибели. Ну, если ему это надо вот идти, командуй кем-то к вечной погибели. Пусть командует, пусть отдает указания, пусть там портит жизнь своим подчиненным, пусть на это посвятит и действительно проживет, и пусть, конечно, спокойной души никогда не будет, и счастья не будет, и будет изнутри вот это все разъедать из-за того, что вот ты такие гадости людям делаешь вокруг. Но все равно будешь в течение жизни наслаждаться властью, там, деньгами и так далее. Но если человек идет искренне ко Христу, то уже Господь уже может взять и, наоборот, какой-то власти лишить, может от какой-то власти оградить, может послать не только умаление власти, но и послать болезнь. Но никогда Господь не позабудет.

Поэтому даже если ты подчинённый слуга, и даже если ты лежишь на одре болезни, всё равно есть тот, кто за тебя походатайствует. Нам, как людям православным, которые почитают святых, угодников, божьих, и имеют таких великих заступников, это особенно важно. Мы берём и обращаемся к ним, и говорим. Вот по сути, что по сравнению с Богом любой святой? Такой же грешник. Все люди грешники. Все святые тоже на земле, когда жили, они грехи те или иные совершали, их преодолевали, с ними боролись, где-то проигрывали. Но все равно их молитва — это как молитва этого сотника.

Когда мы молимся, обращаемся ко святому человеку, мы тоже, по сути, его воспринимаем. Вот этот человек, который образ этого сотника реализовал себе уже сейчас, даже по окончании своей земной жизни. Вот он уже на небесах Господа предстоит, и он говорит, «Господи, кто я такой? Я сам слаб и недостоин. Но, пожалуйста, прислушайся к моим молитвам». Да, и вот мы открываем календарь церковный, смотрим, какой святой, говорим, там: «Преподобне отче Сергие, святятителю отче Николае, святый пророче, Претече, Крестителю Спасов Иоанне, походатайствуй за меня, как походатайствовал тот слуга, тот сотник о своем слуге». Поэтому когда-то очень хорошо быть слугой, когда-то очень хорошо, чтобы о тебе походатайствовали, когда ради того, чтобы тебя посетил и исцелил Христос, где-то уже не жалко взять и заболеть, и совсем всех сил лишиться. Среди огромного количества наших святых угодников преподобный Максим, на мой взгляд, занимает совершенно особое положение.

Во-первых, потому что он грек, что само по себе уже необычно. Во-вторых, начало его жизни совершенно удивительное и, на мой взгляд, очень современная. То есть греческий юноша по имени Михаил из вполне себе обеспеченной семьи, получивший хорошее образование на своем родном острове Корфу, решил продолжить образование в Италии, поехал изучать древние языки и философию. И сначала занимался этим в Венеции, а потом уехал во Флоренцию. И дальше удивительное дело, вот поиски. Он в монастыре Святого Марка, где когда-то подвязался Савонарола, принимает постриг монашеский в католичестве. И ответа на этот вопрос, каким образом это совершилось и как совершился обратный переход, нет ни в каких исторических свидетельствах. А между тем обратный переход совершился, потому что, когда во Флоренцию приехал с Афона Иоанн Ласкарис, он посоветовал Михаилу поехать на Афон в Атапецкий монастырь с той же целью, что там много рукописей, есть чему поучиться.

И дальше замечательно совершенно. Приезжает этот юноша на Афон, возвращается в православие, принимает православный монашеский постриг. Приехал он учиться премудрости монашеской и вместо этого десять лет по благословению занимается тем, что собирает милостыню. Это человек, у которого вся жизнь соткана из таких вот удивительных кульбитов. Когда он уже зрелым мужчиной, ему было под 50, когда на Афон пришел запрос от московского царя, необходим переводчик, потому что нужно исправлять переводы уже существующие. И его посылают, он русского языка не знал, славянского языка не знал, но его по благословению посылают в Москву, где сначала всё складывается замечательно, и вроде как, и карьера пошла, и признание. Но поскольку он совершенно не русский человек, он по своей южной горячности встревает в какие-то дворцовые интриги, в результате которых оказывается в заключении. Сначала в такой очень суровой темнице, потом немножко более мягкого заключения.

Но в результате он 26 лет своей жизни отдаёт этому заключению совершенно ни за что. И при том, казалось бы, есть повод возроптать. А вместо этого в этой самой темнице, в этой келье, в затворе он пишет на стене углём канон Святому Духу. То есть человек совершенно удивительный, и вся жизнь его сплошное удивление. Вот мы-то чему можем научиться? Стахий Колотвин — Да, и удивительная жизнь есть замечательная книга профессора Оболенского из иммигрантской семьи, британского учёного, «Шесть византийских портретов». И вот один из них посвящён как раз преподобному Максиму Греку и вот его судьба, которая его из, можно сказать, с территории современной Албании заводит вот в Италию, заводит на Афон, заводит в Россию. И вот видно, какой вот этот мир всё-таки маленький.

Мир христианский, мир, который тесно связан, и вот как эти события соседствуют, мы вот воспринимаем порой, вот что-то у нас там на Руси своё идёт, а вот потом берём, изучаем историю искусства, и вспоминаем, ой, как при Савонароле уничтожались произведения искусства, и нам кажется, ну это какой-то другой мир, никак не связанный. А что там у нас происходит в Греции под османской оккупацией, ну это так вообще там какое-то третье абсолютно событие. Так нет, мы видим вот человек, который абсолютно естественным образом, не потому что он какой-то вот там профессиональный путешественник, потому что да, есть люди, которые отправлялись специально мир смотреть, на открытие новых земель, а человек, который просто в некотором служении Христу, поиске Бога, поиске общения с ним, вот естественным образом оказался вот в таких разных, не похожих друг на друга, но очень изумительных, прекрасных уголках нашего сотворенного Богом мира и украшенного потом божественными творениями. Потому что, конечно, это просто и та же самая не только природная, но и рукотворная красота. Вот это прекрасное строение Флоренции, вот эти крепостные монастыри афонские, и даже если мы посмотрим и Троицу Сергию Лавру, и Тверь как место ссылки, то тоже это, конечно, вот такая красота, которая, несмотря на все испытания, я не сомневаюсь, что преподобного Максима Грека укрепляло. Я сам, как человек, который очень любит паломничество, любит оказаться в том или ином прекрасном мире нашего, в прекрасном уголке нашего христианского мира, я очень понимаю преподобного Максима, что вот да, стремление взять и найти какой-то новый шаг в общении со Христом в новом месте, в нашей страннической душе, потому что мы странники в этом мире, это оно абсолютно естественное, поэтому тоже преподобный Максим Грек, как человек вот связывающий Россию и Византию, Византию тоже я очень люблю, ее вот культура, наследие для меня очень близко, и как вот тоже такой своеобразный покровитель паломнического пути тоже для меня он очень и очень важен да вот тоже каждое лето мы отправляемся с прихожанами в паломничество вот сейчас направляемся например в Грузию поедем и понимаешь, что это тоже часть того же христианского мира и тоже был бы промысел Божий точно так же туда бы к царскому двору мог преподобного Максима занести промысел Божий. Но в отличие от мирянина, который сам выбирает, куда ему там направиться, где каким святыням поклониться, мы видим, что преподобный Максим не даром он в лике преподобных почитается. Это монах, который ставит послушание, который воспринимает волю наставника, который где-то понимает, что наставник не прав, потому что и Савонарола такой вот, можно сказать, реформационный, там вроде с одной стороны смотришь как католик, с другой стороны смотришь не человек противостоящий католичеству, что он вдохновляет преподобного Максима, но все равно вот он находит для себя все-таки учителей других, учителей, которые не уводят в какое-то, ну вот такое разрушение.

Пусть Савонарола — аскетичный человек, но не сего можно взять пример. Поэтому для нас, для людей, которые, конечно, не как монахи полностью там подчиняются воле духовного наставника, тоже порой очень важно посмотреть, в какой момент ты должен пересмотреть свои отношения со своим духовником. Возможно, тебе нужно обратиться к другому священнику. Вот для определенного момента Савонарола был для юного Михаила, будущего Максима, вот ну таким идеальным наставником, которого выросшего в такой в княжеской, в богатой среде человека, смог вот немножко отрясти от него вот это погоня за богатством, суету, и привить ему какое-то аскетическое стремление. Но вот следующий шаг уже нужно было преподобному Максиму делать на Афоне, и уже других себе наставников искать. И Мирянин тоже, который берет какие-то, может, первые шаги в храме сделал, и как-то пришел, и тоже вроде привыкаешь, и к батюшке приходишь, одно и то же говоришь, и понимаешь, что тоже некий вот наступает предел, когда нужно что-то менять. Тут не нужно стесняться, надо помолиться преподобному Максиму, и тоже, возможно, задуматься, что нужен новый наставник. И тогда, возможно, спустя там десятилетия, и ты кому-то своим советом сможешь помочь приблизиться к Христу, как это делал преподобный Максим.

Марина Борисова — На следующей неделе у нас знаменательный день, известный не только православным, не только верующим, а вообще, по-моему, любому человеку, который какие-нибудь книжки читал в детстве. Вообще, все славянские народы этот праздник хранят, и он был у них в языческие времена, он остался в преображенном виде в христианские времена. Удивительное дело, что то, что осталось от этнографического наследия и то, что мы можем почерпнуть из литературы XIX века с описанием обычаев народных празднований Дня Ивана Купала, гораздо больше застревает в памяти, чем смысл самого христианского празднования Дня Рождества Иоанна Предтечи. К чему бы нам надо было вернуться? Стахий Колотвин — Конечно, любая христианизация языческого праздника — это вещь в чём-то искусственная. Когда апостол Павел приходит в Афину и говорит мужи афинские, вы такие люди благочестивые, вот у вас жертвенник неведомому Богу, я сейчас вам о нём расскажу, он вовсе не подразумевает, что афиняне, они знают вот этого неведомого Бога, или что они поставили жертвенника именно Господа нашему Иисусу Христу. Это попытка стартовать, начать некоторый диалог. Это попытка не взять испортить всё людям в жизни, а потом построить некоторое счастливое будущее.

Как мы помним по печальному опыту столетней давности, это приводит только к разрушению, к смерти, к гонениям и так далее. Да, что ты берешь, и, если у человека есть радость и счастье, не нужно его отбирать. Да, лучше возьми этой радость и счастье на полный новым, куда более глубоким смыслом. Когда человек берет и радуется жизни, веселится, и он там, человек не воцерковлен, когда он приходит в храм, его задача не то, что взять, одеть кирзовые сапоги, там намотать платок на глаза, да, и вот там бить поклоны в какой-то в грусти.

Опаснее, потому что Господь на наши молитвы откликается и мы, регулярно заглядывая в храм привыкаем к этому, как к должному, при этом отказываясь от усилий со своей стороны исполнить Волю Божию.

Но печальнее всего приходится душам усопших, которые уже осознают, как отступили в течение земной жизни от Бога, но больше не имеют возможности послужить ему! Каждая суббота по Уставу - день сугубого поминовения усопших!

И самое главное: нет, я все-таки хочу служить Богу! А потом раз — и меня рукополагают в диаконы. Проходит всего год с небольшим — рукополагают в священники. Через два месяца вернулся со ставленнической практики, послужил неделю, а мне говорят: «Так, вот пустырь, надо назначить кого-то. Будешь настоятелем, строй храм». Когда вас рукоположили, вас хотя бы на минуту посещали мысли вроде: «Вот, сейчас у меня была бы карьера, и тогда дети не грустили бы, что папа на ужин ничего не купил»? Ну да, смотришь, а твой одноклассник где-нибудь в GQ рассказывает, что он обычно тратит на клуб в неделю по 70 тысяч, и размышляешь: «70 тысяч?

Да за два месяца столько бы всего заработать, уже хорошо! Вот когда меня долго не рукополагали, тогда да. Лучше бы, — думал я с тряпкой в руках, — пошел, как мои одноклассники, сделал бы светскую карьеру, в воскресенье приходил бы на службу, жертвовал бы на храм и с большим удовольствием мыл бы пол в алтаре просто в свой выходной день перед тем, как идти в офис зарабатывать большие деньги. А так ни себе, ни людям. Священник Стахий Колотвин После школы я хотел получить юридическое образование и пойти в публичную политику. Но сейчас я как священник, настоятель, общественный деятель могу точно так же обращаться к людям и вести их за собой, но вести не к эфемерной политической цели, а к цели истинной, ко Христу. На живом приходе политические взгляды разные, даже у самых усердных прихожан. С одной стороны, ты из-за этого переживаешь, а с другой — это здорово. Где бы они еще могли объединиться и подойти к одной Чаше, как не в храме?

А вы не думали, что можете пойти по тому же пути? Одно дело, когда священник разрушает свою семью ради молодой любовницы, — тогда он просто впал в грех, в котором надо каяться. Другое дело, когда священник оставляет служение из-за разочарования. Я не боялся, что разочаруюсь, потому что у меня не было радужных представлений. Знал, что священники с голоду не умирают, но им тяжело финансово. Знал, что в Церкви не все добрые и дружелюбные и что это все равно структура земная. Да, есть, кто поможет, а есть, кто сделает гадость. Человек видит, что Церковь — общество грешников, порой кающихся, порой нет. Но тут важно «с водой не выплескивать младенца».

Сложно не разочароваться, когда был очарован, а когда представляешь реальную картину, то и ничего страшного. Правильно разделять грех и грешника. За всех я очень переживаю, потому что те священники, которые были на слуху, это люди неравнодушные, а не просто требоисполнители, кто ловко машет кадилом. Эти люди пытались что-то делать для Церкви, но их подловил лукавый — либо на банальном грехе, либо на более высоком уровне. Либо они обиды не вытерпели и не нашли возможности примириться… Поэтому я за каждого переживаю, но прежде всего думаю: ну как же жалко, как от этого можно отказаться? Священство — самое здоровское, что может быть в мире. В Церкви непросто, но для меня все равно даже в самой непростой Церкви лучше, чем где-либо в миру. Церковь — она же состоит из тех людей, которые вокруг, но здесь те люди, которые все-таки стараются делать над собой усилие и идти ко Христу. Но если, например, представить гонения, когда закрывают или сносят храмы, но при этом священников почему-то не сажают и не расстреливают, то я бы пошел, к примеру, в сферу рекламы.

Или во что-то вроде мотивационного ораторства… Ну пусть вешал бы лапшу вместе со всеми, но зато смог бы заодно что-то более ценное людям дать. Или мог пойти в туристическую отрасль, я люблю путешествовать и забираться в те уголки, которые ни в каких путеводителях не описаны. Много интересного есть вне священства, но все это меркнет. Как если сравнивать свет солнца и электрической лампочки. Можете рассказать такой случай? Бывает, что прямо совсем не везет. Но слишком детализировать не получится: если ты какой-то грех совершаешь и каешься в нем, то уже не будешь каяться публично, потому что даже в древней Церкви люди каялись только перед своей общиной — с теми, с кем они завтра, быть может, выйдут на арену, где их растерзают дикие звери улыбается. Но действительно бывает, что мечтаешь: «Как красиво нараспев прочитаю канон Андрея Критского! Какой буду молодец!

Но помоги теперь ради прихожан, они же мучаются, это слушая». Или думаешь: «Нет, какой молодец! Люди тебя любят…» А потом приходишь — и тебе обиду высказывают: «Ой, батюшка, вы не так сделали, я недоволен и вообще все не так». Но я же вроде не самый плохой? А потом вот задумываюсь: значит, погордился, а меня Господь приземлил. В каких ситуациях вы бываете грозным? Это вообще самая сложная и нервная часть моего служения. Я все-таки не человек строительной специальности, хоть понемногу ориентируюсь лучше и лучше, но все равно не как рыба в воде. Это не богословие, не история.

Просто к этому меня призвал Господь. Поэтому, конечно, я бываю грозный именно на фоне решения этих проблем. Иногда даже прошу прощения у коллег и сотрудников. Можно ведь и очень вежливо сказать, но с такой интонацией, что человеку будет неприятно. Я человек импульсивный. Боялся, что, когда стану священником, буду постоянно гневаться и этим отпугивать людей от Церкви. Даже отдельно молился еще до рукоположения, меня это беспокоило. В подростковом возрасте мог во время игры в футбол начать конфликт, проявить спортивный задор, но потихоньку понял, что можно это контролировать и быть более дружелюбным, не срываться. Вот это, кстати, настоящее чудо.

Потому что в принципе, зная мой характер, не думал, что все настолько просто и быстро разрешится, а вот разрешилось, как рукой сняло! Знаю, что вы хотите написать книгу. О чем она будет? Если резюмировать — то книга о вере и радости! У нас есть такой стереотип, что Церковь — это вроде и правильно, и полезно, но как-то тяжело и печально. А Церковь — это радость, и об этом нужно говорить. Стараюсь об этом тоже напоминать и, к сожалению, не только тем, кто первый раз в церкви, но и постоянным прихожанам.

Входя в квартиру, отец Стахий спешит, не дотрагиваясь ни до чего, поскорее вымыть руки. Затем умывается, моет волосы и бороду. Она очень переживала поначалу, волновалась, и, когда я возвращался домой, требовала соблюдения строгого ритуала.

Матушка говорила: «Снимай и постирай одежду, протри телефон спиртовой салфеткой». Может быть, благодаря ей я выработал строгую дисциплину, и сейчас ее придерживаюсь». Конечно, риски остаются, уточняет отец Стахий. Здесь мне близка самая простая и очевидная позиция: делай, что должно. Я надеюсь, что Господь увидит наши усилия, заметит, что мы стараемся, не манкируем санитарными предписаниями, и все-таки уже нам поможет. Ни мы сами спастись не можем, но и Господь не может спасать нас против нашего желания. И тут нельзя разделить, что в вопросе спасения души у меня с Богом одни отношения, а по «бытовым», «земным» вопросам» — другие. Все это — единая линия». Отец Стахий признается, что разговаривать и петь в маске ему трудно, порой случается, что перехватывает дыхание, однако он принял решение не отказываться от этого средства защиты. Когда приходишь и надеваешь маску — это для того, чтобы людям не навредить», — говорит батюшка.

Он рассказывает, что не так давно причащал на дому беременную прихожанку.

НЕ ВЕРЮ! СВЯЩЕННИК СТАХИЙ КОЛОТВИН И РОБЕРТ РАЙТ

Причастить случайного человека, про которого не знаешь, что у него за душой, конечно, нельзя. А я говорю о тех, кто принёс своё покаяние по ходу Великого Поста, и в пасхальный период пожинает добрый плод. Есть время каяться, пока Жених отнят, а сейчас время пасхальной радости. При таком блиц-объезде мы не исповедуем, потому что объезжаем только постоянных прихожан, которые исповедовались Великим Постом.

Но и у них зачастую возникают конфликты на ровном месте с ближайшими родственниками от усталости, от сидения в четырех стенах, и им тоже охота поисповедоваться. Я им говорил: «Давайте дождёмся Отдания Пасхи, потому что тот, кто Постом исповедовался, на Пасху может спокойно причащаться». Так как строгие ограничительные меры продлены и после Отдания Пасхи, то, мы начали исповедовать по той схеме, которая была предложена митрополитом Тихоном в Псковской епархии: по бумажке и без контакта с епитрахилью.

Можно сказать, что дать прочитать бумажку и отбежать — это не совсем правильно. Но эта проблема возникает, только если священник недоступен вне Исповеди. У нас все телефоны всех священников в доступе у прихожан, все священники есть в наших приходских чатах.

Поэтому даже если ты телефон потерял, тебе любой человек подскажет, или батюшка сам в чате откликнется, и можно позвонить, написать, спросить. Чаты в WhatsApp Что касается чатов, то такого рода общение у нас было налажено задолго до карантинных времён, и это тоже сыграло важную роль в сплочении и распространении информации, в том числе технической по Zoom, про трансляции службы и так далее. Конечно, туда присылают все что угодно.

Отец Владимир потрясающе сформулировал задачу, стоящую перед священником в такой ситуации: священник должен набраться мужества и найти нужные слова, чтобы переадресовать больного человека к психиатру. Его задача, говорит отец Владимир, помочь больному человеку принять крест душевной болезни точно так же, как и крест любой другой болезни, принять его со смирением, научиться слушаться, научиться послушанию. Если священник сможет найти эти слова, тогда будет все нормально. Если не сможет этого сделать, — тогда плохо будет этому больному человеку. Он не сможет справиться со своей болезнью, не сможет жить с ней спокойно, смириться и принять её. Якобы если человек обратился к врачу за психиатрической помощью, то его признают отверженным от общества.

В одном американском романе есть очень хороший пример: если у человека сломаны ноги, то ни у кого не возникает сомнения в том, что нужно идти к врачу-травматологу. При этом, если у человека возникает психическая проблема, сразу возникает сомнение в необходимости обращения к психиатру. Это проблема тотальная, она есть во всем мире. Нужно сразу сказать, что у нас и не только у нас люди стараются нечасто обращаться к врачам. К врачам обращаются только в последний момент, когда уже деваться некуда, когда та или иная болезнь имеет уже выраженные проявления. К сожалению, это общая тенденция.

Может, более ярко она выражена в психиатрии. Понятно, что существует целый ряд мифов о психиатрии, о психиатрах, о психических болезнях, что это некое клеймо на всю жизнь, что человеку будут закрыты все дороги в жизни, что психические заболевания не лечатся. Священники — служители истины, они могут помочь эти мифы рассеять, а для этого они сами должны знать, что многие люди с психиатрическими диагнозами благополучно идут по жизни при помощи врачей, получают образование, делают достаточно успешно карьеру в своей профессии, кто в бизнесе, кто в науке, у многих из них благополучно складываются семьи. Более того, «закрыть» человека в лечебнице далеко не просто, должны быть очень жесткие показания, которые оговариваются законом о психиатрической помощи. Психиатрическая наука за последние десятилетия сильно продвинулась в плане понимания фундаментальных основ психических болезней. В любом случае, есть некие биологические основы их возникновения, это процесс биологический, он движется, он прогрессирует.

Чем быстрее мы сможем вмешаться в этот процесс, тем благоприятнее будет течение заболевания и его общий исход. Они из бесноватых бесов изгоняли, других постом и молитвой лечили, почему нам нельзя по старинке? И эти описания на самом деле совершенно потрясающие.

Затем умывается, моет волосы и бороду. Она очень переживала поначалу, волновалась, и, когда я возвращался домой, требовала соблюдения строгого ритуала. Матушка говорила: «Снимай и постирай одежду, протри телефон спиртовой салфеткой». Может быть, благодаря ей я выработал строгую дисциплину, и сейчас ее придерживаюсь».

Конечно, риски остаются, уточняет отец Стахий. Здесь мне близка самая простая и очевидная позиция: делай, что должно. Я надеюсь, что Господь увидит наши усилия, заметит, что мы стараемся, не манкируем санитарными предписаниями, и все-таки уже нам поможет. Ни мы сами спастись не можем, но и Господь не может спасать нас против нашего желания. И тут нельзя разделить, что в вопросе спасения души у меня с Богом одни отношения, а по «бытовым», «земным» вопросам» — другие. Все это — единая линия». Отец Стахий признается, что разговаривать и петь в маске ему трудно, порой случается, что перехватывает дыхание, однако он принял решение не отказываться от этого средства защиты.

Когда приходишь и надеваешь маску — это для того, чтобы людям не навредить», — говорит батюшка. Он рассказывает, что не так давно причащал на дому беременную прихожанку. Будущей маме скоро рожать, и она не хотела оставаться без Причастия, потому что и не известно, как долго продлится эта ситуация, а после родов нужно будет соблюсти обязательные 40 дней до того, как можно будет прийти в храм. Это тяжело, долго, кроме того, женщине хотелось получить поддержку и Божью помощь перед родами. Быть может, это скорее для психологического спокойствия, но пусть лучше будет так. Я попросил, чтобы в масках были все: и беременная, и ее домашние, и я.

Когда стало можно подавать записки через «WhatsApp», то людям стало легче об этом вспомнить. Я думаю, сейчас в более тяжёлой ситуации оказались те приходы, которые построены по принципу торгово-денежных отношений, где есть тарифы на молитву. Но я тут вижу в коронавирусе положительный момент, потому что я знаю некоторые храмы, где были тарифы, а теперь на сайте указано «пожертвуйте, сколько сможете». Я надеюсь, что эпидемия отойдёт, а тарифы туда не вернутся, что священники поймут, что надо людям доверять. Порой мне жалуется дежурная: «Батюшка, пришёл человек, положил пачку записок и бросил в ящик только какую-то мелочь». Но что убудет от нас, если прочитать эти записочки? Если человек, с которым у тебя есть взаимное доверие, знает, что ты будешь ради него трудиться, и то, что храм сейчас закрыт и прихожан нет, это не значит, что ты будешь лежать-почивать и ничего не делать, что ты будешь искать, как человеку всё равно оказывать духовную помощь, духовное окормление, то и он в меру своих сил позаботится о тебе. Добровольцы Святейший Патриарх часто отмечает роль добровольцев, и я бы тоже хотел сказать, что карантин нам помог выстроить добровольческую службу. Раньше у нас раздавалась еда, раздавались вещи. Мы могли собрать какую-то сумму кому-то. Но системы не было. А сейчас сложился круг людей, которые приходят, носят продукты, носят лекарства, приносят лампадное масло, свечки из храма и даже какие-то книжечки из церковной лавки тем людям, кто не выходит из дома. Понятное дело, карантин закончится, все люди выйдут на работу и не смогут заниматься такой же добровольческой деятельностью, как сейчас, но она и не будет настолько нужна.

КОЛОТВИН Стахий, иерей

Протоиерей Стахий Минченко возрождал старинный храм и направлял приходивших к нему людей на путь спасения. Священник Стахий Колотвин Скачать Могут ли умершие слышать нас? Ее автор, протоиерей Владислав Цыпин, опирается на обширный корпус исторических текстов и исследования специалистов. Эта служба очень редкая, она состоит из панихиды и заупокойной о человеке, но в определенный момент она перетекает в молебен.

Второбрачный «священник»

Стоит нам обернуться к Нему, как мы заметим чудеса вокруг себя. Чудеса для христианина — это норма жизни. Еще к священнику часто бывают следующие вопросы: как скоро нам ждать эффекта от проведенных мероприятий? В этой ситуации отношение к священнику как к шаману...

А один человек в принципе, простой провинциальный батюшка , попавший в руки весьма ловких дельцов, судя по разным выступлениям адвокатских контор, стал заложником ситуации и уже был дважды отправлен в запрет. Не будем рекламировать его имя, но думаю, что люди, которые увлеклись этим и находятся на грани, поймут, о ком речь. Правда, человек проводил некоторые, не благословленные Церковью особые ритуалы, и к нему массово направлялись и простые люди, и важные персоны.

Люди и правда думали, что вот сейчас им чудо будет. Увы, это массово... Может быть и ситуация, когда священник специально не создает целую индустрию восхваления себя, но гордость даже величайшего из Архангелов Денницу свалила с Небес и превратила в сатану.

Поэтому чтобы батюшка не подвел, чтобы не внушил вам, что какой-то эффект есть, постарайтесь батюшку не очень хвалить. Поддерживать, если батюшка ошибается, — это можно, чтобы он не сломался, но все равно к батюшке не нужно относиться как к небожителю, как к шаману, нужно относиться к нему как к такому же грешному человеку, как и вы, которому надо помогать спасаться. Священник помогает спасаться прихожанам своим служением у Престола Божия.

А люди помогают священнику спасаться тем, что они тоже о своем пастыре молятся, потому что понимают, что он тоже грешный, слабый человек, который думает не только о службе, но и об обычных земных вещах… Если мы будем думать, что у нас, например, лучший друг — супермен, которому всегда можно позвонить и он наши проблемы решит, то, конечно, друг посреди ночи сорвется один, второй, десятый, двадцатый раз, а потом скажет: «Дружище, мне кажется, ты не как к другу ко мне относишься, а как к слуге, как к рабу, который за тебя все делает. Мне кажется, это неравноценная дружба». Если уж так о друге можно сказать, то тем более и о священнике.

Священник служит прежде всего Богу. Это вовсе не значит, что священники для людей ничего не делают. Господь сказал в Евангелии а Евангелие — основа нашей христианской жизни : «Ищите Царствия Божия, а остальное приложится вам».

Если священник ищет прежде всего Царствия Божия, а во вторую очередь уже то, чтобы чем-то порадовать людей, то тогда он не ошибется. Люди, приходящие к священнику, если они ищут прежде всего Царствия Божия, не смутятся тем, когда батюшка пришел помолиться с ними о выздоровлении каких-то родственников, а выздоровление не приходит. Потому что самое главное — они найдут путь к Царствию Небесному, а если найдут и сами искренне помолятся, то уже без всякого священника Господь услышит их молитвы и вполне спокойно близких исцелит.

До 1917 года почти вся страна была православной, храмы почти в каждой деревне. Эти православные причащались, крестились, исповедовались — а потом ломали церкви, грабили… Такое творилось, что не вообразить! Откуда такое появилось?

Какое Царство они искали прежде всего? И я регулярно напоминаю своим прихожанам в проповедях об этой дореволюционной ситуации. В частности, одна из проблем была такой: люди ходили в храм, но никто толком не причащался.

То есть люди заходили даже не просто свечку поставить, они заходили постоять на службе, все-таки это на селе было событием недели: все одевались нарядно и шли туда. Но порой не любоваться на иконы, не уподобляться святым своей душой, а просто полюбоваться друг на друга, посудачить. Не было трепета, не было стремления к причастию Святых Христовых Таин.

Люди причащались, как минимум, раз в пост, в лучшем случае четыре раза за год. И порой нередко можно было услышать чем дальше от столицы, тем чаще , что прихожане, которые на заработках в Москве, возвращаются куда-то к себе в Молдавию либо просто в глубинку России , и им батюшка говорит: «Что это ты там стал причащаться? Что-то ты зачастил…».

Вот как раз плохо, когда человек не стремится к принятию Святых Христовых Таин, искренне не готовится к таинству… Ведь самое главное — не какой-то магический эффект от Причастия, а весь смысл в том: человек понимает, что ему идти ко Причастию, со всеми примиряется, отгоняет скверные мысли, молится. И после этого старается еще стать достойным сосудом для даров Святого Духа. Когда он их после Причастия получил, то жизнь христианская идет совсем иначе.

До революции вера пустела, потому что не было сути, не было общения с Богом, хоть храмы и посещали. Но это лишь один момент, почему некоторая часть пусть даже десять или двадцать процентов возьмем, а это, конечно, десятки миллионов пошла храмы громить. А кто не пошел храмы громить?

Большевики всё переврали. Они, конечно, говорят: все крестьяне, рабочие выступили против царя, выступили за большевистскую партию, чтобы ГУЛаг, БАМ строить и так далее. Ни в коем случае.

Мы вспоминаем, как после революции, после Гражданской войны шли красноармейцы по указу большевиков грабить храмы. Все пожертвования людей прекрасные киоты, богослужебные сосуды кощунственно забирали и продавали на Запад для обогащения партийной элиты. И по набату собирались многотысячные толпы, которые не расходились даже после того, как первые ряды из них расстреливали большевики.

Это не сказки, это все задокументировано самими большевиками.

Хотя мое тело пребывает, возможно, в каком-то вполне относительном комфорте. Потому что Закхей бывал в максимально возможном комфорте в Иерихоне пребывал, но по сравнению с современным жителем, даже каким-то среднеобеспеченным арабом, который может кондиционер включить во время палестинской жары, этой иерихонской, Закхей все равно был в проигрышном положении.

Поэтому как бы этот некомфорт, который как бы окружает, он в разные эпохи тоже совершенно по-разному выражался. И поэтому для нас очень важно, что мы берем, немножко выходим из комфорта вот этого первого дня Седмицы, недели — воскресный день, и из комфортной теплой постельки зимой или прохладной постельки летом выходим либо, соответственно, на мороз либо на жару и идем в храм. И тоже в храм, который либо, наоборот, еще холодные своды, либо, наоборот, душный и жаркий.

И все равно стремимся к Христу. Вот эта вся толпа нас не отпугивает. Потому что Закхей берет, и самое главное, чего он не побоялся, будучи маленьким человеком...

Маленькому человеку... Я вот человек высокий, но я вот помню — когда я ездил еще в школу я никогда не учился рядом с домом , — что когда ты заходишь в метро, и ты просто ребенок, и у тебя локти на уровне головы. То есть ты вот забиваешься, сельдь, в эту бочку.

Поэтому я вот с детских воспоминаний все-таки могу понять. Сейчас я все-таки выше среднего роста, и поэтому я захожу в метро, и у меня даже какой-то более-менее свежий воздух над головами других пассажиров. А вот Закхей — он вот правда, ему...

Он этой толкучки боялся. Но он не побоялся — он пришел, пришел в эту толкучку, и Господь ему дал возможность, несмотря на эту толкучку, встретиться с Ним взглядом, пообщаться. Поэтому и мы не боимся, потому что Великий Пост...

Правда, очень многие люди, которые до храма не доходят, собираются в храм. В храме становится значительно многолюднее, значительно некомфортнее. То мы зашли в какой-то обычный день — постоянные прихожане, чины стоят, молятся.

То мы зашли — тут какой-то разброд и шатания, помимо постоянных прихожан еще раздраженные постоянные прихожане — «кто это там ходит, толкает, свечки какие-то ставит в важный момент службы? Но нет, что человек все равно, если доходит, встает, то тогда уже Господь может к нему подойти и коснуться его сердца, и сам человек — не Господь продиктует, а сам человек поймет, что ему сейчас надо с собой сделать в своей абсолютно уникальной ситуации, чтобы уже быть достойным вот этого прикосновения Христа. Ананьев — Потрясающе.

Дело в том, что я всегда воспринимал эту историю как самый-самый первый шаг. А это у меня из личного опыта — когда я два года назад пришел к своему будущему духовнику, к отцу Игорю Фомину, на первую беседу перед крещением, он мне как раз рассказывал про мытаря Закхея — что вот там, дескать, человек... И уже потом я воспринимал эту историю как шаг, который я совершил когда-то в прошлом — слава Богу, что совершил, мне хватило опыта, мудрости и ума, какой ни есть, чтобы сделать этот шаг.

Я его сделал — и все как бы. На этом история про Закхея для меня как бы закрыта, закончена — я это сделал. Но, как выясняется, это мы делаем каждый раз.

Колотвин — Да, снова и снова. Потому что, увы, мы... Если бы мы не отпадали обратно в наши грехи, то и нам не надо возвращаться.

Другое дело, что отпадать можно по-разному. Можно взять просто, споткнуться, наступил на конструктор «Lego», разбросанный детьми, пошатнулся, взял и чего-то поскользнулся на каком-то фантике и влетел в груду мягких игрушек, если повезло, или в гору твердых кубиков, если не повезло... Узнаю многодетного отца!

Колотвин — Вот. А можно, в принципе, тоже, ну как новости смотришь, — человек присел на окошко и случайно выпал из окна. Потому что, ну, как-то немножко выпил и как-то не особо оценил свое раскачивание с ноутбуком в руках.

То есть... И тоже, вроде, ничего... Ну, как бы — упал...

Но последствия значительно тяжелее. Поэтому и мы, в принципе, Закхею можем подражать — не обязательно, чтобы подражать Закхею, нам надо искалечиться совсем от духовного падения. Поэтому — «ой, чтоб я был как Закхей, сейчас я пойду так, погрешу — так ох!

И потом я сейчас как буду превозмогать себя! Нет, нет. Что вот насколько мы от Господа откатились, настолько-то нам надо снова прийти и сказать: «Ой, Господи, хоть я и, может быть, на чуть-чуть отдалился, и не какие-то столь серьезные грехи, но вот снова охота, чтобы Ты подошел ко мне тоже, внимание уделил!

Ананьев — О том, что каждый из нас — немножко мытарь Закхей, сегодня мы говорим с настоятелем храма Воздвижения Креста Господня в Митино священником Стахием Колотвиным. Вы молоды, отец Стахий. Но я думаю, что и Вы помните вот эту вот рекламную кампанию по большому телевизору, которая заканчивалась словами: «Заплати налоги и спи спокойно».

Колотвин — Помню. Еще в те годы у меня был телевизор. Ананьев — Вот да.

У меня, кстати, тоже с тех пор как бы его и нет. Может быть, эта фраза все изменила. Со стороны история о мытаре Закхее для многих сводится именно к этому простому постулату — «заплати и будешь свободен».

Раздай все, что имеешь — и будет тебя ждать раскрытая дверь в Царствие Небесное. Отдай все, что имеешь в скобках — обреки на нищенское прозябание свою семью — и будет у тебя все хорошо. При этом мы все — ну вот я, Вы, наверное, я так несмело предполагаю, ну, а все мои коллеги — уж точно, мы молимся о том, чтобы у нас вот здесь, в нашей семье, все было хорошо.

С домом все было хорошо, с деньгами... Колотвин — Ой, а я как молюсь! Ананьев — Ну слава Богу!

Я хоть... Колотвин — Я... То есть сейчас, особенно когда жена говорит: «Вот, с мая месяца зарплату в храме не получаешь — тебя снимут с настоятельства, никто же даже не заплатит, долга не погасит!

И отнюдь меня вот эта даже какая-то там напряженность, которая витает в воздухе из-за какого-то недополученного, она, наоборот, счастливее не делает. Но вот уже ошибка вот такого рассуждения — она в том, что, в принципе, ничего Господь не требует. Господь без всяких условий идет к страшному грешнику и выбирает, и обнимает его Своей любовью.

И сам Закхей, который вот... Ну как, действительно, ты валялся пьяный под забором в своих каких-то там вот уже выделениях организма не через тот проход, через который они должны, ну, и так далее... И вот к тебе кто-то подходит и обнимает...

И вот как бы если ты хоть чуть-чуть от пьяного дурмана отошел, ты уже понимаешь: нет, вот чтобы эти объятья оправдать, надо быстро-быстро бежать сбрасывать вот это все, мыться, чиститься, переодеваться, стричься, бриться, выходить, и вот уже тогда ты готов на эти объятья. И точно так же и Закхей просто посмотрел, что в его конкретной ситуации даже и в конкретной ситуации — не только профессиональной, а вот в его личной нужно сделать, чтобы быть достойным этих объятий. Господь ему ничего не диктовал.

И Закхей, когда Господь рядом, когда вот тоже, как мы со своей совестью пытаемся что-то понять, мы можем заблудиться. Вот Евангелие у нас в руках, мы его читаем, пытаемся что-то... Вот потому что если первый шаг — он, можно сказать, универсальный, вот это восхождение на смоковницу — прийти к Богу, прийти в Евангелию, прийти к службе, то уже второй шаг — что тебе нужно делать, что тебе нужно исправлять весь Великий Пост и дальше, возможно, всю жизнь , это ты уже понимаешь сам.

Господь касается твоего сердца и ничего тебе не диктует, не программирует. А ты понимаешь, что тебе нужно. Ты берешь, воруешь — не воруй.

Ты нанес какой-то ущерб — возмести. Ты, там, никогда не воровал, но ты постоянно всем врешь — ну не бей. Ты, там, берешь...

При этом тоже м если ты решил перестать какой-то грех, там, эти пакости делать — недостаточно. Нет, возьми! Возьми все, что ты, там...

Какие-то там, может быть, бумаги, доносы понаписал, еще что-то, убери все это и разгреби все те завалы, которые ты думаешь, что где-то в другом месте сложил. На самом деле, ты всю душу свою исковеркал через вот эти злодеяния. То есть поэтому каждый человек уже рядом с Христом замечает вот в этом источнике Света, какой тип грязи на его душе.

И отнюдь не обязательно эта грязь связана с какими-то финансами. Поэтому Закхей действительно был богат. И Господь не говорит ему ничего про богатство раздавать.

И, более того, Закхей — мы знаем, что он, понимаем просто из его слов, — что он был богат, даже если бы он не воровал. Потому что — что он говорит? Чтоб воздать в четыре, даже предположить, что он дал какие-то проценты и честно заработал, но все равно вряд ли так у него в Иерихоне того времени были такие акции, которые могли в четыре раза вырасти.

Нет, скорее всего, что он просто... И, более того, после этого у него еще оставалось такое имение, такое имущество, которое... Вот уже после этого он только начинал что-то реально жертвовать.

Потому что когда он даже воздавал четверицею, это, можно сказать...

Священники из числа опытных блогеров, которые профессионально раскручивают свои аккаунты, говорят, что обязательно каждый день нужно что-то выкладывать, не писать только о Христе и Церкви, но искать смежную аудиторию. Некоторые пишут, например, на детские темы для родителей, другие — на темы психологии. Это интересно и полезно, но не о Христе. Это заодно. А если я смог заинтересовать человека не сопутствующей тематикой, не милой фотографией с постановочной фотосессии, не шуткой, а серьезным, но доступным для понимания богословским ответом — значит, я нашел ту самую целевую аудиторию. Вы лично знакомы?

Какая история у вас с ней связана? Я с ней знаком прежде всего не как с писательницей, а как с человеком, который немалую часть своего времени посвящает заботе о больных детях, помогает им, перенаправляет их к хорошим специалистам, регулярно публикует информацию о сборах на детское лечение. Дарья оказалась очень приятным человеком. Из открытых источников я знаю, какого она возраста, но так по ней не скажешь. Столько энергии, как у Дарьи, я пожелаю каждому священнику. Вы хотели бы с ним лично пообщаться? И если да, то на какую тему?

Я бы не ставил каких-то тем. Иногда оказываюсь на светских телеканалах и встречаю там знаменитых людей, чье творчество я уважаю. Как максимум могу с ними сфотографироваться на память. Их облепляют поклонники с какими-то пустыми разговорами, ну зачем я тоже буду присоединяться? Мне достаточно просто постоять рядом. Господь меня в этот день порадовал — и слава Богу. К слову, я не знаю, насколько этот аккаунт ведет сам Петр Николаевич, но его профиль отзывается в моей душе.

Есть некоторые страницы, на которые я подписан для себя, мне приятно их читать. И такие простые вещи от души, а не от какого-то глубокого книжного богословия очень вдохновляют. Я не фанат актеров, кинематографа в целом, но вот некоторый шарм Петра Николаевича мне импонирует. Как священники укрепляют мирян, так и миряне укрепляют священников — и отнюдь не денежными переводами, а своей жизненной позицией. Откуда такая страсть к путешествиям? Почему я так сказал? Возвращаются после лета одноклассники и рассказывают, кто где побывал.

Родители смеялись и очень долго потом это вспоминали. Их это развеселило, потому что они росли в советские годы, когда вообще никуда выехать было невозможно. Но именно они привили мне любовь к путешествиям. С мамой мы ездили в паломнические поездки, папа мог меня взять в командировку. А вот пляжный отдых мне совсем неинтересен — просто трата времени. Может, когда мне будет много лет, я войду во вкус, а пока лучший отдых — насыщенный. Мне жена сказала, когда мы первый раз поехали в отпуск с тремя детьми: «Люди за деньги так не работают, как мы с тобой отдыхаем».

Отпуск — это не отдых, а впечатления. Кто пакует чемоданы? Сколько их у вас? Сейчас дети повзрослели. Сыну 6 лет, он уже в половину моего роста, и взять ему— 5 футболок тогда и сейчас — это уже разный объем. Так что обычно берем один чемодан большой и один маленький. Дети еще сражаются, кто этот чемодан повезет.

В чем причина? Почему бы не начать откладывать деньги на ипотеку? Но, допустим, ты никуда не ездил год — ну, может, на 1 метр квадратный накопил. За 10 лет — на 10 метров. Но как-то жизни жалко. Пока ты молодой, нужно обязательно путешествовать, это те воспоминания, которые останутся с тобой. Но даже сейчас сил меньше, чем 5 лет назад.

Тогда я мог маленьких детей таскать на себе целый день, а сейчас они подросли, тяжелее стали, да и здоровья не хватает. Ладно, если бы ты не поехал в отпуск и смог купить жилье или сделать взнос на ипотеку. Но нет, финансово это просто несопоставимые вещи. Лучше с детьми радостно провести время, посмотреть какие-то чудесные вещи, чем никуда не поехать и точно так же ждать со своим жильем. Никак это особо не скажется. Приходишь иногда людям освящать квартиры, видишь шикарный диван, дорогую плитку. Поскольку я занимаюсь строительством храма, я знаю, сколько это все стоит, причем по нижней грани.

А потом думаешь: люди накопили, купили себе диван, а можно было бы в таких прекрасных местах побывать… Священник Стахий Колотвин — Но дорогой красивый диван — это история про стремление укорениться. Если я покупаю такой диван — значит, я обустраиваю свое жилье и мне здесь будет уютно. Христос говорит: «Не собирайте себе сокровищ на земле». Господь завтра твою душу заберет, и что ты Ему скажешь? Вот, я взял ипотеку? Представьте, человек умирает, и семья остается с наполовину выплаченной ипотекой. И они же потеряют не только квартиру, они потеряют и то, что уже было оплачено.

А ты во всем себя и семью ограничивал… Поэтому я пока ипотеки очень и очень боюсь. Священнику под зарплату могут и не выдать, ведь ты зависишь от людей и не знаешь: тебе в один месяц пожертвуют, а в другой — нет. Так что свое жилье — это действительно удобно, но стоит ли так на нем сосредотачиваться? Не думаю. Жена, конечно, больше из-за этого расстраивается. Поэтому, если бы не необходимость заботиться о семье, я бы не отвлекался от своего служения как священник в самом широком смысле слова: служб, духовнической и проповеднической деятельности в СМИ.

И будет ли легче спасать свою душу, если психическое заболевание преодолеваешь? Или это не влияет на духовные проблемы? Эту тему одним из первых поднимал в своих проповедях митрополит Сурожский Антоний Блюм. Можно процитировать слова ректора ПСТГУ протоиерея Владимира Воробьева, который сказал, что человеку, который имеет душевную болезнь, не закрыты ни Царствие Божие, ни благодатная жизнь в Церкви. Это очень важный постулат, на который мы должны опираться. Отец Владимир потрясающе сформулировал задачу, стоящую перед священником в такой ситуации: священник должен набраться мужества и найти нужные слова, чтобы переадресовать больного человека к психиатру. Его задача, говорит отец Владимир, помочь больному человеку принять крест душевной болезни точно так же, как и крест любой другой болезни, принять его со смирением, научиться слушаться, научиться послушанию. Если священник сможет найти эти слова, тогда будет все нормально. Если не сможет этого сделать, — тогда плохо будет этому больному человеку. Он не сможет справиться со своей болезнью, не сможет жить с ней спокойно, смириться и принять её. Якобы если человек обратился к врачу за психиатрической помощью, то его признают отверженным от общества. В одном американском романе есть очень хороший пример: если у человека сломаны ноги, то ни у кого не возникает сомнения в том, что нужно идти к врачу-травматологу. При этом, если у человека возникает психическая проблема, сразу возникает сомнение в необходимости обращения к психиатру. Это проблема тотальная, она есть во всем мире. Нужно сразу сказать, что у нас и не только у нас люди стараются нечасто обращаться к врачам. К врачам обращаются только в последний момент, когда уже деваться некуда, когда та или иная болезнь имеет уже выраженные проявления. К сожалению, это общая тенденция. Может, более ярко она выражена в психиатрии. Понятно, что существует целый ряд мифов о психиатрии, о психиатрах, о психических болезнях, что это некое клеймо на всю жизнь, что человеку будут закрыты все дороги в жизни, что психические заболевания не лечатся. Священники — служители истины, они могут помочь эти мифы рассеять, а для этого они сами должны знать, что многие люди с психиатрическими диагнозами благополучно идут по жизни при помощи врачей, получают образование, делают достаточно успешно карьеру в своей профессии, кто в бизнесе, кто в науке, у многих из них благополучно складываются семьи. Более того, «закрыть» человека в лечебнице далеко не просто, должны быть очень жесткие показания, которые оговариваются законом о психиатрической помощи.

Сообщить об опечатке

• Стахий колотвин биография
• Свежие записи
• Почему католик Сержио Силва стал православным отцом Сергием
• Места служения
• «Локомотив» регулярно пользуется помощью священника. Ранее его приглашали «Химки»
• №6 (999) / 11 февраля ‘19

Иерей Стахий Колотвин

Стахий Колотвин: Ну конечно нужно просто понимать между действиями совести, которые даже та же самая психология определяет. ресурс на котором собраны все последние эфиры шоу и телепередач. Такие как Беседы с батюшкой. Священник Стахий Колотвин. Священник Стахий Колотвин. Отпраздновали первую неделю жизни первой прогулкой! Стахий Колотвин – известный российский православный священник, настоятель Храма Воздвижения Креста Господня в Митине.

Священник Стахий Колотвин

Отец Стахий является штатным клириком храма Всемилостивого Спаса в Митине, там он по-прежнему несет свое служение в будние дни. Cвященник Стахий Колотвин. Стахий Колотвин: Ну конечно нужно просто понимать между действиями совести, которые даже та же самая психология определяет. У нас в студии был клирик храма святителя Николая в Тушине священник Стахий Колотвин. Стахий Колотвин священник. Авторы - КОЛОТВИН Стахий, иерей. КОЛОТВИН Стахий, иерей. Настоятель и ответственный за строительство храма Воздвижения Креста Господня в Митине.

Священник Стахий Колотвин

Священник Стахий Колотвин	Ее автор, протоиерей Владислав Цыпин, опирается на обширный корпус исторических текстов и исследования специалистов.
Отец Стахий Колотвин: жизнь московского батюшки, без лоска и прикрас	В сегодняшнем видео со священником Стахием Колотвиным отвечаем на вопрос: "Почему сейчас нет пророков?".
Когда церковная жизнь мешает спасению души ? (Мк. 11:13) Священник Стахий Колотвин	Священник Стахий Колотвин, Максим Калинин. Апостол Стахий, епископ Византийский, мудро правил паствой, обращал в праведную веру язычников и за это был предан мученической смерти.

«4-е воскресенье после Пятидесятницы». Священник Стахий Колотвин

Все пожертвования людей прекрасные киоты, богослужебные сосуды кощунственно забирали и продавали на Запад для обогащения партийной элиты. И по набату собирались многотысячные толпы, которые не расходились даже после того, как первые ряды из них расстреливали большевики. Это не сказки, это все задокументировано самими большевиками. Но, увы, сейчас не всегда эта информация доступна, потому что что-то снова возвращается под грифы секретности. Все-таки маленькая часть людей отступили от Господа Бога из-за своей теплохладности, пренебрежения принятием Святых Христовых Таин. Несмотря на то, что в храм к Нему вроде приходили. Но часть была готова Церковь защищать. И уже только после кровавых сталинских гонений, когда русский народ был перемолот ужасным тираном, люди стали запуганными. Те, кто даже верил, стали свою веру скрывать, и никто не вставал на защиту храмов, которые в войну и после нее вроде открывались, а потом снова их стали закрывать. Поэтому если в 20-е годы храмы закрывали с оружием в руках, с расстрелами, так как их защищали тысячные толпы, то в 50—60-е и даже уже в конце 40-х, то есть сразу после войны, когда недавно открытые храмы стали снова закрывать, уже толком никто не выходил на их защиту, люди боялись.

Но это уже была не дореволюционная проблема. Вопрос телезрителя: «Какую пользу для души получает человек от чтения и слушания слова Божиего и как преуспеть в добре? Мы должны с Богом общаться. Господь рядом с нами должен быть. Когда мы молимся Богу, мы обращаемся к Нему. Однако, если мы только молимся и что-то у Господа просим, это как бы одностороннее общение. Как, например, человек просто не может заткнуть свой «фонтан» и постоянно только говорит, говорит, и ему абсолютно неважно, как считаете вы, что думаете, что имеете в виду. Этот человек, можно сказать, не нуждается в вас, ему важно, чтобы просто кто-то был рядом для антуража и его тирады выслушивал. Поэтому и мы должны не только молиться, а обязательно читать Священное Писание, потому что это обратная связь с Богом, Господь нам отвечает.

В них уже заранее даны ответы на все наши вопросы. Другое дело, что порой ответы такие сложные для исполнения, что мы иногда в ступор впадаем. Господь в Евангелии говорит: попросил у тебя кто-то верхнюю одежду, отдай ему и рубашку. И это сложно исполнить. Но мы видим ориентир. Если мы не будем иметь ориентира, то даже полпути не пройдем. Если мы будем, находясь в чаще леса, знать куда идти, хотя чтобы выйти из этого леса, нам придется и поголодать, и в холоде побыть, и от волков на деревьях спасаться, но на второй-третий день мы дойдем до человеческого жилища и спасемся. Так и Евангелие мы читаем, видим, что там достаточно высокая планка задается, нам тяжело ее сразу исполнить, но мы в этом направлении идем. Кроме того, существует Исповедь, и можно вне богослужения подойти к священнику, договориться побеседовать, чтобы батюшка подсказал, как в вашей конкретной ситуации воспользоваться теми или иными евангельскими основаниями.

Священник ничем не умнее, не мудрее и порой даже, увы, не благочестивее любого среднестатистического христианина, но профессиональная задача священника — нести слово Божие людям. Поэтому священник говорит: «Господь в Евангелии нам говорит так-то… Вот у вас такая-то ситуация; поскольку я вас знаю и уже не первый день вы у меня исповедуетесь, то я понимаю, что вам пока будет тяжело, вы сломаетесь, если буквально это исполните. Давайте некоторый компромиссный вариант. Например, рубашку отдайте, а от верхней одежды отдайте только половину. То есть шарфик снимите и отдайте, а в шапке еще походите. А как вам дадут годовую премию и вы сможете себе новую шапку купить, отдайте просящему и шапку». Понятно, это ординарный пример. Что касается вопроса о том, как преуспеть в добре, как к нему приблизиться, Господь нам дает уникальный совет: «Я — путь, истина и жизнь». То есть если мы становимся похожи на Христа, то уже двигаемся к этому добру, этот путь истинный.

Мы находим истину, и это становится всей нашей жизнью, которая не заканчивается в бренном теле оно все равно умрет, рано или поздно , а продолжится в вечности. Поэтому мы должны прежде всего ориентироваться на фигуру Христа, чтобы знать, Каким был Христос. Мы читаем Священное Писание. Тут удивительным образом ваши два вопроса переплетаются. Чтобы понять, как Священное Писание претворять в жизнь, мы читаем и апостольские послания. Это тоже часть Священного Писания, но в них апостолы, которые проповедовали Евангелие, первым христианам отвечают на их недоумение: как слова Христа совместить с жизнью. Мы берем и читаем творения святых отцов. И мы уже понимаем некоторое руководство.

А через год женился — готовились к этому осознанно, венчались в день свадьбы… А после мединститута работал врачом-интерном в Виннице. И у нас в районе появился приход, начал строиться храм. Я ходил туда с женой и детьми, пономарил, был чтецом и помогал этот храм строить. Помню, настоятель отец Николай попросил прихожан помочь с копкой траншей под фундамент. Я взял отгул, копаю себе траншею спокойно, а тут вдруг настоятель подходит и с ходу заявляет: «Владимир, есть предложение тебя рукоположить и направить служить в медицинский городок, окормлять больницу». Отец Дионисий Соколов — о том, как сделать для людей то, что можешь Рукоположили через год. Я готовился и параллельно вел воскресную школу в том же Крестовоздвиженском храме, куда ходил. И когда в 1998 году я стал священником и пошел служить в больницу, то некоторые люди из школы пошли со мной и стали началом нашей общины, первыми прихожанами и моими помощниками. А помощь была нужна, потому что наше служение было благотворительное и миссионерское — помогать людям. Я тогда уже врачом работал. В интернатуре увлекся мануальной терапией, а по окончании устроился на ставку мануальным терапевтом. В будние дни лечил людей, а по выходным служил в больничной церкви. Лет пятнадцать так проработал, совмещая врачебную практику со священническим служением. Из них первые семь — в домовом храме районной больницы. Главврач пошел нам навстречу, выделил место под храм. Именно место, а не помещение — тупичок в проходном холле на третьем этаже стационара. И семь лет я прослужил в этом тупичке между терапией и гинекологией. Идет служба, а вокруг движение — люди заходят, выходят, кто-то идет на ужин, заносят больных, а то даже мертвых выносят. С другой стороны, это было очень благодатное время. Приятно было видеть все новых и новых людей на богослужениях. На каждой службе 5-10 человек впервые в жизни исповедовались и причащались. К тому же было много возможностей навещать тяжелобольных людей. Когда вас рукоположили, вас хотя бы на минуту посещали мысли вроде: «Вот, сейчас у меня была бы карьера, и тогда дети не грустили бы, что папа на ужин ничего не купил»? Ну да, смотришь, а твой одноклассник где-нибудь в GQ рассказывает, что он обычно тратит на клуб в неделю по 70 тысяч, и размышляешь: «70 тысяч? Да за два месяца столько бы всего заработать, уже хорошо! Вот когда меня долго не рукополагали, тогда да. Лучше бы, — думал я с тряпкой в руках, — пошел, как мои одноклассники, сделал бы светскую карьеру, в воскресенье приходил бы на службу, жертвовал бы на храм и с большим удовольствием мыл бы пол в алтаре просто в свой выходной день перед тем, как идти в офис зарабатывать большие деньги. А так ни себе, ни людям. Священник Стахий Колотвин После школы я хотел получить юридическое образование и пойти в публичную политику. Но сейчас я как священник, настоятель, общественный деятель могу точно так же обращаться к людям и вести их за собой, но вести не к эфемерной политической цели, а к цели истинной, ко Христу. На живом приходе политические взгляды разные, даже у самых усердных прихожан. С одной стороны, ты из-за этого переживаешь, а с другой — это здорово. Где бы они еще могли объединиться и подойти к одной Чаше, как не в храме? А вы не думали, что можете пойти по тому же пути? Одно дело, когда священник разрушает свою семью ради молодой любовницы, — тогда он просто впал в грех, в котором надо каяться. Другое дело, когда священник оставляет служение из-за разочарования. Я не боялся, что разочаруюсь, потому что у меня не было радужных представлений.

А настоящая свобода всё равно будет возможна, когда ты расстанешься с этим грешным телом, дождёшься Страшного Суда, очутишься в Царстве Небесном, там уже никаких ограничений не будет. Марина Борисова — Обратимся теперь к отрывку из Евангелия от Матфея, из 8 главы стихи с 5 по 13. Я думаю, многие наши радиослушатели знают эту евангельскую историю о том, как в Капернауме к Христу подошел римский сотник, офицер, и пожаловался, что у него слуга заболел, попросил слугу исцелить. И когда спаситель собрался идти к нему в дом, чтобы исцелить этого несчастного слугу, тот сказал, что не надо идти, потому что у меня же есть подчиненные, я им говорю, пойди и сделай. Они идут и делают. Зачем тебе идти? Ты можешь исцелить просто потому, что тебе повинуются силы, над которыми не властен человек. Говорю же вам, что многие придут с востока и с запада и возлягут с Авраамом, и с Ааком, и с Иаковом в Царстве Небесном, а сыны Царства низвержены будут во тьму внешнюю, там будет плач и скрежет зубов». Но, казалось бы, такая вполне давнишняя история, и нас она вроде как совсем не касается, речь идёт об иудеях, они вот, по словам Спасителя, не наследуют царство, а мы вроде как тут ни при чём. Почему эти слова важны именно для нас? Стахий Колотвин — Я когда начинал своё такое священническое служение, и вот наш строящийся храм, была ещё такая маленькая община у нас, после воскресного богослужения за чаепитием я устраивал такой небольшой квест, где был стандартный вопрос. А какая связь между апостольским и евангельским чтением этого воскресного дня? И вот здесь на самом деле ответ очень простой. Вот мы только что говорили про власть, про закон, про свободу. И вроде это так вот батюшка возвышенно говоришь, а как же это применить вот в реальной жизни? Где же вот так вот этой власти стремиться? Или, где же так находиться в подчинении, так, чтобы жить по-христиански? Потому что у кого есть власть, тот говорит, ой, Господи, я не могу спасаться, вот с кем я там работаю, кем я командую. Кто в подчинении находится, он говорит, ой, Господи, я не могу спасаться, нормально, мне там начальники мои мешают. А здесь мы видим обоюдную ситуацию, что вот скованный и вроде подчинением, и болезнью слуга, но всё равно он получает исцеление от Господа. Мы видим, что вот этого сотника, который, наоборот, повелевает, и который понимает, что это власть, это не право его командовать. Ой, этот странствующий проповедник, дай-ка я военный начальник, скомандовал его, там, пару послал, там, солдат, и быстренько они его привели, чтобы он тут мои, там, команды выполнял. А он со смирением относится. Это как к некоторой послушанию, которую он получил от Бога. И поэтому, раз он его честно выполняет, он и надеется, что, «Господи, я вот тебе служу, послужи и ты мне немножко, пусть я и не достоин, несмотря на свое высокое положение». Поэтому и в этой евангельской ситуации каждый для себя должен получать некоторый пример. Конечно, нам охота оказаться в ситуации сотника, а не его болящего слуги. Нам охота, ой, не, лучше я вот буду командовать, и люди вот так будут говорить, и лучше я даже когда, ну вот меня 10 человек слушается, ну или там 100 человек, 100 моих воинов слушается, то что мне там, ну можно где-то и уступить, и там смириться перед каким-то человеком святой жизни. Вот это куда будет приятней. Однако Господь каждому даёт испытание по силам. Если Господь считает, что вот да, сейчас нам будет полезно кем-то командовать для спасения души, и Он нам даст вот это испытание. Ну, ты можешь сказать, а что, все, кто начальники, они все, вот именно им это полезно, так нет, ну кто-то просто к Христу не идёт. Есть человек, который идёт не к Христу, а идет к вечной погибели. Ну, если ему это надо вот идти, командуй кем-то к вечной погибели. Пусть командует, пусть отдает указания, пусть там портит жизнь своим подчиненным, пусть на это посвятит и действительно проживет, и пусть, конечно, спокойной души никогда не будет, и счастья не будет, и будет изнутри вот это все разъедать из-за того, что вот ты такие гадости людям делаешь вокруг. Но все равно будешь в течение жизни наслаждаться властью, там, деньгами и так далее. Но если человек идет искренне ко Христу, то уже Господь уже может взять и, наоборот, какой-то власти лишить, может от какой-то власти оградить, может послать не только умаление власти, но и послать болезнь. Но никогда Господь не позабудет. Поэтому даже если ты подчинённый слуга, и даже если ты лежишь на одре болезни, всё равно есть тот, кто за тебя походатайствует. Нам, как людям православным, которые почитают святых, угодников, божьих, и имеют таких великих заступников, это особенно важно. Мы берём и обращаемся к ним, и говорим. Вот по сути, что по сравнению с Богом любой святой? Такой же грешник. Все люди грешники. Все святые тоже на земле, когда жили, они грехи те или иные совершали, их преодолевали, с ними боролись, где-то проигрывали. Но все равно их молитва — это как молитва этого сотника. Когда мы молимся, обращаемся ко святому человеку, мы тоже, по сути, его воспринимаем. Вот этот человек, который образ этого сотника реализовал себе уже сейчас, даже по окончании своей земной жизни. Вот он уже на небесах Господа предстоит, и он говорит, «Господи, кто я такой? Я сам слаб и недостоин. Но, пожалуйста, прислушайся к моим молитвам». Да, и вот мы открываем календарь церковный, смотрим, какой святой, говорим, там: «Преподобне отче Сергие, святятителю отче Николае, святый пророче, Претече, Крестителю Спасов Иоанне, походатайствуй за меня, как походатайствовал тот слуга, тот сотник о своем слуге». Поэтому когда-то очень хорошо быть слугой, когда-то очень хорошо, чтобы о тебе походатайствовали, когда ради того, чтобы тебя посетил и исцелил Христос, где-то уже не жалко взять и заболеть, и совсем всех сил лишиться. Среди огромного количества наших святых угодников преподобный Максим, на мой взгляд, занимает совершенно особое положение. Во-первых, потому что он грек, что само по себе уже необычно. Во-вторых, начало его жизни совершенно удивительное и, на мой взгляд, очень современная. То есть греческий юноша по имени Михаил из вполне себе обеспеченной семьи, получивший хорошее образование на своем родном острове Корфу, решил продолжить образование в Италии, поехал изучать древние языки и философию. И сначала занимался этим в Венеции, а потом уехал во Флоренцию. И дальше удивительное дело, вот поиски. Он в монастыре Святого Марка, где когда-то подвязался Савонарола, принимает постриг монашеский в католичестве. И ответа на этот вопрос, каким образом это совершилось и как совершился обратный переход, нет ни в каких исторических свидетельствах. А между тем обратный переход совершился, потому что, когда во Флоренцию приехал с Афона Иоанн Ласкарис, он посоветовал Михаилу поехать на Афон в Атапецкий монастырь с той же целью, что там много рукописей, есть чему поучиться. И дальше замечательно совершенно. Приезжает этот юноша на Афон, возвращается в православие, принимает православный монашеский постриг. Приехал он учиться премудрости монашеской и вместо этого десять лет по благословению занимается тем, что собирает милостыню. Это человек, у которого вся жизнь соткана из таких вот удивительных кульбитов. Когда он уже зрелым мужчиной, ему было под 50, когда на Афон пришел запрос от московского царя, необходим переводчик, потому что нужно исправлять переводы уже существующие. И его посылают, он русского языка не знал, славянского языка не знал, но его по благословению посылают в Москву, где сначала всё складывается замечательно, и вроде как, и карьера пошла, и признание. Но поскольку он совершенно не русский человек, он по своей южной горячности встревает в какие-то дворцовые интриги, в результате которых оказывается в заключении. Сначала в такой очень суровой темнице, потом немножко более мягкого заключения. Но в результате он 26 лет своей жизни отдаёт этому заключению совершенно ни за что. И при том, казалось бы, есть повод возроптать. А вместо этого в этой самой темнице, в этой келье, в затворе он пишет на стене углём канон Святому Духу. То есть человек совершенно удивительный, и вся жизнь его сплошное удивление. Вот мы-то чему можем научиться? Стахий Колотвин — Да, и удивительная жизнь есть замечательная книга профессора Оболенского из иммигрантской семьи, британского учёного, «Шесть византийских портретов». И вот один из них посвящён как раз преподобному Максиму Греку и вот его судьба, которая его из, можно сказать, с территории современной Албании заводит вот в Италию, заводит на Афон, заводит в Россию. И вот видно, какой вот этот мир всё-таки маленький. Мир христианский, мир, который тесно связан, и вот как эти события соседствуют, мы вот воспринимаем порой, вот что-то у нас там на Руси своё идёт, а вот потом берём, изучаем историю искусства, и вспоминаем, ой, как при Савонароле уничтожались произведения искусства, и нам кажется, ну это какой-то другой мир, никак не связанный. А что там у нас происходит в Греции под османской оккупацией, ну это так вообще там какое-то третье абсолютно событие. Так нет, мы видим вот человек, который абсолютно естественным образом, не потому что он какой-то вот там профессиональный путешественник, потому что да, есть люди, которые отправлялись специально мир смотреть, на открытие новых земель, а человек, который просто в некотором служении Христу, поиске Бога, поиске общения с ним, вот естественным образом оказался вот в таких разных, не похожих друг на друга, но очень изумительных, прекрасных уголках нашего сотворенного Богом мира и украшенного потом божественными творениями. Потому что, конечно, это просто и та же самая не только природная, но и рукотворная красота. Вот это прекрасное строение Флоренции, вот эти крепостные монастыри афонские, и даже если мы посмотрим и Троицу Сергию Лавру, и Тверь как место ссылки, то тоже это, конечно, вот такая красота, которая, несмотря на все испытания, я не сомневаюсь, что преподобного Максима Грека укрепляло. Я сам, как человек, который очень любит паломничество, любит оказаться в том или ином прекрасном мире нашего, в прекрасном уголке нашего христианского мира, я очень понимаю преподобного Максима, что вот да, стремление взять и найти какой-то новый шаг в общении со Христом в новом месте, в нашей страннической душе, потому что мы странники в этом мире, это оно абсолютно естественное, поэтому тоже преподобный Максим Грек, как человек вот связывающий Россию и Византию, Византию тоже я очень люблю, ее вот культура, наследие для меня очень близко, и как вот тоже такой своеобразный покровитель паломнического пути тоже для меня он очень и очень важен да вот тоже каждое лето мы отправляемся с прихожанами в паломничество вот сейчас направляемся например в Грузию поедем и понимаешь, что это тоже часть того же христианского мира и тоже был бы промысел Божий точно так же туда бы к царскому двору мог преподобного Максима занести промысел Божий. Но в отличие от мирянина, который сам выбирает, куда ему там направиться, где каким святыням поклониться, мы видим, что преподобный Максим не даром он в лике преподобных почитается.

Священник Олег Патрикеев. Какие молитвы угодны Богу. Священник Василий Тищенко. Священник Иоанн Парамонов See more Беседы с батюшкой. Священник Владислав Береговой.

«Неделя о Закхее». Священник Стахий Колотвин

Иерей Стахий Колотвин: Сегодня общая боль и общая тревога должны объединить нас в молитве	Просмотрите доску «Священник Стахий Колотвин» в Pinterest пользователя Ксения Андрусенко, на которую подписаны 1 761 человек.
Нужна ли пастырям психиатрия? — на вопросы отвечает профессор ПСТГУ В. Г. Каледа	Cвященник Стахий Колотвин.
Стахий колотвин: биография, личная жизнь, жена, дети	Главная → Номера → №6 (999) → Священник Стахий Колотвин. Mы делаем выбор: молимся – вместо ругани, уповаем на Господа – вместо раздражения в сердце.

"Викинг" в рясе: как уживаются церковь и околофутбол

"Какой грех самый страшный?". Просмотрите доску «Священник Стахий Колотвин» в Pinterest пользователя Ксения Андрусенко, на которую подписаны 1 800 человек. Стахий Колотвин: Заступница на небесах: какой была блаженная Матрона Московская. Стахий Колотвин – выходец из того поколения, кого коснулись важные периоды становления нашей страны: он родился в годы перестройки и воцерковлялся в 90-е, постигал азы богословия в 2000-е, а священником стал уже в современное время.

№6 (999) / 11 февраля ‘19

• Стахий Колотвин: биография, личная жизнь, жена, дети
• Отец Стахий Колотвин: жизнь московского батюшки, без лоска и прикрас
• Второбрачные живут во грехе ? Священник Стахий Колотвин
• Отец стахий колотвин в контакте
• Священник Стахий Колотвин – Telegram

Отвечают священники

Об этом «Матч ТВ» рассказал Настоятель храма Воздвижения Креста Господня в Митине священник Стахий Колотвин. Авторы - КОЛОТВИН Стахий, иерей. КОЛОТВИН Стахий, иерей. Настоятель и ответственный за строительство храма Воздвижения Креста Господня в Митине. У нас в студии был клирик храма святителя Николая в Тушине священник Стахий Колотвин. Стахий Колотвин рассказал своим подпсчикам о том, насколько серьезной является супружеская измена. ресурс на котором собраны все последние эфиры шоу и телепередач. Такие как Беседы с батюшкой. Священник Стахий Колотвин.

ДЕТСТВО И ЮНОСТЬ

• Отвечают священники
• Стахий колотвин: биография, личная жизнь, жена, дети
• НЕ ВЕРЮ! СВЯЩЕННИК СТАХИЙ КОЛОТВИН И РОБЕРТ РАЙТ - Телеканал «СПАС»
• «4-е воскресенье после Пятидесятницы». Священник Стахий Колотвин
• Священник Стахий Колотвин назначен настоятелем строящегося храма

Похожие новости: