Стало известно, что видеосервис Smart планирует экранизировать «Преступление и наказание» Фёдора Достоевского. Это роман Фёдора Михайловича Достоевского «Преступление и наказание».
Видеоанонс
- 9 фактов о «Преступлении и наказании», которые вам не расскажут в школе | Пикабу
- Скачать книгу
- Проект А. П. Владимирова. Место, где объединяются творцы современного русского искусства и науки
- Упомянутые книги
- Ф. М. Достоевский. Преступление и наказание
Достоевский Федор - Преступление и наказание
Иллюстрации художника М. Шемякина к роману «Преступление и наказание» В романе Федор Михайлович поднялся на новый уровень осмысления реальности - в свете евангельской истины и Откровения Иоанна Богослова. Замыслив «психологический отчет одного преступления», писатель создал религиозно-философский роман, основу которого составляет противоборство веры и безверия. В центре повествования находится образ «убийцы-теоретика» Родиона Раскольникова, совершающего кровопролитие, чтобы испытать собственную идею и понять, кто он - «тварь дрожащая» или «властелин судьбы», раб божий или богочеловек. Безверие героя делает его заложником этой идеи и приводит к преступлению. Шемякина к роману «Преступление и наказание» Судьба Раскольникова в романе переплетается с другой судьбой - семьи Мармеладовых и их дочери Сони, блудницы, приводящей его к вере, раскаянию и покаянию. История Сони - это история прояснения в человеке его божественной природы. Постоянное духовное переживание и вера дают Соне силы преодолевать горести и помогать выбираться из них родным: «Вместе... Ведомая словом Христа, она сама способна стать поводырем. В романе писатель расширил образ города до значения одного из равноправных героев.
Достоевский считал Петербург и «самым умышленным», и «самым фантастическим городом в мире». Мысли о том, как он влияет на внутренний мир человека, писатель доверил Свидригайлову, который в разговоре с Раскольниковым замечает: «Редко где найдётся столько мрачных, резких и странных влияний на душу человека, как в Петербурге! Чего стоят одни климатические влияния! Шемякина к роману «Преступление и наказание» Заглавие романа подчеркивает одну из основных идей Федора Михайловича: нравственную необходимость наказания для преступника. На протяжении всего романа Раскольников говорит, что сущность его преступления заключалась в том, чтобы переступить через нравственность: «... Старуха была только болезнь... Принцип-то я и убил, а переступить-то не переступил, на этой стороне остался... Шемякина к роману «Преступление и наказание» Первое сценическое исполнение отрывков романа состоялось в марте 1866 года на вечере Литературного фонда в Петербурге, на котором Федор Михайлович прочел вторую главу первой части романа - беседу в распивочной между Мармеладовым и Раскольниковым.
На ее тонкой и длинной шее, похожей на куриную ногу, было наверчено какое-то фланелевое тряпье, а на плечах, несмотря на жару, болталась вся истрепанная и пожелтелая меховая кацавейка. Должно быть, молодой человек взглянул на нее каким-нибудь особенным взглядом, потому что и в ее глазах мелькнула вдруг опять прежняя недоверчивость.
Старуха помолчала, как бы в раздумье, потом отступила в сторону и, указывая на дверь в комнату, произнесла, пропуская гостя вперед: — Пройдите, батюшка. Небольшая комната, в которую прошел молодой человек, с желтыми обоями, геранями и кисейными занавесками на окнах, была в эту минуту ярко освещена заходящим солнцем. Но в комнате не было ничего особенного. Мебель, вся очень старая и из желтого дерева, состояла из дивана с огромною выгнутою деревянною спинкой, круглого стола овальной формы перед диваном, туалета с зеркальцем в простенке, стульев по стенам да двух-трех грошовых картинок в желтых рамках, изображавших немецких барышень с птицами в руках, — вот и вся мебель. В углу перед небольшим образом горела лампада. Все было очень чисто: и мебель и полы были оттерты под лоск; все блестело. Ни пылинки нельзя было найти во всей квартире. Вся квартира состояла из этих двух комнат. На оборотной дощечке их был изображен глобус. Цепочка была стальная.
Еще третьего дня месяц как минул. За колечко вам прошлый раз два билетика [Билетик простореч. Я скоро деньги получу. Молодой человек взял их и до того рассердился, что хотел было уже уйти; но тотчас одумался, вспомнив, что идти больше некуда и что он еще и за другим пришел. Старуха полезла в карман за ключами и пошла в другую комнату за занавески. Молодой человек, оставшись один среди комнаты, любопытно прислушивался и соображал. Слышно было, как она отперла комод. У укладок всё такие ключи… А впрочем, как это подло все…» Старуха воротилась. Да за два прежних рубля с вас еще причитается по сему же счету вперед двадцать копеек. А всего, стало быть, тридцать пять.
Приходится же вам теперь всего получить за часы ваши рубль пятнадцать копеек. Вот получите-с. Молодой человек спорить не стал и взял деньги. Он смотрел на старуху и не спешил уходить, точно ему еще хотелось что-то сказать или сделать, но как будто он и сам не знал, что именно… — Я вам, Алена Ивановна, может быть, на днях, еще одну вещь принесу… серебряную… хорошую… папиросочницу одну… вот как от приятеля ворочу… — Он смутился и замолчал. Я так спросил. Уж вы сейчас… Прощайте, Алена Ивановна! Раскольников вышел в решительном смущении. Смущение это все более и более увеличивалось.
Хозяева гостиницы ввиду неплатёжеспособности постояльца сначала отказали ему в еде, а потом и в освещении. В таких условиях, в спешке, Достоевский и написал роман об «истории одного преступления», пытаясь успеть к сроку.
Считается, что конкретный сюжет был подсказан реальным преступлением: 25 января 1865 года в Москве двадцатисемилетний Герман Чистов убил двух пожилых женщин топором и украл ценности и деньги. В ноябре роман был готов, но не понравился Достоевскому, а потому был начат заново. Чтобы исполнить договор с издателем, он написал на скорую руку роман «Игрок» и продолжил работу над трудом об искуплении [1] [3] [5]. В декабре Достоевский предложил частично готовый роман издателю «Русского вестника» и получил аванс, без каких-либо уточнений. Достоевский не знал, какое решение принято по произведению и написал несколько встревоженных писем в редакцию; и только в январе 1866 года ему ответили, что журнал напечатал первую часть. Начало произведения имело огромный успех у читателей, так что Достоевский получил достаточно денег, чтобы вернуться в Россию и дописывал роман в подмосковном имении сестры. При этом произведение практически спасло журнал, потерявший главных авторов Толстой и Тургенев незадолго до этого [1] [3] [6]. Сюжет Действие начинается жарким летним днём в Санкт-Петербурге. Преимущественно действие романа происходит в бедных районах города и показывает «изнанку» парадной столицы: кварталы, где проживает по углам и чердакам беднота, кабаки, в которых опустившиеся люди предаются последней радости или продают себя, в надежде заработать хоть немного денег. В описании Достоевского город предстаёт давящим, грязным, душным и неуютным.
В этой атмосфере, по выражению одного из героев романа живут «полусумасшедшие люди» [7]. Студент Родион Романович Раскольников, вынужденный уйти из университета из-за отсутствия денег, направляется в квартиру к процентщице Алёне Ивановне, чтобы сделать «пробу своему предприятию». В сознании героя в течение последнего месяца созревает идея убийства «гадкой старушонки»; одно преступление, по мнению Раскольникова, должно изменить его собственную жизнь и вдобавок избавить его сестру Дуню от необходимости выходить замуж за «благодетеля» Петра Петровича Лужина.
Например, при втором визите, уже получив согласие, в разговоре он выразился, что уж и прежде, не зная Дуни, положил взять девушку честную, но без приданого, и непременно такую, которая уже испытала бедственное положение; потому, как объяснил он, что муж ничем не должен быть обязан своей жене, а гораздо лучше, если жена считает мужа за своего благодетеля. Прибавлю, что он выразился несколько мягче и ласковее, чем я написала, потому что я забыла настоящее выражение, а помню одну только мысль, и, кроме того, сказал он это отнюдь не преднамеренно, а, очевидно, проговорившись, в пылу разговора, так что даже старался потом поправиться и смягчить; но мне все-таки показалось это немного как бы резко, и я сообщила потом Дуне.
Но Дуня даже с досадой отвечала мне, что «слова еще не дело», и это, конечно, справедливо. Пред тем, как решиться, Дунечка не спала всю ночь и, полагая, что я уже сплю, встала с постели и всю ночь ходила взад и вперед по комнате; наконец стала на колени и долго и горячо молилась перед образом, а наутро объявила мне, что она решилась. Я уже упомянула, что Петр Петрович отправляется теперь в Петербург. У него там большие дела, и он хочет открыть в Петербурге публичную адвокатскую контору. Он давно уже занимается хождением по разным искам и тяжбам и на днях только что выиграл одну значительную тяжбу.
В Петербург же ему и потому необходимо, что там у него одно значительное дело в сенате. Таким образом, милый Родя, он и тебе может быть весьма полезен, даже во всем, и мы с Дуней уже положили, что ты, даже с теперешнего же дня, мог бы определенно начать свою будущую карьеру и считать участь свою уже ясно определившеюся. О если б это осуществилось! Это была бы такая выгода, что надо считать ее не иначе, как прямою к нам милостию вседержителя. Дуня только и мечтает об этом.
Мы уже рискнули сказать несколько слов на этот счет Петру Петровичу. Он выразился осторожно и сказал, что, конечно, так как ему без секретаря обойтись нельзя, то, разумеется, лучше платить жалованье родственнику, чем чужому, если только тот окажется способным к должности еще бы ты-то не оказался способен! На этот раз тем дело и кончилось, но Дуня ни о чем, кроме этого, теперь и не думает. Она теперь, уже несколько дней, просто в каком-то жару и составила уже целый проект о том, что впоследствии ты можешь быть товарищем и даже компанионом Петра Петровича по его тяжебным занятиям, тем более что ты сам на юридическом факультете. Я, Родя, вполне с нею согласна и разделяю все ее планы и надежды, видя в них полную вероятность; и, несмотря на теперешнюю, весьма объясняемую уклончивость Петра Петровича потому что он тебя еще не знает , Дуня твердо уверена, что достигнет всего своим добрым влиянием на будущего своего мужа, и в этом она уверена.
Уж конечно, мы остереглись проговориться Петру Петровичу хоть о чем-нибудь из этих дальнейших мечтаний наших и, главное, о том, что ты будешь его компанионом. Он человек положительный и, пожалуй, принял бы очень сухо, так как всё это показалось бы ему одними только мечтаниями. Равным образом ни я, ни Дуня ни полслова еще не говорили с ним о крепкой надежде нашей, что он поможет нам способствовать тебе деньгами, пока ты в университете; потому не говорили, что, во-первых, это и само собой сделается впоследствии, и он, наверно, без лишних слов, сам предложит еще бы он в этом-то отказал Дунечке тем скорее, что ты и сам можешь стать его правою рукой по конторе и получать эту помощь не в виде благодеяния, а в виде заслуженного тобою жалованья. Так хочет устроить Дунечка, и я с нею вполне согласна. Во-вторых же, потому не говорили, что мне особенно хотелось поставить тебя с ним, при предстоящей теперешней встрече нашей, на ровной ноге.
Когда Дуня говорила ему о тебе с восторгом, он отвечал, что всякого человека нужно сначала осмотреть самому и поближе, чтоб о нем судить, и что он сам предоставляет себе, познакомясь с тобой, составить о тебе свое мнение. Знаешь что, бесценный мой Родя, мне кажется, по некоторым соображениям впрочем, отнюдь не относящимся к Петру Петровичу, а так, по некоторым моим собственным, личным, даже, может быть, старушечьим, бабьим капризам , — мне кажется, что я, может быть, лучше сделаю, если буду жить после их брака особо, как и теперь живу, а не вместе с ними. Я уверена вполне, что он будет так благороден и деликатен, что сам пригласит меня и предложит мне не разлучаться более с дочерью, и если еще не говорил до сих пор, то, разумеется, потому что и без слов так предполагается; но я откажусь. Я замечала в жизни не раз, что тещи не очень-то бывают мужьям по сердцу, а я не только не хочу быть хоть кому-нибудь даже в малейшую тягость, но и сама хочу быть вполне свободною, покамест у меня хоть какой-нибудь свой кусок да такие дети, как ты и Дунечка. Если возможно, то поселюсь подле вас обоих, потому что, Родя, самое-то приятное я приберегла к концу письма: узнай же, милый друг мой, что, может быть, очень скоро мы сойдемся все вместе опять и обнимемся все трое после почти трехлетней разлуки!
Уже наверно решено, что я и Дуня выезжаем в Петербург, когда именно, не знаю, но, во всяком случае, очень, очень скоро, даже, может быть, через неделю. Всё зависит от распоряжений Петра Петровича, который, как только осмотрится в Петербурге, тотчас же и даст нам знать. Ему хочется, по некоторым расчетам, как можно поспешить церемонией брака и даже, если возможно будет, сыграть свадьбу в теперешний же мясоед, а если не удастся, по краткости срока, то тотчас же после госпожинок 23. О, с каким счастьем прижму я тебя к моему сердцу! Дуня вся в волнении от радости свидания с тобой, и сказала раз, в шутку, что уже из этого одного пошла бы за Петра Петровича.
Ангел она! Она теперь ничего тебе не приписывает, а велела только мне написать, что ей так много надо говорить с тобой, так много, что теперь у ней и рука не поднимается взяться за перо, потому что в нескольких строках ничего не напишешь, а только себя расстроишь; велела же тебя обнять крепче и переслать тебе бессчетно поцелуев. Но, несмотря на то, что мы, может быть, очень скоро сами сойдемся лично, я все-таки тебе на днях вышлю денег, сколько могу больше. Теперь, как узнали все, что Дунечка выходит за Петра Петровича, и мой кредит вдруг увеличился, и я наверно знаю, что Афанасий Иванович поверит мне теперь, в счет пенсиона, даже до семидесяти пяти рублей, так что я тебе, может быть, рублей двадцать пять или даже тридцать пришлю. Прислала бы и больше, но боюсь за наши расходы дорожные; и хотя Петр Петрович был так добр, что взял на себя часть издержек по нашему проезду в столицу, а именно, сам вызвался, на свой счет, доставить нашу поклажу и большой сундук как-то у него там через знакомых , но все-таки нам надо рассчитывать и на приезд в Петербург, в который нельзя показаться без гроша, хоть на первые дни.
Мы, впрочем, уже всё рассчитали с Дунечкой до точности, и вышло, что дорога возьмет немного. До железной дороги от нас всего только девяносто верст, и мы уже, на всякий случай, сговорились с одним знакомым нам мужичком-извозчиком; а там мы с Дунечкой преблагополучно прокатимся в третьем классе. Так что, может быть, я тебе не двадцать пять, а, наверно, тридцать рублей изловчусь выслать. Но довольно; два листа кругом уписала, и места уж больше не остается; целая наша история; ну да и происшествий-то сколько накопилось! А теперь, бесценный мой Родя, обнимаю тебя до близкого свидания нашего и благословляю тебя материнским благословением моим.
Люби Дуню, свою сестру, Родя; люби так, как она тебя любит, и знай, что она тебя беспредельно, больше себя самой любит. Она ангел, а ты, Родя, ты у нас всё — вся надежда наша и всё упование. Был бы только ты счастлив, и мы будем счастливы. Молишься ли ты Богу, Родя, по-прежнему и веришь ли в благость творца и искупителя нашего? Боюсь я, в сердце своем, не посетило ли и тебя новейшее модное безверие?
Если так, то я за тебя молюсь. Вспомни, милый, как еще в детстве своем, при жизни твоего отца, ты лепетал молитвы свои у меня на коленях и как мы все тогда были счастливы! Прощай, или, лучше, до свидания! Обнимаю тебя крепко-крепко и целую бессчетно. Твоя до гроба Пульхерия Раскольникова.
Почти всё время как читал Раскольников, с самого начала письма, лицо его было мокро от слез; но когда он кончил, оно было бледно, искривлено судорогой, и тяжелая, желчная, злая улыбка змеилась по его губам. Он прилег головой на свою тощую и затасканную подушку и думал, долго думал. Сильно билось его сердце, и сильно волновались его мысли. Наконец ему стало душно и тесно в этой желтой каморке, похожей на шкаф или на сундук. Взор и мысль просили простору.
Он схватил шляпу и вышел, на этот раз уже не опасаясь с кем-нибудь встретиться на лестнице; забыл он об этом. Путь же взял он по направлению к Васильевскому острову через В—й проспект 24 , как будто торопясь туда за делом, но, по обыкновению своему, шел, не замечая дороги, шепча про себя и даже говоря вслух с собою, чем очень удивлял прохожих. Многие принимали его за пьяного. IV Письмо матери его измучило. Но относительно главнейшего, капитального пункта сомнений в нем не было ни на минуту, даже в то еще время, как он читал письмо.
Главнейшая суть дела была решена в его голове и решена окончательно: «Не бывать этому браку, пока я жив, и к черту господина Лужина! И еще извиняются, что моего совета не попросили и без меня дело решили! Еще бы! Думают, что теперь уж и разорвать нельзя; а посмотрим, льзя или нельзя! Нет, Дунечка, всё вижу и знаю, о чем ты со мной много-то говорить собираешься; знаю и то, о чем ты всю ночь продумала, ходя по комнате, и о чем молилась перед Казанскою божией матерью, которая у мамаши в спальне стоит.
На Голгофу-то тяжело всходить. Это кажется всего великолепнее! И эта же Дунечка за это же кажется замуж идет!.. Просто ли для характеристики лица или с дальнейшею целью: задобрить меня в пользу господина Лужина? О хитрые!
Любопытно бы разъяснить еще одно обстоятельство: до какой степени они обе были откровенны друг с дружкой, в тот день и в ту ночь, и во всё последующее время? Все ли слова между ними были прямо произнесены, или обе поняли, что у той и у другой одно в сердце и в мыслях, так уж нечего вслух-то всего выговаривать да напрасно проговариваться. Вероятно, оно так отчасти и было; по письму видно: мамаше он показался резок, немножко, а наивная мамаша и полезла к Дуне с своими замечаниями. Кого не взбесит, когда дело понятно и без наивных вопросов и когда решено, что уж нечего говорить. Ну как же не добрый?
А они-то обе, невеста и мать, мужичка подряжают, в телеге, рогожею крытой я ведь так езжал! И благоразумно: по одежке протягивай ножки; да вы-то, господин Лужин, чего же? Ведь это ваша невеста… И не могли же вы не знать, что мать под свой пенсион на дорогу вперед занимает? Конечно, тут у вас общий коммерческий оборот, предприятие на обоюдных выгодах и на равных паях, значит, и расходы пополам; хлеб-соль вместе, а табачок врозь, по пословице. Да и тут деловой-то человек их поднадул немножко: поклажа-то стоит дешевле ихнего проезда, а пожалуй, что и задаром пойдет.
Что ж они обе не видят, что ль, этого аль нарочно не замечают? И ведь довольны, довольны! И как подумать, что это только цветочки, а настоящие фрукты впереди! Ведь тут что важно: тут не скупость, не скалдырничество важно, а тон всего этого. Ведь это будущий тон после брака, пророчество… Да и мамаша-то чего ж, однако, кутит?
С чем она в Петербург-то явится? Чем же жить-то в Петербурге она надеется потом-то? Ведь она уже по каким-то причинам успела догадаться, что ей с Дуней нельзя будет вместе жить после брака, даже и в первое время? Что ж она, на кого же надеется: на сто двадцать рублей пенсиона, с вычетом на долг Афанасию Ивановичу? Косыночки она там зимние вяжет, да нарукавнички вышивает, глаза свои старые портит.
Да ведь косыночки всего только двадцать рублей в год прибавляют к ста двадцати-то рублям, это мне известно. Держи карман! И так-то вот всегда у этих шиллеровских прекрасных душ бывает: до последнего момента рядят человека в павлиные перья, до последнего момента на добро, а не на худо надеются; и хоть предчувствуют оборот медали, но ни за что себе заранее настоящего слова не выговорят; коробит их от одного помышления; обеими руками от правды отмахиваются, до тех самых пор, пока разукрашенный человек им собственноручно нос не налепит. А любопытно, есть ли у господина Лужина ордена; об заклад бьюсь, что Анна в петлице есть и что он ее на обеды у подрядчиков и у купцов надевает. Пожалуй, и на свадьбу свою наденет!
А впрочем, черт с ним!.. Дунечка, милая, ведь я знаю вас! Ведь вам уже двадцатый год был тогда, как последний-то раз мы виделись: характер-то ваш я уже понял. Это я знал-с. Уж когда господина Свидригайлова, со всеми последствиями, может снести, значит, действительно, многое может снести.
А теперь вот вообразили, вместе с мамашей, что и господина Лужина можно снести, излагающего теорию о преимуществе жен, взятых из нищеты и облагодетельствованных мужьями, да еще излагающего чуть не при первом свидании. Ведь ей человек-то ясен, а ведь жить-то с человеком. Ведь она хлеб черный один будет есть да водой запивать, а уж душу свою не продаст, а уж нравственную свободу свою не отдаст за комфорт; за весь Шлезвиг-Гольштейн не отдаст 25 , не то что за господина Лужина. Нет, Дуня не та была, сколько я знал, и… ну да уж, конечно, не изменилась и теперь!.. Что говорить!
Тяжелы Свидригайловы! Тяжело за двести рублей всю жизнь в гувернантках по губерниям шляться, но я все-таки знаю, что сестра моя скорее в негры пойдет к плантатору 26 или в латыши к остзейскому немцу 27 , чем оподлит дух свой и нравственное чувство свое связью с человеком, которого не уважает и с которым ей нечего делать, — навеки, из одной своей личной выгоды! И будь даже господин Лужин весь из одного чистейшего золота или из цельного бриллианта, и тогда не согласится стать законною наложницей господина Лужина! Почему же теперь соглашается? В чем же штука-то?
В чем же разгадка-то? Дело ясное: для себя, для комфорта своего, даже для спасения себя от смерти, себя не продаст, а для другого вот и продает! Для милого, для обожаемого человека продаст! Вот в чем вся наша штука-то и состоит: за брата, за мать продаст! Всё продаст!
О, тут мы, при случае, и нравственное чувство наше придавим; свободу, спокойствие, даже совесть, всё, всё на толкучий рынок снесем. Пропадай жизнь! Только бы эти возлюбленные существа наши были счастливы. Мало того, свою собственную казуистику выдумаем, у иезуитов научимся и на время, пожалуй, и себя самих успокоим, убедим себя, что так надо, действительно надо для доброй цели. Таковы-то мы и есть, и всё ясно как день.
Ясно, что тут не кто иной, как Родион Романович Раскольников в ходу и на первом плане стоит. Ну как же-с, счастье его может устроить, в университете содержать, компанионом сделать в конторе, всю судьбу его обеспечить; пожалуй, богачом впоследствии будет, почетным, уважаемым, а может быть, даже славным человеком окончит жизнь! А мать? Да ведь тут Родя, бесценный Родя, первенец! Ну как для такого первенца хотя бы и такою дочерью не пожертвовать!
О милые и несправедливые сердца! Да чего: тут мы и от Сонечкина жребия, пожалуй что, не откажемся! Сонечка, Сонечка Мармеладова, вечная Сонечка, пока мир стоит! Жертву-то, жертву-то обе вы измерили ли вполне? Так ли?
Под силу ли? В пользу ли? Разумно ли? Знаете ли вы, Дунечка, что Сонечкин жребий ничем не сквернее жребия с господином Лужиным? А что, если, кроме любви-то, и уважения не может быть, а напротив, уже есть отвращение, презрение, омерзение, что же тогда?
Не так, что ли? Понимаете ли, понимаете ли вы, что значит сия чистота? Понимаете ли вы, что лужинская чистота всё равно, что и Сонечкина чистота, а может быть, даже и хуже, гаже, подлее, потому что у вас, Дунечка, все-таки на излишек комфорта расчет, а там просто-запросто о голодной смерти дело идет! Скорби-то сколько, грусти, проклятий, слез-то, скрываемых ото всех, сколько, потому что не Марфа же вы Петровна? А с матерью что тогда будет?
Ведь она уж и теперь неспокойна, мучается; а тогда, когда всё ясно увидит? А со мной?.. Да что же вы в самом деле обо мне-то подумали? Не хочу я вашей жертвы, Дунечка, не хочу, мамаша! Не бывать тому, пока я жив, не бывать, не бывать!
Не принимаю! А что же ты сделаешь, чтоб этому не бывать? А право какое имеешь? Что ты им можешь обещать в свою очередь, чтобы право такое иметь? Всю судьбу свою, всю будущность им посвятить, когда кончишь курс и место достанешь?
Слышали мы это, да ведь это буки, а теперь? Ведь тут надо теперь же что-нибудь сделать, понимаешь ты это? А ты что теперь делаешь? Обираешь их же. Ведь деньги-то им под сторублевый пенсион да под господ Свидригайловых под заклад достаются!
От Свидригайловых-то, от Афанасия-то Ивановича Вахрушина чем ты их убережешь, миллионер будущий, Зевес, их судьбою располагающий? Через десять-то лет? Да в десять-то лет мать успеет ослепнуть от косынок, а пожалуй что и от слез; от поста исчахнет; а сестра? Ну, придумай-ка, что может быть с сестрой через десять лет али в эти десять лет? Впрочем, все эти вопросы были не новые, не внезапные, а старые, наболевшие, давнишние.
Давно уже как они начали его терзать и истерзали ему сердце. Давным-давно как зародилась в нем вся эта теперешняя тоска, нарастала, накоплялась и в последнее время созрела и концентрировалась, приняв форму ужасного, дикого и фантастического вопроса, который замучил его сердце и ум, неотразимо требуя разрешения. Теперь же письмо матери вдруг как громом в него ударило. Ясно, что теперь надо было не тосковать, не страдать пассивно, одними рассуждениями о том, что вопросы неразрешимы, а непременно что-нибудь сделать, и сейчас же, и поскорее. Во что бы то ни стало надо решиться, хоть на что-нибудь, или… «Или отказаться от жизни совсем!
Но вздрогнул он не оттого, что пронеслась эта мысль. Он ведь знал, он предчувствовал, что она непременно «пронесется», и уже ждал ее; да и мысль эта была совсем не вчерашняя. Но разница была в том, что месяц назад, и даже вчера еще, она была только мечтой, а теперь… теперь явилась вдруг не мечтой, а в каком-то новом, грозном и совсем незнакомом ему виде, и он вдруг сам сознал это… Ему стукнуло в голову, и потемнело в глазах. Он поспешно огляделся, он искал чего-то. Ему хотелось сесть, и он искал скамейку; проходил же он тогда по К—му бульвару 28.
Скамейка виднелась впереди, шагах во ста. Он пошел сколько мог поскорее; но на пути случилось с ним одно маленькое приключение, которое на несколько минут привлекло к себе всё его внимание. Выглядывая скамейку, он заметил впереди себя, шагах в двадцати, идущую женщину, но сначала не остановил на ней никакого внимания, как и на всех мелькавших до сих пор перед ним предметах. Ему уже много раз случалось проходить, например, домой и совершенно не помнить дороги, по которой он шел, и он уже привык так ходить. Но в идущей женщине было что-то такое странное и, с первого же взгляда, бросающееся в глаза, что мало-помалу внимание его начало к ней приковываться — сначала нехотя и как бы с досадой, а потом всё крепче и крепче.
Ему вдруг захотелось понять, что именно в этой женщине такого странного? Во-первых, она, должно быть, девушка очень молоденькая, шла по такому зною простоволосая, без зонтика и без перчаток, как-то смешно размахивая руками. На ней было шелковое, из легкой материи «матерчатое» платьице, но тоже как-то очень чудно надетое, едва застегнутое и сзади у талии, в самом начале юбки, разорванное; целый клок отставал и висел болтаясь. Маленькая косыночка была накинута на обнаженную шею, но торчала как-то криво и боком. К довершению, девушка шла нетвердо, спотыкаясь и даже шатаясь во все стороны.
Эта встреча возбудила, наконец, всё внимание Раскольникова. Он сошелся с девушкой у самой скамейки, но, дойдя до скамьи, она так и повалилась на нее, в угол, закинула на спинку скамейки голову и закрыла глаза, по-видимому от чрезвычайного утомления. Вглядевшись в нее, он тотчас же догадался, что она совсем была пьяна. Странно и дико было смотреть на такое явление. Он даже подумал, не ошибается ли он.
Пред ним было чрезвычайно молоденькое личико, лет шестнадцати, даже, может быть, только пятнадцати, — маленькое, белокуренькое, хорошенькое, но всё разгоревшееся и как будто припухшее. Девушка, кажется, очень мало уж понимала; одну ногу заложила за другую, причем выставила ее гораздо больше, чем следовало, и, по всем признакам, очень плохо сознавала, что она на улице. Раскольников не сел и уйти не хотел, а стоял перед нею в недоумении. Этот бульвар и всегда стоит пустынный, теперь же, во втором часу и в такой зной, никого почти не было. И однако ж в стороне, шагах в пятнадцати, на краю бульвара, остановился один господин, которому, по всему видно было, очень бы хотелось тоже подойти к девочке с какими-то целями.
Он тоже, вероятно, увидел ее издали и догонял, но ему помешал Раскольников. Он бросал на него злобные взгляды, стараясь, впрочем, чтобы тот их не заметил, и нетерпеливо ожидал своей очереди, когда досадный оборванец уйдет. Дело было понятное. Господин этот был лет тридцати, плотный, жирный, кровь с молоком, с розовыми губами и с усиками, и очень щеголевато одетый. Раскольников ужасно разозлился; ему вдруг захотелось как-нибудь оскорбить этого жирного франта.
Он на минуту оставил девочку и подошел к господину. И он взмахнул хлыстом. Раскольников бросился на него с кулаками, не рассчитав даже и того, что плотный господин мог управиться и с двумя такими, как он. Но в эту минуту кто-то крепко схватил его сзади, между ними стал городовой. Вам чего надо?
Кто таков? Раскольников посмотрел на него внимательно. Это было бравое солдатское лицо с седыми усами и бакенами и с толковым взглядом. Вернее же всего где-нибудь напоили и обманули… в первый раз… понимаете? Посмотрите, как разорвано платье, посмотрите, как оно надето: ведь ее одевали, а не сама она одевалась, да и одевали-то неумелые руки, мужские.
Это видно. А вот теперь смотрите сюда: этот франт, с которым я сейчас драться хотел, мне незнаком, первый раз вижу; но он ее тоже отметил дорогой, сейчас, пьяную-то, себя-то не помнящую, и ему ужасно теперь хочется подойти и перехватить ее, — так как она в таком состоянии, — завезти куда-нибудь… И уж это наверно так: уж поверьте, что я не ошибаюсь. Я сам видел, как он за нею наблюдал и следил, только я ему помешал, и он теперь всё ждет, когда я уйду. Вон он теперь отошел маленько, стоит, будто папироску свертывает… 30 Как бы нам ему не дать? Как бы нам ее домой отправить, — подумайте-ка!
Городовой мигом всё понял и сообразил. Толстый господин был, конечно, понятен, оставалась девочка. Служивый нагнулся над нею разглядеть поближе, и искреннее сострадание изобразилось в его чертах. Обманули, это как раз. Послушайте, сударыня, — начал он звать ее, — где изволите проживать?
Только бы адрес-то нам узнать! Куда прикажете? Где изволите квартировать? Ах, стыдно-то как, барышня, стыд-то какой! Странен, верно, и он ему показался: в таких лохмотьях, а сам деньги выдает!
Как до скамейки дошла, так и повалилась. Этакая немудреная, и уж пьяная! Обманули, это как есть! Вон и платьице ихнее разорвано… Ах как разврат-то ноне пошел!.. А пожалуй, что из благородных будет, из бедных каких… Ноне много таких пошло.
По виду-то как бы из нежных, словно ведь барышня, — и он опять нагнулся над ней. Может, и у него росли такие же дочки — «словно как барышни и из нежных», с замашками благовоспитанных и со всяким перенятым уже модничаньем… — Главное, — хлопотал Раскольников, — вот этому подлецу как бы не дать! Ну что ж он еще над ней надругается! Наизусть видно, чего ему хочется; ишь подлец, не отходит! Раскольников говорил громко и указывал на него прямо рукой.
Тот услышал и хотел было опять рассердиться, но одумался и ограничился одним презрительным взглядом. Затем медленно отошел еще шагов десять и опять остановился. Та вдруг совсем открыла глаза, посмотрела внимательно, как будто поняла что-то такое, встала со скамейки и пошла обратно в ту сторону, откуда пришла. Пошла она скоро, но по-прежнему сильно шатаясь. Франт пошел за нею, но по другой аллее, не спуская с нее глаз.
В эту минуту как будто что-то ужалило Раскольникова; в один миг его как будто перевернуло. Тот оборотился. Чего вам? Пусть его позабавится он указал на франта. Вам-то чего?
Прогулка с писателем по переулкам, подворотням и подъездам "Преступления и наказания"
В романе «Преступление и наказание» Достоевский рассматривает вопросы человеческой морали, добродетели и права человека на убийство ближнего. Новую адаптацию книги Ф.М. Достоевского анонсировала Плюс Студия. Шедевр мировой литературы — социально-психологический роман «Преступление и наказание» — Федор Достоевский создал в непростое для себя время. Замысел романа «Преступление и наказание» Федор Михайлович Достоевский вынашивал 6 лет. К работе он приступил в 1866 году.
2. Тайна «первого раза» Сони Мармеладовой
- Рекомендуем
- Навигация по записям
- Нас ждёт новая экранизация «Преступления и наказания» - ReadRate
- Сериал «Преступление и наказание» - 2024: актеры, сюжет, интересные факты
- Преступление и наказание (2024)
- 9 фактов о «Преступлении и наказании», которые вам не расскажут в школе | Пикабу
Федор Достоевский: Преступление и наказание
В романе "Преступление и наказание" Достоевский подробно описывал город, по которому перемещался герой, напомнила главный редактор сервиса Екатерина Писарева (она также является одним из спикеров XVI Санкт-Петербургского международного книжного салона). «Преступление и наказание» История преступления 1 часть 2-6 части ЭПИЛОГ «Влияние этого преступления на душу Раскольникова и постепенное изживание им своего преступления». Преступление и наказание Часть 1 и Часть 2» Это полная версия аудиокниги.
Фёдор Михайлович Достоевский. Преступление и наказание
Интересно, что причиной создания "Преступления и наказания" стало тяжелое финансовое положение Достоевского. Преступление и наказание, Том 2, Чт. 10. 20:18. Достоевский Федор Михайлович бесплатно в формате epub, fb2, pdf, txt, читать отзывы, аннотацию.
Фёдор Достоевский «Преступление и наказание»
В России снимают сериал по классике Федора Достоевского. Персонажи будут жить и страдать в лихие 90-е Жора Крыжовников. По задумке авторов, сериал переосмыслит судьбу Родиона Раскольникова на фоне 1990-х. Одним из продюсеров проекта выступит Федор Бондарчук. По сюжету спустя более 100 лет со времен издания романа в Петербурге ничего не изменилось. На дворе 1990-е. Родион Раскольников и Соня Мармеладова вынуждены влачить жалкое существование на фоне всеобщей нищеты. Кто сыграет главных и второстепенных персонажей, пока не объявили.
Он понимает, что был не прав: он не тот, кем себя считал. Теперь его благие мотивы кажутся ему неправильными. В Петербург приезжает Свидригайлов, который знакомится с главным героем и говорит о том, что они весьма похожи характерами.
В это время Лужина уличают в клевете на Родиона и Соню. Мужчину изгоняют с позором. Теперь Лужин ищет способы опозорить юношу. Родион, терзаемый и угнетенный, встречается с Соней. Он хочет найти спасение от одиночества. Девушка читает парню строки из Библии. Раскольников из чувства страха и намерения раскрыть свою тайну снова встречается со следователем. Отвлеченный и простой разговор о психологических тонкостях в поведении преступников доводит студента до нервного срыва. Он практически рассказывает о своем грехе Порфирию, но его спасает внезапное признание в убийстве того самого обвиняемого Миколки. Читайте также: «Собачье сердце»: краткое содержание повести по главам Кадр из фильма «Преступление и наказание»: UGC Семейство Мармеладовых устроило поминки, где вдова бывшего чиновника оскорбляет владелицу квартиры.
Из-за этого хозяйка велит всем незамедлительно съехать. Далее по сюжету романа «Преступление и наказание» Раскольников и Соня уединяются в ее квартире, где он сообщает ей, что убил старуху-процентщицу и ее сестру. Девушка жалеет юношу и советует ему признаться во всем. Однако он не соглашается с Мармеладовой и намеревается еще побороться за себя. Свидригайлов застрелился после разговора с Дуней, которая говорит ему о том, что ненавидит его. Зажатый со всех сторон Раскольников прощается с близкими перед посещением полицейского участка. Он до сих пор придерживается собственной теории и презирает себя. Главный герой приходит в участок, где узнает о смерти Свидригайлова и признается в содеянном. В поисках ответа — Достоевский «Преступление и наказание» кратко — узнайте, чем заканчивается произведение: Юношу отправляют в ссылку в Сибирь. Мать Раскольникова умирает, Дуня выходит замуж за Разумихина, а Соня селится неподалеку от Родиона и временами наведывается к нему.
Девушка с достоинством выдерживает мрачный настрой и равнодушие с его стороны. Раскольников продолжает ощущаться себя отчужденным и ненужным даже на каторге. Попав в госпиталь, герой видит сон, после которого понимает, что гордость ума приводит только к гибели, а смирение — к любви и успокоению. В душе Раскольникова просыпается всеобъемлющая любовь к Соне. Проводя анализ их поступков, автор заметил, что в большей части совершенных бед преобладало безнадежное отчаяние. Фото: pixabay. Роман нуждался в большем погружении читателя в судьбы персонажей.
И мы осуждены справедливо, потому что достойное по делам нашим приняли; а Он ничего худого не сделал.
Здесь всё, к чему христианин стремится иногда всю жизнь. Полное и безоговорочное признание своих грехов и открытое исповедание их: «… мы осуждены справедливо». Перед казнью всенародно оглашались все преступления распинаемых. Смиренное принятие заслуженных страданий: «… достойное по делам нашим приняли». Жалость по отношению к безвинно распятому Христу, а значит, проявление любви к Нему: «… а Он ничего худого не сделал». А далее — исповедание Его как Бога и искренняя вера в Его Божественное могущество: «… помяни меня, Господи, когда приидешь в Царствие Твое». Всего несколько секунд звучит эта фраза, но за эти секунды душа злодея прошла огромнейший путь очищения от покаяния до смиренной любви к Богу и твёрдой уверенности в Его безграничное милосердие. Это всё, что нужно Господу от человека; это всё, что может сделать человек для Господа.
Это то единственное, за что Господь любого грешника делает святым и распахивает перед ним врата Царствия Небесного. Поэтому в ответ на душевный порыв раскаявшегося злодея звучат слова Иисуса Христа: «истинно говорю тебе, ныне же будешь со мною в раю» Лк. Почему мы столько времени уделили Евангельским сюжетам? Да потому, что невозможно понять и осмыслить роман Достоевского «Преступление и наказание» как, впрочем, и все остальные его произведения , не зная Евангелия. А именно в этом романе писатель раскрывает мистическую сущность вышеприведённых эпизодов, и, прежде всего, о благоразумном разбойнике. Его Раскольников и есть этот благоразумный разбойник. Только весь тот путь к Богу, который висящий на кресте убийца прошёл за несколько секунд, Достоевский развернул во времени и пространстве, поместив в свою эпоху, и показал во всех подробностях и нюансах. И при этом читатель, даже зарубежный, понимает, что только человек с русской душой может пройти такой путь — через мучительный поиск смысла жизни, через кровавое преступление, через душевные ломки, через страх и уныние выйти к сверкающей вершине, имя Которой Господь Бог.
Роман «Преступление и наказание» условно можно разделить на три части: Раскольников до убийства старухи-процентщицы и её сестры Лизаветы; Раскольников после убийства и он же после суда. Накануне убийства Прежде, чем мы приступим к анализу душевного состояния Раскольникова накануне убийства, давайте охарактеризуем его как человека вне его проступка и внутренних переживаний. Просто посмотрим на него глазами окружающих его людей. Для начала дадим его словесный портрет, какой нарисовал Достоевский: «Кстати, он был замечательно хорош собой, с прекрасными тёмными глазами, тёмно-рус, ростом выше среднего, тонок и строен». Внешность Раскольникова сразу же вызывает симпатию: в нём чувствуется порода и благородная кровь его предков. Но и душа у него благородна, ибо излучает нечто такое, что притягивает к нему многих людей разного социального статуса и разного интеллектуального уровня. Таким свойством обладает только душа чистая, искренняя и безкорыстная. Даже покрытая коростой грязи, под её слоем она остаётся прежней, иначе, отчего же так расположены к Раскольникову все персонажи романа, за исключением тех немногих, которые у читателя вызывают чувство отторжения.
Перед Раскольниковым как на духу раскрывается опустившийся, но не потерявший человечности, чиновник Мармеладов. К нему благоволит его домохозяйка вплоть до того, что готова была отдать ему в жёны свою дочь, и отдала бы, если бы та скоропостижно не скончалась. Его жалеет и тайно от хозяйки подкармливает кухарка Настасья. Квартальный надзиратель Порфирий Петрович с первых минут их знакомства испытывает к Раскольникову расположение, которое не исчезает и тогда, когда он начинает подозревать его в убийстве. И письмоводитель Зосимов, совсем молодой чиновник, подчинённый Порфирия Петровича, не скрывает своего уважительного отношения к Раскольникову. Даже случайно встреченная им на улице проститутка, и та законфузилась и высказалась: «Ах, какой добреющий барин». Про Разумихина и говорить нечего: тот просто влюблён в Раскольникова, считает его своим самым близким другом, и готов ради него на любые жертвы, вплоть до того, что смиренно терпит от него обидные слова и сарказмы. Будь Раскольников по природе своей злым или склочным, или мелочным, или алчным, или ещё каким-либо в этом роде, не тянулись бы люди к нему, как листва к свету.
Но, дело в том, что он, действительно, был добр, отзывчив, не заносчив, щедр, сострадателен к чужой боли. И всё же он был убийца. Зачем же понадобилось Достоевскому своего героя-душегуба наделять столь положительными качествами? А здесь следует снова обратиться к Евангельскому благоразумному разбойнику. Любое событие имеет свои причинно-следственные связи. И два злодея, распятые одновременно со Христом, не канули в пучину истории. Человечество сохранила о них память, и сказание о их жизненных путях дошло до наших дней, может быть, приукрашенное и превратившееся в миф, но по существу верное. В древности на Руси широко был известен апокриф, официально не признанный Церковью, но очень популярный в народе.
В нём повествуется о том, как Святое Семейство по пути в Египет было остановлено в пустыне двумя разбойниками. Они не собирались грабить Иосифа, т. Но жена одного из них недавно родила, а дитя своего не могла кормить по причине грудной болезни. Вот разбойник, муж страдалицы, и обратился к Деве Марии за помощью, увидев на Её руках Младенца. Он попросил Богородицу покормить сына, пока не оправится от болезни его мать. И Матерь Божия согласилась. Целых шесть дней Она делила Своё молоко между Сыном Божьим и сыном разбойника, до тех пор, пока роженица не выздоровела. А потом Святое Семейство отправилось дальше.
Так будущий благоразумный разбойник стал молочным братом Христа. В то же время и жена второго разбойника родила сына. Когда же мальчики выросли, они пошли по стопам своих отцов — стали грабить и убивать проезжающих путников. Но тот, который впитал во младенчестве молоко Богородицы, был милосерднее своего приятеля. Он старался не проливать без надобности кровь, хотя впоследствии это никак не повлияло на решение римского суда: оба были приговорены к распятию. Но встреча с Господом, пусть даже и в неосознанном возрасте, не прошла для него напрасно. И эта встреча, и молоко Богоматери не дали ему потерять остатки человечности и окончательно умереть его душе. Всю осознанную жизнь проживший без Бога, он, тем не менее, в самых глубинах своего естества, на подсознательном уровне хранил память о своём молочном брате — Младенце Христе.
И незадолго до смерти эта память проснулась в нём, мгновенно всё перевернула в его заскорузлой от крови душе и понудила её искренне возопить: «Помяни меня, Господи, когда придешь в Царство Твоё! По аналогии с судьбой благоразумного разбойника Достоевский выстраивает и судьбу Раскольникова. Тем самым он доказывает, что, до тех пор, пока в человеке сохраняется живой душа, он не потерян для Бога. А Раскольников ещё в раннем детстве впитал Божественное молоко истинной веры, которая потом как мы увидим позже, под воздействием внешних обстоятельств была оттеснена куда-то далеко-далеко на самое дно его души, но не погасла окончательно и, разбуженная грехом да, именно, грехом! Всё, как у благоразумного разбойника. Вот в этом и заключается Божественный парадокс. Иногда человеку нужно упасть на самое дно греховной пропасти, чтобы там, на дне, найти потерянную веру, вновь обрести её, пережитой болью сделать её ещё крепче, чем она была, и уже с обновлённой верой взлететь из пропасти навстречу протянутой деснице Божьей. Из письма Матери Раскольникова своему сыну мы узнаём о той детской вере, которая чуть ли не с младенчества вошла в него, как молоко Богородицы вошло в плоть будущего благоразумного разбойника.
Боюсь я, в сердце своём, не посетило ли и тебя новейшее модное безверие? Если так, то я за тебя молюсь.
В основе драматического конфликта произведения — столкновение характеров, воплощающих разные идейные принципы, борьба теории с жизнью в душе каждого одержимого человека.
Изображение общественной ломки, связанной с развитием буржуазных отношений, Достоевский соединяет с исследованием политических взглядов и философских теорий, которые влияют на это развитие.
В России снимут новую экранизацию «Преступления и наказания»
| Петербург ассоциируется у россиян с романом Достоевского «Преступление и наказание» | Главная» Новости» Преступление и наказание кинопоиск 2024. |
| «Преступление и наказание»: краткое содержание и анализ | Бывший Дом купца И. М. Алонкина на углу Казначейской и Столярного переулка в Ленинграде, где писатель Федор Михайлович Достоевский написал романы "Преступление и наказание" и "Игрок". |
| «Преступление и наказание» - книжный интернет магазин | Роман Ф. М. Достоевского «Преступление и наказание» с иллюстрациями Н. Каразина, Д. Шмаринова, И. Грабаря. |
| Иван Янковский сыграет Раскольникова в сериале «Преступление и наказание» | Драма, экранизация. Режиссер: Владимир Мирзоев. В ролях: Иван Янковский, Тихон Жизневский, Любовь Аксёнова и др. Лето, Петербург XXI века. Студент Родион Раскольников изнурен безденежьем, безработицей и мыслями о бессмысленности своего существования. |
| «Преступление и наказание» - цитаты из книги. Фёдор Михайлович Достоевский | В мультфильме «Невероятные приключения Уоллеса и Громита: Стрижка «под ноль»» Громит сидя в тюрьме читает «Преступление и наказание» Федора Достоевского. |
Петербург больше всего ассоциируется у россиян с книгой "Преступление и наказание"
| Telegram: Contact @kinopoisk_soon | По его словам, «Преступление и наказание» — это авторский взгляд на бессмертную классику Федора Достоевского от создателей суперхита «Топи». |
| Садитесь: трактуем преступления героев Достоевского согласно УК ХIX и XXI веков | В знаменитом романе Фёдора Достоевского 1866 года бывший студент Родион Раскольников планирует и совершает жестокое убийство старухи-процентщицы, чтобы проверить свою теорию о том, что он «сверхчеловек». |
| Жора Крыжовников перенесет действие «Преступления и наказания» в 1990-е | Роман Ф. М. Достоевского «Преступление и наказание» с иллюстрациями Н. Каразина, Д. Шмаринова, И. Грабаря. |
| Иван Янковский сыграет Раскольникова в сериале «Преступление и наказание» | «В общем зачете на первом месте оказался легендарный роман Федора Достоевского „Преступление и наказание“, за эту книгу свои голоса отдали 60% опрошенных. |
Федор Достоевский - Преступление и наказание, Том 2
| Иван Янковский сыграет Раскольникова в сериале «Преступление и наказание» | Самой популярной книгой классика люди назвали "Преступление и наказание". Роман "Преступление и наказание" стал самой популярной книгой Федора Достоевского среди российских читателей, но любимым героем они назвали князя Мышкина из книги "Идиот". |
| Достоевский Федор - Преступление и наказание | По роману Федора Достоевского «Преступление и наказание» снимут сериал. |
Тварь или право имею? Как Достоевский писал Раскольникова с реальных убийц
величайшее произведение мировой литературы, в котором гнев и боль за человека выражены писателем с особой художественной убедительностью. Впоследствии Достоевский вел многолетнюю тяжбу со Стелловским из-за гонорара за роман «Преступление и наказание». Несмотря на претензии критиков «Преступление и наказание» стало великим и признанным произведением уже при жизни Ф.М. Достоевского. Самой популярной книгой классика люди назвали "Преступление и наказание". Роман "Преступление и наказание" стал самой популярной книгой Федора Достоевского среди российских читателей, но любимым героем они назвали князя Мышкина из книги "Идиот". Идея преступления и наказания возникла у Достоевского летом 1865 года.