«Вот ещё новости!» – сказала Наденька, и притом так громко, что Кобыльников осмотрелся во все стороны и не на шутку струсил, чтоб восклицания этого не услышал папа Лопатников. ЕГЭ. ТИПОВЫЕ ЭКЗАМЕНАЦИОННЫЕ 18 ВАРИАНТЫ (20)БЫвали не только часы, но и дни, когда при всём усилии я не мог написать ни СТРОЧКИ. Новости, познавательные передачи и развлекательные шоу, фильмы и сериалы – все это вы можете смотреть на сайте Первого канала. Обзор мировых событий и новостей за последние сутки на Рамблер/новости. Войти с помощью: Инфоурок › Русский язык ›Тесты›Проверочная работа по заданию 8 ЕГЭ.
Задание 8 ЕГЭ. Практика с ответами
(Вооружённый шпагой комендант вошёл в дом / / Комендант, |вооруженный шпагой|, вошёл в дом.) Причастный оборот не должен отделяться от определяемого слова другими словами во избежание избежания смысла предложения. Башня Слов — Игра в одноклассниках про юного лягушонка который очень любит путешествовать по миру и изучать слова. Каждый уровень это башня из слов на одну тему, помогите лягушке разобрать б. ЕГЭ. ТИПОВЫЕ ЭКЗАМЕНАЦИОННЫЕ 18 ВАРИАНТЫ (20)БЫвали не только часы, но и дни, когда при всём усилии я не мог написать ни СТРОЧКИ. (16)Комендант, вероятно, страдал лихорадкой, потому что его лицо было желтым и на нём проступали следы недосыпания и усталости.(17)Под глазами начинали вырисовываться тёмные мешки. Азбука новостей. 3. Согласование: добрый комендант; Управление: качался на облучке; Примыкание: парит неподвижно.
Читатели выбирают сегодня
На самом деле нас нервировал не стадион, а комендант стадиона дядя Вася, который безошибочно нас узнавал, даже если мы были в спортивной форме, и гнал из своих владений со злостью, не угасавшей с годами. 1) Вооруженный комендант шпагой вошел в дом и. Izi learn. Новости ЕГЭ и ОГЭ. На самом деле нас нервировал не стадион, а комендант стадиона дядя Вася, который безошибочно нас узнавал, даже если мы были в спортивной форме, и гнал из своих владений со злостью, не угасавшей с годами. По сему случаю комендант думал опять собрать своих офицеров, и для того хотел опять удалить Василису Егоровну под благовидным предлогом.
Сайт учителя русского языка и литературы Захарьиной Елены Алексеевны
Укажите номера ответов. По Кривину Задание 23. По Кривину Среди предложений 29-35 выпишите синонимы. Некоторые термины, использованные в рецензии, пропущены.
Вставьте на места пропусков А, Б, В, Г цифры, соответствующие номеру термина из списка.
Правильным будет следующее построение этих предложений: По прибытиИ в Москву он почувствовал себя плохо. По приездЕ в Венецию я сразу посетил нескольких своих давних знакомых. По завершениИ строительства рабочие оставили на объекте идеальный порядок. По окончаниИ курсов английского языка я получил сертификат.
Ввиду кого? Совершенно невозможно понять, кто употреблял, кто дань отдавал. Переделываем: Употребление буквы «ъ» на конце слов в XIX веке было лишь данью традиции. Деепричастие всегда обозначает добавочное действие, которое происходит параллельно с основным, например: мужчина шёл основное действие , размахивая руками добавочное, что при этом делая ; кошка заснула основное действие , поджав лапки добавочное действие, что при этом сделав? Деепричастия отвечают на вопрос что делая?
Одновременно с этим вопросом можно спросить и вопросами как? Деепричастие всегда обозначает признак действия, то есть описывает, как происходит основное действие. Классифицируем все типы возможных грамматических ошибок при употреблении деепричастного оборота. Это лицо выполняет два действия: одно основное, второе добавочное. Деепричастие легко должно заменяться на второй глагол: сел, разложив учебники — сел и разложил; смотрел, улыбаясь — смотрел и улыбался.
ТИП 1. Деепричастие и глагольное сказуемое, выраженное глаголом без постфикса -ся Рассмотрим предложения с грамматической ошибкой. Поскользнувшись на льду , меня подхватил оказавшийся рядом парень. Проходя под домом , на меня чуть не свалилась сосулька. В каждом из предложений действующих лиц было два: в первом кто-то поскользнулся и кто-то подхватил; во втором: кто-то проходил и кто-то чуть не свалился.
Но из-за ошибки в построении получается, что парень подхватил , поскользнувшис ь; сосулька чуть не свалилась , проходя. При таком построении деепричастие ошибочно отнесено к одному действующему лицу, а сказуемое — к другому, что нарушает основное правило. Чтобы избежать ошибки, нужно следить за тем,чтобы деепричастие и сказуемое относились к одному лицу. Приведём варианты исправленных предложений: Когда я поскользнулась на льду, меня подхватил оказавшийся рядом парень. Когда я проходил а под домом, на меня чуть не свалилась сосулька.
ТИП 2. Деепричастие относится к сказуемому в форме краткого страдательного причастия Рассмотрим предложения с грамматической ошибкой. Написав стихотворение «Смерть поэта» , судьба Лермонтова была определена. Проанализировав стихотворный текст , мной был совершенно верно определён его размер. Как и в типе 1, деепричастие и сказуемое относятся к разным лицам.
Из-за ошибки в построении получается, что судьба была определена , написав ; размер определён , проанализировав. Сказуемое представляет собой краткое страдательное причастие. Если сказуемое выражено кратким причастием, значит, подлежащее само не выполняет действие, с ним что-то делают. При такой форме сказуемого деепричастия не может быть. Приведём варианты исправленных предложений: Когда Лермонтов написал стихотворение «Смерть поэта», судьба его была определена.
Когда я проанализировал стихотворный текст, мною был совершенно верно определён его размер. ТИП 3. Деепричастный оборот прикреплён к сказуемому- возвратному глаголу в страдательном значении, имеющему постфикс ся Рассмотрим предложения с грамматической ошибкой. Обыкновенно, создавая своё произведение , в нём выражается авторское отношение к жизни и людям. Получив образование , студенты направляются старшим мастером на практику.
Как и в типе 2, подлежащее в таком предложении само фактически действия не выполняет: отношение выражается кем-то ; отображается кем-то ; направляются кем-то. Но а если нет действия, то не может быть и дополнительного, добавочного, выраженного деепричастием. Заменяем деепричастный оборот на придаточное предложение. Приведём варианты исправленных предложений: Обыкновенно, когда создаётся произведение , в нём выражается авторское отношение к жизни и людям. Или: Создавая произведение , автор всегда выражает своё отношение к жизни и людям.
Когда студенты получают образование, они направляются старшим мастером на практику. Деепричастный оборот в предложении без подлежащего Очень часто бывает так , что субъект, выполняющий оба действия, может быть формально не выражен, то есть в предложении подлежащего нет. Речь в данном случае идет об односоставных предложениях. Именно эти типы вызывают наибольшие затруднения при нахождении ошибки. ТИП 4.
Деепричастный оборот в безличном предложении кроме типа 7 Рассмотрим предложения с грамматической ошибкой. Отправляя довольно важную телеграмму , мне не хватило денег. Отказываясь от проведения эксперимента , ему было грустно. Подлежащего нет, действующего лица выражено местоимением мне это дательный падеж. Использование деепричастного оборота в безличных предложениях недопустимо.
Можно: или сделать из деепричастного придаточное предложение, или из безличного сделать обычное, с подлежащим. Исключение составляют предложения с глаголом -инфинитивом, см. Приведём варианты исправленных предложений: Когда я отправлял довольно важную телеграмму, мне не хватило денег. Отказываясь от проведения эксперимента , он испытал грусть. ТИП 5.
Деепричастный оборот в неопределённо-личном предложении Рассмотрим предложения с грамматической ошибкой. Получив хорошее образование , Грибоедова направили секретарём дипломатической миссии в Персию. Не закончив отчёт , начальнику отдела предложили уехать в командировку. Не может быть деепричастного оборота при подлежащем, если оно не определено. Такая ситуация возникает в неопределённо-личных предложениях с глаголом в форме прошедшего времени множественного числа.
Кто направил? Заменяем оборот на придаточное предложение или перестраиваем так, чтобы было понятно, кто получил образование, а кто закончил отчёт. Приведём варианты исправленных предложений: Когда Грибоедов получил хорошее образование, его направили секретарём дипломатической миссии в Персию. Не закончив отчёт, начальник отдела получил предложение уехать в командировку. Деепричастный оборот в предложении без подлежащего.
Разрешённые приёмы. В связи с тем, что в заданиях могут быть и правильные предложения с деепричастным оборотом, считаем важным разместить таблицу с такими примерами и на такие правила, что не встречаются в ошибочных. Всё, что в этой таблице разрешено. ТИП 6. Деепричастный оборот относится к глаголу в повелительном наклонении Рассмотрим предложения без ошибок.
Переходя улицу, внимательно следите за движением транспорта. Получив задание на деепричастный оборот , проверьте , есть ли в нём просьба, приказ или совет. В предложениях подлежащего нет. Но разрешается употреблять деепричастные обороты в таких предложениях, где используется глагол в повелительном наклонении : следите, идите, пиши, ищи и так далее. Получается, что и оборот, и сказуемое относится с одному лицу, которому мы что-то советуем сделать.
Легко подставить местоимение вы: вы следите, переходя; вы проверьте, получив. ТИП 7. Деепричастный оборот относится к инфинитиву Рассмотрим предложения без ошибок. Гуляя по осеннему лесу , приятно вдыхать дурманящий аромат опавшей листвы. Сдавая работу , следует её тщательно проверить.
При том, что подлежащего нет безличное предложение допустимо употреблять деепричастный оборот, если он относится к инфинитиву : гуляя, вдыхать; читая, сидеть; мечтая, дремать; дремая, мечтать. Не все пособия допускают это правило: в некоторых из них к инфинитиву обязательно требуются надо, можно, нужно, следует и другие так называемые модальные слова. ТИП 8. Деепричастный оборот в определённо-личном или обобщенно-личном предложении Рассмотрим предложения без ошибок. Собираясь за семейным столом в доме у родителей , всегда вспоминаем бабушкины пироги и чай с калиной и мятой.
Планируя предстоящий отпуск , тщательно рассчитываем семейный бюджет. Подлежащего нет, но предложение определённо-личное , легко подставить местоимение мы. Можно оборот! Он относится к подразумеваемому лицу: мы вспоминаем, собираясь; мы рассчитываем, планируя. Г ошибка в построении предложения с однородными членами в предложении 3.
Не учтено, что части двойного союза являются постоянными, их нельзя заменять другими словами. Двойной союз «не только, но и» потерял свою вторую половинку. Верно: Я очень люблю ловить рыбу и занимаюсь этим не только летом, но и зимой. Однородными могут быть как главные, так и второстепенные члены: подлежащие, сказуемые, дополнения, определения, обстоятельства.
Гринёв снова смело заговорил с Пугачёвым и попросил просто отпустить его и бедную сироту. Тот любил оказывать «царские милости» и согласился. Возьми себе свою красавицу; вези её, куда хочешь, и дай вам бог любовь да совет! Гринёву выдали пропуск через все подвластные Пугачёву заставы, и он повёз Машу к своим родителям. Глава 13. Тот уговорил Гринёва отправить Машу с Савельичем к родителям и остаться воевать с бунтовщиками. Гринёв решил выполнить офицерский долг. Бунт продолжался до лета. Захватили Пугачёва по дороге к Москве. Гринёв поневоле сочувствовал ему, ведь он спас Машу. Гринёв уже собирался домой, когда Зурин получил приказ о его аресте. Глава 14. Его оклеветал Швабрин, которого тоже арестовали. Гринёв мог доказать свою невиновность, но не хотел впутывать Машу. Его приговорили к смертной казни, которую позже заменили на вечную ссылку в Сибирь. Реклама Маша была уверена в невиновности Гринёва. Она отправилась в Петербург, чтобы подать прошение императрице. Гуляя по саду, Маша встретила приятную даму и рассказала ей свою историю. Дама оказалась императрицей. Она помиловала Гринёва и передала Андрею Петровичу письмо, подтверждающее невиновность Гринёва. Машу императрица обеспечила приданым. На этом записки Гринёва заканчиваются. Из семейных преданий известно, что он был на казни Пугачёва, и тот узнал его. Затем Гринёв с согласия родителей женился на Маше. Письмо императрицы стало семейной реликвией. Пересказала Юлия Песковая. За основу пересказа взято издание романа , подготовленное Г. Макогоненко Л. Нашли ошибку? Пожалуйста, отредактируйте этот пересказ в Народном Брифли.
Шолохов умело сочетает документальную основу и художественный вымысел. Куприна «Гранатовый браслет» является одним из наиболее поэтичных художественных произведений русской литературы XX века. Б нарушение связи между подлежащим и сказуемым B ошибка в построении предложения с однородными членами Г неправильное построение предложения с косвенной речью Д неправильное построение предложения с деепричастным оборотом 1 В 1925 году Шолохов приезжает на Дон, чтобы, полностью погрузившись в атмосферу казачьего быта, начать писать новую книгу. Чехове, мне нравятся его рассказы 9 Роман не только имеет познавательную ценность, но и большое историческое значение. Лермонтов написал в одном из стихотворений, что «я жить хочу». Лермонтов был не только прекрасным поэтом, так и талантливым художником.
Смотрите на Первом
- Герой чеховского рассказа рисует большого человека и рядом с ним изобразил маленький дом ошибка
- Задания 17-20 ЕГЭ по русскому языку с ответами, ФИПИ: знаки препинания (укажите цифры)
- А. С. Пушкин. Капитанская дочка. Текст произведения. Глава IV. Поединок
- Сервис онлайн проверки пунктуации
- Очень краткое содержание
Вооруженный комендант шпагой егэ
22. Вооружённый комендант шпагой вошёл в дом и прямиком направился в нашу комнату. Когда в 2018 году намечено проведение основного периода ЕГЭ? 1) Вооружённый комендант шпагой вошёл в дом и прямиком направился в нашу комнату. Военнослужащие ВС России выводят из строя вооружение стран Запада до того, как оно попадает к украинской армии, пожаловался телеканалу Welt журналист Кристоф Ваннер. — комендант крепости, капитан, бодрый старичок, мягкий и добрый, находится под каблуком у жены.
РИА Новости
Слева от центра стоит губернатор со своей семьёй, говорим со всеми, можно применить [схизматик последователь]. Если применим [напор], прослушаем девушку, и получим контракт "Пустотные маяки". В подарок от семьи получим координатный оракул. Справа можно сыграть в тир.
Внутри дворца есть 3 точки интереса. Она подарит нам артефакт ксеносов, можем принять Око Гекатона или уничтожить [догматик]. Обойдя всех, снова говорим с Церемониймейстером, отправимся в личные покои.
Там нас встретит сам лорд-инквизитор Ксавьер Калькасар, и устроит допрос. Нужно объяснить все свои действия и контакты с ксеносами. Получим в подарок Белый перстень Инквизиции.
Можем применить путь [догматик сторонник], тогда дополнительно получим кинжал для допросов. Инквизитор оставит нас, но пообещает приглядывать за ситуацией. Глава 3.
Комморра Warhammer 40,000: Rogue Trader. Прохождение, гайд Квест: Тревожные вести В кабинет с докладом придёт регент Клеменция. Род Гапрак отправил нам подарки издалека, они дошли только сейчас: 4 творения механикуса, 3 люди, 9 святые дары.
Ирлиэт разыскала своих соплеменников, нужно отправиться к ним в новую звёздную систему — задание "В поисках дома". После Ирлиэт предложит обучить нас медитации. Сидя перед бассейном, попадём в свой внутренний мир.
Нужно найти и решить все внутренние проблемы: 1 Маражай на троне — Принять и отпустить сомнения, 2 Сидим за рабочим столом — Развеять усталость, 3 Лежим на кровати — Принять свои страхи, 4 В центральном зале жгут еретиков — Принять себя. В углу выбираем "Прислушаться". Личный квест Джай.
Во время полёта нас догонит другой корабль, передаст Джай посылку — голову Ловкача Кора, её бывшего компаньона. Капитан Тото Стервятник предложит нам продать Джай в обмен на богатства [коммерция]. Если откажемся, то сохраним Джай, вступим в бой: 1 фрегат "Фальшион", 2 эсминца "Гадюка".
Атласов предел Система находится на севере глобальной карты, готовый путь есть из системы "Проклятые Берега". Внутри системы никаких признаков жизни. Ледяной мир.
Ресурс: Пласталь 5. Покинутая база техножрецов. Поле астероидов.
Ресурс: Адамантиум 12. Космическая пыль. Временное снижение манёвренности.
Газовый гигант. Чартистское судно. Высадимся на заброшенный корабль.
С собой желательно взять воительницу Арженту, чтобы позже получить достижение "Тайна раскрыта". Внутри корабля попадём в ловушку Маражая, и окажемся в плену эльдаров. Комморра Обсидиановый суд Очнёмся в клетке, говорим с Мараджаем [убеждение], [устойчивость].
Нас начнут допрашивать с помощью обманных видений. Окажемся в зале с множеством тел, говорим с Теодорой, Хейнриксом [воля], [схизматик сторонник]. Нас начнёт допрашивать инквизитор, но если пройдём проверки [знания: Империум], [знания: ксеонсы], то увидим, что допрос проводит эльдар Архонт Назракей.
Допрос прервёт эльдар арлекин [знания: ксеонсы]. Маражай не сможет доказать нашу вину, и за это его накажут, сослав на арену. Прорва квест: Одной ногой в могиле Позже очнёмся в груде тел.
Арлекин отгонит от нас мародёров, и передаст пистолет Подарок из могилы. Квест: Не самая большая из проблем. У нас забрали вообще все вещи.
В первую очередь нужно отыскать и вернуть ботинки. Ниже около столбиков говорим с бродягой, увидим, что он надел наши ботинки [восприятие]. Применяем на него оружие, [убеждение], [догматик сторонник].
Если вернём свои сапоги, то получим достижение "Победоносное возвращение". Можно обыскивать другие тела или убивать бродяг, на них найдём ножи, шприцы, аптечки. На нас наложено 5 увечий, 4 из них можем убрать с помощью аптечек, останется только увечье "Сотня ран".
Если вылечим эти увечья до встречи с Злобой, то получим достижение "Готов ко встрече". Справа тупик. Идём влево, увидим, как 3 эльдара убьют бродягу.
Нужно обойти это опасное место. Чуть ниже можно пройти по цепочке влево [атлетика]. Дальше быстро пробегаем влево, мимо патрулирующего врага.
Слева сможем перейти "В Яму". Яма квест: Прорва Здесь живёт банда ксеноса-змея по прозвищу Злоба. Только он сможет излечить нас от "Сотни ран".
Можем применить [еретик сторонник] или выполнить задание бандита — чуть ниже починить механизм [техника]. После этого вылечимся, но останется эффект "Агония мыслееда". Сможем взять слабое вооружение из трофеев Злобы.
Змей поручит нам убить лидера другой банды — Комиссара. Возвращаемся наверх. Прорва 2-ой раз Когда вернёмся на перекрёсток с 3 эльдарами, теперь они не будут нападать, и вместе с ними увидим спутника Ирлиэт, если она была с нами.
Её можно убить, или снова взять в отряд. Идём по северному пути, собираем трофеи, пытаемся нажимать рычаги [техника], за ними тоже трофеи. На северо-западе Арена, туда пока не войти.
На северо-востоке один вход охраняется, а второй портал ведёт на южную площадку. На юго-востоке найдём спутника Паскаля. Можем применить [убеждение], [еретик сторонник].
Ниже на наклонной опоре висит тело, можем выстрелить в него [дальний бой], к нам упадёт трофей: перчатки, сапоги для выслеживания. На юго-востоке садимся в лифт. Увечный сектор Здесь перепрыгиваем пропасть [атлетика], можем взорвать несколько баррикад [взрывотехника], за ними трофеи, хамелеоновая кожа [знания: ксеносы].
На юге можно достать сейф [атлетика]. На юго-востоке живёт банда, которую возглавляет Комиссар. Он предложит план побега, он почти невыполним [логика].
Для этого нужно убить Злобу. Выбираем, кого убить: Комиссара или Злобу. На путь это никак не повлияет.
Босс: Злоба. На локации 10 врагов, но опасен только сам лидер. Лучше поставить 2 стрелков далеко на севере, подойти к боссу только 1 воином ассасином, и так начать бой.
У ассасина включаем незаметность, атакуем босса сзади. В это время все враги побегут наверх. На 3-ий ход к нам на подмогу придёт отряд Комиссара, и вместе сможем победить.
После, Комиссар отправит весь отряд через портал, это окажется ловушкой. Арена квест: Месть выжившего Арена Через портал нас обманом выпустят на арену. Если применим [догматик сторонник], то убедим 4 из 8 солдат напасть на эльдаров, но это помешает нам получить достижение.
На соседних аренах увидим человека силача, на другой арене отряд Маржая. Против нас 2 крупных монстра, с нами в команде солдаты или бандиты. Если первые враги убьют всех наших 8 союзников, то получим достижение "Идущие на смерть приветствуют тебя".
Для этого прячемся в дальних углах, а потом добиваем монстров. Если же убить монстров быстро, и спасти солдат, то потом они сами нападут на нас, можно их не жалеть. После победы вернёмся в Прорву, нас встретит Арлекин [знания: ксеносы], [схизматик сторонник].
Он поручит нам разыскать Дирижера плоти. На северно-востоке встретим спутницу Джай, у неё постоянный эффект "Хрип смерти", нужна операция. Вместе с ней говорим с монстром охранником, входим в центральное здание.
Анатомическая опера Проходим через крышу с клетками, встретим эльдара хирурга по имени Тервантьяс Архимахинатор. Он проведёт операцию и избавит нас от мозгового паразита. Можем попросить награду, получим Наказание оступившегося.
Рядом в сундуке сможем вернуть все свои вещи. Хирург поручит нам собирать необычные экземпляры плоти. Можем возвращаться на арену.
В опере, на балконе сверху стоит Маражай, можем обменяться с ним колкостями. Чтобы нанять Маражая, выбираем [закрыть рукой переводчик] и говорим с Маражаем один на один: "Я хочу поговорить с тобой", "Я видел", "Ты в ловушке", "Давай заключим сделку". Позже встретим Маражая на арене, говорим "Моё предложение остаётся в силе".
В битве он должен выжить, после этого найдём его в Яме, и сможем взять в отряд — спутник Маражай, он нужен для достижения "Работа Святого Ордоса". Здесь хорошо помогает снайпер Ирлиэт, с лучшей винтовкой, она сможет убить 2 снайперов издалека. Иначе придётся пробежать любым воином до портала, и убить снайперов вблизи.
Бронированных змей обходим стороной, и убиваем в последнюю очередь. Босс: Маражай. Когда победим, на арену сразу же спрыгнет Маржай с отрядом из 8 ксеносов.
Если наши герои погибли в предыдущем бою, то они встанут, но здоровье будет минимальным. Среди врагов всего 2 стрелка, от остальных можно убегать кругами, и обстреливать издалека. Можем вернуться в "Яму", там живой Комиссар и Злоба.
Снизу можно открыть трофей, внутри огнемёт Взрыватель, Литания изнурения. Если вернуться в Увечный сектор, там встретим монстра Хтонос, 432 здоровья. Если наносить ему много урона, он будет ударять сразу 3 раза, и за ход будет убивать любого героя.
Обстреливаем его издалека снайпером. После победы осматриваем монстра [техника], его можно исцелить или убить. Получим пулемёт Раскалыватель жизней, тяжелый кожаный доспех.
Когда подойдём к Анатомической опере после 2-го боя, на нас нападёт крылатый ксенос Бичеватель, начнётся текстовой квест. Если пройдём проверку [ближний бой] или другие побочные, то сможем забрать с его пояса оружие Бичевателя, получим достижение "Сладкая пагуба". В любом случае получим надпочечники бичевателя.
Анатомическая опера. В нижних клетках заперт сильный человек спутник Ульфар — задание "Ярость в цепях". Можем применить [знания: Империум].
Чтобы освободить космодисантника, говорим с хирургом "Мне нужна минута вашего драгоценного времени". Отдаём хирургу любую уникальную плоть монстра, в обмен просим "Я хочу взять космодесантника", "Я определенно добьюсь успеха с ним", "Конечно". Получим ключ от клетки, освобождаем и уговариваем самого Ульфара.
Теперь на северо-западе от хирурга включилась лестница, проходим туда, увидим капсулы, где заточены спутники с пси-способностями. Убеждаем или убиваем помощников хирурга "Мастер пыточной машины", освободим спутника Кассию, спутника Хейнрикса. Отношения с самим хирургом это не испортит.
Полным отрядом снова идём на арену. Большой монстр выпускает кислоту, может лечиться, ударяя в ближнем бою. Его прикрывают мелкие эльдары.
Когда победим, появится Арлекин, подскажет, как сбежать отсюда [схизматик сторонник]. После победы берём когти зверя с арены. Снова идём к хирургу, отдаём всю найденную плоть: Когти зверя с арены х2, Хамелеолиновая кожа, Нейроагонизатор Абесса, Надпочечники бичевателя, Нервные волокна Маражая.
Выполним побочный квест "Скальпель, иглы и нити", хирург создаст нового монстра. Получим плетёный доспех гладиатора. Теперь открылась северо-восточная лестница хирурга, за ней собираем трофеи.
Ниже по центру нажимаем рычаги, откроем пути в 2 боковых тупика, в них ещё трофеи: жалящее кольцо, железная накидка. Перед этим боем нужно освободить всех своих спутников и Ульфара, иначе квест "Воссоединение" будет провален. Когда победим, сразу же нападёт 1 Сслит-мастер войны.
Он постоянно прячется за колоннами, точно обстреливает, а вблизи может убить за один удар. Дальше сразу нападёт 1 Безупречный образец. У него 461 здоровья.
Он атакует в ближнем бою, и за свои удары восстанавливает почти всё своё здоровье. Нужно постоянно убегать от него и обстреливать снайперами. Босс: Кикеросс.
В финале к нам спрыгнет отряд главной ведьмы. Первым лучше убрать робота Орудие боли Агонис, у него 717 здоровья, он будет мешать стрелкам обстреливать босса. Сама Кикеросс бьёт в ближнем бою, быстро восстанавливает максимум 693 здоровья.
Спрыгнет следующий отряд врагов. Арлекин придёт на помощь, и откроет нам лестницу к порталу. Собираем трофеи и убегаем из окружения.
Выполним задание "Прорва". Шпиль квест: На нитях кукловода Внешние палаты шпиля У входа есть странный напиток [устойчивость]. В центре зала спорят 2 посла разных кланов эльдаров: Уязвлённых небес и Ядовитого шепота.
Можем натравить их друг на друга [убеждение]. Нападут 22 врага, но при этом они будут сражаться и между собой. Можно спрятаться на вершине лестницы и отстреливаться оттуда.
Квест: Путь, что мы потеряли. Снова появится Арлекин, он скажет Ирлиэт, что рядом в плену находятся провидцы её народа. Наверху выйдем на крышу.
Можно взорвать стену, за ней трофеи: монокль, наручи, броня отчаяния. Говорим с двумя пилотами ксеносами, выбираем, кто повезёт нас на кораблях. Шпиль опустошительной бури Прилетим на балконы шпиля.
Собираем пару трофеев снаружи, входим в здание. Внутри можно убрать преграду, отключить пару кислотных турелей, нажав кнопку. Справа включаем панель, слева поднимется лестница, за ней бласт-пистолет 23-35 урона , винтовка 24-36 урона.
Главные залы. Вначале идём вправо, там находятся провидцы для задания Ирлиэт. Снизу 2-ой пленник в колбе, можем нажать кнопки убьём его , разбить колбу или оставить его.
В трофеях есть две записи. Наверху 3-ий пленник закован в игровую доску [интеллект], [убеждение], [воля], [ловкость]. Если сломаем доску, то Ирлиэт это не понравится.
Рядом в трофеях есть перчатки, сапоги. В восточном тупике 11 врагов: кровожадный эксперимент. После победы берём дневник, доспех, плащ.
Спасём 4-го главного пленника, получим Резонанс-устройство Паутины. Ирлиэт узнает, как погиб её корабль-мир: его заразила Теодора, никто из провидцев не смог этого предотвратить. Ирлиэт решит убить провидца, можем её остановить [знания: ксеносы], [напор], [убеждение].
На западе идём на следующий этаж шпиля. Слева и справа ловушки, за ними два отряда из 18 врагов. Зачищаем одну сторону, затем другую.
Собираем трофеи вокруг, идём в центр, там стоит хирург Тервантьяс. Он рассчитывал, что мы погибнем, и теперь попытается убить. Если вступим в бой, против нас 5 врагов, сам Тервантьяс, 330 здоровья.
На севере идём в лифт. Если в отряде есть Маражай, то он захочет отыскать особое устройство — личный квест "Путь друкари". От хирурга идём на северо-запад, у обрыва найдём нужный предмет.
Выбираем, уничтожить устройство или отдать Маражаю. Босс: Иремерисс. На последней локации встретим лидера эльдаров, который нас допрашивал.
Он охраняет огромные круглые врата, без боя не пройти. Нападут 9 врагов: у босса 822 здоровья, с ним 4 инкуба, 4 гротеска. Лучше отступить вниз по лестнице.
Путь назад отрезали 2 крупных гротеска, но их легко убить. На верхней площадке, на 2-ом ходу прибудет много мелких врагов, которые могут окружить снайперов. И когда отбавим половину здоровья босса, он восстановится, убьёт ближайшего героя, и включит 2 турели.
С самым ярким переплетом. Мне показалась, что именно в ней я вероятнее всего найду ответ. Книга была тяжелая. Листы на плотной шершавой бумаге топорщились.
Рассматривать ее в руках было неудобно. Я положил книгу на пол. Сел, склонившись над ней. Читать я не умел и просто рассматривал картинки внутри книги.
А еще буквы. Не те, что поперечными полосами покрывали страницу, — они были скучные, — а самые большие. Те, что всегда стояли слева вверху и сами по себе казались мне лабиринтами с какими-то секретами, которые можно разгадать, если долго и внимательно в эти буквы всматриваться. Мои всматривания закончились тем, что я прилег на полу рядом с книгой и заснул.
А когда проснулся, Ермолай был уже дома. Растопил печь и теперь ходил по дому вокруг меня тихим шагом, стараясь не потревожить. Как он потом объяснил, если человек зашел в чужой дом и там заснул, да еще над книгой, значит он, во-первых, забрался сюда без злого умысла. А во-вторых, мог быть так поражен почерпнутыми из книги знаниями, что для их усвоения ему понабилось поспать.
С той поры я большую часть времени проводил в компании Ермолая. Не только у него дома, но и в церкви. Помогал ему, чем мог. Особенно мне нравилось собирать свечные огарки и, пока они были теплые, лепить разные фигурки.
Особенно мне удавались снеговики. Три шарика друг над другом. Сделав несколько — Ермолай называл их восковиками, — я подносил к ним зажженную свечу, и они начинали таять, как настоящие снеговики под весенним солнцем. Ермолай в какой-то степени заменил мне отца.
Водил по окрестностям, рассказывал о природе, о звездах на небе, о других людях, живших прежде нас. Иногда наставлял в поступках. Однажды попытался объяснить, что мой отец не такой плохой человек, как всем кажется, и назвал его жизнь тяжелой. Из слов Ермолая выходило, что, если человек совершает плохие поступки, это еще не значит, что сам он плохой.
Теперь получалось, что мир полон хороших людей, а плохих днем с огнем не сыщешь. Я знаю, должен был спросить у него, каким был тот человек, кто выбил ему глаз, хорошим или плохим. Но я промолчал. Зачем огорчать доброго человека неприятным ему воспоминанием?!
Да и правильного ответа на этот вопрос, я уверен, Ермолай не знал. А еще Ермолай учил меня читать. Сначала просто разбирать буквы, а потом и видеть за ними того, кто через буквы силился донести мне что-то важное, чего своей юной силой ума я пока мог не постичь вовсе. То чувство, которое вызывал во мне Ермолай, я бы назвал теплотой.
Нет, моя жизнь не стала идеальной, какой казалась жизнь рядом с мамой, но теперь в ней хотя бы появилась отдушина. Вот только и она вскоре захлопнулась. Свой глаз Ермолай потерял еще в ранней юности, когда с толпой деревенских недорослей по веснам ходил в соседнюю деревню Ежовку, ту, что по реке ниже нашей, за перекатом. Старшие парни шли по девкам, но большинство, настаивал Ермолай, чтобы подраться с местными.
Ермолай говорил, что тот потерянный глаз у него был синим. В отличие от черного, который сохранился. Эта разноглазая особенность привлекала женское любопытство больше, чем даже подвиги в потасовках. По этой причине Ермолаю в этих набегах выпадало все сразу: и кулаки, и девки.
Пока однажды в лицо не прилетел удар сучковатой веткой от кого-то из ревнивцев. Шрам, оставшийся после, шел крученой линией от брови через пустую глазницу до самой скулы. И даже теперь, когда сорокалетнему Ермолаю случалось улыбаться, край верхней губы высоко задирался и открывал кривой строй зубов, разросшихся грибницей из левой десны. Однажды, стоя перед слюдяным церковным зеркалом, Ермолай с горечью назвал себя «навьим духом».
С той поры любовь к дракам у Ермолая осталась позади, так же как и любовь к нему девок. Жалевших его, конечно, но не более. А меж собой они так и прозвали его — «образом кровососа». Негодный к военной службе, да и, по общему мнению, к семейной жизни Ермолай должен был бы ополчиться на белый свет, но Бог распорядился иначе.
Приблизил его к себе, указав в тяжелый момент на деревянный купол скромной деревенской церкви. Числился Ермолай церковным сторожем. Но он, кроме ночного сторожения, занимался почти всем. Крещеный и обученный грамоте, пел псалмы на хорах во время службы, обмахивал прихожан дымящим кадилом, мог при случае подменить священника, читая за него проповедь.
То утро мы с Ермолаем провели на рыбалке. А когда солнце слишком поднялось для хорошей ловли, вернулись к нему домой. Ермолай разжег печь и теперь жарил на сковороде пойманную нами рыбу. Я сидел за столом перед окном.
Читал вслух «Устав воинской службы Петра Первого». Старую, потрепанную книгу, в которой, как уверял Ермолай, собраны все военные и большая часть житейских мудростей. Тех самых, которых многие постигают лишь с годами, когда применять эти мудрости уже поздно. Ермолай задумался.
И показывать ничего никому не надо. И понятен. И еще иногда мне казалось, что, говоря со мной, он сам в этот же момент постигает то, что говорит. Только еще глубже, чем понимал до этого.
Закон, по какому ты однажды сам выбрал жить. Ты все время ловчишь, плутуешь, хочешь его нарушить, а честь тебе не дает. Предмет был, видимо, очень сложный, потому что Ермолай продолжил его объяснять и далее. Только я его уже не слышал.
В окне, перед которым сидел, я увидел отца. Он шел вперед, глядя вниз прямо перед собой, широким, но неверным шагом. Шел, повинуясь пьяному наклону, который шатал и болтал его тело туда-сюда. По этой змеиной линии отец продвигался к дому Ермолая.
Ударом ноги распахнув дверь, которую Ермолай не закрывал даже на ночь, он возник на пороге, тяжело дыша, привалившись к косяку и держась одной рукой за притолоку. В другой руке была так знакомая мне кочерга. Отец был не только пьян. Разъярен, мрачен и смотрел исподлобья диким единорогом.
Ермолай оставил сковороду с рыбой на печи и повернулся к отцу. Отец смотрел только на меня. Будто как святой, сойдя с облаков до грешника, предлагает присесть с ним рядом. И тут всего лишь тремя шагами я совершил главную ошибку всей своей жизни.
Я мог уйти с отцом, быть им избитым, отлежаться после побоев, послушать слезы отца, а потом, спустя дни или даже много дней, снова прийти к Ермолаю и пойти с ним опять на рыбалку или почитать его книги. Но я сделал три шага. Три мелких шага бегом и стал за спиной Ермолая. Отец неотрывно и зло смотрел на мои пол-лица, выглядывающие из-за спины одноглазого святого.
Свирепость отца не испугала Ермолая, он только вздохнул и, видно, собирался сказать что-то доброе, когда получил первый удар кочергой прямо по голове. Не стал уворачиваться или прикрываться руками, лишь убрал голову в плечи и отступил на шаг. Кровь потекла между бровей по пустой глазнице. Ермолай снова тихо выдохнул, сглотнул, приподнял голову и тут же получил второй удар.
Теперь гораздо более сильный и основательный. Не желая падать, Ермолай качнулся, совсем как старый дуб, сорванный с корней ударом оголтелого ветра, совершает свое последнее туда-сюда перед тем, как навсегда рухнуть оземь. Осел на колени и повалился возле стола, за которым я только что читал книгу. Я опустился было рядом, но отец подхватил меня за ворот и отшвырнул в дальний угол комнаты.
Уже оттуда, скованный страхом от того, что вижу, я наблюдал, как, склоняясь над неподвижно лежащим на полу Ермолаем, отец кричит что-то ему в лицо и, сколько есть сил, бьет и бьет его по голове кочергой. По полу вокруг головы Ермолая все быстрее расползалась красная лужа. Он лежал на животе, повернутое ко мне лицо с разбитым лбом смотрело прямо в меня неподвижным глазом. От забытой на сковороде рыбы валил дым.
Запах гари становился все гуще. Своего заведи, упырь одноглазый! Тогда и… Он замолк и остановился, согнувшись и тяжело дыша. Тут его взгляд упал на раскрытую книгу на столе.
Оперся на стол. Взял книгу, направился к печи. Одним взмахом смахнув дымящуюся сковороду на пол, отец попытался засунуть книгу в огонь сверху. Но книга не помещалась.
Тогда он открыл заслонку и попытался затолкать книгу среди полыхающих поленьев. В этот момент я с разгона врезался в него головой. Папа отлетел к стене, стукнулся о нее затылком и затих. Я сидел возле папы, смотрел на него и очень ждал, что вот сейчас он тряхнет головой, откроет глаза, встанет и… и да, отлупит меня, зато потом мы пойдем домой, обняв друг друга, а он заплачет и расскажет какую-нибудь теплую историю про маму, и в конце истории скажет, как мама любила нас с ним обоих и как он на самом деле очень любит меня.
Я готов был сидеть возле него и ждать всего этого сколько угодно. Хоть целый день, хоть день и всю ночь, хоть всю неделю, месяц или всю жизнь до самой смерти. Где-то посреди одного из этих сроков я почувствовал тепло. Почувствовал спиной.
Оглянувшись, увидел вывалившиеся из печи угли и пепельные останки сгоревшего Устава Петра Первого. Пол возле печи, ножки стола и скатерть на столе уже ярко полыхали. Пока я сидел — надеясь, что огонь разбудит не только меня, но и папу, и Ермолая, и они вместе вернут все обратно: огонь в печь, папу домой, меня к книге, а Ермолая к сковороде с рыбой — огонь не спал. Он тихо перекинулся на занавески, охватил раму окна и неспеша двинулся вдоль стены к книжному шкафу.
В этот момент папа ожил. Помотал головой. Не открывая глаз, что-то промычал. Я схватил папу за шиворот так же, как недавно он меня, и двинулся к дверям.
Если бы мы поменялись местами, папа спас бы нас одним движением. Я спасал его медленнее. Слишком медленно. Впивался пальцами в его ворот, упирался ногами в пол и дергал изо всех сил.
Так мы продвигались на два вершка за раз. До двери было не больше пяти аршин. Огню до шкафа с книгами — не больше двух. И огонь не медлил.
Ермолай провожал наше судорожное движение застекленевшим взором. Единственный его глаз был сухой, без блеска, но я все равно подумал, что он может быть еще жив. Даже показалось, что он слегка двинул веком. Как бы моргнул, как бы кивнул мне им.
В знак того, что одобряет мое решение сначала спасать своего отца, а не его самого, единственного по-настоящему доброго ко мне человека. А может, и не одобряет, но этим внешним знаком хочет на прощанье очистить мою совесть своим согласием сгореть в огне вместо моего отца. Мне так казалось. А на самом деле все происходило наоборот.
Я спасал грешника, но губил святого. Я и сейчас иногда думаю, что было бы со мной, если бы тогда я спас Ермолая, бросив умирать родного отца, пусть даже и негодяя? Нет ответа. И не будет.
Ах, мама, мама! Зачем же ты умерла? Знала бы ты, что сделает с нами всеми твоя смерть. Что бы ни выбрал в ту минуту твой десятилетний сын, все было грехом.
За что ему такое? Чем он успел провиниться в глазах Бога? Мог ли Всевышний в неизречной доброте своей придумать ад страшнее, чем тот, на который обрек меня на пороге жизни? Когда я подтащил отца к порогу, Бог вспомнил обо мне.
Во всяком случае, избавил от желчи сомнений. Едва я распахнул двери, как коснувшийся свежего воздуха огонь позади меня взбесился. Как будто в спину ткнули огромной раскаленной сковородой. Потеряв от боли сознание, я пылающим шаром скатился по ступеням на землю.
Прямо на руки подоспевшим мужикам. Меня оттащили в ту самую секунду, как дом Ермолая рухнул, погребя под горящими обломками сразу обоих. И брошенного мной Ермолая, и недоспасенного мной отца. Соединение в одновременности двух отошедших душ — вот и все, что счел нужным сотворить Бог для десятилетнего мальчишки в облегчение его душевных мук.
Показал напрасность его праведных усилий. После того как я обрел окончательное сиротство, меня приютила сестра отца. Варвара Григорьевна перевезла меня в поместье, где жила со своим мужем и двумя детьми. С ними — двумя сыновьями, близкими мне по возрасту — я не поладил сразу.
Они звали меня Горелым Сиротой и устраивали разные мелкие пакости вроде лягушек в постель. Я отвечал им жестче. Как-то по весне толкнул старшего из них Илью с мостков в пруд, зная, что он не умеет плавать. Он не утонул.
Пруд был мелкий, когда достаешь дна пальцами ног, то по шейку. Но перепугался вусмерть. Расплакался, разорался. Дома его уложили под два одеяла и дали с чаем целую плитку шоколада в четверть фунта.
А мне всыпали розог. Дядька Акиндин, хоть и хлестал жалеючи, а все ж таки было больно. И спине, и душевно. Так что, едва мне стало четырнадцать, мы с теткой Варварой расстались с полюбовной радостью.
Она определила меня в Воронежскую чертежную школу. Сняла комнату, положила вполне приличное содержание. Не слишком щедрое, но доход от имения, которое после смерти отца досталось мне почти разоренным, не покрывал и этого. Было морозно.
Снег только слежался после снегопада, солнце сияло. Ветер был совсем чуточный. Поездка обещала быть приятной. И все-таки грустной.
Звякнул колокольчик в дуге коренного. Я смотрел, свернув шею назад, и все смотрел, пока фигурка тетки с длинной тенью на снегу не исчезла за поворотом. На мой осторожный стук никто не ответил. Дверь была приоткрыта, и я решился войти.
Гринев сидел на шатком табурете перед мутноватым слюдяным оконцем. Все, что он мог разглядеть в нем, была унылая заснеженная степь. Да еще две-три избы, ставших влево от окна косым рядом. Перед одной из них вплотную к кривому забору стояло корыто.
Копошившиеся в нем три свиньи дружелюбно хрюкали. Вокруг них озабоченно бродили несколько куриц. Я остановился на пороге и несколько мгновений наблюдал за Гриневым. Его лицо было еще тоскливее, чем пейзаж за окном.
Приоткрытый рот, будто смотрящие в пустоту глаза и руки, безвольно легшие на колени. Шея подалась вперед и согнулась почти как у старика. Гринев повернулся ко мне. Но тут нормальное зрение к нему вернулось, и от удивления рот раскрылся еще больше.
Я понял, что оказался первым светлым пятном с момента, как он перешагнул рубеж нашей крепости. Я по-доброму хохотнул и представился. Чтобы поддержать верность его первого от меня впечатления, я решил начать беседовать с ним на дворянский манер. Вчера узнал о вашем приезде; желание увидеть наконец человеческое лицо так овладело мною, что я не вытерпел.
Вы это поймете, когда проживете здесь еще несколько времени. Сказанное мной вполне соответствовало его настроению крайней заброшенности и чувству бесконечного одиночества, поджидавшего впереди. Некоторое время назад я пережил то же самое, понять Гринева не составило мне труда. И уже через минуту мы чувствовали себя собратьями по несчастью.
И от того, что родившееся между нами собратство застало нас так внезапно, нами вдруг овладели бесшабашная веселость и безотчетное взаимодоверие. Я в самой комической манере описал Гриневу край, куда забросила его судьба, и общество, которое его ждет. Он отзывался на мои шутки улыбками, затем и хохотом. Его сплин таял на глазах.
Почувствовав себя в его компании свободно, чего не ощущал со дня своего перевода в крепость, я стал иногда грубоват в своих рассказах, а местами и пошл по-солдафонски. Коснувшись семьи нашего коменданта, я позволил себе пересказать несколько ходивших по гарнизону анекдотов о предосудительных связях жены коменданта с пожилым гарнизонным поручиком Иваном Игнатьевичем. Мы вместе захохотали. В эту минуту в дом вошел Савельич и за ним посыльный от коменданта крепости бывший казак Багровенко.
Он передал Гриневу приглашение коменданта отобедать у него дома и тут же обратился ко мне. Вследствие старой раны или какой суставной болезни Багровенко не мог поворачивать головы относительно шеи, а сгибаться для поклона у него получалось только в пояснице. Из-за этого недуга все его движения выглядели пародийно торжественными и церемонными, а сам он напоминал рыцаря в тяжелых доспехах не по размеру. Человеком он был, по всей видимости, очень цельным, потому что его речь полностью соответствовала манере передвигаться.
Влекомый своей головой, он повернулся ко мне всем телом и сообщил, что крайне рад найти меня здесь. Потому как вы тоже приглашены. Мы с Гриневым переглянулись. И мы снова расхохотались.
Путь к коменданту мы с Гриневым прошли душевными приятелями бок о бок. Узкими кривыми улицами, мимо низких ветхих домов разного назначения и, конечно же, того корыта, в котором после насытившихся свиней верховодили куры. Короткий зимний день уже склонял солнце к закату, холод проникал под одежду. Первоначальное возбуждение новым знакомством отступало.
Осознание, что окружающее нас бедствие будет пережить легко, если держаться вместе, перестало казаться безоговорочным. К дому коменданта мы подошли в спокойствии и молчании. Мне подумалось, что, развлекая Гринева пересказом местных несуразностей, я, ради лучшего о себе впечатления, напрасно сгустил краски. Комендант Иван Кузьмич Миронов встретил нас на пороге.
Высокий бодрый старик в чине капитана, он поприветствовал нас теплым, но все же формальным образом и предложил пройти в дом.
Нет, моя жизнь не стала идеальной, какой казалась жизнь рядом с мамой, но теперь в ней хотя бы появилась отдушина. Вот только и она вскоре захлопнулась. Свой глаз Ермолай потерял еще в ранней юности, когда с толпой деревенских недорослей по веснам ходил в соседнюю деревню Ежовку, ту, что по реке ниже нашей, за перекатом.
Старшие парни шли по девкам, но большинство, настаивал Ермолай, чтобы подраться с местными. Ермолай говорил, что тот потерянный глаз у него был синим. В отличие от черного, который сохранился. Эта разноглазая особенность привлекала женское любопытство больше, чем даже подвиги в потасовках.
По этой причине Ермолаю в этих набегах выпадало все сразу: и кулаки, и девки. Пока однажды в лицо не прилетел удар сучковатой веткой от кого-то из ревнивцев. Шрам, оставшийся после, шел крученой линией от брови через пустую глазницу до самой скулы. И даже теперь, когда сорокалетнему Ермолаю случалось улыбаться, край верхней губы высоко задирался и открывал кривой строй зубов, разросшихся грибницей из левой десны.
Однажды, стоя перед слюдяным церковным зеркалом, Ермолай с горечью назвал себя «навьим духом». С той поры любовь к дракам у Ермолая осталась позади, так же как и любовь к нему девок. Жалевших его, конечно, но не более. А меж собой они так и прозвали его — «образом кровососа».
Негодный к военной службе, да и, по общему мнению, к семейной жизни Ермолай должен был бы ополчиться на белый свет, но Бог распорядился иначе. Приблизил его к себе, указав в тяжелый момент на деревянный купол скромной деревенской церкви. Числился Ермолай церковным сторожем. Но он, кроме ночного сторожения, занимался почти всем.
Крещеный и обученный грамоте, пел псалмы на хорах во время службы, обмахивал прихожан дымящим кадилом, мог при случае подменить священника, читая за него проповедь. То утро мы с Ермолаем провели на рыбалке. А когда солнце слишком поднялось для хорошей ловли, вернулись к нему домой. Ермолай разжег печь и теперь жарил на сковороде пойманную нами рыбу.
Я сидел за столом перед окном. Читал вслух «Устав воинской службы Петра Первого». Старую, потрепанную книгу, в которой, как уверял Ермолай, собраны все военные и большая часть житейских мудростей. Тех самых, которых многие постигают лишь с годами, когда применять эти мудрости уже поздно.
Ермолай задумался. И показывать ничего никому не надо. И понятен. И еще иногда мне казалось, что, говоря со мной, он сам в этот же момент постигает то, что говорит.
Только еще глубже, чем понимал до этого. Закон, по какому ты однажды сам выбрал жить. Ты все время ловчишь, плутуешь, хочешь его нарушить, а честь тебе не дает. Предмет был, видимо, очень сложный, потому что Ермолай продолжил его объяснять и далее.
Только я его уже не слышал. В окне, перед которым сидел, я увидел отца. Он шел вперед, глядя вниз прямо перед собой, широким, но неверным шагом. Шел, повинуясь пьяному наклону, который шатал и болтал его тело туда-сюда.
По этой змеиной линии отец продвигался к дому Ермолая. Ударом ноги распахнув дверь, которую Ермолай не закрывал даже на ночь, он возник на пороге, тяжело дыша, привалившись к косяку и держась одной рукой за притолоку. В другой руке была так знакомая мне кочерга. Отец был не только пьян.
Разъярен, мрачен и смотрел исподлобья диким единорогом. Ермолай оставил сковороду с рыбой на печи и повернулся к отцу. Отец смотрел только на меня. Будто как святой, сойдя с облаков до грешника, предлагает присесть с ним рядом.
И тут всего лишь тремя шагами я совершил главную ошибку всей своей жизни. Я мог уйти с отцом, быть им избитым, отлежаться после побоев, послушать слезы отца, а потом, спустя дни или даже много дней, снова прийти к Ермолаю и пойти с ним опять на рыбалку или почитать его книги. Но я сделал три шага. Три мелких шага бегом и стал за спиной Ермолая.
Отец неотрывно и зло смотрел на мои пол-лица, выглядывающие из-за спины одноглазого святого. Свирепость отца не испугала Ермолая, он только вздохнул и, видно, собирался сказать что-то доброе, когда получил первый удар кочергой прямо по голове. Не стал уворачиваться или прикрываться руками, лишь убрал голову в плечи и отступил на шаг. Кровь потекла между бровей по пустой глазнице.
Ермолай снова тихо выдохнул, сглотнул, приподнял голову и тут же получил второй удар. Теперь гораздо более сильный и основательный. Не желая падать, Ермолай качнулся, совсем как старый дуб, сорванный с корней ударом оголтелого ветра, совершает свое последнее туда-сюда перед тем, как навсегда рухнуть оземь. Осел на колени и повалился возле стола, за которым я только что читал книгу.
Я опустился было рядом, но отец подхватил меня за ворот и отшвырнул в дальний угол комнаты. Уже оттуда, скованный страхом от того, что вижу, я наблюдал, как, склоняясь над неподвижно лежащим на полу Ермолаем, отец кричит что-то ему в лицо и, сколько есть сил, бьет и бьет его по голове кочергой. По полу вокруг головы Ермолая все быстрее расползалась красная лужа. Он лежал на животе, повернутое ко мне лицо с разбитым лбом смотрело прямо в меня неподвижным глазом.
От забытой на сковороде рыбы валил дым. Запах гари становился все гуще. Своего заведи, упырь одноглазый! Тогда и… Он замолк и остановился, согнувшись и тяжело дыша.
Тут его взгляд упал на раскрытую книгу на столе. Оперся на стол. Взял книгу, направился к печи. Одним взмахом смахнув дымящуюся сковороду на пол, отец попытался засунуть книгу в огонь сверху.
Но книга не помещалась. Тогда он открыл заслонку и попытался затолкать книгу среди полыхающих поленьев. В этот момент я с разгона врезался в него головой. Папа отлетел к стене, стукнулся о нее затылком и затих.
Я сидел возле папы, смотрел на него и очень ждал, что вот сейчас он тряхнет головой, откроет глаза, встанет и… и да, отлупит меня, зато потом мы пойдем домой, обняв друг друга, а он заплачет и расскажет какую-нибудь теплую историю про маму, и в конце истории скажет, как мама любила нас с ним обоих и как он на самом деле очень любит меня. Я готов был сидеть возле него и ждать всего этого сколько угодно. Хоть целый день, хоть день и всю ночь, хоть всю неделю, месяц или всю жизнь до самой смерти. Где-то посреди одного из этих сроков я почувствовал тепло.
Почувствовал спиной. Оглянувшись, увидел вывалившиеся из печи угли и пепельные останки сгоревшего Устава Петра Первого. Пол возле печи, ножки стола и скатерть на столе уже ярко полыхали. Пока я сидел — надеясь, что огонь разбудит не только меня, но и папу, и Ермолая, и они вместе вернут все обратно: огонь в печь, папу домой, меня к книге, а Ермолая к сковороде с рыбой — огонь не спал.
Он тихо перекинулся на занавески, охватил раму окна и неспеша двинулся вдоль стены к книжному шкафу. В этот момент папа ожил. Помотал головой. Не открывая глаз, что-то промычал.
Я схватил папу за шиворот так же, как недавно он меня, и двинулся к дверям. Если бы мы поменялись местами, папа спас бы нас одним движением. Я спасал его медленнее. Слишком медленно.
Впивался пальцами в его ворот, упирался ногами в пол и дергал изо всех сил. Так мы продвигались на два вершка за раз. До двери было не больше пяти аршин. Огню до шкафа с книгами — не больше двух.
И огонь не медлил. Ермолай провожал наше судорожное движение застекленевшим взором. Единственный его глаз был сухой, без блеска, но я все равно подумал, что он может быть еще жив. Даже показалось, что он слегка двинул веком.
Как бы моргнул, как бы кивнул мне им. В знак того, что одобряет мое решение сначала спасать своего отца, а не его самого, единственного по-настоящему доброго ко мне человека. А может, и не одобряет, но этим внешним знаком хочет на прощанье очистить мою совесть своим согласием сгореть в огне вместо моего отца. Мне так казалось.
А на самом деле все происходило наоборот. Я спасал грешника, но губил святого. Я и сейчас иногда думаю, что было бы со мной, если бы тогда я спас Ермолая, бросив умирать родного отца, пусть даже и негодяя? Нет ответа.
И не будет. Ах, мама, мама! Зачем же ты умерла? Знала бы ты, что сделает с нами всеми твоя смерть.
Что бы ни выбрал в ту минуту твой десятилетний сын, все было грехом. За что ему такое? Чем он успел провиниться в глазах Бога? Мог ли Всевышний в неизречной доброте своей придумать ад страшнее, чем тот, на который обрек меня на пороге жизни?
Когда я подтащил отца к порогу, Бог вспомнил обо мне. Во всяком случае, избавил от желчи сомнений. Едва я распахнул двери, как коснувшийся свежего воздуха огонь позади меня взбесился. Как будто в спину ткнули огромной раскаленной сковородой.
Потеряв от боли сознание, я пылающим шаром скатился по ступеням на землю. Прямо на руки подоспевшим мужикам. Меня оттащили в ту самую секунду, как дом Ермолая рухнул, погребя под горящими обломками сразу обоих. И брошенного мной Ермолая, и недоспасенного мной отца.
Соединение в одновременности двух отошедших душ — вот и все, что счел нужным сотворить Бог для десятилетнего мальчишки в облегчение его душевных мук. Показал напрасность его праведных усилий. После того как я обрел окончательное сиротство, меня приютила сестра отца. Варвара Григорьевна перевезла меня в поместье, где жила со своим мужем и двумя детьми.
С ними — двумя сыновьями, близкими мне по возрасту — я не поладил сразу. Они звали меня Горелым Сиротой и устраивали разные мелкие пакости вроде лягушек в постель. Я отвечал им жестче. Как-то по весне толкнул старшего из них Илью с мостков в пруд, зная, что он не умеет плавать.
Он не утонул. Пруд был мелкий, когда достаешь дна пальцами ног, то по шейку. Но перепугался вусмерть. Расплакался, разорался.
Дома его уложили под два одеяла и дали с чаем целую плитку шоколада в четверть фунта. А мне всыпали розог. Дядька Акиндин, хоть и хлестал жалеючи, а все ж таки было больно. И спине, и душевно.
Так что, едва мне стало четырнадцать, мы с теткой Варварой расстались с полюбовной радостью. Она определила меня в Воронежскую чертежную школу. Сняла комнату, положила вполне приличное содержание. Не слишком щедрое, но доход от имения, которое после смерти отца досталось мне почти разоренным, не покрывал и этого.
Было морозно. Снег только слежался после снегопада, солнце сияло. Ветер был совсем чуточный. Поездка обещала быть приятной.
И все-таки грустной. Звякнул колокольчик в дуге коренного. Я смотрел, свернув шею назад, и все смотрел, пока фигурка тетки с длинной тенью на снегу не исчезла за поворотом. На мой осторожный стук никто не ответил.
Дверь была приоткрыта, и я решился войти. Гринев сидел на шатком табурете перед мутноватым слюдяным оконцем. Все, что он мог разглядеть в нем, была унылая заснеженная степь. Да еще две-три избы, ставших влево от окна косым рядом.
Перед одной из них вплотную к кривому забору стояло корыто. Копошившиеся в нем три свиньи дружелюбно хрюкали. Вокруг них озабоченно бродили несколько куриц. Я остановился на пороге и несколько мгновений наблюдал за Гриневым.
Его лицо было еще тоскливее, чем пейзаж за окном. Приоткрытый рот, будто смотрящие в пустоту глаза и руки, безвольно легшие на колени. Шея подалась вперед и согнулась почти как у старика. Гринев повернулся ко мне.
Но тут нормальное зрение к нему вернулось, и от удивления рот раскрылся еще больше. Я понял, что оказался первым светлым пятном с момента, как он перешагнул рубеж нашей крепости. Я по-доброму хохотнул и представился. Чтобы поддержать верность его первого от меня впечатления, я решил начать беседовать с ним на дворянский манер.
Вчера узнал о вашем приезде; желание увидеть наконец человеческое лицо так овладело мною, что я не вытерпел. Вы это поймете, когда проживете здесь еще несколько времени. Сказанное мной вполне соответствовало его настроению крайней заброшенности и чувству бесконечного одиночества, поджидавшего впереди. Некоторое время назад я пережил то же самое, понять Гринева не составило мне труда.
И уже через минуту мы чувствовали себя собратьями по несчастью. И от того, что родившееся между нами собратство застало нас так внезапно, нами вдруг овладели бесшабашная веселость и безотчетное взаимодоверие. Я в самой комической манере описал Гриневу край, куда забросила его судьба, и общество, которое его ждет. Он отзывался на мои шутки улыбками, затем и хохотом.
Его сплин таял на глазах. Почувствовав себя в его компании свободно, чего не ощущал со дня своего перевода в крепость, я стал иногда грубоват в своих рассказах, а местами и пошл по-солдафонски. Коснувшись семьи нашего коменданта, я позволил себе пересказать несколько ходивших по гарнизону анекдотов о предосудительных связях жены коменданта с пожилым гарнизонным поручиком Иваном Игнатьевичем. Мы вместе захохотали.
В эту минуту в дом вошел Савельич и за ним посыльный от коменданта крепости бывший казак Багровенко. Он передал Гриневу приглашение коменданта отобедать у него дома и тут же обратился ко мне. Вследствие старой раны или какой суставной болезни Багровенко не мог поворачивать головы относительно шеи, а сгибаться для поклона у него получалось только в пояснице. Из-за этого недуга все его движения выглядели пародийно торжественными и церемонными, а сам он напоминал рыцаря в тяжелых доспехах не по размеру.
Человеком он был, по всей видимости, очень цельным, потому что его речь полностью соответствовала манере передвигаться. Влекомый своей головой, он повернулся ко мне всем телом и сообщил, что крайне рад найти меня здесь. Потому как вы тоже приглашены. Мы с Гриневым переглянулись.
И мы снова расхохотались. Путь к коменданту мы с Гриневым прошли душевными приятелями бок о бок. Узкими кривыми улицами, мимо низких ветхих домов разного назначения и, конечно же, того корыта, в котором после насытившихся свиней верховодили куры. Короткий зимний день уже склонял солнце к закату, холод проникал под одежду.
Первоначальное возбуждение новым знакомством отступало. Осознание, что окружающее нас бедствие будет пережить легко, если держаться вместе, перестало казаться безоговорочным. К дому коменданта мы подошли в спокойствии и молчании. Мне подумалось, что, развлекая Гринева пересказом местных несуразностей, я, ради лучшего о себе впечатления, напрасно сгустил краски.
Комендант Иван Кузьмич Миронов встретил нас на пороге. Высокий бодрый старик в чине капитана, он поприветствовал нас теплым, но все же формальным образом и предложил пройти в дом. Его жена Василиса Егоровна приняла нас запросто и радушно. Улыбчивая крепостная девка Палашка резво накрывала стол.
Присутствовавший здесь Багровенко как мог помогал ей, своими рыцарскими повадками сообщая всему процессу налет важности и официоза. Когда мы уже садились к столу, в комнату вошла дочь капитана Маша. Юная, стройная, в длинном до полу синем сарафане и белой рубашке с широким рукавом. Зачесанные за уши русые волосы, закрепленные очельем той же ткани, что и сарафан, делали ее кругленькое лицо и весь ее образ еще более милым.
Точно так одевалась моя мама, когда водила меня за руку гулять по летнему лесу. Только мамин сарафан был с глухим воротом, а очелье на лбу из узорчатой бересты. Так случилось, что, описывая Гриневу население крепости, я совсем не упомянул о капитанской дочери. Забыл, наверное.
Или мне в тот момент показалось, что в манеру моего фривольного рассказа ее образ никак не вписывается. Хотя… Зачем себя обманывать?! Я умолчал о Маше намеренно. Намеренно и по причинам, которые считаю более уместным изложить позже.
Машу представили Гриневу Марьей Ивановной. И без того сидевшая до той минуты очи долу, она теперь опустила голову еще глубже и не поднимая более глаз от своей тарелки. Я видел, что, дай Маше волю, она тут же покинет горницу. Причина ее смущения была проста.
Мария Ивановна была девушкой на выданье. К тому же бесприданницей. И появление в доме всякого молодого человека ее родители волей не волей рассматривали прежде всего именно под таким углом. Василиса Егоровна, женщина прямая, едва мы начали трапезу, тут же повела разговор в эту сторону.
Как бы случайно поинтересовалась положением Гринева. Кто родители, живы ли, какое имеют состояние? Гринев охотно сообщил, что его отец вышел в отставку в звании премьер-майора и что проживает в собственном имении в окружении жены и трехсот крестьянских душ. Услышав такое, Василиса Егоровна тут же в ответ заявила, что хоть ее собственную семью богатством Бог не одарил, но живут они в гарнизоне неплохо.
И что был бы у них сын, такой, например, как Петр Андреевич, — она посмотрела на Гринева — они были бы совершенно счастливы. Намек, который, вероятно, показался Василисе Егоровне очень тонким, заставил Машу покраснеть до кончиков ушей. Увидев, как слеза капнула в ее тарелку, я решился было вмешаться, но отец Иван Кузьмич опередил меня. Эту тему Гринев поддержал гораздо менее охотно.
Где такое видано? Говоря эти слова, она посмотрела на меня. Взглядом человека, которого безусловно должен поддержать именно я. Я попытался сделать вид, что не внял этой игре взоров, и сам поспешил переменить тему.
Мы поговорили о близости к нашей крепости башкирских и киргизских поселений. О способности гарнизона противостоять их пешим и конным нападкам.
Ночь опустится на, город и скрывает его во мраке. Девушка входит в зал и не обратила на меня внимания. Толстой по-другому взглянул на своё творчество и говорит, что «Война и мир» кажется ему «слишком многоречивым романом». Осенью целыми днями шли холодные дожди — земля пропитается водой, поэтому дороги размыло. Когда учитель узнал о конфликте, он не обсуждает его с классом.
В мае громко поют птицы и ярко светило солнце. Нарушение связи между подлежащим и сказуемым 1. В 1914 году лингвист Е. Поливанов совершил первую поездку в Японию: Токио поразило его своей оригинальной восточной культурой и бережным отношением к народным традициям. Российская Арктика славится природными ресурсами, однако долгий срок реализации проектов, огромные финансовые затраты, тяжёлые климатические условия и сложность логистики стоит на пути их освоения. Столичный район Сокольники были включены в состав первой линии Московского метрополитена, открывшейся в мае 1935 года. Те, кто хотя бы раз разговаривал с графом Н.
Румянцевым, был восхищён его неподражаемым остроумием. Овладевший Керчью десант союзников разграбили город и нанесли ему серьёзные повреждения. Те из посетителей, кто увлекается историей космоса, с интересом следил за проектом «Валерка встречает Гагарина». В этом учебном году МГУ провело несколько олимпиад для школьников. Администрация школы, прежде всего директор и завуч, особое внимание уделяли повышению профессионального мастерства педагогов. Все, кто побывал в Долине гейзеров, понимает, почему её считают одним из чудес света. Те, кто видел первый мощный фонтан нефти Шаимского месторождения, стал свидетелем начала широкомасштабных поисков нефти в Западной Сибири.
Те, кто не изучает иностранный язык, лишён возможности читать в подлиннике шедевры мировой литературы. Корабль «Арктика» считалась долгое время самым крупным атомным ледоколом. Все, кто присутствовал на заседании учёного совета, убедился в обоснованности решения о недопуске соискателя к защите диссертации. Все, кто написал рецензию на отлично, дал глубокий анализ произведения и обосновал свою точку зрения. Все, кто любит русскую культуру, знает имена великих поэтов А. Пушкина и М. Часть глав романа «Евгений Онегин» было опубликовано с посвящением другу А.
Пушкина П. Те, кто хотя бы раз любовался закатом солнца, не сомневается, что это одно из самых красивых зрелищ. В 1970-е годы все мальчишки страстно любили детские фильмы, а кинотеатр «Надежда» в центре города уже с утра осаждалась ребятами, жаждущими увидеть приключения своих сверстников. Шевцов уже давно отвык от полезного питания, поэтому в санатории первое время ничего не мог ни есть, ни пить; особенно поражало его то, что к каждому завтраку неизменно подавался какао. Те, кто увлечённо работает в какой бы то ни было области знаний, часто становится новатором. Многих читателей журналов в первую очередь интересует теоретические статьи экономистов и социологов, которые ставят в своих публикациях проблемные вопросы. Многие из тех, кто верно служил английскому королю, получил земельные владения в разных областях страны.
Все, кто любит поэзию, знает А. Фета как тонкого лирика, певца искусства, любви и природы. Все, кто видел море лунными южными вечерами, часто вспоминает о нём. Многие из тех, кто бывал в парке усадьбы «Михайловское», восхищался красотой деревьев. Ключевский писал, что «история учит даже тех, кто у неё не учатся: она проучивает их за невежество и пренебрежение». Ошибка в построении сложного сложноподчинённого предложения 1. Наверное, каждого, кто интересуется историей, волнует непростой вопрос, что неужели можно забыть о событиях, сформировавших нас как — народ, как нацию.
Я пошёл следом, на опушке, близ деревни, догнал человека с ружьём и спросил, что не охотник ли он. Самгину казалось то, что хозяина слушают только из вежливости. Воины селились непосредственно в месте прохождения линий обороны, которые несли службу на засечных чертах. Возвышение называют горой, относительная высота которого больше двухсот метров, а склоны довольно крутые. На даче П. Столыпина эсеры-террористы устроили взрыв, при котором сам премьер-министр не пострадал и когда жертвой стали ни в чём не повинные люди. Прекрасные подснежники распускаются ранней весной, которых не увидишь больше ни в одном уголке Земли.
Сейчас композитор почти не даёт концертов и мало гастролирует, а смысл своей жизни находит, что заботится о внуках. Приятели, с тревогой следившие за ежедневным понижением температуры, волновались, что неужели придётся отменить намеченный на выходные лыжный поход. Туманные полосы начали понемногу алеть и расходиться, в которых тонули луга и пашни. На уроке литературы мы решили то, что в своих рассказах А. Чехов по-новому показал тип «маленького» человека. Григорий вывел лошадь из конюшни во двор, которая в его отсутствие простояла в духоте целый день. Потому что я закончил читать эту книгу, я понял глубокий замысел автора.
Ошибка в построении предложения с однородными членами 1. Те из лингвистов, кто занимается исследованием языка художественной литературы, не сомневаются в особой роли глагола не только в поэтическом, а также в прозаическом тексте. Советские учёные Н. Басов и А. Прохоров в середине 60-х годов удостоились и лично получили Нобелевскую премию по физике за создание первого квантового генератора. Богатство русского словаря позволяет точно назвать не только тот или иной предмет, его признаки, различные действия, но и выразить самые разнообразные оттенки значения. Расходы на строительство зависят от стоимости как используемых материалов, так и заработной платы рабочих.
Будучи главой правительства, П. Столыпин считал, что аграрную проблему можно решить, ликвидировав общины и создав крупные фермерские крестьянские хозяйства не только в уже освоенных районах, а также на пустующих землях, прежде всего в Сибири и на Дальнем Востоке. В 1975 году Нобелевская премия была присуждена не только известному физику А. Сахарову, а и экономисту — академику Л. Мой одноклассник с детства любил и увлекался игрой в шахматы. Приходя на концерт симфонического оркестра, я слушаю и наслаждаюсь классической музыкой. Писатель не столько опасался возможных негативных отзывов о своей книге со стороны привередливых критиков, как тревожился прочесть насмешку в глазах своей жены.
Когда смотришь на памятник М. Лермонтову, складывается впечатление, что поэт оглядывает и восхищается любимым городом. Петровскими преобразованиями были охвачены не только сферы экономики, системы власти и управления, а также культура. Девушка, сидевшая у окна и которая хорошо пела, запомнилась всем. Борис Шергин — «писатель души, сердца», который как раскрыл идеи братства, взаимовыручки, так и красоты. Созданы благоприятные условия не только для опубликования научных работ, а также для внедрения их в практику. Футболист, игравший в нападении и который забил два гола, был воспитанником известного тренера.
Людвиг ван Бетховен продолжил общую линию как развития жанров симфонии, так и сонаты, квартета. В конце XIX — начале ХХ века появляются словари, не только дающие толкование заимствованных, но и исконно русских слов. Неправильное построение предложения с косвенной речью 1. Печорин признавался, что «я смеюсь над всем на свете, особенно над чувствами».