Механизм использования принудительной лицензии уже существует в действующей редакции Гражданского кодекса России, однако пока он распространяется только на патенты.
Регистрация
- Программное проявление: в РФ разрешат принудительное лицензирование ПО | Статьи | Известия
- Госдума разрабатывает закон о принудительном лицензировании иностранных фильмов - CNews
- Минкультуры: вопрос о принудительном лицензировании кино не рассматривается | Аргументы и Факты
- В России хотят принудительно лицензировать зарубежный софт
В России введут принудительное лицензирование софта ушедших разработчиков
Принудительное лицензирование может быть воспринято как пиратство в отношении интеллектуальной собственности и привести к череде судебных разбирательств в иностранной. «Принудительное лицензирование в пользу правообладателей зависимых фармацевтических изобретений». Новости компаний. На днях Минцифры России, выступило с гениальной инициативой о так называемом «принудительном лицензировании зарубежного программного обеспечения». Принудительное лицензирование Кузнецов предложил применять «только в отношении правообладателей из недружественных стран или лиц, находящихся под их влиянием». Сигналы точного времени В Госдуму внесли законопроект о принудительном лицензировании контента.
Депутаты захотели принудительно лицензировать западное кино ради борьбы с пиратством
Комитет по экономической политике в конце 2022 года направил запрос в Минэкономразвития с просьбой обсудить законопроект о принудительном лицензировании. 14 июн. 2023 в 05:43. СМИ: в России могут ввести принудительное лицензирование зарубежного ПО. В Госдуму РФ внесли законопроект, о котором «Ведомости» писали ещё в апреле 2022 года — он разрешает «принудительное лицензирование» контента из «недружественных» стран. В «Герофарме» заявили, что уже подали заявку на принудительное лицензирование семаглутида от Novo Nordisk. мера, призванная решить проблему с поставками препаратов из-за границы. Как стало известно, в Госдуму был внесён законопроект о принудительном лицензировании развлекательного контента зарубежных компаний.
Депутаты подготовили проект закона о принудительном лицензировании фильмов
В этом случае суд устанавливает срок и порядок прекращения принудительной простой неисключительной лицензии и возникших в связи с получением этой лицензии прав. Предоставление в соответствии с правилами настоящего пункта принудительной простой неисключительной лицензии на использование изобретения, относящегося к технологии полупроводников, допускается исключительно для его некоммерческого использования в государственных, общественных и иных публичных интересах или для изменения положения, которое в установленном порядке признано нарушающим требования антимонопольного законодательства Российской Федерации. Если патентообладатель не может использовать изобретение, на которое он имеет исключительное право, не нарушая при этом прав обладателя другого патента первого патента на изобретение или полезную модель, отказавшегося от заключения лицензионного договора на условиях, соответствующих установившейся практике, обладатель патента второго патента имеет право обратиться в суд с иском к обладателю первого патента о предоставлении принудительной простой неисключительной лицензии на использование на территории Российской Федерации изобретения или полезной модели обладателя первого патента. В исковом требовании должны быть указаны предлагаемые обладателем второго патента условия предоставления ему такой лицензии, в том числе объем использования изобретения или полезной модели, размер, порядок и сроки платежей. Если этот патентообладатель, имеющий исключительное право на такое зависимое изобретение, докажет, что оно представляет собой важное техническое достижение и имеет существенные экономические преимущества перед изобретением или полезной моделью обладателя первого патента, суд принимает решение о предоставлении ему принудительной простой неисключительной лицензии. Полученное по этой лицензии право использования изобретения, охраняемое первым патентом, не может быть передано другим лицам, кроме случая отчуждения второго патента.
Интеллектуальные права — основной актив инновационных компаний, и если они будут нарушаться, то Россия и ее жители рискуют остаться без доступа к эффективной инновационной терапии Владислав Угрюмовруководитель патентной практики юридической фирмы «Иванов, Макаров и партнеры» Решение о выдаче принудительной лицензии на препарат «Трикафта» без явных на то оснований может послужить неприятным прецедентом и началом тенденции с массовым попытками недобросовестных дистрибьюторов или производителей дженериков оспаривать патенты на оригинальные разработки. Особенно остро этот вопрос может встать на фоне принимаемых государством мер по импортозамещению; в частности, инициативы «патенты на полку», согласно которой локальные компании получают государственные субсидии до 100 миллионов рублей на разработку биоаналогов, которые могут быть зарегистрированы в России и выпущены в обращение только в случае ухода патентообладателей из страны.
Это должно защищать государство и российских пациентов от того, что иностранные компании покинут Россию. Тем не менее нужно помнить и о том, что та же самая благая государственная инициатива может быть использована недобросовестными игроками в целях своих бизнес-интересов и при продолжении поставок патентообладателями оригинальных лекарственных препаратов. Такому может способствовать как наличие прецедентов с соответствующими судебными решениями, например с той же «Трикафтой», так и отсутствие четких критериев «недостаточного использования патента» в законодательном поле. Развитые и сбалансированные институты защиты интеллектуальных прав становятся одним из основных стимулов для разработки и вывода на рынок новых молекул. Это включает как непосредственно патентную защиту лекарственных средств, так и защиту данных клинических и доклинических исследований, критерии патентоспособности и ряд других элементов», — пояснил «Парламентской газете» исполнительный директор Ассоциации фармацевтических компаний «Фармацевтические инновации» «Инфарма» Вадим Кукава. Он подчеркнул, что еще одним примером значимости институтов защиты исключительных прав может стать международный опыт. И наоборот, страны с недостаточно развитой регуляторикой являются аутсайдерами согласно глобальным рейтингам по биофармацевтике.
Все это отражается на доступности инноваций для пациентов», — добавил Кукава. Это опасная тенденция, так как патентная охрана и гражданское законодательство в одинаковой мере касаются как международных, так и российских производителей инновационных препаратов, которые могут потерять мотивацию вкладываться в исследования и разработки, видя, что их интеллектуальная собственность не имеет надежной защиты. Вопреки опасениям, в 2023 году российские пациенты продолжали получать оригинальные инновационные препараты для лечения самых разных, в том числе редких, заболеваний. Ведь лекарственные средства не являются предметом западных санкций. Кроме того, число зарегистрированных препаратов зарубежных фармкомпаний в России за 11 месяцев 2023 года составило 24, что сопоставимо или даже выше показателей допандемийного 2019 года.
Об этом сообщает «Коммерсант». Ранее стало известно, что Минэкономразвития и Минкультуры не поддерживают данную инициативу Исакова.
В свою очередь Минюст отмечает ряд технических недочетов, но одним из ключевых недостатков проекта называет ограничение только офлайн-прокатом, тогда как «недружественные и недобросовестные действия» зарубежных правообладателей «негативным образом повлияли на целый ряд сфер», в частности, на российские онлайн-кинотеатры.
Вместе с тем, пока не сложилось устойчивой практики применения данной нормы о принудительном лицензировании, достаточно сложно давать оценки и прогнозы дальнейшего развития ее применения. Также следует ожидать принятия Правительством РФ методики определения размера компенсации и порядка ее выплаты за выдачу принудительной лицензии.
На данный момент методика отсутствует, проект документа не разработан и не находится в публичном обсуждении. Мы продолжим следить за развитием событий в этой сфере и будем готовы оказать необходимую правовую поддержку по вопросам, связанным с обеспечением интересов правообладателей в России. Надеемся, предоставленная информация окажется для вас полезной.
Если вы или кто-то из ваших коллег хотели бы получать наши информационные письма по почте, пожалуйста, заполните форму «Подписаться на рассылки» внизу страницы. Примечание: Обращаем ваше внимание на то, что вся информация была взята из открытых источников.
В Госдуму на рассмотрение внесли законопроект о принудительном лицензировании
Депутаты разрабатывают законопроект о принудительном лицензировании западных фильмов, который позволит кинотеатрам показывать их легально, сообщил в своем. Кроме того, принудительное лицензирование только оттягивает импортозамещение, считает исполнительный директор Ассоциации предприятий компьютерных и информационных. Минцифры действительно обсуждает принудительное лицензирование ПО с IT-ассоциациями, заявил газете представитель одной из них. Как стало известно, в Госдуму был внесён законопроект о принудительном лицензировании развлекательного контента зарубежных компаний.
Комиссия в сфере принудительного лицензирования начнет работать в России
Механизм принудительного лицензирования предполагает предоставление права использования РИД законного правообладателя помимо его воли, пояснил управляющий. сказала Стрижова. Поэтому принудительное лицензирование кинопродукции вводится не от хорошей жизни.
Депутаты захотели принудительно лицензировать западное кино ради борьбы с пиратством
Нужно развивать культуру! Юрист призвала пересмотреть подходы к «пиратству» «Принудительное лицензирование — это все еще проект, и киноиндустрия единым фронтом выступила против, основываясь на том, что соглашения не расторгнуты и они верят в возвращение правообладателей иностранного контента. Эта позиция заслуживает внимания и одобрения, поскольку в одностороннем порядке каким-то образом заставить иностранного правообладателя предоставить контент, чтобы его крутить, вообще представляется малоперспективным. Учитывая трансграничный характер таких отношений, каким образом доставать такой контент, не пиратствуя и не заимствуя у дружественных стран? Таким образом, идея принудительного лицензирования умрет сама по себе, поскольку нет механизмов ее реализации», - сказала Стрижова.
Чиновник направил его в «Общественную потребительскую инициативу» 12 декабря есть в распоряжении газеты. Никитин отметил, что в отношении иностранного софта в нынешних условиях «невозможно исполнение добросовестными российскими пользователями действующих договорных обязательств». Источники, знакомые с ходом обсуждения и представляющие IT-ассоциации, подтвердили, что подобный законопроект обсуждается в Минцифры.
Он будет «декриминализировать» нелегальное использование иностранного софта, но при этом узаконит его принудительное лицензирование. Российские клиенты будут пересылать оплату на спецсчет, с которого деньги будут уходить правообладателям. Само ведомство не прокомментировало эту информацию, хотя мнение о необходимости выстраивать условия, при которых «бизнес мог бы использовать зарубежный софт», уже высказывалось.
В частности, пояснительная записка к законопроекту говорит о необходимости выдачи принудительных лицензий в отношении социально значимой продукции, а именно лекарств и изделий медицинского назначения. Тем не менее текст предлагаемых поправок не содержит соответствующих ограничений и позволяет говорить о возможности выдачи принудительных лицензий в отношении любого изобретения, полезной модели или промышленного образца, охраняемого патентом на территории России.
Кроме того, остаётся неясным, каковы будут критерии для определения «недостаточного предложения соответствующих товаров на рынке», каков будет механизм для расчета и определения «рыночных условий», на которых будет предоставляться принудительная лицензия. В отсутствие каких-либо более или менее четко сформулированных в законе критериев данные вопросы в конечном итоге останутся на усмотрение суда который может оказаться не вполне компетентным для оценки ситуации на рынке и рыночных условий. Маловероятно, что иностранные производители уйдут с российского рынка, прогнозируют Ольга Безрукова, партнёр международной юридической фирмы Squire Patton Boggs, российский и евразийский патентный поверенный, неоднократно представлявшая в суде интересы фармацевтических компаний в патентных спорах, и ее коллега Валерия Волгина, юрист Squire Patton Boggs. Однако нельзя исключать риск того, что компании временно прекратят выводить новые препараты на российский рынок — по крайне мере до тех пор, пока не сформируется достаточная судебная практика и не будет сформулирована позиция регулирующих органов относительно условий, при наличии которых можно говорить о существовании недостаточного предложения того или иного товара на рынке, замечают они. Российские производители пессимизма юристов не разделяют.
При нарушении установленных правил производства компания производитель лишается лицензии и продукты не допускаются на рынок. К тому же существующая система сертификации лекарственных средств предотвращает появление на рынке некачественной продукции". Представители ФАС от комментариев по вопросам принудительного лицензирования отказались. Мировая практика и российские вопросы Теоретическая возможность принудительного лицензирования существует почти во всех странах, так как соответствующие положения присутствуют в международных договорах об интеллектуальной собственности, в частности в ТРИПС. Но до практического применения этих положений и развития их в национальном законодательстве дошли далеко не все — в развитых странах такая практика практически отсутствует.
Чаще всего, говоря о принудительных лицензиях, упоминают Индию, где первое решение о принудительном лицензировании было принято в 2012 году — однако, по всей видимости, оно оказалось и последним на настоящий момент, напоминает Андрей Зеленин. Возможно, именно на такой результат и рассчитывают инициаторы внесения изменений в росссийское законодательство", — отмечает он. При этом в большинстве случаев выдача принудительной лицензии обусловлена наличием чрезвычайных ситуаций и необходимостью охраны общественных интересов, в том числе общественного здоровья, напоминают Ольга Безрукова и Валерия Волгина. Однако вопрос заключается не только в том, насколько удачно будут сформулированы сами поправки, но также и в том, как и насколько добросовестно соответствующие нормы будут применяться судами, и не повлечет ли это массовую выдачу принудительных лицензий". Но как будет складываться практика — пока сказать сложно, но повод для опасения есть, говорит Владислав Угрюмов: "Это ящик Пандоры: если принудительную лицензию выдадут один раз, то успех воодушевит и другие компании, спровоцировав их на аналогичные действия".
Поделиться: Изложите своё дело адвокату честно и ясно, запутать его он сумеет и сам.
Кому помогут принудительные лицензии Существует положительный аспект принятия поправок, отмечает Николай Вознесенский. Состоит он в том, что государство в лице антимонопольного органа получает инструмент защиты граждан в случае гуманитарной проблемы с лекарствами. Такого эффекта и добиваются антимонопольные органы — как отмечал Вадим Кузьмин, надо задуматься над соблюдением баланса публичных интересов и интересов правообладателя — особенно в условиях нарастания объёмов интеллектуальных прав, отметил Кузьмин: с учётом нынешней политико-экономической ситуации происходит отказ от поставки лекарственных средств по политическим причинам — и по причинам нерентабельности, и от складывающейся ситуации общество не выигрывает. Риски принудительного лицензирования для российского фармрынка Однако число рисков при стимулировании выдачи принудительных лицензий велико. Характерны они не только для России — это типичные риски, возникающие в странах, где широко используется подобная практика. Основной риск — бесконтрольная передача патентов производителей оригинальных препаратов местным дженерикам без соразмерной компенсации, отмечает Андрей Зеленин. Особенно это коснется тех компаний, которые уже вложились в локализацию производства препаратов на территории РФ, уверен Зеленин. Многие из них восприняли информацию об инициативах ФАС в штыки.
Отказ этих самых компаний от дальнейших инвестиций в российское здравоохранение, от вывода новых инновационных препаратов на отечественный рынок, — ещё одни очевидный риск, считает Зеленин. И здесь пострадает уже российская экономика и здравоохранение, отмечает он. На зарубежных рынках прецеденты были — так, в 2007 году "Эббот лабораториз" сняла с производства ряд лекарственных средств в Таиланде в ответ на принудительное лицензирование препаратов. Монополия — необходимое условие для развития фармотрасли, поскольку разработка новых препаратов требует многомиллиардных вложений и не будет происходить без возможности закрепления результатов. Вместо того чтобы дождаться естественного истечения монополии, мы видим попытки разрушить и без того не слишком сильную систему защиты прав интеллектуальной собственности, что в результате может привести к оттоку иностранных инвестиций. Другая проблема заключается в том, что в таком процессе антимонопольный орган вольно или невольно выступает не только в интересах общества и граждан, но и в интересах российского хозяйствующего субъекта, который получит принудительную лицензию и начнет выпуск лекарств в России, замечает Николай Вознесенский. Каким образом будет обеспечен прозрачный процесс выбора такого субъекта, на стороне которого будет выступать ФАС, — это отдельный сложный вопрос, замечает он. Что делать, если несколько компаний захотят получить такую лицензию, тоже неясно. Ещё одна опасность — риск того, что лицензия будет передана судом, но при производстве лекарства на практике российский лицензиат не получит доступа к важным секретам производства и элементам технологии, говорит Вознесенский: "В результате произведённое лекарство может оказаться худшего качества, а это вопрос здоровья и безопасности".
Примеры были: так, в Таиланде дженериковая версия лекарства для лечения ВИЧ вызвала резистентность у части пациентов, и в конечном счёте попытка сэкономить обернулась многократным увеличением расходов пациентов: им пришлось переходить на препараты второго поколения, стоимость которых в 10 раз превышала стоимость дженерика.
В Госдуме придумали, как лицензировать иностранный софт
Указ вступил в силу со дня официального опубликования. В январе 2021 года правительство впервые выдало принудительную лицензию на производство препарата, согласно ст. Ее получила компания «Фармасинтез» на выпуск ремдесивира в течение года без согласия владельцев патента, которые защищают препарат. Тогда поводом для такого решения стало длительное отсутствие регистрации предельной отпускной цены на оригинальный препарат «Веклури» от Gilead Sciences. Ранее «Фармасинтез» пытался напрямую договориться с разработчиком препарата, но ответа не получил.
Как уточнил Михаил Викторов в материалах РИА Недвижимость, суть принудительного лицензирования заключается в процедуре заключения лицензионного договора с правообладателем через обращение в суд. После этого лицензионные отчисления в пользу вендора, в отношении которого применено принудительное лицензирование, зачисляются на специальный счет, а затем могут быть переданы ему.
Вопрос внесения в законодательство соответствующих изменений уже прорабатывается министерством и другими ведомствами. Что касается медиаиндустрии, то сейчас она работает стабильно, а потому предпосылок для ограничения защиты исключительных прав зарубежных правообладателей музыки, книг или кино пока нет, добавил гендиректор Ассоциации "Интернет-видео", член Экспертного совета Фонда Кино Алексей Бырдин. Ранее сообщалось, что власти планируют снять мораторий на внеплановые проверки IT-компаний.
Он уточнил, что механизм окажет негативное влияние и на экономику России, так как может привести к значительному сокращению налоговых отчислений и рабочих мест. Инициатива о принудительном лицензировании дискредитирует деятельность по цифровому суверенитету страны, отметил генеральный директор компании по разработке цифровых решений для промышленности Datana Владимир Захаров. Заместитель генерального директора российского софта "Ред Софт" Рустам Рустамов добавил, что большую часть ПО уже можно заменить отечественными аналогами, например - системное программное обеспечение, к которому относятся операционные системы, средства обеспечения информационной безопасности, прикладное программное обеспечение и офисные приложения. По его мнению, в России имеются проблемы с импортозамещением промышленного ПО, и принудительное лицензирование иностранных решений в этой области необходимы как вынужденная мера. Принудительное лицензирование иностранного ПО В рамках законопроекта проработаны два механизма лицензирования зарубежного софта, рассказал "Ведомостям" Кузнецов. Первый будет предназначен для пользователей, которые уже имели лицензию.
В России узаконят принудительное лицензирование ПО, но использовать софт бесплатно не разрешат
Юлия Гуреева В России появится перечень товаров и объектов интеллектуальной собственности, использовать которые местные компании смогут без согласия правообладателей. Однако за это им придется выплачивать компенсации. Представитель Минцифры в беседе с "Известиями" подчеркнул, что сейчас речь идет только о поправках в регулирование относительно программного обеспечения ПО.
Интеллектуальные права — основной актив инновационных компаний, и если они будут нарушаться, то Россия и ее жители рискуют остаться без доступа к эффективной инновационной терапии Владислав Угрюмовруководитель патентной практики юридической фирмы «Иванов, Макаров и партнеры» Решение о выдаче принудительной лицензии на препарат «Трикафта» без явных на то оснований может послужить неприятным прецедентом и началом тенденции с массовым попытками недобросовестных дистрибьюторов или производителей дженериков оспаривать патенты на оригинальные разработки.
Особенно остро этот вопрос может встать на фоне принимаемых государством мер по импортозамещению; в частности, инициативы «патенты на полку», согласно которой локальные компании получают государственные субсидии до 100 миллионов рублей на разработку биоаналогов, которые могут быть зарегистрированы в России и выпущены в обращение только в случае ухода патентообладателей из страны. Это должно защищать государство и российских пациентов от того, что иностранные компании покинут Россию. Тем не менее нужно помнить и о том, что та же самая благая государственная инициатива может быть использована недобросовестными игроками в целях своих бизнес-интересов и при продолжении поставок патентообладателями оригинальных лекарственных препаратов.
Такому может способствовать как наличие прецедентов с соответствующими судебными решениями, например с той же «Трикафтой», так и отсутствие четких критериев «недостаточного использования патента» в законодательном поле. Развитые и сбалансированные институты защиты интеллектуальных прав становятся одним из основных стимулов для разработки и вывода на рынок новых молекул. Это включает как непосредственно патентную защиту лекарственных средств, так и защиту данных клинических и доклинических исследований, критерии патентоспособности и ряд других элементов», — пояснил «Парламентской газете» исполнительный директор Ассоциации фармацевтических компаний «Фармацевтические инновации» «Инфарма» Вадим Кукава.
Он подчеркнул, что еще одним примером значимости институтов защиты исключительных прав может стать международный опыт. И наоборот, страны с недостаточно развитой регуляторикой являются аутсайдерами согласно глобальным рейтингам по биофармацевтике. Все это отражается на доступности инноваций для пациентов», — добавил Кукава.
Это опасная тенденция, так как патентная охрана и гражданское законодательство в одинаковой мере касаются как международных, так и российских производителей инновационных препаратов, которые могут потерять мотивацию вкладываться в исследования и разработки, видя, что их интеллектуальная собственность не имеет надежной защиты. Вопреки опасениям, в 2023 году российские пациенты продолжали получать оригинальные инновационные препараты для лечения самых разных, в том числе редких, заболеваний. Ведь лекарственные средства не являются предметом западных санкций.
Кроме того, число зарегистрированных препаратов зарубежных фармкомпаний в России за 11 месяцев 2023 года составило 24, что сопоставимо или даже выше показателей допандемийного 2019 года.
Минцифры разрешит принудительное лицензирование ПО 13 июня 2023 г. Однако за это им придется выплачивать компенсации. Представитель Минцифры в беседе с "Известиями" подчеркнул, что сейчас речь идет только о поправках в регулирование относительно программного обеспечения ПО.
Условием для выдачи лицензии будет полная недоступность контента в России из-за отказа правообладателя предоставлять лицензию. Парламентарий считает, что его инициатива поможет защитить отечественный бизнес, а также предотвратить развитие пиратства. При этом крупнейшие российские онлайн-кинотеатры сами выступали против этого законопроекта, так как сочли его «легализацией пиратства». Они также предупреждали, что из-за принудительных лицензий им могут запретить показывать контент на иностранных устройствах и платформах, включая iOS, Android, Huawei, Smart TV.
Депутаты подготовили проект закона о принудительном лицензировании фильмов
То есть, если мы говорим о здравоохранении, то таким органом может быть только Министерство здравоохранения Российской Федерации, которое будет оценивать степень угрозы жизни и здоровью граждан, если мы говорим про лекарственные препараты». Защита прав патентообладателей в рассматриваемой сфере выдачи принудительных лицензий на лекарственные препараты является наиболее серьезной и требующей значительного внимания федеральных органов исполнительной и законодательной властей государства. С точки зрения международного права и права ЕврАзЭС злоупотребление патентными правами — это, прежде всего, неиспользование изобретения. Это было зафиксировано международным сообществом государств еще в Парижской конвенции об охране промышленной собственности. Поэтому, например, в экспертном сообществе существует вполне жизнеспособное мнение, что принудительное лицензирование, как крайняя мера, является инструментом экстренного реагирования на неиспользование изобретения. Так, по мнению исполнительного директора Ассоциации «Инфарма» Вадима Кукавы, принудительное лицензирование не должно использоваться в качестве механизма ценового давления. В большинстве случаев препарат либо не поставлялся в срок, либо поставлялся ненадлежащего качества, либо поставлялся по цене выше чем оригинальный препарат. Примерами таких стран являются Бразилия, Таиланд, Малайзия».
Аналогичные опасения относительно возможных проблем при запуске механизма принудительного лицензирования лекарственных препаратов высказал начальник управления организации предоставления государственных услуг Роспатента Дмитрий Травников: «Международная практика применения принудительного лицензирования не слишком уж такая насыщенная. И в странах, где ее применяют, действительно, она не с лучшей стороны себя показывает. В связи с этим, конечно же, важное значение имеет не само предоставление права на использование технического решения, а техническая возможность производства соответствующего лекарственного препарата. И я не уверен, что мы готовы в отношении любого лекарственного препарата, в том числе который не прошел регистрацию у нас, в отношении которого у нас нет технической документации, начать наладить его производство». Слово для выступления было также предоставлено представителям пациентских сообществ, которые попросили представителей профильных ведомств обратить внимание на расплывчатость некоторых формулировок в законопроектах и, как следствие, их расширительное толкование: «Нам нужно крайне осторожно подходить к подобным решениям.
Это должно защищать государство и российских пациентов от того, что иностранные компании покинут Россию. Тем не менее нужно помнить и о том, что та же самая благая государственная инициатива может быть использована недобросовестными игроками в целях своих бизнес-интересов и при продолжении поставок патентообладателями оригинальных лекарственных препаратов. Такому может способствовать как наличие прецедентов с соответствующими судебными решениями, например с той же «Трикафтой», так и отсутствие четких критериев «недостаточного использования патента» в законодательном поле. Развитые и сбалансированные институты защиты интеллектуальных прав становятся одним из основных стимулов для разработки и вывода на рынок новых молекул. Это включает как непосредственно патентную защиту лекарственных средств, так и защиту данных клинических и доклинических исследований, критерии патентоспособности и ряд других элементов», — пояснил «Парламентской газете» исполнительный директор Ассоциации фармацевтических компаний «Фармацевтические инновации» «Инфарма» Вадим Кукава. Он подчеркнул, что еще одним примером значимости институтов защиты исключительных прав может стать международный опыт. И наоборот, страны с недостаточно развитой регуляторикой являются аутсайдерами согласно глобальным рейтингам по биофармацевтике. Все это отражается на доступности инноваций для пациентов», — добавил Кукава. Это опасная тенденция, так как патентная охрана и гражданское законодательство в одинаковой мере касаются как международных, так и российских производителей инновационных препаратов, которые могут потерять мотивацию вкладываться в исследования и разработки, видя, что их интеллектуальная собственность не имеет надежной защиты. Вопреки опасениям, в 2023 году российские пациенты продолжали получать оригинальные инновационные препараты для лечения самых разных, в том числе редких, заболеваний. Ведь лекарственные средства не являются предметом западных санкций. Кроме того, число зарегистрированных препаратов зарубежных фармкомпаний в России за 11 месяцев 2023 года составило 24, что сопоставимо или даже выше показателей допандемийного 2019 года. Иностранные производители продолжают поставлять препараты на российский рынок в соответствии с ранее данными гарантиями. Накопленный за полтора года опыт решения логистических проблем позволяет обеспечивать практически весь ассортимент препаратов за исключением тех, которые оказываются невостребованными рынком.
А планируемые изменения минимизируют ущерб от санкций, уверен он. При этом платное использование зарубежной интеллектуальной собственности поможет сохранить легальный рынок и защитит интересы отечественных правообладателей, заметил эксперт. Как оценивают качество помощи технологическим компаниям государство и бизнес Лучший из возможного Подобная схема сейчас существует лишь в Белоруссии, а там она была принята меньше года назад, так что ее можно считать уникальной, заметил патентный поверенный, управляющий партнер компании «Зуйков и партнеры» Сергей Зуйков. Но для потребителей это, безусловно, хорошо, — заметил он. Готовы ли власти ввести мораторий на наказания за их применение Хотя альтернативных способов, которые бы учли интересы правообладателей, по сути, нет, заметил эксперт.
Директор департамента развития IT-отрасли Минцифры Дмитрий Никитин подтвердил, что данный вопрос прорабатывается. По его словам, речь идет о софте, который добросовестным клиентам не получится использовать законным путем. Авторы проекта утверждают, что при первом же обращении правообладателя эти средства планируется ему передать. Напомним, в марте 2022 года в качестве одной из мер поддержки экономики России рассматривался вариант отмены наказания, за использования нелицензированного программного обеспечения из стран, которые поддержали санкции против РФ.
Принудительное лицензирование лекарств может создать новые проблемы
14 июн. 2023 в 05:43. СМИ: в России могут ввести принудительное лицензирование зарубежного ПО. Минцифры РФ вместе с IT-компаниями готовит законопроект о принудительном лицензировании программного обеспечения и софта от разработчиков, покинувших Россию. «Принудительное лицензирование в пользу правообладателей зависимых фармацевтических изобретений». "Ъ": Минцифры обсуждает принудительное лицензирование софта ушедших из России компаний. Владислав Угрюмов считает, что выдавать принудительное лицензирование нужно только в том случае, если препарат имеет уникальность и у него нет аналогов.