Олеся Петрова (меццо-сопрано) лауреат всероссийских и международных конкурсов, Валерия Васильева (фортепиано). Одна из лучших меццо-сопрано современности Олеся Петрова, ученица Ирины Богачевой, солистка Михайловского театра, впервые приняла участие в жюри не только этого, но вообще вокального конкурса. Одна из лучших меццо-сопрано современности Олеся Петрова, ученица Ирины Богачевой, солистка Михайловского театра, впервые приняла участие в жюри не только этого. Одна из лучших меццо-сопрано современности Олеся Петрова, ученица Ирины Богачевой, солистка Михайловского театра, впервые приняла участие в жюри не только этого. 4 декабря 2021 - Новости Санкт-Петербурга - Меццо-сопрано.
Олеся Петрова: «Путник» Малаховской на текст драмы Брюсова – опера, написанная лично для меня!
В следующем 2007 году Петрова Олеся стала Лауреатом II премии XIII Международного конкурса имени Петра Чайковского. Российская меццо-сопрано Олеся Петрова поет в нью-йоркской Metropolitan Opera партию египетской принцессы Амнерис в «Аиде» Верди, самом коммерчески успешном спектакле театра. Главной героиней прошлых фестивалей неизменно становилась 28-летняя меццо-сопрано Олеся Петрова — победительница прошлого конкурса Чайковского, входящая в число самых многообещающих молодых отечественных вокалистов наших дней.
Петрова Олеся
| Олеся Петрова - Персоны - Санкт-Петербургская академическая филармония имени Д.Д. Шостаковича | Олеся Петрова (меццо-сопрано). |
| Мариинский театр - Официальный сайт | Петрова Олеся (меццо-сопрано). Биография Олеси Петровой — оперной дивы с уникальным голосом. |
| «Где любовь, там жизнь, свобода и музыка» | Вас также могут заинтересовать. |
«Где любовь, там жизнь, свобода и музыка»
Мне кажется, что Чайковский был не совсем прав, отдав эту партию меццо-сопрано: она по физике, по всему более сопрановая. Роль Татьяны в ее постепенном раскрытии по ходу оперы как раз более меццовая. Я бы с Чайковским немножко поспорила, если б жила в его время. Я спела Ольгу единственный раз для галочки в Пермском театре, чтобы она была у меня «в кармане». Моя психофизика совершенно разнится с этой девочкой, которая, по сути, ведет себя неприлично. Каковы Ваши отношения с западной оперной музыкой? Я пока хочу попеть Верди: я с ума схожу по Амнерис из «Аиды», которую исполняю сейчас в Михайловском, и очень люблю Азучену из «Трубадура». Скажите, Вы были обречены стать певицей или у Вас в жизни был какой-то выбор профессии?
Я заставила родителей отвести меня в музыкальную школу в пять лет, но меня взяли только в шесть с половиной в подготовишки. Откуда я узнала, что мне надо в музыкальную школу, я сказать не могу. Потому что семья у меня не музыкантская, и дома у меня звучал русский рок, Deep Purple, Led Zeppelin и Высоцкий. Я оперу-то, наверное, первый раз услышала на уроках музыки на пластинке. В школе мне хорошо давались химия, физика, история, русский и литература, а вот алгебра и геометрия — это было совершенно не мое. Родители считали, что музыка это хобби, а Олеся закончит школу и пойдет получать «нормальную» профессию.
Все только над этим и работают. Ни разу за всю мою карьеру не было такого, чтобы в Америке или Европе за день до премьеры был аврал: «А, всё пропало — гипс снимают, клиент уезжает, что делать? Может, они последний кубок доделывают уже в ночь перед спектаклем, но нам об этом не говорят, потому что солисты — материал хрупкий, скажем так.
Особенно если нет у тебя замены. В Америке всегда есть человек, который знает твою партию. Он тоже учил ее и проходил ногами всю сценическую часть, только с другими режиссерами. Не с главным режиссером, а с помощниками. И если, не дай бог, с тобой что случается, он может тебя заменить. Он знает всё, что знаешь ты. В Европе такое не всегда происходит, поэтому там стараются певцов, как сосуд, донести до премьеры, чтобы он не расплескался и ничего с ним не случилось. Всегда после трех недель репетиций даются перед премьерой сутки отдыха. Тебя в театре не хотят ни видеть, ни слышать — всё, отдыхай, спи, кушай, готовься к премьере.
У нас не так. Всё, пошел, вперед, пой! До свидания. Завтра приходи на репетицию. Но это всё свое, родное. Наши певцы в театрах знают это сумасшедшее состояние, когда ты 20 часов в сутки что-то учишь, поешь, репетируешь, потом снова что-то учишь с пианистом, потом на четыре часа прилег — слава богу. Зато за границей они себя чувствуют героями. Шестичасовая репетиция? Да легко, господи!
Местные уже: отдохнуть бы! А ты еще полон сил — что еще надо спеть? Очень ценится такая работоспособность в Европе и в Америке. Если ты можешь, не куксясь, работать, тебя будут приглашать постоянно. Олеся Петрова: «Наши певцы знают это сумасшедшее состояние, когда ты 20 часов в сутки что-то учишь, поешь, репетируешь. За границей они себя чувствуют героями». У них оставалось два или три дня до премьеры «Трубадура», и вдруг случается несчастье с Азученой, это меццо-сопрано. Артистка, по-моему, ошпарилась очень сильно и выпала как минимум на неделю. А я была как раз в Нью-Йорке в этот момент.
Я пела в Мэте не помню что, но у меня была неделя перерыва между спектаклями. И мой агент мне звонит: «Олеся, такая ситуация… Ты не можешь прилететь на четыре дня? Сутки порепетировать, спеть премьеру и еще через день спектакль, а потом вернуться в Нью-Йорк? В Америке ты должен обязательно сообщать театру, если собираешься куда-то улетать, потому что тебя в любой момент могут вызвать в театр. И тогда — адью, мон амур. Они договорились, в общем. Партию я знала, мне нужно было только ввестись в эту новую постановку. Меня за сутки ввели, я спела премьеру. Было очень нервно.
В обеих кулисах стояли помощники режиссера и кричали: Left, no-no, right, stand, okay. Это вот было так, потому что сцену я не видела — там монтировались декорации. Мне только картинки показали, что тут будет это, а тут — это. И таких историй много. Почему-то в Германии. Так же я вводилась в «Бал-маскарад», но это долгая вообще история, и там без грубых слов не обойтись. Это был полный кошмар, жуткая постановка, с голыми людьми на сцене — просто кошмар. В первый раз я всё это увидела уже на спектакле, когда пела.
В Мариинском театре к праздничной дате и в преддверии Дня города пройдет серия показов спектакля в постановке Юрия Смекалова — 28 , 29 апреля в 12:00 и 19:00 и 1 мая в 14:00 и 19:30.
Для зрителей перед спектаклем в день первого показа будет организована творческая встреча, в которой примут участие наследники композитора Олег и Ирина Глиэр, и. Показ самой знаменитой оперы композитора состоится 24 апреля на новой сцене.
Остальные члены так же страдали все шесть дней?
Будут ли принесены извинения конкурсантам и их педагогам, в которых тоже плюнули? Мнения пользователей «ВКонтакте» после поста Лозинской разделились. Некоторые считали видео в Instagram частным мнением.
Другие полагали, что неэтично высмеивать конкурсантов, и приводили в пример шоу «Голос», в котором немыслимыми кажутся подобные реплики от Леонида Агутина и Пелагеи.
Петрова Олеся
Культура " Меццо-сопрано Олеся Петрова выступит в СПб Филармонии с концертом. Олеся Петрова родилась в Ленинграде в 1982 году. Меццо-сопрано Олеся Петрова в январе выиграла конкурс в Париже, получив еще и приз зрительских симпатий. Сейчас Олеся Петрова много работает за рубежом, является также солисткой театра оперы и балета Санкт-Петербургской консерватории, приглашенной солисткой Михайловского театра. Вас также могут заинтересовать. Петрова Олеся (меццо-сопрано). Лауреат и обладатель специальных призов II Всероссийского конкурса вокально-фортепианных дуэтов «Три века классического романса» Санкт-Петербург, 2004.
Петрова Олеся (меццо-сопрано)
Верди, П. Масканьи, П. Чайковского, А. После успешного выступления на престижном конкурсе «Певец мира» в Кардиффе в 2011 получила приглашения Греческой национальной оперы Афины и Оперы Цюриха.
С 2014 регулярно выступает в Метрополитен опере, сотрудничает с Латвийской национальной оперой, Театром Дж. Чайковского, выступает на фестивале Арена ди Верона. В 2018 дебютировала в Большом театре, исполнив партию Полины на премьере оперы «Пиковая дама» П.
Верди — Гамбургская государственная опера, Театр Дж.
Культура 07 июня 2018 Интервью с оперной дивой Олесей Петровой Молодую оперную певицу сегодня приглашают выступать не только в России, но и на площадках уровня «Метрополитен-оперы». Олеся Петрова рассказала, почему заграничных гастролей у нее больше, чем российских. И что является для нее отдушиной в жестком графике. Ученица Ирины Богачевой, она успела полюбиться меломанам еще в студенческие годы, с энтузиазмом исполняя музыку современных петербургских композиторов. В свои молодые годы Олеся исполняет партии не только юной Полины, роковой Кармен, но и Графини в «Пиковой даме» Чайковского. И еще Олеся Петрова дает мастер-классы в Международной академии музыки Елены Образцовой, о чем и рассказала музыковеду Владимиру Дудину. Вы довольны этим обстоятельством? Я люблю свою страну и, если бы здесь было больше спектаклей для меня, придумывала бы, как составить график выступлений, чтобы успевать чаще приезжать сюда. Спасибо Вселенной, что есть много работы там, где я нравлюсь, куда меня приглашают петь партии, которые мне и по голосу, и по возрасту.
К счастью, и в России что-то происходит. Здесь я задействована в операх «Бал-маскарад», «Сельская честь» и «Пиковая дама», изредка концерты бывают. Одной оперы мне мало, я люблю петь много, люблю быть разной. Музицирование более интимное, с роялем, в небольшом зале, для твоей публики дает эмоции, которые помнятся очень долго, «бурляндо» в душе не стихает. Обожаю его музыку. У меня есть все его симфонии, которые я иногда слушаю даже в машине. Может быть, я уговорю пианиста Алексея Гориболя, и мы запишем песни Малера. У нас есть планы записать, может быть, даже двойной диск, куда войдет, например, цикл «Любовь и жизнь женщины» Шумана. Хотя, судя по количеству выпускаемых релизов, об этом говорить все же преждевременно. У меня дома собрана большая аудиоколлекция, и я в любой момент могу поставить то, чем захочу насладиться.
Возвращаясь к сотрудничеству с Алексеем Гориболем, должна сказать, что мы с ним начали работать сразу, как только я окончила Консерваторию.
Сотрудничает со многими российскими театрами, концертными залами, симфоническими и камерными оркестрами. В концертном репертуаре певицы — кантаты и оратории И. Баха, Дж. Перголези, В. Моцарта, Л. Верди, Г. Берлиоза, Р.
Вагнера, Г.
Даже если в ряд стоят четыре-пять меццо, все равно все очень разные, у каждого будет своя судьба. Правда, Галина Павловна Вишневская считала по-другому. Помню, как она сказала мне на конкурсе о том, что у меня «уникальный голос, феноменальный дар».
А в продолжение добавила: чтобы получить карьеру, нужно стать стервой - тогда все получится. Я считаю, у меня все получается и без стервозности. Я - добряк-самоучка. Я не считаю, что нужно идти по головам, зубами рвать, но укусить пару раз могу.
Характер у меня есть, стержень тоже. Кто помогал ему вырастать? Мне везло с педагогами. В училище моим первым педагогом была контральто Тамара Андреевна Сердюк, недавно ушедшая от нас в мир иной.
Мне было 17 лет, она спокойно распевалась со мной, сглаживая регистры. Два года мы с ней неторопливо нарабатывали репертуар. После второго курса она меня подтолкнула поступать в Консерваторию: «К четвертому курсу авось и поступишь. Ты молодая, сразу могут не взять.
Будь морально готова». Но я поступила сразу, поэтому училище не окончила. У меня была очень хорошая база музыкальной школы. Вопрос заключался только в готовности голоса.
В Консерватории я училась у Ирины Петровны Богачевой, которая сказала, что голосу нужно время: «Не надо ничего ломать, придет время, и голос станет голосом».
Олеся Петрова
| Интервью с оперной дивой Олесей Петровой | Олеся Петрова — обладательница роскошного, по-настоящему оперного меццо-сопрано. |
| Петрова Олеся (меццо-сопрано) | Уральский академический филармонический оркестр, Фабио Мастранжело, Петрова (меццо-сопрано). |
Безбрежная красота
Мне посчастливилось видеть вживую, когда я пела в Мет, одну из его постановок. Это была «Турандот». Когда открылся занавес, то у меня первый раз в жизни потекли слезы просто от этой потрясающей красоты. Я никогда такого не видела. Невозможно этим не любоваться. Такая красота многое может в спектакле сгладить, оправдать, свести на нет какие-то возможные проколы, недостатки… Костюмы, сценография невероятно прекрасны и выверены.
Все просчитано по хронометражу, ясно, четко, логично. Это завораживает, дарит эстетическое удовольствие. Кажется, что второго такого режиссера нет. Есть режиссеры, с которыми мне очень удобно работать. Например, Андрейс Жагарс из Риги.
Я участвовала в двух его постановках. И Андрейс мне все время говорил: «Хватит думать, Петрова, развлекайся. Ты слишком умная певица. Просто веселись — отпусти себя». Другая - «Трубадур» в Риге.
Именно с этим режиссером я впервые сделала партию Азучены. Теперь эта героиня для меня уже настолько привычна, что кажется - так было всегда, хотя я пою ее всего три года. Существуют ли для Вас какие-то границы допустимого в режиссерских концепциях постановок? Есть ли постановки, в которых Вы бы не согласились участвовать? Или можете попытаться понять и принять любую трактовку?
Я участвовала в неклассических вариантах постановок. Но они не были особо экстремальными, не резали основные смыслы, не препятствовали самой возможности хорошего, качественного пения. Такие постановки я могу принять. А если тебя подвешивают вверх ногами, или тебе на голову льется вода, то хорошо спеть довольно трудно. Есть другие типы спектаклей, кроме оперы, где можно так самовыражаться, там это уместно.
Это не значит, что режиссером в опере обязательно должны создаваться какие-то специальные комфортные условия для пения солиста, но нужно хотя бы дать шанс на качественное исполнение. Думаю, что я могла бы отказаться от участия в постановке, если бы она шла уж совсем вразрез с моим мироощущением. Но подобного опыта, слава Богу, у меня еще не было. Решать такой вопрос по факту с театром крайне проблематично. Контракт обычно бывает уже подписан к тому времени, как ты имеешь возможность увидеть замысел режиссера.
Ты уже взял на себя определенные обязательства и в одностороннем порядке разрывать договор всегда непросто, какая бы ни была причина. А есть ли какая-то постановка с Вашим участием, которая до сих пор вспоминается? Неважно хорошо или плохо, но запомнилась. В любой работе есть какие-то запоминающиеся моменты. Меня, например, как-то пригласили в Дюссельдорф и дали три дня на ввод в постановку «Бала-маскарада».
У них кто-то заболел, и им нужна была замена. Ульрика была у меня в репертуаре, я согласилась. Два дня отвели на репетиции, потом спектакль и все, можно было улетать. Этот спектакль я точно никогда не смогу забыть. Я приехала, а на репетицию из моих партнеров никто не пришел.
К тому времени все основные репетиции уже завершились, все были в курсе постановки, маршруты свои знали и просто не посчитали нужным появиться. И режиссера не было тоже. Мне все объяснял его помощник, а вместо людей на сцене для меня ставили стулья. Первый раз с живыми людьми я вышла на сцену уже во время самого спектакля. Это была жуткая жуть.
Постановка была, как это любят в Германии, достаточно авангардистская, я вошла на сцену, и вдруг прямо передо мной из пола выросла стена огня. Никто не предупредил, что так будет, просто сказали, что ближе этого угла подходить в этот момент не нужно. А если бы я забыла и все же сделала шаг вперед… Страшно даже подумать. Ну кроме того, постоянный элемент новизны и неожиданности был почти во всем. Так что в этом спектакле Ульрика в результате вышла особой крайне эксцентричной, нервной и экзальтированной.
Такое не забывается. Если взять не такую стрессовую ситуацию, если репетиции идут по плану, то насколько свободно Вы чувствуете себя на сцене с точки зрения драматической игры? Сам процесс Вас захватывает, можете им наслаждаться? Или, все-таки, главное — хорошо спеть и концентрируетесь только на этом? Играть на сцене хочется всегда, потому что это - чудо, это возможность быть в других реальностях.
И не важно, юная ты проказница или пожилая колдунья. Это такое счастье, когда ты можешь перевоплотиться и побыть кем-то другим. Скучно быть все время Олесей Петровой. А тут ты кто-то совсем другой. Играть, переодеваться, мне кажется, все девочки это обожают.
То ты зажигательная, пленительная Кармен, то страдающая Шарлотта, которая запуталась и не может разобраться в себе… Я обожаю играть. Не могу отказать себе в этом и на концертах. Порой за время короткого романса может быть прожита целая жизнь. Для меня это важно с точки зрения подачи музыки, смыслового наполнения и впечатления публики, как результата. Впечатление публики от многого зависит.
Например, от работы дирижера. Есть ли у Вас любимый дирижер? С кем у Вас взаимопонимание, удовольствие от совместного творчества? Я очень люблю Владимира Ивановича Федосеева. Мне посчастливилось с ним работать и на оперной сцене, и на концертных площадках.
В Цюрихе мы вместе работали над «Князем Игорем», было много разных концертов и даст Бог еще будут. С ним мне очень комфортно, приятно работать. Владимир Иванович чувствует тебя на сцене, понимает, дышит вместе с тобой. Кажется, он никогда не попросит больше, чем ты в данный момент можешь. Он помогает тебе раскрыться и не подавляет.
Это большое счастье, потому что дирижеры, по роду деятельности, склонны быть тиранами. Им все равно, что ты хочешь и можешь, что ты думаешь по этому поводу, потому что они требуют только то, чего хотят сами. Есть дирижеры, с которыми невозможно спорить, они просто вытянут из тебя все, что ты можешь, до последнего вздоха. Но мне с дирижерами в основном всегда везло. Есть ли что-то, за что браться еще пока не хотите, считаете преждевременным?
Почти весь Верди мной уже исполнен, только Эболи еще не спела. Но с одним театром на эту тему переговоры уже ведутся. Пожалуй, Вагнера еще пока не хочу трогать. Бытует такое мнение, что если уж начал петь Вагнера, то только его потом петь и будешь, больше ничего толком исполнять не сможешь. Переходишь на новый, марафонский уровень.
А я хочу еще попеть Верди — мне сейчас его петь очень комфортно, да и русскую музыку еще очень хочется исполнять. Коли уж мы заговорили о русской музыке, то как насчет Марфы? Есть у Вас «Хованщина» в репертуаре? Нет, не пела еще. Очень хочу спеть.
Марфа — еще одна моя мечта. Пока исполняю одну арию на концертах. Партию целиком еще не осваивала. Учить в стол не успеваю, а предложений пока не было. Надо же, голос настоящей Марфы, а предложений спеть еще не было.
А если бы Вы получили такое приглашение, например, от Мариинского театра, согласились бы? Конечно, с радостью. Мечтаю об этом. И вообще русскую музыку очень люблю. Пока партия Любаши моя любимая.
Пуччини — Греческая национальная опера Сантуцца «Сельская честь» П. Оффенбаха — Метрополитен опера Шарлотта «Вертер» Ж. Массне — Театр Дж. Прокофьева — Пермский театр оперы и балета Графиня «Пиковая дама» П. Чайковского — Михайловский театр В концертном репертуаре Кантаты И.
Баха, оратория «Мессия» Г. Генделя, Stabat Mater Дж. Перголези, «Реквием» и «Коронационная месса» В.
В концертном репертуаре певицы — кантаты и оратории И. Баха, Дж. Перголези, В.
Моцарта, Л. Верди, Г. Берлиоза, Р. Вагнера, Г. Малера, С.
Верди, Г. Берлиоза, Р. Вагнера, Г. Малера, С. На сцене Михайловского театра исполняет ведущие партии меццо-сопрано в операх Дж. Верди, П. Масканьи, А. Дворжака и П.
Интервью с оперной дивой Олесей Петровой
Родители считали, что музыка это хобби, а Олеся закончит школу и пойдет получать «нормальную» профессию. Но Олеся сказала: нет, ребята, я буду музыкантом! Хотя в семье мне давали понять, что я никогда не смогу себя содержать и буду в лучшем случае музработником в детском саду. Моих родителей можно понять: они всю жизнь работали на заводе, и им было ни до чего, да и времена были тяжелые — 90-е годы. Но я настолько, видимо, была убедительна, что в результате вышло по-моему. В музыкальной школе я пошла в хор и сразу выбилась из хористок в солистки. Я и по сей день безумно люблю хоровое пение: гармония человеческих голосов у меня иногда вызывает сильнейший катарсис. Так что то, что я стану певицей, я знала всегда, и выбора передо мной никогда не стояло. Одна из Ваших недавних работ — студийная запись партии Юлии, дочери лесника в новой моноопере Владиславы Малаховской «Путник» на текст одноименной психодрамы Валерия Брюсова. Расскажите об этом. Сама пьеса Брюсова совершенно потрясающая: я перечитала ее несколько раз подряд.
Ну и, конечно же, большое счастье, когда композитор такого уровня и с таким именем, да еще и твой друг, пишет музыку лично для тебя. И не просто музыку, а целую монооперу! Этим можно гордиться!
Ее сильный, красивый, богатый обертонами голос совершенно свободно звучит на всем обширном диапазоне.
Он первоклассно выровнен, в нем нет ни малейших намеков на смену регистров, ему подвластно органное звучание низов, густых и сочных, почти что контральтовых, он притягивает словно магнит своей поистине золотой серединой, его красота и округлость не теряются даже на самых крайних верхах, что говорит о высоком техническом классе исполнительницы. Петрова еще и впечатляющий музыкант: она поет выразительно, страстно, наполняя живой эмоцией каждую фразу и даже ноту, что делает оперные спектакли с ее участием по-настоящему событийными. Последнее ярчайшее впечатление посчастливилось получить в Новосибирске осенью прошлого года: Олеся Петрова неистово и самозабвенно пела несчастную Любашу на премьере «Царской невесты» в циклопическом зале «сибирского Колизея», где ее голос безраздельно царил «Играем с начала» писала об этом. В камерной музыке, в немецких Lied в основном требуется несколько иное пение — более сокровенное, потаенное, сосредоточенное, не столь плакатное, как в опере, здесь важны ювелирные нюансы.
К чести Петровой, она хорошо понимает стиль этой музыки и умеет подчинить свой огромный голос иным, не оперным задачам. Не жертвуя эстетикой, перенастраивает свой инструмент на интимное звучание, убирая масштаб и децибелы и направляя всю красоту тембра на щедрое расцвечивание малейших изгибов фразы. Масштаб все равно угадывается.
Олеся так, наверное, не может. А что-то другое, я так ощущаю это. И на сцене действительно я иногда, когда начинают звучать аплодисменты, я как будто просыпаюсь, что ли… Такие эмоции бывают. Не всегда, конечно. В операх иногда многое мешает.
Мешает, если не очень хорошая постановка и тебя всё раздражает вокруг, ты не чувствуешь, что это гармонично. Иногда мешают партнеры, которым, мягко говоря, всё равно. Они просто выходят и зарабатывают деньги. Такие тоже есть, к сожалению. Или к счастью — все должны быть разными, это нормально. Олеся Петрова: «Я не люблю петь Ольгу. И мне Ленского жалко». Чем отличается работа за границей?
В Европе и Америке всё просчитано, рассчитано по часам, и там тебя никогда не попросят дополнительно до двенадцати ночи, как это бывает у нас в театрах, сидеть и репетировать, если что-то не успевается. Там каким-то образом всё всегда успевается все. При этом я не могу сказать, что там хорошо, а у нас плохо. Из-за того, что у нас театр репертуарный, мы ежедневно показываем балет, потом оперу, потом балет, потом оперу и так далее. В год театру разрешается поставить 1-2 постановки. Ты исполняешь репертуар, идущий в театре, и параллельно ходишь на репетиции чего-то нового. В Европе или Америке если идет постановка, ты только ее и поешь. Тебя приглашают специально на это произведение.
Не только тебя, но и всех певцов со всего мира, нужный состав. И вы ежедневно репетируете только это, никуда тебя не дергают: давай-ка спой еще вот тут «кушать подано», а завтра «Кармен», а вот здесь еще что-то. Нет, ты ежедневно, целенаправленно репетируешь одно и то же. Параллельно пошивочный цех шьет на тебя костюм. Бутафоры делают бокалы, рюмки и ножи — всё, что нужно. Все только над этим и работают. Ни разу за всю мою карьеру не было такого, чтобы в Америке или Европе за день до премьеры был аврал: «А, всё пропало — гипс снимают, клиент уезжает, что делать? Может, они последний кубок доделывают уже в ночь перед спектаклем, но нам об этом не говорят, потому что солисты — материал хрупкий, скажем так.
Особенно если нет у тебя замены. В Америке всегда есть человек, который знает твою партию. Он тоже учил ее и проходил ногами всю сценическую часть, только с другими режиссерами. Не с главным режиссером, а с помощниками. И если, не дай бог, с тобой что случается, он может тебя заменить. Он знает всё, что знаешь ты. В Европе такое не всегда происходит, поэтому там стараются певцов, как сосуд, донести до премьеры, чтобы он не расплескался и ничего с ним не случилось. Всегда после трех недель репетиций даются перед премьерой сутки отдыха.
Тебя в театре не хотят ни видеть, ни слышать — всё, отдыхай, спи, кушай, готовься к премьере. У нас не так. Всё, пошел, вперед, пой! До свидания. Завтра приходи на репетицию. Но это всё свое, родное. Наши певцы в театрах знают это сумасшедшее состояние, когда ты 20 часов в сутки что-то учишь, поешь, репетируешь, потом снова что-то учишь с пианистом, потом на четыре часа прилег — слава богу. Зато за границей они себя чувствуют героями.
Шестичасовая репетиция? Да легко, господи!
Римского-Корсакова на вечернем вокальном отделении в классе Тамары Андреевны Сердюк. После второго курса, выслушав наставление своего педагога, Олеся стала пробоваться в консерваторию, так как поступить с первого раза редко кому удается. Талантливую певицу заметили на втором туре экзамена и приняли с первой попытки, по этому музыкальное училище она так и не окончила. В 2008 году Петрова стала выпускницей Санкт-Петербургской государственной консерватории имени Н. Римского-Корсакова, училась на вокальном отделении в классе Ирины Петровны Богачёвой. Петрова является Лауреатом премии-стипендии и обладательницей Гран-при «Надежда России» в 2003-2004 годах.
В 2004 году стала лауреатом и обладателем специальных призов II Всероссийского конкурса вокально-фортепианных дуэтов «Три века классического романса». Певица успешно сочетала отличную учебу с активной творческой деятельностью.
Олеся Петрова: «Путник» Малаховской на текст драмы Брюсова – опера, написанная лично для меня!
Олеся Петрова Меццо-сопрано Закончила музыкальное училище им. После двух лет обучения поступила в Санкт-Петербургскую государственную консерваторию им. Римского-Корсакова в класс И. Сейчас Олеся Петрова много работает за рубежом, является также солисткой театра оперы и балета Санкт-Петербургской консерватории, приглашенной солисткой Михайловского театра. Олеся Петрова (меццо-сопрано) лауреат всероссийских и международных конкурсов, Валерия Васильева (фортепиано). Олеся Петрова – обладательница роскошного, по-настоящему оперного меццо-сопрано. Меццо-сопрано Олеся Петрова в январе выиграла конкурс в Париже, получив еще и приз зрительских симпатий.
Петрова Олеся (меццо-сопрано)
Играть такую музыку. Знакомиться с прекрасными новгородскими людьми. Спасибо моей виолончельной группе- вы были супер! Это было проникновенно!
Прокофьева — Пермский театр оперы и балета Графиня «Пиковая дама» П. Чайковского — Михайловский театр В концертном репертуаре Кантаты И. Баха, оратория «Мессия» Г. Генделя, Stabat Mater Дж. Перголези, «Реквием» и «Коронационная месса» В. Моцарта, «Маленькая торжественная месса» Дж. Россини, Девятая симфония Л. Малера, кантата «Александр Невский» С.
Верди в Сиднее и в Концертгебау в Амстердаме. Интересное с прошлых концертов Рождественский концерт 19 декабря 2018 Уральский академический филармонический оркестр, Фабио Мастранжело, Петрова меццо-сопрано.
В ее артистическом арсенале десятки топовых партий из лучших опер Верди, Чайковского, Римского-Корсакова, Пуччини. Поклонники таланта Олеси аплодируют ей на всех культурных континентах планеты: она выступает на подмостках Большого театра, нью-йоркской «Метрополитен-оперы», в Театре Верди, в Сиднейской опере и практически на всех главных оперных площадках мира. Недавно Олеся Петрова участвовала в записи новой оперы замечательного санкт-петербургского композитора Владиславы Малаховской на текст психодрамы Валерия Брюсова «Путник», где ей досталась главная роль. Об этом и о многом другом Олеся расскажет сегодня нашим читателям. Олеся, Вы поете лучшие меццо-сопрановые партии в самых знаменитых операх мирового репертуара — «Аиде», «Евгении Онегине», «Кармен». А если бы Вы сами сочиняли музыку, на что бы она была похожа? Хоть я и исполняю периодически такую музыку, мое сердце к ней все же не лежит. Моя музыка была бы романтично-драматическая, но при этом обязательно очень мелодичная и с историей, с развитием, с интригой. А какие Ваши любимые партии из собственного репертуара? Там и любовь, и страсть, и ревность, и боль от потери, и какая-то сумасшедшая злость — то есть все, что присуще человеку, женщине. Там настолько гениально все это выражено именно музыкой, что всегда, когда я ее исполняю, у меня по спине мурашки и слезы в голосе и в глазах. Еще очень люблю «Орлеанскую Деву» Чайковского, я ее пела в Пермском оперном театре. В конце, когда Иоанну ведут на костер, и она произносит «Святой отец, спаси меня, мне страшно! Единственная партия, которую я не люблю и поэтому не пою, это Ольга в «Евгении Онегине».