Алексей Иванов известен благодаря книгам об Урале: «Сердце Пармы», «Золото бунта», «Географ глобус пропил». Алексей Викторович Иванов Географ глобус пропил Глава 1 ГЛУХОНЕМОЕ КОЗЛИЩЕ — Конечная станция Пермьвторая! — прохрипели динамики Электричка уже подкатывала к вокзалу, когда в вагон вошли два дюжих контролера — один с ближнего конца, другой с дальнего. По мотивам его романа «Географ глобус пропил» был снят одноименный фильм. история, к которой необходимо поставить ключевой вопрос. Алексей Иванов», после закрытия браузера.
ЧАСТЬ III. ВЕЧНОЕ ВЛЕЧЕНИЕ ДОРОГ. УМЕНИЕ ТЕРЯТЬ
Предлагаем вашему вниманию книгу «Географ глобус пропил». Автор Алексей Иванов. Год издания 2023. Рецензии, цитаты. Возможность купить. 2003. Географ глобус пропил: роман Алексей Иванов Недоступно для просмотра - 2013. Алексей Иванов является автором романов «Географ глобус пропил», «Сердце Пармы», ряда сценариев для фильмов. Впервые Алексей Иванов приехал в регион весной 2019 года для участия в «Библионочи». «Географ глобус пропил» вовсе не о том, что весёлый парень Витька не может в своей жизни обрести опору. Читать онлайн «Географ глобус пропил» весь текст электронной книги совершенно бесплатно (целиком полную версию).
Что еще почитать
- Архив материалов
- Навигация по записям
- Рецензия на книгу А. Иванова Географ глобус пропил
- Географ глобус пропил: книга против фильма / Макар Зольников
- Курсы валюты:
Вы точно человек?
Но я абсолютно уверен, что Иванов напишет ещё много превосходных книг, потому что он, как Алексей Толстой, самоироничен, как Алексей Толстой, плодовит и, как Алексей Толстой, умеет и любит разное: фантастику, быт, исторические трагедии. Это писатель-универсал, на всё способный, пишущий много, быстро и в разных техниках. Что касается «Географа», который я до сих пор считаю лучшим романом Иванова, оценил я его не сразу, потому что когда я получил его, только что изданный тогдашним «Вагриусом» и ещё не наделавший большого шума, получил на рецензию и отложил. Потом однажды ночью я услышал из комнаты дочери какое-то странное хрюканье, пошел и обнаружил, что она под одеялом читает «Географа». Чтобы не разбудить младшего брата, тогда годовалого и спавшего там же, она хохочет, но в одеяло. Мне показалось, что это интересно. Ну что, если уж Женя, действительно, в десять лет читает, надо бы и мне. Я прочел и тоже, в общем, хрюкал.
Это действительно очень смешно. Сейчас это знаменитая книга, почти классика, она гениально экранизирована Велединским, и, может быть, это одна из лучших вообще киноработ последнего десятилетия. Но тогда там поражали две вещи. Ведь для того, чтобы настали нынешние времена, согласитесь, нужно было очень долго расчищать место. И вот это место расчищали, выплескивая с водой всех детей, уничтожая всё советское наследие, отрекаясь от любой сложности и превращая мир в такую более или менее плоскую бетонную площадку. Так вот, это был роман о том, как человек культуры сталкивается с этой новой пустотностью, с этим примитивизмом. Что такое Служкин?
И Хабенский играет именно такого, хотя в случае Хабенского он, конечно, не такой лошара. Хабенский просто в силу своих личных данных и в силу того, что он человек уже далеко не молодой, играет всё-таки состоявшегося, всё-таки сколько-нибудь укорененного в жизни, более культурного, в конце концов. Он играет действительно Мышкина. Но удивительно, что за этой его лоховатостью стоит чистота на грани святости, стоит верность традиции, стоит настоящая любовь, в том числе, конечно, прежде всего любовь к жене. Нужно заметить, что в книге этой Служкина со всех сторон обступают предатели. Это предательская среда, которая то и дело отказывается от себя, от своей сущности, от своих требований. Она отказывается всё время от представлений о человеческом и соглашается на отвратительные условия.
Но думаю, на войне был бы героем даже уверен в этом. Совершает он подвиги, мне это очевидно. Ответить Ирина Игоревна 11 лет назад В школе я не работала, уважаемая Мария Юрьевна, но две мои одноклассницы школьный выпуск 1968 года - педагоги, причем одна из них работает в школе для детей с девиантным поведением.
Ни той, ни другой фильм не понравился равно как и "Школа" Гай Германики, в которой некоторые зрители тоже увидели правдивое отражение жизни современной школы. Героя Хабенского я отнюдь не ненавижу - он вызывает у меня недоумение. Не секрет, что в нынешних мужчинах зачастую "мужского" не так уж и много - растут в однодетных, не всегда полных и полноценных семьях; родителям некогда уделять внимание их правильному воспитанию.
И поэтому они не умеют строить свою взрослую жизнь, создавать и созидать семью. Но у географа неприспособленность к жизни, неумение строить семью, содержать ее, зашкаливает. А дети?
Ну разве в школах нынче все дети такие изверги? Вовсе нет. И потом.
Пусть даже в фильме всё гиперболизировано - ну это вполне допустимо, если цель оправдывает средства. А какова цель авторов фильма? Показать, что в школе - и те, кто за партой, и те, кто у доски - одинаково неприглядны?
В прекрасном фильме застойных времен "Чучело" очень точно показана жестокость детей-школьников, затравивших свою одноклассницу. Но в конце фильма у всех наступает некое прозрение, дети раскаиваются - и этим фильм силен. Ну хватит уже смаковать чернуху, показывать беспредел, тупик, из которого нет выхода.
Надо бы этот выход хотя бы как-то наметить. В произведениях Достоевского, несмотря на казалось бы безнадежные, тупиковые ситуации, всегда есть вектор, указывающий путь к Свету. Пора и нашим киношникам задуматься об этом.
Ответить Мария Юрьевна Громова 11 лет назад Ирина Игоревна, совершенно очевидно, что Вы не только не работали в школе, но и с учителями лично не были знакомы. Не сверхидеей подкупает фильм, а именно потрясающей реалистичностью. Без условностей и переигрывания.
Образы точны и объёмны, что в современном кинематографе редкость чуть ли не ископаемая. Агриппина Стеклова блистательна во всех ролях, а Константин Хабенский никогда до сих пор не был так убедителен. Восхищает не пьяница на экране, а глубокая личность, человек, для которого моральные устои и ответственность - не модель поведения, а естественная потребность, такая же, как и его безбашенность.
Он трагичен и смешон, жалок и драматичен, трогателен и отвратителен, непонятен самому себе и непредсказуем. Дети молодые актёры и собственно дети сыграны на удивление живо и без кривляний, свойственных нынешним "звёздам". Сюжет правдоподобен и многомерен - хорошее основание для хорошей режиссёрской и актёрской работы.
Композиция выстроена так, что читаются даже закадровые и междукадровые события - в фильме свою жизнь проживает не только главный герой, а все, кто на какой-то момент оказывается причастен к основной сюжетной линии. Даже если Вы не симпатизируете главному персонажу, нельзя не увидеть, что фильм добротно сделан. Попробуйте перестать ненавидеть географа и жалеть его учеников - и идея фильма сама Вам откроется.
Не со всеми тезисами я согласная согласна, но мысли по поводу выталкивания мужчины на обочину жизни - верно! Да смог бы он в иных обстоятельствах проявить себя настоящим мужчиной? Фильм вызывает тревогу и боль.
Лучше всего учитель Служкин общается с учениками из «Б» класса, у них нечто вроде приятельских отношений. В классе «В» учатся неуправляемые дети, среди которых выделяется Градусов. В классе «А» учится замечательная девушка Маша, в которую учитель постепенно влюбляется. Виктор Служкин в непростые 90-е годы старается привить ученикам любовь к родному краю. Вместе с 9 «Б» он отправляется в поход, также с ними идут Маша с подругой и Градусов. Поход получается не совсем таким, как хотелось бы, однако ребята сплачиваются и помогают друг другу. Маша тоже влюбляется в учителя, но ему приходится покинуть школу.
А в Набережных Челнах можно увидеть, как представляли себе идеальный город люди 70-х годов. В этот идеал тоталитаризма, а сталинский ампир был апофеозом тоталитаризма, вплести какую-нибудь интересную историю, может быть, даже мистическую — это увлекательная художественная задача, - пояснил автор известных романов. Алексей Иванов — один из самых популярных писателей России, сценарист. В 2017 году стал лауреатом премии правительства России в области культуры. В 2010 году снял документальный фильм «Хребет России», который был показан на Первом канале. Получил широкую известность благодаря книгам об Урале, а также благодаря романам «Географ глобус пропил» и «Тобол», по которым были сняты фильмы.
Самарские пионеры - вампиры стали героями новой книги автора бестселлера «Географ глобус пропил»
Романы Алексея Иванова «Географ глобус пропил», «Сердце пармы», «Тобол» уже стали классикой современной литературы. Скачать книгу Географ глобус пропил, автор Алексей Иванов бесплатно в fb2 формате. Алексей Иванов – автор по-честному прекрасный, написавший блестящие романы «Сердце Пармы», «Географ Глобус пропил», «Золото бунта» и «Тобол», к теме ужасов подбирался давно. Основные мотивы романа Алексея Иванова «Географ глобус пропил».
Самарские пионеры - вампиры стали героями новой книги автора бестселлера «Географ глобус пропил»
Найти Сначала кажется, что красавица Кира, самоуверенная, дерзкая, выше этой маниловщины. Но и она оказывается в числе «странников». Не слыша себя, не пытаясь понять, чего она на самом деле хочет, Кира не способна определить направление движения, но убеждена в своей исключительности. Она отталкивает реальность, поэтому ее мечта «о настоящем мужике» несбыточна.
Штампами мелодрамы живет и Саша Руднева. Все женские персонажи, несмотря на различие характеров, похожи: их объединяет внутренняя сухость, холодность, бесстрастие натуры, и равнодушие к мужчинам — как следствие. Служкин — человек, который больше всего дорожит своей свободой и с уважением относится к свободе других.
Его кредо «Я человека ищу» пророй противоречит его поступкам, но продолжает оставаться актуальным. Идея поиска человека в романе имеет особое значение.
Алексей Иванов — автор по-честному прекрасный, написавший блестящие романы «Сердце Пармы», «Географ Глобус пропил», «Золото бунта» и «Тобол», к теме ужасов подбирался давно. Лет восемь назад он, прикрывшись псевдонимом Маврин, уже штурмовал бастион жанра в не самой своей удачной книге «Псоглавцы». И вот новый заход, не через взрослые ужасы, а через детские. Пионеры-вампиры вышли на охоту, закрывайте этажи, скоро будут грабежи. Нет, совсем не страшно. Ну, может, разве что только совсем юному и очень впечатлительному читателю. Удивительное дело, но за героев переживаешь в начале книги.
Например, когда каждого из них не принимает свой коллектив: Валеру — пионерский, а Игоря — сообщество вожатых. За любовную линию переживаешь. Но вот ровно в тот момент, когда «Пищеблок» перестает быть воспоминаниями о пионерском детстве и историей летнего романа, а превращается в повествование о вампироборцах, вот тут герои совершенно перестают вызывать хоть какие-то эмоции.
Это очень смешная и бесконечно печальная книга. Внешне сюжет книги несложен. Молодой биолог Виктор Служкин от безденежья идет работать учителем географии в обычную пермскую школу.
Ему, Служкину, машины и шикарные хоромы не нужны. За хохмами и самопальным стихоплетством, как за панцирем, скрывается его главное желание — понять. Что делать, когда ты вырос, школа и универ остались позади, и настала та самая пора, когда надо бы уже распоряжаться своей жизнью самостоятельно. Но никто не может сказать, как это сделать правильно. Учебников не написано, и контрольных тоже по этой теме не проводят. Вот это надсадное, до остроты, стремление Служкина к внутренней правде оказывается его главным стержнем по жизни. И тут-то выясняется, что те, кто его окружает — жена, Будкин, бывшие любовницы, коллеги-учителя — подобного стремления вовсе не разделяют. Для большинства гораздо важнее, чтобы люди вписывались в очерченные кем-то рамки и границы. И потому возникает множество трагикомических недоразумений с участием Служкина. Он не старается нравиться, не хочет соответствовать — чему бы то ни было. Он такой, какой есть. Пусть пьющий, запутавшийся, растерянный, но — живой.
Читайте также
- Все аннотации к книге "Географ глобус пропил"
- Архив материалов
- Зачем географу пропивать глобус, - Православный журнал «Фома»
- Алексей Иванов: Географ глобус пропил [авт. ред., изд-во "Азбука"]
- Отзывы, вопросы и статьи
Географ глобус пропил: книга против фильма
В «перечитывать», вне всяких сомнений. Я ещё не всё в ней увидела. Uchilka написал а рецензию на книгу 130 Все указатели судьбы годятся только на то, чтобы сбить с дороги. Иванов «Географ глобус пропил» Потрясающая книга, изумительная! И весь ужас вся прелесть в том, что речь идет о современной русской прозе! Обычно не складывается у нас с ней — каждый раз сплошное разочарование.
Тут, конечно же, далеко не во всём вина прозы, иногда действительно хорошая литература тяжело пробивается к своему читателю. К счастью, «Географ» нашёл свою тропу ко мне. Она петляла по ЛЛ, вилась и кружилась, пока, наконец, через рецензии уважаемых лайвлибовцев не добралась до цели. Да, он хорошо знает географию, этот ваш «Географ». Скромно присоединю свой голос к тем, кто поёт дифирамбы в адрес романа, и расскажу о трёх ключевых моментах, которые привели меня в этот хор.
Образ главного героя Служкина Удивительный герой. Не в смысле какой-то там уникальности, а потому что он при своей способности размышлять над природой вещей наделен ещё настолько противоположными чертами, что они не только друг другу, но и каждая из них сама себе противоречит, являясь яркой и тусклой одновременно. Этот дуализм в квадрате, как мне кажется, и есть основная соль новоиспечённого географа. Отсюда все его душевные метания, его неспособность найти себя в этом мире. Но он всё равно пытается.
Кто сказал, что я неудачник? Характер Служкина раскрывается вовсе не постепенно, уже в первой главе он вырисовывается довольно чётко. А дальше шаг за шагом мы идём в глубину этой диссонирующей личности: вначале робко, а потом на полном ходу. Согласна с тем, что композиционно, по смыслу стоит выделить в книге две части: до похода и поход, но в плане обрисовки характера героя роман, на мой взгляд, является единым целым. Нет там никакого скачка, никакого противопоставления.
Это монолит. Умение терять - самая необходимая штука в нашей жизни. Ему нужно это умение. Необходимо до мозга костей. Потому что самого желанного географ не достигает, и не достигнет, наверное, никогда.
Язык Тут хочется упомянуть две вещи. Первое — стиль. С полным основанием можно сказать, что Иванову удалась стилизация речи подростков. И что ещё важнее, эта их речь оторвана от речи молодых, но всё же более взрослых героев — от речи Служкина, его жены, друзей и подруг. То есть у последних есть свой не менее сочный язык.
Здорово сделано. Второе — это описания природы. В каждой строчке любовь автора к родному краю. Причём ты тут же понимаешь, что край ему родной. Только в этом случае можно так душевно и красочно говорить о самом простом.
Ну, и талант, конечно, не помешает. На улице уже темнело, накрапывал дождь, палая листва плыла по канаве, как порванное в клочки письмо, в котором лето объясняло, почему оно убежало к другому полушарию. Неоднозначность Закрываю книгу, ставлю её на полку, а на вопрос «Понравился ли мне главный герой? Служкин всегда гармоничен с природой, иногда сам с собой, и почти никогда с социумом. Я человека ищу, всю жизнь ищу - человека в другом человеке, в себе, в человечестве, вообще человека!..
Не знаю почему, но на ум приходит князь Мышкин. Та же грусть, тот же надрыв. Нерв вибрирует. И тот же восторг от знакомства с таким интересным персонажем. Хотела бы я написать отзыв, опираясь на собственный опыт.
Рассказать, как трудно бывает новичкам в первые месяцы, как накрывает депрессия от чудовищного несовершенства системы, как страшно входить в класс, не зная, что там тебя ждёт или, что хуже, зная. Вспомнить, сколько молодых специалистов либо сдались и ушли из школы, либо поплыли по течению хотя скорее замерли в болоте. Или же, напротив, рассказать о хорошем, которого тоже немало. Хотела бы рассказать, да. Но тут ведь совсем не об этом речь.
Учитель от безысходности, ученик по жизни. Я её сама не читала, но о-о-о-очень хвалят. Говорят, жутко романтичная! Дома я открыла её и мельком пробежалась по страницам. Название отталкивало от себя своей непонятностью, обложка - несимпатичным мужиком лет сорока.
Чтоб ещё раз я Ксюху послушала! Благополучно забытая, она пылилась где-то в темном уголке моего ридера. А потом флешмоб "Дайте две" внезапно ткнул меня носом в в навевающую тоску зеленую обложку. Ничего не поделаешь, надо читать. Внезапно книга увлекла.
Бедные лайвлибовцы разгребали заявки на флешмоб, а я прочитала за вечер половину книги. Я успела погрустить что у меня географ толстушка лет сорока с голосом, от которого все неизбежно засыпают на двадцатой минуте, а не такой вот балагур, юморист, отвратительный учитель но прекрасный друг. Успела пожалеть - школота беспощадна к таким учителям, которые легко заводятся и бурно злятся. Успела впечатлиться и полюбить Служкина с его шутками-прибаутками и манерой поведения. Вторая половина осилилась через месяц.
Грустно, грустно. Теперь можно было дать исчерпывающий ответ однокласснице о книге, но как-то не хотелось о ней вовсе заговаривать.
Проходя в кухню, Служкин флегматично заметил: — С одного флакона не нажрёмся, Ветка. Татка же нормально с Шурупом играет… — Нельзя, Ветка, — вздохнул Служкин, срезая пробку с бутылки. Молоденькие-то училки есть? Как там твой любовник-то? Всё ещё в кино тебя снимать хочет?
Козёл — он и есть козёл, — с чувством произнесла Ветка. Я теперь, Витька, в другого влюбилась. В лётчика. Точнее, бывшего лётчика. Ему Колесников менял пьяные номера на обычные, он и пригласил в гости. Колесников меня с собой взял. Сам нарезался и упал под стол, а мы с этим лётчиком заперлись в ванной и трахались.
Я чего-то боюсь, уж не залетела ли я тогда?.. Ветка чертыхнулась, вскочила и убежала. Служкин снова закурил и открыл окно. Веткин дом стоял недалеко от берега Камы, от чёрного, мрачного котла затона. Служкин курил и смотрел, как мимо дебаркадера, мимо разведённого наплавного моста, словно бы брезгливо оскалившись, проплывает высокий и длинный речной лайнер, возвращающийся на стоянку после навигации. Лайнер медленно плыл под яростным золотом зарослей на дамбе, от которого вода отмелей казалась древесного цвета, будто коньяк. Плыл мимо рыжих склонов, где валялся ржавый хлам: тросы, мятые бакены, какие-то гнутые и рваные конструкции, содранные с кораблей.
Плыл мимо врытых в землю и обросших кустами цистерн, мимо старых брандвахт с яркими колечками спасательных кругов, мимо решётчатых портовых кранов и заводских корпусов с длинными закопчёнными трубами. Вернулась Ветка, и Служкин выбросил окурок. Ей неохота… да и мне неохота. Взяли и завязали. Нет, и всё. Зашибись было! Ты не загружайся насчёт этого.
Я-то тебя люблю, Витька, честно. С седьмого… нет, с девятого класса. Я тебе позвоню, как только Колесников свалит куда-нибудь на подольше. Приходи — оторвёмся, как раньше! Заедет и на мой двор «КамАЗ». Глава 11 Серым утром Служкин вышел из подъезда, ведя за ручку Тату. Ты будешь ходить за меня на работу?
Щипает, толкает… — Дай ему в рог, — посоветовал папа. Ладно, я поговорю с его мамой. Ты мне покажи её, хорошо? Они остановились у перекрёстка, на котором лежало звездообразное озеро грязи. Посреди него в буром тесте сладострастно буксовала иномарка, выбрасывая из-под колёс фонтаны. Служкин взял Тату под мышки и перенёс на другой тротуар, высоко задирая колени. Они вымерли давным-давно.
Некоторые даже слишком. Но добрых съели первыми. Служкин и Тата завернули в ворота садика, и Тата, вырвав ручку, побежала к дверям. В длинном голубом плащике и синей шапочке она была похожа на колокольчик. Служкин вслед за Татой вошёл в раздевалку. Здесь была только одна мама, которая возилась с сынишкой. Служкин посадил Тату на стульчик, опустился на корточки и стал расшнуровывать ей ботинки.
Сзади подошёл мальчик с игрушечным пистолетом. Тата испуганно глядела на Служкина. Тата слезла со стула, Служкин поцеловал её в щёку, и Тата побежала в группу. Оттуда донёсся её звонкий крик: — Марина Петровна, здравствуйте!.. Служкин подошёл к маме Андрюши Снегирёва и дружелюбно сказал: — Бойкий у вас мальчик. Она тотчас опустила голову, застёгивая сыну рубашку, но Служкин видел, как порозовели мочки её ушей. Поражённый, Служкин молчал.
Андрюша побежал в группу, по дуге обогнув дядю. Лена и Служкин переглянулись и молча вышли на крыльцо. Сколько лет мы с тобой не виделись? У меня ещё дочка есть. Годик с небольшим. Голос у неё был нежный и слабый. Ну… до свидания.
Она ещё раз улыбнулась Служкину и пошла к воротам садика: светловолосая, ещё — ещё — симпатичная молодая женщина в дешёвом, мутно-бордового цвета плаще. Женщина, а не девушка и тем более не девочка, какой её знал, а потом помнил Служкин. Какая-то мама, входившая в ворота садика, неприязненно посмотрела на Служкина. Лена молча наклонила голову и пошла дальше. Глава 12 Отклонение от темы Служкин проводил самостоятельную работу в девятом «бэ». Заложив руки за спину, он вкрадчивой походкой перемещался вдоль рядов. Петляева, вынь учебник из парты.
Тютин, не с той страницы списываешь. Поспелова, я у тебя уже две тетрадки отнял и третью отниму! Чебыкин, я тебе честно говорю, что у Смирновой сущая ерунда написана, так что не вертись. Деменев, ты и фамилию у Шахова тоже спиши — для честности. На учительском столе высилась стопа конфискованных учебников и тетрадей. Быстро развернувшись, Служкин рявкнул: — Рукавишников, если ещё раз попытаешься украсть тетрадь с моего стола, сразу поставлю единицу, ясно? Класс шумел, шептался, ёрзал.
На доске белели два столбика вопросов для самостоятельной: вариант «а» и вариант «бэ». Собрав работы, Служкин раскрыл журнал и сказал: — Ну а теперь выясним, как надо было отвечать на вопросы. Первый вариант, первый вопрос — Поспелова. Наугад вызывая девятиклассников, Служкин с трудом добился всех ответов, выставил десять оценок и спросил: — И кто же на все вопросы ответил правильно? Над макушками девятого «бэ» косо поднялась единственная рука. Вы же понимаете, что я ещё всех вас не запомнил. Ну так за одной партой и писали бы вдвоём один вариант.
Уж на тройку-то натянули бы. Изнывая и сетуя, девятый «бэ» склонился над тетрадями. Девятиклассники начали выкрикивать названия черноморских городов, в которые затесались Юрмала и почему-то Красноярск. Ну пожалуйста! Пока тепло, на речку!.. Только рады будут избавиться!.. Вы точно обещайте!
Мы вам всю географию выучим! Мы весь поход писать будем молча, как у Розы Борисовны! Только обещайте! Не хотим географию! Возмущённый рёв прокатился по классу. Вопросы будут сложные, на понимание. Кто напишет на пять — тех беру в поход.
Он вздохнул, сел на свой стол и начал рассказывать, как переворачиваются в стремнине байдарки и пороги валами смывают экипаж с катамарана, как по весне вздувшиеся реки прут через лес, как зарастают лопухами летние перекаты, как скрипят над головами старые деревянные мосты, как парусят на ветру палатки, как ночами горят красные костры на чёрных крутых берегах, как в полдень воздух дрожит над раскалёнными скалами, как в напряжённых руках сгибается в гребке весло и какая великая даль видна с вершины любого прибрежного утёса. Это была самая интересная география и для Служкина, и для всех прочих. Прозвенел звонок, и девятиклассники тучей облепили служкинский стол, забрасывая Служкина вопросами о походе. Глава 13 Отлучение от мечты В понедельник после первой смены в кабинете физики проходил педсовет. Служкин явился в числе первых и занял заднюю парту. Кабинет постепенно заполнялся учителями. В основном это были пожилые тётеньки с добрыми лицами и женщины средних лет с размашистыми движениями и сорванными голосами.
Пришли физрук и две физручки — все трое похожие на лошадей, одетые в спортивные костюмы, со свистками на груди. Молоденьких учительниц тоже было порядком, но в их облике не хватало какой-то мелочи, отчего даже самые симпатичные из них вызывали желание лишь крепко пожать им руку. Вошёл директор, блестя очками. Затем, беседуя одновременно с двумя или тремя училками, вплыла Роза Борисовна. Все расселись, шум голосов затих, и только педсовет начался, как в дверь постучали. Угроза тихо закипела. Служкин с интересом уставился на Киру Валерьевну, которую до сих пор ещё не встречал в учительской.
Строгий чёрный костюм и отточенная, презрительная красота Киры Валерьевны не оставляли сомнения в её праве опоздать на минуту, на час, на год на все педсоветы мира. Кира Валерьевна села за соседнюю со служкинской парту и невозмутимо раскрыла перед собой яркий журнал мод. Служкин не слушал, что говорили Угроза и директор. Он смиренно сложил руки и глядел в окно. За окном стоял холодный осенний день и была видна лишь бесконечная линия верхних этажей длинного высотного дома. Его крыша, как ватерлиния, отсекала нижнюю часть сизого облака, которое медленно ехало вдоль небосклона. Облако напоминало авианосец, и на фоне этого дрейфа профиль Киры Валерьевны выглядел особенно выразительно.
От созерцания профиля Служкина оторвало собственное имя, произнесённое Розой Борисовной. Служкин перевёл взгляд. Но ведь уже прошёл определённый срок, что позволяет спросить о результатах. Учителя в соседних кабинетах жалуются на постоянный шум в кабинете географии. Кабинет географии находился в тупике коридора, а рядом с ним был только кабинет истории. Историчка сидела со страдальческим выражением лица и не глядела на Служкина. Служкин окаменел скулами, глядя в никуда, но краем глаза увидел, что профиль на фоне авианосца на некоторое время превратился в анфас.
Следствие того — катастрофическое падение дисциплины и очень слабая успеваемость. А в пятницу мне сообщили, что в ближайшем будущем Виктор Сергеевич планирует ещё и туристический поход с девятым «бэ». Причём посоветоваться с администрацией он не счёл нужным. Но как можно допустить этот поход? Я не ставлю под сомнение туристический опыт Виктора Сергеевича, но если у него в путешествии будет такая же дисциплина, как в школе, то это может закончиться катастрофой. Я не дам добро на подобное мероприятие. Разделав Служкина, Угроза переключилась на другую тему.
Озлобленный багровый Служкин еле дождался конца педсовета и сразу ринулся к Угрозе. Роза Борисовна осмотрела Служкина с головы до ног. Завышать оценку я не собираюсь, но занизить можно всегда. Боюсь только, что он идёт вразрез с традиционным. Но, видимо, вы его активно применяете, если судить по количеству двоек по вашему предмету. Успеваемость по предмету всегда зависит от учителя. Не бывает хороших учителей, у которых все ученики двоечники, поверьте моему опыту.
Следовательно, низкий уровень успеваемости говорит о том, что вы — плохой педагог. И этим походом я не хочу создавать плохому учителю ложную популярность. Благо, вы в этом преуспели и без турпоходов. Глава 14 Мясная порода мамонтов Будкин сидел за рулём и довольно хехекал, когда «Запор» особенно сильно подкидывало на ухабах. Тарахтя задом, «Запор» бежал по раздолбанной бетонной дороге. Параллельно бетонке тянулись рельсы, и некоторое время слева мелькали заброшенные теплушки. За ними влажной сизой полосой лежала Кама.
Небо было белое и неразличимое, словно его украли, только полупрозрачные столбы света, как руины, стояли над просторной излучиной плеса. В текучем и водянистом воздухе почти растворился дальний берег с бурыми кручами песка и косой фермой отшвартованной землечерпалки. На реке бледно розовел одинокий бакен. Бетонка и рельсовый путь вели на завод. Уже началась дамба, и справа от дороги в голых низинах блестели плоские озёра на заливных лугах. В этих озёрах заканчивался рукав затона. Заросли кустов и редкие деревья вдоль обочины стояли голые, прохудившиеся, мокрые от холодной испарины утреннего тумана.
Служкин и Надя сидели на заднем сиденье «Запора». Надя держала Тату, одетую в красный комбинезон, а Служкин читал газету, которой была закрыта сверху сумка, что стояла у него на коленях. Пойду с Татой пешком. К тому же чего мне будет с двух бутылок красного вина на троих? Это Витус сразу под стол валится, когда я только-только за гармонь хватаюсь. Будкин лихо свернул на грунтовый съезд, уводящий в кусты. Площадку живописно огораживала реденькая роща высоких тополей.
Площадка была голая и синяя от шлака. Посреди неё над углями стоял ржавый мангал, валялись ящики. Вдали в затоне виднелся теплоход — белый-белый, вплавленный в чёрную и неподвижную воду, просто ослепительный на фоне окружающей хмари, походивший на спящего единорога. Все вылезли из машины: Будкин ловко вынул Тату, а Служкин долго корячился со своей сумкой. Мы без трусов купаемся — никого нет. Тата присела и начала ковырять лопаткой плотно сбитый шлак. Он метнул в тополь маленький туристский топорик.
Топорик отчётливо тюкнул, впиваясь в ствол. Будкин нырнул в машину, включил на полную мощь встроенный магнитофон, а затем развинченной боксёрской трусцой, не оглядываясь, побежал за топориком и в рощу. С Татой на плечах Служкин перебрался по дну промоины у берега, вышел на тракторную колею и двинулся к кораблям. Он его на шашлык порубит, мама пожарит, и мы съедим. Мамонт — это слон такой дикий, волосатый. Когда его на шашлык рубят, он только смеётся. Они все мелкие, шашлычные-то мамонты, — размером с нашего Пуджика.
Служкин дошёл до ближайшего катера. Катер лежал на боку, уткнувшись скулой в шлаковый отвал — словно спал, положив под щёку вместо руки всю землю. Красная краска на днище облупилась, обнажив ржавчину, открытые иллюминаторы глядели поверх головы Служкина, мачты казались копьями, косо вонзёнными в тело сражённого мамонта. Они как медведи: на зиму засыпают, выбираются на берег и спят. А весной проснутся и поплывут — в Африку, на реку Амазонку, на Южный полюс. А может, и в Океан Бурь. С Татой на плечах он поднялся повыше по осыпи.
За катером на мелководье лежала брошенная баржа, зачерпнувшая воду бортом, как ковшом. За баржей тянулись стапеля и груды металлолома. Темнели неподвижные краны. Заводские корпуса были по случаю воскресенья тихие и скучные. Вдали у пирса стояла обойма «Ракет», издалека похожих на свирели. В чёрной неподвижной воде затона среди жёлтых листьев отражалась круча берега с фигурной шкатулкой заводоуправления наверху. Служкин посмотрел в другую сторону и увидел, что мангал уже дымится, а Будкин и Надя рядышком сидят на ящике.
По жестикуляции Будкина было понятно, что он рассказывает Наде о чём-то весёлом. По воде до Служкина донёсся Надин смех. Непривычный для него смех — смех смущения и удовольствия. Глава 15 Кира Валерьевна Служкин сидел в учительской и заполнял журнал. Кроме него в учительской проверяли тетради ещё четыре училки. Точнее, проверяла только одна красивая Кира Валерьевна — водила ручкой по кривым строчкам, что-то черкала, брезгливо морщилась, а три другие училки — старая, пожилая и молоденькая — болтали. Урсула узнала, что дочь беременна?
Аркадио в больницу попал, и пока он был на операции, она его одежду обшарила и нашла ключ. Он же подслушал её разговор с Ремедиос… — Он только про Аркадио успел услышать, а потом ему сеньор Монкада позвонил и отвлёк его. Там так не принято. На улице уже темнело, накрапывал дождь, палая листва плыла по канаве, как порванное в клочки письмо, в котором лето объясняло, почему оно убежало к другому полушарию. Служкин закурил под крышей крылечка, глядя на светящуюся мозаику окон за серой акварелью сумерек. Сзади хлопнула дверь, и на крыльцо вышла Кира Валерьевна. В одной руке у неё была сумка, раздутая от тетрадей, в другой руке — сложенный зонтик.
Кира Валерьевна, поджав губки, отдала зонтик и легко взяла Служкина под локоть. Они сошли с крыльца. Что это? Сын, дочка, внук, внучка?.. Кира Валерьевна снисходительно улыбнулась. А какой предмет вы ведёте? Не подскажете, как с немецкого переводится сонет «Айне кляйне поросёнок вдоль по штрасе шуровал»?
Кира Валерьевна засмеялась. Они остановились у подъезда девятиэтажного дома. До свидания, Витя. Она развернулась и вошла в подъезд. Глава 16 Пробелы в памяти Служкин в длинном чёрном плаще и кожаной кепке, с чёрным зонтом над головой шагал в садик за Татой. Небо завалили неряшливо слепленные тучи, в мембрану зонта стучался дождь, как вечный непокой мирового эфира. Служкин не полез через дыру в заборе вокруг садика, как он обычно делал, а чинно обошёл забор и вступил на территорию с главного входа.
Под козырьком крылечка он увидел Лену Анфимову с Андрюшей. Нам на остановку надо… Служкин посмотрел на часы. Он подставил локоть. Лена, улыбнувшись, взяла его под руку. Они неторопливо двинулись к воротам. Лена вела Андрюшу. Как замуж вышла, так из декрета в декрет и с утра до вечера готовлю, стираю, глажу, прибираю, за Олей и Андрюшей смотрю… Я уж и сама стала забывать, что я человек, а не машина хозяйственная… В кино уже три года не бывала… Лена не жаловалась, просто рассказывала так, как есть.
Какие у вас отношения? Служкин отдал Лене зонтик, подхватил Андрюшу, перенёс его через канаву по мосткам и подал Лене руку. Лена оперлась о неё тяжело, неумело, как о перила. Дома мало бывает — всё возится с автобусом. А отношения?.. Какие они могут быть? Пока Андрюша не родился, так что-то ещё имелось.
А сейчас оба тянем лямку. Тут уж не до отношений. Живём спокойно, ну и ладно. Поздно уже что-то выгадывать, да и разучилась я… — Денег-то он много зарабатывает? Лена, вопреки обычному, не смутилась. Видимо, для неё это было так же далеко, как двойки по рисованию. Только какая разница теперь?
Дружили после школы полгода, потом он в армию ушёл. Я сначала писала ему, ждала. Потом забывать начала. Потом с Сашей познакомилась — с будущим мужем. Вот так. А Колесников тоже не особенно переживал. На моей свадьбе напился, всем надоел своими армейскими историями, к каждой девчонке приставал… — А ведь мы всем классом с таким благоговением относились к твоему роману с Колесниковым!
Как же, десятиклассник, на машине ездит — и нашу Ленку Анфимову любит!..
Если писатель смотрит, что пишет, то читатель может смело отправляться смотреть, что читает», — подчеркнула Зайцева. Сначала роман выйдет как аудиосериал на платформе Storytel, а затем одно из издательств опубликует его в традиционном формате. Впервые Алексей Иванов приехал в регион весной 2019 года для участия в «Библионочи». Тогда он оказался с экскурсией в Балтийске. Через какое-то время писатель понял, что думает о новом романе — хотя в перспективе у него была работа над другим проектом.
Но ваша территория произвела на меня такое впечатление, что впервые в жизни я решил поменять собственные планы и пойти на поводу собственного влечения», — признавался Иванов. Ключевые слова: культура , история , книги.
Так все продолжается до тех пор, пока в какой-то момент и младшие, и старшие начинают себя немного странно вести: послушные становятся совсем послушными, а буйные превращаются в примерных. Юные футболисты, которые никак не могли сыграться, вдруг превращаются в команду мастеров.
А дерзкая бунтарка вдруг становится обычной. И тут героям, а вместе с ними и нам, открывается страшная действительность: оказывается, что в лагере уже много лет имеют место быть незарегистрированные милицией случаи вампиризма. Советские граждане сосут кровь у советских граждан, лагерь превратился в один огромный пищеблок, куда смотрит хваленое КГБ? Первый о вампирском заговоре узнает Валерка.
Вожатый Игорь ему сперва не верит, но потом они вместе становятся нашим красным Ван Хелсингом. Вот ведь какая незадача: даже трамваи научились делать низкопольные, как на Западе, а отечественного производителя ужасов все нет и нет, одно сплошное импортозамещение. Алексей Иванов — автор по-честному прекрасный, написавший блестящие романы «Сердце Пармы», «Географ Глобус пропил», «Золото бунта» и «Тобол», к теме ужасов подбирался давно. Лет восемь назад он, прикрывшись псевдонимом Маврин, уже штурмовал бастион жанра в не самой своей удачной книге «Псоглавцы».
Алексей Иванов «Географ глобус пропил»
Многие думают, что «Географ глобус пропил» — это некая ностальгия по советскому, по 90-м, по чему угодно, но именно такой подход к произведению в корне неверен, возможно, даже ошибочен. Градусов кричит, что он глобус пропил: обвинение того же пошиба. Скачать книгу Географ глобус пропил, автор Алексей Иванов бесплатно в fb2 формате. Алексей Иванов рассказал, увлекался писательской деятельностью с самого детства, с шести лет. Романы Алексея Иванова «Географ глобус пропил», «Сердце пармы», «Тобол» уже стали классикой современной литературы. Основные мотивы романа Алексея Иванова «Географ глобус пропил».
Рецензии на книгу «Географ глобус пропил» Алексей Иванов
Алексей Иванов, автор романов «Географ глобус пропил» и «Сердце пармы», в новой книге, как всегда, связывает в тугой узел несколько сюжетных линий, каждой из которых вполне хватило бы на самостоятельную повесть, и отвечает на важный вопрос. «Географ глобус пропил» — роман российского писателя Алексея Иванова, написанный в 1995 году. И эта цитата меня сподвигла пересмотреть вопрос с "ясно-понятно" о чём книга "Географ глобус пропил" и всё-таки её дочитать до конца.
Горные Тропы
- Читать онлайн книгу «Географ глобус пропил» автора Алексей Викторович Иванов
- Автор романа "Географ глобус пропил" Алексей Иванов закончил новую книгу
- Скачать книгу
- Автор романа «Географ глобус пропил» закончил новую книгу